Еще один реальный способ улучшить нашу жизнь

Глава 3

— Видите ли, — Начал разговор Эркин после того, как они все вернулись обратно в 301-й номер и расселись по диванам и креслам. — Нам с Паком нужна будет от вас кое-какая помощь. Дело в том, что мы не совсем люди.

— Да что там, ваше величество, — невежливо перебил Пак своего не то приятеля, не то господина, — говорите прямо: совсем не люди. — После чего он поднялся с дивана, махнул рукой и… превратился в маленького человечка не более пятнадцати сантиметров ростом. Причем не просто человечка, а человечка со стрекозиными крыльями, на которых он моментально взмыл в воздух, зависнув на уровне лиц своих собеседников. В кино подобные спецэффекты часто показывают, но тут-то отнюдь не кино, а самая, что ни на есть обыденная реальность.

Потому Ирина застыла статуей от изумления, и только Андрей внезапно кивнул головой:

— Я согласен. В чем именно вам нужна помощь?

— Вот так сразу согласился? — Малютка Пак порхнул к парню, остановившись перед ним на расстоянии вытянутой руки, демонстративно немигающе вытаращился на парня, словно невероятную диковину какую обнаружил. — Андрюха, признайся честно, ты дурак? А вдруг мы — чудовища и попросим что-то абсолютно неприемлемое для тебя? Ты же нас еще совершенно не знаешь.

— Пак уймись. Сейчас не время для твоих шуточек. — Совершенно беззлобно сказал Эркин, но Пак сразу прореагировал. Он сложил руки за спиной и ковырнул воздух носком правой ноги:

— А я что, я ничего. — После чего переместился обратно к себе на диван, уселся, чинно сложив руки себе на животике. Ирину так и подмывало протянуть руку и потрогать волшебного человечка, чтобы убедиться в его материальности, но она сумела подавить свой порыв. Вряд ли кому-нибудь понравится, если в него начнут тыкать пальцами.

— Но вообще, в чем-то мой товарищ прав. Андрей, прежде чем соглашаться, надо сначала было выслушать, какая помощь нам от вас требуется. — Голос Эркина, несмотря на его молодой и цветущий вид, был голосом умудренного столетнего аксакала.

— И какая же помощь вам нужна? Вообще-то я ваш должник. Пак мне здоровье, а может быть и жизнь спас. Я уж не говорю про Ирину, с которой эти звери могли бы после сделать вообще все что угодно. — Андрей и сам не знал, что им двигало. Просто чувствовал, что так будет правильно. У него уже бывало подобное ощущение пару раз в прошлом. И жизнь наглядно показала, что своим предчувствиям обязательно стоит доверять.

— Давайте, ребята, я сначала вкратце обрисую, как на самом деле обстоят дела на нашей с вами общей планете. А то ваши ученые разработали, конечно, красивую картину мира, но с реальностью она имеет весьма мало общего.

Андрей ничего на эти слова не ответил, только во все глаза смотрел на своих странных собеседников, ожидая продолжения.

— Для начала вам нужно уяснить, что биологическая эволюция, заканчивающаяся на данном этапе человеческим разумом — не единственная эволюция на планете. У многих природных явлений вот уже миллиарды лет продолжается своя эволюция. Эволюция огня, ветра, даже метафизических концепций типа стяжательства или мести за совершенные злодеяния.

— И что получается в результате их эволюции? — Внезапно задала вопрос молчавшая до этого момента Ирина.

— Боги. — Просто ответил Эркин и замолчал, глядя на реакцию собеседников.

— Вы — боги? — Немножко недоверчиво уточнила окончательно пришедшая в себя Ирина.

Пак самым нахальным образом заржал:

— Я — нет, ни в коем случае. Я всего лишь маленький, очень вредный природный дух, пусть и достаточно могущественный с вашей точки зрения. — А потом, разом сделавшись необычайно серьезным, дополнил свою мысль: — А вот он — да. Если, конечно, у нас получится все задуманное. И у вас, смертные, сейчас есть все шансы заполучить себе в должники целого бога.

