Еще один Валентинов день

Глава 9

Кто-то тщательно подготовился. Рафферти вошел в огромный гулкий гараж и тут же захотел смыться куда подальше.

Настоящий гараж на Кларк-стрит был, конечно, намного больше. Тогда его использовали для хранения нелегального алкоголя и угнанных автомобилей. И то, и это помещение не обогревались, но здесь было достаточно тепло, чтобы Хелен решила сбросить с плеч шубу Кристал.

Рафферти крайне не понравилось, как гости глазели на его прокуроршу. Хотя он никогда не страдал собственническими порывами… в его сфере деятельности платили за другое, а в последующие годы попытка закрепить за собой что-либо стала бы пустой тратой времени.

Гараж заполонили мужчины в костюмах с пиджаками в полоску и с широкими лацканами и женщины в платьях с излишним количеством оборок. Никто не выглядел достоверно. Великовозрастные детишки вздумали устроить маскарад. Никто, кроме Хелен.

Группа мужчин играла в карты, и Рафферти почувствовал пробежавший по спине суеверный трепет. В тот роковой день они тоже играли в покер. Он даже помнил, какую масть держал в руке. В мертвой руке.

В конце кирпичного гаража располагался переполненный бар, но большая часть собравшихся, кажется, пила кофе, что и понятно, учитывая ранний час. Джеймс заметил несколько удлиненных мундштуков и, вздохнув с облегчением, потянулся за собственной пачкой сигарет. Но тут увидел, что ни одна сигарета не зажжена.

– Хелен.

На подошедшем к ним мужчине красовались короткие гетры, вышедшие из моды в начале двадцатых.

– Дорогуша, ты сказочно выглядишь, просто фантастически! Кого это ты привела с собой?

– Друга. Джейми, это Грег Тернер, старинный приятель еще с колледжа. Именно он все тут организовал… его внимание к деталям просто феноменально.

Рафферти сумел распознать слегка завуалированную напряженность в голосе Хелен. Она не больше Джеймса восторгалась безвкусной вечеринкой, собравшей гостей с фальшивыми автоматами в новехоньких фетровых шляпах.

– Все выглядит очень достоверно, – пробормотал Рафферти, закуривая.

– Спасибо, старина, – просиял Грег. – Я старался. Боюсь, мне придется попросить тебя не дымить. Здесь не курят.

Джеймс посмотрел на него, легко вообразив, что ответил бы на дурацкое заявление любой из подельников – жертв печально известной бойни. Если бы к сигарете Рики Драго кто-то протянул шаловливую ручонку, то тут же схлопотал бы по физиономии. Впервые Рафферти был солидарен с отморозком.

Джеймс бросил сигарету на цементный пол и придавил каблуком, не утруждая себя изображением приятной улыбки на лице. Он не хотел находиться здесь… от этого места кровь стыла в венах, но Рафферти не собирался оставлять Хелен без защиты. Рики Драго всегда держал слово. Он не угомонится, пока не совершит задуманное. Или пока кто-нибудь его не остановит.

Мэри Моретти выбрала чертовски неудачное время для рождения ребенка. К тому моменту, когда Рафферти исчезнет, Билли придется напрячься и придумать способ уберечь Хелен от Драго. Время истекает.

– Отличный костюм, – щебетал Грег, обходя Хелен и надвигаясь на Рафферти, что тот счел бы совершенно нелепым, если бы уже не догадался об определенных склонностях хозяина вечеринки. – Выглядит как настоящий. Не будь я знатоком, решил бы, что он действительно пошит в начале тридцатых.

– В конце двадцатых, – поправил Рафферти.

– О нет, милок. Поверь, подобные костюмы начали выпускать не раньше 1932 года. Я эксперт по таким вопросам, – бахвалился Грег.

На этот раз Рафферти ухмыльнулся. Грег внезапно суетливо отпрянул, едва не налетев на Хелен.

– Уверен, что ты прав, – кивнул Рафферти, купивший костюм в 1928 году в маленькой лавочке портного совсем рядом с этим, видит Бог, ужасным местом. – Во всяком случае, если и промахнулся, то самую малость.

– Невероятно, – выдохнул Грег, снова шагнув вперед.

– Где ты познакомился с Хелен? У нее всегда был отвратительный вкус на мужчин.

– Кончай, Грег, – невозмутимо отрезала Хелен. – Джеймсу нет дела до моей личной жизни.

