Эфемерида звёздного света

2122 год. Прощай, Земля

С месяц назад, в мае, отец внезапно продал их квартиру в жилом комплексе «Арктический», и они переехали в съёмную квартиру на Инженерной улице. На расспросы сына, в чём причина такого странного решения, отец ответил уклончиво, мол, скоро он всё ему расскажет. Но прошёл месяц с тех пор, как они заселились в уютную, но неродную квартиру, а Фёдор Никитин к разговору о причинах переезда больше не возвращался. И теперь мотивы решения отца стали казаться Роме тревожными и даже пугающими. Может быть, папа с кем-то крупно поссорился и теперь скрывается от преследования? Однако пока ни странных визитёров, ни угрожающих посланий, ни тем более покушений на чью-то жизнь не было.

И вот как-то отец туманно, полунамёками проговорился, что они здесь ненадолго, и Роме не нужно привыкать к их временному приюту. Но загадочные слова «скоро мы обретём новый дом» не только не внесли ясность, но и породили новые вопросы. Впрочем, зная своего отца, Рома не лез с расспросами, не желая получить резкий ответ.

В этот день у папы был выходной, у Ромы тоже. Каждый в этот момент находился в своей комнате, занятый своими обычными делами. Ни отец, ни сын гостей не ждали, поэтому Рома удивился внезапно прозвучавшему звонку в дверь. Может, это те самые киллеры, которых наняли отомстить из-за разорванных отношений?

Рома Никитин с опаской открыл дверь, ожидая увидеть рослых головорезов. Но на пороге, вопреки ожиданиям, стоял подросток лет пятнадцати с живым энергичным лицом. Несмотря на юный возраст, выглядел он представительно.

– А взрослые дома есть? – звонко спросил паренёк, и его сканирующие глаза зыркнули вправо-влево от порога квартиры.

– Для тебя и я сойду за взрослого! – сказал резче, чем собирался, Рома.

Тут как раз появился Фёдор и, сказав «Спокойно», переместил Рому назад, заслонив собой.

– Фёдор Никитин? – спросил гость.

– Да, – доброжелательно отозвался отец.

– Вам письмо, – важно сообщил почтальон и достал из кожаной сумки конверт, обвязанный бечёвкой, со свинцово-серой сургучной печатью.

Рома не успел рассмотреть рельеф.

– Нужна ваша подпись, – объявил паренёк.

Чувствовалось, что малый (даже нет, малыш – да, Рома назвал его про себя «малышом») – серьёзный человек, подходит к своей миссии со всей ответственностью. Даже сверх меры, на взгляд Ромы.

Фёдор расписался в получении. Странно, подумал Рома, в XXII веке бумажная почта вышла из употребления. Единственным исключением, которое он знал, была его собственная работа. И притом относительно недавно. Он работал почтальоном примерно год назад, доставлял бумажную корреспонденцию. Платили неплохо, а потому он не задавал лишних вопросов. Тогда же с ним произошло одно из самых плохих событий в жизни – он потерял свою Диану, любовь с которой была взаимной.

Получив подписанную квитанцию, парнишка вежливо попрощался и был таков. Отец читал письмо.

Рома поглядел на вскрытый конверт. Рельеф печати был чётким, но разобрать смысл всей эмблемы было затруднительно. Однако различался глобус Земли, это Рома мог утверждать с точностью.

Когда отец закончил читать, Рома спросил:

– Что это за письмо? От кого оно?

Фёдор посмотрел на сына странным долгим взглядом. Рома нечасто видел отца таким задумчивым. Заметно было, что он скрывает какую-то внутреннюю борьбу. Наконец Фёдор нарушил молчание:

– Мне есть что тебе рассказать, сынок.

И, присев за стол, отец поведал сыну историю, которая прозвучала для него громом среди ясного неба.

Фёдор рассказал, что они – земляне – не одиноки во Вселенной. Что в галактике Млечный Путь есть и другие человеческие цивилизации. И одна из них относится ко всем прочим не самым доброжелательным образом. Этот мир коварных жестоких людей из звездной системы Лаврентийский Перст назывался Эстерау. Все эти факты стали известны из допроса пленных эстерайцев, которые успели окопаться на Земле.

От допрошенных шпионов также стало известно и о других мирах. Те планеты назывались Рэлос, Харадна, Пикеринг, Нехла, Аспартан, Аполлинария. Названия на родном языке туземцев остальных планет были настолько сложны для произношения землянами, что некоторым дали аналогичные по значению. Так, планета безбрежный океан, которую обжили переселенцы из другого мира в Рукаве Стрельца, стала носить латинское название Аква Инфинит (Бесконечная Вода). Газовый гигант с облачными городами, построенными также переселенцами высокоразвитой цивилизации, получил название Прогресс. Мигрирующий спиралевидный корабль, строители которого оказались вытеснены эстерайцами из родного мира, получил название Мир-Спираль. На этом гигантском корабле с помощью спирального закручивания создавалась центробежная гравитация.

