Единственная на всю планету

Глава 20

— Клади, его на кровать, — плача сказала Ольга. — Я ее заслала полиэтиленом. Найду того, кто в него стрелял, в клочья порву!

— Их и без тебя будет кому искать, — слабым голосом сказал отец. — Лучше вызовите скорую.

— Ты лучше молчи, — сказала дочь. — Я сначала посмотрю сама, может быть, я тебе помогу лучше всяких скорых. Нор, срезай к черту рубашку: все равно такое не отстираешь, да и руку ему лишний раз лучше не двигать. Так, пока хватит, остальное срежешь потом. Давай немного перевернем. Рана с двух сторон, значит, сквозная. Уже хорошо: пулю извлекать не нужно. Знаешь, папа, не буду я к тебе никого вызывать. Сейчас промоем все перекисью, а потом я запущу тебе на всю катушку заживление. Так, как было у Нора, у меня не получится, но дня через три будешь здоровый. А если тебя сейчас заберут в больницу, мне тебя и лечить будет сложно, и такое лечение вызовет у врачей слишком много вопросов. Хватит нам одного Виктора с его инфарктом. Подожди, сейчас волью побольше силы. Все, теперь я тебя сейчас усыплю. Только ты не сопротивляйся, а то ничего не получится.

— Кость не задета, — сказала она Нору. — Все, что надо, я сделала. Знаешь что, не нужно его трогать, пусть лучше спит. Сейчас положим под плечо бинт, да и сверху тоже. Я думаю, к утру ему станет гораздо лучше, и можно будет нормально перевязать.

— Ладно, — сказал Нор. — Насчет скорой я понимаю. Но мы и в полицию обратиться не сможем. Сразу же возникнет вопрос о нашем самолечении. А через пару дней от дырки останется только шрам. Как ты думаешь, из-за чего в него стреляли?

— А мне и думать нечего, — сказала Ольга. — Я здесь уже давно живу, всякое было. Если это не личные разборки, значит, кто-то решил почистить заказник. А в таком случае инспектор мешает. Зверья много, а отца ранили ближе к вечеру. Все рассчитали правильно. Даже если мы сейчас вызовем полицию, они этим в ближайшие пару дней заниматься не будут, а потом станет слишком поздно. И в лесхозе на его место никого нет. Хотя подожди… Когда его хотели увольнять, какая-то кандидатура у них была. Кажется, это тот тип, который приезжал с проверкой. Мы тогда были в школе, но отец рассказывал, что с ним на ножах. Ты знаешь отца, поэтому можешь представить, какой нужно быть сволочью, чтобы с ним не ужиться. Вспомнила фамилию — Скуратов. Отец еще говорил, что его вытурили из лесников за браконьерство.

— А что, нормальная версия, — согласился Нор. — И твоему отцу отомстил, и заказник почистит, а если Егор долго будет болеть, еще и назначат на его место. Пусть даже и временно. Потом твоему отцу останется охранять елки.

— Ну это мы еще посмотрим! — зло сказала Ольга. — Жаль, что у нас в заказнике нет волков. Но медведи еще не залегли в спячку, вот кого-нибудь из них и используем! Их все равно отстреливают по лицензиям, пусть потом охотятся на него. Ночью браконьеры по лесу шастать не станут, приедут утром. Вот я их утром и встречу. Поедешь завтра в школу один. Скажешь, что мой отец подвернул ногу, поэтому не смогла приехать. Он, если что, потом подтвердит.

— С ума сошла? — спросил Нор. — Девушка отправляется воевать с браконьерами, а ее парень едет учиться. Может быть, поступим наоборот? Теперь у меня на одного мишку сил хватит. Или останешься дома и посидишь с отцом.

— Ладно, уговорил. Пойдем вдвоем, а перед этим позвоним Фроловым.

Утром так и сделали. Рана у отца уже начала затягиваться и не кровила. Он уже смог встать на ноги, но был еще слаб, поэтому ему помогли обмыться, переодели, накормили и уложили в кровать.

