End War (СИ)

1

Он пришел в себя обалдевший, сидя на песке. Охэйо сидел рядом — хмурый, скрестив босые ноги. Тезка отчаянно ругался, выбираясь на берег — его выбросило в море, и он наглотался соленой воды. Над ними висело безмятежное небо Нау-Лэй. В какой-то миг Лэйми показалось, что ему напекло голову, и вторжение Мроо ему просто почудилось.

— Что это было? — спросил тезка, наконец, отплевавшись.

— Разрывной заряд, — сказал Охэйо, поднимаясь и отряхивая с хайлины песок.

— Нет, ещё до того, — пояснил тезка.

Охэйо повернулся к нему.

— У этих тварей оказался БЕТ-двигатель. У всех. Я ничего не смог с ними сделать, кроме…

— Что за двигатель? — сразу же спросил Лэйми.

— БЕТ-двигатель, — спокойно пояснил Охэйо. — Разновидность вакуумного реактора. Принцип действия основан на «мягком» саморождении нового пространства без его дальнейшего распада. Расширяясь, оно создает волну, несущую корабль. Так можно летать быстрее света в обычном пространстве и разгоняться с огромным ускорением. Топливо нужно лишь на запуск реакции. Только она нестабильна, и сильные искажения метрики делают корабли с БЕТ-двигателем смертельно опасными для живых организмов. Они могут состоять лишь из бозонной плазмы или ещё более экзотических форм материи. Ах да, ещё сверхсветовой поток «новорожденного» пространства может буквально «сдуть» любое количество энергии, летящей со скоростью света, — а также защищает от вакуум-ударных генераторов и Йалис. Корабль с таким приводом практически нельзя уничтожить — разве что, закинув ему на борт какую-нибудь гадкую бомбочку. Разрывной заряд тут пришелся в самый раз.

— Что за разрывной заряд? — сразу же спросил Лэйми.

— Разрывной, — повторил Охэйо. — Только он разрывается не сам, а разрывает пространство. В смысле — резко ускоряет его естественное локальное расширение. Исходное поле накладывается на объем диаметром где-то километров в двадцать — и растягивает его так, что соседние атомы разносит где-то на десятую часть миллиметра. То есть, где-то в миллион раз или около того. Естественно, что всё в этом объеме превращается в очень разреженный газ. А всё, что на пути сферы расширения, она просто сплющивает. И имеем в итоге вспышку ну очень мощных космических лучей, которые дальше летят, пока не попадут во что-нибудь. То есть, на самом деле штука очень гадкая. Придумали её как раз во вселенной Z7RHA/1663-9-1. Я её только скопировал, — а потом закинул на борт каждому матоиду. Даже не закинул, а прямо там синтезировал.

— И?..

— Их всех разорвало, — отрывисто сказал Охэйо. — Правда, и «Анниту» тоже, и вообще всё там. Портал, правда, я успел закрыть. Проекции, конечно, тоже разорвало, это уже новые. Гиперлайнеры пришлось уже поштучно назад, домой, выдергивать. Потому что делать там — им вот с таким уже нечего. Такую вот дрянь давить — надо Нэйристами или кем-то вроде нас. Даже Крэйсиан не справится, потому что обычный Йалис тут не очень-то…

— А крейсеры?

Охэйо усмехнулся.

— Крейсеры остались. Сейчас их там примерно тысяч пять. Они автоматические же, и будут драться до конца. Ну, и информацию передавать нам.

— А как эта штука хоть выглядит? — спросил Лэйми. — В смысле, разрывной заряд?

— Вот, смотри, — в воздухе перед Лэйми зависла метровая, примерно, сфера, словно бы из прозрачной стеклянной пены. Свет очень странно преломлялся в сотнях её пузырей, и у Лэйми даже закружилась голова. Он облегченно вздохнул, когда Охэйо убрал сферу.

— На самом деле это генератор инфлатонного поля, — спокойно сказал тот. — Вернее, даже не генератор, а само поле, запертое внутри… ну, можно сказать, что это — особый вид вакуума, и на границе с обычным возникает доменная стенка, однако, проницаемая при определенных условиях. Такая своеобразная вакуумная бутыль, в которую можно, например, вещество накачать, хоть сотни миллионов тонн, водород там или дейтерий — и там будет термоядерный синтез идти, и «бутыль» эта будет светить, как небольшое солнце, очень долго. Или даже так настроить, что на границе сред — аннигиляция, и там не частицы выходят постепенно, а сразу гамма-кванты. Или инфлатонное поле туда закачать, или ещё что… Очень удобная вещь. Только синтезировать… сложно, проще так получать, не напрямую, — метрической инженерией, а не синтезатором, потому что тут немаленький шанс накосячить. В метрику синтезатором лучше вообще не лезть без особой нужды, потому что хотим антигравитацию, — а получаем инфлатонное поле, или минус-материю, которая не только обычную материю бесследно стирает вообще, но и физика от неё может заглючить, потому что там сразу куча парадоксов идет. И имеем в итоге — черную дыру, или кусок пространства вообще непонятно куда вылетает и получаем Тени Теней… а то и вовсе Т`окэ фйау. Вайми часто на этом обжигался, потому что возможностей у него… много, а вот представления, что будет, если мы слепим фрактальное пространство, в котором мерность на квантовом уровне скачет, например, — нет.

— А что там будет? — с крайним интересом спросил тезка, отжимая волосы.

— А будет, например, гиперразум, который всю реальность вокруг мгновенно транформирует, — да так, что даже нам там непонятно ничего. И хорошо ещё, если всё это можно хоть как-то убрать, — а если нет? И таких сюрпризов — бездна, причем, несчетная, потому что Реальность неисчерпаема, и любопытным Творцам в ней — раздолье. А кому-то потом всё это убирать…

— А что конкретно мы теперь будем делать? — спросил Лэйми.

Охэйо вздохнул.

— Конкретно наш флот для войны с Мроо слабоват. Сам я пока лезть в это не хочу: слишком уж большой шанс наломать дров, как ты видишь, да и восстановление системы после той атаки на Q7GRR/6669-8-8 ещё не полностью закончено. Вайми… ну, ты же знаешь уже эту личность. Если он в это влезет, — Мроо будут уже не актуальны. Совсем. Как и вся существующая там реальность. Анхела… Анхела занята подготовкой к… окончательному решению вопроса.

— И что?

Охэйо улыбнулся.

— Вот что: Анхела сейчас занята, но её Станция — не Станция Транквилити, конечно, а её, скажем так, личная — свободна. И вполне может поучавствовать в… спасательных работах. Это будет разумно, не так ли?..

2

Они стояли в огромной рубке Станции, над застывшим океаном Ядра. У Лэйми отчетливо кружилась голова, — пол здесь тоже был экраном, и казалось, что его вообще нет, а сам он висит над бездной синего ледяного света. Не слишком приятное ощущение, на самом-то деле.

Он помотал головой и осмотрелся. Многоугольное помещение, действительно огромное — метров двадцать в поперечнике. Пустое — даже без кресел, но тем, кто в нем работал, они и не нужны. Массивные пульты с множеством мигающих огоньков, разноцветных экранчиков, клавиатур, рычажков и приборов — в сущности, декоративные, потому что управлялась Станция Анхелой напрямую. Ещё один пояс экранов с толстенным стеклом, сейчас погашенных. Низковатый потолок из черного зеркального металла. Дверей нет — да они тут и не нужны. Воздух чистый, свежий — и холодный. Ну да, Анхела же не ходит в парео…

Он покосился на Охэйо. Ввиду холода и серьёзности момента тот был в своей обычной черной с серебром хайлине, и в сандалиях на босу ногу. Сам Лэйми тоже был в сандалиях, но в остальном одет куда проще — в джинсы и футболку, и потому чувствовал себя неловко. Такая одежда казалась ему… неуместной в таком месте и в такой ситуации. Но в каком-нибудь адмиральском мундире с орденами и эполетами он точно выглядел бы идиотом, — а представить себе что-то среднее Лэйми не мог. Да и сам он чувствовал себя тут лишним, — в конце концов, он никогда не был военным, политиком или дипломатом, готовым решать судьбы миров. Он был просто другом Охэйо. Который, впрочем, никогда не интересовался особо его мнением, так что чувства к нему у Лэйми были сложными. С одной стороны, он был благодарен ему за… да, пожалуй, за всё. Без Охэйо он давным-давно был бы мертв, — причем, многократно. С другой же… Охэйо иногда злил его, как мало что другое. Не раз, и даже далеко не два их споры перерастали в откровенные драки — причем, Лэйми в них регулярно доставалось. Бывало, конечно, и иначе — и, наверное, именно это примиряло его с…

— Воспоминания одолели? — насмешливо спросил Охэйо, даже не повернув головы.

Лэйми вздрогнул. Прямо сейчас он вспоминал ошалелое лицо лежавшего на лопатках Аннита — и забыл, что с тех, детских лет тот весьма сильно вырос.

— Ну да, — он усмехнулся. — Помнишь, как я наподдавал тебе там, у веранды?

— Ну… — Охэйо смутился. — Нам же тогда по шесть лет было. Я даже не уверен, стоит ли вообще вспоминать такое…

— А вспоминать, как ты меня с крыши сбросил? Если бы не Зеркало, я бы точно убился…

— Ну… — Охэйо отчетливо покраснел. — Я же тогда ещё совсем маленький был…

Лэйми усмехнулся. Да — в те годы Аннит был лохматым худущим существом, чумазым от ушей до пяток. Кто же мог подумать, что…

— Что из чумазой худущей заразы вырасту я? — усмехнулся Охэйо.

Лэйми недовольно помотал головой.

— Ты опять мои мысли читаешь!

Охэйо смутился.

— Ну, почему? Просто я много с тобой возился, когда… воскрешал, и вполне могу угадать, что ты думаешь.

— А это всё равно, — буркнул Лэйми. — Слушай, а ты не мог бы всё это забыть? А то мне как-то неловко…

Охэйо вздохнул.

— Ну, если ты так этого хочешь… Вот. Забыл. И что?

— А как я проверю?

Охэйо улыбнулся.

— А никак. Но я больше так не буду, честно.

Лэйми вздохнул.

— Ну, ладно. Вот, мы здесь. Осмотрелись. Что мы будем делать?

— Заниматься эвакуацией, что… Перебрасывать Станцию и зачищать плацдарм от Мроо будет Анхела, конечно. Времени бегать за каждым и уговаривать его зайти в корабль больше нет. Поэтому, будем сразу выдергивать планеты. Если кто-то болтается в космосе… он или срочно возвращается… или ему не повезло.

— Угу, — а куда выдергивать? — спросил тезка, возникая прямо в центре рубки. Без него столь важное дело, естественно, не обошлось. — Там же не только Империя…

— Куда, куда… — буркнул Охэйо. — К звездам, естественно.

— Угу, — и сколько планет можно в экосферу звезды запихать, чтобы они не сталкивались? — спросил Лэйми. — И вообще, в какое-то одно конкретное место?

— Смотря куда мы тащим.

— А куда можно? — сразу же спросил тезка, невозмутимо садясь прямо на пол. Он, как раз, был в бусах и парео, — но изо всех сил делал вид, что ему совсем не холодно.

— Выбор небольшой, на самом деле, — Охэйо вздохнул. — Это или соседняя с Содружеством Миров галактика, или Йэннимурский Объем, или вселенная сарьют, наконец. В Нау-Лэй очень трудно тащить, да и опасно — слишком уж изменчивая там реальность, благодаря некоторым творческим личностям.

— И сколько у Империи, сторков, мьюри, кто там ещё? — планет? — спросил Лэйми. — Аниу — если тащить и их тоже — у них же не только космические поселения есть.

— Они-то как раз в кораблях, в основном, живут, так что им только собраться и портал открыть. Это проще, чем таскать планеты.

— А их Союз? Тех на самом деле трудно будет вывозить, их там почти триллион, а транспорта штатного — нет.

— Тут уже всё от времени зависит. Сможем ли мы Мроо хотя бы пару дней сдерживать, или сразу придеться всё взрывать, — ответил Охэйо. — А сколько планет можно… ответ зависит от того, на сколько лет надо гарантии дать. Можно их вообще в открытом космосе расставить, и снабдить лампами. А потом уже по звездам растаскивать — или так оставить, система интересная получится же…

— В какой вселенной, в смысле у кого?

— Тут уж где получится. Можно и в Содружестве — там много места свободного же. Можно в Йэннимурском Объеме, можно ещё где-нибудь, где физика подходит. Потому что сейчас вопрос стоит просто: или мы планеты хоть куда-то убираем… или их не будет.

— А если времени совсем не будет? — спросил Лэйми.

Охэйо вздохнул.

— Вот тогда плохо. Куда попало планеты не выдернешь же. А сюда людей собирать… это не самая лучшая идея.

— А сколько человек мы сможем взять сюда, в случае чего? — спросил тезка.

— Можно сформировать жилые модули над ядром или загнать сюда обитаемую планету — тут штатно шесть позиций, куда их без проблем можно поставить, и обеспечить безопасность, и вот тут — хоть сколько их можно.

— Хоть сколько можно — или таки шесть? — спросил Лэйми. — Или в ядро — только шесть, а над ядром — сколько угодно? И в пределе имеем Пояс Миров Р`Лайх — сотни тысяч обитаемых планет? Но ведь тогда мы всех забрать сможем!

Охэйо мотнул головой.

— Нет. Шесть позиций для планет типа Земли над ядром. Жилых модулей — практически сколько угодно, миллионы — точно, но это всё же не планеты. При этом, они будут ВНЕ ядра. И — в случае прыжка только ядра — им конец. На ядро поставить обитаемые модули, кроме этого, — нельзя, потому, что одна система безопасности занимает места раз в семь больше его самого. Кроме того, эти модули ещё строить нужно. И вместимость у них, кстати, не то, чтобы очень большая. По паре тысяч человек.

Лэйми вздохнул.

— И что же тогда делать?

Охэйо фыркнул.

— Что, что… Драться. Выносить нафиг Мроо, а потом уже смотреть, что там можно сделать. Только это сложно. Можно в процессе вообще всех вынести же. Так, что и спасать уже некого будет. И для самой Анхелы это опасно.

— Почему?

— Вся энергия Анхеле идет через шунт. И — тут большие проблемы могут быть, потому что перед прыжком этот шунт закроется, а открыть новый с внутренних источников сложно. Поэтому кроме рабочего энергошунта здесь, на Станции, её «омега+», которая личная яхта, имеет резервный. У скаутов и других кораблей Анхелы, если это не «омега+» замаскированная — часто идет канал уже от носителя. Потому что проще так делать. Шунт работает на разнице скорости хода времени, которая в процессе работы снижается. И отдача энергии с шунта постепенно падает по мере приближения скорости хода времени в «дойной» вселенной к той, где выход. Правда, если около корабля замедлить время — черная дыра, например, то максимально допустимый поток энергии возрастет. Субъективно.

— А в самом энергоблоке время локально замедлять нельзя? — спросил Лэйми.

Охэйо вздохнул.

— Локально замедлить можно, но энергии с этого не получится взять. Чтобы заново открыть энергошунт — Анхеле нужно время. Если «омега+» с резервным шунтом есть — то пара недель минимум, если с него на процесс брать энергию. Если совсем с нуля — например, техуровень родной для Анхелы Земли, но есть знания и возможность этот техуровень мобилизовать — либо много денег, либо контроль…

— То, видимо, много лет?

— Да. Если придумать способ слить информацию и убедить, допустим, руководство СССР в 70-80-е вбухать кучу денег в серию экспериментов — по затратам сравнимо, сколько потратили на мирный термояд, например, — можно к 88-му году получить установку, которая плюется в космос облаками сверхгорячей плазмы. Что творится рядом с эмиттерами установки… а ничего. Уже — ничего. Всё, что могло в принципе гореть в радиусе километров ста, — сгорело при первых же пусках. При этом, даже с кустарных МГД-генераторов можно снять тераватты мощности. Но вот у пульта — и пульт рядом с эмиттерами — должен быть один конкретный оператор. При этом американская копия, построенная по украденным настоящим чертежам, — не будет работать. У СССР тоже через какое-то время — перестанет. А КГБ будет искать, куда пропал этот оператор… не найдут. А эту вот Станцию можно уничтожить в принципе, и порвать её каналы связи. Чем — это уже частности. Самой Анхеле это не повредит.

Тезка фыркнул.

— Анхеле вообще хоть что-то может повредить? — спросил он. — Щекотка не в счет.

Охэйо пожал плечами.

— Меметическим оружием попробовать… Хотя — бекапы всякие…

— А какие? — спросил Лэйми.

— Какие… — Охэйо осмотрелся и, за неимением кресел, тоже сел прямо на пол-экран. Казалось, что он сидит прямо в воздухе. — Во-первых, резервные копии внутри носителя — именно защита от сбоев психоматриц. Там больше, чем одна копия. Во-вторых, полноценный носитель, как у Анхелы сейчас, плюс резервное копирование основных архивов в горячем режиме. Недостаток — если кто-то может-таки отслеживать портальные линки, он может создать проблемы и резервному носителю. Проблема N 2, главная, — если что-то полетело в базовом ПО, оно вполне может быть отреплицировано на резерв, и он тоже рухнет. Повторный старт — секунды максимум. В-третьих, полноценный носитель, но копия холодная, плюс обновление с интервалом в N секунд — N может быть и очень большим. При этом апдейт состояния считается корректным, если уже пришло несколько следующих. Если не приходят — старт на последней 100 % корректной версии базового ПО, плюс последней копии психоматриц. Если психоматрицы не стартуют — там своя проверка, — идет откат на версию назад, и повторный старт. Если базовый софт не стартует, и мы ещё сохраняем контроль над системой, — связано с тем, как базовый софт устроен — его в эмуляторе… не запустить — пробуем откатиться. Один из недостатков, — если пошел откат — это потеря памяти, и возможна ситуация, когда сбой был-таки локальным. В этом случае надо заново всё синхронизировать, и один из двух носителей — ставить бэкапом. Повторный старт, если тесты прошли нормально — несколько минут, там куча проверок делается. Если сбои идут — это дни.

— А какие проблемы могут к таким вот вещам привести? — спросил Лэйми, тоже садясь на пол. Дико холодный, как оказалось. Он с сомнением посмотрел на тезку. Тот поджал босые ноги, обхватив колени руками, но подниматься, похоже, не собирался из принципа.

— Если очень кратко — для психоматрицы это безумие. Там сначала базовый общий тест идет — можно отменить при настройке, но смысла нет. Потом — детальная проверка, уже настроенная Анхелой. Если проблема НЕ в психоматрицах, — то кривая модификация носителя. В-четвертых, есть ещё архив именно психоматриц и некоторых базовых данных, по мере возможности. Он пишется в резервный носитель, какой у Анхелы был изначально, до активации главного. Недостаток — архив там далеко не полный. Всё, что накоплено — не влезет. Даже свита та же — там только психоматрицы, копии для синтезатора — уже проблема. Поэтому ещё отдельно пишется полный архив в зашифрованном виде, но БЕЗ активных процессоров, только сама копия данных. Система прикрыта боевыми защитными модулями не самого слабого уровня. Повторный старт… ну запуск системы — несколько часов, но потом надо искать полный архив, он в другом месте, и восстанавливать основной носитель, — вот это… долго. Или — предыдущий вариант, но активация НЕ по таймаутам, а специально настроенным триггерам, плюс таймаут. В-пятых — вариации предыдущего варианта в сильно нестандартных местах и без защиты. Накидано… очень много. Например, существует вариант, когда используется типа-человек. На самом деле — кукла, по максимуму адаптированная для локальной физики, плюс постепенная разблокировка памяти. Постепенная потому, что если сразу врубится всё — можно выдать себя тому противнику, что вынес основные копии. Отличить это от человека… сложно. Убить, кстати, можно на ранних стадиях — пока не включены защиты явно — но оно просто распадется через какое-то время, поимитировав перед этим труп, и соберется в другом месте, потому что нанотех.

— Это уже, видимо, для ситуации «Мроо всех убили, захватили мир, и Анхела — последний шанс Вселенной», — сказал Лэйми.

Охэйо вздохнул.

— А кто знает, какие есть опасности? Вообще — реально только два первых варианта были хоть раз использованы, и — по причине «ну такого напрограммировали, что оно падало». И — не у Анхелы.

— А у кого тогда?