Эстерайская империя захватила и поработила все эти мирные планеты. Лишь аспартанские повстанческие группировки продолжали упорно воевать, несмотря на то, что шансы их были ничтожны. Родной мир корабля-Спирали в качестве сурового наказания и в назидание другим превратили в тюрьму и кладбище космических кораблей. Остальные планеты подчинялись контролю захватчиков.

Население Эстерау, как и население порабощённых ею миров, принадлежало к биологическому виду «человек». Благодаря утечке информации всё от тех же эстерайцев, выяснилось, что в галактике Млечный Путь не обнаружено признаков негуманоидной разумной формы жизни. Люди Эстерау являлись сверххищниками и занимали доминирующее положение в своей пищевой цепочке. Только у Эстерау космические корабли имели сверхсветовой двигатель. Это был межзвёздный прямоточный двигатель, использовавший в качестве топлива водород межзвёздной среды.

Ошарашенный Рома слушал рассказ отца и не верил своим ушам.

– Эстерау – единственные звездоплаватели нашей галактики, – добавил Фёдор.

– Что это значит? – растерянно спросил Рома.

– Если простыми словами, то это означает, что эстерайцы – единственная в пределах Млечного Пути цивилизация, способная преодолевать неизмеримо огромные расстояния между звёздами в приемлемые сроки. Те расстояния, на преодоление которых Земному Флоту понадобились бы десятки и сотни тысяч лет, Эстерайская флотилия преодолеет за годы, а где-то и за месяцы, – объяснил папа.

Не успел Рома переварить эту информацию, как отец выдал следующую.

– Из донесений наших разведчиков, задержавших на Земле эстерайских шпионов, и из информации перевербованных агентов следует, что эта непроходимо враждебная цивилизация собирается устроить пандемию в нашем мире. Об этом стало известно ещё полстолетия назад, и земляне раскрыли сроки развязывания войны и природу вируса.

Военное преступление, а именно так и следовало расценивать массовое заражение населения мирной планеты, планировалось как раз на двадцатые годы XXII века. О природе вируса Фёдор поведал сыну во всех подробностях.

– Это биологическое оружие. Военные бактериологи Эстерау разработали его, соединив вирусы и споры бактерий. Гибрид получил название «эстерайский вирус». Попадая в организм человека, он поражает мозг, затрагивает центральную нервную систему. Удалось узнать, что инкубационный период составляет от двенадцати часов до нескольких суток. Протекание болезни таково: головная боль, повышение температуры, улучшение, затем снова ухудшение, ещё одно повышение температуры, рвота, упадок сил, тремор, стремительное уменьшение массы тела, спутанность сознания, частичная потеря памяти.

Дальше – кому как повезёт. Кто-то впадает в агрессивное состояние, у кого-то начинаются панические атаки, галлюцинации. Худший вариант и, как ни ужасно, самый распространённый – снижение когнитивных функций, неуклонная деградация, стремительно развивающаяся тяжёлая умственная отсталость. Человек теряет способность говорить, утрачивает простейшие навыки самообслуживания. Осмысленная деятельность ограничивается примитивными эмоциональными реакциями – удовольствия и недовольства.

Таким образом, заболевший может выжить, но превратится в бледное подобие себя прежнего. И неспособность себя прокормить в итоге приведёт к истощению и смерти. 70 процентов заражённых перенесут болезнь именно так. У остальных прогноз не такой безнадёжный, но последствия – тревога, агрессия, проблемы с мышлением, делирий, галлюцинации – могут сохраняться.

– Откуда всё это известно? – выпалил Рома, у которого холодок пробежал по спине. – Неужели они уже применили это оружие?

– Нет. Это пока только планы применения биологического оружия против нас, – заверил папа и поспешил оговориться, – но реализация этих планов не за горами. Возможно, в ближайшие два года.

– Не могу поверить, – выдавил из себя потрясённый Рома.

– Сама природа этого вируса необычна, – продолжил Фёдор. – Мало того, эстерайцы подвергают вирус радиационному облучению для мутаций, чтобы вакцину создать было совсем уж невозможно. Это нарушение запрета использования биологического оружия согласно нашему Женевскому протоколу 1925 года.

Человек превращается в… овощ, приспособленный к жизни даже хуже, чем животное. Животные обладают инстинктами. У поражённого эстерайским вирусом человека нет даже понимания, что сделать, чтобы утолить голод. Потому наши сородичи… – лицо папы приобрело какое-то удручённое выражение, таким своего отца Рома никогда не видел. – Нашим сородичам не останется ничего, кроме как постепенно умирать. Конечно, у ничтожного количества выработается иммунитет, но…

Рома выжидающе посмотрел на отца, который будто застыл. Когда пауза затянулась, Фёдор увидел на лице сына мольбу закончить повествование.