— Не-не-не! — Внезапно энергично завертел головой Андрей в отрицающем жесте. — Никаких должников. Я просто постараюсь вам помочь, потому что вы помогли нам. Как по мне, так это был очень хороший поступок, а хорошим людям… и не людям тоже, я стараюсь, по мере возможности, помогать.

Эркин внезапно в восторге пристукнул ладонью по столешнице.

— Вот! Правильные слова! Помогать надо только хорошим индивидам! А плохие и просто бесполезные пусть хоть охрипнут, умоляя им помочь.

— Так все-таки, что от нас требуется? — Перевела Ирина их разговор в более практическое русло.

— Да по сути ничего особенного, — улыбнулся Пак. — Живите, как жили. Просто не пугайтесь, что вокруг вас постоянно будет что-то происходить.

— Что именно? — чуть нахмурилась Ирина, у которой перед глазами промелькнули образы взрывов, погонь, перестрелок, стихийных бедствий — короче, все атрибуты, которые у нее, благодаря просмотру многочисленных голливудских «шедевров», ассоциировались со словами «вокруг постоянно что-то происходит».

— Не-не-не, — заржал Пак, очевидно, прочитав мысли Ирины. — Не так масштабно. Хотя если вы пожелаете, то кое-что можно устроить, конечно, — и увидев, как Ирина отрицательно замотала головой, продолжил: — В вашем с Андреем случае это будет, скорее, небольшой… бардак. Или, временами, бардак средних размеров. Хотя, — маленький летучий человечек закатил глазки, — крупный бардак тоже не исключен и очень даже желателен, но это уж как дела пойдут.

— То есть, мы должны устроить бардак? — переспросил ничего не понимающий Андрей. Тем более, что он, в отличие от Пака, мысли не читал, а под запрашиваемой помощью понимал, прежде всего, какие-то свои персональные действия.

— Да нет же, — с досадой хлопнул ладонью по коленке Пак. — Вам вообще ничего дополнительного делать не надо. Просто живите как раньше: учитесь, работайте, посещайте разные места, общайтесь с новыми людьми. Ну, возможно, иногда мы с Эркиным будем обращаться к вам с небольшими пожеланиями. Но и они вас в общем-то ни к чему не обяжут.

— А смысл? — не поняли молодые люди. — В чем тогда наша помощь будет заключаться?

— В самом вашем намерении помогать и служить. Про жрецов слыхали? — Эркину, видимо, надоело, что Паку никак не удается нормально объяснить задачу, и он решил вмешаться. — Дело в том, что даже божества не вольны в своих действиях. Особенно божества. Для нас любое наше прямое действие должно был уравновешено противодействием. Иначе нельзя. Иначе рискуем трансформироваться во что-нибудь крайне нежелательное. Резерв прочности у таких существ, как я, конечно достаточно велик, но все же…. А вот наши жрецы, то есть те, кто носят на себе наше благословение, обладают свободной волей. И значит, их действия не приведут к откату от мироздания, даже если они умудрятся каким-то образом равновесие покачнуть или вообще сместить.

— Значит, вы дадите нам силу, которую мы должны будем для чего-то применить? — Андрей попытался еще раз прояснить непонятную для него ситуацию.

— Вот как раз силу не дам. Просто потому, что у меня самого сейчас с ней негусто. Но это пока. Для этого вы мне и нужны. Любые действия обладающих свободной волей приводят к возмущениям реальности. Как круги на воде. Если вы будете моими жрецами, я смогу по праву собирать энергию, образуемую этими возмущениями. Хм, пожалуй, для большего понимания попробуйте эти возмущения реальности ассоциировать с сильными людскими эмоциями, которые у них возникают, когда что-то случается. Не совсем то, но очень похоже и даже где-то взаимосвязано.

