Единственный ответ

8

В следующее мгновение у Карины мелькнула надежда, что, может быть, Луис пришел помириться, но когда она увидела ледяную холодность в глазах Луиса, надежда умерла, едва успев родиться.

– Можно войти? – спросил он коротко, так как Карина молчала.

Она медленно отошла в сторону и закрыла за ним дверь.

– Что ты хочешь?

Луис повернулся и окинул ее взглядом.

– Хочу посмотреть, кого ты подцепишь, когда твой дружок ушел на вечер, – грубо ответил Луис.

Щеки Карины вспыхнули, она подошла к двери и открыла ее:

– Убирайся! Ты слышишь меня, – продолжала она, поскольку Луис не двигался. – Я не желаю выслушивать от тебя оскорбления. Убирайся вон из моей комнаты!

Подойдя к ней, Луис взялся за дверь и захлопнул ее.

– Я не уйду, пока не скажу того, что должен сказать.

– Ты уже достаточно сказал.

Карина направилась к телефону, стоящему около кровати, но Луис схватил ее за руку и рывком развернул лицом к себе. Мгновение они смотрели друг на друга, оба пылали яростью. Луис со стиснутыми зубами держал ее так, что его пальцы впивались ей в руку.

– Зачем ты пришел сюда?

– Отдать тебе это, – вынув из кармана большой конверт, Луис протянул его Карине.

– Что это?

– Официальное уведомление, что я подаю на развод.

Карина некоторое время смотрела ему в лицо, потом сказала:

– Отпусти меня.

Он отпустил, и она потерла руку, прежде чем взять у него конверт и открыть его. Карина вынула официальный документ и быстро взглянула на него.

– Хорошо, ты даешь мне развод. Что еще?

– Ты будешь прибегать к услугам адвоката?

– Зачем? Я предлагала тебе развод несколько лет назад.

– В таком случае я хотел бы, чтобы ты подписала другой документ, который подтверждает, что ты не будешь настаивать на защите. – И Луис вынул из кармана другую бумагу.

– Что ты имеешь в виду? Какая защита? – удивленно спросила Карина. – Мы жили врозь четыре года. Разве наш брак не закончился?

– Нет, когда нарушена супружеская верность.

Карина уставилась на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты знаешь, черт возьми, что я имею в виду! Я направляю иск о разводе на основании супружеской измены и привлекаю к суду Саммерса как соучастника.

– Ты не сделаешь этого! – воскликнула Карина в ужасе. – Это неправда!

Луис презрительно рассмеялся.

– Неправда? Когда ты практически делишь с ним комнату, – и он указал на дверь в смежную комнату.

– Эта дверь заперта, – горячо сказала Карина, – можешь попробовать, если не веришь.

– Это не играет роли, – грубо сказал Луис. – У меня уже есть достаточное количество доказательств, чтобы защитить свою честь.

Карина замерла, глядя на Луиса.

– Нет, у тебя нет доказательств и не может быть, – сказала она наконец, – потому что их нет вообще.

– Нет? Тогда как ты, черт возьми, назовешь вот это? – с горьким триумфом он протянул ей стопку фотографий.

– Что это?

– Посмотри сама.

– Нет, не хочу.

– Тогда я заставлю тебя посмотреть.

Быстро шагнув вперед, Луис схватил Карину и заломил ей руки за спину, притянув к себе. Потом свободной рукой он брал одну фотографию за другой и держал их прямо перед лицом Карины, бросая затем на постель. На всех фотографиях она была с Грегом. На нескольких снимках они с Грегом танцевали, и Грег прижимал ее к себе, две другие были сделаны в бассейне отеля, когда однажды ночью они пошли искупаться и Грег вытирал ее полотенцем, еще одна была сделана на пляже, где Карина загорала без лифчика, а Грег наклонился к ней, держа руку у нее на талии. Последняя фотография изображала прощальный поцелуй на ночь в коридоре отеля, но снято было так, что Грег стоял, нагнувшись к ней, словно собирался войти с ней в комнату. Карина не знала, когда их фотографировали. Люди всегда фотографируются во время отпуска, и она не обращала внимания, если где-то рядом мелькала вспышка. И потом Грег был известен, она часто видела людей, фотографировавших его.

Увидев первые две фотографии, Карина пыталась отвернуться, но Луис силой повернул ей голову.

– Смотри на них, ты, лживая сука! Смотри, я тебе говорю!

На глазах Карины появились слезы, но она сморгнула их, чтобы не дать Луису увидеть, как глубоко его обвинения ранят ее.

– Ну, что ты думаешь о них? – спросил Луис, когда последняя фотография упала на постель. – Впечатляет, не правда ли?

Повернув голову, чтобы взглянуть на него через плечо, Карина печально сказала:

– Ох, Луис, что же ты делаешь?