– Но это угроза человеческой популяции. И потому было решено улететь. Земляне улетают.

Рома, разом сокрушённый, выдохнул. Он никак не мог поверить в то, что отец не разыгрывает его. Но эта ошеломляющая новость явно не была розыгрышем. Да и Фёдор был не тем человеком, который может шутить на подобные темы, а выдумать такое он и вовсе не смог бы.

– А почему мы должны улетать? Почему не дать им бой здесь, дома? – воскликнул Рома.

Отец печально улыбнулся.

– Партия милитаристов поддержала бы твой боевой настрой. Да потому что у этого вируса очень высокая заражаемость, стопроцентная. И эстерайцы используют все методы. Заразу с пылью разнесёт ветер, животные станут переносчиками и тоже заразят людей, а те расширят радиус поражения экспоненциально быстро воздушно-капельным путём. Водопроводные системы будут отравлены, и в самоизоляции отсидеться не удастся. То есть пострадают все без исключения. Эстерайские космические корабли обезвредить тоже не удастся. Сигнатуры их боевых кораблей невозможно обнаружить. Благодаря особым стелс-системам их корабли невидимы для наших локаторов.

Рома, казалось, начал погружаться в какое-то не совсем привычное для него состояние мрачного ступора, и отец поспешил вытащить его оттуда.

– И мы летим. Я внёс пожертвование для оборонного комплекса Объединённого Космического Флота Земли и, тем самым, получил право на два билета на корабль «Мурманск».

Окончательно выбитый из колеи, Рома встал с кресла и стал ходить по комнате.

– Сынок, я понимаю, что ошарашил тебя. Но пойми, другого выхода нет. Мы должны улететь, – мягко сказал отец.

Сын остановился и взглянул на Фёдора, но слова никак не выходили наружу. Слишком резко и головокружительно всё сказанное завершало прежнюю жизнь и начинало новую, таящую лишь неизвестность.

– Там всё будет, как на Земле, – предпринял попытку успокоить сына Фёдор. – Поступишь в военную академию, как и хотел!

Вопрос был актуальный. Уже месяц миновал с тех пор, как Рома окончил школу, пора было поступать в высшее учебное заведение, чтобы получить профессию. Парень знал, чего хочет, – учиться в военной академии. Отец одобрил выбор, и Рома с нетерпением ожидал вступительные экзамены. Но слова Фёдора, вкупе с вышесказанным, не укладывались у парня в голове.

– Свихнуться можно! И куда мы полетим?! – задал Рома едва ли не главный сейчас вопрос.

– В другую звёздную систему. Подальше от Земли, – коротко ответил отец.

– Но такую планету, как Земля, нам не найти! К тому же, сколько времени займёт полёт? Да и вообще, безопасно ли это?

– Да, это безопасно. На кораблях нашего космического флота соблюдены все меры предосторожности, – ответил Фёдор.

Рома пытался осознать новую информацию.

– Есть ли у наших кораблей световой двигатель?

– Нет, даже субсветового нет, – сухо сказал отец. – Будем лететь медленно. Это проект нескольких поколений.

– Это просто невообразимо! И когда мы улетаем?

– Послезавтра.

– Так, мне надо побыть одному, – отстранённо проговорил Рома, – я должен принять это и осознать. Так что я пойду, прогуляюсь немного.

Отец встал с дивана и хотел что-то сказать, но Рома уже погрузился в собственные мысли, и попытка отвлечь парня в этот момент была бы абсолютно безнадёжной. Рома взял свой мобильник и вышел из уютной, но неродной квартиры. Отец проводил его обеспокоенным взглядом.

Парень пошёл по направлению к северной части города. «Не верится! Вот так новости папа выдал! Это ж как снег на голову, – думал парень, – и это в городе, где снег не такое уж редкое явление! Ну надо же. Всё это очень многое меняет. Это меняет… Всё».

Рома двигался как пришибленный. Навстречу ему шли люди – беззаботные и чем-то озабоченные, радостные и хмурые, равнодушные и сосредоточенные. Эти люди ещё не знали, что ждёт Землю. Если бы все они пережили уготованные им ужасы эстерайской агрессии, а потом, как по волшебству, им был бы дан второй шанс и возвращена прежняя жизнь, может быть, они изменились бы: перестали быть вечно чем-то недовольными, ненавидеть всё и всех вокруг.

До этого дня Рома думал, как бы могло сложиться его прошлое, будь мама жива, и какой цепочкой событий она наполняла бы его жизнь. Теперь он будет думать, как могло бы складываться его будущее, не угрожай им войной Эстерайская империя. Таинственные враги точно наполнят его жизнь своей цепочкой событий.

Проходя мимо автобусной остановки, Рома вдруг заметил того самого важного «малыша», который доставил сегодня конверт, предопределяющий их дальнейшую судьбу. «Малыш»… Нет, подумал Рома, пусть это будет «мальчуган». Всё-таки он добросовестно выполнял свою работу. Теперь Рома видел что бы то ни было, касающееся окружающих, в другом свете.