— Честное слово, ребятушки, — снова Пак влез в разговор, — никакого вреда вам от вашей службы и не будет, окромя одной только пользы. Пропуская через себя божественную силу, вы и собственные способности развивать будете. Если подольше поработаете, так сможете даже магами стать.

— Настоящими? — Ирина даже привстала от волнения. — Прямо как в сказках?

— Ну не совсем, как в сказках. Все-таки события, на которых они основаны, сильно перевраны за прошедшее время. Но, как знать, может, и о ваших деяниях в будущем будут сказки рассказывать. — Голос Эркина звучал настолько интригующе, что Андрей и Ирина почувствовали, как внутри разгорается огонек предвкушения.

— Ты смотри, Пак, действует положительный баланс. — Вдруг голосом завзятого естествоиспытателя произнес Эркин: — Теперь еще целительство надо проверить.

— Ты, твое величество поосторожнее бы. А то было у нас когда-то одно божество природных ароматов, тоже решило попользоваться положительным балансом.

— Асклепий сам виноват, зачем он целую Аркадию от мора разом избавить задумал. Но, вообще, согласись, неплохое же божество врачевания из него вышло. Эллины вон, с лекарствами вообще не заморачивались, знай себе всякие цветочки да еловые шишки нюхали, да выздоравливали…. Все, молчу, молчу! Не надо так на меня глазами сверкать, Пак. Не собираюсь я столь масштабных воздействий проводить. Только вон, побитую рожу моего потенциального жреца немного поправлю, а то даже несолидно как-то. Да и Ирине вряд ли будет приятно с синяком на скуле ходить.

Ирина машинально притронулась к пострадавшему от руки джигита месту и почувствовала, как неприятные ощущения пропали. Эркин чуть улыбнулся, блеснув зеленью глаз:

— Ладно, ребята, каково же будет ваше решение?

У Сергея Александровича Дворжецкого, генерального директора сети гостиниц «Горница» и владельца ее контрольного пакета, в которую в качестве главного бриллианта входила и гостиница «Центральная», едва хватило терпения, чтобы до конца досмотреть отчет работника, которому он поручил разобраться, где же все-таки находится в данный момент экс-президент Михайлов. По всему выходило, что тот по-прежнему в Сочи обитает. И никуда из тех мест не удалялся. Даже целая куча видео с его блога в качестве доказательства этим работником предоставлялась. И если большинство приложенных к отчету кадров никак нельзя было привязать по времени, то вот посещение Михайловым концерта Прасковьи произошло не далее, как вчера поздно вечером. Это что же, выходит, его фирму поимели? Причем, в особо наглой и циничной форме, без всякого уважения к владельцу. И жулики эти, не заплатившие за ВИП апартаменты ни копейки, по-прежнему продолжали пользоваться услугами их гостиницы на полную катушку. Сергей Александрович аккуратно, словно обращался с очень хрупким предметом, опустил на столешницу свой эксклюзивный, навороченный смартфон с надкушенным яблоком на логотипе и ласково, стараясь ни словом, ни жестом не выдать своего состояния позвал несравненную Елену Николаевну. Та, в данный момент, в очередной раз медитировала на бриллиантовые сережки, подаренные ей любовником в качестве лекарства для нервов, расшатанных неожиданным визитом кремлевского небожителя.

— Киска моя, отвлекись на секундочку. — Ласковый такой голосок, Елена Николаевна и не заметила ничего угрожающего.

— Да, дорогой. — Она только глазками преувеличенно внимательно похлопала.

— Скажи мне, Леночка, а документы у этого «Михайлова» ты проверила? Ну, как тебе должностными инструкциями, вроде, положено? — Вот тут уже нотки рычания, пусть и еще заметные, стали прорываться.

— Да ты что, Сережа? Это же сам Михайлов! Стоит ему захотеть, и мы по миру с сумой пойдем. И это в лучшем случае. — Мадам Вязникова, сосредоточившая все свои мысли на блестящем подарке, все еще не врубилась в ситуацию.

