Это мой мир

Глава 1

– Архимаг Ту-томис-Арнаутский, велел передать, что ждет вас в синей гостиной, – молодой маг лишь заметно кивнул, практически не сдерживая презрения, и сразу же покинул помещение.

Магистр вздохнул и отложил свой труд. Он писал свое письмо уже несколько часов, стараясь изложить в нем, как можно больше подробностей. От того правильно ли поймет его далекий собеседник, зависит очень многое. Придется закончить чуть позднее. Главное – успеть. То, что сейчас происходило в кулуарах королевского дворца, пугало мага день ото дня все сильнее.

Пожилой маг поднялся и поплотнее закутался в свою мантию – в этих коридорах гулял губительный для старых костей сквозняк.

Он медленно пошел в главное крыло – в отличие от своего предшественника, новый архимаг не исповедовал скромность. Ему мало было личного особняка, он предпочитал жить по соседству с личными покоями короля.

Туда же он поселил и всю свою свиту, состоящую из юных и амбициозных магов, не получавших признания и высоких постов при старом режиме. Новый открыл перед ними все двери – Тутом отчаянно нуждался в преданных вассалах.

– Ваше Сиятельство желали меня видеть? – старик почтительно склонил голову, войдя в гостиную.

– А-а-а! заходи, Менк! Присаживайся, – архимаг восседал в большом кресле, больше похожим на трон, и довольно улыбался. Гостю он предложил скромную табуретку.

– Благодарю вас.

Маг сел и сложил руки на груди.

– Зачем вы звали меня? – он не стал долго ходить вокруг, да около. Чтобы там опять не выдумал Тутом, ему было не до этого.

– Я смотрю, ты торопишься, – архимаг улыбнулся. – Пишешь письма днями и ночами. Боишься не успеть?

Менк нахмурился.

– Ваше Сиятельство пристально оберегает каждого из своих чад, по глупости своей, не могущих понять его величия…

– Перестань, – Тутом раздраженно перебрал пальцами по подлокотнику.

– Я пишу эти письма своему старинному другу. Он давно уже не выходит из дому, и не в курсе светских новостей. Я стараюсь его развлечь, как могу, – маг как можно непринужденнее улыбнулся, хотя в душе уже начала разливаться тревога.

– Да-да, – махнул Тутом, вынимая из-за пазухи пачку писем. Магистр побледнел. – Тебе удалось развлечь даже меня.

– Я-я… – все было кончено. Маг опустил руки.

– Ты верный сын своей родины. Тебя волнуют все перемены и изменения. Это похвально. Не многие сейчас способны на это. Я должен наградить тебя за труды, – Тутом щелкнул пальцами.

– Нет! – закричал маг, вскакивая с табурета.

Занавески за креслом архимага колыхнулись, и оттуда вылетел рой стрел. Старик взмахнул руками, но поставить щит не успел. Сраженный, он рухнул на пол.

– Ну, вот. Такой ковер испачкал… – Тутом недовольно посмотрел на кровь, растекающуюся вокруг тела. – Азуни!

В дверь вошел серьезный молодой человек.

– Скажи слугам прибрать здесь. И пошли кого-нибудь в бывшие покои старика. Все его имущество сжечь.

– Слушаюсь, Ваше Сиятельство, – юноша низко поклонился архимагу и вышел за дверь.

Тутом откинулся на спинку кресла и задумчиво погладил небольшую бородку. Придется что-то подкинуть в комнату мага, чтобы король не задавал лишних вопросов. Не стоит ему сейчас отвлекаться.

День 1

Я сидел на крыльце дома и довольно жмурился на закатное солнце. Я люблю это время, когда дневная жара уже спала, а вечерние насекомые еще не появились. Арка куда-то убежала, как всегда не спросив разрешения. Не то, чтобы я беспокоился, что кто-то сможет ее обидеть, просто мне было спокойнее, когда я знал, где она находится. В деревне, где все друг друга знают, ребенок может гулять свободно.

Из полудремы меня вывел соседский пес, начавший лаять. А спустя пару секунд и я услышал перестук копыт. Приоткрыв один глаз, я стал благодушно наблюдать за тем, как во двор въезжает всадница.

Она свернула к сараю, остановилась и легко спрыгнула на землю, несмотря на довольно тяжелый доспех, который так бликовал в лучах солнца, что мне пришлось снова прищуриться. Женщина ссадила на землю девочку, семи лет, сразу же подбежавшую ко мне:

– Папа! Мама приехала!

«Вижу», – я улыбнулся, поднял дочь на руки и пошел к жене.

– Как вы тут без меня? – она улыбнулась.

– Хорошо. Как прогулялась?

Она отвязала от пояса солидный кошель:

– Неплохо. Кашусс как всегда щедр. Может, нам теперь на новую крышу хватит?

– Может, – я привлек ее к себе и поцеловал. – Посмотрим.

– Мама, мама! А папа меня на речку отпускал с мальчиками! А еще мы позавчера всю ночь не спали, гуннов ловили!

– Кого? – она засмеялась.

– Гуннов. Папа сказал, что они жуть какие страшные.

– Ну-ну. А не спали-то почему? Ночью интереснее, или испугались?

– Конечно интереснее, – я подмигнул ей и взял коня под уздцы. – Иди, сними этот панцирь, запарилась в нем, небось.

– Да, надоело изрядно. Расседлаешь?

– Все сделаю.

Она кивнула, и в сопровождении Аркани ушла в дом. Я со смешком отметил, что доски под ней ощутимо прогибались и недвусмысленно скрипели. Надо будет еще и ступени заменить.

Я завел жеребца в сарай и подвел к его стойлу. Моя кобыла приветливо ему фыркнула и легонько куснула за гриву. Он мотнул головой и коснулся ее, а затем припал к поилке. Я не стал его одергивать. Я знал жену – как бы она не спешила, а коня ближе к дому гнать не станет, побережет.

Седло я скинул на специальную полку. Туда же отправилась и узда.

Я уже завершал чистку, когда моя любимая зашла в сарай. На ней была приталенная рубашка со свободными рукавами и просторные штаны. Платьев она не носила, да скорее всего и не умела, чувствуя себя комфортнее в мужской одежде и доспехах. Мне было на это плевать. Я любил ее совсем не за умение одеваться.

– Может, пойдем в корчму, поужинать?

– А Арка?

– Она уже убежала. У нее какой-то бой на опушке намечается.

– Хорошо, пойдем. Расскажешь, что видела.

– А ты поведаешь мне о том, что у вас происходит.

– Да ничего не происходит, как и всегда. А должно?

Она кивнула и взяла меня за руку.

– Пойдем. Заодно послушаем, что люди говорят.

Я послушно пошел за ней. Солнце уже почти коснулось горизонта. Мужики возвращались с полей, подростки гнали домой скотину, а из каждого дома доносился приятный запах домашних щей и мясной дух. Но все это я отмечал мельком – все внимание было сосредоточенно на жене. Она изредка посматривала на меня и улыбалась. Ей пришлось вести меня словно слепца – тщательно обходя лужи и неровности дороги. Русоништ свидетель, я так сильно соскучился, что был не в состоянии смотреть на дорогу.

В корчме было еще просторно. Завсегдатаи подтянутся чуть позже, после семейного ужина.

Но, неизменную парочку постоянных клиентов, я все же заприметил. Они тоже нас увидели и замахали нам прямо с порога.

– Эй, Рост, Лирра, давайте к нам!

Жена посмотрела на меня.

– Иди, я закажу. Что хочешь?

– Выпить, а потом уже все остальное.

– Хорошо, – я хмыкнул. Лирра ушла к друзьям, а я кивнул корчмарю:

– Привет, Ашонисс. Как сегодня твоя нога?

– Слава Рубитош, уже почти не беспокоит. Хорошую мазь вы мне дали.

– Я рад, что смог помочь. Только лучше бы ты к лекарю съездил. Знаешь же – я маг, а не врачеватель.

– Вы отлично справляетесь, не скромничайте. Что будете заказывать? – он прошелся с тряпкой по стойке.

– Что посоветуешь? – я поднял руки, пропуская его, а затем снова положил их.

– Сегодня овощи с мясом очень удались и щи домашние неплохие.

– Хорошо, давай. И еще бутылку вина.

– Присаживайтесь, господин Ростон. Инрика все принесет.

Я кивнул и пошел к столику, где уже оживленно беседовали мои близкие.

– Рост, ты совсем забыл дорогу сюда. Как Лирра уезжает, так ты дома отсиживаешься! Не порядок, – Корф покачал головой.

– Должен же хоть кто-то там быть, – я улыбнулся. – А вас скоро собственные дети в лицо забудут.

– Они знают, где нас искать, – махнул рукой Масс и откинулся на спинку стула.

– Тем более, что ваша дочурка тоже дома не бывает. Но ничего, помнит и где он и кто родители.

– А ты помнишь, сколько у тебя детей? – Лирра подвинулась, чтобы я смог поместить свой стул около небольшого столика.

– Пять… Нет, шесть… Я не считал. Их все время много вокруг. Особенно, если у меня мелочь по карманам звенит.

– Ну, еще бы! – Лирра покачала головой.

– Как съездила? – Корф налил себе еще пива из бочонка. Судя по тому, как легко он оторвал его от стола, сидели они тут уже давно. Пили, но практически не закусывали, ибо на столе стояла всего одна тарелка – с сухариками.

– Нормально. Вырезали банду у оврага. У них неплохая копилка образовалась за весь период деятельности.

– А почему ты о себе во множественном числе говоришь?

– Я там не одна с мечом была. Еще Ножар.

– Вспомнила! Да этот оболтус ножа в руке не удержит!

– Бывает, – она серьезно кивнула. – Но, он не так уж плох. А какие у вас новости?

Я заметил, что Лирра избегает говорить о своем путешествии в подробностях. По ее загадочному виду, я понял, что она хочет рассказать что-то важное, но только мне. Что же это такое, чего даже друзьям нельзя доверить?

– Какие тут новости? Вон, мужики поля засевают. Говорят, что в этом году Император прислал приказ увеличить засеваемую площадь в полтора раза. Да только все руками разводят – где же столько земли взять? И так уже все, что можно под поля разобрано.

Жена прищурилась, но вместо того, чтобы что-то сказать, отправила ложку в рот. Инрика расставила тарелки и стаканы, и бесшумно удалилась.

– Я так думаю, будут у нувасцев просить поделиться, – Масс допил остатки пива.

– Жмырка лысого вам, а не поля! Делать нечего, свой народ без еды оставлять из-за прихоти Императора, – Корф хоть и был лучшим другом сумолтирца Масса, но в обиду Нувасию не давал никогда. Даже во время вот таких вот посиделок.

– Прихоть? Если приказал, значит так надо!

– Надо ему, пусть распашет свои сады. Как раз земли хватит!

– Да ты…

Я громко откашлялся. Друзья прервались на полуслове.

– У меня есть предложение. Давайте закажем вам еще бочонок, но вы встанете и пойдете потреблять его на воздух.

– Да ладно, Рост, мы это так…

– Да не со злобы же…

Я подозвал разносчицу и сунул ей монету. Бочонок перекочевал из погреба на наш стол очень быстро. Ребята взяли его и нехотя раскланялись.

Они любили выпить и не знали в этом деле меры, но к их чести, всегда слушали мудрые советы. Нет ничего приятного в том, чтобы проснувшись поутру с больной головой, слушать рассказы корчмаря о вчерашних похождениях и платить за нанесенный ущерб.

После их ухода, я подлил себе и любимой вина.

– Теперь можно и поговорить, – я пригубил жидкость, смакуя дивный букет. Отличное вино нового урожая. – Что такого важного ты услышала в поездке?

Лирра покачала стакан, собираясь с мыслями.

– Слухи. В основном слухи. Но презанятные.

– Делись, – я улыбнулся ее серьезному лицу. – Не люблю тайны.

– Люди говорят о войне…

Я нахмурился.

– Люди всегда о ней говорят. Особенно когда налоги повышаются или половодье случается. Это не новость.

– Мне кажется, что сейчас все серьезно.

– С чего ты взяла?

– Ну, хотя бы взять этот приказ Императора. Рост, ты же не глупый человек, ты должен понимать, для чего увеличивают размер посевных площадей!

Я задумчиво хлебнул вина.

– Кормить армию? Лирра, ты не понимаешь. У Императора нет мотивов развязывать войну. За что ему бороться?

– Этого я не знаю. Но причину найти не так уж и сложно, если захотеть.

– Сложно, – я покачал головой. – Во-первых, у нас мирный договор еще на десять лет. А во-вторых, принцесса Олирия с самого рождения помолвлена с принцем Тиграсиусом. Какой смысл Императору воевать, если его сын и так сядет на нуваский трон?

– Может, он сам хочет на него сесть?

– Ну, это уже ребячество. Ему же не двадцать лет!

– А сколько? – она придвинула ко мне стакан и я послушно его наполнил.

– Чуть больше, – я усмехнулся.

– Рост, а ты давно был при дворе?

Я нахмурился.

– Ты знаешь ответ.

– Знаю. И вот к чему я клоню. За столько времени правления Тутома и договор мог быть расторгнут и помолвка разорвана.

– Этого мы не знаем, – неуверенно протянул я.

– Вот именно.

– Но, в одном я уверен на сто процентов.

– В чем?

– Что Махамер не идиот. Он сделает все, чтобы не допустить войны, потому как нам она не выгодна.

– Невыгодна, потому что мы проиграем? Почему ты в этом уверен?

– С ними Султанат. Император кормит его отборным серебром. Они встанут против нас бок о бок.

Она замолчала, погрузившись в размышления. Я откинулся на спинку стула, поглаживая сытый живот.

Корчма уже была практически заполнена народом. Мужчины и женщины ели, выпивали, и обсуждали последние новости. В основном, произошедшее за день, но проскальзывали и политические. Правда, в основном то, что и так уже было всем известно.

– … мой друг. Он охотился на унож в лесу, когда увидел их. Человек пятьсот. И все в крови.

– Да ну?

– Не заметили и свернули к арке…

– Струхнул, небось изрядно?

– Да уж, сам понимаешь…

А вот это уже интересно. Пятьсот человек просто так на границе не катаются. Кто бы это мог быть?

Лирра тоже внимательно слушала, а заметив, что я за ней наблюдаю, кивнула:

– Вот и еще одно доказательство.

– Доказательство чего? – я с сомнением покачал головой.

– Того, что, что-то происходит.

Я пожал плечами и вложил в руку, проходящей мимо разносчицы несколько монет.

– Пойдем домой. Мне надоели твои теории заговора. Ты устала с дороги.

Она хмыкнула и улыбнулась:

– Тогда возьми еще вина. Хочу напиться с горя.

– Хорошо. Я составлю тебе компанию, – я заплатил корчмарю за две бутылки и мы покинули питейное заведение.

Я сидел на соломенном тюфяке, брошенном прямо на сырые камни, и бесцельно бросал мелкие камешки в противоположную стену. Кладка осыпалась от времени и от сырости, но не настолько интенсивно, чтобы образовались лазейки для побега.

Я бросил один камешек в стену. Завтра на закате меня познакомят с пьяной колодой. Так, по крайней мере, мне сказал один из охранников темницы. За свою недолгую жизнь я совершил прегрешений на десять казней, и мне крупно повезло, что осуществить могут лишь одну.

Я просидел здесь достаточно долго. Не скажу точно сколько – в темноте счет времени сбивается. Больше месяца? Изредка меня кормили и навещали охранники. Пару раз приходил дайн, дабы я помолился вместе с ним и очистился от грехов. В последний раз я послал его довольно грубо и больше он не осмелился предлагать свои услуги. Зачем молить Богов о прощении того, кто сам не хочет быть прощенным?

Еще один камешек.

Я сидел один. Что стало с выжившими членами команды, мне не было известно. Как и то, где находится Оленсис. Нас разлучили сразу же по прочтении приговора. Их с Ботисом увели сразу, а меня с Гиприсом и тремя ребятами, чуть погодя. С тех пор я о ней ничего не слышал ни от охранников, ни от дайна. Жива ли она?

Снова камешек.

Нас зажали в тиски сразу три императорских четырехмачтовых корабля. Они прижали нас к рифам, около Солости и мы вынуждены были принять свой последний бой. Мы дрались, словно выходцы с того света, защищая свои жизни. Кровь лилась рекой. Но их было слишком много. Живыми им удалось захватить только меня, раненного старпома, Оленсис, лоцмана, так же потерявшего много крови и троих матросов.

Когда мы отходили от Солости, и прежде чем нас упрятали в трюм, нам продемонстрировали всю серьезность нашего положения. Бриг подожгли вместе с трупами и еще живыми, но уже не могущими двигаться членами экипажа. Их крики до сих пор звенят у меня в ушах.

Я бросил всю горсть камней в стену и саданул кулаком по тюфяку в приступе молчаливой ярости. Камешки разлетелись в разные стороны и снова наступила гнетущая тишина. Я вскочил и начал ходить из угла в угол. Вся моя камера была длиной в пять шагов и шириной в два, так что я особо не беспокоился, что в темноте поскользнусь или налечу на что-то. Падать тут было некуда и не на что.

Сначала я рвал и метал. Я грозил побоями всем, кто посмеет ко мне приблизиться – так плохо мне было. Они и не приближались. Меня не кормили достаточно долго – с неделю или больше, и я так ослаб, что основную часть времени находился в полузабытье, лишь изредка выплывая из него, дабы прокричать новую порцию проклятий.

Сейчас я получал свой паек дважды в день, но его все равно хватало лишь на поддержание остатков сил. Ни о каком побеге и речи не могло идти. Я доживал свои последние часы в сырой, темной камере, всеми забытый и никому не нужный.

Устав от бесцельного хождения, я упал обратно на тюфяк и начал неторопливо подбирать камешки, с какой-то странной и грозной сосредоточенностью.

Глава 2

– Что там еще? – главнокомандующий Эришус недовольно оторвался от своих бумаг. – Кто смеет тревожить меня?

– Гонец с границы, господин! – молодой человек раболепно склонился перед мужчиной и отворил дверь. – Срочное сообщение.

Гонец забежал в кабинет и почтительно поклонился пожилому военному.

– Что там у тебя?

– Письмо, Ваша Светлость, – юноша достал конверт и передал его в руки Эришуса. Генерал разорвал печать пограничной гвардии и подошел к окну, чтобы солнечный свет осветил неровные мелкие буквы. Через пару минут он раздраженно ударил кулаком по столу.

– Да как они посмели, без приказа!?

Гонец сжался и начал потихоньку отползать в сторону спасительного коридора.

– Чем вообще этот Брис думает? Да я… я… нет, Император!

Гонец выскочил в коридор и вжался в стену. Главнокомандующий выбежал вслед за ним и направился вглубь дома, бросив на ходу:

– Шус! Карету мне, живо!

Гонец утер лоб и ретировался. Хорошо, что новости были такими плохими, что Эришус не стал срывать злобу на нем лично. Кого карать, а кого помиловать – решать теперь Императору.

День 2

– Лирра, давай еще рыбы захватим?

Я скривилась. Не понимаю, за что можно ее любить?

– Да некуда уже, и так корзина полная.

– Ничего, – муж ухмыльнулся. – Для нее место найдется.

Он уверенно свернул в левый ряд, и я покорно поплелась следом. Рыбный дух витал над рынком, и я давно уже его чувствовала, но теперь, по мере приближения к ряду, он усилился в несколько раз. Я старалась не дышать.

– Как тебе эта? По-моему ничего, – муж потряс у меня перед носом хладной тушкой с выпученными глазами. Меня затошнило.

– Отвечать обязательно?

Он посмотрел на мое зеленое лицо и отвернулся к продавщице:

– Давайте эту и вон ту, поменьше.

Я отвернула от них голову и посмотрела сквозь ряды на площадь. Там, возле деревянного помоста, намечалось какое-то оживленное действие.

– Пойдем. Так и быть, я сам ее приготовлю.

– Погоди, – я указала ему на помост. – Там что-то…

В этот момент забили в колокол.

Народ дружно вскинул головы в сторону площади и начал подтягиваться ближе.

– Пошли, послушаем, – я взяла его за рукав. Он не стал сопротивляться и поудобнее перехватив тяжелую корзину с продуктами, пошел за мной.

Протолкавшись ближе к помосту, я замерла, наблюдая за худощавым пареньком, комкающим свиток с королевской печатью в дрожащих руках. Он подождал еще с пять минут и вышел вперед, вскидывая вверх руку с приказом.

– Срочное донесение, Его Величества Махамера VI, властителя суверенного государства Нувасии! – он выдержал паузу, разворачивая бумагу.

Слева от меня послышалось тихое, явно сумолтирское:

– И стоило народ честной созывать, ради писанины старого самодура… – речь прервалась грозным шипением, словно злослову отдавили ногу. Конечно же, случайно.

– Граждане свободной Нувасии! Ваш король и властитель, Махамер VI, с прискорбием вынужден сообщить, что Император Сумолтира Ясилиус II, объявил нашему государству войну. В связи с этим…

Парню не дали закончить. Людское море внезапно взорвалось криками, руганью и проклятиями. Кто-то просто потрясал кулаками, кто-то уже пробовал почесать их о соседей. Сбоку от нас завязалась нешуточная потасовка, причем исключительно женская.

Вновь забили в колокол, призывая людей к порядку, но утихомирить дерущихся удалось только с помощью стражи.

Гонец прочистил горло и продолжил:

– В связи с этим, по всей стране объявляется всеобщая мобилизация. Все мужчины от четырнадцати и до шестидесяти лет. А так же женщины, владеющие оружием, обязаны прибыть в столицу не позднее, чем через две недели после прочтения приказа. Уклонистов ждет смерть.

Гонец свернул свиток и передал его грустному главе поселка, а сам спустился с помоста и исчез в толпе.

Я смотрела на расходившихся людей и теребила подол рубахи. Все-таки слухи о войне были правдивы.

– Лирра, пойдем домой, – теперь уже Ростон потянул меня за рукав рубашки. Я позволила ему увести себя с площади, а когда мы свернули на нашу улочку, остановилась. Он поставил корзину под ноги и прижался к чужому забору.

– Что теперь будет? – я растерянно посмотрела на него.

– А что? – он пожал плечами. – Нас с тобой каким боком это касается? Я официально считаюсь пропавшим без вести. А тебя и вовсе убили у переправы. Наши мечи Нувасии не нужны.

– Думаешь, нам дадут спокойно отсидеться? Как только начнут искать уклонистов, нас обнаружат и казнят, – я с горечью посмотрела на него.

– Предлагаешь ехать в Орт? Поклониться в ноги Тутому? Он меня простит сразу же и помилует. А потом мы вместе выедем за городские ворота и начнем творить добро во имя всеобщей справедливости…

– Перестань, – я устало провела рукой по лицу. – Я не это имела в виду.

– Лирра, нам нельзя в столицу. Это не обсуждается, – он поднял корзину и пошел к дому. Я вздохнула и пошла следом.

Проснулся я от шагов по коридору. Протер глаза и сел. Всю ночь я не спал, бродил по камере, не находя себе места.

Мне вспоминалась моя, не такая уж и длинная жизнь. Голодное детство в Комирсооне, босоногая юность в лесах близ Имхет-Стехта и бесшабашная молодость в водах Драконового моря. Несмотря на все стычки, ранения, неудачи и разочарования, именно последние два года моей жизни, я мог бы назвать самыми счастливыми. Ведь со мной была Оленсис.

Ее рыжие локоны сияли ярче солнца в моих воспоминаниях. И сердце разрывалось на куски при мысли о том, что я больше никогда ее не увижу.

Дверь моей камеры распахнулась и я вскинул руку к глазам, уберегая их от яркого света.

– Поднимите его! – я узнал голос начальника караула.

Меня подхватили двое солдат, надели мне на руки кандалы и вывели в коридор. В ярком свете факела я различил плотные фигуры стражников и бесплотные тени заключенных, щурившихся от яркого света. Меня присоединили к общей цепи и повели наверх. Похоже, что сегодня вечером не только у меня одного свидание с пьяной колодой.

Нас вывели во внутренний двор, по пути захватив еще четверых заключенных. Я оглядел площадку для казни и почувствовал легкое сомнение.

Здесь было не просто много, а очень много узников. Не меньше трех сотен, а то и больше. Они что решили сразу от всех избавиться? Но двоих одновременно на плаху не положишь…

– Это последние! – начальник взошел на помост, а нас смешали с толпой и освободили от общей цепи. Я покрутил вокруг головой, но ничего интересного не приметил и стал смотреть на возвышение, где стояло несколько воинов и один молодой человек, в запыленной дорожной одежде.

– А ну, заткнулись все! – начальник гаркнул так, что я вздрогнул. Разговоры мгновенно стихли.

Гонец развернул свиток с императорской печатью и громким, хорошо поставленным голосом, начал читать:

– Его Сиятельство, перворожденный и ясноликий Император просвещенного государства Сумолтир, Ясилиус II, сообщает своим подданным о вероломном нападении варварских орд, под предводительством короля Махамера VI на наши земли. Лишь вера в Богов и самоотверженность магистра рыцарского ордена Бриса, сдерживают сейчас озлобленных дикарей. В связи с этим, все, кто способен держать оружие, должны явиться в пункт сбора армии – на снежные равнины дружественного Султаната, в срок, не позднее двух недель с момента прочтения указа.

Гонец зашуршал бумагой, сворачивая свиток, и продолжил:

– Всеславный Император дарит вам свободу и помилование, если вы решите вступить в ряды армии.

– А если нет? – послышался голос с задних рядов.

– Если вы отказываетесь, то добро пожаловать на помост, – начальник широким жестом пригласил всех желающих. – Пьяная колода ждет вас.

Я провел рукой по волосам. Мне в числе остальных, предстоит принять трудное решение. Смерть сейчас или через две недели. Даже не знаю, что предпочтительнее…

– Да ну вас к… – стоящий рядом со мной, седовласый морской волк, рванулся с места и в два прыжка оказался возле ближайшего стражника. Ударом головы он послал того в нокаут и выхватил его меч. Но не успел он им взмахнуть, как лучники, высунувшиеся из-за балюстрады, утыкали его стрелами, словно ежа иглами.

Он упал в мертвой тишине. Честно признаться, демонстрация меня впечатлила. И не только меня. Не успела еще вся кровь вытечь из его ран на мостовую, как заключенные медленно потянулись к столу, за которым сидели два писца и два мага. Я посмотрел поверх голов, что же там будет происходить.

У первого узника что-то спросили – писец записал ответ, а затем маг взял его правую руку и защелкнул на ней браслет. Цепи сняли, и заключенный пошел вдоль строя стражников, к открытому выходу.

Да, к сожалению, я отлично знал, что это за браслеты. У дайнов были точно такие же. Вот жмырк! Теперь о побеге и думать нечего.

Меня толкнули. Узники вокруг, шли к столу, и только я стоял столбом, не зная, что выбрать. Легкую смерть сейчас или мучительную в бою?

Мысль о том, что я выживу и получу обещанное помилование, мне в голову даже не приходила. Я догадывался, что настолько бесплатного сыра от Императора просто не может быть.

Я посмотрел на помост и встретился взглядом с начальником. Он улыбнулся мне и попробовал на пальце заточку своего ножа. Красноречиво. Я опустил голову и прикрыл глаза.

Что же делать? Подчиниться и получить браслет? А потом попробовать его снять? Я уже пытался и неоднократно. И никогда после побега из храма не думал о том, что мне придется примерить его вновь. Какая ирония…

На меня налетела девушка, споткнулась и едва не упала. Я подхватил ее и помог подняться. А затем обнял:

– Оленсис! Я думал, что больше не увижу тебя!

– Кин! Как же я рада! – она тоже сжала меня в объятиях.

– Как ты? Ты все это время была здесь?

– Да, нас привезли сюда на следующий день, после суда, – Ботис хлопнул меня по плечу.

– Я рад, что ты жив, – я кивнул старпому.

– Я тоже рад, что жив, но обниматься с тобой не буду.

Я засмеялся за ним вслед и покачал головой:

– Я и не предлагал.

– Тогда пошли, по браслету получим и покинем наконец это гостеприимное заведение, – Ботис пошел за толпой, которая уже изрядно поредела. Я посмотрел на Оленсис.

– Опять браслеты, – она вздохнула.

– Мы снимем их, я обещаю.

– Это невозможно, – она вздохнула, но послушно пошла за мной.

Я был готов послать Императора и его войну куда подальше, проявив малодушие, но как только вновь обрел Оленсис, передумал. Теперь мне как никогда захотелось жить, а потому следует быть храбрым. Хотя бы напоказ.

Глава 3

– Ваше Величество, срочное донесение от командующего пограничным гарнизоном, – гонец с поклоном протянул королю свиток.

Махамер VI оторвался от налоговой декларации, за чтением которой провел уже три часа и взял свиток. Сломал печать и пробежался глазами. Затем аккуратно свернул и дал гонцу золотой. Тот еще раз поклонился и исчез.

Король встал и подошел к окну. Под стенами дворца бурлила и с шумом проносилась полноводная река. Грохот ее вод доносился даже сюда – в его кабинет на третьем этаже.

Властитель распахнул окно и вдохнул свежий весенний воздух. Ветер пригнал с земель Султаната холодное дыхание вечной зимы, но уже ослабленное теплым нуваским солнцем.

Мыслями он обратился к своей границе. Туда, откуда дул свежий ветерок, где стояла величественная арка, и где круглый год лежал снег.

Ребята, выросшие в приграничье, потом лишь снисходительно посмеивались над сверстниками, не знавшими, что такое играть в снежки.

Решение пришло с очередным порывом ветерка, взлохматившего темные волосы.

Король позвонил в серебряный колокольчик. На звук прибежал молодой человек, в богатой одежде.

– Прит, оповести верховную шестерку и архимага Тутома, что я жду их в зале совещаний. Пригласи так же генерала Ирника и пошли за верховным дайном. Они все нужны мне в течении часа.

Юноша поклонился и выскочил из кабинета. Непростая задача собрать столько высокопоставленных особ вместе, да еще и в такие ограниченные сроки!

День 3

Я вернулся с улицы и повесил на гвоздь мокрый плащ. Меч, который Лирра примостила ближе к двери еще вчера, тихо звякнул.

– Что слышно? – жена обеспокоенно выглянула в коридор.

– Нувасцы избили главу деревни, вместе со старшими сыновьями. В ответ кто-то плеснул масла на крышу лекаря. Горит хорошо. И распространяется быстро, несмотря на дождь.

– Значит, не одну крышу полили, – она прокрутила на пальце кольцо.

– Похоже на то. Надо уходить.

Лирра молчала, кольцо крутилось все быстрее. Да, мне тоже этого не хотелось. Бросить все, с таким трудом нажитое – не каждый решится. Но жизнь дороже. А в поселке, где сосед на соседа уже вилы наточил, спокойной жизни не будет. Факел в крышу, чурбак под дверь и по громиле под окна. Вот и весь разговор.

Приказ короля открыл потаенный сундук, в который здесь, в долине Урукес, люди прятали свою неприязнь друг к другу. Сумолтирцы не любили нувасцев, но всегда терпели. То же самое делали и мы. А теперь всему этому пришел конец. Отныне наши известные вековые споры решит только оружие.

– Сегодня ночью, – она все же взяла себя в руки. – Чтобы вопросов не было.

– Согласен. Давай собираться.

Арка появилась лишь поздно вечером, растрепанная и запыхавшаяся.

– Мама, папа! А мальчишки говорили, что нашего соседа убили!

– Которого? – Лирра придвинула ей миску с супом. Мы уже поужинали и собрали все продукты, что могли пригодиться в дальней дороге. Вещей решено было взять по минимуму. Только те, что без труда уместятся в двух чрезседельных сумках. Бросать остальное было жалко, но и увезти не было ни какой возможности. Не нагрузишь же на кобылу новый матрас или подушку? Хотя, за все деньги уплачены…

Монеты мы выгребли все и сложили в разных местах – даже Арке в пояс зашили. Получилось что-то около двухсот драг. Совсем немного, но что делать? Есть еще два счета в банке, но и там и там не очень много. Хватит только на первое время на новом месте.

– Деда Хазида. Говорят, он колдун злой был.

– Такой же, как и я – Лирра усмехнулась и принялась надевать доспех, придирчиво проверяя каждую деталь.

– Чем им дед-то не угодил? – я покрутил в руках пузырек. Никак не мог решить, что из снадобий брать, а что оставить.

– Говорю же, колдун! – Аркани успевала есть, крутиться на стуле и обижаться. – Рашка сказал, что слышал, как глава приказал своим сыновьям избавиться от варваров. И сказал, что сперва колдунов надо всех извести. А кто такие варвары?

– Это мы, – я вздохнул и отложил пузырек. Застегнул сумку и встал. – Поела? Одевайся давай, вон, мама приготовила. Мы уезжаем.

– Я не хочу, – она захлопала глазами, готовыми наполниться слезами.

– Я хочу! – я повысил голос. Не знаю, почему они решили начать с безобидного деда. В отличие от него, настоящую угрозу разбушевавшимся сумолтирцам представлял именно я. И они могли нагрянуть в любую минуту. Не разносить же полдеревни из-за того, что соседи решили тебя убить? Или сжечь?

Лирра в спор вступать не стала и, как и любая мудрая женщина, молча поставила дочь в центр столовой и просто стала одевать ее сама. Костюм для Арки она сегодня готовила со всей тщательностью. Выбрала добротные сапоги из тех, что одевались всего пару раз – так больше шансов, что они продержатся дольше. Штанишки были плотные и нейтрального темно-синего цвета. Рубашка и курточка с капюшоном и нашитыми металлическими пластинами в области живота. От прямого удара не поможет, но вот от скользящего защитит почти наверняка. Такие же пластины были и на моей дорожной рубахе, в которой я сидел уже два часа.

– А когда мы вернемся? А куда мы едем? А кто еще с нами поедет? – Арка крутилась, Лирра шипела, а я прислушивался к звукам на улице.

– Готовы?

– Да, – жена кивнула, перекинула за спину щит, поверх меча и взяла дочь за руку. Я подхватил сумки и мы вышли в ночь.

На улице никого не было. Я вывел лошадей и подсадил Арку к Лирре в седло. Сумки я закрепил на своей кобыле. Застоявшиеся лошади рвались вперед, приходилось их осаживать.

– Рост, ты можешь на нас щиты навесить? – жена обернулась.

– Нервничаешь? – я пнул кобылу пятками и послал вперед. – Я еще в избе это сделал.

Жена кивнула и поехала рядом со мной. Мы решили не таиться по огородам и не ломать лошадям ноги, а поехать по дороге. Как оказалось – зря.

Они выскочили из-за домов с разных сторон и сразу же окружили нас. Арка вскрикнула от неожиданности, Лирра вытащила меч.

– Куда это вы собрались?

– Не твое дело, Мирсс, – Лирра огрызнулась. – Уйди с дороги!

– Согласно приказу главы деревни, я уполномочен не разрешить вам выехать. Вы должны вернуться в дом и позволить нам его осмотреть.

– Осматривай, – я равнодушно пожал плечами. – Хоть поселись в нем, когда мы уедем.

– Ты плохо слышишь, колдун? Я сказал, что никто из деревни не уезжает! Мало того… Понсус, Мотисс, взять его!

Я покачал головой и пнул кобылу, посылая ее с места в галоп. Лирра перехватила малышку поперек живота и ударила жеребца плашмя мечом по крупу. Он заржал и ринулся вперед.

Мы разметали толпу и понеслись по дороге к лесу. Пока местные оседлают своих кляч, пока соберут добровольцев, мы успеем сделать несколько верст.

Но ребята не стали нас преследовать. Вместо этого послышалась команда: «На колено!» и в воздухе пропели первые болты, только случайно не зацепившие лошадей – по нам стрелять было бесполезно из-за щитов.

– Их бы энтузиазм, да на службу Императору! – Лирра на скаку загнала меч обратно в ножны. – Цены бы такой армии не было!

– Пусть лучше здесь зайцев стреляют – наши ребята на передовой, целее будут!

Моя кобыла взвизгнула и сбилась с шага, но, к счастью, мы уже нырнули под сень деревьев.

