Единственная на всю планету-2

Глава 20

Видимо, при ударе Ол не отделался синяками и ссадинами. Надо было сразу себя подлечить магией, но голова плохо соображала, и в ней засела только одна мысль — как можно быстрей найти какое-нибудь жилье, чтобы очутиться в тепле и не видеть этого засыпанного снегом мира. Скоро ему стало совсем плохо. Голова раскалывалась, мысли путались и вперед гнало лишь то, что он еще сознавал, что остаться на месте для него равносильно смерти.

Ему повезло дважды. Первое везение заключалось в том, что не пришлось далеко идти. Когда в конце дороги показался огороженный высоким забором двухэтажный дом, у него еще хватило сил до него добрести и несколько раз стукнуть в калитку. Вторым везением было то, что один из ударов пришелся по кнопке звонка, иначе глуховатый Николай Матвеевич не услышал бы слабых ударов, и замерзшее тело нашел бы его внук, который через три дня должен был привезти продукты. С большим трудом и передышками старик приволок потерявшего сознание Ола до входной двери, а потом, матерясь, потащил его в дом. Если бы не лечение Ольги, врачам "скорой", которая часом позже подкатила к "Фазенде", пришлось бы откачивать двоих. Когда врач с помощью уже пришедшего в себя Николая раздел бессознательного Ола, он только присвистнул: все тело больного было покрыто синяками и ссадинами.

— Это кто ж его так? — потрясенно сказал дед Николай. — Вот звери-то!

— Плохо! — сказал врач, осмотрев Ола. — Сильное сотрясение мозга, поэтому перевозить пока не будем. У него что, документов совсем не было? Ладно, я окажу первую помощь, и завтра тоже кто-нибудь приедет. А вам я советую вызвать полицию.

В сознание Ол пришел только ночью. Чувствовал он себя почти так же, как после падения, но все же смог собраться с силами и запустить лечебное воздействие. Решив, что все остальное может подождать до утра, он позволил себе опять потерять сознание. Утром боль никуда не исчезла, но голова уже более или менее соображала. Первым делом он осмотрел комнату, в которой лежал. Размерами она была раза в два больше его кельи, но гораздо светлее и богаче, и не все предметы обстановки были ему знакомы. Но, главное, на столике рядом с кроватью лежали его книга и кожаный мешочек Ардеса. Там же стоял небольшой керамический сосуд с водой, которую Ол с жадностью выпил. Послышались шаркающие шаги, и в комнату вошел старик, который обрадованно улыбнулся Олу и что-то сказал. Разумеется тот ничего не понял, о чем и сказал хозяину.

— Вот, блядь! — высказался Николай. — Иностранец!

Расстроенный старик жестами спросил Ола, хочет ли он есть. Отказавшись от еды, Ол опять улегся, закрыл глаза и впервые задумался о том, в какую передрягу угодил по милости своего бога. Мало того что он чуть не погиб, когда упал на дорогу, он очутился в совершенно незнакомом мире без денег и знания языка. Хорошо, что его подобрали и занесли в дом, иначе он бы уже ушел на следующее перерождение. Вот что бы стояло Ардесу зайти в соседнюю келью! Единственным выходом для такого слабого мага, как он, было слияние с кем-нибудь из местных. Вот только как сливаться в таком состоянии? Решив, что нужно подождать результатов лечения, он запустил еще одно лечебное воздействие и погрузил себя в сон. На счастье Ола, с самого утра пошел сильный снег, перешедший в метель. Обычно в этих местах в конце марта днем были уже плюсовые температуры, а если шел снег, то очень недолго и не такой сильный. Сейчас же поднявшийся ветер быстро наметал на дороге сугробы. Николай еще вчера позвонил в полицию, но там решили, что потерпевший никуда не денется, и перенесли поездку на следующий день. К обеду Николаю позвонили и сказали, что придется ждать, пока расчистят дорогу. По этой же причине не приехал и врач. К вечеру Олу стало гораздо лучше, и он решил, что уже сможет слиться со стариком. Похоже, что кроме него, в доме не было никого другого. За весь день Ол ничего не ел, лишь пару раз попил воды и один раз воспользовался туалетом, вызвав неудовольствие старика тем, что не промыл унитаз. Решившись на слияние, Ол дождался, когда хозяин дома придет в очередной раз, и поманил его к себе. Когда старик подошел ближе, жрец парализовал его волю, усадил на свою кровать и стал проделывать когда-то вычитанный из книг ритуал. В книгах писалось, что слияние идет тем легче и полней, чем ближе души сливающихся. В редких случаях, при антагонизме, слияния не было вовсе. Несмотря на его слабость и неопытность, все прошло просто прекрасно. Правда, старик потерял сознание и свалился с кровати, но лет тридцать его жизни теперь были в голове Ола. Хуже было то, что, как выяснилось на следующий день, старик с ним проделал то же самое. Вчера после слияния Ол сразу же погрузил себя в сон и проснулся только утром, когда знания, заимствованные из чужой головы, уже немного улеглись в его собственной. У старика обморок перешел в сон, и сейчас он негромко похрапывал, лежа на полу возле кровати Ола. После длительного воздержания Олу страшно хотелось есть, но он еще недостаточно освоился с полученными знаниями, поэтому встал с кровати и разбудил Николая.

