Единственная на всю планету

Глава 21

Отец, которому позвонили перед отъездом, умудрился одной рукой приготовить им ужин.

— Ну и для чего это нужно? — ругалась Ольга. — Я, конечно, люблю блины со сметаной, но зачем было тебе напрягаться? Рука болит?

— Не болит, а побаливает. И ранена левая, а я готовил правой, — оправдывался он. — Вы задержались, а мне все равно нечего делать. Вот на пару с Угольком и приготовили.

— То-то я смотрю, что кот весь в тесте. Он-то что делал?

— Сбивал тесто миксером, — сказал отец. — Не веришь? Зря. Я ему помог, но совсем чуть-чуть. Когда малость подрастет, обойдется без посторонней помощи. Представь картинку. Ты приезжаешь со школы, а твой кот в белом фартуке подает тебе на стол блины собственного изготовления! Все выпадут в осадок!

— Ты мне зубы Угольком не заговаривай! — опомнилась дочь. — Чтобы завтра ничего не смел делать! Завтрак я тебе разогрею и поставлю, а пообедаем, когда мы вернемся из школы. И не вздумай мыть посуду. Неужели так тяжело день побездельничать? На охоте твое присутствие необязательно? Вот и лежи. Уже в субботу у тебя все должно прийти в норму.

— Чем сегодня занимались? — спросил отец, чтобы поменять тему разговора.

— Добыли три тела, — ответила Ольга. — Не надо так меняться в лице. На этот раз мы никого не убили, наоборот, спасли одного самоубийцу и двух онкобольных. Рассчитались с долгами и заработали на урок магии. А блины вкусные. Хоть я и сердита, но потом обоих поцелую.

— Надо будет купить сгущенки, — сказал Нор. — Со сметаной вкусно, а со сгущенкой будет еще вкуснее. Да, насчет урока магии. Что у них хочешь узнать в первую очередь?

— Хочу научиться передавать мои знания и получать их от других, причем не прибегая к слиянию и не все подряд, а выборочно.

— Ценное умение, — согласился отец. — Язык так можно выучить?

— Для того и хочу научиться, чтобы не учить, — засмеялась Ольга. — Так можно получить знание языка. Чувствуешь разницу? И не только языка, все что угодно можно узнать. Ну это я так думаю, что все что угодно. Посмотрим, что завтра скажут доры.

— А потом что? — поинтересовался Нор.

— Потом будут условные воздействия. А как только освою, возьмусь за подъем мертвых! Папа, ну что ты, в самом-то деле! Насчет мертвых я пошутила.

— Ну тебя с такими шуточками! — сказал Егор, поднимаясь со стула. — Ты в таких случаях заранее предупреждай, что будешь шутить. Нор, Ухаря накормишь?

— Сейчас вообще всю живность покормлю, — поднялся следом за ним парень. — У Ольги и на кухне дел достаточно. Потом подготовимся к школе и будем отдыхать.

Утром, когда сели в "найт", Ольга сказала Виктору о вчерашнем разговоре с дором.

— Один… человек хотел с вами встретиться. Эта встреча может быть очень полезной. У него своя машина, поэтому устроить ее можно где угодно.

— Дай ему номер моего телефона, — ответил ей Фролов. — Мы уже сами договоримся. Скорее всего, ему придется приехать к нам. Не хочется мне лишний раз появляться в городе со своей машиной, уж больно она приметная.

— Сегодня попытаюсь освободиться у Болдина от физкультуры, — мысленно сказала Ольга. — Позанимаешься за нас двоих?

— А ты чем думаешь заняться?

— Встречусь с кем-нибудь из доров. Думаю, часа нам хватит. Тогда уедем вместе со всеми автобусом.

— Ребята, давайте на выход, — поторопил их Виктор. — На горизонте ваш транспорт.

Все покинули машину и поспешили к повороту, где уже остановился автобус.

— Привет! — поздоровалась со всеми Вера. — Вы знаете, я Сергея так вчера кинула!

