Эльфийская кукла

Глава одиннадцатая. Великое ограбление в Лоэле

Обратный путь из Уэссе в Авернуа занял у нас восемь дней. Естественно, ехать через Корман-Эш мы не стали, это было слишком опасно. Поэтому из Нолси мы с Шамуа отправились сначала на юг, а потом на запад, по дороге, ведущей в Лардению, столицу королевства Уэссе. Через день мы были в столице. Город оказался большим, грязным, шумным, битком набитым войсками – и эльфами. Последнее обстоятельство меня встревожило, среди местных эльфов наверняка были агенты Эрдаля. Поэтому мы задержались в Лардении только для того, чтобы закупить еды, поменять коней на станции и узнать последние новости. Они были скверными: лансанский король отверг ультиматум своего неуемного братца Альбано, и императорские войска вошли в Саграмор. Война, казалось, стала неизбежной.

Шамуа держалась молодцом. То ли научилась ездить верхом, то ли просто не хотела грузить меня своим нытьем. А я… Короче говоря, я влюбился. Внезапно и насмерть. Нет, умом я понимал, что сам создаю себе лишние проблемы, но ничего не мог с собой поделать. Я, что называется, разглядел Шамуа. То ли вся та история, что произошла с нами в Нолси-Ард, так на меня подействовала, то ли до меня дошло, наконец-то, каким сокровищем я обладаю, но только я чувствовал, что теперь и минуты не могу прожить без моей серны. До признаний дело пока не доходило, я решил держать свои чувства при себе, однако Шамуа все прекрасно понимала и без моих откровений. Видимо, мои чувства были очень разборчиво написаны на моей физиономии. Шамуа оценила их и вознаграждала меня по-своему. Каждая ночь, проведенная с Шамуа в дорожных гостиницах, стала для меня настоящим праздником. Поскольку подонки Сламбо обобрали мою малышку, я накупил ей кучу новых побрякушек в ювелирных лавках Лардении, что очень облегчило мой кошелек – но я об этом не жалел. Шамуа стоила любых расходов. Я часто думал о том, что мне теперь делать с мадам Франсуаз и Марикой. Положим, моя милая трактирщица все поймет, и есть все шансы, что наш легкий роман плавно перейдет в прочные деловые отношения. А вот с Марикой все гораздо сложнее. Она до сих пор в Кубикулум Магисториум и ждет от меня помощи. Я не выдержал и рассказал Шамуа про Марику. Реакция блондинки была вполне предсказуемой.

– Господин Алекто волен делать все, что захочет, – промурлыкала она, водя пальчиком по моему носу.

Покладистость Шамуа в который раз привела меня в буйный восторг, и я решил, что по возвращении в Уэссе обязательно попробую еще раз освободить Марику. Последствия меня пока мало заботили. Об Алине я вспоминал все реже и реже. Все, что я пережил в Четвертом Рейхе, теперь казались мне странным тяжелым сном, который хочешь забыть, да не можешь. Еще меньше я думал о Бэмби, и если вспоминал ее, то лишь потому, что у нее оставалась моя лошадь. И уж совсем редко я вспоминал о Шарле, хотя милая студентка Корунны наверняка строит на меня свои планы. А ведь есть еще кукла, которая пока лежит в моем спорране и никак не вмешивается в ход событий. Но чего ждать, когда я сниму заклятие? Словом, я впервые в жизни почувствовал на собственной шкуре, как же тяжела и в то же время полнокровна жизнь повесы.

Когда мы пересекли границу Уэссе, я почувствовал себя гораздо спокойнее. Переночевав в уютной гостинице, мы рано утром отправились прямиком в Лоэле. На закате мы были в городе. Как и прежде я устроился в гостинице «Добрый отдых», заплатил за неделю вперед, и мы с Шамуа, поужинав, великолепно провели вечер и большую часть ночи. А утром я сразу направился в штаб-квартиру Боевого Братства, предчувствуя непростой разговор с Руди фон Данцигом.

Делопроизводитель был у себя. Поприветствовал он меня вполне по-дружески, но едва я начал излагать то, с чем пришел, фон Данциг меня остановил.

– А я-то думал, ты пришел, чтобы присоединиться к Братству, – сказал он мне. – Можешь не рассказывать, что с тобой случилось, я все знаю. Дамзель Рена была тут вчера утром.

– Ага, так Рена здесь! – Меня реально обрадовала эта новость. – Выходит, ты знаешь, что выкинули эти козлы Сламбо.

– Разумеется. И я уже принял меры. Братья Сламбо арестованы и сидят в нашей сторожевой башне. Я написал магистру о случившемся и жду его решения. Скорее всего, твоих приятелей ждет суд чести.

– Отличная новость! А что с Бэмби?

– Ей отказано в приеме в Братство.

– Что? – Я аж привскочил на стуле. – Это еще почему?

– Глянь-ка, что я тебе покажу, рокарец, – фон Данциг достал из ящика стола ключ, отпер им большой сундук справа от себя и вытащил кожаный мешок. Я сразу узнал этот мешок – именно его я нашел в пещере, именно в нем была вампирская голова. Фон Данциг распустил горловину мешка и вывалил на стол большой кочан капусты.

– Вот почему я арестовал братьев Сламбо и отказал Бэмби, – пояснил фон Данциг. – Теперь берегу этот кочан как вещественное доказательство для суда. Еще никто не пытался выдать капустный кочан за голову вампира.

– Вампир был, Руди, – сказал я, несколько озадаченный увиденным. Точнее, я-то понимал, что кочан в мешке всего-навсего милая шуточка моего друга Салданаха, но правду рассказать фон Данцигу не мог. – И прикончила его именно Бэмби. Я свидетель.

– Правда? Чем докажешь?