— Ни о чем не думай, — сказала Ольга. — Нам твои браконьеры на один зуб. И обнаружим мы их издалека, и справиться сумеем. Лучше скажи, будут сегодня охотиться по лицензии или нет.

— Охота намечена на послезавтра, — ответил отец. — Нор, будьте поосторожней и не подставьтесь под пулю. И возьми на всякий случай карабин. Боюсь я, что сила сделала дочь излишне самоуверенной. Так что ты за ней присмотри.

— Все будет нормально, Егор Николаевич, — сказал ему Нор. — Если их будет не больше десятка, я с ними со своими новыми силами и сам справлюсь. А если идти вдвоем, я для нас вообще никакой опасности не вижу.

— Все в порядке, — подошла к ним отходившая звонить Ольга. — Олега предупредила, так что он и в школе скажет, что нужно, и на обратном пути к нам заедут показать, чем занимались. Не будем тратить время, иди за карабином.

Они оделись потеплее и пошли не по дороге, а через лес.

— Оленей точно будут бить, — сказала Ольга, поэтому к ним и пойдем. Идти долго — часа два, но, я думаю, мы их перехватим раньше. Давай ты будешь высматривать людей, а я поищу медведя.

— Слушай, Оля, зачем тебе медведь? — спросил Нор. — Так вжилась в образ ведьмы? А почему их просто не взять под контроль и не допросить? Узнаем, кто стрелял в Егора, а потом заставим кого-нибудь из них его пристрелить. Можно насмерть, а можно просто ранить. К врачу он попадет не скоро, а своего мага у него нет. Так что крупные неприятности гарантированы. А может и окочуриться, если его подельники испугаются и сбегут. Но это уже будет не на нашей совести. А память перед уходом им подчистишь, заодно и потренируешься. Понятно, что никакой охоты после этого не будет. А твой медведь их на фиг всех порвет, да еще попробует человечины. Его после этого отпускать нельзя. И магия не поможет, он через три дня еще кого-нибудь может схарчить. Значит, мне его нужно убить, да еще из их оружия, не оставив при этом следов. Зачем нам эти сложности?

— Убедил, — согласилась Ольга. — Я вчера испугалась за отца, а потом сильно разозлилась. Почему-то в голову запал медведь, поэтому я больше и думать не стала. Твой вариант проще, хотя послушаем еще, что они нам скажут.

К тому моменту, когда Ольга почувствовала людей, они прошли по лесу минут сорок.

— От трех до пяти человек, — сказала она другу. — Километрах в трех отсюда. Все, я их взяла под контроль и направила нам навстречу. Минут через пятнадцать увидим.

Нор почувствовал браконьеров за пять минут до встречи.

— Моя чувствительность в три раза ниже твоей, — сказал он Ольге. — Слушай, чего мы будем переться по этому бурелому? Давай подождем их здесь.

Вскоре из расположенного невдалеке ельника вышли трое мужчин и деревянной походкой побрели к ребятам.

— Стоять! — скомандовала девушка, когда расстояние между ними сократилось до десяти шагов. — Кто стрелял в инспектора?

— Я, — ответил пожилой мужчина, стоявший ближе других.

— Хотел убить? — спросила Ольга.

— Целился в плечо. Нужно было надолго уложить в постель. А от убийства слишком много шума.

— Кто ты? Назовись!

— Алексей Николаевич Скуратов.

— Все как мы и думали, — сказала Ольга Нору и опять обратилась к допрашиваемому. — Иди к тем деревьям. Пройдешь двадцать шагов и остановись.

Дождавшись, пока он отойдет, она приказала остальным прицелиться ему в спину.

— По моей команде открываете огонь! — приказала она браконьерам. — Пли!

Два выстрела слились в один, и Скуратов рухнул, как подкошенный.

— Еще жив, — сказал Нор, осмотрев его магическим зрением. — Но вряд ли надолго: ранения тяжелые. Сама сотрешь всем память?

— Скуратову уже стерла, сейчас сотру этим. Все, быстро уходим, они сейчас очухаются!

Спрятавшись на краю поляны за кустами малины, они видели, как браконьеры нерешительно приблизились к лежавшему Скуратову, осмотрели его, а потом повернулись и со всех ног бросились прочь.