— Что толкаешься, мать твою! — выругался старик. — Это как же я здесь заснул? Надо же, все тело отлежал! Мать! Ни фига себе иностранец!

— Поднимайся, старый! — приказал Ол, медленно выговаривая непривычные русские слова. — И приготовь поесть, а то живот уже подвело.

— Жрец это вроде нашего попа? — спросил Николай. — И тебя этот демон прислал за оружием? Ну ты влип!

— Это почему же? — насторожился Ол.

— Золотишко ваш демон кому отдал, Нору? — спросил Николай.

— А ты знаешь князя Нора?

— Это он у вас князь, — сказал Николай. — А у нас князей нету! Хотя он и здесь неплохо устроился. Говорили, что этот дом Ковалевым подарили, а теперь я думаю, что они его купили на ваше золотишко. Ты пойми, голова, что у нас просто так золото на оружие никто не обменяет. Если такие и есть, их еще попробуй сыскать. А сыщешь, так запросто могут забрать золото, оторвать голову и показать вашему демону фигу! А Нор умный: золото он забрал и уехал!

— Не называй Ардеса демоном! — недовольно сказал Ол. — Накажу.

— А кто он, если не демон? — удивился Николай. — Бог один, а у вас их куча. Бог создал весь мир и дал нам жизнь, а ваши ничего не создавали, а пришли на готовое! Бог учит любви, а ваши только требуют и ничего не дают взамен. Твой так тебя отделал, что еще немного и повезли бы на погост! Фиговые у тебя дела. Денег нет, документов нет. По-нашему заговорил, значит, узнал язык из моей головы? Я по-вашему теперь тоже могу, только на фига козе баян? Зачем забивал голову, если я на нем ни с кем не смогу говорить? Только с тобой, но тебя отсюда скоро увезут.

— Это кто меня увезет? — спросил Ол. — Немедленно отвечай!

— Полиция! — ответил Николай. — Разве неясно? Ты был весь избитый, вот я им и позвонил. Да и врач "скорой" так же сказал. Звони, говорит, Николай, пока он не помер! Они бы уже приехали, только дорогу завалило снегом. Вчера звонили, что приедут только после расчистки.

— Прибить тебя, что ли? — зло сказал Ол. — Вот удружил, старый гриб!

— Я тебя, между прочим, спас! — напомнил Николай. — Джин, мать твою!

— Какой джин? — не понял Ол.

— Арабский, — пояснил Николай. — О других не слышал. Сидят, понимаешь, в кувшинах на дне моря тысячу лет, ну и, понятное дело, за столько лет сходят с ума. Я бы точно чокнулся. Так вот, такой в благодарность за спасение может наградить, а может лишить жизни. Что с чокнутого возьмешь! Вот и мне попался такой же.