Почтальон был одет в строгий деловой костюм, на плече – неизменная кожаная сумка с письмами. Похоже, он опаздывал, потому что стоял, переминаясь с ноги на ногу, и то и дело поглядывал на часы. Видимо, ждал автобус.

А если этот мальчуган доставляет не только письма Объединённого Флота, но и другие, не связанные с этими событиями? Значимость этих посланий не продлится дольше двух ближайших лет, подумал Рома. Интересно, этот паренёк отправится вместе с ними? Отблагодарит ли его организация, чьи поручения он сейчас выполняет? Увидит ли Рома его ещё раз, уже на борту космического корабля? Если мальчик полетит, то и вся семья должна вместе с ним отправиться. Может быть, найдётся и для них место? Неприятное сомнение шевельнулось внутри у Ромы. Ощутив собственное бессилие что-то изменить в этой ситуации, он пошёл дальше, оставив почтальона позади.

Рома шёл по своему родному Североморску и вскоре добрался, куда хотел.

Это оказалась пристань «Морозная» в Кольском заливе Баренцева моря. С ней у Ромы было связано много воспоминаний. Он сел на скамейку, с которой открывался лучший вид на залив. Стояла пасмурная погода, море слегка штормило, дул ветер и трепал русые волосы Ромы. Он взглянул на рыболовную лодку, раскачивающуюся на волнах, и вспомнил, как часто приходил провожать отца в плавание. Фёдор работал на рыболовецком судне, а ещё ездил на работу в Мурманск и красил атомный ледокол. А когда-то, по знакомству, даже устроился на добычу никеля. Суперсплавы на его основе использовались в аэрокосмической промышленности. Таким образом, выходило, что Фёдор Никитин вносил вклад в строительство флота землян ещё на стадии зарождения проекта.

Ещё Рома вспомнил, как они с Дианой гуляли, слегка подшофе, по этой самой пристани и распевали песни. А потом Диана Делина бухнулась в воду, а он нырнул за ней, и они тотчас же оба протрезвели. Вспомнив тот весёлый вечер, Рома даже слегка улыбнулся. Но улыбка тут же сошла с лица: нахлынувшие воспоминания пробудили в нём тоску по любимой. Тогда в Роме что-то перевернулось, он вдруг захотел улететь, и неважно куда, главное – подальше отсюда. Он бросил последний взгляд на залив, на пристань, на людей, проходящих мимо, на скамейку – и осознал, что всё это когда-то бесследно исчезнет.

Обратно домой он добрался затемно. Перед тем как войти в подъезд, Рома взглянул на ночное небо. Звёзды… Что они сулили человечеству? Спасение или погибель? Когда-то в детстве Рома узнал термин из астрономии – «эфемерида». Оказалось, что это координаты небесных тел, если делать наблюдения с Земли. И у каждой звезды, каждого созвездия – своя эфемерида. Но люди видят не сами звёзды, а свет, идущий от них. Сами же звёзды уже угасли. «Выходит, координаты – это эфемерида звёздного света», – подумал Рома. Но могут ли у света, эфемерного потока, электромагнитного излучения быть координаты? Могла ли у звёздного света быть эфемерида? Это предстояло выяснить.

Отец Ромы – Фёдор Никитин – родился в 2083 году за Северным полярным кругом, в городе Североморске Мурманской области. Когда-то они жили втроём – мама, папа и маленький Федя. Они были простой семьёй, небогатой, но крепкой. Отец Иосиф был моряком на судне-строительном кране – оно использовалось при возведении очистных сооружений, прокладывании кабелей связи и трубопроводов на дне моря, строительстве бун и причалов. Мать Анна была инженером. Родители у Феди были лучшие на свете, добрые, справедливые и любящие. Они дали ему хорошее воспитание, как впоследствии осознал Федя. Благодаря родителям, он никогда ни в чём не нуждался. Федя рос в правильных, хороших условиях. Но благополучию пришёл конец, когда Феде исполнилось девятнадцать. Мама умерла. Она не смогла вылечить рак, и Феде, и Иосифу пришлось отпустить Анну. Двое мужчин были подавлены. Это была тяжёлая потеря. Но нужно было жить дальше.

В 2103 году Феде исполнилось двадцать лет. В этот год, параллельно с работой, он начал заочно учиться и тогда же повстречал девушку по имени Анастасия. Их свели общие знакомые. Началось всё с праздничного вечера на пристани Кольского залива, а закончилось свадьбой и пополнением семьи через год.