— Хорошо, что у них были винтовки, — сказала Ольга, когда возвращались домой. — Иначе его могли приписать отцу. Всем известно, что они враждовали. Мы, как лица заинтересованные, можем соврать о том, что отец был дома, а если проведут экспертизу пуль, легко определить, что стреляли не из нашего карабина.

— Там осталось достаточно следов, — сказал Нор. — И побежали они наверняка к машине. Наверное, помимо машины, есть и прицеп. Не на руках же они собирались таскать туши. Поэтому, если не пойдет дождь, даже без пуль на инспектора никто не подумает.

— Подожди, — остановилась Ольга. — Надо позвонить Сергею, а потом отцу.

Она достала телефон и набрали номер.

— Дядя Сережа? Это Ольга, здравствуйте!

— Здравствуй, чудо в перьях, — отозвался он. — Ты насчет самоубийц?

— Нет, мне пока не до них, — ответила девушка. — Рядом с вами никого нет?

— Я один, — сразу посерьезнел он. — А что у вас опять случилось?

— Отца вчера вечером подстрелили браконьеры. Прострелили навылет плечо. А у меня была альтернатива: или вызывать скорую и месяц, а то и два ждать, пока его вылечат медики, или лечить самой. Я выбрала второе, и уже через пару дней он будет, как новенький. Но у этого выбора есть один минус — мы не смогли обратиться к вам. Слишком много вопросов вызвала бы зарастающая на глазах дырка от пули. Но в отца стреляли не просто ради развлечения, поэтому мы с Нором сегодня не поехали в школу, а пошли разобраться с теми, кто в него стрелял и должны были приехать чистить заказник. Один из них ранен или убит, а двое других удрали.

— Твою мать! — не выдержал Сергей. — Ну почему вы не можете жить тихо? Вы где?

— Сейчас в лесу, а через полчаса будем дома.

— Вот сидите дома и ждите меня, сейчас приеду!

— Он не обрадовался, — сказал Нор. — Еще не привык пристраивать трупы, которые ты ему подбрасываешь.

— Мог бы обойтись без своих шуточек, — расстроенно сказала Ольга. — Между прочим, действовали по твоему плану. У меня был медведь. Двух убежавших засранцев ты спас, а у нас теперь проблемы. Это нам нужно? А ведь они не могли не знать о том, что Скуратов собирался стрелять в отца! А если бы у него дрогнула рука или просто попал не туда и убил? Не стоили они твоего снисхождения. Тебе не кажется странным, что у меня более правильное отношение к врагам? Это ведь тебя учили, что лучший враг — это враг мертвый! А ты почему-то стал проявлять мягкость. А ведь вначале готов был резать тех пьяниц, хотя они еще ничего не успели сделать, только скандалили. Что с тобой, Нор?

— Если ты изменилась, приняв мои воспоминания, почему не мог измениться я? — пожал он плечами. — Я и сейчас зарежу врага, и рука не дрогнет. Просто я тех двоих, как врагов, не воспринимаю. Жадные и трусливые люди. Но если за это убивать, нужно вырезать треть человечества. Смотри, стоит машина Сергея. Пошли быстрее.

Они вошли во двор с той стороны, где была разобрана часть забора, и поспешили в дом. Сергей был у отца в спальне, где они о чем-то говорили.

— Вот они убивцы! — повернулся к вошедшим ребятам Сергей. — Быстро рассказывайте, что еще начудили! У меня очень мало времени.

— Рассказывай ты, — перевела стрелки на Нора Ольга. — Раз твоя идея…

Парень сжато рассказал о том, как было дело.

— Значит, Скуратов! — сказал отец. — Было у меня такое подозрение, но не хотелось верить.

— Оставить без помощи тяжело раненного человека — это преступление, — сказал Сергей.

— Они были слишком напуганы, — сказала Ольга.

— Я не о них, я о вас говорю! — возразил Сергей. — Вы там не наследили?

