Эмигранты

Действие второе

Больничная палата. Курбатов делает гимнастические упражнения. Легкий стук в дверь.

Курбатов. Войдите.

Входит Ирина, в белом халате, с букетом цветов, с небольшим пакетом.

Ирина. Здравствуйте.

Курбатов. Здравствуйте.

Ирина. Давайте знакомиться... Я ваша новая сестра. Ирина... (Подавая цветы.) Это вам, господин...

Курбатов. Я не господин...

Ирина. Извините, мы здесь привыкли так говорить. Меня просили передать это ваши друзья... Николова и Виккерс.

Курбатов разворачивает пакет. Пауза.

Вы видели раньше кенгуру?

Курбатов. Имел счастье.

Ирина. Где?

Курбатов. У нас в зоопарке.

Ирина. У нас можно увидеть сотни кенгуру на свободе.

Курбатов. Да что вы?!

Ирина. Да... Почему вы не лежите?

Курбатов. Надоело.

Ирина. Скоро кончится ваше заточение, и мы вам покажем наш город.

Курбатов. С удовольствием посмотрел бы, да не могу.

Ирина. Почему?

Курбатов. Домой надо.

Ирина. Вы еще не окрепли. Вам предстоит большой путь... Надо отдохнуть.

Курбатов. Отдыхать буду дома.

Ирина (вздохнув). Дома... Я вам так завидую...

Курбатов. Чему же вы завидуете?

Ирина. Россия... А я могу только мечтать о своей родине. Я ведь тоже русская... Извините, что так говорю. (Оглядывается.) Нас могут услышать. Я студентка и учусь в этой клинике.

Курбатов. Пусть слушают.

Ирина. Вы уедете... А для меня это может плохо кончиться.

Курбатов. Да? Тогда будьте осторожнее.

Ирина. Я хотя и выросла здесь, но мечтаю только о России. А мой отец места себе здесь не находит.

Курбатов. Безработный?

Ирина. Не в том смысле... Он работает... Агент по продаже шерсти.

Курбатов. Значит, зарабатывает прилично?

Ирина. Разве это жизнь? Чужая земля... Чужие люди... Все чужое... Как будто и говорим на одном языке, но друг друга не понимаем... Ну, как бы вам сказать... Инородное тело... Мы... Взаимно не растворяемся... Дело не в том, что они нас в свою скорлупу не пускают... Совсем не в том... Психологически мы взаимно не понимаем... Я, кажется, говорю очень смутно?

Курбатов. Нет, ничего.

Ирина. Чужие мы здесь... (Вздохнув.) Простите меня за лирическое отступление.

Курбатов. Нет... Ничего...

Ирина. Я студентка... А дальше что будет со мной? Извините, пожалуйста...

Курбатов. За что ж мне вас извинять?

Ирина. Извините, вырвалось, что наболело... Как вы себя чувствуете?

Курбатов. Нормально.

Ирина. Вы все-таки прилягте... Скоро обход. Профессор очень строгий человек. Вы, вероятно, заметили?

Курбатов. Заметил.

Ирина. Мы все боимся его. Вам не повезло, что попали в его больницу.

Курбатов. Но он спас меня...

Ирина. Он хирург... Хороший хирург. Но вот ваши друзья... прислали вам цветы... А их не пускают к вам? Почему?

Курбатов. Говорят, здесь порядки такие,

Ирина. Мне, например, с трудом удалось устроиться сюда.

Курбатов. А на меня профессор производит хорошее впечатление.

Ирина (оглядываясь). Я боюсь здесь говорить... Вы думаете, здесь порядки такие? Здесь частная клиника... И профессор при таких обстоятельствах распоряжается не только вашим здоровьем, но и вашей судьбой. Не доверяйте ему... Здесь что-то замышляют против вас...

Курбатов. Не может быть! Зачем я им нужен?

Ирина. Выйдем в сад... Вас выпускают из палаты?

Курбатов. Да.

Ирина (решительно). Тогда идемте. (Нажимает кнопку звонка.)

Входит Джеймс.

Джеймс (Курбатову). Вы звонили?

Курбатов. Да... Я бы хотел погулять.

Джеймс. Пятнадцать минут. Не больше. Скоро обход. Профессор будет вас смотреть.

Курбатов. Спасибо, доктор. (Уходит с Ириной.)

Джеймс остается в палате. Смотрит температурный лист. Входит Нелли.

Нелли. Где Курбатов?

Джеймс. Отпустил его подышать чистым воздухом.

Нелли. Я не понимаю, почему отец освободил меня и назначил Глазырину.

Джеймс. Нелли, так распорядился профессор.

Нелли. С папой происходит что-то странное. Он очень изменился за последние дни. Неужели вы не видите?

Джеймс. Вижу.

Нелли. Я могу быть с вами откровенна?

Джеймс. О, конечно, Нелли.

Нелли. Дело в том... Дело в том... Мне кажется... Джеймс, мне кажется, что вокруг Курбатова плетется какая-то гнусная интрига.

Джеймс. Интрига?

Нелли. Я, конечно, не знаю всего... Но странно, что его почему-то изолировали от людей, которые симпатизируют России. Вы же знаете, здесь есть такие.

Джеймс. Да, знаю.

