Его строптивая малышка

Глава 60. Концы сходятся

— Зря вы с ней так мягко. Говорил же вам: это лярву надо проучить, чтобы не кобенилась.

Мама напряжённо вслушивается в диалог.

Нам-то с Ви понятно, о ком ведётся речь, а вот для мамы это становится сюрпризом.

— Кто же знал, что старшая кобылы начнёт стелиться под сосунка? Когда я ей предлагал быть со мной поласковее, она нос воротила.

Мама вцепляется пальцами в дверную ручку с такой силой, что костяшки белеют. Я даже решаю, что сейчас она не выдержит и ворвется в кабинет отчима. Ви успокаивающим жестом кладёт ей руку на плечо. Мама бросает на меня быстрый взгляд, в котором я читаю и вину, и сожаление.

Однако мама принимает новости стойко, только губу закусывает. Мне начинает казаться, что мама что-то подозревала.

— Я видел, как этот молокосос трепался с Гордеевым, — докладывает Андрей. Цацки на ее шее больно говорящие. Может, они вдвоём её пялят?

— Даже если она дает и Гордееву, мне от этого не легче. Знать бы наверняка, успел ли Староверов о чем-то договориться с Ящером. Не нравится мне всё это. Хотелось бы верить, что сукин сын притащился, чтобы просто меня позлить. Если так, то ему это удаётся. Звони Пантелееву. Ускоряемся. Пускай уже сегодня всё закладывает. Можно ещё по складу «Старз» парочку пакетиков рассовать.

Метнувшись к диванчикам, на котором я оставила клатч, достаю телефон и срочно отправляю сообщение Данилу.

Мама непонимающе косится на меня.

Одними губами проговариваю: «Потом».

Хлопает дверь, становится тихо. Видимо, Андрей отправляется выполнять поручение.

Телефон в моих руках вибрирует беззвучно, но мне кажется, что звук оглушающий. «Понял. Всё учтено. Приступаю».

Сердце ёкает и словно падает куда-то в живот, горло пересыхает, хотя нам, вроде, никакая опасность не угрожает, но всё равно я волнуюсь.

— Могу я войти? — раздаётся из-за двери голос Данила.

Я даже вздрагиваю.

— Явиться в мой дом ты не постеснялся, — цедит Казимиров.

— Как я мог упустить такую возможность? — наигранно удивленный голос Староверова бесит даже меня, чего уж говорить про АВ. — Нас же так много объединяет. Может, даже породнимся… Но самое главное, я тут обнаружил, что у нас полно общего, например, сотрудники…

— К чему ты клонишь? — отчим звучит напряженно.

Еще бы сейчас он прикидывает, какую именно рыбу поймал Данил.

— Да в общем-то, я не клоню, а говорю вполне открыто. Дима Колодцев прокололся.

— И какое мне дело до Димы Колодцева? — насмешливо спрашивает отчим.

— До него вполне возможно, что и никакого. А вот Дима, чтобы спасти свою шкуру запоет. Насколько мне известно, ему есть, что рассказать. Например, осветить некие планы по транспортировке кое-чего с помощью оборудования «Старз»…

— У тебя нет доказательств.

Блин, как жалко, что ничего не видно. Я бы хотела посмотреть на лицо Казимирова. Голос у него, конечно, уверенный, но, думаю, ему сейчас не по себе. Из-за подозрений в связях с Каплиным он ходит по краю. А органам только дай команду «Фас». Громкое дело, дополнительные звездочки на погонах никому не помешают.

— Пока нет, — беспечно отвечает Данил. — Но будут. Полагаю, уже сегодня.

Пауза.

На месте отчима я бы ни за что не поверила, что Староверов приперся к нему в дом и не имея никаких доказательств бросается такими обвинениями. Но это я. А Казимиров, несмотря на свою ненависть к Данилу, его сильно недооценивает. Считает себя умнее, а его просто выскочкой.