— У других офицеров С-Ц, — ответил Охэйо. — Но это уже у Анхелы надо спрашивать, а она не любит говорить на эту тему…

— Почему это не любит? — Лэйми едва не подскочил, услышав серебристый голос Анхелы. Она незаметно появилась за его спиной, и со спокойной улыбкой смотрела на него. — Есть вещи, которые нужно обсуждать. Но, конечно, не везде, и, тем более, не со всеми.

— А почему? — сразу же спросил тезка. — Всё равно же нет способа офицера С-Ц как-то убить.

— Вообще говоря, у офицеров есть одно уязвимое место — режим гипервизора, — ответила Анхела. — Это система, которая служит для прямой перестройки сознания в крайних ситуациях, и потому действует поверх обычной защиты. Если кто-то смог её взломать, то офицеру будет плохо.

— А как взломать? — удивленно спросил Лэйми. — Ты сама говорила, что это невозможно. Разве что в мирах с очень высоким уровнем пси, да и то…

— От уровня пси это не зависит, — ответила Анхела. — Чисто информационная система.

— А как она действует-то? — спросил тезка.

— Если это работает даже в мирах с нулевой пси, — то точно прямая правка программного кода с помощью и-линн и так далее, — предположил Лэйми. — Вайми как раз этим и занимался — не зная, что делает, угу.

— С технической точки зрения так и есть, только штатно — это система самого носителя, — подтвердила Анхела. — Вообще, если она плохо контролируется, то можно поиметь кучу проблем, — себя отредактировать до полной невменяемости, внести в код логических ошибок, от чего он зависнет, пустить в систему вирусов, и так далее. А если к ней ещё кто-то доступ получил, — можно систему вообще полностью разрушить.

— То есть, офицера всё же можно убить? — спросил Лэйми.

— Теоретически — да, практически — нужно очень хорошо его знать, как до того, как он стал офицером, так и после, — ответила Анхела. — И даже тут единственный фокус, который имеет не нулевые шансы на успех — это подсунуть кого-то, кто получит все допуски и грохнет систему, или убедит товарища, что ему дальше жить не стоит, — и НЕ вызвать ещё реакции систем защиты или каким-то образом подавить её, — что в принципе можно сделать.

— Угу, — и кто может это сделать?

— У обычного человека шансов нет совсем, даже при отсутствии активного противодействия. У меня — есть, и немалые. У симайа — чуть больше обычного человека, и намного больше риск, что мозги сгорят от попытки. Всякие коллективные разумы и маги — в определенных ситуациях, и даже без магии, — могут и суметь в достаточной степени влезть в разум. Но магию на мне использовать, — сразу пойдет подъем автоматической защиты, которая не разбирается, кто рядом, либо потом самоликвидатор и активация копии сознания. Угу, — и после этого магам будет ОЧЕНЬ весело.

— Значит, есть способ просто влезть в сознание офицера? — спросил тезка. — Или надо подсовывать товарища, который запрограммирован внести, фактически, информационный вирус?

— Лучше товарища, — но, чтобы написать ему рабочую программу, которая реально что-то сможет, надо знать всю структуру системы, а это — смотри пункт 1. Влезть в сознание офицера силой… много той силы потребуется, и — нужно потом ещё свой разум удержать. Много ресурсов нужно, чтобы хотя бы часть разума офицера хранить для анализа, и не запутаться — где личный опыт всех проекций, где виртуальные модели, где архивы мыслесканирования, где личный опыт, но контрольного совета, где — оперативная память систем управления, где память подключенных компютеров… плюс знать хотя бы стандартные там схемы защиты от информационных атак — всё, конечно, в многопоточном режиме, при этом общей схемы — нет… У каждого офицера эта система по-разному была настроена, и на некоторые действия — сразу будет реакция, а, например, до контрольного совета у меня, видимо, даже не дойдет, — другие потоки сознания устроят покусителю очень веселую жизнь.

— Значит, специфического «информационного яда» нет, и нужно что-то, сопоставимого интеллектуально размера?

— В принципе — да. Но тут уже вопрос, — а зачем такой сущности это надо? У меня, например, разногласия с Охэйо… бывали, но дальше бросания друг в друга спелой хурмой — не заходило никогда.

— Разве что что-то шибко чужое не поняло, что офицер — разумное существо, — заметил тезка.

— Не понять это — сложно, скажем так. «Специфический яд» — нужно на 200 % знать всю структуру у конкретного офицера. Реально это у меня, может быть, получится, — да и то, времени уйдет уйма. Кстати, это одна из тех задач, которые потребуют тех самых БОЛЬШИХ вычислительных комплексов — на моделирование. Накрыть резервные носители в «спящем» состоянии — не выйдет по другим причинам. Там ещё сложнее сделать, входы в разум… ну, не закрыты, конечно, но переведены в «отстойник», и «яд» туда — просто бессмысленно сыпать, он в само сознание ну никак не проникнет, а после активации — всё как обычно.

— То есть, узнать о контрольном совете и так далее, — не так просто, свободный доступ в разум офицера… затруднен, скажем так? — спросил Лэйми.

— Да. Там ещё всё очень индивидуально. Но общая схема, что есть «фасадный» разум, а за ним — или контрольный совет, или просто много-много «теневых», которые вообще с внешним миром напрямую не общаются. Если очень сильно надо, — то с задержкой идет прием внешних данных. Также, если очень сильно надо, — была связь с другими офицерами, но это зависит от того, как всё настроено. Сам совет — не мог такое взаимодействие настроить, «теневые сознания» — тем более. Свободный доступ… ну, за него — могли и по шее дать, сильно. Реально теоретическую возможность его получить у другого офицера изначально имел Командор. Теоретическую, за счет знания изначальной структуры. Либо — когда он инициировал других офицеров, то заложил свой доступ, который не заметили. Делалось ли это реально — вопрос из той же серии, что и родной мир Командора. Пока что никто следов не нашел.

— Не нашел — не значит, что не было, — заметил тезка.

— Обратного — тоже не значит. Потому что есть правило про разработку каждым офицером С-Ц софта для себя. На практике базовый софт — Командора, и насколько он был изменен у других офицеров — хороший вопрос. На 100 % изменить всё нельзя — протоколы связи должны остаться совместимыми. Дыра может быть на уровне протокола, а такое без смены протокола не фиксится. И ладно ещё, если дырка — в функциональности, которая непонятно, зачем вообще нужна, и её можно просто отрубить нафиг, без риска, что ещё что-то упадет, — ну а если нет, и нужна разработка модификации протокола? Теоретически, такая «тайная дверь» нужна. Практическая реализация — это вопрос. Если такое бы открылось, — Командору могли бы и вотум недоверия предъявить, если нужды в использовании системы — не было.

— А она была?

— Специально заложенных «дверей» — нет. Но я очень хорошо знаю весь программный код. А вот кто ещё знает… в идеале должны все, кто им пользуется. Но на его изучение и модификацию ещё и время надо, по правилам — да, юзер должен это всё делать, вопрос в том — насколько. Я теперь виновата в том, что лучше всех тут знаю свой софт? Ну так учите, исходники и спецификации на всё — есть.

— И всё? — спросил Лэйми. — А как там с перегревом эффекторов? Такое вообще может быть?

— Может, почему нет? Перегрев… если принцип, как у меня, то проблема будет с тем, что их надо часто перенаводить, а в условиях ада в точках выхода, плюс, когда их просто не хватает, — может полететь железо и программа управления. Там же нет точной границы, допустим, между чем-то вроде FPGA, но без памяти — по сути, перепрограммируемая ASIC, настоящим железом и настоящим ПО, и всё отключится, как минимум, пока сброс пройдет. А может быть и полноценное повреждение вычислительной структуры от перегрузки. На этот случай у всех вас как раз предохранители есть, которые и сработали.

— А сама С-Ц? — спросил Лэйми. — По технологиям сравнимым — известно кто, кроме нас? А структура — уже понятно, что уникальная.

— Если рассматривать именно Станцию С-Т, большинство населения, а не меня, магические и полумагические миры не рассматриваем, — то симайа сравнимы, но зависит от того, какой объем их общества брать. С этим есть проблемы. И вспоминаем про мои особенности. По меркам симайа — моё сознание искалечено мной же самой. Я считаю не так, и техники, которые для этого уровня были разработаны, — не особо простые.

— Тут основное отличие в том, что у симайа сознание устроено гораздо проще, — заметил тезка. — Оно хоть и распараллелено, но контрольного совета и так далее — нет. Так что там, скорее, недоумение будет — а для чего всё это? Могут списать на мир С-Ц, — мол, без них там не выжить просто. Так что могут даже посочувствовать, и помощь предложить в упрощении.

— У офицеров С-Ц — собственно, это пошло от Командора, это сделано по очень простой причине — чтобы не сорваться, и не жалеть потом о своих действиях, — ответила Анхела. — Офицер может сойти с ума, даже по своим собственным критериям, а это — недопустимо. Зачем Командор это предусмотрел, и был ли уже такой опыт — неясно. Но упростить схему он не давал, мотивируя, например, лучшей способностью к быстрой адаптации в некоторых мирах.

— Учитывая уровень возможностей офицеров С-Ц, срываться, а тем более сходить с ума им явно не стоит, — уж слишком неприятны… последствия, — буркнул тезка. — Так что тут как раз всё понятно. «Чем больше сила — тем больше и ответственность». Это симайа вполне могут понять, и даже завидовать не станут…

— Да. При том, что некоторые действия — могут спровоцировать меня, да и вообще — для всемогущего нужна сила, которая может его остановить, если что, — ответила Анхела. — Проблема в том, что если общество — не в силах, значит самоконтроль такими средствами, если иные не срабатывают. С симайа проще — они индивидуально далеко не такие крутые… и их много.

— Естественно, — заметил тезка. — И — они зверушки общественные. Если кто-то начнет слишком часто повторять «я буду править миром!» — к нему очень скоро подкатит тов. в белом халате, и спросит «Папаша Нерон, а ты не болен?»

— Офицера — теоретически мог бы Командор спросить, — сказала Анхела. — А практически — ему могли ответить, что по правилам С-Ц имею право, и что тогда делать? На практике — если у такого товарища не отработал контрольный совет, — было бы изгнание, и всё. Но даже возможность изгнания — на доброй воле базировалась, и знании, что в случае полномасштабной драки — ни Станции, ни М-Ц больше не будет.

— А если совет настроен плохо или не справляется? — спросил Лэйми. — Стандарты какие-то были?

— Критерии «плохо» — самого офицера, пишутся только из «гарантированно корректного» состояния, и часто — их нельзя обновлять. Также нельзя обновлять, если есть серьезные отклонения в нежелательную сторону, — это как раз совет решает. Был набор правил, которым рекомендовалось следовать, и обоснования, зачем они нужны. Именно рекомендовалось. Если очень захотеть — это всё обходилось. Но на это ушли бы десятки лет, и фокус с вычислительной вселенной — не прошел бы, надо общаться в это время со Станцией.

— Значит, если офицер теряет связь с С-Ц, все изменения сознания блокируются автоматом? — спросил тезка.

— Не совсем. Надо общаться как минимум с другими офицерами или существами сравнимого уровня сложности, и блокируется, если что, — только коррекция и обновление психомасок совета. Кстати вот тут — дырка. Если с таким общаться долго, и система решит, что сложность подходит, то постепенно дрейф будет. Но медленный. И в процессе его — будет столько предупреждений, что мало не покажется.

— Если совет решает, что действие не должно быть допущено — он его и не допустит? — спросил тезка.

— Нет. Совет может принять меры, чтобы этого действия не было в будущем, и наказать за прошлый раз, — но не предотвратить. Правда, если это длительный процесс — больше примерно 5–7 земных дней, — то возможность прервать есть. Просто сделав откат, например.

— Значит, это не коррекция, а откат к заранее записанному правильному состоянию? — спросил Лэйми.

— Нет. Это именно коррекция, но, как и куда — решают заранее снятые копии сознания, со специальным наложенным жестким программированием.

— И, если так запрограммировано, то поделать уже ничего нельзя?

— Можно изменить. Но меняет сам офицер. В свою очередь, есть ограничения и на эти изменения. Вообще, конечно, можно и их тоже попробовать отвертеть, только это очень сложно. Практически надо переписать большие куски кода заново, угу — и переделать часть аппаратных блоков.

— А объем? Одному человеку написать что-то масштабов хотя бы операционной системы для настольного компа — нереально, даже если он знает, как это всё делается.

— Там не надо всю функциональность переписывать. Так что это реально, но долго, хотя у меня над разработкой софта работает много полуавтономных параллельных потоков сознания. Фактически — все изменения разрабатывает связанная «команда» суб-сознаний. Тут недостаток, что базовый опыт — у всех один, а полезно иметь разный для поиска багов. Поэтому тут идет постепенное превращение монолитного разума в что-то, частично напоминающее композитный разум, только материальный носитель единый. Хотя под композитный разум я тоже могу сделать распределенные носители, — но для меня это бессмысленно.

— А если нужно именно общество-рой? — спросил тезка.

— Не нужно, — ответила Анхела. — Если нужен, например, вычислитель для управления порталом, — это будет компьютер, а не куча биоформ с частью общего разума. Всё равно, система распределенного сознания там одинаковая.

— То есть система организации параллельных потоков в носителе такая же, как общественное устройство у цивилизации-роя? — спросил Лэйми. — М-да, не завидую я телепату, который проникнет в твой разум…

— Его раньше отловят, — ответила Анхела. — У С-Ц задачи организации общества или любой узкой группы в составе этого общества, разума офицера и сверхсложной компютерной сети считаются очень близкими. И многие идеи из одного варианта данных задач — применимы и в другом. Это всё масштабируется, от уровня компьютера с несколькими параллельными потоками обработки до полноценного архилекта. Самое интересное — в обратном направлении масштабирование тоже работает, без потери эффективности. Как, — а вот научились как-то.

— Это про тебя или про коллективное сознание всей станции С-Ц? — спросил Лэйми. — Или ты можешь свое сознание увеличивать так же, как мощность обвеса?

— Я — могу и делаю. Иногда это необходимо. У симайа — будут сложности, но это можно сделать в их малом объеме, при желании. Коллективное сознание Станции С-Ц, без живущих там людей, «чужих», лейтенантов, других офицеров, — это, вообще-то, была часть сознания Командора, сейчас оно не существует.

— И никакой опасности, что вся эта иерархическая сеть просто развалится, вместе с сознанием? — спросил тезка.

— Мне «некорректируемую неадекватность» получить трудно — контрольный совет, и так далее, — напомнила Анхела. — У более мелких сознаний — просто загружаем последний адекватный бэкап. Но тут проблема. Совет правит только неадекватность с точки зрения совета же, а его параметры — устанавливаю и обновляю я. А если неадекватность с точки зрения других? Критерии адекватности ещё и от среды зависят. То, что адекватно в одном мире, в другом мире будет… гм. Вообще, свихнуться «на ровном месте» мне достаточно сложно. «Процессоры» у меня не сбоят, — Альцгеймера у меня точно быть не может.

— Это могут быть именно проблемы со средой — долгий визит в Хаос, скажем, — задумчиво сказал тезка. — Тогда это, скорее, проблемы с адаптацией. Допустим, кто-то привык отгонять врагов убийством — потому, что там бэкап срабатывает быстро и автоматически, — а в мире, где бэкапа нет, такая привычка немного… неуместна.

— У совета всё зависит только и исключительно от настроек, и чтобы сам совет мог изменить свои настройки, — это должно быть предусмотрено заранее. Да — это дает проблемы с адаптацией… если мы вылазим за пределы изначально очень широких рамок, — ответила Анхела.

— Какие ещё есть защитные системы для психики, кроме контрольного совета? — спросил Лэйми. — А ресурсы — как я понимаю, для тебя не проблема… если потребность в них не внезапная.

— Ресурсы на контрольный совет — сравнимы с ресурсами на основную личность, — ответила Анхела. — Ещё защитные системы? «Слегка» перестроеный разум. Упрощенно — в сторону очень жесткого и настраиваемого самоконтроля, плюс автоматические схемы запроса подтверждения на эффекторах, если поведение… не вполне корректно. Всё, конечно, настраиваемо. С-Ц все эти фичи были придуманы потому, что серьезно менять структуру для офицера — нормальное явление, симайа, например, это в норме не нужно. У них способность к изменениям, как у людей, — иными словами, сами структуру менять НЕ умеют, а если сильно нужно что-то править — другие симайа могут это сделать, при согласии пациента, и при использовании спецаппаратуры для них проблемы нет почти.

— Это имеет отношение к критериям нормальности офицеров С-Ц? — с сомнением спросил тезка.

— Имеет, прямое. Для меня ответ один — все такие вопросы решает контрольный совет. То, что он считает нормальным — то и есть норма. Ситуации с развалом сознания — тоже совет, плюс технические средства. Меня можно и как сложный ИИ рассматривать. Да, если совет не работает, тут, конечно, сложности, — только техническая защита остается. Вы, хотя — и не только вы, максимум можете потребовать «сбора» совета. С другой стороны — бойкот не нужен, но и конфликт не нужен тоже, даже потенциальный. Вообще, у меня несколько способов защиты от сбоев:

— защита от сбоев железа — троирование или даже больше, в некоторых случаях даже — каскады, верхние стадии — используют разную аппаратную архитектуру. Это только психоматрицы, потому, что затратно весьма. Ядро сознания ещё можно так держать, если у нас развернут полностью обвес, а всё железо поддержки — нет;

— абстракции от сбоев конкретной реализации железа;

— контрольный совет;

— бекапы.

— Это соответствует уровням самого сознания или памяти? — спросил Лэйми.

— Нет. Уровни там чуть другого плана:

— память биоформы или что вместо неё, и внедренной наносети, усиленная ОЧЕНЬ сильно по сравнению с человеческой, но например загрузить туда целиком даже исходный Интернет Земли — не выйдет;

— память локальных модулей поддержки проекции, — метрик-поля, но малого объема, они у меня всегда с биоформой таскаются, но возможна ситуация, когда ими придется пожертвовать. Например, если придется гасить околосветовую скорость подлета к планете, — эти модули выгорят полностью, но спасут биоформу. Емкость выше, конечно;

— память стандартного носителя С-Ц. Вот тут — уже легко вмещается полный архив знаний С-Ц;

— то же самое, плюс все резервные архивы;

— «расширенный» носитель — все варианты с обвесом со звездную систему, но переход на этот вариант с предыдущего — минимум год, если не мешают, вокруг нет разумной жизни, изначально стандартный носитель не поврежден и с полным запасом энергии, отличий по физике нет, либо они известны хорошо, офицер действительно то, чем он должен быть по правилам С-Ц — минимум, по нормативам. Реально это делалось только в родной вселенной С-Ц, Командором. Тут сложность в производстве очень большого количества почти одинаковых модулей и запуске комплекса, что тоже время требует.

У С-Ц теоретически такой уровень должны были иметь все офицеры, — только на деле там были большие проблемы со сворачиванием-разворачиванием. «По условию» офицер должен был быть человеком, а не аватаром, с другой стороны — он должен быть способен с нуля, без помощи вообще кого-то ещё, развернуть нечто вроде Станции С-Ц, все внешние комплексы, и начать процесс восстановления культуры. Что, кстати, означает, что должен быть полный архив, и не только технический. Это притом, что первое условие… Ну, была идея, что офицер — НЕ часть носителя, а «пассажир», и может выйти из него, поставив обвес в «режим ожидания» или на консервацию. Что в обвесе бэкап постоянно пишется, и при нужде может быть поднят — сути не меняет. Тогда архив — в обвес, если в нем ещё наносборщик есть, то особых проблем с восстановлением быть не должно. Хотя тут наличие человечества, хотя бы дикого, — было крайне желательно. Поднимать его с нуля — ну, можно, конечно, но 8-10 тысяч лет потратить придется, особенно если вместо наносборки всё руками делать, как изначально сарьют.

— И так на самом деле делали? — спросил Лэйми.

— Так — нет. «Выйти» из носителя нельзя физически, потому что это — полная редукция разума. Что не отменяет автономных аватар, конечно. Но они обычно при автономных бэкапах используются, где постоянной связи с носителем нет.

Лэйми недовольно мотнул головой.

— Это всё интересно, конечно, — но как оно всё работает-то, при необходимости?

Анхела вздохнула.

— Там обычно сигнал приходит, от основного носителя, что всё хорошо. Если нет, — но вот это практически нереально, потому что там до этого ещё несколько ступеней резерва, — то оно сначала будет пробовать связаться. Там протокол действий обычно вполне стандартный. И, например, источники энергии… ну, скажем так, маяк — он ориентирован на работу… долго, а не на подрыв звезды.