Нелли. Я открываю вам, Джеймс, чужую тайну. Мне ее доверили... Доверили люди, которым я не могу не верить... Но я знаю, как вы относитесь к отцу.

Джеймс молчит.

Простите меня... Во всяком случае, мне так казалось...

Джеймс. Вы не ошибаетесь, Нелли, не ошибаетесь... И не только к нему.

Нелли. Извините меня, Джеймс, но мне кажется, что вам также будет неприятно, если отца втянут в бесчестный поступок... Если на его имя ляжет пятно...

Джеймс. Я не верю, что профессор может совершить необдуманный поступок. Вы очень мнительны, Нелли.

Нелли. К сожалению, я перестала его понимать.

Джеймс (после молчания). Что я должен сделать? Говорите, Нелли.

Нелли. Очень мало и очень много. Повлияйте на отца. Я не знаю — как, каким образом... Но вы должны убедить отца, что Курбатова следует оставить в клинике до его отлета на родину. Сейчас будет обход. Все будет зависеть от вас.

Джеймс. А если... если профессор не послушает меня?

Нелли. Тогда... Я не знаю, Джеймс... Не знаю... Но вы-то сами не можете поступиться совестью?

Джеймс. Я очень верю профессору. Но я очень верю и вам, Нелли... И я попробую... Хорошо...

Нелли. Вы должны сделать все. Не для меня и не для Курбатова... Для отца.

Входит Ряжских.

Ряжских (Нелли). Ты? Почему ты здесь?

Нелли. Шла мимо и решила проведать Курбатова,

Ряжских (Джеймсу). А где больной?

Джеймс. Я отпустил его погулять.

Ряжских. Одного?

Джеймс, С сестрой... С новой сестрой.

Ряжских. Значит, он совсем здоров?

Джеймс. Нет, он, по-моему, еще плохо себя чувствует... Храбрится... Ему очень хочется домой...

Ряжских. Вот и хорошо... Очень хорошо. Где же он? Нелли, позови Курбатова.

Нелли уходит.

Так вы считаете, что Курбатов плохо себя чувствует?

Джеймс. Да, профессор... Мне так кажется.

Ряжских. В медицине не может казаться... Или вы думаете иначе?

Джеймс. Здесь был тяжелый случай.

Ряжских. Был... Но уже все кончилось. Кончилось,

Джеймс. (Берет в руки температурный лист. Смотрит.) Температура нормальная...

Джеймс. Меня беспокоит шов...

Ряжских. Шов?.. Шов посмотрим... Но если вы помните, шов был положен великолепно?

Джеймс. Очень большая дорога, профессор...

Открывается дверь. Входит Курбатов, за ним — Ирина и Нелли.

Курбатов. Извините, профессор.

Ряжских. Тяжелобольным полагается во время обхода находиться в палате.

Курбатов. Профессор, какой же я тяжелобольной? Я уже вполне здоровый.

Ряжских. Это мы сейчас увидим.

Курбатов. Всегда готов. (Ложится в постель.)

Ряжских (осматривая вместе с Джеймсом Курбатова). Джеймс, как вы думаете?

Джеймс. Профессор, я думаю... Я считаю...

Ряжских. Что вы считаете? Вы же видите?

Джеймс. По-моему, рубец еще очень непрочный.

Курбатов. Да что вы говорите, доктор? У меня отличный шрам. Ажурная работа.

Ряжских. Вы слышите, Джеймс, как нас Курбатов хвалит?!

Джеймс. Мне кажется, профессор, отпускать больного из клиники опасно. Он слишком экспансивен и не может сам судить о своих возможностях.

Курбатов. Да что вы говорите! Я чувствую себя абсолютно здоровым.

Джеймс. Вы, Курбатов, голоса в данном случае не имеете.

Ряжских (Джеймсу). В чем дело, Джеймс?

Джеймс. Профессор, если мы отпустим больного из клиники и предоставим его самому себе, с ним может случиться все что угодно.

Ряжских. Например?

Джеймс. Ну... может разойтись шов.

Ряжских (раздраженно). Я вас не понимаю. Что вы предлагаете?

Джеймс. Я хочу сказать, что больной мог бы побыть еще в клинике два-три дня. Под нашим присмотром. А потом...

Ряжских (раздраженно). Что — потом?

Джеймс. А потом... Потом прямо отправиться в аэропорт.

Ряжских (смотря на Джеймса). Джеймс, мы перестали понимать друг друга. Раньше вы меня понимали с полуслова, особенно в медицине. (Курбатову.) Итак, вы чувствуете себя здоровым?

Курбатов. Вполне, профессор.

Ряжских (Курбатову). Вам оставлен номер в отеле «Тасмания».

Курбатов. Прекрасно! Можно заказать билет на самолет?

Нелли. Но, папа...

Ряжских. До отлета вы можете использовать время для знакомства с нашим прекрасным городом.

Курбатов. Я так вам благодарен, профессор, за все, что вы сделали для меня.

Ряжских (Курбатову). Да, еще один вопрос...

Курбатов. Слушаю, профессор.

Ряжских. Вы родились в Смоленске?

Курбатов. В Смоленске.

Ряжских. А скажите, ваш отец тоже жил в Смоленске?