– Теперь ничем. Но я сам держал отрубленную голову в руках. Куда ее задевали эти придурки Сламбо, я не знаю. Кстати, у них должно было быть мое оружие, катана Такео и аргентальный вакидзаши. Где они?

– У них не было ничего, кроме их собственного металлолома.

– Так, – я понял, что мне придется попотеть, прежде чем я верну свои мечи. – В чем ты обвиняешь Сламбо?

– Во-первых, в подлоге, – фон Данциг показал на капустный кочан. – Идиотство, конечно, полное, но я подозреваю, что братья хотели использовать какую-то магию, чтобы одурачить меня и обманом вступить в Боевое Братство. Во-вторых, они обвинены в бесчестных действиях, как-то: нападение на рыцаря, грабеж и недостойное обращение с женщинами. Вполне достаточно, чтобы прокатить их по городу на ослах с перевернутым гербом дома Сламбо под хвостом и подержать у позорного столба.

– Руди, я должен с ними поговорить.

– Зачем? Все уже решено.

– Я должен найти свое оружие. Ты сам знаешь, что утрата меча для рыцаря позор. Я не могу этого так оставить.

– Так они все тебе и рассказали! – Фон Данциг достал из шкафчика бутылку и два кубка, налил красного вина мне и себе. – Оставь эту затею.

– Руди, разреши мне с ними поговорить. Ручаюсь, я их расколю.

– Ладно. Если узнаешь что-нибудь важное, доложи мне. Уговор?

– Хорошо. – Я взял кубок, пригубил и поставил на стол. – Тогда не будем терять времени. Пойду, пообщаюсь с поганцами прямо сейчас.

– Погоди, я выпишу тебе разрешение. У нас с этим строго.

– Еще один вопрос, Руди, – сказал я, наблюдая, как фон Данциг пишет для меня пропуск на гауптвахту. – Ты знаешь, где сейчас Бэмби?

– Вчера она была в Лоэле. По-моему, она остановилась в таверне «Веселые горожане», это рядом с торговой биржей. Что, понравилась девчонка?

– Боевая девка, – сказал я, взял у фон Данцига пропуск и уже в дверях добавил. – Зря ты ее не принял. А вампир был. И я тебе это докажу.

Гауптвахта Боевого Братства помещалась в приземистой каменной башне во дворе штаб-квартиры. Тюремщиком оказался мой «земляк»-рокарец, крепкий старик с непроницаемым изрытым оспой лицом. Мое появление его нисколько не обрадовало, но пропуск сразу заставил его быть полюбезнее.

– Желаешь, значит, поболтать с заключенными? – спросил он. – А о чем желаешь говорить?

– О кубке УЕФА, – сказал я. – Тебе-то какая разница?

– Да никакой, – старик засунул в рот плитку жевательного табаку. – Ладно, иди. Запомни: подходить близко к дверям камеры запрещено. Делать заключенным подарки и подношения запрещено. Понял?

– Ага, – я взял пропуск и спустился в подвал.

Братья Сламбо сидели в дальней камере, одной из шести в подземелье: прочие камеры были пусты. Мое появление привело их в шок. Джон Сламбо прямо-таки рванулся к двери, схватился за железные прутья и впился в меня взглядом, полным ненависти и досады.

– Выбрался из дерьма, значит! – выдохнул он. – Что, пришел позлорадничать?

– Да больно вы мне нужны, – я подошел поближе и встал, скрестив на груди руки. – Проблем вы мне насоздавали выше крыши, факт. Но я парень живучий. И из Нолси-Ард выбрался, и девчонку увез, и коней раздобыл, да еще деньжат заработал. Теперь ваш черед сидеть в говне, пацаны. И сели вы в него плотно и надолго.

– Чего пришел?

– Разговор один есть. Важный.

– С чего ты взял, что мы будем с тобой говорить? – подал голос Эрик Сламбо. – Вали отсюда, рожа рокарская.

– Вежливее, братья рыцари, вежливее надо быть. Есть тема для разговора. Я тут с фон Данцигом говорил, вам о-очень неприятные статьи светят. Пахнет лишением рыцарского звания и позором.

– Это мы без тебя знали. Так что дергай отсюда, разговора не будет.

– Зря. Сейчас от меня зависит, будет ли фон Данциг включать пункт обвинения о нападении на рыцаря. Я ведь могу и в вашу пользу дать показания.

– Слушай, тебе чего надо? – спросил Джон Сламбо, сверкая глазами. – Купить нас задумал? Не выйдет. И суда мы не боимся. В Лодже местные законы никому не указ. А то, что в Братство нас не взяли – так хрен с ним, с Братством. И до тебя мы рано или поздно все равно доберемся, так и знай. За голову это липовую ответишь.

– Липовую? Э, нет, голова была самая настоящая, – я сделал паузу. – Ты лучше скажи, куда вы мое оружие задевали?

– Ага, так мы тебе и сказали! – осклабился Джон. – Поцелуй меня в гузно, прыщ рокарский. Ничего я тебе не скажу.

– Не хочешь, не надо. Я-то думал – договоримся. Я ведь это оружие хотел Братству подарить. Фон Данциг просил.

– А нам какое дело? Все, разговора у нас не будет, так что вали отсюдова!

– Момент, – я оглядел подземелье, убедился, что мы одни и шагнул поближе к двери. – Предлагаю сделку. Ты мне говоришь, куда девал мечи, а я помогаю вам вылезти из этого клоповника.

– Так я тебе и поверил! Сказано тебе, не будет у нас с тобой разговора.

– Слушай, приятель, ты даже не представляешь, как у меня чешутся руки пустить тебе кровь. Тебе и твоему братцу-муфлону. И я знаю, что те же чувства испытываете и вы оба. Вы же просто мечтаете меня прикончить, верно? Давай заключим сделку: я убеждаю фон Данцига устроить нам испытание полем. А, Сламбо? Бьемся насмерть, я один против вас двоих. Посмотрим, кто сильнее. Я берусь избавить этот мир от вас обоих, а у вас появляется шанс выкарабкаться из дерьма и убить меня.