— И чего ты хочешь?

Та-ак.

Раздается шуршание бумаги. Стало быть, Данил передал ему свои требования в письменном виде.

— А жирно тебе не будет, щенок? Ты совсем охамел!

— Я вас умоляю, — издевается Староверов. — Очевидно, что нам рядом не ужиться. Кто-то должен утереться и свалить в закат. Я считаю, что это должен делать не я.

— Пошел вон! Если ты обвешался своими штучками из «Старз», то напоминаю, что эти записи нельзя использовать в суде.

— В суде? Не смешите. Но немного времени подумать и смириться еще есть. До конца вечера жду положительный ответ. Дальше пеняйте на себя. Мне плевать, каким способом избавляться.

Хлопает дверь. Отчим в кабинете звенит хрусталем. Насколько я помню он держит в секретере вискарь. Пробрало все-таки.

Только мы собираемся выйти на цыпочках из библиотеки, даже стоим, прижав туфли к груди, как из кабинета опять слышится голос Казимирова. Судя по всему, мы застаем телефонный звонок.

— Ларка, у тебя есть шанс унести ноги. Даю два часа на то, чтоб ты свалила из города. Нет. И не подумаю. Ты всерьез решила, что я позволю тебе попасть в руки ментов? Да я скорее сам тебя удушу. Смотри сама. Не успеешь, отправлю к тебе Андрея, а ему плевать насколько душевно ты отсасываешь. Я сказал, ты меня услышала.

Слышно, как отчим ходит по кабинету. Оставаться в библиотеку становится неразумным. Сам АВ руки марать, может, и не станет, но если уж он свою многолетнюю любовницу не жалеет, то случайные свидетели точно могут рассчитывать на снисхождение. В конце концов, как я понимаю, именно для этого и держит Казимиров Андрея. Несчастные случаи еще никто не отменял.

Нам выпадает удачный шанс, к отчиму возвращается Андрей, и у мамы с Ви появляется возможность выйти из библиотеки и не быть застуканными им возле кабинета.

— Идите к Данилу, — отправляю я их.

«А ты?» — беззвучно спрашивает меня Виолетта. Поджимаю губы. Мне бы тоже стоило свалить, но подслушать этих мерзавцев тоже не помешает. Данил знает, где я. А если что, постараюсь спрятаться. Хотя бы и на подоконнике.

Это мозг так хладнокровно рассуждает, когда я осторожно прикрываю дверь за мамой и сестрой, а весь остальной организм просто колбасит.

— Ну? Все готово? — требовательно рычит отчим. Ему не терпится подставить Данила.

— У нас возникли проблемы, — шелестит Андрей.

— Что за проблемы? — звереет Казимиров.

— Партию еще не доставили на место…

Я судорожно включаю диктофон на мобильнике. В суде, может, и не будет считать доказательством, но следствию с этим ознакомиться не помешает.

— Так пусть доставят сейчас же!

— Сейчас это не очень удобно…

— Да что ты мнешься? В чем дело?

— Дело в том, что она здесь. Мы ее перевезли, когда на хранилище нацелились менты, и …

— Что? Да вы охуели? Вы притащили наркоту ко мне в дом? Чья, блядь, это светлая идея?

— Пантелеев предложил, я согласился, — Андрея почти не слышно. — Но как только гости разъедутся, мы все исправим…

Вдруг шаги раздаются совсем близко к смежной двери, и я пулей встаю так, что, если ее открыть, она меня заслонит. Но дверь не открывается, а наоборот захлопывается. Я еще секунду стою, задержав дыхание, а потом на выдохе сползаю вниз по стене на пол. Мата Хари сраная! Чуть не попалась!

Голоса становятся глуше, и на диктофон можно больше не рассчитывать. Это все же не профессиональная аппаратура. Отчим в чем-то был прав. Работая в «Старз», глупо не использовать ее продукцию, но я — хреновый и совершенно неподготовленный шпион. И сдается мне, Староверов меня по головке не погладит.