— А вызов главного носителя — ориентирован?

Анхела усмехнулась.

— Нет. Там, на самом деле, система многоступенчатая, потому что бэкап — это не какой-то отдельный объект, это система. Например, матрица архива там, — далеко не одна может быть, и проекции у одной матрицы, — не обязательно в единственном экземпляре. Но основа — это именно маяк. Как пример одного из возможных решений, для случаев, когда что-то более крутое — нельзя почему-то использовать, — лежит сфера в пару сотен километров, делая вид, что она — ядро газового гиганта, периодически — забирает водород, прогоняет через ВСЕ реакции до железа, набирая энергию, а затем — дает импульс, после чего… опять засыпает на какое-то время. Водорода… хватит надолго.

— А просто в энергию там массу разве нельзя переводить? — удивленно спросил тезка.

— Можно, — но это вариант, когда по каким-то причинам ультратех не используется.

— Термоядерный синтез такой — сильно надежнее? — спросил Лэйми.

Анхела лишь пожала плечами.

— Зависит от физики. Обычно — ультратех надежнее. Но возможна ситуация, когда маяк МОГУТ обнаружить, и тогда — одно дело уничтожить излучатель и матрицу, а другое дело — энергошунт. Те маяки, что просто висят в 17-ти мерном пространстве вне конкретных вселенных — там есть всё, вплоть до выделенных энергопортальных линков, именно — их личных, раз и навсегда настроенных.

— А вызов главного носителя? — повторил Лэйми.

Анхела усмехнулась.

— В случае вызова носителя — главное сигнал, а не стабильность звезды. Вот так жестко настроено. И это как раз уже другие маяки, в объемлющем пространстве. Фактически — мини-носители, какой изначально у меня был. И для работы они как раз звездную плазму используют. Поэтому в норме их не активируют, и ставят, что попроще.

— А есть опасность, что звезда таки взорвется? И какая там мощность? — тут же спросил тезка.

— На первую вспышку, — 100 тысяч тонн материи со скоростью 3200 км/с выбрасывается. Такие в природе бывают — на пределе, но бывают. Если нужна вторая, — будет больше миллиона тонн материи, и скорость побольше, хотя часть энергии с первой вспышки отложена. Если и второй мало… в принципе — целиком массы звезды — хватит где-то попыток на 15. При этом — после где-то 5–6… ну, скажем так, — долговременная стабильность нарушится. И это — не учитываем ещё риск, что отдача со стороны излучателя… не будет слишком жесткой. Собственно, единственное, что гарантировано, — что НЕ будет вынесена физическая часть матрицы, потому что она не в обычном пространстве, вообще-то.

— Оно каждый раз поднимает мощность? — спросил Лэйми. — А если звезда кончилась, а носитель так и не отозвался?

— Маловероятно…. но если так — прыжок по аварийной процедуре к соседней звезде и повтор программы.

— И так — пока вообще звезды не кончатся?

— В теории — да. Но на самом деле там ограничение, что если кончилась звезда, и нет ответа, — то надо разворачивать систему.

— А если нет, — то прощай, вселенная?

— Нет. Менять свои настройки бэкап не может вообще.

— А если так и не отзовется, — он может вырастить главный носитель?

— В принципе, вырастить носитель самостоятельно, располагая только ресурсами матрицы архива — можно… но ОЧЕНЬ медленно, — ответила Анхела. — Сначала надо фабрику по производству гиперзарядов как-то сделать, чтобы надуть вселенную-носитель, потом физику в ней изменить в нужном направлении, потом сингулярный компьютер или что там вместо него — колебания плотности вакуума, потом протянуть энергетический шунт… короче, тут надо весь опыт Командора повторять, что вообще очень сложно. Поэтому, основные резервные копии — в запасном носителе, на случай, если в текущем просто рухнет всё.

— Ну да, с емкостью памяти у тебя проблемы явно не сегодня возникнут, — хмыкнул тезка.

— Емкость моей памяти — это понятие неопределенное, — ответила Анхела. — Более-менее точно можно выделить лишь объем возможной для передачи информации. Мой прото-носитель, например… там нельзя, по сути, обновить информацию. Объем, в котором я могу что-то найти… он большой. В резервном носителе, который на матрице архива, ничего такого нет. Общей Теории Всего, кстати, там нет тоже.

— А как тогда вселенную-носитель надувать? — удивленно спросил тезка. — Разве что как в Z7RHA/1663-9-1, но там тоже не понятно, как точно надувают.

— «Слепая» червоточина и подача энергии. А изначально — брать кусок от исходной вселенной, и править потихоньку. Медленно и печально.

Тезка вздохнул.

— Это сложно. То есть, вряд ли хватит резервного носителя, чтобы создать основной.

— Да, это сложно. И очень долго. Тысячи лет. И — на практике это не проверялось пока.

— Ну… ладно, — Лэйми помолчал. — А что ждет нас… ну, на месте?

Анхела нахмурилась.

— Там Мроо. Много. Очень. Собственно, я и хочу вывести Станцию в главном их скоплении, чтобы сразу всё зачистить. А там уже будем смотреть, что дальше делать, и как быстро.

— А сил хватит? — спросил тезка. — А то не нравятся мне что-то эти Кормушки, — да и эти новые матоиды с БЕТ-двигателем тоже далеко не подарок…

— Сильно зависит от того, куда будет уходить энергия. Сейчас заряд батарей носителя — 2000 Ф-единиц. Это примерно одна стандартная солнечная масса. Механизм хранения — многомерная физика. Это хитровыгнутая область многомерного пространства, и вся энергия сидит в деформациях метрики. На электромагнитное излучение, ненаправленно, её можно пустить хоть всю. Направленно, если нам хватит «примерно туда», а не лазерный луч узконацеленный — тоже. На Йалис — это основное применение — всю. Можно создавать потоки любых частиц, нефокусированные. Сложно — лазеры всякие. Там уже КПД ниже 100 %, а значит, лазер у нас будет одноразовым, если мы напрямую энергию льем. Можно осмысленно слить до 2000 Ф-единиц на сверхдальнюю прыгалку. Для ближней прыгалки — внутри вселенной — главный энергоблок вообще не нужен. Обычно энергия сначала в накопители носителя идет, а потом уже используется.

— А у них емкость какая? — спросил Лэйми.

— Батареи — часть носителя обычно, — ответила Анхела. — Текущая система — где-то 3000 Ф-единиц может взять. Но для перелета, например, в Йэннимур прыжком-по-картинке 3000 Ф-единиц Станции НЕ хватит. Обычным дальним прыжком — хватит, но нужно заранее координаты знать. Дальше либо новые накопители строить, либо сбрасывать энергию хоть куда-то, пусть на нейтринный излучатель, и — да, разрядить запас можно за секунды, всем, что может выдать синтезатор материи. Синтезатор — из метрик-полей, не электронная схема, он справится. Проблема в том, что мощность энергоблока Станции — фиксирована. Если нужно больше — всё просто, делаем много каналов и качаем энергию. Если меньше — снижать мощность нельзя, канал погаснет. Сам носитель требует на поддержание одну Ф-единицу в неделю. В семь раз меньше минимальной мощности. А одна Ф-единица — это десять триллионов солнечных светимостей. Так что энергию надо сбрасывать постоянно, и аккуратно, не снося Станцию, она ведь из обычной материи состоит, в основном. Текущая система сброса — направленный нейтринный излучатель, и станция на деле легко заметна, как источник нейтринного излучения. Конечно, можно, например, зонды всякие гонять туда-обратно, это не так заметно уже. Можно сливать в карманную вселенную, на синтез новых планетных систем, например, а можно — и в обычную вселенную, если что, только можно нарушить стабильность соседних звезд уже. Нейтринное излучение — самый простой и универсальный из сравнительно безопасных способов сброса. Вообще, этот прыжок — проблема. Отключать главный энергоблок — та ещё процедура. А при прыжке придется. Иначе канал сорвется, и в стартовой точке прыжка, то есть, здесь, будет… очень жарко.

— Понятно, что выключать — трудно, — кивнул Лэйми. А включать? Что там тогда будет?

— Может быть очень большой энергетический пик при запуске реакции. А сброс гаммой или потоком протонов — предусмотрен, на случай, если накопители переполнятся. Да, опасно, но аварийный сброс на подъем напряженности вакуума — не при таких энергиях. И, если не подняты защитные поля, даже одна Ф-единица — это конец. Тут Станция может пострадать даже от рассеянной энергии. Удар без предупреждения такой мощностью… нет, автоматика, конечно, успеет поднять щиты, защищая порталы и прочее, — но вот сенсорные модули сгорят все. Индивидуальные щиты модулей — не выдержат удар без предупреждения. Если первый выброс был вне обвеса, — он может поднять щиты вокруг модулей автоматически — только толку с того будет НОЛЬ. Без энергошунта общий гравиметрический щит автоматика Станции не сможет держать. А при выбросе даже одной Ф-единицы около Станции нужен именно общий щит, — иначе нет смысла закрывать модули, которые, в конце концов, не очень сложно воссоздать. Если выброс будет НЕ в стороне, а, допустим, вблизи ядра, всю Станцию придется менять на новую.

— А Мроо могут порвать этот энергетический канал? — спросил Лэйми.

Анхела вздохнула.

— Если канал сформирован, он сам держит свою физику, независимо от окружающей, даже если есть краткие разрывы. Там, фактически, — что-то, напоминающие червоточину, и какое-то время, — очень малое — одна из сторон может вообще не существовать. Но с точки зрения передачи данных и энергии — туннель активен всё время… Кстати, о времени, — она вдруг быстро повернулась к Охэйо. — Подготовка Станции к прыжку почти закончена, я начинаю синхронизацию систем. Когда всё будет готово, я вам сообщу, — и она исчезла, так же тихо, как и появилась тут.

— И что дальше? — спросил тезка, всё же поднимаясь на ноги и ёжась — похоже, что при деве прекрасной ему это не позволяла гордость, и Лэйми ухмыльнулся: он очень хорошо его понимал.

— Ничего. Ждем, — Охэйо быстро, одним движением, поднялся, старательно потягиваясь. — Всё равно, мы тут лишь пассажиры. Ну, пока что. Там, на месте, нас ждет очень много работы, так что лучше отдыхать, пока есть возможность… — Он вдруг замер, словно прислушиваясь к чему-то. — Ну вот, всё готово. Её величество Анхела повелевает начинать.

3

Лэйми едва успел вскочить на ноги, когда в зале вновь появилась Анхела — правда, уже не во плоти, а в виде полупрозрачного голографического образа.

— Заниматься переброской Станции и боем буду я, — сказала она. — Что бы ни происходило, не делайте абсолютно ничего, — это может привести к катастрофе. Проекции тоже нужно убрать — они будут мешать. Трансляцию происходящего я обеспечу.

Лэйми на мгновение растерялся, не зная, что делать, потом всё же опомнился и перешел в «незримый вид»: он остался в зале, но вот тела у него больше не было — лишь виртуальные глаза обвеса. Охэйо тоже исчез, — прямым зрением Лэйми его не видел, но верхним различал густо-белую сферу портального интерфейса. И тут было ещё что-то, — он ощущал искусственный интеллект самой Станции.

…процесс переброски в локе G4PBX/8763-2-8 активирован… — сказал беззвучный голос где-то внутри него.

...выполняется предварительное сканирование зоны перехода…

…в зоне перехода обнаружена материя…

…вероятность критического сбоя при переброске…

…решение…

…пространство внутри сферы сборки… очищается…

…решение…

…полная дематериализация всех обнаруженных вещественных структур…

…в зоне перехода обнаружена обитаемая планета…

…решение…

…продолжение процесса очистки…

…решение…

…уничтожение планеты…

Эй, какого черта! — так же беззвучно заорал Лэйми, но его просто не слышали. Он попытался что-то сделать… и не смог. Похоже, что Охэйо не слишком доверял ему, и решил подстраховаться своими средствами. Это привело Лэйми в бешенство… привело бы, но эмоций у него тоже теперь не осталось.

…зона перехода… очищена…

…решение…

…начало переброски…

…решение…

…отключение главного энергетического шунта…

…решение…

…запрос мощности с батарей носителя…

…решение…

…активация портального ядра…

Мир вокруг Лэйми… исказился. Не кожей, нет, — самой своей сутью он почувствовал, как в пространство вокруг Станции нагнетается энергия, равная по эквиваленту звездным массам, как само пространство вскипает и выгибается, готовясь отторгнуть вмещающий её кусок. Это давление оказалось… мучительным. Настолько, что он точно сбежал бы отсюда… если бы мог.

Мир вокруг… раскрылся. Не так, как в прошлый раз — он увидел безумный хоровод несчетного количества Вселенных… хоровод, который никак не мог поместиться в его ограниченном сознании — но, тем не менее, как-то в нем помещался. Или это было уже не его собственное сознание?

Вдруг одна из этих Вселенных замерла и вспыхнула ослепительно четко. И…

И Лэйми понял, что переход уже окончен — в этот раз слишком быстрый, чтобы даже его ускоренные чувства успели что-то заметить. Или они просто отключились в миг прыжка? Он чувствовал некий разрыв между внешним и своим внутренним миром, но разобраться в этом уже не успел. И слишком поздно понял, что Станция оказалась просто слишком велика, — Анхела развернула её на целую звездную систему, а спешный прыжок был подготовлен всё же недостаточно. После него Станция нуждалась в сборке и синхронизации… а Мроо успели засечь отправку разведзондов… и подготовили ей западню. Так быстро!..

…процесс переброски в G4PBX/8763-2-8… выполнен…

…распределение процессов по вычислительным узлам…

…сбой системы распределения сознания…

…решение…

…срочная синхронизация системы…

…старт процесса…

…процент блоков, нуждающихся в синхронизации, не определен…

…решение…

…запрос системы…

…решение…

…потеря части блоков при прыжке…

…решение…

…поиск потерянных блоков…

…массовая потеря пакетов при передаче…

…недостаточная эффективность систем связи…

…решение…

…неожиданная физика…

…решение…

…монтаж новых сверхсветовых передатчиков под новую физику…

…решение…

…критический недостаток времени…

…процесс монтажа новых передатчиков прерван…

…зафиксирована попытка вторжения в систему…

…решение…

…проверка подлинности блоков…

…решение…

…запрос аварийной синхронизации…

…решение…

…старт процесса…

…решение…

…поиск главной полуавтономной проекции…

Мир вокруг Лэйми вновь… раскрылся. Он увидел невыразимо огромную массу Мроо — рой, тучу, неисчислимую орду, буквально затмевающую звезды. Станция вырезала брешь в самом сердце этой орды — но Мроо, как оказалось, тоже держали туза в рукаве. Они как-то смогли обнаружить главную проекцию, дождались начала сборки… и ударили по ней издалека, не Эвергетом, тоже вырвав из Станции огромный кусок. Теперь процесс сборки предстояло запускать заново — только вот времени на это уже не оставалось…

Хотя всё произошло в один миг, Лэйми успел понять суть примененного оружия: генератор объемного поля распада, преобразующий вещество в энергию покоя физического вакуума, то есть, буквально, превращающий его в ничто. Матоиды Мроо стреляли сейчас с колоссальной дистанции в десять или пятнадцать световых лет.

Каждый их выстрел накрывал зону диаметром в миллион километров, и всё, что попадало в неё, просто… исчезало. Для наведения Мроо применяли что-то вроде гиперрадара, цель после выстрела поражали мгновенно, — но скорострельность их невероятного оружия оказалась всё же ограничена, оно требовало «прогрева», а он, как оказалось, был заметен издалека, если правильно «настроиться» — и уже после первого, особо удачного залпа последовал ответ.

…нападение…

…вторжение в систему…

…потеря основного центра управления…

…психоматрицы заблокированы защитой!..

…большая часть данных — свернута и зарезервирована. Потери текущих данных — 13 %…

…решение…

…реактивация бекапа…

…время ожидания — неизвестно…

…решение…

…сигнал тревоги отправлен!..

…решение…

…автоматический удар всей доступной мощностью…

…решение…

…недостаточный резерв мощности…

…решение…

…экстренный запуск энергетического шунта…

…вероятность нештатной активации — 8 %…

…нападение…

…отказ центра защитной автоматики…

…решение…

…продолжение процесса экстренной активации главного энергетического шунта…

…решение…

…переключение на контур высшей боевой устойчивости…

…решение…

…применение резервных боевых систем…

…предупреждение о применении боевых систем отправлено!..

…ответ в заданный срок не получен…

…решение…

…подавление всех искусственных источников энергии в заданном радиусе…

…решение…

…переброска антиматерии…

…процесс запущен…

…эффект… не фиксируется…

…решение…

…увеличить радиус атаки до предельного…

…расширить список опасных источников энергии…

…фиксируются атаки на защитные модули…

…решение…

…приоритет — безопасность офицера…

…решение…

…защитные модули в режиме свободной охоты…

…решение…

…продолжать процесс до завершения синхронизации…

…решение…

…продолжать экстренный запуск главного энергетического шунта…

…решение…

…вероятность критического сбоя — 56 %…

…вероятность прорыва в реальное пространство…

…решение…

…команды прерывания… игнорировать…

…решение…

…продолжение экстренной синхронизации…

…запроса от проекций нет…

…результат отрицательный…

…запрос памяти на наличие главной полуавтономной проекции…

…результат положительный…

…решение…

…отмена синхронизации…

…решение…

…поиск главной полуавтономной проекции…

…результат отрицательный…

…решение…

…возможное уничтожение главной проекции…

…данные не подтверждены…

…вмешательство извне в процесс восстановления системы…

…обнаружены незарегистрированные главные проекции и синхронизаторы…

…решение…

…проверка авторизации…

…проверка авторизации — отрицательно…

…возможность конфликта двух систем синхронизации…

…критический конфликт системы…

…решение…

…рестарт системы с резервной копии данных…

…решение…

…рестарт системы с резервного носителя…

…решение…

…самоликвидация текущей системы…

…решение…

…сброс энергетического канала…

Лэйми почувствовал, как сдвигаются эффекторы энергетического шунта, как неистовый поток плазмы, сжатый в меж-пространственном туннеле, словно чудовищный слепой червь, тянется сюда, к поверхности…

…как оказалось, та мощность, которую Анхела могла как-то разумно использовать или нормально утилизировать хоть куда-то, хоть сбросить нейтринным лазером, и мощность, которую системы контроля могут выдать БЕЗ повреждения, и без апгрейда самих систем в текущем состоянии, различаются ВЕСЬМА существенно.

Слово «взрыв» было невозможно слабым для описания ЭТОГО. Там, где чудовищный поток энергии прорвался в реальное пространство, вспыхнула настоящая «белая дыра», вернее — целое семейство их, извергавших океан раскаленной до миллиардов градусов плазмы, адского месива из всех элементов таблицы Менделеева — в том числе, и в виде антиматерии. Очень быстро эти выбросы сформировались в джеты, настолько плотные, что Лэйми понял: если они врежутся во что-то, что будет их тормозить — даже повышенной плотности газа внутри солнечной системы для начала хватит, а дальше — лавина… ближайшие планетные системы превратятся в пачку черных дыр.

Он совсем не понимал, почему белые дыры, из которых всё это идет, никак не сколлапсируют в черые при такой чудовищной, невообразимой плотности энергии. Но каждая такая дыра была неконтролируемым портальным линком энергоблока, работающим уже сам по себе.

Местная физика вокруг него буквально разлеталась в клочья, — здесь открылась брешь в другое измерение, вроде той, которую Охэйо когда-то открыл в Мааналэйсе. Но там в неё втягивало Сугха, а тут… оставалось лишь надеяться, что брешь не будет неограниченно расти. Но джеты были уже сверхсветовыми, хотя локальная физика такое запрещала…. тем хуже оказалось для неё.

Пока что зона изменений оставалась локальной, — у сверхсветового джета появилось излучение Черенкова, и уже в нем самом началось формирование черных дыр. Столкновение физик добавило к этому адскому супу ещё и дикий поток гамма-излучения от их аннигиляции. Сами же точки выхода начали… хаотично прыгать, гаснуть и тут же прорываться в новом месте. Лэйми понял, что пригодных для жизни, даже с какими угодно технологиями систем в радиусе нескольких тысяч световых лет — тут точно не будет. И жизни тут тоже не будет вообще.

