Элирм V

Глава 1

На точке возрождения царила гробовая тишина. По крайней мере, так казалось.

Вокруг по-прежнему сновали люди, и то и дело вспыхивали короткие яростные стычки, однако мы с друзьями чувствовали себя так, словно оказались в вакуумном пузыре. Невидимом, беззвучном, непроницаемом. Ограждающем от внешнего мира.

Мне, как и остальным, потребовалась пара минут, чтобы полностью осознать весь смысл и всю грандиозность неожиданного открытия. Уж больно очевидное и оттого чертовски ошеломительное оно было. Все равно, что зажженная петарда, брошенная под ноги прикорнувшей у подъезда бабульке.

– Боги, какой ужас… – прошептал Эстир, сунув в рот кончик правого уса. – Один из четырех братьев-стихиалиев… повелитель животного царства и, по сути, бог… а я игрался с ним как с какой-то плюшевой куклой…

– И еще «стрелял» из него по армии Доминиона, в прямом эфире, – нервно хихикнул Мозес. – После чего перевернул вниз головой и дунул в задницу, словно в дымящееся дуло револьвера.

– М-да.

– А я дернул за хвост… Нечаянно, – покаялся Герман. – Еще тогда, в башне. Когда тот увел у меня из-под носа говяжий стейк. Но это еще что. Гундахар так вообще предлагал…

– Велор, заткнись! – вовремя спохватившись, генерал шагнул вперед и отвесил напарнику увесистый подзатыльник. – Чертов стукач!

– Э, руки!

– Парни, не хочу вас расстраивать, но мы и правда беспросветно тупые… – продолжал сокрушаться шаман. – Его имя. На языке первых людей слово «ханг» означает «младший», а «вил» – «брат». «Айя лаир вил», помните? Фраза, что сказала Владу Алекса при встрече. «Я люблю тебя, брат». Тоже своего рода подсказка. Такая, что проще и быть не может. И те символы на его лапах.

– А что с ними?

– Вас не смущает, что у обычных зверей их нет? Ни у кого. Почему? Да потому что это символы стихиалиев!

– Ты прав, – Август медленно встал и прислонился спиной к мегалиту, разминая затекшие ноги. – Но кто по-настоящему тупой, так это я. В отличие от вас, мне понадобилось почти сорок лет, чтобы это понять.

– То есть? – удивился я.

– Видишь ли, мы с Хангвилом – давние друзья, – улыбнулся тот. – Где-то на третий год после моего пробуждения мы с Эдвардом и Адой отправились в подземелье под Закумом, что на восточном континенте. Там я его и нашел. Запертого в клетке из орихалка глубоко под землей. Не знаю, как много лет или веков он там провёл, но в благодарность за освобождение Заранда выразил готовность стать моим фамилиаром. Так мы и подружились. И почти три десятилетия оставались неразлучны до тех пор, пока его не убили.

– Убили?

– Да. Гармахис, – Август протянул мне ладонь, помогая встать на ноги. – Пернатый подонок отрубил Хангвилу голову. Клинком из божественной стали. Для любого из живых существ это означает одно – верную смерть. Окончательную и бесповоротную. Но только не для того, кто является истинно бессмертным. В тот день Заранда умер, как и умирал бесчисленное множество раз за те миллионы лет, что он бродит по свету, а затем заново переродился в крохотного медвежонка первого уровня. Я понял, кто он, когда нечаянно наткнулся на него в начальной зоне. Ровно за неделю до того, как встретил тебя. Но по какой-то причине Хангвил меня не вспомнил. Точнее – отнёсся со спокойной сдержанностью. Как к старому другу из детства, с которым связано множество теплых воспоминаний, однако при этом каждый понимает, что ваши жизненные пути давным-давно разошлись. Он словно ждал кого-то, но не меня.

– Эо, – улыбнулся Мозес.

