Эффект тени. Как обратить во благо силу темных сторон вашей души

Часть II КАК ПРИМИРИТЬСЯ С СОБОЙ, С ДРУГИМИ И С МИРОМ Дебби Форд

История человека и человеческой психики изучалась, исследовалась и описывалась с начала нашего существования. Хотя она была исследована и проанализирована блестящими мыслителями, изучена и объяснена величайшими умами всех времён, большинство из нас все ещё живёт во тьме, недоумевая по поводу поведения друзей, членов семьи, кумиров и — ещё чаще — своего собственного. Разочарованные состоянием своих жизней, мы медленно движемся вперёд, каждый день надеясь, что наши темные импульсы и скверные поступки чудесным образом исчезнут.

Вновь и вновь испытывая боль по поводу недостатков, от которых, кажется, невозможно избавиться, мы молча молимся о том, чтобы найти в себе смелость и отказаться от склонности откладывать «на потом», расточительства, шоколада, обидчивости или злоязычия. Однако мы продолжаем поддаваться своим низким импульсам, саботировать собственные желания и пренебрегать собственным будущим. В попытках скрыть недовольство жизнью мы нацепляем на лица счастливые улыбки, надеваем свою лучшую маску «все-прекрасно-спасибо» и продолжаем действовать способами, которые подрывают нашу самооценку и рушат наши самые продуманные планы.

В процессе воспитания детей, в погоне за успехом, в попытках скопить достаточно денег на отпуск или пенсию-ответы на те самые вопросы, которые должны помочь нам расти, ускользают от нас. Наша глубинная жажда самопонимания оказывается похороненной под ежедневными новостями, семейными сложностями, проблемами здоровья или обычной простудой. Раздражённый сосед, недовольный бывший супруг или ребёнок, сбившийся с пути, буквально высасывают часы из наших дней и деньги с наших банковских счетов, обманом заставляя наш разум верить, что мы не можем и не будем иметь всего, что хотим. Порой мы даже забываем, что когда-то хотели совсем другого, чем имеем сейчас. Монотонность нашей отравленной памяти может затянуть нас в годы и годы повторения одних и тех же шаблонов, заставив принять это и растрачивать себя в посредственном существовании, которое не оправдывает даже наших собственных ожиданий.

К сожалению, такой метод выживания лишает нас способности прожить жизнь, которую мы рождены прожить. Эмоциональная боль, которая вылезает на поверхность как часть повседневной жизни, заставляет нас отрекаться от своего прошлого и покорно смиряться со своим будущим. Если мы чувствуем, что были обмануты, или пошли у кого-то на поводу, или действовали несвойственным для себя образом, мы становимся жертвами прошлого и теряем надежду на грядущее. Циники и скептики, мы становимся добычей склонности к осуждению, предпочитая тыкать пальцем в других, нежели заглянуть внутрь себя в поисках ответов на свои беды. Механистическая природа нашего эгоцентричного «я» восстаёт, чтобы помочь нам преодолеть чувства незащищённости и стыда, громко провозглашая нашу невиновность и пропагандируя наши отличия от других.

Мы полагаем, что если бы только нам удалось заставить вот этого единственного человека или то единственное явление измениться, нам бы стало лучше. Мы верим, что если справимся с одной-единственной проблемой, на которую постоянно жалуемся, или получим ту единственную вещь, которую страстно желали, то станем счастливы. Вместо того чтобы потратить время и прорвать завесу между тем, кем (по наги ему мнению) мы являемся, и тем, кем на самом деле хотим быть, мы позволяем иллюзорной жизни «я», которая существует только в нашем воображении, взять власть над собой.

Проблема этого подхода к жизни в том, что он не даёт нам раскрыть наше истинное «я» и подвергает опасности те сферы жизни, которые для нас наиболее важны. Пока мы заняты организацией защиты от демонов, рыщущих во тьме, мы не можем ощутить себя радостными, состоявшимися и глубоко связанными с теми, кого мы любим. Твердо вознамерившись скрыть темную половину своей человеческой натуры от посторонних глаз, мы оказываемся неспособными достичь своего полного потенциала и испытать глубину и богатство жизни.

Мы были рождены цельными, и все же большинство из нас живёт как неполные человеческие существа. Каждый из нас обладает способностью быть частью большего целого. Мы можем оставить этот мир после себя лучшим местом, чем то, в которое мы пришли. Нам предназначено обнаружить свою истинную природу — состояние бытия, в котором мы вдохновлены самими собой, включены в жизнь, светимся изнутри и испытываем радостное волнение, осознавая, кто мы есть. Нам предначертано преодолеть невзгоды и манифестировать самую прекрасную версию своих индивидуальных душ, а не ту версию «я», которая порождена фантазией. Масштабные, полноразмерные фантазии о собственной жизни прорастают из боли за нереализованный потенциал, но истинные мечты — это реальность, ради которой мы готовы работать, сражаться, не спать ночей, ибо это будущее, до которого мы можем дотянуться. И есть только одна вещь, которая может лишить нас нашего будущего, и это — наша тень: наша темная сторона, наши тайны, наши подавленные чувства и скрытые импульсы.

Великий швейцарский психолог Карл Юнг говорит нам, что тень — это личность, которой мы предпочли бы не быть. Тень можно увидеть в ком-то из нашей семьи, кого мы больше всего осуждаем; в чиновнике, чье поведение мы порицаем; в знаменитости, которая заставляет нас неприязненно качать головой. Если понять это правильно, то можно прийти к ошеломительному — и порой отрезвляющему — осознанию того, что наша тень — это все, что раздражает, приводит в ужас или вызывает в нас отвращение по отношению к другим людям или себе. Вооружившись этой мудрой мыслью, мы начинаем понимать, что наша тень — это все, что мы пытаемся скрыть от своих любимых и не желаем выставлять на обозрение других людей.

Наша тень сотворена из мыслей, эмоций и импульсов, которые мы находим слишком болезненными, смутительными или неприятными, чтобы принять их. Поэтому вместо того, чтобы разбираться с ними, мы их подавляем — запечатываем в некой части своей психики, чтобы не пришлось ощущать тяжесть и стыд, которые они с собой несут. Поэт и писатель Роберт Блай описывает тень как невидимую суму, которую каждый из нас носит повсюду на спине. По мере роста и развития мы складываем в неё каждый аспект себя, который неприемлем для наших семей и друзей. По мысли Блая, мы проводим первые несколько десятилетий своей жизни, наполняя свою суму, а затем до конца дней своих пытаемся отыскать все, что когда-то спрятали.

Наша тень, преисполненная риторики и вооружённая лицемерным набором правил, придерживаться которых у нас никогда не получается, ведёт к прославлению одних и демонизации других. Все началось с учителя, который назвал вас глупым, с хулигана, который вас запугивал, или с первой любви, которая бросила вас. У всех нас есть припрятанные и подавленные, наполненные болью и стыдом моменты, и со временем эти эмоции уплотняются и затвердевают, превращаясь в нашу тень. Это не нашедшие выражения страхи, ужасающий стыд, гложущее чувство вины. Это все проблемы, с которыми мы когда-либо боялись оказаться лицом к лицу в прошлом. Они могут прорастать из одного определяющего момента (таких большинство), а могут накапливаться в течение долгих лет отрицания. По мере того как тень обретает форму, мы постепенно теряем доступ к фундаментальной части своей собственной природы. Паше величие, наше сочувствие и наша аутентичность оказываются погребены под той частью нас самих, с которой мы потеряли связь. Тогда тень берёт верх. Она может заморочить нас верой в то, что мы слишком незначительны, неспособны, несостоятельны, недостойны любви или глупы, чтобы быть суперзвездой собственной жизни.

Это именно наша темная сторона, подавленные и непризнанные аспекты личности отрезают нам доступа к нашему собственному «я».

Дело в том, что все, что мы прячем, стыдясь, и отрицаем из страха — все это содержит ключ, отпирающий «я», которым мы гордимся, которое вдохновляет нас, которое приводится в действие великим видением и великой целью, а не ограниченностью и незалеченными ранами прошлого. Именно поэтому мы должны изучать свою тень.

Именно поэтому мы должны раскрыть и востребовать назад своё цельное «я», свою истинную природу. Именно поэтому мы должны заглядывать внутрь себя, чтобы исследовать основы своей жизни. Там скрыт проект, образец, видение нашего аутентичного «я».

Моё собственное исследование тени началось, когда я совершала трансформацию из угловатого ребёнка в хорошенькую девушку-подростка. Растерянная и одинокая, я отправилась в путешествие, целью которого было — приспособиться. Я изо всех сил старалась относиться к себе хорошо, несмотря на то что меня снедала неуверенность относительно всего на свете — от того, как ладить с подружками и парнями, до того, как быть хорошей сестрой и дочерью. Я силилась понять, почему так не нравлюсь себе такая, какая есть. Внутренние голоса, которые, казалось, обрушивались на моё сознание — уже в нежном возрасте двенадцати лет, — заманивали меня в бесконечные петли темных мыслей и негативных комментариев: «Почему ты это сказала?», «Не будь дурой: мы никогда не полюбим тебя!», «Ты идиотка!», «Не высовывайся; люди будут тебе завидовать» — и так далее и так далее... Мне казалось странным и смутительным прислушиваться к этим голосам, потому что в один момент они говорили мне, что я всего лишь испорченная, гадкая девчонка, а в следующий — убеждали, что я лучше, красивее, умнее и талантливее всех остальных.

В моей душе бушевала внутренняя война. Сначала раздавалось: «Ты великолепна!» — А потом: «Ты просто маленькая лгунья!» Я слышала шепот: «Ты всем нравишься, потому что ты добрая и человечная», а через пару минут: «Ты — хладнокровная сука, которая не заслуживает того, чтобы иметь друзей». Эти голоса оставляли меня в полном недоумении по поводу того, кто я такая. Сосуществование позитивных сообщений и негативных предостережений порождало во мне такую панику, что я, то истерически рыдала, то из кожи вон лезла, изливая свои добрые чувства любому, кто соглашался принять мою любовь. В те времена это объясняли «гормонами». От девушки моего возраста ожидали сумасбродств, но мои сумасбродства были несколько более мелодраматичны, чем обычно, что принесло мне титул «королёвы сцены» среди знакомых.

В конце концов я воцарилась на сцене, хотя довеском к короне служили негативные прогнозы со стороны моих домашних и смешки друзей семьи, которые были в курсе моего тайного стыда. Я все больше утрачивала способность противостоять своему внутреннему диалогу, пока не пришла к выводу, что со мной определённо что-то не так, а я ничего не могу поделать, чтобы как-то исправить это. Я старалась, как могла, заглушить эти голоса, заставить их заткнуться, пытаясь убедить себя, что на самом деле я нормальная. Периоды мира и покоя случались у меня все реже и реже — только когда мне удавалось заслушаться чудесной песней или увлечься игрой с друзьями. Но в тишине ванной комнаты или во время утренней поспешной пробежки в школу мне становилось все труднее освобождаться от мёртвой хватки внутренних демонов, чьи голоса звучали как пародия на церковный хор, сбившийся с тона. Вместо того чтобы быть сочувствующей, доброй и мягкой по отношению к себе, я ощущала безнадёжность, враждебность и гнев.

По мере того как внутренний дискомфорт нарастал, я начала поиски того, что могло заглушить мои гадкие мыслишки и помочь мне лучше относиться к себе. Поиски эти начались с определённых видов пищи: шоколадные пирожные от Сары Ли и литр кока- колы, похоже, неплохо справлялись с задачей. Я научилась потихоньку проскальзывать во время ужина в комнату родителей, залезать в их кошельки и таскать мелочь, которая была нужна мне, чтобы получить свою ежедневную дозу. Это началось достаточно легко, поскольку магазинчик «7-Eleven» был прямо напротив нашего дома по Сорок Шестой авеню в Голливуде, штат Флорида.

Но шли месяцы, и этой дозы стало не хватать. Шумливые, темные внутренние голоса каким-то образом научились прокрадываться сквозь мой подсахаренный оптимизм. Мне надо было найти что-то другое, чтобы справиться с этими нежеланными вторжениями, и вернуть себе улыбку, даже если внутренний голос встречал порой эту улыбку угрозой «стереть её с лица».

Мой внутренний голод по хорошему отношению к себе стал сильнее, чем потребность нравиться другим или иметь репутацию хорошей девочки или «достойной юной леди». Я была одержима желанием изменить своё внутреннее состояние. Пристрастие к сладкому быстро переросло в нечто большее, и настало время первой сигареты и первой пробы наркотиков. «Травка», которая никогда не была моим коньком, плавно перешла в «колеса», успокоительные или депрессанты, как их называли в те дни. За ними, в свою очередь, потянулись психоделики, что ввело меня в мир изобилия прочих веществ. По мере новых наркотических «успехов» в создании моментов совершенного покоя — мантры почти каждой популярной песни тех дней — я впечатывала в свою юную психику способ мышления и поведения, в соответствии с которым для того, чтобы мне было хорошо, нужно было искать вне себя нечто, что поможет чувствовать себя лучше.

Со временем я угнала, что пугающие импульсы, которые часто проявлялись в моем поведении, не предназначены для изучения или открытого выражения, а должны быть скорее скрыты и подавлены — и цена не имела значения. Я постепенно ускользнула от всякого сходства с невинным ребёнком, которым когда-то была, и создала себе внешнюю личность, которая так и сочилась уверенностью и успехом. Чем больше играла я во тьме, созданной моими собственными демонами, тем сильнее было побуждение скрыть чувства стыда и никудышности. Я принялась гиперкомпенсировать свои слабости, играя во внешнем мире роль очаровательной, дружелюбной, опытной и смышлёной девушки. Это стоило отчаянных усилий, ибо в школе я была слишком занята, прислушиваясь к безумию, царившему в моем мозгу, чтобы слушать ещё и учителя. Но мне удалось завернуть себя в фантик, который выглядел довольно мило, и притворяться самоуверенной всезнайкой в надежде, что я смогу заставить всех, включая себя, поверить, что я — вовсе не туповатая младшая сестричка Линды и Майкла Фордов.

Я подмечала, что носят девочки из богатых семей, и либо выпрашивала у родителей деньги на дешёвые имитации таких шмоток, либо встречалась с группой ребят по субботним утрам в торговом центре, чтобы украсть то, чего мне не хватало. Все ради того, чтобы никто не выяснил, что я происхожу из принадлежащей к среднему классу еврейской семьи. Я считала, что быть еврейкой «не круто», наслушавшись более чем достаточно грязных шуточек о еврейских девушках. Так что я наблюдала, как ведут себя городские шиксы (хорошенькие девушки-нееврейки, обычно — блондинки) и копировала их внешность и поступки, делая их частью своей тщательно создаваемой маски, скрывающей внутренние изъяны и несовершенства.

Это была такая игра, и я в то время далее не сознавала, что играю в неё. Если я обнаруживала в себе что-то, неприемлемое для моего эго-идеала, я обшаривала реальный мир в поисках приемлемой модели и с восприимчивостью истинного художника лепила новую себя, создавая иллюзию того, что я и есть человек, которым хочу быть, а не тот, которым боюсь оказаться.

Проблема была вот в чем: не имело значения, насколько старательно я гиперкомпенсировала свои особенности, которых боялась или стыдилась — в тишине собственного сознания я знала истину о той себе, которая пряталась под обращённой к публике личиной. Хотя некоторым удавалось прозревать эту истину сквозь великолепный образ, созданный мною, по большей части я сделалась вполне успешным человеком, потому что сумела обмануть окружающих.

