Эпоха крестовых походов

Глава 6 Крестовые походы

Мусульманские государства Востока. К концу XI в. Восток уже почта в течение пяти веков разделен между византийской христианской империей и арабскими мусульман скими государствами. Сами мусульмане также разделены. На Востоке не только существуют два враждебных друг другу халифа — ортодоксальный в Багдаде и схизматичес кий в Каире, но и эти халифы являются государями лишь по названию, в действительности же власть находится в руках их генералов и воинов.

Наиболее могущественными из мусульманских народов были турки, пришедшие из Туркестана, поступившие на службу к багдадским халифам. Один из их вождей, Сельджук, утвердившись в Бухаре, соединил их в один народ, на званный по его имени турками-сельджуками. Один из преемников Сельджука, Тогрул-Бек, прославился своим благочестием: он ежедневно совершал все пять молитв, предписанных Кораном, постился два раза в неделю и основал мечети во всех своих городах. Багдадский халиф, в войске которого все генеральские посты бьли в то время заняты персидскими шиитами, призвал к себе на помощь этого благочестивого мусульманина, приказал провозглашать его имя в молитвах вслед за своим и даровал ему титулы царя Востока и Запада, повелителя верующих. С этих пор ту редкий султан становится истинным властелином Багдадского халифата и старается путем завоеваний расширить его пределы. Один из этих султанов, Алп-Арслан, напал на Византийскую империю и завоевал Армению.

В 1072 г. Алп-Арслан, Храбрый Лев, умер, и так как его наследники не могли прийти к соглашению между собой, то его империя распалась на несколько королевств, каждое — с отдельным турецким султаном во главе. Один из них — Солиман, иконийский султан, отнял у константинопольских христиан все, что у них еще оставалось в Малой Азии, и основал свою резиденцию в богатом городе Никее. Тогда Малая Азия образовала Румское султанство, то есть страну римлян (так как Византийская империя сохранила название Римской). Христиане остались там, но как подданные, обязанные платить подушную подать; церкви были у них отняты.

Другие турецкие вожди завоевали Сирию, которой в течение целого столетия владели египетские халифы, и где греки удержались в Антиохии до 1085 г. Тогда сельджукские кня зья появились в Антиохии, Дамаске, Алеппо и Триполи. Все эти княжества были чисто военными государствами. Население, состоявшее из земледельцев, ремесленников и купцов, большей частью христиан разных сект, не принимало никакого участия в управлении и только платило налоги; оно обычно пассивно переходило из-под власти одного государя под власть другого и относилось довольно индифферентно к перемене своих властителей. Как во всех мусульманских странах, каждая религиозная община составляла здесь почти самостоятельную группу, управляемую своими духовными главами; революций не интересовали никого, кроме княжеских фамилий, их приближенных, фаворитов и воинов.

Князь был прежде всего военачальником: он часто носил простой титул эмира (начальника). Резиденция его находилась в укрепленном городе, который был окружен толстой стеной с башнями по углам; над городом обычно господствовала цитадель. Здесь же, в самой резиденции или в ее окрестностях, располагалась толпа воинов, которые и составляли опору князя

Как и на Западе, воины составляли привилегированный класс, живший за счет податей, которые взимались с земледельцев и купцов, и пользовавшийся особенным вниманием князей; за службу свою они получали жалованье или поместья. Но эти пожалования не становились наследственными, как лены на Западе, и таким образом мусульманские воины всегда оставались в зависимости от вождя, у которого они находились на службе. Как и на Западе, воины сражались, как правило, верхом; они также имели своих оруженосцев, военные упражнения, поединки и чувство рыцарской чести. Но западные рыцари представляли собой тяжелую кавалерию, тяжеловооруженную и на неповоротливых лошадях, а восточные — ездили на быстрых конях и употребляли в сражениях легкое оружие — саблю с тонким и хорошо отточенным лезвием, острым, как бритва, копье из тростника и деревянный лук; их оборонительное оружие состояло только из легкого деревянного щита и подбитого шерстью плаща.

Как велик был контраст между неповоротливыми христианскими рыцарями и ловкими кавалеристами Востока, хорошо видно из следующего анекдота, рассказанного шайзарским эмиром Усамой. Этот эмир отправился с каким-то требованием к иерусалимскому королю Фулько. Король, между Дрочим, сказал ему: «Мне говорили, что ты — благородный рыцарь. Но я сам совсем не узнал бы этого». «Государь, — ответил Усама, — я рыцарь на манер моей расы и моей фамилии. У нас больше всего ценят в рыцаре худощавость и высокий рост».

Эти воины набирались среди авантюристов самых различных племен: так как происхождение в глазах мусульман не играет никакой роли, то единственным условием для того, чтобы быть допущенным в их ряды, была мусульманская вера. Таким образом, князья имели на своей службе арабов, курдов, берберов, христианских или византийских ренегатов и черкесских рабов, купленных у кавказских горцев. Но главную силу их армий составляли толпы турецких кавалеристов.

Эти мусульманские княжества беспрестанно возникали и распадались, в зависимости от случайностей войны, интриг между князьями, наследования, разделов или вымирания фамилий; были и такие князья — особенно в сирийских горах, — все владения которых заключались в одной крепости с прилежащим к ней округом. Над этими эфемерными княжествами и миниатюрными государствами возвышались князья, превосходившие всех остальных своим могуществом. Таковы были эмиры Халебский и Дамасский в Сирии, в Египте — военачальники, правившие страной от имени Каирского халифа, фатимида; таков был в особенности турецкий князь, наследник Сельджукидов, утвердившийся в области Евфрата, откуда он господствовал над Месопотамией и Ираном и всегда мог броситься к западу на Малую Азию или к югу на Сирию. Начиная с конца XI в., этот князь носил турецкий титул атабека (регента или опекуна) и жил обыкновенно в Моссуле.

Официально эти князья находились в зависимости от того или другого из багдадских или каирских халифов; они приказывали провозглашать его имя на общественных богослужениях, что в мусульманских странах служит признаком подданства. К концу XI в, номинальное господство багдадского халифа простиралось над всей передней Азией и Сирией; владычество египетского халифа было ограничено Египтом, Палестиной и Северной Африкой. В действительности князья, подчиненные халифам, постоянно воевали друг с другом, и каждый стремился стать независимым государем. Но во время общей опасности турецкие султаны, господствовавшие в области Евфрата, составляли естественный центр, вокруг которого группировалась конфедерация из всех мусульманских князей и воинов Малой Азии и Сирии.

Христианские государства Востока. Единственным христианским государством в Азии была тогда Армения, расположенная среди крутых скал Тавра, между Малой Азией и Сирией. Христиане явились сюда из кавказской Великой Армении, подвергавшейся в XI в. нападениям как со стороны Сельджукидов, так и со стороны византайцев, кото рые и разделили между сoбoй власть над ней.

В 1078 г. последний царь из династии Багратидов, столь могущественной и славной в IX и X столетиях, бежал в византийскую Каппадокию и был убит там греками. Эмигранты из Великой Ар мении присоединились к своим братьям в Малой Армении, которая уже давно имела своих отдельных князей.

В непроходимых горах Тавра армяне приступили к реорганизации своего государства. Рубен, или Рулен, воин, производивший свой род от Багратидов, провозгласил себя их князем и таким образом положил начало династии Рубекидов. Эти князья сначала основали свою столицу в Сизе, расположенной в одноименной долине. Впоследствии, когда они завоевали Тарсу и перенесли сюда свою резиденцию, Сиза служила им главным убежищем при иноземных нашествиях. Согласно армянскому обычаю, под властью такавора (верховного князя или короля) находилась в каждом округе военачальническая фамилия, жившая с отрядом воинов в укрепленном замке и наследственно управлявшая населением. Духовенство сохранило литургию на армянском языке, свое монофизитское учение, священников, епископов и верховного главу, католикоса, который не зависел ни от Константинополя, ни от Рима и жил в одной из горных крепостей.

Эта новая Армения сумела отстоять свою независимость против турок и греков и даже завоевала у последних часть Каппадокии и Киликии. Она играла видную роль в истории крестовых походов и почти всегда была союзницей латинян.

Святой Гроб, то есть гробница Христа, воздвигнутая в Иерусалиме христианскими императорами, пользовался уважением со стороны арабов-завоевателей. В течение пя тивекового господства мусульман в Иерусалиме христиане не переставали приходить на поклонение св. Гробу. В XI в., в период наибольшей напряженности религиозного чувства, эти паломничества становятся более частыми. В том случае, когда христианину приходилось искупать убийство или какое-нибудь другое преступление, церковь обычно предписывала ему в виде эпитимии паломничество к какой-нибудь далекой святыне — в Рим, Сантьяго де компостела или Иерусалим; это был способ избежать более тяжелого наказания. Из всех святынь наиболее почитаемой была Гробница Христова; прикосновение к ней было самым действенным средством искупить свои грехи.

Кающиеся небольшими группами садились на корабль в какой-нибудь из итальянских гаваней, высаживались в Сирии, караванами отправлялись в Иерусалим и босые приходили приложиться к св. Гробу; многие из них купались в Иордане и уносили с собой пальмовые ветви с Иерихона. Они стекались сюда из всех стран Европы, даже из Нopвeгии. В 1064 г. архиепископ Майнцский привел с собой толпу паломников в 7 тысяч человек. Существовали небольшие путеводители для богомольцев, где были указаны святыни и реликвии св. земли. Эта паломники находили св. Гроб во власти мусульман, и они обычно позволяли беспрепятственно молиться перед святынями, им казалось, что освобождение св. Гроба от власти нечестивых было 6ы делом приятным Христу. Таким образом, причину крестовых походов следует искать не столько на Востоке, в тогдашнем состоянии мусульманского мира, сколько на Западе в настроении умов христианского общества в конце XI в. Впрочем, греческий император Алексей Комнин находился в сношениях с папой Урбаном II.

Клермонский собор. В течение XI в. христианское общество преобразовалось. Церковь поднялась из упадка; папа, освободившись от влияния императора, был признан главой всего христианского мира; монастыри, преобразованные по образцу Клюни, аскеты, ведшие жизнь древних отшельников, способствовали восстановлению в Европе благочестия и уважения к церкви.

Христианские воины, рыцари, организовались: они усвоили однообразную тактику и могли теперь действовать сообща. До сих пор они воевали большей частью друг с другом; папа внушил им мысль соединиться против врагов христианства. Крестовые походы были результатом союза между рыцарством и папством.

Уже в 1074 г. Григорий VII выражал желание лично повести христианских рыцарей «на борьбу с врагами Господа до Гробницы Спасителя». Но ему еще приходиться защищаться против немецкого императора, и он ничего не мог предпринять. Урбан II, француз знатного происхождения, пользовался большим уважением, чем какой бы то ни было из его предшественников; особенно была ему предана французская знать; он мог, наконец, осуществить план Григория VII.

Осенью 1095 г, Урбан отправился во Францию, чтобы руководить со6ором, созванным с целью преобразовать французскую церковь и осудить короля Филиппа, который отказывал ся принять обратно свою жену. Собор открылся 18 ноября в Клермоне; на нем присутствовало 14 архиепископов, 250 епископов, более 400 аббатов и тысячи рыцарей из Южной Франции, не говоря уже о несметном количестве простого народа. Вся эта толпа не могла поместиться в городе; были разбиты палатки на поле. Когда 26 ноября собор закончил свою работу, папа собрал всю толпу под открытым небом и произнес речь о св. Гробе; он увещевал рыцарей взяться за оружие, что бы защитить Христа против неверных «сыновей Агари», и на поминал им слова Евангелия: «Пусть каждый отречется от себя и возьмет свой крест». Толпа, охваченная энтузиазмом, разразилась криками: «Так хочет Бог! Так хочет Бог!» Это был боевой клич крестоносцев. Епископ города Пюи Адемар Монтейль ский преклонил колена перед папой и просил благословить его на поход к св. Гробу.

Тысячи рыцарей последовали его приме ру. На naмять о слове Xpистовe oни прикрепляли к плечу крест из материи (обычно красной), который с этих пор становится знаком крестоносцев отправляющихся в св. землю. Выступая в поход, они прикрепляли его спереди, возвращаясь — на спине. Отсюда их название крестоносцы.

Папа тотчас издал указ относительно похода. Всякий, берущий крест, дает обет он обязывается воевать с неверными и не возвращаться на родину, пока не побывает у св. Гроба. Взамен церковь освобождает его от всех эпитимий, которые он навлек на себя своими грехами. «Всякий, — гласят декрет, кто отправится в Иерусалим для освобождения церкви Божьей единственно из благочестия, а не для приобретения почестей или денег, заслужит своим путешествием полное отпущение грехов». Таким образом, крестоносец становится паломником, человеком церкви во время его паломничества кредиторы не могут преследовать его; всякий, кто протянет руку к его имуществу, подлежит отлучению.

Выступление крестоносцев. Французские рыцари и папа решили вопрос о крестовом походе в минуту энтузиазма, не обдумав его заранее. Было установлено, что рыца ри выступят 15 августа будущего года и соединятся в Константинополе. Монахи и священники начали объезжать Францию и Германию, проповедуя крестовый поход.

Самым знаменитым из этих проповсдников был отшельник, живший в окрестностях Амьена, Петр, который уже ранее совершал паломничество в св. землю, человек невысокого роста, худощавый, со сверкающим взором, одетый в плащ с капюшоном, подпоясанный верейкой; он проповедовал преимущественно между крестьянами.

