Единственный и неповторимый Кристальный друид

— В-вызывай скорую.

Слезы паники лились по лицу Лейни, она отыскала телефон и набрала номер. Я слышала, как она лепечет свой адрес, всхлипывая.

— П-пульс? П-проверю…

Она чуть не выронила телефон, протянула дрожащую ладонь к открытому горлу Арлы. Ее пальцы замерли, словно она боялась коснуться тела. Как только она коснулась кожи матери, она ощутила, что было слишком поздно.

Я отпрянула снова.

Лейни посмотрела на меня. Ее рука опустилась, ее телефон упал на пол.

— Ты, — хрипло прорычала она. — Ты!

— Я не…

— Ты убила ее! — завизжала она. — Она была в порядке несколько минут назад!

Я пятилась.

— Нет…

— Ты убила ее за то, что она доложила про тебя!

Комната кружилась.

— Я не…

— Ты угрожала нам днем!

Я не могла дышать.

— Ты сказала, что мы заплатим, если испортим твою жизнь!

— Я это не делала! — мой голос гремел в комнате. Гневный. Испуганный. На грани истерики.

— Ты — убийца! — визжала она, глаза выпучились. — Психопатка-убийца!

Ее слова били меня. Я отшатнулась. Повернулась.

— Куда ты? Ты не можешь убежать!

За дверь. По коридору.

— Тебе конец, Сейбер! Они тебя казнят в этот раз!

Ее вопль преследовал меня на лестнице. Я пролетела по дому и распахнула дверь.

— Рикр!

Мой крик прозвенел в тихой ночи. Я бросилась к своей машине, открыла дверцу. Белая сова вылетела из тьмы леса, быстро хлопая крыльями.

Сейбер! Что такое?

— Залезай!

Он пронесся мимо меня, и я прыгнула за руль. Пикап понесся по дороге, и я быстро повернула на шоссе, шины скрежетали. На середине Куорри-роуд стало видно мигающие огни. Скорая выехала из-за поворота, сирены выли. Я стиснула зубы, тяжело дыша носом, пока она проезжала мимо.

Сейбер? — тихо спросил Рикр.

Я не могла говорить. Не могла отвечать связными мыслями. Я знала только, что моя жизнь, какой она была, закончилась. Снова. Я бросила взгляд на горизонт.

Проклятая Розовая луна.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Белый кот прыгнул на мои колени, напугав меня так, что тело содрогнулось.

Сейбер, — Рикр впился в меня синими глазами. — Приди в себя. Это ничем не поможет.

Я моргнула, веки проехали по глазам, как наждачная бумага. Как долго я смотрела в пустоту? Я моргнула еще пару раз, глаза стали слезиться, и жжение ослабло. Я осмотрелась. Моя крохотная гостиная. Я вернулась домой. За окном на горизонте виднелся рассвет. Я сидела тут всю ночь?

Закрыв глаза, я сосредоточилась на движении воздуха в моих легких, дыханием удерживала себя в физическом теле. Онемение угрожало снова захватить мой разум.

— Я не могу вернуться в тюрьму, — прошептала я.

Едва я сказала это, вспышки картинок, звука и эмоций ударили по мне — наручники, решетки, скалящиеся лица, презрительные голоса, голые койки, пустые бетонные комнаты.

Ты не вернешься, — Рикр смотрел на мое лицо. — Ты не ребенок, ты не одна. В этот раз я с тобой.

Я подняла дрожащую ладонь и погладила его мягкую спину. Он не был питомцем, не любил такое обращение, но не остановил меня.

Ты не убивала ведьму, — сказал он. — С чего властям мификов обвинять тебя?

— Потому что я была там. Если они назовут это убийством, они обвинят меня.

МП не работали как полиция людей. Было очень много способов убить кого-то магией, и им не нужно было знать, как было совершено убийство, если у них было дело. У меня была криминальная история, включая убийство, не было алиби, но был мотив. Я недавно угрожала убить, и Лейни застала меня, глядящей на тело.

И ко всему этому я была нелюдимой, неприступной, склонной к жестокости женщиной, которая казалась безумной. Когда ты напоминаешь серийного убийцу, люди ищут способ обвинить, а не оправдать.

Меня снова осудят, а МП не давало вторых шансов. Повторение убийства — смертный приговор.

— И если ты придешь, — запела я под нос, — когда цветы увяли… то и я уже буду мертва.

Рикр выпустил когти, пронзая мои джинсы и задевая ноги.

Хватит. Какой следующий ход?

Я подняла голову и посмотрела в окно, щурясь.

— Мы… могли бы убежать. Исчезнуть. Все начать заново в другом месте.

Но если они не посчитают смерть Арлы убийством, я зря убегу.

Я прижала кулаки ко лбу. Это было убийством? Арла умерла в закрытой комнате. Лейн видела ее живой за сорок минут до моего прибытия, и никто не мог пройти незаметно для Лейни, сидящей в гостиной.

Арла не была ранена, в комнате ничего не было побеспокоено. Она могла умереть от сердечного приступа.

Хотя магия могла убить так, что выглядело бы, словно она умерла сама. Но кто хотел бы убить Арлу?

Я представила кабинет. Страница о Кристальном друиде была на экране компьютера вместе с видом со спутника на место распутья на севере от тропы к вершине. Я не говорила ей о плане друида проверить распутье, я и не знала об этом, когда говорила с ней.

Она знала о нападениях фейри, которые расследовал друид, и она знала, что распутье было связано. Если она столкнулась с ним, ее внезапная смерть была не такой и загадкой, да? «Призрак», как его звали в преступном мире Ванкувера, был с громкой репутацией хладнокровного убийцы.

— Они обвинят меня в смерти Арлы, потому что я выгляжу как преступница, — сказала я Рикру. — Но вдруг ее мог убить преступник хуже меня?

Он прищурился.

Думаешь, друид устроил ее смерть?

— Не важно, сделал ли он это. Нужно, чтобы так выглядело, — я встала, заставляя Рикра срыгнуть на пол. Мышцы болели. — Если я смогу узнать, что тут происходит, и что творит друид, я смогу привязать его к смерти Арлы. Что такое еще одно убийство для его списка преступлений?

Моя жизнь была на кону, и я была готова отправить известного убийцу на виселицу вместо меня.

Дай угадаю, — Рикр шел за мной, пока я шагала в спальню. — Мы немедленно уходим.

— Да, — я вытащила маленький рюкзак из шкафа. — Мы отправляемся к распутью.

* * *

Пешком до озера Деннетт идти около трех часов. На байке я могла пересечь расстояние в три раза быстрее.

Двигатель рычал, я переключала передачи, комья земли вылетали из-под колес, байк несся по тропе. Он подпрыгивал на камнях и корнях, низкие ветки проносились мимо, но я не сбавляла скорость. Тропа изгибалась, и я склонилась на повороте, колеса скользили по земле.

Деревья впереди расступились, стало видно озеро Деннетт. Я проехала вдоль западного края, потом выключила двигатель и слезла. Я закатила байк в густые кусты, повесила шлем на ручку и накрыла байк сверху ветками. Мне лучше не возвращаться домой без байка.

Я повернулась на запад и подняла длинный хвост с шеи, ветерок остужал кожу. Хотя утреннее небо было пасмурным, температура повышалась. Возле вершины не будет жарко, но я вспотею к полудню.

Озеро Деннетт было милым, но маленьким, с утесом на дальней стороне, серый камень, усеянный соснами. Почти не глядя на красивый пейзаж, я пошла к ждущему лесу. Тропы не соединяли озеро с тропой к вершине, и четверть мили между ними была слишком трудной для байка. Если бы я ехала на лошади, это было бы другой историей, но я не хотела рисковать жизнью еще одного живого существа, когда я не знала, чего ожидать у распутья.

Я выровняла дыхание, ноги уже начинали гореть. Деревья не были густыми, но идти по неровной каменистой местности было трудно. Я хотя бы была в хорошей форме.

Вдали от шума и выхлопных газов байка я стала лучше ощущать горный лес. Свежие запахи наполнили мой нос, ветерок тихо шелестел ветками, птицы бесконечно щебетали. Напряжение пропало из моих мышц, и я стала шагать расслабленно.

Я покину это место? Покину ферму? Оставлю Доминику и Грету? Оставлю зверей, которых помогала спасти, пастбища и дом, маленькую уютную квартиру над конюшней. Оставлю лес и горы.

Грудь сдавило от мысли.

Я с облегчением выдохнула, добрались до тропы к вершине, вытоптанную землю было легко увидеть среди камней, покрытых мхом и корнями, по которым я карабкалась. Я села на бревно, чтобы дать ногам отдохнуть, выпила воды из рюкзака, неподалеку захлопали крылья.

Белый сокол слетел с неба и опустился рядом со мной, источая нахальство.

Приятный был путь, голубка?

— Отвали, — буркнула я.

Как грубо.

— Будь ты сильнее, ты мог бы превратиться в большую птицу и нести меня.

Был бы я сильнее, я съел бы тебя, а не стал твоим фамильяром.

Справедливо. Как ведьма без талантов, я не могла толком ничего предложить фамильяру. Я подняла руку, чтобы видеть запястье, где, незаметная невооруженному взгляду, но сияющая лазурью для моего зрения ведьмы, была руна с завитками размером с монету, выжженная на моей коже. Это была моя с Рикром метка фамильяра, она связывала нас.

Я повернула запястье, посмотрела на блестящую метку.

— Почему ты вообще стал моим фамильяром?

Он распушил перья.

От скуки.

Я вздохнула. Он никогда не отвечал серьезно на этот вопрос.

Рикр полетел, когда я пошла по тропе. Путь становился все тяжелее, и ноги снова пылали. Температура росла, утро тянулось, и мне пришлось снять кожаную куртку и убрать ее в рюкзак. В свободной синей майке я продолжила подъем, хвост волос раскачивался, задевая мои плечи.

Я двадцать минут шла до вершины, еще десять минут карабкалась по ней, пока не нашла брешь в лесу, чтобы посмотреть на север. Прибрежные горы тянулись к горизонту, вершины с лесами перемежались с глубокими долинами. В паре ярдов за тропой склон резко опускался в долину, где было полно хвойных деревьев — и где-то внизу было распутье.

Вспышка белых крыльев. Рикр летал в пятидесяти метрах ниже по тропе.

Я добралась до него, увидела высохший ручей, спускающийся по склону. Я пошла за ним в долину, там высохшее дно ручья соединялось с журчащим ручьем. Вскоре я оказалась глубоко в долине, ручей вел меня по лесу. Ветер стал мягче и теплее, воздух гудел от насекомых и пения птиц. Белки ругались за вторжение на их территорию.

Рикр опустился на ветку. Он сменил облик на быструю белую сойку, его хохолок встал дыбом, когда я присоединилась к нему.

Чувствуешь? — спросил он.

Я прикрыла глаза. Первым делом я ощутила спокойную, но отчужденную энергию леса. Густая аура медленно растущих сосен сплеталась с яркой и быстрой жизнью летней флоры, спешащей расцвести и рассеять семена, пока зима не забрала их жизни. Бодрая энергия дикой жизни мелькала среди растений. В резком горном климате лето было важным для растений.

За течением жизни я смутно ощущала что-то еще. Что-то большее. Глубокую силу, которая гармонировала с лесом, но… не принадлежала ему.

Я медленно повернулась, нацелилась на ощущение.

— Там?

Именно, — он опустился на мое плечо. — Вперед.

Оставив ручей позади, я пошла в лес.

— Что мне ожидать?

Его пернатая голова покачивалась от моих шагов.

Сложно предсказать, голубка. Распутье всегда меняется.

— О чем ты?

Облик определяет поток входящей и исходящей энергии. Часть идет из мест, с которым распутье соединено. Часть идет из существ, которые ходят по нему.

Ощущение чужой энергии росло, стало трещать у моих ног с каждым шагом, и я не успела понять, когда пересекла незримую линию между обычным миром и эфемерным миром фейри.

Бледный туман двигался среди темных деревьев. С ветвей свисали лозы с маленькими кроваво-красными цветами, которые тускло сияли. Они покачивались, как зловещие гирлянды. Я отталкивала их, мои шаги заглушал ковер из мха и опавших лепестков цветов. На меня давила тишина, и хоть близился полдень, свет потускнел, как в сумерках.

В мутном тумане бледные каменные колонны поднимались из земли, были вдвое выше меня и в форме изящных арок. Незнакомая архитектура, где были вырезаны листья и лозы, была древней и рушилась.

— Это владения фейри? — прошептала я.

Край, — он задумчиво зашуршал крыльями. — Это место для нашего мира — как заводь для океана.

Удивленно озираясь, я перебралась через упавшую колонну и пошла дальше. Больше каменных статуй стояло среди деревьев, укутанных цветущими лозами. Туман сгустился, и я едва улавливала энергию леса. Мои чувства переполнились древней силой фейри.

С мерцанием голубого света Рикр стал куницей, его передние лапы сжали мое плечо, задние упирались в мою спину.

Это необычно.

— Что?

Распутье должно быть наполненным моим видом. Тут слишком тихо, — он склонил голову. — Но… ах. Друид тут.

— Где? — осведомилась я, ком тревоги в груди пропал. Я сказала друиду о распутье вчера днем. У него было много времени все исследовать и уйти, и не было гарантий, что он еще был тут.

Рикр спрыгнул с моего плеча.

Сюда.

Его пушистый белый хвост мелькнул между деревьев. Я поспешила за ним, радуясь, что мох заглушал мои шаги. Рикр вел меня в скопление рушащихся колонн, которые когда-то были величавым строением. Лозы, полные цветов, стали гуще, и приходилось сдвигать их, как шторы.

Друид?

Незнакомый свистящий звук проник в мой разум. Я запнулась.

Друид?

Я оглянулась, не видела толком из-за лоз. Голос будто звал с той стороны.

— Рикр, — прошептала я. — Туда можно идти?

Фамильяр не ответил. Я оглянулась, но видела только бесконечные красные цветы. Я не знала, в какую сторону он ушел.

Друид?

Фейри звал друида, и это решало проблему его поиска. Я не видела Рикра, не могла за ним следовать, так что пошла на зов с опаской. Рикр быстро поймет, что я за ним не шла, и вернется.

Бледный туман беспокойно кружился, хотя воздух был тяжелым и неподвижным. Нос чесался от сладкого запаха цветов, пока я шла по мягкому мху. Впереди деревья разделялись, было видно поляну с маленьким прудом, меньше тридцати футов в диаметре. Густой слой камышей окружал пруд, рябь плясала на мутной поверхности воды.