Курбатов. Да.

Ряжских. Он жив?

Курбатов. Нет... Погиб, обороняя Смоленск от фашистов.

Ряжских. Если не секрет, кто он был по профессии?

Курбатов. Секрета нет... Я горжусь своим отцом. Он был чекистом. К сожалению, я никогда его не видел... Я и родился в оккупированном немцами Смоленске. После войны мама со мной уехала на Дальний Восток к родным... Там я и живу теперь.

Долгая пауза.

Ряжских. Так... Вы гордитесь своим отцом? Какой молодец! Я выписываю вас, Курбатов.

Курбатов. Спасибо, профессор. Большое спасибо.

Ряжских. Нелли, Джеймс, наша миссия закончена.

(Уходит.)

Нелли стоит на месте, затем быстро уходит. За ней — Джеймс.

Курбатов. Ах, какая красота! Какая красота! Ирина, понимаете, что это значит?! Скоро я уеду домой!

Ирина. Понимаю, Вася, понимаю... Завтра вы выйдете на волю... Повидаетесь с вашими друзьями... Они с нетерпением ждут вас.

Номер в отеле «Тасмания». Открывается дверь. Входят Курбатов, Ирина с цветами, за ними — с чемоданчиком бой. Бой ставит чемодан и смотрит выжидательно на Курбатова.

Ирина (вынимает монету, отдает ее бою). Спасибо.

Бой кланяется и уходит.

Курбатов. Да что ж вы деньги тратите?

Ирина. Что вы, Вася... Ну, как вам нравится номер?

Курбатов. Нормально... Ничего комнатушка.

Ирина. Комнатушка?

Курбатов. Забот вам со мной...

Ирина. Какие там заботы... (Ставит в вазочку маленький букет цветов.)

Курбатов. Вот уж это совсем лишнее..,.

Ирина. Я очень люблю цветы...

Курбатов. Да что ж мы стоим? Присаживайтесь, Ирина.

Ирина (садясь). Вам устраиваться нужно.

Курбатов. Что тут мне устраиваться? (Оглядывает номер.) Простите, Ирина... А кто платить будет за номер?

Ирина. За комнатушку?

Курбатов. Ишь вы, запомнили...

Ирина. Клиника оплатит, а потом представит счет вашему посольству. Так мне сказал профессор, когда поручил сопровождать вас.

Курбатов. Ну тогда ничего. (Молчит.)

Ирина. Ну, мне пора... Как жаль, что мне надо уходить.

Курбатов. Я вам очень благодарен.

Молчание.

Ирина (протягивая руку). До свидания, Вася.

Курбатов. До свидания.

Ирина. Если разрешите, я вам позвоню.

Курбатов. Буду очень рад...

Ирина. Вот так, Вася... (Направляется к двери.)

Курбатов. Нормально.

Ирина уходит.

(Ставит чемодан на место. Открывает его, достает кенгуру, рассматривает, качает головой, улыбается. Ставит кенгуру на стол. Стук в дверь.) Да-да, прошу вас. Пожалуйста.

Входит дама в сером. Пауза. Курбатов недоумевающе смотрит на даму.

Дама в сером. Господин Курбатов... Я не стану называть своего имени, оно слишком древнее, чтобы о нем мог теперь кто-нибудь вспомнить, но я русская. Я родилась и жила в России. Обстоятельства недавнего прошлого вынудили меня покинуть все, чем раньше я могла гордиться... И вот прожила свои годы здесь, вдали от всего, что могло бы меня утешить теперь, когда старость сломала мои силы и здоровье. Да-да... Теперь осталось недолго. Час мой настанет скоро. Именно поэтому я разрешила себе найти вас, чтобы обратиться к вам лично с глубокой просьбой, в которой, надеюсь, господин Курбатов, вы, как истинный патриот некогда общей для нас родины, не откажете мне? Я понимаю, вас это смущает, но я прошу о немногом. Господин Курбатов, я знаю, что скоро умру. Я могу себе в этом признаться. Я человек без будущего. Я хотела просить вас, если это не слишком сложно, прислать мне из России... Я прошу вас прислать мне горсть русской земли. Я велю посыпать ее на мою могилу. В этой просьбе моя единственная надежда умереть спокойно, мое раскаяние в том, чего теперь уже не вернуть, не исправить, не пережить вновь. Горсть родной земли утешит меня в последний час, умиротворит мое сердце, и пусть бог нас рассудит с судьбой... Вы не откажете мне, господин Курбатов? Я душевно, искренне прошу вас...

Курбатов. Хорошо, я вышлю вам... Обязательно...

Дама в сером. Вы благородный человек, господин Курбатов. Извините меня, я позволю себе пожелать вам самого полного счастья в жизни, счастья, которое возможно у родного очага. У каждого человека есть священные места его детства, его первых шагов на этой грешной земле, у каждого свой Вифлеем, свой священный камень, свой цветущий сад души, своя Нагорная проповедь, которую он несет людям. Если потерять эти священные очаги, в жизни остается лишь пустота и ее не заполнить ничем, разве лишь собственной смертью... Извините меня... Прощайте, господин Курбатов, я с благодарностью буду думать о вас. (Протягивает визитную карточку.) Это мой адрес...

Курбатов. Всего доброго...