Таким образом, на севере Франции собралась толпа жалких крестьян, плохо вооруженная и без провизии, которая двинулась в путь вместе с женами и детьми под предводительством Петра Пустынника и одного бедного рыцаря, Вальтера Голяка. Они прошли через Германию и, спустившись вдоль по Дунаю, достигли Константинополя.

Той же дорогой пошли и другие отряды, образовавшиеся в Германии на берегах Рейна; перед одним из этих отрядов выступали коза и гусь, священные животные древней германской мифологии, которые должны были служить вожаками экспедиции. Перед выступлением крестоносцы перебили в рейнских городах евреев как врагов Христа и разграбила их дома; когда архиепископ Кельнский спрягая евреев в первом этаже сроего дома, толпа разбила дверь топорами и перерезала несчастных.

Часть крестоносцев погибла в битвах с венграми и болгарами, которые, будучи раздражены их буйным поведением, решили не пропускать их через свою страну. Те из крестоносцев, которые дошли до Константинополя, начали грабить его; они срывали свинец с церковных крыш и продавали его грекам. Они не хотели ждать рыцарей и заставили Петра Пустынника тотчас вести их против турок. Двумя отрядами они расположились под Никеей; одни, запертые в своем лагере, где они умирали от жажды, сдались или были избиты; другие напали на турок и потерпели поражение. Лишь немногие спаслись вместе с Петром Пустынником; по словам летописцев, кости христиан образовали холмы на Никейской равнине.

Спустя несколько лет возникла легенда, что настоящим инициатором крестового похода был Петр Пустынник, который и убедил папу взяться за это дело. Во время своего паломничества в Иерусалим он заснул в церкви св. Гроба и во сне увидел Спасителя, который сказал ему: «Петр, дорогой сын мой, встань, иди к моему патриарху, и он даст тебе письмо твоего посланничества. Расскажи на твоей родине о жалком положении св. мест и пробуди сердце верующих, чтобы они освободили Иерусалим от язычников». Петр взял у иерусалимского патриарха письмо, отнес последнее к папе и получил разрешение проповедовать крестовый поход. Эта легенда пришлась по душе экзальтированным христианам, которым светское духовенство казалось недостаточно пре данным делу веры; было приятно думать, что зачинщиком крестового похода был не папа, а отшельник.

Приготовления к экспедиции, которая была решена на Клермонском соборе, закончились лишь через год. В ней участвовало, по преданию, 100 тысяч рыцарей и 600 тысяч пехотинцев; но установить точное число крестоносцев нет никакой возможности (папа в одном письме говорит о 300 тысяч человек). Вооружение рыцарей состояло из копья и кольчу ги; их сопровождали слуги и повозки с провизией. Все крестоносное войско разделилось на четыре ополчения, которые шли до Константинополя разными путями:

1) провансальцы и итальянцы под предводительством папского легата и тулузского графа Раймонда IV шли через Италию, Далмацию и Эпирские горы;

2) немцы и северные французы спустились вдоль Дуная под начальством Балдуина Геннегауского, Рено и Петра Тульского, Гуго де Сен-Поля, герцога Нижней Лотарингии Готфрида Бульонского и его брата Балдуина;

3) третье ополчение, образовавшееся в Южной Италии и состоявшее из итальянских крестоносцев и из рыцарей норманнского королевства Сицилии, под предводительством норманнского князя Боэмунда Тарентского и его племянни ка Танкреда переправилось через Адриатическое море и шло далее через Эпир и Фракию;

4) крестоносцы Северной Франции дод предводитель ством брата французского короля, графа Гуго Вермандуа, герцога Нормандского Роберта, графов Шартрского и Фландрского прошли Италию до Брундизия а далее напра вились тем же путем, что и Раймонд.

Эти полчища не представляли собой настоящих армий; каждый крестоносец совершал поход на собственный страх, не будучи никому обязан повиновением. Они естественно сгруппировались вокруг наиболее известных сеньоров, но не обязались слушаться их приказаний и по произволу переходили от одного к другому. Панский легат Адемар не, был полководцем и мог иметь лишь нравственное влияние. Позже, когда Готфриду Бульонскому было поручено управление Иерусалимом, возникло представление, будто он с самого начала руководил походом, и вокруг его, имени сложилась целая легенда. Его изображали идеалом рыцаря одновременно и храбрым, и смиренным; одним ударом меча он отрубал голову быку или разрубал турка до пояса; он нес императорское знамя, собственноручно убил узурпатора Рудольфа и первый водрузил знамя императора на стенах Иерусалима. В действительности он провел свою жизнь в мелких битвах, но, по-видимому, он выделялся из среды остальных рыцарей своей набожностью и бескорыстием.

Крестоносцы в Константинополе. Крестоносцы отдельными отрядами прибыли в Константинополь (1096). Западные рыцари, видавшие только местечки и одноэтажные деревянные дома, были поражены при виде этого огромного города с мраморными дворцами, золотыми куполами церквей и широкими улицами, наполненными народом. Это бо гатство возбуждало в них зависть, а грeки-схизматики не внушали им почтения. Дочь императора, Анна Комнина, негодованием рассказывает о том, как вели себя крестоносцы в Константинополе. Во время одной церемонии один из них уселся на императорском троне, и император ничего не сказал, «издавна зная дерзость латинян». Граф Балдуин велел ему сойти с трона, объяснив, что надо следовать обычаям страны. Крестоносец вспылил и сказал, указывая на императора: «Взгляните, пожалуйста, на этого мужика, который один сидит, тогда как столько полководцев стоят на ногах».

Алексей Комнин потребовал, чтобы вожди крестоносного ополчения присягнули ему на верность, то есть при знали себя его подданными. Готфрид, прибывший первым, расположился в предместье Пера; он отказался исполнить требование императора, заявив, что будет вести переговоры лишь как равный с равным; император двинул против него войска и принудил его дать клятву верности, а затем и переправиться в Азию. Остальные князья также согласились признать себя вассалами императора я обязались отдать ему все города Малой Азии, которые они отнимут у неверных. Уже эта первая встреча обнаружила ту глубокую ненависть, какую питали друг к другу крестоносцы и византийцы: византийцы находили, что латиняне грубы и нахальны, и жаловались на их грабительства; крестоносцы oбвинили греков в том будто последние хотели отравить или предать их, и называли их трусами и лжецами. Они взаимно попрекали друг друга верой. Искреннее соглашение между греками и католиками было невозможно. Император хотел воспользоваться крестоносцами, чтобы одолеть турок и завоевать Азию. Западные князья стремились сделаться самостоятельными государями на Востоке и не хотели подчиняться императору.

Крестоносцы в Малой Азии. Спеша избавиться oт крестоносцев, император переправил их через Босфор. Вместе с византийским отрядом они осадили Никею и разбили турецкое войско, присланное никейским султаном, чтобы освободить его столицу (июнь 1097 г.); но в ту минуту, ког да Никея уже готова была сдаться, греки тайно вступили в соглашение с осажденными, были впущены ими в город и заперли ворота перед крестоносцами.

После этого армия двинулась в глубь Малой Азии; вначале ее тревожили турецкие конные отряды, но когда последние напали на нее в открытом поле, близ Дорилеи, то христианские рыцари нанесли им жестокое поражение. Теперь крестоносцам предстояло пройти безлюдную и знойную страну, где нельзя было найти ни воды, ни съестных припасов. Во время одной стоянки умерло от жажды 500 христиан; большая часть лошадей пала; кладь везли на баранах и собаках. Рыцари принуждены были ехать верхом на волах и ослах. Тем не менее, это полчище продвигалось вперед, поддерживаемое религиозным энтузиазмом. «Mы не понимали друг друга, — говорит один французский рыцарь, — но мы были точно братья, связанные любовью, как подобает паломникам». Достигнув наконец гор Киликии крестоносцы нашли там друзей в лице армян, которые оказали им помощь.

Взятие Эдессы. Крестоносцы стремились прежде всего достигнуть Гроба Господня, чтобы исполнить свой обет; напротив, их вожди хотели воспользоваться ими, чтобы за воевать себе княжества на Востоке. Племянник Боэмунда, Танкред, задумал утвердиться в Тарсе на киликийском берегу. Брат Готфрида Бульонского, Балдуин, затеял ссору с ним и изгнал его из Тарса, затем отделился от армии, направился на юго-восток в страну Евфрата и достиг Эдессы, где царствовал армянский князь Форос. Последний объявил его своим наследником, но Балдуин хотел воцариться немед ленно; он принудил Фороса отречься от власти и сделался графом Эдессы (1098).

Взятие Антиохии. Антиохия, которую крестоносцы встретили на своем пути, была богатым торговым городом, расположенным на расстоянии одного дня пути от моря, в долине Оронтаи на склоне крутой горы, В ней было 360 церк вей; ее стены, снабженные 450 башнями, были так толсты, что по ним могла проехать четырехконная колесница. Ее защищал антиохийский эмир, турок по происхождению, с отборным войском.

Крестоносцы расположились на равнине перед городом; наступило время дождей, съестные припасы истощились, и в лагере начали свирепствовать голод и болезни. Чтобы взять такой крепкий город, нужны были осадные машины, а рыцари не умели их строить. Но в это время к сирийскому берегу пристал флот, на котором прибыла толпа итальянских моряков, пилигримов, искателей приключений и пиратов, привлеченная известиями о победах крестоносцев. Боэмунд уговорил их присоединиться к крестоносцам и построить осадную башню. Киликийские армяне доставили припасы.

Между тем осада продолжалась уже более года, и антиохийский эмир приобрел союзника в лице сельджукского султана Баркярока, который прислал ему на помощь моссульского эмира Кербогу с армией в 200 тысяч человек, составленной из военных отрядов всех мусульманских князей. Если бы ему удалось соединиться с осажденными, дело крестоносцев было бы потеряно. Начальник одной из антиохийских цитаделей армянин-ренегат, желая отомстить эмиру за оскорбление, предложил Боэмунду, которого он считал вождем крестоносцев, сдать ему свою башню. Боэмунд, в свою очередь, предложил остальным князьям провести их в город при том условии, что последний будет отдан ему во владение. Вожди сначала отказались, ссылаясь на клятву, данную ими императору. Приближение турецкого войска заставило их наконец уступить: они обещали Боэмунду пре доставить ему Антиохию. В ночь на 2 июня 1098 г. Боэмунд провел свое войско по горным тропинкам и той башне, ко торой командовал армянин; на рассвете солдаты Боэмунда по лестницам взошли на башню а овладели ею. Крестоносцы атаковали город с равнины, наполнили улицы, перебили мусульман и разграбили их дома.

Спустя три дня армия Кербоги окружила Антиохию; крестоносцы истребили все съестные припасы в городе, и голод сделался настолько мучительным, что они ели траву, древесную кору и кожаные ремни. Многие ночью спускались на веревках через стену и старалась убежать в горы. Граф Стефан Блуаский вернулся во Францию, не исполнив обета.

В этой толпе людей, изнуренных голодом и отчаявшихся в спасении, посты и молитвы нередко вызывали видения. Один провансальский священник Петр Варфоломей пришел к графу Тулузскому и сообщил ему, что ему явился во сне апостол Андрей, указал в церкви св. Петра то место, где было зарыто копье, которым был пронзен на кресте Спаситель, и сказал, что это копье даст победу христианам. Граф послал 12 работников, которые целый день рыли в указанном месте; к вечеру Варфоломей нашел копье близ ступеней алтаря. Провансальцы были уверены, что это есть действительно св. копье, но норманны утверждали, что Варфоломей сам закопал его. Варфоломей предложил под твердить истину своих слов судом Божьим и прошел через пылающий костер с копьем в руке; он выдержал испытание, но вскоре после этого умер. Его сторонники объявили, что он сгорел потому, что одну минуту поколебался в своей вере, и св. копье осталось почитаемой святыней.

Ввиду опасности положения вожди решили выбрать (только на 15 дней) главнокомандующего; избранным оказался Боэмунд. В первый раз с начала похода появился человек, который имел право отдавать приказания. Несколь ко отрядов отказались идти в битву; Боэмунд велел поджечь их квартиры. Ои послал гонца к Кербоге с предложением очистить город. Эмир ответил, что христиане имеют выбор между обращением в мусульманство и смертью. Все крестоносное войско выступило из города, перешло через мост на Оронте и вступило в битву с мусульманами, Кербога не останавливал их. Его войско состояло из отрядов многих мусульманских князей, которые ссорились друг с другом и плохо слушались его. Оно рассеялось при первой же атаке. Христиане разграбили покинутый лагерь Кербоги (июнь 1098 г.).

Эта война отличалась диким характером. Капеллан графа Тулузскош говорит в своем повествовании: «Что касается женщин, оказавшихся в лагере, то крестоносцы не причинили им никакого другого вреда, кроме того, что пронзили им животы мечами». К армии присоединилась шайка мародеров, вождем которой был бродяга по прозванию Король Нищих (король Тафур).

Но настоящим ее руководителем был Петр Пустынник, спасшийся после погибели своего крестьянского ополчения; он сделался героем народных песен, чем-то вроде пророка, которому сам Христос вручил руководство крестовым походом. «Песнь об Антиохии» рассказывает, что он ответил своим людям, жаловавшимся на голод: «Разве вы не водите турецких трупов? Это отличная пища», и что воины Тафура изжарили и съели трупы неверных И автор прибавляет: «Мясо турок вкуснее, чем павлин под соусом».