— К убитому ближе тридцати шагов не подходили, — ответил Нор. — И ходили осторожно, а там мох. Так что следов остаться не должно. А вот они ломились, как лоси, поэтому наверняка наследили. И машина должна была быть.

— Почему думаешь, что он убит? — спросил Егор.

— Обследовали магией. Ранения тяжелые, а его бросили на холоде истекать кровью. Даже если бы сразу перебинтовали и понесли в машину, могли бы не довести, а так…

— А что за план был у дочери?

— Хотела натравить на них медведя.

Отец вместе с Сергеем изумленно уставились на девушку.

— А что такого? — занервничала она. — Они будут в тебя стрелять, а я должна на это смотреть? А если бы у этой сволочи дрогнула рука? Ты у меня остался один, если не считать Нора. Не собираюсь я жалеть всякую сволочь!

— Ладно, давайте решать, что сейчас делать, — сказал Сергей. — Есть предложения?

— Отец подвернул ногу… — начала Ольга.

— А если проверят? — спросил Сергей.

— Наколдую я ему вывих! — махнула рукой девушка. — Несколько минут работы. Мы остались дома, чтобы за ним ухаживать, ну и вообще сачкануть от школы.

— Это правдоподобно, — кивнул Сергей. — И что дальше?

— По нашей дороге ездят или Фроловы, или охотники. Вот одни такие и проехали. Мы их не видели, но услышали машину. А отец сказал, что на сегодня охота не запланирована. Вот мы и решили пробежаться посмотреть, кто безобразничает в заказнике. Отец ночью плохо спал и после завтрака задремал, мы этим и воспользовались. Прошли километра четыре и услышали выстрелы, а потом увидели двух бегущих в панике охотников. Ну и позвонили вам…

— Годится только как черновой вариант, — сказал Сергей. — Сейчас осмотрю дорогу и проедем на моей машине до того места, откуда они с нее съехали. Если получится, поедем дальше, а потом дойдем до вашего Скуратова. Если еще жив, несем к машине, если мертв, вызываем следственно-оперативную группу и ждем. А пока будем ждать, отшлифуем твою версию. Все ясно? Тогда оставляйте здесь свое оружие и шагом марш в машину. Да, возьми эту бумагу. В ней два наших самоубийцы, которые пока задержались в этом мире. Та дура, о которой я говорил, и еще один тип.

Они вышли за калитку и по съезду дошли до дороги.

— Совсем недавно здесь кто-то проехал со стороны Фроловых, — сказал Сергей. — Причем вот эти следы отличаются и характером и протекторами. Видите, как вихляют? Наверняка это прицеп. Все, садимся в машину и едем так, чтобы их не попортить.

Ехали всего несколько минут.

— Здесь они поехали в лес, — сказал Сергей, сам сворачивая с дороги. — Много открытых мест и можно довольно далеко проехать. Боюсь, что только не на моей машине. Ладно, проедем, сколько сможем.

Проехать он смог до того места, где, по-видимому, стояла машина браконьеров. Дальше пошли пешком. Место трагедии располагалось примерно в километре от этой стоянки.

— Да, мертв, — констатировал Сергей, нагнувшись над телом. — Я вызываю наших ребят, а мы с вами пойдем подождем их в машине. Заодно обдумаем, что будем говорить.

— Внук Третьякова на детской площадке, — передали по рации. — С ним только няня. Девушка — божий одуванчик. Людей поблизости нет, только старик на лавочке. Можете начинать работать.

— Идите, — приказал Михеев. — Баранов, если что-нибудь случится с мальчишкой, тебя сегодня же закопают. Понял? Вот и прекрасно. С девчонкой поосторожнее.

Два работника СБ выбрались из машины и пошли наискось через двор с таким расчетом, чтобы пройти рядом с детской площадкой. Когда они были в нескольких шагах от девушки и пятилетнего мальчишки, оба начали работать. Баранов рванулся к девушке, и та стала заваливаться на асфальт, а его напарник шагнул к мальчику. Сидевший на скамейке старик отложил газету и два раза почти бесшумно выстрелил из пистолета, после чего необычно быстро для своего возраста вскочил, добежал до ребенка и, не обращая внимания на распростертые на площадке тела, побежал к дому. Двое мужчин, пытавшихся его схватить у подъезда, рухнули, как подкошенные.

