Эпопея Звёздные войны. Книги 1-33

Глава 1

Терпение требовалось каждому Джедаю. Независимо от оказываемого на него давления, Джедай должен поддерживать внутреннее спокойствие. Каждый падаван знал историю Мастера Джедая Яддль, которая была заключена глубоко под землей на Кобе в течение нескольких столетий и никогда не теряла спокойствия.

С другой стороны, думал Анакин Скайуокер, даже Мастер Яддль могла сломаться, если бы она согласилась с Сенаторским порядком.

Анакин скрыл улыбку. Незаметно он напряг и расслабил свои мускулы. Он сидел уже многих часов в Приемной Полярная звезда у Большого Зала обширного Сенатского комплекса. Сводчатый потолок, взлетающий над огромной комнатой, был разукрашен драгоценными металлами с разных миров. Сидение располагалось ближе к земле и имело широкое основание с регулируемыми подлокотниками для разнообразных существ с различными конечностями. Шикарные подушки и наклонные спинки соблазняли некоторых впасть в дрему. То же делали и большие экраны, показывающие тягучие речи в Главной палате Сената.

Учитель Анакина, Оби-Ван Кеноби, сидел спокойно, каждый мускул был неподвижен. Его глаза смтрели на позолоченную стену напротив. Всякому, проходящему мимо, он казался полностью собранным. Но Анакин хорошо знал своего Учителя, и он чувствовал нетерпение, которое расходилось как жар от неподвижного Оби-Вана.

Они просидели почти уже все утро. Анакин чувствовал каждую минуту ожидания в своих скрученных мускулах. Они были вызваны ранним утром сообщением, что было достигнуто решение по поводу прошениия Оби-Вана о «раскрытии информации». Оби-Ван подал прошениие против влиятельного Сенатора Сано Сауро. Когда они прибыли утром, Сенатский помощник попросил подождать "всего пять минут, пожалуйста". Это было три часа назад. Они все еще ждали.

Ботинком Анакин начал отбивать ритм по каменному полу, но Оби-Ван взглядом остановил его.

– Могу я предложить Вам что-нибудь, Учитель? Чаю? – спросил Анакин. Он хотел что-нибудь – да что угодно – сделать.

– Нет, спасибо, падаван. Мы будем ждать. – Оби-Ван пресек его попытки и продолжил с интересом изучать стену.

Только преследование Гранта Омеги заставляло их находиться здесь. Галактический преступник имел собственные взгляды на Джедаев, и Оби-Ван дважды был его целью. Омега не был силен в темной стороне Силы, но он был очарован ситхами и знал о них больше, чем кто-либо в галактике. Он распространял учение ситхов, и ради этого был одержим желанием убивать Джедаев. Он накопил большое богатство, используя любые средства, какие мог. Оби-Ван считал его большим врагом Джедаев.

Анакин хотел выследить его, начать где-нибудь на просторах галактики и собирать информацию, но Оби-Ван рекомендовал проявить терпение. Они могли блуждать по галактике многие месяцы иили годы, и даже не приблизиться к Омеге. Вместо этого Оби-Ван сказал Анакину, что они должны следовать тем единственным путем, который у них был: несколько лет назад Сенатор Сано Сауро взял Омегу как своего протеже, и, вероятно, все еще контактировал с ним.

Сауро тоже был врагом Джедаев, хотя и скрывал это за шелковистыми манерами и Сенаторским порядком. Оби-Ван должен был заставить его сотрудничать. Чтобы получить доступ к информации, которая, как был уверен Оби-Ван, была похоронена в его файлах, они должны будут следовать Сенатскому порядку. И этот порядок был тем, знал Анакин, что его учитель терпеть не мог. Фактически, это было единственное, что делало Оби-Вана невероятно несносным.

Поэтому Оби-Ван обратился к эксперту: молодому сенатскому помощнику с блестящим складом ума, свивренианцу Тайро Каладиену. Тайро был деловым до кончиков пальцев: все слишком усложнял, до смешного запутывал, и педантично следовал букве закона.

Тайро объяснил, что их единственный путь действий – это получение приказа на раскрытие информации. Этот приказ можно получить, только пройдя сложный ряд шагов, которые включали ходатайства, подписи, одобрения, и печати. Оби-Ван прошел через все это, и, наконец, приказ осталось вручить Сано Сауро.

Анакин был уверен, что, как только они получат доступ к файлам Сауро, они найдут ключ, который приведет их к Омеге.

Внезапно свивренианец в темно-синем одеянии ворвался обширную комнату. Его темные волосы ниспадали на спину, небрежно поддерживаемые толстым обручем из тусклого металла. Он был коренастым и весь покрыт мехом, его маленькое, сильное лицо выражало возбужденную поспешность. Он пробовал сбавить темп, но продолжил бежать и поскользнулся перед Оби-Ваном и Анакином, его ботинки заскользили по полированному полу.

– Я участвовал в слушаниях подкомитета – сказал он, пытаясь отдышаться.

Оби-Ван кивнул. – Ничего страшного. Пока без новостей, Тайро.

Тайро Каладиен быстро покачал головой. – Как такое может быть? Здесь что-то не так.

Анакин нахмурился. Его не обрадовало то, что он услышал.

– Он был у нас в руках, но сбежал, – Тайро застонал. – Я чувствую это.

– Пока ничего не случилось – сказал Оби-Ван. – Присядьте прежде, чем Вы упадете.

Слабая улыбка тронула его губы. Чувствительность Тайро веселила джедая, так как его возбужденные нервы скрывали политический ум столь же острый и хитрый как отточенное лезвие.

Тайро сел, погруженный в мрачные мысли. Он тоже не был сторонником Сано Сауро. Сенатор тайно пытался захватить богатые шахты его родного мира для разработки вооружения. Свивренианцы были против любого оружия, и сделка была сорвана прежде, чем Сауро смог осуществить свой план. Он хорошо замел все следы, и они не смогли найти никаких доказательств, чтобы открыто предъявить обвинение. Это угнетало Тайро.

Тайро сотрудничал с Оби-Ваном, чтобы быть уверенным, что они проверят каждую лазейку. Они следовали каждому пункту и подпункту порядка. Они регистрировали, ратифицировали, и подавали прошения. Оби-Ван даже получил поддержку Верховного Канцлера Палпатина.

Несмотря на то, что Тайро нервничал, Анакин знал, что они победят. Он не понимал, почему Тайро и Оби-Ван выглядели настолько взволнованными.

Тайро мигнул своими маленькими, яркими глазами. – Сауро тянет за кое-какие ниточки. Мне жаль, что я не узнал, за какие именно.

Оби-Ван пошевелился. – У меня такое чувство, что мы скоро это узнаем.

Анакин быстро встал, поскольку Спикер Сената, Мас Амида, вошел в комнату. Он держался с обычной своей серьезностью, его руки были сцеплены перед ним и его леторны покоились поверх его богатых одежд темно синего цвета.

– Верховный Канцлер Палпатин попросил передать Вам сообщение – сказал Мас Амида после поклона Оби-Вану. – Ваше прошение о раскрытии информации отклонено.

Анакин увидел вспышку гнева во взгляде Оби-Вана, но это длилось лишь мгновение. – На каком основании?

– Сенатор Сауро успешно воспользовался малоизвестным процедурным пунктом, известным как право отказа заседающего Сенатора, – объяснил Мас Амида. – Это позволило ему блокировать прошение на неопределенный срок. Сенатор Сауро является членом важного комитета по перераспределению торговых маршрутов, и на этом основании он подал петицию в Сенатский Процедурный Комитет.

Тайро Каладиан ощетинился. Его мех встопорщился. – Я никогда не слышал о праве отказа, – сказал он. – Это возмутительно!

Мас Амида уставился на Тайро. Было ясно, что он не собирался читать лекции такому молодому помощнику. – Это малоизвестный закон, редко используемый. Комитет перерыл архивы за триста лет, чтобы найти его.

– Но процедурные законы становятся ничтожными, если они не были возобновлены и ратифицированы в течение последних ста лет! – пробормотал Тайро Каладиан – Это чистое нарушение!

– Это – спорный вопрос – допустил Мас Амида. – Технически Комитет отвечает за интерпретацию всех законов, поэтому они смогли навязать их. Это… удивительное решение. – Он повернулся к Оби-Вану. – Сенатор Сауро, должно быть, ужасно хотел блокировать ваше прошение.

– Я уверен, что так – сказал Оби-Ван.

Мас Амида наклонил голову. – Верховный Канцлер просил передать Вам, что он сделал все, что мог. Он извиняется за решение Комитета, но не может отвергнуть его. Он надеется, что Вы будете в состоянии отследить Омегу Гранта несколько иным путем. Он понимает, что в интересах галактики, чтобы так и было.

– Пожалуйста, передайте мою благодарность Верховному Канцлеру – ответил Оби-Ван.

Анакин не мог поверить, что его Учитель смог сохранить самообладание. Подойти так близко, и быть побеждеными таким незначительным законом! Это было несправедливо. Как его Учитель мог смириться с этим?

Мас Амида величаво поклонился и медленно вышел за дверь, его одежды тяжело покачивались.

Мех Тайро все еще был вздыблен, его маленькие глаза яростно сверкали. – Я буду бороться с этим, – сказал он Оби-Вану. – Он не избежит неприятностей. Я составлю обращение.

– Сделайте, что сможете, мой друг – сказал Оби-Ван. – Но я полагаю, что Вы не преуспеете. Возможно, что Сауро добрался до кого-то в том комитете. Я вот думаю, почему Мас Амида был таким вкрадчивым? – Оби-Ван положил руку на плечо Тайро. – Спасибо за помощь. Мой падаван и я будем искать другой путь.

Тайро выглядел удрученным. – Если я когда-либо понадоблюсь Вам снова, Мастер Кеноби, я буду здесь. – Он поднял мохнатую руку и растопырил пальцы определенным образом, что у свивренианцев означало до свидания. После этого он поспешно вышел из комнаты.

– Учитель, Тайро прав, – сказал с нажимом Анакин. – Это возмутительно. Разве мы не можем взломать файлы Сауро?

Oби-Ван сказал как отрезал, чтобы показать Анакину, что он зашел слишком далеко.

– Если нас обнаружат, то это подорвало бы доверие Сенаторов в джедаев – сказал он.

– Должно же быть хоть что-то, что мы можем сделать! – Анакин взорвался. – Мы не можем позволить ему победить. Он вероятно прямо сейчас смеется над нами!

Оби-Ван серьезно взглянул на него. – Тебя не должна интересовать реакция Сенатора Сауро. Какое имеет значение, смеется коррупционер над нами или нет? Для нас это должно быть меньше чем шелест комариных крыльев.

Анакин уставился на него. – Он сделал из нас дураков.

– Нет, падаван, – твердо сказал Оби-Ван. – Если твой путь правильный, никто не имеет над тобой власти. Те, кто стремится сделать дураками других, сами являются таковыми.

– Я не понимаю Вас, – сказал Анакин, качая головой. – Вы так же расстроены, как и я. Я чувствую это, Учитель. Я знаю, как сильно Вы хотите найти Омегу Гранта.

– Взрасти внутреннее спокойное и тогда внешнее спокойствие придет само – сказал Оби-Ван.- Сейчас самое время, когда Джедайский урок внутреннего баланса может помочь тебе. Прими задержку, и иди вперед.

– Как? – спросил Анакин. – Куда?

– На этот вопрос я легко отвечу – сказал Оби-Ван – Совет дал нам новую миссию.

Анакин чувствовал, что его гнев уходит. – Вы знаете, что это?

– Нет, но допускаю, что везде, где мы потребуемся, я буду рад отдохнуть от Сенаторской политики.

Глава 2

Учить было легко. Быть примером – ну, это было нечто другое.

Оби-Вану хотелось топать по полу и трясти стены Сената. Но с падаваном в одной команде было слишком много причин так не делать. Все годы обучения он старался показывать ученику свою безмятежность. Он знал, что Анакин боролся со своим собственным нетерпением. Это было бы плохо для самого Оби-Вана выглядеть расстроенным перед Анакином.

Анакину было шестнадцать лет. Нетерпение связывало все его существо. Несмотря на сильную связь Анакина с Силой, должны были пройти годы прежде, чем он достиг бы истинного внутреннего баланса.

С другой стороны, Оби-Ван должен был уже достигнуть баланс.

Оби-Ван глубоко вздохнул. Это было не только из-за срыва дела с бюрократией Сената, скорее было похоже на бурление крови. Это было ноющее чувство, что, если он быстро не найдет Омегу Гранта, их следующая встреча произойдет на условиях Омеги. У Оби-Вана не было ничего конкретного, чтобы продолжать. Пока у него было сильное чувство, что темнота, которую он ощущал вокруг Омеги, так или иначе была связана с Анакином. Он чувствовал, что надо действовать безотлагательно.

Как только они подошли турболифту в башню Высшего Совета, к ним с приветствиями приблизился Ферус Олин. Как обычно, падаван выглядел безупречно, его туника, темные, отливающие золотом волосы были строго заплетены в падаванскую косичку. Даже его пояс мерцал от недавней полировки.

Оби-Ван удивленно повернулся к нему. – Вас тоже позвали?

– Да. Мой Учитель присоединится к нам в Зале заседаний Высшего Совета.

Они шагнули в турболифт. Оби-Ван отметил, что Анакин прохладно ответил на приветствие Феруса. Значит, эти двое все еще были конкурентами. Возможно, совместное участие в следующей миссии будет хорошо для них обоих.

Втроем они вышли из турболифта и вошли в Зал заседаний Совета. Большинство членов Совета было уже там, сидя полукругом вокруг вошедшей троицы. За окнами тучи, занимая все пространство от пола до потолка, сталкивались, угрожая дождем. Внезапная вспышка молнии высветила зубчатую полосу голубого в окружении темного серого неба.

Мейс Винду отвернулся от созерцания приближающегося шторма. Он сел в свое кресло и взглянул на Оби-Вана, Анакина и Феруса.

– Спасибо, что прибыли так быстро, – сказал он – Есть вопрос, который требует нашего срочного ответа.

Оби-Ван ждал, удивленный тем, что Мейс Винду начал в отсутствие Сири.

– В Сенате произошли некоторые внутренние распри – начал Мейс Винду.

Оби-Ван мысленно простонал. Он так хотел избежать Сенаторской политики.

– Сенатор Берм Тартури с Андара бьется в политическом сражении за свою жизнь – продолжил Винду. – Система Андаран – процветающая и влиятельная, но несколько планет в системе вносят дисбаланс в распределение торговых маршрутов. Планета Лерия требует заключить новое соглашение и изменить представительство в Сенате. Лерия и Андара идут к резкому ухудшению отношений. Сенатор Тартури согласен на сокращение собственной власти, но проблема несколько больше. Так как система Андаран мощный избирательный блок, Сенат волнуется о потенциальной нестабильности – и о полномасштабной гражданской войне, что может прийти в другие системы и распространиться всюду по Центральным Мирам. И есть еще кое-что, что усложняет ситуацию еще больше. Пропал сын Сенатора.

Мейс сделал паузу, соединяя свои длинные пальцы. – Гилламу Тартури шестнадцать. Он – студент в элитной Школе Руководителей на Андаре – частной академии, которая обучает многих детей власть имущих по всей галактике для работы в правительстве и дипломатии. Система безопасности школы сложна. Факт, что Гиллам исчез, не поднимая тревоги, загадочен.

– Сенатор Тартури полагает, что исчезновение его сына связано с политическими проблемами в его домашней системе? – спросил Оби-Ван.

– Да, – сказал Мейс Винду – Он боится, что его противники похитили Гиллама, чтобы отвлечь его.

Оби-Ван заметил колебание в поведении Винду, и быстро оглядел остальных членов Совета. Как всегда, было трудно прочитать их чувства, но он ощутил неуверенность в воздухе.

– Трудна ситуация – сказал Йода. – Интересно другое нам. Команда молодых наемников там.

– Известно, что Школа Руководителей служит учебной базой для этой команды – Винду продолжил. – Молодые наемники были уже вовлечены в несколько внутрипланетарных споров и, возможно, даже убийства. Они, как предполагается, нанимаются по различным причинам везде в галактике. Исчезновение Тартури Гиллама может быть связано с этой тайной командой. Их действия начинают волновать Совет.

– Значит, про них надо разузнать – сказал Оби-Ван.

Мейс Винду кивнул. – Совет принял меры, чтобы Анакин и Ферус поступили в школу как новые студенты. Они должны выяснить, кто стоит за командой отступников и разузнать про них. Их личности будут скрыты – никто не должен связывать Джедаев с этой операцией, если мы хотим преуспеть. Даже школьные чиновники не будут знать, что Ферус и Анакин Джедаи, им предоставили документы на перевод студентов, Анакин как степендиат, а Ферус как сын высокопоставленного чиновника с планеты Мид-Рим.

– А я тем временем буду изучать политику системы Андаран – сказал Оби-Ван. Он пытался скрыть разочарование в голосе.

Мейс Винду сновал кивнул. – Это будет означать разделение между Учителем и падаваном. Не только для тебя, но и для Сири. Совет посылает ее, чтобы она сделала некоторую дополнительную работу на планете в Центре. Совет чувствует, что Ферус и Анакин вместе могут справиться с этим. – Он повернулся к двум падаванам. – Вы будете под прикрытием все время, и это окажется труднее, чем вы можете представить. У вас будет определенное время для общения с Оби-Ваном. Студентам не разрешают использовать устройства связи в течение школьного дня, но у них есть свободный час по вечерам. Вы должны связываться друг с другом так часто, как можете.

– Да, Мастер Винду – сказал Ферус.

Двери с шипением открылись и Сири вошла своим обычным целеустремленным большим шагом. Она поклонилась Совету. – Я получила свои последние инструкции и я готова ехать – сказала она.

– Ты будешь нести ответственность за падавана другого Джедая – сказал Мейс Винду Оби-вану – Ты знаешь, что это значит.

– Я буду относиться к нему, как к собственному – сказал Оби-Ван, глядя на Сири. Ее ясный, глубокий синий взгляд сказал, что она доверяла ему.

– Да пребудет Сила со всеми вами – закончил Мейс Винду.

Час спустя, когда небо все еще было черным, а тучи отказывались выпустить дождь, Оби-Ван с Анакином стояли на посадочной площадке. Ферус был уже в крейсере, проверяя все в последний раз. Оби-Ван оставался на Корусканте, чтобы изучить противников Тартури в Сенате. Это было место, с которого он должен был начать, но сама идея не пришлась ему по вкусу.

– Я сожалею, что должен оставить Вас, Учитель, но я знаю, как Вы стремитесь вернуться в Сенат – сказал Анакин. Рот его дергался, так как он старался не улыбнуться.

– Очень забавно – сухо сказал Оби-Ван – Я допускаю, что, мое задание скорее не специфического назначения, но признаю, что оно должно быть сделано.

Анакин вздохнул. – Учить при любой возможности.

– Да – сказал Оби-Ван, наконец улыбнувшись. – Это роль Учителя, мой юный ученик. – Он положил руку на плеч Анакина – Помни, это не твоя одиночная миссия. Ты с приятелем Джедаем. Относись лучше к Ферусу. Попробуй понять его. Это могло бы уменьшить твое раздражение к нему.

– Мое задание скорее не специфического назначения, но я признаю, что оно должно быть сделано – сказал Анакин с невинным лицом.

Оби-Ван засмеялся. Он скучал бы без юмора Анакина. Иногда, он знал, он мог быть слишком серьезен. Он помнил, как Куай-Гон иногда удивлял его на трудной миссии остроумной шуткой.

«Я должен сделать все для Анакина», думал он. «Он настолько одарен, что мне приходиться сильно потрудиться, чтобы его учить». Он тоже должен учиться наслаждаться.

– Подерживай тесный контакт, Анакин – сказал он – Я прибуду на Андару, как только смогу. Да прибудет с тобой Сила.

– Да прибудет с Вами Сила, Учитель – Анакин повернулся и зашагал к крейсеру Республики. Оби-Ван почувствовал порыв сердца, в котором он признал нежелание отпускать Анакина.

Совет полагал, что Анакин был готов к большей независимости, но без сомнений они выбрали Феруса в противовес. Его непоколебимость контролировала бы импульсивность Анакина.

Или они верили в это.

Оби-Ван видел, как крейсер, выдвигавшийся в воздушный коридор, внезапно изменил направление и провалился в коридор несколькими уровнями ниже, всего лишь в миллиметрах между эйрспидером и воздушным такси. Оби-Ван с сожалением покачал головой. Он не сомневался, что Анакин совершил такой маневр, только чтобы позлить Феруса.