— Ага! Но это только в том случае, если экс-президент будет настоящим.

Скептический хмык любовника наставил старшего администратора гостиницы «Центральная» на путь истинный.

— Так ты считаешь, Сережа, что это аферисты? — Елена Николаевна постаралась максимально широко раскрыть глаза, уставившись на любовника как на гуру, открывшему ей одну из основополагающих тайн мироздания.

— На, сама смотри. Эти все видео в свободном доступе в интернете есть. Миша Ларионов буквально за полчаса мне их в одну папочку собрал. Может, мне Лар-р-ионова вместо тебя рулить гостиницей поставить? — Господин Дворжецкий, сверкая глазами от накатившего гнева, катанул по столу в ее сторону свой смартфон.

— И что же теперь делать? — Вопрошала пятью минутами позднее прекрасная Елена Николаевна, отлично понимающая, что за такой ее прокол ей не сережки с бриллиантами дарить впору, а под зад коленом с тепленького места работы с волчьим билетом оформлять.

Только гнев на затупившую подругу у владельца гостиничного бизнеса как накатил несколькими минутами ранее, так и схлынул. Ну, попалась на уловку мошенников, с кем не бывает. Опять же, Ларионов на ее месте будет иметь один очень серьезный недостаток… точнее не будет иметь двух очень серьезных достоинств… Сергей Александрович, окинув взглядом напрягшуюся фигурку своего нынешнего администратора, выдохнул и уже вполне миролюбиво предложил:

— А давай, мы, Ленусик, по официальному пути пойдем для начала. Ты вот прямо сейчас позвони в полицию и сообщи, что некие аферисты, пользуясь сходством одного из них с всенародно любимым известным политиком, заявились к тебе в гостиницу и нахально вымогают крупную сумму денег.

— Так у меня же никаких доказательств моих слов не будет, — попыталась та промоделировать последствия таких своих действий. — Полиция их задержит на сорок восемь часов… или сколько там полагается для административного задержания, да и отпустит восвояси. А у меня самой проблемы могут быть, что заселила их без паспортов.

— Да кого сейчас эти их штрафы волнуют. Тут, похоже, игра по-крупному идет. Под меня копают уроды. Как в шахматах вилку сделали: или идиотом выставили бы, если подлога не заметил, или беспредельщиком, если решил бы своими силами с подставой разобраться. А мы тут им нестандартный ход выкатим. Заодно через полицию пробить фамилии и адреса сможем. А если повезет, то и сами игроки, задумавшие такой финт, проявятся.

— Ты такой умный, Сереженька! Сейчас же звонить начну. — Показательно восхитилась проштрафившаяся администратор, в глубине души сильно довольная, что начальник обратно в более-менее благодушное настроение пришел и даже назад свои подаренные сережки не потребовал.

Врач психиатр Загуменов Юрий Петрович, вышедший сегодня на суточное дежурство в приемное отделение Иганской областной психиатрической больницы, испытывал в эти минуты приступ жесточайшего недовольства избранной когда-то им для себя специальностью и вообще своим сегодняшним местом во времени и пространстве. И, собственно, для этого у него имелись весьма веские основания. Дежурство не заладилось практически с самого начала. Сначала скорая доставила двух разнополых собутыльников –алканавтов, раздобывших где-то халявных деньжат и вследствие этого решивших злоупотребить с размахом. В результате развившейся острой алкогольной интоксикации, перешедшей в стремительно развивающийся столь же острый психоз, мужчина возжелал разом отблагодарить всех своих соседей по подъезду. Он ходил от двери к двери, с размаха колотил ладонями по запертым створкам и истошно орал: «Сосед»! — Далее следовало персональное обращение по имени отчеству, причем, что характерно, уже сильно ущербный на голову индивид ни разу в своем поименовании не ошибся. — «А не нужна ли тебе какая моя посильная помощь»?