– Верно, – подмигнул «учитель». – Было бы глупо представить, что Вайоми-старший проигнорирует пробуждение Влада и оставит потенциального наследника без присмотра.

– Август, а что насчет той статуи в пещере старых богов? С Пуньей на правом плече, – спросил я.

– Да, это тоже он. Вот только как давно это было, я и представить боюсь.

– Так это же просто отлично! – продолжал улыбаться толстяк. – Получается, что если наш рыжий мошенник – один из четырех братьев-стихиалиев, то мы теперь в шоколаде? Эх-х-х, Влад, и вот на кой, спрашивается, ты попросил пушистого дядю не участвовать в бою? Думаю, он в одиночку бы смог одолеть целую армию.

– Гы… пушистого дядю… – усмехнулся Герман. – А ведь и правда.

– Ошибаешься, – покачал головой Август. – Хангвил не всесилен, и обретение могущества не является его целью. Как и мы, он постепенно прокачивается до тысячного уровня, после чего встает перед выбором: разорвать бесконечную цепочку перерождений и уйти в Орлионтан вслед за братьями или остаться тут, но при этом начать путь с чистого листа. Как нетрудно догадаться, он неизменно выбирает второе. Почему? Не знаю. Быть может, что-то ищет. Какой-то уникальный опыт. Или же просто привык к этому миру и не хочет его покидать.

– Стало быть, надрать Зилоту задницу он не сможет?

– Нет, конечно. По силе он такой же, как и мы. Плюс-минус.

– Блин, обидно, – расстроился Мозес. – А я-то уж начал думать, что у нас появилась при себе ядерная боеголовка.

– Ты просто пытаешься наделить его человеческими качествами, напрочь забывая при этом, что Заранда – стихиалий, – ответил инженер. – Это для людей величие ассоциируется прежде всего с властью, статусом и способностью нагибать противников пачками. Хангвил не такой. Да, он может перегрызть пару глоток, но сделает он это тогда и только тогда, когда посчитает, что это необходимо. В остальном вся наша суета и конфликты его не особо интересуют. Он с гораздо большим удовольствием будет охотиться на бабочек или часами троллить волков, чем примет участие в бессмысленной бойне. А попытаешься его заставить или сделаешь то, что его разочарует, – Август перевел взгляд на меня, – он покинет тебя раз и навсегда.

– Вот поэтому я и ненавижу стихиалиев, – дернул щекой Гундахар. – Один вмешивается не в своё дело и провозглашает себя хранителем мира живых, уничтожая всех без разбора, в то время как второй, наоборот, отрекается от силы и влачит жалкое существование туриста и наблюдателя. Вот и какая, спрашивается, от них польза?

– …

– Что и следовало доказать.

Так и не дождавшись вразумительного ответа, генерал брезгливо фыркнул и направился в сторону подножия скалы, где среди груды обломков по-прежнему валялись сотни трупов. В основном бойцов Небесного Доминиона. А значит, в плане лута там было чем поживиться.

– Кстати о хранителях, – спохватился я. – Хангвил, ты покажешь нам дорогу в Орлионтан?

– Уа? – искренне удивился кошачий медведь.

Странно, но судя по его реакции и мимике, складывалось ощущение, словно он уже это сделал. Вот только как и когда – непонятно.

– Август, я опять что-то упустил?

– Угу, – кивнул инженер, провожая взглядом цепочку плененных солдат Доминиона. Беднягам не повезло упасть со скалы вместе с нами, как и воскреснуть посреди армии противника, отчего их тотчас же схватили люди Вергилия. – Ключ, отпирающий проход между мирами, у тебя уже есть. Причем давно. Тот крохотный предмет, что подарил тебе Хангвил, как только вы познакомились.

Я материализовал на ладони ту самую «косточку авокадо».

– Это семя Древа Миров. Нечто сродни Иггдрасилю. Надеюсь, мне не нужно объяснять, что это значит?

– И что мне с ним делать? – спросил я.