Фёдор работал на рыболовецком судне и делал всё, чтобы обеспечить свою беременную жену Настю. Срок до важнейшего момента в жизни пролетел очень быстро. Анастасия рожала мальчика. Тогда-то Фёдор и заподозрил, что над мужчинами его семьи довлеет злой рок, потому что вот уже у второго поколения судьба забирала спутницу жизни. Анастасия скончалась 19 августа 2104 года при родах. Причиной смерти стало осложнение в ходе беременности – плацента вросла в матку. Анастасия хотела назвать сына Ромой. Убитый горем Фёдор так и поступил.

Фёдор продолжал совмещать обучение в университете с работой на промысловом судне. Заботясь о сыне, Фёдор пришёл к выводу: нельзя бездумно тратить деньги, имея под опекой беззащитное дитя. Это как забраться в люльку, не проверив, закреплена она или нет – может быть опасно для жизни. А подвергнуть опасности своего сына он не мог себе позволить. Он работал, а дома с сыном и по хозяйству был дедушка Иосиф.

Как ни крутился молодой человек, но судьба не торопилась благоволить ему. Фёдору приходилось много работать, и на учебу в университете не оставалось ни сил, ни времени. В итоге Фёдора отчислили. Потеряв возможность получить хорошее образование, он ещё больше убедился в его ценности и стал заниматься саморазвитием. Подпитывало его склонность к узнаванию нового и одно простое открытие: практические навыки имели решающее значение в той сфере, где работал человек (со временем приходил опыт), но если получалось подкреплять их теоретическими знаниями, то это давало лучшие результаты. Читая, Фёдор стал замечать, как многое прояснялось и открывало ему новые двери.

Сначала он читал научно-популярную литературу, затем узкоспециализированную, а потом и вовсе книги, не имеющие отношения к его работе. В результате он сменил рыболовецкое судно на банковский офис, а после занялся собственным бизнесом. Мало-помалу, начиная с нуля и не имея возможности сдаться (из-за Ромы), Фёдор развивал своё дело. К совершеннолетию сына он построил свою маленькую «империю».

Сын Фёдора – Рома – часто представлял себе, как протекала бы его жизнь, будь мама жива. Мог ли целый массив времени – восемнадцать лет – 6550 дней – складываться совсем по-другому, будь в его с отцом жизни так рано оставивший их любимый человек. Но сложилось так, как сложилось. Рома рос с папой и дедушкой.

Они с папой никогда не были слишком близки. Фёдор с сыном обсуждали дела насущные по мере необходимости, но сказать, что Рома делился с ним всем, как с лучшим другом, – было бы неверно. Часто им бывало неловко наедине, и они подолгу не глядели друг на друга. Но, несмотря на это, у них были хорошие отношения, а кровное родство было крепким. Рома любил отца, а папа всегда был добр, рассудителен и справедлив. Посредником же в их отношениях был дед Иосиф. Он сглаживал неровности в общении, аккуратно и незаметно опекал обоих, и как ангел-хранитель оберегал маленькую раненую семью от ненужных разборок, конфликтов, обид, что часто случаются среди близких.

Однако холодные воды океана жизни только приливали к берегам Фёдора и его сына. Пока маленький Рома подрастал, дедушка Иосиф старел, и здоровье всё чаще подводило его. Когда Роме было тринадцать лет, дедушка умер. В полку мужчин убыло, но вновь отцу и сыну не оставалось ничего другого, кроме как двигаться дальше.

Во второй половине XXI века учёное сообщество стало постигать псионику людей. Было сделано открытие о том, что у каждого человека имеются врождённые псионические способности, такие как телепатия, телекинез, ясновидение. Но у большинства людей они были либо развиты частично, либо находились в зачаточном состоянии, никогда не достигая той силы, которая требует считаться с собой. В 2065 году люди стали манипулировать генами и усиливать эти дремлющие способности. Генная инженерия позволила псионике проявить себя во всей красе и силе.

В то же время началась эра повсеместного внедрения в человеческий организм бионических имплантов. Импланты улучшали не только физические возможности людей – зрение, слух, силу, выносливость, реакции и т. д., но и повышали коэффициент интеллекта и влияли на внешние данные. Многие люди сознательно захотели воспользоваться этим. Бабушка Ромы – Анна, мать Фёдора, которую Рома никогда не знал, вживляла себе импланты. Она была инженером и решила усилить свой интеллект на несколько порядков, чтобы достигнуть совершенства в профессии. Но биотехнологии, вкупе с особенностями организма, выкинули фортель, добавив Анне внешнюю красоту, хотя на эстетические изменения она, по правде говоря, не рассчитывала. По этой причине Фёдор родился красивым мальчиком, а вслед за ним внешнюю привлекательность унаследовал уже и Рома. Но Никитины не заостряли на этом внимания, уж что-что, а нарциссизм был не про них.