Друид.

Я замерла в тени полупрозрачной сосны, искала движения, а потом вышла на поляну. В десяти футах от пруда я замерла. Вода двигалась, словно что-то плавало под поверхностью. Камыши вблизи зашуршали.

Я звал не тебя.

— Не меня, — согласилась я. — Но я тоже ищу друида.

Камыши дрожали, темный склизкий силуэт прошел сквозь них, выглянул на меня.

Зачем?

— Зачем мне тебе говорить?

Стало видно больше существа, покрытого мокрыми листьями и зеленой слизью.

Ты его союзник?

— Нет.

Ты — его враг?

— Возможно.

Силуэт поднялся над камышами, мокрые листья свисали с него, изогнутая шея с крупной головой скрывалась в гниющей зелени. То, что смутно напоминало нос лошади, торчало из слизи, но во рту были острые зубы.

Ты хочешь ему смерти?

Я смотрела на фейри.

— Возможно.

Его рот раскрылся — как у аллигатора — и длинный черный язык скользнул по тонким губам.

Сделка, милая? Я помогу тебе убить его, если смогу потом его съесть.

— У тебя на него обида?

Обида? Нет, милая. Я просто хочу попробовать сладкий нектар его силы.

Этот фейри хотел проглотить его, потому что его духовная энергия была вкусной? Еще одна причина, по которой друиды мало жили.

Замани его к камышам, — прошипел фейри в моем разуме. — И я ударю.

Я сунула ладонь в карман джинсов, пальцы сжались на складном ноже.

— Что я получу из этого?

Я убью друида за тебя.

— Кто сказал, что мне нужна помощь с его убийством? Если хочешь сделку, предложи то, что я не могу сделать сама.

Бульканье вырвалось из головы монстра. Звук напоминал смех.

Чего ты хочешь, милая?

— Сам предложи.

Фейри молчал мгновение.

Ты ищешь те же ответы, что и друид?

Ага.

— Интересный вопрос.

Я знаю, почему Смерть пришла на эту гору. Я знаю, какое существо он ищет. Я скажу тебе, когда проглочу его.

Хм. У предложения был потенциал, но я не смогу обвинить друида в смерти Арлы, если этот фейри съест его.

— Тогда, — начала я, — я…

Ладонь появилась из-за меня и легла на мой рот.

Я резко дернулась, и фейри вскинул голову в удивлении. Другая ладонь сжала мое запястье, заставляя мой кулак оказаться глубже в кармане, чтобы я не могла вытащить нож.

Теплое дыхание задело мое ухо.

— Ты же не собиралась согласиться на его предложение?

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Хриплый шепот друида вызвал дрожь на моей спине, и я дернула головой, пытаясь попасть по его лицу. Он сжал сильнее мою челюсть, и моя голова прижалась к его плечу.

— Я знал, что ты была очаровательна, но затевать мою смерть с келпи? — сарказм сочился из его низкого голоса. — И, Баллигор, помнится, ты пару часов назад говорил, что не знал, что убивало тут фейри.

Склизкий фейри среди камышей зарычал.

Ты не предложил ничего ценного. Но если отдашь милашку, я скажу.

— Предатель, да? — буркнул друид. — Он убил бы тебя, едва я погиб бы.

Словно я такого не ожидала. Я сжала его запястье свободной рукой и попыталась убрать руку от своего рта. Его пальцы до боли впились в мои щеки.

Его губы задели мое ухо, его шепот был почти беззвучным.

— Будешь бороться, и я отдам тебя ему. Ты слишком близко к воде.

Я посмотрела на темную голову фейри. Мы были в шаге от камышей, хотя я точно остановилась в десяти футах от пруда.

Фейри открыл рот, показывая ряды острых клыков, торчащих во все стороны.

— Даже не думай, Баллигор, — рявкнул друид, прижав меня к своей груди. — У меня с этой дела.

Так быстрее заканчивай дела. Я голоден.

— Говори, что ты знаешь о смертях фейри, и я дам тебе кое-что вкуснее слабой ведьмы.

Баллигор забулькал, смеясь.

Глупый друид. Знания о Смерти не защитят тебя от нее. Слишком многие знают твое имя.

Вода взорвалась, фейри вырвался из пруда, огромная масса водорослей и слизи. Друид бросил нас в сторону, мы рухнули на землю, когти фейри ударили по земле, где мы стояли раньше. Келпи бросился на нас, зубастый рот был раскрыт. Времени пошевелиться не было.

Зазвучало грозное рычание.

Вдруг два растрепанных волка промчались мимо нас и прыгнули к горлу келпи. Фейри отпрянул, отбиваясь передними лапами.

Друид вскочил на ноги и повернулся к келпи. Два черных пса отвлекали фейри, золотое сияние озарило его руку. Свет наполнил его ладонь, и он ударил магией. Золотой хлыст вспыхнул, рассекая лицо Баллигора.

Фейри с воплем отпрянул. Хрипло рыча, он убежал в пруд. Грязная волна обрушилась на землю, существо пропало в воде. Я тихо встала на ноги, спокойствие воцарилось над поляной.

Друид опустил руку, золотой свет его магии угасал — и как только она пропала, я шагнула к его спине, поймала его за волосы и прижала складной нож к его открытому горлу.

Он застыл.

— Отправь своих псов к дальней части поляны, — приказала я, прижимаясь к его спине, чтобы ограничить его движения.

— Серьезно? — пробормотал он.

— Сейчас же.

Он вздохнул, и хоть он ничего не сказал, два черных пса отступили на поляне, их алые глаза с ненавистью смотрели на меня.

— Это необходимо? — прорычал он. — Я снова спас тебе жизнь. Я не собираюсь тебе вредить.

— Ты сказал, что у тебя ко мне дело.

— Я блефовал, дурочка.

Я сильнее потянула за его волосы.

— Ты убил ее?

— Кого?

Я ударила его по колену сзади, чтобы его нога подкосилась. Врезавшись в его бок с той же стороны, я сбила его на землю и прыгнула на его грудь. Он поймал мое запястье, я во второй раз нацелила нож на его горло.

— Ты убил ее? — заорала я, давя обеими руками.

Он сжал другое мое запястье, остановив мое движение, и прокричал в ответ:

— О ком ты говоришь?

Я ударила коленом по его паху. Его глаза остекленели от боли, мой нож склонился к его горлу. Ругаясь, он направил свое тело в сторону, сбросил меня. Я откатилась, не дав ему придавить меня, и согнула ноги под собой, чтобы вскочить.

Изогнутые клыки в темной пасти щелкнули у моего лица. Я застыла. Черный пес замер передо мной, морда яростно сморщилась. Второй был за мной, судя по рычанию. Я сжала сильнее складной нож, но шансов не было. Они порвут меня.

Хрипло вдохнув, друид сел, ноги были вытянуты перед ним, он уперся в землю рукой.

— О чем ты говоришь?

Понимая, что я была в мгновениях от смерти, я смотрела на него. Темные волосы упали на лоб, пот промочил его черную футболку, она прилипла к его мускулистой груди. Кожаные шнурки висели на его шее, на них были грубо вырезанные кристаллы разного цвета. Черные перчатки с открытыми пальцами поблескивали сталью на костяшках. Его пояс с зельями вернулся, и на бедре был пристегнут большой нож.

Он был хорошо вооружен и без двух сторожевых псов. А у меня был только складной нож, пропавший фамильяр и вредный нрав.

Глядя в его глаза, я снова спросила:

— Ты убил ее?

— Я многих убиваю. Тебе придется уточнить, — раздражение в его глазах не дрогнуло, пока он говорил. Он не знал, кто умер, и какое мне было дело.

— Лидер моего ковена мертв.

Удивление мелькнуло на его лице. Оно казалось искренним.

— Как?

— Не знаю. Ее нашли мертвой в ее доме прошлой ночью. И никаких следов грязной игры.

— Но ты все равно меня подозреваешь? Если бы я знал, что ты будешь так на меня обижаться за спасение твоей жизни, я не утруждался бы.

Хмурясь, я убрала складной нож.

— Отзови псов. Я не зарежу тебя… пока что.

— Это варги, не псы. Вид волков-фейри.

Он говорил, а варги подошли к нему. Я осталась на корточках, не хотела вставать, пока он сидел. Я хотела видеть его глаза — ярко-зеленые, но человеческие. Его хищная темная фейри сейчас им не владела.

— Это тоже фамильяры? — спросила я. — Где твой орел?

— Неподалёку. Где твой фамильяр?

— Тоже неподалеку, — я надеялась.

Понимающая улыбка появилась на его губах.

— Распутье — странное место. Тут легко заблудиться и разлучиться.

— А ты — эксперт?

— Даже не близко, но знаю больше тебя, ужасная ведьма. Ты явно хочешь умереть, раз пришла сюда, особенно сейчас. И не делай вид, что это из-за того, что ты думала, что я убил лидера твоего ковена.

— Потому я тут.

— Чтобы обвинить меня в убийстве женщины, которую я никогда не встречал, так что не мог и убить, хотя ты даже не знаешь, как она умерла? Отлично, — он встал на ноги. — Я покажу тебе обратный путь. Тот маленький оборотень скоро нас найдет.

Я вскочила на ноги, сжала складной нож.

— Мне не нужна твоя помощь.

— Я не помогаю, а избавляюсь от тебя. И я отправлю варга следить, чтобы ты не подкралась, чтобы снова на меня напасть.

Я стиснула зубы так, что челюсть заболела.

— Кстати… — он направился ко мне, и я напряглась. Он протянул руку в перчатке. — Отдай мне нож.

Я смотрела на его предплечье. Грубые розовые шрамы тянулись от его запястья до локтя с внутренней стороны, словно его разрезали острые когти. Шрамы пересекали темную татуировку, которую я не могла различить из-за такого ущерба.

Он тряхнул пальцами, ожидая, и я сосредоточилась.

— А?

— Я не пойду с тобой никуда, пока ты вооружена. Отдай мне нож.

— Иди ты.

— Ты источаешь харизму каждой клеточкой, — сухо отметил он. — Отдай его, или я заберу сам.

Я была сильной — для женщины — но его мышечная масса все еще превосходила мою в опасной степени. Плюс два сторожевых пса. Рыча под нос, я опустила свой нож на его ладонь.

Он убрал нож в карман.

— Я обыщу тебя.

— Еще чего.

— Ты можешь сотрудничать, или придется все делать жестоким образом.

У меня был выбор? Я вытянула руки в стороны, подняла голову, передавая взглядом все свое презрение. Шагнув ближе, он скользнул большими ладонями по моим бокам к талии, а потом вдоль пояса, проверил задние карманы. Я стиснула зубы.

Он сел на корточки, провел ладонями по каждой ноге, сунул пальцы в мои сапоги, потом выпрямился. Я отклонила голову. Он был на половину фута выше меня, и мне это не нравилось.

Он опустил взгляд на мою грудь.

— Ты из тех женщин, которые хранят вещи между грудей?

Я прижала ладони к грудям, грубо придавила их сквозь майку.

— Моя грудь выглядит достаточно большой, чтобы что-то там спрятать?

— Нет, — он приподнял бровь. — Но, уверен, она очень красивая.

— Уверена, твой мелкий стручок тоже хорош.

— Готовая убить и оскорбить. Ты просто воплощение соблазна, солнышко.

Я зарычала, встала на носочки, чтобы быть ближе к его лицу. Он смотрел на меня, изогнув губы в холодной улыбке, глаза впивались в мои.

— Имя есть? — спросил он.

— Не для тебя.

— Тогда «солнышко».

— Сейбер, — рявкнула я.

Он чуть приподнял брови.

— Подходит.

— Я уже знаю твое имя, — я оскалилась. — Закария.

— Зак. Никто не зовет меня Закария.

— МП зовет.

Мышца на его челюсти дрогнула. Он нахмурился.

Поняв, что нас разделяли дюймы, и наши лица были неприлично близко, а взгляды были прикованы друг к другу, я опустилась на пятки и отпрянула.

Он окинул меня взглядом и повернулся.

— Сюда. Увидимся позже, Баллигор.

Последние слова были адресованы пруду, звучали как угроза, а не прощание. Камыши зашуршали в ответ, но темная голова в слизи не появилась.

Я пошла за друидом от воды, держась в паре шагов за ним, моя ладонь сжималась и разжималась, я хотела вернуть складной нож. Он вернет нож? И что мне делать? Вернуться домой, возможно, в руки МП, я не хотела. Но у меня не было плана.

Я не видела и не ощущала Рикра, но знала, что он был неподалеку. Он прятался в тенях или среди деревьев, как хитрый маленький охотник.

Зак… друид помахал мне.

— Скорее. Тут просто разлучиться.

Он это уже упоминал. Я оглядела тени деревьев и шторы цветущих лоз, искала подходящее место для…

Он схватил меня за запястье, не оглядываясь. Я попыталась вырваться, когда он повел меня вперед.

— Забудь, — он потянул меня к себе. — Тут прячутся фейри страшнее келпи. Ты хочешь умереть?

Я фыркнула.

— Но для меня так выглядело. Ты болтала с келпи, как с беззубым хобом. И ты даже не вздрогнула, когда мои варги были перед твоим лицом.

— Я говорила в первую встречу, что меня сложно напугать.

— Есть разница между храбростью и глупостью. Ты бьёшься, как загнанная в угол рысь, но это не делает тебя равной гризли по силе.

— В этой аналогии ты — гризли?

— Я говорю, что ты не такая крепкая, как думаешь.

— Откуда тебе знать?

Он закатил глаза к веткам туманного леса над нами.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты чересчур едкая?

— Я думала, что была очаровательна, ты сам это сказал.

— В своем стиле, — парировал он, сарказм вернулся в полную силу. — Ты всем, кого встречаешь, угрожаешь разрезать их?

— Только тем, кто мне нравится.

Он издал смешок, и я прикусила щеку изнутри, подавляя желание снова едко ответить. Обычно я не была общительной… хотя это не считалось беседой.

Он потянул меня за запястье, обходя рушащуюся колонну.

— Есть причина, по которой ты так хочешь перерезать мне горло?

— Тебе нужно это спрашивать? Я видела список твоих преступлений.

— Дело в этом? В твои хобби входит помощь на ферме с животными, работа помощницей ветеринара и кровожадное наказание виновных?

Это было близко к правде, хотя я не стала бы называть свои порывы мести хобби.

— Или ты хочешь денег? — рассуждал он. — Тот миллион соблазняет многих мификов.