Он был рад, что Мейс Винду не видел этого.

Он наблюдал за крейсером, пока тот не исчез в сумраке. Да, Совет был мудр. Без сомнения, более мудр, чем он. Но все же он знал своего падавана лучше, чем Совет, и его беспокойство, растущее внутри, было столь же темным и тяжелым, как прибывающий шторм.

Глава 3

Андара была красивым миром, пышным и зеленым с умеренным климатом, участками дикой природы, и богатыми городами. Школа Руководителей была в предместьях ее столицы Утар. Университетский городок расположился на склонах холмов, зеленых полях, и на берегу озера. Земли были окружены стеной под напряжением с наблюдательными башнями и корпускулярным щитом. По периметру подвижное наблюдение осуществляли дроиды. Электрорешетки закрывали окна. Богатые дети обычно привлекали охотников за головами и другие неприятности; школа хотела не допустить этого.

Анакин обернулся на городские здания Утара, как только они прошли через КПП службы безопасности. Он чувствовал, будто бы он говорил до свидания свободе и входил в тюрьму. Хотя Храм и охранялся, он никогда этого не чувствовал или видел присутствие охраны; он только знал, что он в безопасности.

Как только они оказались в школе и их распределили по группам и комнатам, начало расти чувство угнетенности. Школа Руководителей была как отдельный мир. Больше всего она походила на огромную гостиницу, чем на место для учебы.

Она была построена из серого камня с прожилками редких минералов, которые блестели синим и играли на свету. Древесина ценных пород была использована для парт и столов. Каждый студент имел свои собственные маленькие, но роскошные комнатки. Опытные повара готовили еду. Студенты имели разнообразное тренировочное оборудование и пять бассейнов с разными глубинами и температурами. Все было устроено для их комфорта. Это очень отличалось от Храма. Храм был и велик и прост одновременно. Здесь же всюду была роскошь.

– Если тело избаловано, сознание свободно для концентрации – сказал им профессор Эрадин, как только они посетили его. Он был помощником декана и был назначен им для ориентирования по школе. Он был высок и худ, с узкой головой и четырьмя антеннами, которые дрожали, когда он начинал волноваться. Очевидно, он гордился школой, и его антенны редко прекращали танцевать.

Но, несмотря на энтузиазм преподавателя и мерцающие прихожие, Анакин чувствовал, что пульсирующая атмосфера, пропитанная страхом, давила на них свинцовой тяжестью.

– Ты чувствуешь? – спросил он Феруса, когда они направились по своим комнатам.

Ферус кивнул. – Страх.

Анакин попрощался и открыл дверь в свою маленькую, но изящную комнатку. Кушетка была застелена толстым мягким покрывалом, а на длинной полке находились разнообразные учебные технологические приспособления.

Вся эта роскошь была хороша, но очень некомфортна. Он любил простые вещи, а роскошь не скрывала нехватку свободы. Студенты были подчинены строгим инструкциям безопасности. Они не могли оставить комплекс без разрешения. Родители студентов заплатили не маленькое богатство, чтобы гарантировать детскую безопасность. Безопасность была еще усилена, когда исчез Гиллам. Проводились выборочные проверки и местонахождение студентов должно было быть всегда известно. Дроиды, осуществлявшие подвижное наблюдение, проносились через прихожие, их камеры наблюдения постоянно осматривались.

Все же Анакин знал, что студенты не чувствовали себя здесь в безопасности. Усиленное наблюдение не беспокоило их. Они были только ЗА. Дети привилегированных, они были постоянно на виду. Один из них исчез без предупреждения. Они все чувствовали прохладность из-за отсутствия Гиллама.

Ему не хватало сдержанности, но он старался двигаться незаметно по залам, как он ходил в первые дни занятий. Он решил, что его лучшая стратегия будет состоять в том, чтобы как можно дольше скрывать свои способности. Чем более невидимым он был, тем больше у него будет свободы для поисков.

Постепенно он начал находить это странным и освобождающим, просто быть другим студентом. С момента его прихода в Храм, о нем шептались, как об "Избранном". Другие студенты следили за его продвижением. Некоторые были завистливы, некоторые вежливы, некоторые дружественны, а некоторые полностью избегали его. Но каждый знал о нем. Это было нечто, от чего он испытывал трудности в начале, но потом привык. Оби-ван сказал ему, что это была лучшая подготовка к тому, чтобы быть Джедаем. Он должен был учиться не обращать внимания, что думали или предполагали другие. Он должен был сконцентрироваться на собственном пути.

Вокруг него были элитные лидеры завтрашнего дня. Они знали, куда они шли – на позиции власти в галактике, как Сенаторы, правители, главы галактических корпораций. Анакин поразился их самоуверенности, их ожиданию, что жизни их будут полны той же самой роскоши и непринужденности, которая была у них, начиная с детства.

Ночью, один в своей комнате, он пускал странное новое чувство в свое сердце: зависть.

Анакин сидел в Большом Зале Изучения вместе с остальными студентами. Хотя индивидуальные группы были маленькими, один раз в неделю вся школа собиралась для Всеобщего Информационного Состязания. Студенты сидели рядами под позолоченным куполом. Профессор Эрадин стоял на репульсорной платформе, управляя голографическим проектором. Вопросы и задания были представлены как голограммы, и студенты отвечали на датападах на своих местах.

Как и все столы и стулья в школе, эти сиденья были удобны и комфортабельны. Анакин нажал кнопку и сиденье сконфигурировалось по его телу. Оно раскладывалось и вертелось так, что он не мог повернуть голову, чтобы следовать за голографическими заданиями.

Он глянул на задачу наверху, но ждал еще несколько секунд, прежде чем ввести ответ. Было много чего хорошего у Джедаев, обучающих в Храме, но Анакин понял – любая другая школа после храмовой была довольно простой. Учеба давалась ему легко. Его обучение в Храме включало занятия по галактической политике, дипломатии, и обширное изучение языков, системной географии и астрономии. Он слушал занятия в Школе Руководителей с меньшим вниманием. Он чувствовал себя несколько странно, находясь в элитной школе, но, по крайней мере, он мог поддерживать свои знания на уровне.

Над его головой вращалась голограмма системы, в то время как одна из планет была выдвинута на передний план и подсвечена ярко синим светом. Каждый из миров на переднем плане сопровождался также надписями на родном языке или диалекте.

Анакину не нужно было ждать, пока вопрос прозвучит полностью. Он уже узнал систему Мид-Рим. Это была Риеркью 10.

– Назовите планету – сказал Профессор Эрадин.

Анакин использовал время, отведенное на ответ, для наблюдения за другими студентами, отмечая, кто немедленно ввел ответ, кто смотрел безучастно на систему наверху, кто пробовал прочитать то, что вводил его сосед, а кто шептал ответу другому. После этого он ввел собственный.

Наверху высветилась надпись – Риеркью 10. Профессор прочитал ее, в то же время наверху появилось число, сколько ответило правильно и сколько неправильно.

– Только 40% дали правильный ответ, – сказал Эрадин строго – Позорно.

Высветилась следующая задача. Анакин заметил, что Ферус ввел ответ прежде, чем вопрос успел появиться. Студент, сидящий рядом с Ферусом глядел на него с завистью, но датапад Феруса был так повернут, чтобы не было видно, что на нем изображено.

Анакин вздохнул. Даже инкогнито, Ферус должен был быть лучшим.

Анакин ввел собственный ответ. Посреди комнаты, миниатюрная человеческая девочка с темными волосами, затянутыми в толстый узел на затылке, улыбнулась ему, и он улыбнулся ей. Она была в его группе Политической Философии, и он уже заметил, насколько заметной она была. Она могла видеть все стороны проблемы и искать ее более глубокое значение.

Соревнование заканчивалось. Наконец вопросы прекратились. Профессор Эрадин подсчитал ответы на своем датападе и поднял глаза.

– И Первый Студент сегодня… – высветилась надпись: ФЕРУС ОЛИН.

– Я хотел бы поздравить нашего нового студента, Феруса Олина, за его прекрасный счет. Его время было лучшим. Превосходная работа.

– Спасибо, Профессор Эрадин – сказал Ферус.

Внезапно другая голограмма появилась рядом с именем Феруса. Легкие частицы сформировались в слова, сияя крупнее и более ярко: СНОБ.

Аудитория взорвалась от смеха. Профессор Эрадин поднял глаза и увидел слова. Его взгляд пробежался по аудитории, в то время как его антенны дрожали от негодования.

– Кто это сделал? Встаньте сейчас же!

Смех медленно затихал, но движение по аудитории продолжалось. Серьезный взгляд профессора Эрадина переходил от студента к студенту, пытаясь спугнуть преступника.

Анакин использовал Силу, чтобы помочь себе. Он отмечал движение, шепоты, изменение, поеживание. Он ощущал затаенные чувства в комнате – сдерживаемый смех, нервозность. Нетерпение. Скука. Голод.

Триумф.

Его взгляд переместился на низкого, потрепанного человеческого мальчика, который сидел, невинно глядя на Профессора Эрадина.

Профессор продолжил. – Если я когда-либо узнаю…

Его слова были заглушены мягким звоном. Из скрытых динамиков раздался голос: "Конец состязания. Пять минут до четвертого занятия. Пять минут." – Свободны, – сказал Профессор Эрадин беспомощно, так как студенты уже поднялись, захватывая свои датапады и, болтая и толкаясь, пошли к дверям.

Анакин направился в сторону коротышки. Его песчаные волосы торчали как щетка, и было легко держать его на виду. Любой, кто мог подключиться к голографическому проектору профессора, чтобы провести розыгрыш, мог бы знать кое-что об обходе системы безопасности. Он отметил, что хотя вокруг него студенты шли в группах или парами, этот мальчик шел один.

– Это было совершенное волшебство, – сказал Анакин, попадая в шаг около мальчика.

– Что? – Мальчик удивленно взглянул в его сторону своими смышленными серыми глазами.

– Голограмма. Ты сделал это, – Анакин махнул рукой – Не волнуйся, я не скажу. Я впечатлен. – Он дружески улыбнулся. – Анакин Скайуокер.

Мальчик ответил нерешительно. – Реймет Отем.

– Ну, как ты сделал это? – Анакин спросил.

– Все дело в пальцах – Реймет изобразил, будто ввел что-то в датапад и усмехнулся. Его серые глаза вспыхнули. – Легко для гения, мой друг.

Они вместе вышли в коридор. Анакин почувствовал раньше, чем увидел, что Ферус притроился за ними.

Реймет повел рукой вокруг себя. – Добро пожаловать в самую удобную тюрьму в галактике. Выглядит не очень, но мы называем это домом.

– Ну, а как вы здесь развлекаетесь? – спросил Анакин.

Реймет пожал плечами. – Я сам себя развлекаю.

Шум студентов, с тревогой спешащих к завтраку заглушил их слова. – Должно быть тяжело со всей этой безопасностью здесь, – заметил Анакин. Он продвигался мягко, пробуя заставить Реймета открыться.

Реймет фыркнул. – Безопасность не столь уж безопасна, как об этом говорят эксперты. Есть способы обойти любую систему.

– Это мне кажется довольно трудным, – заметил небрежно Анакин.

Несколько студентов с любопытством глядели на Анакина, когда проходили мимо. Реймет грубо запихнул свой датапад в карман. – Никто не должен видеть, что ты разговариваешь со мной. Никто не говорит со мной.

– А как насчет твоих друзей? – спросил Анакин.

Реймет нахмурился. – У меня нет друзей. – Он ускорил шаг и исчез в толпе.

Ферус подошел к Анакину. – Интересно.

– Ты слышал?

– Каждое слово. Я кое в чем разобрался благодаря ему…

– Я тоже. Не темнота. Может быть просто… замешательство.

– Он что-то скрывает, – объявил Ферус. – И это может быть что угодно. Это небольшая часть ключа к разгадке.

– Это начало старта – сказал Анакин.

Глава 4

Столовая была облицованной панелями комнатой с мягким, расположенным по периметру освещением и толстыми красными занавешанными шторами, которые приглушали звуки и бросали розовые тени на обедающих. Это было похоже на эксклюзивные рестораны, которые Анакин видел на Корусканте – точно как места, он был уверен, в которых студенты привыкли есть. И, как и в ресторане, размещение в столовой было подчинено негласному кодексу.

Анакину не требовалось много времени, чтобы понять, что лучшие столы стояли под окнами, и его были не рады там видеть. Он не знал, почему большинство студентов относилось к нему прохладно, но он определенно это чувствовал. Когда он собирался куда-нибудь сесть, пустой стул могли оттолкнуть к другому столу, или положить датапад или груду дюралистовых подносов на место. Было ясно, что никто не хотел сидеть с ним. В школе была сильна власть элиты, и он был отрезан от всех остальных.

Тем не менее Ферус был принят почти немедленно, и мог выбирать место, где бы ему сесть. Может быть так было потому, что он как бы принадлежал к могущественной семье на своей родной планете?

Вы можете путешествовать во все концы галактики, и везде будет то же самое – те, кто наделен властью, не любят ею делиться.

Его Учитель как-то сказал ему так однажды, в его голосе чувствовалась утомленное смирение. Но иногда Оби-Ван, казалось, забывал, что Анакин был рабом. Если кто-нибудь знал о власти, это был раб. Он знал о голоде, и знал об оскорблениях, щелкающих вас по носу тем, что у вас чего-то не было.

Он поставил свою миску с ароматным тушеным мясом на пустой стол и сел. Не то, чтобы он нуждался в компании. Джедаю не плохо было быть одному. Но внутри было нечто сожженное, нечто глубокое и горячее, которое, он надеялся, было давно забыто. Он начал есть, испытывая позор и гнев. Было трудно глотать, как будто рот был полон песка.

Он залез в карман своей туники и достал маленький, гладкий камень. Это была речной камешек, подарок Оби-Вана. Раньше он принадлежал Куай-Гону.

Камень был чувствителен к Силе, но не поэтому Анакин доставал его во время напряжения. Когда он тер пальцами по его гладкой поверхности, было чувство, что он в состоянии достичь центра спокойствия Куай-Гона. Он думал о прохладной речной воде, обтекающей его тело, о превращении в рыбу и скольжении в глубокой зеленой реке, а его сознание простиралось еще дальше. Ему и Ферусу пришлось спрятать световые мечи в своих комнатах, и камень был единственной связью с его настоящей жизнью.

Внезапно рядом с ним плюхнулась тарелка. Та самая девочка, которая улыбнулась ему на Всеобщем Информационном Состязании, пододвинула пустой стул ногой с легкостью атлета. Она села и с удовольствием вдохнула пар над своим блюдом, затем взяла ложку. Анакин быстро задвинул камень под край миски, где его не смогут увидеть.

– Ну, действительно ли это богатый опыт, который они обещали тебе в брошюре? – спросила девочка. – Студенты, которые совершенно пренебрежительно относятся к тебе? – ее карие глаза сверкнули на него. Они были глубоки и теплы, и напомнили ему о другой девочке, более красивой, чем эта – фактически королеве. Он видел ту же сообразительность, ту же веру. Это воспоминание больше чем дружелюбие девочки, больше чем речной камень распустила узел гнева в его животе.

Девочка подцепила еду ложкой и отправила ее в рот. – Не волнуйся. Это поправимо.

– Действительно?

Она усмехалась. – Ты получишь высшее образование. – Она протянула ему руку. – Мерит Дайс.

Он пожал ее. – Анакин Сакйуокер.

– Ты в моей группе Политической Философии. Ты не общителен.

– Зато ты общительна.

Она продолжала есть. – У меня есть представления – сказала она, пожимая плечами. – Преподаватели считают, что я слишком умная для собственной пользы. Которая не задает много вопросов, так как они не задают. Так или иначе, они не дадут никакому стипендиату хороших рекомендаций.

– Почему нет? – спросил Анакин. Краем глаза он видел, что Реймет присел у стены. Анакин заметил, что Реймет наблюдает, как Профессор Эрадин подцеплял вилкой большой кусок ланча. Эрадин должен был патрулировать столовую, но вместо этого он набрал себе полную тарелку еды в буфете. Анакин заметил, что так поступало большинство преподавателей. Он предположил, что пища для студентов была намного лучше той, что давалась преподавателям.

– Потому что они дают хорошие рекомендации только элитным студентам – сказала Марит. Она оторвала кусок хлеба и опустила его в миску, затем откусила. – Ты увидишь, что случается перед окончанием. Приезжают отцы, матери и благотворители, и они делают подарки преподавателям. Я подразумеваю, стоящие подарки. Как лэндспидер. Или билеты на курорт на звездной яхте. Что-то типа этого. И внезапно их маленькая дорогуша взлетает на должность Сенатского помощника.

Она помахала хлебом в воздухе.

Реймет внезапно схватил пирог с заварным кремом и быстро вышел из комнаты. Ферус подал сигнал Анакину, затем последовал за Рейметом.

Анакину интересно было поговорить с этой девочкой, но он и Ферус согласились держать Реймета под наблюдением. – Очень жаль – сказал Анакин. – Я думаю, мне нужно еще чая. Я отойду на минуту?

Марит пожала плечами: – Конечно.

Анакин надеялся, что он не был груб. Он бросил быстрый взгляд на профессора Эрадина, все еще смаковавшего еду, и вышел за дверь. Он увидел Феруса в конце коридора и поторопился к нему.

– Ты упустил его?

– Он вошел в зону ограниченного доступа, – сказал Ферус. Он указал на дверь, которая казалась закрытой, пока Анакин не заметил, что крошечный клин был вставлен между дверью и стеной.

Он наклонился, чтобы исследовать его. Это была маленькая, гибкая часть транспаристила, который был почти невидим. Когда он толкнул за край, дверь приоткрылась достаточно, чтобы просунуть руку. Он ощупал вокруг внутри и нашел панель управления. Он нажал кнопку, и дверь заскользила в сторону.

– Довольно умно, – сказал он.

– Это территория преподавателей, поэтому нет сигнала тревоги – сказал Ферус. – Интересно, что он там делает.

– Давай узнаем, – Анакин прошел вперед. Как только Ферус зашел, он поместил клин на прежнее место и нажал кнопку, чтобы закрыть дверь. Дверь заскользила и почти закрылась.

– Что, если нас поймают? – сказал Ферус. – Нас могут запирать в наших комнатах между занятиями. Как мы тогда будем расследовать?

– Очень просто. Нас не должны поймать, – сказал Анакин.

Коридор была пуст. Они беззвучно пошли вперед. комнаты преподавателей располагались вдоль стен, все они были пусты. Преподаватели были в группах или следили за студентами. В конце коридора была дверь с надписью УЧИТЕЛЬСКАЯ. Она была немного приоткрыта. Анакин заглянул в проем.

Реймет держал пирог с заварным кремом во рту, потому что засовывал плоский диск в датапад и затем поместил его в шкаф с табличкой ЭРАДИН. Он закрыл дверь шкафа и сбросил цифровой код на замке. Анакин услышал, как щелкнул замок.

Жуя, Реймет начал рассеянно пролистывать некоторые дюралисты, оставленные в кабинете. Анакин расслабился и вернулся назад к Ферусу.

– Так вот как он проникнул в голографический тест Профессора Эрадина, – прошептал Анакин – Он довольно умен. Он, должно быть, украл диск Эрадина, когда Эрадин обедал.

Ферус кивнул. – Он знает, как обойти меры безопасности. Я думаю, что один из нас должен следить за ним. Он находится в двух моих группах. Я сделаю это.

Это было логично, но Анакин все еще чувствовал раздражение. По правде, Ферус ведь не посоветовался с ним. Это больше походило на то, как будто он думал вслух. Это было типично для своевольного поведения Феруса, и он еще ожидал, что Анакин без слов будет сотрудничать с ним. Он знал, если бы он сказал об этом Оби-Вану, его Учитель отставил бы в сторону его чувства и сказал бы, что миссия важнее и что внутренний баланс не может быть достигнут без спокойствия.

Все было верно, но Анакин готов держать пари – когда Оби-Ван был падаваном, он не стал бы иметь дело с такими людьми, как Ферус Олин.

Анакин и Ферус быстро вернулись назад в столовую. Они знали, что Реймет вернется тем же путем. Скоро обед закончится.

Студенты начали собирать вещи и отправились по группам, когда Анакин вошел в столовую и подошел к своему столу. Марит уже ушла. Он сунул пальцы под край своей все еще полной миски. Речного камня на месте не было.

Глава 5

Оби-Ван без промедления отправился в офис Берма Тартури. Сенатор от Андары был одет в величественный костюм из тончайшей ткани, сотканной из серебряного и золотого мерцающих шелков. На нем были вышиты яркой темно-красной нитью различные цветы Андары. Вместо стула, Берм Тартури сидел на помосте с шикарными подушками. Рабочая поверхность платформы снизу была устроена так, что часть можно было откидывать и облокачиваться на нее во время работы.

