Эльфийские Уши 2

Часть 8

После объявления Дакарой разительных перемен в жизненном укладе деревни, собрание продлилось еще долго. Успели подойти и другие эльфы и поразиться тому, что община решилась пойти на такой шаг, который вроде маячил на горизонте очевидным решением, и одновременно казался безумным. Главными противниками свободных отношений, как и ожидалось, выступили женатые эльфийки. Все кроме Агаты, жены Вимарка. Она сказала, что в их жизни ничего не изменится — муж, как спал со всеми подряд, так и продолжит.

Годвин до конца послушно сидел рядом с хозяйкой и страшился неправильно пошевелиться. Беитриса пересела на другой край стола, чтобы не создавать излишнее давление на поссорившуюся парочку. Пока велось обсуждение, фантазия юноши рисовала картины того, как возлюбленная развлекается с Альвином, а он молча наблюдает за происходящим, ведь дан приказ не покидать жилища. При этом, всё происходит на кровати, которую парень собрал собственными руками, как первый вклад в их будущую семью.

С одной стороны, это выглядело справедливым, после его измены с Фелисией. А с другой, вертел он на одном месте такую справедливость!

“Это будет ужасно!” — размышлял Годвин — “Раз в месяц Авилина начнет с упоением трахаться с эльфийским мужчиной, а потом, на протяжении остального времени, пользоваться мной, как плохой альтернативой. Это буквально худший кошмар, который я только мог вообразить со дня попадения в деревню!”

У юноши свербело поговорить с любимой, обсудить её эмоции, понять, какое будущее она желает. Но грозный вид эльфийки всякий раз отбивал желание и намекал, что в следующий раз кулаком могут влепить уже ему. И хотя, он не особо переживал из-за боли и синяков, хотелось не будоражить девушку новыми потрясениями и дать ей поскорей прийти в себя.

Хватало того, что вокруг стояла атмосфера разлада. Длинноухие кричали в разнобой, перебивали друг друга и сыпали оскорблениями. Дошло до того, что Милену пришлось скрутить лицом в стол. Парень подумал, что в первую очередь, её волновал не муж, которому она тоже благополучно изменяла, а то, что ранее грудастая эльфийка, вроде-как, имела статус самой желанной и привлекательной, благодаря своим формам и особому мастерству. Теперь же её уровняли с прочими девицами, которые по глубокому убеждению Милены, не годились ей даже в подмётки. В общем, она была за честную конкуренцию. То бишь, хочешь мужчину — соблазни. Эта догадка подкреплялась грубым отношением жены к супругу. После десяти лет совместной жизни, любовью между ними пахло только когда не сильно дул ветер.

За рассуждениями о чужом горе, Годвин малость позабыл о собственных бедах. В итоге, он решил не утруждать себя мрачными домыслами, а взяться за ум и более не совершать глупых поступков, по типу недавней измены. Все-таки Авилина оставалась с ним. А значит есть шанс обернуть ситуацию вспять и вернуть расположение хозяйки. Надобно только перестать переоценивать свои возможности и начать ценить то, что имеется.

“Пускай даже воспользуется новым обязательством мужчин.” — смирился юноша — “Она ведь тоже, рано или поздно, захочет разнообразия, как и я. Если уже не захотела... А мне, в свою очередь, потребуется стать для неё лучшим, среди любовников. Таким, к которому она будет обращаться с удовольствием и которого будет предпочитать остальным.”

Дакара несколько раз проговаривала аргументы в пользу своего решения. То, что оставлять всё, как есть, нельзя, ведь измены всё равно происходят и порождают ненависть, зависть и конфликты. И что лучше будет, если их община перестанет заниматься самотерзаниями и даст волю природному влечению. А уж потом, в более благоприятные времена, вернётся к традиционному укладу. Главным её рычагом были слова о детях, ради которых требуется сейчас поднапрячься, чтобы потом они не страдали, как их родители. Хотите чтобы ваша дочь без труда нашла хорошего мужа? Выравнивайте популяцию!

