Егорушка в школе

Экскурсия

На последнем уроке Любовь Николаевна сказала:

— Завтра приходите без книг. Пойдем на экскурсию. Побольше приносите на завтрак: долго проходим.

Ребята загудели, зашумели:

— На экскурсию! На экскурсию пойдем…

А Егорушка думает:

«Посмотрю, что за экскурсия. У нас в Валяевке никогда не видал».

Назавтра пришел в школу рано. Ребят еще нет. И двери заперты.

Сел на лапочку. Узелок свой держит. Ногами болтает.

Посидел, посидел… Развязал узелок.

В узелке булка. Да калач. Да баранка. Да еще два яблока.

Учительница, велела побольше принести. Хватит.

Еще посидел.

Опять развязал. Булку достал. Съел.

Долго что-то ребята не идут!

Достал калач. И его съел.

Потом и баранку туда же.

А яблоки уж чего оставлять? Только таскаться с ними.

Тут скоро ребята стали собираться.

И Любовь Николаевна пришла. Поставила всех в пары. Егорушку с Аней вперед. Они — самые маленькие.

Отправились.

Долго шли.

Улицы кончились. Начались огороды.

Егорушка все ждет.

«Когда же экскурсия-то? Видно, далеко она!»

А вот и лесок маленький.

— Ну, ребята, пришли, — сказала Любовь Николаевна.

«Эх-ма! Вот она, экскурсия-то. А у нас в Валяевке это рощей звать».

Среди рощи пруд.

Вода темная и по краям зеленой ряской подернулась.

Ребята скорей к пруду.

Палки, камешки в воду бросают. Распугали всех лягушек — так и прыгают с берега.

— Давайте, ребята, — говорит Егорушка, — лягушек камнями бить.

Аня рассердилась.

— А если тебя камнем? Тебе будет больно? Вот и лягушкам больно.

— А мы их в Валяевке камнями к-а-к-к пуганем. Они в воду так и сиганут.

— Лягушек бить не надо. Это ты, Егорушка, зря придумал. — сказала Любовь Николаевна. — они тоже жить хотят. А вот лучше вам дело сейчас дам.

И дала всем дело.

Веток набрать. Желудей. Листьев.

Этому березовых.

Тому дубовых.

Кому еще каких.

А Егорушке велела набрать кленовых.

Много их на землю насыпалось. Разлапистые. Зеленые. Желтые. Красные.

Набрал Егорушка большую охапку и вдруг увидал — на, пригорке у дороги клен светится на солнце. Как золотая шапка блестят на нем листья.

Побросал Егорушка свои и к дереву.

Раз, раз… и на ветке.

Сидит. Посматривает.

Внизу — листья золотые.

Вверху — небо голубое.

Стал Егорушка веточки ломать. Вниз бросает.

Девочки увидали. Окружили клен.

— Егорушка, мне сорви!

— И мне!

— Вот эту, красненькую!

— А мне вон, вон ту, желтенькую!

— Эх ты! Как цыплята пищат. Всем нарву, не пищите.

На самом конце ветки большой красный лист качается.

Потянулся за ним Егорушка.

Как затрещит сук!

Как полетит Егорушка!

Как треснется о землю!

Закричали все:

— Егорушка упал!

— Егорушка убился!

— Егорушка помер!

Егорушка и сам не знает, жив он или умер.

Открыл глаза — нет ничего, жив. Только встать не может.

Сбежались ребята.

И Любовь Николаевна прибежала. Стала около него на колени. Трогает. Щупает. Спрашивает:

— Где ушибся? Где больно? Попробуй встать!

Встал было Егорушка, охнул и опять на землю.

— Больно!.. Ногу зашиб.

— Скорее, ребята, к пруду бегите. У кого есть платки, намочите, будем прикладывать.

Ребята со всех ног кинулись.

А Любовь Николаевна Егорушку поближе к пруду перенесла.

На траву посадила. Смачивает, меняет повязку на ноге.

Ребята — кто помогает ей, а кто убежал играть.

Кричат. Бегают. Играют в лапту. В салочки. В горелки.

А Егорушка — сиди да смотри.

Долго играли.

Никогда б не кончили, да Любовь Николаевна сказала:

— Ну, довольно бегать. Отдохните, позавтракайте и домой. Идите все к нам. Егорушке веселей будет.

Сели в кружок. Развязали мешочки, узелки. Достали завтраки.

Жуют…

У Егорушки слюнки, текут. И он бы поел…

— А ты что ж, Егорушка, не ешь? — спросила, Любовь Николаевна. — Где твой завтрак?

— Я… не хочу… Я… давеча съел…

— Я ему дам, — сказал Шурка и отломил половину булки.

— На, Егорушка, ешь, — и Андрюша отломил кусок.

— И я дам.

— И я.

— Возьми, Егорушка.

А Катя ничего не сказала. Только положила ему на колени яблоко.

Позавтракали.

Потом стали плести из листьев цепи, венки.

— А теперь пора домой. Собирайтесь, ребята!

Стали в пары.

Любовь Николаевна сосчитала, все ли здесь.

— Как же нам с Егорушкой быть? Он не дойдет, а извозчиков здесь нет.

— Я знаю как, — сказал Володя, — мы сделаем из рук носилки и понесем его.

— Верно! Вот молодец, ты всегда хорошо придумаешь.

— Мы с Леней понесем, мы — самые большие.

— Нет, я понесу.

— Нет, я!

— И я хочу!

— По очереди понесете, ребята. Идти далеко. Все успеете. Ну-ка, Володя и Леня, идите сюда.

Володя с Леней стали рядом. Взялись за руки крест-накрест.

Егорушка сел, как на стул, а руками обнял их за шеи, чтоб легче было нести.

И так пошли.

В венках. Опутанные цепями — желтыми, зелеными, красными.

Впереди несут Егорушку. И он в венке. Золотой венок.

— Песню, ребята! Веселей будет идти.

Шагали ребята.

Крутилась за ними легкая пыль.

Блестели на солнце золотые венки и цепи. Далеко разносились звонкие ребячьи голоса:

— …Куем мы счастие людей…

Встречные сторонились.