Тартури был большим человеком с лысой головой и плавной черной бородой. Он взглянул на Оби-Вана и страдание на его лице было контрастом роскошной среде.

– Я наконец-то получил известие от них, – он пододвинул экран Оби-Вану.

Оби-Ван подошел, чтобы прочесть. ВАШ СЫН У НАС. ЖДИТЕ ДАЛЬНЕЙШИХ ИНСТРУКЦИЙ.

На экране был изображен высокий, мускулистый мальчик, сжимающий пончо вокруг плеч. Его рот был искривлен так, что говорило Оби-Вану, что мальчик старался быть храбрым.

Оби-Ван чувствовал растущую внутри ярость, но он продолжил спокойным голосом. – Не много, чтобы продвигаться вперед, – сказал он.

Брем опустил голову на руки. – Они пытаются мучить меня. Это личная вендетта. Я чувствую это.

– Вы подозреваете кого-то? – спросил Оби-Ван.

– Рану Галион – сказал Берм. – Я уверен в этом. Она – движущая сила тех, кто желает свергнуть андаранскую систему торговли. Она правительница Лерии, следующей наибольшей планеты в системе Андара. Я знаю ее много лет. Она безжалостный политик. Она собрала секретную армию и убедила несколько других миров объединить усилия. Сейчас она в Сенате, лоббирует помощь ее интересам. Она утверждает, что система Андаран нуждается в двух представителях в Сенате. Она пытается захватить власть. Она утверждает, что говорит от лица большинства в системе Андаран. Это – ложь! Я – Сенатор Андары. Она не остановится ни перед чем, чтобы получить то, что она хочет.

– Она похитила бы молодого человека? – спросил Оби-Ван. – Это – серьезное обвинение, Сенатор.

Он холодно глянул на Оби-Вана. – Она – серьезный человек. Что для нее правила и законы? Я уверен, что она или ее сторонники ворвались в мой офис и выкрали мои файлы.

– Была нарушена безопасность? – спросил Оби-Ван.

– Нет, но я знаю, что она была здесь! Кто-то был! – настаивал Берм. – Я говорю Вам, у нее мой сын. Что Вы собираетесь делать с этим? – Голос Берма стал пронзительным.

– Я здесь, чтобы найти вашего сына, – спокойно сказал Оби-Ван. – Я подумаю над тем, что Вы сказали мне. Бездоказательное ее обвинение приведет нас в никуда. А Вы же не хотите подвергать опасности Гиллама.

Берм резко откинулся назад на подушки. – Нет, конечно нет. Я не обращался с систему безопасности Корусканта, потому что они несколько тяжелы на расправу. Я знал, что джедаи справяться с этим осторожнее. Все просто, я боюсь за Гилама. Он думает, что он взрослый. Ему только шестнадцать. – Он глядел на экран и его взгляд смягчился.

– Я знаю, на что это похоже, – сказал Оби-Ван, думая об Анакине.

– Мы должны скорее найти его, – сказал Берм.

– У Вас есть враги в Сенате? – спросил Оби-Ван..

Берм покачал головой.

– В это трудно поверить, Сенатор, – сказал Оби-Ван. – Все политики имеют врагов.

– Только не я, – ответил Берм. – О, я полагаю, у меня есть политические разногласия с моими коллегами. Но враги? Я не завожу их.

– Нам необязательно заводить врагов, – сказал Оби-Ван – Они процветают и без нас. – Он чувствовал, что Берм Тартури не хочет отвечать на вопрос, поэтому он попробовал зайти с другой стороны. – Расскажите мне о системе безопасности в Школе Руководителей.

– Я потребовал отчета от них, включая записи данных той ночи. – сказал Берм. Он достал голофайл. – Вот отчет, – Он нетерпеливо отдал его Обу-Вану. – Возможно, Вы сможете найти что-то в нем. Я не смог. Мои лучшие эксперты безопасности проверили его. Я выбрал Школу Руководителей не только из-за ее репутации, но и из-за ее безопасности. Она конкурирует с лучшими в галактике. Как мог Гилам просто исчезнуть? Вот, что заставляет меня думать, что Рана ответственна за это. В ее распоряжении планетарное казначейство. Она может нанять самую сложную техническую команду в галактике, чтобы взломать систему. Разве не ворвалась она сюда, не поднимая тревоги?

Оби-Ван бросил быстрый взгляд на голофайл в руках. – Кажется, все в порядке, но наши аналитики в Храме пройдутся по нему еще раз. Как часто Вы обычно связывались с вашим сыном?

– Почти каждую ночь. Школа дает час общения по вечерам. В остальное время его комлинк отключен.

Оби-Ван знал это. Студенты были ограничены в использовании устройств коммуникации за исключением часового периода. Это было время, когда он мог поговорить с Анакином и Ферусом.

– Мы очень близки, – продолжил тем временем Берм. – Его мать умерла три года назад.

Оби-Ван заглянул в отчет службы безопасности. – Здесь сказано, что последний раз Вы общались с Гиламом месяц назад.

Берм вспыхнул. – В Сенате было много дел, которые требовали моего внимания. Но это не означает, что я делек от своего сына.

– У Гилама есть близкие друзья в школе?

– Конечно. Он очень популярен.

– Как их зовут?

Берм посмотрел на него безучастно: – А… дайте подумать. Хм. Не припоминаю. Напряжение всего этого дела было настолько велико, трудно помнить каждую деталь…

– Как насчет каникул? Где Гиллам проводил их?

– Со мной, конечно. Только если мои обязанности здесь не препятствовали ему присоединиться ко мне. Тогда он проводил каникулы в нашем доме на горе на Андаре.

– Один?

– Нет, конечно. Там еще находилсь служащие. – Оби-Ван кивнул. У него начала вырисовываться картина одинокого мальчика.

Берм, казалось, почувствовал это, поэтому он быстро добавил. – Но он любил приезжать сюда и навещать меня. Он был здесь только месяц назад. Он хочет быть Сенатором, как я. Мы очень близки.

– Конечно, – сказал Оби-Ван. – Позвольте мне взять это сообщение с собой. Я буду держать Вас в курсе.

– Я сделаю все, что угодно для моего сына, – сказал Берм.

– Я ценю это, Сенатор Тартури. – ответил Оби-Ван. Он полагал, что Сенатор искренен. Но он не верил, что Тартури сказал ему все. Сенаторы привыкли скрывать часть правды, чтобы выглядеть в лучшем свете. Это была их природа. Он нуждался в ясном представлении роли Сенатора Тартури в Сенате, и он знал, у кого только можно об этом спросить.

Об-Ван попробовал открыть дверь в крошечный офис Тайро Каладиена, но дверь заклинило и она скользнула в сторону только на несколько сантиметров.

– Тайро? – крикнул он в щель.

– Убирайтесь. – ответил приглушенный голос.

– Это Оби-ван!

– Оби-Ван! Ради звезды, не двигайтесь. – Оби-Ван услышал, как что-то рухнуло и застучало. – Я уже иду – уф! Не… Я – почти… ах!

Дверь медленно открывалась, отодвигаемая Тайро. – Не могли бы Вы… – он пыхтел – используя Силу… помочь?

Оби-Ван прислонился к косяку двери и наблюдал. – Я лучше с наслаждением посмотрю.

Тайро наконец полностью открыл дверь. Он вытер его лоб, где его мех свалялся от пота: – Счастлив Вас развлечь. Спасибо.

Оби-Ван прошел внутрь. Офис Тайро был заполнен пластоидными коробками, переполненными дюралистовыми документами. Еще больше коробок с файлами было сложено у стены. Некоторые из коробок, стоящие у двери, были набиты битком. – Что случилось?

– Я говорил Вам, я найду что-нибудь на Сано Сауро – сказал Тайро, перелезая через коробку, чтобы взять голодокумент с засыпанного стола. – Я реквизировал все документы в канцелярии Сената, которые затрагивают его собственный мир. Он не мог изолировать все, только свои собственные документы.

– Все это? – спросил недоверчиво Оби-Ван. – Но он был Сенатором в течение девяти лет!

Тайро с сожалением посмотрел на переполненный офис. – Ну, это потребует времени. Но что я могу сделать для Вас, Оби-Ван? Я к Вашим услугам, как всегда.

– Что Вы знаете об Берме Тартури? – спросил Оби-Ван. Он поднял руку и использовал Силу, чтобы отодвинуть кипу документов, чтобы сесть.

Тайро перевел взгляд от непринужденного жеста Оби-Вана назад к двери, с которой он боролся. Его уши дергались, когда он садился. – Я уверен, Вы могли бы использовать свою Силу. Думаю, как бы я сэкономил на горничной. Тем не менее, Тартури. Это тот, у кого был похищен сын.

Оби-Ван был поражен. – Откуда Вы знаете? Не было никакого официального сообщения.

Тайро улыбнулся, его маленькие острые зубы блеснули. – Почему Вы пришли в этот офис?

Оби-Ван наклонил голову. – Потому что Вы слышите все.

– Что конкретно Вы хотите узнать? – сказал Тайро. – Я знаю много вещей о Сенаторе Тартури. Например, в настоящее время он занят борьбой за свою политическую карьеру.

– Кто его самый большой враг в Сенате? – спросил Оби-Ван.

– Вы серьезно? – Тайро сказал. – Не знаете?

– Почему бы я тогда еще пришел? – раздраженно спросил Оби-Ван. – Потому что мне нравиться разбирать документы?

– Сано Сауро – его самый большой враг. – сказал Тайро.

– Сауро? – Оби-Ван чувствовал, что его пульс ускорился. – Тартури не упоминал о нем.

Тайро фыркнул. – Он не мог. Они завязли в горьком сражении по перераспределению торговых маршрутов. Типичная Сенатская бюрократическая путаница, но для них это также означает жизнь или смерть. Это означает деньги, выплаты… и переизбрание. Сражение сделало их смертными врагами.

– Но почему Тартури не сказал мне об этом? – Оби-Ван задавался вопросом.

– Поскольку Сенаторы никогда не признают, что у них есть враги, Оби-Ван. – сказал Тайро терпеливо. – Вы не знаете, что сейчас твориться? Это даст их противникам больше власти, если они признаются.

– Даже когда его сын пропал?

Тайро засмеялся, но смех был горьким. – Его мать может быть похищена, его жена, и его нек, боевой пес. Он все равно ничего бы Вам не сказал.

– Так, – сказал Оби-Ван глубокомысленно. – если Берм Тартури будет отвлечен похищением сына…

– Сауро сможет получить щедрую прибыль. – закончил Тайро. – Комитет прямо сейчас находится на заседании. Если Тартури пропустит даже одну встречу, Сауро сможет набрать большинство. – Тайро выпрямился. – Вы думаете, что Сауро может быть вовлечен в похищение?

– Сауро знает Рану Галион? – спросил Оби-Ван.

– Лидера оппозиции Андарана? Я так не думаю, – ответил Тайро. – Но если бы он действительно встречался с нею, то это должна быть тайна. Естественно, он поддержал бы ее усилия в системе Андаран. Это разрушило бы основу власти Тартури. – Тайро водил трехсуставным пальцем по груде спецификаций. – Нет нужды упоминать, что Галион получит новые торговые маршруты, если она окажет поддержку Сауро. Они оба получат многое от союза.

– Таким образом, если Галион готовила похищение Гиллама Тартури, Сауро мог бы ей помочь. – сказал Оби-Ван.

Тайро кивнул. – В смысле, враг моего врага – мой друг.

– Или он сам, возможно, готовил похищение и завербовал ее. Это уже кое-что определенное, на что он способен.

Уши Тайро взволнованно задергались. – Если бы мы смогли найти доказательства, это означало бы конец его карьеры. Я бы засадил его в тюрьму. И у Вас были бы ваши файлы. Блокирование раскрытия информации было бы отменено.

– И мы бы нашли Гиллама Тартури. – сказал Оби-Ван.

Глава 6

– Сегодня мы рассмотрим геополитический эффект замечательной Лали Плаг – сказала профессор Вин Тотем. После этого она с большим достоинством села, прямо на торт с заварным кремом.

Группа взорвалась от смеха. Это продолжалось немного дольше, отметил Анакин. Чувствуя постоянное напряжение, студенты хватались за любую возможность отдохнуть.

Высокая профессор с царственными манерами встала и стала разглядывать ярко красное пятно сзади на своей белой мантии из нежного шелка.

– Ферус Олин, – она застучала по столу. – Вы ответственны за это!

Ферус вздрогнул. – Уверяю Вас, Профессор, это не я.

– Десять дополнительных взысканий за ложь, – рявкнула Профессор Вин Тотем. Ее синяя кожа стала фиолетовой от гнева. – Вы единственный, кто мог сделать это. Я просила Вас, чтобы Вы разложили учебные материалы перед занятием.

Анакин наблюдал, как Ферус сжимал руки. Он знал, о чем Ферус думал. Ферус и Реймет раскладывали материалы вместе. Они теперь все делали вместе. Польщенный вниманием Феруса, Реймет стал его "хвостом". Но Реймет не мог отказаться от своих розыгрышей, и случайно подставил Феруса. Анакин также знал, что Ферус не мог показать пальцем на Реймета. Он пытался подружиться с ним. Кроме того, если бы Ферус показал на Реймета, то он был бы стукачом, и студенты его бы называли вомпа доносчик.

Реймет был сама невинность. Он сочуственно покачал головой, когда увидел пятно на мантии Профессора Тотем.

Тотем вернулась к уроку. Анакин спрятал усмешку, склонившись над датаскрином. Это послужит уроком Ферусу. Он сам захотел наблюдать за Рейметом. И заслужил последствия. Анакин не мог представить двух человек, более отличающихся друг от друга, чем Ферус и Реймет. Он знал, что скрытое удовольствие, которое он испытал, наблюдая за Ферусом, обвиненным в розыгрыше, это не по-Джедайски, но с другой стороны, он не мог дождаться рассказать своим друзьям Тру и Дарре, что Ферус получил взыскания за то, что положил торт на стул преподавателя.

Из угла он видел, что Марит уставилась на него с любопытством. Он играл с ней в ожидание. После того, как он обнаружил, что его камень пропал, его первым импульсом было помчаться за ней и потребовать камень назад. Это была его самая большая драгоценность, и он очень хотел вернуть его.

Но он остановил себя. Чтобы сделал Оби-Ван?

Вздохни и подумай, Анакин.

Поэтому он спросил себя, зачем Марит взяла его. Она должна была знать, что он сразу понял, что именно она сделала это. Она провоцировала его на конфронтацию? Она хотела увидеть, что он сделает?

Анакин решил ждать. Это было очень нелегко для него. Но он был озадачен и заинтригован Марит, и хотел, чтобы она чувствовала то же самое. Пусть Ферус преследует Реймета. Инстинкты Анакина подсказывали ему, что тут было нечто большее, чем он знал.

Поэтому, чувствуя, что она смотрит на него, он не поворачивался. И делал вид, что не замечает ее, когда Профессор Тотем поделила их на группы, и Марит присоединилась к нему. Он не реагировал, когда она старалась обратить на себя его внимание, даже в самый скучный момент лекции профессора.

Она подошла бы к нему, он знал. После занятий она нашла бы предлог поговорить с ним. Он сводил ее с ума, потому что заставлял ее ждать.

Лучше ждать, чтобы поймать вашу добычу, чем слишком рано нанести удар.

Оби-Ван указывал ему снова и снова на достоинства терпения. Наконец он начинал понимать, почему его Учитель нажимал на это. Это работало. Иногда.

Занятие закончилось. Анакин одним из первых вышел через широкие резные двери. Он прошел по коридору и прошел сквозь крашенные дюрастиловые двери, которые велии на внутренний двор. Даже при условии, что двор просматривался из окон, он казался удаленным. Был мрачный, темный день, и он чувствовал себя также. Студенты стали избегать изолированных мест. Они ходили парами или группами и шли прямо на занятия.

– Хорошо, я сдаюсь, – сказала Марит за его спиной.

Он повернулся. – Я не знал, что мы враждовали.

Она достала камень. – Ты знаешь, что камень у меня. Разве ты не хочешь его вернуть?

– Хочу. – сказал Анакин. Даже во мраке речной камень сиял, его блестящая черная поверхность была как зеркало, полное света.

– И ты ничего не сказал мне.

– Нет.

– Этот камень важен для тебя. Почему?

– Это подарок. – сказал Анакин.

– Твоего отца?

Внутри него вспыхнула тоска. У него не было отца. Шми очень ясно дала понять это. Он не понимал этого, но принял. Он никогда не думал, что ему не хватает отца. Но в нем неожиданно поднялась боль и захватила его врасплох.

Тогда он вспомнил Оби-Вана, и боль ушла.

– Да, – сказал он. – Ты отдашь его?

Она подняла камень повыше, глубокомысленно крутя его между пальцами. – Я пока не уверена.

Это было бы так легко, использовать Силу, чтобы вернуть камень. Вместо этого Анакин пришел в движение. Он только слегка толкнул кончики ее пальцев, но этого хватило, чтобы подбросить камень и он подлетел. Анакин поднял руку и поймал его.

Марит мигнула. Она смотрела вниз на свою руку, все еще протянутую, но уже пустую. – Я даже не видела, что ты двигался. Как ты это сделал?

Анакин спрятал камень в потайной внутренний карман туники. – Много практиковался. Теперь твоя очередь отвечать на вопросы. Почему ты забрала его?

Ее темные глаза вспыхнули. – Я хотела посмотреть, что ты сделаешь.

– Испытание, – сказал Анакин. – Я прошел?

Марит только улыбнулась и сменила тему. – Я видела тебя на летном тренажере на днях. Ты довольно хорошо летаешь.

Это была единственная область, где он не скрывал свои способности. Для Анакина было тяжело сидеть в кабине и не летать быстро и профессионально. – Спасибо.

– Я хотела бы познакомить тебя с некоторыми моими друзьями. Ты пойдешь со мной? У нас сейчас перерыв.

Анакин кивнул. Хотя Марит не ответила на его вопрос, прошел ли он ее тест, это уже было не нужно. Он прошел. Вопрос в том, для чего?

Глава 7

Оби-Ван смотрел в голофайл перед собой. Он просматривал данные уже в тысячный раз и не мог найти ключ.

Что-то случилось той ночью, когда исчез Гиллам, хотя записи службы безопасности показали, что ничего не было нарушено. Оби-Ван пробежался по рапорту. Лучший в Храме эксперт по безопасности, рыцарь-Джедай Алам Сийк, тоже его просмотрел, но не нашел ничего необычного. Казалось, что Гиллам растворился в воздухе.

Оби-Ван еще раз просмотрел короткое сообщение, посланное похитителями. Было странно, что они не просили выкуп и не выдвигали никаких требований. Сообщение больше походило на то, чтобы потянуть время, чем на что-либо еще. Был еще шанс, что сообщение могло быть связано с определенным датападом, но пока у них не было подозреваемого, они не могли ничего с этим сделать.

Оби-ван снова стал просматривать рапорт безопасности. У него было гнетущее чувство, что он пропустил что-то очевидное.

Его комлинк запищал, и он резко ответил. – Да?

Взволнованный голос Тайро дрожал. – У меня есть кое-что. Я проанализировал данные за прошедшие пять лет незаконной деятельности Сауро – ну, материала, на чем его можно поймать – и прогнал это через программу вероятностей, ища связи. Я сузил количество его тайных мест для встреч до трех. Тогда я одновременно просмотрел его расписание и заседания комитета, и…

– Тайро, – сказал Оби-Ван с большим терпением – пожалуйста, ближе к делу.

– У него тайная встреча с Раной Галион. – сказал в едином порыве Тайро.

– Сейчас?

– Я думаю, да. Я следую за ней прямо сейчас, и она направляется к месту, которое он использовал в прошлом для тайных встреч. Это только догадка, но…

– Скажите мне, где – потребовал Оби-Ван.

Тайро дал ему указания. Оби-Ван помчался из Храма. Он взял один из спидеров Храма и мчался по тесным воздушным путям Корусканта, нырнув на несколько сотен уровней вниз к травянистому двору в окружении магазинов и кафе. Он оставил спидер и быстро поспешил к тому месту, где его уже ждал Тайро.

Тайро сидел в переполненном кафе под тентом, который бросал глубокую тень. Отсюда он видел все места в кафе. Поклонившись Тайро, Оби-Ван сел рядом с ним и стал осматривать местность.