— Будешь обзываться, точно убью! — предупредил Ол. — Рассказывай, что ты запомнил из моей жизни.

— Слишком долго рассказывать, — на языке королевства Ортан сказал Николай. — Тебя тогда точно заберут в полицию. Я твою жизнь, милок, почитай с трех годов помню!

Говорил он довольно чисто, только делал небольшие паузы между словами и слово "полиция" произнес по-русски.

— И что мне теперь с тобой делать? — растерялся не ожидавший такого Ол.

— Боишься, что я о тебе расскажу? — догадался Николай. — Так это мне и про Нора нужно говорить, а Нор с Ольгой мне ничего плохого не сделали. Наверное, кто-то из них еще и подлечил. Да и кто поверит такой бредятине? А тебе не грозиться нужно, а быстрее отсюда делать ноги. Не так уж много навалило того снега, так что дорогу через день-два почистят, и будут здесь и полиция, и врачи. Пошли лучше на кухню. Я согрею завтрак, заодно поговорим.

— Где моя одежда? — вспомнил Ол.

— Я все повесил сушить, — ответил Николай. — Куртка уже должна была высохнуть.

— А все остальное?

— Штаны ты все продрал, рубаха изнутри вся в крови, а исподнего на тебе не было. Сапоги тоже сухие, но такие сейчас никто не обует. Если ты наденешь свое барахло, на тебя даже козы будут засматриваться, как на диво. Если ты поедешь к Нору, подберем тебе что-нибудь у Егора. Он сейчас разбогател, да и Нор ему вроде родственника, так что ругаться не будет.

— А деньги? — спросил Ол.

— До фига тебе нужно денег, — сказал Николай. — На поезд будет подешевле, но все равно дорого. Но у тебя все равно нет документов, а без них тебе придется всем дурить мозги. Как я сразу не допер! Нужно им просто позвонить! У меня есть телефон Ольги…

— Я у тебя слишком много взял памяти, поэтому до Ольги еще не дошел, — сказал Ол. — Кто она такая?

— Невеста Нора, — пояснил Николай. — Можно попросить позвать Нора, а можно все сказать ей. Наверняка Нор ей уже давно все о себе рассказал. Я бы точно своей девчонке сказал, что княжеских кровей: на баб это должно действовать убойно.

— Мог и не сказать, — засомневался Ол. — У баб что на уме, то и на языке! Надо звать его.

— Ольга не такая, — запротестовал Николай. — Во, придумал! Я с ней заговорю по телефону по-вашему. Если ничего не поймет, скажу, что пошутил и позову Нора или попрошу его мне позвонить. А если поймет, значит, обо всем знает, и тебе трястись нечего. Только сначала пойдем поедим, а то тебя скоро будет шатать ветром. Во, мать, повезло! Думал, что кто-то отметелил иностранца, а оказался побитый демоном пришелец! Жаль, что про такое никому не расскажешь. А вот о вашем мире я много чего интересного могу рассказать. Тоже не поверят, но слушать будут. Тебе, скажут, Николай, книжки надо писать!

— Через пять дней свадьба, а мы еще точно не знаем, кто на ней будет! — возмущенно сказала Ольга.

— Главное, что на ней будем мы! — пошутил Нор, обнимая подругу. — Ну что ты кипятишься? Мы закупили весь зал, так что свободных мест будет много. А гостей еще успеем пересчитать.

— А к чему откладывать? Бери блокнот и сейчас быстро всех перепишем!

— Ну и как мы их будем писать? — спросил Нор. — Мы хотели пригласить ребят из моей группы, а кто сможет прийти, я узнаю в лучшем случае только завтра. А у некоторых еще есть жены. Доры собирались присутствовать, но пока в Москве только Игорь, и получится ли приехать у остальных, мы не знаем. Из Замятиных будет один Сергей, да и то, если отпустят. Родители Саши и ее сестра тоже пока не определились. Виктор с Людмилой точно будут, а как насчет твоих стариков?