Раздоры между крестоносцами. Крестоносцы оставались в Антиохии несколько месяцев, отдыхая от трудов. Между ними сильно свирепствовала эпидемия; жертвой ее пал, между прочим, и папский легат Адемар (1 августа). Он поддерживал мир между вождями; после его смерти ссоры стали переходить в войны. Особенным ожесточением отличалась распря между норманнами и провансальцами. Норманнский герцог Боэмунд хотел удержать Антнохию за собой; провансский герцог Раймонд хотел, чтобы ее отдали греческому императору, который незадолго перед тем вернул под свою власть Малую Азию. Он заявил, что не уйдет из Антиохии, пока в ней останется Боэмунд. Рыцаря, сгоравшие желанием идти к Иерусалиму, грозили разрушить город, из-за которого шел спор.

Наконец, в ноябре 1098 г. Раймонд выступил из Антиохии; чтобы вознаградить себя, он осадил Маарру, укрепленный город внутри Сирии; но туда же подоспел и Боэ мунд, и когда город был взят, норманны и провансальцы вместе заняли его. Несколько недель прошло в раздорах. Провансальцы, потеряв терпение, подожгли город, и в это же время Боэмунд изгнал из Антиохии провансальских рыцарей, которых оставил там Раймонд. Последний направился к побережью и начал завоевывать страну Триполи. Здесь крестоносцы оставались с февраля по май 1099 г. Так как Раймонд отказывался идти дальше, желая дождаться прибытия императора Алексея, то дни подожгли свои палатки и нестройной толпой двинулись к Иерусалиму.

Взятие Иерусалима. Между тем фатимидский халиф Каира, воспользовавшись затруднительным положением сельджуков, отнял у них Иерусалим (1098); он предложил крестоносцам приходить на поклонение св. местам, но не иначе, как небольшими группами и без оружия. Вначале крестоносцы попытались заключить союз с фатимидами против сельджуков; но они не хотели оставлять св. Гроб в руках мусульман. Они шли вдоль побережья, избегая городов, и затем повернули к Иерусалиму. Их оставалось 25 тысяч человек.

Приблизившись к городу, они рассеялись и, взобравшись кучками на высоты, с которых видны были стены, по обычаю того времени простерлись на земле, благодаря Бога за то, что он привел их к св. городу. Но Иерусалим был окру жен крепкими стенами; крестоносцы не могли взять их при ступом; приходилось начинать правильную осаду.

В бесплодной местности, которой окружен Иерусалим, они не нашли ни съестных припасов, ни дерева для постройки машин; Кедронский ручей высох, цистерны были за сыпаны; при невыносимом зное нельзя было найти для утоления жажды ничего, кроме луж зловонной воды.

Генуэзские галеры, приставшие к Яффе, снабдили их съестными припасами и орудиями. Они нарубили деревьев на расстоянии нескольких миль от города и построили две деревянные башни и лестницы. Прежде, чем идти на приступ, они босиком и в вооружении совершили крестный ход вокруг города (как повелел им легат Адемар). Наконец им удалось перекинуть с одной башни несколько балок, которые образовали мост между башней и стеной. Первыми перешли через него два фламандских рыцаря, затем — Готфрид Бульонский и его брат; вскоре после этого норманны с другой стороны проникли в город, пробив брешь в стене. Крестоносцы перебили всех, кого нашли в городе. В мечети Омара, куда спрятались мусульмане, «кровь доходила да колен рыцаря, сидящего на коне». Они на минуту прервали резню, чтобы отправиться босиком на поклонение Гробу Господию, и затем снова принялись убивать и грабить (15 июля 1099 г.).

Теперь надо было подумать о том, кому вручить власть над Иерусалимом. Духовенство желало, чтобы во главе управления стоял патриарх, рыцари требовали, чтобы власть над городом была предоставлена одному из них. В конце концов выбрали Готфрида Бульонского, который получил титул защитника Гроба Господня.

Вскоре после этого армия в 20 тысяч человек, присланная из Египта, подступила к Иерусалиму со стороны Аскалона. Эта поспешность спасла христиан. Крестоносцы не успели еще оставить город; Готфрид повел их против мусульман, которые были обращены в бегство (12 августа). Но он не взял Аскалона из опасения, чтобы Раймонд не удержал его за собой.

Впоследствии рассказывали, что Готфрид был единоглас но избран иерусалимским королем, но что он отклонил это избрание, не желая носить золотого венца там, где Царь царей носил терновый венец. Это изречение принадлежит графу Тулузскому или Балдуину.

Иерусалимское королевство. Крестовый поход продолжался три года. Последствием его было то, что четыре христианских князя утвердились в четырех пунктах Азии: Балдуин в Эдессе, Боэмунд — в Антиохии, Раймонд — в Триполи, Готфрид — в Иерусалиме. Это еще не были государства: христиане занимали лишь несколько укрепленных мест; но каждое из этих укреплений сделалось центром завоевания.

Иерусалимское королевство было вначале беднейшим из всех христианских государств Востока. Исполнив свой обет, крестоносцы вернулись на родину; остался только Готфрид с 200 рыцарей. В июне 1100 г., когда к Яффе пристало несколько венецианских кораблей, он отправился просить у них помощи; венецианцы согласились помогать ему в течение двух месяцев с тем условием, чтобы им была предоставлена треть городов, какие будут завоеваны. Готфрид умер в 1100 г. Его брат Балдуин покинул Эдессу и явился в Иерусалим, чтобы взять в руки власть над королевством. Он привел с собой 200 рыцарей и ровно столько пехотинцев, сколько было достаточно, чтобы занять те четыре города, из которых состояло тогда королевство: Иерусалим, Рамлу, Кайфу и Яффу.

Яффа была единственной гаванью, через которую королевство могло сноситься с Европой. Одни паломник, посетивший св. места в 1102 г., говорит, что дорога из Яффы в Иерусалим покрыта трупами, которых не успели похоронить, путнику на всем пути грозят нападения сарацинских всадников и всюду встречаются разрушенные деревни. «Мы погибли бы, — говорит капеллан Балдуина, — если бы мусульмане напали на нас. Бог помешал сделать это». Королевство было настолько бедно, что пришлось уничтожить часть древних епископств, так что при христианских князьях было меньше епископств, чем во времена мусульманского владычества.

Настоящим основателем королевства был Балдуин (1100–1118). Он окончательно отразил нападения египетских армий и с помощью венецианских и генуэзских купцов постепенно завоевал все города побережья (Арсуф, Цеза рею, Сен-Жан д'Акру, или Птолемаиду, Сидон и Бейрут). Тир был взят лишь в 1124 г., Аскалон — в 1153 г. Только тогда и было закончено образование Иерусалимского королевства; оно охватывало все побережье от Аскалона до Бейрута, то естъ всю древнюю Финикию и часть Палестины.

Основание христианских княжеств в Сирии. В Сирии остались сначала только норманны Боэмунда, утвердившегося в Антнохии. Чтобы расширить своя владения, он осадил было Халеб, но по приглашению одного армянского князя пошел в глубь Малой Азии, был застигнут врасплох отрядом туркменских всадников, побежден и взят в плен (1100). Танкред, после тщетных попыток воцариться в Иерусалиме, отправился защищать Антиохию, на которую напали турки, и освободил ее от осады (1101).

К этому времени на Восток прибыло новое крестоносное войско. Оно образовалось под влиянием известий о победах над неверными; здесь были отряды из всех христианских стран: 50 тысяч воинов из Северной Италии с архиепископам Миланским во главе; аквитанский герцог с 50 тысяч человек; графы Бургундский, Блуаский, Неверский, епископы Ланский, Суассонский и Парижский, гepцог Баварский, архиепископ Зальцбургский и маркграфиня Австрийская. За войском следовало множество женщин.

Первыми прибыли в Константинополь ломбардцы (март 1101 г.). Император хотел отправить их в Азию; они отказались и взяли приступом укрепленный монастырь в предместьи Константинополя. Весной к ним присоединились французы и немцы, которые спустились вдоль Дуная и в Болгарии отразили несколько нападений печенегов, находившихся на службе императора. Крестоносцы разделились на три армии.

Первая (около 260 тысяч человек), состоявшая преимущественно из ломбардцев я французов, выступила в поход в июне вместе с Раймондом Тулузским и отрядом византий ских солдат, чтобы, пройдя Малую Азию, освободить Боэмунда и затем двинуться на Багдад. Она дошла до Анциры, взяла его и отдала грекам, затем пошла вдоль реки Галиса по стране, опустошенной мусульманами. Истощенное голодом, изнуренное и расстроенное крестоносное войско не было в состоянии отразить мусульман, когда они напали на него на берегах Галиса; в конце второго дня сражения крестоносцы рассеялись и в беспорядке пустились бежать к берегу Черного моря; конница достигла Синопа, откуда затем переправилась в Константинополь; пехотинцы, священники и женщины были перебиты или взяты в плен.

Вторая армия под предводительством графа Неверского двинулась в путь несколько недель спустя, чтобы присоединиться к ломбардцам, но уже не застала их в Анцире и по вернула на юг, направляясь в Сирию; но беспрестанно подвергаясь нападениям сельджуков и мучимая жаждой, она была рассеяна и истреблена у подножья Тавра.

Третья армия (аквитанцы и немцы), состоявшая, по преданию, из 100 тысяч человек, переправилась в Малую Азию, ожесточенная против императора, которого обвиняли в желании предать латинян туркам. Тысячи крестоносцев отказались вступить в Малую Азию; одни переправились в Сирию, другие вернулись домой; остальные пошли тем же путем, которым шло первое крестоносное войско, — на Никею и Иконий. В конце августа, изнуренные жаждой и уста лостью, они наткнулись близ Гераклеи на мусульманское войско, бежали без сопротивления и почти все были перебиты. Вильгельм Аквитанский и Вельф Баварский спаслись. Архиепископ Зальцбургский погиб; маркграфиня Ида и мнжество знатных дам исчезли без следа (по одной из легенд, Ида была взята в плен турецким эмиром и сделалась матерью знаменитого позже Имадэд-Дина Зенки).

Так потерпел крушение крестовый поход 1101 г. Три громадные армии были уничтожены. Остатки бежали в Антиохию, в том числе и Раймонд Тулу зский. Танкред арестовал его и освободил лишь тогда, когда Раймонд поклялся, что не овладеет ни одним городом между Антиохией и Сен-Жан д'Акрой. Раймонд уехал из Антнохии и с помощью неболь шого генуэзского флота овладел Тортозой. Здесь провансальцами было основано новое княжество. Позже Раймонд утвердился близ Триполи и построил крепость перед самым городом.

Норманны потеряли своего вождя Боэмунда, попавшего в плен к туркам. Танкред не торопился освобождать своего дядю, предпочитая править на его месте. Выкуп за Боэмунда уплатил один армянский князь (1103). Тотчас по своем освобождении он заключил союз с армянами, с Балдуином Эдесским и своим вассалом Жосленом де Куртне, смелым рыцарем, который в 1101 г. получил в лен несколько крепостей на запад от Евфрата; целью союза была экспедиция против города Харрана, господствующего над дорогой из Месопотамии в Сирию. План Боэмунда состоял в том, что бы изолировать сирийских мусульман. Мусульманские кня зья с десятитысячным войском поспешили на выручку к Харрану. Христиане напали на них и обратили в бегство; но эдесские рыцари, погнавшись за ними, забрались слишком далеко и были частью рассеяны, частью взяты в плен; после этого мусульмане бросились на остальную часть христианского войска. На которую с другой стороны, сделав вылазку, напал харранский гарнизон; христиане потерпели полное поражение. Результатом этой битвы было уничтожение норманнского владычества на Востоке. Мусульмане осадили Эдессу и овладели окрестностями Антиохии; греки заняли киликийские города. Раймонд Тулузский продолжал свои завоевания.

Боэмунд отправился в Европу искать помощи (1104). В течение трех лет ему удалось собрать армию в 35 тысяч человек. Он отплыл с ней из Брундизия на 230 кораблях (1107); но вместо того, чтобы везти ее в Сирию, он предпринял завоевание Греческой империи. Он осадил Диррахий, разломал свои корабли, чтобы построить осадные машины, был отрезан византийским флотом от всяких сношений с Европой и вследствие недостатка съестных при пасов принужден просить мира (1108). Он признал себя вассалом Алексея, который оставил Антиохию только как по жизненный лен. Он вернулся в Италию и умер там в 1111 г.

Балдуин Эдесский и Жослен, находившиеся в плену у мусульман, были освобождены одним из двух эмиров, оспаривавших друг у друга власть над Моссулом, при том условии, что они помогут ему одолеть его соперника; но когда они захотели вернуться в свои города, которыми во время их отсутствия правил Танкред, то последний отказался вернуть им их владения. Он заключил союз против них с халебским эмиром Ризваном, и в 1108 г. можно было видеть странное зрелище, как крестоносец Танкред в союзе с неверным ведет войну против крестоносцев Болдуина и Жослена, которым помогают армяне и мусульмане.

После смерти Боэмунда император потребовал, чтобы Танкред вернул ему Антиохию. Танкред отказался. Алексей обратился к провансальцам и иерусалимскому королю с просьбой о помощи против норманнов. Но в эту минуту ему пришлось идти в Малую Азию против нового иконийского султана, который в 1110 г. возобновил войну с греками и опустошил Фригию почти до самого Геллеспонта. Алексея принужден был отказаться от Антиохийского княжества, которое осталось не зависимым государством под властью норманнских князей.

