Эльфийские Уши 2

Часть 7

Годвин появился на платформе Общинного Дома босой, в невзрачных синих штанах и посеревшей от времени рубахе. По сравнению с собравшимися он выглядел не очень представительно, но его это не волновало. Два десятка эльфов сидели на скамьях, за длинным деревянным столом и громко болтали о чем-то на эльфийском. Среди них, было всего двое мужчин, а остальные все молодые девушки и зрелые женщины.

Старушки, именуемые мудрыми матерями, сейчас работали на кухне, расположившейся с краю помоста. Судя по всему, их не очень волновало происходящее, как и детей резвившихся на полянке. Юноша удивился этому — неужели на совете, не найдется места старшему поколению? Зачем было называть матерей мудрыми, а потом не пользоваться их мудростью?

Глаза юноши забегали по рядам светлых голов в поисках Авилины. Все эльфы были одеты почти одинаково, но он сразу признал её по длине волос и сидевшей сбоку Эделине. Повёрнутая к нему спиной девушка, оперлась щекой на ладонь.

Парень пошагал к столу, стараясь не выказывать внутренее волнение. На слух он ещё тяжело воспринимал эльфийскую речь и с трудом понимал, о чём идёт разговор. Или вернее было сказать спор, который поддерживали две неизвестные ему эльфийки. При виде приближающегося человека они резко замолчали и уставились на него. Годвин смутился, отвёл взгляд в сторону и побрёл к возлюбленной.

Он перелез через скамью и умостился рядом с Эделиной, так что теперь, весь эльфийский совет находилися по правую руку. Первым делом юноша переклонился и заглянул через сестрицу на Авилину. Эльфийка была погружена в свои мысли, но вдруг, заметила его, и быстро выровнялась, демонстрируя безупречную осанку.

— Ави, прошу, давай поговорим. — принялся упрашивать парень — Мне здесь никто не нужен, кроме...

И тут он заметил, что подле возлюбленной сидит еще и её мать Гильда. Присутствия этой женщины оказалось достаточно, чтобы Годвин поперхнулся словами. В один миг, ему стало так неловко, что захотелось раствориться в воздухе. Он умолк и даже отодвинулся от Эделины на почтительное расстояние.

Эльфийская братия негромко перешептывалась, в ожидани остальных членов общины. Юноша, тем временем, набирался смелости, чтобы вступить в разговор. Он понимал, что другого шанса, показать себя и разом решить все свои проблемы, может не представиться.

Парочка девушек, продолжила спор, но уже не так упорно. Парень смог уловить некоторую суть и, как оказалось, они обсуждали, чья очередь собирать ежевику, растущую за рекой. Ничего серьезного, просто мелкая неурядица.

Постепенно прибывали новые эльфийки, в том числе Беатриса, которая невзначай уселась слева от Годвина. Тот сделал вид, что не обратил внимания, да и вообще её не знает. Пришел также узкомордый мужчина с длинным, острым носом и двумя косичками по бокам от лица. Парень признал в нём эльфа по имени Вимарк, известного тем, что пежится с женой на балконе, у всех на виду. Он обошел длинный стол и умостился напротив Годвина.

Видок у него был добродушно-залихватский, как у старого товарища Герберта. Поэтому бывший гвардеец, подумал, что его можно пораспрашивать. Он наклонился вперёд и, глядя на Вимарка, заговорил на эльфийском:

— Какая... Причина... Собрание.

Мужчина удивленно подбросил брови, но после, сразу их опустил и раздраженно ответил на людском:

— А я откуда знаю, я только с пасеки пришёл.

Дальше он повернулся к центру стола и молвил очень громко:

— Э-э, а на кой ляд нас собрали средь белого дня?!

Другой эльф, неизвестный Годвину, обернулся к нему. Он улыбнулся и показал непристойный жест — ударил ладонью по сжатому кулаку.

— А-а! — тут же понял его посыл Вимарк.

Он перевёл взгляд обратно на человека и ответил ему тоже с улыбкой.

— Наши девочки опять будут жаловаться, что им не хватает крепкого мужского члена.

Сидящая сбоку от него Флоренса, скорчила гневную мордочку и влепила мужчине затрещину. Тот убрал голову и прикрылся рукой, не прекращая улыбаться. Юноша, пораженный услышанным, отвесил челюсть. Получается Эделина была права, что вопрос коснется и его.

“Неужели они будут обсуждать мою измену на собрании? Вот же позор...” — огорчился он.

Парень вновь посмотрел на непреклонную Авилину.

— Ави, чтобы ты не думала, и чтобы не случилось дальше, знай, что я люблю тебя и жажду быть только с тобой.