Я снова выругался и уселся прямо на обочину. Снял сапог с полуоторванной подметкой и отряхнул ступню от мелких камешков. На ноге уже начали образовываться довольно неприятные мозоли. Оленсис присела рядом со мной на корточки и молча протянула кусок ткани, оторванный от подола ее, некогда роскошного платья. Я вздохнул, но тряпку взял.

– Что тут у тебя? – солдат из императорской сотни, сопровождавший нас к стоянке армии, подъехал ко мне. В отличие от бывших заключенных, стража ехала верхом. А половина и вовсе, сидя на козлах обоза. Провизию мы вынуждены были везти с собой.

– Подметка отлетела, – я подвязал сапог. Получилось уродливо, но прочно.

– Ну, и что? Вставай! До захода еще далеко!

Он щелкнул кнутом по воздуху – солдатам так и не терпелось опробовать их на наших спинах. Как будто унизительных браслетов и трех презрительно улыбающихся магов нам было мало.

Еще в начале похода нам четко разъяснили, что нас ждет. Наши три с половиной сотни – часть штрафного батальона, в который кроме нас еще могут попасть провинившиеся солдаты и даже офицеры. Наше почетное место – на передовой. Нас бросят в атаку, отлично зная, что все мы погибнем. Но это, конечно же, никого не трогает.

И сбежать нельзя. Как только узник отдаляется на расстояние больше тридцати саженей от отряда – браслет вспыхивает столбом ревущего пламени. Не сам по себе, конечно. На это есть маги, получающие команду от этого куска стали с кнутом.

Сегодня ночью пара умников попыталась убежать, причем в разные стороны. Их вопли, полные адской боли, перебудили весь лагерь.

– Уже встал, – я поднялся и помог Оленсис. Спорить и препираться с солдатом я не имел никакого желания. Дойти бы до привала и отдохнуть. Вытянуть уставшие ноги и забыться сном, обнимая любимую девушку. Благо, что на нашу личную жизнь никто не покушался. Была пара смешков, но я вместе с Ботисом укоротил самые ретивые языки. Больше нас не трогали.

Мы шли, ели и спали в своих собственных бандах. Команда брига теперь насчитывала всего семь человек, но была самой многочисленной. Остальные предпочитали передвигаться по двое-трое или же просто в одиночку. На соседей по поляне смотрели с опаской, а порой и злобой – сказывались многие годы одиночества в лесах страны, где твой меч лучший друг, чем случайный попутчик.

Мы никого не гнали от себя, и не раздавали злобных взглядов. Если бы кто-то захотел к нам примкнуть, я думаю, мы бы не стали его гнать. Но пока что желающих не было.

– Как бы дождя не случилось, – Гиприс задумчиво посмотрел на хмурящееся небо.

– Какая разница? Дождь, снег… – я хмыкнул.

– На корабле, может и никакой, там укрытие есть. А в лесу? В луже сидеть не очень-то приятно.

– Как Нравус распорядится, так и будет, – любимая покачал головой. Она держала меня за руку и все неохотнее переставляла ноги. Хоть и не жаловалась, я-то прекрасно понимал, что капитан брига не привыкла ходить пешком на столь дальние расстояния. У нее, так же, как и у меня, сильно болели ноги.

– С каких это пор ты стала верующей? – за все время нашей «работы» на бриге, я не слышал от нее ни слова, ни о дайнах, ни о Богах. Пираты каждый день поминали Нравуса в обычных разговорах, но она хранила упрямое молчание. Я и сам старался не поминать вслух никого из Десятерых, чаще раза в месяц.

– С тех самых пор, как он вытащил нас из-под носа пьяной колоды.

– Это не Нравус, а Император, и не вытащил, а продлил пытку, – я снова зашипел от камешка в сапоге.

– Думаешь, идея освободить заключенных и заставить их сражаться его? Я сильно сомневаюсь. Такая изощренная мысль может только к Богу прийти.

Я улыбнулся. Боги, Император… Пошли бы они все!

– Император поклоняется Протосу. Тогда уж это его идея.

– Какая разница? – Ботис махнул рукой. – Главное, что расплачиваться за все бедным работягам с брига.

– Это точно, – я засмеялся. – Бедным и обездоленным, кротким словно ягнята.

– Ну, это только после бочки рома…

Глава 4

Император возлежал на своем мягком, обитом дорогими тканями троне и с удовольствием наблюдал за представлением юных магов, едва окончивших школу. Среди них было двое юношей и пять девушек. Новый закон, разрешивший девочкам претендовать на место в школе наравне с мальчиками, не только увеличил количество поступающих, добрав это число до варварской «нормы», но и позволил разнообразить унылое мужское общество Хнета. И это несказанно радовала властителя.

Он милостиво кивнул закончившим представление и подозвал слугу:

– Наградить.

Маги рассыпались в благодарностях, а Император лишь добродушно махнул рукой. Когда волшебники ушли, в тронный зал вбежал взволнованный Эришус и упал на одно колено:

– Великий Император, беда постигла нас в этот солнечный день!

– Что случилось, генерал? – Император нахмурился и едва пошевелился.

– Брис, верховный магистр рыцарского ордена, собрал две сотни воинов и вырезал гарнизон варваров на границе! – генерал потряс письмом, с пограничной печатью.

– Когда это случилось? – Император медленно поднялся и начал неспешно прохаживаться перед троном.

– Три дня назад.

– Значит, Махамер уже знает, – властитель остановился и посмотрел на все еще согнувшегося в раболепном поклоне генерала. – Что же нам предпринять? Сколько человек убито?

– Точное число неизвестно, Ваше Сиятельство. Сожжено две деревни и уничтожен отряд у арки.

– Брис, Брис… Что же ты наделал? Зачем поспешил? – Император продолжил хождение.

Эришус следил за ним, комкая в руках письмо.

– Собери отряд. Привлеки магов. Пусть они отвезут дары королю и заверения в нашей лояльности. Пообещайте ему, что виновных найдут и накажут, – Император не останавливаясь махнул рукой.

– А что с Брисом, Ваше Сиятельство? – генерал позволил себе вопрос, прервав размышления правителя. Он надеялся, что это не вызовет гнева с его стороны.

– А что с ним? Пусть резвится. Объяви подданным, что Махамер сам напал на наши гарнизоны и Брис встал на защиту государства. Он прекрасный военачальник и еще пригодится в будущем. Надо укрепить его власть среди народа. Если у варваров зачешутся руки, то он будет прекрасным кандидатом в мученики. Это поможет нам поднять боевой дух.

День 4

Мы не спеша ехали через поле пшеницы. Она перетекала словно золотое море, под дуновением свежего ветерка.

Я не снимала доспеха, хотя он раскалился на солнце до состояния прута в горне кузнеца. Меня спасала только шелковая поддевка, которую я не поленилась купить пару лет назад. И ни разу еще не пожалела. Она очень приятно холодила кожу. Странно, с зимы прошло всего ничего, а солнце уже такое разогретое, будто и не уходило никуда.

В долине никогда не выпадал снег, как и почти на всей территории Нувасии, но было прохладно. В иные дни даже приходилось надевать куртку.

Здесь чаще шли дожди зимой, поливая поля, на которых в этот период времени росли влаголюбивые культуры. Бобы, горох, кабачки и редис. И, конечно же рис.

Я сняла шлем и отдала Ростону. Он закрепил его прямо на луке и то и дело облокачивался, сморенный жарой. Но ему, в рубахе и штанах, было гораздо легче, чем мне.

Арка и вовсе закатала рукава и подвернула штаны. Ее курточка покоилась у отца в сумке с самого утра. К моему доспеху она старалась не прислоняться.

Я обернулась на проделанный путь. Дорога просматривалась до самого горизонта и была абсолютно пустынна. После ночного побега из деревни, мы все еще опасались погони. Кобыла Ростона получила два болта в круп и на этом наши потери и ограничились. На стоянке, я вытащила их, пока муж удерживал метущуюся лошадь, а затем он залил в раны лекарской жидкостью. Жалеть лекарства на кобылу было глупо – без нее мы далеко не уедем, а пущенные на самотек дырки от болтов, могут загноиться.

По идее, в поле должно быть много работников в этот час. Пшеница еще росла, а вот бобы уже созрели. Они ждали уборки, но, похоже, что напрасно.

Крестьяне были заняты потасовками с соседями. Так уж издревле повелось, что два, в общем-то недружественных народа, заключили временное перемирие в долине Урукес. И жили, и работали тут все вместе.

Это было едва ли не единственное место, где можно было снимать по три урожая в год и этого с лихвой хватало, для того чтобы накормить все население обеих стран.

Давным-давно, Император и король, устав бороться за ценнейшие территории, постановили, чтобы жители сосуществовали там мирно и безо всяких границ. Благо, что равнина находится на высокогорье и добраться сюда можно только на ситц. Так что особой надобности в гарнизонах не было.

С тех пор образовалось множество деревень, где жители и Сумолтира и Нувасии, жили бок о бок. Вместе решали проблемы, вместе отбивались от врагов и хищников.

Единственное, что не было общим, это поля. Чтобы не делить урожай после сбора, было решено разделить все земляные наделы поровну.

Сейчас же поля были пустынны, а из близлежащей деревни тянуло гарью.

На негласном совещании, было решено в селения не заезжать. Мало ли что. Купить провизии пока идет междоусобица, все равно будет не у кого, а жизни потерять можно очень просто. Лучше будем охотиться, благо луки есть у обоих, а новых стрел и самим сделать не сложно.

Помню, как сильно удивилась, когда очнулась после ранения, в нашей избе и впервые вышла на улицу. Никогда прежде я не видела столько сумолтирцев в одном месте. Они отличались от нувасцев и внешне, и манерой говорить и… да всем. Мы с ними очень разные, и поэтому меня очень удивили влюбленные парочки и супруги, где партнеры были из разных стран.

Мне тогда показалось, что я все же умерла и попала в долину Лости. Но Ростон рассмеялся и сказал, что не дал мне этого сделать, хотя я и очень старалась. Он лечил меня своими снадобьями и травами около полугода. И все-таки смог поставить на ноги. Сумасшедший.

– Лирра, слышишь? – Ростон натянул поводья.

Я последовала его примеру и прислушалась. Гулял ветер, шелестела трава, фыркали кони…

– Кузнечики смолкли, – эти твари доставали нас все утро, голося на всю округу. – И птиц не слышно.

– Вот и я об этом, – он стал нашептывать заклинание.

– Аркани, держи щит, – я одним движением перекинула тяжелый металлический круг вперед, уперев его в луку седла. Арка схватилась за внутреннюю ручку и подтянула ноги наверх. В таком положении она практически полностью скрывалась за ним – это мы проверили еще во время стоянки.

В этот же момент, из стройного пшеничного ряда выскочили трое шуллов. Это были громилы с полторы сажени ростом, заросшие густой рыжей шерстью, с острыми рогами на козлиных головах и копытами на задних ногах. В передних – вполне приличных без копыт, они держали дубины. В отличие от других тварей, обычно не использующих орудия труда для добывания пищи, они полагались не только на мощь своих рогов, но и на сторонние предметы.

Я едва успела вытащить меч из ножен, когда шуллы ринулись в атаку. Пнув жеребца, я попыталась сбить конем замахивающегося противника, но из моего маневра ничего не вышло.

Жеребец взбрыкнул, поднялся на задние ноги и сбросил нас с Аркой по разные стороны от себя. Я откатилась от коня, уходя от удара дубиной, и подрезала самому ретивому сухожилия. Он проблеял что-то нецензурное и рухнул в пыль дороги.

Арка вскрикнула и я с опаской посмотрела в ее сторону. Но ее всего лишь накрыл собой тяжелый щит. Поднять его она не могла и догадалась лишь скорчиться под ним.

Жеребец помахал передними ногами в воздухе и, минуя двоих оставшихся, поскакал вперед по дороге. Я выругалась:

– Лирра, в сторону!

Я не стала размышлять и откатилась к обочине. Спину обожгло холодом, и я получила острым ледяным шипом по наплечнику. Он выдержал, а я обернулась.

Шуллы были повержены и истекали кровью. Арка скулила от страха под щитом. Я встала и направилась к ней, стараясь не ступать в кровь.

– Поднимайся, – я дернула щит вверх. – Ты цела?

– Д-д-да, – она заплакала и кинулась ко мне.

– Ну-ну, – я погладила ее по голове, успокаивая. Мы еще ни разу не брали ее за пределы деревни, так что монстров она не видела.

– Они… они… страшно…

– Уже нет, – Ростон подъехал к нам. – Что делать будем?

– Скачи вперед. Поймаешь жеребца, вернешься. А мы пока пешком пойдем.

– Я не хочу оставлять вас одних, – он не двинулся с места.

– А я не хочу, чтобы местные его поймали и присвоили. Потом доказывай, что он от нас сбежал. Конь важнее, без него мы не далеко уйдем, ты же знаешь.

– Знаю, – он еще помялся и, наконец пнул кобылу пятками. – Я скоро!

– Мама! Почему папа нас бросил? – Арка вцепилась в меня так сильно, что начала стягивать доспех. Благо по шелку он скользил прекрасно.

– Ну, что ты! Он вернется. Поймает нашего жеребца и сразу же приедет обратно, – я отцепила ее от себя и взяла за руку. Второй рукой я загнала меч на место – за спину, и повесила на него щит, на специальный крючок. – Пойдем. Нечего на солнце стоять.

Впереди маячил еще один лесок – такие зеленые насаждения отделяли владения одной деревни от другой и не тянулись дальше полуверсты во все стороны. Их очень удобно было использовать как ночные стоянки – не разводить же костер посреди дороги или чужого поля?

До заката мы хотели проехать этот лес, и остановиться в следующем, но теперь наши планы придется изменить. Если Ростон не найдет жеребца достаточно быстро, то придется остановиться здесь.

Внезапно, впередистоящий лесок окрасился заревом. Сначала ярко-красным, а минуту спустя – синим. Муж развлекается. И как всегда, без меня.

– А что там такое? Папу обижают? – Аркани вытянулась на цыпочках, но естественно ничего не увидела. Было еще слишком далеко.

Одинокая фигура одвуконь, выехала из леса и неспешно потрусила нам навстречу. Ну, слава Русоништ!

Когда Ростон подъехал ближе, я ехидно поинтересовалась:

– Опять зайцев по лесу гонял?

– Ага, – он довольно улыбнулся, перебрасывая мне повод. – Больших, вооруженных вилами и косами. Жеребец им твой понравился.

– Ты убедил их, что чужое брать не хорошо? – я подсадила Аркани, мигом начавшую болтать ногами и понукать «хорошую лошадку», и запрыгнула сама. Отобрала повод.

– Не, не всех. Троих только, самых упертых. Остальные предложили мне удавиться проклятой клячей и мудро и величаво отступили в ближайшие кусты.

– Мудро и величаво? – я иронично подняла бровь.

– Ага, – он еще больше развеселился. – И быстро.

Мы сидели у нашего костра и варили труху. Назвать это кашей, язык не поворачивался. Сегодня как раз на нас закончился мешок и раздающий щедро высыпал в котелок все, что завалялось на дне. Естественно, ничего хорошего там не могло быть.

Гиприс лениво помешивал варево, сдабривая его щедрой долей проклятий. Я заглянул внутрь и с тоской подумал о еде.

Вот бы мяса какого-нибудь… Да где же его возьмешь? Без оружия, голыми руками зайцев в лесу особо не половишь. Так мог только Уфус. Но волка больше нет с нами.

Когда нас схватили, капитан императорского корабля заприметил, что сурхак сражался вместе с нами, и приказал не убивать его. Ему показалось забавной идея предложить своему начальнику в качестве подарка ручного волка. Его связали и доставили с нами на суд. Как ему удалось развязать путы, он со мной не поделился. Однако, как только его попытались определить к новому хозяину, он вскочил и в три прыжка достиг окна. Не оборачиваясь, он высадил стекло вместе с рамой и был таков.

Стражи даже сообразить ничего не успели. Потом, конечно же, кинулись в погоню, но мне кажется, не догнали. Спасающий свою шкуру сурхак способен бежать быстрее ветра, обгоняя лошадей и петляя, словно заяц.

Больше я его не видел. И не надеялся.

– Как думаешь, Кин, волк здесь? – Оленсис как будто мысли мои прочла. – Он ведь может отыскать тебя по запаху?

– Может, – я помолчал, глядя на темное небо. Дождь так и не пошел со вчерашнего дня, но небо оставалось затянутым облаками. – Но его здесь нет.

– Ты не можешь этого знать! – она перешла на драматический шепот.

– Могу, – я тоже понизил голос. – Уфус не может охотиться, как нормальный самец сурхака. А значит, он голодает, если его не накормить. Он сбежал и тем самым подписал себе смертный приговор.

Любимая молчала. Остальные тоже как-то притихли. Я оглядел их лица и стал смотреть в огонь. Мне было безумно жаль потерять своего друга, но и помочь ему я не мог. Сам был на краю гибели.

– Хей, ребят, чего такой грустная? – к нам подошел лысый низкорослый мужчина, покрытый татуировками с ног до головы – типичный искарец, судя по разрезу глаз.

– А ты знаешь повод для веселья? – Ботис даже не обернулся, чтобы посмотреть, кто почтил нас своим присутствием. Напрасно. Их было трое. Одинаковых, словно братья-близнецы. Впрочем, все искарцы на одно лицо.

– Конечно! С твой такая девуш красота, а вы грустить. Не знай, что делай, дайте ее моя. Уж наша знать, – он осклабился.

Я зарычал. Натурально, как мог только мой друг. Была бы у меня шерсть на загривке, я бы ее вздыбил.

Мужик сделал шаг назад, на секунду испугавшись неизвестного. Но тут же мысленно дал себе затрещину и сжал кулаки.

– Не хотет хорошо, наша сделать плохо, – он зловеще улыбнулся.

– Попробуй, – процедил я сквозь зубы.

Нет, я вовсе не хотел его понять. Да, среди всех узников, марширующих из тюрьмы к границе, женщин было всего около двадцати, но это не значит, что нужно пристать к моей! Найди себе ту, что на все согласна!

Искарец зарычал и бросился на меня. Я, хоть и был готов к удару, все же не удержался и вместе с ним повалился на землю, чудом не угодив в костер. Он подмял меня под себя и начал быть в лицо. Я отбрыкивался и уворачивался, но скинуть его не мог. Ребята развлекали оставшихся двоих и помочь мне не спешили.

Получив еще один удар, я на секунду выпал из реальности, а пришел в себя уже от нехватки воздуха. Коротышка решил меня просто задушить, и у него это неплохо получалось!

Я начал бить его по рукам, по бокам и, в конце концов, попал по болевой точке. Он охнул и ослабил хватку. Я ударил его в челюсть и скинул с себя.

Теперь уже я насел на него и начал сыпать тумаками без остановки. Он уже даже не сопротивлялся, а просто мотал головой. Я замахнулся в последний раз, намериваясь окончательно выбить из него дух, когда меня схватили за руку, и стащили с него одним рывком.

– Хватит! – послышался строгий окрик капитана. – Всем встать!

Я поднялся на ноги и посмотрел на распростертое тело. Похоже, что я перестарался.

Гиприс и Ботис слезли со своего противника, тоже полуживого, но поднявшегося самостоятельно. Что происходило с третьим мне видно не было, ибо там была такая куча-мала из ног, рук и тел, что разобраться в ней не могли и пятеро солдат. Куча ругалась, рычала и шипела и периодически теряла на траву зубы и кровь, но не распадалась.

– Посмотри, что с ним, – капитан кивнул ближайшему солдату, а затем повернулся к потасовке. – У вас кнуты есть, идиоты!

Солдаты опомнились, перестали бестолково метаться вокруг дерущихся и ударили всю толпу разом. Хватило одного раза, чтобы люди взвыли и наконец-то раскатились в разные стороны.

– Дышит. Но потрепан изрядно, – солдат покачал головой.

– Тебе повезло, что я подоспел вовремя, – капитан указал мне на распростертое тело, не подававшее видимых признаков жизни. – Если бы он умер, ты бы уже висел на суку. Пять плетей каждому!

Он ушел, а меня прислонили к ближайшему дереву и сдернули рубаху. Какое унижение! Я думал, что и эта часть моего прошлого ушла навсегда, но похоже, что история повторяется. Что дальше? Храм с высокими стенами и унизительный труд? Надеюсь, что не доживу до этого.

Первый удар взорвался у меня на спине огненным цветком. Я дернулся и сжал зубы. Великий Гонсор, я и забыл, какая это боль!

Рядом вскрикнул кто-то из матросов. Послышалась ругань Ботиса и звуки ударов. Да, в отличие от меня, этим людям не была знакома прилюдная порка и привыкать к ней они не имели никакого желания.

Второй удар вспорол кожу. Я стиснул зубы, дабы сохранить остатки достоинства.

Ботиса повалили на землю первым ударом и продолжили порку уже так. Старпом ругался от боли, заглушая стоны остальной части команды.

Третий удар подкосил мне ноги. Я не чувствовал, течет ли у меня кровь, но, полагаю, что ее было много.

Интересно, только нашей команде выпала такая честь, или зачинщиков драки тоже приставят к деревьям? Мы их сильно потрепали в драке, но капитан сказал: «Всем».

Четвертый удар. Я услышал женский вскрик. Оленсис? Я закрутил поникшей головой, пытаясь найти ее взглядом.

Не может быть, чтобы к ней тоже применили наказание! За что? Она даже не участвовала в драке, хотя билась на кулаках наравне с любым мужчиной. Но она предоставила нам возможность разобраться самим.

Пятый удар застал меня врасплох. Я упал на колени, ободрав ладони о ствол дерева.

В меня прилетела моя рубашка, но я не стал ее надевать. Скомкал в руках и поднялся на ноги. Оленсис бросилась ко мне и потянула за руку, к нашему костру.

– Ты кричала? – язык слушался плохо, во рту пересохло.

– Я испугалась. Вспомнила, как тебе было… – она замолчала.

– Внезапно испугалась, – я покачал головой. – На четвертом ударе.

– Нет, раньше. Ложись, я промою и намажу тебе спину.

Я, кряхтя, опустился на свой лежак. На спину полилась вода, отчего я вздрогнул. Красные ручейки побежали в разные стороны. Оленсис выудила откуда-то баночку с пахучим зельем.

– Откуда оно у тебя?

– У магов выпросила. Можно еще и твои мозоли обработать.

– Позже, – я зашипел. – Жжется, зараза!

– Терпи, – она сделала еще несколько мазков. – Я пойду к ребятам, а ты не вставай. Пусть коркой возьмется.

– Хорошо, – я прикрыл глаза, стараясь не обращать внимания на покалывание в спине.

Я задремал, когда она вновь подошла ко мне и коснулась плеча:

– Кин, вставай. Каша готова.

– Да-да. Я сейчас. – Я осторожно поднялся и накинул рубашку. Либо к вечеру заметно похолодало, либо меня начинало знобить.

Команда окружила костер, в полном молчании. Кто-то сидел, криво скособочившись, так чтобы не тревожить раны на спине, кто-то – ровно, но злостно шипел при каждом движении. Раздавать еду досталось Оленсис – только она могла двигаться с достаточной для этого действия проворностью. Я молча опустился на лежак и взял свою миску. Ботис посмотрел на меня.

– Что? – я подул на ложку.

– Теперь я понял, откуда у тебя шрамы на спине. Что, знакомая процедура?

Я отправил ложку в рот и задумчиво пожевал липкую размазню. Конечно, меня удивило не то, что он видел мои шрамы. Летом было настолько жарко, что все мы работали без рубах. Но я думал, что им все было понятно без слов, с первого взгляда.

– Да, не раз проходил.

– Где?

Я посмотрел на него и ничего не ответил. Вместо меня заговорила Оленсис:

– В храме Смирения, в Комирсооне.

– Откуда ты знаешь?

– Мы были там вместе, – я кинул в рот еще одну ложку, хотя с большей охотой вернул бы первую. Ботис удивленно посмотрел на капитана:

– Как вы сбежали?

– Это было трудно, – я покачал головой.

– Понимаю, – старпом кивнул и перестал расспрашивать. Остальные, то и дело, кидавшие на нас удивленные взгляды и тихо перешептывающиеся, тоже вернулись к еде.

Похоже, что Оленсис так же, как и я, предпочитала не распространяться о своем прошлом.

– Доброго вечера, господа! – К нашему костру подошли пятеро. Главный среди них вышел в свет и остановился, давая себя рассмотреть. Это был молодой мужчина, чуть старше меня. Высокий, гладковыбритый. С кустистыми бровями и темной кучерявой шевелюрой. Одет он был в легкую рубаху с порванным воротником, штаны чуть ниже колена и высокие сапоги.

– Дадут нам сегодня поесть? – Ботис зарычал. Я с ним был солидарен. Предыдущие гости нам принесли одни неприятности.

– Я предлагаю разделить совместную трапезу. – Он широким жестом указал на одного из своих ребят, державшего котелок.

– Чего вы хотите от нас? – Оленсис прищурилась.

– Всего лишь побеседовать, – он развел руками.

– Присаживайтесь. Рожи ваши плохо видно, – я нехотя подвинулся. Мужчина кивнул и сделал жест своим.

– Меня Дормус зовут.

– Кинсорис, – я подставил миску под их котелок, и в нее наконец-то попала каша, а не то отвратительное месиво, что недостойно было ее даже испачкать.

– Ботис, Гиприс… – Оленсис представила каждого из членов команды. Дормус кивнул каждому и поочередно указал на своих:

– Рошт, Силус, Морчи и Питс.

Больше собачьи клички напоминало. И потому, как слегка нахмурилась Оленсис – не только мне.

– Так что же за разговор привел вас к нам?

– Ты капитан брига «Пленительный»? – Дормус обратился ко мне.

Я взглянул на Оленсис. Она едва заметно кивнула. Да, согласен. С женщиной здесь никто разговаривать не станет, и выгоднее представить капитаном меня или Ботиса.

– Да, – я доел кашу и отставил миску в общую кучу.

Дормус внимательно осмотрел меня, не будучи до конца уверенным, но и не обличая во лжи.

– Я много слышал о вас, но никогда не имел чести увидеть. Я раньше руководил бандой вольных воинов в прибрежной территории на этом берегу.

– Купцов щипали? – я улыбнулся.

– Не без этого, – он кивнул и тоже улыбнулся.

– Как вас поймали?

– На всеобщей зачистке. Подготовка к военным действиям, согласно приказу Императора. Все леса очистили. И города тоже. Неужели не слышали?

– На море свои новости. И нам вовсе нет дела до войны и Императора.

– Как и нам всем. За этим мы здесь.

Я промолчал, давая ему высказаться.

– Я предлагаю вам попытать удачу. Нас охраняют не так уж и хорошо.

– Бежать? – Я потер подбородок. Моей бороде позавидовал бы и Нравус.

– Да. Такие бравые ребята, как вы, смогут организовать свободный билет для небольшой группы людей. К примеру, завтра. Мы как раз будем в дне пути от замка. Солдаты расслабятся, предвкушая отдых. У нас будет шанс сбежать ночью.

– Ты обратился не по адресу, – я покачал головой. Дормус нахмурился:

– Почему? Тебя все устраивает?

– Нет. Я хочу бежать, но ты обратился к ребятам, которые завтра едва осилят дневной переход. Это в лучшем случае. В худшем, половина из нас и вовсе не поднимется.

Он почесал затылок.

– Возможно, все не так плохо. От порки еще никто не умирал.

Да. Так легко о кнуте отзываются лишь те, кто никогда не подставлял под него спину.

– У тебя есть хоть какой-то план?

– Да. Главная опасность – маги. Нужно их устранить. Затем подберемся к повозке, где хранится наше оружие и готово.

– Как все просто, – я покачал головой. – Убить сразу трех магов? Это невозможно.

– Я слышал, что капитан непотопляемого брига всегда славился тем, что делал невозможное.

Я посмотрел на Оленсис. Она крутила в руках свой браслет – я подарил его ей два года назад, и задумчиво смотрела на огонь. Перспектива побега нас всех, конечно, радовала, но не настолько, чтобы затуманить разум.

– Ты предлагаешь мне взять колдунов на себя? А что будешь делать ты?

– Обеспечу нас всех оружием. Ты дашь мне ребят, и мы нападем на повозки. В это время ты избавишься от магов.

Оленсис подняла на меня глаза. Я спокойно посмотрел на нее и перевел взгляд на Дормуса.

– Если завтра утром, мои ребята смогут подняться, то мы согласны попробовать ветер на вкус.

– Справедливо, – он кивнул и встал. – Спокойной ночи.

– И тебе не хворать, – Ботис подкинул дров в костер.

Когда ребята отошли на достаточное расстояние, Оленсис наконец-то раскрыла рот:

– Это очень опасно, Кин.

– Знаю. Но мы должны попробовать. Это лучше, чем идти на убой, словно, стадо баранов. И еще радоваться, что дорога к смерти, не ухабистая.

Она тряхнула волосами:

– Делай как знаешь, капитан, – она подчеркнула последнее слово. – Но постарайся не привести команду к гибели.

– Я обещаю, что как только ситуация накалится, мы выйдем из игры.

Она покачала головой, но ничего не ответила.

Глава 5

Король обвел своих подданных тяжелым взглядом. Он собрал их в малом совещательном зале, где из всей мебели был только прямоугольный стол с рядом стульев, и огромный портрет самого монарха, в золоченой раме, висевший аккурат над простым троном. Король сделал шаг к своему месту, но садиться не стал. Вместо этого, он положил письмо на стол и оперся о столешницу обеими ладонями.

– Я получил письмо с границы, – он сделал паузу, чтобы расстегнуть ворот на своей дорогой рубашке. – В нем сообщается, что пограничный гарнизон понес большие потери от рыцарей Сумолтира.

Верховная шестерка заволновалась и начала активно перешептываться. Тутом обмолвился парой фраз с Дотир-скон-Нахиртом – Верховным архиепископом. Лишь генерал Ирник остался более-менее спокоен. Он уже читал это сообщение и первую реакцию увидел только его помощник.

– Что будем делать? – король переждал волну удивления и расположился в своем кресле.

Генерал медленно поднялся со своего места. Взгляды присутствующих тот час обратились на него.

– Армия будет готова к вторжению в течении двух недель. Если вы изволите приказать, гонцы понесут весть о всеобщем сборе в Мартисел, Рейхест и прочие населенные пункты, сегодня же.

– Вы спешите, генерал, и даже не подозреваете, что фактически предлагаете нам развязать войну, – архиепископ покачал головой с улыбкой всепрощающего дедушки. Он мог себе позволить легкое снисхождение по отношению к остальным, ибо был самым пожилым в этой комнате. – А тем временем, Русоништ учит нас любить ближних своих и не чинить им зла. Не иначе, это Игосек вас подстрекает.

– То есть вы, Ваше Преосвященство, считаете, что мы должны простить Императору и его подданным смерть наших граждан?

– Это жесточайшее преступление, без сомнения, – архиепископ сложил руки на столе и посмотрел на короля. – Но судить рыцарей дозволено только Богам. Ибо завещала нам Русоништ жить в любви и мире…

– Наши люди погибают в мирное время, а вы мне о любви говорите? К кому? К Императору? Или к его подданным?

– Ко всем, – дайн нисколько не смутился. – Не дозволяла Русоништ судить ближнего своего. На то ума человеческого и знания недостаточно. И вам, Ирник, стоило бы почаще посещать храм, где всем присутствующим дозволено прикоснуться и принять эту мудрость.

Генерал скривился, но остался молча стоять, глядя на короля.

Махамер потер виски:

– Мы столько лет избегали агрессивных действий против сумолтирцев… Они служат нашим караванам, обучаются в наших школах…

– И грабят наших купцов, – генерал позволил себе перебить монарха. – Разбойничают в наших городах и не соблюдают наши законы.

– На это мы можем ответить парочкой повешений, согласно все тем же законам, – король жестом приказал генералу сесть. Но прежде чем повиноваться, Ирник успел задать еще один вопрос:

– А чем мы ответим на смерть наших солдат?

Король рассеянно покивал и обратил свой взор на задумчивого архимага:

– Тутом, я хочу выслушать твое мнение.

Маг выпал из своих мыслей и поднялся, галантно поклонившись монарху.

– Ваше Величество, я полностью согласен с генералом Ирником. Нападение на наш гарнизон автоматически разрывает мирный договор с Сумолтиром. Мы должны ответить адекватно.

– Войной? – Махамер с сомнением посмотрел на Тутома.

– Да, Ваше Величество. Мощь Нувасии на данный период времени настолько велика, что мы легко разделаемся с этими наглыми выскочками.

Архимаг сел обратно, а король задумался. Чтобы сейчас сказал его друг, будь он здесь? Поддержал бы генерала и выступил за войну, или же посоветовал договориться с Императором миром? Ростон всегда был непредсказуем в своих решениях, но почти всегда оказывался прав. Почти. Доверив управление школой Тутому, он сделал самую глупую ошибку в своей жизни. Новый архимаг играл только в какие-то свои игры и королю это совсем не нравилось.

– Позвольте напомнить, Ваше Величество, – Шимос, один из верховной шестерки, поднялся со своего места. – Что договор с Сумолтиром действует, пока скреплен обещанием выдать принцессу Олирию, за принца Тиграсиуса.

– Да, – король кивнул. – Я помню об этом. А так же о том, что после свадьбы, принц сядет на мой трон. Это мы с Императором обсудили еще двадцать лет назад.

– И вы все еще согласны передать ему всю власть над нашим народом? – Тутом подливал масла в огонь. – Ему нужен трон только как возможность присоединения наших земель к Императорским. Из этого мальчишки никогда не выйдет хорошего короля. К власти готовят младшего. К единой.

Последние слова прозвучали в абсолютной тишине.

День 5

Мы остановились на ночлег, преодолев сегодня на рысях полтора дневных перехода. Нам никого не встретилось по пути, ни врагов, ни крестьян, что было как минимум странно. В сутках пути от переправы, они должны быть представлены в большом многообразии.

Вчера мы проехали совсем немного, после стычки с шуллами. Буквально до леска, где я разогнал крестьян. Моя кобылка вдруг захромала и пришлось посвятить несколько часов ее полному осмотру и лечению. Потерять лошадь мне совсем не хотелось.

Я свалил очередную кучу хвороста около костра и присел на лежак. Лирра готовила сытную похлебку из наспех закинутых в сумку овощей. Она настояла на том, чтобы мы их приготовили, пока они еще не испортились. Да и таскать их было тяжело. А так сумки полегчают достаточно для увеличения скорости лошадей.

– Думаешь, хватит? – она сосредоточенно помешивала варево, лишь мельком взглянув на принесенные ветки.

– Сейчас еще схожу, – я потянулся за флягой. – Я там ручеек нашел.

– Хорошо. Возьми Аркани с собой, она поможет воду нести.

– Пойдем, егоза, – я протянул дочери руку.

– Пошли-пошли! А купаться будем? – Аркани легко подскочила со своего лежака, где обстругивала маленьким ножичком палку и схватила меня за руку.

– Рано еще купаться, – я усмехнулся Лирре и пошел прочь от стоянки, уводя за собой дочь.

– Папа, а почему мама с нами не пошла? А где ручей? А долго мы еще ехать будем? А ты видел какую палку я нашла? – вопросы из нее сыпались, как из рога изобилия. Я не отвечал, да она и не давала мне такой возможности.

Мы пришли и я отправил ее с фляжками к воде. Наберет, я понесу. Ей лучше легкого хвороста дам.

Я принялся обламывать сухие ветки с близлежащих деревьев, краем глаза следя, чтобы Арка не утонула сама и не утопила фляги.

Удивительно, как быстро Лирра отучила меня от боязни темноты. Еще несколько лет назад, я бы дважды подумал, стоит ли уходить в ночной лес, все больше отдаляясь от спасительного костра. Сейчас же я был спокоен – как только жена узнала о моем страхе, то взялась за меня всерьез.

«Это никуда не годится, Рост, ты же должен это понимать! Темнота не укусит тебя. То, чего ты боишься, ты придумал сам».