В Триполи Раймонду Тулузскому, умершему в 1105 г., наследовал его сын Бертран, который в 1109 г. прибыл на Восток с провансальской армией, взял Триполи и присягнул на верность иерусалимскому королю как граф Триполи.

Организация христианских владений на Востоке. Таким образом, христиане основали четыре независимых государства: королевство Иерусалимское, княжество Антиохийское, графства Эдессу и Триполи; каждое из них имело своего государя, часто находившегося во вражде с остальными. Князья часто признавали себя вассалами иерусалимского короля, но он всегда имел за пределами своего королевства только моральное первенство, лишенное всякой реальной силы.

Когда явились сюда крестоносцы, страна была населена христианами — потомками прежнего греческого населения, которым мусульмане, по своему обычаю, оставили их веру и законы при условии уплаты податей. Эти туземцы имели своих епископов и патриархов, но, как и все греческие христиане, не признавали над собой власти папы. Они составляли основную часть населения, класс земледельцев и ремесленников; латиняне, которые презирали их как схизматиков, продолжали обходиться с ними как с подданными. Католики, пришедшие с Запада, составили высшие классы и удержали власть в своих руках. Они всегда были очень малочисленны, потому что большинство крестоносцев, исполняв свой обет, тотчас возвращалось на родину. На Востоке оставались лишь те, которые являлись сюда искать счастья: рыцари, образовавшие класс сеньоров, и купцы, которые составили население городов.

Рыцари почти все были французы: все княжеские фамилии в Сирии были французского происхождения, французский язык сделался господствующим языком всех западных пришельцев в Леванте. Купцы почти все были итальянцы. Три итальянских города — Венеция, Генуя и Пиза — имели тогда военные корабли и вели торговлю на Востоке. Как только они узнали об успехах крестоносцев, они стали посылать в сирийские порты небольшие эскадры, чтобы принять участие в завоеваниях. Эти итальянцы помогали князьям овладевать укреплениями и заставляли дорого платить себе за свои услуги. В каждом из этих городов итальянская нация, помогав шая при осаде его, получала в полную собственность квартал (иногда треть города), рынок, церковь, баню, пекарню, часть набережной, магазин и право выгружать и продавать свои товары без уплаты пошлины. Этот квартал был подчинен правительству итальянской метрополии: оно присылало сюда губернатора, жившего во дворце. В городах Иерусалим ского королевства господствовала Венеция, в городах графства Триполи и Антиохийского княжества — Генуя; Пиза имела меньше поселений, чем оба ее соперника (Марсель владел огороженным кварталом в Иерусалиме).

Завоеватели-христиане ежеминутно находились под страхом нападений. Почти каждый год мусульманская конница опустошала окрестности городов. Христиане, слишком малочисленные, чтобы заселить страну, скучились отчасти в укрепленных прибрежных городах, отчасти в замках, расположенных на крутых горах внутри страны до границ пустыни по ту сторону Иордана.

Жители городов обогащались благодаря торговле: они закупали индийские товары, которые доставляли им мусульмане, — шелк, пряности, мускус, алоэ, камфору, слоновую кость, жемчуг, и перепродавали их итальянским, марсельским и барселонским купцам. Они торговали также сырыми продуктами Сирии — апельсинами, винной ягодой, миндалем, сахаром, вином, Оливковым маслом и произведениями туземной промышленности — триполийскими шелковыми тканями и тирийскими стеклянными изделиями.

Рыцари, жившие в замках, были землевладельцами. Они взимали подати с сирийских крестьян и грабили мусульманские караваны. На Востоке, как и на Западе, война была источником наживы; рыцари предпринимали разбойничьи экспедиции в мусульманские области, грабили поселений забирали в плен жителей и заставляли их платить выкупы.

Вначале пленникам после битвы отрубали головы, но уже вскоре как христиане, так и мусульмане начали отпускать их на волю за известный выкуп. Усама рассказывает, что в 1119 г. один французский сеньор, будучи взят в плен мусульманами, предложил 10 тысяч золотых, чтобы его отпустили на волю. Эмир сказал: «Отведите его к Атабеку; может быть Атабек, настращав его, заставит его уплатить больший выкуп». Атабек пил в своей палатке. Увидев приближавшегося к нему пленника, он встал, заткнул за пояс полы своего платья, взмахнул своей саблей, подошел к христианину и отрубил ему голову. При встрече эмир стал упрекать Атабека: «У нас нет ни гроша денег, чтобы уплатить жалование туркменам. Пленник предлагает нам десять тысяч золотых, я посылаю его к тебе, чтобы ты выжал из него еще большую сумму, а ты убиваешь его!..»

Туземцы называли всех этих иностранцев франками название, усвоенное ими со времен Карла Великого, когда Франкская монархия заключала в себе всех западных христиан. Эту привычку мусульмане сохранили и до сих пор: в Константинополе и Леванте всякого европейца называют франком..

Иерусалимские ассизы. Рыцари и горожане, поселившиеся на Востоке, не усвоили арабской культуры: они сохранили своя обычаи и законы.

Вожди, завоевавшие страну, приняли титулы королей, князей и графов; рыцари, помогавшие им, сделались баронами или сирами (некоторые — графами). По мере того, как страна завоевывалась, князь делил ее на большие поместья, которые раздавал в лен рыцарям при условии военной службы. Таким обрезом, феодальный строй был перенесен в Сирию. Мы встречаем здесь сиров Тивериады; Яффы и т. п.; мало того, феодальный строй был здесь организован правильнее, чем в какой-либо из европейских стран. Даже иерусалимский король считался только «высшим сеньором» (сюзереном) и его власть была ограничена этим званием. Всякое владение было феодом, каждый рыцарь — вассалом.

В Сирии, как и в Европе, права и обязанности князя и рыцарей не были определены никаким писаным законом ассизы, то есть собрания рыцарей для решения судебных дел, руководствовались феодальным обычным правом. Около конца XII в. несколько частных лиц решили собрать и записать обычаи, применявшиеся в ассизах Иерусалимского королевства. Составленный ими сборник получил название «Иерусалимских ассиз».

Так как существовали двоякого рода суды, то сборник состоит из двух частей. Рыцарские ассизы — обычное право рыцарского суда; они основаны на феодальном праве.

Ассизы суда горожан содержат в себе обычное право, при менявшееся в судак горожан; они представляют собой пе реработку обычаев, которыми руководились суды провансальских городов по торговым делам. Лишь в XIII в. этот сборник был признан обязательным, и в Кипрском королевстве ассизы господствовали до конца его существования.

Долгое время думали, что эти сборники — воспроизведение более древних законов, которые называли Письмами св. Гроба, они были составлены будто бы по приказанию Готфрида Бульонского тотчас после взятия Иерусалима, но погибли в 1197 г., когда св. город был взят турками. Эта легенда была придумана гораздо позже, чтобы поднять авторитет ассиз.

Такие же ассизы существовали и в Антиохии; до нас до шел отрывок из них в армянском переводе.

Рыцарские Ордена. Паломники приходили в св. землю истощенными путешествием; многие заболевали и оставались без призрения. Тотчас после того, как Иерусалим был взят крестоносцами (1099), несколько французских рыцарей соединились, чтобы основать странноприимный дом, в котором могли бы находить приют паломники. Они обра зовали религиозную конгрегацию, члены которой обязывались посвящать себя уходу за бедными и больными, жить хлебом и водой я носить простое платье, «как бедные, их господа». Они жили милостыней, которую рассылаемые ими люди собирали во всех христианских странах и которую они потом складывали в комнате для больных. Их госпиталь назывался «Странноприимным домом иерусалимского госпиталя» или госпиталем св. Иоанна. Позже он изменил свой характер. Кроме рыцарей, здесь были и послушники, то есть слуги, ходившие за больными. В больнице находило приют до 2 тысяч больных и ежедневно раздавалась милостыня; рассказывают даже, что султан Саладин переоделся нищим, чтобы ознакомиться с благотворительной деятельностью госпитальеров. Орден сохранил свое название госпитальеров св. Иоанна и свою печать; некоторой был изображен простертый на ложе больной с крестом в головах и светильником в ногах. Но рыцари, вступавшие в орден, образовали военное сообщество, задачей которого была борьба с неверными. В него допускались уже только рыцари благородного происхождения или побочные сыновья князей; каждый новый член должен был приносить с собой полное вооружение или вносить в арсенал ордена 2 тысячи турских су.

Во всех государствах Сирии князья предоставили госпитальерам право строить замки вне городов и укрепленные дома — в городах. Их главные поселения находились в областях Антиохии и Триполи, вокруг Тивериадского озера и на египетской границе. Их Маркабский замок, построенный в 1186 г., занимал всю площадь плоскогорья, круто спускавшегося в долину, имел церковь и деревню, в нем находился гарнизон в тысячу человек и припасы на 5 лет; здесь нашел убежище епископ Валении. Во всех странах Европы госпитальеры приобрели владения; в XIII в. они имели, по преданию, 19 тысяч обителей. В каждой из них жило несколько рыцарей с командором; многие деревни, носящие имя св. Иоанна (Saint-Jean), суть древние госпитальерские командорства.

Прежде чем орден изменил свой характер, несколько рыцарей, которым наскучил уход за больными, захотели найти занятие, более соответствовавшее бы их вкусам. В 1123 г. восемь французских рыцарей составили братство, члены которого обязались сопровождать паломников по дороге в Иерусалим, чтобы защищать их против неверных; великим магистром ордена они избрали Гуго de Payens.

Король Балдуин предоставил им часть своего дворца, так называемый Temple, построенный на месте древнего Соломонова храма; они приняли название Бедных братьев Иерусалимского храма, или тамплиеров. Св. Бернард по кровительствовал им и принимал участие в составлении их устава, который частью воспроизводил цистерцианский устав. Устав тамплиеров был утвержден на соборе в Труа (1128). Орден состоял из членов троякого рода; монашеские обеты бедности, послушания и целомудрия были обязательны для всех. Рыцарями были люди благородного происхождения; они одни могли быть начальниками монастырей и занимать должности а ордене. Служителями были богатые горожане, которые отдали свое имущество ордену и занимали место либо оруженосцев, либо управителей; они руководили финансовыми делами ордена; береговой командор, который наблюдал за посадкой на корабли и за высадкой богомольцев, был служителем. Священники исполняли духовные обязанности в ордене. Папы, которые покровительствовали тамплиерам, позволили им иметь собственные капеллы и кладбища и выбирать себе священников для от правления божественной службы в их монастырях.

Они постановили, что все духовные лица, находящиеся на службе ордена, должны подчиняться не своему епископу, а великому магистру тамплиеров (булла 1162 г.). Таким образом, орден тамплиеров сделался в недрах Римской церкви независимой церковью, подчиненной одному только папе. Светские князья, особенно французские, из уважения к этим рыцарям, которые посвящали себя беспрерывной крестовой войне, делали им крупные подарки. Позже орден владел 10 тысячами обителей в Европе, флотом, банками и такой богатой казной, что мог предложить за остров Кипр 100 тысяч золотых.

Как госпитальеры, так и тамплиеры были французскими орденами. Когда немцы начали являться в св. землю в большом количестве, они также почувствовали необходимость иметь странноприимный дом, в котором говорили бы на их языке. В Иерусалиме существовало убежище для немецких паломников, но оно зависело от ордена госпитальеров. Во время осады крестоносцами Сен-Жан д'Акры (1189) не сколько немцев собрали своих больных на одном судне, пришедшем в негодность. Немецкие князья дали им средства для основания больницы, которая и была организована в 1197 г. по образцу больницы св. Иоанна.

Членами нового ордена были немецкие рыцари которые обязывались одновременно и ходить за больными, и воевать с неверными. Они приняли наименование Братьев немецкого дома (мы называем их рыцарями Тевтонского ордена). Во время пребывания в Палестине императора Фридриха II они приобрели по местья и построили себе близ Сен-Жан д'Акры Монфортскии замок (1229), который оставался центром ордена до 1271 г.

Все эти три ордена были религиозными братствами и принимали обычные три обета бедности, целомудрия и послушания. Каждый орден был организован по образцу клюнийского или цистерцианского. Генеральный капитул (то есть собрание должностных лиц и глав обителей, входивших в состав ордена) управлял всем орденом. Отдельные монастыри были как бы угодьями, которые управлялись за счет ордена. Но эти монахи были вместе с тем и рыцарями: их миссией была война. Они были все без исключения благородного происхождения, а их вождями часто бывали крупные сеньоры. Глава ордена назывался не аббатом, а великим магистром, глава монастыря не приором, а командором.

Их одежда была наполовину монашеская, наполовину военная: они носили рыцарские доспехи и сверху плащ. У госпитальеров плащ был черного цвета, крест-белого; у там плиеров— плащ белого, крест красного цвета; у рыцарей Тевтонского ордена плащ белого, крест черного цвета. Каждый орден со своей казной, своими поместьями, крепостями и воинами представлял собой как бы маленькое государство.

Второй крестовый поход. Одной экспедиции оказалось достаточно, чтобы создать в Сирии ряд христианских государств, но их положение было очень непрочно. Мусульмане, вытесненные из береговой полосы, сохранили господство во внутренней часта страны, а у христиан осталось лишь ничтожное количество воинов. Только новые подкрепления из Европы могла дать им возможность удержать свои завоевания. Действительно, за первым крестовым походом последовал ряд других. Обычно насчитываю восемь походов, но это число неточное; в него не вошли походы 1101,1172,1179,1197,1239 и 1240 гг. Поэтому цифры, которыми обозначается тот или другой поход, условны; тем не менее, в мы будем придержи ваться их, так как они вошли уже во всеобщее употребление.