— Вчера отец звонил родителям, сказали, что постараются, — мрачно ответила Ольга.

— О чем я и говорю, — сказал Нор. — Народа вроде много, а кто будет точно, неизвестно. Закажем на большее число гостей, и все будет тип-топ! Ты сама кого хочешь пригласить?

— Я бы пригласила всех друзей из Алейска! — сказала Ольга. — Они на нашем празднике будут поважнее твоих офицеров! И вторую квартиру купили и обставили мебелью…

— Попроси отца слетать, — предложил Нор. — Они все, кроме Лапиной, занимаются экстерном, поэтому не повязаны школой, а с Егором их на несколько дней в Москву отпустят. Можно еще взять кого-нибудь из родителей, чтобы отвезли обратно. Они бы и сами прекрасно добрались, но сделаем расчет на самых упертых мамаш.

— Дай я тебя поцелую! — сказала Ольга. — Почему я сама об этом не подумала? Подожди, вызывает охрана.

Она вышла в прихожую и нажала на пульте связи с охраной клавишу вызова.

— Ковалева говорит, — сказала Ольга в микрофон. — Что у вас случилось?

— Ольга Егоровна, — сказал кто-то из охранников. — К вам гости. Фадеевы в списках есть, но с ними посторонний. Необходимо ваше подтверждение.

— Виктор Олегович! — повысила она голос. — Кто там с вами?

— Это мой технический работник, — ответил Виктор. — По тому вопросу, о котором мы с вами говорили.

— Все в порядке, ребята, — сказала девушка. — Пропускайте всех.

— Виктор приехал проверять квартиру, — сказала Ольга Нору. — Встреть, пожалуйста, а я пока поменяю халат на что-нибудь приличнее.

Она побежала в их спальню, а Нор пошел встречать гостей.

— Я думал, что вы будете только вдвоем со специалистом, — сказал он Виктору. — Людочка, ты стала еще очаровательней!

— А я? — сделала вид, что обиделась, Сида.

— А твою красоту я просто не успел воспеть, — улыбнулся Нор. — Ты так красива, что любое описание твоей внешности будет блеклым и ложным. Слова просто не могут…

— Потом будете трепаться, — оборвал его Виктор. — Сначала Олег сделает дело, а потом уже будем общаться.

— Все-таки думаете, что могут быть закладки? — спросил Нор. — Ольга задавала прямой вопрос директору, и он ответил, что ничего такого нет. Лжи в его ответе не было.

— Ваше ФСБ это огромная организация чиновников, где иной раз левая рука не ведает того, что творит правая, — сказал Виктор. — Поверь моему опыту. Если хочешь, чтобы твой дом был твоей крепостью, не стоит быть излишне доверчивыми. И расположение первых лиц государства это еще не гарантия того, что за вами никто не будет присматривать. Я уже спорил по этому поводу с Ольгой, не хватало еще делать то же самое с тобой, тем более что проверка займет считанные минуты. Начинай, Олег.

Приехавший с Фадеевыми мужчина оставил свою куртку в прихожей и с небольшим плоским прибором вошел в гостиную.

— Здесь ничего нет, — сказал он, немного повозившись с настройками. — Или сейчас все обесточено. В прихожей я уже тоже проверил, чисто.

— Давайте пройдем на кухню, — предложил Нор. — А потом проверим обе спальни, кабинет и гостевую комнату.

Пока проверяли кухню, к ним присоединилась Ольга.

— Ну что, ничего не нашли? — спросила она. — Я же вам говорила, что это пустая трата времени.

— Ничего, — сказал Виктор. — Сколько там того времени, зато будем уверены, что у вас все чисто.

Первую закладку нашли в спальне родителей.

— Есть! — сказал Олег. — Сейчас найду где. Вот, смотрите. Видите это пятнышко на подоконнике? Это видеокамера, а микрофон могли спрятать поглубже. Будем доставать или просто сожжем?

— Жгите все к чертям! — сказала злая Ольга. — Я в доказательствах не нуждаюсь!

