Его Сиятельство Граф Андреев. Книга II

Глава 13

По древесине мы договорились очень быстро. Как тут не договориться, если из-за войны половина объема осталось без своего покупателя. А еще он жаловался на коллег из Конфедерации Мьянма. А точнее на Ракхайнское Княжество, чей порт не заблокирован. Гивею и тик тут же раскупили у них. Все запасы. А вот Чантабури, которые выращивают свой тик, которые также были ориентированы на торговлю с Европой и Россией, так что им очень не повезло встрять. Ладно если бы бревно торчало в земле, но нет, лежит на складе, место занимает, а это расходы. А объемы в Американских Колониях быстро заменили китайцы, у которых на складах было очень много тика. Вовремя подсуетились, что-то знали, или, посчитали два и два, получив пять, покумекали и познали дзен. Кроме того, часть производителей перешли на тис и сандал, либо увеличили его закупки. Особенно сандала, как раз крупная партия созрела. Вот только ехать за сандалом мне точно не с руки. Индийцы слишком нейтральны, блин. Конфедеративный Союз Индостана ведут себя мало предсказуемо, поэтому наше правительство мало с ними работает. Да и бедные они. Не, на круг у них много денег. Вот только деньги не у населения. Они у верхушки. Да и сама страна далеко не едина. Слишком слаба центральная власть. Слишком независимы разные части страны друг от друга. И даже то, что в столице Мумбаи проживает тридцать миллионов человек не дает столько политической власти над окраинами. Только страх быть вновь захваченными колонизаторами по одиночке заставляет страну не распасться. В общем, ну его нафиг, на них надеяться, это такое себе. То ли дело Сиам, эти стабильны, союзники в регионе, достаточно развиты. А еще имеют самую сильную армию по меркам региона. Если не считать родовых гвардий, конечно.

Сейчас же мы приехали в Паттайя, договариваться по поводу судов с чосонкой. Они все лежали на шезлонгах на берегу моря и неожиданно загорали. Не свойственное для богатых азиатов дело, да и для среднего класса тоже. Не любят они быть загорелыми, более светлый оттенок кожи у них признак более высокого положения в обществе. Хотя, молодежь, может у них это слегка по-другому принято.

- Андреев-Доно! – поднял ладонь в приветствии Коичиро Янами. – девушки. – кивнул он моим.

- Приветствую, народ. Смотрите угольками не станьте, за крестьян будут принимать. – улыбнулся я.

- Да и пофиг. – отмахнулся Хиро. – Мы вскоре должны обратно в Канто ехать, в сентябре. Если мы приедем бледными, нам все сочувствовать будем, скажут, работали без выходных и обеда. Вот и совмещаем.

- По нашим данным, ханьцы в Чантабури сегодня утром ограбили группу русских купцов. – сказал вдруг Минору. – После русские устроили за ними погоню, одного интересно грохнули прямо около офиса, на который те напали. Травяными иглами истыкали. Почти сразу все банды в городе подорвались искать ублюдков. Включая ханьские банды, которые первые подорвались наказывать их за беспредел. Мол, они сами в шоке и недовольны поведением. Судя по сумкам в руках, на которых немного засохшей крови видно, вы их догнали и наказали?

- А то. Правда, пришлось их сжечь. А что, следили за событиями? – спросил я.

- Да нет, наши службы безопасности оповестила о возможной активности банд. – сказал Янами.

Я перешел на британский язык и присел на свободный шезлонг:

- Перейдем к делам. В Чантабури у нас все успешно, обе наши цели выполнены. Думал придется туда возвращаться. Агасси Ким Ёнхи, помимо балкера, нас интересует фрахтование лесовоза, точка назначения – Владивосток. Оплата в батах или царских рублях.

- По случаю, и с лесовозом есть возможность подсобить. – улыбнулась чосонка. – Но вам сперва нужно будет обговорить другие договора. Лично я помогу с приобретением риса, сведу с кем надо, помогу как надо. А по тканям они хотят всё обсудить. – кивнула она на других корпоратов.