И большинство были за. Потому с взявшимися возражать особо не церемонились. Могущественная чародейка с легкостью потушила самых горячих, а дальше их вернули мужьям, связанными по рукам и ногам. Мудрые матери позади, лишь недовольно ухали и крутили головами, глядя на взбалмошную молодёжь. Стоит полезть и им тут же припомнят, что в их времена таких проблем с мужчинами не было. Так что не нужно причитать, ведь это не их юность и не их право на первый опыт и первую любовь.

В конце концов, Дакара условилась, что сама распределит девушек между мужчинами и в другой день, сообщит эльфам порядок проведения “поддержки”. Эльфийки же могут спокойно расходиться по домам и ждать своего момента счастья.

Многие покидали Общинный Дом в приподнятом настроении. Девчонки с огоньком в глазах и румянцем на щеках обсуждали нововведение. Фелисия, в свою очередь, сидела всё время понуро. Убедившись что Авилина отвлеклась, она быстро бросила на Годвина грустный взгляд. Похоже соседка не врала о своей симпатии и хотела испытать сладость любви именно с ним. Юноше стало жаль бедняжку.

“Ну почему я не могу доставить удовольствие сразу всем?” — спрашивал он у себя в голове.

Парень представил, как он лежит на большой кровати, зажатый меж Авилиной и Фелисией. Красавицы целуют его и ласкают руками, а Годвин дарит им в ответ каплю внимания и отвлекается на каждую по очереди. Беатриса возвращается из похода с котомками полными еды и они вместе садятся за дружный ужин, на котором весело общаются и смеются. Потом юноша берётся ублажать прибывшую эльфийку, пока остальные две помогают доводить её до оргазма. Или наоборот, все трое милашек присасываются к телу ртами в разных местах и устраивают ему акт непомерной похоти. Навесной домик наполняют натужные стоны трёх пошлых голосов. Парень выпускает семя на оголенные тела, и каждая пытается урвать по больше. Перед сном он использует их вместо одеяла и подушек, засыпая окутанный девичьей нежностью.

От таких фантазий у него затвердело в штанах, а в голове расползлось приятное чувство блаженства. Вот только реальность разительно отличалась.

Хозяйка встала со скамьи, сделала пару шагов к выходу, после чего обернулась на Годвина и поглядела сердитыми глазами. Её ладонь все еще держалась за рукоять меча, рассылая угрозу всем, кто это заметит. Юноша поспешил занять место рядом. Когда он остановился подле эльфийки, некоторое время она неподвижно стояла и сверлила его взглядом. Парень раболепно опустил голову. В его сознании застыла картина гневного личика любимой. Даже таким, оно выглядело прекрасным и манило к себе ладони, губы и еще кое-что...

Теперь, когда он утратил то что имел, Годвин смог по новой оценить красоту Авилины. Её большие голубые глаза, подчеркнутые полосочками румянца на нежных щеках. Её безупречные, симметричные брови, такие же светлые, как длинные и шелковистые волосы. Её чудный, ровный носик и пухлые губки, за которые хотелось укусить. Нынче всё это казалось запретным, недоступным, и от того, вдвойне притягательным.

Ещё сегодня с утра, юноша мог взяться за мягкую копну золотистых волос, потянуть за них к любой части тела, и эльфийка, без лишних разговоров, прильнула бы к коже устами. Теперь он корил себя, за то, что по его вине подобная возможность пропала. Вернее сказать, он начинал себя ненавидеть и призирать, ведь прошляпить такую девушку, как Авилина, мог только величайший в мире дурак.

Немного постояв в гнетущей обстановке, Авилина вдруг развернулась к парню спиной и, вновь пошагала на выход.

“Что это было?” — мысленно удивился он — “Она показывает свое превосходство?”

Годвин потопал следом, оглядываясь по сторонам и ловя встречные взгляды других эльфиек. В отличии от момента перед собранием, интерес в их глазах поугас, а вместо него появилась озадаченность. То ли страх перед Авилиной стал тому виной, то ли то, что в чужаке пропала надобность, как в мужчине.