— Здорово у нее получилось, — посмеиваясь, подтвердил Сергей. — Мышцы начали расти, так она вчера хоть дала себя пощупать в разных местах. И приемы неплохо получаются. Я поддавался самую малость. Еще пару недель таких занятий, и она меня начнет гонять на полном серьезе. Мне и бокс не поможет. Нельзя же кулаками бить девушку, тем более когда она тебе не безразлична. Придется учиться вместе с ней.

Три первых урока прошли быстро и бескровно, а на большой перемене Ольга поймала Болдина, когда тот шел из спортзала в учительскую, и попросила его ее отпустить.

— Илья Владимирович, миленький, отпустите! Срочно нужно кое-что сделать, а из-за автобуса в городе нельзя задержаться. Больше, наверное, отпрашиваться не буду!

— Ну если наверное, тогда разрешаю, — улыбнулся учитель. — Но с условием, что завтра опять посетим дом офицеров. — С вами хотят познакомиться многие из тех, кто не смогли прийти в прошлый раз и наслушались от остальных о вашем дебюте. Естественно, домой вас опять отвезут.

— Если не придется идти пешком тридцать километров, мы согласны, — засмеялась Ольга. — Мечи брать?

— Если нетрудно, захватите. Забросите их утром в учительскую.

— Отпустил, — мысленно сообщила она Нору. — Звоню дорам.

Ольга отошла от учительской к гардеробу, где в это время никого не было, достала телефон и набрала номер Бортникова.

— Игорь? Это Ольга. Вы бы не могли подъехать к нашей школе без десяти два? Это и по моему вопросу и по поводу того, о чем вы говорили.

— Не очень удобное время, но я буду, — сказал дор и отключился.

На четвертом уроке, которым была литература, Ольга поспорила с Толстой. Настоящая фамилия учительницы была Тихова, а Толстой ее прозвали за фанатичное почитание творчества Льва Николаевича. Она с места спросила Ольгу, как она относится к Обломову. Ольга встала и пересказала ей все, что вычитала в учебнике.

— Это написано в ваших учебниках, — сказала Нина Владимировна. — А какое к нему отношение лично у тебя?

— Нет у меня к нему никакого отношения, — заявила Ольга ошарашенной учительнице. — Он мне неинтересен. Положено изучать Гончарова, я его изучаю, но это все страшно далеко от современности. Я бы вообще сильно изменила программу. Обломов, Штольц, Тургенев со своими "Отцами и детьми". Отец у меня недавно взял Тургеньева и с удовольствием прочел. Я его тоже читаю, но без всякого удовольствия. Постарею, тогда, может быть, дорасту и до его книг. Изучать все это я обязана, любить учебный материал меня никто не может обязать.

— Ну как же! — сказала Нина Владимировна. — А Толстой? Война и мир?

— Баня! — подсказал кто-то из парней, и класс заржал.

— Это возмутительно! — закричала учительница. — Прекратите немедленно! Кто это сказал? Вот видишь, к чему приводят подобные рассуждения! Жаль, Ковалева, я о тебе была лучшего мнения!

— То умная-преумная, то балда балдой, — сказал Ольге Нор. — Ну и чего добилась? Расстроила учительницу и нажила в ее лице недоброжелателя.

По счастью, прозвенел звонок и Тихова ушла.

— Молоток! — сказал Ольге Витька Малеев. — У меня от этого Обломова тоже уши вянут.

— Вот! — продолжил воспитательную работу Нор. — Правильно Витька тебя назвал — молоток! Вот что стоило сказать, что Обломов вызывает у тебя отвращение своей полной никчемностью? Выпендрежница!

— Ну и ладно! — отмахнулась от него Ольга. — Можно подумать, что ты все всегда делаешь так, как нужно! А женщина просто не может никогда не ошибаться!

Они еще пару минут переговаривались, не обратив внимание на то, что почти все остались в классе и теперь с изумлением на них таращились.

— Эй! — толкнул Нора в плечо Олег. — Прекратите немедленно! Застыли друг напротив друга, как два истукана! Мало о вас ходит сплетен, хотите чтобы добавилась еще одна?