Это было хорошее местоположение для тайной встречи, подумал он. Множество магазинов и кафе заполняли подходы. Везде были многочисленные входы и выходы, и несколько загруженных воздушных путей проходило поблизости. Стаканы турболифтов связывали этот уровень с уровнями вверх и вниз. Если бы кто-то хотел быстро спрятаться, это было бы легко сделать.

– Вот и она, – сказал Тайро шепотом. – Точно по расписанию.

Оби-Ван с любопытством посмотрел на Рану Галион. Он изучил ее изображение на документах, но она казалась более властной личностью. Одетая чтобы лучше смешиваться с толпой, она носила коричневый плащ для путешествий с капюшоном. Она была долговязым гуманоидом с белыми волосами, коротко обрезанными и скрученными в шипы. Широкие золотые браслеты окружали сильные запястья. Даже с такого расстояния он отметил ее яркие глаза, настолько синие, что были почти бесцветны.

Она прогуливалась по двору, рассматривая витрины. Случайному прохожему могло показаться, будто она просто прогуливается. Но Оби-Ван видел, как ее взгляд непрерывно носился по сиденьям во дворе. Она определенно ждала кого-то.

Тайро заказал напитки, как будто они ни за кем не следили. Оби-Ван потягивал сок, готовый к любому знаку Сано Сауро. Минуты шли.

Он видел нетерпение прогуливающейся Раны Галион. Она то сцепляла руки, то расцепляла. Она присаживалась на нескольких минут, затем вставала и снова прогуливалась.

– Где он? – спросил Оби-Ван.

– Я не знаю, – волновался Тайро. – Я уверен, что он встречается с нею. То, что она здесь, слишком большое совпадение. Можно подумать, если рассмотреть все проблемы слежки за кем-то, что они действуют вместе. Как Сауро это делает? Похоже, что он знает, что мы здесь.

Оби-Ван подавил стон. Он протянул руку. – Позвольте мне посмотреть Ваш комлинк.

Тайро протянул его. – А что такое?

Оби-Ван достал собственный комлинк и связался с Аламом Сийком в Храме. – Вы можете проследить путь сигнала связи с этого номера? – спросил он, считывая данные с комлинка Тайро.

Через секунду Алам ответил. – Я проследил путь. Сигнал пришел из… Сената. Подождите.. – Оби-Ван услышал щелканье клавиш клавиатуры. Алам мог проследить любой сигнал. – Хм… Вы знаете Сенатора Сано Сауро? Похоже, что он интересуется всем, что делает Тайро Каладиен.

Оби-Ван бросил комлинк назад Тайро. – Вот и ответ. Я предлагаю Вам в будущем сделать стандартную защиту для безопасности связи вашего комлинка.

– Я никогда не считал прежде достаточно важным сделать так, – сказал Тайро. – Я предполагаю, что это хороший знак.

– За исключением того, что мы потеряли наш шанс заманить Сауро в ловушку. – сказал Оби-Ван.

Посреди двора Рана Галион с чувством отвращения зашагала прочь и поймала воздушное такси.

– Что дальше? – спросил Тайро. – Я сомневаюсь, что Сауро использует теперь какое-либо из обычных мест.

– Что говорит о том, что пришло время непосредственно противостоять ему, – сказал Оби-Ван. – Время для Гиллама на исходе.

В связи с исполняемыми функциями Сената Сано Сауро сопровождало много сановников. Оби-Ван и Тайро легко скользили в толпе. Оби-Ван увидел Сано Сауро и подошел ближе к разговаривающим. Тайро присоединился к окружению Берма Тартури.

– Столь приятно, что Вы смогли присоединиться к нам после всего. – обратился Сенатор к Сауро. – Открытие мемориальной доски на южной стене основного коридора между севером и югом северо-восточного крыла Бис комплекса является важным шагом в продвижении гармонии галактики.

– Согласен, – вежливо сказал Сауро. – Еще одна мемориальная доска с цитатой о необходимости мира, конечно, излечит от многих кровавых диких конфликтов.

Другой Сенатор гордо надул свои чешуйчатые зеленые щеки. – Ремесленники моей родной системы ответственны за эту доску.

– Тогда я вдвойне уверен, что она выполнит свою работу. – ответил Сауро. Не было и следа иронии в его тоне, отметил Оби-Ван, но Сауро смог умело передать ее. Все же кажущаяся искренность его тона мешала бросить ему вызов. Поэтому он выражал ко всему полное безразличие. Кожа была так сильно натянута на его лице, что сложно было угадать какие-либо эмоции.

Он поймал взгляд Оби-Вана. – Вы извините меня?

Сауро внезапно направился к выходу, скользя сквозь толпу, со знанием дела используя возможности избегать унылые собрания. Оби-Ван последовал за ним, но внезапно раздался голос Берма Тартури. Сауро резко остановился, но не повернулся.

– Как любезно с вашей стороны сказать это, – сказал Берм группе Сенаторов, окружающих его. – Нет, я попробую держать это в тайне. Это частный вопрос. Все же другие ищут, как использовать мое горе. О, не то, чтобы я ожидаю особого обращения, но те, кто использовал бы в своих интересах отчаяние отца… – Тайро поднял брови на Оби-вана. Очевидно, Тартури казалось, что так он мог получить больше симпатий.

Оби-Ван видел усмешку Сауро. Он пренебрегал тактикой Тартури.

Сауро повернулся. Его голос, жесткий как лед, прорезал неистовство Берма как лазер. – Да, любой, кто выставляет собственную боль, достоин презрения. – Он бросил на Тартури иссушающий взгляд. – Независимо от того, кто это делает.

Сенаторы обернулись и расступились между двумя врагами, некоторые в предчувствии, другие со страстным нетерпением ждущие перебранки. Глаза Тайро мерцали, без сомнения надеясь, что Сауро в гневе допустит ошибку. Но Сауро просто повернулся спиной к Тартури и пошел сквозь толпу, тонкая фигура в черном.

Группа Сенаторов быстро сошлась вокруг Берма Тартури, в то время как другие отошли назад, и Оби-Вану потребовалось несколько драгоценных секунд, чтобы выбраться из толпы. Когда он дошел из двери, Сауро уже исчез. Оби-ван направился к комплексу офисов Сауро.

Как только он вошел, личный помощник Сауро поднялся. – Его здесь нет.

– Он приказал Вам так сказать? – Оби-Ван пронесся мимо него, направляясь к двери.

– Я вызываю службу безопасности.

– Это Ваше право. – У Оби-Вана кончилось терпение для соблюдения протокола. Он махнул рукой и использовал Силу, чтобы открыть дверь во внутренний офис Сауро.

Сауро встал пораженный, как только вошел Оби-ван. – Это возмутительно! – пробормотал он, теряя свое обычное хладнокровие.

– Вы тайно встречаетесь с Раной Галион. – сказал Оби-Ван.

– У Вас нет никаких доказательств. – сказал Сауро, восстанавливая самообладание.

– Я могу доказать, что Вы подслушивали Тайро Каладиена. – продолжил Оби-Ван.

Сауро стоял за своим длинным столом. Он был невысоким, но стол был низко к земле, поэтому создавалось обратное впечатление. Высокие красные шипы кустарника клейнг торчали из углов, прокалывая воздух. Его тонкие губы скривились, он наклонился вперед, опираясь на кулаки. – А почему я не должен? Я не отношусь любезно к тому, чтобы за мной наблюдали какие-то молодые юристы-выскочки. У меня есть законное право знать, кем является этот Каладиен и чего он хочет. Риск убийства и саботажа – часть этой работы, и я должен принять любые меры, которые смогу, чтобы защитить себя. Если Вы желаете поднять этот вопрос перед комитетом безопасности Сената, пожалуйста.

– Вы полагаетесь на комитеты, – сказал Оби-Ван. – потому что, без сомнения, Вы взятками проложили себе дорогу в большинство из них.

– Это что, Ваша личная месть мне, Кеноби? – теперь голос Сауро мурлыкал. – Должен признаться, я не понимаю. Я не сделал ничего, чтобы противодействовать Вам. Может быть, мне стоит предъявить Вам обвинения.

– Какие обвинения?

– Для начала взлом и проникновение, – сказал Сауро, его костлявое лицо ничего не выражало. – Сила – это оружие, как и любое другое.

– Сила не оружие, – резко оборвал его Оби-Ван. – Позвольте предупредиь Вас, Сауро. Я расследую похищение Гиллама Тартури. Если я найду, что Вы имеете какое-либо отношение к этому…

Соро засмеялся. – Похищение ребенка! Едва ли я бы так развлекался. Вы хватаетесь за соломинку, Кеноби. И Вы снова тратите впустую мое время. – Он достал свой комлинк и нажал на кнопку указательным пальцем. – Думаю, я сообщу, что Вы меня преследуете. Возможно, несколько часов под стражей службы безопасности Сената помогут Вам успокоиться.

– Ваши угрозы выдают ваш страх, – сказал Оби-Ван. – Я еще вернусь.

Глава 8

Друзья Марит сидели вместе на улице на стадионе. Они, казалось, ожидали Анакина. Он заметил, что один из них осматривает его тщательно, от макушки до ботинок. Студент из расы Ботанов встал, как только они подошли.

– Ну, вот и тот самый. – сказал он. Он был маленьким, ниже Марит, и вьющиеся волосы, спадающие ему на плечи, делали его взгляд мягким, но ничто не могло укрыться от его пристальных глаз. Было ясно, что его нельзя недооценивать.

– Это Анакин, – сказала Марит. – Анакин, знакомься, это Ролэй Фрак. А это – Тула, Хурана, и Зи.

– Ты когда-нибудь катался на свупе? – спросил Зи. Он был гуманоидом, низким и пухлым, с близко посаженными зелеными глазами и двумя косичками за спиной. Он казался постоянно готовым к действию.

– Пару раз. – сказал Анакин.

– Мы организуем гонки на свупах, – сказал Тула. Анакин признал удлиненную голову и бледную кожу уроженца Муунилинста. Тула был высоким и тощим, с яркими желтыми волосами, которые разлетались с его головы как от взрыва. Его голос был деловым. – Хочешь присоединиться к нам?

– Только один заезд вокруг школы. – сказала Марит.

– Звучит забавно. – сказал Анакин.

– Единственное, что формально против правил, – сказала Хурана. Она застенчиво улыбнулась, но он мог сказать, что его проверяли. – Тебе надо будет избегать наблюдения бродячих дроидов.

– Звучит еще лучше. – сказал Анакин.

Марит указала на свуп. – Тогда этот твой. Берегись камер безопасности и профессоров. Погнали.

Марит и ее друзья бросились со всех ног к своим свупам, Анакин следом. У него заняло немного времени разобраться с управлением свупа и он отстал всего на несколько секунд. Он не волновался. Он знал, как летать на свупе быстрее, чем кто-либо.

Он взлетел позже всех и пронесся поперек серого неба. Впереди был КПП безопасности. Анакин видел, как вращались объективы камер. Марит взревела двигателем и завалила свуп на бок, чтобы ее не было видно.

Секунду спустя Хурана опустилась еще ниже, опережая камеры всего на чуть-чуть. Анакин видел ее усмешку и знал, что она все рассчитала. Остальные тоже не были новичками.

Анакин был впечатлен. Он увеличил скорость, рассчитывая свой подход к автоматически вращающимся камерам. Он потянул свуп на себя и затем резко бросил его вниз, опережая объектив на полсекунды.

Он выжал максимум из двигателя и быстро догнал остальных. Не сбавляя скорости, он резко взмыл вверх. Он видел удивленное лицо Ролэя, но Марит выглядела взволнованной.

Он видел почему. Ниже него группа профессоров остановилась на лестнице около одного из академических зданий. В любой момент они могли увидеть его.

Он повернул свуп налево и спрятался в плотной листве огромного дерева. Позади себя он увидел, как Марит подняла свой свуп и вышла за пределы видимости профессоров.

Анакин мог затаиться в листве, но он был слишком нетерпелив. Он подлетел под одной веткой и взлетел, скользя, над другой. Он пробирался между толстыми ветвями, наклоняя тело то в одну сторону, то в другую. Он пролетел так, что ни один лист не дрогнул. Профессора продолжали говорить, не осознавая, что творилось у них над головами.

Другие облетали деревья по широкому кругу, чтобы избежать профессоров и теряя драгоценные минуты.

Он покинул деревья вне поля зрения профессоров, так же как Марит и ее друзья. Наблюдательный дроид крутился впереди, поразив его лишь на мгновение. Анакин резко повернул свуп направо, избегая вращающихся датчиков. Затем он поднырнул под дроида и взмыл вверх.

Усмехнувшись, Анакин покрутил ручки свупа и увеличил склрость. Он облетел камеру безопасности и нырнул ниже угла ее обзора. Это было детскими игрушками для него.

Сзади показались остальные, но были все еще далеко, поэтому он залетел за крышу и быстро сделал тройной кувырок, стараясь, чтобы его не заметили студенты, играющие внизу в лазербол. Затем он снизился и приземлился точно в том же самом месте, с которого взлетал. Он развалился на сиденье и неторопливо скрестил ноги.

Спустя пару минут подтянулись Марит и остальные. Анакин был удивлен их скоростью. Они были почти также быстры как и Джедаи. Марит соскочила со своего свупа и направилась к нему, забрасывая косичку за плечо.

– Хорошо, Отчаянный, – сказала она. – Ты выиграл.

– Что я выиграл? – спросил Анакин. – Если это шанс выбраться отсюда, – он пошутил. – я за. – Он говорил легко, но чувствовал, как близко он был к тому, чтобы его приняли в команду. Ему не нужна была Сила, чтобы разобраться в бурлящей энергии внутри группы друзей. Здесь определенно что-то было. Неужели он нашел ту тайную команду, о которой говорили на Высшем Совете Джедаев?

– Видишь? – сказала Марит Ролэю. – Я говорила тебе, что он может летать.

– Да, он может летать. – согласился Ролэй.

– Он почти также же хорош как я, – сказала Хурана. Ее бледные золотые глаза выражали уважение.

– У нас своего рода клуб, – сказала Марит. – Не школьный клуб. Серьезный. Интересуешься?

– Я пока не уверен, – сказал Анакин. – Почему ты мне ничего не говорила?

– Мы берем задания от посторонних. Существ, которые нуждаются в небольшой помощи. Мы используем наши способности, чтобы помочь им. У меня и моих друзей есть нечто общее – нам не нравиться видеть, как другие вокруг получают пинки. Я думаю, что ты такой же.

– Да, – сказал Анакин. – А что конкретно Вы делаете? Снимаете флаффкитов с деревьев?

Ролэй ответил раздраженно. – Это не шутка. Две недели назад на Тирелле мы изменили курс планетарной истории.

– И сделали кучу кредитов, – сказал Тула. – Не забывай об этом.

– Мы делаем то, что необходимо, – сказала быстро Марит. Она взглядом дала понять Ролэю, что тот слишком много болтает. – Ты многому научишься, если присоединишься к нам. Слушай, я скажу тебе, как это работает здесь. Они только запускают программу обучения, вот поэтому все здесь выглядит хорошо. Мы их не заботим. Они не стремятся помогать нам. Никто. Мы сами должны помочь себе. Почему мы должны терпеть, если вся хорошая работа достается другим, когда мы можем начать жить сейчас?

– Я согласен, – сказал Анакин. – Но как вы уходите из университетского городка? Вы должны были бы отключить систему безопасности.

Марит покачала головой. – Мы проводим наши миссии в свободное время. Когда есть пропуск на выход. Мы только должны быть уверены, что вернемся вовремя. А есть способы обойти безопасность, – Она кивнула на Ролэя. – Ролэй наш эксперт по безопасности и финансовый аналитик. Зи – специалист по связи.

Зи кивнул. – Комлинки, датапады, голо передачи. Способы соединения и их маскировка. Есть много частот, где можно скрыться, если знаешь как.

Анакин был впечатлен. Даже он не знал, как выполнить сложный процесс маскировки связи.

– Я отвечаю за транспорт, – сказала Хурана. – Я отвезу нас туда и обратно, и быстро.

Тула поднял палец. – Я – за военную стратегию. Но главным образом я специалист по юмору.

Тала говорил легко, но кое-что в его лице сказало Анакину, что за шуткой он скрывал серьезные намерения.

– А я составляю планы, – сказала Марит. – Я – галактический политический эксперт.

– Так, а что буду делать я? – спросил Анакин.

– Нам нужен кто-то, кто знает кое-что о сложном воздушном транспорте, таком как звездный истребитель – сказала Хурана. – Я знакома с некоторыми, но Марит наблюдала за тобой, и она говорит, что ты знаешь больше.

– Я не знаю про них, – сказал Анакин. – Но я рос, ремонтируя двигатели. Так, а как вы решаете, что вы будете делать следующим?

– Мы рассматриваем предложения и голосуем, – сказала Хурана. – Перед голосованием все равны.

– И каждое решение принимается единодушно – сказал Тула. – Если один из нас не хочет браться за задание, мы его пропускаем. Ты тоже сможешь голосовать, летунчик. Только голосуй вместе со мной.

В отличие от других, взгляд Ролэя был прохладен. Анакин чувствовал, что он должен будет доказать свою полезность ботану прежде, чем тот примет его. Это его не беспокоило. Он чувствовал, что его путь непосредственно связан с ними.

– Характер назначений, которые мы берем, важен, – сказала Марит. – Мы только начинаем, но то, что мы уже сделали, распространилось среди нужных существ. Мы находимся на стороне правосудия в галактике. Сильное деяние слабо. Мы пытаемся склонить чашу весов. В одной из наших последних миссий мы взломали доступ к отчетам компании и выяснили, что она сваливала ядовитый мусор на луне соседней планеты. Мы обличили их и заставили заплатить. Мы можем избежать кучи неприятностей, потому что взрослые имеют тенденцию не замечать детей. Они недооценивают нас.

Ролэй усмехнулся. – Большая ошибка.

К своему удивлению, Анакину нравилось, что он слышал. Это почти походило на то, чтобы быть Джедаем, но без Учителей. Никто не говорил команде, что делать. Они сами выбирали миссии и сами несли за все ответственность.

– Я с вами. – сказал он.

Глава 9

Анакин встретился с Ферусом в их заранее оговоренном месте в компьютерной лаборатории, когда у них выдалось свободное время, торопясь пока не погасили свет. Большинство студентов было в своих комнатах, уча уроки или болтая. Никто не решался бродить ночью, независимо от того, насколько хороша была теперь безопасность. Компьютерная лаборатория была открыта и пуста. Они шепотом разговаривали в углу.

– Реймет до сих пор говорит намеками, – сказал Ферус, не давая Анакину заговорить. – Он говорит, что знает кое-что о некоторых тайных событиях в школе. Он даже намекнул, что это имеет некоторое отношение к исчезновению Гиллама. Я знаю, что он хочет произвести на меня впечатление, но все же я думаю, он что-то знает. Может быть о тайной команде. Если бы мы могли бы проникнуть в нее, у нас было бы кое-что, о чем можно было бы рассказать Оби-Вану.

– Я проник. – сказал Анакин.

Ферус был поражен. – Почему ты ничего не сказал мне?

– Ты не давал мне и слова вставить, – сказал Анакин. Как обычно, Ферус проглотил колкость. – Это случилось только сегодня.

– Как? Кто это? Вот это новости. – сказал Ферус одобрительно.

Анакин не был уверен, что его больше раздражало: испытываемая Ферусом зависть к его успехам, или его одобрение, которое выглядело небольшим снисхождением, как если бы Ферус был его Учителем.

– Я сблизился с Марит Дайс, – сказал Анакин. – Она с друзьями стипендиаты и учатся здесь в школе. Это ключ. Они чувствуют, что к ним не отнесутся справедливо, когда будут распределять на работу после окончания, поэтому они решили действовать по собственному усмотрению. Школа не поможет им. Она помогает только детям важных людей.

– Ты как будто оправдываешься передо мной. – сказал Ферус.

– Нет, – сказал Анакин раздраженно. – Я уверен, что это так. Ты разве не замечал, что остальные студенты не разговаривают со стипендиатами?

– Вообще-то нет, – сказал Ферус. – Все же, я поговорю с Рейметом.

– Только потому, что ты такой же.

Ферас вздохнул. – Таким образом, они выбрали тебя, потому что ты стипендиат.

– Они выбрали меня, потому что они думают, что они могут доверять мне, – сказал Анакин. – У меня нет репутации сноба.

Если Ферус почувствовал укол замечания Анакина, он не показал этого. – Они говорили что-нибудь о Гилламе? Не знаешь, был ли он в команде?

– Они ничего не говорили о Гилламе, – сказал Анакин.