Слышно плохо, но то, что планируют эти двое, заставляют мои волосы шевелиться на голове.

На четвереньках я добираюсь до двери из библиотеки.

В ушах шумит, зрение тоннельное, и колье с каждым движением тяжело шлепается о грудную клетку.

Выбравшись в коридор, я дышу как загнанная лошадь, и прежде чем найти Ви и вцепиться в нее, я заглядываю в уборную поплескать себе в лицо холодной водичкой. Искренне радуюсь, что из-за то, до чего довел меня Данил перед выходом, я ограничилась минимальным макияжем, так как руки меня не слушались.

Приведя себя в порядок, я отправляюсь на поиски сестры, мне везет, и я обнаруживаю ее практически сразу и в компании Староверова. Мама куда-то отлучилась, но, может, оно и к лучшему. Ей такое слышать совсем ни к чему.

— Данил, ничего не пей! — выхватываю я у него из рук фужер.

Ви косится на меня недоуменно. Староверов соображает быстрее.

— Я с этим бокалом хожу с того момента, как вышел от Казимирова, — успокаивает он меня, но смотрит вопросительно.

— И ты тоже клювом не щелкай, — дергаю я сестру и объясняю Данилу: — АВ и его ушлепок придумали план, как нейтрализовать тебя, чтобы все-таки подбросить тебе наркоту, да и еще и получить возможность тебя шантажировать.

— Каким же образом? — поднимает брови Староверов. И мне хочется дать ему затрещину. Самодовольный индюк! Ведь мог попасться, как миленький!

— Партия, которой они планировали тебя подставить, где-то здесь. Чтобы провернуть все уже сегодня и не дать тебе возможности что-то предпринять, они хотят тебе что-то подсыпать. Тебе и Ви. И выставить все так, будто ты ее пытался изнасиловать. Она несовершеннолетняя, Данил. Даже без заявы в ментуру, он может испортить тебе жизнь.

— Вика, милая, мне очень приятно, что ты обо мне волнуешься. Но в доме Казимирова я не стал бы пить или есть, что попало, — укоризненно говорит мне Староверов. — Этот фужер я взял из рук Тины. А что касается партии… То я в курсе. Более того, с моей подачи Пантелеев это Андрею и предложил.

— Кто такой Пантелеев? — влезает Ви, когда я уже забываю, что она тоже греет уши. С другой стороны, это и ее касается.

— А это, Ви, мой сотрудник, тот самый доверенный человек в службе безопасности.

Все-то у этого засранца продумано. Все-то просчитано. Одна я, как дура, волнуюсь!

— Ты обещал мне все рассказывать! — шиплю я.

— Я просто забыл, — безмятежно отвечает Данил.

— Я тебя убью, — обещаю ему я.

— Однажды доконаешь, — соглашается Староверов. — А сейчас посмотри вправо.

Я поворачиваю голову, и вижу, как по лестнице, ведущей со второго этажа, спускаются отчим и Гордеев. И если Ящер выглядит умиротворенным и даже довольным, то лицо АВ отличается белизной.

— Что? Что там произошло? — пытаю я Данила. — Почему я ничего не знаю? Мы все? Победили?

— Еще нет, — усмехается Староверов. — Только что твой отчим попытался предложить Денису сотрудничество. А Гордеев его разочаровал.

Разочаровал? Да Казимиров если не напуган, то близко к тому.

— Если ты мне не расскажешь, в чем дело, я вернусь жить домой!

— Растешь, — уважительно присвистывает гадский босс.

— Да колись уже! — не выдерживает Виолетта. — А то мы только стрессанули и не получили никакого удовольствия от всей вашей аферы!