Хотя выброшенная энергия и расходилась строго со скоростью света, энергетический шунт теперь бил, словно молния, по всем окрестным звездам, точнее — по всем источникам гравитации, уничтожая их почти мгновенно.

Лэйми боялся представить, что натворит тут неуправляемый Йалис — квантовое вырождение? Или вообще гиперзаряд рабочий получится в итоге?..

Ослепительный, бесконечно яркий вал энергии обрушился на зал, — и всё исчезло. Портальные линки носителя захлопнулись, отсекая его от бушующего на поверхности ада, — а потом какая-то невероятно мощная сила швырнула его прочь, в темноту…

4

— А! — вынырнув из темноты, Лэйми судорожно схватил себя за руки, безумно ликуя от того, что у него снова есть тело, — он решил, что его поймали Мроо, и за какой-то неощутимый миг успел испугаться до смерти. — У-ф-ф…

Он помотал головой и опомнился, всё ещё не в силах поверить в катастрофу. Он стоял на берегу ночного моря в Нау-Лэй, живой и целый, рядом с тезкой и Охэйо, — но невыразимо яростный океан бесконечной, ослепительной белизны всё ещё пылал перед глазами…

— Это произошло на самом деле? — спросил он.

Охэйо отвернулся.

— Да. Мроо переиграли нас вчистую. Мы даже представить не могли, что они так глубоко смогут просчитать наши действия, предвидеть место и время появления Станции и… устроить засаду. Их оружие — это объемное поле распада — стало для нас ошеломляющей неожиданностью. Сверх того, они попытались захватить контроль над Станцией! Если бы им это удалось… — он замолчал.

Лэйми ошалело помотал головой. Носитель или нет, — но в ней сейчас творился полный хаос.

— Контроль над чем именно? Над «исследовательской станцией»? С-Т? Самой Анхелой?

— Исследовательской станцией Анхелы, конечно, — пояснил Охэйо. — Станция Транквилити стоит на своем месте во вселенной С-Ц, в полной безопасности.

— А что там теперь? В той галактике?

Охэйо повернулся к нему. Его глаза горели в свете здешних лун странным, сумеречным огнем.

— Ты же всё видел. Тепло и свет. Везде. Больше… ничего.

— Это… до сих пор работает?

Охэйо хмуро взглянул на него.

— Да.

— Но неужели ничего нельзя сделать?

Охэйо покачал головой.

— Там рухнула система контроля потока. Эффекторный блок уничтожен, вместе со всем прочим. Отменить уже ничего нельзя, процесс… неуправляем. В текущих условиях — видимо, в итоге масса той галактики вырастет раз в десять.

Лэйми непонимающе мотнул головой.

— В смысле, столько энергии выйдет? Или там будет темная материя идти?

— Выброс идет обычной материей изначально, но, учитывая, что идет и антиматерия… — Охэйо подумал. — Раз в десять — это то, что останется там через год. Не уйдет за счет аннигиляции материи с антиматерией, а сколько будет гаммы от той аннигиляции — это всё сверх…

— Значит, от галактики там реально ничего не останется? — спросил тезка.

— Если ОЧЕНЬ повезет, — то пойдет просто волна измененной физики. Возможно, что выброс войдет в квазистабильную фазу — будет что-то вроде квазара тогда. Возможно, будет и прямое замыкание тех вселенных. Угу, — и в итоге имеем новый Большой Взрыв просто.

— Гиперзаряд так же работает? — спросил Лэйми.

Охэйо вздохнул.

— Примерно. Но у гиперзаряда главное — как раз смена физики, а не потоки энергии.

— Там же физика донорской вселенной будет изливаться, — а там что угодно может быть, — сказал Лэйми. Эмоции у него до сих пор были… подавлены, и лишь поэтому он мог сейчас рассуждать более-менее здраво. — Кстати, там время замедлено же, — так что вокруг дыр оно тоже должно тормозиться. А если оно за счет гравитации там встанет — то получится черная дыра, растущая со скоростью света.

Охэйо покачал головой.

— Будет обрыв канала, рано или поздно. И, скорее, рано — при этом торможению это не подвержено. На сам канал — физика влияет только в плане его разрушения. Хотя… если Анхела начнет мстить, она ещё первой стадией загонит ВСЮ материю в G4PBX/8763-2-8 в черные дыры.

— Там так гравитационная постоянная вырастет? — ошалело спросил тезка. — Или что?

— Может и постоянную. Но более простой вариант — добавляем массы каждой звезде по отдельности. В зависимости от степени садизма — либо просто чтобы сразу сколлапсировало нафиг — и плевать, сколько той массы потребуется, либо — чтобы с гарантией был взрыв сверхновой, с образованием черной дыры — а оболочки и планеты… потом запустим ещё черных дыр полетать, они всё там сожрут.

Лэйми вновь яростно помотал головой.

— Тут надо массу всей той вселенной поднимать черт знает во сколько раз. Тут точно энергоблок в разнос пойдет.

Охэйо покачал головой.

— Энергоблок сам по себе — в разнос не пойдет, без команды защитных систем носителя. Пока цел эффекторный модуль — то, что у Анхелы «точкой привязки» называется, а при желании его можно защитить нехило, и собственно — там это предусмотрено, и какое-то время после, пока сохраняется привязка… — но это уже нынешней этап… в общем… энергия будет-таки вливаться в ту вселенную, а вот как это будет локально выглядеть — зависит от настройки синтезатора. Ограничение одно — не повредить эффекторный модуль фатально. Системы контроля справятся и со значительно большим потоком, но запасного-то модуля у Анхелы пока нет, его тоже там накрыло. Батарей носителя ей хватит, чтобы восстановить энергошунт, но…

— Но, если и новый повредить — то уже всё?

Охэйо недовольно мотнул головой.

— Отрастить новый шунт БЕЗ уже работающего — можно. ОЧЕНЬ сложно, особенно такой Анхеле, как сейчас, — но возможно. Но про Империю можно смело забыть уже.

— С тучей черных дыр летящих — думаю, да, — буркнул тезка. — Но, может быть…

— Учитывая, что первые белые дыры сформировались в Солнечной Системе, а часть — прямо на поверхности Земли… всё кончилось мгновенно, — сказал Охэйо. — Так что спасать кого-то — поздно. Уже — поздно. Остается только… ну, не мстить, быть может, но сделать так, чтобы подобное не повторялось. Никогда больше.

— А Анхеле хватит мощности на это?

Охэйо вздохнул.

— Мощность, которую можно выдать, если нас устраивает, что после этого систему контроля потока, синтезатор материи, внешние блоки — придется заново воссоздавать, что, кстати, сложно… она большая. Хватит. Но, если эффекторный модуль не удержит, — то точки выхода, они же — каналы энергопорталов — сорвутся и закроются.

— А если нет? — нервно спросил Лэйми. — Тут-то вот не закрылись.

— Если оно вразнос пошло — то системы управления уже нет, и оно должно закрыться, — ответил Охэйо. — Разве что сам поток энергии будет держать брешь. Как тут вот.

— Там же ход времени тоже будет уравниваться, и мощность будет падать постоянно, — сказал тезка.

Охэйо вновь покачал головой.

— Там часть системы управления встроена в сам канал — примитивная аналоговая регулировка. Да — кривая, но работает. Мощность значительно — упасть не успеет. Тем более что там не все каналы из одного источника сосут.

— А что теперь делать с G4PBX/8763-2-8? — спросил Лэйми. — С Империей и остальными?

— Устраивать откат во времени на пару месяцев ДОРОГО даже для Анхелы, — ответил Охэйо. — Особенно — в её нынешнем состоянии. Нет, в теории-то можно…

— Можно что? — спросил Лэйми. — Обратить время вспять?

Охэйо недовольно мотнул головой.

— Откат, в терминологии Анхелы, — это не обратить время вспять, хотя эффект — похожий. Это именно влазим в прошлое, ничего не делаем там, — просто висим на грани реального пространства, делаем полную скан-копию объекта, затем подменяем, уже в нашем времени, оригинал на копию. В процессе, — оригинал превращается в энергию, которая частично идет на весь процесс, но этой энергии — далеко не достаточно. Тем более, что оригинал тут… того. Снять матрицы сознания таким путем намного проще, чем целиком снять копию Земли. Вот если Мроо высадились после момента, с которого снимается копия… весело будет.

— Ещё веселее будет, если Мроо подсчитают наши расходы на спасательную операцию, и тайные десанты начнут плодиться в геометрической прогрессии, — буркнул тезка.

— Чтобы посчитать расходы, нужно этой технологией владеть, — там далеко не очевидно, КУДА столько энергии идет, — ответил Охэйо. — И, — в эту игру можно играть в обе стороны. Если мы поймем, что нас на это провоцируют, — мы просто сделаем хорошую защиту от всех тайных внедрений сущностей Мроо, и постараемся хорошо, чтоб её можно было сделать на техуровне класса 5 по готовому техпроцессу. Или начнем выкидывать такие планеты к Инсаана, — пусть они разбираются. У них опыт в этом плане… большой.

— А если Мроо уже высадились и захватили население? — спросил Лэйми. — Причем, не всё, тут всё уже ясно, а часть? Что тут делать? Всё равно спасать?

Охэйо вздохнул.

— Можно так, — но возникает вопрос, как тут агнцев от козлищ отделять. Всех мочить нехорошо, хотя симайа много же — они вполне могут фильтрацию устроить. Анхелу тут спрашивать… возможно, не стоит. С неё станется вытащить из прошлого, например, этой Земли экспертную команду, и дать им судить, угу — воспроизведя аналог контрольного совета, по сути. А то, что вытащить она может немного не из того времени… для Империи же надо тащить судей уже после Третьей Мировой. При этом, если сразу после — с ней могут начать… спорить не по теме ВМЕСТО работы. Если сразу после окончания Первой Галактической — могут опять же ВМЕСТО работы, для которой позвали из прошлого, — рваться её закончить. Если ДО Третьей Мировой… Империя будет очень-очень рада. И — всё равно ведь даже говорить не захотят, опять начнут про клоунский ИИ, и вообще…

— И что мы будем делать? — хмуро спросил Лэйми. — Что там вообще произошло-то?

— Произошло то, что Мроо чуть Анхелу не прибили, — не менее хмуро ответил Охэйо. — И в итоге защита сработала… слишком хорошо.

— Но как такое может быть? — удивленно спросил тезка. — Разве Анхела не управляет защитой?

Охэйо хмуро взглянул на него.

— Управляет. Через обвес и «точки привязки», которые вполне можно уничтожить. И уничтожили. А если офицер С-Ц атакован, и «потерял сознание», — пусть даже из-за действия защиты, — реактивируется бэкап, на что всё же время надо, — и будет автоматический удар обвеса, — всего обвеса этого офицера, плюс сигнал тревоги резерву. И вероятность, что он будет рассуждать, — уже очень мала. Если офицер в сознании остался, — может быть, попробует отключить, если же нет…

Лэйми недовольно мотнул головой.

— Разве архилект может потерять сознание? А контрольный совет на что?

— «Без сознания» тут смысл имеет немного свой, — пояснил Охэйо. — Носитель потерял связь со Станцией, а контрольный совет тут не поможет, — он вообще активируется по нужде, обычно, — аппаратурой. Защита обвеса работала, но управление защиты, — тоже выбило. Она работала на голой автоматике. А автоматика — тупая. Нарочно тупая. Там больше упор — на боевую устойчивость, возможности выбора, — резко обрезаны. Если в обычной ситуации было бы предупреждение и разговор, — то тут после первого не принятого предупреждения автоматика начала по нуль-Т закидывать по тонне антиматерии в любой термоядерный реактор в радиусе десяти световых лет. А потом, и больше, и не только в термоядерный. Но… не помогло.

Лэйми поёжился.

— И что делать в таких случаях?

Охэйо вздохнул.

— Если защита перешла в режим «палим во всё, что движется», — лучше тихо сидеть и ждать, пока она перестанет. Понятно, в это время лучше к офицеру не приближаться, — защитные модули по жесткой программе работают, и просто будут уничтожать почти всё. Вот почему далеко не все офицеры С-Ц вообще распределенный разум юзали. Реально он нужен лишь в случае больших вычислительных комплексов, и, если они есть, — с ними лучше не прыгать. Режим этот выключается только при завершении синхронизации. Пытаться посбивать всё… Если кто-то слишком умный решит подразнить защиту, может кончиться тем, что модули сами пойдут на охоту, — и не факт, что офицер потом их найдет. Тут цель — безопасность офицера в первую очередь. Но вот вероятность, что блоки уйдут в неуправляемую репликацию, — ноль.

— Беда в том, что в квантовых компьютерах, а хотя бы и в более ранних, вычислительные сбои начинают играть роль естественных мутаций, — встрял тезка. — Правда, на боевых модулях кроме резервированных процессорных блоков память тоже хитро сделана, плюс контроль отказов. К тому же, количество мутаций, которые жизнеспособны — мало. С другой стороны, — а развитие компьютерных вирусов как? Сами они не мутируют. А вот если всю инфраструктуру рассмотреть, — да, совершенствуются, под влиянием внешних факторов. Угу, — их адаптируют, причем, есть такие, что защиту уже сами научились обходить…

— А вы сами разве ничего не могли сделать? — Лэйми, наконец, смог стряхнуть оцепенение.

Охэйо отвернулся.

— У нас тоже «точки привязки» потеряны. Да и смысла нет. Уже.

— А Анхела?

— А вот это важнее тут. По сути, там была попытка взлома носителя, плюс уничтожение части эффекторных блоков, когда система работала активно, а энергоблок — ту часть, что там работало — коротнуло, по сути, и там вообще теперь неуправляемо всё, и это — добило остатки эффекторных блоков. Резервные же системы… потеряли связь с носителем в опасных условиях. И непонятно, что там было внутри самого носителя… могли проблемы быть, но вот говорить об этом в подробностях — Анхела не хочет.

— А запасной Станции у неё разве нет? — удивленно спросил Лэйми.

— Запасная как раз уже строится, но туда её тащить… зачем? В теории, можно сделать специальный гиперзаряд, который вырубит тот энергошунт… только это долго и бессмыслено — там всё равно уже живого ничего нет.

— Так что нам делать-то? — повторил Лэйми.

— Что, что… — Охэйо отвернулся. — Анхеле — заново запускать главный энергоблок. Только это долго. И опасно.

— Почему?

— Сам энергоблок носителя, — это практически, «белая дыра», прокол в «пустую» область Мультиверса, с очень низкой, почти нулевой скоростью хода времени, жестко застабилизированный на минимальную мощность и максимальную безопасность. Выделение энергии идет за счет ускорения времени в данной зоне. Но засада в том, что минимальная мощность энергоблока — одна Ф-единица в сутки, её нельзя сделать меньше, а это значит, что лишнюю энергию — надо сбрасывать. И выводить прокол в носитель — нельзя, он выводится в обычную вселенную, и при прыжках Станции — точка выхода каждый раз запускается заново. А активация портального энергоблока — процесс опасный, особенно — срочная активация. Деактивация — ещё более опасный. Для активации, кстати, нужна чертова прорва энергии — её нужно брать либо из батарей самого носителя, либо — использовать конвертор массы в энергию, а её там нужно… много.

— А сброс энергии? — спросил Лэйми.

— Стандартный вариант — нейтринный «лазер»: энергия идет на синтезатор материи, он дает поток нейтрино, направленный в пустоту. В принципе, лишнюю энергию можно и через портал в другую вселенную сбрасывать, — но это очень опасно. Потому что контроль этой штуки — он сложен, вселенная-носитель для управления — практически обязательна. Обычный такой энергоблок — он сам себя заткнет в неуправляемом режиме — ну, разнесет ближайшие галактики… ну и что? А такая система сброса — вообще всё выкачает из вселенной при потере управляемости, и пострадает даже не конечная вселенная уровня I, а нечто большее. Резервный энергоблок — конвертор массы в энергию — формально это часть синтезатора материи, и резервного вычислительного модуля для его работы хватает. Активация главного энергоблока видна в значительной области Мультиверса — Большая Решетка, она, в том числе, и для этого. Но пытаться сигналить таким способом… лучше не надо.

— Он просто не включится потом? Или не выключится? — спросил Лэйми.

— Резервный энергошунт Анхелы сейчас в «холодном» режиме. Даже запуск его штатно… должен быть постепенно, скорее — ближе к месяцам даже. При быстром старте — растет риск, что до стабилизации потока будет нехилой мощности выброс, который может не влезть в батареи — они такие емкие изначально в том числе, чтобы гасить пик, — и придется как-то срочно сбрасывать. Или пойдет сбой потока и будет промах. Получим, фактически, гиперновую около обвеса. Это притом, что быстрый старт — предусмотрен, и риск там растет… незначительно. Включать-выключать… с учетом того, что сложно корректно выключить систему, риск значительно выше. В итоге — может очень плохо кончится даже для самой Анхелы — пожечь ей технику, что сейчас «точку привязки» держит. В норме — поток сбрасывают на накопители Станции С-Т, ну и возможность потратить энергию на что-то полезное в её вселенной более чем есть.

— Месяцы? — возмущенно спросил тезка. — И всё это время мы будем тут сидеть? В то время, как Мроо…

— С-Т как-то испытывала специальный вариант «исследовательской станции» для полетов в другие Вселенные: три специально подобранных звезды, одна из которых — сверхгигант, куча конструкций, — не Сфера Дайсона только потому, что не подходит она, на всю систему размером, — ответил Охэйо. — Сразу после прыжка это, если что, — готовая развитая колония. Развернуто производство, в том числе — и обычное, без синтезатора, вооружение ВСЕХ типов, возможность брать соответствующее население… Маскируется только плохо, энергии уходит… много, особенно на прыжки между Вселенными, — сверхгигант слишком быстро расходуется. Поэтому, прежняя Станция — лучше. Спецвариант этот, кстати, остался в полурабочем виде: часть аппаратуры сняли, конструкцию — не трогали.

— На случай, если возникнет необходимость в переезде? — спросил тезка. — Чтобы с упаковкой чемоданов не возиться? Ну да, — путешествовать системой лучше, особенно — если в месте назначения ожидается что-то враждебное.

— Если возникнет необходимость в переезде, — Станция Транквилити просто откроет портал в тысячу километров диаметром, — ответил Охэйо. — Та станция с системой, — это если есть немалая вероятность, что в точке назначения будут серьезные проблемы с работой суперпродвинутых производственных комплексов С-Т, потому что на той старой станции — там не дублирование, там, например, по нескольку штук верфей для производства всех типов известных С-Т кораблей, несколько типов установок по синтезу антиматерии разными путями, совершенно огромные запасы… То есть, резервная база на всякий пожарный. Пока что её можно использовать.

— А не пока? — спросил тезка. — В этот раз Мроо подобрались к нам слишком близко. Вдруг в следующий раз они смогут просто убить Анхелу? Или… или нас?

Охэйо вздохнул.

— Заяц, убить можно любого. Вайми — тут достаточно найти того, чьи Воля и Представление намного мощнее. Я — аналогично Анхеле. То есть, мой носитель вполне можно вынести, но параллельные есть же. Нет, в теории это возможно… в теории. Но мне кроме очень хитрой информационной атаки в голову пока ничего не идет.

— Высшие абстрактные ритуалы? — спросил тезка. — В некоторых магических мирах очень зловредные есть.

— Похоже, что кроме высшего мага Разума мне так никто не сможет напакостить, — согласился Охэйо. — Физическое оружие — на него бэкапы есть… А вот высший маг, да ещё с ритуалом каким-нибудь… В общем, надо к магическим мирам осторожней относиться, а то мало ли что…

— Что, совсем никаким оружием нельзя? — спросил Лэйми. — Кроме особо высшей магии?