Однако Анна, не желавшая мириться с не совсем теми результатами, на которые рассчитывала, свои эксперименты не остановила. Пусть, решила она, желанные изменения получат хотя бы её наследники. Она вмешалась в формирование генома своего сына и отредактировала хромосомы и гены. И хоть результаты были достигнуты незначительные, всё же через поколение желание Анны исполнилось. Её внук Рома, которого она не увидела, оказался обладателем безупречного генома. Его унаследованные изменённые гены исключали возможность психологических отклонений, обещали интеллект выше среднего, несгибаемую волю и во многом личность здорового, практически идеального человека. Таких людей на Земле прозвали Универсальными носителями.

Рома вырос умным, интересным внешне, смелым. Но его не особенно волновало, что он Универсальный носитель. Он принимал виды своей бабушки на потомков как свершившийся факт, никогда не зависевший от его воли. Его судьбу спроектировали, не потрудившись спросить у него разрешения. Но спроектировали-то в его пользу. Так что, решил Рома, куда бы ни привела его жизнь, он оправдает надежды своей бабушки.

Рома и внешне был очень похож на Анну. Да и папа его больше перенял от своей матери, нежели от отца. Дед Иосиф был невысокий, кряжистый, кареглазый, с редкими вихрами на круглой как мяч голове. Фёдор же, напротив, вырос высоким, стройным и с буйной тёмной шевелюрой. У него были глаза густого и яркого цвета морской синевы. А вот Рома родился с глазами бледно-голубыми, будто бы выцветшими, словно у человека, уже прожившего жизнь и перенёсшего немало тяжёлых испытаний. Ещё одной отличительной чертой внешности Ромы была шапка русых волос. Рома редко их расчёсывал, чаще приглаживал собственной пятернёй.

Молодой человек был высоким, спортивного телосложения, хотя никакими видами спорта профессионально не занимался. Правда, подростком он изучал азы армейского рукопашного боя, бегал и качался в тренажёрном зале. Всё в его фигуре было умеренно и свободно от излишков. У него были широкие острые плечи, сухие прорисованные мышцы – как обычно у молодого человека, которому только предстоит стать мужчиной и обрасти плотью.

Рома встретил девушку своей мечты, когда был на приёме у стоматолога. Они с Дианой оказались ровесниками, в 2120 году обоим исполнилось по шестнадцать. Рома и Диана любили друг друга. Он был счастлив, она была счастлива, и они планировали совместное будущее безоблачным, хоть оба и были бедны. При слиянии их генов получился бы ребёнок средних показателей, что было весьма странно – ведь если хотя бы один родитель был Универсальным носителем, то будущий ребёнок наследовал безупречный геном. Но тогда это их мало волновало.

Несмотря на юный возраст, Рома был уверен, что ему суждено пройти по жизни с этой девушкой. Но у мужчин Никитиных словно на роду было написано потерять любимую женщину, и Рома не стал исключением. 28 февраля 2121 года Диана Делина возвращалась домой в своём родном Североморске, когда с крыши многоэтажного здания сорвалась сосулька. Остроконечная ледяная глыба в одно мгновение оборвала жизнь Дианы, разбив на осколки и прожитые семнадцать лет, и будущие годы, и совместные с Ромой планы и надежды.

Рома очень тяжело перенёс потерю любимой. Он замкнулся в себе, перестал ходить на учёбу, стал словно призрачной тенью самого себя. Вернуться к жизни помог отец, убедивший сына, что это не конец, и что даже после таких печальных событий всё должно наладиться. Рома не понимал, о чём говорит отец, но почувствовал, что папа знает это лучше, чем он.

После недолгого перерыва Рома вернулся в школу. Спустя почти полтора года после смерти Дианы он оканчивал одиннадцатый класс. Потеря девушки не помешала Роме выйти из школы с хорошими оценками, хотя печальные события не позволили ему сосредоточиться на учёбе, как раньше. Отца вполне устроили оценки в аттестате Ромы. Фёдор вообще никогда не контролировал учёбу сына, полностью доверяя Роме, за что тот был ему признателен.

Школа осталась позади, начинался новый этап жизни, и теперь Рома понимал, что имел в виду отец, когда говорил о скорых и больших переменах. Насчёт того, что всё наладится, Рома не был уверен до конца, но то, что произойдут изменения, – теперь не оставляло сомнений.

На следующий день Рома с отцом заканчивали последние приготовления и обсуждали детали. Они даже нашли в себе силы шутить, говоря, что в такое длительное путешествие неплохо бы и вещички в чемоданы собрать.

– Да, – с улыбкой проговорил Фёдор, – вещи надо собрать все.

Они перешучивались, но в последнем слове прозвучало намного больше грусти, чем им хотелось бы. И Рома отметил, что папа тоже об этом подумал.

Собираясь в дорогу, Фёдор продолжал посвящать сына в подробности проекта по спасению землян.