Дама в сером (крестит Курбатова). Дай вам бог... (Уходит.)

Курбатов с недоумением рассматривает визитную карточку. Телефонный звонок.

Курбатов (снимая трубку). Нелли?.. Здравствуйте, Нелли... Да, честно говоря, не ожидал вашего звонка. Очень рад. Очень рад... Нормально, вот устраиваюсь... Нет, никто не был... Впрочем, была одна дама... Не знаю... Эмигрантка русская... Странная какая-то... А что мне остерегаться? Кому я нужен? Думаю, что не представляю интереса... Приедете? Прекрасно, Нелли... С отцом? Очень буду тронут. Хорошо... Через час? Отлично. Я буду в номере... Нет-нет, никуда не собираюсь уходить... Да что вы так беспокоитесь? Я буду ждать вас в номере. (Вешает трубку.)

Стук в дверь.

Войдите.

Глазырин (входя). Извините, господин Курбатов.

Курбатов. Что вам угодно?

Глазырин (волнуясь). Меня привела к вам необходимость сказать вам правду...

Курбатов. Какую правду? О чем вы?

Глазырин. Я русский...

Курбатов. Ну и что? Я тоже русский.

Глазырин. Судьба так сложилась, что я давно живу здесь... Здесь, в этом городе. (Садится.) Вы не возражаете?

Курбатов. Пожалуйста.

Глазырин. Разрешите закурить.

Курбатов. Курите.

Глазырин (предлагая сигарету). Прошу.

Курбатов. Спасибо, не курю.

Глазырин. Очень волнуюсь, господин Курбатов... Очень волнуюсь... Вы человек оттуда... С родины... С далекой моей родины... Так хочется все, что камнем ношу на сердце, сказать вам...

Курбатов. Так что же...

Глазырин. Хоть в конце жизни, а взглянуть на нее... На землицу мою родную... (Тяжело вздыхает.)

Курбатов. Может, вам воды?

Глазырин. Да нет... Я соберусь... Я свое заканчиваю... Как может человек испортить... Да что испортить? Искалечить... Сломать себе жизнь. Испугаться. Бросить родину. Покинуть ее. И неотвратимо покатиться по страшной наклонной вниз.. Вниз, вниз... Неотвратимо. И совсем молодым... Неразумным. Сначала в Болгарию. Обжился немного... Война кончилась... Куда? Во Францию... А там уже набито... Там своих хватает... Швейцаром был, двери открывал... Кому я был нужен?.. Кому, скажите? Уехал в Алжир... И там настигли.

Курбатов. Кто настиг?

Глазырин. Разве было время разбираться — кто? Бросился в Африку. На экватор... Жарко... Влажность... Климат изнуряющий. Тогда сюда. Последняя земля... Кинул якорь... Мне что? Доживаю... Но решился. Решился все же. Хватит. И вот пришел к вам. Помогите.

Курбатов. Чем же я могу вам помочь?

Глазырин. Можете... Совсем малая просьба. Подал я прошение. Вернуться хочу.

Курбатов. И хорошо....

Глазырин. Боюсь... Один боюсь... Вы возвращаетесь на родину... Обождите. Со дня на день жду решения... Мне обещают... Прошу вас, вместе. Я, дочь и вы...

Курбатов. Так вы с дочерью?

Глазырин. Да, с дочерью... Из-за нее все. На родину. Дочь единственная... Ради дочери... Да вы ее знаете.

Курбатов. Я?

Глазырин. Глазырин я...

Курбатов. Не знаю...

Глазырин. Сестра.

Курбатов. Чья сестра?

Глазырин. Ирина... Дочь моя... У вас дежурила. Медицинская сестра.

Курбатов. Ах. Ирина! Что ж вы сразу не сказали?

Глазырин. Вы ничего не заметили?

Курбатов. А что я мог заметить?

Глазырин. Она же к вам... Бедная девочка... Неужели вы не заметили?

Стук в дверь.

Курбатов (нервно). Войдите! Войдите!..

Входит Дзюбин, он в форме агента авиакомпании.

Дзюбин. Господин Курбатов?

Курбатов. Я Курбатов...

Дзюбин. Я из авиакомпании...

Курбатов. Правда? Как хорошо... Извините, господин Глазырин, видите... (Дзюбину.) А билет где?

Дзюбин. Вам придется отправиться со мной за билетом.

Глазырин (поднявшись). Извините, господин Курбатов! Не думайте обо мне плохо.

Курбатов. Да что вы, что вы?!

Глазырин уходит.

Я готов... Что надо взять с собой?

Дзюбин. Паспорт, господин Курбатов.

Курбатов. Паспорт внизу, у портье.

Дзюбин (уступая дорогу Курбатову). Вот как у нас, господин Курбатов. Со всем уважением.

Курбатов (останавливаясь на пороге номера). Погодите. Я не могу уйти. Ко мне должны прийти. Знаете что... привезите билет сюда.

Дзюбин. Если б мог, я бы привез его уже сейчас. Нужна ваша подпись. Паспорт.

Курбатов (мучительно раздумывая). У вас есть документ, что вы являетесь агентом этой компании?

Дзюбин (вынимая удостоверение). Я понимаю, конечно, русские должны проявлять бдительность в капиталистическом окружении. Пожалуйста.