— Пролетели, как фанера над Парижем! — мысленно сказала Ольга, садясь на стул. — Надо заканчивать с трепом и общаться мысленно только по необходимости. А то уже вошло в привычку. На перемене хоть ходим, поэтому они не обращали внимания.

— Что это было? — спросил Нора Игорь Олейников. — Столбняк?

— Это у тебя столбняк, — отмахнулся от него Нор. — А у нас попытка мысленного общения. Неудачная.

Прозвенел звонок и все потянулись на свои места. После окончания урока Ольга оставила Нору свою сумку и побежала в гардероб. Дор, как и во всех предыдущих случаях, ждал ее возле автостоянки.

— Машину будем брать или поговорим так? — спросил он девушку.

— Если замерзнем, можно забраться в машину, — сказала она. — Пока я не замерзла. Возьмите, здесь записан номер телефона того человека, с которым вы хотели поговорить насчет денег. Теперь поговорим о вашей оплате. Я хочу научиться выборочно передавать и принимать знания. Нор знает, что такая возможность существует, только его этому не учили.

— В его мире этим занимаются редко, — сказал дор. — Даже языки в княжеских семьях дети учат сами, хотя несравненно легче закачать их с помощью магии. Все это из-за того, что выборочная передача данных — это очень сложная задача. Как правило, нужные данные не находятся компактно в одной области памяти, а содержатся вперемешку с другими знаниями. Все свои знания, полученные за какой-то отрезок времени, передать гораздо легче. Но тогда вы передадите человеку и небольшой кусочек своей личности. Кроме того, при передаче маг должен открыть свой разум, а они это всегда делают неохотно, да и знаниями никто из магов делиться не любит. Поэтому у них это вообще редкая и дорогая услуга. И умеют подобное лишь очень опытные маги. Если вы качнете в меня силу, я смогу сбросить вам все по этому вопросу. Даже куцых магических свойств этого тела для передачи знаний будет достаточно. Здесь нужна не сила, а опыт. Если сумеете освоить, сможете копаться в человеческих умах. Можно ведь не просто наделять людей какими-то знаниями или что-то прочесть у них. Можно дать им ложные воспоминания или выборочно стереть ненужное. Пока что со стиранием вы работаете довольно грубо.

— А как же запрет на чужие мысли?

— А мысли вы и не сможете читать. Вы будете просматривать память. В человеке есть два вида памяти. В короткой записано все подряд за какой-то промежуток времени. Как правило, где-то около месяца. А в основной памяти все уже разложено по полочкам. У человека в голове много всего, в том числе мусорных, никому не нужных данных, что тоже осложняет работу. Я еще не отговорил вас этим заниматься? Тогда пойдемте в машину. Если мы сейчас застынем на двадцать минут, привлечем внимание прохожих.

Они сели в машину Бортникова, и для Ольги перестало существовать время. Когда она пришла в себя и бросила взгляд на часы, увидела, что прошло меньше получаса. Голова слегка побаливала и кружилась.

— Знания проявятся постепенно в течение нескольких дней, — сказал дор. — И мой вам совет, Ольга. Не будьте такой доверчивой. Сейчас вы открывали для меня свой разум, и были полностью в моей власти. С моими силами было бы сложно что-то сделать, но все-таки я мог попытаться. Например, запрограммировать вас на определенные действия.

— И почему же вы этого не сделали? — спросила Она. — Или все-таки сделали?