– Странно, – сказал Ферус. – Об этом говорит вся школа.

– У них более важные вещи на уме, – сказал Анакин.

– Марит у них лидер?

Анакин задумался. – Она говорила больше всех. Но у меня не была чувства, что она лидер. Они говорят, что все решают голосованием.

– Ты знаешь, когда они выйдут на задание? – спросил Ферус.

Анакин покачал головой. – Пока нет, но я узнаю.

Ферус нахмурился. – Таким образом, ты думаешь, что здесь есть связь? И если есть, что это может быть?

– Я не знаю, – сказал Анакин. – Я не могу представить их похищающими студента. Они кажутся прямолинейными. У них добрые мотивы. Они почти как Джедаи. Подумай об этом, Ферус. Ты можешь представить, что ты бы сам был волен выбирать собственные миссии?

Ферас посмотрел на него с любопытством. – Нет. Именно поэтому у нас есть Совет.

– Но если бы его не было, мы могли бы использовать наши способности и решать, какие миссии более важны.

– Если бы у нас не было Совета, то мы не были бы Джедаями. – Ферас посмотрел на него тем серьезным взглядом, который всегда пробирал до костей.

Анакин решил сменить тему. – Ты слышал что-нибудь о планете Тирелл?

– Там был переворот. На ней было репрессивное правительство. Правитель был убит две недели назад. Теперь там заправляют мятежники. Почему ты спрашиваешь?

– Команда сказала, что они там поучаствовали, – сказал Анакин.

– В убийстве? И ты называешь это добрыми мотивами?

– Я не говорил, что они убили правителя, – заспорил Анакин. – Я только сказал, что они поучаствовали.

– Анакин, они наемники, – сердито сказал Ферус. – Что конкретно они делают?

– Только не хладнокровные убийства, – сказал Анакин решительно.

– Ты сделал множество заключений, только познакомившись с ними, – сказал Ферус.

– Это инстинкт, – сказал Анакин. – Это не означает, что они ничего не скрывают. Они мне пока не полностью доверяют. Я должен заслужить их доверие.

Ферас медленно кивнул. – Я согласен. Но будь осторожен.

Анакин попрощался и на полпути к выходу задумался, в чем конкретно, как хотел Ферус, он должен быть осторожным.

Тайная команда конечно имела и тайный сигнал. Многие из студентов имели голографические экраны на дверях своих комнат. Когда на двери Марит была голограмма детальной топографической карты ее родного мира, Хали, намечалась встреча. Если были изображены луны Хали, встреча состоится в свободные вечерние часы. Если же были три солнца, то встреча имела место быть перед завтраком.

Они встречались почти каждый день. Анакин был удивлен количеству просьб о помощи, которые они получали, от групп и отдельных личностей по всей галактике. Команда участвовала в операциях только шесть месяцев, а о них уже много говорили. Ролэй получал запросы на датапад Зи, который так усложнил систему передачи сообщений, что их нельзя было отследить. Кредиты были депонированы на секретном счете в банке Андорана, известном своей репутацией. Анакин восхищался профессионализмом группы. Они очень скрупулезно обсуждали предложения, и он был впечатлен знаниями Марит о галактических политике и истории. Было очевидно, что скоро их ждет миссия, так как их накопления уменьшились, и они нуждались в пополнении.

Анакин направлялся на последнее занятие, когда увидел сигнал о вечерней встрече. Как только началось свободное время, он отправился в складское помещение, расположенное за комнатами студентов. Складское помещение в это время не использовалось, и им не надо было проходить через КПП службы безопасности, чтобы добраться до своих комнат. Это было их тайное место для встреч.

Он проскользнул в комнату, когда все уже собрались. У него было чувство, что они уже что-то обсуждали, прежде чем он вошел. – У нас новое предложение? – спросил он, садясь на пол рядом с Хураной.

– Нет, – сказал Ролэй. – Это просто общее собрание. У кого-либо есть что добавить?

– Только то, чего мы не можем позволить себе, – сказал Зи. – Я не хотел говорить об этом, но мы должны модернизировать наш комлинки. Нам довольно скоро понадобятся несколько голографических средств. И если мы не обновим драйверы, то мы будем уничтожены статикой, когда мы пройдем за Ядро. У меня есть идея, как можно сделать основную модернизацию без сильных зарат, но это будет сложно. – Зи начал сыпать техническими терминами, которые очевидно остальным были не понятны.

– Так, если я поставлю патч в C-плату здесь и внесу некоторые изменения в электросхему, я смогу, возможно, расширить диапазон от мета до мега, если системы не застучат и я не распылю школьный сервер. – закончил Зи бодро.

– Положительно хорошая работа, техник Зи. – Тула кивал головой от одобрения, но было видно, что он ничего не понял из того, о чем говорил Зи. Судя по лицам остальных, они чувствовали то же самое.

– Не забудь про датчик перехода, когда будешь ставить патч, – сказал Анакин. – Иначе у тебя будет зола вместо комлинка.

– Превосходное замечание. – сказал впечатленный Зи.

– Я сам собирался сказать про датчик, – сказал Тула. – В смысле, сказал бы, если бы знал, о чем говорил Зи.

Марит скосила глаза на Анакина. – Ты знаком с системами связи?

– Немного, – сказал Анакин. Когда он был рабом в магазине Уотто, он научился ремонтировать что угодно. Он развивал свое хобби, будучи Джедайским учеником. – Я лучше разбираюсь в схемах дроидов.

– Это хорошо, потому что нужно сходить на рынок за астродроидами, – сказал Тула. – Люблю этих малышей. Хурана прикупила пару бэушных перехватчиков A-6, и пара астродроидов нам бы не помешала. Между прочим, нам скоро точно понадобятся несколько звездных истребителей. Эти затяжные поездки на фрахтовиках надо прекращать.

– Я согласен, – сказал Ролэй. – Они очень медленны.

– Точно. Но я бы еще добавил, что там ужасно кормят, – сказал Тула. – Ягх.

– Что насчет оружейных возможностей перехватчиков? – Ролэй спросил у Хураны.

– Турболазерные пушки, прямо конфетки – сказала Хурана. – Оба судна в хорошем состоянии. Единственная проблема в том, что один из них выключается при снижении.

– Это небольшое неудобство, – сказал Тула. – Напомните мне о том, что лететь надо на другом.

Все засмеялись, но Анакин отметил, как их полные решимости взгляды никогда не изменялись. Он был впечатлен их сосредоточенностью.

– Я сделала пару испытательных полетов, и это оказалось довольно серьезной проблемой, – допустила Хурана. – В последний раз я была в двадцати метрах от полного уничтожения об поверхность планеты, прежде чем я смогла его завести.

– Звучит опасно, – сказал Анакин. Беседа текла в быстром и решительном темпе. Это лучше, чем слова, говорило о том, как сильно команда взаимосвязана.

Она усмехнулась ему. – Это звучит забавно.

– Что насчет гипердвигателя? – спросила Марит.

Хурана покачала головой. – Мы могли бы его приобрести. Но это означает существенные инвестиционные вложения.

– Об этом не беспокойтесь. – сказал Ролэй.

– Почему? – спросила Марит. – Наши накопления почти на нуле.

– Я работаю над этим, – сказал Ролэй. – Только составьте списки, чего вы хотите, и я скажу вам, что из этого мы можем позволить.

– Ты как будто подгоняешь, – сказал Тула. – Числа не моя стихия.

– У меня тоже есть пожелания, – сказал Ролэй. – Говоря о модернизациях, наше вооружение ужасно. Пара бластеров не уведут нас очень далеко. Мы нуждаемся в дополнительном вооружении. Несколько тепловых детонаторов, пусковая установка, может быть несколько ракетниц…

– Придержи коней, – сказала Марит. – Мы не армия.

– Именно, что так. – сказал Ролэй. – Если мы хотим действовать и дальше, нам нужно оружие. Дела пошли бы намного лучше на Тирелле, если бы у нас была огневая мощь…

– Или намного хуже, – ввернула Марит.

– Не начиная опять, – сказал Ролэй, закатывая глаза. – Шесть бластеров для шести членов команды – необходимый минимум. Если бы у нас была пусковая установка…

– Ты прав, Ролэй, – сказала Марит. – Мы проходили это уже много раз. Давайте просто радоваться, что миссия завершилась успехом. Теперь мы должны вернуться по своим комнатам.

Анакин немного отстал, когда остальные выходили. Он закрыл ее позади всех и повернулся лицом к Марит.

– Нам нужно идти, – сказала она. – Скоро погасят свет…

– Что имелось в виду? – Анакин спросил.

– Что? – уклончиво спросила Марит.

– Он сказал шесть бластеров. – сказал Анакин.

– О чем ты?

– Он сказал, шесть бластеров для шести членов команды. Но вас было пятеро.

– Ты шестой.

– Но я не был в миссии на Тирелле.

Марит пожала плечами. – Ролэй имел ввиду сейчас. Шесть бластеров для шести членов команды.

Анакин решил оставить это. – Расскажи мне о Тирелле.

Марит отвернулась. – Я не хочу говорить тебе об этом.

– Что-то беспокоит тебя, – сказал Анакин. – Может, если расскажешь мне, я смогу помочь.

– Я не нуждаюсь в помощи, – резко оборвала Марит.

– Хорошо, – сказал Анакин. – Тогда скажу, что я имею право знать. Ты знаешь, я ставлю свою жизнь наравне с вашими.

Карие глаза Марита изучали его. Он знал, в этот момент она решала, доверять ли ему. Это заняло несколько секунд. Он видел, что Марит не любит понапрасну тратить время. – У нас были неприятности. Нас наняли, чтобы мы проскользнули в Палату Правительственных Советников и отключили систему безопасности. Комната должна была быть пустой, но у Советников было собрание. У нас был бой с дроидами службы безопасности. Бластерный огонь был невероятен. Мы едва могли справиться с этим. И… в замешательстве, правитель Тирелла был убит.

– Кто это сделал? – спросил Анакин.

Марит поколебалась, затем глубоко вздохнула. – Я.

Медленно она опустилась и села на пол, сложив руки между коленями. – Я мысленно прохожу через это снова и снова, и все равно не понимаю, почему или как это случилось. От этого зависел успех миссии. Свобода населения Тирелла зависела от этого. Может быть, жизни моих друзей зависели от этого. Может и моя. Другими словами… – Марит пожал плечами. – Все зависело от этого. Но я не могу прекратить думать…

– Все могло пойти иначе. – Анакину было знакомо это чувство. Он тоже забирал жизни, и не одну. Он не любил думать об этом. Те события были заперты в таком месте его сознания, куда он запрещал себе заходить.

Он присел перед ней. – Если все зависело от этого, ты все сделала правильно. Если ты не сможешь заставить себя верить в это, ты сойдешь с ума.

Она долго изучала его лицо. – Ты, кажется, знаешь, что я чувствую.

– Да, – сказал Анакин. Он встал и протянул ей руку. Она ухватилась за нее, и он помог подняться.

– Видишь? – сказал он. – Всем когда-нибудь нужна помощь.

– Я думаю, что она лгала о бластерах, но я не знаю, почему, – сказал Анакин Оби-Вану в следующий сеанс связи.

– Ты думаешь, что Гиллам был частью команды?

– Это не имеет смысла. Он не был стипендиатом. Но тут есть кое-что, я чувствовю это. С Ролэем что-то не так. Возможно, он что-то знает. Он отвечает за безопасность и за финансы. Никого более, кажется, не волнует, как он обращается с этим. Возможно… Я не знаю, возможно он решил заработать денег, похитив Гиллама и держа его для выкупа, но не сказал остальным.

– Возможно, – с сомнением сказал Оби-Ван. Он казался несколько отвлеченным, как если бы он не слушал Анакина. – Но Тартури не получал требования о выкупе.

– Пока. Я не знаю, что еще думать, – признался Анакин. – Я не могу вообразить группу, похищающую Гиллама. Они все довольно преданны. Марит невероятно сильна в галактической политике. Она знает, что обсуждаемое в Сенате направляется прямо на слушания подкомитетов. И она всегда приходит на правильную сторону.

– И как ты узнаешь, что это правильная сторона? – сухо спросил Оби-Ван – Потому что ты согласен с этим?

– Потому что они против насилия и притеснения, – сказал Анакин. – Они похожи на Джедаев.

– Пока же они работают против школьных правил, – указал Оби-Ван. – Если ты нарушаешь оказанное доверие, ты не можешь требовать уважения.

– Школа не заслуживает их доверия. Она только подводит их.

– Тем не менее, они посещают школу и согласились соблюдать ее правила, – сказал Оби-Ван. – Я понимаю всю их привлекательность для тебя, Анакин, но боюсь, что ты слишком увлекся. Ты всегда должен быть Джедаем. Ты должен постоянно стремиться к внутреннему балансу. Что также означает подвергать сомнению мысли других. Они часто скрывают разные намерения.

– Какие же намерения они скрывают?

– Вот это ты и должен узнать. Не забывай, что вы пытаетесь найти пропавшего мальчика. Анакин, факт того, что ты Джедай, должен всегда держать тебя в равновесии. Вот за что нужно держаться. Если ты знаешь свою первую обязанность, остальные сами встанут на свои места. Понимаешь?

– Да, Учитель. У Вас есть успехи в Сенате?

Оби-ван вздохнул. – И да, и нет. Пока нечего сообщить. Я уверен, что существует связь между Раной Галион и Сано Сауро, но я не могу ее найти.

– Рана Галион?

– Правительница Лерии. Лидер противостояния в этой системе. Я думаю, что она могла бы иметь некоторое отношение к исчезновению Гжиллама. Держите меня в курсе, если найдете что-нибудь еще, падаван.

– Да, Учитель. – Анакина напрягло, как Оби-Ван разорвал связь. Его Учитель не поделился с ним информацией. И его не заинтересовала тайная команда. Анакин чувствовал, что Оби-Ван не думал, что они были причастны к исчезновению Гиллама.

Но Анакин думал по-другому. И здесь он будет следовать своим собственным правилам.

Всю свою жизнь он знал только два пути жить: как раб или как Джедай. Как и маленький мальчик на Татуинe, он смотрел на Джедаев как на самых свободных существ в галактике. Еще до то, как он больше узнал о них, он мечтал стать Джедаем.

Но были ли джедаи свободны? Или он перешел из одной формы рабства в другую?

Эта мысль настолько шокировала, что Анакин погнал ее прочь. Он убрал ее в то место в своем сознании, которое он не посещал. Это было место, где правил страх. Он никогда не заглядывал туда, даже когда просыпался посреди ночи, его голова была полна снов, и он не знал, где он был или почему его матери не было рядом.

Анакин убрал свой комлинк под тунику. Впервые с появления в школе окончание сеанса связи не заставило его чувствовать себя отрезанным. Он был рад, что не будет никаких вопросов следующие двадцать четыре часа. Он отправился на поиски Марит и ее команды, где не было никаких Учителей, чтобы упрекать его.

Глава 10

Оби-Ван был расстроен. Он не мог проследить связь между Сано Сауро и Раной Галаион. Он работал над этим; Тайро работал над этим. Лучшие исследователи Храма работали над этим, в том числе Иокаста Ню, архивариус джедаев. Хотя она обычно требовала, чтобы Рыцари Джедаи вели собственные исследования, она согласилась помочь Оби-Вану, поскольку вопрос был столь неотложным. Жизнь молодого человека могла быть под угрозой. Голограмма Гиллама все еще рвалась в сердце Оби-Вана – тем, как он сжал пончо вокруг плеч, храбростью, которую он пробовал передать.

Ни один из экспертов не придумал ничего. И Оби-Ван мучался чувством, что он что-то пропустил. Что-то очевидное.

Он вернулся в свои апартаметы, чтобы подумать. Он чувствовал, что ему нужна больше помощь Учителя, чем Анакина. Он хотел, чтобы кто-нибудь дал ему указания, где смотреть.

В своих сообщениях из Школы Руководителй, Анакин казался самостоятельным, полностью отвечающим за ситуацию. Оби-Ван не знал, была ли тайная команда вовлечена в исчезновение Гиллама, но он гордился своим падаваном, что тот так быстро проник к ним. Он только не хотел слышать нечто такое в голосе Анакина, что напомнило ему собственное прошлое. Когда он сам был падаваном, ему пришлось покинуть Джедаев на некоторое время после встречи с группой мятежников на Мелиде-Даан, называющих себя Молодыми. Как он считал, у Молодых был пыл, обязательства и важные причины. Когда Куай-Гон запретил ему остаться и помогать им, он повернулся спиной к Джедаям. Тогда для него это имело большой смысл. Он чувствовал себя очень хорошо – и он был очень не прав.

Внутренний баланс. Нужен опыт, чтобы знать, когда ошибочный инстинкт заставлял делать странный крен.

Но Анакин не был таким. Для Анакина быть Джедаем означало все.

Оби-Ван возвратился к своей более неотложной проблеме. Он просмотрел отчет безопасности еще раз. Что же он пропустил? У него было чувство, что Куай-Гон знал бы. Его Учитель всегда мог объединить эмоции с логикой и сделать правильный вывод. Найди эмоции за логичностью – или нелогичность, сказал бы Куай-Гон. Если ты не можешь увидеть решение, попытайся разглядеть эмоции. Но если что-то казалось Оби-Вану логичным, было трудно увидеть нелогичное внутри.

Он ясно услышал голос Куай-Гона в своей голове. Если что-то невозможно, тогда этого не было.

Оби-Ван встал так резко, что отчет упал с его коленей. Безопасность не была нарушена. Гиллам никогда не покидал пределы университетского городка!

Он все еще был там. Но был он живым… или мертвым? И кто забрал его?

Ферус сообщал, как Реймет намекал, что знает, как пробраться в те места, куда нельзя заходить, в пределах школьного городка. Что, если Реймет не просто пробовал произвести на Феруса впечатление? Что, если Реймет видел что-то той ночью?

Оби-Ван покачал головой. Это не казалось логичным. Реймет продолжал молчать, когда жизнь товарища студента под угрозой. Реймет мог быть трусом, но не было никакой причины предполагать, что он поддерживает похитителя.

Оби-Ван никогда не посещал регулярную школу, но Храм во многом походил на нее. Он вспомнил свое собственное обучение. Почему Реймет вел себя тихо?

Ответ рвался в его мозг.

Потому что взрослые не похищали Гиллама. Это сделали студенты. Юный возраст Реймета не изменил бы отношения сокурсников. Что Анакин сказал, как студенты называли того, кто стучал?

Если бы Реймет рассказал, то он был бы вомпой доносчиком.

Его комлинк запищал. Надеясь, что это Анакин, он схватил и активизировал его.

Он почувствовал глухое разочарование, когда он услышал голос Иокасты Ню. Если Анакин не свяжется с ним по экстренному каналу, ему придется ждать их следующего сеанса связи весь следующий день.

– Я проследила для Вас платеж, даже при том, что Вы сами способны были это выполнить, если бы обратили внимание на мои инструкции, – сказала натянуто Иокаста Ню. – Был кредитный платеж от Раны Галаион на счет на Андаре. Счет анонимный, но пройдя сквозь серию защит я обнаружила, что он используется той тайной командой отступников, которой столь обеспокоен Совет. Настроил все это мальчик по имени Ролэй Фрак. Впечатляющее использование обходных путей скрыло его личность. Я редко видела нечто лучшее.

– Спасибо, Мадам Ню, – пылко поблагодарил Оби-Ван.

– В следующий раз сами проводите исследование, Мастер Кеноби. У меня нет времени, чтобы потворствовать вашим запросам, и я…

– Да, Мадам Ню, – сказал Оби-Ван. – Да прибудет с Вами Сила. Вы только что дали мне ключ, чтобы найти мальчика.

– Тогда хорошо. Да прибудет с Вами Сила, – ответила она, неодобрение исчезло из ее голоса.

Это было то подтверждение, в котором он нуждался. Догадка Анакина, что тайная команда была вовлечена, оказалась правильной. Гиллам был похищен своими сокурсниками из тайной команды. Но они сделали это не по собственной инициативе – за этим стоит Рана Галион. Был ли Сано Сауро вовлечен, он может никогда не узнать.

Оби-Ван поспешил из своих апартаментов на транспортную площадку. Он чувствовал себя так, как будто сам себя пнул. Он отчитал Анакина за отсутствие внутреннего баланса, в то время как он сам потерял его! Его потребность следить за Сано Сауро вынудила его делать предположения и свернуть на опасную дорожку. Он хотел, чтобы Сауро был ответственным, поэтому он пробовал построить все дело вокруг него.

Он был так не прав. Он потерял из виду свою цель: найти пропавшего мальчика. Ответ был не в Сенате. Он был на Андаре.