Мы переместились в ближайшее кафе, которое в это время было полупустым. Во-первых, из-за войны в соседней стране стало меньше туристов. Сложнее стало приехать, да и кому-то боязно. Во-вторых, те что были в основном плескались в водичке и грелись на солнышке. Так что мы заняли угол кофе и оградились куполом.

Мы обсуждали детали договора, цены, количество позиций и подобное. Для меня, знакомого с рынком, было комфортно иметь с ними дело. Позже мы подключили к переговорам всех остальных, включая барона Керна. Вот только была беда, Ким Ёнхи не знала русский, а по-японски могла разве что спросить, как пройти в библиотеку. Впрочем, я тоже с девочками его не знал. Нет, она учила его, вот только начала недавно, из-за того, что начала встречаться с японским корпорантом. А Хачатурянский знал много языков, помимо двух родных языков, он еще знал османский, арабский, фарси, узбекский, и совсем чуть-чуть японский с немецким. Все остальные свободно говорили на франкском, достаточно хорошо на британском. А вот Хачатурянский никогда и не думал, что ему эти языки понадобятся. Хачатурянский продавал кондиционеры османам и арабам, ему эти язык были необходимы, немцы ближайшие союзники, их язык просто обязаны знать предприимчивые люди. Вот по поводу остальных, не знаю, но видится мне, что приятно знать, что говорят на переговорах всякие между собой на своем. С этим же основанием мне следует выучить японский и сиамский на будущее. Тем более с восприятием бога это будет просто. А еще итальянские языки. С ними просто и сложно одновременно. Вроде бы они не сильно отличаются друг от друга. Но, как сказала мне Элеттра, сами друг друга иногда не понимают, когда бытовые вещи называют не так. Толи дело мы, русские, степень диалектических различий не мешает взаимопониманию различных русских говоров и наречий. Различия бывают в основном лексического значения многозначных слов или их фонетика, что реже. Или просторечия, особенно в деревнях. Например, для бабушки из деревни телевизор не показывает картинку, а «кажет». Но мы прекрасно поняли, что провинциальная бабушка имела ввиду. А в Европе не так, жители соседних городов, или в особо запущенных случаях, районов городов, не понимают друг друга, хотя, казалось бы, разговаривают на одном языке. Чего только стоит диалект кокни в Лондоне. Впрочем, в Японии также.

- Объемы огромные. Ты же понимаешь, что шелк и хлопок, а также, шерсть – крайне дорого. Не важно, торговать им по рынку, или по договору. – посмотрела на меня с вызовом Ао Мисато.

- Изначально я думал о пятнадцать тысячах тонн. Вот только без меня мои более старшие друзья готовы и на большее вложение. Признаться, я теперь в сделке миноритарий. В сделку вписываются самые богатые люди моего региона. Для них это самая важная сделка за год, но далеко не в жизни. Иногда есть свободные средства, но некуда их вложить прямо сейчас. Для них это возможность рискнуть и обернуть деньги на конъюнктурной ситуации. У нас образовался излишек сырья, так что все вдруг решили оказаться причастными.

- О да, конъюнктура хреновая. – дал свою оценку Янами. – Основным поставщиком хлопка сюда была Индия через порт в Мумбаи, в меньшей степени Калькутты и Ченнай. Как они должны поставлять нам 120 тысяч тонн хлопка на нас двоих ежегодно? И это я молчу про потребности на родине в нём. Покупать у Ханьцев? Проще удавиться.

- А поезда? – уточнил я.

- Я бы попросил не смеяться, но только я сам задался этим глупым вопросом. Вот только в Мьянме железная дорога развита еще хуже, чем в Индостане. И самое хреновое, из Мьянмы не идет ни одна ветка ни в Сиам, ни в Индостан. Да и обычных дорог нет между Индостаном и Мьянмой. Ракхайн – это множество мелких островков и мангровые отмели, после которых идут покрытые джунглями горы. Какие тут дороги? А в остальных местах… так скорого сезон дождей.

- Дождь? – переспросила Катя.

- Там половина дорог грунтовые, да еще в горной местности. – ответил за Янами Хиро.

- Нда, пардон, жопа. А что индостанцы?