– Какой личной жизни, дорогая? – фыркнул Грег. – С этой армией людоедов за спиной, которую ты называешь семьей, любой потенциальный поклонник побоится даже приблизиться к тебе. За исключением, видимо, этого смельчака.

Потом внимательно изучил Рафферти:

– Выглядишь так, словно посмеешь сделать все, что только вздумается.

– Так и есть, – хмыкнул Рафферти, обошел болтуна и властным жестом коснулся обнаженной руки Хелен. – Пойдем выпьем.

Она покорно последовала за ним, чем несказанно удивила.

– Это был грубо, – попеняла Хелен слегка задыхающимся голосом, семеня за Джеймсом к длинному столу, выступающему в качестве бара.

– Угу, – согласился Рафферти, потянулся за чашкой кофе и вручил спутнице.

Взял свою, поднес к губам и замер.

– Это что еще за дрянь? – рявкнул он.

Стоявший рядом пожилой человек повернулся к ним и поморщился:

– Худший скотч, который можно купить за деньги. Они пытаются изобразить нелегальный алкоголь.

– Почему в чашке?

– Потому что Грег, наш хозяин, убедил всех, что во времена сухого закона спиртное пили из чашек, – объяснил мужчина и, не дрогнув, сделал глоток.

– Что-то не помню такого, – сухо процедил Рафферти.

– Я тоже, – весело блеснул глазами сосед. – Но, поскольку ни один из нас тогда еще не родился, откуда нам знать? Привет, Хелен.

– Привет, Мел. Это мой друг, Джейми…

– Просто Джейми, – прервал Рафферти, протягивая руку.

Несмотря на случайные промахи, компания здесь подобралась чрезвычайно информированная, поэтому совершенно излишне оглашать свою фамилию.

– Мел Амберсон.

Пожилой человек с достоинством ответил на рукопожатие.

– Вы, ребята, будете глотать эти помои или хотите узнать, где они прячут нечто приличное?

– Э-э, Мел, немного рановато для выпивки, – промямлила Хелен, ставя нетронутую чашку с виски обратно на стол.

– Нет, детка, я говорю о действительно отличной вещи. Настоящий колумбийский продукт.

– Мел, – грозно протянула Хелен.

– Кофе, милая, – усмехнулся тот. – Я имел в виду кофе.

– Я буду твоей рабыней на всю жизнь, – поклонилась Хелен, бросив озорной взгляд на Рафферти. – Мел обожает меня дразнить. Он знал меня еще ребенком и до сих пор считает желторотиком.

– Мягко говоря. Я служил вместе с ее стариком. Несколько лет мы были даже напарниками, пока я не сообразил, что существуют и другие честные способы заработать себе на жизнь.

– Мел биржевой маклер. Очень успешный.

– Просто другое название профессионального игрока, – усмехнулся Мел. – Основной фокус в том, как заколотить деньжат, не обременяя грехами совесть.

Рафферти вдруг обнаружил, что искренне смеется.

– Как вам удается это совмещать?

– Тут я использую свое полицейское прошлое. Провожу расследование. Выясняю, кто грязен, кто чист. Кто серьезно управляет своей лавочкой, платит пенсии и пособия, а кто обирает беззащитных старушек и отравляет окружающую среду. Уверен, что чем счастливее работники, тем сильнее компания, а чем сильнее компания, тем больше прибыли. А как вы зарабатываете на жизнь, Джейми? – окинул он собеседника испытующим взором.

– Пока удалился от дел, – ответил тот. – Но когда-то частенько принимал участие в азартных играх.

– Правда? И как? Удачно?

Рафферти усмехнулся, ощущая симпатию к этому человеку.

– Скажем так, я обладаю определенным даром.

Джеймс даже не осознал, что Хелен удалилась, пока она не подошла с двумя кружками кофе. Он взял одну, заодно погладив тонкие пальчики, прокурорша мимолетно глянула на него ошеломленными глазами, потом отступила.

– Значит, отошли от дел? – продолжил наседать Мел. – Такой молодой человек? Не смешите! Если вам когда-нибудь понадобится работа, разыщите меня. Всегда готов использовать кого-то с определенным даром. Выбор правильной акции не сильно отличается от выбора правильной лошадки. Вы явно обладаете нужным талантом.

На мгновение перед Джеймсом мелькнула идеальная драгоценная картинка, но явно недоступная. Женщина, стоящая рядом. Аромат белых роз вкупе с запахом кофе. Работа, будущее, жизнь. Потом все исчезло, как несбыточная мечта.