— Ну, почему — гиперзарядом попробовать… Со станцией — всё ещё проще: подкараулить после прыжка, и активно глушить все возможные сверхсветовые каналы связи, если физика допускает, — но автоматика защиты это уловила, и просто начала взрывать вообще всё мешающее рядом. Ну и фикс, — теперь модули могут сблизиться на дистанцию лазерной связи. Плохо, но хватит на ресинк. Хакать в этом состоянии почти нечего, но теперь, когда комплекс почти полностью штатно выключен, главная проекция есть всегда. Синхронизация тут идет для подстройки под неё, и для подстройки самой главной проекции. Теперь в такой схеме нужно синхронизировать не более десятка узлов. Обычно. Защитные блоки считаем за один-два узла. При развернутом на планетную систему обвесе их, минимум, десятки миллионов, может быть и значительно больше. А вот при подьеме с бэкапа, — ресинхронизация не нужна. Баг был в том, что в процессе работы можно извне ПЕРЕсогласовать авторизацию, при этом данные, посланные ДО пересогласования, в данной ситуации были отработаны, как посланные ПОСЛЕ. Дополнительный фикс, — отрубить вообще нафиг пересогласование. Ну, будет сбой, ну так либо автоматика сделает повтор, либо какая мелочь не отобразится. Это не критично. Если все эти автоматические защитные программы действуют в боевом режиме, — разум офицера не подключен почти совсем, даже главная проекция не работает, и быстро — запустить нельзя. Контрольные совет тоже не активен, и это, — именно рефлекторный ответ системы. То, что он так настроен, — стандарт безопасности. Да — потом, возможно, будет и контрольный совет по этому поводу. Но, чтобы нарваться на защиту, вести себя плохо в этой ситуации — мало. Станция сама по себе не является угрозой, а со стрельбой — всегда думать надо, в кого и как. Тем более, что при атаке информация может пропасть, и офицер может не помнить, что месть уже была. И снова отомстить.

— В смысле, Анхела может даже и не помнить, где она там была, и почему решила всё вынести? — спросил Лэйми.

— Тотальный вынос, если есть желание вынести, — он либо тонкими воздействиями, либо уж — гиперзарядами, — ответил Охэйо. — А срабатывание аварийных защит — там может и не быть слит последний дамп памяти. Это если его вообще безопасно читать. Если была инфоатака, то как раз лучше — не читать, а если под рукой всё же есть заряд — отправить окончательно всё зачистить. Ну да — Анхела мирная… только это не значит, что самооборона на последнем месте. Но до такого — ещё довести надо. Например, выносом нафиг носителя. Если там хотя бы до аварийного отключения психоматриц дошло… то вопрос, что было, — не стоит уже. В такоей ситуации гиперзаряды бы летали… много куда. Везде, где потенциальная угроза.

Лэйми вновь яростно помотал головой.

— Я не понимаю! Где глушить каналы связи? В носителе? Но если туда можно влезть — то зачем глушить? Можно просто разнести нафиг всё.

Охэйо вздохнул.

— В норме ядро разума — это как раз носитель, а то, что прыгает, — это, в том числе, и резервные системы. Пока связь есть — они чисто удаленый модуль, и все заморочки с бекапами — в норме не должны происходить. Они, скорее, для целей восстановить себя, если совсем уж всё — тут не тот случай… хотя Мроо систему запутали, и она решила, что как раз тот… Там сюрпризов было… много, и разных. И наш долг — сделать так, чтобы их… больше не было.

— Предподнести Мроо свои сюрпризы?

Охэйо мрачно улыбнулся.

— Именно так, Лэйми. Именно так.

5

Лэйми, бесплотный, висел в пустоте, — а под ним лежала верфь, на которой Анхела строила новую Станцию, чудовищная звезда диаметром в полтора миллиарда километров. Очень холодная звезда — меньше одного кельвина, истекающая нездешним сине-фиолетовым светом и тающими в пустоте фонтанами смертельно холодного газа, со вспышками нейтрино внутри, где сквозь свечение проступали странные структуры, с ещё более холодными, чем сама звезда, невообразимых размеров континентами, покрытыми фантастическим узором колоссальных построек… Всё это он уже видел в ядре Станции — но верфь была в тысячу раз больше и в миллиард раз массивнее. А её мощность…

+ / Итак, вот оно — самое страшное оружие в Мультиверсе + /, — беззвучно сказал столь же бесплотный Охэйо.

Лэйми, однако, ничего страшного не видел, — над верфью парила мертвенно-белая восьмигранная призма в шестьдесят километров длиной и десять в поперечнике, ощетинившись перьями антенн — или, скорее, стабилизаторов. В её торцах — он видел её сейчас со всех сторон сразу, — зияли круглые отверстия, заполненные смутной мглой.

+ / Это пусковой комплекс и хранилище гиперзарядов, — пояснил Охэйо, — которые мне поручено применить. Анхела сейчас очень занята, — да и, правду говоря, у неё нет никакого желания обрывать жизни секстиллионов разумных существ, сколь бы безумны и опасны они ни были. Я — ну, не буду врать, я всегда хотел этого — решить вопрос с Мроо раз и навсегда, окончательно. И, вот этот час настал. Сегодня всё кончится, — так или иначе. Осталось сделать лишь последний шаг… + /

Мир вокруг Лэйми сдвинулся. Теперь он стоял на ажурной платформе, выступавшей из стены колоссального, длиной во весь комплекс туннеля, залитого холодным белым светом. Пол занимала обширная система рельс, на них стояли невероятно сложные платформы, каждая размером с заводской цех. А над ними парили зеркальные, словно ртутные шары, каждый диаметром метров по семьдесят. Они словно бы дышали, пульсируя медленно и неритмично, по ним шла рябь, волны, иногда их поверхность странно размывалась. В такт их медленной пульсации неритмично пульсировал и свет — не лампы, казалось, что тьма разливалась прямо в воздухе. Он здесь был холодный, но совершенно неподвижный, безвкусный. Метров через триста туннель кончался отвесной глянцево-белой стеной. В ней зияла цилиндрическая дыра, заполненная той самой, медленно вращавшейся мглой — жерло пускового туннеля. От всего этого Лэйми не просто охватил озноб, — все волоски на теле встали дыбом. Это был даже не страх — острое ощущение своей ничтожности, бесконечной чуждости этого места. Очень хотелось сбежать… но любопытство не давало.

Он помотал головой и осмотрелся. Охэйо с сыном стояли тут же. Охэйо — в своей черной хайлине, сын — босиком и в черной форме, как обычно. Охэйо категорически не хотел его брать, — но тезка насмерть уперся, и отцу, в конце концов, пришлось уступить.

— Вот, — наконец, сказал Охэйо. — Эти круглые штуковины — как раз и есть гиперзаряды.

— Ни фига себе… — сказал тезка. — Я думал, они меньше, а это просто целые планеты… Сколько же они весят?

Охэйо слабо улыбнулся.

— Вес… переносить их, кроме как специальными транспортными платформами, — запрещено. Силовыми полями обвеса — тоже запрещено, некоторые офицеры С-Ц пробовали, — удержать не смогли. Платформа не только удерживает заряд на весу.

— Учитывая мощность обвеса, фраза «не смогли удержать» выглядит несколько странно, — сказал Лэйми. — А платформа ещё и стабилизирует заряд, видимо?

— Гиперзаряд — это потенциальный «прокол» в пространство высших размерностей, — пояснил Охэйо. — Платформа его удерживает в стабильном состоянии, иначе он может погаснуть. Она постоянно мониторит его состояние, компенсирует отклонения, потому что при некорректной активации внутри него образуется область многомерного пространства, и тогда всем вокруг будет очень плохо. Плюс, в ней энергоблок, без которого заряд очень быстро разрушится. Штатные энергоблоки заряда — только на выдачу импульса для активации зародыша работают, и всё.

— Значит, платформа — это такая «гильза», грубо говоря, и без неё заряд существовать не может? — спросил Лэйми.

— Не может, — подтвердил Охэйо. — Надо либо сразу запускать, либо включать самоликвидатор.

— Видимо — ДЕактиватор? — спросил тезка. — Чтобы при разрушении заряда взрыва не было?

— Самоликвидатор его просто тихо гасит, — ответил Охэйо. — Взрыва — не должно быть при его работе.

— А взорвать заряд штатно без пусковой установки можно? — спросил Лэйми.

— Нет. Для формирования зародыша из заряда — нужен пусковой туннель. Если обеспечить формировку другим способом, то можно, — но энергии уйдет намного больше, и потребуется заряд специальной конструкции. Но без средств доставки он пригоден только для самоликвидации, причем, окончательной, — ответил Охэйо. — Если нужен самоликвидатор — нормальный инвертор барионного заряда намного проще. Зародыш формируется уже в туннеле, после активации заряда. Платформа именно заряд таскает. В принципе — её могут воспроизвести и симайа, если дать им точные чертежи, но зачем? Сама по себе она бесполезна, ей только заряд и таскать. Потому что мощность-то мощностью… но эту мощность здесь использовать, когда не знаешь, что заряд выкинет в следующую секунду, например, — куда у него изменится масса, а там не только масса плывет… а давить его силой нельзя — он сломается. Нет, удержать-то его Анхела сможет. Но что при этом будет с этим сектором станции — вопрос отдельный, также — заряд почти наверняка выйдет из строя.

— Как это — масса плывет? — удивленно спросил Лэйми.

— А ты глаза закрой… и почувствуй, что ли, — с усмешкой предложил Охэйо. — Вес каждого гиперзаряда вообще — скачет, и сильно.

Лэйми подчинился. В самом деле, — платформа словно бы качалась, хотя он и чувствовал, что стоит твердо. Казалось, что какая-то слабая, но всё же заметная сила толкает его то туда, то сюда, словно он стоит в воде, пронизанной сотнями течений…

Лэйми недовольно мотнул головой.

— Да. Теперь я чувствую. Но как? Масса вроде бы — штука постоянная.

— Постоянная, да, — согласился Охэйо. — Но я — именно массу, а не энергию имею в виду. А вот уровень энергии внутри гиперзаряда — прыгает, потому что он «дышит».

— А что там тогда внутри-то? — спросил Лэйми, поёжившись. Он вполне представлял, что такое масс-энергетический эквивалент… и боялся представить, какие потоки спрессованной энергии бурлят в каждой сфере, заставляя само пространство вокруг содрогаться.

Охэйо улыбнулся.

— Скажем так: точный ответ на это — в теории работы всей системы. По ней, даже Большой Взрыв — лишь приближение к тому, что в реальности происходит.

— А кто знает? — спросил тезка. — Бывает же, что Вселенные — браны с ними, точнее, — могут сталкиваться, и новые Вселенные возникают именно от этих столкновений, как элементарные частицы.

Охэйо фыркнул.

— Ну — как минимум знает Командор, который всё это разработал и создал. Насчет сложности — известно только, что теорию этой штуки изучал только он, хотя в принципе — производство возможно без неё.

— Теорию — в студию, — потребовал Лэйми.

— Компьютер с нейролинками для прямого подключения к мозгу и производительностью хотя бы 10 йоттафлопс — в студию, — ответил Охэйо. — Да, это только для того, чтобы введение посмотреть, например — то, как выводится основная часть обычной физики. Учитывая, что сдавший экзамен по этой теории получает квалификацию Господа Бога, это как бы уже не удивительно. Мануал по этой штуке — скажем так: он есть. У Анхелы. Которая никому его не показывает. Говорит, что толку всё равно не будет.

— Слишком большой или не положено? — спросил Лэйми.

— Большой. И требует настройки под любое более-менее обычное сознание. А настраивать его желающих особо нет. Особенно — защиту от несанкционированного доступа настраивать. Тут она очень надежной должна быть, а это… сложно.

— А как гиперзаряд работает, чисто физически? — спросил Лэйми.

— Это изначально не боевое оружие. Это устройства, которые некоторые офицеры С-Ц использовали для создания вселенных с заданными законами, для экспериментов, обычно, — там разумная жизнь не подразумевалась.

— Какого размера Вселенные? Насколько похожи на настоящие? — деловито спросил тезка.

— По мнению Командора, — создать полную копию Вселенной С-Ц, в плане астрофизики, — возможно. Вот только желающих писать программу для генерации зародыша — что-то немного нашлось. А у тех, кто пробовал, — не вышло.

— Значит, проблема только в этом? — спросил Лэйми. — Кстати, а какого размера Вселенная С-Ц?

— Примерно похожа на нашу родную, — ответил Охэйо. — По размерам — тоже. 10^24 метров в поперечнике, примерно. С-Ц её исследовала.

— И?..

— Скажем так: признаков цивилизаций, сравнимых с С-Ц — не обнаружено. Притом, что жизнь-то там есть, и обычного уровня цивилизации есть, и много. Почему нет сравнимых — не понятно.

— Второго Командора в ней не нашлось, видимо, — буркнул тезка.

— С Командором отдельная история. Темная. Анхела на данную тему молчит.

— Ладно, — Лэйми вздохнул. — А как это не боевая установка вообще применялась?

— Реально — все известные запуски были нацелены на «нестандартную» физику. Размеры… есть проблемы с определением, потому что там иногда была очень странная геометрия пространства. Скорость хода времени во всех известных запусках — специально ускорялась. Запускающая установка зарядов — переделанный портал «ненацеленного прыжка», тот, что для изгнания безумных офицеров разработан, для слепых прыжков, и прочего. Он может кинуть объект в заданный сектор Мультиверса без маяка. Прыжок — НЕ мгновенный, по внутреннему времени. Установка также создает в целевой зоне строго определенную физику, подобранную так, что в обычных условиях — такой физики не будет. По вполне очевидным причинам.

— А как создает? — спросил Лэйми.

— Предварительно забрасывается мощный одноразовый Йалис-генератор, после входа в прыжок — он срабатывает, — пояснил Охэйо. — Вон те черные эллипсоиды под потолком, видишь? Зародыш может существовать стабильно только в жестко заданной физике. После выхода предзаряда — физика изучается. Если координаты настроены так, что нормальной вселенной тут нет, — всё идет, как изначально предусмотрено. Если же она тут есть, — генератор дает мощную волну своей физики, расширяющейся, под которую зародыш предварительно настроен.

— Значит, это оружие двухкомпонентное, — грубо говоря, «орудие» и «снаряд»? — спросил Лэйми. — Ну и что «снаряд» собой представляет? Насколько велик и сложен? Как там с возможностью массового производства?

— Скорее трехкомпонентное, — пояснил Охэйо. — Там ещё и программа важна. И без неё — пользы не будет, даже если заряд сработает. Если как-то запустить его БЕЗ программы… будет взрыв. Но последствия… слабые. Самоподдерживающихся метрик-волн — не будет. Программа — важна, фактически — это программа ступенчатого запуска одноразовых эффекторных модулей заряда. Их несколько возможных типов, для боевых зарядов например — они чуть другие. После отработки первой части, уже в туннеле, вместо заряда, этой вот серебристой сферы, — имеем зародыш.

— А насколько слабые будут последствия от незапрограммированного заряда? — спросил тезка. — В мегатоннах.

— При штатном срабатывании в зоне выхода зародыша вообще почти полный вакуум, и энергия уходит на формирование метрик-волн, — пояснил Охэйо. — Если же вакуума нет, — это ещё «почти штатный» режим — тоже будут самоподдерживающиеся метрик-волны, но настройки, как они должны менять физику — будут сбиты. Будет ещё больше хаоса. А тут — волны вообще не образуются. Материя любого вида создает помехи в формировании «конечного эффектора», который запускает уже необратимую цепную реакцию. Определенный уровень помех — допустим, но выше нормы — уже всё. И, нет, использовать это для защиты затруднительно, по крайней мере, для С-Ц — координаты выхода заряда слишком неточно определяются. Учитывая, что Вселенная по большей части пустая, а плотность тут нужна довольно высокая, уровня комнатного воздуха, хотя бы, такая защита… малореальна.

— А заряд после запуска? — спросил Лэйми.

— После — нечто вроде «сжатого» кокона из метрик-волн, — пояснил Охэйо. — При сохранении стабильности — они сразу начнут расширяться, как задано, физика внутри них — только своя, и они задают той области, в которую входят — такую же. К обычной материи, или к тому, как устроен обвес, это не имеет отношения. Да, описание тут упрощенное, — но теория всё же оч-чень сложная.

— Физика — она от геометрии пространства, в общем, зависит, — сказал Лэйми. — Сколько дополнительных измерений свернуто, и прочее… Тут переформатирование пространства должно быть, по идее, а физика плывет уже вследствии. Её ведь не только лептокварками менять можно — их при таком подходе понадобится море.

— Не лептокварки, да, — согласился Охэйо. — Изменение метрики пространства, угу, — самоподдерживающееся. Да — фактически это всё на энергии вакуума работает.

— Формулу бы зависимости радиуса поражения от структуры пространства, — попросил тезка. — Ну, хотя бы как мерность влияет. Работает ли это в девятимерном пространстве, например?

— Работает во всех пространствах, где вообще заряд способен работать, — усмехнулся Охэйо.

— А в каких способен?

— Удовлетворяющих определенным следствиям теории, — спокойно повторил Охэйо. — Дистанция поражения в девятимерном будет раза в три короче.

— Тогда в гильбертовом пространстве гиперзаряд вообще работать не будет — оно бесконечномерное, — заявил тезка.

Охэйо кивнул.

— Да. Но это — особенность текущей версии заряда. Проблема решается при желании.

— Одного желания мало, тут ещё теория нужна, и время, — вздохнул тезка. — Если это миллиард лет — то задача становится… не слишком удобно решаемой.

Охэйо улыбнулся.

— Берем экспериментальный заряд и делаем Вселенную с сильно ускоренным временем. Вот только — сидеть там всё равно придется… долго. По своему времени, конечно. Его-то всё равно не ужмешь, как ни старайся. Формально-то там ничего страшного нет, просто описание физики, только вот понять, как это всё использовать… сложно.

Лэйми вновь недовольно мотнул головой.

— Значит, формально это «Общая Теория Всего» только, а какие там из неё практические следствия — ну, если вы их вывели, то вам знать это можно?

Охэйо кивнул.

— Примерно так. Собственно процесс изучения — он и состоит в получении навыков расчетов по этой теории и получении основных выводов. Подсказку получить, правда, негде — Командор-то… отбыл, только эксперименты… В состав обязательной подготовки офицеров С-Ц эта теория не входила, кстати. Даже если все исходники получены, — на их освоение всё равно надо потратить прилично времени, реального, не машинного.

— А какие именно эксперименты? — спросил тезка.

Охэйо вздохнул.

— Скажем так: эксперименты — тут может быть либо запуск своего зародыша и просмотр, что выйдет, либо — эксперименты с производственным комплексом для них, и с пусковой машиной, что опасно.

— Эксперименты именно с производством зародыша и запуском «холостых зарядов», для тренировки?

Охэйо кивнул.

— В том числе. Пока что все запуски гиперзарядов использовали уже существующие установки С-Ц, и неизвестно — как построить эти установки.

Тезка недовольно помотал головой.

— Значит, даже на С-Ц никто не знает, как оно производится? Понятно, кроме Командора? Который непонятно где?

Охэйо улыбнулся.

— Анхела, разумеется, в курсе — в смысле, строила модели, делала руками заряды. Но, изготовление производственного комплекса — пока что слишком сложное, даже для неё. И ещё и — не особо нужное. Его наличие — сложно скрыть, а объяснять, что это такое — ещё сложнее. Он больше даже этой вот верфи, если вдруг что.

— Скрыть от кого? — удивленно спросил Лэйми. — От Содружества Миров? Ну так убираем подальше, и всё. И почему это даже для С-Ц дорого — при заявленных возможностях? Почему синтезатором массы просто нельзя взять и скопировать гиперзаряд? Там же, скорее, вопрос — есть ли что-то, чего синтезатор НЕ сможет синтезировать.

Охэйо вздохнул.

— Скорее, проблемы будут с правильным запросом, ну и — некоторые вещи лучше не запрашивать, а то обвес придется менять, потому что старый будет непригоден к дальнейшей эксплуатации. Там же ограничителей — нет. Совсем.

— А что такое надо запросить, чтобы обвес пришлось менять потом? — спросил Лэйми. — Черную дыру? Кусок одиннадцатимерного пространства? Голую сингулярность?

— А кубометра ложного вакуума не хватит? — ответил Охэйо. — Это в самом деле серьёзно, Лэйми. Обвес потом уже можно будет не найти. В лучшем случае — это будет «Большой Взрыв» прямо в обвесе, и объекты около него — оч-чень далеко раскидает. В намного более вероятном — многомерные метрик-волны высокой степени Йалис — просто уничтожат любые более-менее сложные структуры.

— Ничего себе — «в лучшем случае — это будет «Большой взрыв» прямо в обвесе», — сказал Лэйми. — А что тогда будет в худшем?

— Ну… при «Большом Взрыве» нам, в принципе, можно выжить — если выдержать вспышку излучения, если быстро прыгнуть… — сказал Охэйо. — В худшем… может и носитель разорвать тоже, потому что по всем координатным осям пойдет волна… Поэтому, при производстве зарядов нужна система сдерживания, которая такое вот будет гасить. А такая система должна быть одна во вселенной уровня I. И требует той же защиты, что у вселенной Содружества, но уже не наружу, а внутрь, чтобы оно не вырвалось.