Вторую закладку сожгли в их спальне, а третью — в гостевой комнате. В кабинете, откуда Ольга до проверки со скандалом убрала Уголька, оторвав его от компьютера, было чисто. Когда Олег сделал свое дело и уехал, все собрались в гостиной.

— Завтра я со всем этим разберусь! — пообещала Ольга. — И не вздумайте меня останавливать! Слежка за спальней ее организаторам выйдет боком! Поскольку я совсем не уверена в том, что мы вычистили все, поступим так! Виктор и ты, Люда, садитесь рядом на диван. Так, посидите спокойно пять минут. Остальные или помолчите, или идите разговаривать в другую комнату.

— Что ты хочешь делать? — спросил Виктор.

— Дам вам знание языка королевства Ортан, — пояснила Ольга. — Кроме нас и доров его на этой планете никто не знает, поэтому можно спокойно обсуждать все дела. А теперь помолчите.

Работала она, как и обещала, ровно пять минут.

— Быстро ты, — сказал Виктор, когда девушка сообщила, что закончила работу. — Прошлый раз ты мне давала знания языков гораздо дольше.

— Тогда их было два, — пояснила Ольга. — А я еще набила руку. Кстати, если захотите выучить китайский или какой другой язык, обращайтесь, у меня их сейчас в копилке целый десяток. А теперь попробуем новый язык. Поначалу, пока вы не освоитесь, будем говорить медленно. Что у вас со свадьбой?

— Мне два дня назад сделали документы, — похвасталась Сида. — Теперь я Елена Владимировна Стрельцова. Надеюсь, в самом ближайшем будущем поменять фамилию. Заявление в ЗАГС мы уже подали.

По-ортански она говорила уверенно, переходя на русский при отсутствии нужных слов.

— Я не стал торопить события, — пояснил Виктор в ответ на вопросительный взгляд Ольги. — Поженитесь вы, а потом соберемся на нашу свадьбу.

— Меня целых два дня мучили врачи, — пожаловалась Сида. — Каких только анализов не взяли!

— Мы ездили в тот же центр, где обследовали Нора, — сказал Виктор. — Генетический анализ тоже сделали. Раньше я был доволен тем, что не будет детей, сейчас из-за Сиды у меня другое мнение.

— Называйте меня Леной, — попросила девушка. — И мне самой, и вам нужно привыкать к новому имени.

Зазвонил мобильный телефон Ольги, и она, посмотрев на дисплей, подтвердила соединение.

— Это сторож вашей собственности, миледи, — раздался из трубки знакомый старческий голос деда Николая. — Вы меня слышите?

— Это точно не сон? — спросила ошарашенная Ольга. — Он действительно говорит по-ортански?

— Если и сон, то коллективный, — сказал тоже удивленный Нор. — Ответь ему.

— Слушаю вас, уважаемый Николай Матвеевич! — отозвалась Ольга. — Что это вы заговорили благородным стилем да еще на чужом языке?

— С кем поведешься, от того и наберешься, — ответил дед Николай. — Тут мне один демон подбросил под калитку подарочек. Я чуть пуп не надорвал, пока его пер в дом, а теперь он оклемался и рвется встретиться с Нором. А у самого ни денег, ни документов. Да и одежды нормальной нет, только книга, да самоцветы в мешочке. Ему можно дать поносить что-нибудь из одежды вашего отца?

— Можете брать любую одежду и обувь, — разрешила Ольга. — А откуда у вас знание этого языка?

— Так ведь он влез в мою голову и хорошо в ней покопался. Узнал наш язык и много всего до кучи, ну и я почему-то узнал всю его жизнь. Сначала было как-то чудно и вспоминалось отрывками, а сейчас уже помню почти все. Дурные люди, и дурная жизнь. И боги у них дурные!

— Николай Матвеевич, это Нор говорит, — сказал Нор, взявший у Ольги телефон. — О вашем госте никто не знает?