Девушка, тяжело вздохнула, но ничего не ответила и даже не одарила его взглядом. Вместо неё молвила мать Гильда. Женщина выглянула из-за старшей дочери и обратилась к Годвину.

— Ты говоришь так, потому что твоя судьба в её руках. Тебе известно, что ежели она пожелает, то убьет тебя, и никто не станет возражать. Как докажешь искренность своих слов?

На развернувшуюся драму обратили внимание и другие эльфы. Вопрос вставший между необычной парочкой интересовал их гораздо больше, чем споры о ежевике.

— Коль захочет, пускай убивает. Всё равно этот мир без неё мне не важен. — ответил юноша.

Эльфийки дружно умилились его словам. Некоторые принялись хихикать, но не со злобой.

— Какой милый мальчик. — улыбнулась и сложила руки на груди Флоренса.

Вимарк поглядел на неё, приподняв одну бровь.

Авилина раздраженно сжала губы и грубо произнесла:

— Я не собираюсь прощать его из-за пары фраз!

Тут она начала бросать взгляды на односельчан и продолжила говорить:

— И вы все, ведёте себя отвратно! — девушка ударила себя кулаком в грудь — Я! Именно я, рисковала жизнью, чтобы добыть этого раба! А перед этим, годами упорно тренировалась и регулярно ходила в рейды. Вы думаете это так просто?! Ну давайте, идите, атакуйте караван, ищите такого же...

Похоже, эльфийка хотела сказать “красавчика”, но передумала хвалить Годвина, на которого была в обиде, и не смогла закончить предложение.

— В общем, давайте я припрусь в ваш дом, и буду гадить, пользоваться вашими вещами, тарахаться с вашими мужчинами, и тогда погляжу, как вы все запоёте!

— Ну ты это уже сделала. — надменным голоском вставила Милена.

Услыхав колкие слова, Авилина начала закипать. Прежде, чем она успела взорваться, за неё вступилась мать Гильда.

— Ну всё! Довольно! Мы опять возвращаемся к разговору, который звучит тут уже не первый год!

Юноша глядел то на одну эльфйку, то на другую и растерянно хлопал глазами. Он постоянно придумывал слова оправдания, но подходящего момента, чтобы высказаться не находил. После фразы от матери возлюбленной ему стало ясно, почему дети и старики не участвуют в обсуждении. Дела любовные касались только молодых.

Вдруг, поднялась юная эльфийка, совсем низкая, с маленьким личиком и длинным хвостиком на затылке.

— Я согласна! Довольно разговоров, настало время перейти к делам! Нам надобно найти много мужчин, чтобы каждая девушка получила то, что ей причитается! И я не устану повторять, пора обратиться за помощью к другим поселениям!

Кто-то потянул её за руку и зашипел, чтобы она прекратила выступать. Тогда эльфийка отдернула кисть и продолжила:

— Если у вас есть идеи лучше, говорите! Но я больше не могу терпеть! Мне восемнадцать лет, а я всё еще девственница! Я хочу настоящей любви, а не поцелуйчики с подружками!

Под конец тирады, бедняжка начала срываться на слёзы и опустилась на скамью, уже едва не плача. Эльфийские мужчины сидели молчком и улыбались. Чего не скажешь о женской “половине”. Эльфийки прониклись сочувствием к девушке, ведь для большинства здесь, это была больная тема.

Новые эльфы давно не появлялись, поэтому на ноги встала высокая и статная чародейка Дакара. Облаченная в роскошную мантию, она выглядела все также непоколебимо, как в день пленения Годвина.

— И так, думаю, можно начинать. Отсутствующим потом расскажете, что сегодня обсуждали и на чем сошлись.

В Общинном Доме повисла глубокая тишина, разбавляемая потрескиванием дров в печах и далёкими возгласами детворы. Все приготовились внемлить.

— Я протрубила в рог, когда увидела драку на поляне. Авилина, Фелисия, Милена, Альвин, Годвин, объяснитесь по очереди. И прошу не перебивать. За это вас могут выдворить.

Чародейка присела, а первой принялась вставать к ответу Авилина. Её опередила Милена, которая подскочила так, что огромные груди подлетели вверх и затряслись. Трое мужчин уставились на это зрелище, не скрывая свою заинтересованность. Авилина, вернулась на скамью и потупила грустный взгляд в стол. Юноша встревоженно поглядел на возлюбленную. Ему безумно хотелось её обнять и утешить.

— По началу ничего страшного не происходило. — молвила Милена — Я увидела странную верёвку к дому Авилины и решила проверить не случилось ли чего. Ну и застала Годвина, который развлекался с Фелисией. Когда я спустилась, эта дура набросилась на меня и стала избивать. Мне кажется у неё проблемы с головой.