— Мне плевать на деньги. Ты похититель и убийца.

— Слухи о похищениях были сильно раздуты.

— Дай угадаю. Ты и десятки убийств не совершал.

— Я не считаю, но эта часть, наверное, точная.

Я нахмурилась. Почему он отрицал одно, но не другое?

Он сильнее сжал мою руку, притянул меня к себе. Я врезалась в его твердую грудь, он посмотрел на меня холодными глазами, странное сияние эфемерного леса бросало тени на его лицо.

— Ты не просто так за мной пришла, — его низкий голос стал хриплым от угрозы, вызвал дрожь на моей спине. — Говори, чего ты хочешь.

Я прикусила губу, и боль ударила по нервам.

— Я еще не решила.

— Почему?

— Я обдумываю варианты.

Его грозная аура сменилась смятением. Я смотрела на него, кусая губу, и он прижал свободную ладонь к моей, не дав мне полезть в карман в поисках складного ножа.

Он убрал мою руку от его штанов, теперь сжимал оба моих запястья, и его губы изогнулись в печальной улыбке.

— Ты — нечто, Сейбер.

Странная невесомость внизу живота застала меня врасплох. Я оскалила зубы.

Он направил меня вперед себя, сжал мое плечо, чтобы я не убежала. Я тихо выдохнула с облегчением, что его лицо пропало из поля зрения и уже не путало мои мысли.

Потому что он путал мои мысли, и я не понимала, почему.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Друид и я шли по распутью, туман таял, и деревья становились плотнее. Когда последние цветущие лозы пропали, вернулся свет дня, и солнце выглянуло из-за клочков облаков.

Я оглянулась. Лес выглядел нормально.

Зак… друид направил меня к ручью, рассекающему долину, и остановился. Я кусала щеку изнутри, злясь, что у меня все еще не было плана. Я ждала, что он заговорит. Он молчал, и я повернула голову к нему.

Он смотрел на ручей, стиснув зубы.

— Блин.

— Что за блин?

— Ты идешь в ту сторону, так что все равно узнаешь, — он огляделся. — Твой фамильяр вернулся?

«Рикр?» — позвала я мысленно. Ответа не было, но это не означало, что его тут не было. Телепатическое общение не всегда было скрытым, как показал Зак — друид — с келпи. Это работало как разговор вслух, чем ближе и тише было наше общение, тем сложнее другому фейри, ведьме или друиду подслушать.

С другой стороны, наши с Рикром крики на расстоянии друиду будет просто уловить, и это явно понял мой фамильяр.

— Он догонит, — сказала я друиду. — Что я обнаружу?

Он пошел вперед, странно мрачный. В этот раз он не держал меня, и хоть я хотела убежать в лес, я ощущала неподалеку присутствие фейри — одного из двух его сторожевых псов. И мне было интересно, что лежало впереди.

Мы шли по камешкам на берегу ручья несколько сотен футов, и ручей изогнулся. Я не видела эту его часть — я свернула в лес раньше — и я искала среди высоких сосен и пятен света движения.

Но смотреть нужно было не туда.

Зак тихо остановился, и я замерла рядом с ним. Рядом с журчащей водой лежали четыре мертвых оленя, их рога выросли только наполовину. Пятое тело напоминало других, но широкие рога были белыми и острыми, словно был брачный период, а не середина июня.

Зак — друид, я напомнила себе — подошел к оленю с белыми рогами и опустился на колени. Он коснулся его холки. Янтарный глаз без зрачка глядел безжизненно.

— Об этом ты говорил? — спросила я. — Мертвые звери и фейри?

— Большие животные, да. За последние четыре дня я нашел оленя, пару лосей, койотов, двух черных медведей и взрослого гризли. И дюжина фейри. Все умерли за прошедшие две недели.

Я села на корточки возле оленя. Он лежал так, словно его ноги подкосились.

— Что их убивает?

— Раз ран нет, я думал, что это болезнь, но…

— Но и признаков болезни нет. Их шерсть в идеальном состоянии, — я провела ладонью по шее оленя. — Они не голодали, колени не ободраны, будто они падали перед смертью. Какая болезнь может заставить здоровое животное упасть без предупреждения?

Зак кивнул.

— И эта группа умерла одновременно. Болезнь так не делает. А яд может.

Я взглянула на его пояс с зельями, отвращение к алхимии подступило к горлу.

— Ты проверял тела на яд?

— На все, что я считал возможным.

Я села на пятки.

— Я могу попробовать сделать вскрытие, — скептически сказала я, — но не знаю, что это нам покажет без возможности отправить образцы ткани на гистологию.

— Ты ветеринар?

— Помощник ветеринара.

— Их. Сколько сюрпризов, — он проигнорировал мой раздраженный взгляд. — Ты предлагаешь помощь?

— Нет, — рефлекторно рявкнула я. — То есть… не знаю.

— Еще не решила? — спросил он, отчасти шутя.

— Молчи. Я думаю, — я смотрела на оленя. — Так умер конь Харви Уитби. Конь был просто… мертв. Управление парка занялось вскрытием, так что если его убило то же, что и этих оленей и фейри… полное вскрытие покажет больше, чем я могу тут сделать.

— Разрезать мертвого зверя и пускать кровь близко к распутью — плохая идея, — Зак выпрямился во весь рост. — Ты можешь получить копию отчета о вскрытии?

— Попробую, — я тоже встала, смотрела на тела. — Так умерла и лидер моего ковена.

Миг тишины.

— Уверена?

— Я сама ее видела. Она лежала на столе, словно уснула. Я не знала, чтобы у нее были проблемы со здоровьем. Никого, кроме ее дочери, не было дома.

— Есть несколько ядов с замедленной активацией, но они — непростая смерть, — он потер щетину на челюсти. — Зачем нападать на нее? Другие смерти кажутся случайными — фейри и звери оказались не в том месте не в то время.

Я сжала виски. Арла что-то знала о смертях фейри. Она подобралась слишком близко к убийце?

— Если я буду помогать, я хочу правду. Зачем тебе это?

Его взгляд давил на меня.

— Если я смогу остановить эту бессмысленную смерть, все фейри на горе будут передо мной в долгу. И, — он поднял левую руку и показал внутреннюю сторону запястья, — мне пригодились бы услуги фейри.

Его правое предплечье было в шрамах, татуировки были испорчены, но на левой руке от запястья до изгиба локтя тянулись татуировки пяти кругов — кругов магии. В круге на запястье была заостренная зеленая руна, а во втором сверху была угловатая золотая руна.

Золотая руна была источником янтарного хлыста, который я у него видела. Магия была не его, а силой фейри, дарованной ему. Зеленая руна была еще одним подарком фейри, а три других круга были пустыми.

Потому он был тут. Он надеялся, что фейри в этом районе подарят ему сильную магию, когда он уберет угрозу на горе.

— Ясно, — я поправила майку. — Я пойду. Попробую узнать о вскрытии коня и смерти лидера моего ковена больше.

— Ты поделишься этой информацией со мной?

Я посмотрела на мертвых оленей и фейри. В этом районе было несколько фейри с белыми рогами. Я видела их на ритуалах ковена много раз. Как и звери, на которых они были похожи, они были робкими, пугливыми, скорее бежали, чем бились. Они источали мирную энергию.

Что-то убивало фейри и зверей на моей территории, и я не могла это остановить. Но, может, Зак мог.

— Да, — тихо сказала я. — Я расскажу, что узнаю.

— Тогда нам нужно решить, как мы разделим подарки фейри. Раз ты помогаешь.

— Я просто хочу вернуть свой нож.

Он вытащил нож из кармана, стал его крутить, разглядывая черную алюминиевую ручку.

— Давно он у тебя?

— Давно, — рявкнула я. — Отдай.

Он бросил нож мне. Я поймала его, тут же сравнила его прохладный вес с моим первым складным ножом с блестящей красной ручкой. Я купила этот через несколько недель после вступления в ковен Арлы, хоть мне было запрещено иметь оружие. Арла не доложила о ноже. Может, понимала, что мне нужен был ножик, чтобы ощущать контроль над собой и миром вокруг.

Я отогнала мысли о мертвой Арле, сунула нож в карман, обошла мертвых оленей и устремилась к вершине. Шею покалывало сзади.

Друид смотрел, пока поворот не унес меня из его виду, и как только я осталась одна, маленький белый воробей вылетел из ветвей и опустился на мою макушку.

Возрадуйся! — воскликнул Рикр. — Ведь мы снова едины, моя красивая голубка.

Я махнула ладонью над головой, заставляя его снова взлететь.

— Где ты был?

Сначала пытался отвести тебя к друиду, но ты ушла одна. Пока ты отвлекала друида в обществе келпи-вредителя, я исследовал распутье, чтобы понять, что затеял друид.

— И что он затеял?

Рикр опустился на мое плечо.

Пока что друид расспрашивал фейри, живущих недалеко от распутья, и добыл обещания нескольких подарить ему магию, если он прекратит убийства.

— Он заранее договаривается о дарах фейри?

Мудрый, — Рикр взлетел и опустился на другое мое плечо. — Твои планы на друида изменились, как мне кажется.

Я выругалась под нос.

— Я могу и позже обратить внимание МП на него, но если Арлу убили тем же способом, что и других, чьи смерти Зак расследует, я лучше раскрою настоящего убийцу, чем буду что-то сочинять.

Зак, — проворковал Рикр. — Ты так тепло произносишь его имя.

Я старалась не использовать его имя, но это как-то случилось.

Заметив пересохший ручей, вдоль которого я шла в долину, я повернула к нему.

— У нас мало зацепок для поимки убийцы. Мы знаем только, что фейри и животные необъяснимо умирают в этом районе. Конь мог умереть тем же образом, как и, возможно, Арла.

Смерть — не единственный симптом этой опасности, — отметил Рикр. — Необычная агрессия охватила некоторых фейри.

— Как медведя-фейри, — отметила я, вспомнив его необычную атаку. — Он, наверное, умер как остальные. У нас есть убийца, который убивает случайно, но при этом атаковал Арлу. Смерти мгновенные, не от физического насилия, и некоторые фейри были заражены необычной агрессией, что может быть связано или нет с их смертями.

И распутье кажется важной точкой, — добавил Рикр. — Как-то.

Я убрала челку с потного лба, тяжело дыша, склон становился отвесным.

— Я не знаю, с чего начать.

Хм, — голубой свет окутал Рикра, и его когти сокола впились в мое плечо, пока он менял облик. — Сначала нам нужно убедиться, что власти мификов тебя не задержат. А потом можно думать над другим.

Точно. Вскоре я узнаю, что ждало меня по другую сторону горы.

* * *

У основания горы Берк я съехала на байке с Куорри-роуд на маленькую парковку для туристов. Я выключила двигатель и, сидя на байке, вытащила телефон из рюкзака.

Шесть оповещений сияли на экране. Я проверила первое — мой руководитель в ветеринарной клинике ответил на мое сообщение, что меня не будет по срочному делу семьи. Остальные сообщения были от Пирса, только у него в ковене, кроме Лейни, был мой номер.

Я нажала на кнопку вызова. Один гудок, и голос Пирса загудел в телефоне:

— Где ты была?

— В горах. Мне нужно было пространство.

— Пространство? — он почти кричал. — Женщина, ты пытаешься вызвать как можно больше подозрений?

Холод проник в мой живот.

— О чем ты?

— Тебе не нужны объяснения, — прорычал он. — Ты нашла тело Арлы прошлой ночью. С тобой МП хотели поговорить в первую очередь, но никто не мог тебя найти. Если у тебя и были шансы не стать главной подозреваемой, твой «поход» их взорвал.

— Главной подозреваемой в чем? Я нашла ее мертвой в ее кабинете. Это выглядело как сердечный приступ.

— МагиПол так не думает, — он резко выдохнул носом. — Они скрытные, как всегда, не говорят, как она умерла, и считается ли это расследованием убийства. Но они поговорили уже со всеми членами ковена, кроме тебя.

Я зажмурилась. Это точно было расследование убийства.

— И Лейни… — Пирс шумно выдохнул. — Она жаждет твоей крови, Сейбер. Рассказала все сплетни о тебе, какие могла придумать. Она убеждена, что ты убила Арлу.

Открыв глаза, я посмотрела на тенистый лес.

— Ты думаешь, что я ее убила?

— Нет, — тут же ответил он. Удивление мелькнуло во мне, и он добавил. — Ты не попалась бы так просто.

Ах. Конечно, он не сомневался, что я была способна убивать.

— Но ты можешь все равно пострадать, Сейбер, — с его стороны донесся треск. — Те агенты вскоре придут к твоей двери, и тебе нужно быть с ними осторожной.

— Да, — тихо согласилась я. — Мне нужно идти.

Пауза.

— Прощай, Сейбер. Удачи.

Стало тихо. Он попрощался так, словно в последний раз.

Я убрала телефон в карман, завела двигатель и поехала на Куорри-роуд, желая попасть домой, но и боясь того, что я там найду.

Мое горло сжималось, пока я ехала по длинной земляной дороге к «Сердцам и Копытам». Я называла каждого зверя на пастбище, пока проезжала мимо. Дункин, осел с ужасно заросшими копытами, который хромал даже спустя год. Хиппи и Фанко, два бывших скаковых лошадей, которых мы спасли от гибели. Пушистик, овца, которую не стригли годами. Он едва мог ходить, когда мы его забрали. Пип, ломовой конь, который был агрессивен к хозяевам, и они хотели его усыпить, но оказалось, что у него был нарыв во рту, из-за боли он и срывался.

И больше. Звери, которым я помогла. Звери, которых мы спасли. Возможно, придется их оставить.

Во дворе стоял Форд Доминики и Греты рядом с моим пикапом, других машин видно не было. Рикр в облик сокола сидел на конюшне и смотрел на меня. Люди не видели его, пока он это не позволял, а он позволял это только в облике кота, чтобы не путать людей на ферме дикими зверями-альбиносами на их территории.

«Чужаков тут нет?» — спросила я у него.

В этих полях из хищников только я, — заявил он. — И если я встречу чужака с плохими намерениями, я испепелю его ради тебя, любимая голубка.

Я вздохнула.

«Нападение на агентов МагиПола мне не поможет, Рикр».

Бред.

Я остановила байк перед амбаром, слезла с него и сняла шлем. Входная дверь дома распахнулась.

— Сейбер! — Доминика радостно улыбнулась, спеша по крыльцу, в ее руке было полотенце с узором из цветов. — Хорошо провела день в горах?