— Если бы сделал, то не стал бы ничего говорить, — усмехнулся он. — А почему не сделал… А зачем, собственно? Вы очень способны в магии и умны, но слишком мало знаете. Ваше любопытство и стремление к силе привяжет вас к нам лучше любых внушений. Самая крепкая основа любого союза — это взаимная выгода. Когда она есть, разбить союз может только страх. Я уже долго жил в разных мирах. Пока еще жизнь не надоела, но краски уже начали блекнуть. Нельзя жить вечно, некоторые из нас это доказали. Прожив по пять, а то и семь человеческих жизней, они сами прерывали свой путь. Все постепенно теряет новизну и приедается. Природа недаром ограничила наше существование. Быстрая смена поколений является ускорителем развития науки и общества, вот только это вступает в противоречие с нашим нежеланием умирать. К чему я все это говорю? Я в нашей фирме задержался только из-за вашего мира. Он очень ярок и непохож на остальные. У вас не мир, а калейдоскоп. Все остальные известные нам миры более… однородны, что ли. Нет такого разнообразия рас, религий и государственных систем. У вас все слишком. И ваш мир очень хрупок и уязвим. Вас, Ольга, слишком много! Любая глобальная катастрофа, а их может быть много самого разного характера, сотрет с лица планеты всех или почти всех. Даже обвал вашей порочной мировой финансовой системы может убить миллиарды. Жуткий финансовый кризис ввергнет в хаос экономику, крах которой вдребезги разнесет социальную стабильность во всех странах. И на все это будет очень интересно посмотреть.

— Ну вас с такими предсказаниями! — вздрогнула девушка. — Выдумываете страшилки!

— Увы, это не страшилка, а действительность. Полмира обеспечивает своими товарами Соединенные Штаты, которые за все это расплачиваются продукцией печатного станка. И этот станок работает на полные обороты уже сорок лет! Поверьте мне, это закончится очень плохо, и нормального выхода из сложившегося тупика ни для кого нет, разве что избавляться от доллара и их казначейских обязательств и развивать свое во многом самодостаточное производство. Но это сложно и дорого, а значит, никто заниматься и не будет. Да и не дадут. Поэтому вся наша деятельность здесь носит временный характер. Сколько еще мы сможем нормально работать? Десять лет или двадцать, вряд ли больше. Для меня это не время. И с какой стати мне тогда пытаться лезть в вашу голову? Если получится, вы для нас все равно намного больше не сделаете, а если не выйдет или вы заметите вмешательство, потеряем ценного союзника. Но это мои резоны, другие могут думать по-другому. Поэтому никого никогда не пускайте в свою голову. Если нужно что-то узнать, подходите ко мне.

— Спасибо, — сказала Ольга. — Приму к сведению. И вот еще что, Игорь. Если лично вам будут нужны магические услуги, которые я смогу оказать, обращайтесь. Вам отказа не будет. Побегу, а то вот-вот закончатся занятия, а долго меня водитель автобуса ждать не станет.

Этот мобильный телефон не звонил ни разу со времени их приезда на Алтай. Сегодняшний звонок, ударивший Виктору по нервам, был первым.

— Да, — сказал он, подтвердив соединение. — Я слушаю.

— Здравствуй, — раздался в трубке знакомый голос. — Я тебя огорчу. Почти ничего из того, что мы задумали, не пройдет. Они как-то узнали о наших планах и смогли свести потери к минимуму. Раскрыто не все, но оставшееся уже ничего не решит. Авторы им тоже известны. Исчез Лыткин, моего внука пытались выкрасть, а к твоему секретарю подвели смазливую девицу, которую мои ребята видели с Михеевым. Ее сбила машина, но что ей мог разболтать Николай, я пока не выяснил. Что знал Лыткин?

— Почти ничего, — задумался Виктор. — Разве что о покупке моей машины. Но по ней найти будет сложно, даже если определят регион. Машину я здесь не регистрировал, она так и осталась числиться по Новороссийску, поэтому по базам регистрации ничего не найдут. А вот о том, что я ездил на Алтай, Николай знал. Только с чего ему трепаться этой шлюхе о своем шефе? По-моему, это совсем не постельная тема.

— Если сыпануть что-нибудь в водку и умно навести разговором, расскажет и в постели. Может быть, все-таки прислать наших ребят? С Роговым я уже связался и предупредил, чтобы не вздумал лететь в Москву.