— Попрошу без оскорблений. — сказала Дакара.

Всё семейство Авилины сверило грудастую эльфийку злобными взглядами. Лишь сама девушка никак не реагировала, чем поразила парня, который ожидал, чего-то вроде прыжка через стол и продолжения избиений. Похоже, возлюбленная была подавлена навалом неприятных событий и агрессия у нее сменилась просто, унынием. Годвин потянулся рукой к её ладони, но Эделина шлепнула его по пальцам и не дала дотронуться.

Следом за женой поднялся Альвин.

— Я шёл на обед и увидел, как человек Авилины бьёт лежащую Милену по голове. Ну я её защитил и решил ему тем же отплатить. А потом, в последний момент, нашел духовные силы не проявлять насилие.

На этих словах Вимарк чуть не подавился слюной. В услышанное ему верилось с трудом.

После того, как Альвин сел, ни Авилина, ни Фелисия не двинулись с места. Тогда подскочил Годвин. Он заговорил громко и уверенно, ведь последний месяц не раз представлял себя, выступающего, вот на таком собрании.

— Я рад, что наконец имею честь обратиться сразу ко всем членам этой общины…

— Тут не все. — вставила Фелисия.

— У меня не было возможности познакомиться, как следует, ведь Авилина меня не выпускала... И правильно делала! Потому что у вас здесь очевидная проблема! Но я… Сочувствую всем кто от неё страдает. Я тоже был гвардейцем и недополучал женского внимания. Вернее сказать вообще не получал. Как и вы.

— Им мужское внимание нужно, а не женское. — снова подсказала Фелисия.

— В общем, я понимаю каждого. Авилина стала для меня первой и единственной любовью. И-и… Мне жаль, что все так вышло. Признаюсь. Я изменил тебе с Фелисией. Но… Это ничего не меняет. Мне нужна только ты.

Авилина закрыла глаза ладонью и вновь тяжело вздохнула. Теперь, это больше походило на то, что ей стыдно.

— Погодите! — резко выпалил юноша — Я..! Я не понимаю, что вообще у вас тут происходит?! Меня взяли в плен и я ждал, что меня пожертвуют богам или сделают рабом... Но… Я влюбился в самую прекрасную девушку на свете и… Хотел построить с ней семью, а на меня начали бросаться все подряд и целовать, облизывать, тереться! Что мне вообще делать в такой ситуации?! Как вы ко мне относитесь?! Почему я…

Он снова запнулся и понял, что речь полностью провалена. Почему-то в голове всё выглядело складно, а на деле вышло слабовато. Юноша упал задницей на скамью и отвернулся от всех, в сторону чудного вида на лес. Сидящая рядом Беатриса, медленно взяла его за предплечье и слегка потрепала. Её поддержка помогла парню не расплакаться от накатившей горечи. Эделина с интересом посмотрела на жест со стороны взрослой эльфийки. В глубине себя она сама хотела бы сделать, что-то такое. Но любовь к сестре не позволяла.

Следующей встала Фелисия.

— Я хочу попросить прощения у всех собравшихся и в особенности у Авилины. Это моя вина, что случилась та драка. Я сама решила слезть по верёвке в дом и сама начала приставать к Годвину. Он сопротивлялся, как мог, и дрался со мной, но я взяла его силой.

— Ложь! — выкрикнула Милена.

Одного грозного взгляда от Дакары хватило, чтобы эльфийка, вздумавшая перебивать, поникла. Но Фелисия, тем временем, уже опустилась, закрыла лицо ладошками и стала тихонько хныкать.

— Годвин мне нравится. — говорила она сквозь слезы — Я ничего не могу с собой поделать. Прошу простите меня.

Парень обречённо покрутил головой.

“Я ведь уже во всём признался. Зачем ты пытаешься меня выгораживать?” — подумал он.

Собрание уставилось на Авилину — была её очередь откровенничать. Девушка пожала плечами и холодно произнесла:

— Я уже всё сказала.

Годвин не сдержался и громко вздохнул. Он то надеялся услышать от возлюбленной длинную речь и в ней разыскать ключик к искуплению. Беатриса сжала его руку крепче, выражая сочувствие. И тут, краем глаза это заметила Авилина. В следующий миг, девушка буквально взлетела со своего места и приземлилась между юношей и женщиной.

Мать Гильда и сестрица Эделина вскрикнули, едва не падая со скамьи. Парень почувствовал, как по макушке ударяет мягкая задница эльфийки. Этот безумный прыжок, вынудил все собрание разом охнуть и округлить голубые глаза. Авилина начала лупить кулаками, повалившуюся на бок Беатрису и выкрикивать слова:

— Пошла! Прочь! От моего! Раба!