Курбатов (взглянув на удостоверение). Ладно. За тридцать минут управимся?

Дзюбин. Управимся. Пять минут туда, пять — обратно.

Курбатов. Едемте.

Дзюбин. Прошу, господин Курбатов! (Открывает дверь.)

Курбатов, за ним Дзюбин выходят из номера. Телефонные звонки. Входят Джеф и Терри. Осматривают номер. Телефон звонит.

Терри. Кажется, мы опоздали.

Джеф. Зацапали парня.

Терри. Надо звонить Виккерсу.

Джеф. Звони.

Телефонный звонок.

Терри. Снять трубку?

Джеф. Снимай.

Терри (снимает трубку). Алло! Алло! Кто это?.. Боб? Я... Я... Терри... А, это ты все звонишь? Его здесь нет. Вещи?.. (Оглядывая номер.) Чемодан в номере... У портье? Сейчас узнаю. Будут новости — позвоню. (Вешает трубку. Набирает номер.) Портье? Скажите, пожалуйста, господин Курбатов ничего не передавал вам?.. Нет... Взял паспорт? Спасибо. (Вешает трубку.) Вместе с агентом уехал в компанию «Пан-америкен».

Джеф. А что, если он с ними снюхался?

Входят Ряжских и Нелли.

Нелли. Извините... Здесь должен быть господин Курбатов.

Терри. Нет его здесь.

Нелли. Он должен был ждать нас.

Джеф. Кого это — вас?

Нелли. Профессора Ряжских и меня.

Джеф. А вы кто?

Нелли. А я дочь профессора.

Терри. Курбатова увезли...

Нелли. Кто увез? Куда?

Терри. Портье утверждает — в авиакомпанию «Пан-америкен».

Ряжских. Извините, я бы хотел знать, кто вы?

Джеф. Какая разница — кто мы.

Терри. Мы друзья Курбатова... Вы спасли ему жизнь, профессор... Ну, мы тоже в некотором роде охраняем его...

Входит бой.

Бой. Господину Курбатову билет!

Терри. Какой билет?

Джеф (взяв боя за грудки). Какой билет? Куда?

Бой. На Дели.

Терри. Отпусти парня...

Джеф (еще держа боя). Кто тебе дал билет?

Ряжских (Джефу). Отпустите, пожалуйста, юношу.

Бой. Привезли билет из авиакомпании. Но я должен вручить его лично...

Джеф (вырывает билет). Мы передадим. Отправляйся...

Бой. Но я...

Терри. Иди, парень, не беспокойся.

Бой (Ряжских). Вы, господин...

Ряжских. Не беспокойтесь.

Вой уходит.

Джеф (передавая билет Терри). Нормальный билет...

Терри. Билет нормальный... Но нет Курбатова. (Джефу.) Отправляемся к Виккерсу.

Нелли. Вот видишь, папа, а ты мне не верил?!

Ряжских. Да, теперь вижу.

Нелли (Терри). Я бы хотела быть вам полезной.

Терри. Вы не знаете Елену Николову?

Нелли. Знаю.

Терри. Отправляйтесь к ней.

Нелли. Адрес?

Терри. Вот адрес. Она знает, что делать. (Передает, карточку. Джефу.) Едем.

Оба уходят.

Ряжских. Кто такая Николова?

Нелли. Одна женщина... Посиди здесь, папа... Вдруг... Вдруг Курбатов вернется... Жди меня здесь.

Ряжских. Наверно, это не очень удобно.

Нелли. Я прошу тебя, папа.

Ряжских. Хорошо, Нелли... Я буду тебя ждать здесь.

Нелли. Я буду звонить. {Выбегает из комнаты.)

Ряжских (остается один. Подходит к окну. Возвращается к столу. Набирает номер телефона). Мне нужно полицейского комиссара... Здравствуйте, господин полицейский комиссар. Говорит профессор Ряжских. Мне необходимо срочно вас повидать... Да, очень срочно.

Веранда на австралийской ферме. С двух сторон кусты ярко цветущих роз. Стволы изогнутых эвкалиптов. В глубине веранды — широкая раздвижная дверь. Виден бар с высокой стойкой. На веранде — грубый современный стол и такие же стулья. Линкс — у стойки бара с бокалом виски. Возле него — Глазырин. Здесь же Ирина.

Линкс (раздраженно). Ну и что? Что? Что же вы молчите?!

Глазырин. Они другие люди, господин Линкс, совсем другие...

Линкс. Другие? Такие же, как и все. Едят, пьют, спят с бабами!

Глазырин. Возможно, господин Линкс, возможно... Но они, наверно, тщательно маскируются... Я сделал все, что мог.

Линкс. Вы сделали все, что могли... Ваша дочь сделала все, что могла. А чего вы добились?..

Глазырин. Но я подготовил почву для Дзюбина.

Линкс. Подготовил почву?.. Нашелся земледелец! А где они? Я спрашиваю, где они?

Глазырин. Дзюбин так натурально изображал агента авиакомпании.

Линкс. Изображал? Натурально? Гнать вас всех надо!

Глазырин. Прилагал все душевные усилия... Все душевные усилия... Всю свою жизнь многострадальную изложил.