Глава 11

Анакин вышел из комнаты задолго до завтрака. На двери Марит не было никакой голограммы. Он колебался, борясь с желанием постучать. Было необычно для команды не встретиться снова. Уже было несколько вещей для обсуждения. И у него было чувство, что Марит избегала его.

Тем не менее, он не постучал и отправился в зал. Может быть, у Феруса было что-то новенькое. Анакин начинал беспокоиться. Дни проходили, а они пока не продвинулись в поисках Гиллама.

Он был почти у комнаты Феруса, когда увидел, что дверь спортивного склада отъехала в сторону и оттуда вышел Ролэй.

Анакин быстро спрятался за угол. Он выглянул и увидел Тулу, Хурану и Зи, быстро идущих позади Ролэя. Они все скрылись за углом.

Анакин рванулся вперед и заскочил в открытую дверь. Марит только успела накрыть свой датапад рукой. Она пораженно посмотрела на него.

– Что происходит? – требовательно спросил он. – Я думал, что я в команде. Почему мне не сообщают о собрании?

– Мы не знаем, можем ли мы уже полностью доверять тебе, Анакин, – сказала неохотно Марит.

– У вас новая миссия, не так ли? – предположил Анакин.

Марит кивнула, кусая губу.

Рассердившись, Анакин развернулся на пятках. – Прекрасно. Я выбываю.

– Анакин, подожди! – Марит схватила его за руку.

– Это Ролэй, не так ли? Он не хочет, чтобы я был в команде.

– Нет, Ролэй единственный, кто хочет, чтобы ты участвовал в миссии, – сказал Марит. – Только вот я думаю, что это опасно, и это не правильная дорога для начала.

– Просто скажи мне, и я сам решу, – сказал Анакин.

– Эта миссия недалеко, – сказала она. – Прямо здесь, в системе Андаран. Ты можешь и не знать этого, но здесь идет противостояние.

– Я слышал кое-что об этом, – сказал Анакин.

Она остро взглянула на него. – Как ты к этому относишься?

Анакин пожал плечами. – Я не достаточно знаю об этом.

– Андара – самая большая и самая богатая планета в системе, – сказала Марит. – В силу этого она захватила лучшие торговые маршруты, построила собственное производство и экспорт в ущерб другим планетам системы. Они несправедливо представлены перед Сенатом. Они не могут получить то, в чем они нуждаются, от Сената, потому что не имеют право голоса.

– Это не кажется справедливым, – сказал Анакин.

– Точно. Представитель противостояния приехал к нам и просил нашей помощи.

– Кто?

– Ты пока не должен знать это.

Анакин снова шагнул к двери.

– Хорошо! – Голос Марит звучал удивительно, и она улыбалась, когда он повернулся. – Ты очень жесток.

Он усмехнулся. – Да. Но ведь не из-за этого вы приняли меня?

– Это Рана Галион, лидер Лерии. Она вышла на нас через Ролэя. Противостояние желает вести переговоры с Бермом Тартури, но Сенатор не воспринимает их достаточно серьезно. Они хотят показать ему, на что они способны.

Рана Галион! Это могло быть той связью, что искал Оби-Ван.

– Как? – спросил Анакин.

– Они хотят провести пассивную забастовку на охраняемой Андаранской транспортной посадочной платформе, – сказал Марит.

– Пассивная забастовка?

– Мы только собираемся проникнуть в их воздушное пространство и затем выйти обратно. Погудим истребителями. Покажем Тартури, что мы могли бы разрушить его флот, если бы хотели. Таким образом, он будет вынужден согласиться на переговоры. Нам нужно будет быстро войти и быстро выйти. Там может быть некоторый противовоздушный заградительный огонь. – Она заколебалась.

Анакин ждал.

– Мы собирались голосовать сегодня вечером о том, включать ли тебя. – сказала Марит.

Анакин ничего не сказал. Он узнал у Оби-Вана, что на незаданные вопросы иногда можно получить больше информации.

– Нам нужен пилот, – сказала Марит. – Хурана хороша, но не настолько, как она думает. Она слишком рискует. Нам нужен ведущий пилот. Но это будет не на тренажере. Лерия снабдит нас воздушным транспортом. Ты когда-нибудь летал на звездном истребителе?

– Фактически, да. – сказал Анакин.

– Ты также хорош в обращении с истребителем, как со свупом?

– Лучше.

– Я могу поговорить с остальными… убедить их…, если ты уверен, что хочешь пойти.

– Уверен, – сказал Анакин. Он хотел участвовать в миссии. Если планеты в системе Андаран угнетались, то они должны принять участие в их судьбе. Идеи Марит обретали для него смысл. Он был свидетелем жадности Сенаторов. Казалось, Лерия нуждается в помощи, несмотря ни на что.

– Ну, не в моей власти говорить тебе, что ты можешь идти, – сказала Марит. Она усмехнулась. – Но ты в деле. Мы планируем начать завтра.

Восторг переполнял Анакина. Теперь он приблизительно понял, что такое потрясение. Он не был рад из-за миссии джедаев. Он был рад, потому что он хотел пойти. Не ради Джедаев. Ради себя.

Глава 12

Анакин волновался по поводу предстоящей миссии. Он чувствовал, что он не только поможет системе Андаран, но и найдет ключ к исчезновению Гиллама. За всем этим, должно быть, стоит Рана Галион. У нее есть на это причины, но ее методы были безжалостны. Анакин был уверен, что Гиллам на Лерии.

Он увидел Феруса в коридоре и подал сигнал, что он должен с ним поговорить. Они встретились в комнате Феруса и закрыли дверь. У них было несколько минут до обеда, прежде чем они должны были отметиться на КПП в столовой.

Анакин быстро рассказал Ферусу о том, что случилось.

Ферас нахмурился. – Ты сказал Марит, что ты пойдешь?

– Я думаю, что должен, – сказал Анакин. – Я все еще думаю о Гилламе.

– Это хорошо, – сказал Ферус. – Но проникновение в воздушное пространство планеты? Ты не можешь сделать этого.

– Никто не пострадает.

– Как ты можешь быть уверен в этом? Ты разве сказал, что никто не откроет огонь? Ты разве сказал, что, если они начнут стрелять в тебя или остальных, вы не будете отвечать? Подумай об этом, Анакин! И что насчет реакции в Сенате? Это будет расценено как не спровоцированное нападение на Андару.

– Не не спровоцированное, – заспорил Анакин. – Сенатор Тартури отказывается вести переговоры о компромиссе. Но это его заставит.

Ферус покачал головой. – Джедай не может принимать участие в таких вещах. Ты говорил об этом с Оби-Ваном?

– Нет, – сказал Анакин. – Следующего сеанса связи не будет до вечера.

– Мы можем использовать систему экстренной связи. – сказал Ферас.

– Но это нас раскроит! Мы должны соблюдать радиомолчание. Школа может проследить частоту.

– Мы должны рискнуть, – сказал Ферус. – Я не могу поверить, что ты решился пойти и даже не посоветовался с ним. Даже ты должен знать, что…

– Даже я? – Закипая, Анакин пошел на Феруса. – Что это означает, Ферус?

Ферус отступил. – Личный аргумент не продуктивен, – сказал он натянуто. – Мы встретимся позже и свяжемся с Оби-Ваном?

Анакин считал удары своего скачущего сердца. Он принял свой гнев и пытался его отпустить. Он представлял, как будто его покидает черное штормовое облако, уносимое сильным ветром, но следы его все еще цеплялись за него, и он не мог избавиться от него.

– Да, – сказал он неохотно.

Он развернулся и поспешил в столовую. Он сел рядом с Марит и Хураной. Харана был тиха, но Марит пребывала в хорошем расположении духа. Они не говорили о предстоящей миссии, но тайна, лежащая на них, давила на их беседу. Он мог видеть, что Марит полностью приняла его в команду. Она теперь доверяла ему.

Но ты собираешься предать это доверие.

Был ли он предателем? Он надеялся, что нет. Но придет время, когда ему придется оставить Школу и команду.

Анакин пошел на свое следующее занятие, чтобы не пропустить и не скомпрометировать команду. Затем он сказался больным и отправился в медпункт. Их чрезвычайный план заключался в том, что Ферус тоже выдумает причину, чтобы оставить занятие. Они должны были встретиться в его комнате.

Феруса там не было. Анакин ждал, смотря на часы и зная, что он испытывет свою удачу. Когда Ферус не появился, Анакин поспешил на следующее занятие. Там он надеялся увидеть Феруса и спросить его, почему тот настоял на встрече, на которой так и появился. Может быть, он был занят, полируя свой пояс.

Анакин занял свое обычное месте. Он оглянулся вокруг, но место Феруса было пусто. Профессор начал занятие, но Анакин не мог слушать. Место Феруса оставалось пустым. И вот тут Анакин заволновался всерьез.

После занятия Анакин быстро прошелся по коридорам. Он обыскал библиотеку, комнату Феруса, и все аудитории. Он обыскал стадионы, исследовательские центры и компьютерные лаборатории. Он как бы между прочим спросил Реймета о Ферусе, но Реймет тоже его не видел.

Ферус исчез.

Анакин не мог в это поверить. Безопасность не была нарушена. Никто не видел Феруса, даже Реймет. Это было как исчезновение Гиллама. Если Ферус не объявится до занятия, надо будет сообщить об этом. Нужно быстрее задействовать школу. Безопасность нужно еще больше усилить.

Он должен связаться с Оби-Ваном. Исчезновение Джедая было в компетенции всего Совета, а не только его Учителя.

Но Анакин все еще колебался. Было тяжело поверить, что Ферус действительно исчез. Что, если он за кем-то следил и не сказал об этом Анакину? Анакин знал, что это не свойственно Ферусу, ничего ему не сказать. Но Ферус мог преподать ему урок, после того как Анакин не спросил его мнения о своем отправлении на миссию с командой.

Пока, если Анакин нарушит радиомолчание, он рискует тем, что целая школа будет помещена в строгую изоляцию. Как тогда тайная команда сможет выбраться наружу?

Марит нашла его в библиотеке во время свободного от занятий времени, все еще ведшего дебаты со своим сознанием.

– Мы выдвигаемся, – прошептала она. – Выезжаем сейчас. Мы все отпросились в увольнительные. Если ты поедешь, тебе надо сделать тоже самое. Я пойду с тобой. Мы совершаем исследовательскую поездку в библиотеку на Утар и заставили профессора Тотема для нас подписать разрешения.

Анакин колебался.

– Так ты идешь? – спросила Марит, нахмурившись. – Ты передумал? Я понимаю, миссия кажется опасной.

Анакин чувствовал внутреннюю борьбу, как будто он разрывался на части. Он знал свои обязанности как Джедая. Он должен был сообщить Оби-Вану о Ферусе. Но если его подозрения были верны, и ответы были на Лерии, это означало, что там же он мог найти ответы об исчезновении Феруса. Если он нарушит радиомолчание, то он может все подвергнуть опасности. Его единственный шанс найти Феруса и, возможно, Гиллама состоял в том, чтобы продолжать поддерживать свое прикрытие.

– Я не передумал, – сказал Анакин. – Пойдем.

Глава 13

Оби-Ван посадил корабль на главной общественной платформе в Утаре. Он закончил постполетную проверку и выпустил трап. Как только он начал спускаться, он увидел Сири, ждущую его внизу. Ее руки были на бедрах, а синие глаза извергали огонь.

Он предположил, что хороших новостей у нее нет.

Она заговорила, когда он был еще только на полпути. – Как ты мог скрыть это от меня, Оби-Ван? Ты думал, что сможешь это решить, и я никогда не узнаю? Ты боялся, как я отреагирую? – Она поставила одну ногу на трап, как будто была готова напасть на него. – Ну, так ты правильно боялся!

– Я тоже рад тебя видеть, Сири – сказал Оби-Ван, подходя к ней. Он дружил с Сири более десяти лет, и она как никто другой могла все еще поддеть его. Он задавался вопросом, в чем он был виноват. – Теперь не просветишь ли меня, о чем ты говоришь?

– Ферус пропал! – воскликнула она. – Не говори мне, что ты не знал.

Радость от встречи немедленно слетела с Оби-Вана. – Нет, я не знал.

– Разве Анакин не связался с тобой?

– Наш следующий сеанс связи должен состояться сегодня вечером, и я не получал никакого чрезвычайного сигнала. Ты уверена?

– Ферус связывался со мной по чрезвычайному каналу. Я была на миссии и не могла ответить целый час. Когда я попыталась связаться с ним, он не ответил.

– Он не посылал мне сигнал, – сказал Оби-Ван.

– Я думаю, что что-то случилось прежде, чем он смог, – сказал Сири. – Его сообщение было прервано. Но он говорил, что Анакин вылетел на миссию вместе с тайной командой. Они собираются нанести воздушный удар по охраняемой Андаранской транспортной посадочной платформе.

Оби-Ван резко остановился. – Что?

– Ты не знал?

– Конечно, нет. – Оби-Ван был поражен этими новостями. Он не мог переварить их. Джедай пропал, и Анакин не сообщил ему? Анакин согласился принять участие в воздушном налете против невраждебной планеты? Это казалось невообразимым.

– Я не понимаю, – сказал он. – Анакин был захвачен, или его заставили уехать с командой?

– Нет, – сказала Сири. – Это была его собственная воля. Ферус ясно выразился. Он, кажется, волнуется об Анакине.

Ферус часто волновался об Анакине, подумал Оби-Ван. Он уже заметил это. Ферус был обеспокоен, что Анакин как-нибудь мог подвести Орден.

И так и было. Оби-Ван почувствовал предательство, как будто его ударили в живот. Ему стало трудно дышать. Он боролся со своими эмоциями, удивляясь, насколько они глубоки. Он понял, что чувствует себя преданным. Почему Анакин не доверял ему?

Он сглотнул. – Ферус знает, куда Анакин направился?

– На Лерию. Это все. И это большая планета.

Он хотел, чтобы Сири отвела взгляд. Ее глаза не оставляли его лицо. Ее взгляд опалял его.

Он обещал следить за Ферусом как за собственным падаваном. И он потерпел неудачу.

Он не досмотрел за обоими падаванами. Это было невероятно, но это так.

Он не знал, что делать. Независимо от предпринятых шагов, любой из них может быть неправильным. И если он сделает неправильный шаг, он может потерять одного из них. Или обоих.

Мысли Оби-Вана безумно кружились. Он не мог сосредоточиться.

– Давай решать, что делать дальше. – сказала Сири решительно.

Это был путь Джедаев. Принять ошибку и идти дальше. Но сознание Оби-Вана находилось в ступоре.

– Мы должны проникнуть в школу, – сказала Сири. – Ферус все еще там. Я чувствую это.

Беспорядок в мыслях постепенно проходил, и Оби-Ваг вспомнил, почему он приехал на Андару.

– Я думаю, что Гиллам тоже там, – сказал он. – Но без помощи Анакина и Феруса мы не можем прочесать университетский городок и остаться не замеченными. Мы не можем приехать как Джедаи. Мы не можем надеяться, что нас никто не заметит. Мы должны сделать так, как будто мы всегда были там.

– Но как? – спросила Сири. – Безопасность там усилена невероятно. И мы не похожи на студентов.

– У меня есть идея, – сказал Оби-Ван.

Сири взглянула на него задумчиво. – Я могу сказать, что мне это не понравиться.

– Ты возненавидишь это, – сказал Оби-Ван.

– Ваши превосходительства, – президент Школы был сама любезность. – Как мило с вашей стороны рассматривать Школу Руководителей для обучения вашего сына.

Оби-Ван и Сири прошли в офис. Потребовалось всего несколько минут, чтобы связаться с Тайро, и тот быстро подделал некоторые документы.

– Спасибо за то, что Вы так быстро рассмотрели наш запрос, – сказал Оби-Ван.

– Королю и королеве Кортеллы здесь всегда рады, – сказал президент. – Теперь, сколько лет вашему сыну?

– Тринадцать, – сказал Оби-Ван.

– Одиннадцать, – одновременно сказала Сири.

Они посмотрели друг на друга.

– Два сына, – быстро поправился Оби-Ван. – У нас их два. Один для каждого из нас, – добавил он сердечно.

– Понятно. И вы хотите отдать обоих?

– Нет, – сказала Сири.

– Да, – одновременно сказал Оби-Ван.

– Помнишь, мы говорили об этом, а, дорогой? – сказала Сири, ее глаза с предупреждением смотрели на Оби-Вана.

Оби-Ван старался не улыбнуться. Он не помогал ей, наслаждаясь тем, как сильно Сири ненавидела все это.

– Конечно. Но ты согласилась со мной, как обычно, – сказал он.

Глаза Сири метали искры на Оби-Вана, но президент не видел этого. Сири надменно наклонила голову. Она сделала немного, чтобы изменить свою внешность, просто более строго зачесала назад свои волосы, но стала выглядеть по-королевски по сравнению с Оби-Ваном.

– Тем не менее, еще неизвестно, будут ли оба принца посещать это место, – сказала она нейтральным тоном. – Мы должны быть уверены, конечно, что Школа соответствует самому высокому стандарту.

– Это должна подходить нашим королевским сыновьям, – сказал Оби-Ван. Сири бросила на него такой взгляд, который говорил, позволь мне самой разобраться с этим.

– Конечно, – нервно сказал президент. – Начнем наш осмотр?

Оби-Ван и Сири встали. – Мы предпочли бы осмотреть все самостоятельно, – сказал Оби-Ван.

– Мы чувствуем, что мы проникнемся духом этого места, – сказала Сири. Она указала на одежды, в которых они путешествовали. – Мы оделись так, чтобы быть менее заметныим. Мы не потревожим ваших студентов.

– Мм, ах… вообще-то это не принято… – запнулся президент.

– Однако, это – наше пожелание, – сказал Оби-Ван тоном, который подразумевал, что оно не может быть отвергнуто.

– Если это вызывает проблему, то мы поищем в другом месте, – сказала Сири. – Есть превосходная школа на Алдераане…

– Нет, никаких проблем, – сказал президент. Он махнул рукой. – Вы можете все осмотреть. Я сообщу службе безопасностиь, что они вас не беспокоили.

Сири снова наклонила голову, Оби-Ван кивнул и они вышли.

– Если ты когда-нибудь устанешь быть Джедаем, ты будешь замечательной королевой, – сказал Оби-Ван Сири, как только дверь закрылась за ними.

– А ты ужасным королем, – сказала она. – Королевские сыновья?

– Я старался казаться напыщенным, – сказал Оби-Ван.

– Ты действительно думаешь, что нужно стараться? – спросила Сири. Ее ясные голубые глаза нехорошо вспыхнули. В центре любого кризиса Сири всегда была в состоянии шутить. Это никогда не переставало его удивлять. Теперь он с облегчением понял, что ее подначивание говорило ему, что она не считала его виновным в исчезновении Феруса. Он был благодарен своему старому другу. Он знал ее так хорошо. Она не говорила о своих чувствах, но всегда умела ему дать понять, какие они.

– Ты заметил, что президент немного нервничал? – спросил Оби-ван. – И это не потому, что он встречался с королем и королевой. Школа уже знает, что Ферус пропал.

– И они хотят сохранить это в тайне – кивая, сказала Сири. – Именно поэтому они не поместили школу в строгую изоляцию. Если обнаружится, что пропали уже два студента, они могут потерять студентов… и доход.

– Точно. Но школа тоже должна искать Феруса. Они будут искать в очевидных местах.

– Поэтому мы должны добраться до неочевидных, – сказала Сири. – Где начнем?

– Я думаю, надо найти Реймета Отема, – сказал Оби-Ван. – Ферус говорил несколько раз, как Реймет намекал, что знает кое-что об исчезновении Гиллама. И он также сказал, что он знает, как обойти систему безопасности. Ферус так и не узнал, так ли это, но…

– Он наш единственный ключ, – закончила Сири.

Они начали с нижних залов. Большинство студентов было на занятиях. Президент, должно быть, предупредил безопасность, и они проходили через все КПП.

Но залы были пусты, им не повезло найти Реймета. – Мы не продвигаемся вперед, – расстроено сказала Сири. – Может быть, стоит пойти к регистратуре. Мы можем что-нибудь придумать, чтобы получить доступ к расписанию занятий…

– Я не думаю, что это необходимо, – сказал Оби-Ван. – Ты забыла кое-что хорошее о занятиях.

– И что же?

Из скрытых динамиков раздался мягкий звуковой сигнал.

– Они заканчиваются, – сказал Оби-Ван.