– Я нанял частного детектива, чтобы следить за тобой. Я оставил бы тебя в покое, если бы ты не явилась на ту вторую встречу. Ведь я предупреждал тебя, что ты заплатишь за это. Поэтому, когда ты осмелилась бросить мне вызов и появиться на второй встрече, повиснув на его руке…

Резким движением Карина высвободила свою руку и повернулась лицом к Луису.

– Последний раз я говорю тебе, Луис, он не мой любовник, он мой босс, я на него работаю.

Луис засмеялся, с издевкой указывая на фотографии.

– Прекрасные доказательства платонических отношений. Что он собирается делать, когда держит тебя так близко к себе, – диктовать деловое письмо? – насмехался он.

– Нет, он хочет успокоить меня.

На мгновение Луис нахмурился, но потом отогнал от себя какую-то мысль.

– Ты напрасно теряешь время. Ничто не убедит меня, что он не твой любовник. Но если ты хочешь доказывать это в суде, тогда пожалуйста, и мы увидим, кому из нас поверят.

– Почему ты так поступаешь? Ты же только вываляешь свое собственное имя в грязи. Ты же не можешь хотеть этого.

Луис зло схватил и сжал ее руку:

– Ты уже щеголяла своим любовником перед моими коллегами и деловыми партнерами. Теперь каждый в Лиссабоне знает это, знает то, что ты так откровенно выставляла напоказ, чтобы унизить меня. Поэтому теперь для меня нет никакой разницы, будет суд или нет. А твой знаменитый дружок покажет там, на что он способен.

– И ты этого действительно хочешь? – сердито спросила Карина. – Ведь для тебя даже самая мысль, что я предпочла другого мужчину, невыносима. Что с тобой случилось, Луис? Видимо, когда ты представляешь, как я занимаюсь любовью с кем-то другим, ты начинаешь чувствовать себя ущербным. Это…

– Заткнись! – Луис начал ее трясти, а Карина старалась освободиться. Несколько мгновений они отчаянно боролись, но потом Карина оказалась брошенной на кровать, а Луис сверху.

– Уйди от меня! Черт побери, уйди от меня! – кричала Карина, стараясь оцарапать ему лицо.

Но Луис навалился на нее всем телом, не давая ей даже дышать. Он схватил ее руки и заломил за голову. Карина еще боролась. Придя в бешенство, она прогнула тело, стараясь сбросить с себя Луиса, и вцепилась зубами в его запястье.

Он отдернул руку, а Карина пыталась царапать его. Они катались по кровати среди разбросанных фотографий. Карина некоторое время была наверху, но потом Луис поднатужился и снова оказался на ней, держа рукой ее за волосы.

– Слезь с меня сейчас же! Боже, как я ненавижу тебя! – закричала Карина. Но в следующий момент его рот коснулся ее губ, заставив замолчать. Он целовал ее со страстью, полной боли и ярости.

Карина безуспешно пыталась освободиться, мотая головой из стороны в сторону, но Луис только крепче прижимал ее к себе. Карина попыталась укусить его, и он выругался, почувствовав кровь на языке, но все равно продолжал целовать ее. Его ярость превратилась в желание. И неожиданно для себя Карина поцеловала его в ответ, и ее губы приоткрылись навстречу ему.

– О, Боже мой! – Его руки скользнули по одежде, в спешке разрывая ее. Его губы целовали ее глаза, шею, его горячее дыхание опаляло ее кожу, превращая кровь в огонь.

Карина запустила руки в его волосы, прижимаясь к нему, стараясь поцеловать его в губы:

– О, Луис… Луис.

Его руки были у нее на груди, настойчивые в своей яростной потребности, дрожащие от желания, его дыхание прерывалось стонами страсти. Он поцеловал бы ее в грудь, но Карина подняла его голову так, чтобы утонуть в его поцелуях, бормоча что-то. Это были низкие, хриплые звуки животной страсти, которые выдавали ее болезненное горячее желание.

Пальцы Луиса сжались непроизвольно под влиянием страсти, заставив Карину вскрикнуть. Подняв голову, Луис посмотрел на нее, в его глазах отражалась яростная мука, движимая отчаянным желанием, над которым он потерял контроль.

Карина изогнула свое тело ему навстречу, стягивая его одежду, стараясь быть ближе к нему, коснуться его. Луис застонал, когда она наконец коснулась его кожи:

– О, Боже! О, Боже!

Приподнявшись на локте, Луис рывком дернул ее застегнутые брюки, нетерпеливо отбросив одну из фотографий. От его движения фотография перевернулась, и изображение отпечаталось в его сознании. Он вдруг остановился, глядя на снимок, потом грубо выругался и встал.

– Ты ведьма! Чертова искусительница!

