Эргоном: Восхождение берсерка

Глава 41

Говорил я сдержанно, соблюдая дружеский тон. Однако судя по тому, как горели глаза у Марины, зря старался: она всё равно восприняла мои слова чуть ли не как признание в любви. Когда я сел, украдкой пожала мне предплечье. На пухлых губках блуждала счастливая улыбка. Нелегко придётся Хомутову. И мне, только в другом смысле.

После развлекательной программы нас пригласили к столу. Ужин состоял из двух блюд и торта. Зажгли бенгальские огни. Только задувания свечек не хватало или ёлки.

Наконец, барон пригласил меня переговорить «мужской компанией». Однако оказалось, что присутствие сыновей и советника не предполагалось. Мы отошли вдвоём и расположились в маленькой гостиной с обшитыми дубом стенами и толстым ковром на полу. Фустов легко передвинул тяжёлое кресло, чтобы сесть поближе ко мне.

— Дорогой барон, — начал он негромко, проникновенным тоном, — позвольте спросить прямо: каковы ваши планы на мою дочь?

Я приподнял брови, изобразив удивление.

— Мы друзья, господин барон.

Фустов понимающе кивнул, но взгляд остался острым, требовательным.

— Это замечательно. Однако, думаю, для вас не секрет, что Марина к вам неравнодушна. Вы кажетесь сообразительным молодым человеком и вряд ли этого не заметили.

— Уверяю, что с моей стороны — чисто дружеская симпатия.

— Я не об этом ведь спрашиваю.

— А о чём?

— Планируете ли вы жениться на Марине?

Ах, да, в этом мире ведь свадьба вовсе не подразумевает наличия чувств.

— Насколько мне известно, у вашей дочери есть жених, — заметил я осторожно.

— Вы про Хомутова?

— Да, господин барон. У вас с его родителями ведь имеется договорённость?

— Я бы так не сказал. Они встречались, и мы в шутку говорили о том, что однажды дело может закончиться свадьбой, однако никаких обязательств дано не было.

Ну, конечно, в шутку! Так я и поверил.

— Родители Хомутова так не считают.

— Вот как? — на этот раз брови приподнял Фустов. — Это он вам сказал?

Я кивнул.

— Его род очень рассчитывает на эту свадьбу.

Барон усмехнулся.

— Ещё бы! Наши заводы — лакомый кусочек. Вот только у меня тоже есть свой интерес.

Я немного склонил голову, признавая справедливость данного замечания.

— Судя по тому, что мне о вас известно, — продолжил Фустов, — скоро вы возродите величие своего рода. Таковы же ваши планы?

— Именно.

— Я слышал, что вы очень ретиво взялись за дело. Подобный энтузиазм характеризует человека вашего возраста с самой лучшей стороны. Кроме того, у вас титул. Плюс я крайне заинтересован в том, чтобы Марина была счастлива. Не думаю, что она найдёт себя в браке с Хомутовым.

— А со мной? Учитывая, что у меня к вашей дочери дружеские чувства.

— Время многое меняет. Вы мало знакомы.

— Но ничего ведь может и не поменяться.

Барон подался ко мне, глядя в глаза.

— Господин Скуратов, давайте откровенно. Столь амбициозный человек, как вы, не станет жениться по любви. Это слишком расточительно. В любом случае, вы будете руководствоваться соображениями выгоды. Поэтому спрошу в лоб: вас интересует приданое Марины?

Я откинулся на спинку кресла. Чёрт! Впервые мне делали предложение настолько откровенно. Однако я уже дал обещание роду Хомутовых. И забирать его не собирался. Поэтому ответил:

— Господин Фустов, мне очень льстит ваш интерес к моей персоне. Однако какая вам выгода от союза со мной? У меня, по сути, ничего нет. И через два года вряд ли ситуация изменится кардинально.

— Я не тороплюсь. Это первое. Союз будет не с вами, а с родом Скуратовых. И Марина, если вы поженитесь, станет его частью.

— Вы верите в меня. Благодарю. Но что, если ошибётесь?

— Не думаю. Я неплохо разбираюсь в людях.

— А как ваша дочь отнесётся к тому, что у меня будут другие жёны? Одно дело — династические союзы, и совсем другое, когда человек любит.

Фустов нахмурился.

— Господин Скуратов, вы как будто ищете причины отказаться. Может, вы просто не хотите давать обещаний? Так я этого и не требую. Спрашиваю лишь, есть ли у вас интерес к данному браку. В перспективе.

— Я готов рассмотреть варианты.

Хорошая фраза, ничего не гарантирующая.

— Что ж, этого пока достаточно. Давайте вернёмся к остальным. А то дамы заскучают.