Я оставила им утром записку, что отдохну один день. Я не хотела, чтобы они паниковали, поняв, что меня нет на работе.

— Было неплохо, — спокойно сказала я. — Хотя немного жарко.

— К тебе приходили гости, пока тебя не было, — тревога омрачила ее хорошее настроение. — Двое мужчин в костюмах? Они сказали, что попытаются застать тебя позже.

Дрожь пробежала по телу. Я ожидала это, но понимание, что в мой дом приходили мои худшие враги, нервировало меня. Опасно нервировало. Мои пальцы подрагивали, желали сжать нож.

— Они тут же ушли? — спросила я. — Они же тут не бродили?

— Они ушли, поговорив со мной, — она помедлила. — Но я не слышала, как их машина приехала, так что не знаю, как долго они были тут перед тем, как вошли в дом. Кто они?

— Не знаю, — соврала я. — Доминика, ты слышала что-нибудь о вскрытии коня Харви Уитби?

Она нахмурилась.

— Нет, а что?

— Можно как-то увидеть результаты вскрытия?

Она поправила очки на носу.

— Не знаю. Могу поспрашивать.

— Можешь сделать это для меня, пожалуйста?

— Да, но зачем?

Я поджала губы.

— Есть подозрения.

Она приподняла брови от моей краткости, но лишь сказала:

— Ужин будет готов через час.

— Я приду.

За конюшней я проверила дверь, ведущую в мою квартиру. Заперта, как я ее и оставила. Это ничего не означало. Я отперла ее, осторожно поднялась по лестнице. Я не боялась, что агенты лежали тут в засаде — Рикр предупредил бы меня — но опасения все еще шипели в моих костях.

Я открыла дверь своей квартиры. Знакомый запах кофе и стирального порошка наполнили мой нос. Все казалось нормальным и не тронутым. Закрыв глаз и сняв обувь, я пошла медленно и осторожно по комнатам. Когда я закончила обход, я вернулась в центр маленькой гостиной.

Гнев гремел в моей груди.

Они были тут. Наверное, перед тем, как пошли в дом поговорить с Доминикой. Следы были едва заметными. Я всегда оставляла дверцу шкафа приоткрытой, чтобы одежда не воняла затхлостью, но она была плотно закрыта. На пыли на моих ветеринарных учебниках были следы пальцев, старый ноутбук, который я использовала для учебы, стоял не так. Использованный фильтр кофе, который я выбросила вчера в урну — выбросила последним — был перевернут.

Эти гады искали и в моем мусоре.

Страх сплелся с яростью. Они не рылись бы в мусоре свидетеля. Пирс был прав. Я была подозреваемой.

Значит, разговоры с ними не помогут. Пока я не буду верить, что разговор не станет арестом.

Я умру, но не дам МП снова меня арестовать.

Принятие душа успокоило меня достаточно, чтобы я нормально себя вела, вернувшись в дом на ужин. Жареная курица и браткартоффельн — жареная картошка с луком и кусочками бекона — Греты были очень вкусными, и я старалась не думать о том, сколько раз еще смогу есть с ней и Доминикой.

Убрав на кухне, я пошла на пастбище, чтобы проверить животных, уделяя им дополнительное внимание. Несмотря на мои старания, я поглядывала на горизонт каждые несколько минут, искала приближающиеся машины или чужаков в костюмах. Рикр заметил бы нарушителей раньше меня, но логика сейчас не помогала.

Я ощущала мрак, а еще осколки знакомо скрежетали в груди. Ненависть, холодная, гневная. Ледяное желание заставить кого-то заплатить. Я не знала, за что. За страх, охвативший меня? За постоянную угрозу наказания от МагиПола? За несправедливость всего этого?

Чувства давили на меня, а потом онемение остудило их, и я потеряла счет времени, пока брела по пастбищу. Когда я снова стала замечать окрестности, солнце окрасило облака в розовый и оранжевый.

Я вернулась к конюшне. Я проверила каждого коня, тихо пела, пока потирала носы и лбы. Вся работа уже была сделана Доминикой, Гретой или волонтерами.

Уикер высунул голову в брешь в двери его стойла, когда я подошла. Я выдохнула на его нос, вежливое приветствие в стиле лошадей, и он выдохнул в мою щеку. Я потерла его лоб, потом открыла дверь его стойла и вывела его. Устроив его у столбиков возле кормушек, я несколько минут проверяла его копыта. Запах инфекции стал слабее.

Я юркнула под веревки, он ловил мою футболку губами в поисках угощения.

— Ты дружелюбный, — отметила я, гладя его светло-серую челку. — Ты очень хотел внимания, да?

Я принесла щетки из кладовой, опустила их на низкую стенку между стойлами и стала работать над его шерсткой жесткой щеткой, не взяв скребницу, ведь он уже был чистым.

— Мальчик-менестрель на войну ушел, — тихо запела я горестную мелодию, подходящую настроению. — В рядах смерти ты найдешь его.

Я взяла мягкую щетку. Уикер склонил ухо ко мне, источал ленивое удовольствие.

— Он взял меч отца, повесил лиру на спину, — я водила щеткой по широкой спине коня. — И сказал воин-бард, что мир песню предал, но один его меч…

Уикер насторожил уши, и я утихла. Застежки поводьев звякнули, он поднял голову.

Нарушитель, — предупредил Рикр, его голос звучал откуда-то снаружи. — Но не чужак.

Глухой стук копыт лошади по гравию во дворе донесся до моих ушей. Звук стал громче, и я выглянула из стойла на открытые двери, куда проникал золотой свет уходящего солнца.

Конь и всадник миновали порог и замерли, озаренные солнцем. Я не видела детали, но и без них узнала длинные ноги, изящно изогнутую шею и крепкое тело жеребца-фейри.

И я без этого знала, кто спрыгнул с коня у входа в конюшню.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— Менестрель пал, — тихо пела я, шаги приближались ко мне. — Но гордую душу враг не сковал.

Уикер громко заржал в радостном приветствии.

— Его любимая лира больше не пела, — почти рычала я еще тише, пытаясь сдержать гнев. — Ведь он струны порвал.

Шаги замерли. Я двигала щеткой по спине Уикера, не оглядываясь.

— Почему ты тут? — мой голос был мягким. Мое настроение отличалось.

Уикер кивал, приветствуя друида. Зак ответил на его приветствие и присоединился ко мне.

— Если ты не хотела, чтобы я пришел, не стоило давать свой номер.

Я неохотно придвинулась к Уикеру, чтобы освободить место для друида. Он выбрал гребень с широкими зубцами. Я следила краем глаза, как он расчесывал гриву коня. Он выглядел так же, как девять часов назад, но более уставший и грязный.

— От тебя воняет потом, — сообщила я.

— От тебя воняет лошадью.

— От лошади воняет лошадью.

— Как и от тебя, — он распутывал гребнем колтун, мышцы на руке напрягались от движения. — Я нашел еще двух мертвых зверей, но не фейри. Поговорил с несколькими, но они ничего не знали. Местные, которые в курсе убийств, или спрятались или убежали.

— А келпи? Он, казалось, что-то знает.

— Баллигор, скорее всего, врал, чтобы приманить тебя ближе и съесть, но я пытался поговорить с ним снова. Он избегает меня, и я не так отчаялся, чтобы заставлять его показаться, — Зак притих на миг, движения гребня замедлились. — Я никогда такого не видел, а я постоянно имею тело с темнофеями. Все фейри боятся одного…

Я водила щеткой по крупу Уикера.

— Но чего? Что убивает зверей и фейри, заставляя их падать замертво? Что делает фейри агрессивными? Что убило лидера моего ковена, не входя в ее дом?

— Не факт, что никто не входил в ее дом. Фейри не использовали бы дверь, — он продолжил вычесывание. — Если убийца — фейри, я не могу найти следы даже вокруг тел.

Я обошла Уикера, чтобы вычесать его с другой стороны.

— Отследить фейри реально?

— Есть несколько методов, но они не работают.

— И куча трупов без зацепок.

Он зарычал под нос.

— Тела — это зацепки. Я отметил их на твоей карте, но я не знаю, насколько точно. Сложно перенести места из моей памяти на карту.

— Покажи мне.

— Если хочешь.

Я закончила вычесывать Уикера, вернула его в стойло. Я закрыла его стойло, Зак поднял черный рюкзак в грязи, прислоненный к стене, и повесил на плечо. Я не видела рюкзак на нем до этого, как и на распутье.

Я посмотрела на дверь кладовой, где был стол, где можно было рассмотреть карту… но там не было стульев. Мои ноги болели от долгого дня в движении, и я не хотела и дальше стоять.

Тихо вздохнув, я махнула друиду.

— Сюда.

Он пошел за мной наружу, ждал, пока я запирала конюшню. Он молчал, когда я вела его вокруг здания к задней двери, по лестнице и в мою маленькую квартиру.

— Ты тут живешь?

Я тут же пожалела, что раскрыла, где спала по ночам.

— Дай мне карту.

— Где…

— Дай карту, — резко повторила я, — и прими душ перед тем, как сядешь на мою мебель.

Его брови поползли вверх. Он открыл передний карман рюкзака и вручил мне сложенную карту, потом разулся и пошел к ванной, забрав сумку с собой. Щелкнул замок на двери.

Я ждала, пока зажурчит вода, и пошла в свою комнату переодеться — от моей одежды пахло лошадью, и придется принять душ перед сном. Надев штаны и мешковатую футболку, я вернулась в гостиную и опустилась на диван с утомленным вздохом.

Когда я разложила карту на кофейном столике, сокол пролетел сквозь стену и опустился на подлокотник дивана, шелестя белоснежными перьями.

Друид в твоей ванной, — отметил Рикр, сложив крылья.

Я смотрела на красные метки на карте.

— Знаю.

И милая черная орлица сидит на крыше, — он щёлкнул клювом. — Я осыпал ее комплиментами, но ее ответ не был приятным.

Номера и даты были на карте с каждой меткой. Зак работал тщательно.

— Как она ответила?

Предложила мне поваляться в грязи, а не говорить с ней, ведь там мне место.

— Хм.

Если честно, — отметил он, чистя перья, — она достаточно сильна, чтобы быть частью двора, но не чтобы править им.

— Но она — фамильяр друида. Это похоже на понижение.

Не фамильяр, голубка, — он выпрямился и посмотрел на меня кристально-голубыми глазами. — Отношения друида с Леди Тени другие.

— Леди…

Душ утих со стуком, и я отложила вопрос на потом. Игнорируя шорохи и стуки из ванной, я сосредоточилась на карте и метках на склоне горы. На карте на компьютере Арлы тоже были отметки, и я склонила голову, пытаясь вспомнить, где именно. Я видела карту лишь миг.

Замок щелкнул, и дверь ванной открылась. Зак вышел в чистой футболке без рукавов и джинсах — все было черным — мокрые волосы были грубо убраны с лица, словно он сделал это пальцами. Его рюкзак свисал с руки.

Глядя на его лицо, я осведомилась:

— Ты использовал мою бритву?

— Я использовал свою бритву, — он провел ладонью по гладкой челюсти. — Но я одолжил твою зубную щетку.

— Что?

— Шучу, — он поднял рюкзак. — У тебя есть стиральная машинка?

— В чулане.

Он открыл чулан возле входной двери и стал загружать в машину свои вещи — не только то, что снял перед душем, но и хотя бы еще один сменный комплект. В той сумке были все его припасы для миссии завоевать дары фейри?

Я ждала вопроса о том, как работала машинка, но он разобрался. Она загудела, и он закрыл дверцу чулана, опустил рядом рюкзак и пошел ко мне.

Я смотрела, как он приближался — почти два метра, широкие плечи, мускулистые руки и опасная магия — и пыталась понять, зачем привела его к себе. Это было мое убежище, и в него уже один раз вторгались сегодня. Я не знала, как выдержать второе вторжение, даже когда я его пригласила сама.

Добрый вечер, друид, — проворковал нежно Рикр. — Приветствую в скромном жилище моей ведьмы.

Зак прищурился. Он не повелся на искренность оборотня, как и я.

Надеюсь, ты найдешь тут много женского пыла и острых клинков, — закончил Рикр, склонив птичью голову, дразня.

— Я ценю пожелания, — сухо ответил Зак, садясь рядом со мной. — Назовёшь имя?

Рикр, — ответил мой фамильяр. — Кстати, ты вкусно пахнешь.

— Я часто это слышу. От фейри, — добавил он, словно я могла забыть, как недавно сказала ему, что от него вонял. После душа от него пахло хвойным мылом, что напоминало о лесе в прохладный вечер.

Рикр подвинул когти на подлокотнике дивана.

Полагаю, твоя темная леди на крыше не будет рада поделиться каплей твоей силы.

— Конечно, не будет рада. Как и я.

Злясь на лесть своего фамильяра, я вмешалась:

— Тут отмечены все тела?

— Да, — он отклонился на диване. — Что-то поняла?

— Линии.

Он моргнул.

— В смысле?

Я указала на несколько мертвых животных.

— Эти тела возле старой тропы, которую закрыли два года назад после оползня.

Он склонился, чтобы приглядеться, я указала на несколько других тел.

— Думаю, тут высохший ручей. А эти — в ущелье. Я видела его с тропы озера Манро.

— И… — он смотрел на карту. — Ты думаешь, что убийца ходил по этим тропам, убивая всех зверей по пути?

Я кивнула.

— Эти тропы легче, чем пробиваться сквозь лес. И все они ведут от вершины горы, так что убийца спускается. Это логичнее, чем ходить по склону зигзагами.

— Может, убийца не ходит вокруг распутья, а выходит из него. Появляется оттуда, убивает и отступает в распутье.

— Вполне возможно, — я потянула за прядь волос, упавшую на плечо. — Линии менее четкие тут и тут, — я указала на скопления тел, — но ты мог найти там не все тела.

Зак молчал, и я взглянула на него. Хмурясь, уперев локти в колени, он пристально изучал карту. Сказав мне тихой мыслью, что он присмотрит за орлицей снаружи, Рикр улетел сквозь стену.

— Ты видишь другую закономерность? — спросила я у друида.

— Да, — буркнул он. — На каждой «линии» много смертей зверей, но только один мертвый фейри.

Я перебирала пальцами прядь волос, рассеянно разделила ее на три и стала заплетать. Одна смерть фейри в одной линии атак убийцы. Это означало, что убийца искал тех фейри, или это было совпадением? И тело фейри, как я заметила, обычно было в самой далекой точке от вершины. Убийца возвращался к распутью, убив фейри? Зачем? Что это означало?