Джон Сламбо вытаращил на меня глаза и что-то пробормотал себе в усы. Судя по тому, что немедленного ответа не последовало, мое предложение братцев зацепило.

– За дураков нас держишь? – подал голос Эрик Сламбо. – Фон Данциг не согласится.

– Согласится. Я умею убеждать людей.

– Ну, коли так, считай, что ты уже труп, – злобно сверкнув глазами, пообещал Джон Сламбо. – Принеси письменный картель, и я скажу тебе, где твое оружие.

– О, вот это я и мечтал услышать! – Я отвесил братьям издевательский поклон. – Буду через пару минут. Адью, лузеры!

Фон Данциг выслушал меня, и я понял по его лицу, что моя идея с ордалиями его совсем не приколола.

– Я не могу принять такого решения, сказал он. – Эти люди нарушили закон. Судить их будет суд, назначенный Магистром.

– Да все я понимаю, – ответил я, – но ты же знаешь рыцарский кодекс чести лучше меня! Я потерпевшая сторона и имею право требовать сатисфакции. Если они меня убьют, суд снимет с них обвинения в покушении на рыцаря, а подлог-то останется.

– Это так, – фон Данциг смерил меня долгим взглядом. – Ох, и надоел ты меня, рокарец! Вечно от тебя неприятности.

– Пойми, это лучший вариант. Если вы устроите суд и лишите Сламбо чести, пойдут слухи, что в Боевое Братство пытается пролезть всякая шушера. Вам оно нужно? – Я помолчал, чтобы дать фон Данцигу прочувствовать всю весомость моего аргумента. – А так разберемся по-тихому, по-семейному. Я все улажу, будь спокоен.

– Все верно говоришь. – Фон Данциг посмотрел на меня исподлобья. – Сейчас нам и в самом деле не нужны скандалы. Чего ты от меня хочешь?

– Напиши картель, дай мне полномочия выступить на стороне ордена для восстановления справедливости, – сказал я, поняв, что победил. – Вот увидишь, я обставлю все в лучшем виде.

– Ты не можешь представлять Братство.

– Тогда напиши, что я частное лицо, жаждущее восстановить справедливость.

– Это не совсем по правилам, но… – фон Данциг махнул рукой. – Ладно, черт с тобой. Давай попробуем.

Через полчаса я вышел из штаб-квартиры Боевого Братства в самом лучшем расположении духа. Во-первых, мой вызов был принят, и ровно через неделю я смогу посчитаться с братцами Сламбо в честном бою. А во-вторых, я узнал, куда говнюки дели мою катану и короткий меч. Поэтому я, не заходя в гостиницу, сразу направился на Дворянский холм, в самую фешенебельную часть города. Мне предстояла встреча с оружейным мастером Реми Дарараем.

Дом мессира Дарарая производил впечатление. Я постучался в резную дверь величиной с крепостные ворота и долго ждал, пока мне не соизволят открыть. Наконец, двери отворились, и ко мне вышел слуга в ливрее.

– Мессир никого не принимает, – заявил он, важно гнусавя.

– Я Алекто, барон Фра-де-Леоне, – сказал я, шагнув в дверь. – Надо поговорить с твоим господином по поводу скупки краденого. Важная темка, сечешь?

Реми Дарарай оказался длинноволосым и большеголовым гномом, и встретил он меня с типично гномским гостеприимством – обложил семиэтажной руганью и велел выметаться из его дома, пока я цел.

– Полегче, низкорослый, – отвечал я, вытирая с ламелляра слюну, которой меня забрызгал Дарарай, – я просто так отсюда не уйду. Верни мне мои мечи, тогда и поговорим.

– Какие еще мечи? – Гном упер в бок руку. – О чем ты вообще говоришь?

– Об аргентальной катане с серебряными кольцами на рукояти и парном к ней мече-вакидзаши, которые продали тебе братья Сламбо. За две тысячи дукатов. Я ничего не путаю?

– Представления не имею, о чем ты говоришь, парень, – пробасил Дарарай. – Я не знаю никаких Сламбо. И катану твою я не покупал.

– Не знаю, почему, но я тебе не верю.

– Дело твое. А теперь выметайся отсюда, не то слуг позову.

– Давай сначала взглянем на твою коллекцию оружия. Братья Сламбо сказали мне, что ты большой любитель аргентальных клинков.

– Кто тебе сказал, что я покажу тебе свою коллекцию? Еще раз говорю, гость дорогой, чеши отсюда подобру-поздорову.

– Ну ладно, долгая борода, – сказал я, делая вид, что сдаюсь. – Я еще зайду побеседовать. Я парень упорный. А пока подумай о том, что покупать краденое нехорошо.

Гном аж побагровел весь. Я спокойно покинул его особняк, но не отправился к себе, а решил понаблюдать за домом, благо времени у меня был вагон. Все получилось, как я и ожидал – примерно через полчаса после моего ухода из особняка вышел Дарарай в сопровождении слуги. В руках у слуги был длинный деревянный футляр с металлическими застежками. Я был готов спорить на что угодно, что в футляре лежат мои мечи. Оглядевшись по сторонам, гном и его аколит направились по улице в сторону королевского дворца. Я шел за ними на очень приличном расстоянии, но, в, конце концов, увидел, что хотел – конечным пунктом путешествия Дарарая оказалась городская ратуша. Гном и слуга вошли вовнутрь и появились только через час, уже без футляра. Я дождался, когда они уберутся прочь, и сам зашел в ратушу. Повертелся по холлу и направился к унылому клерку, разбирающему за столом какие-то бумаги.