– С удовольствием принял бы ваше предложение, – не скрывая сожаления, вздохнул Рафферти. – Но не могу остаться.

– Почему? – полюбопытствовал Мел.

– Он пытался убедить меня… – начала Хелен, потом затихла, когда Рафферти стрельнул мягким, но предупреждающим взглядом. – Пытался убедить, что рано или поздно остепенится, – гладко продолжила она. – Но поверю, когда увижу это собственными глазами.

– Могу понять охоту к перемене мест, – кивнул Мел. – Сам таким был. Вы давно знакомы?

– Достаточно давно, – заявила Хелен, в свою очередь сверкнув предостерегающим взглядом, и подхватила Джеймса под руку.

– Вы знакомы с ее отцом? Или с братьями?

– Пока нет, – протянул Рафферти. – Стоит ли опасаться встречи?

– Кому-нибудь другому я бы так и посоветовал, – засмеялся Мел. – Но убейте меня, если вы не выглядите как человек, способный постоять за себя, даже столкнувшись с пятью чикагскими полицейскими по фамилии Эмерсон.

– Наверное способен.

– Дайте знать, если передумаете, – сказал Мел, хлопая Рафферти по плечу. – Рано или поздно вам придется осесть, а я всегда готов нанять подходящего человека.

– Это лучшее предложение за всю мою жизнь, – ответил Джеймс. – Очень хотел бы согласиться.

Мел посмотрел на парочку с веселым огоньком в глазах.

– Не особенно верится, сынок, – хмыкнул он. – Но имей меня в виду, если когда-нибудь тебе понадобится работа.

Потом с отвращением скривился:

– Господи, этот кошмарный Грег направляется прямо к нам. Я сваливаю, Хелен. Увидимся.

– Позвольте проводить вас, – с оттенком отчаяния предложил Рафферти, но было уже слишком поздно.

Перед Мелом возник хозяин вечеринки, рядом маячила бледная копия Кристал Латур в расцвете лет.

– Это друг Хелен, – пропел Грег. – Видела ли ты когда-нибудь такого потрясного мужика?

– Действительно великолепен, – выдохнула женщина. – Привет, Хелен.

Однако даже не взглянула на приятельницу, обведенные сурьмой глаза словно приклеились к Рафферти.

– Привет, Кларисса, – пробормотала Хелен, и Рафферти расслышал раздражение в ее голосе.

Кларисса обладала весьма недурным телом, которое прежде очень заинтересовало бы Рафферти, но не сегодня. Сейчас все его внимание сосредоточилось исключительно на хрупкой, гораздо более изящной женщине рядом, а не на пестро одетом фигуристом существе, глазеющем на него, как на кусок черничного пирога.

Кларисса бочком прижалась к Джеймсу, пахнув «Шалимаром». Рафферти всегда ненавидел «Шалимар».

– Выглядишь очень достоверно. Где Хелен тебя откопала?

– Он путешественник во времени, Кларисса, – злобно отрезала Хелен. – На самом деле он перенесся из прошлого века.

Рафферти взглянул на Хелен и усмехнулся. Кларисса явно бесит прокуроршу. И мисс Эмерсон несомненно ревнует. Чересчур давно его ревновали. Приятное ощущение. Чертовски приятное.

– Мне казалось, ты пришла к заключению, что я явился с другой планеты, – с невеселой улыбкой заметил Джеймс, глядя законнице в глаза.

– С Марса, – расслабившись, согласилась та.

– С Плутона, – дразняще поправил он.

– Ладно, – вклинилась Кларисса, которая терпеть не могла, когда ее игнорировали, – но ты все равно смотришься абсолютно идеально для темы сегодняшней вечеринки. Выглядишь в точности так, как один из тех хладнокровных гангстеров.

Простодушное заявление задело Рафферти.

– Вот как? Откуда тебе в точности знать, как они выглядели? – бесстрастно спросил он, но в голосе звучало предупреждение.

Однако Кларисса не обладала чувствительной душой.

– О, ты же понимаешь, что я имею в виду. Убийцы. Садисты. Подонки. Эти люди больше заботились о своих автомобилях и одежде, чем о человеческих жизнях.

Теперь, целиком завладев вниманием Рафферти, она сделала ошибочный вывод о собственной неотразимости и тряхнула гривой залаченных жестяных волос.