— Что это за песня?

Я вздрогнула.

— А?

Он посмотрел на мое лицо.

— Ты напевала.

Мелодия старой ирландской баллады, которую я пела Уикеру, еще крутилась в мой голове. Я встала.

— Мы тут закончили. Можешь выметаться.

Он отклонился, опустил голову на подушки.

— Ты была какое-то время почти приятной.

Я повернулась к дивану и склонилась над ним. Уперев ладонь в его плечо, ощущая холодными пальцами жар его тела, я улыбнулась.

— Не пойми меня превратно, друид. Я работаю с тобой, чтобы ты нашел убийцу, а не из-за того, что мне нравится твое общество, — я склонилась ближе к его лицу, чтобы он видел мою враждебность. — Все в тебе — то, что я презираю.

— И что же это?

— Сильный мужчина, который мучает тех, кто слабее него.

Я не видела, как его рука двигалась, но вдруг его пальцы сжали мое запястье.

— Тогда какая ты, ведьма? — спросил он, голос был мрачным и опасным. — Когда ты хотела вырезать фермеру зубы, ты была ангелом с ножом, вершащим правосудие? Почему тебе позволено судить других, а мне нет?

Он убрал мою ладонь со своего плеча и встал. Мы застряли между диваном и столом, пристально смотрели друг на друга, стоя вплотную. Его ладонь прижалась к моему бедру, давила на складной нож в кармане, намекая, что он знал, что нож был там.

— Я никогда не притворялся хорошим, — тихо прорычал он, — так что хватит вести себя так, словно ты лучше меня. Может, ты не так глубоко в этом, но ты тоже во тьме, со мной.

Мой дыхание вылетело с шумом, я оттолкнула его.

— Выметайся.

Он прошел в центр комнаты.

— Мои вещи в твоей стиральной машинке.

— Не моя проблема.

— Я не уйду без них.

Я выругалась и отвернулась от него.

— Тогда уйдешь, как только они постираются.

— И куда? Я все равно вернусь утром.

Я напряжённо развернулась.

— Зачем?

— Поиски убийцы, помнишь? Или твоя решимость уже угасла?

Я скрипнула зубами. Может, стоило сказать ему, что МП уже проверяло меня, и возможность, что сюда придут агенты, прогонит его. Но раскрытие этой информации было как дать ему оружие против меня.

— Ладно, — прорычала я. — Делай, что хочешь. Я пойду спать.

— Еда есть?

— На кухне. Угощайся, — я пошла в свою комнату. — Но больше ничего не трогай!

Я хлопнула дверью спальни и подавила желание достать нож.

Он сказал про тьму. Я не хотела понимать, но знала, что он имел в виду. Тьма… жестокость. Мы были людьми, которые жили с жестокостью и в жестокости. Вокруг нас и внутри нас.

Но что он имел в виду, когда спросил, почему я могла судить других, а он нет?

Воздух вылетел из моего носа. Я прошла к шкафу, вытащила с верхней полки чистую простыню, пушистый плед для холодных зимних ночей и запасную подушку. Я прошла по комнате и распахнула дверь.

Друид поднял голову. Он стоял перед моим холодильником, сжимал дверцу, изучая содержимое.

Я бросила охапку вещей на диван, пошла в свою комнату и хлопнула дверью во второй раз. Прислонившись к ней, я отклонила голову на дерево.

«Рикр? Ты не против посторожить ночью мою комнату?».

Его ответ был мгновенным:

Я буду защищать твое целомудрие до последнего вдоха, голубка.

Я скривилась и оттолкнулась от двери. Я переживала не за свое целомудрие.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

— Мы на самом деле это сделаем?

Юноша не ответил, расхаживал, хрустя гравием на асфальте.

Мы были в переулке за «логовом», как моя тетя звала место, где она раз в неделю занималась делами. Я не знала, было ли здание игорным домом или чем-то еще, но тут она и другие мифики занимались незаконными тайными делами — например, продавали племянниц жутким мужчинам по имени Аконит.

Она была там сейчас. Как и Аконит. Если бы я поднялась на чердак, я смогла бы снова их услышать, но мы с парнем были тут по одной причине. Мы не хотели, чтобы услышали нас.

Прислоняясь к стене в граффити я наблюдала, как он расхаживал. Может, пора спросить его имя? Но он тогда спросит мое. Имена были опасны.

— Ну? — сказала я.

— Я планирую его убить, — прорычал он, не прекращая беспокойные движения. — Я убью его. Но я не готов. У меня будет лишь один шанс, так что я должен быть уверен.

Его слова отражали мои опасения. Убить кого-то явно было не так и сложно. У меня был нож, а у Рут — сонная артерия. Но подойти к ней и ударить ножом по горлу было не так просто, как звучало. Если она поймет, что я задумала… если я промажу… если она выживет…

Я поежилась.

— У него чутье к угрозам, — буркнул юноша. — Как только я составлю план, он это заподозрит.

— Отравить еду? — предложила я.

— Он заметит. И он десятки лет практиковал митридатизм.

Я кивнула, зная метод защиты от яда путем принятия маленьких доз.

— Ты можешь устроить засаду?

— Вряд ли. Было бы так просто, я уже это сделал бы.

Тогда нужно было просто убежать. В такую ночь мы могли это сделать. Как только Рут и Аконит уйдут в логово, мы сможем побежать.

Но я это не предложила. Если моя тетя жива, я не смогу убежать, как бы далеко ни ушла. Я всегда буду оглядываться, бояться за себя. Я хотела избавиться от нее навеки, и парень то же самое ощущал насчет своего опекуна.

Он развернулся, прошел ко мне и остановился в паре футов от меня. Его капюшон скрывал лицо, тьма в переулке липла к нам обоим.

— А твоя тетя? — спросил он. — Как ты ее убьешь?

Кривясь, я потянула за светлый хвост, ненавидя цвет, который она выбрала. Ненавидя то, что она управляла всем в моей жизни, включая мое тело.

— Она запирает меня в комнате ночью, так что я не могу подкрасться, пока она спит. Если она не спит, она настороже.

— Может, отравить ее?

— Она — алхимик. Она всюду носит с собой универсальное противоядие, и…

— Это работает не на всем.

— И, — закончила я, — у нее есть противоядия почти от всего.

Юноша прислонился к стене рядом со мной, а потом сполз на влажный асфальт.

Я опустилась рядом с ним, сжала кулаки.

— Это невозможно, да? Она продаст меня Акониту, а он… что сделает?

— Наверное, скормит тебя фейри.

Фейри? Аконит был из ведьм? Тогда парень, его ученик, считался ведьмой?

Как я.

— А если… — он взглянул на меня. — А если я дам тебе яд, к которому нет противоядия?

Я недоверчиво поморщилась.

— Где ты его возьмешь?

— Такое дает себе Аконит для тренировки с ядами, — он теребил рукав. — Я могу его украсть.

Трепет боязливого предвкушения пробежал по мне.

— Правда?

— Что будет с тобой, если твоя тетя умрет?

Я пожала плечами.

— Мои родители мертвы, и если у меня есть другие родственники, я о них не знаю.

Он обдумал это.

— Аконит может все равно попытаться тебя забрать. Зависит от того, как сильно он тебя хочет.

— Тогда нужно убить обоих. Особенно, если ты собираешься у него украсть.

Он прикусил губу.

— Что сильнее всего мешает тебе убить его? — тихо спросила я.

Он огляделся, словно ожидал, что монстр появится из тьмы.

— Его фейри. Они всегда там. Следят за каждым моим ходом. Он знает, что я мгновенно убил бы его, так что хоть один фейри всегда следит за мной.

— Даже сейчас?

— Не сейчас. Мои фамильяры отгоняют его фейри, но это не работает, если он близко. Он сразу заметит.

У него было много фамильяров? У меня не было даже одного.

Я сжала воротник куртки.

— Если бы ты мог пройти незаметно для фейри, ты мог бы его убить?

— Да, но пройти мимо тех фейри невозможно.

— Можно. С правильной магией.

Он пристально посмотрел на меня.

— Какой магией?

— У меня есть… артефакт. Он скрывает человека от фейри. Я могу одолжить его тебе.

— Такое существует? — он едва дышал, словно мои слова ударили по его животу. — И ты дашь мне его использовать?

— Одолжу, — уточнила я с нажимом. — Это был подарок от моих родителей. Только это осталось у меня от них.

— Одолжишь, — быстро согласился он. — На одну ночь. Этого хватит, чтобы… уверена, что это так работает? Он скроет меня ото всех фейри?

— Родители говорили, что не важно, какой вид у фейри, и как он силен. Пока он на мне, фейри меня не заметят.

— Это… невероятно, — он провел ладонью по волосам, сдвинув при этом капюшон. — Я могу проверить со своими фамильярами, понять, как это работает… — он поднял взгляд, его глаза пылали. — Если заклинание так делает, я смогу.

— Ты сможешь его убить?

Он кивнул.

— Он полагается на их слежку за мной. Я могу проскользнуть с твоим артефактом, и пока они будут меня искать, я его убью.

— И я смогу убить тетю твоим ядом, — моя улыбка увяла, и я сбивчиво добавила. — И когда они умрут, мы сможем…

Он склонил голову ко мне.

— Что сможем?

— Мы сможем… объединиться? — я выдохнула. — Это лучше, чем по одному, да? То есть… если ты хочешь.

— В смысле… на долгий срок?

Я заставила себя кивнуть, плечи поднялись от неуверенности. Зачем ему объединяться с такой, как я? Что я могла предложить? Мы едва знали друг друга. Мы даже именами не обменялись.

— Я… — он повел плечами. — Мне нравится эта идея.

Надежда вонзилась в мои легкие ножом.

— Да?

— Да.

Мои щеки вспыхнули. Я отвернулась, а потом сжала его запястье.

— Как порез?

Я перевернула его ладонь, удивившись тому, насколько она была больше моей, с длинными сильными пальцами. Я посмотрела между его средним и безымянным пальцами, нашла розовый бугорок на месте пореза. Шрам.

— Прости, — виновато прошептала я.

Он рассмеялся.

— Думаю, это на память.

— Тебе не нужно ничего на память от меня. Мы же будем вместе. Да?

— Да.

Я посмотрела на него.

— Мы… да?

Его губы изогнулись, небольшая улыбка ударила меня, как молния, ток побежал по нервам.

— Да. Вместе.

Я невольно сжала его ладонь.

— Тогда мы должны представиться. Меня зовут…

— Постой, — он поднял свободную руку, прижал пальцы к моим губам. — Рано.

— Тогда… когда? — растерянно спросила я.

Он помедлил, разглядывая мое лицо.

— После их смерти. Как награда.

Я нахмурилась.

— Мне нужно к чему-то стремиться, — прошептал он.

Его пальцы скользнули от моего рта к моей щеке. Мое сердце колотилось о ребра, я подняла голову. Он склонился, его дыхание согревало мои губы. Дрожь предвкушения пробежала по мне, и я закрыла глаза.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Мои глаза открылись, голос Рикра проник в мой разум:

Высокомерная птица на моей крыше, — громко жаловался он. — Властный конь на моем пастбище. Два нахальных волка в моем дворе. И соблазнительный друид спит на моем диване.

Я прищурилась, остатки сна угасали в голове.

— Соблазнительный?

От запаха его силы кружится голова. Я — спящий куст в самой сухой пустыне, а он — первый дождь за месяцы. Его соблазн как поцелуй летнего солнца после…

— Соберись, Рикр, — застонала я. Зрение прояснилось, и я заметила оборотня на тумбочке в облике кота, его уши были недовольно опущены. — Или ты тренируешься кадрить друидов?

Он раздраженно выгнул спину.

Ты не понимаешь, как вкусна сила друида.

— Ты прав, не понимаю, — я протяжно зевнула и схватила телефон. 4:58 утра, я выключила будильник, заведенный на пять. — Что такого особенного в силе друид? Он просто очень сильная ведьма, да?

Рикр фыркнул, и я закатила глаза. Он был ворчливым по утрам.

Ведьмы, — начал он нетерпеливым тоном, — обладают запасом духовной энергии, чтобы гармонировать с энергиями природы. Они пытаются манипулировать последним, меня облик первого.

— Да, я это все знаю, — он описывал ритуалы ведьм. Ведьма придавала силе облик, чтобы она сочеталась с течением энергии земли, а потом меняла облик своей энергии, чтобы другие энергии двигались с ней. Нужно было много «инстинкта» и «естественных способностей», мне этого не хватало. Сила ведьм явно не была мощной в моей семье.

Я высвободила волосы из пучка, с которым спала, провела сквозь пряди пальцами. Я сморщила нос, ощущая в воздухе запах коня. Я хотела принять душ перед сном, но Зак занял гостиную, и я пошла спать сразу же. Придется менять постельное белье.

Друиды, — продолжил Рикр, — противоположные. Их сила такая мощная и властная, что энергия природы старается гармонировать с ними.

Мои ладони замерли, пальцы запутались в волосах.

Аура друида манящая для самой земли. Все, что существует вокруг него, гармонирует с его энергией, тянется, усиливается в его присутствии. Если он спокоен, пастбища укрывает покой. Если он злится, беспокойная энергия проносится по полям.

— Постой, по полям? Так далеко?

Чем дольше он тут, тем сильнее расходится его влияние, — хвост Рикра метался. — Друиды-кочевники — редкость. Обычно они выбирают территорию и позволяют земле глубоко гармонировать с ними, усиливая их влияние на окрестности, и фейри собираются там.

Я опустила руки. Зак был кочевником, или это была деловая поездка?

Рикр оскалил острые кошачьи зубы.

Я хочу поглотить его энергию, но хочу и прогнать с моей территории, пока она не стала его.

— Никаких поглощений, — пробормотала я. — Вряд ли его птице, коню и псам понравится такое.

Рикр без слов заворчал.

Я свесила ноги с кровати, вытянула их, мышцы были напряженными после вчерашнего похода, а потом натянула штаны. С чистой одеждой под рукой, я приоткрыла дверь и выглянула.

Предрассветное сияние делало комнату голубоватой, озаряло друида на моем диване, одна рука свисала. Он был слишком высоким для дивана, ему явно было неудобно. Рука на лице закрывала его от медленно усиливающегося света, и он явно спал.

Я прошла на носочках в ванную и заперлась. Я быстро приняла душ, втерла шампунь в кожу головы, пока пыталась вспомнить сон, который прервал Рикр. Вспышки темного переулка вызвали волну боли и ярости, от которой было тяжело дышать. Я бросила попытки.