– Посадить. Как сажают обычное дерево. Рано или поздно оно вырастет, и проход откроется.

– И когда это произойдет? Неделя, месяц, год?

Август загадочно улыбнулся.

– Как знать? Полагаю, это зависит от тебя и только. Как говорится: «Достоин вечной славы тот, кто сам принять её готов».

– «За пепел пращуров своих, за храм своих богов», – закончил я.

– Верно. Путь в Орлионтан – испытание. И вполне возможно, самое тяжелое из всех, что были прежде. А вот что конкретно необходимо сделать, чтобы открыть проход – не знаю. Быть может, получить класс Стихиалиевого Стража. Или прокачаться до определенного уровня, чтобы попросту пережить переход и вернуться. Доподлинно неизвестно, что за гадость блуждает по пространству между мирами. И блуждает ли вообще. В любом случае, у нас в запасе еще как минимум три с лишним года. Будем пробовать.

– Минуточку, – поднял руку Эстир. – С Владом мы более-менее разобрались, и это хорошо. Но что насчет остальных? У меня, между прочим, этот квест тоже висит, как и у Германа с Полковником. Нам-то что делать? Сидеть и ждать?

– Уа!

– В смысле отправиться вместе? – удивился шаман. – Разве я похож на стихиалия?

– А ты думал, Эо будет отдуваться за всех в одиночку? – переспросил Август. – Нет, дорогой Глас. Вы вместе во всё это ввязались, вместе и будете разгребать.

– А не справимся – умрём. Нет, я, конечно, всё понимаю, но методы Системы явно оставляют желать лучшего.

– Постарайся взглянуть на ситуацию под другим углом. Столь жесткие условия могут говорить о том, что на самом деле она возлагает на вас большие надежды. А насчет методов ты прав. К сожалению, Система императивна до безобразия. Не утруждает себя излишним церемониалом и не тратит время на бесконечные: «хочу – не хочу», «буду – не буду». Просто сделай и всё.

– Ясно. И каков план?

– Для начала необходимо добраться до безопасного места и отдохнуть, – Август активировал меню NS-Eye, черкнув парочку сообщений подчиненным. – Затем правильно расставить приоритеты в контексте ближайшего будущего. Сегодня мы победили и выжили, что, разумеется, не может не радовать. Но теперь нам необходимо хорошенько проанализировать произошедшее и понять, чем именно нам это аукнется.

– Ада, Доусон, Окрус, Небесный Доминион, Зилот, Империя, Инквизитор и Райз, – принялся загибать пальцы Эстир. – Да уж, поводов для беспокойства хоть отбавляй. Плюс непонятно, что делать с Эйслиной. Она вообще кто? За нас или за них? Да и Отступника нельзя списывать со счетов. Сто процентов сидит там у себя на дне галактики и мечтает отомстить.

– Ты о чем? – не понял инженер.

– О том, что не так давно наш многоуважаемый танк стал первым и единственным человеком во Вселенной, кто умудрился врезать Отступнику и не попасться.

– Серьезно?

– Угу.

– Анаболик, ты с ума сошел?! – ужаснулся Август. – Ты что, реально дал в морду дьяволу?!

– Нечаянно.

– Ну ты даешь. Нечаянно ты мог разбить пару мензурок у меня в хозблоке, но это вообще что такое?!

– Вот только не надо на меня снова орать, – Герман шагнул в сторону, поспешив спрятаться за телом Мозеса. Видимо, он по-прежнему побаивался деда, что при нынешних обстоятельствах выглядело крайне комично. – Было – и было. Что теперь сделаешь?

– М-да. Ладно, об этом мы подумаем чуточку позже.

– А еще меня интересует история Галилео и его сына, – подытожил шаман. – Что за муть там у них произошла? И что еще за отряды повстанцев?

– Думаю, об этом Галилео сам вам расскажет. Когда появится.

