ЭОРПАТА

Дорохемия и Леночка.

Дорохемия внимательно вглядывалась в зеркало – ее лицо стало моложе, а в черных шелковых волосах не осталось и следа от седины. Своим отражением, она осталась довольна, и все внимание направила на амулет, лежащий посреди стола. Он был кристально чистого цвета, и ведьма удобно устроившись в кресле, решила заняться делами насущными.

Наверху раздавались шаги Черепа, бродящего по кухне в поисках еды.

– Кагар*(Раб – скиф), поди сюда! – Колдунья не громко произнесла это странное слово, но в ушах Марата оно прозвучало иерихонской трубой.

Череп, услышав незнакомое имя, настороженно обернулся, внимательно оглядывая глазами комнату. Дорохемия, проклиная его глупость, поднялась с трона и взошла на кухню.

– Кагар, – это ты, Череп! Запомни это до конца своих дней! А у тебя их немного осталось,– ведьма с презрением наблюдала за своим пустоголовым рабом, который грел 'чашу' с водой, на огне.

Рядом лежали ' длинные палочки' и этот глупец, зачем-то собирался бросать их в воду! Неодобрительно покачивая головой, Дорохемия взяла горсть макарон и стала с жадностью запихивать их себе в рот.

Пока Марат колдовал над огнем, бросал соль в воду, жрица уже съела все палочки.

Он обернулся, и увидел жующую ведьму и пустой стол. Ком обиды застрял у него в горле, – ведь это было все, что он смог найти из съедобного в доме!

– Марат, может мне борща сварить? – Света растеряно разглядывала крошки от макарон, рассыпанные по столу и ее одежде.

– Конечно, Светочка! Ты уже вернулась? – Проглатывая обиду, с надеждой в голосе спросил Череп и его потухшие глаза засветились неподдельной радостью.

Глаза жены внезапно превратились опять в омут, и раздался грубый и резкий смех, больше напоминающий кашель.

– Где, Рыжая? – Строго спросила Дорохемия.

– Сейчас привезу, ваше темное сиятельство! – От испуга душа Марата далеко спряталась, и за нее ответил голос раба.

По дороге в казино он заехал в ресторан и там с жадностью накинулся на принесенную еду. Сытый и довольный тем, что смог вырваться из колдовского логова, Марат, собрался навестить друзей и подруг, но тут лицо ведьмы встало у него перед глазами, и он незамедлительно отправился исполнять ее приказ. Черепу долго пришлось уговаривать Леночку, переехать к нему в дом.

Никакие деньги и просьбы не помогали.

– Не поеду! Лучше я целый месяц на панели бесплатно работать буду!– Кричала, отпираясь Лена.

– Тогда она тебя в крысу превратит, или отравит!– Череп привел ей последний аргумент, который сразу убедил ее согласиться на переезд.

Леночка, молча села в машину и с большой тревогой в душе поехала в дом Марата.

Когда они зашли в дом, в гостиной на диване сидела Дорохемия и метала ножи в дверь. Они мягко вонзались в дерево, с удивительной точностью вырисовывая контур женской головы.

Ведьма с интересом взглянула на Леночку. Любопытным взглядом она смерила девушку с головы до ног. Рыжая Леночка сильно напоминала ей бывшую служанку, которая пару тысячелетий назад была у нее в рабстве. Но, между ними было одно маленькое различие, которое Дорохимея захотела тут, же быстро поправить:

– Иди ко мне, Маиса*! (Овечка – скиф)

Лена смиренно подошла к этой причудливой женщине, в которой она с трудом узнавала жену Черепа.

– Светлана Михайловна! Я больше не буду! – По-детски всхлипнула девушка, с опасением поглядывая на ее руку с ножом.

Дорохемия продолжала пристально разглядывать Рыжую и властно ей приказала:

– Нагнись ко мне, Маиса! Ты должна быть всегда веселой!

Девушка наклонилась, и ее лицо оказалось рядом с лицом смерти. Ведьма одной рукой схватила ее за волосы, а другой, молниеносно разрезала ножом ей рот с обеих сторон.

– Я не люблю, когда грустят мои любимые рабы! – Скрипучим голосом вещала жрица. Затем она вытерла окровавленный нож об диван и с подобревшим взглядом оценила Леночку.– Вот теперь ты точно на нее похожа!

Рыжая зажала рукой окровавленный рот и от ужасной боли стала терять сознание.

Марат, видавший беспределы не по фильмам, от такой выходки Дорохемии возмутился не на шутку:

– Ну, ты в натуре! Ты че творишь, ведьма?!

Череп собрался идти за своим стволом, который надежно спрятал в своей комнате, но вот уже почти как месяц не мог его найти.

Колдунья протянула к нему руку и прошипела:

– На колени, раб!

Его ноги подкосились, и он послушно выполнил приказ.

– Если ты мне будешь перечить, душу из тебя выну, пустой ходить будешь! – Грозно промолвила ведьма, пронизывая Черепа своим грозным взглядом.

Затем она подошла к лежащей в обмороке, окровавленной Леночке и мягко провела рукой по ее лицу.

Рыжая внезапно открыла глаза и с явным дефектом речи произнесла:

– Госпоза, простите меня! Я зазнула!

Леночка смотрела с удивлением на свои окровавленные руки и ничего не могла понять.

– Иди, умойся и приготовь мне воду, мыть сейчас меня будешь, – ласково произнесла Дорохемия, любуясь своей 'веселой' рабыней.

Обезображенная красотка зашла в ванную, умыла лицо и от ужаса тихонько вскрикнула. На нее смотрела девушка с белоснежным оскалом, издалека напоминающим сияющую улыбку.

Рыжая включила воду и стала терпеливо ожидать свою госпожу.

В ванную величественно зашла Дорохемия и скинула свое одеяние. Она опустилась в горячую воду и разгоревшимися глазами взглянула на Маису.

– Наклонись ко мне, маду Маиса*. (Медовая овечка – скиф)

Лена послушно наклонилась и с ужасом увидела приближающийся рот Дорохемии. Через мгновение, их уста слились в страшном поцелуе порока и смерти.

Марат так и остался стоять на коленях, не осознавая того, кто он и где находится.