Я вышла из душа, высушила волосы феном. Густую челку пора было подстричь, строгая линия была уже ниже бровей, и я прищурилась, пытаясь сделать взгляд серо-голубых глаз менее пронизывающим.

Зак все еще спал — или пытался — когда я вышла из ванной. Я подумывала разбудить его и выгнать, но он выглядел таким уставшим вчера, что я задумалась, как много он отдыхал последние несколько дней.

Оставив его, я выскользнула из квартиры, спустилась и вышла на прохладный воздух. В моей гостиной был друид, убийца, и агенты МагиПола рыскали в моем ковене, но мне нужно было выполнять обязанности, которые я не могла игнорировать.

Когда я закончила утренние дела, солнце взошло, и у меня было меньше пятнадцати минут для подготовки к работе. Я поднялась в свою квартиру, и когда открыла дверь, меня встретил насыщенный аромат кофе, как теплые объятия. Зак прислонялся к маленькой стойке на кухоньке, кофемашина и две чашки стояли рядом с ним. Рикр сидел на спинке дивана в облике сокола, недовольно встопорщил перья.

— Какой кофе ты пьешь? — спросил друид, голос был грубее после сна.

— Черный.

— Подходяще.

Он налил две чашки, а я поспешила в ванную, включила утюжок, потом скользнула мимо него в свою спальню. Я вышла в светло-голубой рабочей форме, приняла от него чашку и отнесла ее в ванную, оставила дверь открытой.

— Так какой план? — спросила я, делая горячий глоток.

— Как погляжу, ты собираешься на работу.

Я распустила волосы из растрепанного пучка и быстро расчесала их.

— Я соврала, что вчера было срочное семейное дело. Не могу пропустить еще день.

Он прислонился к косяку.

— Тогда поищи что-нибудь о мертвом коне, или истории о неожиданно умерших питомцах.

Я стала утюжком выравнивать волосы. Сильно стараться не требовалось, мои волосы и не хотели кудрявиться.

— А ты?

— Меня интересует смерть лидера твоего ковена, и как она может быть связана…

— Даже не думай лезть к моему ковену, — пригрозила я. Мой план обвинить его в смерти Арлы уже не сработал бы. Если он полезет к моему ковену, а его проверяли агенты МагиПола, я окажусь за решеткой с ним, принятая за его сообщницу. Не стоило впускать его в дом.

Он смотрел, как я провела утюжком по еще одной пряди волос.

— Я могу вернуться на гору и проверить тропы, по которым мог ходить убийца, но у меня кончаются припасы. У тебя есть машина?

— Сине-белый пикап мой.

— Я могу его одолжить?

— Мне нужно на нем доехать до работы.

— Я поеду с тобой до клиники, верну машину к обеду.

Я выключила утюжок и посмотрела на его отражение в зеркале. Тиллиаг мог донести его почти всюду, но конь на улицах привлек бы внимание. И хоть жеребец-фейри мог скрываться от глаз, он переходил в измерение фейри для этого. Он не мог унести туда своего всадника дольше, чем на пару минут, как объяснил мне Рикр.

— Ты — в бегах, — отметила я. — Ты не можешь просто зайти в магазин, как обычный человек, да?

— Шансы, что я столкнусь с охотником или агентом МагиПола в Кокитламе минимальны. Они вряд ли меня узнают, даже если столкнусь, ведь МП думает, что я в Виктории.

— В Виктории? Почему?

Он ухмыльнулся.

— Потому что я хочу, чтобы они так думали.

Я недовольно поджала губы.

— Если оставишь мою машину у клиники, как ты вернешься сюда?

— Справлюсь.

Он привлечет меньше внимания с моей машиной, чем взяв такси, угнав машину или промчавшись по шоссе на фейри-коне. Буркнув разрешение, я схватила чашку и допила кофе.

Через несколько минут мой старый пикап несся по Кедровой дороге к Кокитламу, Зак сидел на пассажирском сидении, Рикр дулся на полу за моим сидением в облике кота. Или так, или на коленях Зака. Мы с друидом снова обсудили незначительное количество информации, но мы просто ходили кругами. Убийца, наверное, был фейри. Это все, что у нас было.

Моя клиника была частью маленького торгового центра на западе Кокитлама. Я с опаской оглядела парковку в поисках агентов МП, но тут были только машины работников. Я подъехала к входу, оставила ключи в зажигании и сказала Заку, где припарковаться, когда он вернется.

Дверь клиники закрылась, и я поняла, что Рикр не вошел со мной. Он остался в машине, чтобы следить за друидом? Я хотела, чтобы он остался, ведь МагиПол могли еще сюда прийти.

— Утречко, Сейбер! — бодро поприветствовала меня Кейтлин. — Скучала по тебе вчера. Плохо себя чувствовала?

Я не сразу смогла изобразить милую улыбку. Это выражение лица ощущалось фальшивым сильнее обычного.

— Нет, было срочное семейное дело, но все уже под контролем.

— О, — ее лицо смягчилось от сочувствия. — Рада слышать, что это не серьезно.

— Семейное дело? — Николетта вышла из-за угла, ее волосы были собраны в аккуратный пучок, а макияж был густым на ее лице. Она смотрела на меня, словно ждала объяснений.

— Доброе утро, Николетта, — тепло сказала я. — Хорошо выглядишь сегодня.

— Спасибо, — буркнула она, я прошла мимо, направляясь к комнате для персонала.

Было сложно вести себя как обычно, я вздрагивала каждый раз, когда звякала дверь клиники. МП придут сюда? Они не любили шуметь при людях, которые не знали о магии и магической полиции.

Утро пролетело быстро, я занялась первым заданием — подготовка юной кошки к удалению яичников. Я наблюдала за ней во время операции, помогла ей прийти в себя, а потом дала анестезию длинноногого крупного щенка немецкого дога и побрила его живот для операции, которая уберет половину плюшевого медведя, которую он съел.

Желудок жаловался на то, как давно был ужин прошлой ночью. Я поспешила убраться в операционной и отмыть инструменты, последнее задание перед обеденным перерывом. Голоса гудели за стеной, доносились из приемной, и я надеялась, что клиенты, записанные на стрижку когтей на час дня, не прибыли рано.

Дверь за мной распахнулась, и Кейтлин появилась на пороге с огромными глазами.

— Сейбер!

Напряжение обрушилось на меня.

— Что?

Она склонилась и понизила голос до заговорщического шепота:

— Кто божественный мужчина, спрашивающий тебя в приемной?

Я моргнула.

— Он прекрасен. Чудесен. Ты с ним встречаешься? Можно мне с ним встречаться?

Я нахмурилась.

— Разве у тебя нет парня?

— Для такого мужчины я могу быстро избавиться от парня.

Хмурясь сильнее, я опустила бутылку дезинфектора на стол и пошла за ней по короткому коридору. Мы вместе выглянули из-за угла в приемную.

Николетта, еще два помощника и одна из ветеринаров стояли за длинным столом, улыбаясь, как идиоты. Щеки Николетты и ветеринара были румяными.

Зак ждал у двери. Он был в той же черной футболке без рукавов и джинсах, в каких спал, и если его волосы были расчесаны, то только пальцами, но его чуть помятый вид не мешал восторгу женщин.

Это хотя бы был не агент МП.

Я вышла из коридора. Он повернулся ко мне, зеленые глаза поражали вниманием, и я ощутила, как женщины посмотрели на меня. Зная о зрителях, я превратила мрачную гримасу в радостную улыбку, пока шла к нему.

Он чуть приподнял брови от моего теплого выражения лица.

— Привет! — поприветствовала его я. Мой голос разносился по комнате, если я не шептала. Другие даже не притворялись, что не слушали. — Закончил со своими делами?

— Ага, — он протянул ключи, и я забрала их, все еще улыбаясь. Его брови поползи еще выше, и я ощущала, как жар прилил к моим щекам. Я играла «хорошую» Сейбер годами, но я впервые ощущала себя глупо, делая это.

— Не знал, нужен ли тебе обед, — добавил он, подняв руку. Белый мешок свисал с его пальцев. — Надеюсь, тут есть то, что тебе понравится.

Моя улыбка пропала от удивления, и я помедлила, но забрала мешок.

— Эм… спасибо.

— Я вернусь к ночи, — шепнул он, взглянув на наших зрителей. Он не спрашивал, можно ли было снова переночевать, но я услышала вопрос.

— Ладно, — я вернула улыбку на место. — Увидимся.

Он снова приподнял брови из-за моего бодрого поведения — чем веселее я себя вела, тем сильнее он удивлялся.

Он резко склонился ко мне. Его теплое дыхание задело волосы над моим ухом, он шепнул:

— Только я знаю твой настоящий характер? Не знаю, польщен я или разочарован.

— Иди ты, — сахарным тоном шепнула я.

Он рассмеялся, выпрямляясь.

— Это уже больше похоже на тебя. Увидимся ночью.

Удерживать на месте улыбку «хорошей Сейбер» еще никогда не было так сложно. Он прошел к двери. Я смотрела в большие окна, как он пошел по парковке к улице.

Женщины вздыхали за мной.

— Сейбер, Сейбер, — Хейли, одна из помощников, благоговейно щебетала. — Колись. Пожалуйста. Я уже умираю.

Я повернулась к ней.

— Что, прости?

— Где ты его нашла, и как давно вы вместе? — она будто таяла. — О, такой мужчина. Сильный и…

— Как плохой мальчик, хотя уже мужчина, — закончила Кейтлин, выходя из коридора. — Так что? Как его зовут?

— Он не… кхм, мой напарник, — было сложно собраться с мыслями. — Он… волонтер на ферме спасения.

Они все знали, что я давно помогала «Сердцам и Копытам». Я ждала, что их любопытство испарится.

— Пока еще не твой мужчина, — ветеринар рассмеялась. — Но он смотрел только на тебя, милая. И тот поцелуй в щеку был скромным, но не просто дружеским.

— Он не…

Хейли обмахивалась.

— Если не уверена насчет него, я возьму его покататься. Несколько раз.

Другие рассмеялись.

Моя улыбка пропала, и я не смогла ее вернуть.

— Он не американские горки.

Хейли застыла.

— А?

— Тебе понравилось бы, если бы мужчина пришел сюда и так говорил о тебе? — рявкнула я.

Пять женщин смотрели на меня.

— Прости, — тихо сказала Хейли, ее веселье пропало. — Я просто шутила.

— Это не смешно, — я пошла к двери. — Я на обед.

Дверь закрылась за мной, и я замерла на миг на тротуаре, а потом пошла прочь от клиники. В дальнем конце торгового центра у одинокого дерева был участок травы. Я села там, отклонилась к стволу и закрыла глаза.

За четыре года в клинике я ни разу не забывала играть, но один визит Зака — и я сорвалась из-за бессмысленной болтовни о красивом мужчине. Как сильно я навредила своей репутации бодрой и доброй помощницы?

Я медленно выдохнула. Я расслабилась у дерева, несогласованный гул энергии задевал мои чувства. Строения, созданные людьми, бетон, загрязнения. Они подавляла энергию природы. Потому фейри редко бывали в городах.

Открыв глаза, я стала напевать, мягкая мелодия напоминала о зеленых лугах и теплом ветре. Приятная тень дерева скрывала меня от полуденного солнца. Я открыла мешок и заглянула. Салат из овощей и орехов, сэндвич с сыром и ветчиной, чашка супа из брокколи — все из супермаркета неподалеку.

Я приберегла суп, ведь не могла его подогреть, съела сэндвич и салат. Обед был лучше, чем то, что я бы выбрала сама.

Я собирала орехи в соусе со дна контейнера, когда белый воробей опустился на мое колено, схватил кешью и проглотил.

Поразительная встреча, — заявил Рикр, распушив перья.

— Что делал Зак? — спросила я.

Он зашел в магазин, где ты часто покупаешь предметы для похода в горы, и в супермаркет. Он еще и заправил твою машину.

Почему опасный плут с наградой в миллион долларов за его голову был таким заботливым. Это потрясало.

— Это не звучит поразительно, — буркнула я.

Верно. Встреча в клинике меня поражает, — он опустился на траву и стал котом. Посмотрев критически на дерево за мной, он посмотрел проницательными голубыми глазами на мое лицо. — Что ты думаешь о друиде, Сейбер? Твои настоящие мысли.

— Он… не такой, как я ожидала, — я гоняла оставшиеся орехи пластиковой вилкой. — Я вряд ли видела всю его силу. Он опаснее, чем показывает, но он… не…

Не злой. Не бессердечный. Может, даже не жестокий, насколько я видела. Он искренне заботился о диких зверях и фейри, и он старался защитить меня, не прося ничего взамен.

Как такой человек мог получить наказание в больше миллиона долларов за голову?

— Думаю, у него есть другая сторона, — сказала я. — Я видела Кристального друида, но его еще зовут Призраком, и эта его сторона заслужила все обвинения против него.

Хвост Рикра метался.

Вот моя умная голубка.

Тихо фыркнув, я покачала головой.

— Ты переживал, что я стала мягко к нему относиться?

Я переживал, что хитрый и заманчивый манипулятор запутал тебя так, что ты и не заметила.

Я убрала контейнеры в мешок к супу и встала. Я не знала, плел ли Зак для меня паутину, но я понимала, что еще многое в Кристальном друиде не раскрыла.

* * *

Клиника была закрыта, и другие ушли домой на ночь. Осталась ветеринар, заканчивала бумажную работу в своем кабинете, пока я завершала уборку. Агенты МП не появились, и я не знала, было ли это хорошо. Они были в этом районе. Может, собирали улики перед тем, как арестовать меня.

Я не осмеливалась надеяться, что им не хватало улик арестовать меня.

Мои мысли весь день были сосредоточены между МагиПолом и бессмысленным анализом Зака и его истинной природы, какой бы она ни была. Не помогало и то, что каждый раз, когда я проходила в комнату, другие работники шептались о «крутом парне Сейбер».

Крутой. Красивый. Сексуальный. Мрачный. Конфетка. Такие слова они повторяли.

Я кусала губу, пока убирала инструменты. Они не ошибались. Его лицо поражало. Было даже красивым. И он источал магнетизм, который было сложно объяснить. И он был высоким, широкоплечим, мускулистым и с властным присутствием, почти таким же сильным, как его аура друида.

Телефон загудел в моем кармане. Радуясь отвлечению, я вытащила его и посмотрела на экран, потом ответила:

— Привет, Доминика.