Молча парочка проследовала на улицу. Снаружи они прошлись по полянке, в такой же вязкой недомолвленности. Девушка замерла у канатной лестницы к дому и заговорила не оборачиваясь:

— Тебя учили выражать уважение?

— Что? — не сразу понял вопроса юноша.

Тогда эльфйика резко дернулась и влепила ему болючий подзатыльник.

— Я спрашиваю, тебя учили уважению в твоей сраной гвардии?! — заорала она.

Парень не стал поднимать голову, которую прикрыл ладонями, а сразу упал на одно колено и низко поклонился. Это напомнило ему первый год обучения в королевских казармах, когда в целях муштры их нещадно били палками и кулаками. По сравнению с теми временами, удар Авилины ощущался, почти ласковым поглаживанием.

— Позвольте выразить глубочайшее уважение вашей персоне, Госпожа! — быстро проговорил бывший гвардеец.

У себя же в голове он подумал:

“Она дает мне искупить вину. Выпускает на мне злость. Это уже хорошо. Гораздо лучше, чем когда подумывала прекратить нашу совместную жизнь.”

Девушка задрала ногу и поставила ему на плечо сапог, после чего оперлась локтем на колено и перевалила свой вес вперёд.

— Слушай сюда, щенок. Перед тем как заходить в мой дом, ты должен кланяться и просить дозволения подняться. А я уж подумаю, пускать ли такого сопляка или оставить спать на улице.

— Благодарю вас, Госпожа, за такую возможность! Вы бесконечно милостивы ко мне! — сказал он взволнованным голосом.

Пока все не очень отличалось от будней в королевской гвардии. Любая дочь или жена вельможи, могла сделать с ним тоже самое, иль чего похуже. Так что закаленный жизнью юноша ничуть не оскорбился пресмыкаться. А уж перед такой красавицей это было и вовсе не в тягость.

“Пускай хоть плюет на меня. Разве слюна из такого милого рта не сладка будто мёд?” — задался он вопросом и сам поразился своей извращенности.

Парень заметил, что хозяйка как-то странно дышит. Ускоренно и даже сбивчиво. Хотя, казалось бы, кричала она совсем немного. А значит вывод был только один — Авилина возбуждалась. Годвин и ранее замечал за ней такие замашки, но что она хотела на столько грубой доминации, не знал. А может эльфийка и сама не понимала, что может вот так заводиться от подобных действий. Теперь она нашла весомый повод реализовать все свои потайные желания.

Девушка вдруг зарычала, схватила юношу за ворот рубахи и подняла с колена в стоячее положение. Второй рукой она сделала хлёсткую пощечину и замерла осматривая его лицо, притрушенное взъерошенными волосами. Парень медленно повернул откинувшуюся голову обратно и поглядел на возлюбленную виноватыми глазами.

— М-м-м... — как-то странно замычала Авилина.

Годвин был готов поклясться, что в ней сейчас смешались злость и похоть. На милом, разрозовевшимся личике застыло такое выражение, словно она готова бить и трахать его одновременно. Уж за месяц то регулярных соитий, парень научился различать этот настрой в её поведении. Вот только, такой грубой он эльфийку еще ни разу не видел. Похоже настал момент, когда Авилина покажет, какой может быть Госпожа, если её по настоящему разозлить.

Она подметила, что за ними наблюдают другие жители деревни. Девушка отпустила ворот и махнула подбородком в сторону лестницы.

— Поднимайся быстрее. — приказала она уже не таким злым тоном.

Когда парень проходил мимо неё, Авилина, вдруг, шлепнула его по заднице рукой. Он лишь подпрыгнул от неожиданности и заскочил на канатный всход. Вверх Годвин карабкался предельно быстро, чтобы удовлетворить пожелание хозяйки. Он был готов на что угодно, если это позволит прийти к примирению.

Взобравшись, юноша обернулся с намерением подать хозяйке руку или просто обходительно дождаться пока она поднимется. Стоило это сделать, как Авилина запрыгнула на помост и оказалась к нему впритык. Она оттолкнула парня со своего пути и, прежде, чем он успел опомниться, уже схватила за плечо и грубо потащила в проход.