Сначала я просто верил ей, но свечи в доме зажигал. Она ворчала, но не сдавалась. Мы много разговаривали на эту тему, и спустя пару лет, я уже мог спокойно пройти в другую часть дома в полной темноте, проверить, как спит наша дочурка. А по пути еще и посмеяться над тем, что со стола упала крышка от кастрюли, весь вечер спокойно лежавшая на самом краю.

Слева треснула ветка. Я разогнулся и замер, внимательно оглядывая растительность. Арка тихонько напевала песенку, и из-за нее я почти ничего не слышал вокруг. Лунная дорожка серебрилась по ручейку, отражаясь от его прозрачной воды, и освещая девочку, склоненную над водой.

Я еще постоял, но ничего не наглядел. Едва заметным жестом, я накинул на нас обоих щиты и продолжил свое занятие.

– Папа! – да кто же так кричит в ночном лесу? – Я налила водичку!

– Молодец, – я кивнул ей. – Возьми вот эти ветки, а папа заберет фляги.

– Они колются, – она скуксилась, едва коснувшись кучки хвороста.

– Давай я тебе помогу, – я умял кучу и как можно аккуратнее вложил ее в протянутые руки. Арка не сопротивлялась, но взяла ее с большой неохотой.

– Пойдем к маме, – я подхватил все фляги и, пропустив дочь вперед себя, пошел назад.

Аркани пыхтела, как ежик под этой кучей и, к счастью, была настолько занята, что не задавала никаких вопросов.

Когда мы приблизились к стоянке, я развеял щиты, дабы не тревожить жену, и подошел к костру вслед за дочерью.

– Положи сюда, – Лирра указала ложкой на кучу хвороста, и Арка с облегчением разжала руки. Затем она плюхнулась на свой лежак и вновь взяла в руки ножик и палку. Сосредоточенно высунув язык, она принялась придавать дереву затейливую форму.

Я увязал две большие фляги к седлам, а три поменьше положил возле своего изголовья.

– Готово? – я принялся шуровать в сумке, в поисках мисок.

– Не ищи, вот они, – Лирра кивнула налево от себя, где лежала вся посуда. – Две минуты и можно ужинать.

– Хорошо, – я прикрыл глаза.

– Молишься? – Я приоткрыл один глаз. Конечно же она ухмылялась.

– Да. Я всегда так делаю, когда ем что-то приготовленное тобой, – я вернул ей улыбку.

– Ну, наха-а-ал… – она беззлобно покачала головой, прекрасно понимая, что это шутка.

– Аркани, иди ужинать, – я протянул Лирре миску, сразу же после ее: «Готово!». Уж очень есть хотелось.

– Да, я сейчас, – она подхватилась и побежала в кустики.

Я вздохнул и поставил ее порцию на лежак, а сам схватился за ложку.

– Съедобно? – Лирра не спеша собрала остатки в свою тарелку и отставила котелок подальше от огня.

– Вполне. Хоть и одна трава.

– Не все же мясом питаться, – она подула на ложку.

– Тебе дай волю, все время будешь свои любимые овощи есть.

– Так же, как и ты рыбу. Которую, кстати, сам не ловишь. И не готовишь тем более.

– Мне проще ее на рынке купить, а в свободное время не комаров на речке кормить, а зелья составлять.

– Хорошо, что ты зелья упомянул, – она махнула ложкой в мою сторону. – Ты на кобылу все потратил?

– Нет, конечно! У меня еще много. Почти весь запас из сундучка достал. Могло быть и еще больше, но я не успел высушить все необходимые травы. А ты назад те два флакона не привезла.

– Они мне пригодились. Хорошее средство.

– Лучшее в своем роде. Я еще немного усовершенствовал формулу, в свое время.

– И как это ты все успеваешь?

– Рыбу на рынке покупаю, – я смущенно развел руками. Много думал, упорно учился, работал до потери сознания. Но разве все это важно? Уже нет.

Я сложил ее и свою миски в котел и потянулся за третьей. Полная.

– А где Арка? – я непонимающе смотрел на остывший ужин.

Лирра отреагировала мгновенно. Из сидячего положения, она за долю секунды перетекла в боевое, попутно выхватив меч.

– Куда? – она закрутила головой.

– По-моему туда, – я махнул рукой и тоже вскочил.

– Останься, – она побежала сквозь кусты. Щит, перчатки, а главное – шлем, остались лежать возле того места, где она только что сидела.

Я стоял и считал секунды. Внезапно припомнился тот шорох, что я слышал возле ручья, и спина мгновенно покрылась липким потом. Что с ней случилось? Пошла за новой палкой или купаться? Почему ничего не сказала? Сколько ее не было?

Кусты раздвинулись и на стоянку вбежала растрепанная жена. Одна.

– Скорее! Седлай лошадей. Они поскакали в деревню! – она кинулась к своим вещам.

– Кто? – я подхватил свою сумку и ее седло. Побежал к лошадям.

– Местные. Трое. Я видела Арку. Не знаю, зачем она им, но они дорого заплатят за то, что украли ее! – она подбежала ко мне, в полной боевой готовности, держа в руках мое седло. Я взял его и принялся закреплять.

Она вскочила на жеребца и натянула поводья, осаживая нетерпеливо приплясывающее животное. Кобыла тоже начала гарцевать, почувствовав всеобщее волнение, что вовсе не помогало мне затягивать подпругу.

Наконец, я справился с ремешками и тоже вскочил в седло. Лирра пнула жеребца и послала его с места в галоп. Я повторил ее движение и кобыла, взвизгнув, помчалась вслед за конем.

– Ты знаешь, где деревня? – я старался перекричать топот копыт и свист ветра.

– Примерно, – она обернулась ко мне. – Подъедем ближе и оставим лошадей.

– Подкрадемся? Не проще ли ворваться?

– Мы не знаем, сколько там народу и где Аркани. Так что твоя магия нам особо не поможет.

– Мне нельзя применять ее против мирных жителей!

– Они перестали быть мирными, когда похитили нашу дочь! – она дернула за повод, отворачивая под сень деревьев. Кобыла повторила маневр, инстинктивно прижимаясь к жеребцу.

Мы подъехали к другой опушке, за которой явственно чувствовалось большое скопление людей. Поднимался дымок из печей, лаяли собаки, мычала скотина.

Мы спешились и привязали коней. Лирра вытащила меч, я добавил к сумке колчан, а я в руки взял лук. Кроме того, я возвел два щита для нас. Вооруженные и очень опасные, мы пошли в деревню.

Опушка кончилась довольно быстро. За ней и впрямь находилась деревня. Небольшая – всего около тридцати домов, в две улицы и с центральной площадью. Весь народ, который можно было разглядеть отсюда, толпился как раз на ней. Что они там делали, видно не было, но большое зарево, как от костра, навевало мысли о нехорошем.

– Пошли, – Лирра раздвинула кусты и устремилась вперед.

Я пошел за ней, накладывая стрелу на тетиву. Читать заклинание долго – стрела куда быстрее. Да и мана мне может пригодиться в будущем.

Первые два дома мы миновали спокойно, а вот из третьего вышел здоровяк и наткнулся на нас.

– Вы кто такие? – он схватился за топор у пояса.

Я вскинул лук и…

Сегодня мы остановились раньше. Завтра уже в это время отряд прибудет в замок, и очень надеюсь, что без нас. Плана побега как такового мы не выработали – решили положиться наудачу и милость Гонсора и Нравуса.

Я, Ботис и Оленсис должны были вырубить или убить – как получится – магов, а затем, воссоединившись с остальными, добыть оружие. Что делать с браслетами, я не знал, но Дормус был уверен, что мы сможем их снять. По опыту я знал, что это не так просто, как кажется, но он был полон оптимизма.

Из всей нашей команды все худо-бедно, но ноги переставляли. Я предложил Гарни остаться у костра, но он отказался и пошел со всеми.

Я даже удивился, как легко в этот раз перенес кнут. Возможно, сказалось то, что я уже далеко не тот испуганный изможденный мальчишка, которым некогда был. Да и процедура мне была знакома до мельчайших подробностей болевых ощущений.

Мы разожгли костер – получили свою порцию крупы и даже с полкулька сушеного мяса, в честь того, что переход окончен, и дальше нас кормить будут уже рыцари, а воины отправятся назад, к Комирсоону, где уже собралось народное ополчение, которое тоже нужно было проводить к замку. А здесь уже с помощью магов, части большой армии телепортируются на территорию Султаната.

Оленсис мешала кашу и то и дело поглядывала на меня.

– Нервничаешь? – мне надоели эти украдкие взоры.

– Да, – она не стала ничего скрывать. – Ты же тоже понимаешь, что ничего не выйдет.

– Может получиться, если будем действовать уверенно и быстро. Главное, это маги.

– Ты сам-то в это веришь? – она покачала головой. Ботис хмыкнул, не отрываясь от разрисовывания палочкой земли. Линии напоминали след пьяного червяка, но его это ни капли не смущало.

Я пожал плечами, не желая ввязываться в очередной спор, коих и так было слишком много за сегодняшний день. Оленсис практически с самого утра убеждала меня отказаться от этой безумной затеи, но безуспешно. И не потому что я не видел очевидного. И вовсе не потому, что я твердолобый баран. А потому что я не мог больше смотреть, как нас вели с одной казни на другую. Только более изощренную по части пыток.

Не мог просыпаться от собственного крика по ночам, когда во сне, мне, или того хуже, Олен, отрубают ногу. Или вовсе убивают любовь всей моей жизни. И я остаюсь один. Навсегда. Уж лучше смерть на пьяной колоде. Быстро и безболезненно. Так я думаю, по-крайней мере.

Оленсис перестала кидать на меня укоризненные взгляды, и высыпала крупу в мясное варево. Через пару часов после ужина все уснут. И тогда мы проберемся к самому крайнему костру, окруженному кольцом из других, похожих. И нанесем удар. Потому что она согласилась звать капитаном меня и теперь наши судьбы не в ее, а в моих руках.

– Кин, – Гиприс проникновенно посмотрел на меня, ежась на холодном ветру. – Я считаю, что Оленсис нужно оградить от нашего «задания».

– Оставить ее здесь, а потом вернуться? – я задумчиво поскреб затылок. Лоцман покачал головой:

– Вернуться, у нас может не случиться возможности. Предлагаю поменяться местами со мной. В толпе ей будет безопасней.

– Я так не думаю, – я покачал головой. – Вы пойдете на вооруженных солдат, имея лишь камни и эффект внезапности, а мы всего лишь должны избавиться от трех человек. Нет. Оленсис пойдет со мной и Ботисом.

– У вас не будет оружия и вы будете в окружении солдат.

– У вас тоже его не будет. А так же гарантии, что вас не изрубят мечами прежде, чем вы до него доберетесь. Гиприс, я все решил и точка. Или ты сам испугался солдат?

Лоцман перестал ежиться и весь как-то подтянулся. В его глазах зажегся нехороший блеск.

– Ты хочешь обвинить меня в трусости? – голос его мне тоже не понравился. Оленсис и Ботис смотрели осуждающе. Я сглотнул.

– Нет. Я совсем не это имел ввиду. Я не… А, жмырк! – я махнул рукой. – Гиприс, я не знаю, зачем это сказал. Ты, один из небольшого списка людей, на которых я могу всегда положиться и знать, что никто не подведет и не бросит в беде. И без сомнения, ты храбрейший среди них.

Старик улыбнулся и расслабился. Стальной блеск из глаз исчез, спина снова ссутулилась.

Оленсис улыбнулась и покачала головой. Ботис хмыкнул и принялся снова водить своей палкой по земле.

– Каша сварилась, – любимая попробовала варево. – Налетай!

Мы запустили ложки в котелок, решив не пачкать сегодня посуду, чтобы потратить время, отведенное на ее мытье и уборку, на краткий отдых. Два часа – больше нам сегодня спать не придется.

Проснулся я от легкого прикосновения. Любимая приложила палец к губам, дождалась моего кивка и пошла дальше. Я сел и зевнул.

Ночь была безлунная и темная. Как раз то, что и требовалось. Костры уже догорали, люди спали. Редкая стража бродила по периметру, показываясь в отсветах пламени. Наш огонь давно потух, так что разглядеть, что тут у нас происходит, было довольно проблематично.

– Дормус объявился? – Ботис пригнулся и подошел ко мне.

– Я не видел. Пусть Гиприс берет ребят и уходит. Мы тоже выдвигаемся.

Мы подождали, пока лоцман и матросы отбегут от нашей стоянки и направились в сторону костра магов.

Их стоянка предусмотрительно располагалась в кольце костров стражи, дабы до них было трудно добраться. Отличная задумка разбилась о суровую правду жизни. Охрана, хоть и не шла пешком, так же, как и мы, но уставала за переход не меньше. Поэтому мы довольно легко проскочили через спящих парней.

Ботис перекинул мне камень, подобранный по дороге, я кивком поблагодарил его и…

Глава 6

– Кто из вас капитан? – гонец ворвался в казарму как раз во время шумной гулянки, затеянной по случаю дня рождения одного из начальников королевского гарнизона Орта. За ним в помещение прошмыгнул свежий ветерок и потрепал за волосы сидящих у двери.

Солдаты притихли, глядя на вошедшего, а из-за стола, стоящего в центре и заваленного тарелками и бутылками, встал высокий темноволосый мужчина, с щегольской бородкой и свежим шрамом возле уха.

– Капитан к вашим услугам.

Гонец молча кивнул мужчине, подошел ближе и передал ему письмо, скрепленное королевской печатью. Затем, так же молча, он удалился.

Капитан сломал хрусткую печать и развернул конверт. Читал он долго. Одно место он просмотрел дважды, дабы верно понять смысл сказанного. Все это происходило в абсолютной тишине.

Наконец, он свернул письмо и спрятал его за пазуху. Оправил куртку и обернулся к солдатам, выискивая нужного ему человека.

– Торси!

– Я здесь, капитан, – светловолосый мужчина, с забранными в хвост длинными волосами, вскочил со своего места.

– Собирай ребят. Мне нужна сотня бойцов. Отправляемся на рассвете. Снаряжение, – он на секунду задумался. – Полное. Запас провизии – все, что уместится на седла. Вечер окончен.

Он взял свою кружку в руку и двумя глотками осушил до последней капли. Со стуком поставил на стол и покинул зал.

День 6

… и отпустил стрелу на секунду раньше, чем он метнул свое оружие. Он подавился криком, схватился за шею и осел на землю. Ростон достал другую стрелу и положил ее на лук.

– Пошли, – я махнула ему рукой и мы продолжили движение вдоль улицы.

В основной части домов свет не горел, то ли люди уже спали, то ли все собрались на площади. Кое-где на нас лаяли собаки, но на них никто не обращал внимания.

Мы приблизились к крайнему перед площадью дому и я остановилась. Ростон замер рядом.

– Куда? – он тяжело дышал. Маги явно пренебрегают полезными тренировками.

Я осмотрела дом, к забору которого он прислонился. Это было двухэтажное, довольно потрепанное жилище, с новомодной плоской крышей. Я улыбнулась. То, что нужно.

– Сюда. Помоги мне, – я перепрыгнула через забор и схватилась за верхний край так удачно валявшейся во дворе лестницы.

Ростон с кряхтеньем перелез через препятствие и помог мне приставить ее к стене дома. Я полезла первой и, достигнув крыши, сразу же поползла по ней к краю. Муж присоединился ко мне минуту спустя.

– Лирра, зачем мы сюда потащились? – он зашипел мне в ухо. Хорошо хоть лечь догадался.

– Смотри, – я кивнула в сторону площади.

– Что за? – да, мне тоже это не понравилось.

Площадь была полна народу. Мужчины, женщины и даже дети. Все хмуро и молчаливо уставились в центр, где человек в глубоком капюшоне стоял возле алтаря. Как им удалось вытащить этакую каменюку за пределы храма, мне даже думать не хотелось. Да, и какого храма? Ближайший в городе, тридцать верст южнее.

На камне лежала Аркани. Я не увидела веревок или цепей, связывающих ее, но она была неподвижна. Скорее всего без сознания. Что они хотели от нее? Зачем этим сумолтирским выродкам мой ребенок? Я сжала клинок, явно бесполезный тут, на крыше.

– Лирра, – голос Ростона был глухим. – Возьми лук.

Он протянул мне оружие. Я убрала меч, стараясь не шуметь.

– Я не так хорошо стреляю, как ты, – я сглотнула и вытерла вспотевшие ладони о холодный металл стальной юбки.

– Главное, убей мага. А я устрою остальным ледяной дождь.

– Там дети… – я посмотрела на него.

– Там Аркани. И ей нужна наша помощь. И потом, ты сама сказала, что это уже не люди… – он говорил неуверенно, не глядя на меня. Как будто убеждал не меня, а скорее себя.

– А ты можешь их просто напугать?

– Иллюзии? – он потер переносицу. – Можно. И как я сам не додумался?

Он накинул на нас новые щиты и начал плести какое-то заклинание. Причем, плел он его в прямом смысле слова – делал такие замысловатые движения пальцами, что ни запомнить, ни повторить.

Когда он остановился и посмотрел на меня, я встала на одно колено, взяла лук и попыталась натянуть. О-о-ох!

Лук был сделан под мужа, под его рост и размах плеч, и мне натянуть тетиву было очень не просто. И почему я не прихватила с седла свой? Слишком торопилась, вот и выскочил из головы.

Наконец, когда силы уже были на пределе, оперение стрелы замерло возле уха. Наконечник клевал носом, дрожа в руках, но я все же навела его на цель. Вдохнула – выдохнула. И выпустила в цель.

Жмырк!

Еще секунду назад, стоявший неподвижно маг, дернулся в сторону и получил стрелу не в грудь, а в плечо. Он схватился за древко, а затем посмотрел прямо на меня.

– Убить их! – он вскинул руку и людское море, заволновавшись, потекло в нашу сторону.

Ростон расплел пальцы и площадь осветилась огненным змеем, зашелестевшим сквозь толпу. Люди закричали и стали падать, не вполне понимая, что с ними происходит.

Я бросила бесполезный для меня лук на крышу и выхватила меч.

– Идиоты! – проревел раненный маг. – Это иллюзия! Вставайте!

Люди почти сразу же очнулись от дурмана и вновь двинулись в нашу сторону. Змей засмущался и всеобщего невнимания и угас в яркой вспышке.

Ростон начал читать что-то другое, а я не дожидаясь эффекта, спрыгнула на землю и дернула из-за спины щит.

Людская толпа заволновалась. Когда они подчинились приказу мага, они еще не могли меня разглядеть в темноте и никак не ожидали, что перед ними предстанет воин в полном доспехе с боевым оружием. Да еще и при поддержке другого мага.

Те, что находились в задних рядах, сочли за лучшее притормозить и притвориться складками местности. У тех, что шли первыми, такой возможности не было.

Я постучала мечом по щиту, призывая их нападать, отчего передние ряды и вовсе погрустнели. Из оружия у них были только косы и дубины, которых явно было маловато для борьбы с воином. Их единственная надежда была на численность, но у меня были сомнения, что они смогут объединиться.

Площадь озарилась синим светом и из волшебных облаков на людей упали острые ледяные глыбы. Крики боли взорвали ночь.

Из сорока человек, претендовавших на наши головы, уже десять были частью травы под ногами.

Я взмахнула мечом, разгоняя толпу и побежала к магу. Судя по крикам и очередной вспышке – на этот раз красной, ребята решили предательски ударить в спину, но не преуспели. Количество желающих мне смерти сократилось еще на треть.

Пока крестьяне отвлекали наше внимание, маг зря времени не терял. Боясь зацепить своих, силу он не применял, за что я была ему сильно благодарна – использованный Ростоном огонь обжег даже через доспех. Вместо этого он схватил с камня Аркани и приставил к ее горлу нож с широким зазубренным лезвием. Дочь смотрела на меня широко распахнутыми от испуга глазами и молчала. Я остановилась перед ними.

– Отпусти ее, – лица мага все еще не было видно, да я все больше сомневалась, маг ли он.

– Нет, – грубый, хриплый, но уверенный в себе голос. – Она нужна Протосу.

– С каких это пор, покровитель воинов требует жертвоприношения?

– Я не должен давать тебе отчет, наемница, – на меня уже столько грязи вылили за мою жизнь из-за «неправильной» профессии, что его снисходительно-насмешливый тон не затронул ни единой струны моей души. Гораздо больше их трогал нож, скользивший по коже Аркани. – Я буду держать ответ перед Богами. Только они вправе судить меня за мои деяния.

Жмырк его подери! Не маг. Дайн. Вот Ростон обрадуется…

– Если ты не опустишь нож, – я говорила спокойно, хотя внутри все так и клокатало. – То судить тебя будут не Боги, а я. Причем прямо сейчас.

– Что ты можешь? – я практически ощущала, как он насмехается надо мной. Справа и слева то и дело возникали и гасли вспышки – Ростон прикрывал меня, хотя я его и не видела. Спустился он с крыши или остался там? – Стоит тебе поднять руку, как я перережу ей горло. И мой клинок не дрогнет.

Если мне удастся отвлекать его внимание, то возможно муж догадается воспользоваться луком? Самой подойти к дайну я не могла.

– Я хочу знать, зачем Протос хочет жизнь ребенка, – я начала тянуть время. На самом деле, мне было все равно, что там думает один из мелких сумолтирских божков. К истинной вере это не имело никакого отношения. И жертв Русоништ никогда не требовала.

– Знать? Что ты можешь понять в истинном знании?

Я старалась не смотреть на Аркани, осторожно что-то нащупывающей у себя в кармашке. Интересно, что у нее есть?

– Что ты можешь понять в замыслах Богов? Ты, принадлежащая к племени варваров?

Я скривилась. Они всегда звали нас варварами, дикарями или еще чем похуже. Они гордились своими успехами в науке и тем, что могут доверять не только стали и магии. Они презирали нувасцев за то, что мы осмелились захватить земли принадлежащие им по праву, как они считали.

Они никогда не могли смириться с тем, что мы живем рядом с ними и дышим одним воздухом. Сумолтирцы всегда старались хоть чем-то, но насолить нам. Ударить исподтишка, подставить, унизить. Этот конфликт между нашими странами длится уже много лет. И теперь этим заносчивым выродкам развязали руки.

– Как будто ты можешь понять. Великий Протос, отец всего сущего, говорит со мной. Он доносит свою волю до людей через меня.

Фанатичный человек. И свято уверен, что может говорить со своим Богом. Я слышала о том, что дайны в Сумолтире, для лучшей восприимчивости к воле Богов, пьют специальный отвар, рецепт которого хранят лучше, чем личные письма Императора.

И что же это у Аркани в руке? Неужели нож?

– Говорить с Богом это одно, а вот когда он тебе отвечает, это совсем другое.

– Ты смеешь насмехаться надо мной? Да кто ты такая? – он взмахнул ножом, в порыве гнева, до которого я все-таки смогла его довести.

Подбежать я не успела. Аркани извернулась и вонзила свой маленький ножик дайну в живот, а стрела Ростона, пробившая шею, завершила дело. Мужчина упал и больше не поднялся.

Сзади послышался рев. Я развернулась и взмахом меча остановила косу, уже готовую снести мне голову. Оттолкнула ее от себя, поймала на щит дубину, отчего чуть не потеряла равновесие.

Ростон стрелял по крестьянам, стоя у стены дома. Он выпустил всего пять стрел, когда враги подобрались слишком близко. Оружие ближнего боя у него не было, а я была слишком далеко, занятая уже троими.

Я подняла щит и дубинка соскользнула вверх, увлекаемая моим движением. Рубануть мечом по открывшемуся бездоспешному телу. Минус один. Тот, что с косой, вновь сделал широкий замах, но я не стала его дожидаться. Сделала два шага вперед, вонзила меч в живот и тут же выдернула. Он покачался и упал. Этот умрет не сразу.

Ростона уже не было видно. Я обеспокоенно посмотрела в его сторону, чуть не пропустив еще один удар, на этот раз вилами. Такое чувство, что они не на обряд жертвоприношения сюда пришли, а на покос.

Муж наконец-то разобрался со своими врагами, причем одним заклинанием. Его любимая молния, повинуясь движению кисти, расчертила воздух и убила троих мужчин и пять женщин, претендовавших на его голову.

Остальные как-то сразу скисли и поспешили оставить поле брани. Я снесла голову последнему из своих врагов и обернулась. Аркани деловито рассматривала лицо дайна, показавшееся из упавшего капюшона. Ничего особенного. Типичный сумолтирец – светловолосый и длинноносый. Лицо бледное и совершенно не запоминающееся. Таких тысячи бродит по Комирсоону или Имхет-Стехту. Я вытерла меч о свою тряпку, спрятанную под наплечником, и убрала его. Туда же за спину, опять прицепила щит. И только потом взяла Аркани за руку.

– Пойдем отсюда.

– Мама, а почему дядя хотел сделать мне плохо?

– Потому что дядя был болен, – я посмотрела в сторону Ростона, деловито осматривающего карманы убитых.

– А можно я возьму его нож? Можно? Ну, пожалуйста…

Я остановилась. Посмотрела на оружие в руке дайна. Широкое, пилообразное лезвие и темная, не скользящая рукоять. Хороший, дорогой клинок.

– Ладно, – я вернулась к трупу вместе с радостно подпрыгивающей дочерью. – Вот. Давай я тебе помогу.

Под одеждой дайна, как я и предполагала, обнаружились небольшие ножны, с хорошим кожаным ремнем. Я одела их на Аркани и затянула потуже. Счастливая, она убрала нож и поскакала к отцу, хвастаться обновкой. Я медленно подошла к ним.

– Здорово, – Ростон взял Аркани на руки и передал мне пару кошельков. – Это все, что я нашел.

– Бедновато они жили, – я пересыпала в руках с десяток монет. Ни одной золотой.

– И то хлеб. Нам деньги пригодятся, а мертвецам они уже ни к чему.

– Да я и не спорю.

… подошел к одному из спящих.

Вокруг нас стояла тишина и спокойствие. Не слышно было, ни шелеста листвы, ни шороха травы. Ни пения цикад, ни возни птиц в высоких кронах. Смутное предчувствие кольнуло меня, но не успело сформироваться в мысль, когда Ботис прошипел:

– Пора!

Я поднял камень над головой мага и в ту же секунду замер, боясь пошевелиться. Острое лезвие кинжала едва-едва прокололо кожу под моим подбородком.

– Попались, голубчики, – капитан стражи медленно вышел из-за дерева. Кто-то подкинул дров в затухающий костер, и он начал не спеша разгораться вновь, освещая место действие.

Оленсис стояла в такой же напряженной позе, что и я, а Ботис, уже успевший наклониться вперед – в еще более комичной. Кинжалы удерживали маги, пока подошедшие сзади солдаты, связывали нам руки. Я почувствовал, как на шею накинули петлю, затем связали ноги и дернули, закрепляя узел. Петля затянулась и сразу же стало трудно дышать.

– Готово, капитан.

– Хорошо. Где этот предатель?

– Я здесь, – я увидел Дормуса, вышедшего на свет.

– Сволочь! Ты все это подстроил! – Ботис взорвался проклятиями, одновременно пытаясь скинуть веревку. Но вместо этого, он лишь потерял равновесие и упал, чудом не угодив в костер лицом.

– Да, я, – он безразлично пожал плечами, глядя только на меня.

– Почему?

– Потому что я был первым кандидатом в смертники, парень. При всей вашей кровожадности, вы щенки, по сравнению со мной. И когда я понял, что меня ждет, я пошел к капитану и предложил ему сделку. Он сказал мне, что я могу быть избавлен от своей участи, если приведу себе замену. И я это сделал, – последние слова он произнес, обратясь к капитану.

– Да, все верно, – тот кивнул.

– О чем вы говорите? – действительно ничего не понял. В конечном итоге, все мы здесь смертники.

– Скоро узнаешь, – капитану надоела наша беседа. – Заткните им рты и бросьте на повозки. Я больше не хочу ничего о них слышать до самого замка.

– Слушаюсь, капитан!

– А что с остальными?

– Убиты, – Дормус заржал.

– Отлично. А теперь убирайся.

Мне сунули тряпку в рот и оттащили на телегу. Раскачали и бросили, словно тюк с крупой. Повозка отозвалась металлическим звоном, а плечо и ребра – болью. Что-то подсказывало мне, что еще до наступления темноты, я буду молить Богов о смерти.

К замку мы подъехали в сумерках. Его величественная громада выросла перед нами на закате, но только спустя час с небольшим, мы смогли до него добраться.

Я смотрел на него, неестественно вывернув голову и тихонько поскуливая от боли, на каждой кочке. Все мое тело затекло до такой степени, что иглы, пронзающие его в тех местах, откуда ушла кровь, превратились в кинжалы. Как бы я не страшился того, что ждало нас в замке, я мечтал о том, чтобы мы скорее до него добрались, еще с обеда. И самое страшное, что я сейчас мог себе представить, это то, что нас забудут на повозках, как часть общего груза.

Я не видел, как ехали Ботис и Оленсис, но представлял, что им тоже несладко. Кляпы во ртах, оставленные предусмотрительными солдатами, не столько мешали нам переговариваться друг с другом, сколько не давали остальным сойти с ума от наших криков. Весь день нам не давали пить, и даже завтраком не накормили, что придало особый шарм нашим страданиям.

– Эй там, на воротах! Открывай! – голос капитана разнесся по дороге.

– Это ты Шулусс? – послышался недоверчивый отклик.

– Я, – голос капитана был полон усталости и раздражения. – Открывай, жрать охота!

– Сейчас!

Наступила тишина, прерываемая лишь фырканьем лошадей и негромкими разговорами в отряде. Я успел уже испугаться, что нас не пустят и заставят ночевать за воротами, когда послышался скрип и ворота стали отворяться.

Повозка затряслась и одна из последних вкатилась во внутренний дворик. Ворота с тем же скрипом захлопнулись.

– Шулусс, что это у тебя? – другой голос. Не тот, что на воротах.

– Это ребятки, для особой миссии. У тебя есть для них хорошая комната?

– Найдем, – невидимый собеседник усмехнулся. – Тащите их сюда.

Меня схватили и дернули наверх. Я взвыл от боли и отключился.

Очнулся я довольно быстро. Меня тащили вниз по ступеням, не особо заботясь о сохранности костей. Хорошо хоть держали за веревку, на уровне лопаток – голова о ступеньки не билась.

Нас бросили в одну камеру. Сняли веревки и заковали руки в цепи. В помещении было три койки и дыра в полу, предназначенная для одной конкретной цели.

Ботис ударил ногой по двери, проверяя ее на прочность. Я же просто упал там, где меня оставили, наслаждаясь ощущением бегущей по жилам крови. Наконец-то я мог спокойно вздохнуть.

– Они убили их… – Оленсис просипела это в полной тишине. Скорее всего, она так же, как и я ужасно хотела пить, но воды нам не дали.

Я осторожно повел плечами, стараясь не причинять себе еще больше боли.

– Может быть и нет, – прохрипел я.

Мне не хотелось верить в то, что я уже не увижу старика. Несмотря на наши разногласия, он нравился мне и я не испытывал к нему никакой неприязни. Да и ребята были неплохими товарищами. Все-таки, мы бороздили Драконово море вместе два года…

– Что же с нами сделают? – любимая повернулась на своем матрасе и посмотрела на меня.

– Хотелось бы и мне это знать, – я облизнул пересохшие губы.

– А что тут гадать? – Ботис выругался и сел на одну из коек, вытянув ногу. – Ничего хорошего, нас в любом случае не ждет.

– Посмотрим. Может быть, все еще обойдется. – Я неуверенно пошевелил пальцами на руках и зашипел – они еще не пришли в норму.

– Обойдется, как же, – Ботис покрутил ногой. – Наше дело дрянь. Надо было мне тогда на бриге в трюм спрятаться. Пошел бы ко дну вместе с ним и конец мучениям.

Мы с Оленсис промолчали. Не поручусь за капитана, но мне слова Ботиса пришлись по душе. Сражаясь за свою жизнь на тонущем корабле, мы лишь продлили смертельную агонию.

Глава 7

Дорожка свернула к тенистому пруду, где в сени деревьев пели птицы, а в кустах стояла широкая скамейка. По водной глади то и дело пробегала рябь – рыба плескалась в свое удовольствие, не тревожимая удочкой рыбака.

Император любил посидеть здесь, в тишине, послушать птиц и посмотреть на рыбок, один без охраны.

Вот и сейчас, он пришел сюда, обуреваемый тяжелыми думами. Он стоял на плацу, следя за тренировкой младшего сына – Ясилиуса III, когда ему принесли срочное послание.

Он бегло просмотрел его и крепко задумался. Все шло не совсем так, как он задумывал. Его шпион в Нувасии просил подождать с активным наступлением, но события стали развиваться стремительными темпами. Ни сам Император, ни его тайный сообщник, не рассчитывали на то, что уязвленная гордость Махамера так сильно подтолкнет его.

Правильно в народе говорят, нет ничего более непредсказуемого, чем обиженный варвар.

Ясилиус присел на скамейку и откинулся на спинку. Здесь, в спокойном уголке живой природы, его мысли постепенно успокаивались и начинали выстраиваться в правильный порядок.

Ответ может быть только одним. Как бы трудно не было ему, но ради блага всей страны и ради ее будущего, он не может простить эту варварскую пощечину. Да. Он ответит соответственно.

Император хлопнул в ладоши и раб, который всегда дежурил где-то неподалеку, не показываясь на глаза, тут же возник перед скамьей и склонился перед повелителем.

– Писца мне!

– Сию секунду, Ваше Сиятельство, – раб, не разгибаясь исчез в кустах.

Через несколько минут, перед правителем возник молодой мальчишка с письменным набором подмышкой.

– Записывай, – Император подождал, пока мальчик разложит свои принадлежности и не замрет над доской. – «Его Сиятельство, перворожденный и Ясноликий…».

Мальчик старательно записывал, высунув от усердия язык. Император замолчал, обдумывая следующий шаг.

– Эй, Бон, где ты?

– Я здесь, о Император, – раб снова возник из кустов.

– Отдать это послание гонцам и разослать их по стране.

– Слушаюсь.

– И вызови ко мне верховного мага.

– Будет сделано.

Раб удалился, а правитель так и остался сидеть у пруда, ожидая старого волшебника. Ему необходимо было отправиться в Имхет-Стехт. Принцу Тиграсиусу предстояло возглавить армию.

Хотя, лучше бы с этой ролью справился Ясилиус. Но ему не повезло родиться младшим.

День 7

Мы выехали к переправе в полдень. При виде орущей и дерущейся местами толпы, я вздохнул с облегчением. Наконец-то мы выберемся из долины Урукес на территорию Нувасии. Там, в пустыне, нас ждут новые опасности но, хотя бы людей уже не стоит опасаться. Где именно мы найдем убежище, я еще не знал, но полагался на опыт жены. Она бывала в пустыне и примерно помнила, что там и где.

Мы осадили лошадей и пустили их шагом. Пешие, конные, с повозками и караванами – люди смешались и никак не могли договориться.

Кому-то нужно было срочно проехать, кто-то наоборот, еще не решил, но уже стоял в очереди и тормозил весь процесс.

Гонцы кричали на крестьян, требуя от последних убраться с дороги. Купцы потрясали кулаками, не желая пропускать наглых посланников. Живность ржала, фыркала и иногда взвизгивала. Собаки лаяли, куры кудахтали, а телеги скрипели.

Стража, призванная следить за порядком, тщетно пыталась успокоить весь этот зоопарк.

Лирра подъехала ближе ко мне:

– Давай туда, там народу поменьше. Скорее всего, это то, что нужно.

Я посмотрел налево, куда она указала. Там стояла полупустая корзина с нетерпеливыми птицами, сдерживаемыми толстыми цепями, накинутыми на столбы.

Народ возле этой корзины не толпился. Иногда кое-кто подходил, но после пары слов со стражниками, разочарованно вливался в общую толпу. Мы подъехали и спешились. Я подошел к страже:

– Куда рейс?

– В пустыню Тирера, – безразличным и усталым голосом ответил воин.

– Подходит, – я облегченно вздохнул, радуясь тому, что нам не придется толкаться в общей очереди. Все спешили попасть в столицу, а пустыня никому не была нужна, кроме пары стариков и нас.