— Сейбер, — она звучала встревожено. — Помнишь, ты спрашивала о вскрытии коня Харви Уитби?

Я закрыла дверь кладовой, запершись внутри.

— Да.

— Мне звонил ветеринар. Он искал нового владельца лошадей Харви.

— Да? Почему?

— Он закончил вскрытие, и… — она сглотнула, словно брала себя в руки. — Он сказал, что сердце лошади… отсутствовало.

Адреналин наполнил мою кровь.

— Ветеринар вскрыл коня, и коронарные артерии и вены просто… усохли, так он сказал. Сердце отсутствовало. Но это… невозможно, — она пронзительно рассмеялась, а потом закашлялась. — Он клянется, что грудная клетка коня была целой, без повреждений, которые могли намекать на то, что сердце убрали.

Я смотрела на стену, видела перед глазами мертвых оленей. Видела Арлу, обмякшую на столе.

— Ветеринар хочет, чтобы я привезла двух других лошадей на рентген груди. Думает, это какой-то безумный новый вирус атакует ткани сердца, но он, наверное, что-то напутал. Может, не заметил рану…

Как опытный ветеринар мог пропустить достаточно большую рану, чтобы вытащить из груди лошади десять пудов мышц и артерий?

— В любом случае, — слабым голосом сказала она, — я сообщила, ведь ты спрашивала об этом. Ты что-то такое ожидала?

— Нет, — мой голос был почти таким же тонким, как ее, — такое я не ожидала.

Короткая пауза.

— Ты будешь к ужину? Грета готовит маульташены.

Белая вспышка сбоку. Рикр в облике кота прошел сквозь закрытую дверь, наверное, ощутив мою тревогу. Он с вопросом посмотрел на меня.

— Не могу, — ответила я хрипло. — Мне нужно кое-что сделать этим вечером.

— Хорошо. Я немного тебе оставлю, возьмешь в холодильнике, когда доберешься домой.

— Спасибо. Кстати, мужчины в костюмах не приходили сегодня?

— Нет, тут никого не было, кроме Колби на несколько часов.

— Ладно. Увидимся позже, Доминика.

— Будь осторожна, Сейбер.

Я закончила разговор, опустила руку. Пульс гремел в ушах, кровь шумела. Страх содрогался во мне, был опасно близко к ужасу.

Сейбер? — спросил Рикр.

— Убийца ворует сердца, — прошептала я. — Сердце коня пропало. Так умирали звери и фейри.

Он молчал мгновение, потом сказал:

Так умерла и Арла.

— Да, и МП это знает. Потому они расследуют… и потому еще не пытались допросить меня. Они думают, что я убила ее какой-то темной магией, убирающей сердца, и не хотят меня спровоцировать. Может, они намеренно вчера не пересеклись со мной.

Они окружают тебя, — отметил Рикр. — Следят за тобой, но не загоняют в угол.

Как МП могли так наивно думать, что ведьма могла владеть магией, способной украсть чье-то сердце из груди, не оставив раны? Такую магию фейри никому не дарили.

Был ли способ доказать мою невиновность? Как скоро агенты пойдут против меня? У нас с Заком все еще не было серьезных улик.

Но мы знали, что убийца атаковал Арлу. Она знала что-то достаточно важное, чтобы ее посчитали угрозой? Если да, мне нужно было знать, что.

Я подняла телефон, отыскала в списке номер, названный «КД». Кристальный друид. Мы обменялись номерами перед тем, как он забрал мой пикап, и теперь я была рада этому. Он вернулся в лес на склоне горы Берк, искал улики, и ему нужно было скорее узнать, с чем мы имели дело. Я быстро ввела короткое сообщение:

Узнала, как умер конь. Убийца точно фейри. Позвони, как будет связь.

Я нажала отправить, сунула телефон в карман и замерла. Стиснув зубы, я вытащила телефон, ввела еще два слова и отправила их, пока не передумала.

Будь осторожен.

Убрав телефон в карман, я вышла из кладовой, Рикр следовал за мной. Нам нельзя было терять время.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Я ехала мимо живой изгороди вокруг владений Арлы, и мои плечи были напряжены. Ряд машин стоял перед домом, озаренный золотыми лучами вечернего солнца.

Ковен собрался, и мне никто не сказал.

Плохой знак.

Встречи ковена всегда проходили снаружи, если позволяла погода. Ведьмы, наверное, были где-то в лесу. Я могла успеть зайти и уйти, пока они не вернулись.

Я остановила пикап за серебряным Приусом Лейни, обеспечив себе быстрый побег.

— Рикр, ты можешь найти ковен и предупредить меня, когда они пойдут сюда?

Белый кот на пассажирском месте тряхнул ушами.

Оставь это мне.

Я открыла дверцу, и он перепрыгнул мои ноги, приземлился на гравий снаружи. Он сделал два прыжка, превратился в сову и полетел к лесу. Он пропал, а я вытащила из-под водительского сидения набор отмычек. Я подозревала, что Лейни удалила мой код доступа к замку, но даже если нет, я не собиралась его использовать.

Спокойная тишина укутала владения, пока я работала над замком. Я повернула отмычку, засов сдвинулся, и я прошла внутрь.

В дома стояла мертвая тишина. Я замерла на долгий миг на пороге, слушая, а потом пошла по коридору. Кухня и гостиная казались пустыми, дома никого не было. Мои сапоги были тихими на лестнице, укрытой ковром. Дверь в кабинет Арлы была закрыта. Я отчасти ожидала, что она будет заклеена полицией.

Я вытащила из кармана платок, обернула им ладонь и повернула ручку. Заперто. Я за две секунды взломала замок, открыла дверь. Волна вонючего воздуха ударила по моему лицу. Лейни не убиралась.

Я скользнула взглядом по комнате, проходя внутрь. Насколько я видела, ничего не тронули. МП тут были? Или они ждали следующей стадии расследования?

Пустой стул притягивал мой взгляд. Несмотря на то, что я много раз видела Арлу на этом стуле, живую и здоровую, теперь я могла видеть только ее обмякшее тело там.

Я отодвинула стул и повернулась к столу. Фотография в рамке с прошлого лета — большие очки Арлы сползли, каштановые от природы волосы Лейни были кудрявыми от химии, которую она возненавидела, едва сделала — стояла у монитора. Используя платок, чтобы не оставлять отпечатки, я пошевелила мышкой, чтобы разбудить компьютер. Экраны загорелись, требовали логин.

Ее компьютер был заблокирован? Когда я нашла ее тело, экраны сияли картой долины распутья и списком обвинений Зака. Я щелкнула по строке пароля, курсор мигал, но я не знала, что вводить.

Я оставила компьютер и порылась в вещах на ее столе. Их было мало: счета, напоминания, бумаги для МП, ежедневник. А что я ждала? Папку «Подозрительная активность фейри»? Я убрала волосы за плечи, подавляла жаркое раздражение, отходя. Проверить шкаф?

Я с помощью платка вернула стул Арлы на место, где его и нашла. Колесико застряло, задев что-то.

Я села на корточки. На грязном полу под стулом золотая цепочка застряла под колесиком. Я подняла стул и вытащила предмет. Кулон в форме сердца. Я открыла его и посмотрела на две крохотные фотографии внутри: Лейни и смутно знакомый мужчина.

Напряжение охватило меня. Я не знала, почему, но вдруг поверила, что мне нужно уйти. Я убрала кулон в задний карман и поспешила по кабинету, закрыла дверь, убедившись, что она заперта, как и была. Вниз по лестнице. По холлу. Я вышла из дома и заперла входную дверь, озираясь в поисках Рикра.

В трех шагах от моего пикапа меня остановил голос:

— Вернулась на место преступления, Сейбер?

Возле угла дома стоял весь ковен, смотрел на меня. Низкая и полная Деанна держала мерцающий зеленый шар размером с волейбольный мяч, в нем белоснежная сова с разъяренными голубыми глазами. Ее фамильяр-пикси сидела на сфере, ее крылья трепетали для равновесия, ладошки сияли, она поддерживала магию, которая не выпускала Рикра.

Лейни вышла вперед из группы, сверля меня взглядом, полным ненависти.

— Пытаешься убрать на месте преступления? — едко просила она. — Или пришла ограбить меня после того, как убила мою мать?

— Я не убивала ее, — тут же сказала я.

Лицо Лейни исказили гнев и горе.

— Я нашла тебя, стоящей над ее телом!

— Зачем бы я убивала…

— Хватит, Сейбер, — она выпрямилась, ее тон стал властным. — Как исполняющая обязанности главы гильдии «Ковен Кокитлама», я задерживаю тебя по подозрению в убийстве Арлы Коллинс.

— Ты задерживаешь меня?

— Если ты этого не делала, — она оскалилась, — тебе не о чем переживать. Ты выстоишь суд ведьм и докажешь свою невиновность.

Зуд пробежал по моей спине и конечностям.

— Суд? О чем ты говоришь?

— Ковен будет судить тебя за убийство, — холодно сказала Лейни. Она указала на ведьм с ней. — Мы все согласились, что заслуживаем правды. Ты сначала предстанешь перед нами, а потом мы передадим то, что узнали, в МП.

Едва веря ушам, я смотрела на лица членов ковена, понимая, что Пирса с ними не было. Он на это безумие не согласился бы.

Я оглянулась. Мой пикап был за мной. Я могла уйти… но не могла бросить Рикра.

— Отпустите моего фамильяра, — сухо сказала я.

— Ты скрывала его силы, — Лейни махнула на зеленую сферу с ним. — Ты не говорила, что он умеет менять облик.

— Какая разница? — я посмотрела на Эллен, старшую в ковене. — Ты не можешь это поддерживать. Суд ведьм?

Старшая ведьма, которая всегда была дружелюбной, смотрела свысока, словно я была слизняком в ее саду.

— Интересно, почему невиновная ведьма так сопротивляется из-за шанса доказать своему ковену, что она не в ответе за жуткое преступление.

Я сжала кулаки. Я была невиновна, но я не могла это доказать. Я не могла ничего доказать. Я не могла объяснить, почему была тут. Они, наверное, видели, как я взломала замок и вошла в дом, как вор.

И я поняла, что мои слова никак не убедят их на этом «суде», что я не убийца.

Люди знали. Они ощущали, что я была опасна. Что я была способна на жестокость. Как бы хорошо я себя ни вела, я могла лишь вызвать у них сомнения в том, что им говорили инстинкты — и от малейшего подтверждения они всегда отвернуться от меня.

Семь лет в их ковене, а они так легко назвали меня врагом.

— Ты убила свою тетю десять лет назад, — заявила Лейни с дрожью в голосе. — И ты убила мою мать. Ты предстанешь перед ковеном и признаешься в своих преступлениях, а потом МП арестует тебя… и казнит.

В груди появились осколки кровавого стекла, они терзали мои лёгкие с каждым вдохом. Осколки. Битые кусочки. Остатки того, кем я могло быть, сложись жизнь иначе. Острые остатки человека.

Щелчок моего складного ножа загремел в тишине. Я не помнила, как вытащила его из кармана.

— Я не убивала Арлу, — мой голос был низким, хриплым. — Но если вы не отпустите моего фамильяра, вы узнаете, что бывает, когда я хочу кому-то смерти.

Лейни побелела.

— Ты не посмеешь…

Мои ноги двигались. Я шла к ней. Скользила. Воздух дрожал вокруг меня, и тихий гул слетал с губ — первые ноты зловещей старой ирландской песни.

Они отступали. Они боялись. Наконец-то, боялись. Мне не нужно было играть кого-то еще. Мне не нужно было прятать зубы, искажать слова и выражения лица.

Я улыбнулась, но не как хорошая Сейбер. Это была настоящая улыбка. Та, что проступала на губах, когда кровь кипела в венах, и я ощущала себя живой. Ощущала себя сильной, ощущала себя собой, а не глупой фальшивкой без когтей.

— Отпустите его, — проворковала я.

Лейни отпрянула к Нине.

— Унгель!

От ее вопля ярко-оранжевая ящерица размером с игуану появилась на ее плече. Его ярко-желтые глаза сверкнули, он поднял голову, горло раздулось. Он выплюнул огонь.

Искры разлетелись в воздухе, стали огненными бабочками. Крохотные крылья трепетали, они полетели ко мне. Я попыталась прыгнуть под ними, и воздух рядом со мной замерцал, появилась фигура высотой до пояса.

Коренастый хоб Эллен врезался в мой бок, схватил меня за левую ногу. Он обвил толстыми руками мое бедро и сжал. Я пыталась вырваться, но, несмотря на его размер, он был сильным и тяжелым. Его карие глаза без зрачков смотрели на меня, он сжимал мою ногу, удерживая меня на месте, а бабочки приближались. Жар уже доставал до меня, и от него становилось все больнее.

Трепещущие огненные крылья стали куполом огня, и Лейни с дрожью крикнула:

— Ты предстанешь перед ковеном, Сейбер. Мы не даем тебе выбора.

Я повернула нож в ладони, отвела руку, чтобы вонзить клинок в лицо хоба.

Куча огненных бабочек полетела ко мне, их жар обжигал кожу — и порыв ветра налетел на меня, потушил насекомых. Неестественный мрак заглушил даже вечернее солнце, во дворе собрались тени.

Воздух остыл, тьма сгустилась, и сила загудела на моих нервах — знакомая сила. Поток энергии в земле изменился, фейри вышла из эфемерного измерения в физическое.

Тени кружились передо мной, а потом стали… женщиной.

Моего роста. Фарфоровая кожа. Шелковистые черные волосы ниспадали до колен, пряди трепетали, словно ее ласкал нежный ветер. Шелковое одеяние подчеркивало изгибы ее фигуры, оставляло плоский живот открытым. Длинная юбка разделялась, виднелись изящные ноги.

Ее изумрудные глаза посмотрели на мое лицо, а потом на хоба на моей ноге.

— Уйди, — приказала она хриплым урчанием.

Хоб отпустил меня и попятился, его лицо исказил страх. Ее полные красные губы изогнулись в радостной улыбке. Ее ладони поднялись изящно.

— Хватит! — закричала Лейни. — Ты не можешь…

Фейри опустила холодные ладони на мои плечи.

Сила окутала меня, покалывающая невесомость, и мир стал туманом и тенями. Лейни и остальной ковен стали силуэтами, которые угасали. Дом и деревья стали полупрозрачными, и бледный туман окружил меня, извиваясь. Тихий шелест зазвучал в моих ушах.

Сжимая мои плечи, фейри спросила:

— Ты ранена?