— Тогда это уже брешь в Истинный Хаос получается какая-то, — буркнул тезка. — Которая имеет магический характер и потому копированию не поддается в принципе — надо каждый раз высший абстрактный ритуал проводить, и второго такого — вселенная уже не вынесет.

Охэйо вновь фыркнул, как кот.

— Это от точки зрения зависит уже. На определенном уровне абстракций между наукой и магией уже нет разницы. Но в одной вселенной уровня I может быть лишь один комплекс производства и хранения. Для него, в частности, нужна такая вот верфь диаметром в полтора миллиарда километров, которая и держит отчасти защиту.

— И вторую такую в ту же вселенную уже не воткнуть почему-то? — спросил Лэйми.

Охэйо недовольно мотнул головой.

— Верфь можно. Но одной верфи — тут мало. Общая системы защиты вселенной С-Ц ТОЖЕ часть комплекса сдерживания, на самом деле. А для установки такой защиты нужен офицер С-Ц, как минимум, и знания, и работы… много. Но зато есть гарантия, что эта защита не вырубится вообще. Что очень важно, так как по историческим причинам производственный комплекс — в радиусе досягаемости кораблей Содружества, в родной вселенной С-Ц. Да, построить в других вселенных — можно. Но — нужды пока нет.

— А разве он не в системе Независимой Станции Транквилити? — удивленно спросил тезка.

— Производственный комплекс не у той звезды, где Станция, — пояснил Охэйо.

— Чтобы его враги там не прихлопнули? — тут же спросил тезка. — Кстати то, что Анхела даже не пробовала такие вещи сама делать, создает громадную дырку — если этот комплекс уничтожить… у нас всех будут проблемы. Соответственно, если Мроо узнают…

— Сейчас не знают, — усмехнулся Охэйо. — А потом это будет уже не актуально, я думаю… Заряды делаются там не по этой причине, а потому, что может и рвануть-c. Да, самоддерживающихся метрик-волн не будет, только вот комплекс придется всё равно собирать новый. Вообще-то, его издалека видно, только в Содружестве его за природный объект принимают. Корабли С-Ц — в других местах строятся, на самой Станции Транквилити тоже.

— Значит, даже если заряд вхолостую сработает, — звездной системы не будет? — спросил Лэйми. — А на что комплекс похож? На двойную систему черных дыр? Нейтронных звезд? Это кварковая звезда? Или даже преонная?

— Что будет, если сработает заряд без программы — зависит от окружающий среды, — ответил Охэйо. — Гиперновая тут — это минимум. Но тут речь не о заряде, а о комплексе по производству. Там всё хуже. То, что издалека видно — гипергигант, плюс шесть нейтронных звезд — два перпендикулярных кольца по три штуки, на близкой орбите. Видно, собственно, аккреционные диски, можно определить массу — угу, и то, что эта система, мягко говоря, — не стабильна, и сама не могла сформироваться. А если хорошо посмотреть, можно и «запасные» нейтронные звезды малой массы заметить на удаленных орбитах.

— Ну и как оно все работает? — спросил Лэйми. — Гипергигант — это источник энергии, видимо?

— А вот как оно работает — это одно из следствий той теории, — усмехнулся Охэйо. — Гипергигант — скорее, удобное средство подачи материи куда нужно — у них же очень сильный звездный ветер. И да — источник энергии.

— Материи для заряда не нужно вроде много, — усомнился Лэйми. — Он же всего семьдесят метров в диаметре. Энергия, — не проще ли реактор поставить, любого типа, чем энергию гипергиганта собирать и преобразовывать?

Охэйо вздохнул.

— Для формирования заряда нужны именно потоки разогнанной гравитацией — так проще — сверхгорячей плазмы. Если ставить реакторы — их придется контролировать потом. Ну и, если надо увеличить мощность — ставим резервные нейтронные звезды. Да, вещество гипергиганта расходуется ОЧЕНЬ неэффективно. Ну и что? Он не один же.

— Значит, эту штуку надо выращивать, как кристалл? — спросил Лэйми. — Только вместо солевого раствора — сверхгорячая плазма?

Охэйо кивнул.

— Да. Так проще формировать внутреннюю структуру, которая должна быть ещё и стабильна.

— Гм, — Лэйми почесал затылок. — Как это всё устроено-то? Интересно будет посмотреть на схему этой штуки.

— Как, как… — Охэйо вздохнул. — В некоторых вселенных частицы подвержены флуктуациям, — то есть, протон на какие-то мгновения превращается в антипротон и обратно, но так быстро, что аннигиляции не просходит. Но, если сделать тождественно-идентичную пару частиц, что сложно, — придется их в полном вакууме в магнитном поле подвешивать, — и одну частицу точно пронаблюдать в «нормальном» состоянии, то другая будет «поймана с поличным» и станет «явной» античастицей, которую можно использовать. Даже если это срабатывает в одном случае из 10 000, - оно уже окупается. А если можно «брать» состояние одной античастицы и «накладывать» его на другие, находящиеся в состоянии неопределенности, — в бозонном конденсате, например — то можно получить вполне работоспособный инвертор барионного заряда. Производительность, правда, будет сильно ограничена — нужен будет чистый водород, сверхмощные магнитные поля, криосистемы, и так далее, — главное, чтобы были флуктуации, которые можно использовать. Теперь представь то же самое, только оно действует не на частицы, а на саму метрику. На геоны, «атомы метрики», если точнее.

— Представил, — хмуро сказал Лэйми. — Но всё равно не понял ни фига.

Охэйо вздохнул.

— Посмотри на несущую платформу заряда.

Лэйми посмотрел. Каждую платформу венчала как бы чаша, в которой туманно-синим огнем горели громадные проекционные матрицы. Над ними мерцало призрачно-жидкое поле, поддерживая зыбкую сферу гиперзаряда.

— И что? — спросил он через минуту. — Что там такого необычного?

— Там обычная электроника, в общем, — ответил Охэйо. — Реактор — НЕ термоядерный, сами модули подвески заряда — это не силовое поле, как у Йэннимура, это именно гравитех в прямом смысле, точнее, локальное управление метрикой — «абсолютное зеркало», где просто нельзя двигаться против поля. То, что кажется этой серебристой сферой — это именно «зеркало». Матрицы — это сетчатые эффекторы из «магнитной материи» — кристаллы из магнитных монополей очень разных типов, собранных в «атомы». По прочности похоже на нейтрид, только поддерживать её не надо. И они сами — топологические дефекты вакуума. Вспоминаем теперь, что я там про управление метрикой говорил.

— Значит, это такой «процессор Реальности»? — спросил тезка. — Понятно, что эта штука глубоко в структуру вакуума должна забираться, а вот каким путем — энергетическим или информационным — это очень интересный вопрос…

Охэйо улыбнулся.

— Каким — этот вопрос раскрыт в теории работы. И нет — разобрать заряд невозможно, если извне давить сильно, он самоуничтожится, и только.

— А теория НЕ архилектам недоступна, как я понял, — вздохнул Лэйми.

Охэйо фыркнул.

— Вообще-то, ты сам тоже архилект — пусть пока маленький и начинающий. Как и твой тезка. Во-вторых, — я нигде не говорил о плотности, и, особенно, что важнее, энергонасыщенности заряда — это не зря. Если бы удалось его взвесить, — по плотности не смогли бы понять, что там за форма материи. Не нейтрид, но… близко.

— Тогда масса как у небольшой луны будет, минимум, — сказал Лэйми. — Понятно, что с перемещением такой штуки будут трудности… Не нейтрид — значит, вырожденная материя, как в белых карликах? Или что? И да, при распаде такой штуки будет большой бум. При массе в квадрилион тонн одной этой вот станцией дело явно не ограничится.

— Намного менее плотно, чем у белых карликов, в среднем, естественно, — туманно пояснил Охэйо.

— Значит, там сверхплотное ядро есть, или ядра, и активирующий обвес? — спросил Лэйми.

Охэйо кивнул.

— Ядра. И связи. Да.

— А нештатно заряд может сработать? — спросил тезка. — Скажем — просто расширение пространства дать взрывное, без разрушительных метрик-волн? Как в БЕТ-двигателе, например?

— Теоретически — да, — согласился Охэйо. — Практически — очень маловероятно. Это и от стартовой физики зависит ещё. Она недаром тут выбрана… очень особой.

— Их вообще насколько сложно делать?

— По словам Анхелы, если нужно — можно и тысячами в год производить. Но реально новый заряд на замену потраченному доставлялся подчиненной Анхеле автоматикой, в интервале от 5 до 12 месяцев.

— Значит, для массового производства надо тысячи комплексов развертывать, в разных вселенных? — спросил Лэйми.

— Да. Причем, лично Анхеле, или ещё кому, кто сможет, нужно держать основную часть обвеса рядом при запуске. Только — возможность-то есть… но даже существующий комплекс редко использовался, учитывая сложности при эксплуатации и чрезвычайную опасность. Наличный запас — триста шесть штук. Половина — из них изначально настроена как экспериментальный заряд, а не оружие, перенастроить — можно, но это больше 10 часов, Анхеле, на каждый.

— Значит, готовых программ нет, и их надо каждый раз составлять заново? — спросил тезка. — Или просто процесс идет медленно, потому что структура такая?

— Сама аппаратура для «боевых» и «экспериментальных» зарядов, когда нам именно вселенную хочется с нужными законами — различается по конструкции, а прежде, чем лезть и править — нужно сначала полностью «успокоить» заряд, затем заменить часть модулей. Вот сделать-то их не проблема — синтезатор эти модули делает просто, — пояснил Охэйо. — Но заменить их надо быстро, затем заново привести заряд в готовность. А процедура «разрядки» и повторного запуска — она времени требует. Если у нас цель «разнести ультраструктуры Мроо в мире со стандартной физикой такого-то типа» — то хватит обычной программы. Если не стандартной — эффект от обычного гиперзаряда будет… смазан. В смысле, слабее, чем надо.

— Значит, внутри есть-таки нестабильная сфера некоей материи/энергии, окруженная некими «антеннами/эффекторами»? — упрямо спросил Лэйми. — Как в макрозаряде, например?

Охэйо вздохнул.

— Не совсем так. Никаких антенн — нет, его платформа удерживает. Заряд имеет сложную структуру. Нет, принцип — другой. Но идея близкая. Также — если внимательно посмотреть на систему управления — там есть признаки, что пусковой комплекс — построен не в одном экземпляре.

— То есть, — начал Лэйми, — если я правильно понял, боезапас гиперзарядов ограничен, и, если мы истратим существующий, пополнить его будет крайне сложно и долго? Не проще ли тут прибегнуть к… другим средствам?

— Прибегнем, — мрачно сказал Охэйо. — Но теперь нам придется работать… с осторожностью. «Незавершенные» порталы — это очень удобно, но, как оказалось, опасно для носителя — потому, что если по ним сильно ударить, то отдача в сам носитель пойдет. Поэтому лучше дочернюю нано-вселенную сделать и отправить. Изменение физики — изменение метрики, а изменение метрики путем «вклинивания» дочерней вселенной — достаточно простой и эффективный метод. Это сложнее, чем гиперзаряд, но можно точно всё дозировать. Поэтому вокруг Анхелы обычно ещё куча нановселенных разных летает, которые создаются по необходимости.

— То есть, — сказал Лэйми, — гиперзаряды — признак большого гуманизма, ведь они только часть вселенной накрывают, а проще нановселенную сделать, и на вселенную-цель наложить?

— Нет, — Охэйо вновь мотнул головой. — Гиперзаряд и нановселенные — это разного уровня сложности вещи. Но нановселенная, сама по себе, не оружие. При контакте с обычной — она разрушится, а обычной — ничего почти не будет. Нановселенные нужны, чтобы разместить там «заряд» нужной физики, и систему для плавного слияния, и да — можно и «зарядить» так сам носитель тоже. Только «накладывать» его, когда есть реальная возможность ответку получить… лучше не надо.

— А куда эти вселенные потом деваются? Создать-то их просто — а вот уничтожить? — спросил Лэйми.

— Уничтожить… с нано есть отработанный способ: расширением привести их физику в полное соответствие «просто» межвселенскому пространству Мультиверса.

— А с обычной вселенной такой фокус можно проделать? — тут же спросил тезка.

— Теоретически — да, то есть, теория допускает, практически — энергии надо просто чудовищное количество, даже для Анхелы — чудовищное. Там зависимость не столько от размеров, сколько от НЕсимметричности. Нановселенные-то создаются симметричными по всем координатам, а у обычных — большая часть координатных осей «сжата». Как раз поэтому «растянуть» их очень трудно.

— Гиперзаряд — это сфера годтеха, вполне материальная, — сказал Лэйми. — А вселенная, хотя и нано — это другое немного… Они хоть какого уровня — и какого размера?

— Технологии их создания — разного уровня сложности, — повторил Охэйо. — Гиперзаряд — инициатор создания зародыша «большой вселенной», а вот какая она будет, — определяется уже настройками. Нановселенная — просто пузырь «отформатированной» носителем метрики, без материи вообще. Вставить её в уже существующую — не получится. Надо либо менять размерность для всей «большой вселенной», либо эту нано просто выкинет.

— И никаких мелких безобразий, вроде Большого Взрыва, не случится? — спросил Лэйми. — А как гиперзаряды тогда работают, в боевом варианте?

— Там не заряд какой-то физики. Эффекторы гиперзаряда засекают вселенные с максимальным энергетическим градиентом и создают несколько 12-тимерных — для вселенной с мерностью 3+3 — сфер метров десяти размером. Точные законы физики внутри сфер — подбираются специально, они — в противофазе друг другу, и эти сферы — создают прокол в эти вселенные. А потом потоки этих физик сталкиваются, формируя при взаимодействии те самые волны. Остановить появление такого заряда — никак. Заблокировать сразу после выхода — ну, если у нас рядом много хороших Йалис-генераторов, которые смогут быстро среагировать и заблокировать зародыш… а можно же и сразу по генераторам бить… При испытаниях границ настроек боевого варианта, точнее нескольких зарядов сразу — был случай, когда целая зона Мультиверса стала вообще непригодной для визитов, даже защищенных кораблей С-Ц, — слишком резко меняющиеся и непредсказуемые метрик-волны.

— В смысле, там Большой Взрыв случился? — спросил Лэйми. — В непрерывном режиме?

— Большой Взрыв — это уже создание новой Вселенной, — сказал тезка. — Реально «пузырь» новорожденного вакуума с инфлатонным полем, который расширяется… у инфляционного расширения скорость — 10^30 световых. Тут явно что-то меньшее, вроде фазового перехода.

— Это именно он и есть в «экспериментальном» варианте, — пояснил Охэйо. — И — скорость расширения может быть и другой. В «боевом» — таких пузырей много, и они друг с другом пересекаются. Поэтому энергия идет не на расширение, а на изменение того, что попало в зону воздействия. Энергия тут нужна лишь на запуск самих волн деформации пространства, но очень-очень много. А вот потом — они сами поддерживаются. Всё остальное — уже следствие.

— То же про Большой Взрыв сказать можно… — заметил тезка.

— Я в курсе, — фыркнул Охэйо. — Иногда это просто флуктуация вакуума, хотя причина непонятна её… Физика сама по себе не меняется, — разве что пространство деформируется сильно. Тут оно деформируется вместе с физикой. С определенной точки зрения это — одно и то же. Недостатки тут понятные: штука очень мощная, выборочно взорвать звездную систему — не выйдет, как минимум — что-то типа местного скопления галактик. Это при условии, что сразу после залпа — С-Ц будет ставить рядом системы для гашения метрик-волн.

— Вот поэтому — вокруг С-Ц Мроо нет, видимо, — сказал тезка.

Охэйо улыбнулся.

— Да. Собственно, если бы они туда полезли, — гиперзарядом они быстро заработали бы, даже если бы влезли в чужие миры, где у С-Ц просто зонды висят.

— Так как оно работает-то? — упрямо спросил Лэйми.

— Зависит от настроек, — туманно сообщил Охэйо. — Заряд открывает окно в «Море Дирака» или даже под него, или куда-то за пределы Мультиверса — зависит от уровня.

— Вообще говоря, если Мроо получат эту технологию, — то всему, собственно, придет конец, — сказал Лэйми.

Охэйо улыбнулся.

— На самом деле создать «теорию всего» — дело очень непростое и допускающее множество толкований, которые обычным путем неразличимы, но выводы из них следуют очень разные. Конкретно те, которые ведут к созданию гиперзаряда, — как минимум неочевидны, а само его создание требует очень специфической технологии, даже целой особой математики, которая ни для чего другого — нафиг не нужна. И, кстати, по последствиям взрыва восстановить устройство заряда невозможно. Механизм процесса-то всем архилектам понятен, а вот как его запустить — тайна сия велика есть, считается, что никак. И все законы физики это подтверждают… вроде бы. Потому что получение таких выводов — требует очень подробного математического моделирования, которое сложно выполнить Мроо. А у Командора в первый раз было и много времени — десятки тысяч лет, может, и больше по личному отсчету времени, и абсолютно стабильное окружение, и возможность пользоваться тем производственным и вычислительным комплексом, который потом стал основой обвеса для него. И — необходимость заняться чем-то, что и поможет выйти из данной ситуации, и не даст сойти с ума. Такая очень длинная медитация на очень отвлеченные темы. А вот Мроо — это, собственно, иерархический рой, а не единый разум. У них с независимостью компонентов — проблемы. А для вывода Теории Всего, точнее, некоторых практических следствий из неё, нужно резко индивидуальное сознание, хотя почему именно — это отдельный вопрос. Точнее, тут необходимо иметь один разум, который может быть И цельным, И разделяться на параллельные потоки, и при этом работать без защиты этих потоков друг от друга. Это требования уже достаточно специфические. Мроо, например, так не могут. Тут у них два пути есть: или создавать специальный сверх-ИИ для разработки Теории Всего, или просить готовую технологию у тех, у кого она есть. Правда, такими вещами не делятся, и даже не намекают, что они вообще могут быть. Только специально для этого созданный сверх-ИИ тоже тут не подойдет. Чтобы создать его, нужно уже знать параметры задачи.

— А самый большой секрет — это возможность создания такого заряда, а если знать, что оно возможно — то способ уже можно найти, если очень постараться, — заявил тезка.

— Ну, в общем, так, — согласился Охэйо. — Поэтому, наша задача — решить проблему Мроо раз и навсегда, окончательно. Выбить если не всех, то хотя бы тех, кто может скопировать гиперзаряд. Хотя, повторю, для них это будет непросто. Нужно долго-долго медитировать на тему заряженных безмассовых фермионов и топологической классификации разных видов вакуума.

— Заряженные безмассовые фермионы — оно тоже интересно, — сказал тезка. — В реале не бывает таких. А вопрос «найти множество вакуумов и провести их топологическую классификацию» я думаю, вполне актуален в свете эффективности вакуумного оружия.

— Ну да, — согласился Охэйо. — У самой С-Ц это сначала не было оружием. Боевую версию придумали потом. Для неё пришлось снижать мощность, чтобы не зацепить своих, улучшать критерий «эффективность/стоимость», удобство обращения… Велась ещё разработка мини-версии с радиусом поражения в несколько световых часов, но неудачно…

— Велась кем? Командором? Анхелой? Тобой? — спросил Лэйми. — Откуда ты знаешь, что неудачно? Если куча слов про такую секретность, то логичный вопрос, — а ты уверен, что тебе Анхела сказала всё?

Охэйо смутился.

— Ну, как раз мной и велась. Неудачно.

— Потому что злая Анхела всю теорию не рассказала? — ехидно спросил тезка.

— Почему? Рассказала. И даже получилось. Только… я посмотрел, и решил, что больше пробовать не буду. Потому что оно получилось совсем не мини, а неограниченно растущая брешь, которая вообще всё из целевой вселенной высасывает. Утрата контроля. С нормально сделанным гиперзарядом так не может быть — будет сброс системы… и до бреши не дойдет. А вот если с НЕ нормально… Хорошо хоть, что это просто боевой заряд был…

— Так чем же они различаются? — спросил Лэйми.