Лошади заняли оставшиеся места и управляющий дал сигнал к отлету. Стражники споро отстегнули птиц и закрыли калитку.

– Ой, а мы что, полетим? А где же дорога, папа? – Аркани была просто в восторге. – Смотри, мама, какие птички большие!

– Держись, – Лирра попыталась усадить дочь на скамью, но та увернулась и вскочила на нее с ногами. Я подошел к дочери и обхватил ее одной рукой поперек живота, а второй взялся за поручень.

– Стой смирно, Аркани, – я прижал ее к себе, когда она попыталась вырваться. – Здесь очень долго падать.

Арка посмотрела вниз, оценила ширину пропасти и расстояние до дна, и перестала вырываться.

– Когда же мы полетим? А нам будет страшно? А когда мы приедем? О-о-ох!

Птицы сорвались с насестов и мощными взмахами крыльев начали поднимать корзину в воздух. Нас изрядно потряхивало, что вызывало у дочери приступ неудержимого восторга. Она смеялась и прыгала, в то время как я пытался удержать ее и не упасть сам.

Наконец, ситц набрали высоту и выровняли полет. Я отпустил поручень и помог Аркани сесть на скамейку.

– Ну, папа, я же хочу посмотреть…

– А я хочу, чтобы мы спокойно долетели. Если ты упадешь, я за тобой прыгать не буду.

Она надулась, а я откинулся на скамье и вытянул ноги.

– Ростон.

– М-м-м? – я открыл один глаз.

– Как у тебя с запасом магии? – Лирра была серьезна, как всегда.

– Почти полный. Но у меня еще есть два флакона.

– Каждый даст полный запас?

– Нет. Сократит время восстановления. Чем больше выпью, тем быстрее получу потраченное назад.

Она помолчала, что-то обдумывая.

– У меня еще есть лук.

– Он тоже пригодится.

– Мы поедем через территорию…

– Да, – она не дала мне договорить, указав на заинтересованного деда. Он улыбнулся мне и отвернулся. Ничуть не сомневаюсь в том, что уши греть он не перестал.

Я посмотрел на горные пики, медленно проплывающие рядом. Казалось, захоти я коснуться их рукой и смогу это сделать, лишь едва ее вытянув вперед. Аркани быстро перестала на меня дуться, развернулась лицом к борту, встала на колени и положила подбородок на поручень. Я кинул на нее рассеянный взгляд, но препятствовать не стал. Так у нее меньше шансов упасть за борт, чем если бы она стояла.

Мы свели лошадей с корзины и подтянули им подпруги. Аркани задержалась возле паромщика, прося разрешения покормить «птичек». Немолодой уже мужчина, только улыбался в ответ и качал головой. Я посмотрел на ситц. Назвать этих хищных тварей «птичками», у меня бы язык не повернулся. Однажды я видел, как их кормили мясом перед вылетом. Я помню, тогда еще спросил, почему перед полетом, а не после? А мне ответили: «Для того, чтобы они не кинулись утолять голод в полете… Пассажирами». Но дочери знать об этом вовсе не обязательно.

– Аркани! Поехали! – Лирра махнула ей рукой.

– Ну, мамочка… Еще минутку…

– Тогда мы поскакали, а ты догоняй! – я вскочил в седло.

– Ростон… – жена укоризненно покачала головой.

Я улыбнулся. Уловка сработала. Обиженно поджав губы, Арка притопала к маме, которая помогла ей сесть в седло.

Не обращая внимания на два каравана, вольготно расположившихся прямо на дороге, мы пустили лошадей быстрой рысцой и поспешили скрыться за поворотом.

На этой стороне стояла невероятная жара. Пустыня находилась на возвышении, гораздо ближе к солнцу, чем даже земли долины Урукес. Лирра еще на пароме скинула в сумку поддоспешник, оставшись в легкой рубахе без рукавов и коротких штанах, не видных из-под юбки доспеха. Сейчас она сняла с головы шлем, дала его Аркани и подставила оголенные участки тела солнцу.

Я тоже расстегнул плащ, аккуратно свернул его в сумку, закатал рукава на рубахе. Штаны были теплыми, но их я пока что снимать не стал. Успеется.

– Так куда мы едем? – дорога была пустынна, что и не удивляло. Здесь практически никто не жил и никто не ездил.

– Давай попробуем в монастырь? – она неуверенно потеребила повод.

– К дайнам? – я поморщился. – А еще есть варианты?

– Есть еще поселения у оазиса. Примерно с десяток. Но, что за люди там живут, не знаю.

– А откуда тебе известно о них?

– Работа для нас есть по всей земле, ты же понимаешь. Приходилось заезжать.

– Хорошо, – я кивнул. – Тогда давай попробуем в одно из селений, а если не выйдет, то вернемся в монастырь.

– Ладно, – она поерзала в седле, устраиваясь поудобнее. – Рост, а что если нам воспользоваться твоим методом, на случай если нам встретятся знакомые?

– Это каким же?

– Помнишь, как ты мальчишкой прикинулся, чтобы отвести вокруг пальца преследователей?

Я задумался. Помнить-то помнил, куда уж тут денешься. Да и получилось у меня тогда лишь отчасти – нас все равно выследили.

Но дело было не в этом.

– У меня нет трав для того, чтобы изготовить зелье. Точнее, есть, но не так много. На двоих не хватит.

– Троих.

– Арку можно и не прятать. Сходство с нами у нее весьма относительное.

– Значит, не выйдет?

– Нет. Нужно же не только приготовить зелье, но и пить его каждый день. Иначе толку не будет. Так что нет.

– Жаль, – она вздохнула.

– Сколько ехать до оазиса? – я пожал плечами, меняя тему.

– Неделю. Может больше, – она согласилась достаточно быстро. Видимо, тоже не горела желанием ехать к служителям. А других вариантов у нас было совсем немного.

На второй день мы все так же сидели в тесной камере втроем. Кормили нас пока только единожды и не слишком хорошо – суп, больше похожий на непонятную зеленую болтанку, без признаков мяса овощей и соли, и кружка холодной колодезной воды, от которой сводило зубы.

Оленсис скукожилась на плешивом матрасе, обхватив колени руками. Ботис растянулся на своем ложе и глядел в потолок, заложив руки за голову.

Мне удалось немножко поспать, и теперь я решил размять ноющую спину. Честное слово, спать на земле у костра, примерзая одним боком и поджариваясь другим, гораздо удобнее.

Я помахал руками и покрутил головой, ставя на место шейные позвонки. Неплохо бы получить массаж спины, но чего нет, того нет. Живы пока что и ладно.

– Кин, я думаю, что тебе и дальше стоит представляться капитаном, – Ботис помолчал. – Если нас, конечно, будут о чем-то спрашивать.

– Если Оленсис не возражает, – я кинул на нее взгляд.

– Брига больше нет, команды тоже. Наша жизнь в руках императорских солдат и Богов, – она вздохнула и посмотрела на меня. – Какая разница, что ты теперь скажешь?

Есть разница. Если мы выживем, и нас решат судить повторно, вместо обещанной свободы, то капитана казнят первым, а вот остальным, возможно, удастся ускользнуть от наказания. Но вслух я этого не сказал.

– И действительно. – Я как можно безразличнее пожал плечами. Заодно и их размял.

Я подошел к решетке под потолком, схватился за нее и подтянулся.

Во внутреннем дворе было пусто. Где-то раздавались мерные удары молота по наковальне, слышались негромкие голоса, а по воздуху доносился запах свежей выпечки. Живот тут же отозвался недовольным урчанием.

Внезапно, передо мной возникло нечто волосатое, грязное, с мокрым шевелящимся носом. Я отпрянул, от неожиданности выпустил решетку и упал навзничь. Хорошо, что там был Ботис, который, громко матерясь, смягчил мое падение.

– … мать и всех Богов вместе! Кин! Слезь с меня, жмырк тебя дери!

Я, кряхтя поднялся, не отрывая взгляда от усатой морды, просунувшей свой нос между прутьями.

– Уфус! – Оленсис вскочила с места, указывая на морду.

Я медленно подошел к решетке. Ботис как-то сразу замолчал.

– Уфус? – я протянул руку и коснулся слипшейся от грязи шерсти. Шершавый язык сразу же начал с усердием вылизывать мою руку, а лапы попытались сделать подкоп.

– Тише-тише, это бесполезно, – я погладил его. – Как ты здесь оказался? Что ты… Где ты пропадал?

Сурхак конечно же, мне ничего не ответил. Я даже не представлял, как ему жилось все это время, и через что пришлось пройти. В отличие от него, меня хотя бы кормили.

– Вот это зверюга! Диш, ты видел?

– Подай-ка мне ножи…

– Ха! Сейчас мы…

– Беги! – я ткнул сурхака в морду. – Беги!

Он нехотя отвернулся, быстро оценил ситуацию, и исчез из моего поля зрения. Судя по лязгу ножей и проклятиям, Уфусу довольно легко удалось уйти.

Я отошел от решетки и уселся на свой матрас.

– Как он выжил один? – Оленсис присела ко мне.

– Я не знаю. Главное – он жив. Теперь нужно о нем позаботиться.

– Как? Ты даже о себе не можешь позаботиться.

Я покачал головой. Как выбраться из тюрьмы и найти волка, прежде чем нас переправят телепортом на территорию Султаната, я не знал. А если мы втроем и вовсе там не нужны?

Глава 8

– Ваше Величество, досточтимый и справедливейший монарх в этом подлунном мире, самый мудрый…

Махамер VI устало облокачивался на спинку трона и смотрел на делегацию, восхваляющую его, с тщательно скрываемым раздражением.

Маги, привезшие дары, пока отмалчивались, давая гонцу произнести пламенную речь. От нее зависит исход разговора и парень старался не на шутку. Король перебрал пальцами по подлокотнику и молодой человек, эффектно закончив свой дифирамб, уступил место делегации.

– Ваше Величество, – молодой маг с презрительно кривящимся лицом, даже не сделав попытки поклониться, вышел в центр зала. – Светлейший и разумнейший мой повелитель, Император Ясилиус II, прислал нас, дабы выразить вам свое уважение и почтение. Он наказал нам уверить Ваше Сиятельство в полнейшей своей лояльности и…

– Скажи мне маг, как Император объясняет мне гибель моих подчиненных?

Маг осекся и быстро глянул на своих коллег. Те лишь покачали головами, оставляя его один на один с ответом.

– Великий Император горячо сожалеет об этом неприятном инциденте и скорбит вместе с матерями, потерявшими своих сыновей. И в знак этого, он прислал нас, с этими чудесными дарами и соболезнованиями семьям погибших. Император заверяет Ваше Величество в том, что виновный будет найден и предан смерти.

Король не спеша поднялся и подошел к сундукам, которые распахнулись перед ним, услужливыми рабами. В них было серебро. Слитки, монеты, посуда, и даже доспехи, обитые серебром, с изящной чеканкой – скорее всего искарские.

Махамер взял несколько монет и лениво пересыпал их в ладонях. Серебро призывно отозвалось тихим звоном.

– Неприятный инцидент? – монарх не изменил ни голоса, ни выражения лица, но маг отчего-то покрылся потом.

– Я… я неверно выразился, Ваше Величество… я…

– Ты, – Махамер взглянул на него. – Это твоя ошибка, что ты здесь. Хотя…. Возможно, ты не выбирал свою судьбу.

– Пощадите! – маг понял, что его ждет и наконец-то упал на колени.

– Пощадить… – король задумчиво потер подбородок. Как сильно ему сейчас не хватало его главного советника, знал только он. От дальнейшего шага зависела судьба всей страны, но и спускать на тормозах подобное, он уже не собирался. – Я уверен, что мои солдаты не просили пощады. Они сражались до последнего вздоха и последней капли крови. Они знали, что будут отомщены.

Махамер взмахнул рукой, одновременно ссыпая монеты обратно в сундук. Повинуясь его жесту, стрелы солдат нашли свои цели. Лишь один из магов, самый молодой, возможно еще адепт, избежал своей участи. Он застыл с гримасой ужаса на лице, глядя на кровь, пачкающую дорогие мраморные плиты. Стрелки вышли из ниш, в которых прятались и окружили его. Он не пошевелился. Лишь поднял взор на короля.

– Ты вернешься обратно. И передашь своему Императору вот это письмо, – Махамер протянул свиток парню. Тот взял его дрожащими пальцами. – Я распоряжусь, чтобы тебе не чинили препятствий.

День 8

Я натянула поводья и поднесла руку к глазам:

– Ростон, там впереди какое-то движение, или мне кажется?

Он тоже придержал кобылу и посмотрел в указанном направлении.

– Похоже, что всадники. Много.

Я потеребила повод, решая как поступить. Муж нахмурился, но особого беспокойства не выказал.

– Нам лучше убраться от них подальше…

– Куда? – он посмотрел на меня. – Пустыня же, мы тут как на ладони.

– Мы успеем доскакать до той дюны, – я задумчиво посмотрела направо от тракта.

– Да. Там нас и найдут. Лет через триста… Лирра, ты не хуже меня знаешь, что как бы ни были опасны нежданные встречи с людьми, Кроштсы гораздо хуже. И магия против них не всегда эффективна.

– Что ты предлагаешь? – я закусила губу.

– Ничего. Поехали. – Он пнул кобылу, посылая ее вперед неспешным шагом. Я поерзала в седле, устраиваясь поудобнее, и поехала за ним. Арка дремала, сморенная полуденной жарой. Я положила между ней и собой ее курточку, чтобы она не обожгла спину о мой раскаленный доспех. Она сразу же прижалась ко мне и спустя несколько минут, уже спала.

Впереди едущие, скакали на рысях, поэтому через пару минут мы уже смогли разглядеть большое скопление всадников, в блестящих на солнце латах. Солдаты.

– Ростон, это уже не хорошо. А что если спросят, куда мы и откуда? Дезертиры…

Муж почесал бороду и постучал рукой по бедру:

– Скажем что ищем монастырь и заблудились. А откуда едем, врать не станем.

Я задумчиво кивнула. Правильно. Версия про то, что мы хотим оставить там дочь, а сами присоединиться к армии, была наиболее разумна. То, что к дайнам не спешили такие же паломники со всей Нувасии, объяснялось просто. Все ехали навстречу армии – в Рейхест. В случае войны, именно там организовывался последний приют для граждан. И там они держали последнюю оборону, в случае разгрома армии. Это нам еще в школе говорили.

А еще говорили, что бывает, когда при объявлении всеобщей мобилизации, воины спешили скрыться от боя…

Спустя еще несколько минут, мы уже могли понять, с кем нас свела дорога. Это была сотня из гарнизона Орта. Не королевская элита, но все же. Сто отменных рубак, скачущих по пустынному тирерскому тракту заставляли задуматься о чем-то нехорошем. А еще мне не понравилось то, что командира я узнала даже с расстояния полета стрелы.

– Вот жмырк! – я осадила лошадь.

– Что такое? – Ростон тоже остановился и обернулся ко мне.

– Нам не повезло.

– Почему?

Но я не ответила. Всадники уже окружали нас со всех сторон, осаживая разгоряченных от долгой скачки лошадей.

Капитан на вороной кобыле, чистейшей масти, остановился прямо перед нами. Он оглядел Ростона с ног до головы, а затем обратил свой взор на нас с Аркани. Его суровое лицо разгладилось и он кивнул мне:

– Здравствуй, Лирра.

– Здравствуй, Морин.

– Что привело тебя в пустыню?

– Мы хотим найти монастырь. Но, похоже, что я заблудилась, – я сделала вид, что осматриваюсь. Да, окружили нас плотно. Что же они здесь делают? Что ищут? Или… кого?

– Да, вы поехали не по той дороге, – Морин задумчиво кивнул. – Вам нужно было попасть на северный тракт. Откуда вы здесь?

– Это важно? – я изобразила удивление. – Скажи лучше, что солдаты забыли в пустыне? Ищите уклонистов?

– Да. В каком-то смысле, – он порылся у себя в сумке и вытащил свиток с королевской печатью. – Вам знакома эта бумага, архимаг Рост-ив-тон-Висский?

Я напряглась. Конечно, догадаться, что Ростон, это именно опальный архимаг, достаточно трудно, но не невозможно. Больше всего меня поразил именно свиток. Королевский приказ. Относительно чего?

– Да, – муж не стал отпираться и доказывать, что он не тот, за кого его приняли. – Это свиток с королевской печатью Махамера VI.

– Совершенно верно, – Морин развернул бумагу. – Согласно приказу его Величества, архимагу Рост-ив-тон-Висскому следует незамедлительно прибыть на место сбора армии, на холмы Шлосса и предстать перед его королевским взором.

– Того человека, о котором вы говорите, официально не существует, – муж сокрушенно покачал головой.

– Это верно. Но вы здесь, а значит дальнейший ваш путь пройдет вместе с нами, – Морин скатал обратно бумагу и спрятал ее в сумку.

– А если я откажусь? – Ростон откинулся в седле.

– Нам придется быть менее вежливыми, – глаза капитана нехорошо блеснули. Я очень хорошо знала, что может последовать за этим холодным светом. – Но, полагаю, ваша спутница не допустит такого поворота событий.

Ростон посмотрел на меня. Я потеребила повод и прикрыла глаза. Решение далось мне нелегко. Все-таки вступать в бой с целой сотней бойцов, это чистой воды самоубийство.

– Мы поедем с вами, – муж недовольно пошевелился. – Но только при одном условии.

– Вы не в том положении.

– Морин, мы знакомы с тобой больше пятнадцати лет!

Капитан кашлянул и замолчал. Я продолжила:

– Вы дадите нам возможность оставить ребенка в монастыре.

Морин кинул взгляд на одного из своих солдат, справа от себя и, словно бы нехотя произнес:

– Нет больше монастыря.

– Что? – по его лицу я не могла понять, ложь это или правда.

– Мы первым делом направились туда. Это было три дня назад. Когда мы приехали, Кроштсы уже растащили большинство тел. Сам комплекс представляет собой груду камней разной величины. Не представляю, что или кто, это сотворило.

Это плохо. Даже очень. Теперь нам придется не только воевать, но и тащить в самое пекло Аркани. Проклятый Игосек, с его дурными шутками!

– Я последний раз вас спрашиваю, едете ли вы с нами по своей воле, или мне найти другие способы доставки? – Морин встряхнулся и положил руку на рукоять меча.

– Оставь оружие, – Ростон вздохнул. – Мы поедем сами.

Капитан кивнул и расслабился. Он явно почувствовал облегчение от того, что не пришлось с нами сражаться.

Дверь отворилась и в камеру вошли трое. Еще четверо, с мечами наготове, ждали в коридоре. Нас быстренько растолкали и повели наверх. Я попытался запомнить дорогу, но получил достаточно ощутимый удар по ребрам и сразу же потерял интерес к разглядыванию окрестностей.

Нас привели в кабинет, где мы предстали перед светлым ликом старого мага и магистра рыцарского ордена, мужчины средних лет. Солдаты сопровождения вышли – с нами остались только трое.

– Магистр Враниус, бунтари доставлены.

– Хорошо, – рыцарь перебрал пальцами по столу. – Кто из вас главарь?

– Мы не банда, – Ботис гордо вскинул голову.

– Значит ты?

– Я капитан команды, – я подал голос, хотя разговаривать с этим неприятным типом мне вовсе не хотелось.

– Капитан… Пираты, значит, – он задумчиво посмотрел на Оленсис. Она стояла слева от меня, и разглядывала ковер под ногами.

Я не ответил и он продолжил:

– Его Императорское Сиятельство, Ясилиус II, поручил мне ответственную миссию, по поиску людей для ответственного задания. Я думаю, что вы мне подходите идеально.

– Какое задание? – мне все больше и больше не нравилось в этой комнате, в этом замке и на этом берегу.

– Вы будете парламентерами в лагерь врага. Несмотря на то, что Махамер активно стягивает войска к границе, Император готов предложить ему решить все мирным путем. С учетом контрибуции, конечно, как без этого…

У меня подкосились ноги. Все это стало походить на какой-то страшный сон. Оленсис сдавленно всхлипнула. Ботис, как всегда не сдержался и выругался.

– Парламентеры? – голос был хриплым.

– Совершенно верно, – маг впервые заговорил. – Учитывая обстоятельства, Император дарует вам не только свободу, но и некое денежное вознаграждение…

– На кой… Нам деньги? – Ботис зарычал.

– Простите? – маг изобразил вежливое удивление, хотя больше напоминал гадюку перед прыжком.

– Император очень щедр, – я сглотнул и продолжил. – И я полагаю, что у нас нет выбора?

– Есть, – магистр пошевелился. – Пьяная колода всегда к вашим услугам.

– Понятно, – я старался взять себя в руки. – Тогда, полагаю, что мы согласны.

– Хорошо. Вас проводят, – магистр сделал жест рыцарям сопровождения.

– Подождите, – я подошел ближе к столу. – Я хочу попросить вас об одной услуге.

– Что именно?

– За стенами замка у меня остался друг. Я бы хотел взять его с собой, прежде чем нас переправят на место сбора армии.

– Друг? – маг нахмурился, а магистр, вставший убрать журнал со стола, обернулся ко мне.

– Он не человек.

– А кто же?

– Сурхак.

Маг и магистр переглянулись. Рыцарь сложил руки на груди:

– «Белый, как снег, с зубами в пол-локтя и глазами, горящими адским огнем…». Он?

– Ну…

– Его видели тут вчера. Матерый. Альбинос.

– Да, – я кивнул. – Это он.

– Хорошо. Его поймают.

– Нет. Он не дастся в руки ни одному человеку и предпочтет, либо загрызть всех своих врагов, либо погибнуть. Только я смогу привести его.

Маг хмыкнул, отрицательно качая головой. Магистр глянул на него, а затем на меня, что-то решая про себя.

– Хорошо. Я дам тебе десять человек сопровождения. Завтра, – он махнул рукой. – Но твой друг и твоя женщина останутся здесь.

Я уже разворачивался, чтобы выйти и остановился. Посмотрел на него. Он стоял, опустив руки, и смотрел мне прямо в глаза.

Не знаю, что подумал он, но я только сейчас сообразил, как моя просьба выглядела для мага. Отпуск за ворота – отличная возможность для побега. Да, не будь мне так плохо, я бы тоже над собой посмеялся.

Глава 9

– Отец, что же это получается?

– Да, Махамер, разорвал вашу помолвку с принцессой Олирией. Полагаю, что этим своим решением и убийством моих послов он подвел всех нас к единственной мере. Мы официально объявим войну и передадим это теперь по почте, через магов. Нечего людьми жертвовать понапрасну.

– Да, это верно, – Тиграсиус подошел к окну и выглянул в него. – Наша армия готова к войне.

– Я надеюсь на это. А так же на то, что ты приведешь ее к победе.

– Я? – принц резко обернулся. – Почему я?

– Ты мой старший сын, – Император устало потер виски. – Кому как не тебе, покрывать себя славой на поле брани?

Молодой человек молчал. Эта тишина повисла между отцом и сыном, словно тяжелое пуховое одеяло. И сама по себе была ответом. Император первым решил нарушить молчание.

– Тебе страшно. Это естественно. Ты боишься смерти. Мне это тоже понятно. Но посмотри на это с другой стороны. Ты будешь не один. Личная гвардия будет с тобой до победы. А после… После поражения Нувасии, ты займешь место Махамера. Ты станешь новым королем поверженных земель.

Тиграсиус подошел к оставленному креслу и обхватил его спинку руками. На его благородном лице отразилось практически все, что сейчас боролось друг с другом внутри. Природная трусость, вместе со стыдом, боролась с мыслью о том, что он станет героем. С мечтами о славе и шрамах, которые так приятно показывать внукам. О том, что эти шрамы будут изначально ранениями, в такие минуты обычно никто не задумывается.

Отлично. Именно эту борьбу и хотел вызвать Император. Сажать своего старшего сына на трон Нувасии, у него планов не было, но… Кто знает, что может произойти на войне?

Буквально за несколько часов Аркани успела сдружиться с доброй половиной солдат. Вчера, когда она проснулась, мы уже ехали обратно, к ущелью Кром, через которое Морин надеялся добраться сразу же на территорию Султаната.

Она сразу же начала перебираться из седла в седло, знакомясь и выспрашивая все, что можно и нельзя у своих собеседников. Усатые, испещренные шрамами в пыльных доспехах и с потертым оружием при седлах, вояки расплывались в добродушных улыбках и охотно шли на контакт с маленькой девочкой. Сначала я переживал за нее, но потом махнул рукой. Им она не мешает и ладно.

Лирра задумчиво провожала взглядом каждое перемещение дочери. Она вроде не возражала, но и не одобряла ее поведение. Морин, с утра ехавший впереди, чуть поотстал и вклинился между мной и женой.

– Ростон, я не хочу, чтобы вы чувствовали себя пленником… Поймите, это вовсе не так. Король… он… хм…

– Что вам нужно капитан? – я прикрыл глаза рукой и осмотрел окрестности. Мы как раз проезжали возвышенность, и поднялись на гребень, так что головы впереди едущих ребят, мне не мешали.

Морин быстро глянул на меня. Я не обернулся. Просто почувствовал этот уверенный и спокойный взгляд.

– Мы можем рассчитывать на вашу помощь в ущелье?

Я прикинул цифры в уме и сдержанно ответил:

– Только в случае крайней необходимости.

– Я так и думал. Но это лучше, чем ничего, – он пожал плечами, стараясь не показать, как он разочарован. Получилось не очень.

– Капитан, вы когда-нибудь сражались бок о бок с магом?

– Нет. К сожалению, не имел чести.

– Тогда я вам кое-что скажу. Моя магия – довольно неприятная штука. Как бы мне этого не хотелось, но она не различает, где друг, а где враг. Поэтому я дал вам такой ответ.

Ваши ребята мне не друзья, но если они будут стоять у меня на пути и всячески мешать – магию я применять не стану. И никто не сможет меня заставить сделать это. Понятно?

Морин помолчал, продолжая глядеть на меня.

– Понятно, господин маг. Только странно…

– Что именно?

– То, как свято чтит закон беглый преступник.

Я прикрыл глаза, дабы успокоиться.

– Я не преступник. И мне плевать, что по этому поводу думаете вы, Тутом или сам Махамер.

Я придержал кобылу, желая избавить себя от его общества. Он не настаивал, оставшись с Лиррой. Жена обернулась, глянула на меня с обеспокоенным лицом. Я махнул рукой. Все в порядке, мол, не обращай внимания.

Нам не сказали, зачем мы понадобились королю. И так все было ясно. Даже не так. Король скорее всего, вообще не знал о моем существовании, считая погибшим. Это козни Тутома. Неизвестно, как он вычислил меня и когда это произошло, но он решил избавиться от меня раз и навсегда. Впрочем, на этот раз я собирался дорого продать свою жизнь. Единственное, о чем я жалел, так это о том, что Лирра и Аркани могут погибнуть вместе со мной. Этого я допустить никак не мог.

Уже вечером мы достигли въезда в ущелье Кром. Капитан скомандовал привал и отряд занял одну из широких пещер, справа от спуска. Все внутри не поместились – около трети солдат остались караулить снаружи.

Разожгли костры из свежесрубленных чахлых кустиков. Их должно было хватить на несколько часов. Как раз на приготовление ужина.

Я расседлал наших лошадей и отвел их к остальным, не забыв спутать им ноги. Лирра отправилась с двумя ребятами наверх, туда где журчал небольшой ручеек, дабы набрать воды на несколько дней вперед. В ущелье мы не сможем пополнить запасы, и даже костра не разведем, так что это был последний уютный вечер до самого Султаната.

Ко мне подошел капитан.

– Господин маг, я видел возле вашего седла лук…

– Да, что вы хотели, Морин? – я скинул седла возле стены, подальше от костра и дыма.

– Ребята заметили небольшое стадо косуль в низине. Не хотите ли прогуляться с ними?

– Хорошо, – я пожал плечами. – Мясо на ужин, это замечательно.

– На ужин будет похлебка. Мясо мы засолим. В ущелье будем есть без костра.

Я кивнул и взял лук в руки. Тетива хранилась в коробке, пристегнутой к колчану. Его я перекинул через плечо.

– Они ждут вас, – Морин махнул рукой в сторону второго костра.

– Слишком вежливо, для беглого преступника, – буркнул я, глядя на него.

Капитан переступил с ноги на ногу. Было видно, что за время своей успешной карьеры, этот человек отвык от того, что что-то в этом мире может быть не по его воле. Я тоже.

– Я не хотел вас обидеть. Этого больше не повториться.

– Мне все равно, что вы обо мне думаете. Я просто не хочу, чтобы такое отношение ко мне видела моя дочь. Она не виновата в том, что ее отец проиграл битву за трон архимага.

Капитан кивнул, но ничего не сказал. Да я и не ждал.

Четверо лучников сидели у костра вместе с десятком солдат и весело смеялись. Аркани бегала среди них, с надвинутым по самый нос чьим-то шлемом и браво размахивала ножиком, словно мечом. Один из солдат, изображая монстра, завывая и улюлюкая, пытался ее поймать, а она убегала и весело смеялась.

Я вошел в свет костра и лучники поднялись мне навстречу. Их оружия были уже собраны и готовы к бою.

– Папа, папа, смотри что у меня есть! – Арка подбежала ко мне и ткнулась шлемом в пояс. А я-то думал, что она в нем ничего не видит.

– Только не убегай никуда, храбрая воительница, – я поправил ей шлем, который почти сразу же сполз обратно.

– Хорошо, – она засмеялась и побежала обратно.

– Пошли, – я кивнул лучникам, и они повели меня в ложбину, слева от ущелья.

Еще не совсем стемнело, но уже начинало не хватать света. Если мы не поторопимся, то придется вернуться с пустыми руками – стрелять на слух, я не умел.

– Здесь, – лучник пригнулся и понизил голос до шепота.

Я тоже присел и достал тетиву. Упер лук в землю и натянул ее на рога. Проверил на пальце. Одел на руку специальную перчатку.

Пока я готовился, лучники рассредоточились по местности, и окружили стадо копытных. Я занял свободную позицию и вложил стрелу в лук, ожидая команды.

Лучник, слева от меня, кивнул и я оттянул тетиву. Встал на одно колено. Успокоился. Теперь задержать дыхание и отпустить стрелу. Свист, и я отправил вестницу смерти в полет. Схватил еще одну, выбрал бегущую цель. Поразил. Все. Стадо разбежалось. Шесть тел осталось лежать на песке, пропитывая его кровью.

Внезапно, земля задрожала, я не удержался и выронил лук. Похоже, что нам все-таки не повезло встретится с Кроштсом.

– Что это? – лучник слева от меня, скатившийся с пригорка, вскочил на ноги.

– Червь! – я перегнулся через край холма и узрел эту тварь. – Берегись!

Лучники на той стороне оказались более морально устойчивыми и уже обстреливали врага. Стрелы не причиняли толстокожему зверю никакого вреда, кроме морального, отчего он начинал бить хвостом в их сторону. Я сцепил пальцы и начал быстро читать заклинание. Только огонь может пробить его защиту и либо убить, либо загнать обратно в его нору.

Лучник, что был рядом со мной, кинулся вниз, выхватив свой меч. Глупец! Я закончил заклинание, и крикнул парню:

– Беги!

Он обернулся ко мне, не понимая, что происходит. Червь дернул хвостом и парень полетел спиной вперед в мою сторону. Я засмотрелся на ткавшиеся в небе облака и потому увидел его только перед самым своим носом. Он врезался в меня и мы кубарем покатились вниз с холма.

Кроштс взревел от боли, пламя растеклось по его телу, снимая мясо с костей.

– Слезь с меня! – я с трудом пихнул лучника и он медленно сполз с меня. Я поднялся и полез обратно.

Червь лежал рядом с убитыми косулями. Его тело дымилось и источало зловоние. Он не делал попыток подняться, да и вовсе не шевелился. Напротив спускались слегка ошарашенные лучники. Я подошел к трупу и попинал его ногами. Мертв.

– Господин маг… ну… это…

– Здорово! Чем это вы его?

– Тебя интересует научное название заклинания или распространенное? – я принялся вырезать ножом стрелы из тел копытных. Те, что попали в червя, сгорели вместе с ним.

– Второе, скорее… – лучник смутился и принялся мне помогать.

– Это огненный дождь. Против Кроштсов самое оно.

– Против людей тоже. Я видел, как такое заклинание за пару секунд три десятка солдат в шашлык превратило, – хромая, подошел лучник, что упал на меня.

– Так чего же ты полез в огонь, осел? – я в сердцах бросил нож и поднялся.

– Надо было предупредить, – он надулся и сжал кулаки.

– Во время чтения заклинания? Чтобы нас всех развеяло в пыль? Запомни, болван, если нечто вылезает из-под земли, не нужно кидаться на него сломя голову. Особенно, если ты в компании с магом. Я спас твою дурную жизнь, и очень надеюсь, что ты это запомнишь.

Солдат что-то пробормотал в ответ и отошел. Я взял нож, вытер его о штанину и поднялся, держа две туши за ноги. Остальные подобрали стрелы и оставшихся косуль. Обиженный тоже подхватил две туши и пошел следом за мной.

Меня разбудил стук в дверь. Я только-только уснул, проворочавшись всю ночь на неудобной кровати, и когда мягкие объятия сна уже окутали мир вокруг, меня вернули в реальность таким бесцеремонным способом.

Я выругался и повыше натянул одеяло, пытаясь провалиться обратно, надеясь, что тот, кому долго не открывают – исчезает навсегда.

Оленсис поднялась с постели и открыла дверь. Несмотря на то, что фактически мы все еще находились в заключении, нам позволили поселиться в небольшой комнате на втором этаже и даже запереть дверь. Учитывая, какой сброд наводнил сейчас замок, это было совсем не лишним.

– Кинсорис, вставай, отряд ждет, – давешний солдат, позволивший себе помять мои ребра, заглянул в комнату.

– В такую рань? – я зевнул и отвернулся к стенке. – Я сплю.

Солдат хмыкнул, а в следующую секунду я вскочил с кровати, поминая его и всю его родню последними словами. Этот нехороший человек вылил мне на голову ведро воды, заготовленной для умывания!

– Проснулся? Пошли, я провожу. А то заблудишься еще.

– Никакого покоя от тебя! – я махнул на него рукой. Кое как обтерся полотенцем, которое мне предложила смеющаяся Оленсис. Натянул рубашку и сапоги, и вышел вслед за ним.

То, что замок выступил последним пристанищем для частей армии перед дорогой к пункту сбора, чувствовалось уже в коридоре. Солдаты носились туда-сюда, бандиты собирались в кучки и играли в кости прямо посреди проходов. Их гоняли, но не слишком успешно. Крики, проклятия и хохот доносились из каждого угла.

Такую большую партию людей маги не могли переправить за один раз. Как сказал нам солдат из вчерашнего сопровождения, с завтрашнего дня, каждый час будет отправление. Группами, по двадцать человек. На той стороне нас уже будут ждать командующие. И каждый вечер будут уходить с собранной группой людей к месту сбора армии. А как только подойдут основные силы Императора, маги будут делать отправку каждые десять минут.

Мы, с трудом преодолев толпу в коридоре и на лестнице, вышли во внутренний дворик. Солдат подвел меня к кузнице, где стояли хмурые рыцари.

Один из них, младший магистр, судя по клейму на доспехе, внимательно следил за заточкой своего меча кузнецом. На ребятах были не привычные кавалерийские тяжелые латы, а легкие, пехотные. Я сразу погрустнел. Значит, пойдем пешком.

– Привел? – юный магистр обернулся и взглянул на меня. – Где нам искать волка?

Я пожал плечами. Он нахмурился.

– Не знаю. Но, полагаю, что он где-то поблизости.

– Почему ты так думаешь?

– Он меня видел. И теперь никуда не уйдет.

– Хорошо, – парень проверил пальцем заточку поданного клинка и вогнал его в ножны. – Выдвигаемся.

– А мне оружие не положено?

Магистр медленно обернулся. Еще парочка из отряда остановились и с удовольствием стали наблюдать за реакцией своего командира.

– Что ты сказал? – его голос не был злобным. Скорее наоборот. Тихим и проникновенным.