— Гордеев, как обещал на нашей встрече, поднял свои связи и разузнал, на чем наш дорогой АВ заработал свое состояние. Вот об этом ему Ящер и напомнил. Сейчас Казимиров на крючке, потому что, если всплывет, что он во время работы в Департаменте продавал налево оружие, предназначенное для наших в Чечне, налево, полетит много голов. И чтобы себя обезопасить, его просто зачистят первым. При малейшем риске, что эта инфа увидит свет. Вот он и наложил в штанишки.

— Все? Он больше к нам не полезет? — спрашиваю я с надеждой. — Маме бы с ним без проволочек с его стороны развестись. Кажется, она созрела.

— Ну да, как же. Захочет он упустить шанс все же найти папино наследство! — недоверчиво хмыкает Ви. — Тем более сейчас, когда очевидно, что путь в высшие эшелоны ему закрыт. Он-то небось себя уже президентов представлял, лет эдак через пятнадцать.

— Еще не все. Но после финального штриха не полезет он к вам точно, — уверенно говорит Данил. — А увидеть завершение спектакля мы можем уже минут через пять. Предлагаю пройти вслед за нашей парочкой.

И мы с самым незаинтересованным видом двигаемся через главный зал, полный гостей, к выходу из дома, где уже скрылись спокойный Гордеев и дерганный Казимиров.

А на террасе нас ждало потрясающее зрелище.

Крайне греющее мою душу.

Я может и смогу забыть все, что заставила меня пережить эта скотина, но простить точно не смогу.

На самом освещенном месте подъездной дорожки припаркован настоящий монстр. Внедорожник всем внедорожникам, к капоту которого прислонился огромный викинг, флегматично следящий за тем, как парни в форме методично обыскивают сарай для садового инвентаря.

Рядом с ним стоит не настолько высокий, но в плечах немного пошире, молодой мужчина, в которого я почти влюбляюсь, потому что он держит за шкирятник Андрея со скованными за спиной руками.

Белый как мел отчим взирает на то, как парни, скорее всего, из СОБРа и еще какие-то, но с собаками, таскают из сарая крайне узнаваемые брикеты.

А главное, все в такой тишине…

Под доносящийся из раскрытых окон нежный вальс.

Капец. Сюр какой-то! Но мне нравится.

Данил подводит нас с Ви к отчиму.

— Все еще кажется, что умнее остальных? — спрашивает он его насмешливо, окидывая брезгливым взглядом. — Лариска — дура, что с тобой связалась, надеясь дождаться твоего развода и выскочить замуж. Жадная, ты это знал и запудрил ей голову этим наследством. Но даже она хочет жить, поэтому, когда ты ей звонил, она уже давала показания. Угрозы — это, кстати, тоже наказуемо, не говоря обо все остальном.

— Мразь! — брызгая слюной, выкрикивает Казимиров.

И куда только делся лощеный бизнесмен, метящий в политики.

Данил даже отвечать не считает нужным, мы спокойно отходим, а место возле отчима занимает мужик, которого я бы приняла за участкового, настолько задолбанным он выглядит. По крайней мере, все виденные мною участковые были похожи на него.

Правда, рядом с ним вырастает еще одна фигура, которую я уже знаю. Шахов, он кивает мне приветственно, и разрешающе этому замученному служаке, который, видимо, все же не тот, о ком я думаю.

Гордеев отвлекает меня от шоу. Он подходит к Данилу и протягивает руку.

— Что ж. Поеду я. Наши договоренности в силе, — прощается он. — Тине передавайте соболезнования. Ребята постараются сделать все тихо. Захочет, успеет развестись до шумихи.

Я выдыхаю.

— В Москву? — спрашивает Данил.

— Нет, придется задержаться. Нарисовались тут проблемы, — усмехается Денис.

— Серьезные?

— Симпатичные.

— Вика! — слышу я откуда-то справа.

Да что ж такое-то! Ото всего отрывают! Коробов? А этот тут зачем?

— Вика, можно тебя на минуточку?