— Нет, — мой голос звучал как мертвый, словно я была в звуконепроницаемой комнате.

— Отлично, — уголки ее рта приподнялись в широкой улыбке, и она склонилась так близко, что наши губы почти соприкасались. — Тогда мне не придется тратить энергию и наказывать жалких ведьм из-за еще более жалкой ведьмы.

Я напряглась, но она уже отклонилась. Ее ладонь скользнула по моей руке, лаская, она переплела пальцы с моими. Мир стал глубоким туманом и тенями, она повела меня неспешно за собой.

Ковен и дом пропали. Мои ноги не издавали звуков на гравии. Я не видела свои ступни, туман скрывал все ниже моих колен.

Мы ушли в тени леса, деревья снова стали плотными, но не как до этого. Их кора сияла, словно посыпанная пыльцой фейри, и их листья были зелеными, отливали синевой, мерцая, пока ветерок дразнил их.

Я не просто смотрела на измерение фейри, я шла по нему.

Красивая женщина-фейри вела меня глубже в лес, а потом остановилась и повернулась ко мне. Все еще сжимая мою ладонь, она коснулась другой рукой моей щеки, ее палец был с изогнутым черным когтем на конце.

— Уже достаточно далеко. Теперь ты сможешь сбежать своими силами, — ее коготь прижался под моим подбородком, она подняла мое лицо. — Хотя было бы куда веселее разрезать твое милое горло.

Мой складной нож все еще был сжат в руке, но я не подняла его.

— Так почему ты помогла мне?

Она снова склонилась, ее лицо стало ужасно близко. Ее рот коснулся моего, но я стояла, не обрадовала ее, отпрянув.

— Мой друид пожелал, чтобы я нашла тебя, прочитав твое сообщение. Он подозревал, что ты будешь в опасности, — ее влажный язык задел мою нижнюю губу. — Твоя сила сладкая, маленькая ведьма, хоть у тебя ее печально мало.

Рикр, сверкнув белыми крыльями, опустился на мое плечо.

Попробуешь ее снова, хищница, и я разобью твою плоть на тысячу кусочков.

Его голос гремел в моем разуме рычанием, дрожь пробежала по коже. В белом тумане мира фейри бледно-голубой свет слетал с его перьев.

Женщина-фейри тихо рассмеялась. Она убрала руку от моего горла, и я ощутила жжение. Капля моей крови осталась на ее когте, и ее розовый язык появился, слизнул ее. А потом она отпустила мою руку.

Свет солнца проникал сквозь туман и деревья, испаряя влагу. Тяжелый вес моего тела вернулся, и в ушах хлопнуло, звук наполнил их, тишина измерения фейри пропала. Я пошатнулась, глядя на твердые стволы сосен вокруг меня.

Леди Тени пропала, оставив нежный запах ночных полевых цветов.

Я осторожно повернулась. Рикр сидел на моем плече. Сияние вечернего солнца озаряло дом Лейни в пятидесяти ярдах от меня. Голос доносились до моих ушей, повышенные. Раздался пронзительный вопль Лейни, слова были неясными.

Фамильяр Зака увела меня в измерение фейри, забрала у людей, и я попала в лес, где могла сбежать незаметно. Примерно так Тиллиаг мог пропасть с Заком, но я сомневалась, что жеребец-фейри мог унести всадника так далеко от мира людей, как меня забрала Леди Тени.

Я не видела свой старый пикап за ветками, но это было не важно. Я не заберу его. Я хотя бы забрала свои отмычки с собой, они могли стать уликой против меня. Я бросила машину, бросила свой ковен.

Я развернулась и пошла глубже в лес.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Лаллакай.

По словам Рикра, так звали женщину-фейри. Она была известна еще как Ночная Орлица и Леди Тени. Старая и сильная фейри, я не хотела, чтобы такая угрожала перерезать мне горло.

Темные тени мелькали в лесу, пока я шла к дому, ориентируясь на вечерний свет солнца, проникающий среди ветвей. Рикр в форме хорька ехал на моем плече.

Прости, голубка, — шепнул он. — Я был беспечен, пикси застала меня врасплох.

— Ты не виноват, — если кто и был виноват, то только я.

Я шла и смотрела, как мои ладони мелькали по бокам. Эти ладони. У них были пределы? Если бы Лаллакай не пришла, я убила бы фамильяра Эллен? Я ранила бы или убила ведьм?

Я прикрыла глаза, искала что-нибудь среди эмоций. Но ощущала лишь, как осколки во мне терлись друг о друга. Я хотела вернуться. Я хотела ранить Лейни за то, что она настроила ковен против меня, и я хотела навредить остальным за то, что они поверили ей.

Хоть их обвинения и подозрения были логичными, и я никак не переубеждала их, я хотела навредить им.

Я погрязла во всем этом.

Влага липла к ресницам. Почему я не могла быть нормальной? Я пыталась подстроиться. Старалась изо всех сил.

Золотой свет расцвел, когда я вышла из густого леса в сад «Сердец и Копыт».

Жди тут, голубка, — сказал Рикр, он превратился в быстрого белого скворца. — Я проверю, нет ли непрошенных гостей.

Он улетел, и я послушно ждала, прикусив губу. Лейни сказала МагиПолу, что я проникла в ее дом и напала на ковен? Или не хотела, чтобы агенты знали, что она напала на меня первой? Она хотела шанс отомстить мне до того, как меня арестуют и заберут подальше от нее? Насколько важным для нее было мое признание в преступлении?

Как только Рикр все проверит, я вернусь к обычным делам. Хоть я могла казаться Лейни и МагиПолу виновной, я была невиновной. Лучше всего сейчас было вести себя как невиновный человек. Подозрительное поведение сработает против меня.

Можешь идти, — позвал меня Рикр откуда-то возле дома. — Тут только Доминика и Грета.

Я поспешила между яблонь, глядя на дом в дальнем конце двора. Доминика и Грета припасли для меня еду, но я не могла сейчас идти туда. Не в таком настроении.

Я повернула к задней части конюшни и поднялась в свою квартиру. За пару минут я приняла душ и переоделась, а потом побежала вниз по лестнице, одетая в джинсы и черную футболку на несколько размеров больше, чем нужно, волосы были грубо собраны в высокий хвост. Рикр сидел на крыше конюшни, смотрел, как я направляюсь к полям.

Через час я лежала на спине на далеком пастбище, прохладная трава была подо мной, солнце висело низко на западе.

Козел Гудини лежал рядом со мной, жевал неспешно траву. Еще два козла бродили неподалеку, а овца Пушистик нюхал мою ногу. Хиппи и Фанко, наши спасенные скаковые лошади, паслись слева от меня.

Коричневый нос появился надо мной, закрывая небо. Пип, ломовой конь, понюхал мою челку, не понимая, почему глупый человек лежал на земле. Я потерла его нос и закрыла глаза. Энергия животных окружала меня, спокойная и мирная, сплеталась с мягкой энергией пастбища. Хоть я была слабой и неумелой, но природа и ее творения успокаивали меня, как любую другую ведьму.

Пип сдвинул мою челку и коснулся губами моего носа. Не открывая глаза, я нежно отодвинула его голову.

— Укусишь меня за нос, и будет серьезный разговор, Пип.

Он подул на меня жарким дыханием с запахом травы, а потом его тень сдвинулась. Я слышала, как его копыта шаркнули по земле, а потом раздался вздох и стук. Открыв глаза, я повернула голову к нему. Он катался с энтузиазмом в траве. Что ж, если человек так делал, почему ему нельзя?

Я похлопала Гудини по боку и снова расслабилась. Стоило завоевать раз доверие животного, и оно было твоим, пока ты его не предашь. Чаще всего оно оставалось твоим, даже если ты его предавал — потому я ненавидела тех, кто издевался над животными.

Это место было моим убежищем. Я не могла позволить Лейни и МП забрать его у меня. Мне нужно было как-то сохранить его.

Солнце опускалось, окрасило облака в розовый и золотой, когда я открыла глаза. Я села, звери вокруг меня напряглись, все смотрели в одну сторону — на гору на севере, покрытую лесом.

Темный конь и всадник неслись к ограде пастбища. Жеребец перепрыгнул ограду легко, а потом помчался галопом ко мне. Животные бросились в стороны, но я заметила на далеком дереве белую птицу — Рикр следил.

Я встала на ноги, стряхнула с джинсов траву и поправила футболку, которая оголила плечо.

Тиллиаг замедлился, а потом остановился в паре футов от меня. Его всадник, все еще в футболке без рукавов, открывающей мускулистые руки, посмотрел на меня зелеными человеческими глазами, его рюкзак свисал с широких плеч.

— Ты в порядке? — резко спросил он.

Я посмотрела на друида.

— Я в порядке.

— Ты была на земле.

— Да. Расслаблялась. Я порой так делаю.

Он прищурился.

— Лаллакай сказала, что обнаружила тебя в беде с твоим ковеном.

— Мне не нужна была помощь.

— Она сказала не так, — он тряхнул головой. — Что ты узнала о смерти коня?

Мой спокойное — отчасти — настроение пропало.

— Я расскажу у себя. Я не ела ничего с обеда.

С обеда, который он мне принес. Казалось, это было дни, а не часы назад.

Я пошла к дальнему саду, скрывающему ферму. Копыта Тиллиага стучали за мной, потом рядом со мной, а потом рука обвила меня и подняла в воздух.

Я выругалась, Зак усадил меня на коня перед собой.

— Перекинь ногу, — сказал он, прижимая мою спину к своей груди.

Я перекинула ногу через шею Тиллиага, чтобы сидеть правильно на коне. Жеребец выглядел иначе, когда я была на его спине, и мне стало не по себе, когда он повернул уши ко мне и выгнул шею.

— Тиллиаг, — с предупреждением начал Зак.

Мышцы жеребца напряглись, и он встал на дыбы.

Зак отпустил мою талию, съезжая, чтобы не утащить и меня за собой. Сжимая руками гриву, я едва заметила, что он упал с крупа Тиллиага. Я сжимала ногами бока коня.

Его передние копыта стукнули по земле, он опустил голову. Я резко отклонилась, а он ударил задними ногами, пытаясь сбросить меня. Когда и это не удалось, он устроил мне родео. Вставал на дыбы, бросался вперед, кружился. Я держалась из чистого упрямства, но с каждым резким рывком теряла равновесие чуть сильнее.

— Козел! — заорала я, конь встал на дыбы, его тело стало вертикальным. Я не удержалась и упала. Рухнув на ноги, размахивая руками, я отшатнулась и упала на попу.

Зак поспешил ко мне, но я вскочила на ноги раньше, чем он смог добраться до меня, тяжело дыша, хмуро глядя на фейри-коня.

Кислотно-зеленые глаза спокойно разглядывали меня, жеребец повернулся, открыв мне бок.

— Тиллиаг, — зарычал Зак.

Она может на мне ехать, — грубый голос фейри скреб мой разум, его тон был решительным.

О, так я прошла его проверку? Как мило.

Его ухо повернулось ко мне, и я читала его жест. Он гадал, испугалась ли я так, что не полезу на него.

Я бросилась к коню, сжала гриву и забралась на его спину. Он был таким большим, что я растянулась на его спине, потом смогла выпрямиться. Устроившись, я сжала его гриву и яростно посмотрела на его уши.

— Она права, — Зак появился у моего колена. — Ты козел, Тиллиаг.

Я хотел знать, достойна ли она.

— Ты носил пассажиров для меня без проверки.

Она другая.

Зак выругался под нос, потом запрыгнул на коня с большей грацией, чем я. Его тепло прижалось к моей спине, он потянулся вокруг меня и сжал гриву Тиллиага — держаться можно было только за нее.

— Идем.

Ни он, ни конь не извинились за родео, но я этого и не ожидала от них.

Тиллиаг побежал рысью, а потом разогнался сильнее. Прохладный ветер хлестал меня, и мое недовольство пропало. Я раскачивалась с движениями коня, его бег был легким, сила текла по его телу. Я много раз ездила на конях, но ни один так не ощущался. Сила, грация и полная свобода были от отсутствия контроля.

Мы были на середине пастбища, когда я вспомнила о Заке. Он прижимался к моей спине, руки были по бокам от меня, и он двигался со своим конем и мной. Мы втроем были в идеальной гармонии, и когда впереди стало видно ограду пастбища, я склонилась инстинктивно вперед и напрягла ноги. Тиллиаг легко перепрыгнул ее, его копыта стукнули по гравию на другой стороне.

Он замедлился, веселье нашей короткой поездки утихало. Я выдохнула. Жеребец остановился.

Я не знала, что меня заставило это сделать, но я отклонилась к Заку, все мое тело расслабилось, голова прильнула к его плечу. Я закрыла глаза, вдыхая запах Тиллиага и сосновый запах друида.

Почему это ощущалось так хорошо?

Ноги Зака напряглись, направляя коня, и Тиллиаг пошел вперед. Я не двигалась, отклонилась к друиду, бедра подрагивали от шагов коня. Гравий захрустел, и Тиллиаг снова остановился. Я открыла глаза, он стоял в паре ярдов от задней двери конюшни.

Зак спрыгнул со спины коня на землю. Я прижала ладонь к сильной шее Тиллиага. Благодарить фейри всегда было рискованно, некоторые сразу же требовали считать это долгом.

«Поездка была восхитительной», — сказала я, надеясь, что меня слышал только фейри, а не друид.

Тиллиаг склонил ко мне ухо, но не ответил. Я съехала с его спины, боль вспыхнула в бедре, где хоб Эллен чуть не сломал мне ногу. Тиллиаг тряхнул головой и умчался, оставив двух всадников. Он пропал в стороне фруктового сада.

Отогнав странное настроение, я похлопала по карманам в поисках ключей. Мои пальцы задели силуэт складного ножа.

— Так что? — прогудел Зак за мной.

Я вытащила ключи из другого кармана.

— Смерть коня, — сказал он. — Ты сказала, что узнала, как он умер. И что случилось с твоим ковеном?

Лаллакай рассказала ему о «суде ведьм» Лейни? Я вставила ключ в замок и бросила поверх плеча ледяной взгляд.

— Второе — мое дело.

Он прищурился.

— Мы же в этом вместе?

Я напряглась, его слова вызвали вспышку эмоций, ударивших меня по груди как сбежавшая ломовая лошадь. Я вдруг задрожала от гнева, горя и гадкого ужаса, и я не знала, почему.

— Тебе стоило меня дождаться, — продолжал он. — Но ты… что такое?

Моя грудь вздымалась, было сложно совладать с эмоциями.