Трясущимися руками Луис откинул свои волосы со лба, застегнул рубашку, в то время как Карина, не веря своим глазам, смотрела на него, слишком ошеломленная, чтобы заговорить.

– Ничего не изменилось, – с чувством сказал Луис. – Теперь я хочу развод даже больше, чем раньше. Я хочу освободиться от тебя. Я не хочу видеть тебя больше никогда!

Когда он стремглав выбежал из комнаты, захлопнув за собой дверь. Карина осталась лежать, уставясь в потолок, слишком опустошенная эмоционально, чтобы даже заплакать. Стемнело, но она все еще лежала не двигаясь, пока не замерзла – в комнате работал кондиционер. Наконец она встала и зажгла свет.

Ее шелковая блузка была разорвана на части, кружевной лифчик тоже порван, жакету досталось меньше, но это не имело значения. Карина знала, что она никогда больше не наденет его. Волосы были растрепаны, а серьги она нашла на постели среди фотографий. Эти чертовы фотографии! Карина быстро подняла их, разорвала на мелкие кусочки и спустила в туалет. Это не имело значения, ведь Луис мог изготовить сколько угодно копий, по крайней мере ей не придется больше смотреть на них.

Скинув одежду, Карина забралась под душ и долго мылась с мылом, словно стараясь смыть прикосновения Луиса. Но это было невозможно. Невозможно водой смыть воспоминания о нем в ее сознании, во всем ее существе. Это то, с чем ей придется жить всю жизнь. Но она теперь ясно поняла, что должна немедленно покинуть Португалию и никогда больше не приезжать сюда.

Надев белый махровый купальный халат, Карина прошла в спальню и позвонила в аэропорт, чтобы заказать билет на первый же рейс в Великобританию. Ближайший рейс по расписанию выпадал только на вечер следующего дня, гораздо позже, чем ей хотелось бы. Но, в конце концов, она всегда может подождать в аэропорту. Теперь, когда решение было принято, ей захотелось уехать как можно быстрее, поэтому она позвонила портье и попросила приготовить счет к утру. Она быстро упаковала чемодан. Правда, большинство вещей осталось в отеле в Алгарви, но Карина решила оставить их там.

После того как Карина упаковала чемодан, ей уже нечего было делать, кроме, пожалуй, одной вещи, которую она оставила напоследок. Подойдя к столу, Карина решительно подняла уведомление о разводе и тот документ, который Луис хотел, чтобы она подписала. Она внимательно прочитала бумаги. В уведомлении были указаны время и место (отели в Лиссабоне и в Алгарви), где, по мнению Луиса, имела место супружеская измена. В другом документе должно быть подтверждено, что Карина отказывается от защиты, то есть, другими словами, признает свою вину. Карина еще раз прочитала оба документа, потом взяла ручку и подписала вторую бумагу. Теперь Луис получит то, что хотел, и они будут свободны друг от друга. Свободны, чтобы ненавидеть друг друга, вместо того чтобы любить.

Можно было просто написать Грегу письмо и исчезнуть на следующее утро, но Карина дождалась, когда он постучал в смежную дверь.

– Эй, ты идешь завтракать, Карина?

– Да, я готова. – Она отперла дверь и открыла ее. – Грег, я должна поговорить с тобой.

Его глаза прищурились, когда он увидел, как Карина одета, а потом в его поле зрения попал и чемодан на постели.

– Ты уезжаешь?

– Да.

– Что случилось?

– Ничего. Просто я поняла, что… что я занимаю твое время, околачиваясь тут около тебя, поэтому…

– Мне об этом судить, – резко прервал ее Грег. – Я хочу, чтобы ты была рядом, ты знаешь это.

– Грег, прости меня, но я не люблю тебя и не могу выйти за тебя замуж. Я хотела бы, если б могла, – добавила она почти с отчаянием. – Было бы прекрасно любить тебя и быть твоей женой. Но… но я не могу.

– Это из-за Ривейро? Ты все еще любишь его?

Карина кивнула, и Грег спросил:

– Что заставило тебя прийти к такому внезапному решению?

– Я поняла, что я поступаю непорядочно по отношению к тебе и…

– Не лги мне, Карина, – сказал он, нахмурив брови. – Я не заслужил этого.

Карина закусила губу.

– Извини, я не хотела… Он приходил вчера вечером сюда. Луис. Он сказал, что хочет получить развод. Он собирается подать в суд.

– Но разве это не то же, чего хочешь ты? Уверен, что ты не хочешь остаться связанной с ним.

Покачав головой, Карина сказала:

– Ты не понимаешь. Он хочет развода со мной на основании адюльтера с тобой.

– Но мы не занимались любовью.

– Он не верит этому, – устало объяснила Карина. – У него есть фотографии, где мы вместе и снято так, будто мы любовники.