– Господин Эо, – к нам подошел один из снабженцев. – Прошу. Ваши вещи.

Я принял увесистый сверток.

– Хорошенько же вас приложило скалой, – усмехнулся мужик. – Стихиалиевый Глидер и Цестус не пострадали, а вот броне и посоху однозначно пришел конец. Жалко, конечно, но ничего. В этом бою мы приобрели больше, чем потеряли. Выберете новый.

«Говори за себя, дружище, говори за себя», – подумал я.

Хоть я и пытался это всячески подавить, но душевная рана от предательства Алексы по-прежнему продолжала напоминать о себе, несмотря на все мои попытки думать о чем угодно, только не о ней.

Не знаю почему, но теперь она прочно ассоциировалась у меня со стелющимся по земле облаком яда. Приятно пахнущего, сладковатого на вкус, но при этом отравляющего всё вокруг. И тело, и жизнь.

Тем временем мужик продолжал стоять передо мной и вежливо улыбаться.

– Дай ему денег, – шепнул Август. – Чаевые. Так у нас принято. Тем более им пришлось раздробить скалу, чтобы добраться до твоего тела.

– О, точно. Прошу прощения.

Я оперативно перевел снабженцу пятьдесят золотых.

– Благодарю, – коротко поклонился тот, после чего взвалил на спину пузатый мешок и направился к следующему бедолаге.

– Любопытная у него профессия.

– И во многом необходимая, – кивнул инженер. – Только снабженцы имеют право обирать тела союзников на поле боя. Остальным это делать категорически запрещено. Иначе воровство и поножовщина превратятся в наших преданных спутников.

– А что, весьма умно. Эту бы идею, да жителям Нового Света, – усмехнулся Герман. – Помните, как они дрались за перчатки и сапоги? На убой и без дураков, словно звери.

– Да, к сожалению, человеческому виду это свойственно, – Август отвлекся, повернув голову в сторону группы офицеров. – Сатир, что там у вас?

– Отряд походного охранения готов. Ждем остальных и выдвигаемся. Пять минут.

– Ясно. Что по пленникам?

– В районе трехсот.

– Хорошо. Как прибудем на место, пошли запрос Небесному Доминиону. Скажи, что мы готовы к обмену. Курс тот же. Остальных пускай выкупают.

– Август, с нами еще была группа орков во главе с Ар-Хаконом. Надо их вернуть, – обратился я.

– Понял. Сделаем, – ответил за него Сатир.

Я благодарно кивнул, почувствовав некоторое облегчение.

Все-таки ситуация как нельзя кстати складывается в нашу пользу. Если бы мы проиграли сражение, то у Ар-Хакона и его людей попросту не осталось бы шансов вновь обрести свободу. Да и в целом когда-либо покинуть пределы пыточных застенок. А так у нас появилось достаточно рычагов влияния, чтобы их вызволить. Сомневаюсь, что при всей циничности и хладнокровии Белара он ценит своих бойцов меньше, чем группу низкоуровневых орков. А это значит, что тогда в лесу я принял единственно верное решение. Если бы мы остались дожидаться их воскрешения у разбитого цеппелина, то погибли бы все. Но зато теперь, победив армию Доминиона, мы можем диктовать им свои условия. Восстановить утраченный статус-кво.

– И куда мы сейчас? – спросил у Августа Эстир.

– Для начала нам необходимо преодолеть порядка тридцати километров пути и добраться до очередного портала. А уже оттуда мы отправимся в то место, что станет нашим домом на ближайшие пару лет.

– Что за место?

– Увидишь, – улыбнулся инженер. – К сожалению, после теракта на улице Кланов почти все движимые и недвижимые активы Вергилия либо разворовали, либо захватили, однако кое-что все же осталось. То, что я приберег на черный день. Небольшой клочок земли двести на сто километров, о котором никто не знает. Оттуда мы и начнем. С чистого листа. После чего займемся обретением утраченного. Не для того я рисковал жизнью и горбатился столько лет, чтобы тело Вергилия рвали на части.