Я дурачила людей, заставляя их поверить в своё шаманское призрачное лицедейство. Я была способна обвести вокруг пальца тех, кто присутствовал в моей «счастливой» жизни, улыбками и разглагольствованием о своих последних достижениях. Или заманивала их в одно из моих излюбленных представлений — «Горе мне!», где играла роль «благородной девицы в беде» из рыцарского романа. Что так, что эдак, я стала настоящим мастером игры в прятки не только с другими, но также — и более всего — с самой собой. Я понятия не имела, кто я такая или чего на самом деле хочу. Я не понимала, что делает меня счастливой, а что оставляет чувство вакуума и эмоциональной опустошённости. Бал правила моя тень, хотя я, в высокомерии своём, полагала, что контролирую её. На самом деле темная сторона одерживала победу за победой, пока моя личность не была стёрта в порошок.

Точно как тот Шалтай-Болтай, который «свалился во сне», к тому времени, как мне исполнилось двадцать семь, я лишилась своего всезнайства и имиджа «у меня все схвачено» и оказалась, подвывающая, на полу в центре помощи наркоманам. Именно там я впервые встретилась лицом к лицу с настоящей Дебби Форд — со всеми её изъянами, слабостями и отрицаемыми качествами, равно как и со всеми её талантами, сильными сторонами и глубоко запрятанными внутренними потребностями. Именно там я узнала, что я — нечто большее, чем мне когда-либо приходило в голову, и одновременно всего лишь одно из шести миллиардов человеческих существ, тщетно пытающихся примириться со своей темной стороной и человеческими слабостями.

Именно во время этой крайне унизительной встречи с собой я поклялась выяснить, кто и что я такое и почему ощущаю себя вынужденной делать то, что я делала. Именно в этот судьбоносный момент я начала понимать человеческую тень и её эффект, проявляющийся в моей жизни и жизни тех, кто меня окружает — не в теории из учебника, но как женщина, пытающаяся разобраться с собственными нежеланными чувствами и глубокой незащищённостью.

Движимая глубоким чувством одиночества, которое шло от непонимания, кто я такая или зачем я здесь, я начала путь сближения со своей темной стороной, своим теневым «я». Тот момент размышления стал катализатором к тому, чтобы зажить жизнью, превосходившей мои самые безумные мечты. Он привёл меня к изучению, разрешению и рассмотрению не только моего собственного человеческого поведения, но и поступков сотен тысяч людей, которых я имею честь вести в область их невостребованного «я» и к чудесному открытию жизни, которую ещё предстоит прожить.

Нет, не мой свет вёл меня к знаниям, которыми я делюсь с читателями в последних семи книгах. Сражение со своей темной стороной (и окончательная капитуляция во внутренней войне) — вот что было моим проводником и постоянным вдохновителем. Именно та самая тьма, от которой я бежала в течение всей первой части своей жизни, теперь составляет предмет моей страсти и то «топливо», благодаря которому я помогаю другим начать магическое путешествие сквозь человеческую психику к жизни в свете величайшей реализации. Это духовный зов, высший голос просит меня спросить вас: готовы ли вы отправиться в это путешествие, чтобы заявить права на себя целиком, на свет и тьму, на своё доброе «я» и его злого двойника? Готовы ли вы вернуться к любви к своему истинному, совершенному, аутентичному «я», вместо того чтобы оставаться в ловушке экзистенциальных и осуждающих всех и вся страхов разобщённого человеческого эго?

Сближение со своей тенью — одно из самых восхитительных и плодотворных исследований, за которые только можно приняться. Это таинственное путешествие, которое приведёт вас к обретению вашего самого истинного «я» — места, где вам будет комфортно с тем, кто вы есть, где вы распознаете свои слабые и сильные стороны, где вы сможете греться в лунах своих талантов, признать свои несовершенства и любоваться своим величием.

Это «я», которое скрыто под маской вашей человеческой личности — то «я», которым вы мечтаете быть, «я», которое знает, кто оно есть и чтит человеческий путь. Это «я», которое вы обнаружите, принимая все больше и больше своих скрытых и отрицаемых аспектов, «я», которое придаст вам уверенности, чтобы высказывать свою истину и стремиться к тому, что для вас действительно важно. Ирония состоит в том, что для того, чтобы обрести смелость идти к подлинной жизни, вам придётся проникнуть под темные своды своего наименее подлинного «я». Вы должны встретиться с теми самыми частями себя, которых более всего страшитесь, чтобы найти искомое, поскольку механизм, который побуждает вас скрывать свою тьму, — это тот же самый механизм, который заставляет вас скрывать свой свет. То, от чего вы прятались, на самом деле может дать вам то, чего вы изо всех сил стараетесь достичь!

Сидя в своём невидимом дворце, скрытом внутри нашей души, тень обладает невероятной властью над нашей жизнью. Она решает, что мы можем и чего не можем делать, к чему нас будет с неодолимой силой тянуть и чего мы будем всеми силами избегать. Это объясняет тайну наших склонностей и отторжений и определяет, что мы будем любить, а что — осуждать и критиковать. Наша тень постановляет, какой народ или класс людей мы будем одобрять или ассоциировать себя с ним; будем ли мы людьми религиозными или атеистами; за какую партию мы станем голосовать и какие цели поддерживать, а какие — игнорировать. Она говорит нам, какое количество денег мы имеем право заработать, и решает, будем ли мы тратить их разумно или пускать на ветер. Это наша тень, наше скрытое «я» диктует нам, насколько мы вправе быть успешными или сколько неудач обречены претерпеть. Тень задаёт ту степень внимания или небрежения, которые мы уделяем своему телу, количество лишнего жира, которое мы носим на животе, и уровень удовольствия, которое мы позволяем себе испытывать, дарить и принимать. Тень избирает нас на предназначенные роли, которым мы слепо следуем во всем — от работы до любви. Неведомая для нас, тень является автором заранее написанного сценария, который включается в моменты страха, боли или конфликта, или когда мы просто на автопилоте занимаемся своими делами. Если её не изучать, тень выныривает из тьмы, чтобы саботировать нашу жизнь, когда мы меньше всего ожидаем и хотим этого.

Наша тень предопределяет, будем ли мы уважать своих детей и верить, что они вырастут в независимых, талантливых взрослых, или будем пытаться вылепить из них все, чем не стали сами. Будучи загнаны в угол, будем ли мы в ярости нападать или замкнёмся в ядовитом молчании? Тень — оракул, который может предсказать все наши поступки и открыть, что делает нас такими, каковы мы сегодня. От чего зависит, будем ли мы продуктивными, вдохновляющими членами общества или незримыми потерянными душами? Когда мы обнажаем свою темную сторону, то понимаем, как наша личная история формирует способ отношения к тем, кто нас окружает, и к себе. Именно поэтому так важно разоблачить и понять её. Чтобы сделать это, мы должны вскрыть то, что было спрятано, и подружиться с теми самыми импульсами и чертами, к которым питаем отвращение.

Наша тень выбирает, будем ли мы жить счастливой, успешной и бестревожной жизнью или будем из сил выбиваться, стараясь совладать со своими деньгами, взаимоотношениями, карьерой, характером, цельностью, образом себя или зависимостью.

Книга Перемен говорит нам: «Только когда мы обладаем смелостью видеть вещи такими, каковы они есть, без самообмана или иллюзий, проливается свет из событий, по которым можно распознать дорогу к успеху». Только при наличии непоколебимой решимости встретиться со своими демонами лицом к лицу открываются врата самопознания.

Невозможно предпринять прогулку на темную сторону, чтобы окунуться в неё «по-быстрому» или провести там полдня. Полное понимание тени требует готовности освободиться от того, что, как мы думаем, мы знаем. Чтобы проломить подвальные двери, на которые мы сами навесили засовы много лун назад, требуется мощь запертого в клетке льва. И как прекрасно то, что мы были рождены со жгучим желанием развиваться и расти, раскрываться, расширяться и быть цельными! И я намерена уверить вас, что в каждом из нас есть, но крайней мере, одно место, где мы втайне желаем быть большим, иметь больше, испытать больше. Именно там наша тень терпеливо ждёт, чтобы мы пришли вернуть себе свою силу из темных тайников своего бессознательного.

Когда впервые входишь в контакт со своей темной стороной, первое инстинктивное побуждение — отвернуться, а второе — заключить с ней сделку, чтобы она оставила тебя в покое. Многие из нас тратили и тратят огромное количество времени и денег в попытке сделать именно это. Ирония в том, что именно эти скрытые аспекты и отвергнутые чувства нуждаются в наибольшем внимании. Когда мы подвергли заключению те части себя, которые нам не нравились, мы по незнанию запечатали и доступ к своим наиболее ценным талантам. Смысл работы с теныо в том, чтобы стать цельным, положить конец своим страданиям, перестать прятаться от себя. Как только мы сделаем это, мы сможем перестать прятаться и от всего остального мира.

Мы должны принять свою тень, чтобы познать свободу жить прозрачной жизнью; чтобы ощущать себя вправе пригласить в свою жизнь других — дать им знать правду о наших финансовых делах, хобби и взаимоотношениях, не испытывая страха, что наша личность покажется на публике неприкрытой, разоблачая в нас человека, которым мы изо всех сил стараемся не быть. Когда наша драгоценная энергия не связана попытками спрятать или гиперкомпенсировать саморазрушительные импульсы, мы обретаем дар ясности и мотивацию, которая нужна нам для закладки неколебимого фундамента для вдохновляющего будущего.

Тень крадётся, водит за нос, прячется и обманывает нас насчёт того, что мы можем, а чего не можем делать. Она побуждает нас курить, играть в азартные игры, пить и есть то, что является причиной плохого самочувствия на следующий день. Она толкает нас на лицемерные поступки, заставляя нарушать свои личные границы и собственную цельность. Это — сила, которую можно рассмотреть, лишь выставив её на свет осознания и изумив то, из чего мы сотворены. Мы обладаем всеми человеческими характеристиками и эмоциями, активными или дремлющими, сознательными и бессознательными. Невозможно представить ничего такого, чем мы не являемся. Мы есть всё то, что считаем хорошим, и то, что считаем плохим. Как могли бы мы чувствовать храбрость, не зная страха? Как могли бы ощутить счастье, ни разу не пережив печали? Как могли бы мы познать свет, не увидев тьмы?

Все эти пары противоположностей существуют внутри нас, потому что мы — двойственные существа, сотканные из противоборствующих сил. Это значит, что всякое качество, которое мы видим в других, присутствует и в нас самих. Мы есть микрокосм макрокосма, что означает, что внутри нашей ДНК-структуры имеются отпечатки каждого человеческого свойства. Мы одинаково способны на величайшие акты бескорыстия и самые разрушительные, несущие в себе собственное наказание преступления. Рассматриваемая в полном свете осознания, тень демонстрирует двойственность и истину как нашего человеческого, так и божественного «я», поскольку они оба являются важнейшими составляющими цельного истинного человеческого существа.

Мы должны раскрыть, признать и принять все из того, чем являемся, — доброе и злое, свет и тьму, бескорыстие и эгоизм, честные и бесчестные элементы своей личности. Это наше право от рождения — быть цельным, обладать всем. Но чтобы сделать это, мы должны желать и быть готовыми честно взглянуть на себя и выступить за пределы своего склонного к осуждению сознания. Именно тогда мы совершим изменяющий жизнь поворот в восприятии, раскрытие своего сердца.

Радует то, что каждый наш аспект несёт свои дары. Всякая эмоция и черта, которой мы обладаем, указывает нам путь обратно к единству. Наша темная сторона существует, чтобы показать, в чем мы ещё не завершены, чтобы научить нас любви, сочувствию и прощению — не только по отношению к другим, но и к себе. И когда тень будет принята, она исцелит наше сердце и откроет нас для новых возможностей, новых поступков и нового будущего. Когда мы вынесем свою тень, свои скрытые эмоции и оскопляющие жизнь убеждения на свет осмысленного осознания, они трансформируют наш способ видения себя, других и мира. Тогда мы будем свободны.

Взаимодействие с тенью — сложный, но гарантированный путь обратно к любви. Не только любви к другому, но любви ко всем и каждой характерной черте, которая, живёт внутри вас и внутри меня — любви, которая позволяет нам объять богатство нашей человечности и святость нашей божественности. Встретившись лицам к лицу со своими внутренними демонами, мы преисполняемся покоя и сочувствия в присутствии темной стороны других людей.

Мы можем прощать — и распрощаться с унижающими достоинство суждениями и оскорблённым сердцем. Мы можем причаститься скромности Ганди и толерантности Мартина Лютера Кинга и собраться с силами и смелостью, чтобы разобраться с проблемами, которые нас преследуют. «Кабы не милость Божия, так бы шел и я»[4] — эта фраза приобретает совершенно новое значение, когда мы можем видеть зло сквозь универсальную линзу своей человечности. Исследование своей темной стороны — врата к пониманию того, почему мы делаем то, что делаем; почему иногда наши поступки противоречат желаниям нашего сознательного мышления; почему мы проводим бесчисленные часы, дни, месяцы или годы, осуждая других и держась за обиды, которые не приносят нам ничего, кроме головной и сердечной боли и недугов.

У всех нас в прошлом есть моменты, когда эмоциональная боль была слишком сильна, чтобы выносить её, поэтому мы вытесняли её во тьму своей тени. Это неизбежная часть жизни. Мы можем бежать, но не можем спрятаться. Тень всегда связана с каким-либо травмирующим событием или комбинацией болезненных моментов. Когда мы по-настоящему понимаем свою тень и её дары, то уже нет места тыканью пальцем или обвинениям, возложенным на родителей, учителей или прошлое, потому что тень — это комплект поставки для выдающегося будущего. Понимание того, как была сформирована наша тень, отпирает дверь к невероятной личной силе и глубокой мудрости.

Рождение тени произошло в юности, прежде чем наше логическое мышление достаточно развилось, чтобы фильтровать сообщения, которые мы получали от родителей, воспитателей и мира в целом. Даже при наличии самых лучших воспитателей нам неизбежно случалось быть пристыжёнными за демонстрацию определённых качеств. Мы получали сообщение о том, что с нами что-то не так или что в каком-то отношении мы плохи. К примеру, когда мы были детьми, нам говорили, что мы слишком шумные. Вместо того чтобы просто приглушить голос, зная, что снова придёт время, когда можно пошуметь, наше хрупкое несформированное эго могло воспринять этот комментарий так, что бесшабашное самовыражение — это плохо и что оно должно быть скрыто от других. А может быть, нас называли эгоистами, потому что мы брали больше печенья с тарелки, чем полагалось на нашу долю. Вместо того чтобы понять, что печеньем надо делиться, мы делали вывод, что наш эгоизм плох и должен быть уничтожен. Или мы приходили в возбуждение и выкрикивали ответ в начальной школе — и вдруг все дети оглядывались на нас и хохотали. Вместо того чтобы посмеяться вместе с ними, мы приходили к выводу, что мы глупы и никогда больше не должны рисковать. Эти негативные сообщения внедрялись в подсознание как компьютерный вирус, изменяя наше восприятие себя и заставляя нас «затыкать» те аспекты своей личности, которые мы или другие считали неприемлемыми.