– Вам что-то нужно, сударь? – спросил клерк.

– Да, – я положил на стол несколько дукатов. – Мне нужна информация.

– Какого рода информацию желаете получить?

– Здесь был гном по имени Дарарай. Что он тут делал?

– Разве мессир Дарарай был тут? – удивился клерк.

Я кивнул и тут же положил перед ним еще десяток дукатов.

– А, действительно! – Клерк сделал вид, что вспомнил. – Мессир Дарарай был в ратуше не так давно. Но он, вероятно, посещал братьев Михельдорфер.

– Что за братья Михельдорфер?

– Вы не знаете, кто такие братья Михельдорфер? Удивительно! Они банкиры, совладельцы самого уважаемого в Лоэле банка «Михельдорфер и Михельдорфер». Их офис находится на втором этаже.

– Понимаю, – я выдал самую любезную улыбку, прибавил к ней еще пару золотых и поднялся по широкой лестнице на второй этаж. Мне сразу бросилась в глаза роскошная резная дверь мореного дуба с табличкой «Банковский дом Михельдорфер и Михельдорфер».

В офисе был только один из совладельцев – низенький бородач с глазами навыкате и сияющей лысиной, облаченный в бархат и меха. Мое появление явно насторожило его.

– Что-то хотите? – пробасил он.

– Да. Ваш банк принимает на хранение ценные вещи?

– Смотря что вы хотите оставить на хранение. У нас серьезное заведение, а не какой-нибудь ломбард.

– Например, вот этот камень, – я показал гному сапфир, полученный от Салданаха. – Достаточно хорошая вещь для вашего банка?

– Простите, сударь, – гном слез с кресла и поклонился. – Обычно мы не предоставляем подобные услуги без рекомендации, но для вас…

– Мне рекомендовал ваш банк мастер Дарарай.

– Реми? Ну, его рекомендация дорогого стоит. Добро пожаловать, сударь!

– Один вопрос, милейший. Мы, рокарцы, люди недоверчивые, поэтому должен спросить, не в обиду будет сказано – ваш банк надежен?

– Более чем, сударь, – гном вызывающе выпятил бороду. – Все вклады хранятся в бронированных сейфах, защищенных магическими паролями из сорока восьми рун каждый. Ключи от хранилища есть только у меня и у моего брата Алоизия. У нас есть охрана, которая следит за банком круглые сутки. Так что можете быть спокойны, ваше сокровище никуда не денется.

Следуя за гномом, я проследовал по крытой галерее в соседнее с ратушей здание – собственно, это и был банк. Гном отпер дверь и провел меня в большое помещение, ярко освещенное белыми шарами на подставках. Тут было на что посмотреть: во-первых, здесь были шкафы с множеством ячеек, и на дверце каждой ячейки светилась магическая руна. А во-вторых, по хранилищу прохаживалось несколько чешуйчатых тварей, сильно смахивающих на динозавров-рапторов из фильма «Парк юрского периода». Мое появление им не понравилось: твари начали угрожающе шипеть и сверкать глазами, но Михельдорфер их быстро успокоил, а потом сказал мне:

– Наше хранилище поделено на секторы. Сектор «Прима» предназначен для особо важных вкладчиков. Сектор «Омни» предназначается для простых вкладчиков. Соответственно, стоимость абонирования банковской ячейки различна. Вы можете абонировать ячейку в секторе «Омни».

– Прекрасно, – ответил я, а сам подумал, что Дарарай наверняка тарит свой хабар в сейфе сектора «Прима», и это может быть важно. – Наверное, класс защиты ячеек тоже различается?

– О да! Но об этом я не имею права говорить. Тайна фирмы.

– Понимаю.

– Вот ваша ячейка, – гном подвел меня к шкафу и показал на открытую ячейку. – Пароль вводится последовательным выбором рун, начертанных над замком. Я подожду вас у выхода, а потом мы спустимся вниз и зарегистрируем вас.

Когда гном отошел, я быстро сунул в сейф несколько медяков, которые наскреб в карманах, захлопнул дверцу и начал набирать пароль. Пришлось повозиться, я никак не мог придумать комбинацию из сорока восьми знаков. В конце концов, тыкая пальцем в замысловатые гномские руны, я набил фразу «Поцелуйменявзаддлиннобородыйкозелгномремидарарай», и приятный голос мне сообщил, что мой пароль принят, и сейф закрыт.

– Вы запомнили пароль? – осведомился Михельдорфер, когда я вернулся к двери. – Система не откроет вам сейф, если вы не введете правильный пароль!

– Запомнил, не волнуйтесь. Скажите, а мастер Дарарай часто пользуется услугами вашего банка?

– Все гномы, живущие в Лоэле, наши клиенты.

– И еще один вопрос, милейший: можно ли хранить у вас крупные вещи, например, оружие?

– Оружие? – Михельдорфер хмыкнул. – Можете хранить у нас даже мумию своей тещи, милсдарь. За ваши деньги любые услуги.

– Однако ваши сейфы показались мне очень небольшими.

– В подвале замка есть еще одно хранилище. Там сейфы больше. Итак, если у вас нет больше вопросов, пойдемте, заполните карточку клиента…

Я вышел из банка в отвратительном настроении. Нечего и мечтать о том, чтобы пробраться в хранилище, вскрыть сейф и вернуть мои мечи. Взломать пароль из сорока восьми знаков ни один хакер не сможет, да еще эти, ящеры – они просто порвут меня в клочья, едва я войду в хранилище. Все, что мне остается, так это еще раз встретиться с Дарараем и попытаться убедить поганца вернуть мне оружие. Зайдя за угол, я вызвал Консультанта.