Август выдержал минутную паузу.

– Как освоитесь, проведем небольшое собрание, на котором я постараюсь оперативно ввести вас в курс дела, а также хочу получить ответ на один крайне важный для меня вопрос.

– Какой?

– Готовы ли вы вступить в наши ряды? Стать частью Вергилия. Либо наоборот, предпочтете идти своим путем.

– Ты предлагаешь нам вступить в клан? – обрадовался Герман.

– Да. Более конкретное предложение я озвучу на встрече. Поэтому у вас будет время хорошенько об этом подумать, а также взвесить все «за» и «против». Если откажетесь – я пойму. Более того, я и мои люди всегда будем вам рады. Мой дом – это ваш дом. Но если согласитесь, то приготовьтесь к тяжелой работе. В настоящее время скопилась целая масса вопросов, требующих нашего пристального внимания.

– Хорошо, – ответил я. – Мы подумаем.

– Вот и отлично. В таком случае отправляемся.

Вскоре Август скомандовал всеобщее построение, и немногочисленная армия Вергилия тронулась в путь.

– Минуточку. Флин, я не понял, куда они все портуются?

– Не знаю, господин Аполло, – ответил секретарь. – Но явно не в столицу Сумеречных земель. Иначе наши люди давно бы их заприметили.

– Они же должны были отправиться в Зефон! Выкупать территорию у Совета. Мы же проверяли, у Вергилия не осталось земельных активов!

– Судя по целенаправленности их перемещения и вполне расслабленному виду, где-то мы все-таки просчитались.

– Да чтоб тебя! – Аполло резко вскочил, после чего смахнул со стола и швырнул об стену очередную вазу. – Мне уже осточертело чувствовать себя идиотом! Когда? Когда дойдет очередь до наших шпионов? Я хочу знать, куда они направляются?!

– Еще минут десять.

– У-у-у… сучье вымя… Ладно, я буду у себя в кабинете, – гном двинулся в дальний конец обсерватории, выуживая из кармана портсигар. – И еще, отмени на хрен все встречи! На сегодня и завтра. Не хочу никого видеть.

– Как прикажете, господин.

С некоторых пор Аполло пребывал в гневе, и Флин прекрасно понимал почему. Его хитрый план по использованию ресурса «двадцать первых», что на этапе планирования казался безупречным, теперь знатно пошатывался, рискуя развалиться в любую минуту. А его нерешительность в бою Доминиона против Вергилия еще сильнее усугубила ситуацию.

Эо О’Вайоми и Август Тарн победили Белара самостоятельно, лишив Аполло благоприятной возможности примазаться ко всеобщему триумфу и тем самым реабилитировать фамилию Кэрту. Отчего теперь у главы Меридиана оставалась последняя надежда, что обанкроченный клан попросту не вывезет всех материальных затрат и не справится без его финансовой помощи. Как, впрочем, и любой другой. Однако если и тут проблема чудесным образом разрешится, то значит, Аполло им в одночасье станет не нужен. И как следствие, все его планы и усилия отправятся коту под хвост. На что прямо сейчас появился весьма жирный намёк.

– Ничего… ничего… – доносилось недовольное ворчание из кабинета, прерываемое частым чирканьем зажигалки. – Весь их успех – результат банальной импровизации и удачи. Но это не может продолжаться до бесконечности. Рано или поздно они столкнутся с проблемой, которую не в состоянии решить. А значит, у Меридиана еще будет возможность ухватить их за яйца… ФЛИН?! НУ, ЧТО ТАМ?

– Еще пара секунд… Да! Есть координаты!

– И где они?

– На северо-западной окраине Сумеречных земель. У побережья Бескрайнего океана. Где-то между Амфиром и поясом Толомея.