Я сглотнул.

– Я не могу идти без доспеха и оружия. А если меня убьют?

– Кому ты нужен? – один из рыцарей, опиравшийся на топор на длинной ручке, не выдержал и подал голос.

– Оружие и доспех тебе положены только на поле брани. И если я услышу от тебя еще хоть одно слово, ты об этом пожалеешь, – магистр отвернулся от меня и быстрым шагом нагнал остальную группу.

Я поплелся за ним. Двое рыцарей пропустили меня вперед и пошли следом.

Выйдя за ворота, отряд остановился. Тот рыцарь, что нес топор, передал магистру карту и все члены отряда живо включились в дискуссию по поводу того, куда нам идти.

Я чуть отошел от них, сложил руки и поднес к губам. Свистнул коротко три раза. Двое рыцарей развернулись, как пружины и прыгнули на меня, сбив с ног. Я ударился о землю спиной и получил неплохой ушиб.

– Что? Отпустите! Пустите же! – я задергался.

– Лежать! – подскочивший магистр, ладонью придавил меня к земле. – Кого из своих дружков ты зовешь? Это бандиты из северных лесов? Кто? Отвечай!

– Сурхака. Я зову волка, – я дернулся еще раз. – Мы никогда не найдем его, если не призовем!

– Ты лжешь, вор! – я получил удар по ребрам.

– Перерезать ему горло…

– Нет, – магистр выпрямился. – Поднять!

Мне придали вертикальное положение.

– Запомни вор. Если на твой зов из засады выскочат твои дружки, ты умрешь первым. Ясно?

– Вам бы успокоительного попить. Хотите, у лекарей спрошу?

– Я тебе сейчас спрошу, – один из державших меня рыцарей нанес удар в район почек.

Я упал на землю, больше не поддерживаемый под руки.

– Встать!

Я осторожно вздохнул и медленно поднялся. Магистр внимательно смотрел на меня.

– Арсин, глаз с него не спускай. Пошли.

Меня подпихнули в спину, и я с трудом переставлял ноги, поплелся за ними.

Магистр решил углубиться в лес, справа от ворот замка, но чтобы не плутать там до победы наших войск, приказал придерживаться тропы.

Я шел в хвосте, не особо следя за направлением. Какая разница куда идти, если сурхак все равно не покажется на глаза такой толпе людей? Выйдет только на свист.

Спустя пару часов, магистр скомандовал привал. Рыцари повалились на землю, вытирая потные лбы. Ходить по лесу в доспехе, хоть и пехотном, удовольствие то еще.

Я прислонился к дереву, лениво оглядывая чащу. За все время я и мельком Уфуса не увидел. Либо его здесь не было, либо он прятался.

– Надо идти обратно, – я обратился к магистру.

– Почему это?

– Мы слишком далеко ушли от замка. Надо попробовать поискать в другой стороне. А может, он в горах, за замком? Надо еще и там глянуть…

Он оценил перспективу и потеребил свое массивное кольцо – знак рыцарского отличия. На его лице отчетливо читалась внутренняя борьба.

– Ладно, – он махнул рукой. – Зови его.

Я усмехнулся и оторвался от ствола. Сложил руки и подал сигнал. Рыцари замерли и, кажется, даже перестали дышать. Я прислушался. Тишина. Ни ответа, ни треска сучьев под мощными лапами.

– Его здесь нет? – магистр посмотрел на меня.

Я отрицательно покачал головой.

– Придется возвращаться. Встаем, ребята.

Рыцари заворчали, но подчинились. Подобрали оружие, поправили доспехи и в строгом порядке пошли обратно. Через полчаса мы сделали еще одну остановку. Я повторил зов.

Тишина. Хотя…

– Что это? – один из рыцарей повернул голову на шум.

Сначала я тоже различил едва уловимый гул. А затем он перерос в нарастающий треск и топот множества ног. Или лап.

Через несколько минут мы увидели и источник шума. Десяток гуннов-кочевников, верхом на ящерах. Вот это встреча!

Они напали сразу. Рыцари, не дожидаясь команды, раскатились в стороны и выхватили оружие. Я остался на месте.

– Оружие! Дайте мне оружие!

Но никто не удостоил меня ответом. Я отпрыгнул от ближайшего ящера и, чуть не попав под пику его наездника, перекатился по земле и вскочил уже возле ближайшего дуба. Гунн разочарованно цокнул языком, что-то прокричал на своем наречии и снова направил своего скакуна на меня.

Я попятился и вновь чуть не упал от подвернувшегося под ногу камня. Гунн отвел руку с пикой назад, намериваясь пригвоздить меня к стволу. Я машинально подхватил с земли булыжник и замер, наткнувшись спиной на дерево.

Гунн ухмыльнулся и приготовился к броску. Я подкинул в руке камень и неожиданно метнул его в человека. Увесистый булыжник чиркнул трошша по виску, отчего тот вывалился из седла, словно мешок с крупой. Секундой ранее он метнул свое оружие, но по счастливой случайности, рука его дрогнула и пика воткнулась в землю у моих ног.

Ящер взревел, почувствовав свободу, но убегать не стал. Вместо этого он бросился на меня, в попытках разорвать.

Я дернул пику наверх и подставил под прыгнувшего зверя. Ящер навалился всем своим весом на пику, сломал древко и рухнул на меня. В предсмертной агонии он успел укусить меня в плечо, прежде чем залил горячей кровью рубаху и испустил последний вдох.

Я уперся руками и ногами в тушу, но сдвинуть ее смог только с третьего раза. Сразу стало легче дышать. Раскачал остатки пики и выдернул их из раны. Острие держалось на древке, длиною в локоть и было скользким от крови. Я покачал его в руке и отбросил, увидев на поясе гунна ятаган. Подошел к нему, отстегнул простенькие ножны и вытащил оружие. Оно было неказистым. Из плохонькой стали и болтающимся у рукояти. Но, тем не менее, довольно острым.

Внезапно, очнувшийся гунн, схватил меня за ногу. Я выронил ножны от неожиданности.

– А-а-а… тюрка брось… ятаган…. Отдай!

Я нагнулся к нему.

– Это я-то тюрка? – я перерезал ему горло. – Сам такой.

Я оглядел поле боя. Из десяти гуннов, выскочивших на нас из кустов, верхом оставалось всего трое. Еще четверо сражались на земле. Из свободных ящеров, в живых остался лишь один. И тот был уже трижды ранен и едва держался на ногах.

На магистра насели сразу двое. С одним он схлестнулся в рукопашную, а второй, верхом на ящере, подкрадывался сзади.

Рыцарь ловко орудовал своим мечом, блокируя все выпады вражеского ятагана. Он был, конечно, лучше чем зажатый в моей руке, но все равно не чета мечу. Искры летели со стали, гунн все дальше пятился.

Я снова подхватил откинутый кусок пики и взвесил в руке. Отвел руку назад, как можно дальше. Древко было коротким, поэтому для удачного удара, скорость должна быть выше. Ящер взвился на задние лапы, намереваясь передними подмять под себя рыцаря. Тот услышал шум сзади, но повернуться не смог – гунн перешел в атаку.

Я метнул пику и тут же взвыл от боли. От силы замаха, плечо выскочило из сустава, и я на мгновение даже потерял сознание.

Очнулся я, стоя уже на коленях и сразу же посмотрел туда, где был ящер.

Пика, конечно же, не полетела туда, куда я ее направлял. Но, тем не менее, бросок был удачным. Вместо того, чтобы вышибить гунна из седла, пика перебила крестец ящеру, и он тут же рухнул, как подкошенный, не в силах совладать с болью, и больше не способный шевелить задними лапами. Падая, он подмял под себя седока и тот кричал, лежа на земле, пытаясь высвободиться.

Магистр, в два удара расправившись с открывшимся противником, обернулся на шум и застал ящера уже падающим. Он посмотрел на меня, затем на гунна. Не спеша подошел к нему и перерезал горло.

Ящер извивался, пытаясь укусить рыцаря, но тот не стал с ним церемониться и просто, улучив нужный момент, рубанул по шее. Голова не отлетела, но безжизненно повисла на куске кожи, а глаза подернулись мутной пленкой.

Битва тем временем закончилась. Все гунны были уничтожены. Из десятка рыцарей, в бою пали трое. Еще один был ранен, но не сильно. И еще я был не боеспособен. Любое движение причиняло мне боль, поэтому я так и остался стоять на коленях, больше не делая попыток подняться.

– Проклятый вор! Это ты их вызвал! – на меня бросился раненый рыцарь. – Они убили моего брата!

Он налетел на меня, сшиб с ног и мы покатились по земле. Я выл от боли и почти не сопротивлялся его ударам. Лишь неумело закрывал лицо укушенной рукой. Ее жгло, но это было даже приятно в сравнении с тем, что творилось с другой.

– Прекратить! Прекратить! – голос магистра донеся сквозь рычания моего противника, как из далекой дали.

Но рыцарь обратил внимание на командира только, когда тот схватил его за ворот рубахи и стащил с меня. Я же остался лежать на земле, баюкая вывихнутую руку.

– Пришус, перестань!

– Но, магистр… он… мой брат…

– Нет! Он не с ними.

– Вы уверены?

– Да. Приведи себя в порядок. Вернемся в замок, я тобой займусь.

Парень погрустнел и отошел к телу своего брата. Неужели будет закапывать?

Магистр подошел ко мне. Посмотрел на брошенный мною ятаган, поморщился и перевел взгляд на меня:

– Спасибо.

– Не за что, – я поморщился, не делая попытки встать.

– Вывихнул? – он указал кончиком окровавленного меча на мое плечо. Я лишь кивнул.

– Арсин! Займись.

– Слушаюсь, капитан, – рыцарь подошел ко мне и бегло ощупал плечо. Я взвыл.

– Осторожней!

– Какой ты неженка! Оп! – он дернул меня за руку, отчего я снова на мгновение отключился. – Все. Вставай, пошли.

Я открыл глаза и посмотрел на него:

– Что? – он пожал плечами. – Да, больно, но не так уж…

Я вздохнул и осторожно повел плечом. Рука почти не болела, но движения были скованными. Я медленно встал и опустил руку. Арсин наскоро перевязал мне вторую и тут же потерял ко мне интерес.

– Пошли дальше, – магистр махнул рукой.

Поредевший отряд последовал за ним, храня молчание. Я оставил ятаган там, где его бросил. Теперь я не смогу поднять и ложку, не говоря уже о том, чтобы сражаться. Хоть бы Уфус скорее нашелся.

Но волка как будто здесь не было. Он никак себя не показывал, хотя я точно знал, что уйти он не мог.

По пути назад, я еще три раза останавливался и звал его, но безрезультатно.

Мы вышли на тропу как раз в тот момент, когда к замку приблизился очередной отряд из солдат. Это была кавалерия из столицы. Высокие, как на подбор, юноши, на рыжих конях элитной породы. Сейчас на животных и на латах лежал толстый слой дорожной пыли, но меньшее впечатление они производить не стали. Мы остановились у обочины, пропуская отряд.

– Промышляете разбойников в местных лесах? – старший отряда притормозил рядом с нами и ухмыльнулся, глядя на меня.

Я хмуро посмотрел на него и отвернулся.

– Можно и так сказать, – магистр приветливо кивнул собеседнику. – Мы нашли небольшой отряд гуннов в паре часов ходьбы.

– Гунны? – старший осадил коня, рвущегося с места. – Мы встретили сотню в сутках пути отсюда. Это была легкая разминка.

Я прикинул в уме количество проезжающих мимо всадников. Получилось что-то около трех сотен. Серьезная сила. Что могут противопоставить дикие гунны, такому отряду обученных бойцов? Да больше половины из них потомственные воины, буквально родившиеся с мечом и на коне!

– Значит, на дороге будет спокойнее. Не хочется оставлять землю этим дикарям.

– Ничего. Варваров укоротим, потом и до гуннов руки дойдут. До встречи в замке!

– До встречи, – магистр махнул рукой. Отряд проехал, а мы углубились в лес с другой стороны дороги.

Через час мы сделали привал. Я присел у ствола высокого дуба и осмотрелся. Такой же лес, как и на другой стороне. Густой и темный. Шагни с тропы и больше никогда ее не увидишь.

– Эй, а что там такое? – один из рыцарей указал мне за спину. Я наклонился вправо, стараясь не опираться на руку, и обернулся. Сначала я ничего не увидел. Но потом сквозь листву мелькнуло белое пятно. Оно вновь скрылось и возникло на пару шагов дальше. Я вскочил:

– Уфус!

Волк поднял голову и обернулся. Он смотрел на меня, но не шевелился. Я крикнул во второй раз:

– Уфус! Это же я!

Волк словно бы очнулся и помчался ко мне. Когда нас разделяло всего полторы сажени, он взвился в длинном прыжке и сшиб меня на землю.

Я засмеялся и принялся трепать его по холке, а он в свою очередь стал вылизывать мое лицо. Наконец-то мой друг нашелся!

Через пару минут магистр подошел к нам и подал голос:

– Пора уходить. Мы и так…

Сурхак дернулся в его сторону и зарычал. Я схватил его за холку и придержал. Рука рыцаря дернулась к мечу. Он отступил на шаг.

Я медленно встал.

– Свои, Уфус. Это свои.

Волк перестал рычать, но подозрительного взгляда не отвел. Такая компания была для меня и него большой редкостью.

– Пойдем… – уже не так уверенно протянул рыцарь. Я его понимал. Огромный, белоснежный зверь, с клыками в пол локтя, вызывал невольное уважение.

– Пошли, – легко согласился я. – Надо успеть на телепорт.

Глава 10

В мрачном коридоре было немноголюдно – все слуги были заняты в комнатах вельмож. Они собирали их в дальний поход. Король принял решение, что никто не останется в стороне от военных действий – ни к чему бросать на охрану господ часть армии, когда она будет нужна на поле боя. Не все с восторгом приняли это решение, но подчинились. Альтернативой была ссылка в Рейхест для управления оставшейся частью населения – женщинами, детьми и стариками.

Махамер шел к покоям принцессы в окружении пяти гвардейцев. Позавчера Орт потрясла серия беспорядков, вызванной отправкой первой части армии в сторону Султаната.

Солдатам пришлось буквально из-под столов вытаскивать будущих воинов и выталкивать их за городские ворота – очень многие просто испугались. Из уклонистов лишь малый процент юношей достиг двадцати зим. В основном это были мальчишки, от пятнадцати до семнадцати. Их отправили вместе с наемниками и кавалерией. Маги, лучники и солдаты пойдут завтра. С ними же отправится и королевский двор.

Махамер постучал в дверь и вошел внутрь. Гвардейцы замерли у входа.

– Здравствуй, Олирия.

– Здравствуйте, отец, – принцесса стояла у окна, чтобы не мешать служанкам, снующим туда-сюда, и смотрела наружу. При появлении короля, она обернулась и чуть склонила голову.

Король оглядел платья, разложенные на постели и подошел к дочери.

– Ты твердо решила ехать?

– Да. В Рейхесте справятся герцоги Шторс и Торни.

– Торни решил, что война слишком большое удовольствие для него?

– Он переживал, что негде будет носить его роскошные наряды. Буквально на той неделе он выписал себе три новых костюма.

– Это Игосек его подстрекает. Русоништ свидетель, еще пару лет назад он таким не был.

Принцесса улыбнулась и снова посмотрела в окно. С этой стороны замка открывался чудесный вид на реку и долину Удоге.

– Можно попросить тебя об одной вещи…

– Да, я слушаю.

– Я хочу, чтобы ты не покидала шатра во время битвы.

– Отец, я…

– Обещай мне! – Махамер повысил голос. Олирия повернула к нему голову.

– Да, обещаю… – ее голос был тихим.

Король взял ее за подбородок и понизил голос:

– Я никогда не прощу себе, если с тобой что-то случится.

– Тогда я тоже хочу попросить тебя. Ты же можешь руководить армией с холма…

– Нет, – он покачал головой. – Я должен вести своих воинов в бой, личным примером вдохновляя их на подвиги. Русоништ не дала мне сыновей, а значит командование я беру на себя.

Она отвернулась и вздохнула:

– Обещай, что будешь беречь себя.

Махамер тоже взглянул на реку и тихо сказал:

– Меня будут беречь мои воины. Они поклялись мне в этом…

Морин поднял отряд на рассвете. Привычные солдаты споро скатывали одеяла, седлали лошадей и раздавали пайки на завтрак. Нам тоже полагалась порция – кусок подсохшего уже хлеба и кус вяленого мяса.

Я тоже проснулась довольно легко, а вот Ростон и Аркани ходили, как вареные. Даже сунутые им пайки не вызывали никакого интереса. Пришлось спрятать их в свою сумку, пообещав выдать, как только они проснутся. Родные согласись и лишь сели на лошадей, стали клевать носами. Аркани уперлась спиной мне в живот и мгновенно уснула. Ростон поборолся несколько минут, но тоже закрыл глаза и уронил голову на грудь. Я взяла его кобылу за повод и намотала его на луку своего седла.

Мы спускались по ущелью вниз. Склон был пологим, но зато растянулся на несколько верст. Из ущелья ветер приносил запах затхлости и сырости. Стены вокруг высились на пять и более саженей, чуть смыкаясь к верху. Над головами у нас было множество уступов и пещерок, в которых так удобно было прятаться еровкам. Как и в ущелье Ротшип, здесь их водилось великое множество. Но это место было длиннее, а значит и опаснее.

Я поглядывала на эти укрытия, но пока еще никого не видела. Солнце скользило по скалам, причудливо освещая камень и вытягивая тени. Сюда, вниз, лучи не доходили, но темно еще не было – встающее светило одаривало нас светом от входа.

Ко мне подъехал Морин. Я коротко взглянула на него и продолжила смотреть по сторонам. Скоро естественное освещение закончится и мы погрузимся в сырой полумрак.

– Как думаешь, может нам поторопиться? Не нравится мне это место.

– Если подгонять лошадей, то они и ноги переломать могут, – я внимательно смотрела на большую пещеру, мимо которой мы проезжали, но оттуда ничего не выскочило, и я отвела взгляд. – Вряд ли нам встретится стая, превосходящая числом наш отряд.

– Все возможно, – он пригладил волосы. – Да и потерять даже одного бойца, может статься критичным. Особенно в преддверии войны.

– Что ты думаешь о битве? – я обратила свой взор на него. Солдат грустно улыбнулся.

– А что я могу о ней думать? Со своей стороны я могу лишь сделать все возможное, чтобы захватчикам не досталось ни пяди родной земли. Мои ребята, да и сам я, готовы умереть ради этого. А ты?

– Еще десять лет назад, я бы ответила так же. Но не сейчас.

Морин посмотрел на Аркани, мирно посапывающую в седле, с каким-то особым выражением лица.

– Понимаю. Теперь у тебя семья. И большая ответственность перед ними.

Я кивнула.

– А что насчет твоих? Где ты их оставил?

Отправил в Рейхест с другими. Сын из школы отписал – рвался в бой, но куда ему…

– Сколько лет?

– Девять. Он у меня в наемники пошел, – гордо улыбнулся Морин.

– Молодец. Это лучшее место для мальчика.

Он только вздохнул и мы надолго замолчали. Солдаты вокруг нас перебрасывались короткими фразами – ущелье явно не способствовало задушевным беседам.

– Ты все еще носишь мое кольцо…

– Оно красивое, – я посмотрела на золотой ободок, охватывающий палец. – Хотя ты сам мог бы мне его дать.

– Я был уверен, что ты не возьмешь. А маг тут ни при чем, так что… Как вы сошлись с ним? – он внезапно перескочил на другую тему. – Ты же ненавидишь колдунов.

– Ненавижу. Но он совсем другой. Не гордится своей «особостью». Он простой человек. Будь он другим, я бы не смогла его полюбить, – я посмотрела на спящего Ростона.

– Что случилось, когда ты довела его до долины?

– Откуда ты знаешь, что тот мальчишка и мой муж – одно лицо? – я нахмурилась.

– Из приказа короля. Там было предположение о том, что маг может менять лицо, поэтому ему удалось ускользнуть.

– Как же вы собирались его искать?

– … «Вероятно, тот, кого вы ищете, путешествует вместе с наемницей. Ее легко узнать по белоснежным волосам и вороному коню», – он явно процитировал чужой текст.

– Вот жмырк… Откуда королю это известно? За нами была слежка? – я подумала было о тех злополучных ребятах, но не смогла бы точно сказать, что они вовремя пришлись ко двору спустя такое время, да и выдали мое описание нужному человеку, когда в нем появилась необходимость. Нет, это кто-то другой. Хориз?

– Скорее всего. Но мне об этом ничего не известно.

Я помолчала. Потом вспомнила его вопрос и решила ответить:

– Я получила арбалетную стрелу возле переправы. Очнулась уже в селении, спустя несколько месяцев. Он поставил меня на ноги.

– С чего бы такая привязанность? Ты же не бесплатно его вела?

– Конечно нет. Я и сейчас не вела его просто так… – я улыбнулась.

Морин засмеялся и покачал головой:

– Это на тебя похоже. И правильно – ничего нельзя делать бесплатно. Это никем не ценится. Особенно магами.

– Я все слышу, – Ростон зевнул и потянулся.

Я передала ему повод:

– Выспался?

– Нет, – он кивнул и зевнул еще. – Морин, скажи, за что наемники ненавидят магов?

– Почему ты не хочешь спросить об этом меня? – я даже удивилась внезапному вопросу.

– Мне интересно его мнение.

– Я не наемник, – капитан нахмурился.

– Но ты им был.

Морин поерзал в седле. О том, что он был среди наемных воинов, я Ростону не говорила. Или нет?

– Вас не любят все, не только наемники. Заносчивые, надменные, наделенные властью и отсутствием совести. За что вас любить?

Ростон почесал переносицу:

– Не все такие.

– Не все. Старики уже наигрались своим могуществом, а вот молодые… Из-за них бывает страшно выходить на улицу ночью. В Орте полно банд, среди членов которых бывшие выпускники магической школы. И ладно бы просто грабили. Они убивают. Жестоко. Всех. И детей и женщин.

– Они появились недавно? – я не помнила ничего такого, когда была в столице. Город показался мне вполне благополучным.

– Этого не знаю. Но сильно активизировались в последние три года. Мы уже не знаем, что с ними делать.

– Тутом не может удержать власть, – медленно произнес муж. – Он знал, как ее захватить, но что с ней делать, так и не смог придумать.

– Только не говорите мне, что если бы вы остались у трона, у нас все было бы замечательно, – речь Морина источала яд.

– Не буду, – Ростон покачал головой. – Но я старался сделать все, от меня зависящее. Оттого и не удержался. Я смотрел на глобальные проблемы и не заметил того, что творится у меня под носом. Скажи мне, зачем я королю?

– Не могу знать, – Морин помотал головой. – Меня известили только о необходимости поимки.

– Вряд ли тебя хотят казнить. Могли бы убить сразу и привезти голову… – я облегченно пожала плечами.

– Голова протухнет за столько времени. А так я сам ее везу.

– Мы что, похожи на самоубийц? – Морин снова поерзал в седле.

– О чем ты? – я покосилась на него.

– Всего сотней бойцов идти против архимага…

Ростон засмеялся. Я лишь покачала головой.

– Неуязвимость магов сильно преувеличена, – Ростон утер слезы. – К сожалению.

– Капитан! Авангард заметил кого-то впереди.

– Кого? – Морин в раз посерьезнел.

– Похоже на еровок. Очень быстро скрылись.

– Приготовить щиты! Оружие к бою, – Морин поскакал вдоль отряда, следя за исполнением своего приказа.

Я вытянула клинок и сняла щит. Как бы мне не хотелось тревожить Аркани, но пришлось погладить ее по голове:

– Доча, вставай. Открывай глазки.

Арка зашевелилась и сонно взглянула на меня.

– Просыпайся. Держи щит и спрячься за ним.

Она зашевелилась и скукожилась за щитом. Я прижала ее к себе и натянула поводья, чуть тормозя коня. Отряд растягивался цепью, чтобы не допустить столпотворения.

Морин подъехал к нам, скользнул взглядом по моему мечу и щиту и посмотрел на Ростона.

– Господин маг, у вас есть оружие?

– Лук.

– Это бесполезно в ущелье, – Морин покачал головой. – Вот. Возьмите этот.

Муж мельком взглянул на протянутое оружие и покачал головой.

– Мечом не владею.

Морин посмотрел на меня. Я уже раскрыла рот, дабы объяснить, как впереди послышались крики и характерное шипение.

Капитан обернулся, развернул лошадь и поскакал в начало отряда. Мы затормозили и остались наблюдать. Если бросится помогать, то мы создадим излишнюю толчею, что будет на пользу только еровкам. Так они смогут убить больше людей.

Солдаты споро шинковали ящериц, лошади испуганно разбегались.

– Мама, а что случилось?

– Ничего. Сиди тихо.

– Но…

– Тихо! – я зашипела на дочь не просто так. Мне что-то почудилось.

– Слышишь? – Ростон сжимал в руках лук с вложенной стрелой.

Я покрутила головой, но никого не увидела. Слева зашелестела осыпь мелких камешков. Но еровок не было. Солдаты вокруг нас закрутили головами. Постепенно разговоры стихли. Слышен был лишь шум битвы – ржание коней, крики людей и звон мечей.

Мой конь переступил с ноги на ногу и вдруг оступился и испуганно заржав, начал заваливаться на бок. Я дернула Аркани поперек живота, увлекая за собой. Мы перекатились по земле, причем я получила довольно ощутимый удар щитом по колену. Получилось, что конь упал на бок в одну сторону, мы с Аркани – в другую, щит докатился до стены и лег там, а прыгнувшая на нас еровка зацепила только песок в том месте, где мы только что были.

Они атаковали со всех сторон. Больше трех десятков ящериц посыпались на головы солдат одновременно, словно по приказу. Люди падали с седел – кто-то уже не поднимался.

– Прикройся! – я подтолкнула дочку к скале и кряхтя поднялась. Арка скользнула к щиту, благо стоял он не ровно, и там был зазор как раз для нее.

Дальше я за ней уже не смотрела. Меня окружили сразу три еровки. Я подняла руку и только сейчас отчетливо поняла, что выронила меч. Он лежал за спинами тварей, поблескивая в редких солнечных лучах. Больше у меня никакого оружия не было. Кроме кинжала, но здесь он не годился. Ящериц нельзя было подпускать настолько близко.

Я медленно отступала, пока не уперлась спиной в скалу. Одна из еровок приблизилась сильнее, чем остальные и прыгнула. Я откатилась в сторону, взвыв от боли в колене. Когда я снова вскочила, тварь лежала на земле со стрелой в горле.

Ростон, тоже стоявший на земле, методично расстреливал еровок из лука, выпустив уже почти весь запас стрел. Сзади к нему подкрадывалась незамеченная ящерица. Я рванулась к мечу.

Солдаты сражались довольно неплохо. Верхом осталась всего парочка. Остальные были либо сшиблены еровками, либо спрыгнули сами для удобства. Ловко перемещающиеся по любым поверхностям ящерицы впивались коням в глотки и валили их на землю, поэтому эффективнее бороться с ними было пешему.

Я схватила меч и снова перекатилась по земле. Прыгнувшая ящерица пропахала борозду позади меня, и обиженно зашипела. Я не стала на нее отвлекаться и помчалась к Ростону, по-прежнему не замечавшему опасности за своей спиной.

Я подоспела вовремя. Нырнула к нему за спину и проткнула мечом прыгнувшую ящерицу. Сзади послышался крик боли – Ростон убил еровку, мчавшуюся за мной. Он обернулся ко мне, удивленно посмотрел на труп у моих ног и окровавленный меч.

– Вот почему ты…

Послышался крик. Я обернулась и поискала глазами щит. Аркани скукожилась под ним и кричала. В двух шагах, не обращая более ни на кого внимания, к ней подкрадывалась ящерица.

– Ростон! – я указала ему мечом на еровку.

Муж схватился за лук и потянулся за стрелой, но его пальцы схватили лишь пустоту. Он расстрелял весь запас!

Я выругалась и побежала со всех ног. Проклятая нога едва слушалась, но я безжалостно терзала ее. Как назло, возле щита не оказалось никого из солдат – некому было спасти ребенка.

Еровка облизнулась и сделала еще шаг. Арка отодвинулась от нее на максимально возможное расстояние. Убежать она не могла – ей мешал край щита, а поднять его она была не в силах.

Я закричала. Тварь нехотя махнула хвостом, но не остановилась, а наоборот бросилась на Аркани. Мимо моего уха просвистел камень и ударил ящерицу по хребту. Тварь взвизгнула и упала на бок. Я подскочила к ней и одним движением отсекла ей голову.

– Ты в порядке? – я подхватила щит и дернула его себе за спину.

– Мама… мама… ру… мама… рука… – Аркани, плача, показала мне раненную руку.

Чуть выше кисти была большая рваная рана – проклятая тварь успела хватануть мою девочку зубами.

– Ну-ну, не плачь, – я взяла ее на руки, убрав перед этим меч. Битва закончилась – солдаты добили последних еровок и собирали раскиданное имущество и разбежавшихся коней.

Ростон выбросил еще один камень, и пошел к нам навстречу.

– Посмотри, – я показала рану мужу. – Надо обработать.

– Сейчас сделаем, – он взял у меня из рук дочь и понес к своей кобыле. Я осталась на месте, поджидая Морина. Он был верхом.

– У вас все в порядке? – он остановил коня рядом со мной. Я схватилась за его холку, чтобы унять дрожь в руках.

– Аркани цапнули. Но ничего серьезного. А что отряд? Большие потери?

Капитан покрутил головой, прикидывая что-то в уме. Затем вновь посмотрел на меня.

– Десять человек убито. Еще тринадцать ранено. Двое не смогут забраться в седло.

– Что же делать?

– Мы должны как можно скорее убраться отсюда.

– До конца ущелья два дня, – я покачала головой. – А с раненными мы будем двигаться в два раза медленнее.

Морин потеребил повод. Как транспортировать тяжелораненых я не представляла. Обычно, если наемник не мог передвигаться верхом от полученных ран, ему оставляли запас еды и воды на двое суток. Жизнь таких, как я была сурова и опасна, а смерть, зачастую, ужасна. Но это все не относится к королевской армии. Солдаты будут тащить раненного товарища до последнего. Согласно королевскому указу. Иначе – смертная казнь.

– Эй, Росц!

– Да, капитан?

– Соберите свободных коней. Делайте носилки из одеял.

– Слушаюсь.

Капитан отъехал руководить процессом, а я подошла к своему коню.

Жеребец стоял там, где я его оставила – он поднялся самостоятельно, значит, ногу не сломал. Я взяла его под уздцы и провела по тропинке к кобыле Ростона. Конь не хромал и я облегченно вздохнула. Одной проблемой меньше.

Ростон колдовал над Аркой, чуть ли не в прямом смысле. Она больше не плакала, но по ее скорбному лицу, было понятно, что ей все еще больно.

Муж пролил пару капель одного раствора, щедро посыпал порошком из мешочка и капнул другого раствора. Все это зашипело и забурлило. Я остановилась и посмотрела на это безобразие.

– Я просила тебя вылечить ребенка, а не сварить.

– Спокойно, – довольный маг смахнул остатки своих зелий с раны и забинтовал руку. – Это новый состав. Я его недавно изобрел. Скоро от раны и следа не останется.

– Предложи свои услуги солдатам. У нас двое тяжелых.

– Это будет дорого им стоить. Все-таки экспериментальная разработка, – он покачал головой, улыбаясь.

– Потом счет выставишь.

Он подмигнул мне и ушел к капитану, неся с собой не только две склянки и мешок, но и всю сумку. Мало ли что пригодится.

Остановились мы прямо посреди тропы. Никаких пещер или иных укрытий не было, поэтому пришлось мерзнуть на промозглом ветру, свободно гуляющем в почти прямом ущелье.

Капитан приказал выставить двойную стражу. Я еще ни разу не ночевала в ущелье, предпочитая более безопасные места, поэтому о ночной жизни еровок ничего не знала. Будем надеяться, что твари, с такой легкостью нападающие днем, ночью все-таки спят.

Раненных, перевозимых между парой лошадей на импровизированных носилках, уложили в центре отряда. Ростон сразу же отправился туда, а я осталась распрягать лошадей, спутывать им ноги и подвешивать торбы с овсом. Напоить их пришлось с помощью казана, куда я налила воду из бурдюка. Это было мало, но большего никто предложить не мог – все надеялись на другой выход из ущелья – земли Султаната. Там у нас будет достаточно, и воды, и снега, и льда.

Несмотря на разгар весны – здесь уже чувствовалось ледяное дыхание вечной мерзлоты. Это место было кратчайшим путем между пустыней и Султанатом, и неподготовленного путника такая резкая смена климата всегда шокировала.

Еще вчера мы изнывали от жары, а уже завтра будем мерзнуть от ветра, а послезавтра – и от холода.

Аркани села возле скалы и стала смотреть в пустоту перед собой. Она стала очень молчаливой после ранения. Не скажу, что меня это огорчило, но несколько тревожило. Как мать, я чувствовала, что с моим ребенком что-то не то. Скорее всего ей было больно. А еще обидно, оттого, что я не защитила ее. Оттого, что кто-то посмел напасть на нее.

Я чувствовала себя виноватой. Боль в колене, которая не прошла до сих пор, не дала мне бежать в полную силу. Если бы я его не ударила, то поспела бы раньше. И еровка распрощалась бы с головой прежде, чем смогла бы укусить мое сокровище.

Я присела рядом с дочерью и накрыла ее одеялом от ветра. Она словно бы и не заметила.

– Ты пить не хочешь? А поесть?

Она помотала головой. Я рассеянно потерла запястье под пластиной наруча. От жары тело было влажным и я здорово натерла руку доспехом.

Ростон вернулся к нам. Наши места были с краю, но все же в окружении солдат. Морин не доверял нам. Да и не обязан был.

– Как они?

Ростон покачал головой.

– Если до рассвета не придут в себя, то умрут. И никакая магия не поможет. Я сделал все, что мог.

– Не сомневаюсь.

– Как твоя нога?

– Плохо слушается. Сильный ушиб.

– Покажи, – он пощупал мое опухшее, чуть синее, колено. Я поморщилась. – Хорошо бы холод приложить, да обездвижить на несколько дней…

– И как ты себе это представляешь?

– Приложи пока что меч, а я мазь смешаю.

Я пожала плечами и вытянула оружие из ножен. Сталь холодила кожу, но облегчения боли не приносила. Я закрыла глаза и откинулась на скалу. Муж растирал пахучие травы и объяснял заинтересовавшейся Аркани, что и как делает. Я давно заметила, что ее тянет к отцу в то время, как он готовит свои снадобья. Знания, полученные сейчас, в будущем могут очень сильно пригодиться, даже если она не выберет путь лекаря.

Магического дара у нее, к счастью, не оказалось. Ростон сам проверил это, еще в прошлом году, а значит, путь в Итер-Стехт для нее закрыт.

Отправить ее в школу наемников? Я посмотрела на худенькие плечи и тонкие запястья дочери. Представить, что она сжимает в руках тяжелый ржавый меч из запасников школы, или тонет в слишком большом шлеме на тренировке? Как ее бьют по рукам и по спине наставники за невыполненный прием или слишком медленное прохождение дистанции? Нет. Эта жизнь не для нее.

С детства своя в компании мальчишек, я не чувствовала себя особенной и в школе. Девушек на обучении было в пять раз меньше, чем юношей, но никакого дискомфорта по этому поводу мы не испытывали. Иные девицы с легкостью могли заткнуть за пояс любого из молодых людей.

В нашем мире детям рано приходится делать выбор. Обучение любой профессии требует много времени, которого у взрослого человека уже нет, в силу различных обстоятельств. Еще три года и Аркани придется сделать шаг либо в одну, либо в другую сторону. Если у нее будет это время. Потому как никто из ныне живущих не сможет предсказать, как изменится мир после войны.

– Все, готово, – Ростон обернулся ко мне и махнул рукой. – Убирай меч.