Всякий раз, как поступок вызывал резкую критику или бессмысленное наказание, мы бессознательно отделялись от своего аутентичного, истинного «я». И как только эти негативные фильтры прочно встали на место, мы потеряли связь с радостью, страстью и любящим сердцем. Чтобы обеспечить себе эмоциональное выживание, мы начали процесс бесконечных попыток скрыть своё истинное «я», чтобы стать его не вызывающей отторжения версией — тем «я», которое стало бы «своим» среди других. Всякий раз, как нас отвергали, мы создавали все большую и большую внутреннюю отчуждённость, возводили все более и более толстые невидимые стены, чтобы защитить своё нежное и чувствительное сердце. День за днём, опыт за опытом мы, не зная того, выстраивали невидимую крепость, которая стала нашим ложным «я». Эта крепость ограниченной реализации скрывала от глаз нашу сущность, пряча нашу уязвимость, чувствительность и — часто — нашу способность понимать и видеть истину о том, кто мы есть.

Прежде чем наше пластичное «я» затвердело в более жёсткий эго-идеал, мы обладали свободой выражать каждый аспект своей человечности. Мы отвечали многочисленными эмоциональными реакциями на каждое событие своей жизни. Не изнемогая под бременем стыда или осуждения, мы имели доступ ко всем частям себя. Эта свобода означала, что мы могли быть всем, чем захотим, в любой данный момент. Не было никаких внутренних барьеров, например, которые не дали бы нам сыграть роль желанного объекта внимания ревнивой и злобной сводной сестры. Прежде чем мы научились судить об одном качестве как лучшем, чем другое, у нас был неограниченный доступ к полной палитре самовыражения, которая существует внутри нас. Мы могли черпать из источников утонченности, милосердия, храбрости, креативности, честности, цельности, предприимчивости, сексуальности, силы, яркости, алчности, скромности, лени, высокомерия и некомпетентности с той же лёгкостью, как меняли одежду.

Жизнь была пьесой, в которой мы даровали всем своим ролям право на существование. Каждый день был возможностью для полной самореализации. И, что лучше всего, если нам не нравилось, как вдруг обернулась история, всё, что надо было сделать, — это отправиться в свою комнату, набросить на плечи плащ, стать другим персонажем и — вуаля! — мы могли переписать сценарий и создать прекрасную новую концовку или даже совершенно иную историю.

Мы могли превратить драму в комедию, скучный эпос — в великолепную авантюру. Возможностей существовало бесчисленное множество, и нам было любопытно исследовать их все.

Однако, как только родилась тень, наше самовыражение стало сдержанным и более серьёзным. Мы узнали от родителей, учителей, друзей и общества, что для того, чтобы заслужить любовь и принятие, мы должны придерживаться определённых, заранее написанных сценариев. Когда мы пошли в школу, познакомились со средствами массовой информации и стали взаимодействовать с более широким кругом людей, мы заметили, что определённые черты поведения люди демонизируют, критикуют или отказывают им в любви и принятии, в то время как другие превозносят и осыпают знаками внимания. С того времени и впредь мы стали дистанцироваться от любой части себя, которая не встраивалась в социальные стандарты или наш собственный эго-идеал. Мы отвергали все больше и больше аспектов себя по самым разным причинам: некоторые — потому что они казались слишком дерзкими, другие — потому что были слишком глупыми.

Мы пытались вычислить свой способ избавления от этих нежеланных аспектов своей личности, пока однажды не становились настолько отчуждёнными от них, что вообще забывали, что они существуют. При том что все, кому не лень, давали нам различные указания по поводу того, какое из множества наших лиц мы должны показывать миру, стало безопаснее прислушиваться к авторитетным голосам, чем доверяться своей аутентичной природе. Вскоре мы обнаружили, что у нас осталась только ограниченная шкала эмоций. Наше самовыражение было удушено; бесконечные возможности, которые когда-то открывались перед нами, сузились до всего нескольких. Мы научились отключаться от жизни — и действительно чувствовали себя при этом комфортно! Со временем мы отождествились с внутренним персонажем, который, как казалось, был наиболее приемлем для окружающих, и существует возможность, что все ещё играем некую версию этой роли по сей день! Мы можем что-то понемногу изменять то туг, то там, но когда смотрим на вещи честно, то видим, что так и не преобразили себя полностью. Велика вероятность, что мы похожи на большинство людей — мы понемножку «починяем» себя, кладём заплатки на те части своей жизни, которые выходят из строя, и создаём слегка обновлённую версию тех себя, какими были прежде. Это касается даже одежды, которую мы носим, еды, которую мы едим, типов развлечений, которых мы ищем — к тому времени, как нам перевалит за тридцать, большинство наших предпочтений в одной или многих областях жизни уже определены. И то, о чем мы фантазируем, столь же скучно и монотонно.

Становясь более «настоящими» и сознательными, мы начинаем понимать, насколько мы механистичны и несвободны внутри тех личностей, которые сами создали. И можем сделать выбор: принять активные меры, чтобы разобраться с тенью, которая держит нас связанными, и попытаться освободиться. Если мы не разберёмся с тенью — будьте уверены, она сама с нами разберётся!

Она проявится в наших взаимоотношениях и разлучит нас с теми, кого мы любим, будет удерживать нас привязанными к работе или стилю жизни, которые мы переросли годы назад, или толкнет к зависимости или привычкам, которые подорвут успех и счастье. Она ослепит нас и не даст увидеть знаки, предупреждающие об оскорбительных отношениях или о «тухлой» сделке. Она будет удерживать нас в состоянии постоянного отрицания, а в этом состоянии мы неспособны помочь тем, кого любим, когда они более всего в нас нуждаются, сталкиваясь со своими собственными демонами.

Каждый из нас выстроил основанную на эго индивидуальность, в которой отвёл себе приемлемую роль, все больше удушающую непосредственность самовыражения. Вместо того чтобы быть теми, кто мы есть на самом деле, мы становимся образом личности, которой, по нашему мнению, «должны» быть. Со временем заглушённое самовосприятие становится прекрасной почвой, в которой пускает корни тень. Была ли эта роль создана, чтобы компенсировать некую неадекватность, присутствующую в нас, или она была стратегией, разработанной, чтобы оправдать ожидания наших родителей, воспитателей или друзей — неважно. Если мы стремимся реализовать роль своего эго вплоть до исключения всех остальных ролей, которыми могли бы потенциально наслаждаться, мы заканчиваем тем, что создаём жизнь, лишённую глубины, приключений, смысла и вкуса. Когда мы начинаем воспринимать назначенную себе роль чересчур всерьёз, она впечатывается в структуру нашего эго. Редко-редко отклоняемся мы от созданной нами индивидуальности, потому что впадаем в иллюзорное состояние отрицания и начинаем верить, что мы и есть эта индивидуальность. Оглядываясь на собственную жизнь, большинство из нас способно увидеть ограничения и монотонность играемых нами ролей.

Конечно, намного проще уловить роли, которые играют наши друзья и члены семьи, чем свои собственные. Мы можем идентифицировать «великомученицу», которая вызывается в школьный родительский комитет и наваливает на себя большую часть работы (а потом жалуется на неё), или «очаровашку» соседа, который притворяется «суперпапочкой», при этом потихоньку изменяя жене. Мы знаем, кому нравится играть роль «заядлой сплетницы», которая в курсе всех подробностей чужого грязного белья (и пользуется любой возможностью тоже поваляться в нем). Мы знакомы с местной «королёвой сцены», которая всегда так или иначе является страдающей жертвой (будь причиной тому мелкое дорожное происшествие или то, что муж не принёс домой достаточно денег в прошлом месяце). Легко вычислить записного оптимиста, «душу любой компании», — или «серую мышку», которая вечно мнётся в задних рядах.

Что более всего невероятно: несмотря на то что роль, которую мы сами себе подобрали, скучна, жалка, монотонна или безрадостна, мы держимся за неё так, будто это вопрос жизни и смерти, одновременно выдумывая резоны, почему мы не можем быть чем-то большим, чем уже есть, или иметь больше, чем уже имеем.

Не ведая о том, мы как раз и являемся режиссёрами, назначающими себе амплуа, в котором год за годом играем некую версию одного и того же персонажа, и редко позволяем себе — если позволяем вообще — отважиться на незнакомую роль или уровень самовыражения, которого ещё не знаем.

Если мы действуем в соответствии с мифом о том, что должны одно за другим раздавить, уничтожить, запереть и спрятать все качества, которые делают нас интересными и уникальными, мы наотрез отрекаемся от переживания и страсти, и покоя. Поиск совершенной жизни, совершенной роли и совершенной маски всегда оставит нас нереализовавшимися (даже если мы достигнем этих целей) по той простой причине, что мы представляем собой нечто гораздо большее, чем горстка качеств, которые аккуратно встраиваются в наш эго-идеал. Пытаясь выражать только те аспекты себя, которые, как мы уверены, гарантируют нам принятие со стороны других, мы подавляем некоторые из своих наиболее ценных и интересных черт и приговариваем себя к жизни, воспроизводящей все тот же спектакль все с тем же затасканным сценарием.

В этом поиске безопасности и предсказуемости наша шкала самовыражения сжимается, а вместе с ней и возможности выбора. Кем и чем мы будем завтра? — обычно очередной формой тех, кем были вчера, потому что имеем доступ только к тем ресурсам и поступкам «я», которые соглашаются стать видимыми. Сажая под замок рыщущую внутри нас тьму из страха перед разрушениями, которые она может учинить, мы также сажаем под замок все компетентные, могущественные, успешные, сексуальные, забавные и яркие элементы себя, которые жаждут выражения.

Вот коренная причина скуки, которую мы так часто ощущаем в некоторых или многих областях своей жизни.

Разрывая связь с определёнными аспектами своей личности, мы запрещаем себе доступ к мотивации, возбуждению, страсти и креативности. Одна из самых восхитительных сторон человеческого бытия состоит в том, что буквально сотни вдохновляющих, полезных и могучих «нас» дремлют, мечтая выйти из тени и быть интегрированными в целостность «я». Есть целый ряд удивительных чувств, ждущих возможности двинуться в путь по нашему телу, даря нам новые ощущения и новые уровни счастья, радости и удовольствия. Мы не можем по-настоящему насладиться огромностью того, кто мы есть, потому что забыли, кто мы есть там, за границами наших собственных строгих внутренних барьеров и оков, навязанных нами своему эмоциональному миру.

Чтобы вновь ощутить вдохновение в любой сфере жизни, нам надо просто бросить взгляд и увидеть, какой (или какие) из наших теневых аспектов или персонажей изгнан с глаз долой, найти безопасные и приемлемые пути для его выражения и пригласить его снова на сцену. Мы должны поставить себе задачу принять все лики своей человечности; иначе персонажи, которые были выставлены со сцены и теперь подавлены, станут молчаливыми аранжировщиками нашей потайной жизни. Только в присутствии своего полного, нецензурированного «я» можем мы полностью понять и принять свою полноту и уникальность.

Мы должны найти хорошее применение каждому персонажу. иначе останемся в состоянии войны с самими собой.

Чтобы начать понимать, насколько важна тень, попытайтесь представить себе историю без внутреннего конфликта или героя, чьей добродетели ни раз не бросил вызов достойный соперник. Герой любой истории попросту не мог бы существовать, если бы не злодеи, которые бросают ему вызов в ходе развития сюжета. Если действительно верно то, что говорят традиции восточной мудрости — что «грешник и святой просто обмениваются опытом», тогда конфликт между высшей и низшей природой создаёт напряжение, необходимое для продвижения нашей эволюции как человеческих существ. Та же концепция, которая руководит хорошей литературой, равным образом применима к реальной жизни: герои сильны лишь настолько, насколько сильны злодеи.

В драме нашей эволюции тень — весьма интересный персонаж. Тень опасна лишь тогда, когда мы держим её запертой в темном подвале подавления. Именно тогда мы рискуем тем, что она взорвётся нам в лицо, срывая график нашей диеты, расстраивая паши отношения и убивая наши мечты. Но если мы позволим своим теневым персонажам служить интегрированными частями своего цельного «я» — в качестве ярких, могучих сил, стремящихся к добру, — они поведут нас к более богатым переживаниям, более искренним связям, большему веселью, аутентичности и честному самовыражению. Битва с темной стороной никогда не будет выиграна благодаря ненависти и подавлению: невозможно победить тьму тьмой! Мы должны найти в себе сочувствие и принять тьму внутри себя, чтобы понять её и в конечном счете превзойти.

Мы можем быть святыми, обеспечив грешникам, которые живут внутри нас, свободу самовыражения — не попустительствуя дурным поступкам, но видя, как тот или иной импульс или качество может служить нам или обществу как целому. Чем больше принятия и безопасного выражения мы отыщем для своих темных импульсов, тем меньше нам придётся беспокоиться о том, что они ударят по нам исподтишка.

Я понимаю, что вы недоумеваете, как это часть вас, которой вы боитесь и которую ненавидите, может на самом деле служить вам. Но обещаю: по мере того как вы будете двигаться через этот процесс, вы увидите, что в каждом качестве, чувстве и переживании есть свои таланты, которыми можно воспользоваться.

Востребование назад тех частей себя, которые мы прежде ссылали в распоряжение тени, — наиболее надёжный путь к актуализации всего нашего человеческого потенциала. Сделавшись нашим другом, тень становится божественной картой, которая, если её подобающим образом прочесть и следовать ей, воссоединяет нас с жизнью, которой нам было предназначено жить, с людьми, которыми мы должны были быть, и с ценным вкладом, который мы должны были внести. Принятие «внутреннего зверя» есть билет к свободе. Это источник для подключения ко всему нашему величию. Он делает нашу внутреннюю жизнь богатой и значительной, а внешнюю — более радостной. Он позволяет нам греться в лучах цельности, вместо того чтобы испытывать ограничения «я», которое было создано миражами и иллюзиями. Почему миражами и иллюзиями? Да потому что если мы создавали свой публичный имидж или личину только из тех качеств, которые считали приемлемыми, то должны были оставить «за кадром» некоторые из наиболее важных, действенных и пикантных особенностей.

Раскрытие тех частей «я», которые мы научились подавлять, — ключ к пониманию того, почему мы наслаждаемся свободой в некоторых сферах своей жизни и ведём себя как роботы в других. Дело в страхе, который убеждает нас носить лишь одну из бесчисленного множества масок, чтобы прятаться за ней и выстраивать индивидуальность — так сказать, костюм, скрывающий все, чем мы в действительности являемся. Мы неутомимо трудимся над созданием внешнего фасада, чтобы никто не узнал о наших темных мыслях, желаниях, побуждениях и истории. Это тень прошлого заставляет нас создавать личину — маску, которую мы показываем миру. Будем ли мы мирскими угодниками или станем искать отдохновения от мира, став отчуждёнными, отстранёнными и одинокими? Будем ли мы неустанно трудиться, чтобы нас воспринимали как суперотличников, или удовлетворимся лежанием перед телевизором или многочасовым лазаньем по Интернету в поисках чатов и форумов? Наша личность создаётся не по случайности — она была создана с целью закамуфлировать части себя, которые мы сочли наименее желанными, и компенсировать то, что мы считали своими самыми серьёзными недостатками.

У этого фальшивого «я» только одна миссия — прятать все нежеланное и неприемлемое. Если мы получили травму, будучи воспитываемы эмоционально неустойчивыми родителями, то прикладываем все усилия, притворяясь, что спокойны и держим ситуацию под контролем. Если в период взросления мы столкнулись с проблемой в обучении, то можем создать теплую, любвеобильную личность, чтобы другие не заметили того, что мы расцениваем как своё увечье. Если стыдимся того факта, что нас воспитывала живущая на пособие мать-одиночка, мы можем стать в высшей степени мотивированными тружениками, всегда безупречными в одежде и разговоре. Публичный имидж, создаваемый нами, разработан уязвленными, растерянными или преисполненными боли частями нашего «я». Пусть он и вводит в заблуждение других и даже нас — на некоторое время; со временем мы все равно столкнёмся с теми травмами, которые эта маска была призвана прятать.