Грег пожал плечами.

– Ну и пусть. Для меня не имеет никакого значения, как ты получишь свободу.

– Прости меня, – сказала она снова. – Но ты всегда знал, что я люблю Луиса. Я никогда не притворялась. И теперь я знаю твердо, что если невозможно, чтобы он стал моим мужем, то я не хочу никого другого. Это не сработало бы, и было бы нечестно с моей стороны. – Карина расправила плечи. – Поэтому я уезжаю, Грег. Сегодня. Я заказала билет на обратный рейс в Англию.

– А как же твоя работа у меня?

– В Алгарви много людей, говорящих по-английски. Ты найдешь кого-нибудь еще.

– Карина. – Грег шагнул к ней, пытаясь заставить ее изменить решение, но Карина быстро подняла руки, чтобы удержать его. – Не делай этого, – сказал он настойчиво. – Останься со мной. Ты, может быть, передумаешь.

Но Карина отрицательно покачала головой. Она дотянулась поцеловать его, а потом хриплым голосом сказала:

– Прощай, Грег. Я никогда тебя не забуду. – И убежала в свою комнату, заперев дверь, прежде чем он смог остановить ее.

Грег не последовал за ней. Карина ожидала, что он попытается. Она ждала около получаса, затем позвонила вниз и попросила принести завтрак в номер. До отлета еще оставалось так много времени. Карина ела медленно, и когда она пила первую чашку кофе, зазвонил телефон. Она уже было решила не брать трубку, думая, что звонит Грег, но все-таки не удержалась и взяла.

– Алло?

– Сеньора, это портье. Здесь внизу водитель к вам. Он спрашивает, может ли он передать вам письмо?

– Вы… вы уверены, что ко мне? Я никого не жду.

– Да, уверен.

– Ну хорошо. Думаю, лучше позволить ему подняться.

Карина ждала, гадая, не трюк ли это Грега, чтобы удержать ее здесь, и когда раздался стук, с любопытством открыла дверь. Она сразу же узнала человека, стоящего снаружи в форме шофера, и не могла не удивиться.

– Жозе?

– Сеньора. – Жозе тепло улыбнулся ей и протянул письмо.

Он был главным доверенным лицом в доме Луиса в Лиссабоне, выполняя обязанности дворецкого, домашнего мастера на все руки, шофера для матери Луиса, а также делая любую работу, которая требовалась. Он был женат на экономке, которая еще и готовила, и оба следили за порядком во всем доме. Они всегда дружески относились к Карине, когда она жила там, поэтому Карина часто тайком приходила на кухню повидать их, хотя это и не нравилось матери Луиса.

– Как поживаешь, Жозе? Как там Люсия?

Они поговорили несколько минут, потом Жозе сказал:

– Пожалуйста, сеньора, прочтите письмо. Сеньора Ривейро желает вас видеть.

Глаза Карины в удивлении широко раскрылись, она распечатала конверт, вытащила письмо и подошла к окну прочитать его. Оно было коротким, написано по-английски дрожащей рукой, будто человек был стар или болен. Не грубая, короткая записка, а почти смущенная вежливая просьба. Записка заканчивалась словами: «Пожалуйста, приезжай, это очень важно, я должна поговорить с тобой как можно скорее».

Первым желанием Карины было проигнорировать письмо и выбросить его, но срочность, которая заключалась в нем, заставила ее поколебаться. Сеньора Ривейро подчеркнула, что хочет видеть ее немедленно. Холодный ужас сковал Карину. Может, Луис попал в аварию и ранен? Он был просто вне себя, когда ушел от нее прошлой ночью, а португальцы – неважные водители. Карина быстро повернулась к Жозе:

– Что-нибудь случилось с сеньором Луисом? Жозе выглядел озадаченным.

– Что вы, сеньора, нет.

Ее сердце снова забилось, и она перечитала письмо. Потом подумала, что ничего не потеряет, если увидит старую женщину. У нее было время, которое предстояло убить, и она мучилась бы любопытством, если б не поехала к свекрови.

– Ты не мог бы отвезти меня в аэропорт, после того как я увижу сеньору Ривейро?

– Конечно могу.

Вот так, спустя полчаса Карина входила еще раз и самым неожиданным образом через широкие двойные двери в дом Ривейро. Дом почти не изменился. Обстановка была той же самой, везде так же безукоризненно чисто и так же изысканно. Люсия открыла ей дверь и искренне обрадовалась, увидев ее, но сразу же увела Карину наверх в спальню сеньоры Ривейро на втором этаже. Постучав в дверь и услышав ответ, она открыла ее, приглашая Карину войти.