В течение первой половины XII в. крестоносцы переходили на Восток малыми отрадами и помогали франкским князьям довершать завоевание. Вскоре явился опасный противник. Атабек Моссульский, Имад эд-Дин-Зенки, покорив уже многие из мусульманских княжеств Сирии, решил разрушить христианские государства Эдесское графство, как ближайшее к мусульманам, первое подверглось нападению Турки внезапно явились перед городом, подкопали стены подперли подкопы бревнами и зажгли последние; когда cтена вследствие этого рухнула, они вошли через пролом в город и перебили жителей (1144). Остальные христианские государства не успели оказать помощь Эдессе.

Это несчастье повергло в уныние христианский мир. Св. Бернард, перед которым преклонялся тогда весь Запад, взялся соединить всех христиан в одну великую армию, во главе которой стало бы духовенство. Король Франции, Людовик VII, уже раньше дал обет предпринять крестовый подод, чтобы искупить свой проступок (в 1143 г. взяв шампаньский город Витри, он сжег церковь, в которой заперлось около тысячи человек). Бароны и прелаты, собравшись в Бурже вместе с королем, не могли прийти к соглашению относительно похода. Сугерий отговаривал короля от этого предприятия. Пригласили св. Бернарда, а он посоветовал обратиться к папе. Евгений III в своем ответе восхвалял храбрость французов, убеждал их отомстить за Спасителя его врагам и обещал отпущение грехов и покровительство церкви каждому, кто возьмет крест. Вместе с тем, он поручил св. Бернарду проповедовать крестовый поход. На Пасху 1146 г. было созвано собрание в Везеле (Vezelay), в Бургони. Среди поля был воздвигнут помост. Бернард явился на нем вместе с королем, платье которого уже украшал крест; он прочел письмо папы и произнес проповедь, в которой приглашал всех верных сынов церкви помочь их братьям.

Как некогда в Клермоне, толпа ответила радостными криками и окружила помост, требуя крестов. У св. Бернарда не хватило готовых крестов, и он разорвал свое платье, чтобы приготовить из него новые. Даже королева Элеонора выразила желание принять крест; ее примеру последовали некоторые придворные дамы. Объехав большую часть Франции, Бернард отправился в Германию, где его повсюду приветствовали как святош. Он явился на собор, созванный в Шпейере на Рождество 1146 г. Император Германский Конрад III отказался принять участие в похода, заявив, что должен посоветоваться со своими сановниками. Он присутствовал при богослужении в кафедральном соборе. Св. Бернард просил разрешения сказать проповедь; он говорил об опасностях, грозящих церкви, о заслугах крестоносцев; затем, обратившись к Конраду, он спросил его, что он ответит Христу в день Страшного Суда. Конрад, потрясенный, со слезами на глазах, тотчас же взял крест, предложенный ему св. Бернардом. Позже Бернард, говоря об этой сцене, звал ее «чудом из чудес». Регенсбургский сейм (февраль 1147 г.) увеличил число крестоносцев.

Таким образом составились две армии: французская немецкая. Во главе каждой стояли король и папский легат; в каждой было до 70 тысяч рыцарей, не считая огромной массы пехотинцев. Греки определяли общее число крествк воспев в 900 тысяч человек (цифра, без сомнения, преуве личенная). Обе армии вошли путем первого крестового по хода, через Дунайскую область и Фракию.

Немцы, выступившие в поход в июне 1147 г., опустошили долины Фракии и разграбили предместья Константинополя. Они так торопились качать войну с неверными, решили идти через Малую Азию кратчайшим путем, через Никею и Иконий; но это недисциплинированное полчище продвигалось вперед крайне медленно. Турецкие всадники на своих легких конях беспрестанно тревожили немцев, и тяжеловооруженные рыцари выбивались из сил, преследуя их. Истощенные, умирая от жажды и потеряв всякую надежду на успех, они повернули к берегу, чтобы соединиться с французами. Большая часть из них была перебита или погибла от лишений во время пути; остальные пришли в Никею и застали там французов. Последние только что покинули Константинополь; император Мануил, чтобы поскорее избавиться от них, сообщил им, будто немцы уже овладели Иконием.

Избегая той дороги, на которой погибли немцы, французская армия обошла Малую Азию вдоль берега, через Смирну, Эфеси Лаодикею. Им пришлось переходить через горы по узким скалистым тропинкам; войско разъединялось и подвергалось нападениям со стороны турок; однажды сам король Людовик VII, укрывшись на скале, принужден был один защищаться против множества врагов. Только находившийся при войске отряд тамплиеров показал крестоносцам пример правильного движения колонной; наконец они добрались до Атталии, небольшого порта на скалистом берегу Памфилии. Здесь они нашли припасы для людей, до лошадей нечем было кормить. Крестоносцы решили пере правиться в Сирию морским путем и послали просить кораблей у греков; последние прислали так мало кораблей, что на них могли поместиться только рыцари. Остальные крестоносцы заявили, что будут продолжать поход сухим путем; они почти все погибли.

Из двух громадных армий, которые отправились на Восток, в Палестину прибыло лишь несколько отрядов рыцарей с обоими королями (1148). Иерусалимские рыцари соединились с ними и убедили их идти на завоевание Дамаска. Последний, один из богатейших городов Востока, расположен при выхода из гор в хорошо орошаемой долине, покрытой свежей зеленью, среди знойной пустыни. Предместья состояли из окруженных стенами садов, среди которых заняли эти сады и рассеялись в них для грабежа. Таким образом, эмир имел возможность укрепить город, В это время распространилось известие, что на выручку к Дамаску идет с севера мусульманская армия, посланная Атабеком. Иерусалимские рыцари не имели охоты продолжать осаду: они предпочитали видеть Дамаск в руках эмира, чем под властью Атабека. Они убедили крестоносцев напасть на Дамаск с юго-востока, чтобы избежать садов, где нельзя было найти никакой защиты от палящих лучей солнца; местность была безводная и лишенная растительности. Крестоносцы не могли оставаться здесь; они вынуждены были отступить и скоро вернулись в Европу.

Этот крестовый поход не принес никакой пользы, и это так удивило христиан, что одни из них доискивались, за какие грехи постигла их эта неудача, другие приписывали вину в ней плутням греков и измене восточных христиан. Рассказывали, что иерусалимские христиане были подкуплены дамасским эмиром, от которого получили 250 тысяч золотых; но эмир будто бы обманул их и дал им медные позолоченные монеты.

Гибель Иерусалима. Атабек Нуреддин (Светоч Веры) удержал Эдессу и, продвигаясь далее, овладел Дамаском (1154) и начал наступать на передовые посты Иерусалиме кого королевства, к востоку от Иордана. В это время христиане были заняты своими внутренними распрями: в Иерусалиме королева Мелизенда ссорилась со своим сыном Балдуином III, в Антиохин принцесса Констанция — со своими баронами, в Триполи графиня Годиерна — со своим мужем, графом Раймондом.

До сих пор христианам с юга не грозило никакой опасности: фатишщский халиф Египта жил в мире с ними. Положение дел переменилось, когда Нуреддин задумал распространить свою власть на Египет. Два генерала халифа оспаривали друг у друга звание визиря, которое давало власть (потому что халиф был государем лишь номинально); побежденный Шавер бежал в Дамаск и просил помощи у Нуреддина.

Атабек послал в Египет войско под предводительством курдского князя Ширкуха (курды — воинственное горное племя, обитающее в области Древней Ассирии). Шавер, получивший благодаря Ширкуху звание визиря, скоро убедился в том, как опасно для него присутствие его покровителя, и обратился за помощью к иерусалимскому королю.

Христиане, соединившись с египетской армией, принудили Ширкуха очистить страну (1164). Однако в 1167 г. Ширкух вернулся и взял Александрию. Союзники снова заставили его уйти из Египта, Но на этот раз христиане, возбужденные выгодами экспедиции (визир платил им 10 тысяч злотых ежегодно) вздумали напасть на своего союзника. Они вторглись в Египет и принялись грабить (1168). Шавер в отчаянии обратился за помощью к Нуреддину. Каирский халиф Аладгид послал ему пряди своих жен и писал в письме: «Женщины, чьи волосы я посылаю тебе, заклинают тебя охранить их от обид, которые ждут их со стороны франков».

Ширкух снова вступил в Египет и на этот раз остался в нем; он казнил Шавера, принял титул великого визиря и сделался властелином Египта. Спустя короткое время он умер. Ему наследовал его племянник Юсуф, сын Эюба, по прозванию Саладин (Салах-ад-дин — защитник Веры). Он воспользовался смертью халифа (говорят даже, что он ве лел его убить), чтобы уничтожить Каирский халифат (1171).

Затем после смерти Нуреддина (1174) он постепенно подчинил себе Сирию и Месопотамию и принял титул султана. Это был благочестивый мусульманин, который считал изгнание христиан с Востока своим религиозным долгом.

Иерусалимские христиане, который теперь грозила опасность и с юга, и с востока, уже не чувствовали себя в силах действовать наступательно.

После неожиданной победы при Аскалоне (1177) и поражения на берегах Иордана (1170) они заключили с Салолином первое перемирие, во время которого он одолел иконийского султана и покорил Халебский эмират; в 1184 г. было заключено второе перемирие. Но один христианский сеньор, Рено Шатильонский, рыцарь разбойник, овладел сильной крепостью Кераком, расположенной на крутой горе по ту сторону Иордана, напал на караван, который направлялся из Дамаска в Аравию, разграбил его и заковал в цепи купцов; Саладин потребовал освобождения каравана, но король отказал. Саладин поклялся, что убьет Рено своей рукой; он велел объявить священную войну в Месопотамии, Сирин и Египте, вторгся в Иерусалимское королевство (1187) и осадил Тивериаду.

Христиане расположились на западной стороне города. Их было, по преданию, 2 тысячи рыцарей и 18 тысяч пеших воинов, все в богатом вооружения. Стоял невыносимый зной.

Вожди медлили. Однажды утром король Гюи внезапно peшил начать битву. Сражение продолжалось до полудня, — затем рыцари, выбившись из сил, отступили к крутой скале близ Хаттина. Сарацины подожгли траву и кустарники; рыцари, измученные жаждой, зноем и дымом, более не имели сил сражаться; они были отброшены на скалу, окружены, перебиты или взяты в плен. Между пленными находились иерусалимский король и великий магистр тамплиеров; в руки Саладина попал и животворящий крест, который служил христианам знаменем во время битвы. Саладин велел при вести к себе пленников и сам подал пить королю. Затем он стал упрекать Рено Шатильонского в грабежах и разбоях и, согласно своему обету, собственноручно убил его.

Тамплиеры, иоанниты и незнатные пленники были казнены. В течение нескольких недель все города королевства, исключая Иерусалим и Тир, сдались Саладину. Затем он осадил Иерусалим; когда ему удалось пробить брешь в стене, христиане капитулировали; Саладин согласился отпустить их, но без имущества, причем они должны были уплатить по 10 золотых монет с мужчины, 5 — с женщины и 30 тысяч — за всю массу бедных. Большинство этих изгнанников погибло от нужды и лишений. Вступив в Иерусалим, Саладин велел сбросить с церквей кресты, разбить колокола и окропить мечети розовой водой или обкурить ладаном. Он сидел в своей палатке с открытой дверью, принимая посетителей и щедро одаряя их. Один арабский историк прибавляет: «Читались манифесты, в которых султан объявлял о счастливом событии, звучали трубы и все глаза наполнялись слезами радости, все сердца благодарили Аллаха за победу, все уста славословили его»

Третий крестовый поход. Гибель Иерусалима повергла в скорбь христианский мир. Пaпa Урбан III писал всем князьям, приглашая их соединиться против неверных; он установил посты и торжественные богослужения, обещал полное отпущение грехов всякому, кто возьмет крест, и провозгласил всеобщий мир на семь лет.

На этот раз крест пришло трое государей. Фридрих Бар баросса созвал на сейм в Майнце всех немецких князей; здесь проповедовали крестовый поход: «Фридрих не мог устоять против дуновения Св. Духа и принял крест». Что бы избежать переполнения армии негодными элементами, что оказалось столь гибельным для экспедиции Конрада, было запрещено принимать в войско людей, не владевших, по крайней мере, тремя марками серебра (150 франков).

Немецкая армия (около100 тысяч человек) пошла путем первого крестового noxoдa — вдоль Дуная и через Болгарию. Она двигалась почти в полном порядке; император разделил ее на батальоны в 500 человек, каждый — с особым начальником во главе; кроме того, он образовал военный совет из 60 сановников. Прежде всего пришлось выдержать борьбу с византийцами. Наконец немцы получили корабли, переправились через Геллеспонт и, вступив в горы Малой Азии, начали углубляться в страну, опустошенную войнами. Вскоре у них не оказалось ни фуража, ни припасов; лошади стали падать. Наконец, истощенные и измученные беспрестанными нападениями турецких всадников, крестоносцы прибыли к Иконию. Они разделились на два отряда: один через порота ворвался в город другой, предводимый самим императором, разбил турок с криками «Христос царствует! Христос побеждает!» В течение нескольких дней крестоносцы отдыхали в городе. Затем армия по горным тропинкам перешла Тавр. Наконец, она прибыла в Сирию, в долину Селефа, и расположилась здесь на отдых; вечером Фридрих, пообедав на берегу реки, захотел выкупаться в ней и был унесен течением. Немцами овладело отчаяние и они рассеялись; большинство вернулось на родину, остальные отправились в Антиохию, где их истребила эпидемия (июнь 1190 г.).