– Не понял. Это где вообще? – удивился Аполло. – Там есть города? Или хотя бы поселения?

– На десятки километров вокруг ничего. Кругом одни горы, леса и болота. Далее есть город Эфол, Шадэ, Мирхеам, Харот, Маршанк и Джудекка.

– Так, ладно. Дай-ка я сам посмотрю. Все равно их названия мне ни о чем не говорят.

Получив от секретаря координаты, Аполло развернул перед глазами виртуальную карту мира.

По форме весь западный континент, на котором они находились, напоминал собой тушу медведя, где брюхо и задница были частью Валийской империи, а голова, грудь и шея были переданы на откуп правителям Сумеречных земель.

Сотни, а то и тысячи разноцветных флажков, хаотично разбросанных от края до края и буквально пестрящих обилием красок. А также один серенький, непримечательный и практически полностью сливающийся с цветовой палитрой территории, обозначенной как ничейная.

Этот флажок был расположен в самом центре «медвежьей пасти». Там же и мигал красным цветом маячок одного из шпионов.

– М-да, ну и местечко. И кому вся эта земля принадлежит?

– Клану под названием «Беатриче», – ответил секретарь.

– Хм-м, не слыхал о таком.

– Честно говоря, я тоже.

Аполло задумчиво провел ладонью по красному гребню, при этом нечаянно посыпав себе голову пеплом от сигары. Что, впрочем, осталось незамеченным.

– Как интересно. Неизвестный клан, что приобрел весьма внушительный участок земли в столь суровом и опасном районе. Флин, а загляни-ка в клановую сводку и проверь, сколько человек числятся в этом Беатриче?

– Пятнадцать, господин Аполло.

– Сучье вымя… – кисло усмехнулся гном. – Так я и знал.

– Фиктивный владелец?

– Разумеется. Судя по всему, Август Тарн заранее подготовил для себя надежный плацдарм. Как раз на тот случай, если дела Вергилия пойдут под откос. И ведь знал же, что на эти земли никто не позарится. Хитрый ублюдок.

Будто бы в подтверждение его слов, ничем непримечательный серый флажок подернулся рябью, а затем преобразился в мерцающую золотым цветом букву «V» – Вергилий.

– Что ж, умно. Но в то же время и глупо…

Аполло изучал карту мира еще не менее пяти минут, прежде чем в его глазах вновь загорелся живой огонёк.

– Так. Флин, живо собирайся!

– Мы куда-то поедем?

– Не мы, а ты. Ты отправляешься в Зефон!

– В Зефон? Когда?

– Сейчас! И нечего так тяжело вздыхать, гадкая ты сварливая морда. Кажется, у меня только что родилась гениальная идея!

Вспышка!

Внимание! Клан «Вергилий» объявил войну клану «Беатриче».

Пять секунд. Десять. Пятнадцать. Двадцать.

Вспышка!

Внимание! Клан «Беатриче» объявил о безоговорочной капитуляции и был расформирован. С этого момента все движимые и недвижимые активы клана «Беатриче» переходят в собственность клана «Вергилий».

– Беатриче? – улыбнулся я.

– Да, я люблю «Божественную комедию», – подмигнул Август. – Вергилий, как символ разума, а также наставник и проводник. И Беатриче, что сопровождала Данте по земному раю.

– А что, тебе подходит.

– Знаю, пошли. До кланхолла еще три километра.

Мы снова двинулись в путь.

Перешагнув через подрагивающую арку портала, мы оказались на территории, что и при всем желании невозможно было охарактеризовать как ласковую и приветливую.

Суровый норвежский пейзаж, дующий со стороны моря холодный пронизывающий ветер и десятки, а то и сотни километров горной гряды, опоясывающей территорию клана с севера и востока.