– Они были просто кучкой громил-убийц.

– Сомневаюсь, – угрожающе хмыкнул Рафферти.

Кларисса по-прежнему не улавливала его настроения.

– Я знаю, о чем говорю, Джейми, – настаивала она. – Я читала…

– Большинство из той кучки были женатыми мужчинами, – отрезал Рафферти. – Они как умели зарабатывали деньги, чтобы поддержать свои семьи во времена Великой депрессии.

– О, перестань, Джейми! – взмолилась Кларисса.

Рафферти едва сдержался, чтобы не вбить белоснежные зубы в болтливый рот и тем самым оборвать опасную тему.

– Ты насмотрелся слишком много старых фильмов у Хелен. Никто не верит в романтическую чушь о хладнокровных убийцах.

Рафферти очень хотелось опровергнуть огульное утверждение. Случалось, что и порядочные люди вовлекались в не слишком достойные дела, но ведь и современный бизнес не блещет праведниками. Однако воспоминания о Рики Драго и его смертоносных привычках уничтожили любые возможные оправдания.

– Может, ты и права, – буркнул Рафферти и отвернулся от балаболки.

Кларисса бесцеремонно подхватила Рафферти под локоток, Джеймс едва не стряхнул назойливые пальцы, но тут заметил, как Хелен злобно прищурилась. Поэтому оставил все как есть, наслаждаясь яростной реакцией мисс Эмерсон: явно бесится и ревнует.

– Где ты с ним познакомилась, Хелен? – снова прицепилась Кларисса. – Он просто неотразим.

– Он мой, – отрезала Хелен.

Рафферти едва не расцеловал ее прямо здесь и сейчас. Но вместо этого лишь лениво улыбнулся и отодрал от себя Клариссу.

– Так и есть, – подтвердил он, наблюдая за румянцем, разливающимся по нарумяненным щекам Хелен.

Кларисса, как оказалось, была хорошей подругой.

– Дай знать, если устанешь от этого красавчика, – хмыкнула она, признавая поражение. – А знаешь, на кого ты похож, Джейми? До меня только сейчас дошло.

– На нечто среднее между Хамфри Богартом и Кэри Грантом, – буркнула Хелен.

Рафферти с удовольствием приготовился услышать, как прокурорша еще раз скажет «Он мой».

– Возможно, – уступила Кларисса. – Хотя он гораздо выше. Нет, он выглядит точно так же, как один из парней на старой фотографии, которую я разглядывала вчера вечером. Как гангстер.

Рафферти медленно и аккуратно глотнул кофе. Холодало, шум вечеринки усиливался. Джеймс знал, что последует дальше. Оставалось только гадать, как к этому отнесется Хелен.

– Это из-за костюма, – предположила ни о чем не подозревающая прокурорша.

– Не-а. Его лицо, – продолжила Кларисса, – просто точная копия одного из бандитов, погибших в той бойне. Правая рука Морана. Как же его звали? Доуэрти? Гоугарти? Что-то ирландское. Сейчас вспомню… Рафферти!

Хелен выронила чашку, та грохнулась на пол, разбилась, и кофе забрызгал ноги Клариссы. Рафферти вовремя передвинул Хелен, защищая белое платье от пятен.

– У тебя хорошая память, – ровно заметил он.

Потом посмотрел на Хелен, на побелевшее лицо и огромные потрясенные глаза.

– Готова уйти?

Та смогла только кивнуть. Джеймс взял ее за руку, и она покорно поплелась за ним сквозь шумную толпу.

– Кошмарная вечеринка, – пробормотал Рафферти и закутал спутницу в шубу.

– Ты ей что-то рассказывал о себе? – взглянула на Джеймса Хелен, внезапно останавливаясь.

– Например?

– Я никому не говорила, как твоя фамилия. Стало быть, ты сам рассказал Клариссе…

– Хелен, последние тридцать часов я провел с тобой. Когда бы мы успели поболтать с твоей подружкой? Кроме того, мне она кажется слишком глупой, чтобы с ней откровенничать.

– Кларисса, между прочим, окружной судья, – сообщила Хелен.

– Шутишь.

– Здесь в основном адвокаты и судьи. Рафферти…

Потом затихла и покачала головой.

– Пошли отсюда, Хелен. Не хочу так бестолково провести свой последний день в Чикаго.

– Хорошо, – согласилась та и без долгих уговоров направилась за Джеймсом к выходу.