Луис говорил Карине, что его мать больна, но даже после этого Карина была потрясена поразительной переменой, произошедшей с пожилой женщиной. Когда Карина уезжала домой с разрушенными надеждами, сеньора Ривейро была высокой, статной женщиной около шестидесяти лет, с волосами, слегка тронутыми сединой. Гордая, независимая, с сильным характером, она управляла всем домом. Теперь в кресле у окна, закутанная в одеяло, хотя день был теплым, сидела старушка с совершенно седой головой. Вероятно, подумала Карина, смерть мужа сломила ее полностью. Ее когда-то сильные руки были тонкими и слабыми. Когда Карина взглянула на нее, то сразу поняла, о чем говорил Луис. Его мать больна неизлечимо и никогда не поправится.

Некоторое время никто из них не произнес ни слова. Будто обе вспоминали их последнее горькое расставание. Но потом сеньора Ривейро сделала слабый жест рукой, указывая на стул рядом с собой.

– Спасибо, что пришла. Пожалуйста, садись.

Карина села, стараясь вспомнить все то зло, которое причиняла ей эта женщина, чтобы не раскиснуть и не начать жалеть ее.

– Ты выглядишь… несчастной, – сказала сеньора Ривейро.

– Разве? – коротко ответила Карина, раздумывая, не хочет ли свекровь насладиться своим вторым триумфом.

– Я слышала, что ты снова в Португалии. – Женщина подняла усталые, полные муки глаза на Карину. – Луис не сказал мне, кто-то еще сказал. Когда ты приехала, в Луисе произошла перемена. Он ожил, снова стал живым. А живым он не был с тех пор, как ты уехала.

– Думаю, вы имеете в виду: с тех пор, как вы меня выжили, не так ли? – едко сказала Карина, не в силах удержаться.

К ее удивлению, сеньора Ривейро медленно кивнула.

– Да, это так… Я… Я думала, что это к лучшему. Думала, что Луис скоро забудет тебя и женится снова. У меня будут внуки. Но он отказывался от развода. А потом я увидела, что он все время надеялся, что ты вернешься обратно. – Она остановилась и трясущейся рукой поднесла кружевной платок к губам. – Когда ты приехала, он был полон надежд и планов. Он не говорил мне, что ты здесь, но я знала. Когда он уехал на виллу, я знала, что ты там и он собирается просить тебя остаться.

Карина взглянула на старую женщину и потом опустила глаза на свои крепко сцепленные руки.

– Но ты отказала ему, не так ли? Я никогда не видела моего сына таким несчастным. Это было даже хуже, чем в первый раз.

Она замолчала, но Карина ничего не ответила. Да и что можно на это сказать? Конечно, у нее не было желания рассказывать всю историю женщине, которая когда-то была ее врагом.

– Карина, пожалуйста, я должна знать: ты отказалась вернуться к нему из-за меня? Потому что, если это так, то я уверяю тебя, тебе нечего бояться. Я покину этот дом и уйду в дом для престарелых. Тебе не придется жить со мной или даже… видеть меня. – Ее голос прервался, и она немного откашлялась, но потом продолжала. Карина смотрела на нее широко раскрытыми глазами. – Я разрушила жизнь своего сына, теперь я это знаю, и я не хочу быть причиной его несчастья снова. Пожалуйста, вернись к нему. Сделай его счастливым. Он любит тебя. Я больна. Я… Я не думаю, что у меня…

Карина сделала жест рукой, призывая ее к молчанию.

– Пожалуйста, не мучайте себя. Это не из-за вас. Кое-что еще… произошло между нами… Непонимание…

Сеньора Ривейро долго смотрела на ее печальное лицо, потом сказала:

– Прости меня, но ты все еще любишь Луиса? – И когда Карина молча кивнула, продолжала: – Я знаю, он очень сильно любит тебя. Поэтому это… это непонимание, неужели нельзя преодолеть его? Если ты придешь к нему…

Карина подняла голову.

– Это ничего не даст, – ответила она коротко.

– Ничего не даст? Или просто гордость удерживает тебя от возвращения? И вы оба собираетесь быть несчастными всю оставшуюся жизнь из-за этого?

Искра решительности, которую Карина знала раньше, промелькнула в глазах старой женщины, но на этот раз она была направлена не против нее. Она восхищенно сказала:

– Вы действительно хотите, чтобы мы были вместе, я вижу. – Карина покачала головой. – Но уже слишком поздно. Я сегодня улетаю в Англию.

– Карина. – Старая женщина, казалось, собрала все свои силы, когда наклонилась вперед. – Ты говоришь, что любишь моего сына. Тогда не можешь ли ты для его спасения сделать еще одну последнюю попытку примирения? Я не хочу, чтобы он оставался один всю жизнь. Одиноким и разочарованным. Пожалуйста, сделай это для него.

Поднявшись на ноги, Карина сказала:

– Почему бы вам не попросить об этом его?