— Просрали простое дело! — зло сказал Лобанов своему заму. — И потеряли четверых. Это половина наших оперативников! А сейчас там половина городской полиции! Сами пойдете к шефу?

— Нас переиграли, — пожал плечами Михеев. — Кто же знал, что они так прикрыли все ключевые фигуры. С Лыткиным вообще не было никаких проблем. А тут даже мальчишку опекали двое, причем один из них — снайпер. И действовали предельно жестко. Нам теперь к Третьякову лучше вообще не соваться. А вот Рогов по нашим сведениям на днях должен вернуться. Я думаю, несложно его будет перехватить по дороге из аэропорта. Там всего два рейса… Они наглеют, почему мы с ними должны церемониться?

— Когда он должен прилететь?

— По сведениям, которые получили через секретаря, прилетит завтра или в крайнем случае послезавтра. Надо только пополнить группу.

— Дам еще двоих, — сердито сказал Лобанов. — Но это последние. И постарайтесь справиться, иначе поедете сами на Алтай искать этот "найт".

— Постарайтесь вести себя тише, — сказал молодежи Сергей. — Насчет трупов мне в ближайшее время лучше не звонить. На меня уже и так косятся. Ребят вроде уболтали, но это только потому, что верят мне. Но если будете меня втягивать в свои авантюры, это доверие быстро исчезнет. Задерживаться не могу, поэтому к вам заезжать не буду. Уматывайте.

Нор с Ольгой выбрались из машины и пошли к дому.

— Через час будут возвращаться Фроловы, — сказал Нор, заходя во двор. — Виктор тоже в машине сидеть не станет. Насчет отца будем врать или скажем правду?

— Не хочу я сильно откровенничать, — ответила Ольга. — Заболел, а мы разобрались и вылечили. Ни к чему им знать о таких вещах. Нор, я сейчас пойду заниматься готовкой, а ты накорми коня с кабаном. А потом поедим сами.

Они занялись делами, которые как раз успели закончить до приезда соседей. Фроловы побыли очень недолго. Олег быстро показал, что сегодня изучали и что задали на дом, а Виктор переговорил с отцом. Людмила, которой хотелось побыстрее оказаться дома, из машины не вышла.

Среда выдалась ветреной и холодной. Когда закончился последний пятый урок, и Нор с Ольгой вышли из школы, было около двух. Автобус ушел без них, потому что на сегодня в городе было запланировано несколько важных дел. С Бортниковым заранее договорились насчет машины на обратную дорогу.

— Я думаю, мы до четырех успеем разобраться с самоубийцами, а потом займемся врачом, — сказала Ольга. — Оба адреса здесь в центре, так что много бегать не придется. Пошли сначала к дуре.

— Не стоит так называть ту, кого ты в глаза не видела, — посоветовал Нор. — Я тоже не считаю умным прыгать с балкона, но в чужую шкуру не влезешь. Хотя мы с тобой как раз влезть можем. Только я бы такого делать не стал. Я вообще думаю, что связываться с этими людьми — не самая умная затея. Ну что ты им можешь предложить? Несчастная любовь вселением дора не лечится. Эта девушка останется так же несчастна, только даже повеситься не сможет. Пошлет она нас…

— А парень?

— А что там не так с парнем? — спросил Нор. — Я твоих бумаг не читал.

— Хронический неудачник. Девушки его не любят, парни бьют морду, родители спились, а в последнее время еще навалились разные болячки. Неудивительно, если знать, чем он питается. С балкона он не прыгал, а вот на крышу дома забирался. Еле уговорили спуститься.

— А вот этот, может быть, и согласится. Давай к нему сходим, а девушку трогать не будем. Он живет с семьей?

— Родители, как я уже говорила, два алкаша. Есть еще старшая сестра, но она вышла замуж и уехала с мужем в Барнаул. Родных не навещает. Он учится в одиннадцатом классе и часто пропускает уроки. Если он пошел в школу и сегодня шесть уроков, придется ждать.