Некоторые двери даже открывались. И поименованные товарищи выходили. Кто со словесными увещеваниями, кто сразу норовил заехать бузотеру крепким трудовым кулаком в торец, только в этот раз испытанное во многих ситуациях средство успокоения дебоширов абсолютно не помогало. Мужичок поднимался, сообщал, что он готов помочь своим соседям даже в выражении их агрессии и как ни в чем, ни бывало, начинал приступ соседних, еще не охваченных его вниманием дверей.

Вызванная соседями полиция решила, что данный персонаж — явно не их контингент, а потому передала спеленатого простынями соседей хулигана бригаде скорой помощи, а тем, в результате, пришлось везти в психушку даже не одного, а двух пациентов разом. Собутыльница плененного совершенно внезапно воспылала приступом небывалой преданности и любви к своему побитому товарищу и заявила, что она — «последовательница жены декабриста Кюхельбекера», готовая идти за своим суженым даже на самую сибирскую каторгу, вцепилась обеими руками в фельдшера прибывшей по вызову бригады и не отпускала, пока тот клятвенно не пообещал доставить по месту заточенья их всех вместе, всем дружным, пьяным семейством.

Доктор Загуменов поморщился, вспомнив ароматы, которые издавали эти привезенные к ним забулдыги, а также то, какой словесный бой ему, в свою очередь, пришлось пережить, чтобы все-таки убедить женщину отправиться в женское отделение, а не в общую палату на десяток озабоченных мужских рыл.

Но эти алканавты — сущие цветочки, пусть и с сильно неприятным ароматом, по сравнению со следующим их пациентом, которого привезла часом позднее все та же бригада скорой. И, что самое печальное, этот новый пациент приехал тоже отнюдь не в одиночестве. Рыдающего и лопочущего что-то на своем родном наречии джигита сопровождали в больницу двое его кунаков. Да-да! Тех самых, у которых первое слово от рождения вовсе не «мама», как у прочих, обычных граждан, а «р-рэзать, билат!». Да и кинжалы у них, даже в восприятии полиции, — неотъемлемый элемент национального костюма, а вовсе не запрещенное к носке и владению холодное оружие, как для всех прочих граждан. Хорошо еще, что место в палате в этом случае потребовалось всего одно, кунаки только в качестве моральной поддержки выступали. М-да уж, довольно громко и эмоционально выступали.

Юрий Петрович скривился, как от зубной боли, вспомнив все те угрозы, которые эти дети гор разом вывалили на него в случае, если он экстренно не поставит их боевого товарища на ноги. А что он может-то, при всем своем желании? Ну, загрузил он рыдающего джигита медикаментами, так что тот вместо плача только куксится во сне, да сосет большой палец на левой руке, но ведь спящий по определению, в боевом строю стоять не в состоянии.

Эх! Грехи наши тяжкие! Дипломированный доктор — психиатр Загуменов Юрий Петрович отправился на поиски их больничной санитарки бабы Мани. Пусть как следует подметет от входной двери их приемного отделения наружу своим волшебным веником, чтобы хоть остаток смены прошел более-менее спокойно. Все-таки верная примета, народная, проверенная временем.

А тем временем в номере-люкс гостиницы «Центральная» все того же города Иганска.

— Ну, вот, твое величество! — негромко поинтересовался Пак после ухода свежепринятых адептов одного не слишком известного в настоящее время божества. — Что скажешь?

— Парень явно интуит. Только дар совсем почти выхолощенный. Много усилий ему понадобиться, чтобы вытащить и развить то, что еще осталось.

— Так может, это, бесячесть надо было с основным упором на него тогда накладывать, а не на его подружку? — с сомнением пробормотал Пак.

— Так я так и хотел первоначально. А потом само собой так вдруг получилось.

— А! Тогда ладно. — Протянул лесной дух, помнивший в каких случаях у бога задуманное может выходить на особицу от задуманного.