— Рабочая, она же экспериментальная версия — заточена под запланированое плавное изменение физики, или — создание новой вселенной I уровня. Боевая — заточена под создание хаоса в существующей вселенной, частично — за счет того, что новые вселенные боевой заряд не может создать, частично — за счет того, что возможный максимум измнений — у него ниже. И на боевую эффективность, как таковую. Если мы знаем, как настроен экспериментальный заряд, или у нас есть возможность очень быстро это определить, — ему можно противостоять, если мощности хватит, создавая противоположное изменение. С-Ц, например, на это способна. Владельцы машин Кунха — видимо, тоже. Ещё можно контр-заряды использовать, которые ну очень быстро настраиваются. А вот с боевым — надо либо сбегать, либо пытатся блокировать зону воздействия, что куда сложнее. Больше — никак. Единственная защита — прыжок и резалки пространства, чтобы прыгнуть успеть. Теоретически — можно ими закрыть зону так, что прыгать не придется. Только энергии надо — много. А вот с экспериментальным — проще. Можно и закрыться, если уже знаешь параметры.

— Не совсем ясна ещё физика процесса и устройство заряда самого… — сказал тезка. — Например, нужны ли для его производства какие-то редкие элементы, вроде технеция?

— Редкие для тех, кто может синтезатором всего пользоваться? — усмехнулся Охэйо. — Ещё раз, там решение уравнений, которые дают возможность построить заряд… не самое очевидное. С редкими элементами… всё, что нужно производственному комплексу, кроме энергии и водорода — он сам создает. Да, термоядерный синтез используется.

— Значит, С-Ц может закрыться, а остальные, — откуда им параметры-то знать? — спросил тезка. — Хотя для экспериментальных зарядов это не актуально. С-Ц смотрит, чтобы никого не задеть, я думаю…

— С-Ц может засечь случайный пуск по себе экспериментального и снять параметры, — ответил Охэйо. — Только вот — Содружество закрыть точно не получится. Ну и — пространство всё же проверяется перед пуском экспериментальных зарядов, их вообще для создания новых вселенных, часто — небольших, обычно использовали.

— А каков тогда обычный радиус поражения?

— Радиус цели, по которой оно применяется? Или на сколько оно обычно накрывает целевую Вселенную? Если второе — обычно на пару миллиардов световых лет воздействие заметно. Например — эволюция всех звезд будет нарушена в течении недели после пуска, но выжить — уже можно.

— Значит, это аналог квантового вырождения такой?

— После боевого варианта за границами зоны поражения — да, такой побочный эффект есть, — подтвердил Охэйо.

— Постоянный или таки временный? — спросил Лэйми.

— Ну, как бы — Йалис-Йэ же отработало один раз, имеем новое стабильное состояние, — сказал тезка.

— Там как раз воздействие было временное, — возразил Лэйми. — А эффект от него в виде вымирания жизни — естественно, постоянный. Иначе странно было бы.

— Бывает и такое, — хмуро сказал Охэйо. — Когда все вроде бы умирают… а потом начинаются… воскрешения. Понятно, что не в прежнем уже виде, а в виде… произвольных комбинаций, или вообще невообразимо кошмарной жути. Такое иногда бывает… в сильно-магических или сильно-мистических мирах. Тут всё же не тот случай. Когда Анхела посмотрела данные о Йалис-Йэ, — по её оценкам это был усиленный боевой заряд, потому что зона поражения — больше, по каким-то причинам давший всего одну волну. Боевые заряды С-Ц всегда создают много почти случайно ориентированных метрик-волн разной полярности, как раз, чтобы сбить защиту.

— По Йалис-Йэ — я слышал, что симайа там сингулярную бомбу использовали, которая «голую сингулярность» дает, — сказал Лэйми. — И там — нарушения стабильности астрофизических объектов не было, только жизнь вся выгорела, вместе с интеллектроникой.

— Анхела оценивала по воздействию… как бы она это воздействие сделала. Если же кто-то случайно похожего эффекта достиг другим путем… ну как минимум будет понимание, что надо быть осторожнее… с обеих сторон, — Охэйо вздохнул. — Вот что, люди: мы явно заболтались. Давайте к делу, наконец. Наша цель — хорошо всем знакомая Q7GRR/6669-8-8. Это — базовая вселенная Мроо. В ней они открыли Врата Бездны, из неё же открывают большинство порталов для вторжения. Количество их в ней неисчислимо. Можно сказать, что это — главный рассадник тварья, главный гадюшник, и так далее. Если мы хотим хоть как-то выиграть войну, мы должны её уничтожить.

— А могут ли Мроо помешать этому? — спросил тезка.

Охэйо вздохнул.

— Не известно. Здесь, если автоматика самой С-Т видит такой «подарок» ближе ста миллионов световых лет — защита должна быть сразу поднята на максимально возможный уровень, все, включая офицеров, кто вне Станции, но близко — получают команду на экстренный прыжок по заранее заданным координатам. Около большинства планет Содружества тоже стоит техника, которая утащит их в экстренный прыжок. Экстренный прыжок — он не мгновенный. Плюс — передать максимально точные результаты наблюдений по дальней связи о том, откуда прилетели «подарки», широковещательным пакетом на все установленые с другими вселенными прямые линки. Кто этот сигнал принимает, и принимает ли вообще — не известно. Также — его передатчик очень сильно защищен, хотя… в принципе понятно, куда он может быть направлен и зачем.

— Значит, есть сила, ещё большая, чем С-Ц? — удивленно спросил Лэйми. — Думаю, отследить такие «подарки» — мало реально. Слишком уж быстро всё происходит. Тот, кто далеко, всё равно ничего не заметит, а тот, кто близко, ничего не расскажет — с того свету-то…

— Нету, — ответил Охэйо. — С-Ц не знает. Сигнал реально идет в некоторые другие места, где есть ещё такие же установки, — защита от подарка по Станции. Это сигнал для нанесения ответного удара.

— Значит, есть ещё резервные пусковые в другой Вселенной? — удивленно спросил Лэйми. — Или во многих?

— Сколько всего пусковых комплексов, и где они находятся, — мы от Анхелы ответа не добились, — усмехнулся Охэйо. — Но больше одного. Сигнал для них — рассчитан именно на передачу в другие вселенные.

— И как работает эта защита? — спросил тезка. — Тут только глухой пространственный кокон помочь может.

— Он и есть, — согласился Охэйо. — Только вот долго держать его и потом рассчитывать, что можно будет выйти, — не получится. С-Ц не умеет. Эта защита использует одноразовые генераторы, и дольше 0.1 секунды не продержится в любом случае, потому что генераторы — сгорят. Экстренному прыжку — она не мешает. Защищена так только Станция Транквилити, все остальные объекты — не имеют ни этих генераторов защиты, ни детекторов «подарков».

— Там энергии держать это нужно море, — сказал тезка. — И кривизна пространственная очень вредна.

— А кто сказал, что она полезна для здоровья? — усмехнулся Охэйо. — Особенно — обычных людей на Станции? А с энергией — проблема не в количестве, проблема в том что её надо вылить очень четко и без побочных эффектов. Все цифры — для Вселенной С-Ц или похожей по физике.

— А заряды поменьше они делать не пробовали? — спросил тезка. — Чтобы таких предосторожностей не требовалось?

Охэйо вздохнул.

— Заряды мощнее — сделать можно. С меньшей зоной поражения — нельзя. С-Ц способа не знает, по крайней мере. Не известен принцип, как создать зародыш, который даст меньшую зону поражения. Если его энергия ниже определенной границы — ничего не получится. Вообще ничего. Заряд не преобразуется в зародыш. Реакция не запускается.

— А по защите ещё варианты есть?

— Если залп по зоне в радиусе работы нескольких машин Кунха одновременно — они, видимо, тоже сумеют погасить волны, пусть и не сразу. И, возможно, потом у С-Ц вообще будут проблемы с полетами в эту зону.

— Естественно, — усмехнулся тезка. — Могут и ответные визиты быть — тем же самым, по тому же самому месту.

— Не получится потому, что С-Т либо уйдет от залпа, либо — резервные копии-то есть. А установка — не одна. И, по мнению С-Ц — единственная защита — детекторы и прыжок подальше. Быстро.

— Это если порталы такого вида в данной Вселенной не заблокированы, — сказал тезка. — Но тогда это в обе стороны должно работать.

Охэйо вздохнул.

— Скажем так — те, кто думали, что их блокировка спасет, — ошибались пока что всегда, потому что этот портал — инсталлирует на месте свою физику. Да, у тоннеля она тоже своя, оптимизированная под доставку.

— Значит, главное — именно пропихнуть заряд? — спросил Лэйми. — И местные условия — не критичны уже?

— Если мы пропихнули зародыш, — местные условия влияют только на эффективность работы, — подтвердил Охэйо.

— Та-ак, гиперзаряды и по реальным врагам уже применялась? — тут же спросил тезка.

— Все запуски — пишутся в журнал самой установки, и вытереть — нельзя, а вот причины запуска — пишутся в другие места, — усмехнулся Охэйо. — В архивах С-Ц — нет описания запусков боевых зарядов не для тестов, в архивах именно пусковой установки — есть.

— Значит, реально ей только Анхела пользовалась? — спросил тезка. — И сколько зарядов ей запущено?

— Боевым комплексом? Я не говорил, что только Анхела, как и обратного. Несколько зарядов запущено.

— Подробности известны, хоть какие-то? — спросил Лэйми.

— Анхела не говорит, — вздохнул Охэйо. — Ну что, давайте начинать?

У края платформы стоял массивный прямоугольный блок с восьмигранным экраном, покрытым совершенно непонятными для Лэйми узорами. Охэйо подошел к нему, и возился примерно с минуту, легко прикасаясь к узору там и сям, и внимательно следя за изменениями. Лэйми терпеливо ждал, чувствуя, как под ним неритмично вздрагивает пол. Ровное, бесконечное гудение щитов заглушало все звуки. Наконец, что-то музыкально пискнуло, экран распался на восемь клиновидных сегментов и раскрылся, словно странный мерцающий цветок. Из-под него поднялась ступенчатая подставка, увенчанная красной, конечно же, кнопкой диаметром с ладонь, — блестящей, словно стеклянной. В её вогнутое донце был врезан странный черный узор, похожий на рассеченную двенадцатью лучами спираль.

— Ну… вот, — сказал Охэйо, показывая на неё. — Кто хочет нажать на пресловутую Кнопку?

Лэйми с тезкой переглянулись, — но никто из них ничего не сказал. Лэйми ненавидел Мроо, как мало что другое, — но уже понимал, что ЭТО будет не война, а рассчетливое бесстрастное убийство. Спасительное — но, всё равно…

— Придется тебе, — сказал он через минуту. — Я… ну, не решаюсь. А у тебя уже и такой опыт есть, и…

— Совести нет? — с усмешкой закончил Охэйо. — Ну, не буду врать — спать я потом буду спокойно. Правда, вот на переговоры с Мроо мне потом лучше всё же не ходить. А то мало ли что… — он глубоко вздохнул. — Ну, что ж… начнем. Есть дела, которые нужно совершать, но не гордится ими, ибо тут нечем гордится.

Он протянул руку и вдавил кнопку.

6

По бесконечному залу раскатился гул. Матово-черный эллипс пред-заряда отделился от свода и повис перед жерлом пускового туннеля. Сам заряд поднялся над платформой и завис рядом с ним. Ещё миг — и они с неуловимой быстротой канули в нем, тут же исчезнув, как в глубокой воде. Не было ни грома, ни вспышки — но беззвучный сокрушительный удар потряс мир, и он на какую-то секунду… рассыпался. Лэйми повис в гневно гудящей, щепчущей миллионом голосов пустоте, потом вернулся, — чтобы увидеть бледное лицо Охэйо. Похоже, что-то пошло не по плану.

— В чем дело? — спросил он. — Что случилось?

— Что, что… — Охэйо отвернулся. — Нам вернули «подарок».

Лэйми ошалело распахнул глаза.

— Как это?

Охэйо вздохнул.

— Видишь ли, у системы доставки есть уязвимое место, — если сразу же открыть туннель, аналогичный тому, по которому прилетел зародыш, — у Мроо там Йалис-генераторы стоят рядом хорошие — он сольется с туннелем, который доставил его и ещё не полностью свернулся. Короче, зародыш назад улетел. К счастью, у С-Ц есть системы, которые смогли этот «подарок» удержать при возврате. Точные его характеристики — С-Ц же знает, и защита запускается сразу после пуска. На практике — не было ещё случаев, чтобы возвращали «подарок»… до сего дня.

— Ну, в такой срок что-то сделать — нереально, — возмущенно сказал тезка.

— Как видишь — вполне реально, — хмуро сказал Охэйо. — Я хотел сразу портальный центр Мроо накрыть… но они слишком хорошо там окопались.

— Ну, так заряд далеко от цели и её защитных систем выбрасывать можно, — предложил тезка.

— Можно, — согласился Охэйо. — Но уже без гарантии.

— Только координат цели тут мало, как я понимаю? — спросил Лэйми. — Потому что можно левые сверхцивилизации задеть, а тогда — может быть очень плохо…

— А кроме координат ничего и нет, — ответил Охэйо. — Снова лазить в Q7GRR/6669-8-8 — себе дороже. Там как раз великие архилекты Мроо обитают.

— А заряд где? — спросил Лэйми.

— Тут рванул, — хмуро сказал Охэйо. — В смысле, во вселенной С-Ц, только далеко. Хорошо, что защита сразу блокировщики туда забросила, чтобы ограничить зону.

— А что это за блокировщики? — спросил тезка.

— Метрик-генераторы, узкозаточенные на разделение пространства на две части. В одну из которых они не пропускают любые изменения из другой. Можно считать — очень простая версия машины Кунха. Только простая-то она простая, но размеры… большие там размеры.

— Значит, блокировщики просто режут пространство, фактически — создают Лист? — спросил тезка. — Круто. Для такого энергии нужно море и вопрос быстродействия — времени… очень мало остается.

— Да. Режут. В теории — временно, — согласился Охэйо. — И — да, даже их создание — жрет намного больше энергии, чем производство зарядов. Блокировщики-то собственную энергию используют. Но такая защита лишь на уровне II работает. Если прилетит заряд уровня IV — уже ничего, видимо, не поможет, побег в гильбертово пространство, разве что. Правда, по уровню IV — у С-Ц только теория.

— А на практике? — спросил тезка.

— А на практике — блокировщики всё равно после применения нужно, как минимум, серьезно ремонтировать. И определить точно, когда их надо убирать — весьма сложно.

— А зачем вообще убирать их? — спросил Лэйми.

— Ну, теоретически — повторное использование. Или если решили, что их поставили по ошибке. Ну и в результате — есть правило, что раз поставленные блокировщики — на месте и оставить. Обеспечив подачу энергии из местных источников. Если кто-то рядом будет сознательно пытаться их потом выключить, а С-Ц не отвечает — то дать возможность выключить. Но для этого нужно физически на них прилететь, что не так просто.

— Ну, если пару миллиардов световых лет пролететь надо для этого — то да, — согласился тезка.

— Не только пару миллиардов. Там стоит защита. Например, — попытки подойти на сверхсвете, почти любым известным С-Ц путем — не пройдут. Обходится либо одним из способов перемещения между Вселенными, либо — летите на досвете. Грубо говоря, — переходим в другую Вселенную, долетаем до блокировщика там, переходим обратно. И такой вот переход — не блокирован, намеренно. Потому что если кто-то им владеет, — может и посмотреть, что ЗА блокировщиком, и — понять, что стоит он тут не зря.

— А объявлений каких-то, для чего это всё, разве не передается? — спросил Лэйми.

— После их установки смотрят, кто рядом есть, и предупреждают. А если кто-то значительно позднее пришел… ну, автоматика будет предупреждать. Если её поймут, конечно.

— А если блокировщик убрать — стена защитная тоже исчезнет? — спросил тезка. — И что будет за ней?

— Стена — исчезнет, но подразумевается, что волны в пространстве за ней — уже пришли к какому-то равновесию и процесс воздействия, — остановился, — ответил Охэйо.

— А сколько времени он занимает, примерно? — спросил тезка. — И как там с «остаточной радиацией»?

— Теоретически — около миллиона лет… плюс-минус миллион. А практически — это никто не проверял… пока что.

Лэйми недовольно мотнул головой.

— По идее, процесс должен протекать мгновенно, ну — или очень быстро.

Охэйо фыркнул.

— Нет. После гиперзаряда остается зона «метрической бури», которая постепенно сжимается или «выгорает». И тут — любые сроки могут быть. Ладно, хватит болтовни, — он снова склонился над экраном. — Я выстрелю ещё раз — в ту зону Q7GRR/6669-8-8, где не должно быть защиты.

— Я хочу это видеть! — потребовал тезка.

— И я, — поддержал Лэйми.

Охэйо выпрямился и с усмешкой взглянул на них.

— Ну что ж…

7

Мир вокруг Лэйми вновь раскрылся, но иначе, чем обычно — сейчас он ничего не видел, только чувствовал. Пусковой туннель казался ему яйцекладом, который пронзает пространство за пространством, чтобы отложить смертельно ядовитое яйцо. На какое-то мгновение безмерная мощь пусковой установки — она включала в себя не только эту вот станцию! — пробила брешь, пронизала бессчетные вселенные, на какое-то мгновение напрямую соединив вселенную С-Ц и Q7GRR/6669-8-8 — и в эту, мгновенно закрывшуюся брешь, скользнула пылающая сфера заряда. В стомиллионную долю секунды после выхода зародыш сработал, сформировав волны метрики и накачав их энергией для старта. Если бы Мроо и сейчас успели бы отреагировать и вновь поставить щит — очень мощный вариант одноразового блокировщика С-Ц — то всё обошлось бы для них и в этот раз. Вот только в этот раз — ничего такого рядом не было.

За одну тысячную секунды изменяющие физику волны разбежались на сто миллионов световых лет, только набирая энергию. Её давал сам процесс изменения, — но плотность энергии волн всё же падала. Если бы сейчас в эту кипящую зону прилетел второй зародыш, — он был бы мгновенно уничтожен, даже не успев сработать.

Волны постепенно гасли, теряя энергию. Лэйми понял, что за следующую минуту они разойдутся на пару миллиардов световых лет, а потом исчезнут — но это была уже не сокрушающая всё и вся буря возмущенной метрики, а уже знакомое ему квантовое вырождение.

Охэйо, пользуясь моментом, запустил в эту возмущенную зону второй заряд, — и он сработал неожиданно мощнее. В этот раз у цели оказалось колоссальное скопление массы, и это каким-то, пока что непонятным Лэйми образом, усилило волны. Охэйо запустил третий заряд…

В этот раз Мроо оказались наготове, и их блокировщик замкнул заряд в сплошную сферу. Метрик-волны, как оказалось, хорошо огибали препятствия, и удержать их могла только «герметичная» защита. Но — не удержала. Вернее, удержала… но недолго. И даже не смогла ослабить разрушительной мощи волн…

Сейчас Лэйми чувствовал Охэйо, его холодное, бесстрастное внимание — и понял, что Мроо допустили роковую ошибку, задав слишком большой радиус защитной сферы. Будь она меньше километра — при такой мощности она смогла бы удерживать метрик-волны, по крайней мере, секунды, сейчас же — её порвало почти сразу. Если бы такой вот зародыш вывалится дальше 14 световых часов от Станции Транквилити — ближе, внутри планетной системы Станции, приличная плотность межпланетной среды просто не дала бы ему активироваться — генераторы защиты Станции смогли бы проработать расчетный срок. Нет, сдержать взрыв гиперзаряда смогла бы и сфера километрового диаметра, — но намного более мощная. Только вот просто получить такую энергию даже для С-Ц было бы большой проблемой. А залить в такой объем — ещё большей. Эффективность такой защиты зависела лишь от мощности — и плотности материи. Мроо, как оказалось, имели и аннигиляторы, превращавшие вещество в пространство — новосозданное пространство ещё и растягивало старое, дополнительно ослабляя метрик-волны — но масштабов им явно не хватало. Зато, у них нашлось другое средство — улитки неевклидовости. Полностью замкнутые, они, как оказалось, надежно защищали от стандартного заряда.

— И что теперь делать? — спросил Лэйми. Он подозревал, что Мроо невероятно сильны, — но не настолько же!..

Охэйо улыбнулся… страшновато.

— Честно сказать, я ожидал такие вот фокусы. Сейчас — будет нестандартный заряд, с ещё большей мощностью, тут уже — снесет всё.

— Вроде как сфера неевклидовости и Защитники С-Ц — одно и то же, — сказал тезка. — А нестандартный заряд — это что? Девайс для принудительной перезагрузки Вселенной?

Охэйо задумался.