Ждать им не пришлось: Игорь сегодня школу проигнорировал. Ольга заставила его отца открыть им дверь квартиры, а потом застыть столбом. Матерью заниматься не пришлось: она уже приняла на грудь дневную дозу и спала на диване в гостиной.

— Ну и духан! — высказалась Ольга. — Мало перегара, так еще накурили. Теперь одежда будет вонять.

Парня они нашли в самой маленькой из трех комнат квартиры. Он валялся одетым на кровати и на их вторжение в свою комнату отреагировал слабо.

— Из школы? — спросил он, раздев Ольгу взглядом.

— Я слышал, ты не сильно дорожишь жизнью, — сказал Нор. — Это правда?

— А что ею дорожить, — равнодушно сказал Игорь. — Говном обычно не дорожат, хотя иногда используют в качестве удобрения.

— Не везет? — спросила Оьга. — А если мы тебе предложим не совсем обычную сделку? Твоя жизнь станет интересной и насыщенной. Появятся деньги, тело станет крепким и вылечится от болезней. Избавишься от своих родителей и девушки будут любить.

— И что для этого нужно? — спросил парень.

— Всего лишь сказать "да" и тем самым передать управление своим телом другой личности. Она будет вкалывать, а ты — получать удовольствие. Эта личность быстро достигнет жизненного успеха, а ты вместе с ней будешь вкусно есть, хорошо жить и любить красивых женщин. Все чувства у тебя останутся, но рулить телом будет другой.

— Клево придумали, — улыбнулся он. — Как раз то, что нужно. Ну я сказал "да", что дальше?

— Что это за гадючник? — спросил дор, поднимаясь с кровати.

— Это ваша комната, — довольно улыбнулась Ольга. — Мы отдали третье тело и с вами в расчете. Сейчас вас сведем с одним из доров, который устроен гораздо лучше. Или вам поможет он, или это сделаем мы. А я вам сейчас запустила магическое усиление тела. Возьмите свой телефон и документы, возможно, вы сюда уже больше не вернетесь.

Сбагрив "новосела" Бортникову, они пошли в поликлинику при Центральной районной больнице, где сейчас работал Анисимов.

— Слушай, а зачем нам ждать окончания работы? — спросил Нор. — Зайдем в кабинет и спросим. Может быть, у него вообще никого на прием нет.

Они зашли в поликлинику, разделись в гардеробе и по вывешенному расписанию работы врачей выяснили, что нужный им онколог работает в двадцать пятом кабинете.

— Это второй этаж, — сказала Ольга. — Возьми мелочь и купи бахилы. Не будем им здесь свинячить.

Они натянули на обувь бахилы, поднялись по лестнице на второй этаж и подошли к двадцать пятому кабинету, возле которого на скамейке сидела немолодая женщина.

— Михаил Васильевич принимает? — спросила ее Ольга.

— Принимает, — неприязненно сказала та. — Будете за мной.

— В кабинете трое, — мысленно сказала Ольга Нору. — Двое мужчин и женщина.

— Врач, медсестра и посетитель, — ответил он. — Эту я затормозил, так что можно заходить. Те, кто в кабинете, уже на тебе.

Когда они зашли в маленький кабинет онколога, медсестра и пришедший на прием полный пожилой мужчина, сидели каменными статуями, а сам Анисимов с изумлением на них таращился.

— Не стоит так удивляться, Михаил Васильевич, — сказал Нор. — Сейчас мы уйдем, и с ними все будет в полном порядке. Ответьте нам только на один вопрос: есть ли в Алейске безнадежные больные, которые не лечатся в стационаре?

Ольга начала работать, и врач моментально успокоился и написал им на бумаге имена и адреса трех больных, которые помнил.

— Есть еще несколько человек, но их я, молодые люди, на память не помню. Если нужно, можно будет узнать в регистратуре.

— Спасибо, — сказал Нор. — Нам пока хватит и этих.