– Почти пятьдесят лет велось строительство кораблей. Учтены все возможные осложнения, – рассказывал по ходу дела Фёдор. – НАСА, Роскосмос, индийская «Сансара», китайская, арабская космические программы объединили усилия. Военные и исследовательские корабли названы в честь выдающихся учёных и космонавтов. Немцы назвали главные корабли «Иоганн Кеплер», «Альберт Эйнштейн», «Генрих Вильгельм Ольберс»; австрийские корабли получили имена «Эрнст Мах», «Кристиан Доплер», «Эрвин Шрёдингер»; английские корабли – «Исаак Ньютон», «Джеймс Кларк Максвелл», «Стивен Хокинг», «Чарльз Дарвин», «Майкл Фарадей», «Поль А. М. Дирак»; итальянские – «Джордано Бруно», «Галилео Галилей», «Энрико Ферми»; польские – «Николай Коперник», «Мария Склодовская-Кюри»; американские корабли – «Альберт Эйнштейн», «Никола Тесла», «Томас Эдисон», «Ричард Фейнман», «Нил Армстронг», «Базз Олдрин», «Джордж Гамов»; датский корабль – «Нильс Бор»; российские корабли – «Юрий Гагарин», «Валентина Терешкова», «Алексей Леонов», «Юрий Арцутанов», «Константин Циолковский», «Георгий Гамов», «Лев Ландау», «Андрей Сахаров»; белорусский – «Пётр Климук»; украинский – «Владимир Вернадский». Китайские, индийские, японские, испанские, австралийские корабли получили имена важных для их наций людей. Монгольские боевые корабли «Жугдэрдэмидийн Гуррагча» и «Жугдэрдэмидийн Сансар»» были названы в честь одного и того же человека – монгольского космонавта, но имевшего разные фамилии – до полёта в космос и после.

Корабли также были названы в честь космонавтов, трагически погибших при покорении космоса: «Валентин Бондаренко», «Виктор Пацаев», «Владислав Волков», «Владимир Комаров», «Георгий Добровольский», «Криста Маколифф», «Джудит Арлен Резник», «Фрэнсис Ричард Скоби», «Рональд Эрвин Макнейр», «Эллисон Онидзука» и других.

– Гражданским кораблям дали названия в честь городов, жители которых отправляются в путь, – продолжал Фёдор. – Североморск находится в Мурманской области, и потому мы будем лететь на корабле «Мурманск».

– Даже наш забытый богом городок с населением едва ли в 50 тысяч человек, у Кольского залива, строил себе летательные аппараты? – спросил недоверчиво Рома. – В участие городов федерального значения ещё хоть как-то верится, но тут…

– Все, кто могут, – пытаются выжить, – возразил папа. – Таких городков, как Североморск, – великое множество по всему миру.

– А как смогли всё это засекретить? – поинтересовался сын у Фёдора, пока тот складывал туалетные принадлежности.

– Ну… Полностью засекретить, конечно, не получилось. Оставшиеся за бортом могли увидеть, как корабли улетают без них. Светимость солнца увеличилась, участились вспышки. И обывателям внушили, что особенно боязливые денежные мешки решили улететь с родной планеты, которую могут выжечь гамма-лучи особенно яркой вспышки. Об истинных целях, пассажирских перевозках и масштабах близящейся войны с Эстерау простым людям мало что известно.

Поскольку утечки информации избежать не удалось, кое-где наблюдаются серьёзные волнения. Люди малообеспеченные недовольны сложившейся ситуацией из-за несправедливой продажи билетов, озлоблены, не согласны с тем, что возможность спастись доступна лишь богатым, – пояснил папа. – Говорят, в крупных городах взлётные площадки космодромов оцеплены. Солдаты охраняют территорию с автоматами наперевес. Важно удержать людей от массовой паники, иначе это приведёт к неистовому бунту и к жертвам. Такие потрясения не помогут отлёту.

– Папа, они просто хотят выжить, – сказал Рома, всё больше сознавая, о каких масштабах близящегося кошмара идёт речь.

Отец в ответ лишь тяжело вздохнул и отвернулся. Чуть позже они возобновили разговор.

– Для подавляющего большинства, то есть людей с недостаточными возможностями, билеты слишком дороги, это правда. И, Рома, пойми, что, с учётом стоимости строительства, у руководителей эвакуации нет другого выбора. Представь масштаб происходящего, – попросил отец. – 49 лет судостроительные верфи в космосе – строительные станции на геостационарной орбите Земли – строили жилищные и военные космолёты.

– А почему в космосе, а не на Земле? – спросил Рома.

– Жилищные, то есть гражданские корабли, из-за особенностей конструкции и габаритов не смогли бы стартовать с Земли. А потому были построены в космосе. Чтобы долететь до них таким же переселенцам, как мы с тобой, строились взлётно-посадочные аппараты.

Парень представил себе Объединённый Флот Земли, дислоцирующийся в космосе. Космическая армада в невесомости и полной темноте летящая очень-очень далеко. Наверное, он не представлял даже отдалённых масштабов грядущего.