Дабы гарантировать, что наше полное изъянов и несовершенств «я» не будет обнаружено или разоблачено, мы хитроумно принялись развивать качества, противоположные тем, которые пытались спрятать.

Мы много грудились, стараясь компенсировать свои недопустимые качества, надеясь сбить других со следа или избавиться от скверных чувств, ассоциировавшихся с ними. Если нас обуревало чувство незащищённости, мы развивали высокомерную, всезнающую личину, чтобы убедить остальных в своей потрясающей уверенности. Если мы ощущали себя неудачниками, то создавали окружение из людей, которые достигли великих свершений, или преувеличивали число собственных достижений, чтобы казаться более успешными, чем были на самом деле. Если мы чувствовали бессилие по отношению к собственной жизни, то могли избрать карьеру или партнёра, которые позволили бы нам казаться более могущественными.

Наши личины убеждают нас, что нет ничего, что мы не знаем о себе, — что мы на самом деле те, кого видим в зеркале. Но тут проблема в том, что стоит нам купиться на историю «вот кто я», мы захлопываем дверь к любой другой возможности и лишаем себя доступа ко всему, чем можем стать. Мы теряем способность выбирать, поскольку не можем делать ничего за пределами персонажа, которого играем. Предсказуемая личность, которую мы сконструировали, теперь у власти. Мы становимся слепы к безмерным возможностям жизни. Лишь когда мы перестаём притворяться теми, кем не являемся — когда больше не ощущаем потребности прятать или компенсировать как свои слабости, так и таланты, — мы познаём свободу выражения своего истинного «я» и получаем способность делать выбор, основанный на жизни, которой мы действительно хотим жить. Стоит нам очнуться от этого транса и преодолеть озабоченность тем, как бы встроиться в общество, тем, что другие думают о нас или мы думаем о себе, и мы можем раскрыться и воспользоваться шансами, которые, возможно, как раз проходят мимо нас, пока мы находимся в ловушке собственной истории или за маской, которую носим.

Мы доведены до точки истощения нашим эгоидеалом, стремящимся сделать нас другими, чем мы есть. Мы боремся за то, чтобы стать больше, сильнее, круче и защищённей. Не осознавая того, мы так позиционируем себя, чтобы доказать, что мы лучше всех или просто отличаемся от толпы, или, наоборот, пытаемся остаться невидимками за счет приспособления. Мы силимся создать именно ту личину, что принесёт нам одобрение и признание, в котором мы отчаянно нуждаемся, или, напротив, даст оправдание тому, что мы играем не в полную силу и не живём жизнью, которую любим. А потом, сознательно или бессознательно, начинаем действовать и вести себя так, чтобы у других сложились мысли, чувства и впечатления, которые принесут нам их любовь, уважение или жалость — и так до того самого дня, когда выстроенные нами стены зашатаются и рухнут.

Аманда глубоко стыдилась того, что так и не закончила колледж. Большинство её родственников с материнской стороны были «не того поля ягоды» плюс к тому без образования — какое унижение! Она старательно создавала маску, которая скрыла бы её позор и позволила ей хорошо выглядеть в глазах тех, на кого она хотела произвести впечатление. Аманда нашла для себя нишу в узкоспециальной сфере, где её считали умным, внимательным и обязательным работником. Но вне зависимости от того, сколько она читала или насколько вкладывалась в работу, большую часть времени Аманда ощущала себя неполноценной. В попытке избавиться от этого чувства она решила вернуться к образованию, надеясь, что честно заслуженная степень превратит её из необразованной девицы с трейлерной стоянки в искушённую светскую женщину.

Однажды вечером она пришла на лекцию по психологии, облачённая в свою профессиональную личину. Она ощущала даже некую гордость, потому что уже создала себе репутацию умницы в своей группе. Когда же профессор рассказал им о задании на неделю, Аманду буквально начало корчить: её исполненная стыда тень брала верх. Она почувствовала, что все её тело сжалось, когда услышала, что цель работы — сделать очень подробное фамильное древо, демонстрирующее образовательную и карьерную историю всех членов семьи. Начав работать над заданием и упоминая всех членов семьи — наркоманов, полунищих, недоучек, она столкнулась лицом к лицу с болью и позором своей семейной истории. Невыносимое чувство того, что она недостаточно хороша, оказалось слишком огромным, чтобы спрятать его под какой бы то ни было личиной. Позже, перечитывая свой доклад и разглядывая всеобъемлющее фамильное древо, вместо того чтобы испытывать гордость за проделанную работу, она сгорала со стыда. После стольких лет попыток сбежать от тени и скрыть её потребовалось всего одно задание, чтобы личина Аманды дала трещину!

Как и Аманда, некоторые из нас понимали даже в раннем возрасте, что стараются стать кем-то, кем они не являются. Вместо того чтобы быть собой, мы хотели быть похожими на кого-то, кто был нашим образцом, поэтому бессознательно примеривали на себя чужой фасад, даже не представляя, что видим мы вовсе не истинное «я» этих людей. Но в любом случае, в поисках свободы, безопасности и аутентичности категорически важно распознать, что мы носим некую версию маски, надетой двадцать, тридцать или даже сорок лет назад. И теперь истинное «я», которое вопит, пытаясь привлечь наше внимание, спрятано глубоко под маской, а ложное «я» веселится на костюмированном балу в качестве нашей истинной натуры.

Представьте: когда вы были ребёнком, вы получили маленький подарок — к примеру, «неразменный» пятак — от своей бабушки. Желая сохранить своё сокровище, вы где-то спрятали его, чтобы никто не мог найти. Смогли бы вы вспомнить через все эти годы, где именно вы его спрятали? Вспомнили бы вы вообще, что прятали его? То же верно и по отношению к вашему неповреждённому истинному «я». Вы скрывали его так долго, что забыли, что эта часть вас вообще когда-то существовала.

Природа того фасада, который мы для себя избираем, варьируется в зависимости от нашего происхождения, родителей, окружения и того, что считалось плохим и хорошим поведением. Однако маски, которые носят в нашем обществе сейчас, не отличаются от тех, которые существовали сотню лет назад. Сегодня мы видим обновлённые версии соблазнительницы, очарователя, всеобщего угодника, вечного оптимиста, «крутого», мученика, добродетельной девицы, хорошего парня, парня-пальцы-веером, пьянчужки, хулигана, змеи подколодной, интеллектуала, спасителя, меланхолика, шутника, отшельника, жертвы и отличника. Это повторяющиеся, архетипические характеры, возникающие вновь в современную эпоху. Проблема жизни внутри этих масок состоит в том, что со временем мы теряем из виду, кем по-настоящему являемся и что возможно в нашей жизни. Сводя на нет свою тьму, мы бессознательно способствуем исчезновению собственной аутентичной силы, креативности и мечты.

Процветание тени обеспечено наличием тайн. В момент, когда мы захлопываем двери за одним или несколькими аспектами себя, мы включаем механизм тайной жизни. В двенадцатишаговых программах[5] есть афоризм: «Ваши тайны не дают вам выздороветь». И по многолетнему опыту работы с людьми я могу подтвердить, что это действительно так. Здесь нечего стыдиться, поскольку большинство из нас ведёт как явную, так и тайную жизнь. У нас есть публичное лицо, которое обращено к миру, и секретное — только для себя. Тайной может быть сфера жизни, сопряжённая с чувством стыда, или такая, где мы ведём себя неприемлемым для наших любимых способом. Это может быть неконтролируемая нами территория жизни, привычка или зависимость, с которой мы безуспешно боремся, или фантазия, о которой мы никогда не решимся рассказать вслух. Когда наши поступки не вяжутся с носимой нами маской, мы почитаем себя обязанными тщательно скрывать их. Можно быть очень милым и заботливым по отношению ко всем, с кем контактируешь в течение дня, а вечером прийти домой и наорать на своих детей. Общаясь с коллегами, можно строить из себя блестящего интеллектуала, а приходя домой, час за часом смотреть безмозглые ТВ-шоу и играть в видеоигры. Можно состоять в законном браке, но потихоньку изменять партнёру или вести себя как человек, который «сам себя сделал», а на самом деле жить на родительские денежки.

Неразрешённые проблемы со стыдом заставляют нас выражать эмоции действием; они со временем получают выражение как внешние поступки, которые буквально сносят крышу с тех частей нашей жизни, которые мы пытались скрыть.

Мы можем трудиться день и ночь, пытаясь контролировать свои скрытые импульсы, чтобы они никогда не вышли на поверхность; но на самом деле мы всего в одном шаге от поступков, которые могут подорвать наше самоуважение. Если мы скрывали часть своей жизни, где действовали нечестными способами, это со временем выйдет наружу, когда мы выпишем недобросовестный чек или сжульничаем с налоговой компенсацией. Если мы привычно таим чувство одиночества, оно может проявиться в ночной тиши как неутолимая страсть к сладкому, алкоголю или успокоительным, которыми мы пытаемся заполнить пустоту. Если ярость, которую мы ощущали десятилетия назад, не была адресована и выпущена, она может искать себе выражение, превращая нас в доставучего родителя или сварливого супруга. Возможно, эго отвращение к лживым родителям заставляет удерживать при себе привлекательного партнёра, которому нельзя доверять и который эмоционально унижает вас. Возможно, ваше естественное сексуальное любопытство было пресечено в раннем возрасте, что породило ненасытное пристрастие к нелегальной порнографии или опасным сексуальным забавам. Однако, чтобы освободиться от неуправляемых побуждений, которые заставляют вас жить тайной жизнью, вы должны найти здоровые способы для выражения своих подавленных сторон, чтобы обезопасить себя от поступков, которые могут изувечить вашу судьбу.

Мэтью был на руководящей должности в престижном медицинском учреждении. Его обожали коллеги, у него была любящая жена и трое здоровых детишек. Хотя для внешнего мира он выглядел столпом общества, он вскоре обнаружил, что ему наскучила интеллектуальность и хвалы в его адрес, которые пришли вместе с успехом. Однажды вечером Мэтью вернулся домой после обхода и сел смотреть полуночное ТВ. Его восхитила молодая актриса, снимавшаяся в каком-то фильме, и он решил залезть в Интернет и узнать о ней побольше. Одно за другое, и, зайдя на порносайт, он кликнул по рекламке местного стрип-клуба. Увиденные фотографии наполнили его жгучим вожделением. Мысль его принялась блуждать, и он стал фантазировать о том, как в следующий выходной притормозит около этого клуба. Ощущая понемногу и возбуждение, и страх, он обдумал своё решение, рассудив, что, поскольку клуб расположен на другом конце города, можно просто надеть бейсболку и избежать риска быть узнанным кем-то из знакомых...

Вскоре визиты в этот стрип-клуб вошли у Мэтью в привычку. Он обнаружил, что его очень тянет к одной из танцовщиц, и со временем она стала его любовницей. Истории, которые он рассказывал своей жене, становились раз от раза запутаннее, одна ложь наслаивалась на другую. Он начал выискивать медицинские конференции в отдалённых частях страны, чтобы иметь возможность насладиться уик-эндом распутства, не беспокоясь, что его поймают. По мере того как сексуальная жизнь с женой становилась все менее регулярной и волнующей, он делался все безрассуднее и стал больше рисковать. У него даже появилась привычка покупать сексуальное бельё и одежду, которые он мог брать с собой «на выход», чтобы гарантировать, что любовница «заведёт» его.

Однажды в уик-энд жена Мэтью, Мария, взяла его машину, чтобы подвезти детей на тренировку по теннису, и, когда она открыла багажник, чтобы достать их снаряжение, заметила медицинский саквояж, которого никогда раньше не видела. Отведя детей на тренировку, вернулась на стоянку и по наитию открыла саквояж. Она испытала настоящий шок, увидев откровенное бельё, презервативы и целый ассортимент прочих сексуальных принадлежностей, которыми был набит маленький чемоданчик. Желая понять, до какой степени дошла неверность мужа, она начала просматривать счета по кредитным картам, интернет-историю их компьютеров и его счета за мобильный телефон. После нескольких недель изучения его поступков ей стало ясно, какую насыщенную тайную жизнь, которая вращалась вокруг стрип-клубов, эскорт-услуг и бесчисленных одноразовых пересыпов, вёл её муж.

После нескольких недель молчаливых страданий Мария решилась предъявить Мэтью все собранные ею свидетельства. Сказать ему было нечего; тайные поступки выплыли наружу, и перед Мэтью стояла задача по разоблачению неудовлетворённых желаний, которые привели к образованию такой пропасти между публичной маской и личной жизнью. Когда потрясение от того, какие последствия вызвала его тайная жизнь, проявилось «в полный рост», он испытал отвращение к поступкам, на которые его соблазнила тень, а ведь он даже и не думал, что способен на такое! Как и большинству эротоманов, Мэтью требовалась помощь, и он вскоре понял, что искал не только секса, но и внимания, восхищения и возбуждения. Если бы он раньше был способен увидеть и распознать эти тайные желания, то мог бы обратиться за поддержкой, в которой нуждался, прежде чем его поведение вышло из-под контроля.

Я слышала, как на моих семинарах бесчисленные мужчины и женщины делились похожими историями. Не задумываясь, они становились кем-то, кем никогда не хотели быть. Суть дела состоит в том, что если мы не разбираемся со своими теневыми сторонами, импульсами и подавленными чувствами, они разбираются с нами. Как рассказывает мой друг, доктор Чарлз Ричардс в своём фильме «Эффект тени», «игнорировать свою подавленную тень — все равно что запирать человека в подвале, пока тому не приходится сотворить нечто из ряда вон выходящее, чтобы привлечь наше внимание». Если мы отказываемся выпустить пленников добровольно, то подвергаем себя риску оказаться на линии огня того, что я называю «эффектом тени». Не находя никакого облегчения, эти подавленные элементы начинают жить своей жизнью. Высвободив вину и стыд, которые мы постоянно носим с собой, пока часть нашей жизни обитает во тьме, можно открыть двери подвала и обменять свою тайную жизнь на истинную.

Когда мы отказываем себе в безопасной отдушине для выражения своей темной стороны или отказываемся даже признавать её существование, она разрастается и становится могущественной силой, способной разрушить нашу жизнь, равно как и жизни окружающих нас людей.

Чем больше мы стараемся подавить аспекты своей индивидуальности, которые считаем неприемлемыми, тем больше они находят недобрых путей для выражения. Эффект тени возникает, когда наша собственная подавленная тьма даёт знать о своём присутствии, побуждая нас действовать бессознательным и неожиданным образом. Он возникает, когда что-то во внешнем мире выгоняет нашу внутреннюю тьму из укрытия, и мы вдруг оказываемся лицом к лицу с чертами характера, поступками и чувствами, которые прятали в тайной жизни. Эффект тени нами отнюдь не запланирован. Напротив, большинство из нас тратит огромное количество времени и энергии, чтобы избежать его. Но распознав этот феномен, мы получаем возможность раскрыть тайну собственной самодиверсии.