— Пока не нужно, — отказался Виктор. — Только их наведем. Я лучше наберу людей на месте, а в дополнение к "найту" куплю что-нибудь, не так бросающееся в глаза. И подумаю над тем, что теперь делать дальше. Вопрос безопасности у нас с тобой не единственный. Будь сам осторожен. Послушай, Олег нам наши планы не простит. Для него это принципиальный вопрос. Хоть мы не из его команды, он постарается отыграться. Так сказать, в назидание другим. Пока он жив, мы с тобой себя в безопасности чувствовать не будем. А нашу СБ к такому подключать нельзя. Если решим это сделать, работу должны выполнять сторонние специалисты. Подумай над этим, потом обсудим.

Он отложил замолчавший телефон и задумался. Обдумать всю паршивость ситуацию, в которой он оказался, не дал телефонный звонок. На этот раз звонил недавно купленный мобильник.

— Добрый день, — услышал он из трубки невыразительный мужской голос. — Вас беспокоит Бортнков. Вам обо мне должна была говорить одна наша общая знакомая. Есть необходимость встретиться. Куда и когда мне лучше подъехать?

— Знаете, где лесничество Уржумского заказника? — спросил Виктор. — Едете дальше по дороге и упретесь в мой дом. Сейчас я съезжу за детьми, а после трех буду свободен.

Он разорвал связь и пошел одеваться. Сын звонил двадцать минут назад, а из-за последующих звонков пришлось задержаться с выездом. Он вывел "найт" за ворота и, не закрывая их, погнал машину к остановке автобуса. Когда показался поворот в деревню, Фролов увидел дожидавшихся его ребят.

— Что так долго-то? — выразила недовольство севшая на свое место Люда. — Я вся замерзла.

— Долго ждали? — спросил отец.

— Ты ее больше слушай, — сказал Олег. — Стояли всего пять минут, и ветра почти нет.

— Как дела в школе?

— Как обычно, если не считать того факта, что все наши девчонки, которых тренирует Ольга, стали лазить по канату, как обезьяны. Наш Зверь был в полном отпаде. Потом ходил и их щупал.

— А что в этом такого? — не понял отец.

— Ничего, если не знать того, как они это делали совсем недавно, — засмеялся Олег. — Не объяснишь, Оля? Я, кстати, тоже себя почувствовал заметно сильнее.

— Так это ты? — спросила Ольгу Людмила. — Я раньше тоже занималась аэробикой, но таких результатов никогда не было. И сильнее стала, и ноги начали худеть.

— Вы чем-то недовольны? — сказала Ольга. — Могу все сделать так, как было.

— Ты что, действительно что-то с ними сделала? — спросил Виктор.

— Запустила усиление тела, — нехотя ответила Ольга. — Вашим только один раз, а девчонкам дважды. Ну и мозги чуть подправила. Память должна улучшиться.

— Точно! — сказала Людмила. — Уроки учить стало легче. А сильнее это можно сделать?

— Хочешь стать умнее и сильней? — спросил у нее Нор.

— А кто не хочет? — удивилась вопросу девушка. — Если Ольга это может сделать, то я только "за"!

— Если хотите получить еще порцию, приезжайте в воскресенье на тренировки, — сказала Ольга. — А что мы едем еле-еле?

— Это я притормозил, чтобы договорить, — пояснил Виктор. — Ты такое усиление способностей можешь делать только детям?

— Могу и вам с Александрой Владимировной, — ответила Ольга. — Просто как-то об этом не подумала. Но от одного воздействия эффект будет так себе… Их нужно через какое-то время делать раз пять. Шварценеггером вы не станете, но мышцы сильно укрепятся и уйдет лишний вес. Ну и память станет гораздо лучше. Если хотите…

— Конечно, хотим, — заверил Виктор. — Только не слишком ли ты выставляешься, так усиливая девушек?

— Подумаешь! — отмахнулась Ольга. — Ничего сверхъестественного. Ну усилились девушки, которые стали регулярно заниматься спортом, что в этом такого? Может быть, они дома по десять часов вкалывают на тренировках, кому какое дело! Удивительно, но и только. А рост умственных способностей происходит медленнее и не так заметен. И объяснить их успехи в учебе еще легче.