– Он не согласится, – уверенно сказал Консультант, когда я изложил ему свой план. – Он слишком дорожит вашими мечами. Еще бы, это ведь уникальные клинки работы мастера Ямакаси. Знаете их реальную стоимость? Любой коллекционер отдаст за них тридцать тысяч имперских дукатов, и будет радоваться, что так удачно их купил. Так что не теряйте времени понапрасну. Ищите другой способ вернуть ваше оружие.

– И какой же? Может, поделитесь идеями, ангел-хранитель?

– У вас есть неделя до поединка с братьями Сламбо. Используйте ее для раздумий, – заявил Консультант и исчез.

После такого напутствия мне оставалось только одно – вернуться к себе в гостиницу. И тут меня ждала хорошая новость. Завидев меня, хозяин тут же направился ко мне и с поклоном вручил сложенную вчетверо записку.

– Вам, милорд, – заявил он самым торжественным тоном.

– Мне? – Я развернул записку и прочитал следующее:

Дорогой Алекто!

Я заходила к тебе в гостиницу, но твоя девушка сказала, что ты ушел по делам. Лошадь я оставила в конюшне. Спасибо за все.

Бэмби

Ага, в погоне за украденными мечами я совсем забыл про Бэмби и про мою Арию. Девчонка оказалась умницей, сама обо всем позаботилась. Приятно, что еще есть на свете порядочные люди.

– Моя лошадь тут? – спросил я хозяина.

– Разумеется, милорд. Ваша лошадь в полном порядке и окружена самой нежной заботой.

– Понимаю, – я сунул хозяину несколько золотых. – Сделайте так, чтобы моя лошадь была окружена самой-самой нежной заботой. Понимаете?

– Как королевские указы, милорд, – хозяин подмигнул мне и взял деньги.

Тут я подумал, что следовало бы рассказать Бэмби новости. Конечно, обрадовать девчонку мне нечем, но все же… Тем более время едва-едва перевалило за полдень.

Корчма «Веселые горожане» находилась в бедном районе Лоэле, который еще называли Заречьем. Чтобы найти гостиницу, пришлось порасспрашивать нищих, однако очень скоро я нашел нужную мне улицу и нужное место. И тут началось самое интересное.

Корчмарь, здоровенный краснорожий и одноглазый перец, с места в карьер устроил мне допрос, кто я и за каким лешим мне понадобилась Бэмби. А потом вдруг выдал следующее:

– У нас очень не любят парней, которые ходят и вынюхивают, понял? Если у тебя дело к Бэмби, скажи мне, с чем пришел. А я передам.

– Знаешь, я хотел пригласить девчонку на свидание. Считаешь, что я должен пригласить тебя вместо нее?

– Ха, да ты шутник, рокарец. Только шутки твои мне не нравятся. Будем по делу говорить или зубы скалить?

– Ладно, шут с тобой. Передай Бэмби, что я говорил с фон Данцигом насчет ее членства в Братстве. Есть возможность все утрясти. Если Бэмби захочет поговорить со мной на эту тему, пусть зайдет в мою гостиницу. Все запомнил?

– Пять золотых, – корчмарь протянул мне раскрытую лапу, величиной с большую совковую лопату. – А то не запомню.

– Обломишься, – я повернулся и пошел к двери.

– Эй! – окликнул меня корчмарь. – Зайди через полчасика. Можбыть, будет для тебя новость.

Это было уже что-то. Покинув корчму, я зашел на грязный и шумный рынок, потолкался в толпе горожан, прогулялся по набережной. Тем временем начало темнеть, и я, подумав про Шамуа и про то, что я сегодня еще не обедал, вернулся в «Веселые горожане». В таверне уже собирался народ. Корчмарь стоял у очага и ворошил кочергой угли.

– Есть новости? – спросил я.

Корчмарь молча показал мне на дверь в углу зала, занавешенную грязными тряпками. Несколько озадаченный, я вошел в дверь – за ней был склад, полный ящиков, мешков и бочонков. Но одном из ящиков сидела Бэмби.

– Привет! – сказала она. – Получил мою записку?

– Да. Спасибо, что вернула Арию. Слушай, а что тут за конспирация такая? Этот парень мне настоящий допрос устроил.

– Это не твое дело, – ответила Бэмби. Меня неприятно поразил прозвучавший в ее голосе холодок. – Ты говорил про новости от фон Данцига. Я слушаю.

Я подробно изложил девушке сложившуюся ситуевину, не забыв упомянуть про картель, который я послал братьям Сламбо и про мои проблемы с Реми Дарараем и банком братьев Михельдорфер. Бэмби выслушала меня, не перебивая.

– Вот и все, – закончил я. – Если мне удастся навешать братанам-металлистам, фон Данциг, возможно, и согласится пересмотреть решение о приеме тебя в Боевое Братство. Суд божий, как никак. Но прежде мне надо заполучить мое оружие. Без него я не боец.

– У тебя больше негде взять оружие? Купить, например?

– Милая, у меня есть Шамуа. Все деньги уходят на нее. А в Братстве оружие мне не дадут, я не состою в нем. Просекаешь?

– Плохо, – Бэмби как-то странно на меня посмотрела. – Зачем же ты ходил в банк?

– Представь себе, подумывал его ограбить. Но это дохлый номер. Одни пароли из сорока восьми рун чего стоят.

– Ограбить банк? Да ты сумасшедший.

– Знаешь, сейчас и мне так кажется. Ладно, будь здорова. Это не твои проблемы, а со своими я как-нибудь сам разберусь.

– Постой, – Бэмби слезла с ящика и подошла ко мне вплотную. – Ты помог мне. Я тебе говорила, что я твоя должница. И я попробую тебе помочь. Приходи сегодня в полночь в «Красный занавес» – это недалеко отсюда, на Площади Грешников. Никого с собой не бери. Все понял?

– Ты что, реально считаешь, что можешь мне помочь?

– Делай, что я говорю. Потом разберемся, что я могу, а чего не могу. Согласен?