Представьте, что всякое качество, эмоция, всякая темная мысль, которые вы пытаетесь игнорировать, спрятать или отрицать, — это пляжный мяч, который вы удерживаете под водой. Вы поступаете так со своим эгоистическим «я», гневным «я», чересчур хорошим «я», недостаточно хорошим «я», глупым «я», тщеславным «я» — словом, со всеми ними. И вдруг вы уже не в силах совладать со всеми этими пляжными мячами, которыми пытаетесь управлять! Когда вы молоды, у вас полно энергии, чтобы справляться с такой задачей — вы можете подавить множество своих нежеланных качеств. Но когда вы устали, удручены или больны; когда вы более не верите в возможность восхитительного будущего; когда ваша защита слабеет; когда ваше внимание сосредоточено на семье или значительном повышении, которое вы надеетесь получить; когда вы выпили лишнего... вдруг ни с того ни с сего — бабах! Вы сами или кто-то рядом делает что-то, не подумав, — и один или несколько погружённых в воду мячей вырывается на поверхность и бьёт вас по лицу. Это и есть эффект тени.

Что такое приступы ярости на дорогах? Разве не один из «пляжных мячей» подавляемого гнева, вырвавшийся на поверхность? Мы постоянно видим это в средствах массовой информации. Режиссёр, снимающий глубоко христианские фильмы, внезапно напивается вдрызг и в пьяной ярости выкрикивает антисемитские комментарии. Король радиоэфира, зарабатывающий себе на жизнь репутацией великого примирителя, бросает расистское замечание, которое в одно мгновение разрушает его карьеру и репутацию. Амбициозная молодая учительница гробит своё будущее, занимаясь сексом с четырнадцатилетним учеником. Кинозвезду, которая обладает достаточными средствами, чтобы позволить себе почти все, что угодно, ловят на краже в магазине. Все эти подавленные импульсы и скрытые вожделения, с которыми мы пытаемся справиться, подобны тикающей часовой бомбе, которая только и ждёт, чтобы взорваться.

И мы можем с уверенностью ожидать того, что эффект тени проявится в самое неподходящее время — когда мы на пороге финансового успеха или в процессе ухаживания за желанной новой партнёршей; когда нам остались считаные дни до пенсии или рукой подать до заключения сделки, которая навсегда изменит нашу жизнь. Все это — моменты, в которые мы саботируем собственный успех; когда один выбор, сделанный в тумане бессознательного, подрывает прогресс, ради которого мы трудились годами. Любая самодиверсия является внешним проявлением внутреннего стыда, скрытого в темных закоулках бессознательного. Поскольку мы не обладали мудростью, храбростью или что там ещё нужно, чтобы примириться с тем, что мы подавляли из страха, вины или стыда, оно силой вырывается на простор, чтобы мы могли востребовать и принять своё утраченное «я» и вернуться к прозрачному состоянию цельности.

И не раньше, чем наше саморазрушительное поведение станет явным и мы увидим объективным взглядом вред, который причиняем себе и окружающим, возникнет у нас мотивация к изменению! Не раньше, чем наши дети придут домой из школы и обнаружат, что электричество отключено за неуплату, захотим мы признать свою зависимость от азартных игр. Требуется арест за вождение в нетрезвом состоянии, чтобы пробудить нас к осознанию того факта, что наше пьянство вышло из-под контроля. Только во время ужина с друзьями, когда официант объявит, что наша кредитная карта недействительна, нам, в конце концов, приходится признать, что мы потеряли счет своим тратам. Лишь пойманные на том, что запустили руку в расходный счет своей компании, мы наконец осознаём, что нам придётся отвечать за превышение служебных полномочий со своей стороны. Мы можем уверять себя в том, что отлично справляемся со своей диетой, пока не получаем очередной отчёт от напольных весов. Эффект тени проявляется как мощное внешнее отражение того, что наш внутренний мир находится в состоянии опасного дисбаланса. Но как бы ни были болезненны эти моменты истины, они могут послужить началом процесса невольной эволюции.

Когда мы видим свою тень лицом к лицу и когда её видят те, чье мнение для нас важно, мы резко отказываемся от отрицания и с робкой надеждой понимаем, что должны что-то с этим делать.

Если бы мы могли адекватно видеть себя со стороны, это было бы более лёгкой задачей. Но мы не можем, и поэтому так легко впасть в транс отрицания, иначе известный как «да я и не заметил, что вру». Ложь начинается с нас. Будь мы хорошо знакомы со своими темными импульсами, знай мы, что эгоизм, ненависть, алчность и нетерпимость могут сообщить нам нечто важное, мы бы признали их присутствие в своей жизни как присутствие доверенных друзей, что стучатся в дверь. Но когда мы отчуждаем свою тень, когда мы из страха отказываемся признать или принять сообщения, которые она пытается послать, то будьте уверены — мы непременно сделаем что-то или окажемся замешаны во что-то, что вытащит на поверхность нашу скрытую тьму. В такие моменты пресловутый стук в дверь ощущается скорее как удар по голове; однако моменты, когда мы встречаемся с собственной отрицаемой тьмой, не только самые болезненные, но и самые плодотворные моменты нашей жизни.

Если мы желаем избежать неистовства эффекта тени, то должны производить проверку себя в реальных условиях каждый день, чтобы видеть, не действуем ли такими способами, которые могут заставить стыдиться, смущаться или даже разрушить нашу семью, карьеру, здоровье или самооценку. Мы должны проснуться и задуматься: уж не скрываем ли мы тайную жизнь, одновременно отрицая её? Мы должны осознать привычки, поступки или способы существования, которые таим от других. Если мы боимся того, что может произойти, если наша семья, коллеги по работе или друзья просмотрят наши электронные письма, проверят историю недавно посещённых интернет-сайтов или прочтут осуждающие злобные мысли в нашем разуме, мы должны принять это как знак — как вспыхивающий красный сигнал. Отрицание — это злоумышленник, который сохраняет нашу тайную жизнь в неприкосновенности и вдали от взгляда и заставляет нас обращать внимание на что угодно, кроме наших собственных опрометчивых поступков.

Чтобы принять свою тень и исключить возможность того, что эффект тени уничтожит нас, мы должны открыться навстречу большему знанию о своей человечности и о том, что затаилось под внешностью личности, которой мы себя считаем. Когда мы привлекаем сознание к расследованию лицемерия своего человеческого поведения, мы открываемся более глубокой, более значительной истине — что все элементы нас заслуживают того, чтобы быть увиденными, услышанными и принятыми; что каждый аспект несёт больший дар, чем мы можем видеть, и что каждое чувство заслуживает здорового выражения. Будучи извлечёнными из тьмы и выставленными на свет, они станут поддерживать нас в создании нормальных взаимоотношений, восстановлении доброго душевного здоровья и осуществлении нашего потенциала.

Эффект тени разбивает вдребезги нашу тщательно выстроенную личину, чтобы мы могли вновь создать себя — как кого-то отличного от того» кем были прежде.

Самодиверсия — это всего лишь нежелание части нашего высшего «я» продолжать играть роль, которую мы себе предназначили. В идеале, мы добровольно принимаем свои отрицаемые аспекты; когда же упрямо держимся за свои личины — негативные последствия могут быть болезненными и тяжелыми. Примеры тому можно видеть повсюду. Бритни Спирс, всеамериканский «мышкетер»,[6] которая поначалу носила маску «хорошей девочки», стремительно скатывается по спирали саморазрушения и становится печально известной «скверной девчонкой». Тайгер Вудс, звёздный гольфист в маске пай-мальчика и отличника, «играет в открытую» и в один прекрасный день превращается из супергероя в саморазрушительного обманщика. Когда наша личина становится слишком тесной, когда нет больше места для роста или вдоха, она взрывается, чтобы воссоздать себя заново. В истории существуют буквально миллионы примеров, которые отчётливо демонстрируют феномен эффекта тени. Однако, когда эти мелкие или гигантские опрометчивые поступки других становятся всеобщим достоянием, мы качаем головами, озадаченные их поведением. Мы называем это отпадением от благодати. Но так ли это? Разве благодать — это не всего лишь хорошо продуманное действо, которое мы демонстрируем миру, в то время как наша другая жизнь утаена от тех, кого мы любим?

Когда обнаруживается, что мы озабочены проявлениями тени других людей, то это только потому, что они затрагивают один из наших аспектов. Мы привыкли думать, что не можем увидеть себя, если только не бросим взгляд в зеркало. Но это верно лишь в одном смысле. Дело в том, что мы можем видеть себя в цвете и красках, обращая внимание на особенности других. Мы так созданы, чтобы проецировать качества, которые не можем увидеть в себе, на других. Это не отрицательное свойство. Мы все постоянно это делаем. Проекция — невольный защитный механизм эго; вместо того чтобы признать в себе те качества, которые нам не нравятся, мы проецируем их на кого-то другого — на своих матерей, детей, друзей или — ещё лучше! — какую-нибудь знаменитость, с которой даже не встречались. Все, что мы осуждаем или презираем в других, — это в конечном счете отрицаемая или отвергнутая часть нас самих. Когда мы пребываем в процессе проекции, кажется, будто мы смотрим на другого человека, но в реальности мы видим скрытый аспект себя. Те, на кого мы проецируемся, обладают элементами нашей невостребованной тьмы, равно как и элементами нашего невостребованного света. Равным образом боясь как своей низости, так и своего величия, мы бессознательно приписываем эти качества другим, вместо того чтобы признать их в себе.

Вы в своей жизни уже ощутили силу тысяч проекций. Вы входите в комнату — и внезапно чувствуете себя очарованным незнакомкой. Вы заводите беседу — и вдруг она начинает говорить вам о своих предпочтениях, которые не вяжутся с вашими. Внезапно она начинает выглядеть в ваших глазах по-другому — транс проекции рассеивается, и вы видите человека в совершенно ином свете. Если через секунду она случайно упомянет, что может достать вам билеты на матч, который вы до смерти хотите посмотреть, или окажется, что она знакома с кем-то, кто может помочь вам реализовать ваш недавний проект, вы опять взглянете на неё благосклонно и с большим интересом. Наконец, разговор возвращается в прежнюю колею, но она тут же начинает сыпать громкими именами и вдруг напоминает вашего хвастливого тестя, внушая вам отвращение... На самом деле ничто в этом человеке не меняется, кроме вашего восприятия. Такова сила проекции. Если вы поймёте этот феномен, то поймёте и почему можете любить кого-то в один момент, а в следующий этот же человек невыносимо вас раздражает.

Наша невостребованная тьма постоянно демонстрирует себя на экранах, коими являются окружающие.

Мы можем видеть свою покорность в матери, свою жадность — в отце, свою лень — в муже, а свою наигранную праведность — в политиках. Проекция звучит примерно так: «Она такая эгоцентристка!», «Он такой самодовольный!», «Ну и придурок! Полный неудачник!» Проекция объясняет, как пять братьев и сестёр могут вырасти в одном доме — и все они будут рассказывать разные истории о своих родителях, приписывать им разные наборы сильных и слабых сторон и помнить их как обладателей различных характеристик.

Часто бывает трудно распознать наше собственное скверное поведение, потому что мы постоянно заняты проекцией на других. Чем больше мы убеждены в неправильности поступков других людей, тем более вероятно, что мы сами повинны в таком же безрассудстве.

Эй-Джей, который обслуживает бар в популярном ресторане, однажды направлялся домой после долгого рабочего дня и предвкушал спокойный вечер в кругу семьи. Через несколько минут он внезапно услышал позади звук, которого все мы боимся до колик — вой сирены. Притормозив, он принялся рыться в памяти, чтобы понять, что такого мог натворить, но в голову ничего не приходило. Он опустил стекло, и офицер попросил его водительские права.

После того как он их предъявил, офицер наклонился и спросил:

— Молодой человек, вы пили спиртное?

Эй-Джей ответил:

— Нет, сэр, я был на работе.

— Молодой человек, а я считаю, что вы пили, и в ваших интересах говорить правду! Может, вы были ещё где-то помимо работы? — саркастически поинтересовался офицер.

Эй-Джей, взволнованный и возмущённый, сказал:

— Нет, сэр, я не пил! На самом деле я стоял за стойкой бара и весь вечер подавал выпивку вам!

Ошеломлённый офицер протянул Эй-Джею его права, сел в свою патрульную машину и уехал. Вот прекрасный пример проекции. Полицейский, будучи «под газом» и, вероятно, ощущая себя несколько виноватым за то, что выпил несколько порций спиртного, находясь на дежурстве, вернулся к работе посте «перекура», сел в машину и бессознательно принялся искать... самого себя.

Наши стороны, которые мы пытаемся избегать, могут быть скрыты от взгляда, но вне зависимости от этого они существуют как часть нашего энергетического ноля. Поступки и чувства, с которыми мы не в ладу, всегда находят себе экран, чтобы проявиться на нем, и можно быть уверенным в том, что именно это происходит, когда мы ощущаем эмоциональный заряд в присутствии другого человека. Вообразите, что у вас в груди — сотня разных электрических розеток. Каждая розетка представляет отдельное качество. Те качества, которые вы признаете и принимаете, снабжены защитными заглушками. Они безопасны: через них не проходит электричество. Но те качества, с которыми вы не ладите, которые вы ещё не признали своими, обладают зарядом. Так что, когда рядом оказываются другие и отражают обратно к вам образ того «я», которым вы не хотите быть, вы реагируете на это.

Вот один пример. Я когда-то встречалась с мужчиной, которого считала чуть полноватым и потерявшим форму. Через несколько месяцев наших отношений я заметила, что куда бы мы с ним ни пошли, он везде отыскивал взглядом чересчур полного парня с «пивным» животиком или со спущенными слишком низко джинсами. Однажды, когда мы шли по аэропорту, собираясь улететь из города на романтический уик-энд, он ткнул пальцем в какого-то мужчину, с которым не был знаком и которого большие никогда не увидел бы, и сказал:

— Ну и толстяк! И что бы ему не позаботиться о себе!

Я наконец не стерпела и набралась смелости сказать ему, что он просто проецирует собственные проблемы с весом на несчастных толстяков, которых даже не знает. Намекнула, что вместо того, чтобы тыкать в них пальцем, ему достаточно было бы просто опустить глаза. Сойдя с эскалатора, на котором происходил этот разговор, он как будто впервые заметил собственный выпирающий живот. Он даже с лица спал, когда осознал, что тоже таскает с собой лишние двадцать пять фунтов нежелательного веса. Смущённый, он робко спросил меня: неужели он действительно выглядит так же, как и другие? Испугавшись, что напрочь испорчу свой весёлый уик-энд, я солгала и ответила ему, что, возможно, он и не так плох, как другие, но есть множество других мест, куда мог бы направиться его взгляд, когда мы бываем на людях. Так что это должно означать, что на каком-то уровне он действительно хотел снять с себя собственное тело и показаться миру в другом виде, иначе не был бы так этим озабочен.

Существовали буквально сотни иных качеств, на которые можно было бы обращать внимание — причёски, улыбки, красивые глаза или длинные носы, на худой конец. Но нет! Он смотрел исключительно на мужские животы.

Наши проекции всегда шокируют нас. Осуждая другого, мы и не думаем о том, что говорим о себе. Но как только мы понимаем суть своего тыканья пальцем, мы можем начать выпутываться из своих восприятий и яростного осуждения других. Следует помнить старую поговорку насчёт соломинки в чужом глазу!