— Знают в поликлинике, — ответил дед Николай. — В полицию я тоже сообщил, только у нас немного занесло дорогу, и раньше, чем через два дня, до нас никто не доберется. Не знал я, что о нем лучше молчать, да и врач "скорой помощи" посоветовал позвонить. Уж очень он был избит.

— Дай сюда, я сам скажу! — раздался из трубки молодой незнакомый голос. — Это князь Нор? Я к вам от Ардеса. Я его жрец и послан с приказом вам помочь. Кроме того, у меня для вас его послание. Меня зовут Ол.

— Вот что, Ол, я к вам в самое ближайшее время отправлю своего человека, — пообещал Нор. — Ваша задача — продержаться до его прибытия. Я постараюсь договориться с полицией, а потом вам перезвоню. Если этого сделать не удастся, вам нужно будет спрятаться в усадьбе и использовать магию только для отвода глаз. Убивать или калечить кого бы то ни было я вам запрещаю! Нарушите запрет — умрете сами. И с дедом Николаем обращайтесь уважительно. Все ясно?

— Я не умею отводить глаза, — смущенно сказал Ол.

— А что вы вообще можете? — спросил Нор. — Какая у вас сила?

— Я только пятый жрец, — ответил Ол. — Знаю несколько боевых воздействий. Силу мне Ардес увеличил, а вместо знаний дал книгу.

— Вот сидите и читайте! — раздосадовано сказал Нор. — Если у меня ничего не выйдет, Николай вас спрячет и придумает для полиции что-нибудь правдоподобное.

— А почему его доставкой не озаботить ваших друзей из ФСБ? — спросил Виктор, когда Нор выключил телефон.

— Потому что тогда мы узнаем только то, что нам решат сказать, — пояснила Ольга. — Еще и камни экспроприируют. Лучше уж решать, что им говорить, будем мы, причем после встречи с этим Олом. Виктор, вы сможете послать за ним машину? Конечно, его можно отправить и самолетом, но тогда нужно срочно готовить фальшивые документы. Вмешивать в его провоз магию я не хочу. Мы с Нором на виду, да и за Сашей присматривают, а этот жрец, похоже, почти ничего толком не умеет. И в поезде он может напортачить. Я помню, каким был Нор после нашего слияния. Знания вроде есть, а пользоваться он ими мог только через раз. Он тогда долго осваивался, а у жреца этого времени нет.

— Через кого хотите связаться с тамошней полицией? — спросил Виктор. — Этот ваш капитан?

— Да, попросим отца созвониться с Замятиным, — подтвердила Ольга. — Сама я ему звонить не хочу. Мы с ним расстались не так, как бы я хотела. Так вы пошлете человека?

— Пошлю двоих, — пообещал Виктор. — Будут сменяться за рулем и доедут за двое суток. Только я с ними не смогу говорить на вашем языке, поэтому позвоню уже от себя. Ладно, давайте мы немного поболтаем и поедем. Ольга, ты не собираешься приглашать на свадьбу президента?

— Вы что, серьезно? — удивилась девушка. — Если он примет такое предложение, на следующий день об этом начнут судачить в каждой второй газете!

— А еще через день — во всех остальных, — кивнул он. — Президент такого приглашения не примет, хотя бы из-за большого числа офицеров ФСБ. Но я неспроста задал тебе этот вопрос. Ты привыкла делать все, чтобы оставаться в тени, но скоро об этом придется забыть. Вы двое станете не просто очень богатыми людьми, вы будете иметь возможность влиять на экономику государства. Я вижу, что вы не рветесь управлять корпорацией, но такое право за вами остается, а то, что оно формальное, никто никому объяснять не собирается.

— Мы со своими тремястами миллионами баксов будем в самом хвосте длинной очереди, — засмеялась Ольга. — У нас много тех, кто ворочает миллиардами.