Когда женщина была готова сползти под скамью, лишь бы спастись от побоев, мечница заскочила на стол и оголила свой клинок. Первым делом она направила его на Годвина.

— Слушай меня внимательно! Ещё раз посмеешь пихать свой стручок в чужие щели, и я его отрежу, а потом запихну тебе в пасть!

Испуганный юноша быстро закивал. Дальше взбешенная девица перевела острие к центру стола и обратилась к собратьям.

— И вы все! Зарубите себе на носу! Этот человек, мой раб! Моя собственность! Если кто посмеет прикасаться к нему, без моего ведома, ответит головой!!!

Во врем речи, плечи эльфийки высоко вздымались, а из рта вылетали слюни. Дакара дождалась пока она договорит, а потом молвила спокойным голосом:

— Мы тебя услышали, Авилина. Ты воительница, защитница племени и имеешь право на неприкосновенных рабов. А теперь, пожалуйста, успокойся.

Разгоряченная девушка с порозовевшим лицом вернула меч в ножны и спустилась вниз, присев меж Годвином и Эделиной. Её сердитый взор уткнулся строго вперёд и не шевелился.

«Дери меня медведь!» — кричало сознание парня — «Я её такой злой ещё ни разу не видел!»

— А теперь, думаю настал час, которого ждали многие… — загадочно провозгласила чародейка. — Мы раз за разом откладывали этот момент, но последние события показали, что так дальше жить нельзя.

Эльфы стали перешёптываться, а Вимарк с задором воскликнул:

— О! Неужели это то, о чем я думаю!?

Дакара поднялась и раскинула руки в широких рукавах в стороны.

— Видит Миастра, я этого не хотела. Но обстоятельства вынуждают… Богиня даровала мне силу, а сила взвалила на плечи ответственность. Как негласный лидер этой деревни, я объявляю законными свободные отношения.

— О да! — тут же выдал Вимарк и подбросил сжатые кулаки вверх.

— Что?! Не-ет!!! — заверещала Милена.

Остальные эльфийки отреагировали по разному. Одни обрадовались, другие удивлённо таращили глаза, а третьи выглядели безучастно. Беатриса, сидящая рядом с Авилиной побоялась ликовать, хотя по ней было видно, она хотела рукоплескать.

— Мы распределим всех эльфиек между нашими мужчинами. — продолжала Дакара — Они будут обязаны раз в месяц пежиться с каждой из вверенных им девушек. Так мы решим проблему душевных терзаний. А ещё получим гораздо больше детей, чего нам и надобно, чтобы выровнять популяцию.

Малышка с хвостиком подскочила и бегом помчала к Вимарку. Приблизившись, она положила ему на плечи ладони и что-то зашептала на ушко. Эльф выслушал, встретился с ней радостными взглядами и закивал. Не успели объявить новый порядок, а самые предприимчивые уже договаривались о встречах на грядущий вечер.

— Не знаю как вам, но это не совсем то, чего я хотела. — расстроенно сказала какая-то эльфийка, на вид ровесница Авилины. — Мне нужен был не член между ног, а мужчина, с которым я бы построила надёжную семью.

— Вот-вот! — подхватила Милена — Я вообще не согласна! Я никому не отдам моего Альвина!

Она встала и обхватила мужа руками, после чего вжалась в него и заскулила.

— Милый, ты же не будешь этим заниматься?! — спрашивала она, тыча огромным сиськами ему в лицо.

— Не буду… — без энтузиазма ответил он.

— Моя тоже не согласиться. — подал голос неизвестный Годвину эльф. — Идея хорошая, но невозможная.

— Несогласных мы будем принуждать силой. Если потребуется, я лично этим займусь. — сказала Дакара.

Последняя фраза вызвала вал обсуждений и резких высказываний. Отовсюду полетели обвинения, крики, визги и в целом, назревала большая ссора. Юноша глядел на это с растущим в глубине страхом. Всё выглядело так, будто беззаботные деньки, когда он резвился с Авилиной и мечтал о светлом будущем, канули в прошлое. Только что, его четко обозначили, как раба без прав и свобод. А вот пятерых эльфийских мужчин, кажется собирались сделать предметом общего быта. Как те припасы, которые эльфы сдавали на склад Общинного Дома. И все это произошло, как по цепочке, после его измены. Будущее домашней собачонки показалось перед глазами бывшего гвардейца также четко, как недавно маячили пышные груди Беатрисы. Похоже сегодня он трогал их в последний раз.