– Потому что его здесь нет. Он уехал вчера вечером в свой домик в горах. Он всегда уезжает туда, когда жизнь для него становится непереносимой. Там он замыкается в себе и залечивает свои раны. Раны, которые нанесла ему я, – подчеркнула его мать, и свет померк в ее глазах.

Подойдя к окну, Карина устремила невидящий взгляд вниз на улицу, стараясь все обдумать. Был ли в этом хоть слабый шанс для них обоих? Теперь? Мать Луиса не знает всего, не знает ничего о последней их встрече, о том, что Луис уверен, будто она и Грег любовники. Но она казалась такой уверенной, когда говорила, что Луис любит ее. И он говорил ей сам, пока не наступил тот ужасный момент, когда он увидел Грега в ее комнате. Могла ли Карина убедить его в обратном? Или это только приведет к другой, такой же ужасной сцене, как и вчера вечером? Карина содрогнулась, вспомнив ее. Но на нее нахлынули и другие воспоминания. Наконец она повернулась и сказала:

– Хорошо, я сделаю еще одну, последнюю, попытку. Где точно находится его домик?

– Спасибо тебе. – Голос старой женщины был полон глубокой признательности. – Это в горах около Моншиги. Место называется «Орлиное гнездо». Жозе доставит тебя туда.

– Нет, я бы предпочла приехать туда одна. Но я одолжу вашу машину, если можно.

– Конечно. Когда ты поедешь?

Карина пожала плечами.

– Если я вообще туда поеду, то я выезжаю немедленно.

Моншига находится в Алгарви. Маленький по португальским стандартам городок в горной области на западе, и, чтобы добраться до него, Карине пришлось проехать большую часть пути по той же самой дороге из Лиссабона. Но когда она свернула с нее и начала подниматься вверх, то добралась до городка лишь спустя два часа. Здесь она остановилась, чтобы заправить машину и посмотреть карту, которой ее снабдил Жозе. Дом Луиса был еще дальше, выше в горах, и ей пришлось проехать через весь городок и подниматься вверх по узкой и извилистой дороге, выложенной булыжником, молясь о том, чтобы ничего не случилось.

После Моншиги пейзаж полностью изменился, и Карина ехала через сосновые леса. Она чувствовала их аромат через открытые окна машины. Карина проезжала мимо горных террас, откуда открывался прекрасный вид на долины внизу, на низкие холмы, похожие на гигантские муравейники. Она поднялась уже очень высоко, что-то около тысячи метров над уровнем моря. Леса значительно поредели, и кругом виднелся красный песчаник – выход на поверхность гранитных скал. Карина начала искать поворот к дому Луиса, боясь пропустить его, но довольно просто нашла и повернула на сузившуюся дорогу. Через короткое время Карина увидела указатель «Орлиное гнездо» и поехала туда.

Она подъехала прямо к дому, потом свернула в лес. Сосновые шишки хрустели под шинами. Карина оставила машину в тени деревьев. Пешком она добралась до дома, потом, словно вспомнив что-то, вернулась назад, повозилась с двигателем и спрятала то, что она сняла, под камнем. Луис был не единственным, кто мог обездвижить машину!

Это был прекрасный дом, почти что деревянная хижина, которая превосходно вписывалась в окружающий пейзаж, длинная и низкая, с каменным дымоходом. Машина Луиса стояла с другой стороны дома, около сарая, двери которого были открыты. Карина поднялась по каменным ступенькам к главной двери и постучала, но ответа не последовало. Она осторожно потянула дверь, которая оказалась незапертой. После мгновенного колебания Карина вошла внутрь.

– Луис?

Он не ответил на ее крик, поэтому она прошла в дом, осматриваясь вокруг. Гостиная с камином и большим удобным диваном, маленькая, но удобная кухня и спальня с ванной, дверь в которую была открыта. В спальне основное место занимала большая двуспальная кровать – Луису всегда требовалась большая кровать из-за его роста. На стенах висели картины, в гостиной – много книг и стереосистема. Да, видимо, теперь эта хижина стала его убежищем, учитывая, что вилла была полна воспоминаний о ней. А если эта ее попытка потерпит неудачу? В следующее мгновение Карине захотелось убежать отсюда, оставить ему то малое, что у него есть. Но нет, это будет самой настоящей трусостью. Она настроилась сделать еще одну, последнюю попытку, чтобы завоевать счастье, и решение ее окрепло, когда она увидела свою фотографию на столе в спальне – фотографию, которую Луис сделал во время их медового месяца. На ней Карина смеялась прямо в объектив. Волосы развеваются на ветру, а в глазах любовь.

Взяв снимок, Карина держала его в руках, стоя в гостиной и глядя на него, когда в комнату вошел Луис.