– Заметано. В полночь буду на месте.

– Тогда иди, – Бэмби провела пальцами по моей щеке. – И будь осторожен, в этой части Лоэле не очень-то любят чужаков.

Предложение Бэмби выглядело как-то подозрительно, но я не колебался. Надо использовать любую возможность вернуть свое оружие. Черт его знает, может и в самом деле Бэмби сможет мне помочь? После ужина я понежился пару часиков в компании Шамуа и незадолго до полуночи отправился на свидание.

Площадь Грешников оказалась прелюбопытным местом. Похоже, это был местный район красных фонарей. Мое появление сразу заинтересовало работающих здесь многочисленных девушек, и мне стоило больших трудов от них отбиться. Одна из прелестниц за пару соверенов подсказала мне, как найти «Красный занавес». Заведение располагалось в узком, провонявшим мочой и тухлятиной переулке. Очень странно, что Бэмби решила встретиться со мной в этом притоне.

За дверями меня встретили сразу четверо крепких ребятишек, что-то вроде местных секьюрити. Они так решительно двинулись ко мне, что я не стал рисковать своими почками и остановился, надеясь на конструктивный разговор.

– Я тебя раньше тут не видел, – прохрипел один из вышибал. – Кто такой?

– Я к Бэмби, – ответил я, изобразив самую милую улыбку. – Мне нужна Бэмби Рена.

– Бэмби? – Громила плотоядно улыбнулся, показав мне два ряда железных зубов. – Тут много разных шлюх, но такой я не знаю.

– Значит, я не туда попал, – ответил я, разводя руками – Звиняйте, хлопцы, ошибочка вышла.

– Погоди. – Второй вышибала шагнул ко мне из темноты. – Тебя ждут, рокарец. Топай за мной, только веди себя хорошо. Не заставляй нас огорчать твоих папу и маму.

Я прошел за амбалом по узкому коридору и вошел в здоровенный подвал, освещенный неярким красным светом. Воздух был так пропитан едким дымом, вонью пролитого пива, пота и несвежей одежды, что я закашлялся. Место было прелюбопытное – вдоль стен рядком шли кабинки, отделенные друг от друга дощатыми переборками, как стойла в конюшне. В кабинках, на деревянных лежаках, расположились посетители и посетительницы, все весьма потасканного вида – кто-то играл в кости, кто-то пил, кто-то просто лежал, уставившись в черный прокопченный потолок, но большинство курили длинные трубки. Судя по запаху, табачок в этих трубках был приправлен каким-то веселящим зельем. Стены над кабинками были сплошь размалеваны картинами на тему интимных отношений, причем с такими извратами – «Камасутра» отдыхает. Интерьер дополняли дефилирующие по залу официантки, вся одежда которых состояла из плетеного цветного шнурка вокруг бедер. Короче, типичный кильдым. Нет, все-таки очень странно, что Бэмби захотела встретиться со мной в таком месте.

Верзила привел меня в угол зала, и в последней кабинке я увидел Бэмби. Рядом с ней сидел какой-то мужик, с головы до ног одетый в черную кожу и даже тут не снявший капюшона.

– Молодец, что пришел, – сказала мне Бэмби. – Садись, что стоишь.

– Славное местечко, – сказал я, понемногу приходя в себя. – Не знал, что ты любишь тусоваться в таких заведениях.

– Шандор, это тот самый парень, про которого я тебе говорила, – сказала Бэмби мужику в черном. – Его зовут Алекто.

– Будем знакомы, – сказал мужик. – Выпьешь? Или, может, шалирды покурим?

– Я пришел по делу. Бэмби сказала, что может мне помочь, потому я здесь.

– Карен – добрая девушка, – сказал Шандор, не вынимая изо рта мундштук трубки. – Говорит, что она твоя должница. Хочет отдать тебе долг.

– Карен?

– Вообще-то Бэмби – это прозвище, – сказала девушка. – А мое настоящее имя Карен.

– Да я собственно… Я готов простить ей этот долг. Все равно, Бэмби… то есть Карен не сможет мне помочь. – Я встал с топчана. – Наверное, мне лучше уйти.

– Сядь, – Шандор поднял на меня глаза. – Коли пришел, будем говорить. Только давай я тебя сразу популярно объясню, что и как. О нашей встрече никто не должен знать. Начнешь болтать – пеняй на себя.

– Слушай, приятель, вот только грозить не надо. Я пришел сюда с чистыми намерениями и только потому, что Бэмби…

– Карен говорит, ты хочешь трахнуть банк Михельдорферов, – внезапно сказал Шандор.

– Трахнуть?

– Ну да. Поиметь.

– Ну, до такого бы я не додумался, дружище. Вообще, о чем ты говоришь?

– О том, чтобы сделать банку тюрлютютю. – Шандор вздохнул. – Ограбить. Теперь понял?

– Вот теперь понял. Понимаешь, у нас в Рокаре «трахнуть» и «поиметь» имеют несколько другое значение.

– А я понимаю, что ты не из наших. Теперь я это ясно вижу.

– А кто для тебя «наши», Шандор?

– Скажем так: я тот, кого очень интересуют запертые сундуки и закрытые двери, и то, что за ними хранится. Теперь понимаешь?

– Предельно ясно. – Я посмотрел на Бэмби. – Так ты…

– Не всем выпадает счастье жить хорошо и безоблачно, Алекто, – сказала девушка. – Вся моя семья погибла несколько лет назад. Мне чудом удалось бежать, и я долго скиталась по свету, пыталась выжить. А потом встретила Шандора. С тех пор Шандор и его товарищи по ремеслу – моя семья.

– Понимаю. И сочувствую. Но зачем ты тогда задумала вступить в Боевое Братство?

– Чтобы отомстить за смерть близких.