Прозвучал голос, говорящий тихим, но настойчивым тоном. "Конец шестого занятия. Пять минут до седьмого занятия. Пять минут." Внезапно двери с шипением открылись, и студенты вылились в зал. Оби-Ван и Сири были оттеснены к стене, поскольку студенты бежали, толкались, бросали датапады друг другу или с волчьим аппетитом быстро перекусывали на ходу. Все же оба Джедая чувствовали усилие и браваду в разговорах и смехе. Эти студенты боялись.

Оби-Ван поприветствовал студента, который, казалось, подходил под возраст Феруса и Анакина. – Прошу прощения, ты знаешь Реймета Отема?

Высокий Флог кивнул. – Он в моем классе Текущих Галактических Политических Тенденций.

– Ты поможешь нам найти его? – спросила Сири.

– Не проблема. Вон он, – Флог указал на мальчика посреди зала, который перебрасывал на ходу маленький датапад из руки в руку.

– Спасибо. – Это был счастливый случай. Оби-Ван и Сири направились к Реймету.

– Ты друг Феруса Олина? – спросила его Сири.

Реймет гордо кивнул. – Мы – лучшие друзья. Он взглянул на них с опаской. – Эй, а вы его родители? Вы выглядите, как будто так и есть.

– Да, мы его родители, – сказала Сири. – Ты видел его сегодня днем?

– Нет, и это странно, потому что он находится в трех моих классах, – сказал Реймет. – Он заболел?

– Нет, Реймет, – сказал Оби-Ван. – Именно поэтому мы и приехали. Мы думаем, что Ферус пропал. Мы думаем, что это имеет некоторое отношение к тому, что случилось с Гилламом Тартури.

– Ты поможешь нам? – спросила Сири. – Ферус говорил, что ты знаешь нечто секретное о школе.

– Кое-что Я знаю, – осторожно сказал Реймет.

– Мы обещаем, что не расскажем школьному руководству о том, что ты нам покажешь. – сказала Сири.

Реимет все еще колебался. – Если ты не скажешь нам ничего, то тогда мы будем вынуждены пойти к директору, – указал Оби-Ван.

– Потише, – сказал Реймет. – В таком случае, я буду счастлив рассказать вам все, что знаю. Следуйте за мной.

Оби-Ван отметил, что это прозвучало как-то облегченно. Может быть, у Реймета была тайна, которая была тяжким бременем, и поэтому он продолжал намекать Ферусу, что он кое-что знает.

Студентов становилось все меньше, поскольку Реимет быстро вел их вниз, ниже уровня земли школы.

"Начало седьмого занятия". Мягкий голос плыл из динамиков.

Прихожая была пуста. – Быстрее, – шипел Реймет. – У меня только несколько минут до того, как я должен появиться на следующем занятии.

Он нырнул в складской чулан, а Оби-Ван и Сири быстро протиснулись вслед за ним.

– Разве ты не мог найти место побольше, чтобы нас скрыть? – спросил Оби-Ван, когда врезался в дюрастиловый ящик для инструментов.

– Если бы вы только смогли встать поплотнее, я бы мог… – Реимет начал шевелиться за ними, потом нагнулся куда-то вниз. -…хорошо, еще секунду… ногу переставьте… нет, в другую сторону… спасибо…

Реймет открутил панель от стены. Открылась большая шахта инженерных коммуникаций.

– Туда, – сказал он.

– Что там? – спросил Оби-Ван, заглянув в проем.

– Когда шел ремонт, то были использованы старые электрические и водные системы, – объяснил Реймет. – Это было дешевле, чем сломать их. Здесь целая система сервисных трубопроводов. Они ведут к старым системным помещениям.

– Ты показывал это Ферусу? – спросила Сири.

Реймет кивнул. – Мы собирались исследовать вместе, в свободное время. Я не знал, что он пропал. Я искал бы его…

– Ты думаешь, он с Гилламом? – спросил Оби-Ван. Он пристально посмотрел на Реймета.

Сдержанность покинула молодого человека, и он стушевался. – Я не знаю, – сказал он. – Я думаю, что Гиллам все еще здесь, несмотря ни на что. Я видел его той ночью, когда он исчез. Он тоже знал о старых сервисных трубопроводах.

– Ты думаешь, Гиллам скрывается? – спросила Сири.

Реймет кивнул. – Я не виню его. С таким отцом как у него, я бы тоже скрывался. Именно поэтому я никому ничего не сказал. – Он с тревогой посмотрел на них. – Но теперь я не совсем уверен. Я могу понять, почему Гиллам скрывается, но не пойму, почему Ферус делает это. Он же не такой как Гиллам.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Оби-Ван.

– Может быть, я не должен говорить это, – сказал Реимет. – Он не такой, я полагаю. Гиллам просто… не хороший. – Он тревожно переступал с ноги на ногу. Было ясно, что он волновался, что сказал слишком много. – Они усилили дополнительные меры безопасности, а я опаздываю на занятие. Еще одно опоздание и я временно отстранен. Не то, чтобы мое отчисление разбило мне сердце. Но это сильно расстроит моего старика.

– Иди, – сказал ему Оби-Ван. – Мы начнем отсюда.

Реймет внезапно потупил глаза. – Я действительно надеюсь, что вы найдете его. Он мне очень понравился. – Реймет поспешил за дверь.

Оби-Ван заглянул в проем. Он мог видеть, где пыль была нарушена, но было невозможно сказать, кем или сколько их было.

– После Вас. – сказала Сири.

Оби-Ван залез в трубу. Ему пришлось наклониться и двигаться медленно из-за своих размеров. Сири было легче.

– Быстрее, – подгоняла она его.

– Хочешь пойти первой?

– Если смогу обойти тебя, то да.

Оби-Ван увидел свет в конце трубы и ускорил темп. Он выскользнул из трубы на эластичный пол. Он понял, что все было покрыто мхом. Вокруг была влажность и заплесневелый запах. Плесень отметила стены мутными разводами. Воздух был спертым и сырым.

– Это похоже на своего рода резервуар, – сказала Сири. Она вынула и подняла световой стержень. – Вполне возможно, если это было водопроводом.

Оби-Ван почувствовал, что пол прилип к его ботинкам. – Здесь пара проходов. Какие будут идеи? – Он повернулся к Сири, и сразу же почувствовал движение Силы в пространстве. Она заинтересованно осматривалась вокруг себя, посылая Силу, пробуя достигнуть своего падавана. Оби-Ван присоединился к ней, обращаясь к Силе с просьбой помочь им определить местонахождение Феруса.

Они поворачивались одновременно и оказались у прохода с левой стороны от них. Теперь они чувствовали. Сила вошла в сырое, темное место и они знали, Ферус был недалеко.

Сири подняла световой стержень над головой. – Я думаю, мы находимся в старой водоочистной системе. Видишь впускные трубы?

– Тут закрытые вентили для воды, – сказал Оби-Ван, оглядывая комнаты, которые они проходили. Некоторые отсеки все еще имели дюрастиловые двери. В остальных двери наполовину сгнили или их не было совсем.

Сила ощущалась все сильнее. Впереди они увидели отсек с неповрежденной дверью. Она была заперта на новый замок.

Сири достала свой световой меч. Через секунду металл отвалился, давая им проход в помещение.

Ферус сидел посреди комнаты. Он быстро встал, оказавшисьь перед ними. – Я сожалею, что пришлось меня спасать, Учитель, – сказал он Сири. – Я сожалею, Мастер Кеноби.

– Все мы иногда нуждаемся в помощи, – сказал Оби-Ван.

– Несколько больше, чем другие, – сказала Сири, усмехнувшись Оби-Вану.

Ферус настолько отличался от Анакина, подумал Оби-ван. Анакин улыбнулся бы ему, как только он вошел. Самое время, сказал бы он. Или возможно, я надеюсь, что Вы принесли мой завтрак. Он чувствовал горячую потребность найти своего падавана. Которая разбавлялась чувством ярости, что он ушел.

– Что случилось? – спросила Сири Феруса. – Ты в порядке? Где твой световой меч?

– Он спрятан в моей комнате. – Ферас скривился. – Одна из моих ошибок. Я спустился сюда, разыскивая Гиллама, вместо того, чтобы сначала подождать. Я думал, что если я найду его, я смогу предотвратить отлет Анакина с тайной командой. Вместо этого Гиллам сам нашел меня.

– Гиллам? – удивленно спросил Оби-Ван.

Ферус кивнул. – Его никто не похищал. Он сам все организовал.

Оби-Ван почувствовал волну нетерпения. Он должен был подумать об этой возможности. Он не мог представить, что сын может сделать такую вещь своему отцу. Независимо от того, что он повидал в своей жизни, независимо от того, перед каким злом он оказывался, он, тем не менее, был удивлен неприязнью сына столь влиятельного отца. Его всегда удивляло, как можно предать близкого человека.

– Я не понимаю, зачем он запер тебя здесь, – хмуро сказала Сири.

– Во время поисков я нашел потайное место, – сказал Ферус. – Оно дальше по коридору. Его датапад был спрятан в стоке за шлюзом, в пластоидном сливе. Я только собрался включить его, когда услышал, что кто-то пришел. Это был Гиллам и некоторые члены тайной команды. Мне удалось спрятать датапад, но они забрали мой комлинк.

– Что они сделали? – спросил Оби-Ван. Он чувствовал, как страх проникает в него. Все-таки тайная команда была вовлечена.

– Они подумали, что я просто любопытный студент, – сказал Ферус. – Я решил не сопротивляться, чтобы они не раскрыли меня и тем более Анакина. Они не знали, что сделать со мной. Они боялись, что я сообщу о них. Они обыскали меня, но я использовал Силу, чтобы сбить их с толку, поэтому я смог прикрыть датапад Гиллама. Тогда они оставили меня здесь. Гиллам принес мне еду, но я не видел его уже несколько часов.

Ферус достал датапад. – Они оставили меня в одного, и я просмотрел его. Прежде всего, смотрите – это Сенатская печать.

Оби-Ван взял датапад. Он узнал символ Андары на задней панели. – Датапад принадлежит Берму Тартури. – Он подумал секунду. – Скорее всего, Тартури был прав. Кто-то действительно ворвался в его офис и перерыл его вещи. И сделал это его собственный сын.

Ферас кивнул. – Это еще не все. На датападе есть письма с требованием выкупа. Два из них отправлены. Я думаю, что Гиллам планирует приписать собственное похищение своему отцу.

– Зачем он это делает? – спросила Сири. – Неужели он так сильно его ненавидит?

– Даже еще больше, – сказал Ферус. – Но это не все. Вы связались с Анакином?

Оби-Ван покачал головой. – Он не докладывался. Сейчас он должен быть на пути или уже даже прибыть на Лерию, но его комлинк выключен.

Ферас серьезно посмотрел на них. – Последнее письмо берет ответственность за смерть Гиллама. Оно еще не отправлено, но автоматически отправится в пять часов.

– Он собирается подставить отца в собственном убийстве? – сказал Оби-Ван.

– Но как? – спросил Сири. – Им будет нужно тело. Будет же какое-то расследование.

– Я думал об этом, – сказал Ферас тихо. Он провел рукой по волосам в редком волнении. – Что, если Гиллам планировал добыть тело? Кто-то такого же возраста и строения, кто немного похож на него. Они могут подбросить документы на тело или около него.

– Они должны рассчитывать на большой хаос и беспорядок, – сказала Сири. – Существует много тестов, с помощью которых можно определить идентичность.

– Тайная команда собирается начать войну между Андарой и остальными планетами системы, – сказал Оби-Ван. – Они, возможно, сами не понимают этого, но так будет. Это, конечно, создаст хаос. – Он внезапно понял то, что Ферус, размышлявший в этой влажной клетке, уже соединил в единое целое. – Им просто нужно тело. – Он вспоминал информацию, которую у него была на Гиллама, его рост, вес, цвет волос. – И они выбрали…

– Анакина, – сказал Ферус.

Глава 14

– Если это не сработает, я вас не знаю, – сказала Рана Галион. Ее остроконечные белые волосы, казалось, ощетинились как мех, когда она рассматривала тайную команду.

Марит кивнула. – Понятно.

– Но лучше бы это сработало, – добавила Рана Галаион.

– Сработает. – сказал Ролэй.

Синие прозрачные глаза Раны Галаион охватили группу. Она вздохнула. – Если бы у вас не было таких высоких рекомендаций, я бы не поверила вам, – пробормотала она. – Вы похожи на группу детей.

Анакин вынужден был согласиться. Ролэй был тощим и бледным под ботанской гривой. Зи полноват. Тула всегда выглядел, как будто он только что проснулся, а Хурана казалась небольшой и застенчивой.

Но он также видел, что Ролэй был жесток, почти безжалостен, Зи мог проанализировать и решить любую техническую проблему меньше чем за пять минут, Тула был блестящим стратегом, а Хурана умела убеждать и была бесстрашна. Марит была умна и находчива. Он сам бы доверился этой команде.

Рана нажала на кнопку связи на своем золотом браслете и прочитала цифровое закодированное сообщение, высветившееся на нем. – У меня мало времени. Кто ваш ведущий пилот?

Анакин вышел вперед. – Я.

Рана пристально посмотрела на него. Анакин подумал, что это был бы самый пугающий взгляд, который он когда-либо испытывал – если бы он не вырос в Храме. Однажды вы можете оказаться лицом к лицу с таким Джедаем, как Мейс Винду, и никто больше не сможет вас запугать. Он не отвел взгляда и встретил ее без дрожи.

Она коротко поклонилась. – Ты кажешься компетентным. Сможешь ли ты пилотировать звездный истребитель?

– Я могу летать на чем угодно.

– Я почти верю этому, – пробормотала она, взглянув на него по-другому. – Ты знаешь, как стрелять из лазерных орудий по цели?

Анакин взглянул на Марит. – Я полагал, что не будет никакой активной стрельбы.

Рана сердито бросила. – Кто здесь главный?

– Все мы, – сказал решительно Ролэй. – И все мы знаем, как стрелять из лазерных орудий. Мы готовились к этому.

– Вы все рассказали команде? – спросила Рана, скептически подняв бровь.

– Без конечных деталей, – вежливо сказал Ролэй. – Мы ждали точного времени вылета и уточнений по делу.

Рана снова посмотрела на браслет. – Тогда за дело. Вы можете осмотреть истребители. Ваш вылет через тридцать минут.

Марит взорвалась, как только Рана вышла из комнаты. – Что все это значит? Что ты имел в виду, что ты не рессказал команде? Что знаешь ты, чего не знаем мы? Мы должны голосовать за все!

– Успокойся, – сказал Ролэй, глядя на дверь, чтобы удостовериться, что Рана ничего не услышит.

– Не успокаивай меня, – еще больше распаляясь, сказала Марит. – Скажи мне правду!

– Миссия просто чуть-чуть изменилась, – сказал Ролэй. – Мы должны открыть огонь по флоту.

– Открыть огонь? – переспросил Анакин. – Но это же объявление войны!

– Это не наша забота, – сказал Ролэй. – Нас наняли сделать работу. И точка.

– Подожди – сказала Марит. – Почему ты не сказал нам об этом? – Она посмотрела на Зи, Хурану и Тулу. Те старательно отводили глаза. – Вы все знали, кроме меня?

– Я тоже не знал, – указал Анакин.

Но никто не обратил на него внимания.

– Все мы голосовали, чтобы подождать, чтобы сказать тебе, пока не окажемся здесь, – сказала Хурана. Она не ответила на жгучий взгляд Марит.

– Мы думали, справишься ли ты, – сказал Ролэй. – После последней миссии у тебя появились некоторые предубеждения к органическому повреждению.

– Органическому повреждению?- не веря ушам, сказала Марит. – Вот как вы теперь это называете? Они же были живыми существами!

– Марит, как ты думаешь, что мы делаем? – спросил Ролэй. – Это не школа и не игра. Все мы согласились, что начнем этот бизнес и мы начали. Мы все согласились, что мы сами вершим наши судьбы.

– И точка, – сказала сердито Марит. – Все мы согласились с этим. Никто не был против.

– Я понимаю тебя, Марит, – сказал Ролэй. – Но теперь надо идти дальше. И вот мы здесь. Ты останешься с нами, или нет?

Анакин смотрел на лицо Мариа. Он видел, что она была сломлена. Никого не заботило, что думал он, но он оказал бы полную поддержку Марит, если бы она решила отступить.

– Я остаюсь, – сказала она тихо.

Вся группа вздохнула облегченно. Даже Ролэй, хотя он пытался это скрыть.

– Подождите, – сказал Анакин. – А как насчет меня? Я – часть команды. Разве я не могу тоже голосовать?

Ролэй так взглянул на Анакина, что тот почувствовал холод. Выглядело так, как если бы Анакина не было вообще.

– У нас нет на это времени, – сказал Ролэй. – Давайте осматривать истребители.

Внезапно снова появилась Рана Галион. – У нас небольшие изменения во времени нападения. Мы должны пробежаться по координатам и предупреждающим системам. Пройдемте в комнату для переговоров.

Ролэй махнул группе рукой. – Идем.

– Пока вы ходите, я проверю истребители, – сказал Анакин. Мне надо осмотреть систему управления и понять, смогу ли я обращаться с ней.

Ролэй взглянул на него. – Я думал, ты говорил, что можешь летать на чем угодно, – он зашипел, чтобы Рана не слышала.

Анакин пожал плечами. – Я надеюсь, что смогу, – прошептал он. – Я не скажу тебе всего. Но с другой стороны, ты же тоже не говоришь мне все, не так ли?

Ролэй бросил на него убийственный взгляд. – Мы идем, – сказал он Галион. – Ты, – он сердито зашептал Анакину, – проверь звездные истребители. Потом тебе нужно будет дать остальным несколько быстрых уроков.

Анакин ждал, пока группа уйдет с Раной. Затем он поспешил к ангару. Времени было немного. Теперь у него не было выбора. Он не мог позволить, чтобы миссия продолжилась. Он должен повредить истребители, теперь он это знал. Он и близко не подошел к ответу, что случилось с Ферусом или Гилламом, и он был недалеко от начала войны. Он, вероятно, нарушил все Джедайские правила в анналах истории.

Лерианские звездные истребители были модифицированными Дельта-6 Воздушный фантом, которыми он пользовался. Анакин знал каждый болт на двигателе. Он раздумывал минуту. Он должен был повредить что-нибудь так, чтобы зажегся предупреждающий огонек на приборной доске, но не подвергло бы судно опасности. Он хотел дать пилотам больше времени, чтобы вернуться и приземлиться. Это должно было быть что-то, что немедленно вынудит их прервать миссию.

Конденсаторы лазерного орудия. Анакин распахнул эксплуатационную панель. Небольшие инструменты были закреплены на панели, чтобы их можно было легко достать. Он выбрал маленький сервопривод и через минуту отключил конденсатор.

Он направился к следующему судну, задаваясь вопросом, если он изменит систему охлаждения двигателя, будет ли этого достаточно, чтобы двигатели лишь немного перегрелись. Это добавило бы небольшую настойчивость к решению прервать миссию…

– Что ты делаешь?

Голос Марит эхом пронесся по ангару. Анакин остановился и выглянул из-за контрольной панели.

– Только небольшая дополнительная настройка.

Она пошла вперед и заглянула в систему управления. – Ты думаешь, я настолько глупа, Анакин? Ты отключил конденсаторы лазерного орудия. Я изучала проекты этого двигателя. Я вернулась, чтобы посмотреть, нужна ли тебе помощь. Я предполагаю, что это не ты, не так ли? – она повернулась и посмотрела на него. Их лица были очень близки. Он смог увидеть догадку и разочарование в ее глазах. – Почему?

– Ты же не думаешь, что мы должны продолжить эту миссию, – сказал Анакин.

– Я проголосовала за, – голос Марит был настойчив. – правила группы…

– Но и я часть группы! Правило – это что все решения должны быть единодушными. Почему же Ролэй не разрешил мне голосовать?

Марит переступила с ноги на ногу. – Он говорит, что новые члены не должны иметь полных прав на участие в голосовании, пока они не прошли миссию…

– И вы голосовали за это, или просто Ролэй сказал вам? – Тишина Марит сказала ему, что он прав. – Таким образом, я должен рисковать своей жизнью, не имея мнения о том, что мы делаем? Ты думаешь, что это справедливо?

– А ты думаешь, что справедливо выводить из строя наши двигатели, чтобы получить то, что ты хочешь? – Голос Марит повысился от напряжения. – Как ты мог это сделать? Я доверяла тебе! Я привела тебя в группу!

Карие глаза Марит выражали гнев и упрек. Анакин чувствовал, что нужно сказать правду. Он был должен ей.

– Я Джедай. – сказал он. – Я не настоящий студент в Школе Руководителей. Меня послали туда, чтобы расследовать исчезновение Гиллама Тартури.

