Я проснулся от звонка будильника.
Полины рядом не было.
Я схватил мобильный телефон, посмотрел на время, потом на дату.
Да, я вернулся. Вернулся в свою реальность, в которой Полина лежала на кладбище, а не в моей постели.
Ладно, Боже, пусть так. Я всё равно верю, что ничего не исчезает.
В мире не бывает, не может быть эскизов. Всё имеет значение, всё важно и ценно — каждая наша мысль, каждый взгляд, каждый поступок.
Рукописи не горят, и эскизы тоже не могут исчезнуть. Значит, в каком-то из параллельных миров Полина действительно проснулась сегодня в моих объятиях.
Что ж, и этого мне вполне достаточно. Пусть здесь ничего не исправить, но там всё будет хорошо.
Правда, мне ещё жить здесь. Но это уж как-нибудь… потихоньку…
.
Я был так раздавлен сегодняшним утром, что с трудом собирался в институт. Опомнился, когда до начала занятий оставалось сорок минут, и решил не ехать на метро, а вызвать такси — так было быстрее.
На вызов приехала старая, потёртая жёлтая машина. Я сел внутрь…
… и почувствовал что-то в заднем кармане своих джинсов.
Толком не удивившись — сегодня я был не способен на удивление, — я запустил руку в карман и достал оттуда письмо. В простом белом конверте, даже не заклеенном.
Быстро бросив взгляд на дорогу — пробки не было, и водитель лихачил, обгоняя остальные машины, — я открыл конверт и начал читать.
«Всё верно, Андрей. Ничего не исчезает и ничего не бывает зря. И тот мир, что ты создал, ничто не сотрёт. Его невозможно стереть, несмотря на то, что это был эскиз… Но ведь он эскиз великого художника, верно?
Я так и не сказала, какую цену тебе придётся заплатить.
Всё просто. Когда ты дочитаешь последнюю строчку этого письма, твоя машина попадёт в аварию, и ты погибнешь.
Ты прав: ту реальность невозможно стереть… но возможно стереть эту. И такова цена, которая, думаю, тебя вполне устроит».