Я послушно спрятала клинок, а муж с дочерью принялись мазать мое колено, и бинтовать его тугой повязкой. Я шипела и морщилась, но терпела. Нога нужна мне здоровой и лучше потерпеть сейчас, чем мучится от боли всю оставшуюся жизнь.

– Мама, тебе больно? – Аркани сполоснула руки и села рядом со мной.

– Не так сильно, как тебе, – я улыбнулась. Ногу дергало.

– Мне почти нет. Только чешется, а папа сказал, что это нельзя. А у тебя чешется?

– Нет, – я прикрыла глаза рукой и обняла дочь.

Сегодня на ужин была солонина из вчерашних косуль и черный хлеб. Помощник Морина – Торси – раздал нам по пайку и, пожелав приятного аппетита, удалился. Я молча покрутила в руках хлеб, но выбирать было не из чего, поэтому последовала примеру остальных – стала молча есть. К нам подошел Морин и присел на свободный край одеяла.

– Лирра, не убирай далеко оружия ночью.

– Ждем нападения?

– Вполне возможно. Еровки шли за нами весь день. Сейчас их не видно, но это не значит, что их нет. Господин маг, у вас остались стрелы?

– Я собрал, что мог на поле боя. У меня их двадцать две штуки. Еще я нашел три наконечника, остальное потеряно.

– Не густо. Но, может, хватит.

Ростон неопределенно пожал плечами. Я разделила его сомнения. Для того, чтобы ударить мечом, мне не обязательно тратить драгоценные секунды. Достаточно, чтобы оружие было под рукой.

Лучнику же не просто нужно полностью проснуться, но еще и хорошо прицелиться. Делать это ночью весьма проблематично. Не думаю, что муж такой уж хороший стрелок, чтобы пускать стрелу в цель по звуку шагов.

Мы ели, Морин думал. Он смотрел куда-то наверх, где виднелся кусочек неба над сводом скал.

Послышался шорох, прямо у меня над головой. Я замерла, не донеся кусок до рта.

– Что это было?

Капитан не ответил. Переведя взгляд на участок скалы надо мной, он вскочил и схватился за меч.

Стража пришла за нами за пару часов до заката. Они так же, как и охрана ворот, недовольно косились на Уфуса, но в отличие от них, не препятствовали его перемещению в замке.

Слух о ручном сурхаке распространялся со скоростью лесного пожара. Когда нас вывели в коридор, в нем было не протолкнуться. Все, начиная с мальчишек – карманников и заканчивая солдатами, глядели на волка со смесью ужаса и восхищения.

Уфус вздыбил шерсть и жался к моей ноге. Такое количество народа он видел впервые в жизни. И это его сильно пугало. Что же будет на поле боя?

Наша двадцатка набралась довольно быстро. Что символично, сурхака тоже посчитали за человека, а это говорило о том, что количество человек строго ограниченно не просто так. Я не знал, как работает телепорт, поэтому и причины этого явления не понимал.

Нас привели в одну из верхних зал, где уже находилось пятеро магов. Это место был примерно в десять саженей в длину и в пять в ширину. Стены его украшали зеркала – от пола и до потолка. На полу лежал мелкий песок – возможно, это был не только зал телепорта, но еще и плац для рыцарей – чтобы помещение не пропадало. На полу, по углам зала стояли канделябры с множеством горящих свечей. Дрожащий свет скудно разгонял тьму, навевая атмосферу легкого ужаса.

Посреди помещения стоял черный обелиск, внутри которого пробегали красные сполохи. Телепорт.

Мы остановились у входа, в нерешительности. Оленсис сжала мою руку с другой стороны от Уфуса. Волк вообще повернулся мордой к выходу, намериваясь покинуть помещение, но за нами уже закрыли двери.

– Встаньте вокруг камня! – властный голос одного из магов разнесся по помещению.

Люди зашевелились и не торопясь стали занимать свои места вокруг телепорта. На расстоянии в три-четыре шага от камня. Никто не хотел приближаться к нему ближе.

Я замешкался, пытаясь развернуть Уфуса мордой к камню. Волк явно не хотел иметь ничего общего с магами, поэтому отчаянно сопротивлялся. В итоге я пнул его ногой под зад и обозвал тупой трусливой скотиной. Только после этого он соизволил подойти к камню, но тем не менее, все время кидал на меня укоризненные взгляды. Скорее всего, он полагал, что из нас двоих у него здравомыслия больше. А, пусть его!

Я встал между Оленсис и Ботисом. Волк примостился рядом.

– Ближе к камню! Еще! – тот же маг командовал парадом, пока остальные читали длинное заклинание.

– Возьмитесь за руки!

Я посмотрел на Уфуса. Левую мою руку сжимал Ботис – правую руку Оленсис – мальчишка. Лет семнадцати. Между мной и ней стоял волк и крутил головой, переводя взгляд с меня на нее.

Маг обошел цепочку, проверяя как выполняется его приказ и остановился за мой спиной. Я обернулся к нему. Он покачался на каблуках и погладил бороду.

– Положите руки ему на голову. Главное, чтобы всегда был контакт между всеми людьми. Иначе кто-то может остаться здесь. Полностью или частично, – последние слова прозвучали так громко, что услышали все.

Ботис судорожно сглотнул:

– Кин, держи его крепче.

– Не бойся, не отпущу, – мне тоже стало не по себе, когда я представил себе это «частично».

Ладонь Оленсис коснулась моей и чуть отодвинулась. Я взглянул на нее. Капитан смотрела на камень, и словно сквозь него. Она даже практически не моргала, загипнотизированная внутренним миром телепорта. Я же в его сторону старался не смотреть вовсе.

Маг отошел от нас и заговорил вместе со всеми. От предыдущего заклинания камень заискрил и выпустил множество ярких лучей, постепенно перемещающихся по поверхности. Я закрыл глаза, чтобы не ослепнуть. Последнее слово от пяти голосов, как порыв ветра или как дыхание пустоты. Я замер и не дышал.

Холодный ветерок забрался мне под куртку, вызвав приступ гусиной кожи. Волосы растрепались, щеки закололо. Где-то рядом послышался хруст и негромкие голоса. До ноздрей дошел запах костра и жареного мяса.

Я открыл глаза. Перед ними тут же заплясали разноцветные огни и я ослеп. Я рискнул оторвать руку от Уфуса, прикрыл глаза ладонью и замер, ожидая, когда пятна исчезнут.

Справа охнула Оленсис – видимо точно так же ощутила на себе последствие телепортации. В довесок, к пятнам, я получил еще и головокружение.

– Новенькие, идите к нам – не ровен час, следующая партия вам на головы свалится.

Я медленно приоткрыл глаза, а затем и распахнул их. Против моего ожидания, передо мной не расстилалась белоснежная, залитая солнцем равнина. В Султанате стояла ночь. Густая и темная. Если бы не костер в десяти саженях от нас под козырьком скалы, то ничего бы не было видно уже на расстоянии руки.

Только что телепортированные разбрелись по поляне и шатались, словно пьяные. Я сделал пару шагов и тоже почувствовал, что меня слегка сносит направо.

Уфус заскулил и нетвердой походкой пошел в сторону от костра. Спустя несколько шагов он устало упал прямо в снег.

Я подошел к нему и присел рядом. Он поднял голову и посмотрел на меня. Моя рука легла на его холку, а пальцы рассеянно перебирали шерсть.

Только здесь в холодной и промозглой ночи Султаната, я отчетливо понял, во что же мы влипли. И если у нас не было выбора, то Уфуса я притащил сюда по своей прихоти. И почему я не смог его просто отпустить? Что за нужда была выдергивать его из леса и кидать в негостеприимную снежную страну? Не знаю… Просто… Я не смог с ним расстаться. Он был моим единственным и самым верным другом. Я не смог бы его оставить одного.

– Смотри-ка, этим не повезло, один в сурхака превратился…

– Да что ты несешь? Разве это возможно?

– Он не был человеком, – я покачал кружащейся головой. – Нечего выдумывать всякие ужасы.

– Если бы мы выдумывали. Вон! Посмотри, что осталось от Силии.

Я взглянул туда, куда он указывал. Там, в темноте высилось нечто бесформенное. Для того, чтобы понять, что это, пришлось подойти ближе. Я почти сразу пожалел о своем решении.

На снегу, чуть в стороне от костра и от места, куда мы телепортировались, лежало нечто, бывшее ранее человеком. Бесформенная масса, представляла собой голову и часть груди, с одной рукой. Где остались остальные части, мне даже думать не хотелось.

Вот вам и «частично». Кровавый след под ногами свидетельствовал о том, что этот кусок мяса оттащили сюда, чтобы не мешал. И на кой жмырк я сюда подошел?

Спустя пару минут, мы уже могли вполне сносно стоять на ногах, и поднявшись, подошли к костру. Кто-то из прибывших ранее, уступил мне место.

В руках у меня тут же оказался прут с сочным, истекающим жиром мясом. Даже волку кинули порцию – видимо с дичью тут проблем не было.

Костер был разожжен один на всех, несмотря на то, что здесь собралось двести сорок человек, телепортируемых из замка и десять человек сопровождения, бывших на этой стороне.

Бандитов было чуть больше половины – из темноты я выхватывал в основном их небритые рожи. Но и солдаты здесь тоже были. Несмотря на браслеты и десять магов сопровождения, магистр замка решил, что нам нужна более сильная охрана. Да и армию тоже переправлять нужно. Маги читали заклинания на протяжении двенадцати часов, перенося людей через горный хребет. Но, к сожалению, слишком медленно. Такими темпами, вся армия сможет собраться здесь только через месяц. Впрочем, сборами руководят более умные, чем я люди. Они наверняка знают, что делать.

– Выходим через двадцать минут! Все слышали? Через двадцать минут!

Значит, мы последние. Больше на сегодня никого не переправят. Стоп! Мы что, пойдем ночью? В темноте? По неизвестной местности? В холод?

– Кин, неужели они погонят нас в ночь? – Оленсис взяла меня за руку.

– Похоже на то, – я с трудом оторвался от куска мяса.

– Им не терпится бросить нас на подготовку лагеря для армии, – Ботис кинул обглоданный прут в костер.

– М-м-м… работать? – я недоверчиво посмотрел на него.

– А ты думал, оставшееся время будешь кверху пузом валяться? Не-е-ет… мы строительная бригада, – старпома поддержал молодой солдат.

– Мы-то ладно, – я махнул прутом. – А вас за какие заслуги отправили с нами?

– За особые, – буркнул он и отошел во тьму.

Я хмыкнул. Скорее всего это провинившиеся чем-то ребята, сосланные на физический труд, который, как известно – облагораживает. Так им и надо.

– Подъем! Шевелитесь, ленивые задницы! – капитан отряда вошел в свет костра. – Закидать костер!

Огонь зашипел, столкнувшись со снегом. Ребята поднимались на ноги и сразу же шли за магами, идущими впереди.

Темп был взят вполне энергичный. Мы, еще не вполне отошедшие от перемещения, поплелись в конце.

Тракт был накатан до ледяного блеска. То и дело, кто-то оскальзывался и падал, извергая проклятия. Я и сам проехал на пятой точке сажени две, под уклон, прежде чем мне удалось затормозить и принять вертикальное положение.

Хуже всех приходилось Уфусу. Его лапы разъезжались во все стороны – из-под когтей брызгала ледяная крошка, но это нисколько не помогало ему удерживать тело в нормальном положении.

В итоге, он на все плюнул, и в два скачка оказался на обочине. Там был жесткий глубокий снег, в который он периодически проваливался по грудь, но это было лучше, чем сплошной каток.

Вскоре выглянула луна, осветив наш путь – тракт засеребрился, а обочина и вовсе заискрила.

Я поежился. При свете, мне почему-то стало холоднее. Мороз щипал щеки, нос и лоб. Пальцы рук и ног коченели, несмотря на то, что в замке нам все-таки выдали по полушубку и паре перчаток. Все это было казенное, а значит довольно низкого качества. Оленсис, поскользнувшись в очередной раз, схватилась за меня и уже не отпустила.

– Вместе будем падать, – улыбнулась она.

Я кивнул. В какой-то момент, дорога начала мне казаться бесконечной. Мне почудилось, что мы так и будем все время идти по скользкой ленте тракта и никогда не придем к месту сбора. Я, конечно, не знал, сколько дней нам идти, но подозревал, что достаточно долго.

Глава 11

Юноша сидел на ступеньках крыльца, в приятной сени деревьев. Его тело блестело от пота, а дыхание было учащенным. Рядом примостился верный пес – ярко рыжий масти, с внушительным набором зубов и солидным ростом. Поговаривали, что этакий теленок может запросто свалить сурхака. Псу это сравнение очень нравилось.

Слева присел молодой человек со сбившейся челкой и таким же красным от долгой тренировки лицом.

– Погонял ты меня изрядно, дружище, – юноша рассеянно гладит пса и смотрит на закатное небо.

– Как и ты меня. Хорошо потренировались.

– Да. Боюсь, что только в последний раз.

– Почему?

– На войне у меня будет много других дел.

– Ты уже говорил с отцом?

– Нет. Он все время занят. Охрана не пропускает меня. Не драться же мне с ними?

– Почему бы и нет?

– Ваше Сиятельство, Великая Императрица желает видеть вас, – один из ее рабов замер в поклоне перед юношами.

– Проводи, – молодой человек кивает ему и поднимается на ноги. – Титусс, до встречи.

– Увидимся, – тот беззаботно машет рукой и растягивается на ступенях.

Раб ведет юношу через коридоры к дальним жилым покоям. Великая Императрица живет в самой глубокой части дворца, в покое и уединении. В окружении быстроногих рабов и верной стражи. А так же, диковинных зверей, населявших крытые сады и пруды, предназначавшиеся для отдыха и созерцания.

Наконец, они достигают дверей ее будуара – раб распахивает их и с поклоном отходит. Молодой человек входит внутрь, а дверь за ним затворяется.

– Здравствуй, матушка.

– Здравствуй, Ясилиус. Присаживайся, – она показывает ему на кресло напротив того, в котором сидит сама.

Принц сел и откинулся на спинку. Он не часто бывал в ее покоях, после того, как вышел из детского возраста. Здесь все ему знакомо, но оно уже стало чужим, далеким и непривычным. Чтобы скрыть волнение, он повел плечами.

– Ты тренировался? – она разлила чай по небольшим фарфоровым чашечкам.

– Да. Нужно поддерживать форму. Спасибо, – он взял чашечку и отхлебнул. Фруктовый. Он не очень любил этот вид напитка, но ничего не сказал. Хотелось пить, так что он стал прихлебывать из чашки небольшими глотками.

– Я позвала тебя не столько на чаепитие, – она посмотрела на сына поверх чашки. – Император просил поговорить с тобой.

– Почему он сам не поговорит со мной? – от возмущения юноша пролил горячий чай себе на колени, зашипел и предпочел отставить чашку. – Я хожу к нему каждый день, но стража меня выставляет, будто я обычный горожанин, или раб.

– У него очень много работы. Собрать армию не так просто, как оказалось. Слишком много уклонистов на берегу Имхет-Стохта.

– Пусть маги их ловят, – принц махнул рукой.

– Они не справляются. А для того, чтобы им помогли солдаты, нужно развернуть их обратно. А для этого необходимо отдать множество приказов. Ты уже не маленький и должен все понимать.

– Совсем не должен. Пусть Тиграсиус во все вникает.

– Перестань! – Императрица со стуком поставила на столик чашку. – Я не за тем тебя позвала, чтобы ты высказывал мне свои детские обиды. Так уж сложилась жизнь. И поверь мне, отец больше всех нас переживает о том, что не ты наследный принц.

Ясилиус закрыл рот и нахмурился. На его памяти, такое заявление прозвучало впервые, хотя кое-какие намеки он слышал и раньше.

Женщина потерла виски и тихо продолжила:

– Он просил передать тебе, что на поле боя, хотел бы видеть тебя среди рыцарей.

Принц засиял. Полноценно вступить в орден всегда было его мечтою, но положение обязывало оставаться во дворце. А тут такая счастливая возможность, хоть бы и ненадолго!

– А… кто поведет рыцарей?

– Магистр Сластрисс, насколько мне известно. Впрочем, Император еще не утвердил его кандидатуру. Ты знаешь, магистр горяч и вспыльчив.

– Но отваги ему не занимать. Он сделает все возможное и невозможное, чтобы добыть победу для отца.

– Я передам твои слова Императору, – мать кивнула и улыбнулась. – А сейчас, расскажи мне, как твои успехи? Я слышала, что ты поставил синяк своему наставнику?

– Было дело, – принц улыбнулся и отхлебнул из чашки. – Но, он первый начал.

День 11

Морин отпрыгнул от костра и крутанул меч. Еровкам вновь удалось нас окружить.

Они скользили по скалам почти бесшумно, но едва их заметили, бросились в атаку.

Я кинулся к луку. Лирра схватила Аркани, и вновь накрыла щитом. Дочка попыталась было протестовать, но получила еще и звучный шлепок по пятой точке, загоняющий все возражения обратно.

Солдаты кричали, предупреждая друг друга, и отбегали к скалам, прижимаясь к ним спинами.

Ящериц на этот раз было не так много – всего с десяток. Я схватил оружие и почти сразу же выстрелил. Жена отсалютовала мне мечом и, перепрыгнув через тело, вступила в бой со следующей.

Я прицелился в еще одну, как вдруг почувствовал удар и понял, что лежу на животе. Лук жалобно хрустнул, стрелы раскатились из колчана.

Что-то увесистое топталось на мне, разрывая когтями кожу. Я заорал, привлекая к себе внимание. Ну и от боли, тоже.

Лирра обернулась и ринулась ко мне. Недобитая ею тварь, поковыляла следом, но была отброшена пинком капитана. В два удара жена скинула еровку с моей спины – та даже не успела понять, что произошло – и протянула мне руку.

Я встал и беспомощно посмотрел на лук. Мой дорогой, композитный, с четырьмя рогами – красавец, представлял собой груду щепок. Он разломился в трех местах и годился лишь на поддержание огня. Я отбросил его пинком ноги.

Солдаты покончили с еровками достаточно быстро – даже не получив ни одного ранения. Я оглядел поле боя и людей, бесцельно бродящих вокруг. Сонливость со всех, как рукой сняло.

– Жалко, хороший был лук, – жена покачала головой.

– Ничего, есть еще один, – я криво улыбнулся и обнял ее. – И у меня еще осталась магия.

Она прижалась ко мне щекой.

– Как спина?

– Пара царапин. Сейчас помажем, завтра и не вспомню.

– Хорошо.

Аркани выползла из-под щита и облокотилась на него спиной. Она рассеянно глядела на поле боя, теребя повязку.

– У вас все нормально? – подошел капитан, сверкая глубоким порезом на щеке, сразу же под правым глазом.

– Лучше, чем у тебя, – я с сожалением отстранился от Лирры. – Пошли, рану обработаю.

– Да ладно, – капитан утер кровь с лица. – Само зарастет.

– Пошли, – я тряхнул головой. – Ты же не дикий зверь.

Мы устроились у нашей стоянки. В отличие от остальных, она не пострадала. Когда еровки напали, сами люди, да и паникующие лошади раскидали почти все одеяла. Так что солдатам пришлось заново расчищать места под ночлег.

Я решил не полагаться на одно лишь кровоостанавливающее, бывшее в запасе, почти у каждого солдата в отряде, а смешать несколько компонентов, усиливающих эффект. Капитан протянул мне свой пузырек, я взял его и добавил немного жидкости в мисочку, где размешивал порошки.

Получившаяся смесь обладала не только кровозапирающим, но и усиленным заживляющим свойством. Обработанная ею рана начнет затягиваться буквально на глазах. Пара дней – и от нее и следа не останется.

Я высыпал последний компонент и снова перемешал – мазь сменила цвет с красного на темно-фиолетовый. Я смочил кусок бинта водой и промокнул рану Морина. Он поморщился, но смолчал. Затем я взял немного мази и равномерно распределил ее по поверхности пореза. Капитан зашипел и пару раз дернулся так, что я ему чуть нос не намазал.

– Терпи. Потом легче будет.

– Что это за дрянь? – он попытался коснуться щеки, но я ударил его по руке.

– Чем меньше будешь трогать, тем быстрее заживет, – я стянул рубашку, отметив, что он хорошо порвана сзади и пропиталась кровью – смял ее и откинул в сторону. В сумке у меня было еще достаточно запасных.

– Давай, я тебя намажу. Ложись, – Лирра взяла у меня мисочку.

Мазь обжигала кожу и я, точно так же, как и капитан, шипел и дергался.

Лирра наносила смесь аккуратно, едва касаясь ран, плавными движениями пальцев. Просто удивительно, как руки, привыкшие сжимать меч, сохранили такую нежность? Я даже задремал от ее осторожных прикосновений.

Проснулся я под утро. Солнце еще не встало и даже не показало себя ни единым лучиком, но было уже светло.

Все вокруг еще спали. Морин сидел, устало прислонившись спиной к скале. Он не столько дежурил, сколько просто не спал.

На лице капитана красовалась фиолетовая корка из высохшей мази. Он то и дело касался ее, но сразу же одергивал руку. Я сел на одеяле и потянулся. Утро было холодным, морозным. Уже завтра солнечные лучи не смогут согреть воздух вокруг. Холод станет преследовать нас весь день и всю ночь. Жители Султаната живут так всю жизнь, но нувасцы к морозам не привыкли. Даже зимой у нас ярко светит солнце, а температура воздуха совсем немного ниже. А вот сумолтирцам к холодам не привыкать. В столице зимой даже выпадает снег. А бывает, что и остается лежать до нескольких недель!

– Холодно? – Морин перевел взгляд на меня. Его лицо странно кривилось из-за раны.

– Прохладно, – я кивнул. – Ты совсем не спал?

– Спал, – он поежился. – Я всего пару часов здесь сижу.

Я посмотрел на жену. Она спала, плотно укутавшись одеялом – доспех неплохо холодил тело, но снять его она не могла. Наемники еще со школы так сильно привыкают к своей броне, что уже не могут без нее обходиться. Лирра как-то сказала мне, что без доспеха чувствует себя голой.

Аркани спала под боком у жены, завернувшись в свое и ее одеяла.

– Все тихо?

Капитан переменил позу и потер переносицу. Затем, как бы нехотя, произнес:

– Где-то час назад подходили три ящерицы. Я запустил в них камнем и они тут же исчезли.

– Разведка.

Он кивнул:

– Похоже, что они не собираются сдаваться.

– Ущелье большое, а еды в нем мало. Теперь уже редко кто здесь проезжает, предпочитая более безопасные пути. Еровки оголодали и озлобились. Не знаю, едят ли они себе подобных, но людей они явно предпочитают больше иных видов мяса.

– Это их трудности. Мои ребята – не просто чей-то обед. Да и ты маг, вряд ли думаешь о себе, в таком ключе.

Я улыбнулся и покачал головой. Свои мысли я предпочту держать в себе. Ибо ход их может не понравиться не только капитану.

Лирра зашевелилась, потянулась и открыла глаза. Посмотрела на меня. Я кивнул ей и улыбнулся. Она тоже улыбнулась и с сожалением рассталась с одеялом, укутав Аркани.

Ее тело сразу покрылось гусиной кожей. И чтобы хоть как-то разогнать застывшую кровь, она принялась крутить руками и ногами, делая зарядку. Я рассеянно наблюдал за ней, а потом решил, что уже наступило время завтрака.

Я полез в сумку и вытащил оттуда ломоть солонины и кусок черствого хлеба, который мы сторговали у крестьян еще до переправы.

Капитан внимательно следил за моими манипуляциями. Ему, точно так же, как и простому солдату, полагались глоток воды и горсть вяленого мяса на завтрак и обед, потому что косули уже кончились. Но я не собирался с ним делиться.

Сделав по два бутерброда, я пошел будить дочку. День обещал быть трудным, но она, в отличие от нас, может хоть сутки спать в седле.

Спустя полчаса мы уже выехали. Солнце хоть и поднялось на небосвод, согревать воздух не спешило. Лирра одела теплый поддоспешник, а мы с Аркани натянули обитые мехом, куртки. Сейчас в них было даже жарко, но не надолго. Уже к вечеру весь отряд будет нам завидовать.

Я всего с час наблюдал голые ноги жены, постепенно приобретающие веселый синий оттенок, пока не выдержал и не сунул ей свои запасные штаны. Она сначала отказывалась, но я настоял. В итоге, она их одела под стальную юбку – не слишком красиво, зато тепло. С курткой было сложнее. Из моей она вываливалась, а другой у нас не было. В итоге, она предпочла ехать так, чем в закатанных рукавах и с гуляющим в плечах ветром. Так ни развернешься, как следует, ни меч не удержишь. Все-таки доспех и прочая одежда должны быть подогнаны по-размеру – тут я с ней был полностью согласен.

Наконец, мы вышли к деревне. Несмотря на поздний час, жители не спали. Все, от мала до велика, были заняты работой.

Посреди тракта стояли телеги с полозьями вместо колес, на которые местные нагружали инструмент, одежду и веревки. Несли все из домов, и скорее всего из личных запасов всех окрестных сел.

Мы подошли вплотную к повозкам и маг приказал остановиться и отдыхать. Кто-то попытался было залезть на козлы, но его сразу же согнали. Я прислонился к борту одной из телег и стал наблюдать за погрузкой.

Жителей Султаната я видел еще в Комирсооне. Это были низкорослые, темноволосые и узкоглазые люди, с обветренными жесткими лицами. Они разительно отличались не только внешностью, но и поведением, и манерой говорить. Довольно неплохо умея говорить по-нашему, они сознательно убыстряли темп речи, на свой лад, отчего понять их было трудно.

Наши маги были приглашены в крайнюю избу с ярко освещенными окнами. Я видел, как их усадили за накрытый стол, и подумал, что неплохо бы и нам увидеть ужин но, похоже, что кормить нас никто не собирался. Неужели мы и ночевать будем здесь, на околице? Так недолго и замерзнуть – вблизи теплого жилья.

Впрочем, вскоре маги вышли. Погрузка как раз закончилась. Жители удалились в дома, но тоже почти сразу вышли вновь. Каждый нес узелок и небольшую крынку. Я облизнулся.

В узелках был свежий, еще теплый хлеб, соленый жир, нарезанный ломтиками, кусочки мороженной рыбы и мисочки с квашенной капустой. Невысокая, даже по местным меркам, женщина, улыбаясь подошла к нам и предложила нехитрую снедь. В кувшине оказался горячий напиток, похожий на перебродивший мед – сладкий и сытный, но бьющий в голову. Для согрева – то, что нужно.

На таком морозе, хмель выветрился довольно быстро, а вот тепло, подаренное им – осталось. Теперь можно и еще столько же пройти без остановки.

Соленый жир на проверку оказался невероятно вкусным. У нас с Ботисом даже завязалась небольшая потасовка из-за обладания последним куском. В итоге, наш спор разрешила Оленсис, положив его в свой рот. Я вздохнул и доел хлеб.

– Осмус! Раздайте людям куртки!

– Слушаюсь, господин маг, – капитан прижал руку к груди и коротко кивнул. – Слош, Симус, Юлинс!

Солдаты встали у телег, а мы выстроились в некое подобие очереди. Куртки были примерно одного размера, так что многие не могли их застегнуть. Зато на меху и с внутренней стороны и с внешней. Да еще и с капюшонами. Плюс, нам еще и выдали по шапке, паре меховых рукавиц и шарфу, пристегивающемуся непосредственно к ушам шапки так, чтобы закрывать рот. В комплект так же входили подошвы для сапог – небольшие подметки с гвоздями, на завязках. Я сразу же все одел на себя, и наконец-то смог почувствовать себя нормальным человеком. Ноги больше не разъезжались, голове и туловищу было даже жарко, так что я сунул рукавицы в карманы. Шарф подвязал, но спустил ниже лица. Пока мне не холодно и необходимости в нем нет.

Оленсис утонула в своей одежде и выглядела довольно смешно. Шапка падала на глаза. Зато Ботис не смог застегнуть куртку, а головной убор и вовсе был ему мал. Впрочем, поменявшись, оба остались довольны.

– Пошли! – скомандовал капитан и хлестнул свою четверку. Лошадей подвели пока мы одевались. Это была местная низкорослая порода. Их запрягли по две пары в телеги, на козлы сели маги и капитан. Всего у нас было десять телег. Лошади взяли быстрый темп, так что и нам пришлось идти бодрее. На козлах поместилось по одному человеку – оставшиеся солдаты растянулись вдоль всей цепочки и старались приглядывать за порядком.

Несмотря на то, что разбойников было в десять раз больше, бежать или вступать в стычки уже никто не стремился. Все это осталось на подступах к замку, относясь к тому времени, когда еще никто не знал, на что способны браслеты. Бежавших казнили маги, прямо на глазах остальных. Перед смертью, бедняги сильно страдали.

Мы шли до самого рассвета, не встретив ни одной живой души и ни одной деревни. Похоже, что люди селились здесь на значительном расстоянии друг от друга, чтобы не спорить из-за еды. Искарцы жили в основном охотой и рыбной ловлей. Полей у них не было, из-за нетающего льда и снега, а значит они ничего не выращивали.

Когда солнце взошло, мы остановились на небольшой привал и завтрак. Кормили нас опять же хлебом и соленым жиром, но никто не жаловался. Даже наоборот, необычная пища вызвала самые положительные эмоции.

Уфус уже успел поймать пару непуганых зайцев. Здесь, в царстве льда и снега, он был на своем месте. Так же, как и его жертвы, он полностью сливался с местностью, что уравнивало их шансы.

После завтрака нас снова подняли в дорогу. Небо заволокло тучами и поднялся ветер. Через час посыпал мелкий, колючий снег, и мне сразу же стало ясно, зачем нам выдали шарфы. Я закутал все лицо, оставив лишь узкую полоску возле глаз. Как жаль, что для них еще не придумали никакой защиты!

Чтобы разглядеть путь, вперед послали десять человек – они, выстроившись в шеренгу, обозначали границы дороги для лошадей. Если кони оступятся, то ухнут в глубокий снег на обочине и затащат туда и телеги, а вытащить их будет очень сложно.

Я шел, держа Оленсис за руку, а другой, прикрывая глаза от ветра. Ботис ругался на проклятую погоду, на свою открытую куртку и расхлябанный сапог. И чем сильнее бил его по лицу ветер, тем сильнее и изощреннее была его ругань.

Уже ближе к обеду, когда и люди и лошади совсем обессилили и от бессонной ночи и от вьюги, мы вышли к месту встречи двух горных отрогов. Здесь тракт начинал извиваться вдоль склонов, благодаря чему метель практически отсутствовала.

Маги объявили привал и свернули направо, к небольшому скальному карнизу. Но, прежде чем они провели лошадей, нам было приказано пройти четыре раза туда-сюда весь путь, дабы утрамбовать снег. Но, несмотря на наши усилия, в одном месте телеги повело в сторону и они уронили край полоза в яму. Пришлось подталкивать, а затем еще и следить, чтобы остальные проехали по этому месту ровно. Досок ведь не было, нечего подложить.

Наконец, мы достигли каменного укрытия и телеги встали полукругом. Но и тут нам не дали покоя. Солдаты откинули плотную ткань и раздали нам зазубренные топоры, приказав нарубить хвороста для костров – маги планировали остаться тут до ночи.

Даже получив оружие в руки, разбойники не попытались взбунтоваться – слишком устали. Все молча развернулись и побрели вдоль скалы – в разных направлениях, в поисках чахлых кустиков.

Мы втроем пошли обратно к тракту. Оленсис сказала, что видела там немного деревьев.

Когда мы принесли свою жалкую добычу, огонь уже вовсю горел. Видимо, не обошлось без магии – разжечь вручную мерзлую древесину было невозможно. Мы бросили ветки в общую кучу и упали возле одного из костров. От усталости я уснул почти сразу же, за что был лишен своей порции каши – в сумерках меня грубо растолкали и погнали за всеми на тракт.

Поскольку телеги ехали в том же месте, вновь пришлось их вытаскивать из ямы и следить за тем, куда ступают кони.

Уже поздней ночью мы въехали в очередное селение, где нас уже ждали. Для небольшой деревеньки жителей оказалось довольно много – я насчитал почти три сотни хорошо вооруженных воинов. Как потом оказалось, это были ополченцы, собранные по приказу Султана, по местным деревням. В знак того, что дружба между Сумолтиром и Султанатом не просто слова, правитель искарцев решил вступить в войну на нашей стороне. Это было неплохое подспорье – соседские мастера доспеха могли склонить чашу весов в нашу пользу. Всем известно, что даже варвары закупают броню здесь, не жалея никаких денег. Правда, у них самое лучшее в мире оружие, но зато люди – у нас. Сегодня я был уверен в нашей победе, как никогда ранее.

Особенно меня вдохновили молчаливые коротышки – преимущественно мужчины, но попадались и женщины, седлавшие своих невысоких скакунов. Их доспехи сияли ледяным светом, когда они укладывали их в мешки и привязывали к седлам – ехать в них было слишком холодно. Местные жители предпочитали такие же меховые куртки, что были и у нас.

Искарские женщины сражались наравне с мужчинами, порой даже превосходя их по мастерству – пока мужчины ковали доспехи, женщины изучали искусство боя. Большим преимуществом для этих воинов было еще и то, что в отличие от нас всех – они были здесь дома. Они выросли в этих условиях и на этой земле. Они ее знали и надеялись, что она их не подведет.

С этими тремя сотнями бойцов мы должны были дойти до места сбора армии и подготовить площадку для войска. Теперь мне даже стало, как будто теплее.

Помимо воинов, нам дали еще по две лошади с телегами, груженными на этот раз припасами. В основном крупой – гречей и овсом для лошадей. На повозки посадили оставшихся солдат и нескольких разбойников, наугад вытащенных из толпы. Остальным пришлось идти все так же пешком.

Когда я уже думал, что останусь голодным до следующего утра, из домов вышли женщины и поднесли нам все тот же соленый жир и нарезанную ломтями замороженную рыбу. Я положил один ломтик в рот и чуть язык не проглотил – так это было вкусно. От тепла кусочек таял и наивкуснейшая, жирная рыба стекала прямо с языка в горло. Как и вчера, у нас с Ботисом завязалась потасовка за последний ломтик рыбы – победил он. А мне достался соленый жир – тоже вполне себе ничего.

Глава 12

От места последней телепортации пришлось ехать на лошадях. Телепорт из Орта мог переправить людей либо в другой город, даже сумолтирский, либо на место, в сутках пути от арки Мохот. Здесь заканчивался последний магический тоннель Нувасии. Непривыкшие к морозу кони дрожали и очень неохотно переставляли ноги.

Да и люди тоже мерзли. Начищенные до блеска доспехи сияли под холодными лучами низкого солнца. Теплые штаны и рубахи, поддетые под них, лишь частично разгоняли ледяное дыхание застывшей природы. Периодически кое-кто из солдат спрыгивал с седла и бежал наравне с конем – только так можно было хоть на некоторое время согреться. Королю тоже хотелось так сделать, но он сдерживал себя.

Махамер ехал во главе войска, в окружении старших офицерских чинов – закаленных в местных битвах ветеранов. За время их пути, им встретилось до полусотни телег с беженцами. Крестьяне из пограничных деревень Нувасии спешили уйти в сторону Рейхеста, в безопасные места. Люди ехали, груженные всем своим скарбом – с посудой и скотиной. Они вежливо уступали дорогу солдатам, съезжая на обочину. Слезали с повозок и склонялись перед королем. Махамер не обращал на них внимания, одолеваемый тяжелыми думами. Его заботило будущее государства, которое должно было определиться в самое ближайшее время.

Вскоре дорога пошла в горку. Через шесть-семь часов, основная часть армии должна была достигнуть арки Мохот – границы между двумя государствами. В двух сутках пути от нее, уже был разбит лагерь нувасцев. Первыми туда отправили наемников и кавалерию, вместе с уклонистами.

Их же снабдили ящерами – все купцы вне зависимости от ранга и состояния предоставили своих животных армии. Фактически, торговля после этого остановилась, но это уже никого не волновало. После битвы наверстают.

Всего получилось около двух сотен зверей. Капля в море, конечно, но ящеры могут сильно досадить своим врагам. Или задержать, до прихода свежих сил.