– Жозе? Я слышал шум машины. Что-нибудь случилось с…

Он остановился, удивленный, когда увидел Карину.

– Ты!

– П-п-ривет, Луис. – Ее пальцы нервно сжали фотографию, словно извлекая из нее силу.

– Что ты, черт возьми, здесь делаешь? Как ты нашла это место?

– Жозе сказал мне, как найти.

– Правда? – сказал Луис тоном, который не предвещал ничего хорошего для старого слуги.

– Да, я… я сказала ему, что хочу срочно увидеть тебя.

– Зачем? Я же сказал, что никогда больше не хочу тебя видеть.

– Я знаю. Но ты покинул мою комнату вчера вечером в такой спешке, что забыл кое-что. – Опустив фотографию, Карина открыла свою сумочку и вынула два документа. – Уведомление о разводе и документ, который ты хотел, чтобы я подписала.

– Почему ты привезла их сюда? Ты могла бы отослать бумаги в мой офис.

– Я и собиралась, – сказала Карина, – но кое-что случилось, что заставило меня переменить решение.

– А ты подписала бумагу? – спросил Луис, ожидая, что она скажет «нет».

– Да. Да, я подписала ее.

Луис пристально смотрел на нее, его тело вдруг напряглось.

– Значит, ты признаешь свою вину? Признаешь, что ты и Саммерс – любовники?

Карина отрицательно покачала головой.

– Нет, я подписала этот документ, потому что я уже больна от всего этого. Я хотела покончить с этим. Меня уже ничего не заботило. – Подняв голову, Карина прямо взглянула Луису в лицо. – Но потом кое-что случилось, что заставило меня… переменить решение. – И она с отчаянием разорвала обе бумаги. – Если ты хочешь развода на основании измены, Луис, тогда тебе придется бороться со мной. Потому что я никогда не изменяла тебе ни телом, ни в сердце своем.

– Нет, ты изменяла! Я видел Саммерса в твоей комнате. И я узнал, что он сказал менеджеру отеля, что он твой муж.

– Только потому, что ему не удалось нигде найти комнату, чтобы переночевать. Грег пытался связаться со мной из Лиссабона и забеспокоился, когда ему в отеле сказали, что не видели меня уже два дня. Ведь ты убедил меня остаться на вилле. Они сказали ему, что я не возвращалась в отель в прошлую ночь, поэтому Грег приехал в Алгарви, пытаясь найти меня. Он ждал допоздна и не смог найти места, где остановиться, а в отеле не было свободных комнат, поэтому… – Карина пожала плечами, – он сказал, что он мой муж, но только для того, чтобы получить место для ночлега.

– И ты думаешь, я поверю этому? – усмехнулся Луис. – Ведь ты не расставалась с ним с тех самых пор.

– Но ведь ты должен был подвезти меня в Лиссабон, – возразила Карина, – но ты бросил меня.

Луис презрительно засмеялся.

– Значит, это я заставил тебя остаться с ним, работать на него?

Карина мгновение помолчала, но потом сказала:

– Да, так и было. Потому что в глубине души я всегда надеялась, что ты поймешь, что был не прав и вернешься ко мне.

Луис замер, и Карина увидела, что его пальцы сжались в кулаки. Повернувшись, он шагнул к выходу, и ее сердце сжалось. Она решила, что он собирается уйти, но в дверях Луис остановился спиной к ней.

– Ты сказала, что кое-что случилось, то, что заставило тебя переменить решение. Что же?

Карина мгновение помолчала, размышляя, рассказать ли ему о его матери, но решила, что не стоит, не сейчас. Поэтому она сказала:

– Ты спросил меня, почему я привезла эти бумаги сюда вместо того, чтобы послать их по почте в твой офис. Но ведь ты тоже сам принес их ко мне в отель вчера вечером, хотя мог бы и прислать. Если ты действительно ненавидишь меня, ты бы сделал так, чтобы не видеть меня снова. Я думаю, ты все еще заботишься обо мне, Луис, хотя и сердишься. Я… Я понимаю это. И поэтому я пришла.

– Ошибаешься, – резко сказал Луис. – Я ничего к тебе не чувствую.

– Правда? – Карина указала на свою фотографию в серебряной рамке. – Тогда почему ты держишь это около своей постели?

Луис повернулся, его рот был крепко сжат.

– Это не ты. Это девушка, на которой я женился. Ты и она – две разные женщины.

– Нет, я и есть она. Даже больше, чем ты думаешь, – Карина сделала шаг навстречу Луису и подняла руку в беспомощном жесте, но Луис отстранился и положил свою руку на ручку двери, сжав ее так, что суставы побелели.