Внутри, девушка швырнула Годвина в центр комнаты и в одночасье скинула с себя плащ. Дальше она показательно расстегнула пояс на талии и отвязала от него ножны. Эльфийка опёрла клинок на стену позади себя, а сама замерла с ремнём сжатым в кулаке. На фоне её силуэта разливалось оранжевое зарево предзакатного солнца.

В целом она выглядела прекрасно, как и всегда. Фигуристая на столько, что даже мешковатая котта не могла скрыть изгиба бёдер. С нежным лицом, вобравшим в себя всю красоту мира. С идеальными пропорциями худенького и подтянутого тела, на котором в двух местах есть одутловатые округлости, сосредоточившие мягкость и упругость. Созданная чтобы любить её по несколько раз в день, в разных позах. И как же сильно этот образ сейчас расходился с намерениями эльфийки.

Так могло показаться, пока не добавлялось понимание, что грубость заводит её не меньше ласки. Авилине нравилось, что пленный юноша слабее. Нравилось, что он ниже её ростом. Что им можно помыкать, как захочется. Нравились его испуганные глаза, в глубине которых крылось искреннее вожделение её чудесного тела.

В день нападения на караван, она могла выбрать кого-угодно: рослого, светловолосого Герберта, или может опытного мужчину-наёмника, знающего, как угодить женщине. Но девушка выбрала именно его, низкого, милого юнца, у которого на лице написано что он девственник, но при этом достаточно крепкий и натренированный, чтобы ублажать сильную эльфийку.

— На колени! — грозно произнесла Авилина, корча гневную мордочку.

Годвин послушно опустился на оба колена и упёрся взглядом в дощатый пол.

— Кто ты таков?! — спросила хозяйка едва не срываясь на крик.

— Я... — начал отвечать юноша и задумался. — Я... Ваш покорный слуга, Госпожа Авилина.

— И чего ты хочешь?!

— Искупить свою вину перед вами! — ничуть не соврал парень.

Эльфийка скинула сапожки и подошла к нему поближе. В её безжалостном, холодном взгляде читалось желание показать свое превосходство.

— Целуй. — коротко приказала девушка, не уточняя, что именно нужно целовать.

Но, судя по предыдущему действию, она намекала на ноги. Вначале Годвин посмотрел на красноватые ступни с надавленными следами от обуви, и решил, что после долгого дня на вкус эта кожа будет не очень. Потому он задрал штанину на одной голени, взял ножку под колено и приподнял её вверх. После этого юноша стал медленно целовать гладкую кожу, натянутую поверх пульсирующих мышц, будто барабан.

— Ваши ноги устали, Госпожа, позвольте сделать массаж. Это поможет скорее расслабиться.

За эти слова, ему тут же прилетел удар ремня по спине, вынудивший коротко вскрикнуть.

— Я сама решу! А ты делай, что велено!

Он продолжил осыпать голень медленными поцелуями, задирая штанину выше и поднимаясь к колену. Вопреки указке, парень взялся ласково нажимать пальцами на напряжённые мышцы. Прежде он уже не раз прикасался устами к этой части тела возлюбленной. Правда тогда, всё крайне быстро перетекало в работу языком в ином месте.

— Над лесом затухают последние лучи солнца. — молвила Авилина — Если выдержишь до рассвета, я подумаю над прощением.

Годвин вспомнил, ту единственную ночь, когда они действительно пежились до рассвета. Тогда парочка начинала не так рано, как сейчас, и под конец юноша был готов упасть замертво. После такого условия он всерьез задумался, что доселе эльфйика жалела его и не бралась выжимать по полной. А значит впереди ждёт испытание, с которым сталкиваться еще не приходилось.

Новый шлепок ремня прострелил вдоль спины. Парень стиснул зубы и зашипел:

— Аф-ф-ф...

— Что нужно сказать?!

— Я бесконечно благодарен, вам за такую возможность, Госпожа!