Следовало все-таки попрощаться с Грегом. Они уже вышли наружу и стояли на тротуаре, когда хозяин выкатился следом и втиснулся между ними, вознамерившись пожать руку Рафферти.

Хелен поскользнулась на непривычно высоких каблуках и повалилась на бок. Внезапно из-за угла с ревом вылетел автомобиль. Рафферти с тошнотворным ужасом услышал шум, следующий шаг продиктовал профессиональный рефлекс. Джеймс оттолкнул Грега и упал на Хелен, когда грохот автоматной очереди расколол холодный февральский воздух.

А потом вдруг все затихло, и воцарилась ужасающая тишина. Грег поднялся на ноги, отряхнулся и объявил:

– Боже, это было абсолютно бесподобно!

В дверях гаража толпились гости, изумленно таращась на улицу, потом раздались восторженные крики. Сердце Рафферти колотилось как бешеное, под ним лежала Хелен, мягко и тяжело дыша, глядя на него с такой же паникой, которая охватила и его. И если он не ошибся, то с такой же страстью.

А потом чьи-то руки потянули его вверх и поставили Хелен на ноги. Грег возбужденно подпрыгивал на тротуаре.

– Безмерно тебе благодарен, Джейми! – объявил он. – Мне и в голову не пришло заказать такой сюрприз. Это было невероятно, просто невероятно.

Идиот не заметил пулевых отверстий в стене и не увидел летящих осколков. Вся стая подвыпивших стражей порядка восприняла убийственную выходку Рики Драго как новый поворот игры. Рафферти захотелось стукнуть губошлепов по башке.

Потом он напряженно сосредоточился. Драго уже давно исчез, но это не означает, что у него не хватит мозгов развернуться и предпринять еще одну попытку. Чем скорее они смоются отсюда, тем лучше.

Кроме того, Хелен слегка покачивалась, цвет лица стал почти таким же, как у белого бархатного платья, так соблазнительно облегающего стройное тело.

– Поехали домой, Хелен, – сказал Рафферти, уклоняясь от восторженных объятий Грега и кладя руку на плечо прокурорши.

Из-за падения чернобурка порвалась, и на миг Джеймс замер от внезапного ужасающего подозрения, не пострадала ли все-таки Хелен.

Но законница оказалась жестче, чем он бы мог вообразить.

– Угу, поехали, – согласилась она слегка ошарашенным тоном.

– Домой, – лукаво повторил Грег. – Судя по всему, ваши отношения продвигаются стремительно.

– Не будь идиотом, Грег, – рявкнул Мел, выступая вперед.

Рафферти взглянул в выцветшие голубые глаза и понял, что Мел, в отличие от других, ничего не пропустил.

– Помощь нужна, Джейми?

– Спасибо, мы в порядке.

– Предложение остается в силе, чтобы ты знал, – кивнул Мел, изучая пулевые отверстия в кирпичной стене.

– Хотел бы я его принять, – натянуто улыбнулся Рафферти.

Хелен молчала, пока он помогал ей сесть в машину, молчала, когда он наклонился вперед и закрепил ремень безопасности. Джеймс уже проворнее управлялся с дурацкой металлической застежкой, да и Хелен была не в состоянии кого-либо критиковать. Чтобы не нервировать ее еще больше, он тоже пристегнулся и, чтобы самому успокоиться, закурил, ожидая привычного ворчания. Но она продолжала молчать, даже когда он влился в дорожное движение, чудом миновав встречный грузовик.

– Что это было? – наконец спросила Хелен хрипловатым голосом.

Рафферти взглянул на спутницу. Прокурорша сумела взять себя в руки, по крайней мере, внешне, и он задумался, что ей стоит рассказать. В замыслы Рики Драго она поверит не больше, чем в прочие его истории.

– Должно быть, очередной удачный штрих к инсценировке, – пожал плечами Джеймс. – Господи, могли бы и предупредить. Я чертовски испугался. Решил, что это настоящие пули.

– Я тоже так подумала, – согласилась Хелен, слегка расслабив напряженные плечи. – И тоже… очень испугалась

– Черт возьми, я здорово струхнул. Бьюсь об заклад, это все Грег придумал. У него хватит дурости вообразить, что это может показаться забавным.