— Тебе видней, — согласился он. — Так что, мне жену к вам привозить в воскресенье? Или заедешь к нам.

— Давайте лучше мы в воскресенье после занятий поедем к вам сами, — решила Ольга. — Ваша жена к нам ездить побаивается. Никто ничего больше не хочет сказать? Тогда мы побежали, до свидания.

— Пошли быстрее, — сказала она, когда покинули машину и зашагали по съезду к лесничеству. — А то отец схватится сам разогревать обед. Нор, что Олег говорил о девчонках?

— Твои девчонки легко и непринужденно взметнули себя по канату под самый потолок на одних руках. Если вспомнить, что Наташка месяц назад повисла на середине каната и, как лягушка, дрыгала ногами… Весь класс выпал в осадок, Зверь — тоже. Можешь быть довольна. Что так смотришь? Кто говорил, что в классе будет четыре Алисы? Напомнить тебе, чем все время занималась Селезнева? Она удивляла окружающих. И у тебя тот же бзик. Только книжная Алиса это делала непреднамеренно, а ты прикалываешься специально. Так интересней жить?

— И что тут такого? — пожала она плечами. — Ну интересней, ты прав. Но удивление окружающих мне абсолютно ничем не грозит. Если заткнутся и все скрывать, зачем тогда дар? Чтобы мысленно болтать с тобой на уроках или лечить болячки знакомым? Когда выйдем во взрослую жизнь, наверное, жить будем ярко и интересно, особенно если сохраним связь с Фроловыми. А сейчас мне страшно скучно. Скучно сидеть на занятиях в школе, слушая полчаса то, что я легко сама могу за пять минут прочесть в учебнике. Скучно дома, где у меня, кроме готовки и возни с Угольком, никаких других дел нет. То хоть занимались борьбой и мечами, а теперь и этого нет!

— Ты дошла до своего потолка, — сказал Нор. — Занимаемся раз в неделю, чтобы держать форму. Заниматься больше нет смысла.

— Вот и я о том же. Мне интересно заниматься магией, но я не могу это делать постоянно! Так почему бы немного не развлечься? Ах! Сделала подарок подругам и удивила класс! Подожди, я их еще не один раз удивлю. А вот с мысленной перепалкой мы с тобой влипли. Вот таких странностей надо избегать.

— А Олега с Людмилой вводишь в ближний круг? — спросил Нор, открывая калитку. — Хитрец, брысь отсюда! Грязный, как зараза, и еще лезет обниматься.

— Не кричи на него, — Ольга почесала обиженному кабану лоб. — Насчет Фроловых… Я сделала ставку на Виктора, а близко общаться с его детьми и ни о чем им не говорить, все равно не получится. Мне главное, чтобы никто из них не знал, что ты маг, и моих настоящих возможностей. Кто его знает, как повернется жизнь. Ну все, Хитрец, хватит.

— Никому не нужно напоминать, чтобы не распускали языки насчет Ольги? — сказал детям Виктор, посмотрев на дочь.

— А чего это ты на меня смотришь? — возмутилась Люда. — Лучше, когда ведешь машину, смотри на дорогу! Я не болтушка, чтобы о ней трепаться! Да и кто в такое поверит?

— У меня на Ольгу большие планы, — пояснил Виктор. — А если о ее талантах станет известно, все эти планы вылетят в трубу. Она сама в школе не слишком… откровенна?

— Ничего такого нет, — сказал Олег. — Правда, сегодня Нор с Ольгой отличились. Застыли друг напротив друга за своим столом и половину перемены так простояли, пока я Нора не толкнул. И весь класс на них пялился. Мне показалось, что они о чем-то беседуют. После этого они оба выглядели очень недовольными. Но такое было только один раз.

Машина въехала во двор, и на этом разговор закончился. Через полчаса они пообедали, после чего Виктор поднялся на второй этаж в комнату, которая ему служила кабинетом. Он успел двадцать минут поработать за компьютером, когда приехал Бортников. Пришлось идти встречать гостя.

— Игорь Юрьевич, — представился вышедший из автомобиля дор.