- А им что? Итак бедные. – пожал плечами Янами. – Они мало заметят. От такого сильнее страдают богатые. Бедным лишь бы еда была, а у богатых, как не смешно, кредиты и налоги надо выплачивать.

- И то верно. Как по мне, они и не заметят почти. Начнут другую культуру выращивать, которую можно на запад возить. – согласился я, добавил и свои аргументы. – Итак, по объему понятно, вы на него готовы?

- Еще бы. Вы нас на ближайшие полгода спасете. Эти контрацептивы там явно застряли надолго. Придется конечно увеличивать мощности для обработки. Сырье нам обрабатывала Шривиджая. Причем в Медане. А тут такое. – согласилась Ао Мисато.

- Совет директоров наших компаний сейчас прямо ликуют, что выход нашелся сам собой. – сказал Хиро. – Жаль по цене придется заплатить чуть дороже обычного, но тут понятно, логистика. Теперь это не катастрофа, а простые неудобства.

- Сами не рады. Мы со сделки получим лишь прибыль в 14-15%. – сказала Олеся, давно всё посчитав. – Но при таких-то вложениях, сумма не душная получается на выходе.

- Значит, вам это хватит на полгода? – спросил я.

- Знаешь, возможно, наши фабрики на Фукуоке и Саппоро тоже будут испытывать нехватку сырья. Я и Мисато-тян уточним этот вопрос выше и дадим знать.

- Заметано. – протянул я им руку.

Со мной по среди переговоров начали названивать из нашего посольства. Так что я вышел с девочками на верхнюю террасу кафе. Мне, как я и ожидал, начали высказывать за несколько убитых ханьцев. При этом у местных властей не было особых претензий по этому поводу, за исключением опасного вождения на мотоскутерах в жилых районах. Ну не беда, штраф уплатим. Но странно, что местные власти не стали нас вызывать на разбирательство дела. Как никак, они должны были взять показания и дать оценку были мы в своем праве применять силу. Не стали заморачиваться.Но при этом наши дипломаты мне делают нервы. А что мы с девочками такого сделали? Они были вооружены и опасны, а мы были в своем праве. А самое главное, в своей силе. Вот мы и решили вопрос как аристократы умеют. Как там в древности говорил один европейский король: «У тебя есть сабля, вот и реши вопрос как умеешь, что ко мне пришел?» Вся Речь Посполитая наплакалась правда от этого. И не раз. Нет, а что делать? Ждать и надеется на местную полицию? Знаем мы как долго это происходит у них. Бумажки, отчеты, регламенты. А у нас вот он вор, бери и бей его нещадно.

- Ну что, как вам наши новые знакомые? – спросил Янами у своих.

- Мне они нравятся. – пожал плечами Минору. – Вы, как и я, получил по ним справку. У парня военный род, девочки его приемные сестры. Он настоящий самурай, за своих стоит как крепость, не чурается решать вопрос лично. Дела ведёт честно и умело. Да и некоторые наши дзайбацу уже ведут с ними дела. Он инвестировал в бумаги Кирин, Ясуда, Асано и Маэда. Правда почти все бумаги Маэда успел продать незадолго до моратория на торги ими. Это я узнал от самой Маэда Юки. Кстати, она вам сообщила о необходимости присутствовать?

- Да. – кивнула Мисато. – Правда. Я удивилась, когда она лично связалась со мной. Кто я, а кто она, небожитель. Мы одежду шьём, она вскоре будет владеть десятой частью тяжелой промышленности.

- Как и мы с Хиро удивились. Ладно Минору, Тобата то серьезным бизнесом нанимаются. А мы так себе личности. – ухмыльнулся Янами. – однако она и нам позвонила. Видимо очень важное очное совещание будет. Вернёмся назад. Что она про наших новых друзей сказала?

- Спросила про то, не покупали ли наши акции аристократы с материка. В особенности Андреевы. Ну, вы же в курсе, что аристократы с этим не работают? – уточнил Минору.

- В курсе. – ответил Янами.

- Эй, ну давайте по-британски важные темы, а? Я еще японский плохо понимаю. – вмешалась Ёнхи.