– Это колоссальные финансовые затраты – поверь мне, я знаю о чём говорю, – продолжил отец. – Ведь я красил обшивку ледокола, и знаешь, какова площадь всего корпуса? И сколько стоила всего лишь краска для этого? А ведь это не самая большая статья расходов на атомном ледоколе. Для высадки на пригодной для жизни планете понадобятся новые посадочные модули, потому что первые использованные придут в негодность и будут списаны. Это тоже деньги. Каждый из этих модулей ещё только предстоит построить, так как…

– Па, давай будем реалистами, – перебил Рома. – Сколько лет понадобится, чтобы пересечь галактику и найти подходящую планету, если такая вообще существует?

– Не найдём мы, найдут наши потомки, – уклончиво ответил отец.

Рома взглянул на фотографию Дианы. Он уже успел положить её в сумку поверх аккуратно упакованных вещей. Диана Делина на фотографии улыбалась. И с этой улыбчивой девушкой у них совместных потомков не будет никогда. Рома ощутил укол боли почти физически и попытался отвлечься от горестных мыслей, переведя взгляд на отца.

– Слушай, а когда Эстерау планирует применить биологическое оружие? – спросил он.

– По донесениям разведки, в ближайшие год-два, я же говорил тебе. Мы будем искать экзопланету, и лишь пронеся своё предприятие сквозь пространство и время, сможем окупить сделанные вложения, оправдать жертвы, на которые предстоит пойти нам и будущим поколениям. Лететь нам очень долго.

– Насколько долго? – взволнованно спросил Рома, больше не в состоянии терпеть неясные ответы.

– Это будут «корабли поколений».

– А что это такое?

Рома не очень хорошо разбирался во всей этой космической терминологии, и оттого ему было немного неуютно. Фёдор пояснил:

– Космолёты, на которых полетим мы, а закончат полёт когда-то в будущем наши праправнуки.

– Праправнуки? – обескураженный, спросил Рома.

– Ну, сам посуди: за пределы Солнечной системы мы вылетим за пятнадцать – двадцать лет.

– Я никогда бы не подумал, что за пределы нашей родной системы так долго лететь, – тихо проговорил Рома.

Фёдор услышал растерянность в голосе сына, ошеломлённого расстояниями космического пространства.

– Скажу тебе больше. Система Глизе 581 – 20,4 световых года, Система Эпсилон Эридана – 10,5 световых года, Система Альфа Центавра – 4,25. Это три самые близкие звездные системы, где потенциально могут быть экзопланеты.

– И как долго лететь хотя бы до одной из них?

Отец ответил задумчиво, взвешивая каждое слово:

– С нашими ядерными двигателями до ближайшей вероятной экзопланеты Проксима b в Альфе Центавра – около 30 тысяч лет.

У Ромы будто весь воздух из груди вышел. Фёдор оценил перемену в лице сына.

– Там есть и более далёкие расстояния. Созвездие Ориона, например, находится на расстоянии 1,35 тысячи световых лет от Земли. До него лететь около девяти миллионов лет.

Услышав это, Рома рассмеялся, даже не пытаясь совладать с эмоциями. При таком раскладе девять миллионов лет или чуть больше, чуть меньше, уже не имело никакого значения.

Вещи были упакованы. Рома всё уложил в две большие спортивные сумки. Одежда, зубная щётка, ноутбук, мобильный телефон, паспорт, кошелёк со всеми пластиковыми картами, включая генетическую карту с чипом, а также несколько пищевых чипов – имитаторов, один из которых он уже успел использовать.

Закончив со сборами, парень пошёл на кладбище. Положил цветы на могильную плиту, на которой был изображён портрет красивой молодой девушки и выбита надпись: «Диана Делина (2104–2121) – любимая дочь, внучка, подруга». Рома оглядел территорию всего кладбища, заполненную могилами, и вздрогнул от собственных мыслей.

Дома, лёжа в кровати, Рома не мог заснуть, в голове роились тысячи мыслей. Когда они найдут новый дом? До какой звёздной системы смогут долететь земляне? И смогут ли вообще? Рома встал и стал расхаживать по комнате. Он осмотрел своё пристанище, с которым ему предстояло на следующий день расстаться: аскетично обставленную комнату, компьютерный стол, лампу, кресло на колёсах, кровать, шкаф для одежды. Такие простые предметы, они могли многое сказать о своём владельце.

Это были предметы человека, не сидящего на одном месте. Чужие вещи – он не мог ими распоряжаться, это была собственность арендодателя. С самого начала заселения само собой разумелось, что они с отцом не останутся здесь навсегда, потому что это была съёмная квартира. И те папины месячной давности намёки, которые теперь нашли объяснение, лишь подтверждали это. Всё совпало, они покидали эту квартиру. И покидали Землю. Оседлый образ жизни оставался в прошлом. Начинался кочевой. 19 июля – его последняя ночь на Земле. Он лёг на кровать, ещё некоторое время поворочался и провалился в беспокойный сон.