– Ты прав, – согласилась Хелен, дыша более ровно. – Пару лет назад он нанял четырех мужчин с автоматами, заряженными холостыми патронами, двоих, одетых в полицейскую форму, и еще двоих в одежде той поры. Мы, конечно, знали, что все это часть игры, но, когда они сделали вид, что стреляют в нас, это выглядело… очень реально.

Рафферти на мгновение закрыл глаза, затем открыл, как раз вовремя, чтобы обогнуть пожарный гидрант.

– Могу себе представить, – грубо буркнул он.

Потом глянул в зеркало заднего вида, но не обнаружил никаких признаков Драго, во всяком случае, пока.

– Какого черта ты посещаешь подобные вечеринки? Помимо полной безвкусицы, мне показалось, ты совсем не такая, как эти люди.

– Не такая? – встрепенувшись, холодно спросила Хелен. – Из нашего давнего близкого знакомства я поняла, что ты всегда готов вынести приговор. Каким же человеком я являюсь? К каким людям, по твоему мнению, я принадлежу?

– Уж точно не к таким олухам.

– В том то и проблема, Рафферти. Я сама себя не понимаю. Мне двадцать девять лет, и я чувствовала себя как дома, по-настоящему как дома, всего с несколькими людьми. С моей семьей, даже если она иногда сводит меня с ума. И, как бы безумно это ни звучало, с Кристал Латур. Я знала ее всего несколько месяцев, но у нас возникло такое взаимопонимание и родство душ, которое нечасто встретишь. Она как-то сказала, что я родилась на восемьдесят лет позже, чем следовало.

Рафферти вильнул в сторону, выругался и снова влился в поток автомобилей.

– Так и сказала?

Хелен повернулась и взглянула на него своими карими глазищами, очень разумными и искренними.

– И с тобой я чувствую себя как дома, Рафферти, – робко прошептала она.

– Не надо!

Он резко вдавил ногой педаль газа, но удар был уже нанесен.

– Ведь я уже предупреждал. Я тебе не подхожу. Сегодня здесь, завтра там, и я не в силах что-либо изменить.

– А может, все равно подходишь, – задумчиво протянула Хелен. – Может, полбуханки лучше, чем ничего.

С глубоким облегчением Рафферти увидел очертания дома. Направил машину в узкое пространство перед фасадом, молниеносно вклинился туда и ударил по тормозам.

Хелен вытянула руку, чтобы не влететь в лобовое стекло.

– Обязательно ездить, как маньяк? – достаточно миролюбиво спросила она.

– Обязательно вести себя, как маньячка? – парировал он. – Я предупреждал тебя и говорю еще раз: я тебе не гожусь. Можешь думать все что угодно и, если не веришь, что я мелкий гангстер из двадцатых годов, считай, что я по-любому не тот человек, который тебе нужен. Я тебе соврал…

– Если ты тот самый Рафферти, который погиб в перестрелке, то уж никак не мелкий гангстер, – заметила Хелен, отстегивая ремень.

– Ты меня с ума сведешь, – проворчал Рафферти.

– Стараюсь изо всех сил, – сверкнула нахалка сияющей и абсолютно убийственной улыбкой.

Рафферти громко хлопнул дверцей автомобиля и широкими шагами припустил вперед. Хелен догнала его, когда он подошел ко входу в дом, и схватила за руку.

Это стало последней каплей. Рафферти повернулся, оглядел ее сверху вниз, посмотрел в широко распахнутые потерянные глаза, на мягкий уязвимый рот, на платье, которое могло быть надето на его невесте, и что-то внутри него сломалось. Он слишком часто сталкивался со смертью, и не только собственной, но, кроме этой женщины, ничего больше сейчас не имело значения. Внезапно его охватило жгучее желание убедиться, что он действительно живой, причем самым примитивным из всех возможных способов.

Рафферти втащил Хелен в холл, оставив за дверью яркий, солнечный зимний свет, окутав обоих теплом и темнотой. Прижал к стене, засунул руки под тяжелую шубу, обхватил талию и решительно привлек к себе, к напряженному до ломоты в мышцах телу, желая напугать недотрогу до полусмерти, желая овладеть ею, желая тысячу несовместимых вещей.

Хелен молча смотрела на Рафферти, а затем, поскольку он не торопился поцеловать ее, встала на цыпочки и прильнула к нему губами – и сладкими, и застенчивыми, и очень дерзкими.

– Давай, тигр, – прошептала она ему в рот. – Чего ты испугался?

– Тебя, Хелен. Только тебя.