Если мы отрицаем свой гнев или ощущаем его как неудобство, наш взгляд автоматически будет искать и находить всех разгневанных. Если мы лжём или осуждаем себя за ложь в прошлом, мы будем праведно негодовать по поводу нечестности других. За годы ведения семинаров мне случалось видеть невероятно забавные моменты, когда люди негодовали в мой адрес за эту самую концепцию проекции и предположение о том, что они слишком одержимы качествами, которые им не нравятся в других. Вот один из моих любимых случаев. Красивая испанка, женщина под тридцать, подошла ко мне во время перерыва в семинаре, утверждая, что у неё нет ничего общего с отцом, не одобрявшим мужчин, с которыми она встречалась. Когда я спросила её о причинах этого неодобрения, она ответила, что это потому, что он расист. Она сказала, что встречается только с мужчинами азиатского происхождения, а он их не любит. Когда я в шутку поинтересовалась, кем, по её мнению, должна быть женщина, встречающаяся исключительно с азиатами, гнев схлынул с её лица, и она робко пробормотала: «Неужели — расисткой?» В тот момент она осознала, что сама отчасти расистка, как и её отец, поскольку принципиально не встречается с мужчинами с таким же происхождением, как у неё самой.

Ещё одна женщина бурно протестовала, заявляя, что она совершенно не похожа на отца, склонного осуждать всех и вся, вечно указывавшего на её недостатки. Он гневливый, лицемерный, скверный критикан, жаловалась она. Когда я спросила её, чем именно она отвечала отцу в ходе таких разговоров, до неё дошло, что — совершенно тем же. В другой раз со своего места встал мужчина, чтобы рассказать мне, как он ненавидел «узколобых» людей и как ему казалось, что только ими он и окружён на работе и в быту. А в один прекрасный день его любимый сын явился домой из колледжа и объявил, что он — гей. Отец преисполнился отвращения. Когда жена попыталась его успокоить, он вдруг отчётливо увидел, что он-то и есть тот самый узколобый, каких всегда презирал, и это привело его на семинар «Развитие тени». Признание своих проекций — это смелый и в то же время смиряющий дух опыт, через который все мы должны пройти, чтобы обрести душевный мир. Он вынуждает нас признать, что мы способны делать и часто делаем именно то, что нам не нравится в остальных.

Существует множество знаменитых примеров проекции. Бывший губернатор штата Ныо-Йорк Элиот Спитцер всю свою карьеру боролся с проституцией, которую клеймил как явление совершенно неприемлемое, а потом оказался вовлечён в скандальную историю с «девушками по вызову». Бывший спикер парламента Ньют Гингрич, который постоянно воздевал гневный перст в сторону президента Билла Клинтона и вёл кампанию с требованием объявить ему импичмент за сексуальные прегрешения, как оказалось, имел любовницу, состоя при этом в браке. Знаменитый проповедник, преподобный Тед Хаггард, который изрыгал гневные филиппики в адрес гомосексуальности, был пойман на гомосексуальных связях, к тому же сопряжённых с употреблением наркотиков. А звезда радио Раш Лимбо, который в своём радиошоу открыто стыдил и высмеивал наркоманов, позже признался в собственной зависимости от некоего средства, отпускаемого по рецептам. Я могла бы привести буквально тысячи примеров того, как люди демонизируют и громят на словах поступки, которые сами совершают. Как вы думаете, действительно ли эти люди намеренно разрушают свою жизнь и карьеру, чтобы публично унизить себя и стать позором своих семей? К этому ли они стремятся? Или на самом деле их застаёт врасплох и разочаровывает собственное поведение? Не являются ли эти «происки дьявола» проявлением замаскированной тени?

Как блестяще сказал Шекспир, «эта женщина слишком щедра на уверения»[7].

Какое бы свойство, поступок или чувство мы праведно пи отрицали, можно не сомневаться, что именно его мы прячем в своей душе. Не надо далеко ходить, чтобы обнаружить, что обычно мы делаем именно то, за что порицаем других.

Это может проявиться совершенно иным образом, однако движущая сила поступка на самом деле — та же самая. Иногда может быть трудно идентифицировать собственные движущие силы, поскольку мы не демонстрируем того же точно поступка, что и человек, на которого мы проецируемся, но они присутствуют внутри нас. Когда мы обладаем чертой без предохранительной заглушки (возвращаясь к прежде упомянутому сравнению с электрическими розетками), мы притягиваем в свою жизнь людей и события, которые помогают нам осознать, исцелить и принять этот отрицаемый аспект.

Если мы примем качества, которые задевают нас в других, они перестанут нас расстраивать. Мы по- прежнему можем их замечать, но на нас они не воздействуют. Эти розетки получат надёжные заглушки, чтобы больше не нести электрического заряда. Только когда мы лжём себе или ненавидим какой-то аспект себя, мы становимся эмоционально заряжены поступком другого. Уважаемый философ и психолог Кен Уилбер проводит здесь различие. Он говорит, что если человек или явление в окружающей среде информирует нас о чем-то, если мы воспринимаем происходящее как интересный момент, то это не есть случай проекции. Зато если это задевает нас, если мы осуждающе указываем пальцем, если мы «подключены», то есть вероятность того, что мы пали жертвой своих собственных проекций.

Пока мы не заберём назад все аспекты себя, которые проецировали вовне, все, что мы отказываемся принимать, будет продолжать проявляться в нашей жизни — либо в нашем собственном поведении, либо в поведении наших близких. Когда мы не разбираемся с тенью, она негативно воздействует на наши отношения. Она будет лишать нас доступа к дарам окружающих, поскольку нам придётся возводить защитные стены осуждения, которые не дают нам увидеть, кто мы есть на самом деле. Она будет отвлекать нас от отношений как целого и вместо этого притягивать взгляд и внимание к тому, что мы считаем в других неправильным.

Поведение Пилар — прекрасный пример феномена проекции. Женщина чуть за тридцать, которая всегда гордилась тем, что была хорошей дочерью. Пилар постоянно расстраивается из-за того, что её отец — неисправимый барахольщик. Каждое воскресенье приезжая к нему, она ощущает беспокойство и раздражение. К тому моменту, как она входит в гостиную, вместо того чтобы расспросить его, как у него дела или посвятить в новости своей жизни, она начинает «рычать» на него по поводу газет, сложенных стопками на полу или сотен маленьких сувенирчиков, разбросанных по всему небольшому домику. Расстроенная нежеланием отца прислушаться к её указанию — утрамбовать все это в мусорный бак, Пилар втягивается в унизительный диалог, в котором пеняет ему за неумение избавляться от бесполезного хлама. В такой атмосфере осуждения им обоим грустно и скучно, и встречи их безрадостны. Пилар уходит с неприятным осадком, а её отец втайне желает, чтобы она просто перестала приезжать, хотя мягкость характера и одиночество не позволяют ему прямо сказать об этом.

Однажды, работая у себя дома в кабинете, который делит пополам с мужем Эмилио, Пилар поняла кое-что насчёт себя. Эмилио спросил, не могла бы она очистить один из своих ящиков (Пилар принадлежали шесть из восьми): ему некуда класть свои бумаги. Она тут же раздражённо ответила, что все ящики нужны ей для важных документов и что если ему требуется больше места, пусть абонирует банковскую ячейку. Возмущённый нежеланием жены делиться, Эмилио принялся рывками открывать один за другим ящики шкафа, показывая ей согни папок, набитых старыми вырезками из газет и журналов. Пилар смотрела, как бушевал Эмилио, хотя больше не прислушивалась к содержанию его гневных речей. Она была в шоке. Вот же, прямо перед её глазами, — дурная привычка отца! Она поняла, что для Эмилио все это было бесполезным мусором, а она так долго хранила некоторые из этих вырезок, даже купоны с тех времён, когда училась в колледже двадцать лет назад!..

Вдруг, «вернувшись» в комнату, где муж по-прежнему доказывал, что ей не нужна по меньшей мере половина из того, что лежит в её ящиках, она громко расхохоталась. Всего несколько секунд назад ей было тошно от того, что разоблачила её собственная тень — и вот она уже свободна, транс проекции рассеялся!

Она увидела, как проявляла тот же синдром, что и её отец — пусть результат и не лез в глаза, а был скрыт в запертом шкафу. Она приняла тот факт, что оказалась барахольщицей, и попросила мужа помочь ей вычистить ящики и выбросить часть вырезок, потому что понимала, что самой ей будет трудно это сделать. Она ведь так же любила свои бумажки, как её отец любил свои!

Через несколько дней, когда Эмилио получил в своё распоряжение не один ящик, как просил, а три, Пилар решила поделиться своей историей с отцом и попросить прощения за то, что была такой непримиримой. Отец и дочь от души посмеялись и крепко обнялись, а раньше объятия были для них лишь рутинным приветствием и никогда — искренним выражением любви и уважения. Признание собственной вины открыло путь новым любящим и уважительным отношениям между Пилар и её отцом, что позволило ему мало-помалу расстаться со своим прошлым. Он даже стал позволять ей заполнять скопившимся хламом по нескольку мусорных мешков каждое воскресенье.

Самое замечательное, что с того момента, как вы поймёте, что такое проекция, вы больше никогда не будете смотреть на мир так, как прежде! В нашем голографическом мире все и всё — это зеркало, и вы всегда видите себя и говорите с собой.

Если хотите, можете теперь рассматривать то, что эмоционально воздействует на вас, как сигнал тревоги, как ключ к раскрытию своей тени, как катализатор роста, который даёт возможность востребовать скрытый аспект себя. Каждый принятый вами теневой аспект позволит вам испытать большую любовь, большее сочувствие, большую гармонию и большее чувство свободы.

Но есть нечто ещё более замечательное в том, чтобы признать свои проекции. Когда мы делаем это, люди, присутствующие в нашей жизни, ощущают большую свободу и получают возможность изменить своё поведение. Когда мы не признаем своими качества, поступки и чувства и приписываем их другим людям, эти черты кажутся реально существующими в других людях, а не в нас. Но мне неоднократно приходилось видеть, что когда люди выходят из транса проекции, то те, на кого их проекции были направлены, меняются — они обретают возможность становиться другими. Когда мы можем видеть их такими, каковы они есть, освобождая их от наших суждений и затуманенных восприятий, возникает новая реальность. В конечном счете мы должны прийти к такому состоянию, в котором сможем раскрыть, признать и принять каждое существующее качество, чтобы не приходилось больше проецировать собственные отрицаемые аспекты на других; чтобы мы могли смотреть на людей сквозь широкие линзы сочувствия, а не иллюзорные линзы проекции. Именно тогда мы будем вольны любить не только себя, но всех, кого встречаем в этом мире. Именно тогда мы ощутим подлинную свободу.

Ещё один эффективный способ отыскать свои невостребованные стороны — исследовать повторяющиеся поведенческие шаблоны, с которыми мы боремся годами. Эти шаблоны, корни которых — в пренебрегаемых и отвергнутых свойствах, становятся для нас сущим проклятием. Мы часто обманываем себя, считая, что само наше непозволительное поведение и есть проблема, вместо того чтобы искать коренную причину такого поведения. Мы можем годами бороться все с теми же десятью фунтами веса, или с сигаретами, или с распутством, или с жизнью не по средствам только для того, чтобы обнаружить себя там же, где начинали, а то и в худшем положении. Но если мы понимаем, что шаблон нашего поведения был сформирован подавленными чувствами, отвергнутыми или постыдными аспектами тени, то можем дойти до истоков своего поведения и разрушить шаблон.

Все наши привычные поступки прорастают из опыта или переживаний прошлого, которые заставили нас интерпретировать себя определённым образом. Из этих интерпретаций родились определённые мысли, а уж эти мысли привели к определённым чувствам относительно себя, и часто отрицательным. Желание дистанцироваться от этих неприятных чувств побуждает искать способы почувствовать себя лучше — отсюда и рождение самодиверсионного поведения.

Аннет было шесть или семь лет, когда мама сказа- да ей, что собирается куда-то и оставляет её на весь вечер одну. Небо за окном темнело, она слонялась по пустой квартире и под конец решила, что мама её не любит. Аннет терзала мысль о том, что с мамой случится что-то плохое и она останется одна навсегда. Из-за этого она ощущала одиночество, страх, панику и, сверх всего этого, своё отличие от других детей, чьи мамы остались дома и готовили ужин. Чтобы приглушить эти чувства, Аннет то и дело наведывалась в кухню, где мама оставила большую розовую коробку с пончиками. Она узнала, что — пусть и на короткое время — лакомства притупляют болезненные чувства, делая их не такими невыносимыми...

Если мы исследуем свои поведенческие шаблоны, особенно те, которые не имеем желания повторять, то всегда обнаруживаем некий теневой аспект себя. Повторяющиеся шаблоны, в которые мы попадаемся, как в силки, всегда оказываются эхом чувств, которые сопровождали изначальную травму. Как мощную «дымовую завесу», мы впоследствии создаём паттерны поведения, которые в конечном счете усиливают полученную травму, вместо того чтобы дать нам утешение, которого мы ищем.

Хелена была подавлена и встревожена, потому что поймала себя на том, что все время тянет до последнего с рабочими проектами, работой по дому и даже такими делами, как смена масла в машине или назначение консультации у зубного врача. Всякий раз, столкнувшись с последствиями такого оттягивания, она давала себе твердое обещание, что изменится. Хелене было ясно, что этот поведенческий шаблон изнуряет её эмоционально и подтачивает здоровье. Изнемогая от раскаяния, Хелена позвонила мне, заявив, что больше не в состоянии выносить это ни дня. Выслушав её тираду, я спросила, готова ли она отыскивать коренную причину своей проблемы — ту часть тени, которая грабила её, лишая мирной и радостной жизни. Она согласилась — с трепетом и покорностью.

Тогда я задала первый вопрос: какого типа человек откладывает все «на потом»? Внезапно ей представился образ отчима, валяющегося на диване перед орущим телевизором: он не выполнил свою часть работы по дому, и мать была в ярости. Когда Хелена обнаружила корень своей травмы, она ощутила смущение и стыд от осознания того, что является носительницей того же качества, за которое порицала своего отчима. Когда я спросила её, какое мнение сложилось у неё об этом человеке, она рассказала, что считала его ленивым бездельником, несмотря на то что он сделал весьма успешную карьеру. Хелена, которой в то время было около тринадцати, решила, что с того дня и впредь она никогда не будет такой ленивицей, как отчим. На самом деле, окружающие могли бы сказать, что верно как раз обратное — что она деятельна, продуктивна, мотивированна и энергична. Но Хелена всегда помнила о том, с чем так и не разобралась в собственной жизни. Она вспоминала выкрики матери, обращённые к отчиму: «Да ты никчёмный лентяй, бездельник!» — и с лёгкостью идентифицировала внутренний диалог, который постоянно терзал её; деморализующая правда заключалась в том, что она постоянно повторяла себе те же самые слова с каждым годом по нарастающей.

И вот теперь, будучи взрослой, Хелена увидела, что несмотря на то что она была крайне занятым человеком, успевавшим за день переделывать кучу дел, она была неспособна заняться тем, что было действительно важно для успеха в её собственной жизни. Несколько минут она сидела, оглушённая мыслью о том, что оказалась так же ленива, как и её отчим. А потом поняла, что это теневое качество, столь мастерски скрываемое ею, проросло из её собственной жизни и теперь должно быть выдернуто с корнем, если она хочет быть свободной от этого саморазрушительного шаблона. Ей не потребовалось много времени, чтобы принять тот факт, что да, действительно она была ленива, если уж на то пошло. Увидев перед собой реальный источник своего поведения, она могла начать процесс примирения с ленивым «я», чтобы оно не извращало каждый божий день её решения и не лишало её высокой самооценки.

Всякий раз, как мы совершаем поступок, который угрожает нашему душевному спокойствию, счастью или безопасности, это значит, что голос нашего внутреннего мира призывает принять его к сведению и исследовать коренную причину этого поступка.