— Память подчистила всем троим, — сказала Ольга, когда спускались по лестнице к гардеробу. — Плохо, что из памяти врача исчезнет и его беседа с клиентом. Сейчас он очухается и будет теряться в догадках, что же случилось. Но, главное, что адреса мы получили. Один из них можно сразу выбросить.

— И чем он нас не устраивает? — спросил Нор.

— Он не устроит доров, — пояснила девушка. — Больному за семьдесят лет, кому из них он такой нужен? А вот двое других подходят. У женщины рак молочной железы, а мужчины меланома. Оба очень молоды и фактически обречены. У мужчины есть семья, а женщина живет одна. Точнее, не живет, а доживает. У обоих уже боли, которые снимаются только сильными средствами. Если честно, сомневаюсь, что дорам удастся лечение. Я бы за него не взялась. По-моему, слишком поздно. Но раз они сами так не считают, попробуем. Давай сначала сходим к мужчине. Я Алейск плохо знаю, но где улица Сердюка, помню. А у него уже можно узнать, как добраться до женщины. Если это далеко, возьмем такси.

Через десять минут они уже поднимались по лестнице на третий этаж, где в тридцатой квартире жила нужная им семья Ольховских. На звонок им открыла молоденькая худощавая женщина с приятным лицом и короткой стрижкой.

— Вам кого, ребята? — спросила она.

— Нам нужно увидеть Петра Николаевича, — сказала Ольга. — Это связано с его болезнью.

И послала ей сильную волну симпатии.

— Проходите, — вздохнула женщина. — Постойте в большой комнате, я сейчас предупрежу мужа.

Смотреть на измученного и исхудавшего мужчину с пятнами на коже было неприятно. Он лежал на отдельной кровати в меньшей из двух комнат квартиры.

— Оставьте нас, — приказала Ольга, и жена Петра молча вышла из комнаты.

— Вы кто, ребята? — удивленно спросил больной. — И что это еще за приказной тон?

— Скажите, Петр Николаевич, — не отвечая на его вопросы, сказала Ольга. — Вы хотите жить?

— Кто же этого не хочет? — криво улыбнулся он. — Только мне сейчас такой вопрос задавать жестоко. Для меня уже все поздно. Все деньги, которые могли, мы потратили на лечение, и все без толку. А сейчас вообще никакие деньги не помогут.

— Послушайте, что вам просили передать, — сказала Ольга, вызывая магией у Петра доверие к своим словам. — Вас могут спасти, но за это придется платить. Не деньги, плата будет вашим телом. Вижу, что вы не поняли. Вы передадите управление своим телом другой личности. При этом будете все чувствовать, как чувствуете сейчас, но не сможете сами даже шевельнуть пальцем. Почти наверняка эта личность в вашем теле добьется в жизни гораздо большего, чем смогли бы добиться вы. Фактически вы проживете с ним одну жизнь на двоих, только он будет ведущим. Как мне сказали, семьи тех, в чьи тела они вселяются, на произвол судьбы не бросают. Новая личность может прожить жизнь с вашей женой или поменять ее на другую женщину, но о ней в любом случае позаботятся. Принимать решение нужно прямо сейчас. Если вы скажете "нет", мы уйдем и уже никогда не переступим порог вашего дома. Так "да" или "нет"?

— Наверное, я когда-нибудь пожалею о своем решении, — сказал он, почему-то закрыв глаза. — Но сейчас я вам говорю "да".

— Будем надеяться, что у них все получится, — сказала Ольга, когда они вышли из подъезда. — Подожди, дай я сориентируюсь. Так, Иркутская улица это туда. Такси брать не будем, здесь идти немногим больше десяти минут.

В подъезде, где жила Вербицкая, был домофон. Звонить ей не стали, дождались, когда дверь открыла живущая здесь женщина, и вошли вместе с ней. Лифта не было, и на пятый этаж поднялись по лестнице. На звонок никто ничего не спрашивал, открыли сразу.

— Вам кого? — безразлично спросила их высокая, худая женщина. — Вы не ошиблись, ребята?

— Если вы Екатерина Ивановна, то вас, — ответила Ольга, уже после ответа поняв, что это не их больная.