Линкс. А вам он поверил, Ирэн?

Ирина. Я сделала все, чтобы он поверил. Была смиренна, как голубица.

Линкс. Голубица... (Смотрит на часы.) Исчезли.

Глазырин. У господина Дзюбина не сорвется.

Входит Неизвестный.

Неизвестный. Едут.

Линкс (Неизвестному). Смотрите, чтобы никаких посторонних людей на ферме не было. Отвечаете головой.

Неизвестный. Будьте спокойны, шеф. (Уходит.)

Слышен шум подходящей автомашины.

Линкс. Щи готовы? Огурцы? Черный хлеб?

Глазырин. Все готово... И селедочка и черная икра... Только щей-то он у себя хлебал не мало? Разве их на щи возьмешь?

Линкс. Кто вы такой, Глазырин! Вы отщепенец... Обломок прошлого... Начнем со щей, с черного хлеба... С водки... А там хор свое дело сделает... Вы меня не учите, Глазырин. Чтоб все у меня было но первому классу.

Глазырин. Не извольте беспокоиться.

Ирина. Как нам вас именовать?

Линкс. Шеф... Просто шеф...

На веранде появляется Курбатов, за ним — Дзюбин.

Дзюбин. Пожалуйста, господин Курбатов.

Курбатов (оглядывая веранду). Куда меня привезли?

Линкс. Здравствуйте, господин Курбатов.

Курбатов. Мне сказали, мы едем за билетом...

Линкс. Мы решили дать вам возможность отдохнуть.

Курбатов. Отдохнуть я мог бы и в отеле... В городе у меня друзья.

Линкс (указывая на Глазырина и Ирину). Здесь тоже ваши друзья.

Курбатов. Я очень рад, но хотел бы вернуться в отель.

Линкс (предельно задушевно). В отель вернуться никогда не поздно. А здесь вы можете познакомиться с жизнью фермеров.

Курбатов. Ах, это ферма?

Линкс. Обыкновенная австралийская ферма. Желаете выпить? Виски? Бренди? Русская водка? Мы приготовили ее специально для вас. Я вам налью виски. (Наливает.) Я, правда, не очень воспринимаю вашу водку. Мы приготовили специально для вас русский обед. Господин Глазырин постарался. (Глазырину.) Какое меню?

Глазырин. Наше, русское... Селедочка с вареной картошкой. Соленые огурчики... Черная икра. Настоящие русские щи.

Линкс (Курбатову). Как видите, друзья заботятся о вас. Вы пообедали?

Курбатов. Не обедал.

Линкс Превосходно... Пообедаем вместе... Если не возражаете?

Курбатов. А чего ж мне возражать. Человек должен где-то обедать.

Линкс. Ирина, будьте хозяйкой.

Ирина уходит.

У нас еще кое-какие сюрпризы приготовлены для дорогого гостя.

Курбатов (Линксу). А вы и есть фермер?

Линкс. Земледелец... Потомственный...

Курбатов. Большое хозяйство?

Линкс. Не очень... Но пока держимся...

Ирина на тележке катит блюда.

Ирина (расставляя еду на столе). Прошу. Пока щи горячие...

Глазырин. Подожди, Ирина... Мы еще по рюмочке. (Курбатову.) Можно?

Курбатов. Пожалуйста.

Глазырин наливает всем. За стол садятся Линкс, Курбатов, Глазырин и Ирина.

Линкс. Думаю, что самый подходящий тост, господин Курбатов, за ваше здоровье.

Курбатов. Спасибо. (пьет. Ставит рюмку. Линксу.) А что же вы?

Линкс. Какой вы наблюдательный. (Пьет до дна.)

Глазырин. Ну, как огурчики?

Курбатов. Прекрасный засол.

Глазырин. Именно... Мы свое русское нигде не теряем... (Наливает водку.) Конечно, есть и здесь добрые люди, но я бы хотел за Россию, за матушку нашу. Не возражаете?

Курбатов. Не возражаю.

Глазырин. До дна! (Пьет.)

Линкс (Курбатову). А вы что же это, половиночку?

Курбатов. А вы, оказывается, тоже наблюдательный, (Допивает.) Я бы щей хотел... Соскучился, знаете.

Линкс. Ирина, что же вы?

Ирина. Только, Вася, полную тарелку...

Глазырин. Еще рюмочку?

Курбатов. К первому у нас не полагается.

Глазырин. Да что вы?! По старому русскому обычаю.

Линкс. Господин Курбатов не хочет... Насильно не надо. Мы лучше сюрприз начнем. Зовите, Глазырин...

Глазырин. Сию минуту... (Уходит.)

Линкс. Тут у нас есть коллектив один, хор, правда, с божественным оттенком... Исполняют псалмы и песни... Для вас любопытно будет... Узнали, что русский здесь, пожелали показать искусство. Не возражаете?

Курбатов. А чего ж возражать.

Ирина. Может, еще щей?

Курбатов. Антракт, Ирина... Устроим антракт.

Ирина. Да, конечно, Вася. (Садится рядом с Курбатовым.)

Глазырин входит с группой одетых в псевдорусскую одежду пожилых людей, среди которых два-три юноши.

Глазырин. А вот и мы. (Хору.) Прошу, господа.