— Это только пока! — сказал Виктор. — Дай нам только развернуться. Уже сейчас прибыли хлынули потоком. Благодаря твоим деньгам и сделке с Комитетом по управлению госимуществом, мы растем как на дрожжах! От государства мы получили ряд предприятий и большие заказы, а от тебя — беспроцентный кредит. Сейчас, помимо кабельной продукции, начали выпуск новых аккумуляторов, которые очень сильно превосходят все то, что может предложить рынок. Заказы уже больше наших возможностей. А на подходе выпуск еще двух десятков изделий, которые тоже вызовут интерес. Я уже не говорю о том, что мы собираемся выпускать через несколько лет. Эта продукция полностью изменит мир! Так что скоро ваши миллионы превратятся в миллиарды, а в той очереди, о которой ты говорила, многим придется потесниться.

— Сколько помню Ольгу, она никогда не пряталась в тень, — засмеялся Нор. — Все время выставляла себя напоказ. А вот после ваших миллиардов начнет прятаться. Одно дело — блеснуть талантом и удивить окружающих, а совсем другое — поражать людей толстым кошельком. Для нас с Ольгой в этом нет ничего привлекательного. Я, например, вообще не понимаю, какая для человека разница, двести миллионов у него на счете или миллиард. Понятно, что все это при условии, что деньги не крутятся в производстве, а просто лежат в банках.

— Может хватит говорить о деньгах и производстве? — сказала Люда. — Дома других разговоров нет, а теперь я и здесь не могу поговорить с подругой. Запугаешь ее так, что побежит отдавать все свои миллионы на благотворительные нужды.

— Все не отдам, — засмеялась Ольга. — Хоть один миллион да заныкаю. Ладно, подруга, скажи лучше, как твой экстернат?

— Все пятерки, — ответила Люда. — Осталось всего два экзамена и я помашу девятому классу рукой! И чего, спрашивается, боялась? Поможешь с десятым классом?

— И с десятым помогу, и с одиннадцатым. А как с этим у тебя… Лена?

— А я, в отличие от вас, не спешу, — ответила Сида. — Память у меня с твоей помощью такая, что два раза одно и то же перечитывать не нужно, вот я сама и читаю. Программу трех первых классов прошла, сейчас потихоньку грызу четвертый. До лета думаю закончить седьмой класс, а там будет видно. Может быть, и воспользуюсь твоей помощью.

— Магию не используешь? — спросила Ольга.

— Я помню, — сказала Сида. — Чуть-чуть и только для себя. Пару раз вылечила других, но там не было ничего серьезного. Самое востребованное — это определение лжи. Врут все и очень часто. Вот твой жених соврал, когда описывал мою неземную красоту. А она, между прочим, как раз земная. У себя я такой не была.

— Я не говорил "неземная", — запротестовал Нор. — И это была не ложь, а поэтическое преувеличение.

— Потрепались? — спросил их Виктор. — Тогда давайте прощаться. Чем раньше я отправлю людей, тем лучше. А родителям, как вернутся, от нас большой привет.

Гости уехал, а спустя полчаса вернулись из театра Егор с Александрой.

— У нас хреновые новости, — оборвала Ольга Сашу, которая хотела поделиться впечатлениями от спектакля. — Фадеев привез своего спеца с прибором. Я вам говорила о нашем разговоре по поводу квартиры.

— Судя по твоему похоронному тону, у нас что-то нашли? — предположил отец.

— Что-то — это мягко сказано! — сказала Ольга. — В обеих спальнях были не только микрофоны, но и видеокамеры. Представляете, сколько всего можно записать в спальне? У меня нет привычки кричать в подушку, да и одеялом мы в таких случаях пользуемся редко.

— И что думаешь делать? — спросил Егор.

— Обижусь на президента и наеду на руководство ФСБ! Повод они мне дали железный. Ни один нормальный человек такое оскорбление не проглотит. Я дала согласие подежурить в соседней комнате, когда состоится встреча с Государственным секретарем, и немного пошарить у нее в голове. Скажи, что я им никаких услуг такого рода оказывать не собираюсь. Надеюсь, ты сможешь объяснить причину.

— Хочешь что-нибудь выжать из президента или просто свести счеты? — спросил Егор.