Короли Французский и Английский, которые во время крестового Похода воевали друг с другом, в январе 1188 г. съехались под Жизорским вязом, обнялись и приняли крест. Они приказали проповедовать в своих государствах крестовый поход и чтобы покрыть издержки войны, постановили обложить каждого, кто остается дома, податью, равной одной десятой его дохода (эта подать называлась Саладиновой десятиной). Однако война возобновилась. Оба короля выступили в поход лишь в 1190 г.

Они решили совершить поход морским путем. Филипп Август направился в Геную, чтобы сесть там на корабли; Ричард шел через Францию и Италию. Оба войска соединились в Мессине. Тотчас же начались раздоры. Сицилианцы с ненавистью смотрели на этих чужеземцев. Однажды английский солдат затеял ссору с торговкой из-за стоимости хлеба; мессинское население побило его, возмутилось и за перло ворота города. Ричард взял Мессину и отдал ее на грабеж войску (по преданию именно тогда устрашенные сицилианцы прозвали его Львиным Сердцем). Филипп по требовал своей части добычи и тайно писал сицилийскому королю, предлагая ему помощь против англичан.

Всю зиму армии ссорились между собой, а рыцари из держивали свои деньги. Весной 1191 г. французы переправились в Сирию. Часть английского войска, которая после довала за ними, была занесена ветром к берегам Кипра, которым правил тогда узурпатор Исаак Комнин.

Он ограбил несколько кораблей; Ричард высадился на остров, разбил греческое войско, расположенное на берегу, и в 25 дней завоевал весь остров. Он отнял у населения половину земель, роздал их в лен рыцарям и во все крепости поставил гарнизоны.

Когда Филипп и Ричард прибыли в Сирию, там крестоносцы из всех стран Европы уже в течение двух лет осаждали Сен-Жан д'Акру. Они предприняли эту осаду по совету иерусалимского короля Гуго Лузиньяна, который считал наиболее необходимым приобрести гавань. Сен-Жан д'Ак ра, построенная на скале, была окружена крепкой стеной; крестоносцы, расположившись на равнине, окружили свой лагерь рвом; их корабли блокировали порт. Саладин, при бывший со своей армией, стал лагерем на холме по другую сторону города; он сносился с осажденными при помощи почтовых голубей и водолазов. Время от времени мусуль манским кораблям удавалось доставлять в город провизию.

Осада продвигалась медленно. Крестоносцы, привезя из Италии дерево, с трудом построили три осадные машины, 9 пять этажей каждая, но осажденные подржгли их. Затем начались зимние дожди, и в лагере появилась эпидемия. Под конец прибыли французы с Филиппом Августом и немцы с австрийским герцогом Леопольдом. Стычки продолжались еще несколько месяцев. Наконец после двухлетней осады гарнизон сдался; ему дозволено было уйти с условием, что Саладин заплатит 200 тысяч золотых монет, вернет Животворящий крест и освободит христианских пленников в 40-дневный срок; в обеспечение договора осажденные дали 2 тысячи заложников (июль 1191 г.).

Стычки под Сен-Жан д'Акрой доставили Ричарду славу храбрейшего из христиан. Когда он возвращался в лагерь, его щит, по преданию, бывал унизан стрелами, как подушка с иголками. Он был страшилищем для мусульман; матери пугали им детей: «Молчи, не то я позову короля Ричарда!» Когда Лошадь пугалась, всадник вопрошал: «Разве ты увидела короля Ричарда?» Этот идеальный рыцарь был груб и жесток. Вступив в Сен-Жан д'Акру, он велел сорвать со стены австрийское знамя и бросить его в грязь. Когда Саладин не смог собрать условленной суммы в 40-дневный срок после капитуляции, Ричард велел вывести 2 тысячи заложников за стены города и казнить их. Саладин не отдал ни денег, ни пленников, ни Животворящего креста.

Филипп Август спешил вернуться во Францию и уехал тотчас по окончании осады, поклявшись Ричарду, что не нападет на его владения. Ричард тратил время на небольшие экспедиции вдоль побережья. Когда он наконец решился выступить к Иерусалиму, уже приближалась зима; он был застигнут холодными дождями и вернулся на побережье (1192). Он вновь отстроил Аскалонскую крепость; затем отправился выручать Сен-Жан д'Акру, которую оспаривали друг у друга оба претендента на иерусалимскую корону (с одной стороны, Конрад Монферратский, поддерживаемый французами и генуэзцами, с другой — Гуго Лузиньян с англичанами и пизанцами). Здесь он узнал, что его брат Иоанн вступил в соглашение с французским королем, с целью отнять у него его владения; эти известия побудили его вернуться в Европу. Конрад заключил союз с Саладином, но внезапно был убит двумя ассасинами, подосланными Горным Старцем (1192). Саладин умер в 1193 г.

Новое немецкое крестоносное войско, прибывшее из Италик по морю (1197), помогло сирийским христианам снова овладеть всеми приморскими городами; но когда было получено известие о смерти императора Генриха VI, немцы рассеялись, и Иерусалим остался во власти мусульман. В конце XII в. христианские владения в Леванте перемещаются. Христиане потеряли свои завоевания внутри страны; они отброшены к побережью. Иерусалимское королевство ограничивается одной Финикией. Его столицей становится Сен-Жан д'Акра, куда тамплиеры и госпитальеры переносят свою главную обитель. Графство Триполи и Антиохийское княжество соединяются под властью одного князя. Эдесса безвозвратно потеряна. Четыре государства XII в. сведены к двум.

Зато на Западе христиане приобрели два новых государства. Остров Кипр, который Ричард завоевал и отдал Гуго Лузиньяну, становится Кипрским королевством. На материке армянский князь Лев II, получивший от императора Генриха VI титул короля, подчинил себе все небольшие армянские области Киликии; он распространил свою власть за горы Тавра: к западу — на все побережье до Памфилийского залива, к востоку — до равнины Евфрата. Он призывал европейских рыцарей и купцов и отводил им для житья замки и кварталы в городах. Он превратил армянских вождей в вассалов, их владения — в лены. Несмотря на сопротивление духовенства и низших классов, он перенял обычаи и законы франков (Антиохийские ассизы); он заставил свой народ признать верховенство папы. Папский легат прибыл в Таре, чтобы короновать Льва королем Армении. Так воз никло новое царство Малой Армении, где над низшим слоем населения, сохраняющим свою армянскую националь ность, образуется французская аристократия, и которое можно рассматривать как франкское государство.

Четвертый крестовый поход. Иннокентий III, вступивший на папский престол в 1198 г., считал освобождение св. города своей обязанностью. Все государи, говорил он, суть вассалы Христа и должны помочь Ему вернуть Его владения. Он разослал во все католические страны своих легатов проповедовать крестовый Поход; он потребовал, чтобы все духовные лица отдали сороковую часть своего имущества на снаряжение крестоносцев и чтобы в церквах были поставлены кружки для сбора пожертвований.

Государи были заняты своими войнами, и никто не взял креста. Но один французский проповедник, Фулько Нейльиский, возбудил такой энтузиазм, что из eго pyк приняло крест, по преданию, до 200 тысяч человек. Он явился на турнир, устроенный графами Шампанским и Блуаским, и убедил их принять крест (1199). Таким образом, на северо-вос токе Франции образовалась армия из сеньоров и рыцарей.

Для переезда в св. землю им нужен был флот. Шестеро из них отправились просить корабли у венецианского сената; в числе этих шести был и сир Виллардуэн, шампанский сеньор, который позже написал историю этого похода. Венецианский сенат согласился перевезти и кормить в течение года армию в 4 тысячи 500 рыцарей, 9 тысяч оруженос цев и 20 тысяч слуг (пехоты) и присоединить к экспедиции 50 галер. Крестоносцы обязывались уплатить 85 тысяч марок серебра (4 миллиона 200 тысяч франков); и, что было бы завоевано во время похода, должны были разделить меж ду собой крестоносцы я венецианцы. Крестоносцы выбрали своим вождем одного пъемонтского князя, маркиза Монферратского Бонифация, которого рыцари любили за его храбрость, поэты — за щедрость. Венецианцами командовал их дож Дандоло, 90-летний старик.

Крестоносцы хотели напасть на мусульман в египте, но в интересах Венеции было направить экспедицию против Константинополя. Крестоносцы собрались в Венеции. Так как они не могли уплатить всю сумму, то сенат предложил им взамен остальных денег (34 тысягчи марок) послужить Венеции своим оружием. Они согласились, и венецианцы повели их осаждать город Зару на далматинском берегу, сильно вредивший их торговле на Адриатическом мере (1202).

Папа запретил им под страхом отлучения нападать на христианский город, но когда они взяли Зару (1203), он отлучил от церкви только венецианцев, а крестоносцев простил, не запретив им даже продолжать сношения с отлученными.

Между тем в Константинополе произошла дворцовая революция. Император Исаак был свергнут Алексеем III, который велел выколоть ему глаза и держал его в заключении вместе с его сыном Алексеем. В 1201 г. последний бежал и обратился с просьбой о помощи сначала к папе, по том к Германскому королю Филиппу, женатому, на его сестре; Филипп рекомендовал его крестоносцам. Алексей прибыл в их лагерь под Зарой и обещал, если они помогут ему изгнать узурпатора, уплатить им 200 тысяч марок, доставить им 10 тысяч солдат и признать верховенство папы.

Дандоло воспользовался этим случаем, чтобы увлечь крестоносцев к Константинополю. Это будет, говорил он, лишь началом крестового похода. Папа ограничился лишь указанием на то, что хотя греки и провинились перед Богом и церковью, — не дело паломников наказывать их.

Крестоносцы вышли на берег перед Константинополем. Войско Алексея III состояло исключительно из недисципли нированных наемников.

Константинополь защищали одни только варяги, привыкшие хорошо драться, и пизанские купцы, враги венецианцев. После 13-дневной осады Алексей III бежал. Исаак, освобожденный из темницы, был провозгла шен императором вместе со своим сыном Алексеем IV. Но он не имел возможности исполнить ни одного из обещаний, данных им крестоносцам: ни заплатить 200 тысяч марок, ни принудить свое духовенство к подчинению папе. Греки возмутились и провозгласили нового императора под именем Алексея V. Он потребовал, чтобы крестоносцы в 8-дневный срок удалились.

Крестоносцы снова осадили город (ноябрь 1203 г.). На ступила зима, и они терпели недостаток в съестных припасах; но они не могли уйти, потому что греки перебили бы их во время отступления. Эта вторая осада отличалась большой жестокостью. Наконец крестоносцы, во время одного сражения под стенами овладели императорским знаменем и чудотворной иконой Божьей Матери. Несколько дней спустя Константинополь был взят штурмом. Вопреки приказаниям вождей, крестоносцы разграбили и сожгли город. Мы далее увидим, как они организовали завоеванную ими империю.

Пятый и шестой крестовые походы. Иннокентий III не отказался от мысли завоевать Иерусалим. В1213 г. он опять разослал послов проповедовать крестовый поход, поручив им давать крест всякому, кто пожелает, — даже уголовным преступникам. Ежемесячно в торжественных процессиях молили Бога о победе. Духовенство возвещало, что царство лже-пророка близко к концу, ибо он есть тот самый, кто в Апокалипсисе назван диким зверем: звериное число — 666, и именно 666 лет назад явился Магомет. Крест приняли три государя: Иоанн Английский, Андрей Венгерский и Фридрих II, император и король Сицилии, все трое вассалы папы. Латеранский собор (1215) постановил, что все крестоносцы выступят в поход в июне 1217 г. из Мессины и Брундизия. Он предписал, чтобы в течение трех лет рыцари не вели войн и не устраивали турниров, духовенство вносило на нужды похода двадцатую часть своих доходов. Папа и английский король умерли до начала похода. Результатом приготовлений были две экспедиции: венгерский король отправился в св. землю в 1217 г. (пятый кресто вый поход), император — лишь десять лет спустя (шестой крестовый поход).

В крестовом походе 1217 г. принимали участие немцы и венгры. Они сели на корабли в Сполето на Адриатическом море и переправились в Сен-Жан-д'Акру: здесь они прове ли целый год, предпринимая неудачные экспедиции и ссорясь с сирийскими христианами. Несколько позже в Акру прибыл их флот в 300 кораблей с крестоносцами из Север ной Германии и Фрисландии, которые, собравшись на берегах Рейна, поплыли обходным путем через Гибралтарский пролив и целый год воевали с неверными в Португалии.

Самым могущественным из мусульманских государей был в то время египетский султан Аладил. Он пополнил свою армию молодыми людьми, купленными у горцев Кавказа и приученными к военной службе. На своих быстрых конях они составляли превосходный кавалерийский отряд. Их называли мамелюками (рабами).