— Виктор Олегович, — назвал себя Фролов. — Вы ко мне надолго? Спрашиваю, чтобы узнать, стоит загонять во двор вашу машину, или оставить ее здесь.

— Пусть стоит, — ответил дор. — Я не планировал визит надолго. Или мы с вами придем к соглашению, или я уеду ни с чем. Больше часа я у вас не отниму.

Мужчины прошли в дом и поднялись на второй этаж в гостиную.

— Присаживайтесь, где вам удобно, — предложил Виктор, показывая рукой на кресла. — И начинайте, я вас внимательно слушаю.

— Ольга мне говорила, что рассказала вам о нас, — начал дор. — Я не клиент, а технический работник фирмы. Моя задача заключается не только в том, чтобы находить клиентам тела, но и обеспечивать их всем необходимым на первых порах. А для этого нужны деньги и немалые. К сожалению, магии в моем теле почти нет, поэтому приходится обходиться теми возможностями, которые были у моего предшественника. Он по местным меркам очень богатый человек, но для моих планов его богатства совершенно недостаточно.

— И что же у вас за планы? — поинтересовался Виктор.

— Мы сильно опередили вас в развитии, — сказал дор. — Конечно, я не собираюсь устраивать у вас научно-техническую революцию, просто хочу заработать большие деньги на отдельных новинках. Из нескольких вариантов я выбрал один. Это пластик, для производства которого используется нефть. Есть и другие компоненты, но их нужно немного. Но пластик это только основа. Он прекрасный диэлектрик и по механическим свойствам немного напоминает обычную резину. Так вот из этого пластика можно производить провода, экономя дефицитные медь и алюминий.

— Провода из диэлектрика? — недоверчиво спросил Виктор. — Шутите?

— Из расплава формируется нить провода, проходящая через прибор, который мы назовем индуктором. Это самое главное в нашем ноу-хау. Этот прибор меняет физические свойства сердцевины провода, создавая в ней электронную проводимость, большую, чем у меди. Химический состав материала не изменяется, а его плотность возрастает вдвое. При этом внешний слой остается изолятором. Получаете легкий, прочный, эластичный и, главное, очень дешевый провод. Это для нас с вами он будет дешевый, продавать его можно дороже. В любом случае он для потребителя обойдется в два-три раза дешевле медного, хотя по качеству будет выше. Единственное неудобство — это необходимость припаивать металлические переходники на концах провода. Но там совсем несложная технология. Если запустить производство, можно гнать продукцию сотнями тысяч тонн. Я думаю, проблем со сбытом быть не должно. Патентовать технологию мы не будем, а монополию сохраним. В ваших условиях индуктор собрать можно, но сложно, а сами вы до него додумаетесь еще самое малое через пятьдесят лет.

— Легкий и эластичный? — спросил Виктор. — Насколько эластичный?

— Легко наматывается на барабан, — ответил дор. — Можно наматывать трансформаторы и двигатели. Пластик не разрушается и сохраняет свойства примерно до трехсот градусов. Он прочен и, в отличие от металлов, не подвергается коррозии. Такой кабель можно просто укладывать в траншею и засыпать. Лет сто прослужит.

— Золотое дно, — задумался Виктор. — И сколько потребуется средств на его производство?

— Строить завод выйдет слишком дорого, — сказал дор. — Гораздо легче найти дышащее на ладан предприятие. Массовое производство потребует двести миллионов. Но это без учета стоимости нефти и ее транспортировки. Ну и на рекламу тоже нужно будет потратиться. Но можно пока запустить несколько линий, а потом уже с прибыли расширять производство. Тогда потребуется раза в три меньше денег.

— Семьдесят миллионов долларов?

— Рублей, — поправил Виктора дор. — С учетом нефти и прочего итоговая цифра будет порядка ста. Если отпускать продукцию самовывозом, этого хватит. Во всей производственной цепочке не будет ничего особенно сложного. Индукторы я соберу сам, причем предусмотрю их ликвидацию.

— Что вам нужно для их изготовления? — спросил Виктор.