Хор (выстроившись полукругом, поет на мотив «И кто его знает»).

Хор замолкает. Курбатов с трудом сдерживает смех.

Глазырин. Не забывают веру христианскую...

Курбатов. Это ценно, конечно... Только мотив такой, житейский...

Глазырин. По радио из России слышали... А слова свои подобрали.

Курбатов. Музыкальные люди...

Глазырин. Чрезвычайно.

Линкс. Хватит псалмов... Несовременно. Давайте русские песни.

Глазырин (взмахнув рукой). Давайте русские песни.

Начинается дивертисмент из современных псевдорусских песен, к концу которого появляются два парня и две девушки и пляшут что-то среднее между русским танцем и чечеткой. Девушки танцуют перед Курбатовым и выхватывают его на круг. Курбатов делает несколько затрудненных движений и останавливается перед Линксом.

Курбатов. Давай, господин фермер. Тряхни нашу русскую.

Линкс. Для хорошего гостя — пожалуйста.

Идет короткий танец, во время которого Глазырин выпивает несколько рюмок. Ирина его удерживает, но безрезультатно. Курбатов возвращается к столу, за ним — Линкс.

Глазырин (хору). Спасибо, господа... Спасибо, люди русские... Все, финиш...

Хор уходит.

Линкс (Курбатову). Как вам нравится хоровой коллектив?

Курбатов. Нафталином от него попахивает, а так — нормально.

Глазырин. Господин Курбатов, выпьем еще?

Курбатов. Не возражаю.

Глазырин (налив рюмки). За веру, царя и отечество.

Ирина. Отец!

Курбатов. Стоп! (Отставив рюмку.) За веру готов выпить. Маму мою зовут Верой... А за царя — это как же? У вас-то царя в голове нет? И отечества нет? За что вы будете пить?

Глазырин. Господин Курбатов...

Линкс. Вы свободны, Глазырин. (Ирине.) И вы.

Глазырин и Ирина уходят.

Курбатов. Как я понимаю, представление окончено?

Линкс. Не обращайте внимания на идиотов.

Курбатов. Обращаю. Что вам от меня надо?

Линкс. Говоря откровенно, нам бы хотелось сделать вам предложение...

Курбатов. Быть вашим шпионом?

Линкс. Зачем так примитивно, господин Курбатов? Шпионов у нас достаточно.

Курбатов. Чего же вы хотите? Зачем все это представление?

Линкс. Это жизнь, а не представление, Курбатов... Нам бы хотелось, чтобы вы пожили у нас, посмотрели, как у нас идут дела. Слушайте, Курбатов, вы не пожалеете. Вы рабочий, электрик. Останьтесь, посмотрите, как живут наши рабочие. Как они веселятся... И вообще, что такое свободный мир.

Курбатов. Ваши рабочие живут за наш счет.

Линкс (засмеялся). Это как же — за ваш счет? Что-то новое в экономике?

Курбатов. Слушайте, если у вас черепок немного работает, вы ж должны понимать, что существование нашего государства заставляет вас идти на уступки вашим рабочим. Разве не так? Мы-то довольны этим.

Линкс. Кто это мы?

Курбатов. Советский Союз, другие социалистические страны... У нас же это каждый пионер понимает... Отстали вы в своем политическом развитии, господин фермер. Разве это порядок? Мне лететь надо — на какую-то ферму затащили.

Линкс. Посмотрите, как живет свободный мир.

Курбатов. Да бросьте вы, — свободный?! Повторяете, как попка, одно и то же. Свободный? Завезли меня и пытаетесь обработать? Девчонку вовлекли в грязное дело? Свободный мир? Сколько вы ей заплатили, господин шеф?

Линкс. О, да вы, оказывается, политик?!

Курбатов. А вы думали — мальчишка, морячок слюнявый. Тридцать сребреников предложите — он и лапки кверху поднимет?

Линкс. Зачем тридцать? Мы вам больше дадим. Хотя некоторые бесплатно остаются.

Курбатов. Это гнилой товар, а вам нужны чистенькие.

Линкс. А мы можем сделать вас грязненьким! Объявим, что попросил политического убежища. А? Как вам это нравится? Объявим, а вас спрячем. И скажем — не хочет бывший советский моряк видеть никого, в том числе и ваших представителей. Не отмоетесь!

Дзюбин (входя). Да что вы с ним?

Линкс. Спокойно, Дзюбин.

Курбатов. Ах, Дзюбин. Еще одна сволочь у вас служит?

Дзюбин. Я тебе покажу — сволочь!

Линкс. Да вот — живет господин Дзюбин. Неплохо живет. Дом имеет, автомобиль, свой участок.

Курбатов. Все имеет, кроме совести.

Дзюбин. Шеф, дайте мне закончить разговор.

Курбатов. А я так считаю, мы закончим нашу беседу. Каждый при своих... Вы меня сейчас отправите в отель. И на этом закроем вопрос.

Линкс. Туда вы уже не вернетесь. Вы исчезнете. Отныне никто и никогда в мире человека под именем Василий Курбатов не увидит.

Курбатов. Пугаете?

Линкс. Предупреждаю. Кто заметит ваше исчезновение?

Курбатов. Кому надо, заметят.