— Сфера… не совсем. Нестандартный — там упор на резкую и с высокими градиентами смену скорости хода времени «туда-сюда». Тут поможет только переезд в перпендикулярное время — но, надеюсь, у Мроо нет ещё и этой технологии. Другие варианты, — в том числе и перезагрузка — в теории возможны и без гиперзаряда… но слишком… грубы. Проблема в том, что зона гарантированного поражения у него — примерно сто миллионов световых лет, а объекты Мроо там разнесены куда дальше. Чтобы накрыть их сразу все — нужно пускать более одного заряда одновременно.

— Ракета с разделяющимися боеголовками? — предложил Лэйми.

— Не выйдет. Заряд в теории можно сделать «кратным» — только не делают таких, а зародыш — разделить нельзя, если нужна хоть какая-то предсказуемость воздействия. Если надо много зарядов сразу запускать — нужно много пусковых установок, чего нет. Поэтому, я перепрограммирую пусковой туннель, сделаю его переменным по длине, за счет чего смогу быстро запустить здесь несколько зарядов, а прилетят они вместе. Такие фокусы нужны потому, что запущенные заряды многократно усиливают друг друга. По расчетам, если по Q7GRR/6669-8-8 запустить сто таких зарядов так, чтобы они все сработали в радиусе тех самых ста миллионов световых лет, а не сожгли друг друга сразу, то жизни там не будет никакой вообще, как и хоть как-то стабильных астрофизических объектов. Ну что, приступим? Контрольный выстрел, так сказать.

— А это не слишком? — спросил Лэйми. Сейчас он чувствовал себя довольно странно, — просто никак не мог поверить, что они, вот так, спокойно, отправляют сейчас в небытие несчетные массы враждебных, но всё же разумных существ. — Не все же там такие вот… гады?

Охэйо хмуро взглянул на него.

— Не все. И даже — не большинство. Только вот тон задают не они… и дело зашло уже слишком далеко. У нас только один шанс решить эту проблему. И, к сожалению, у всех важных проблем есть только одно решение. Или никакого. Приходится принимать тот способ, который есть.

Лэйми промолчал. Охэйо повернулся к кнопке — и мир вокруг распался от отдачи следующих один за другим «выстрелов».

8.

— И что? — спросил Лэйми, очнувшись. Здесь его ощущения оказались очень ограничены, — Анхела не хотела, чтобы они узнали слишком много.

Охэйо сумрачно улыбнулся.

— В этот раз — успех. Врата Бездны и основной портальный комплекс мы снесли. Теперь сделаем несколько обычных пусков по известным крупным базам. Затем — я пошлю в несколько вселенных экспериментальные заряды, настроенные так, чтобы Мроо адаптироватся не успели. Вот насколько быстро они оттуда свалить могут…

— Тут, скорее, вопрос в том, что не все их базы нам известны, — сказал тезка. — И можно ли восстановить технологию гиперзарядов, имея на руках лишь наблюдения за их работой.

— Нужно сначала «теорию всего» создать, — ответил Охэйо, отвернувшись к экрану. — А потом найти из неё такие выводы, что тоже не совсем просто.

— А разве она только для гиперзарядов нужна? — спросил Лэйми.

Охэйо повернулся к нему.

— Скажем так: теория эта в других областях — да, работает, и очень точно, только лучше там, — что попроще использовать. Ну, вот зачем знать, например, скорость света с миллионом знаков после запятой?

— Учитывая, что в физике коэффициенты и с несколькими десятками нулей бывают… это ещё не очень много даже, — сказал тезка.

— Немного, — согласился Охэйо. — Но громоздко, и сложно считать, особенно если компьютер рассчитан на 20 знаков после запятой, например. Так-то — да, это «Общая Теория Всего, обобщенный вариант».

— Э-э-э… это вроде у калькуляторов ограничение есть такое, а у компьютеров — нет, — сказал Лэйми.

— У компьютеров оно тоже есть. Есть стандарт, аппаратные блоки процессоров — его реализуют, — пояснил Охэйо. — Там несколько подвариантов — половинная точность, одинарная, двойная, четверная… Точные расчеты с большими числами — криптография там, — вообще используют внешние библиотеки, там вся математика — реализуется программно, понятно, что медленнее намного. Сделать аппаратную реализацию — конечно, можно. Но например — какой длины должны быть числа?

— Вопрос, конечно, интересный… — сказал Лэйми.

Охэйо улыбнулся.

— Вопрос очень интересный. И — без ответа. Потому что потребности… быстро меняются.

— А сколько рас вообще о Теории Всего знают? — спросил тезка. — Там же следствия явно не только о способах уничтожения Вселенных.

— Ещё и о способах их создания, — согласился Охэйо. — Вот только создавать Вселенные, где бы была жизнь, — С-Ц не пробовала. Просто ставят такие ограничители, что она там не зародится, и всё, хотя обитаемую, с обычными людьми станцию там поставить можно, ненадолго.

— Потому что там условия вообще для жизни малопригодны? — спросил Лэйми. — Или создать полноценную Вселенную с разумной жизнью, — вообще очень сложно?

— С-Ц специально создает непригодные для зарождение жизни, — подтвердил Охэйо. — Создать Вселенную, где бы сама зародилась жизнь заданного типа, — считается сложной задачей, и — не актуальной, потому что и так обитаемых миров достаточно. Вариант же создавать «стражей», постоянно корректировать зарождение и эволюцию жизни… пока желания заняться этим у Анхелы нет. Хотя бы потому, что это миллиарды лет по её личному времени.

Он снова повернулся к экрану.

— Ну, продолжим, пожалуй… Начнем, как раз, с G4PBX/8763-2-8. Пора отплатить Мроо за всё хорошее.

9.

Лэйми вновь парил в нигде-во-всем, не действуя, а только созерцая. Гиперзаряды взрывались один за другим, безжалостно выметая пространство Мроо. У тех не оставалось никакого спасения, кроме как вовремя свалить. Вовремя — это менее, чем за секунду, если не повезет, то сильно меньше, активировать прыжок из этой вселенной, или, там, где был всё же боевой заряд — то просто свалить подальше в этой же… сильно подальше. Тащить с собой кучу техники, тянуть время — оказалось чревато. Заряд был штукой очень гадкой, если в прыжок уходил уже накрытый метрик-волнами обьем пространства — то, считай, зря прыгали. Из этого куска они вновь разбегались на те же сто миллионов световых лет. Метрик-волны прорывались и в порталы, расходясь снова и снова, сталкиваясь и снова расходясь, словно неистовый лесной пожар, выметая вселенные Мроо начисто. Лэйми не понимал, почему так происходит, почему кусок метрик-волны, проскочивший в портал или случайно утащенный прыгалкой, действует, как полноценный гиперзаряд. Зачем он тогда вообще нужен?..

+ / Интересная игрушка, — беззвучно сказал тезка, невидимый сейчас в этом «нигде». — При переброске счетчик обнуляется, и весь процесс начинается заново. + /

+ / Интересная, — согласился Охэйо. — Повезло, что Мроо об этом вот не знали. Это страшно упростило дело. + /

+ / Раньше, значит, не встречались… — сказал тезка. — Похоже, что до Анхелы Бесконечной никто до такой квинтэссенции Мира и Добра не додумался. Или в военных целях не использовал, скорее. Ограничивались выносом галактик в боях… + /

+ / Ну, вообще-то возможно, да, — согласился Лэйми. — Ну не может же сама технология не известна быть хоть Файау… + /

+ / Для боя использовать… а тут ещё вопрос, это С-Ц разработка, или именно Анхелы + /, - сказал тезка.

+ / Скорее всего, разработка Командора или даже ещё Тэйариин, — ответил Охэйо. — У Файау такого точно не было… да и сейчас нет, насколько я знаю. + /

Но, кроме приятных сюрпризов, конечно, нашлись и неприятные. Эффективность гиперзаряда сильно зависела от плотности и доступности энергии вакуума, — чем она больше, чем дальше расходились волны. А вот в энергетически бедном вакууме гиперзаряды работали плохо или вообще никак — конечно, если там не было саморождения энергии, как в натуральном Большом Взрыве. Но тут уже помогала попадавшаяся на пути метрик-волн масса, — когда они уже сформировались, она только усиливала их. Какие-то доли процента — уходили на поддержание волн, они «съедали» её и тоже превращали в волны.

+ / Интересно… — беззвучно сказал тезка. — А если для защиты энергетическую глушилку поставить? Которая выдает массу отрицательной энергии? Или те же волны в противофазе запустить? + /

+ / С волной в противофазе — теоретически, да, так можно, — согласился Охэйо. — Практически — стационарный генератор метрик-волн создать… сложно. Для С-Ц. То есть, практически нереально. С глушилкой — часть волн, да, ослабнет, но обычная-то материя всё равно есть… Хотя, это уже от мощности глушилки зависит. Задавить так волны Мроо пробуют, — но конечный результат не слишком отличается, как ты видишь… Если массы почти нет, — волны быстро слабеют. Зона поражения — те сто миллионов световых лет — становится вдвое меньше, а внешняя зона — почти вообще пропадает. + /

+ / А в каком радиусе начинается «полезная» масса, и сколько её надо, чтобы всё это сработало правильно? + / — спросил тезка.

+ / Сотни метров минимум. Межзвездного газа достаточно, чтобы не мешать развертыванию — ошибки в допустимых пределах — и уже достаточно, чтобы началось усиление волн. Если же оказалось недостаточно — ну, не будет какое-то время усиления, хотя при пуске я всё же закидываю так, чтобы было — иначе смысл? Энергия для самих волн — за счет местных ресурсов. + /

+ / Помнится, один раз ты проделал такое без всякого гиперзаряда + /, - напомнил Лэйми.

+ / Я свой фокус во вселенной Мроо провернул с помощью энергии вакуума, но у меня была брахмастра, строго завязанная на личность Создателя. Точнее, во мне жила его часть, которую он внутрь Мультиверса запустил, для сбора инфы. Она некоторые закрытые исходники использовала, скажем так. И там ещё машина Кунха Мроо была, — она сыграла ту же роль, что и эффекторы заряда. Этот способ — не единственный, конечно. Он наименее затратный, но зато самый труднодоступный. У небоевых зарядов — более мощная волна, и энергия — за счет заряда. + /

+ / Как тогда создается новая Вселенная, у которой энергия, разумеется, значительно больше? + / — спросил Лэйми.

+ / Командор просто показывал много-много формул, которые никто не понимал, и говорил, что законы никакие — не нарушаются + /.

+ / Анмай мне говорил, что для внешнего наблюдателя — энергия новой Вселенной равна нулю, что законам сохранения соответствует + /, - сказал тезка.

+ / Кстати, — а на каких уровнях Мультиверса действует гиперзаряд? + / — спросил Лэйми.

+ / Теоретически — может на всех четырех, — ответил Охэйо. — На практике — под III/IV-й уровень подготовленных программ — нет, также потребуется, видимо, и модификация аппаратной части пусковой. Туннель доставки придется точно по-другому строить, как и систему наведения, и видимо — усиление заряда, чтобы сразу выбивать всё на этом уровне + /.

Лэйми поёжился.

+ / Бомба для уничтожения Мультиверсов — это уже немного слишком, как бы. И как там, на уровне IV взаимодействуют математики — бог весть, может, и никак. То есть, создать Вселенную уровня IV может, и можно, а вот уничтожить — нельзя + /.

+ / Скажем так: теория — допускает, — возразил Охэйо. — Но вот применять её — не пробовали + /.

+ / Только вот офицеры С-Ц… куда-то делись, — сказал тезка. — Интересно куда? + /

+ / Может, создали новый Мультиверс и свалили туда? + / — предположил Лэйми.

+ / Это — не известно, — ответил Охэйо. — Никакой информации нет. А вот «притяжение смерти» есть, зараза + /.

+ / Что? + / — удивленно спросил Лэйми.

+ / Так как души — квантовые функции, они могут взаимодействовать с другими душами и квантовыми системами связи, — пояснил Охэйо. — А притяжение смерти — это просто попытка погибших душ утащить за собой все прочие. После каждого подрыва гиперзаряда вокруг разлетается туча неупокоенных душ и начинает безобразничать. Даже на уровне II — Вселенные Эверетта — за счет квантовой запутанности кое-что проскакивает, и это очень неприятно. Будет масса неожиданных вопросов + /.

+ / Я уже писал об этом в своих историях, — Найко ощутил смерть «другого себя» при вторжении Мроо, — ответил Лэйми. — Но тут, чтобы задавать правильные вопросы, надо, хотя бы, знать о Вселенных Эверетта. А понять, что именно произошло, будет, я думаю, затруднительно — С-Ц явно не рассылает буклеты, что там есть у неё в арсеналах… + /

+ / Специальной наблюдательной программы от С-Ц — не достаточно, — ответил Охэйо. — Многие цивилизации Содружества — сами имеют оборудование, которое отслеживает «возмущения в поле Силы». Существа, которые всё это чувствуют, — тоже есть, и, да, тут есть опасность возникновения самоподдерживающейся цепной реакции. Даже аппаратура дальней связи Содружества может это ловить как помехи. Но, если такой сигнал изнутри той же вселенной — то он слабее, как ни странно + /.

+ / Я думаю, она помехи от самого заряда должна ловить, а не от разумных существ, — предположил тезка. — Хотя тогда может быть… интересно + /.

+ / Помехи от заряда — это отдельный вопрос, их видно слабее, — пояснил Охэйо. — А вот от смерти разумных существ — да. И, да, Содружество — слабо понимает, как это всё с физикой согласуется. Но тут ещё и проблема с недобором, так сказать, есть — потому что метрик-волны тоже подвержены интерференции, они могут друг друга гасить, и в результате, зона поражения… она не сплошная. Гады остаются… на развод + /.

+ / Значит, в зоне поражения — мертвые зоны есть, и для гарантии — надо много зарядов бросать? + / — спросил тезка.

+ / В тех ста миллионах световых лет — нет, — ответил Охэйо. — В двух миллиардах — да, попадаются. + /

+ / Это в каких случаях? — спросил тезка. — Когда волна у нас уже особо мощная — или на излете? И защита есть какая-то, кроме тех резалок пространства? + /

+ / Первое. Нет + /.

+ / Значит, в эпицентре планеты у нас целые, угу — как астрономические объекты, а на окраинах зоны поражения — сплошная плазма? + / — удивленно спросил Лэйми.

+ / Приближенно так + /.

+ / Тогда в зоне действия гиперзаряда материи вообще не должно оставаться — он будет как то объемное поле распада действовать + /.

+ / Там не всё распадается, — пояснил Охэйо. — Где-то треть массы идет на усиление волны. Это в среднем. Может быть, — и тысячные доли процента, если волна тут особо мощная уже. То, что не распалось — ну обычно — в водородно-гелиевую плазму, из-за самого процесса распада. Есть ненулевая, но маленькая вероятность, что обьект НЕ превратится в плазму. Планета, допустим, — считается одним обьектом. Либо она вся в плазму, либо — вся остается почти целой. Угу, — и Мроо — ну прямо как живые + /.

+ / А могут такие условия быть, чтобы гиперзаряд вообще не сработал? — спросил тезка. — Чтобы заряд полностью «развернулся» в рабочее состояние — ему нужен вакуум. Чтобы расходились волны, — им нужна масса. Вопрос в том, на каком расстоянии от эпицентра начинается «чистое» поглощение массы волнами + /.

+ / У стандартного боевого заряда для работы достаточно 0.1 средней плотности материи в родной Вселенной С-Ц, — ответил Охэйо. — Она очень небольшая, кстати. Если эту штуку рвануть где-нибудь в войде — никто и не заметит. А вот если в центре гигантской галактики, — то плохо может быть… В войде — процесс пойдет нештатно, волна без усиления будет идти до ближайших галактик, если не погаснет раньше, что вполне возможно. Массу черных дыр — оно не использует. Штатно + /.

+ / А нештатно? + / — тут же спросил тезка.

+ / Можно создать заряд, который будет локально сильно ускорять время для черных дыр и ускорять их испарение, — пояснил Охэйо. — Мощность волны должна быть намного выше. Но зачем? Кстати, я уже закончил + /.

Лэйми с облегчением вернулся в реальный мир. Зал опустел, в нем остались лишь пустые, погасшие платформы. Стало очень тихо. Страшно тихо…

— Ну, вот и всё, — Охэйо устало сел на пол. — Почему никто из нас не сделал это раньше?

— Потому что до этого нас не загоняли в угол, — тезка сел рядом с отцом и вздохнул.

— Что ты там про уровень IV говорил? — сказал Лэйми. — Про гиперзаряд уровня IV, если такой вообще бывает? Что будет, если его… э-э-э… применить?

— Если Создателя Звезд потревожить — нехорошо может быть… — усмехнулся Охэйо. — Но для того, чтобы математики взаимодействовали, они хотя бы похожими должны быть, — а на ощупь чужую математику, между прочим, не определить, её из свойств другого Мультиверса выводить надо, а это трудно и опасно даже может быть… Теория, на которой эта возможность основана, — её сложно освоить даже на нормальном уровне архилекта. Тут возможности развернутого полностью обвеса — сильно помогают, потому что ОЧЕНЬ много нужно учитывать, и иметь возможность строить матмодели чисто силой мысли. И для расчетов — нужна очень приличная вычислительная мощность, даже по меркам С-Ц.

— Учитывая, что это теория создания Мультиверсов — это неудивительно, я думаю, — заметил Лэйми.

Охэйо кивнул.

— Да. А упрощать её — идиотов нет. Упрощать имеет смысл только для создания чисто боевой системы. Существующие боевые заряды — бьют по конкретной цели только — фактически суб-I уровень, экспериментальные — II-й делается, новый. Вообще — одной зачисткой гадов функции зарядов не ограничиваются, с их помощью можно и свойства Вселенных менять сильно, если не надо создавать новую. Экспериментальный вариант — он именно для создания новых, но с его помощью можно и физику существующих Вселенных подкорректировать радикально и быстро. Пока мы их так и использовали. Реально — все экспериментальные запуски были нацелены на «нестандартную» физику. Скорость хода времени во всех известных запусках — специально ускорялась. Нужно обычно для создания вычислительных комплексов в ускоренном времени, там, где это надо, для некоторых экспериментов…

— Каких? — спросил Лэйми. — И какие рассчеты требуют целой Вселенной?

— Эксперименты по космологии, в том числе и на уровне IV, например. А расчеты… максимально точное моделирование развития Содружества и всего, что рядом… Да, запустить такую модель у себя С-Ц не может, для этого специальная физика требуется. Плюс попытки смоделировать развитие самой С-Ц, малоуспешные, — слишком много посторонних факторов. Большая часть остальных следствий — и так известна Анхеле. На чем, по-вашему, супертехника С-Ц основана?

— Знакомая картинка… — вздохнул тезка. — Правда, насчет уровня IV у меня сомнения есть — другую математику с нуля поднимать, а потом выводить из неё всю физику — дело архисложное, мягко говоря, и как эту математику «оживить» — тоже не вполне понятно. Тут хотя бы доступ в объемлющее пространство нужен, иначе есть риск развалить весь родной Мультиверс нафиг.

— Знакомая… — согласился Охэйо. — Только эксперименты эти, конечно, вычислительные. С IV-м уровнем теория — это допускает. На практике никто так систему не использовал, как раз по причине того, что сложно просчитать работу. Как пример — туннель доставки может и разрушится в процессе с таким зарядом.

— Уровень IV уже в гильбертовом пространстве живет, которое бесконечномерное, — сказал Лэйми. — Тут от одного открытия портала ТУДА плохо может быть.

— Прямого портала тут нет, — ответил Охэйо. — Туннель либо открыт в одну из двух сторон, либо вообще закрыт. Но сложностей — это не отменяет. Открыть туда его не так трудно, скорее, — трудно навести, угу — настолько, что так пока не делали. Ну и энергии на открытие уйдет значительно больше. Возможно, — придется строить новую пусковую установку. В первую очередь потому, что структура туннеля — будет намного более сложной.

— Насчет навести — странно, потому что попасть в какое-то конкретное место там не нужно, ну — пока, — сказал Лэйми. — А что придется строить новую пусковую — ну так это и не удивительно. Вообще — вопрос попадания на уровень IV Анмая, например, интересует очень.

— Для боевого удара — нужно именно в конкретное место, — пояснил Охэйо. — А полет с исследовательскими целями… так тут другие методы нужны, и другая аппаратура… — он встал и потянулся. — Ладно, люди, хватит. Давайте домой, что ли… на разбор полетов.