– Гиллама? – Марит была удивлена.

– Разве ты не хочешь знать, что с ним случилось? – спросил Анакин. – И прежде, чем мы улетели, исчез Ферус Олин. Что если Ролэй имеет какое-то отношение к этому? Что если он финансирует команду деньгами от выкупа? Он отвечает за ваше казначейство, и он же эксперт безопасности. Он один связан с Раной Галион. Что если она заставила его похитить Гиллама? Все части сложились. Почему он лгал тебе об этой миссии? Разве ты не хочешь понять, почему?

Марит выглядело грустной. – Мне жаль, что ты раньше не сказал мне.

– Я говорю теперь.

– Ты ничего не понимаешь. Гиллам… – Марит заколебалась.

– Ну так скажи мне, – рассердился Анакин. – Что Гиллам?

– А что Гиллам? – Раздался насмешливый голос за его спиной.

Анакин обернулся. Гиллам Тартури стоял, облокотившись на крыло истребителя. Он был такой же высокий как Анакин, и их взгляды скрестились. Анакин был шокирован и волна тревоги прокатилась по нему.

Анакин оглянулся на Марит. Она медленно кивнула.

– Гиллам и есть команда, – сказала она. – Это была его идея. Он создал ее. Он составил устав. Он рекрутировал нас. Мы бы ничего не сделали без него. Мы были бы кучкой несчастных изгоев.

– Ты подстроил свое похищение, – сказал Анакин Гилламу. – Зачем?

– У меня свои причины,- беспечно ответил Гиллам.

Марит заговорила в свой комлинк. – Вы нужны нам, – сказала она решительно.

– Что происходит? – спросил Анакин.

Вместо ответа он услышал мягкий звук извлекаемого ею бластера. Он мог легко остановить ее, но не сделал. Марит навела на него бластер, и было видно, что она вынуждена это сделать. Через несколько секунд остальная команда примчалась в ангар. Их бластеры были наготове. И все они были нацелены на Анакина.

– Прости. – сказала Марит.

Глава 15

Взгляд Марит был печален. Ролэй и Гиллам казались одержимыми целью. Но остальные – Хурана, Тула и Зи – выглядели испуганными. Почему они были испуганы? Анакин чувствовал, что здесь была какая-то тайна. Гиллам и Ролэй были за одно, и они держали в узде остальную сопротивляющуюся команду. За исключением Марит.

Здесь есть что-то такое, что даже Марит не знает.

Он вывел из строя лазерные орудия на двух истребителях,- сказала Марит остальным. – Но все в порядке, я знаю, как их починить. – Она повернулась к Анакину. – Мы задержим тебя, пока благополучно не выберемся отсюда.

Анакин помотрел на Гиллама. – И все, Гиллам? Почему ты не скажешь ей, что ты действительно хочешь сделать?

– Извини, Марит, – ухмыльнувшись, сказал Гиллам. – Это не весь план.

– Какой план, Гиллам? – спросил Анакин.

Марит вопросительно посмотрела на Гиллама.

– Как может похищение опозорить Сенатора Тартури, если он не вовлечен в нечто более ужасное? – сказал Гиллам Марит.

– А мы к тому же получаем очень большое вознаграждение от Раны Галион. – добавил Ролэй.

– Подумай о том, что будет сделано для противостояния, Марит, – сказал Гиллам. – Сенатор похищает собственного сына, чтобы бросить подозрение на лерианцев. А затем что-то идет не так, и его сын умирает…

– И это его ошибка, – фыркнул Ролэй. – Он пожертвовал своим сыном, чтобы сохранить власть.

– Я не понимаю. – сказала Марит.

– А я понимаю, – сказал Анакин. – Они хотят убить меня.

Потрясенно, Марит перевела взгляд с Гиллама на Ролэя. – Это не правда.

– Вообще-то, мы собирались поручить этот ответственный шаг Ране Галлион, – сказал Гиллам. – Но так как ты уже все знаешь… – Он помахал бластером и улыбнулся Анакину.

– Но ты не Гиллам – они поймут это, – сказала Марит.

– Они как-нибудь замаскируют тело, – сказал Анакин. – Я уверен, Рана Галион найдет способ. Меня примут за Гиллама. И Сенатор Тартури не только будет опозорен среди собственных людей, он своими руками начнет войну. Он не сможет вести расследование, даже если захочет.

– Которого не будет, потому что его это не волнует, – сказал Гиллам. – Он просто позаботится о своих Сенаторских привилегиях, которые будут под угрозой.

– Блестящий план, – сказал Ролэй.

Марит уставилась на них двоих. – Вы оба сумасшедшие.

Гиллам печально покачал головой. – Бедная Марит. Ты перенервничала на Тирелле. Вот почему мы не могли доверять тебе.

Марит посмотрела на Тулу, Хурану и Зи. – Вы согласны с этим?

Всем троим было не по себе.

– Гиллам говорит, что мы должны быть воинами, – сказала Хурана. – Это единственный путь.

– Я отвечаю только за технические вещи, – сказал Зи.

– Это не имеет никакого отношения ко мне, – сказал Тула.

– Да, я должен отметить еще кое-что, – сказал Гиллам. Из-за исчезновения еще одного студента, школа ввела зеленый код безопасности. И это означает, что все пропуска отменены. Вы все пропустили трехчасовую проверку.

– Я знал, я должен был расширить радиус действия на наших комлинков, – пробормотал Зи.

– Что означает, что мы исключены, – сказала Хурана.

– Что означает, дорогие друзья, что нам не нужно никуда идти, – сказал Гиллам. – Там большая галактика. Только мы есть друг у друга. И это хорошо. Вместе мы можем стать лучшими. Мы сможем иметь все, что захотим, если мы просто будем вместе. Сначала мы делали все это, потому что мы никому не нужны. Но теперь мы можем делать, потому что мы лучшие. Мы принадлежим сами себе.

Голос Гиллама был низким и убедительным. Анакин видел харизму и очарование, что заставило этих студентов присоединиться к нему.

– Может быть, остальные никому и не нужны, – сказал Анакин. – Или ты убедил их, что это была правда. Не знаю. Но как насчет тебя? Ты сын могущественного Сенатора. Кому не нужен ты?

Лицо Гиллама стало белым от внезапной ярости, и впервые Анакин мог увидеть, что он был способен убить его. – Моему отцу! – закричал он. Гиллам с усилием восстановил контроль над собой. – И теперь он поймет, как он ошибался. Все поймут, кто недооценивал меня. Ну, Марит? Ты с нами?

Марит повернулась к Анакину. – Мне некуда больше идти, – сказала она.

– Марит, мы не делаем ничего неправильного, – сказал Гиллам. – Мы делаем то, что собирались делать. Мы знали, каковы ставки.

Анакин взглянул на Марит. – Ты знала, что ставкой будет убийство?

– Никто тебя не спрашивает, – огрызнулся Гиллам. – Ты уже покойник.

– Он Джедай, – сказала Марит. – Если ты думаешь, что все пройдет гладко, подумай еще раз.

Гиллам пожал плечами, подходя ближе к Анакину. – На него направлено шесть бластеров. Даже если ты не будешь стрелять, я не думаю, что у нас будут проблемы. Я знаю Джедаев. Я всю свою жизнь видел их в Сенате. Они в основном слуги Сенаторов. Какой бы ни была власть, которую они имели, теперь она ушла.

Гнев разлился по Анакину. Он видел, что Гиллам был воспитан в привилегиях, и как это развратило его. Он видел, что Гиллам рассчитывал на чувства других, как они чувствовали себя потерянными и одинокими в мире, который он знал, а они нет. Он взял их умы и сердца и слепил их в оружие, нацеленное на его отца. Команда не думала о правосудии. Она думала о мести.

Анакин подпрыгнул и ударил ногой по дуге, выбивая бластер из рук Гиллама, одновременно протянул руку и, используя Силу, вырвал бластер у Ролэя. Он приземлился на одну ногу и использовал другую, чтобы разоружить Тулу метким ударом, в то же самое время выхватывая бластер из рук Зи. Он использовал колено, чтобы выбить оружие у удивленной Хураны, затем просто забрал последний у Марит. Вся атака заняла буквально секунды. У команды едва было время моргнуть.

Теперь они уставились на него и на свои пустые руки. Были стук сердца, момент тишины и удивление. Анакин вытащил и зажег свой световой меч, удерживая его в таком положении, что любой Джедай расценил бы как готовность к нападению. Он был готов нанести удар. Он не хотел причинить кому-нибудь боль. Это было его первым делом. Но он должен остановить миссию команды.

– Просто не шевелитесь, – сказал он им.

Анакин почувствовал движение за собой и немного повернулся. В ангар вошла Рана Галион. Как только она увидела световой меч, она нажала кнопку на своем браслете.

Гиллам улыбнулся. – Похоже, твоя удача кончилась, Джедай.

– Джедаю не нужна удача, – сказал Анакин наблюдая, как атакующие дроиды влетали в ангар.

Бластерный огонь, извергаемый дроидами, был нацелен на Анакина, но имел достаточный разброс, чтобы он испугался за Марит и остальных. Команда попадала, хватаясь за свои бластеры. Анакин сразу увидел свои ошибки. Гиллам и Ролэй уже подобрали бластеры и пытались прицелиться в него. Огонь дроидов был силен. Марит нырнула за истребитель. Он не думал, что мог рассчитывать на ее помощь. Она казалась ошеломленной.

Он видел триумф на лице Гиллама, когда тот поднял и нацелил бластер, и гнев Анакина вернулся. Он обратился к Силе. Он помнил уроки, полученные от Соары Антаны, великого Мастера Джедая. Сила исходит из спокойствия, сказала она. Найдите ваш центр спокойствия, даже посреди битвы.

Он видел растянутое перед собой время, подобно ленте. Он видел как оно замерзало подобно льду в реке. Он видел, что у него была масса времени сделать все как надо.

Протянув руку, он выбил бластер Гиллама и послал его в полет через весь ангар. Тот сильно ударился о стену и от удара развалился. Улыбка Гиллама исчезла.

Одновременно он начал двигаться, отвлекая огонь дроидов от прячущихся Тулы и Хураны, толкнул Зи за дюрастиловый контейнер, и ударил атакующего дроида, попав по его панели управления.

Вдруг лазерные орудия звездного истребителя справа начали стрелять. В кабине сидел Гиллам.

Анакин не терял чувства замороженности времени. Он был властелином времени. Лазерные орудия волновали его не сильнее, чем атакующие дроиды. Ему все казалось таким простым. Он видел огонь прежде, чем тот возникал, и он знал, куда следует сместиться, чтобы избежать его. Его перемещения были похожи мерцающий шелк, на жидкость, как если бы он не имел мускулов и костей.

Сейчас его Учитель уже был здесь. Он уже мог почувствовать его. Но он не нуждался в нем.

Он крутанулся в воздухе, вынося двух боевых дроидов, после чего перепрыгнул через орудийный огонь прямо к кабине истребителя. Одним ударом назад он сбил последнего дроида. Вспышка осветила потрясенное лицо Гиллама, когда он одним ударом разрезал ветровое стекло. Одной рукой он выдернул Гиллама с места пилота, а затем сам занял его. Он выключил двигатели и вывел из строя лазерные орудия.

Сири и Ферус стояли с активированными световыми мечами, охраняя Ролэя, Марит, Хурану и Зи. Оби-Ван схватил Рану Галион.

Он посмотрел на своего Учителя. Он ждал Оби-Вана, чтобы признаться ему. Миссия закончилась успешно. Он нашел Гиллама и предовратил вторжение.

Он ждал, сидя в кабине и смотря вниз. Он чувствовал прилив триумфа к своим щекам. Сири одним глазом смотрела на него, как и Ферус. Он мог видеть изумление на их лицах. Но его Учитель так и не взглянул на него.

Глава 16

Никогда Об-Ван не видел такой демонстрации Силы от падавана. От Великих Мастеров Джедаев, да. От Куай-Гона, под конец его жизни. Но от кого-то столь молодого? Энергия Анакина поразила его. Он замечал это прежде, но сейчас, когда он увидел ее в открытую, она его потрясла.

У него не было шанса действовать, помочь. Анакин был как размытое пятно. Он, казалось, был сразу везде. Он уничтожил десять атакующих дроидов, разоружил противников, и вывел из строя два лазерных орудия без колебаний, даже с небольшой улыбкой на лице.

Он видел, что Сири и Ферус так же были удивлены глубокой связью Анакина с Силой. Тем, что он, казалось, знал, что должно было случиться, тем, что он был в состоянии избежать огня прежде, чем тот начинался. Поразила – и взволновала.

Беспокойство обосновалось в костях Оби-Вана, присоединяясь к его разочарованию и гневу, которые он пытался уничтожить в своем сердце. Иметь падавана, столь одаренного, который был способен так ошибаться – это был ему даром, обучать его. И это же было его бремя.

Сначала он даже не мог смотреть на Анакина. Он мог только сконцентрироваться на делах, находящихся под рукой.

Рана Галлион попыталась ускользнуть от него, но движением светового меча он остановил ее. – Как Вы смеете! – закричала она. – Я уверяю Вас, я понятия не имею, что эти отступники делают здесь. Моя служба безопасности сообщила мне, что сюда кто-то проник, и я пришла и увидела сражение. – Она смотрела на тайную команду так, как будто никогда раньше их не видела.

– А зачем Вы послали дроидов атаковать Джедая? – спросила Сири.

– Как нелепо. Я не знала, что здесь был Джедай, – сказала Рана Галион. – Мы послали дроидов, так как это обычная процедура, когда нарушена безопасность.

Девочка по имени Марит подняла свой подбородок и высокомерно уставилась на Рану. – Она лжет, – сказала она. – Обо всем. Я больше не студентка, но я вижу, что получила сегодня свой первый настоящий урок. Предательства – способ галактических действий. – Она посмотрела на Анакина.

Он покачал головой, как будто извиняясь перед ней. – Я верил в то, во что вы верили, – сказал он.

– Тогда ты был так же глуп, как и я, – мягко сказала Марит.

– Вы поверите ее слову больше, чем моему? – раздраженно спросила Рана Галион.

– Это будет решать Сенат, – сказала Сири. – Эти студенты, без сомнения, будут свидетелями. Они уже исключены, поэтому они безусловно будут в нашем распоряжении.

– Исключены? Я так не думаю, – сказал Гиллам. – Я хочу поговорить со своим отцом!

– Твой отец может не захотеть говорить с тобой после того, как узнает, что ты пытался подтолкнуть его на убийства, – сказал Оби-Ван.

– Откуда такая ложь, – спросил Гиллам. – Я едва сбежал от своих похитителей. Она похитила меня!- взвизгнул он, указав на Рану Галион.

– Щенок! – закричала Рана.

Ферус вынул датапад Гиллама. – Может, ты еще раз подумаешь, о чем говоришь, Гиллам. Узнаешь это?

Гиллам побледнел, но только на мгновение. – Я не знаю, о чем он говорит. Я даже не знаю, кто он. Я никогда не видел этот датапад. Он, без сомнения, просто очередной завидующий студент.

– Нет, он Джедай, – сказала Сири.

Гиллам встревожился. – Он тоже Джедай?

– Они повсюду, – ошеломленно сказал Тула.

– Я никогда не представляла, сколько же ты лжешь, – сказала Марит Гилламу. – Для тебя дыхание и ложь – одно и тоже. Эта команда никогда не была наша. Она не была способна объединять вместе, чтобы делать что-то хорошее. И это все ты. И если ты думаешь, что остальные собираются поддержать твое вранье, то ты не только лгун, но еще и сумасшедший. Как ты сказал, Гиллам, у нас нет ничего, чтобы проиграть.

– Истинная правда. – сказал Зи, а Тула кивнул.

Гиллам выглядел взволнованным. Он открыл рот и затем плотно закрыл. И, скрестив руки на груди, повторил. – Я хочу видеть своего отца.

– Ты скоро его увидишь, – сказала Сири. – Мы берем вас всех на Корускант. Власти Сената разберутся в этом беспорядке.

Сири увела протестующую Рану Галион прочь. Ферус сопровождал команду к открытым дверям ангара.

Оби-Ван остался наедине с Анакином. Наконец выпало время поговорить со своим падаваном. И все же он не мог найти правильные слова. Он знал, глядя на нетерпеливое лицо падавана, что Анакин действовал от чистого сердца. Если Оби-Ван видел тень на этом сердце, он знал, что она причиняла боль его падавану. По-любому, Анакин был все еще мальчиком. Ранимым, любящим, взволнованным мальчиком с великим даром, который он полностью не понимал.

Еще он был также молодым человеком, почти взрослым, который мог причинить большое зло. Другим, да. Но больше всего, себе.

– Они собирались совершить набег на Андару, – сказал Анакин, устав от молчания Оби-Вана. – Но сначала они собирались убить меня…

– Я знаю, – сказал Оби-Ван. – Все это было на датападе Гиллама. Ты бы знал это, если бы искал Феруса.

Анакин вспыхнул. – Я не знал, где он был.

– Ты не искал.

– Я предполагал, что он был на Лерии или Андаре. Я думал, что тайная команда знала, где он…

– Ты даже не искал! – закричал Оби-Ван. – Твой товарищ Джедай пропал, и ты даже не искал!

– Я думал, что лучше будет оставаться под покрытием, – сказал Анакин. Он был удивлен резкостью Оби-Вана. Оби-Ван никогда не поднимал на него голос. – Я проник в команду. Я думал, что лучший шанс найти и Гиллама и Феруса еще представится.

– Ты хотел участвовать в набеге, который бы начал войну, – продолжил Оби-Ван. Он должен был изо всех сил сдерживать свой голос. Он должен быть спокойнее насколько это возможно.

– Я не знал о набеге! – запротестовал Анакин. – Я имею ввиду, я знал, что они собирались сделать кое-что, но это была лишь демонстрация силы, чтобы показать андаранцам, что можно вторгнуться в их воздушное пространство. Я не знал, что у них были планы разрушить их флот. Как только я узнал об этом, я вывел из строя лазерные орудия.

– Анакин, ты оставил своего товарища Джедая заключенным в тюрьму и ушел на миссию с группой, которой у тебя не было никаких причин доверять, – сказал Оби-Ван. – Ты был неправ каждый раз. Разве ты не видишь это?

Анакин ничего не сказал.

– Ты не связался со мной, чтобы сказать, что Ферус пропал…

– Я бы поставил под угрозу наше прикрытие…

– Ты был обязан! – Голос Оби-Вана резанул как лазерный кнут. – Так же, как я был обязан Сири. Ты предал меня и Орден своими действиями. И твоя неспособность видеть это беспокоит меня хуже всего.

– Я сожалею, Учитель.

Оби-Ван покачал головой. В нем росла печаль. – Все это слова, падаван.

Рот Анакина сжался в линию. – Я не знаю, что Вы хотите от меня.

Честность. Лояльность. Терпение. Повиновение. Оби-Ван думал об этих вещах, но ничего не сказал. В конце концов, это тоже были только слова.

– Я могу только показать тебе путь, – сказал Оби-Ван. – Ты должен сам захотеть идти по нему.

– Я просто… – Анакин остановился. У него перехватило дыхание. – Я думал, Вы будете гордиться мной.

Я горжусь тобой, хотел сказать Оби-Ван. И это была правда. Он сильно гордился Анакином. Но сейчас не время говорить ему об этом.

Или нет?

Помоги мне, Куай-Гон.

Но независимо от того, как сильно Оби-Ван вслушивался, он не слышал тихой мудрости своего Наставника. А сейчас было слишком поздно. Вернулась Сири и подала ему знак. Пришло время идти.

– Я подниму этот вопрос перед Советом, – сказал он.

– Конечно, – сказал Анакин. – Совет. Мы не можем и шагу ступить без него.

– Достаточно! – резко ответил Оби-Ван. – Идем. Остальные ждут.

Анакин колебался. Его рот был упрямо сжат.

– Идем, падаван. – В тоне Оби-Вана прибавилось власти. Колебание Анакина заморозило его сердце.

Анакин последовал за ним. Оби-Ван больше не оборачивался.

Он был потрясен. Понимал ли Анакин, что он нарушил большую часть кодекса Джедаев? Знал ли он, что разрушил связь между ними? Он не полностью доверял Оби-Вану. А теперь и Оби-Ван терял свое доверие к нему.

Немного, попытался он заверить себя. И, может быть, ненадолго.

Тем не менее, шаг его был тяжел, когда он поднимался по трапу транспортника. Его гнев исчез. Появилось забытое было чувство, которое он давно не испытывал. Страх.