Линкс. И вам не жалко вашей молодой жизни?

Курбатов. Жалко. Только вы от меня ничего не добьетесь. Кроме этого! (Показывает дулю.)

Линкс. Ладно. Займитесь им, Дзюбин... Но так, чтоб я мог с ним еще поговорить. (Уходит.)

Курбатов медленно обходит стол, стараясь занять выгодную позицию.

Дзюбин. Я б тебя, гада, сразу придушил!

Курбатов. А ты попробуй!

Дзюбин. У-у, большевистское отродье! (Отпивает из бокала виски.) Я б каждого из вас придушил. Ты знаешь, к кому ты в руки попал? К власовцу в руки попал! Мне хоть по одному, но чтобы вас меньше было. (Выхватывает финский нож.) И я сей момент из тебя двух сделаю!

Курбатов. Попробуй, гадина! Попробуй!

Дзюбин. Я таких комсомолов, как ты, несчетное количество на тот свет пустил. Голыми руками... (Рывком отбрасывает в сторону стул.)

Курбатов, схватив скамейку, пятится к двери, пытается открыть ее ногой, но дверь закрыта.

Дзюбин (прикрываясь скамейкой, приближается к Курбатову). Тебя Василием звали?

Схватка. Дзюбин, изловчившись, бьет Курбатова. Тот падает, но поднимается и наносит удар Дзюбину. Тот стоит оглушенный, но в это время появляется Глазырин и стулом наносит удар Курбатову. Появляется Линкс. Выламывая двери, врываются Джеф, Терри и Виккерс. И опять схватка.

Терри (нанося удар Дзюбину). Получай, гад!

Виккерс. И от красного Виккерса!

Джеф. Дай, я ему еще одну штуку поднесу!

Терри. Не будь эгоистом, дай мне! (Бьет Линкса.)

Линкс летит к Виккерсу.

Виккерс. А теперь от летчика союзной авиации!

Линкс летит к дверям. Падает. Входит Глазырин.

Глазырин (над лежащим Дзюбиным). В Иордании крещенный, вечная память, анафема.

Линкс поднимается.

Джеф. Слушай, ты, зачем русского матроса сюда затащил?

Линкс. По его личной просьбе.

Курбатов. Он лжет!

Терри. У него профессия такая!

Виккерс (Джефу и Терри). Доставьте сюда другого.

Терри и Джефф уходят.

Линкс (тронув ногой лежащего Дзюбина). Вставайте, Дзюбин, неловко лежать, когда гости стоят.

Дзюбин стонет. Джеф и Терри вносят Неизвестного, кладут рядом с Дзюбиным. Он в том же состоянии, что и Дзюбин.

Джеф. Принимай свою падаль.

Виккерс (Курбатову). Вы в состоянии ехать?

Курбатов. Да. Спасибо вам.

Линкс (Виккерсу). Как вы сюда попали?

Виккерс. Той же дорогой, что и вы.

Слышен шум автомашины.

Терри. Еще кого-то несет!

Джеф. Что ж, придется занять круговую оборону.

Входят Рейсборн, Нелли, Николова, чуть позже — Ряжских.

Нелли (бросаясь к Курбатову). Вася, я так боялась за вас!

Курбатов. Спасибо, Нелли... Я знал, что вы не оставите меня в беде! Спасибо, профессор... Спасибо вам за все!

Линкс. Итак, господин полицейский комиссар, и вас вовлекли в это дело?

Рейсборн (Линксу). Имею указание сопровождать господина Курбатова к самолету.

Линкс. Господин Курбатов уже обзавелся почетным эскортом. Что касается нас, то мы, как могли, скрасили его свободное время. (Рейсборну.) Желаете выпить?

Рейсборн. Я не против. (Указывая на Дзюбина и Неизвестного.) Господа нездоровы?

Линкс. Дорожное происшествие. Укачало. (Глазырину.) Уберите их в ванную.

Дзюбин и Неизвестный тяжело поднимаются и, поддерживая друг друга, уходят в сопровождении Глазырина. Линкс наливает виски Рейсборну.

Виккерс (оттягивая Джефа от Линкса). Спокойно, Джеф, еще надо успеть в отель.

Рейсборн (чокается с Линксом. Пьет). Прошу, господин Ряжских.

Линкс. Господин комиссар, разрешите мне сказать профессору несколько слов наедине.

Рейсборн. Пожалуйста. (Уходит.)

Ряжских (Нелли). Идите, я сейчас.

Нелли. Нет, папа, мы тебя не оставим!

Ряжских. Слушаю вас, господин Линкс.

Линкс. Итак, вы сами заявили полицейскому комиссару?

Ряжских. Да.

Линкс. И сами решили все перечеркнуть?

Ряжских. Да.

Линкс. Вы пожалеете об этом! Мы вас сотрем в порошок!

Ряжских. Опоздали, господии Линкс!

Линкс. Не видать вам прав гражданства!

Ряжских (гневно). Опоздали, господин Линкс! Опоздали! Уже не растопчете. Права гражданства?! Плюю я на вас и на ваши права! Слышите, плюю! Мне дороже называться честным человеком! Русским человеком. Идемте, Курбатов, я сам провожу вас на самолет!

Все уходят.

1967