Сейчас мы маршировали как раз-таки на северо-восток. По дороге вдоль берега реки с очень сильным течением и частыми водопадами. Впереди и слева – небольшой, но при этом на удивление густой хвойный лес, что будто бы укрываясь от порывов шквалистого ветра, решил пустить корни исключительно в пространстве между холмами, тщательно оккупировав там каждую складочку и ложбинку. Притом, что сами верхушки холмов поголовно оставались лысыми, за исключением вздымающихся к небу смотровых вышек.

Мы пока еще не видели наш новый дом. А как завернули за угол и вышли из леса – пришли в изумление. Это был не кланхолл и не замок в привычном для нас представлении, а самая настоящая крепость.

Древняя и полуразрушенная она была расположена практически вплотную к горе, что словно корнями дерева, обнимала её подножием справа и слева, тем самым формируя дополнительную естественную защиту.

Высокие толстые стены, башни, бойницы, жилые корпуса и недвусмысленный намек на дваргийскую архитектуру. Ту самую, где утилитарность и прагматизм ценятся гораздо выше, нежели эстетика и красота. Это не изысканная резиденция императора в Затолисе, пестрящая обилием золота и мрамора, а грубый и серый бетонированный бункер, что будто бы достали из-под земли, а затем влепили вокруг идеально соответствующий природный ландшафт.

«Да уж, этот «домик» явно не для слабаков», – подумал я.

– Ну, нихрена себе! – воскликнул Герман. – Вот так Минас-Тирит!

– Не, не похож, – ответил Глас. – Минас-Тирит был выдолблен в скале и буквально взбирался на неё многочисленными ярусами, а эта крепость просто стоит рядом. Примыкает, но не касается.

– Зато какая огромная!

– Что верно, то верно.

– Август, но зачем нам такая? – поинтересовался Мозес. – Она ведь реально гигантская. Тут и тысячи человек не хватит, чтобы её обслужить.

– На вырост, – усмехнулся инженер. – Лично я предпочитаю сразу подыскать себе дом побольше, вместо того чтобы раз в год паковать чемоданы. К тому же, вы у нас теперь звёзды. Поэтому стоит Эо, Герману или Гласу бросить клич, как в каждый из порталов империи выстроится длинная очередь. Соответственно, дефицит рук и кадров – вопрос времени.

– А почему на эту территорию никто не позарился? – спросил я.

– Хороший вопрос, – ответил Август. – С одной стороны, наш участок хоть и маленький, но при этом надежно защищен, словно Швейцария. На востоке и севере одни горы, что, собственно, вы и сами видите. На западе Бескрайний океан, сплошь усеянный айсбергами, аномалиями и блуждающими рифами. А на юге у нас болото, каньон, дремучий лес и снова болото. Поэтому в плане обороны это место идеальное.

– Тем более.

– Но, с другой стороны, мы, во-первых, изолированы. Во-вторых, в плане логистики вся эта территория – сущий кошмар. В-третьих, тут кругом одни монстры от трехсотого уровня и выше, а также многочисленные дикие племена, чья высокая степень концентрации по-прежнему вызывает у меня опасения. В-четвертых, тут ужасный климат, да такой, что летом жарко хоть вешайся, а зимой, наоборот, приходит лютый мороз…

– Не сказал бы, что тут жарко, – поежился Герман.

– Сегодня просто день неудачный, – прокомментировал один из солдат. – Вся последняя неделя была пасмурной и дождливой.

– А-а, ясно.

– …И в-пятых, все эти земли до невозможности скупы на ресурсы. Точнее – тут нихрена нет. За исключением дерева, камня и пресной воды, – закончил Август.

– Звучит и вправду не очень.

– Да. По крайней мере, так думают все, кто когда-либо сюда забредал. Однако все они ошибаются.

– Ты знаешь о чем-то, о чем не знают другие? – спросил я.

– Как правило, жители Элирма брезгуют технологиями. Я – нет. И вместо того, чтобы взывать к духам стихий и заниматься поиском месторождений по старинке, я бы посоветовал им разобраться в таких превосходных вещах, как радиолокация и спектральный анализ почвы. Поэтому да, кое-какие ресурсы тут все-таки есть. И не только они. Но об этом мы поговорим чуточку позже. А сейчас прошу меня извинить.