Делая это, мы разоблачаем один из аспектов своей тени. Это необязательно должно занять год или всю жизнь. Может потребоваться всего пять минут радикальной честности, чтобы выявить шаблон, тянущийся из прошлого. Отыскав в себе неосознанно подавленный импульс, мы имеем право и возможность вынести его на свет осознания, простить себя и других за испытанную нами боль и освободиться от саморазрушительного поведения.

Возможно, вам придётся выдержать противостояние с таким поведенческим шаблоном, как пренебрежение к себе. Вы заботитесь о других, но не представляете, как можно заботиться о себе. Ваши мечты отложены «в долгий ящик», пока вы оказываете поддержку мужу, детям, братьям, сёстрам, друзьям в удовлетворении их потребностей. И, наконец, настаёт такой момент, когда вы ни дня больше не можете выносить пренебрежение к себе и своим нуждам. Вы задаётесь вопросом: «Какого типа человек занимается осуществлением собственной мечты, а не служит другим людям?» Ответ, который вы слышите: «Эгоист». Ненадолго вас охватывает ликование, оттого что вы не относитесь к числу эгоистов — ведь вы их терпеть не можете! Оглядываясь назад, вы вспоминаете, как в воскресной школе вам вновь и вновь твердили, как плохо быть себялюбцем, и вы приняли решение, которое считали правильным, — никогда им не быть. Вместо этого вы стали его противоположностью — бескорыстным, любящим и добрым человеком с большим сердцем, который сделает для мира что угодно, и с этой внутренней решимостью постоянное угождение другим стало вашим шаблоном!

Чтобы примириться с собой и разбить этот порочный крут, теперь вам придётся совладать с отвращением, которое вы питаете к эгоизму, и обличить своё осуждение по отношению к тем, кого в прошлом считали эгоистами. Вы должны признать негативные ассоциации, которые связывали со словом «себялюбец», и быть готовыми понять, что тот способ, каким вы интерпретировали это слово, является ограничивающим, лишающим поддержки и негибким. Вы должны стараться понять, когда именно вы решили или вам сказали, что быть себялюбивым — скверно и неправильно. Вы должны захотеть открыть своё сердце себялюбивому «я» и простить тех, кто навязывал вам представления о том, что быть эгоистом — плохо. Вы должны принять дуалистическое представление о том, что быть человеком — значит иметь здоровую долю эгоизма и равную ей долю бескорыстия. Если вы не желаете или неспособны отыскать позитивную точку зрения на себялюбие и настаиваете на том, чтобы держать его в тени, вы останетесь в плену, в клинче поведенческого шаблона, который заставляет вас пренебрегать тем, что важно для вашего индивидуального роста и исполнения желаний вашей души.

Чтобы освободиться от того, что держит нас в ловушке, мы должны набраться смелости отыскать в себе дар эгоизма. Если пренебрежение к себе является шаблоном, то себялюбие является жизненно важным качеством, которое необходимо принять, чтобы обрести истинное «я».

Это замечательно — поддерживать других в осуществлении их мечтаний, и мне повезло заниматься этим и даже зарабатывать этим на жизнь. Но если бы я не умела порой предпочесть эгоистическое поведение, я бы никогда не смогла закончить ни одной книги, поскольку постоянно отвлекалась бы, чтобы ответить на телефонный звонок или поддержать одного из множества людей, которым ежедневно требуется моя помощь или внимание. Если бы мы не могли выбирать между себялюбием и бескорыстием, мы были бы вынуждены отказываться от того, что для нас по-настоящему важно, до конца дней своих. Свобода — это возможность и умение выбирать, кем и чем мы хотим быть в любой момент нашей жизни. Если для того, чтобы не стать кем-то, кем вы быть не хотите, приходится действовать по шаблону, то вы — в ловушке. Вы ограничили свою свободу и лишили себя цельности. Если нельзя быть ленивыми или сердитыми — нельзя быть и свободными. Когда мы востребуем назад эти части себя, жизненно важно помнить, что мы делаем это ради великолепия своего истинного «я». Лучше всего это выразил Карл Юнг «Я бы предпочёл быть цельным, чем хорошим».

Это путешествие в прошлое может поначалу ощущаться довольно пугающим. Но, поверьте, это один из самых благодатных маршрутов, которые мы можем избрать. Раскрывать свою тень, видеть, как она пустила корни, ловить себя прежде, чем скажем что-то, чего мы на самом деле не думаем, или сделаем что-то, о чем впоследствии пожалеем, — такое интригующее занятие! Наши тени ждут нас, ждут, чтобы предложить нам бесценные откровения относительно нас самих. Мы никогда не сможем справиться с самодиверсионными поступками, если не примем тень, которая ими движет. Нет ни единого шаблона поведения, который не может быть сломан или изменён, если мы готовы обнажить его корни и ту эмоциональную травму, что заставила нас в своё время отвергнуть свой теневой аспект. Когда мы можем сочувственно принять часть себя, которая стала причиной такого поведения, мы вновь возьмём в свои руки власть над собственными действиями и нарушим автоматические реакции нежелательных шаблонов. Этот процесс часто создаёт проблему, поскольку мы, будучи человеческими существами, так устроены, что желаем чувствовать себя защищёнными, и очень часто повторение одних и тех же старых поступков даёт нам ложное чувство безопасности. Это кажется как-то проще — повторять прошлое, чем исследовать новые пути. Но чтобы вскрыть механизм повторяющегося самодиверсионного поступка, нам придётся на некоторое время отставить иллюзию безопасности и быть готовыми прочувствовать то, что скрыто под ней. И когда мы оказываемся в присутствии одного из своих теневых аспектов, мы обретаем способность раскрыть тайну своего нежелательного поведения и дать направляющий толчок переменам.

По мере того как мы все более и более осознаем бесплодность хватания за все те же изношенные старые шаблоны, мы можем обратиться к своему храброму «я», попросить у него поддержки, сойтись тет-а-тет с теневой частью себя и поговорить с ней по душам. Сблизившись с труппой персонажей, которые играют нашу внутреннюю драму, мы можем научиться мириться с ними и обеспечивать их поддержку в той жизни, которой хотим добиться. С другой стороны, если не признать противоположные силы, которые породили эти персонажи, то можно легко попасть в канкан веры в лишь отчасти правдивую историю о самих себе и потерять из виду восхитительную возможность стать полностью самовыразившимся человеком. Отказываясь признать внутреннюю двойственность, мы оказываемся в западне, ассоциируя себя с персонажем, чей голос внутри нас перекрывает остальные, вне зависимости от истории или миссии этого персонажа.

В тени содержатся персонажи, которые играют важную роль в сценарии вашей жизни. Ваша работа — учиться у тени, интегрировать её и позволить ей развивать ваше мышление и раздвигать границы вашей самодельной маски. Ваша задача — отыскать её ценность и нести свет прощения и сочувствия, чтобы вы могли разоружить её, лишив способности разрушить вашу жизнь. Ваша цель — вывести её сложные персонажи из тени и воспользоваться их силой и потенциалом как духовным топливом, чтобы стать теми, кем вам предназначено быть в этой жизни.

Если «злодей» внутри вас гневлив, вы должны простить его и рассмотреть возможность того, что гнев — это как раз то, что нужно для борьбы против несправедливости, или притеснения, или выхода из оскорбительной ситуации и возвращения к построению чудесной жизни. Если ваша тень преисполнена страха по поводу того, кто вы есть и что вы думаете, и маскирует истинное «я», создавая дутое и неискреннее, вы должны простить себя и постараться понять, как и где её качества могут быть применены с пользой. Возможно, эти ваши стороны помогут справиться с авторитарным партнёром или грубияном — бывшим супругом, который грозит разрушить ваши взаимоотношения с детьми. Если «злодей» в вашей жизненной истории ненасытен и постоянно ищет, чем заполнить свою пустоту, вам нет нужды подавлять его стремления, поддерживая эту зависимость и постоянно казнясь из-за этого. Вместо этого вы можете обуздать его энергию и использовать её, чтобы совершить позитивные изменения в своей жизни или жизни тех, кто вам небезразличен.

В общем, смысл в том, что вы должны простить себя за обладание всеми этими человеческими качествами и найти здоровое уважение и здоровый выход для всех и каждого аспекта себя. Никогда не знаешь, в какой момент может понадобиться «заключённая•» часть. Никогда не знаешь, в какой момент сторона, которая казалась бесполезной, предоставит тот самый навык, который нужен, чтобы изменить себя или других.

Мне вспоминается Джейсон, тридцатилетний мужчина потрясающе красивой наружности, испытывавший страстную тягу ко всему, что представляет опасность для жизни. Ещё мальчишкой, после того как друзья и члены семьи приклеили ему ярлык «трусливого зайца», Джейсон решил, что «трус» — это последнее, чем ему хотелось бы быть. Он начал играть в хоккей в одиннадцать лет и вскоре почувствовал вкус к экстремальному спорту. Его любовь к опасности оказалась прекрасным прикрытием: человека, который лазает по горам или прыгает с парашютом, невозможно обвинить в трусости!

Вернувшись домой после одной из своих авантюрных поездок за границу, Джейсон решил навестить мать (которая была в разводе с его отцом), чтобы познакомиться с её новым женихом. Его шокировало то, что Джек, будущий супруг матери, был почти на двадцать лет моложе её. Он провёл вечер, выслушивая уклончивые ответы Джека на вопросы о его карьере и бизнесе, и страх пересилил его обычное уважение к личной жизни родителей. Джейсон решился выяснить о новом ухажере матери всю подноготную. Поиск в Интернете не дал ничего, поэтому он попросил пару знакомых своего возраста поспрашивать насчёт «миллионного бизнеса», о котором Джек разглагольствовал весь вечер.

В течение нескольких дней подозрения Джейсона подтвердились: он раскопал недавнее банкротство, ужасную кредитную историю, судебные преследования и длинный список долгов. «Миллионный бизнес» Джека располагался в прекрасном офисе, но не вёл никаких дел, которые заслуживали бы упоминания. Но дни шли, а Джейсон, несмотря на подтвердившиеся опасения, все никак не мог набраться смелости сказать об этом. Затем, когда мать объявила о том, что Джек скоро переедет к ней, чтобы объединить расходы на домашнее хозяйство, Джейсон заглянул в свою душу, чтобы собраться с силами и, в конце концов, озвучить свои тревоги, но нашёл только испуганного мальчика, не желающего лишиться материнской любви. Теперь уже его тень диктовала, что он может, а чего не может делать! Джейсон понимал, что должен заговорить, но присутствие трусливого «я», которое он гнал от себя годами, парализовало его. Только благодаря признанию и открытию сердца навстречу своему исполненному страха «я», переданному когда-то во власть тени, Джейсон сумел собраться с духом, чтобы наконец сказать матери о том, что узнал. Он уговорил мать пересмотреть вопрос с переездом Джека, пока она не узнает правду о том, кто он такой. Выбор, разумеется, оставался за ней, но Джейсон гордился тем, что сумел открыть матери то, что узнал, и теперь проникся здоровым сочувствием и уважением к своему пугливому «я». В конце концов, именно оно, а вовсе не храброе «я» побудило его сорвать маску с человека, который, похоже, попросту охотился за материнскими деньгами.

Продолжая анализировать прошлое, Джейсон сумел обнаружить много случаев, когда его пугливое, подозрительное «я» помогало ему не влипнуть в неприятности. Обретя дары своего страха, Джейсон больше не должен был постоянно играть роль бесстрашного рискового парня. Он больше не был обязан ничего доказывать. Он востребовал назад глубинную силу, о которой и не догадывался, пока этот его теневой аспект оставался скрытым во тьме.

Чтобы быть цельным человеческим существом, мы должны признать существование всех своих чувств, человеческих качеств и переживаний и ценить не только те части себя, которые наше эго определило как приемлемые, но и то, что мы считали неправильным или плохим. Если мы готовы позволить своей темной стороне быть частью нашего целого, то увидим, что придёт она во всеоружии силы, умения, интеллекта и могущества, которые нужны, чтобы творить в мире великие дела.

Путешествие, предпринятое с целью извлечь золото из тьмы и отыскать дары своей тени, требует, чтобы мы с абсолютной честностью подошли к тому, что отрицали; с прощением и сочувствием — к сторонам, которых стыдились; с любовью и принятием — к трудным переживаниям своего прошлого; и с храбростью — к областям нашей жизни, в которых боялись признать собственные слабости. Это вовсе не процесс сглаживания или покрывания; не притворство, что действия, которыми мы подрываем свой успех, — так, ерунда! На самом деле только признав то, какой ценой нам даются некоторые поступки, можно высвободить энергию, чтобы победить гравитационное притяжение своего прошлого и вступить в мир бесчисленных возможностей нашего истинного «я».

Сойдясь с тенью лицом к лицу, мы вскоре осознаем, что эта часть «я» вовсе не собирается нас уничтожить. Наоборот, теневое «я» пытается привести нас обратно к цельности. Мне вспоминается одна сцена из «Бэтмена». В «Темном Рыцаре» Джокер держит нож у горла Бэтмена. Бэтмен бросает Джокеру вызов: «Ну, давай, убей меня!» Джокер с растерянной и извращённой улыбочкой отвечает: «Я не хочу тебя убивать. Ты меня дополняешь». Он хочет сказать, что без своего героического двойника стал бы ничем. Если у нас хватит смекалки «внести в списки» сценария своего высшего «я» внутренних «злодеев» — пессимиста, гордеца, диктатора, жертву — и осознать, что они не наши враги, а скорее обиженные и утраченные части нас, которые отчаянно нуждаются в любви и принятии, то мы сможем жить в согласии с высшей миссией своей души и обретём мир в этом мире.

Тень — это не только те темные качества или свойства, которые общество считает плохими. Тень также содержит и все позитивные качества, которые мы скрываем. Эти положительные аспекты часто называют «светлой тенью». Мы таим не только свою тьму. Это также и наши сильные стороны, любовь и привлекательность. Самое интересное и фантастическое в этом — что мы хороним столько же своего света, сколько и тьмы. Возможно, в числе этих качеств — гениальность, компетентность, юмор, успешность или храбрость. Может быть, уверенность в себе, харизма или властность. Или полнота самовыражения, уникальность и радостное «я». Все это было погребено после того, как мы услышали: «А ты не слишком много на себя берёшь?», или «Не хвастай, а то тебя любить не будут», или «На вершине, знаешь ли, одиноко».

Мы находим свою скрытую светлую тень так же, как обнаруживаем темную. Мы ищем её вокруг себя, когда проецируем свой свет на других людей. Если видим кого-то, кому хочется подражать, это потому, что мы замечаем качества, присутствующие в нас. Если мы кем-то очарованы, значит, та сторона, которую мы любим в этом человеке, существует и в нас. Не существует качеств, вызывающих у нас эмоциональную реакцию, которыми бы мы не обладали! Они могут быть незаметны за скверным поведением или устаревшим теневым представлением, которое утверждает, что мы являемся прямой противоположностью того, что видим в другом человеке. Но не сомневайтесь: если уж вас привлекает какое-то качество другого, в вас оно тоже есть!