- Дорогая, это наши внутрияпонские темы, мы не должны их обсуждать не сряди японцев.– с кислой миной сказал Минору.

- А ничего, что я твоя девушка? – возмутилась Ёнхи.

- Вам в прошлом веке трижды клан Сумераги предлагал войти в состав Российской Империи. – перекинул мячик обратно.

- Вот еще! Тогда нам придется платить за то, что нас охраняют. А тут императорская армия нас бесплатно охраняет от китайцев и внутренних придурков. А учитывая, что вы теперь военнообязанные, чего доброго и нас обяжут служить в армии.

- Вообще-то, мы статуса военнообязанных добивались сто лет. Нам не давали. А теперь можно. Правда, только на флоте. И только смешанные составы.

- Не доверяют вам русские. – уколола чосонка.

- Виноваты наши старшие поколения, Ёнхи. До сих пор наши деды хотят независимости.

- А вы? – спросила Ёнхи. – Молодое поколение?

- Тем, кому до тридцати? Мы не понимаем, как мы будем без доступа к рынку и ресурсам, да еще один на один с ханьцами. Они ж не индостанцы, они образованы, дисциплинированы, трудолюбивы. Короче, как и мы. Только их в десять раз больше. И у них в основном свои ресурсы. – сказал Минору о своих опасениях. – В особенности, редкоземов больше всех в мире.

- И что? Из-за этого терпеть над собой чужих?

- В том то и оно, Ёнхи. Сто лет назад у нас был свой Император и его Сегун. Тут были варианты, кто главнее. И они оба сидели рядом и всё видели. А сейчас у нас Император на другом конце земного шара, и у нас, кланов, руководящих дзайбацу, кэйрэцу и разных гайся: свобода и самоуправление. Мало того, что жопа прикрыта, так еще и по-своему дают делать. У нас республика, управляемая корпоративными кланами в составе империи, последней в свою очередь в основном пофигу, что у нас внутри творится.

- И чем это отличается от ситуации у нас? У нас тоже корпорации руководят республикой. При формально коронованном хвандже, по факту мы, после окончания оккупации, корпоративная республика. Чеболи руководят всеми процессами страны, говорю это как представитель Чеболя по крови, а не найму.

- Отсутствием экспорт-импортных пошлин внутри государственных границ и независимой от корпоративных кланов судебной системы. Вы между чеболями годами не можете спорные вопросы решить. А мы идем судиться по самым честным правилам. Редко между собой воюем, да и то, это мелкие инциденты. – выкатил важное преимущество Минору.

- Не пойму тебя, Минору, что от меня хочешь?

- Твой клан один из влиятельных в твоей стране. Начните уже движение в сторону объединения. Сто лет в ситуации, когда непонятно независимые вы, или под протекторатом.

- Попробуй подними. Это молодые готовы к подобному. Старики живут прошлым. Мечтают о реставрации династии Ли, при этом сами не дают хвандже чем-то заниматься, кроме как церемонии церемонить. А вот мы, молодые, монархию не хотим. Тем более правление династии, которая сбежала к ханьцам в самые важные годы.

- Мы ничего плохого к Сумераги не имеем. Только лишь против монархии. Напоминаю, что они за время нашего подданства Русскому Императору семь раз возглавляли кабинет министров, и вполне успешно. Но и они сами не хотели бы становится вновь правящей династией. А знаешь почему, Ёнхи?

- Зачем это? – удивилась чосонка.

- Свобода. Последний Тэнно завещал потомкам на смертном одре: «В ваших жилах течет кровь богов, но вы люди, а не боги в золотой клетке. Я половину жизни прожил в клетке, будучи живым богом. А вторую половину прожил свободным и так, как хотел бы. У божества на троне нет прав, только обязанности и ритуалы. Не допустите этого вновь».

- О, Андреевы идут обратно. Оставьте ваши споры. – сказала Мисато.

- Ну что, мы готовы ехать смотреть корабли? – спросила Ёнхи.

- Конечно. – кивнул Андрей. – Простите за это, клевали мозг из посольства.