Карина закусила губу, не зная, как ей преодолеть эту стену, которой он окружил себя. Помедлив, она сказала:

– Ты знаешь, думаю, наша ошибка… нет, наше несчастье было в том, что мы влюбились с первого взгляда и очень быстро поженились. У нас не было времени быть влюбленными и построить вокруг нас стену из любви и заботы. Я знаю, у нас был секс и это – замечательная часть нашего брака, но мы всегда так спешили… и другие люди были рядом. – Карина остановилась, потом продолжала. – Я думаю, что любовь – это то, что ты должен вырастить, построить, создавать многие годы. Но нам это не было дано, у нас даже возможности такой не было… – Ее голос прервался, и она отвернулась, прищуриваясь.

Когда она наконец взглянула на Луиса, думая, что он по-прежнему стоит спиной к ней, то увидела, что он повернулся к ней лицом. Какая-то перемена угадывалась в нем. Карина перевела дух, и неожиданная надежда вспыхнула в ее сердце.

Сделав к ней шаг, Луис сказал резко:

– Поклянись, что ты и Саммерс никогда не были любовниками.

– Клянусь, – твердо сказала Карина. – И я клянусь, что у меня никогда не было никого, кроме тебя.

Луис пристально смотрел на нее, и холодность исчезла из его взгляда. Потом он медленно раскрыл объятия.

– Тогда иди сюда.

Но Карина покачала головой.

– Нет. Сначала ты поклянись, что веришь мне. Потому что, если у тебя есть хоть какие-то сомнения, это не поможет. Хотя я очень люблю тебя, Луис, но…

Она замолчала, так как Луис шагнул вперед и заключил ее в свои объятия.

– Это сработает, – сказал он с чувством. – Я сделаю эту работу. И я верю тебе, дорогая, но я так ревновал тебя, что думал, что сойду с ума! Быть так близко к счастью…

– Да, я знаю. Я знаю… – Карина крепко прижалась к нему. – Не позволяй больше ничему разлучать нас. Я не смогу этого вынести.

– Все будет хорошо, клянусь тебе, моя любовь. – Луис поцеловал ее, стараясь своей нежностью загладить ошибки прошлого. Карина горячо обняла его, и когда он поднял голову, его дыхание было прерывистым. Карина посмотрела на него испуганными глазами.

– Луис, я так боюсь.

– Не бойся. Я позабочусь о тебе. – Его руки крепко держали ее, она чувствовала его силу. – На этот раз у нас все получится. Я выстрою стену из любви вокруг нас, я сделаю ее такой толстой и прочной, что ее невозможно будет разрушить. И тебе не придется беспокоиться о моей матери. Мы найдем место, где будем жить…

Карина улыбнулась и покачала головой.

– Нет, нет, думаю, что это лишнее. Когда я сказала тебе, что кое-что случилось, это была твоя мать. Это она сказала мне, где найти тебя и что ты все еще любишь меня. Поэтому не думаю, что будет порядочно оставить ее одну, ведь это она вновь соединила нас, верно?

Луис с изумлением смотрел на нее.

– Это моя мать сказала тебе? Но как?

Карина хотела ответить, но Луис крепче обнял ее.

– Нет, не сейчас, сейчас у нас есть более важное дело. – Он снова поцеловал ее, и скоро страсть заполнила их тела, и желание заструилось по венам.

Потом Карина обнаружила себя лежащей на большом пушистом ковре перед камином, их одежда была разбросана вокруг на полу, но через некоторое время Луис взял ее на руки и понес в спальню, не переставая целовать.

Они любили друг друга со всем сдерживаемым пылом потерянных лет и только когда, обессиленные, лежали, обнявшись, нашли время для слов. Они болтали о будущем, о своем общем желании жить единой семьей с его матерью.

– Уверена, что твоя мать хотела бы внуков, – сказала Карина задумчиво. – Даже если у них будут светлые волосы.

Луис приподнялся на локте и улыбнулся, нежно погладив ее волосы.

– Девочка, похожая на тебя.

– Нет, мальчик, похожий на тебя, – улыбнулась Карина в ответ.

Луис засмеялся, и видеть его смех было для нее таким счастьем, таким восторгом, что у Карины выступили слезы.

– Дорогая, что с тобой? – сразу же забеспокоился Луис.

– Ничего, я только счастлива, вот и все.

Он поцеловал ее слезы и начал ласкать, огонь желания снова появился в его глазах. Но он был очень нежен, его первый страстный голод был уже утолен.

– Как насчет того, чтобы начать создавать семью прямо сейчас? – вопросительно произнес он.

Карина хмыкнула:

– Я думала, что мы уже начали. – Она обняла его за шею. – Но, пожалуй, хочу попробовать еще разок.

Она принялась целовать его, но вдруг подняла голову.

– Знаешь, о чем я сейчас подумала. Моей матери это совсем не понравится.

На это, конечно, мог быть только один-единственный ответ.