Более двадцати лёг назад я жила в Южной Флориде. У меня был небольшой магазин. Тогда я проходила курс восстановления после наркотической зависимости, и жизнь моя казалась пустой и бессмысленной. Я чувствовала потребность заниматься чем-то более интересным и значительным, поэтому решила вернуться к учебе и изучать психологию, полагая, что смогу стать консультантом. Я переехала в Сан-Франциско, погрузилась в изучение сознания — и оказалась целиком поглощена работой с тенью. Однажды вечером позвонила моя сестра и сказала, что во Дворце изящных искусств читает лекцию Марианна Уильямсон. Она достала мне билет на это событие, куда невозможно было пробиться, и, сидя среди слушателей, я испытала настоящее потрясение. Я наблюдала, как Марианна смело открывала людям путь к высшему видению себя и мира. Я слышала, с какой храбростью она призывала нас ступить за пределы наших маленьких эгоцентричных жизней, к величию служения в качестве части великой божественной миссии. Хотя я внимательно прислушивалась к произносимым ею словам, само её присутствие пленило меня ещё больше. Уходила я из зала, по уши влюблённая в Марианну Уильямсон.

Я вернулась домой, твердо решившись отыскать те свои стороны, которые так отчётливо видела в ней. Мне нравилось то, что она имеет смелость говорить правду, даже если эго означает шокировать людей, чтобы заставить их пробудиться. А ещё мне нравилось её умение внятно донести сложную информацию, говоря с таким красноречием, что слова её проникали в разум и сердце людей. Я была заворожена глубиной участия, которое она питала к человечеству, и ощущением того, что она посвятила себя чему-то большему, чем частная жизнь. А ещё я позавидовала её красоте, чувству стиля и готовности выглядеть как страстная, сексуальная женщина, а не как многие стереотипные духовные учителя, имеющие привычку скверно одеваться. Она царила на сцене, выглядя великолепной и искушённой, однако духовность так и лучилась из неё.

Как усердный исследователь проекции, я попыталась заглянуть глубже поведения и обнаружить основополагающие характеристики, которые порождали её поступки. Я спросила себя: «Какого типа должен быть человек, чтобы так держаться на сцене?» Явно это человек искренний. «Какого типа человек может проявлять такое неравнодушие ко всему остальному миру?» Бескорыстный человек. «Какое качество позволяй Марианне возвысить свой голос, высказывать истину, даже если она шокирует или пугает?» Мне было ясно: храбрость.

Я пробежала глазами получившийся список: «храбрость, искренность и бескорыстие». Ни одной из этих характеристик я не обладала или не могла распознать их в себе. Те, кто знает меня сейчас, могут сказать, что в это трудно поверить, но в то время мне было несвойственно говорить, называя вещи своими именами. Боясь лишиться одобрения тех, кого любила, я уклонялась от обсуждения проблем. Мне не хватало уверенности в себе даже для того, чтобы стоять перед публикой и не трястись. Меня больше заботило, хорошо ли я выгляжу, чем вопрос, могу ли я сказать нечто, что изменит жизни людей. Я была больше озабочена красотой слога, чем прямотой или искренностью выражения. Однако я понимала, что если мне удалось увидеть эти сильные стороны в Марианне, то такой же потенциал должен присутствовать и у меня.

Я начала работать над тем, чтобы стать более некрепкой с людьми, и поставила себе задачу не молчать, даже если мне этого хотелось. Чтобы развить визионерские способности, я стала начинать свой день с молитвы за мир и продолжала ежедневной молитвой за себя. Чтобы стать более бескорыстной, я сосредоточивалась на том, что могу дать, а не на том, что могу получить. Величие Марианны показало мне мой собственный скрытый потенциал. Познав её свет, я буквально краем глаза увидела, кем могу быть в этом мире, если у меня достанет храбрости и настойчивости, чтобы признать, что сильные стороны, приписываемые ей мною, являются также и моими. Это не значит, что у самой Марианны нет этих качеств — они определённо есть! Храбрость, искренность и бескорыстие есть качества универсальные; каждый из нас имеет право выражать их собственным неповторимым образом.

Прежде чем прервать транс своей световой проекции на Марианну, я пожелала, чтобы мой первый опус был столь же прекрасен и поэтичен, как и её революционная книга «Возвращение к любви». Но затем, подчиняясь тому, как по-особому разворачивались эти качества во мне самой, я осознала, что меня ведут по иному пути. Моя миссия была — стать скорее Защитником Тьмы, чем Первой Леди Света. Таков был божественный план моей жизни, и я бы никогда не заглянула в него, не прими я все свои проекции.

Забрать назад свой свет у тех, на кого мы его проецировали, — значит открыть дверь к невообразимому будущему. Я и мечтать не могла о том, что в один прекрасный день буду писать книгу совместно с Марианной Уильямсон, что мы станем подругами или что мы будем поддерживать друг друта в выполнении общей миссии. Вот что становится возможным, когда мы принимаем ответственность за свет, который видим и которым любуемся в других! Вместо того чтобы оставаться в трансе, мы признаём своей часть себя, которая жаждет выдвинуться и сделать свою работу.

Все, что вдохновляет вас, — это аспекты вас самих. Любое желание сердца существует, чтобы поддерживать вас в его раскрытии и реализации. Если вы жаждете стать кем-то, то это потому, что вы обладаете потенциалом, чтобы реализовать видимое вами качество и поступки, которые оно породит. И нет никакой необходимости выражать это качество точь-в-точь так же, как другие: делайте это собственным способом.

Па своих семинарах я каждый раз выбираю для примера какую-нибудь знаменитость и прошу людей из аудитории поделиться со мной тем, что им нравится в этом человеке больше всего. Недавно я выбрала Боно — и, разумеется, услышала, по меньшей мере, о двадцати разных качествах, которые нравятся в нем людям. Кто-то был влюблён в его талант; другой восхищался его креативностью; третий — харизмой. Некоторых пленило его видение, в то время как других вдохновлял его профессионализм, бескорыстие, щедрость... Каждый выкрикивал вслух качество, которое приписывал ему, так, будто это невозможно не увидеть и не согласиться с этим. Но так бывает редко, поскольку всякий человек видит другого через призму своего отринутого «я», которое хочет раскрыться и быть принятым. У каждого своё восприятие, поскольку каждый проецирует собственный свет на экран — на человека по имени Боно.

В данном примере Боно служит огромным зеркалом для всех тех, кто подражает ему, чтобы отыскать скрытые аспекты себя. Он даёт людям возможность взять назад свой свет и найти выражение для качеств, которые они в нем видят. Все знаменитости обладают властью и ответственностью не подлаживаться под проекции других людей. На самом деле, если они это делают, то оказываются в ловушке собственного иллюзорного «я», что гарантирует проявление их собственной тени. А вместо этого их задача — отражать проекции назад ко всем, кто бросает на них отблеск своего света.

Помните: наша тень часто настолько хорошо скрыта от нас, что её почти невозможно отыскать. Бели бы не феномен проекции, она могла бы оставаться скрытой всю жизнь. Некоторые из нас похоронили свои теневые качества, когда им было три-четыре года от роду. Когда мы проецируемся на других людей, у нас появляется возможность наконец отыскать эти захороненные и забытые сокровища.

К этому моменту вы уже готовы признать, что тень — со всей её болью, травмами и раздорами — есть неразрушимая часть нас самих. И неважно, насколько мы стараемся — нам никогда не удастся избавиться от неё или подавить её присутствие. Однако действительно приходится решать, позволим ли мы ей разрушить свою жизнь и лишить нас переживания своего величия или будем питаться её мудростью и использовать её, чтобы ускорить продвижение к наиболее выдающейся версии «я». Все мы познали сладость любви, терпкое разочарование потери, горечь разбитого сердца. Каждое из этих переживаний является ингредиентом нашего божественного, уникального рецепта. Без них мы бы не были теми, кто мы есть. Большинство из нас страдает от болезненных и нежеланных личных составляющих, но есть и некоторые выдающиеся люди, которые предпочитают воспользоваться ими, чтобы исцелить сердечную боль и внести свой вклад в мир, вместо того чтобы быть удушенными теневыми аспектами своего прошлого.

Джон Уолш, ведущий шоу «Их разыскивает Америка», сделал именно это. Смерть ребёнка — одно из самых тяжелых событий, какие только можно вообразить, однако многим приходится принять и этот ингредиент в качестве части собственного рецепта. После того как убили его шестилетнего сына Адама, Джон стал адвокатом по правам жертв и обратил свой гнев в действие, создав телевизионную программу и ратуя за законы, которые привели на скамью подсудимых десятки тысяч преступников. Он мог с полным правом предаваться своей скорби и остаться жертвой этого чудовищного переживания, но вместо этого решил перенаправить свою ярость и сердечную боль на создание программы, которая помогла изловить более тысячи беглецов и вернуть домой более пятидесяти пропавших детей. Его личная травма послужила причиной того, что он стал спасать других от переживания такой же боли и проявил себя как человек, вызывающий благоговение и уважение.

После того как её единственная сестра умерла от рака груди в возрасте тридцати шести лет, Нэнси Гудман Бринкер, сама пережившая эту болезнь, основала Фонд против рака груди имени Сюзан Комен, некоммерческую организацию, которая собрала более миллиарда долларов на исследования, образовательные программы и медицинские услуги. Приняв события своей жизни и твердо решив не быть жертвой, она совершает выдающиеся поступки, чтобы способствовать информированности людей, помогать им обнаруживать эту опасную для жизни болезнь на ранней стадии и продвигать разработку лекарства.

Можете себе представить, на что был бы похож наш мир, если бы Томас Эдисон не принял себя целиком со всеми переживаниями? В очень юном возрасте у него были все необходимые доказательства, чтобы увериться в том, что он — неудачник, бездарь и дурак. Он перепробовал тысячи разных теорий применения электричества, каждая из которых казалась многообещающей, и всякий раз терпел поражение. Но вместо того, чтобы сдаться, он смотрел вперёд, дальше своих провалов, учился на них и продолжал продвигаться. Он верил в возможности своего гения, своего видения ещё до того, как они себя проявили. Если бы он поступил так, как поступает большинство, если бы он приклеил себе ярлык неудачника и так и не вырвался из собственных ограничений, отказываясь простить себя за неудачи, мы бы по-прежнему жили во тьме — буквально. Поскольку Эдисон сумел интегрировать свои ошибки и учиться на них, он нашёл мотивы для продолжения поисков успеха — и зажёг свет для всех нас.

Эдит Ева Эгер прибыла в Аушвиц 22 мая 1944 года. Разлучённая с отцом, ставшая свидетельницей того, как её мать загнали в газовую камеру, Эди жила день за днём в самых чудовищных условиях. Она видела, как другие заключённые убивают себя электрическим током, пропущенным через колючую проволоку забора, окружавшего концентрационный лагерь, и каждый раз, принимая душ, не знала, вода оттуда польётся или газ. Эди пережила самые худшие обстоятельства, которые только можно представить, но если бы вы встретились с ней сегодня, то увидели бы прекрасную гармоничную женщину, которая позволила себе благоденствовать вопреки, а в некотором смысле и благодаря своему болезненному прошлому.

Она сделала это, совершая выбор, который был по-прежнему доступен ей даже при этих мрачных и бесчеловечных условиях. Когда ей было велено станцевать для доктора Менгеле, гения жестокости, который был ответствен за пытки и убийства миллионов евреев, она закрыла глаза, представила себе музыку Чайковского и предпочла думать, что танцует в Будапеште «Ромео и Джульетту»[8]. Когда немецкие солдаты дважды в неделю брали у неё донорскую кровь, говоря, что это поможет им выиграть войну, она говорила себе: «Я пацифистка. Я балерина. Моя кровь ни за что не поможет им победить». Она предпочла смотреть на охранников, которые удерживали её в плену, как на людей в большей степени заключённых, чем она сама. Она заглушала боль от смерти матери, повторяя себе снова и снова: «Душа не умирает». Она держалась за ту часть себя, над которой по-прежнему обладала властью, и отказывалась позволить чему бы то ни было во внешнем мире убить свою душу. «Если я сегодня жива, — говорила себе Эди, — то завтра я буду свободна».

Эди, ныне талантливый и сострадательный клинический психолог и старейшина чудесного семейства, ясно даёт понять, что, интегрировав тьму, в которую была ввергнута, она осуществила самую сладкую месть Гитлеру. Когда она снималась в фильме «Эффект тени», я спросила её, держит ли она зло на Гитлера. Она посмотрела мне прямо в глаза невинным взглядом и сказала: «Я бы не стала ненавидеть Гитлера. Делай я это, он бы выиграл войну, потому что я бы повсюду носила его с собой». Эди — защитница свободы, носитель света, настолько великого и вдохновляющего, что всем нам следовало бы брать с неё пример.

Так легко запутаться в обидах и боли и позволить своей тени и истории диктовать нам будущее и подрывать наше благополучие! Когда мы держимся за злость по отношению к себе или кому угодно другому, мы привязываем себя к тому, что причинило нам боль, путами, что прочнее стали.

Как говорит мой дорогой друг Брент Беквар, отказываться простить тех, кто навредил нам, — это «все равно что быть утопающим, чью голову кто-то держит под водой. В какой-то момент сознаёшь, что должен пробиться назад к поверхности». Единственный способ победить сердечную боль и гнетущую природу тени — это прощение и сочувствие. Прощение совершается не в мыслях, а в душе. Оно проявляется, когда мы извлекаем мудрость и таланты даже из самых темных переживаний и эмоций. Прощение — это коридор между прошлым и невообразимым будущим.

Такие истории, как эти, показывают, что все мы живём в согласии с высшим планом. И что действительно все имеет свою причину. Ничто не происходит случайно, и не существует никаких совпадений. Мы постоянно развиваемся, сознаём мы это или нет. Часто эта эволюция болезненна, но боль служит важной цели. Это необходимый ингредиент нашего божественного рецепта. Чувствуя боль одиночества, наши сердца раскрываются, чтобы впитать больше любви; одерживая верх над ситуациями и людьми, которые нас угнетали, мы осознаём глубину своей силы. Когда мы готовы признать, что боль, травмы и душевные раны на самом деле вооружили нас мудростью, необходимой для роста, мы естественным образом прощаем и даже благословляем тех, кто вошёл в нашу жизнь, чтобы преподать эти трудные уроки. Жизни каждого из нас божественно задуманы так, чтобы приносить именно то, что нам нужно, чтобы донести наше уникальное выражение до мира.

Мышление может говорить нам, что плохое — это плохое, хорошее — это хорошее и что мы на самом деле никогда не можем стать всем, о чем мечтаем. Но если бы наша тень могла говорить, она сказала бы нам обратное. Она бы поведала, что наш ярчайший свет может воссиять лишь тогда, когда мы примем свою тьму. Она бы уверила нас, что каждая травма — источник мудрости. Она бы показала нам, что жизнь — это волшебное путешествие, целью которого является примирение и с нашей человечностью, и с нашей божественностью. Наша тень рассказала бы нам, что мы заслуживаем лучшего, что мы имеем значение, что мы есть нечто большее, чем могли когда-либо мечтать, и что в конце туннеля есть свет.

Когда мы принимаем свою тень, то обнаруживаем, что живём по божественному плану — плану значительному, жизненно важному для нашей собственной эволюции, равно как и для эволюции рода человеческого. Как цветок лотоса, рождённый из ила, мы должны чтить темнейшие части себя и наиболее болезненные из своих переживаний, потому что они позволяют нам рождать своё самое прекрасное «я». Мы нуждаемся в беспорядочном, грязном прошлом, в навозе своей человеческой жизни — в комбинации каждой обиды, раны, потери и неисполненного желания, смешанных с каждой радостью, успехом и удачей, чтобы дать нам мудрость, перспективу и импульс, чтобы приступить к самому великолепному выражению себя. Таков дар тени.