– М-да, роман в стихах! Помогите мне вернуть мечи, и я уговорю фон Данцига, вот увидите.

– О твоих мечах, – сказал Шандор. – Ты уверен, что они в банке Михельдорферов?

– Уверен. Дарарай отнес их туда сегодня днем.

– Дарарай еще тут жучара. Скупает краденое, и власти ведь об этом знают. – Шандор не торопясь, раскурил трубку. – Кругом проклятая коррупция. Вор на воре.

– Дарарай держит мечи в особом хранилище, в подвале.

– В подвале? – Шандор чуть заметно улыбнулся. – Надо же, какая удача. Ты получишь свои мечи.

– Что? – Я не поверил своим ушам. – Ты что, всерьез собрался ограбить банк?

– Не ради тебя. У меня свои планы, но так уж получается, что я могу тебе помочь. Теперь поговорим о цене. Деньги меня не интересуют. В уплату за мои услуги ты выполнишь для меня одно задание.

– Какое же?

– Не сейчас. Я скажу тебе, что надо делать, когда ты получишь свое оружие. Договорились?

– Слушай, а если я не смогу выполнить твое поручение?

– Придется суметь. Ты же хочешь получить мечи, так?

– Более чем.

– Значит, договорились. Карен говорила, ты дерешься с ребятами из Братства через неделю. Через шесть дней приходи в таверну «Веселые горожане», и там мы поговорим.

Я почесал мизинцем макушку. Что-то меня сомнения взяли. Много раз слышал от сведущих людей, что любая сделка с блатными, как правило, ни к чему хорошему не ведет – останешься, в чем мать родила. А с другой стороны, чем я, собственно, рискую? Имущества у меня никакого, а без оружия я просто ноль без палочки. Наверное, я сглупил в Нолси-Ард, отказавшись взять эльфийский хейхен как бонус за переход на новый уровень. Но уж очень мне хотелось получить обратно мою катану…

– Хорошо, – выдохнул я. – Где гарантии, что вы меня не кинете?

– Гарантий нет, – спокойно сказал Шандор. – Мы ведь можем потерпеть неудачу. Если все выгорит, ты получишь мечи. Слово джентльмена.

– Я вам верю, – я понял, что разговор окончен, и мне следует убираться отсюда. – Встретимся через шесть дней в таверне. И помни, Шандор, если я останусь без оружия, помочь Карен не смогу. Так что постарайся выполнить мою просьбу.

– Постараюсь. Что-то еще хочешь сказать?

– Тебе, может быть, следует знать, что сейфы заблокированы паролем из сорока восьми гномских рун. А само хранилище сторожат чешуйчатые твари, с которыми будет очень тяжело управиться.

– Это я знаю. Не волнуйся, все будет сделано в лучшем виде, – Шандор затянулся трубкой. – До встречи, рокарец.

– Все будет хорошо, Алекто, – сказала Бэмби и улыбнулась. – Верь мне.

Последующие шесть дней я чувствовал себя, как на иголках. Нет, реально я жил полной жизнью – ел, спал, гулял по городу, занимался любовью с Шамуа, делал покупки. Но все мои мысли были о Шандоре, его таинственных делах и моих мечах. Шамуа наверняка заметила, что у меня душа не на месте, но ни о чем меня не спрашивала. Пару раз я встречался с фон Данцигом, только комиссар ничего мне по сути не сказал, кроме того, что братьям Сламбо позволено упражняться с учебным оружием на ристалище Братства. Чугуны добросовестно готовились к поединку, а я… А я ждал. И ни о чем, кроме сделки с Шандором думать не мог.

Итак, шестой день наступил. Я проснулся на рассвете в объятиях Шамуа и с предчувствием, что сегодня случится что-то очень и очень важное. Тихонько, чтобы не разбудить мою красавицу, оделся и спустился в холл. Хозяин уже стоял у стойки и поприветствовал меня с самым учтивым видом.

– Куда собрались в такую рань, сударь? – осведомился он. – Даже не позавтракаете?

– Подай завтрак для госпожи в номер, – сказал я, положив на стойку несколько монет (мой кошелек сильно отощал за минувшие дни, но пара сотен дукатов в нем еще звенели) – Я поем в другом месте.

– Вам не нравится моя кухня, сударь? – тут же спросил хозяин.

– Нравится. Прошу прощения, мне надо спешить.

Я вышел из гостиницы на улицу и тут же столкнулся с мальчишкой – разносчиком газет.

– Последняя новость! – завопил пацаненок. – Сенсационное ограбление банка братьев Михельдорфер! Похищено почти двести тысяч дукатов! Королевский комиссар Гуго Нимерс начал поиски грабителей!

Итак, свершилось. Шандор взял банк. Я выхватил у разносчика газету, сунул ему деньги и тут же прочел передовую статью, повествующую об ограблении. Реально, это была классика жанра. В статье говорилось, что грабители проникли в банк через тайный подкоп, вскрыли сейфы ВИП-вкладчиков и вынесли все, что там нашли. Меня даже восторг охватил – нет, серьезный парень этот Шандор! Пароли, охрана, сейфы из гномской стали – ничто его не остановило. И я могу отправляться в таверну «Веселые горожане» за своими мечами.

Очень скоро я понял, что весь Лоэле уже знает об ограблении. Ранние прохожие, собравшись в группки, эмоционально обсуждали подробности преступления дня. Меня останавливали, делились новостью и сообщали новые подробности. Пока я дошел до таверны, я услышал от разных людей, что ограбление – это дело рук эльфов (гномов, имперской разведки, магов-диссидентов, палагроссы, некромантов, тайной секты под названием «Черная рука Возмездия»); что из банка украдено ценностей на двести тысяч (полмиллиона, миллион, два миллиона плюс настоящая корона монарха Лоэле и бриллианты какой-то Лулу Омей); что полицией уже задержан один из грабителей (два грабителя, три грабителя, главарь шайки, сами братья Михельдорфер, которые инсценировали ограбление, чтобы кинуть вкладчиков). Лоэле просто гудел от слухов и пересудов.