— Хорошая химическая лаборатория и кое-какая электроника и материалы. Это мои проблемы, вам об этом думать не нужно. Я изготовлю образцы продукции и отдам их вам, чтобы убедить, что я не авантюрист, разводящий вас на деньги.

— Сами вкладываться собираетесь?

— У меня не так много свободных средств, — сказал дор. — И часть их уйдет на предварительные работы. И еще нужно обслуживать клиентов. Деньги у нас будут большие, но не раньше чем через полгода, а не завтра. Если бы было иначе, я бы к вам не обращался, а обошелся своими силами.

— Предлагаю следующее, — подумав, сказал Виктор. — Вы делаете свой индуктор и изготавливаете образцы продукции, а я тем временем найду подходящее предприятие. Потом я отдаю ваши провода на экспертизу и по ее результатам принимаю окончательное решение. Если все так и есть, как вы говорили, я прибираю к рукам предприятие и финансирую подготовку производства и рекламу. Выпускаем акции и делим их пополам. Но есть одно условие. Вы подробно описываете конструкцию и особенности вашего индуктора на тот случай, если вдруг так же внезапно исчезните, как появились. Я примерно знаю ваши возможности и не собираюсь искать себе проблем, поэтому дело будет вестись честно. Если надумаю впоследствии открывать другие заводы, получите в них солидный пай.

— Пожалуй, на это можно пойти, — кивнул дор.

— У меня к вам будет просьба, — сказал Виктор. — Мне нужна хорошая, но не бросающаяся в глаза машина. При этом я не хочу светиться в базах полиции. Сможете ее купить и оформить на меня доверенность? Деньги я вам за нее, естественно, сразу же переведу.

— Ожидаете наезда? — спросил дор.

— Маловероятно, но возможно, — ответил Фролов. — У меня слишком заметная машина. Канадская сборка по индивидуальным заказам. Выбирал из соображений безопасности, но для меня сейчас важнее скрытность.

— На выходные ничего не получится, но к вечеру в понедельник машина у вас будет.

— Чем порадуете? — спросил Дерешков вошедших в его кабинет Дворкина и Лобанова. — Или, наоборот, огорчите?

— Мои парни больше ничего не раскопали, — первым ответил Дворкин. — Но аналитики считают, что больше ничего существенного быть не должно. Фактически мы сорвали все планы Фадеева.

— А у тебя что? — спросил Дерешков начальника СБ.

— Успехами не порадую, — мрачно сказал Лобанов. — Их пока нет. Лиза умерла, не приходя в сознание, а сбившую ее машину так и не нашли. Рогов в Москву не прилетел. Видимо, его предупредили после провала захвата внука Третьякова. К самому Третьякову тоже не подобраться, охрану он усилил еще больше.

— Что, совсем не подобраться?

— Завалить его можно, но я бы этого делать не советовал, — ответил Лобанов. — Одно дело, когда выбивают исполнителей, другое — когда покушаются на первых лиц. Если мы наплюем на правила игры, они могут сделать то же самое. Я, Олег Васильевич, опасаюсь за вашу безопасность. Пока мы не знаем, где прячутся Фадеев и Рогов, я бы воздержался от крайних мер.

— А какие у нас меры не крайние? Что ты можешь предложить?

— По нашим сведениям, с большой вероятностью Рогов сейчас находится в Англии. И, скорее всего, в Лондоне. У нас есть…

— Хорошо, — перебил его Дерешков. — По Рогову ясно. Дальше.

— По Фадееву только два предложения. Это поиск "найтов" по базам данных полиции и посылка большой группы на Алтай. Единственная зацепка это канадский внедорожник. Таких машин на всю Россию вряд ли наберется больше сотни, и они сильно отличаются от обычного автотранспорта. Поиск по базам через наших людей в полиции я уже запустил. Обещали результаты к завтрашнему утру.

— Кого думаешь отправить?

— Отправлю Михеева и еще четверых. Ребята надежные, так что лишь бы они его нашли, а с любой местной охраной справиться сумеют.