Сирийские христиане убедили крестоносцев прежде всего напасть на Египет. Крестоносцы высадились перед Дамиеттой. Это был большой торговый город, расположенный на восточном берегу одного из рукавов Нила и защищенный тройным кольцом стен; на одном из островов нильского рукава стояла большая башня, от которой были протянуты к городу цепи, запирающие реку. Фризские моряки построили деревянное сооружение, которое они укрепили на мачтах двух кораблей, по нему крестоносцы проникли в башню; теперь они могли блокировать город, в котором скоро наступил голод. Осада была продолжительна. Эпидемия унесла, по преданию, шестую часть осаждающих. Султан пытался снабдить осажденных продовольствием, спуская пo течению реки трупы верблодов, желудки которых были на подмены съестными припасами; но христиане переловили их. Султан предложил крестоносцам, если они снимут осаду, возвратить им Животворящий крест и Иерусалимское королевство, но папский легат Пелагий, испанский священник, заставивший провозгласить себя главнокомандующим, отверг это предложение. Наконец, крестоносцы взяли Дамиетту внезапным нападением разграбили ее, набрали добычи на 400 тысяч золотых и поставили здесь епископа (ноябрь 1219 г.). В Дамиетте тотчас же утвердарись итальянцы и сделали изнее центр cвоей торговли с Египтом. Эта победа произвела большой шум в Европе.

Папа назвал Пелагия «вторым Иисусом Навином». На Востоке мусульмане разрушили стены Иерусалима и начали выселяться из него. Христиане готовились завоевать Египет. Но они действовали так медленно, что султан успел собрать армию и построить крепость, названную им Мансурой (Победоносной). Вся зима прошла в спорах о том, кому владеть Дамиеттой; весной к ним присоединилась новая крестоносная армия, прибывшая из Германии и жаждавшая воинских подвигов. На конец, в июле 1221 г. крестоносцы выступили в поход. Султан снова предложил им обменять Дамиетту на Иерусалимское королевство, но Пелагий опять отверг его предложение.

Христиане подступили к Мансуре, не приняв во внимание периодического разлива Нила, который вскоре превратил их лагерь в остров. Мусульмане отрезали им путь к отступлению; христиане, окруженные и лишенные припасов, были счастливы, когда султан согласился отпустить их при условии очищения ими Дамиетта.

Крестовый поход Фридриха II и его договор с египетским султаном были описаны выше. Один мусульманский летописец рассказывает, что однажды муэдзин с вышины минарета, находившегося близ лагеря Фридриха II, по мусульманскому обычаю призывал верующих ни молитву; султан из любезности к своему союзнику приказал сказать муэдзину, чтобы он замолчал, но император воспротивился этому. Эта терпимость более всего возбуждала христиан против Фридриха; его обвиняли в том, что он в глубине души мусульманин.

После отъезда Фридриха французские рыцари возмутились против его правителей. В течение ближайших 15 лет Иерусалимское королевство было полно войн и грабежей. Его спасло лишь то, что египетская монархия, охватывавшая Сирию и Месопотамию, снова разделилась между двумя соперничавшими князьями, В 1244 г. полчище туркменских всадников, призванных султаном Эюбом из Хорезма, взяло Иерусалим и истребило христианскую армию близ Газы.

Седьмой и восьмой крестовые походы. Иннокентий IV на Лионском соборе (1245) провозгласил четырехлетний мир и выступил с планом нового крестового похода для освобождения Иерусалима от неверных. Но Германия и Италия были поглощены борьбой между папой и императором. Два последних крестовых похода были совершены одним только Людовиком Святым, королем Франции; в них участвовали исключительно французы. Норвежский король Гакон, принявший крест сначала в 1237 г. и потом снова после падения Иерусалима, получил разрешение от папы исполнить свой обет путем борьбы с язычниками Северной Европы.

Седьмой крестовый поход (1248) был почти копией пятого. Мы хорошо знаем его благодаря наивному рассказу Жуанвиля, который сопровождал короле. Людовик Святой торжественно отправился в Сен-Дениское аббатство, что бы взять орифламму, и выступил в поход как настоящий паломник, в платье темного цвета без меха, без украшений из драгоценных металлов, с железными шпорами. Его рыцари последовали его примеру. Он спустился по долине Роны и сел на корабль в недавно приобретенной им небольшой гавани Эгморте. Часть крестоносцев во время пути осталась в Лионе, где папа, по их настоянию, освободил их от обета. Те, которые решили продолжать поход, сели на корабли в разных портах, большей частью в Марселе. Все войско собралось на острове Кипре, где Людовик Святой целых два года заготовлял припасы. Крестоносцы провели здесь всю зиму, ссорясь с туземцами. Они решили напасть на султана Эюба не в завоеванной им Сирии, а непосредственно в Египте. Весной 1249 г. они переправились в Египет на 120 больших, 160 малых судах и вышли на берег близ Дамиеты. Мусульманский гарнизон, испугавшись, ночью вышел из города, и на другой день французы без битвы вступили в Дамиету (1249). Но разлив Нила заставил их провести здесь несколько месяцев без дела, и эта праздность имела пагубное влияние на армию.

Султан Эюб умер. Его вдова Шеджер-Эддур держала его смерть втайне, чтобы дать время своему сыну Туран-шаху, правителю Месопотамии, приехать в Египет. Эмир Факр Эддин руководил обороной и мелкими нападениями тревожил крестоносцев.

Между тем последние получили подкрепление; это были английские феодалы и брат Людовика Святого Альфонс, граф Пуатье, с армией. Вожди обсуждали вопрос, следует ли предварительно взять Александрию и укрепиться на всем побережье Египта или идти прямо на Каир, чтобы сразу сломить могущество султана. Роберт граф Артуа, брат короля, пылкий и легкомысленный, добился решения в пользу похода на Каир. Войско двигалось чрезвычайно медленно: 10 миль, от деляющие Дамиетту от Мансуры, оно шло целый месяц. Как и во время пятого крестового похода, христиане осадили Мансуру и стали лагерем на песчаной равнине среди каналов; они истратили 50 дней на постройку плотины, чтобы получить возможность перейти через канал, отделявший их от Мансуры, и трех деревянных башен, которые мусульмане сожгли греческим огнем.

Один бедуин предложил Людовику Святому показать ему брод через канал; часть войска осталась в лагере, осталь ные перешли брод. Впереди должны были идти тамплиеры, знакомые с тактикой мусульман, но Роберт граф Артуа упросил короля пустить его вперед, обещая не нападать на врагов преждевременно. Людовик уступил; но Роберт, лишь только увидел мусульман, тотчас же с боевым кличем бросился на них. Христиане перебили множество мусульман, в том числе и Факр-Эддина. Граф Артуа преследовал побежденных до Мансуры и в сопровождении своей свиты и тамплиеров, которые не желали покинуть его, ворвался в город. Мусульмане, сплоченные энергичным Бибарсом, забаррикадировали город, закрыли христианам путь к отступлению и перебили Роберта, 300 французских рыцарей, 80 тамплиеров и почти всех англичан. В то же время подошла их флотилия и уничтожила всю христианскую эскадру. Остаток армии был отброшен за канал. Сам Людовик едва не попал в плен (февраль 1250 г.).

Христиане пали духом; они были утомлены и страдали от жары, смрада трупов и дурного питания; караваны попадали в руки сарацин; был великий пост, и единственная пища крестоносцев заключалась в нильской рыбе. В лагере свирепствовала эпидемия, похожая на скорбут, от которой портились десны и кожа на ногах «покрывалась черными и бурыми пятнами наподобие старого сапога, пролежавшего в сундуке долгое время» (Жуанвиль).

Больные и истощенные крестоносцы не могли более держаться; Людовик Святой решил вести их обратно к Дамиетте. Они не успели разрушить мост позади себя; мамелюки погнались за ними и без сопротивления убивали ил и брали в плен. Людовик Святой мог бы спастись. Наконец, когда не мог держаться на ногах, он был взят в плен; армия рассеялась, и вся целиком попала в плен. Мамелюки привели своих пленников связанными в Мансуру в перебили их по чти всех, исключая лишь наиболее богатых (апрель 1250 г).

За освобождение короля и вельмож Туран-шах потребовал начала несколько городов в Палестине, угрожая Людовику Святому пыткой. В конце концов он удовольствовался Дамиеттой и выкупом в 800 тысяч золотых. Был заключен договор, но Бибарс и мамелюки, уже и ранее недовольные предпочтением, которое оказывал Туран-шах своим фаворитам, приведенным им из Месопотамии, составили заговор против него. Они убили султана вблизи кораблей, на которых находились христианские пленники; жизнь после дних несколько раз подвергалась опасности, прежде чем они были освобождены.

Крестоносцы согласно договору очистили Дамиетту. Мусульмане перебили больных паломников, которые оставались в городе; тем не менее Людовик Святой не счел себя свободным от принятых им на себя обязательств: он заплатил условленный выкуп и удалился в Сирию; где провел три года, тщетно ожидая подкрепления.

Следствием смерти Туран-шаха были прекращение Эюбитской династии, основанной Саладином, и вскоре затем вступление на египетский престол Айбека, положившего начало династии мамелюкских султанов.

Именно в Сирии Людовик IX начал обнаруживать те черты, которые заслужили ему имя святого короля. Он босиком во власянице совершил паломничество в Назарет, своими руками помогал восстанавливать стены Цезареи и хоронить трупы христиан в окрестностях Сидона. По возвращении во Францию (1254) он не оставил мысли о крестовом походе. В 1270 г. он снова покинул Францию со своими тремя сыновьями, братом Альфонсом графом Пуа тье, зятем и дочерью, королем и королевой Наваррскими, графами Артуаским, Бретанским и Фландрским; но число рыцарей, сопровождавших его на этот раз, было гораздо меньше: увлечение крестовыми походами во Франции остыло. Даже Жуанвиль отказался сопутствовать королю; большинство рыцарей согласилось ехать только при условии уплаты им жалованья королем. Крестоносцы сели на генуэзские корабли; Венеция отказалась дать суда, чтобы не поссориться с египетским султаном. Первая остановки была в Кальяри (в Сардинии); здесь крестоносцы принялись обсуждать вопрос о дальнейшем направлении похода. Брат Людовика Святого Карл Анжуйский, который за несколько лет перед тем сделался королем Сицилии, отклонил крестоносцев от естественной цели похода Сирии или Египта.

В то время, когда Сицилийское королевство принадлежало Гогенштауфенам, гафсидский султан Туниса обязался платить им дань. После поражения их партии в 1266 г., султан Эль-Мостансер дал у себя приют их приверженцам и отказался платить дань Карлу Анжуйскому. Карл хотел принудить его к уплате дани и выдаче своихпротивников. С этой целью он посоветовал крестоносцам обратить свое оружие прежде всего против Туниса. Людовик Святой уступил; его уверили, что одного вида христианской армии будет достаточно, чтобы заставить султана принять христианство. Крестоносцы, выйдя на берег близ развалин Карфагена, закрыли пробоины в стенах досками и снова обвели крепость рвом. Но мусульмане блокировали крепость, и крестоносцы сильно страдали от жажды, Людовик Святой не хотел вступать в сражение до прибытия Карла Анжуйского, надеясь, что ему удастся без кровопролития склонить эмира к крещению. В христианском лагере открылась эпидемия, жертвами которой пали сын Людовика Святого Тристан Неверский и множество сеньоров. Когда наконец прибыл Карл, сам Людовик Святой был уже при смерти; он умер 25 августа. Крестоносцы отразили мусульман, которые напали на их лагерь, и заняли часть тунисского озера. Но сеньоры торопились вернуться; они заключили договор с султаном, который обязался платить Сицилийскому королю дань в двойном размере, выдать христианских пленников, уплатить военные издержки в 210 тысяч унций золота и разрешить свободное отправление христианского богослужения в Тунисе.

Конец крестовых походов. Крестовый поход 1270 г. был последним. В течение столетие с лишним папа и христианские государи продолжают еще готовить новые экспе диции и собирать налоги, установленные для покрытия издержек по крестовым походам; но более уже никому не удается собрать войско для похода в Сирию. Скоро в Европу вторгаются турки-османы, и крестовый поход сводится к защите против мусульман, а не к борьбе против них на Вос токе. В Испании, Пруссии и Венгрии было еще несколько крестовых походов, в св. земле — ни одного.

Сирийские христиане, предоставленные своим собственным силам, не могли долго держаться; туркмен Бибарс, бывший некогда рабом и а 1260 г. сделавшийся египетским султаном, отнимал у них город за городом. Его система со стояла в том, чтобы разрушать прибрежные города и укреплять замки, находившиеся внутри страны. Так были разрушены Цезарея, Арсуф (1265), Яффа и Антиохня (1268). Смерть Бибарса на время приостановила дело разрушения, но эмир Килаун, сделавшийся султаном в 1280 г., продолжил и закончил дело Бибарса. Он напал прежде всего на графство Триполя, взял крепость госпитальеров Маркаб (1285) и затем Триполи (1289), сжег город, перебил мужчин, а женщин и детей увел в рабство. Затем дошла очередь до Иерусалимского королевства; в нем было избито до 100 тысяч христиан. Сен-Жан д'Акра, один из богатейших го родов того времени, «дверь в св. места», крупное складочное место товаров, выдержала страшную осаду. У мусульман было 92 осадные машины; они подрыли стены и вошли через пролом. Город был взят штурмом, сожжен и разрушен до основания (1291). Остальные города вскоре сдались Так исчезли христианские государства Сирии. Оставшиеся в живых франки вернулись в Европу.

Большинство этих беглецов нашло убежище в Кипрском королевстве, которое достигло цветущего состояния и просуществовало еще около двух веков. Крупные города — Венеция, Генуя, Барселона — испросили себе у кипрских королей торговые привилегии.