— Второе, — сказала она. — Таких наездов прощать нельзя, а я могу только угрожать силой, применять ее нельзя. Я думаю, виноват кто-то из замов Бортенева, а их мне на расправу никто не отдаст, что бы они ни натворили. Вот пусть президент с ними сам и разбирается. Но и я завтра шороху наведу. Слишком мы послушные и безотказные, и к этому уже начали привыкать. С одной стороны, такая привычка играет на нашу безопасность. Не боятся, значит, не пойдут на крайние меры. А с другой стороны, можно скатиться до мальчика на побегушках. Или до девочки, что ничего не меняет. А я сразу сказала, что наша работа на государство — явление временное и сугубо добровольное. Если нет уважения — пусть идут лесом! Я думаю, они утрутся, а виновника снимут с должности. Слишком много плюшек лежит на одной чаше весов, чтобы их мог перевесить какой-то зарвавшийся генерал.

— Ты так завелась из-за того что кто-то писал вас в спальне, или это вопрос доверия?

— И то, и другое. Я бы так же завелась, папа, если бы мы нашли один-единственный микрофон в кабинете или гостиной. А что можно писать в спальнях? Материальчик для шантажа? По крайней мере, это первое, что приходит в голову. Теперь вот еще что. Нет никакой гарантии того, что мы нашли все, поэтому я вам прямо сейчас дам знание языка того королевства, из которого пришел Нор. На нем мы сможем разговаривать, не опасаясь жучков. У нас есть еще новости, но о них поговорим позже.

На следующее утра Ольга поменяла свои планы.

— Я никуда не поеду, — сказала она отцу с Нором. — Я слишком зла и наговорю много такого, о чем потом буду жалеть. Там достаточно порядочных людей, и ссориться с ними из-за нескольких поганцев… А вы поезжайте. Ты, папа, действуй так, как договорились вчера. Посмотрим, перевесит твоя уникальность мой отказ помогать президенту, или тебе укажут на дверь. Это я думаю, что он начнет отрывать головы, на деле всякое может случиться. Ничего, у нас еще есть корпорация, и необязательно отдавать кому-то свое право на управление, можешь и сам немного порулить. Нор, я даже не буду звонить Полякову, все скажешь сам. Я надеюсь, что после всего ты не собираешься на них ишачить?

— Вроде бы вчера уже все решили, — ответил он. — Разъясню нашу позицию и вернусь. Придется отказаться от их машины и охраны и пользоваться услугами службы безопасности Виктора. Заодно надо будет ему предложить заняться его парнями.

— На свадьбу все равно всех пригласи, — сказала Ольга. — Только предупреди, что мы рвем с их конторой. Все подробности только Полякову, остальным об этом знать не стоит. Он и сам головастый дядька, но ты на всякий случай все же скажи, чтобы он не вздумал идти к кому-нибудь из замов. И пусть передаст директору, что уничтожить все записи в их собственных интересах. Если когда-нибудь эти ролики где-то всплывут, мы с тобой это переживем, в отличие от всех тех, кто окажется в этом замешан.

— Стоит ли бросаться такими угрозами? — сказала Саша.

— Угрозами не стоит, — кивнула Ольга. — А это не угроза, а предупреждение. Если ты опасаешься последствий, то их не будет. Слишком много заинтересованных в наших услугах. И оптимизацию еще не раз придется делать, и работать с зарубежными гостями, да и мои слова насчет излечения любых болезней никто не забыл. И нас уже успели изучить и знают, чего от нас можно ждать, поэтому резких телодвижений делать не будут. А сейчас еще появился нешуточный интерес к корпорации и всему тому, что она скоро сможет дать. Я не идиотка, чтобы ругаться с руководством ФСБ, не просчитав последствий. Реакция может быть разной, но в любом случае для нас неопасной. А мы развязываем себе руки на два месяца раньше, чем я рассчитывала. Это даже неплохо: не знаю, как вам, а мне моя работа надоела. И без их зарплаты я тоже как-нибудь обойдусь.