Ускорив шаг, инженер вышел вперед и двинулся навстречу показавшейся из ворот крепости группы людей.

– Генри, – широко улыбнулась женщина, после чего приблизилась к Августу вплотную и нежно погладила того по щеке. – Рада, что ты вернулся. Честно говоря, я переживала. Думала, мы никогда уже не увидимся.

Странно. С виду молодая, лет тридцать пять от силы, однако по её мимике и немного скованным движениям складывалось ощущение, что на Земле её было не меньше семидесяти.

Невысокая и чуть полноватая, она смотрела на Августа не как на начальника или главу клана, а как на близкого друга семьи. При этом в её взгляде чувствовалась та самая искренняя доброта, что обретается исключительно с возрастом как результат познания многочисленных жизненных тягот и горя. Она была словно бабушка, что лишь одним своим появлением создает вокруг себя атмосферу домашнего уюта и теплоты. Мне даже на мгновение показалось, что я почувствовал витающий в воздухе аромат варенья и пирожков.

– Привет, Элли, – улыбнулся Август. – Как вы тут?

– Да как обычно, – хохотнула та. – С раннего утра и до позднего вечера в делах и заботах. Но комнаты подготовили. Да и Рамзи уже вовсю колдует на кухне. Поэтому к приёму готовы.

– Спасибо тебе большое. И познакомься, наши гости.

Повернувшись вполоборота, Август повел ладонью в нашу сторону.

– О, а я ведь только сегодня утром видела вас по телевизору! – обрадовалась Элли. – Эо, Герман, Мозес, Илай, Локо и Глас Эстир. Да, точно. Ох, и задали вы жару Небесному Доминиону! Спасибо вам за это. Хорошие вы парни, достойные. Многим из нас подарили надежду. А лично тебя, провидец, я вообще обожаю. Среди всей вашей группы ты – мой любимчик. Вот только тот эпизод с унитазом явно был лишним.

– Сердечно благодарю вас, мадемуазель, – вежливо поклонился тот, прижав к груди шапку-ушанку.

– Так, ну ладно, – похлопала себя по бокам женщина. – С каждым из вас поболтать мы еще успеем, поэтому, пока есть время до ужина, проходите и располагайтесь. И вот, возьмите ключи от ваших комнат. Мы решили не расселять вас по отдельности, а расположить сразу всех вместе в западной башне. На каждом из семнадцати её этажей по четыре комнаты плюс единый для всех общий зал, поэтому свободного места у вас будет более чем достаточно. Собственно, как и полагается согласно вашему статусу. Вот, прошу, – Элли принялась раздавать нам ключи. – Эо, Герман, Глас и господин Гундахар. Ваши комнаты расположены на самом верху. Локо, Мозес, Илай и Готэн, вы будете жить этажом ниже…

– Что?! – удивленно прогудел генерал. – Нет. Нет-нет-нет, я не стану жить в башне и уж тем более рядом с этими упырями. Поэтому давай-ка, пухлая тетка, пошурши там у себя по карманам и придумай мне что-нибудь другое. Я хочу место в подвале. С камином и двуспальной кроватью.

– В подвал пока доступа нет. А будешь выпендриваться – сгною. Я тебе не горничная и уж точно не пухлая тетка, – ласково промурлыкала та. И не знаю почему, но её слова звучали куда более устрашающе, чем все угрозы Фройлина вместе взятые.

– У-у-у… – игв раздосадовано покрутил в руках медный ключ. – Проклятье… Что на Зунгуфе, что тут – все женщины одинаковые… Ладно, хорошо, но тогда я хочу комнату с видом на океан.

– У тебя и так уже комната с видом на океан.

– А камин?

– И камин.