В таверне меня встретил бородатый тип, с которым я уже общался шесть дней назад и сразу, без всяких предисловий, велел идти за ним. Мы поднялись на второй этаж, вошли в грязный и темный коридор. Бородач толкнул одну из дверей, и я вошел внутрь. За столом сидел Шандор. Он снова был в черной коже и в капюшоне, так что лица его я вновь не разглядел. Только седеющую бороду.

– Слышал новости? – спросил он.

– Еще бы! Весь город в трансе от твоих подвигов. Рулезная работа.

– Я сделал то, о чем ты просил. Теперь поговорим о твоей благодарности.

– А где мои мечи?

– Сначала я хочу услышать твой ответ на мое предложение.

– Ладно, – я понял, что спорить бессмысленно. – Выкладывай, что ты мне хочешь поручить.

– Ты видел Карен. Я знаю, что вы с ней сдружились, и мне это по душе, хотя я ревнив. Карен убедила меня, что у вас с ней были чисто партнерские отношения. Ты ей помог, и я за это тебя благодарю.

– Это понятно. Давай о деле, Шандор.

– Мы познакомились с Карен четыре года назад. Я встретил ее в Лардении и отбил у сутенеров, к которым она попала. Тогда она рассказала мне свою историю. Вся ее семья погибла. Все до единого.

– Печально. И что дальше?

– Карен хирнландка, но ее семья в свое время уехала из Хирна и жила в Уэссе. Хорошо жила, богато, – Шандор помолчал. – Пока в их поместье не появился один человек, который положил на девушку глаз. У этого парня была скверная репутация, и родители Карен отказали ему. Тогда неудачливый жених ночью приехал в поместье Карен с ватагой головорезов и устроил там резню. Погибли все, кроме Карен. Ей чудом удалось спасти – девчонка спряталась в выгребной яме. Убийцы не нашли ее. Поместье было разграблено и сожжено. Карен хорошо запомнила, кто убил ее родных и назвала мне его имя.

– И кто же этот негодяй?

– Красный Вепрь. Торо Бошан из Мирчмарка.

У меня холодок побежал по спине. Я понял, что мне сейчас предложит Шандор.

– У тебя репутация хорошего бойца, – сказал вор. – Я хочу, чтобы ты прикончил эту гниду. Как ты это сделаешь, твое дело. Пусти в него стрелу, вызови его на поединок, перережь ему глотку во сне. Но Торо Бошан должен умереть. Согласен?

– Ты не все мне сказал.

– Не все, – Шандор вздохнул. – Карен вбила себе в голову, что должна отомстить за родных. Только ради этого она решила вступить в Боевое Братство. Бошана ей не одолеть. Я не хочу потерять ее, понимаешь?

– Один вопрос, Шандор – почему ты сам не покончишь с Бошаном?

– Я вор, а не воин. Я умею воровать, а убивать не приучен. Нанимать убийц я не хочу – рано или поздно они проболтаются, кто их нанял. На Карен не должна упасть тень. А Бошан должен заплатить жизнью за то горе, которое он причинил моей любимой.

– Я понял, – мне стало ясно, что деваться просто некуда. – Хорошо, Шандор. Я попробую уработать Бошана.

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. У Бошана репутация отьявленного мерзавца и великолепного бойца. Ты колеблешься, я чувствую. Но я готов тебе помочь, – Шандор положил на стол тяжелый золотой перстень. – Это кольцо мне досталось от моего учителя. Я отдаю его тебе.

– Что за кольцо?

– Перстень Меченосца. Дает крепость руке и остроту глазу. Немного магии в таком деле не повредит.

– Послушай, Шандор, как вам удалось взять банк? Это ведь…

– Тсс! – Вор приложил к губам палец. – Наши секреты тебе не полагается знать. Разве что ты сам вступишь в наше Братство.

– А что, я могу вступить в Братство воров?

– Ты мне понравился, рокарец. Если всерьез надумаешь присоединиться к нашему сообществу, я, пожалуй, соглашусь тебя испытать в деле. Но сначала Бошан. – Шандор вытащил из-под стола длинный сверток, положил передо мной и развернул. – Вот твои клинки. Забирай.

Меня такая радость обожгла, когда я увидел свои мечи, что только минуту спустя, уже убедившись, что это действительно мое оружие, я подумал о возможных последствиях.

– Полагаешь, я смогу свободно ходить по городу с крадеными клинками за поясом? – спросил я

– Сможешь. Дарарай приобрел их незаконно. Если обстоятельства его сделки с братьями Сламбо станут известны полиции, сразу всплывут все его прочие делишки с покупкой краденых вещей. Так что Дарарай будет помалкивать. И потом, кто тебя заподозрит в том, что ты состоишь в сговоре с нами? У тебя в Лоэле, да и в других местах отличная репутация, Алекто. Можно только позавидовать.

– В других местах?

– Например, в Мансее, – с многозначительной улыбкой сказал Шандор.

– Ты что, знаком с Франсуаз?

– Не так, как ты подумал, рокарец. Просто как-то снимал номер в ее гостинице.

– Я пойду? – спросил я, понимая, что разговор окончен.

– Мы заключили сделку, барон Фра-де-Леоне, – сказал Шандор на прощание. – Я свою часть сделки выполнил. Если вздумаешь кинуть меня и Карен, я смогу тебя найти. И тогда мы поговорим по-другому. Это не угроза, просто дружеский совет.

– А если Бошан убьет меня?

– Тогда я буду искать другого героя. И может быть, я его найду. Но давай думать о хорошем. Как у нас говорят – легкой руки тебе, рокарец!