А пока наемники добирались до места, звери тянули обозы. Для них пришлось соорудить специальные телеги с широко расставленными колесами и ремнями под днищем – привязывать хвост, чтобы ненароком не отдавить его. Их нагрузили сверх меры – в основном, провизией. Все остальное приделали к самим зверям – их могучие спины были привычны к такому грузу.

Затем, к лагерю вышли солдаты – пехота и оставшаяся часть кавалерии. И потом уже из дворца в Орте выехали все вельможи и их семьи, разделившись на две половины – способные держать оружие и нужные на поле боя, вместе с лучниками и солдатами поскакали к ближайшему телепорту, остальные же поехали к Рейхесту. Им спешить было не обязательно. Скорее всего, исход битвы решится раньше, чем они доедут до города.

Последними из столицы выедут маги. Их присутствие во время подготовки к бою совершенно необязательно.

Принцесса Олирия ехала рядом с отцом, облаченная в мужской костюм. Специально заказанные парадные доспехи, призванные уберечь ее от случайной стрелы, были увязаны к седлу ее лошади. Армия старалась идти налегке – без тяжелых телег, только на рысях. Все, что нельзя было погрузить на коня, либо отправилось ранее, либо было вовсе оставлено. Каждый воин был облачен в доспех, держал поближе к себе меч и щит и вез сумку еды – для себя и своего скакуна.

Впереди послышался какой-то шум и крики. Генерал отдал приказ остановиться. Через мгновение появился и источник шума. На замершую в ожидании армию на полной скорости, из-за вершины высокого холма, выскочил отряд рыцарей, числом около сотни. Увидев мрачно смотрящих на них воинов, они затормозили и попытались развернуться. Но, прежде чем им это удалось, послышался приказ генерала:

– Убить.

Около четырех сотен воинов отделились от армии и пошли в атаку. Более легкие, они достигли врага уже через минуту, на вершине подъема, где те пытались выстроиться в какое-то подобие порядка, и ретироваться.

Рыцари, увидев, что безнадежно опаздывают, бросили попытки убежать и приняли честный бой. Благодаря более тяжелому доспеху, им удалось продержаться минут пятнадцать. На стороне нувасцев же была скорость и внезапность, к которой рыцарей не готовили.

Махамер спокойно наблюдал за битвой, а затем повернул голову к генералу:

– Ирник, прикажите привести магистра живым.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

Генерал передал приказ своим офицерам, которые тут же поскакали его исполнять. Через десять минут, воины вернулись в строй, после того, как расчистили дорогу от трупов.

– Хайн! Потери? – генерал тут же потребовал отчет.

– Десять убито, раненных нет!

– Где магистр?

– Он здесь, – седовласый офицер кинул перед Ирником рыцаря, которого вез поперек седла его скакуна. Рыцарь даже не сделал попытки подняться на ноги – знал, что это бесполезно.

– Поднимите его! – Махамер махнул рукой.

Воины соскочили с коней и с трудом поставили магистра на ноги. Тот посмотрел на короля и сплюнул кровь из разбитого рта под ноги королевского скакуна.

Ирник выхватил меч, задыхаясь от возмущения. Людское море вокруг заволновалось:

– Да как ты посмел, жмырк тебя дери!

– Остынь, генерал, – король спокойно смотрел на мятежника, сеявшего страх и ужас на его приграничных землях. – Ты Брис?

Рыцарь кивнул. Он смотрел только на короля, словно хотел прочесть его мысли. Но Махамер, казалось был безразличен ко всему – на его лице не было ни одной эмоции.

– Хорошо. Это весь твой отряд?

Брис молчал.

– Значит, нет, – Махамер повернул голову к Ирнику. – Ты знаешь, что следует делать.

– Да, Ваше Величество, – генерал начал отдавать приказы о патрулировании местности вокруг армии.

Король тем временем посмотрел на мятежного магистра. Ирник обернулся и спросил:

– А что с этим?

– Убить, – Махамер пожал плечами, утратив интерес к воину.

Брис дернулся, но устоял. Раскрыл разбитый рот, и прежде чем его оттащили в сторону, тихо произнес:

– Скоро ты сам и весь твой род станете игрушками в руках Императора! Оставьте меня, варвары!

Махамер проводил его безразличным взглядом и первый послал коня вперед. Только что сражавшиеся, разгоряченные воины последовали за ним, и вскоре уже вся армия продолжила свое шествие к лагерю.

День 12

За последние сутки нас атаковали уже трижды. Каждый раз еровки собирались все в большем количестве и уносили все больше жизней. Мы уже потеряли в общей сложности тридцать восемь человек убитыми. Еще двадцать были с ранениями разной степени тяжести, но в седле держались все. Тех, что мы тащили на носилках, убили еще вчера днем.

Несмотря на все старания Ростона, моя нога распухла и почти не слушалась. Сражаясь, я постоянно спешивалась и перемещалась по ущелью, что отрицательно сказывалось на моем здоровье. Последний раз я с трудом смогла сесть на коня, и не представляла, как буду слезать. Рука Аркани, напротив, уже практически зажила. Точно так же, как и щека Морина.

Капитан сегодня взял бешенный темп – он торопился покинуть проклятое место. Но измученные бессонными ночами и бесконечными боями люди, уже чуть не валились с коней. Мы все прекрасно понимали, что ящерицы уже не отстанут и только скорость может нас спасти, но поделать ничего не могли.

К вечеру мы наконец-то выскочили из ущелья, откуда почти сразу же послышался многоголосый вой – еровки крайне сожалели о том, что нам удалось уйти.

Мы поскакали налево, вдоль горного хребта, торопясь проехать еще несколько верст, прежде чем наступит ночь. Лошади вязли в снегу, но вывести их чуть правее у нас не было возможности – там был сплошной лед. Мы находились на территории Султаната – месте, где земли почти не было. Зато был снег, лед и мороз. Местные жители ездили прямо по льду, в любых направлениях, поэтому тракта как такового здесь не было.

Чтобы лошади не скользили, их подковывали особыми подковами – обычно их можно было купить в любой деревне. Но что-то подсказывало мне, что сейчас нам это не удастся. Скоро горы повернут еще левее, а нам наоборот, нужно будет брать вправо. Страшно представить, что мы будем делать на этом катке.

Кони взрывали широкие борозды – мы решили, что лучше всего будет меняться местами, чтобы лошади авангарда не падали от усталости. Так мы проехали еще версты три, пока Морин не скомандовал привал. Найти укрытые в этой части Султаната было трудно, поэтому мы просто прижались к скале и начали готовить стоянку. Утоптали снег, срубили несколько чахлых кустов – их как раз хватит на то, чтобы приготовить ужин, и принялись топить снег. Из числа оставшихся у нас лучников, опять вызвались добровольцы – добыть мяса, но я сомневалась, что они смогут его найти.

Ростон не пошел, хоть у него и снова был лук – я отдала ему свой, а остался колдовать над моей ногой. Он смешал какой-то другой состав и принялся делать мне тугую повязку – из остатков бинта. Раненных было много, а какие-то действенные средства почему-то оказались лишь у мужа. И эти люди поехали промышлять мага в негостеприимных местах Нувасии?

Впрочем, это было совсем не мое дело. Я уселась на одеяло и пристально следила за тем, как Ростон и Аркани пытаются приготовить ужин. Когда я ехидно заметила мужу, что травки он, дескать, смешивает хорошо, а из еды у него легко получается только яд, в нем взыграла мужская гордость. Он рьяно взялся за готовку, а мне оставалось только громко командовать в духе: «Куда столько соли?», «Добавь воды», «Хватит!», «А теперь вычерпывай».

Как ни странно, воины вернулись с добычей – двумя упитанными зайцами. Для шашлыка на шесть десятков человек маловато, но по кусочку в кашу – вполне достаточно. Для запаха.

Морин объявил, что мы останемся здесь до обеда завтрашнего дня – люди настолько устали, что им требовался более длительный, чем обычно, отдых.

После ужина все повалились спать. Уже закрывая глаза, я сонно подумала о том, что капитан даже охраны не выставил, но разлепить веки было уже выше моих сил.

Вьюга утихла только к утру. Всю ночь мы продирались сквозь снежный заслон, пытаясь не потерять дорогу и друг друга. Конным пришлось вылезти из седел и вести животных за собой, ибо они отказывались прокладывать дорогу самостоятельно. Коней, впряженных в телеги, взяли по двое разбойников, дабы помогать им тянуть груз.

Мне досталась левая лошадка, шкура которой была облеплена льдом и снегом. Кобылка дрожала от холода и природного страха перед ночью и стихией.

Оленсис позволили сесть на телегу вместе с одним из магов, так что я был спокоен – она не замерзнет и не упадет в сугроб, пока я торю тропку для лошади. Ботис шел впереди, обозначая края тракта, а Уфус пустился по сугробам в сторону от нас. Его присутствие пугало лошадей, так что мне тонко намекнули на то, чтобы он отсутствовал хотя бы во время перехода. Я отпустил волка, позволив ему самому выбирать скорость передвижения. Он убегал вперед, а потом ждал нас – за это время успевая поохотится.

Ближе к полудню мы вышли на место сбора армии. Маги приказали поставить телеги широким кругом и разбить в центре лагерь. Неподалеку от нас был большой лес, с холмом на опушке. Как я прикинул, этих дров нам должно было хватить на несколько недель. Еще бы речку сюда и жить можно.

Конные воины, разгрузив своих лошадей возле телег, разделились на две части. Одни захватили все бурдюки под воду и отправились на поиски ручья. А вторая половина, оставив нам лошадей, углубились в дозоры. Места здесь были не спокойные.

– Телеги с инструментом освободить! – один из магов встал на козлах, чтобы его было всем видно и слышно.

Как я и боялся, отдохнуть нам не дали. После разгрузки, мы распрягли всех лошадей, получили по топору в руки и были развернуты лицом к морозному лесу.

Наша задача была свалить деревья, привязать их к лошадям и оттащить поближе к лагерю. Здесь их нужно было разрубить на дрова и сложить в кучи. Как я понял, мы находились там, где в будущем и будут стоять все обозы и Императорский шатер – позади всей армии. На каждый этап работы были свои люди. Одни валили деревья, другие их развозили, и так далее по списку. Я остался в лагере, на рубке дров – это было мне знакомо.

Оленсис вместе с другими женщинами отправили на готовку – сейчас, покуда дров еще не было, они вместе с магами подсчитывали количество мешков с провизией и решали сколько и чего готовить ежедневно.

Ботис отправился на валку леса – он отлично владел топором и знал технологию сруба дерева.

Уфус прибежал в лагерь, позволил себя погладить и почти сразу же убежал обратно.

Пока не подвезли деревья, я успел оглядеть местность и заприметил на горизонте, там где находился еще один кусок леса – последний на этой оголенной местности на всем пути до земли варваров – какое-то смутное движение.

Маленькие, темные точки медленно двигались, почти не различимые с такого расстояния. Я хотел было спросить у людей вокруг, что это такое, но тут же сообразил, что вижу. Это был обоз вражеского лагеря. Варвары, точно так же, как и мы приехали на место сбора и готовили свою площадку.

Только тут я наконец-то сообразил, что нахожусь на поле боя. На войне. До этого момента все было не так. Да, мы шли. Все это время просто шли. А теперь… Что с нами будет теперь? Что будет, когда соберется огромная толпа народа с нашей и с их стороны и, потрясая сталью, ринется в бой? Мне стало не по себе.

Привезли первую партию деревьев и я начал колоть чурбаки на дрова. Сначала было непривычно, но потом я втянулся. Работа была тяжелая, но знакомая. Оттого, что я давненько не держал топора в руках, на ладонях спустя пару часов набухли волдыри. Еще через некоторое время, они сорвались, и мне стало уже не до шуток.

Подошедшая Оленсис отдала мне бурдюк с водой и перевязала обе ладони по очереди, пока я пил. К концу дня привезли последнюю партию. Те, кто валил лес, пришли вместе с лошадьми и уселись вокруг костра ужинать. Мы заканчивали работу, и тоже могли получить свою порцию у освободившегося костра.

Повязки на руках уже давно пропитались кровью и потом. Несмотря на мороз я почти сразу же скинул куртку, а за ней и рубаху, оставшись в одних штанах. И даже так мне было жарко.

После работы, мы помогли друг другу смыть пот, специально натопленной для этого водой и присели к огню. Свою одежду я положил рядом. Хоть мне и было неуютно, и мороз начинал пощипывать за бока. Я знал, что если одену сейчас рубашку, потом вовек не согреюсь. Лучше обсохнуть хоть немножко.

На ужин была каша с вяленым мясом и хлеб с ломтем соленого жира. Просто и очень сытно.

Когда стемнело, снова поднялась метель. Ветер стегал плетьми по конским спинам, по людям и по телегам. Мы спрятались за обозы и частично под них, и мерзли. Костер задуло и зажигать его снова не было никакого смысла – при такой погоде, даже магическое пламя не удержится.

Я с тоской подумал о своем зимнем лесе – там тоже было холодно, но никогда меня не стегали настолько сильные вьюги. Прижавшись друг к другу, мы молили всех Богов разом, чтобы эта непогода поскорее закончилась.

Глава 13

Холодный ветер стегал по лицу и незащищенным местам тела, заставляя воинов стучать зубами и сыпать проклятиями. Бравые солдаты, привычные к непогоде и смене климата, с удивлением обнаружили, что никогда не видели настоящей зимы.

В доспехах было ужасно холодно, но снять их было нельзя. Генерал приказал всем быть в полной боевой готовности. Насоры обычно не прощали беспечности путешественникам. А терять людей, стоя на пороге войны, было не слишком умно.

Сам Эришус ехал в императорской повозке, запряженной шестеркой белоснежных лошадей. Помимо генерала и самого Императора, в повозке находился Тиграсиус и магистр всех стихий, маг Торпинус и его помощники. Здесь было так же холодно, как и снаружи, но зато полностью отсутствовал ветер.

Плотный материал, которым была обтянута повозка, хорошо сражался с вьюгой и еще нигде не прорвался, хотя стихия не утихала уже трое суток.

Из-за своей численности, армия продвигалась очень медленно. Император приказал двигаться со всей возможной скоростью, но обозы не могли идти быстрее пешего человека. Лошади слепли от ветра пополам со снегом, утопали в заснеженной дороге и замерзали во время стоянки. Все это еще больше замедляло общий ход.

– Первый отряд уже должен был подготовить нам площадку для длительной стоянки. Здесь, – генерал неуверенно ткнул пальцем в большую карту Султаната, расстеленную на столе, прибитом в центре повозки. Точного места он найти не смог бы, ибо карта представляла собой неподробный участок земли, с извилистой тропкой, обозначавший примерное течение тракта и кучки леса, разбросанные в живописном беспорядке. Местные жители очень хорошо знали свои земли и карт не рисовали. А чужакам, по их мнению, тут и делать было нечего.

– Что за отряд? – Император лишь мельком взглянул туда, куда показал Эришус, понимая, что это не вполне точные координаты.

– Это разбойники, помилованные в обмен на верную службу, несколько магов и солдат сопровождения и ополченцы из местных деревень.

– Что сказал Мулла I, мой державный брат? Сколько людей он пришлет нам на помощь?

Эришус посмотрел на магистра. Тот придвинулся ближе к столу.

– Султан Мулла I выразил желание самолично выступить в бой против варваров. Он предоставляет в наше распоряжение не только свой меч, но и оружие всех своих воинов.

– Это весьма великодушно с его стороны, – Император кивнул. На самом деле, он не сомневался, что все так и будет. Если бы Султан отказался помогать, Император бы направил свои войска к нему во дворец, и убил бы изменника. Похоже, что Мулла, это тоже прекрасно понимал. – Когда мы приедем, соберешь всех, кто заслужил наказание, и тех разбойников и сформируешь штрафной батальон. Они пойдут впереди нашей пехоты.

– Слушаюсь, мой Император.

– Теперь, что касается парламентеров…

– Их уже выбрали, Ваше Сиятельство. Из тех же разбойников.

– Отлично. По преступникам никто плакать не станет. У Махамера может испортится настроение от того, что он услышит.

День 13

Мы заблудились. Это стало ясно, когда капитан приказал трем солдатам отделиться от отряда и поскакать вперед, посмотреть, нет ли какого ориентира на нашем пути.

Как только мы наткнулись на небольшую деревеньку, расположенную прямо у подножия горы, Морин приказал остановиться. Похоже, что мы слишком углубились на запад, и теперь нам придется ехать назад и южнее, чтобы отыскать место сбора армии.

Для того, чтобы мы смогли скакать по льду, нужны были подковы. Морин взял меня и Лирру на переговоры с местным населением, которое глазело на нас из-за приоткрытых ставней. Мы отыскали избу побогаче и капитан заколотил в нее рукоятью меча.

– Открывай, хозяин!

– Убирайсь! Вам тут нет рад! – послышался изнутри не вполне уверенный в своей правоте голос.

– Плевать мне, рад ты или нет! – Морин начинал злиться. – Открывай, или прикажу ребятам всех перерезать, а дома спалить!

За дверью послышалась какая-то возня, и когда Морин снова занес руку с мечом для удара, она распахнулась. На порог вышел низкорослый искарец в меховых штанах и куртке. Он угрюмо посмотрел на нас и буркнул:

– Чито над?

– Поговори мне еще! – Морин убрал меч в ножны. – Кузнец есть?

– Ест. Без кузнец нелзя, – мужик даже удивился.

– Пусть лошадей наших перекует. Да припасов нам дайте.

– Из армии приходить, варвар приходить… Коня дай, еда дай, мужики дай…

– Избы спалю, детей не пожалею.

– Я идти, идти… – мужик махнул рукой и поплелся к дальней избе.

– Бехмет! Йагижзар укчеп!

Кузнец вышел на порог своей избы и посмотрел на нас. Это был типичный нувасец – высокий, широкоплечий и темноволосый. Странно было встретить земляка, так далеко от родной земли.

– Ты капитан? – он ткнул пальцев в Морина.

– Я. Давай поживее.

– Не зачем. У меня есть запас. Давай мне четверых крепких ребят. Помогут вытащить.

Морин кивнул и развернулся. Прежде чем уйти он взял Лирру за руку:

– Позаботься о припасах.

– Хорошо, – она кивнула. – Мужик, давай, снаряди нам чего-нибудь.

– Сейчас… – тот почесал жидкую бородку. – Рыба есть, крупа есть, да все.

– Давай все, – жена не стала спорить, но пошла за ним, чтобы проконтролировать процесс.

Я остался у калитки кузнеца. Тот тоже никуда не ушел и стоял, облокотившись о косяк двери.

Я оглядел деревню. С десяток домишек прижались к склону холма так крепко, словно упали бы без опоры.

Такая конструкция деревни – в одну линию, была характерна для всех поселений Султаната. Тем более странно было в эдакой глуши встретить нувасца.

Кузнец рассматривал меня со сдержанным любопытством, вполне сопоставимым с моим собственным. Я не выдержал первым:

– Как тебя зовут, земляк?

Он ухмыльнулся.

– Манир. Нечасто к нам архимаги заезжают.

Я забеспокоился, но постарался напустить на себя безразличный вид:

– Ты обознался.

– Твое лицо мне хорошо знакомо, Рост-ив-тон-Висский. Из-за тебя я оказался здесь. Но я зла не держу больше. Слышал, что тебе тоже не сладко пришлось, а значит есть в этом мире справедливость.

– Откуда ты меня знаешь?

– Пятнадцать лет назад, ты своим приказом повелел убить мою жену и сына. Ты обвинил их в покушении на жизнь короля.

Я хотел было сказать, что не помню такого, но память услужливо вывела картинку, где на виселице раскачиваются два тела.

– Я переехал сюда, чтобы мою новую семью не достали твои длинные руки. Я столько лет мечтал о мести, но правосудие нашло тебя само. И я рад этому.

– Их вина была доказана. Король сам вынес им приговор.

Кузнец покивал, но промолчал.

– Почему ты здесь, а не в армии? Староста сказал, что вербовщики уже приходили к вам.

– Я кузнец, а не воин. Так я им и сказал. Мое мастерство еще пригодится в мирной жизни. И потом – меня это не касается. Я буду сражаться только за свою семью. И не думай, что я пойду с вами. После всего, что было, я не отдам свою жизнь за короля.

– А за свою родину?

Он открыл было рот, но тут вернулся Морин с ребятами. Кузнец отлепился от косяка и повел их внутрь дома. Я развернулся и пошел туда, где скрылись Лирра со старостой.

Мы выехали спустя три часа. У Манира(как на самом деле звали некогда мужчину) было двое сыновей, лет по четырнадцать, которые, несмотря на юный возраст, уже вовсю помогали отцу. Они наравне с ним подковывали наших лошадей и работа пошла быстрее.

Уже отъехав от деревни на полет стрелы, я обернулся – кузнец все так же стоял у своего забора и смотрел мне вслед. Я отвернулся. Тяжелый взгляд холодил спину лучше, чем метель.

По-прежнему ничего не было видно. Решено было больше не рассылать дозорных, а держаться вместе, чтобы не потеряться в этой метели. Когда мы свернули в деревню, ребята насилу нас нашли.

Кони шли ходко, несмотря на непогоду. Они уже достаточно свыклись с местным климатом и довольно резво перескочили с утоптанного снега на лед. Я поначалу даже не заметил разницы. Лошади, вероятно тоже.

Я ехал в середине отряда и видел перед собой только крупы впереди скачущих коней. Спин седоков уже было не разглядеть.

Лирра ехала впереди, в силу того, что члены отряда постоянно менялись местами, дабы не утомлять животных раньше времени.

Спустя пару часов и я оказался во главе отряда. Ветер стал стегать по лицу с утроенной силой. Видно ничего не было. Мы ехали по прямой и я очень надеялся, что Морин знает, куда именно.

Внезапно, вмиг стихший ветер и улегшийся снег, открыли перед нами лагерь. Я с облегчением вздохнул, представляя конечную точку нашего путешествия и теплый шатер. На достаточно большом открытом участке мы увидели телеги, выставленные в круг, в центре которого горел большой общий костер. Вокруг него суетились женщины, почти сразу же удивленно поднявшие на нас головы. Все сплошь светловолосые.

Чуть далее, во всю шла работа. Полуголые, разгоряченные мужчины валили лес, рубили его и складывали дрова в кучи.

Светловолосый юноша, лет двадцати пяти, с явно бандитской физиономией, поднял на меня зеленые глаза, поудобнее перехватив топор за рукоять. Только тут я понял, что здесь что-то не так.

– Сумолтирцы! – крикнул кто-то из нашего отряда.

– Вар-р-вар-р-ы! – закричали мужчины, увидавшие нас и побросавшие работу. Но не топоры. Они начали собираться в кучу, готовые дать отпор.

– Маги, – Лирра махнула рукой направо. Там, неизвестно откуда вынырнувшие волшебники, готовились читать заклинания.

– Куда? – я обернулся к Морину, крутящему головой во все стороны. Нашего лагеря, естественно не было видно, и он не мог понять, куда же нам бежать.

– Туда, – юноша вскинул руку с топором и указал направо от себя. Я удивленно проследил за ним взглядом, но ничего не увидел. Метель снова начала подниматься.

– Налево! Ходу! – Морин решил поверить парню и покинуть лагерь в противоположном от магов направлении. Он пнул своего жеребца, посылая его с места в галоп. Конь развернулся на задних ногах и сразу же помчался вперед, разрывая грудью хлынувшую со всех сторон бурю.

Отряд помчался за командиром. Я подгонял кобылу, как мог. Лирра вырвалась вперед – ее жеребец мог бы поспорить скоростью с самим ветром.

Сверкнуло. Я оглянулся. Трое последних ребят упали вместе с конями, вздымая вверх кучу снега. Я отвернулся.

Помогать им уже было поздно, а подставить под удар весь отряд из-за простого желания забрать павших товарищей не прельщало даже меня. Скоро их будет много. И плато это утонет от крови. Я прижался к кобыле и зажмурился.

Перешли на шаг мы лишь минут двадцать спустя. Морин развернул коня, пересчитывая ребят. Довольно быстро он обнаружил пропажу.

– А где Шорт, Мар и Стино?

– Их больше нет, – буркнул я. – Надеюсь, теперь ты знаешь, куда ведешь нас?

– Что? – капитан посмотрел на меня. – Господин маг обвиняет меня в их смерти?

– Да. А так же в том, что мы плутаем в метели, словно слепые щенки.

Капитан открыл было рот, когда к нам подъехала жена.

– Перестаньте! – она посмотрела сначала на меня, а потом на него. – Никто не виноват в этом. Только если погода…

– Угу… – я все еще злился.

– Ростон, перестань, прошу тебя! Так бывает, ты же знаешь. И вообще, я видела еще один лагерь впереди.

– Наши? – Морин старался на меня не смотреть.

– Не знаю, – она тряхнула головой. – Не видно. Но вряд ли здесь так уж много путешественников. Особенно в этот сезон. Скорее всего, наши.

Морин потеребил повод коня. Затем посмотрел на меня. Я спокойно наблюдал за ним. Лирра напомнила мне о моем предыдущем отряде, который я потерял полностью. И совсем не по своей вине. От того и злиться сейчас на капитана смысла не было. В конце концов, поступая на службу, эти парни догадывались о том, что им рано или поздно придется отдать свою жизнь за других.

– Хорошо. Проверим, – капитан кивнул, скорее себе, чем мне. – Лотри, Гарт! Проверьте лагерь впереди и доложите!

– Есть, капитан!

Ребята поскакали вперед, а мы выждали пару минут.

– Поехали, – Морин поехал шагом.

Жена ехала рядом со мной, то и дело кидая на меня укоризненные взгляды. Я не собирался начинать разговор, а потому просто отвернулся. Сейчас меня занимала другая проблема. Если мы действительно подъезжали к нашему лагерю, то следовало подготовиться. Лирра так ничего и не сказала, за что я ей был очень благодарен.

Вернулись ребята – лагерь оказался ближе, чем мы полагали.

– Капитан, это наши. Я передал сообщение капитану Стору. Нам выделят места в лагере.

– Хорошо, – Морин кивнул и успокоено улыбнулся. Я мрачно покивал и порылся в сумке. Надо достать пузырек прежде, чем мы въедем на стоянку.

Лагерь встретил нас множеством огней и людей. Большая часть армии была уже тут. Шатры стояли ровными рядами, разделенные по цветам. Красные – у солдат, синие – у магов и черные – у наемников. Люди жгли костры, ели мясо и запивали это все вином. Кто-то работал в лесу – я слышал, как стучали топоры, кто-то чистил лошадей, кто-то точил оружие.

Лагерь жил своей жизнью, готовясь к битве. Мы ехали меж воинов, некоторые из которых довольно приветливо здоровались с Морином и его ребятами.

Чуть в стороне, особняком стояли наемники. Их шумные разговоры и хохот были слышны на большом расстоянии. Лирра улыбнулась так, словно попала домой. Я лишь хмыкнул.

Мы ехали до самых центральных шатров белого цвета, где и спешились. К нам тут же поспешили свободные от работы воины и забрали коней. Я выпил содержимое пузырька и сунул пустую склянку в карман.

Здесь палатки стояли кругом. Сначала капитанские, затем офицеров старших чинов и уж после, в центре, генеральский и королевский.

Махамер, явно предупрежденный, уже ждал нас на пороге. Морин и его ребята встали перед королем на одно колено, приложив руку к груди. Тоже самое сделала и Лирра, второй рукой пригибая Аркани к земле. Я замешкался, не зная, как поступить мне. Согласно этикету, архимаг мог просто чуть наклонить голову перед монархом. Но я уже не занимаю столь почетный пост. Простой маг кланялся в пояс. Но я не только маг, но еще и преступник. А на этот счет примеров я не припоминал. К тому же у меня начала кружиться голова от зелья.

Дилемму разрешил сам Махамер. Он подошел ко мне, широко улыбаясь и сердечно обнял:

– Старый друг.

– Ваше Величество, – я все же поклонился ему.

– Долго вы добирались… Капитан!

– Да, Ваше Величество, – Морин не получал позволения встать, как и все остальные.

– Твоим людям нужен отдых. Отведи их к южному костру. Вы поступаете в распоряжение капитана Шериласа.

– Слушаюсь.

– Вы свободны.

Капитан забрал своих людей и они направились в указанном направлении. Махамер взглянул на Лирру и Аркани и уже было открыл рот, когда его прервали. Негромкий, полный яда голос произнес:

– Рост-ив-тон-Висский, как приятно, что вы вновь почтили нас своим вниманием.

Король посмотрел куда-то за мое плечо. То, что он видел там, ему не очень нравилось. Я тоже прекрасно знал, что увижу. Но все же обернулся. Медленно.

– Архимаг Ту-томис-Арнаутский… – я нехотя кивнул ему.

Маг поджал губы, но тоже кивнул, как того требовали приличия.

Морин не успел увести людей – они остановились посмотреть, что же будет. Лирра поднялась и спрятала Аркани за спину, безошибочно почуяв назревающий конфликт. Махамер не разрешал ей шевелиться, но никто не обратил на это внимания.

– Я знал, что ты жив – Хориз выследил тебя в долине, – Тутом держал руки на виду и я очень внимательно следил за ними. – Но какого жмырка ты явился сюда?

– Его Величество решил, что мое присутствие здесь будет не лишним, – я говорил наобум, намериваясь позлить его. Я ехал сюда за этим.

– Это мы посмотрим! – он вскинул руки. – Один из нас здесь явно лишний!

– Я тоже так считаю, – голова прошла и я просто физически ощущал наливавшую мои руки силу.

Очень быстро вокруг нас образовалось свободное пространство. Махамер взял Лирру за плечо и оттащил подальше. Отлично. Больше всего я переживал за то, что мне придется сказать королю.

Я только успел вскинуть щит, как на меня понеслась ни много, ни мало, стена огня. От ее рева заложило уши. Я упал на колено и сложил руки так, чтобы локти закрывали лицо. Так я уберег его от жара и по возможности нейтрализовал последствия заклинания.

Тутом не дал мне опомниться и вызвал ледяной град. Льдины застучали по земле, отводимые щитом. Моя защита лопнула, но я наплевал на нее, вскидывая руку – любимая молния прошила Тутома и тот упал. Это было единственное заклинание, способное частично пройти сквозь щит и нанести урон противнику. На мое счастье, архимаг считался таковым лишь формально. Уступая мне в силе и не зная много из того, что я ему приготовил. В том числе и заклинание молнии.

Я снова накинул щит и он тут же задрожал от мощной силовой волны. Тутом намеривался сбить меня с ног, до того, как я поставлю защиту, но чуть-чуть опоздал.

Я выкрикнул пару слов и от моих пальцев к противнику пошла волна. Но не силовая, а электрическая. Такого он никогда не видел, а я применял впервые. Волна чуть дернулась и ушла верхом – мне обожгло пальцы, а ему опалило волосы и брови. Вскрикнули мы тоже практически одновременно.

Пока я дул на подушечки, маг оклемался и ударил меня огненным дождем. Щит снова лопнул, мне обожгло плечи. Я перекатился по земле, сбивая пламя.

Я поднялся и едва успел установить защиту, как в нее вновь врезался дождь. Пламя выжгло возле меня изрядную лужу. Я стал перемещаться вправо, спасая свои ноги от воды. Тутом повторял мои движения, не давая мне сократить расстояние между нами.

Несмотря на зелье, увеличивающее запас моей маны вдвое, я уже потратил ее изрядное количество. У Тутома скорее всего он и вовсе подходил к концу. Он напал снова. Его огненная стена вновь застала меня врасплох. Щит лопнул и горячие языки обожгли все мое тело. Я повалился на землю, пытаясь сбить пламя. Боль была настолько сильная, что я готов был потерять сознание.

Тутом воздел руки, дабы добить меня. Я ничего не успевал предпринять. Пламя я сбил, но поставить очередной щит уже не смог. Руки не слушались, а в висках стучала кровь.

И в этот момент, когда слова уже готовы были сорваться с его губ, Лирра шагнула вперед. Изящный росчерк меча и голова моего врага скатилась к моему лицу. На ней застыла немного удивленная маска. Я выдохнул.

Безголовая фигура рухнула к ногам жены. Она медленно опустила меч. Ее некогда новая куртка была вся в бурых каплях. Она посмотрела на меня. Я кивнул в знак благодарности. Как бы я ни мечтал сам прикончить Тутома, ее помощи я был рад. Мне он оказался не по зубам.

Народ, окружавший нас зароптал. Сначала тихо, а затем все громче. Послышались крики:

«Убийца!», «Вздернуть их!», «Король рассудит!», «Проклятый маг!» и им подобные. Я с кряхтеньем поднялся. Одежда во многих местах была прожжена насквозь и из дыр виднелось горелое мясо. Запах был соответствующий.

Махамер поднял руку и голоса тут же утихли. Сейчас он объявит нам приговор. Единственно, что меня волновало, так это успею ли я попросить милости для Аркани.

– За убийство архимага Ту-томис-Арнаутского, маг Рост-ив-тон-Висский приговаривается…

Я практически не дышал. Передо мной уже мелькала петля.

– … к восстановлению в прежнем чине архимага и представлению к государственной награде первой степени…

Пока я и все остальные подбирали с земли челюсти, король как ни в чем ни бывало, продолжил:

– Тутом был предателем. И по воле Русоништ, был казнен сегодня, пав от руки… – Махамер замолчал, глядя на Лирру. Она покачала головой и указала мечом на меня. – Нового архимага Нувасии!

Тишина была ему ответом. Я уже было подумал, что стану камнем преткновения между королем и народом(как и всегда, впрочем), но тут Лирра увидела кого-то в толпе и кивнула. Тут же, с задних рядов послышался многоголосый рев «Ура!», который по инерции подхватили все. Я вздохнул с облегчением.

Махамер, судя по всему, тоже. Толпа стала медленно расходиться. Труп тоже исчез – только кровь еще напоминала о том, что он здесь только что был. Я подошел к королю.

– Благодарю Вас, Ваше Величество, – я поклонился.

– Знаешь, Ростон, больше истории о твоих приключениях, меня сейчас интересует, кто эта скромная прелестница, в боевых доспехах? – он указал на подошедшую Лирру. Аркани цеплялась за ее штанину.

– О! – я улыбнулся. – Это очаровательная девушка – моя жена. А это наша дочь.

Он удивленно вскинул брови:

– Никогда бы не подумал, что ты женишься.

Я посмотрел на Лирру.

– У нее весомые методы убеждения.

Махамер засмеялся, а Лирра погрозила мне кулаком, отчего развеселила короля еще больше.

– Хорошо. Прошу ко мне в шатер, пока из палатки Тутома выкидывают его вещи.

– Погодите, Ваше Величество. Его имущество еще может пригодиться.

Король посмотрел на меня, но ничего не сказал. Пожал плечами и вошел в шатер. Мы последовали за ним.

Нас подняли рано. Маги торопили с работой, чтобы мы успели сделать запас дров, прежде чем подойдут основные силы. Большое количество народу сожжет большое количество древесины. А сидеть без тепла и горячей еды войска не могут.

Я это понимал и старался работать в полную силу. А еще надеялся, что когда армия расположится, нам отрядят больше помощников. То, что разбойникам не дадут отдохнуть до самого боя, я не сомневался.

Половину отряда забрали на установку палаток, что привезли вчера искарцы.

Они приехали уже вечером – еще пятьдесят сотен воинов, во главе с Султаном. Его я не видел, но слышал, что он был среди них. Для него отгородили особое место и поставили большой шатер. Возле входа дежурила стража из числа его воинов.

Ботис все утро жаловался на ноющую спину. И смотрел на меня так, словно это я был во всем виноват. Если я не ныл, это не значит, что меня ничего не беспокоило.

Я взял топор в руки и поморщился. Руки пронзила боль – вчерашние мозоли еще не зажили, а сегодня я уже натру новые.

Я обмотал ладони тряпками – если слезет мясо с костей, я не смогу держать оружие в бою.

Мы начали работу еще при слабом ветре, но постепенно он набирал силу и задор, ежеминутно меняя направление. Вскоре к нему добавился и снег.