В порту было множество кораблей. И большинство из них стояли не у причала, а на якоре. Ибо слишком много их оказалось. Кто-то уже шел к проливу, кто-то должен был. Но случился флот британцев и франков. Вот и оказались здесь. Но балкер мы подобрали быстро. Он как раз принадлежал логистическому подразделению чосонского чеболя. Их тут было много. Большинство должны были поставить в африканские колонии рис, а некоторые сюда ранее прибыли с грузом руды, угля и других подобных материалов. Причем продали мне его с командой. Даже нанимать не пришлось. Что хорошо, большинство из них имели русское подданство. Так уж повелось, что у нас одни из лучших моряков, и любой торговый флот принимает у себя наших моряков, так что запросто можно найти русского даже на танкере, ходящим под британским флагом.

Регистрация прошла быстро. Корабль просто стал моей собственностью, и всё тут. А так как я граф, то мне не требовалось как-то специально регистрировать судно, назначать вымпел, позывной, порт приписки. Вернее, нужно, но не сразу, а в процессе использования. Если бы я был простолюдином, даже очень богатым простолюдином, то корабль надобно было сперва привести в порт, и без всякого груза. А вот как аристократический род, я мог временно использовать его просто как есть. Привилегии благородного сословия. Ввели лет 50 назад, когда один княжеский род повздорил с местными, будучи в туристической поездке в одной африканской стране, которую основали европейские колонисты, но разорвавшая связи с бывшей метрополией. Княжеский род из Владивостока с боем пробился к порту, экспроприировал танкер с соляркой и два военных фрегата, на них подплыли к военно-морской базе одного из обидчиков, взяли штурмом её, вынесли всё там, погрузили на корабли, отжали еще три корвета, и поплыли в ближайший русский порт. Скандал по поводу «угона» кораблей всем в Империи был задвинут как не важный. А вот то, что они привезли товар на кораблях, не имеющих регистрацию на их имя, вот это было ужас-ужас. Как налоги взымать? Понятно, что корабли трофейные. Но как бюрократически это всё обрисовать для того, чтобы Императорская Казначейская Служба могла законно обложить налогами и сборами. Император тогда, отец нынешнего, просто сказал: «Корабли по праву их? Мы все это признаем. Облагайте по факту, а не по форме. Оформите это как добровольное пожертвование в какой-нибудь фонд в помощь кому-нибудь, не мне вас учить мутить обходные схемы.»

По ходу оформления Олеся созвонилась со своим отцом и попросила начать от нашего имени переговоры с владельцем зернохранилища. Там достаточно большой силосный корпус чтобы вместить наш товар. И да, мы будем закупать рис теперь постоянно. В том числе, и после войны. Это оказалось очень выгодным и будет приносить, по предварительным прогнозам, от пары десятков до нескольких десятков миллионов царских рублей в год. Всё же, в Сиаме перепроизводство риса, а у нас рис любят, но выращивают мало. Особенно такой, как выращивают здесь. Кубанский рис не подходит для японской кухни. Из него можно приготовить плов. Но нельзя онигири слепить. Не клейкий. А вот из сиамского самое то. А японская кухня уже стала частью русской, как и плов, который имеет иранско-тюркское происхождение, а само название произошло из персидского и хинди. Но кто сейчас будет отрицать, что это русское блюдо? Русская кухня самая адаптивная и разнообразная из всех. Она вобрала в себя все национальные кухни народов, населяющих Необъятную. Это в Британской Империи гречку есть не будут. А у нас разве что тухлую селедку по-исландски, опарышей по-ханьски и лягушек по-франкски, слишком «экзотично». Кстати, в отличии от франков, которые разводят лягушек для кухни, у нас лягушек разводят для соревнований по лягушачьим скачкам. Друиды даже вывели породу лягушек, которая живет около сорока лет и имеет разумность на уровне кошачьих. Домашних любимцев кушать не будут, они часть семьи. Так что в России лягушек не будут есть, даже несмотря на любовь к франкской культуре.

Кстати говоря, в случае если я все же начну отжимать земли, в обратку могу пшеницу начать возить. Сиам производит пшеницы 15 тысяч тонн в год. А риса 40 миллионов тонн. Правда, при условии, если анализ рынка покажет наличие спроса.