— А зачем вам моя сестра? — с прорезавшимся удивлением спросила она, отступила в прихожую и там застыла.

— Не будем терять времени на бесполезные разговоры, — сказал Нор Ольге. — Все равно потом подчищать у нее память. Разувайся, у них здесь чисто и везде ковры.

Они прошли в богато обставленную гостиную, а потом из нее — в спальню. На широкой двуспальной кровати лежала больная, чем-то немного похожая на оставленную в прихожей женщину.

— А она красавица! — мысленно сказал Нор. — Очень исхудала, но и сейчас видно. И одна грудь немного меньше другой. Ее оперировали.

— Нечего тебе смотреть на чужие груди, — ответила ему Ольга и обратилась к удивленно смотревшей на них женщине. — Здравствуйте, Екатерина Ивановна! Мы к вам по делу.

Прибегнув к магии, она провела разъяснительную беседу, сказав примерно то же, что и предыдущему больному.

— Я готова на все! — заплакала Катерина. — Такие боли! Словно кто-то грызет изнутри! И лекарства помогают мало. Видите, во что я превратилась? За последнюю неделю, кроме вас, никто не навестил. Хорошо, помогает сестра, но и она уже ждет, когда я умру и освобожу квартиру. Мне трудно поверить в то, о чем вы говорили, но если это действительно так, то я, конечно, согласна! Как это будет?

— Я уже наложила на вас свою метку, — ответила Ольга. — Вами в самое ближайшее время займутся. Если все получится, выздоровеете за несколько дней. Потом еще за недели две-три приведете себя в нормальный вид. А после этого придет квартирант. Учтите, что отказаться уже не получится. И с медиками постарайтесь больше не контактировать. Вас это от контракта с нами не защитит, а вот дальнейшую жизнь вашего квартиранта может сильно осложнить. А вам ее делить вместе с ним. И найдите управу на сестру. Придется ей подождать вашей смерти еще лет пятьдесят.

Когда уходили от Вербицкой, подчистили память ее сестре и позвонили Бортникову.

— Вы на Иркутской? — спросил он. — А какой номер дома? Выходите на улицу и ждите. Мне к вам будет проще подъехать, чем вам мотаться по городу.

Подъехал он очень быстро. Не прошло и десяти минут, как они уже ехали домой.

— Можно вопрос? — сказала Ольга. — Сегодня мы нашли еще два тела. Это уже в счет оплаты. Меня интересует, когда она будет. Сразу или когда они излечатся?

— Нас больше устраивает второе, — ответил дор. — Но в этом случае больших сомнений в успехе лечения нет, поэтому с вами могут рассчитаться авансом. Обдумайте, что вас интересует, потом скажете.

— У меня тоже вопрос, — сказал Нор. — Мне показалось, что ваш соотечественник, который вселился в нашего самоубийцу, чем-то отличается от вас двоих.

— Хорошо мы с вами пролетели! — с сожалением сказал дор. — Думали, дикарь и все такое. Никто и подумать не мог о слиянии! А вы, мало того что маг, еще очень умны и наделены уймой всяческих талантов. При занятии тела это тоже играет роль. Личность не используется, но используется мозг, а он у вас более развит, чем у многих других. Да и магию вам усилили очень интересным способом. Мы слабых магов не использовали, поэтому просто никто о таком не думал. Надо было за вас не три тела требовать.

— Поезд уже ушел, — сказала Ольга. — Да и какая вам разница, если мы для вас все равно будем искать тела? Ну больше поделитесь своими секретами. От вас не убудет. Так что с вопросом Нора?

— Разница есть, — ответил дор. — Мы двое не клиенты, а технические работники фирмы, которая продает тела. Мы должны не только отдать тело, но и обеспечить его владельца документами и деньгами. Понятно, что не на всю жизнь, а только на первое время. Мы попали в тела состоятельных людей, но если будем просто так всем раздавать деньги, скоро сами пойдем по миру. Есть один проект, с помощью которого можно хорошо заработать. Но для его реализации нужны деньги, которых у нас нет. Вы говорили, что знакомы с олигархом?