Один из кипрских королей отнял у мусульман Смирну (1343); другой — завоевал Атталию, взял и разграбил Александрию (1365). Затем королевство было разорено войнами против генуэзцев, которые взяли Фамагусту и владели ею почти целое столетие (1373–1464). Вдова последнего короля, венецианка Катерина Корнаро, завещала свое королевство Венеции (1489).

Эмиграция христиан из Сирии оказалась выгодной и для Армянского царства. Оно изнемогало под тяжестью дани, наложенной на него египетскими мамелюками, и страдало от распрей между народом, упорно державшимся своей армянской веры, и королем и воинами, которые, чтобы приобрести поддержку франков, обещали вернуться в лоно католической церкви. Бежавшие сюда из Сирии франкские рыцари усилили партию короля; итальянские купцы сделали из Лаяццо в глубине Киликийского залива крупный торговый порт, в котором европейцы закупали азиатские товары, привозимые караванами из стран, подвластных монголам, союзникам армянских царей.

В 1342 г. династия Рубенидов в Армении прекратилась; наследниками короны по женской линии были кипрские Лузиньяны; но армяне отказались признать их как католиков, и гражданская война возобновилась. Мамелюки воспользова лись смутой, вторглись в королевство, разграбили города и деревня и истребили армию. Царь Лев VI, осажденный ими в одном горном замке, был взят в плен и отвезен в Каир (1375). Страна осталась опустошенной и подвластной мусульманам.

Тамплиеры переселились сначала на Кипр, позднее — в Париж; тевтонские рыцари ~ в Венецию, а впоследствии — в Мариенбург в Пруссии. Госпитальеры завоевали (1310) остров Родос, которым они владели до 1522 г., и несколько соседних островов; на самом материке им принадлежали Смирна (1343–1402) и крепость Сан-Пиетро.

Характер крестовых походов. Крестовые походы были военными экспедициями христиан, организованными папой, главой всего католического мира; всякий крестоносец был вооруженным паломником, которому церковь в награду за это паломничество прощала все заслуженные им церковные наказания. Паломники собирались большими ополчениями вокруг короля, могущественного сеньора или даже папского легата, но они не были подчинены никакой дисциплине, они свободно переходили из одного ополчения в другое или даже совсем покидали экспедицию, когда считали свой обет исполненным. Таким образом, крестоносная армия представляла собой не что иное, как совокупность отрядов, избравших один и тот же путь. Они продвигались в беспорядке и медленно, верхом на тяжелых конях, обремененные обозом, множеством слуг и мародеров, вынужденные перед каждым сражением надевать тяжелую кольчугу.

Они тратили целые месяцы на прохождение Византииской империи и на войны с турецкими всадниками Малой Азии. В степях и пустынях, где не было воды или где нельзя было добыть съестных припасов, люди и лошади падали от голода, жажды и усталости. На стоянках недостаток ухода, лишения и посты, сменяемые часто излишествами в употреблении пищи и напитков, порождали заразы, истреблявшие крестоносцев тысячами. Лишь ничтожная часть паломников достигала Сирии. Таким образом, на пути в св. землю, особенно в XII в., погибло огромное количество людей. В конце концов, крестоносцы отказались от этой пагубной сухопутной дороги; в ХIII в. все шли уже морским путем; итальянские суда в течение нескольких месяцев перевози ли их в св. землю, где и начиналась настоящая война. Эта перемена пути коренным образом изменила сам характер крестовых походов.

В сражениях с мусульманами крестоносцы при равном числе обычно одерживали верх: на своих крупных конях и в непроницаемых доспехах они образовывали плотные батальоны, которых сарацины на своих малорослых конях и во оруженные луками и саблями не могли прорвать. Правда, победы крестоносцев не имели прочных результатов; победители возвращались в Европу мусульмане вновь становились господами страны.

Эти армии, время от времени появлявшиеся в св. земле, могли завоевать ее, но они не были в силах удерживать ее за собой. Но вместе с крестоносцами, отправлявшимися в св. землю только для того, чтобы поклониться св. местам, сюда являлись и рыцари, стремившиеся приобрести деньги, и купцы, искавшие наживы; для них-то и было важно сохранить за собой страну. Им крестовые походы обязаны всем своим успехом, так как они воспользовались минутной силой, какую представляли массы паломников, для прочных завоеваний. Они руководили военными действиями, строили осадные машины, брали города и укреплялись в них, что бы быть в состояния дать отпор неприятелю, когда он вернется. Самми крестоносцы были совершенно неспособны, вести войны в отдаленных странах; пышные экспедиции, предводимые государями, все до одной кончались самым плачевным образом. Единственные крестоносные армии, которые добились действительного успеха (первый крестовый поход, приведший к завоеванию Сирии, и четвертый, резуль татом которого было завоевание Греческой империи), были руководимы — одна итальянскими норманнами, другая — венецианцами. Энтузиазм и храбрость крестоносцев пред ставляли собой слепую силу, которая нуждалась в руководстве опытных людей. Таким образом, крестоносцы были лишь орудиями; истинными же основателями христианских государств были искатели приключений и купцы, которые, подобно эмигрантам нашего времени, отправлялись на Восток, чтобы прочно осесть там.

Эти эмигранты никогда не были настолько многочисленны, чтобы заселить страну; они представляли собой военный лагерь среди туземцев. В каждом из христианских княжеств господствующий класс до конца состоял из нескольких тысяч французских рыцарей и итальянских купцов. Эти княжества никогда не могли достигнуть прочности европейских государств, заключавших в себе целую нацию. Они по ходили на те государства, какие основывали арабские или турецкие вожди, где население оставалось индифферентным к тому, кто управляет им, и где государство сливалось с армией и погибало вместе с ней. Эти княжества просуществовали около двух веков, то есть дольше, чем многие из восточных государств. Лишь могучая эмиграция могла бы дать им силу удержаться в борьбе с мусульманской Азией и Византией; но средневековая Европа не могла питать такой эмиграции.

В течение полувека христианским государствам приходилось воевать лишь с мелкими князьями Сирии и с моесульским Атабеком; египетские мусульмане жили в мире с ними. Это было время их расцвета. Но когда место Каирского халифата, разрушенного Саладином, заняло военное государство мамелюков, христиане, теснимые со стороны Египта, не могли долго противостоял», как доказывают победы Саладина. Если остатки их государств держались еще целое столетие, то лишь потому, что султаны не делали попыток разрушить их. Как для мусульман, так и для христиан, эта война была, без сомнения, священной, которая часто прерывалась перемириями в несколько лет. Не следует также думать, будто все христианские князья сплотились против всех мусульманских князей. Политические интере сы обычно превозмогали религиозную ненависть. Беспрерывно шли войны христиан против христиан, мусульман против мусульман. Нередко даже какой-нибудь христианский князь заключал союз с мусульманским вождем против другого христианского князя.

В христианском лагере никогда не господствовало полное согласие. Религиозный энтузиазм, объединявший крестоносцев, не заглушал в них, ни торгового соперничества, ни расовой ненависти; между князьями различных государств, между французами, немцами и англичанами, между генуэзскими и венецианскими купцами, между тамплиерами и госпитальерами шли вечные пререкания, не раз приводившие к вооруженным стычкам. В 1256 г в Сен-Жан д'Акре вспыхнула воина между венецианцами и генуэзцами из-за монастыря, построенного на холме, который разделял их кварталы. Госпитальеры, каталонцы, анконцы и пизанцы стали на сторону генуэзцев; тамплиеры, тевтонские рыцари, провансальцы, Иерусалимский патриарх и король Кипра поддерживали Венецию. Генуэзцы разрушили башню пизанцев, венецианцы сожгли генуэзские корабли н взяли штурмом их квартал. Эта война продолжалась два года.

Те же вечные ссоры между крестоносцами, приходившими из Европы, и сирийскими франками. Живя среди сарацин, франки переняли их обычаи, бани, развевающиеся одежды; они организовали у себя легкую кавалерию, вооруженную по-турецки, и принимали на службу мусульманских солдат (туркополы); они были склонны относиться к мусульманским князьям как к соседям и не нападать на них без причины. Западные рыцари, приносившие с собой из Европы закоренелую ненависть против неверных, хотели бы всех их истребить и возмущались этой терпимостью. Лишь только они высаживались на берег, они бросались на мусульманскую территорию, в жажде битв и грабежей, часто вопреки советам туземных христиан, лучше знакомых с характером восточной войны. Западные писатели средних веков смотрят на христиан св. земли, как на предателей, и приписывают им вину за гибель сирийских государств. Справедливы ли эти обвинения? Без сомнения эти франкские авантюристы, быстро обогатившись и живя в роскоши среди развращенного населения, должны были заразится многими из их пороков, особенно те, которые родились в Сирии (их на зывали poulains); но не европейским крестоносцам было сбрить их. Они сами, благодаря своей близорукости и отсутствию дисциплины, сделали больше вреда, чем сирийские христиане — своей изнеженностью.

Последствия крестовых походов. Прямым результатом крестовых походов, если оставить в стороне гибель миллионов людей, было основание на Востоке, за счет мусульман и Византийской империи, нескольких, католических государств, занятых французскими рыцарями и итальянскими купцами. Европейцы, никогда не достигавшие большого числа, были вытеснены, и единственными следами их пребывания на Востоке остались развалины их замков в портах и горах Греции и Сирии. Но в течение двух веков своего господства на Востоке они установили правильные сношения между христианами Европы и мусульманcкими государствами.

Для перевозки паломников в св. землю города средиземного побережья организовали транспортные флоты; кони, которых всегда везли с собой крестоносцы, перевозились на судах, где трюм открывался сбоку. Для защиты против пиратов употребляли корабли, оснащенные по-военному, и отправляли сразу целый флот. Существовало два рейса: один — весной (большой рейс) для паломников, которые шли в св. землю на Пасху, другой — летом. Перевозка паломников давала большие доходы; поэтому сильные города удержала ее за собой; можно было отъезжать лишь из определенных портов: в Италии — из Венеции, Пизы и Генуи, во Франции — из Марселя. Тамплиеры получили привилегию отправлять в каждый рейс по одному кораблю.

Морем или сущей миллионы христиан отправлялись из Европы на Восток; крестовый поход был для них как бы образовательным путешествием. Они выходили из своих замков или местечек более невежественные, чем наши крестьяне, и внезапно видели перед собой большие города, новые страны и неизвестные обычаи. Все это будило их ум и обогащало его новыми идеями. Они знакомились с народами Востока и перенимали у них некоторые искусства и обычаи.

Кроме того, они получали более правильное представление о мусульманах. Первые крестоносцы считали их дикарями и идолопоклонниками, Магомета — кумиром, а позже еретиком. В XIII в. христиане уже знали сущность ислама и признавали мусульманскую культуру выше своей собственной.

Однако трудно сказать с точностью, чем обязана Европа крестовым походам. Христиане Запада в течение средних веков переняли у арабов и греков множество изобретений и обычаев. Когда видишь в Европе какой-нибудь восточный обычай, невольно приходит на ум, что он был занесен сюда крестоносцами; но крестовые походы представляют собой не единственный путь, которым он мог перейти сюда. Вос точная культура господствовала по всему африканскому побережью и в Южной Испании; христиане находились в регулярных тортовых сношениях с египетскими, тунисскими и испанскими мусульманами и византийскими греками.

В общем нам хорошо известно, что заимствовали христиа не у Востока; но относительно отдельных предметов или обычаев мы редко знаем, перешли ли они в Европу через Испанию, Сицилию, Византийскую империю или крестоносцев. Приписывать влиянию крестовых походов все восточные обычаи, господствовавшие в Европе в средние века, значит преувеличивать их влияние или подводить под это все сношения христиан с мусульманами.

Несомненно, что средневековая Европа многое усвоила от мусульманских народов, но невозможно с точностью oпределитъ роль крестовых походов в этом влиянии Востока на Европу. Единственное, что можно приписать им с уверенностью, это — перенесение на Запад тех обычаев, которые возникли в самой Сирии; из оружия заимствованы apбалет, копье с перевязью, барабан и труба; из растений кунжут, абрикосы (по-итальянски damasco), шарлот (из Ас калона) и арбуз. На Востоке христиане, которые до тех все брились, начали впервые носить бороды. Возможно так же, что ветряная мельница появилась в Европе из Сирии.

Чтобы узнавать друг друга среди огромной толпы воинов, рыцари должны были иметь какие-нибудь отличительные знаки; уже и раньше вошло в обычай изображать какой нибудь орнамент на щите. Во время крестовых походов эта украшения становятся фамильными знаками, которые затем уже не меняются. Так возникла система гербов. Она сложилась на Востоке, как доказывают употребительные в ней восточные слова: gueules (красили) — арабское слово (от gul, розовый); azwr (синий) — персидское, sinople (зеленый) греческое; золотая монета называлась безантом (визан тайская золотая монета), геральдическим крестом служил греческий крест.

Крестовым походам приписывали и многие другие следствия: освобождение крестьян от крепостной зависимости, усиление королевской власти, преобразование феодального строя, развитие эпической поэзии, обогащение Италии, даже упадок благочестия и ослабление папской власти. Одним словом, почти все перемены, происшедшие в западных государствах между XI и ХIII вв. Крестовые походы без сомнения, имели глубокое влияние на общий ход развития христианских государств, но каждое из этих явлений имело более действительные и несомненные причины, которые следует искать в истории самих государств Запада.