Жмырк бы побрал эту дыру! И как здесь люди живут? У нас в это время года уже солнце припекает и деревья зацветают, а тут мороз, да такой лютый, что ни теплая куртка, ни костер не могут согреть.

Мы работали и куча дров постепенно росла. Не знаю, сколько нам нужно будет сжечь древесины, но полагал, что мы срубим почти весь лес.

В середине дня ветер поутих, но снег так и шел. Нам разрешили пообедать горячей кашей с хлебом. Я с удовольствием вытянул ноги на теплом лежаке и принял миску от Оленсис. Она и еще две девушки разносили еду. Они были единственными, не занятыми в готовке. Девушки, в силу возраста, а Оленсис в силу незнания предмета.

Последний раз на кухне она была, когда ей было пятнадцать. Но она только чистила овощи и мыла посуду. Здесь ей доверили только кормежку. Она попыталась было противиться такому порядку, но я посоветовал ей этого не делать. С одной стороны, спорить с магами дело совершенно бесполезное, с другой – чем меньше работы, тем лучше. По крайней мере, я так всегда считал.

Уфус в лагере практически отсутствовал. Днем он охотился, а ночью приходил и ложился мне под бок. Поэтому я спал лучше всех. С одной стороны меня грел волк, а с другой любимая женщина.

После обеда мы вновь принялись, каждый за свою работу. Я не успел и десятка взмахов сделать, как услышал конский топот и на площадку выскочил отряд из полусотни солдат. Они остановили коней и начали ошалело разглядывать наш лагерь.

Я тоже непонимающе взглянул на тех, что восседали впереди. Высокий, крепкосложенный мужчина, в тяжелом доспехе – похоже, что капитан отряда. Типичный маг – в капюшоне и теплой куртке на меху, с луком у седла. Еще несколько солдат и женщина с ребенком. Все как на подбор – загорелые и темноволосые, за исключением воительницы. Она была светловолоса, кареглаза, со смуглой кожей. С щитом, стоящим впереди седла, из-за которого выглядывала маленькая девочка, и мечом, торчащим за спиной. Варвары!

Я покрепче перехватил топор, решая что же предпринять. Если они будут атаковать, то под первый удар попадут безоружные женщины. С другой стороны – у них ребенок…

– Сумолти-и-цы! – послышался испуганный вопль от кого-то за спинами первого ряда.

– Варвары! – закричали позади меня разбойники, побросавшие работу.

– Маги, – женщина махнула рукой направо от себя, туда, где еще несколько секунд назад спокойно отдавали приказы колдуны, занятые построением какого-то необычного устройства, а теперь дружно выдвинувшиеся вперед.

– Куда? – маг повернулся к капитану отряда, который едва мог усидеть на коне. Он крутил головой в разные стороны, ища выход из создавшейся щекотливой ситуации.

Я прикинул их шансы. Маги уже готовы были к чтению заклинаний – они максимально приблизились к противнику. Ребята с топорами тоже были настроены решительно – даже не оборачиваясь, я слышал их ругань и топот за спиной. Нас было значительно больше, чем варваров, поэтому, скорее всего мы бы их уложили с минимальными потерями…

Но вот мысль о том, что мы вырежем отряд, который вовсе не хотел оказаться здесь, который просто ехал к своим, но заплутал в этой пурге… Да еще и с маленьким ребенком, неизвестно что делающим среди суровых воинов. Если бы не девочка, то пожалуй, ничто бы не заставило меня сделать самый глупый поступок в моей жизни.

– Туда, – я вытянул руку направо, показывая варварам расположение их лагеря. Маг посмотрел на меня, а затем туда, куда я указывал. Он хмурился, скрывая удивление.

– Налево! Ходу! – капитан развернул коня, перекрывая им, доступ к женщине с ребенком и весь отряд послал лошадей в галоп.

Сзади послышался надрывный речитатив, а затем огненная вспышка пронеслась мимо моего уха. Я на мгновение оглох и ослеп, а когда ко мне вернулись чувства, то увидел три трупа в полете стрелы от себя. Не утихающая метель тут же начала заметать их в сугробы.

Сперва у меня екнуло сердце, но потом порыв ветра чуть развеял снежную пелену перед глазами и я сумел разглядеть, что все трое были мужчинами.

– Эй, ты, ты и ты! Обыскать! – маг указал на меня и двоих парней, занятых на колке дров. – Остальные, за работу!

Мы, поудобнее перехватив оружие, пошли по направлению к телам. Павшие воины не шевелились. Конь одного из них бился, пытаясь подняться. Один тяжело дышал и изредка жалобно ржал. Последний был убит вместе с хозяином.

Ребята начали споро обыскивать карманы, а я замер над ржущим конем. У него был распорот круп и вывернуты задние ноги. Вылечить его уже было нельзя, да и некому тут возиться с лошадью. Я опустил топор, прекращая его мучения.

Второй конь не мог встать из-за того, что его бывший хозяин придавил ему передние ноги, когда выскочил из седла. Я пихнул труп ногой и жеребец почти сразу же поднялся, я бегло его осмотрел и нашел на спине только несколько ожогов, отчего счел его вполне годным к работе. Не обращая внимания на мародеров, я повел свою добычу обратно.

Маги, совещавшиеся возле телег, прервались. Я подошел к ним:

– Он легко ранен, но вполне сгодится лес таскать или еще что…

– Я осмотрю его. Возвращайся к работе.

Я кивнул и пошел к своему месту.

– Постой, – молодой маг окликнул меня. – Покажи руки.

Я удивленно обернулся, но промолчал. Пожал плечами и показал ладони. Тряпки густо пропитались кровью. Боли я уже не чувствовал. Маг только мельком взглянул на них и вытащил из своей сумки небольшую баночку, знакомого цвета.

– Смажешь на ночь. И предложи всем, кто нуждается.

– Благодарю вас, господин маг, – я почтительно принял мазь. Ее лечебные свойства были мне хорошо известны. Он махнул рукой и сразу же потерял ко мне интерес, вернувшись к прерванному разговору. Я сунул баночку в сапог и пошел к прерванной работе.

Вечером случилось еще одно событие, вновь заставившее меня отложить топор. Уже перед самыми сумерками, небо вдруг полыхнуло яркой красной вспышкой. Я покрутил головой, пытаясь сообразить, что это такое.

– Там, – подошедшая Оленсис, указала мне в сторону вражеского лагеря.

Я посмотрел туда и увидел еще одну вспышку – синяя. А затем еще и еще. Желтая, желтая, красная…

– Что они там делают? – я задумчиво почесал обросший подбородок.

– Помнишь мага? – любимая передала мне кувшин с водой. – Мне кажется, что это все из-за него. Они уже должны были доехать…

Мага я помнил смутно. Больше меня заинтересовала женщина с ребенком. Скорее всего жена или любовница капитана. Иначе бы он не бросился так открыто ее защищать.

– Помню. Интересно, что он там вытворяет?

– Похоже, что кому-то не понравилось его присутствие.

– Это хорошо. Раздоры во вражеском лагере нам только на руку. Особенно, среди магов. Может быть они убьют как можно больше воинов, чтобы нам меньше работы было? Как думаешь, стоит рассчитывать на такую удачу?

Олен только серьезно покачала головой.

Глава 14

Девушка отложила расческу в сторону. Ее роскошные каштановые волосы рассыпались по плечам. Сегодня она решила дать им отдых и не стала переплетать с лентами. Девочка, сидящая в углу, восторженно охнула:

– У тебя такие волосы…. Вот бы мне такие тоже.

Принцесса обернулась:

– У тебя обязательно будут такие, когда вырастешь.

– А еще ты красивая, – девочка пропустила мимо ушей замечание, думая о чем-то своем. – Моя мама тоже красивая, но ты красивее.

Принцесса улыбнулась:

– Твоя мама очень красива.

– А где твой муж? Он большой и сильный, как папа? А твой папа король, да?

Олирия улыбнулась еще шире. Похоже, что девочку не интересовали ответы собеседника. Ей нравилось задавать вопросы.

Принцесса встала и одернула меховую шкуру, отделяющую ее покои от помещения для слуг. Здесь было значительно холоднее, а стены шатра трепал ветер. Метель на улице, похоже и не думала прекращаться.

– Ваше Высочество, – три спины согнулись в почтительном поклоне.

– Варт, а что, у моего отца опять совещание?

– Да, принцесса. С ним маг с супругой, генерал и несколько капитанов.

Олирия вздохнула и хотела было удалиться обратно, но полог отцовского шатра откинулся и в холодную вышла женщина – наемница. Она увидела принцессу и сразу же обратилась к ней:

– Ваше Высочество, могу я забрать Аркани?

– Забрать? Куда вы направляетесь?

– Мы пойдем к костру в южной части лагеря.

– В такую метель, – принцесса кивнула в сторону улицы. – Нет. Я не отпускаю вас. Пойдемте ко мне. Вы проголодались?

– Немного, – Лирра не стала противиться приглашению.

– Варт.

– Сейчас все будет готово, Ваше Высочество.

Девушки прошли в покои принцессы.

– Мама! – Аркани кинулась на шею к Лирре. – Как же я соскучилась! Я тебя уже долго не видела!

– Всего два часа, – наемница улыбнулась.

– Я же говорю, долго! – девочка надула губы.

День 14

Близкое знакомство Ростона с королем обеспечило нам место в его шатре. Об этом сообщил мне Варт, принесший завтрак в покои принцессы.

Отдельное, не слишком теплое помещение, но это было однозначно лучше общей палатки наемников, в которой проживало по двадцать мужчин. Такое соседство для Аркани является не слишком подходящим.

Страсти вокруг смерти Тутома поутихли после нескольких подавленных в зародыше стычек, где юные приспешники прежнего архимага попытались восстановить «истинную» власть. Магистры во главе с Ростоном отловили ярых зачинщиков и вынуждены были казнить. Остальные притихли, как мыши под веником, но не успокоились. У мужа будут еще проблемы с ними после битвы. А вот многие даже вспомнили, что Ростон настоящий архимаг, у которого силой отобрали власть и чуть не убили. А еще многие вспомнили и о не слишком хорошей его репутации. Ростон слыл жестоким и мстительным, во что было трудно поверить тем, кто знал его достаточно хорошо.

Впрочем, в политику я старалась не лезть. Вот и сейчас я сбежала с сугубо официального совещания. Мое присутствие там было не совсем желательным, но благодаря высокому положению мужа, меня терпели. Я не стала злоупотреблять добротой и тихонько ушла сама. Решать куда сдвинуть правый фланг, и кого поставить на левый, чтобы он не просел, мне было не интересно. Все, что мне нужно было знать – капитаны донесут до меня перед самым боем. А нет, так сами разберемся.

Я уже решила, что пойду в бой вместе с наемниками. С ними мне было привычнее и спокойнее. Но я переживала за то, где все это время будет находиться Аркани.

Король, как я поняла, поведет войско в бой, а значит будет на передовой. Что касается принцессы, то я все еще сомневалась, стоит ли ее просить о таком одолжении. Был еще вариант, оставить дочь с обозами – во время сражения там сосредоточатся все лишние животные, провизия, а так же лекари и раненные, если их смогут вытащить с поля боя. Стоит ли ей смотреть на кровь и страдания? Конечно же нет. Но выбрать особо не из чего.

Мы молча завтракали. Я украдкой наблюдала за принцессой. Высокая, стройная, но не без изнеженной пухлости, темноволосая. Располагающая к себе, улыбчивая девушка. Хоть и грешно сейчас было об этом вспоминать, но она была бы отличной партией для Тиграсиуса. Они бы правили вместе долго и счастливо на нуваском троне, но сейчас об этом и нечего было думать. Император отчего-то решил разрушить шаткий мир между государствами и испить нашей крови. Как бы своей не захлебнулся.

Я заметила, что Олирия тоже присматривается ко мне. Что она думала в этот момент, можно было только догадываться – неизменная полуулыбка не сходила с ее губ.

– Вы бывали в Султанате раньше, Лирра?

– Да, Ваше Высочество. Мне довелось побывать практически во всех уголках и Султаната и нашей страны, в силу своей… профессии.

– О! в этом нет ничего постыдного. Наемные воины представляют собой довольно грозную силу для всех недругов Нувасии.

– Это так. Наемники искусны в бою и всецело преданны королю.

– И еще скромны, – она улыбнулась чуть шире, глядя на меня.

– Нет. Это не является нашей добродетелью, – я тоже улыбнулась. – Скромность тут ни при чем. В отличие от солдат, мы сталкиваемся со смертельной опасностью практически ежедневно. Выживают только сильнейшие.

– Да, мне рассказали о вашем эффектном ударе.

Я нахмурилась.

– Я бы предпочла не вмешиваться, но иначе он бы убил моего мужа. Этого я не могла допустить.

– Вы достаточно странная пара. Как вы познакомились?

– Я помогла ему сбежать от правосудия. Правда, узнала я об этом, несколько позже.

Принцесса помолчала несколько мгновений, словно решаясь спросить и, наконец выпалила на одном дыхании:

– Вы можете преподать мне несколько уроков боя?

Сначала я не поняла вопроса, но когда его смысл дошел да меня…

– Нет, – я отрицательно покачала головой. Олирия перестала улыбаться. В ее глазах застыло удивление и злость. Я еще раз покачала головой.

– Почему?

– Зачем это вам нужно? – я не стала отвечать.

– Мы находимся на поле будущего сражения. Здесь может произойти что угодно.

– Да. Со мной, моим мужем или любым из солдат. Но не с вами. Вас будут охранять, я уверена в этом.

Принцесса покачала головой, но ничего не сказала. Она ожидала, что я соглашусь. Очевидно, в ее представлении наемник был человеком, берущимся за любую работу. Словно в подтверждении моих мыслей, она тихо сказала:

– Я заплачу столько, сколько скажите…

Я встала. Слишком быстро и резко, но уж больно я разозлилась. Моя уязвленная гордость просто вопила:

– Нет, Ваше Высочество. Ни за какие деньги в мире, я не соглашусь на это. Позвольте мне откланяться.

– Нет, прошу вас, не уходить. Я не хотела… Простите меня, Лирра.

Я еще не придумала ответа, когда полог приоткрылся и внутрь вошел Махамер и Ростон. Я опустилась на одно колено.

– Поднимись, – король махнул рукой и я встала. – Почему ты ушла?

– Мне показалось, что я лишняя в мужском разговоре, Ваше Величество.

– Зря. Я хотел завтра вечером провести собрание глав подразделений и надеялся, что ты выступишь, как глава наемных воинов.

– Это большая честь, Ваше Величество, – я склонила голову. – Но, полагаю, что у наемников есть свой командир. И я не собираюсь брать на себя ответственность по его замене.

– Ты думаешь, они его уже выбрали?

Я неопределенно пожала плечами. Пока еще мне не довелось близко к ним подойти и поговорить.

– Наемники прекрасные воины, но плохо в них одно. Договориться друг с другом вы никогда не умели, – Махамер вздохнул.

– Это верно. Мы хороши поодиночке, а не толпою.

Король только рукой махнул и ушел к себе. Ростон поднял на руки Аркани и обернулся ко мне:

– Не хочешь прогуляться?

– В метель? – я недоуменно подняла бровь.

– Почему бы и нет? Аркани, хочешь пойти со мной?

Дочка покрутила головой, разглядывая троих взрослых. Олирия с интересом наблюдала за реакцией ребенка. Я же просто хмуро, сложа на груди руки.

– Хочу! Мы будем играть в догонялки? А лошадок покормим? Да. И еще. Ты меня покатаешь?

Ростон погрустнел, а мы с принцессой разразились смехом. Непоседливость Аркани иногда выбивала из колеи даже ее, внешне спокойного, отца.

– Ладно, – я взяла дочь у него из рук. – Я не дам тебе погибнуть во время детских игр. Пойдем?

– Пошли, – он кивнул и откинул полог. – Ваше Высочество не желает составить нам компанию?

Олирия серьезно посмотрела наружу – там бесновалась метель, взрывая снежные тучи, состоящие из острых, словно иглы снежинок.

– Я вспомнила. У меня еще куча дел, – она юркнула к себе и плотно задернула шкуру.

Ростон пожал плечами и шагнул в буран. Я усмехнулась, и последовала за ним, выставив вперед руку, защищая глаза.

Мы не успели отойти от палатки и двух шагов, когда к нам подбежал молодой маг, в сопровождении троих, постарше.

– Господин архимаг! – к нам обратился младший. – Магия, наша магия!

– Что с ней? – Ростон остановился и горделиво поднял голову. Положение обязывало меня изобразить такое же благородное презрение, но меня разбирал смех. Еле удержалась.

– Она… она… исчезла! – он выпалил это так громко, что почти все, окружавшие нас солдаты подняли головы и затихли.

– Что ты несешь? – муж сжал кулаки.

– Я.. я… это правда, господин маг, – юноша едва не заплакал. Окружающие его колдуны активно закивали головами.

– Проверьте сами, господин маг, – предложил один из свиты юноши.

Ростон хмыкнул и прошептал заклинание. А затем направил пальцы на мгновенно побледневшего паренька. Я хотела было закрыть дочери глаза рукой, ибо вид свежеизжаренного человека не самое приятное зрелище, но ничего не произошло. Ростон внимательно посмотрел на свои руки и сложил другую фигуру. Пара слов и вновь ничего. Он попробовал еще раз. И еще.

Мне лично, все стало ясно в тот момент, когда его любимая молния ему отказала.

Ростон опустил руки и задумался. Вокруг был слышен только шум ветра. Нас всех постепенно засыпало снегом. Мы ждали его решения. Внезапно, он вскинул голову и его осенило:

– Хрохстишзник! – воскликнул он.

– Ты бы хоть предупредил, что собираешься так гнусно выругаться, – произнесла я в полной тишине. В самом деле, разве это принесет пользу ушам Аркани? Муж обернулся ко мне:

– Да ты… ты… это… а! – он махнул рукой на меня.

– Артефакт? – спросил мужчина, говоривший ранее.

– Вот именно! – Ростон обернулся к нему. – Где он?

Маг только покачал головой.

– Мы не знаем.

– Артефакт вез я… – Ростон размышлял вслух. – Добрался до школы, но провести обряд мне не дали. После моего побега судьба камня меня не интересовала. А ведь он должен был остаться в школе…

Ход его мыслей мне не понравился. Отсюда до Рейхеста месяц пути – если повезет. Ехать туда сейчас, было уже поздно. А армия без поддержки магов даже не двинется в бой. Все понимают, что это чистой воды самоубийство.

– А может он взял его с собой?

– Зачем? – муж обернулся ко мне.

– Ну, зачем-то он тебе помешал провести ритуал. Ты не думал, что у него могли быть на то свои причины? Может, это и входило в его план?

– Лишить нас магии во время сражения? Но он сам маг, – муж покачал головой. – Был.

– Я бы тоже вложила свой меч в ножны. За определенную плату…

Мой бесхитростный намек на грязь моей профессии, вызвал мгновенное отвращение на лицах колдунов, но натолкнул их на правильный ход мыслей. Вполне очевидно было, что у Тутома были причины покончить с магией в Нувасии, но какие, мы уже не узнаем.

– Где его палатка? – Ростон перешел к активным действиям.

– Я покажу, – юноша с готовностью выдвинулся вперед.

– А вас я попрошу оповестить магистров. Скажите, что я проведу совет в королевском шатре, через два часа.

– Да, господин архимаг, – они откланялись и поспешили в разные стороны. Мы же пошли за молодым провожатым.

Шатер Тутома стоял на северной границе лагеря, максимально далеко от королевского. Я с недовольством отметила, что он еще и был в два раза больше.

Около входа дежурило несколько человек, которые оживились при нашем приближении.

Я рассмотрела их и поняла, что нас встречают десяток солдат и около полутора – магов. Я напряглась и приготовилась к бою.

– Добро пожаловать, господин архимаг! – в один голос проскандировали колдуны.

Солдаты угрюмо молчали.

Какое очаровательное представительство прежнего господина. Я фыркнула, но промолчала.

Ростон подошел к ним, не глядя, как будто их и вовсе не существовало. Я же наоборот следила за их руками очень внимательно. Если они решат напасть, то сражаться с ними достанется мне одной.

Вот жмырк! Накаркала…

Маги мигом сбросили дружелюбные личины, стоило Ростону повернуться к ним спиной. Они перетекли в классические стойки, намереваясь изжарить мужа.

Солдаты бросились на меня. Я была внутренне готова к такому повороту событий, поэтому успела выхватить меч и крикнуть:

– Рост, беги!

Юный провожатый упал на землю, а солдат оперся на него ногой, вынимая меч, застрявший в грудине. Кровь вылилась на землю, усеяв снег алыми каплями, словно ягодами брусники.

Аркани же и сама сообразила, что ей здесь делать нечего, и припустила в сторону лагеря.

Эх, мне бы еще щит, но я оставила его в палатке. С остальными вещами. Он был слишком тяжел для того, чтобы все время таскать его за спиной. Хорошо хоть меч захватила – похоже, что я подспудно ожидала чего-то такого.

Ростон живо обернулся на мой голос. Маги закончили чтение заклинаний, но как я знала, эффекта им пришлось бы дожидаться долго.

Муж юркнул в шатер и исчез с моих глаз. И что стоило ему повернуть к лагерю и затеряться в толпе? Сейчас колдуны опомнятся и бросятся на него все разом, пока я развлекаю господ солдат.

А развлекать пришлось. Воины бросились на меня все разом, справедливо рассудив, что я являюсь самым грозным противником, и со мной следует покончить в первую очередь.

Я поднырнула под один удар, уклонилась от второго и подставила блок наручем под третий. Попыталась задеть мечом четвертого, но он отскочил. А его место занял другой, с полуторным мечом – не чета моему. Пришлось уходить в глухую оборону и только блокировать выпады, ожидая, что кто-то раскроется. Нога вновь заныла, напоминая мне о том, что ей бы надо отдохнуть еще пару деньков. Долго так продолжаться не может – очень скоро я устану и пропущу удар. И тогда мои дни на этой земле будут сочтены – меня просто заколют со всех сторон.

На удивление, маги быстро очнулись, и даже не попытались прочесть заклинания по второму разу, а сразу поспешили в шатер за Ростоном. Хоть бы они там его не убили! У него же совсем нет оружия!

– Эй, что тут происходит? Прекратить!

Я закрутилась на месте, определяя того, кто это сказал. Было трудно одновременно смотреть и по сторонам и на солдат, но мне все же это удалось – это был статный воин в форме капитана.

Единственный шанс.

– Помогите! Эти люди предатели!

– Эй. Это та баба, что архимага прикончила, – капитан был не один. Он привел с собой человек двадцать.

– Помогите ей, – солдаты бросились в бой по мановению старшей руки.

Теперь мне легко было перейти в атаку – воины теснили приспешников Тутома к шатру.

– Капитан, – я нашла глазами командира. – Помогите архимагу внутри!

Воин не стал ничего спрашивать, а лишь забрал несколько ребят и поспешил в шатер.

Всего за пару минут мы разделались с сопротивляющимися. Они не просили пощады, не отступали и умерли с достоинством – я их даже зауважала. И еще немножко Тутома. Заставить своих людей умирать за него, даже после его смерти – это непростая задача. И сомневаюсь, что Ростону она по плечу.

Из шатра вышел муж в сопровождении солдат. Живой и невредимый. Командир подошел ко мне:

– Король должен узнать об этом!

– Разумеется, капитан…

– Нортрем.

– Капитан Нортрем, я надеюсь, что вы лично доложите ему о случившемся. Архимага едва не убили, и если бы не ваша помощь, мы бы не справились.

– Почему вы не применили магию? – Нортрем обернулся к мужу.

– Это обстоятельство является государственной тайной. Ответ на этот вопрос известен Его Величеству, – несмотря на гордую осанку и надменный взгляд, я вижу, что он благодарен за помощь.

Капитан лишь поджал губы и откланялся, забрав своих ребят. Даже не предложил нам охраны. Ну, и пусть его…

Мы вошли в шатер и я сразу принялась оглядываться.

Внутри был идеальный порядок. Конечно же, до того, как по шатру пробежалось стадо колдунов, желая вынуть душу архимага из его тела голыми руками. Вещи со стола были сметены на пол, на котором лежало полтора десятка трупов в различных позах, но общая хозяйственность предыдущего архимага угадывалась во всем. Каждая бумажка на своем месте, каждый элемент одежды на своем крючке. Книжки расставлены по цвету и форме и стройными рядами торчат с полок. Давно привыкшая к патологической страсти Ростона к разбрасыванию вещей, я была поражена в самое сердце. Никогда не думала, что мужчина может жить в таком идеальном порядке.

Муж огляделся и подошел к ближайшему сундуку. Откинул крышку и принялся выкидывать рубашки на пол. Я только вздохнула.

– Как он выглядит?

– Это камень. Полупрозрачный, будто стеклянный. В два кулака размером. Правильной округлой формы.

– Хорошо, – я подошла к письменному столу. Несмотря на то, что поход был военным и довольно спешным, мебель с собой привезли все высшие чины, имеющие свои шатры. На столах было удобно раскладывать карты и подписывать приказы. И архимаг не был исключением.

Я села на стул и стала поочередно выдвигать ящики стола. В них лежали бумаги. Чистые и уже исписанные – ровным крупным почерком. Я проглядела пару листков и положила на место – понять смысл этих писем мог только маг.

Нижний ящик был закрыт. Я подергала ручку, а затем вставила лезвие кинжала в щель между ним и днищем другого и надавила на себя. Хлипкий замок вылетел к стенке шатра за моей спиной, а ящик упал к ногам.

Ростон поднял голову на шум и, увидев разрушения, продолжил потрошить сундуки с улыбкой на губах.

Я перебрала несколько пухлых конвертов без подписей. Письма. Что же в них такого, чтобы их запирать в ящик? Я разорвала первый конверт и развернула аккуратно сложенные листки.

– Ростон! – я не могла оторваться от текста.

– Что?

– Переписка с Императором.

– Что? – он подошел ко мне и вырвал листы из рук.

– Вот их сколько, – я вынула еще четыре конверта и положила на стул. Ящик был пуст.

– За одно только это его следовало повесить. Он замыслил государственное преступление.

– Лишить нас магии?

– Не только, – муж сложил письмо и сгреб остальные, кладя их за пазуху. – Тут есть и еще кое-что интересное. Надо показать это королю. Больше ничего нет?

– Нет, – я встала и подошла к другой стене. Здесь стоял один небольшой сундучок, наспех сколоченный стеллаж с книгами и вешалка с верхней одеждой. Сундучок был не заперт и абсолютно пуст.

На стеллаже стояло порядка четырех десятков книг всевозможных форм и размеров.

– И охота ему с собой этот хлам таскать?

– Это ты не ценнейшие магические фолианты так называешь?

– Да, – я ответила безо всякого лукавства. Конечно же, меня учили и читать и писать, и книг я множество прочла. Но никогда не возила их с собой и не хранила у себя дома. Может, потому что и дома-то никакого не было?

Ростон подошел ко мне и принялся проверять карманы плащей на вешалке. Я стояла, не двигаясь, оглядывая полки.

– Нашла что-то интересное почитать?

– Да, – я дождалась, когда он поднимет на меня взгляд. – Вот эту возьмем.

– «Углубленное изучение магического огня» – Старил-лос-Онский? Хорошая книга. Я три раза читал.

Рука, протянувшаяся за томом, дрогнула:

– Первые два не понял?

Ростон погрозил мне пальцем, а я все-таки ухватилась за толстую книгу. Она оказалась гораздо тяжелее, чем я могла предположить. Я раскрыла ее на середине:

– Я ее не читала ни разу, но она мне уже нравится. Особенно, вот эта глава.

Муж бросил взгляд на книгу, намериваясь сказать что-то язвительное, но тут же передумал. Вместо этого, он подошел и бережно вытащил артефакт из тайника.

– Холодный, – он взвесил его на руке. – Слава Русоништ! Мы нашли его!

Сегодня нас опять подняли рано, но поработать не дали, хоть у меня и руки чесались. В прямом смысле. Мазь, которую я нанес на ладони вечером, к утру дала небольшую корочку и нестерпимый зуд под заживающей кожей.

После завтрака случился конфликт между Оленсис и еще одной женщиной, неопределенного возраста и хамоватого вида. Любимая давно говорила о том, что испытывает некоторые трудности в общении с дамами, но я только отмахивался. Делать мне нечего, в женские ссоры лезть. Сами разберутся.

Не разобрались. Случайно оброненная Оленсис миска, послужила катализатором к началу драки. Мне, и еще троим парням пришлось вмешаться и растащить спорщиц в разные стороны от костра. Подошедшие маги решили по-своему прекратить все споры:

– По три плети каждой. Одну на стирку, вторую на чистку лошадей, – главный маг произнес это громко, так чтобы слышал не только капитан, но и все присутствующие. Я вышел вперед, закрывая любимую спиной:

– Я прошу права замены!

Маг, собирающийся уже удалиться, глянул на меня:

– Замены?

– Да. Я готов понести наказание за девушку, – я кивнул на Оленсис.

– Это похвально, что ты встаешь на защиту своей девицы. Это должно быть вознаграждено, – он повернулся к капитану. – А ему пять.

– Слушаюсь! – капитан кивнул, широко улыбаясь.

Нас схватили солдаты и потащили подальше лагеря, туда, где сохранились еще деревья.

Вот тогда-то они и возникли перед нами, словно бы из ниоткуда.

Солдаты затормозили, не разжимая, впрочем, своих цепких рук. Я замер, рассматривая посетивших нас.

Это были девушки, в чем я ни секунды не сомневался, но как будто вылепленные изо льда. Их кожа переливалась темным, насыщенным ледяным блеском и даже на вид была обжигающе холодной. На них были одинаковые штанишки, заканчивающиеся чуть выше лодыжек и майки, без рукавов. На головах топорщился ежик волос, похожих на иголки, а на шею спускались многочисленные косички. В руках они держали короткие ледяные клинки. Все они походили друг на друга, как родные сестры, за исключением одной, стоящей в центре первого ряда. Она была выше остальных, с более темными волосами и луком за спиной.

– Насоры! – выдохнул остолбеневший капитан и выхватил меч. На мой взгляд, действие совершенно бессмысленное – девушек было около двух сотен.

Насоры никак не реагировали на шелест вынимаемых мечей, оглядывая нас с не меньшим интересом.

– Kasa urasa this?

Судя по ответному молчанию – никто из нас не владел их языком. Я лично, вообще был удивлен, что они владеют речью. У костра по вечерам искарцы рассказывали страшные истории о насорах, но ни разу не помянули об их разумности.

– Kasa urasa this? – девушка повторила свой вопрос.

– Чего она хочет, а капитан? – я не выдержал первым. Да и отведенные за спину руки начали затекать.

– Заткнись! – он не повернул ко мне головы. – Шусис, бегом, найди мага. Похоже, что нам нужен переводчик.

– Есть капитан! – парень развернулся и припустил обратно к лагерю. Девушки проводили его долгими взглядами.

Вскоре появился маг в сопровождении двоих своих подручных и одного искарца. От него мы слышали больше всего страшных историй.

– Спроси, чего им нужно? – маг склонил голову к жителю снежных пустынь.

– Kret rohh? – искарец лишь лениво оглядел отряд. Привычный к постоянным стычкам с соседями, он видимо не считал их какой-то грозной силой.

– Thom urasa thiso, u mak plos umu.

– Говорит, что они пришли с миром, – переводчик пожал плечами.

– Tors mak tot tor.

– Помочь хотят в битве.

– Что? – капитан не сдержался.

Маг погладил бороду, не сводя взгляда мудрых глаз с насоров. Я не знаю, о чем он думал, но я бы не стал принимать девиц к нам и поворачиваться к ним спиной.

Просто так страшных историй ни про кого не рассказывают, а значит есть в них зерно истины.

Я знал лишь, что они являются исконными жителями Султаната, и в свое время у них было много разногласий с пришедшими искарцами. Как они поделили территорию и о чем договорились, то спрашивайте у других. Я же могу сказать одно – насоры с местными не воюют.

Маг огладил бороду, глядя на неподвижный строй. Девушки, казалось, не дышали.

– Почему вы считаете, что нам нужна ваша помощь?

Искарец недовольно покосился на колдуна, но не ослушался и передал его слова.

– Nuvas nes hlot ketoso prut mirsa.

– Нувасцы не должны захватить власть над миром.

– Хорошо. Передай, что мы гарантируем им мир до подхода основных сил. Дальнейшую их судьбу решит Император.

Переводчик затараторил, а я следил за лицом главной девушки. Оно ни разу не дрогнуло и не выдало ее эмоций – если таковые имелись. В конце условия она улыбнулась и произнесла:

– Lot.

Перевода не требовалось.

Маг кивнул и удалился, предоставляя насоров самим себе. Я думал они пойдут за ним, к костру, но они наоборот отошли в сторону, чуть ближе к лагерю противника и расположились там.

Уже когда нас волокли обратно, я краем глаза отметил, что они уселись просто в снег и костра не разжигали. Может быть они были более приспособлены к местному климату, чем даже жители Султаната, которые никогда не мерзли?

Я очнулся от запаха каши и гула голосов. После наказания, нас оттащили к костру и кинули под одну из телег. Я потянулся – сначала осторожно, а потом до хруста. Кожа на спине не была разорвана – в отличие от дайнов, солдаты не были настолько искусны в этом деле.

Мое движение заметили ребята, с которыми я вместе колол дрова. Они помогли мне выбраться из-под телеги и сунули в руки обжигающую миску, прикрытую ломтем хлеба с куском соленого жира.

– Хватит валяться, дрова ждут! – они похлопали меня по плечам и усадили рядом.

– Спасибо, – я вцепился в хлеб, а миску поставил на замерзшие колени. По телу гуляла дрожь.

Напротив сидела Оленсис, закутанная в две чужие куртки. Она пила горячий чай – видимо уже поела. Сидящие рядом, развлекали ее беседой.

Она посмотрела на меня, а я дернул подбородком, спрашивая ее как дела. Она улыбнулась и кивнула, прикрыв глаза. Хорошо, значит. Я чуть расслабился.

– А что насоры? Не ушли? – я наклонился к одному из парней справа от себя.

– Нет. Вон там сидят. Я мимо проходил, так они не шевелятся – замерли, словно статуи. А Кониса послали спросить, не нужно ли им чего, так они даже голов в его сторону не повернули. Говорит, испугался страшно, обратно прибежал.

– Странные они.

– Не люди, все-таки, – он пожал плечами.

– Это точно, – я отставил пустую миску и поискал глазами свободную кружку, чтобы зачерпнуть чая. – А что, работы нет?

– Отдыхай пока. Маги куда-то ушли. Гнать некому. Мы расставили последние палатки, утоптали остатки снега с севера, уложили там пять костров и вот уже часа два сидим.

– Хоть бы они и вовсе не вернулись. Я бы горевать не стал, – я нашел кружку и наполнил ее доверху.

– Не один ты, – он усмехнулся и тоже зачерпнул чая. В третий или четвертый раз. Сейчас горячее шло хорошо – хоть метель и улеглась, но мороз крепчал.

Я дошел до середины кружки, когда из-за телег показалась толпа. Столько народу разом, я не видал никогда. Наша замерзшая армия, наконец-то подошла к лагерю. Я, как и все остальные, встал и стал оглядывать людей.

Впереди шли наши маги – каким-то образом они правильно все рассчитали и вышли навстречу. Сейчас их задачей было помочь людям расположиться на очищенном нами пятачке с максимальным комфортом.

В авангарде ехали рыцари – цвет и мощь государства. Магистры с оруженосцами и простые воины в тяжелых доспехах с грохотом проезжали мимо меня. Земля дрожала, уставшие кони шли, понурив головы. Маги вели их к палаткам, установленным ранее, возле того места, где сидели насоры. По плану – наш костер теперь оказывался позади всей армии. И именно здесь остановятся обозы.

За рыцарями шла пехота – суровые заросшие парни, в средних доспехах и с двуручными мечами, либо с топорами, на выбор.

Затем показались стрелки. На плечах они несли тяжелые арбалеты, в половину своего роста размером. Я даже представлять не хотел их примерную боевую мощь. Не думаю, что у варваров есть доспехи, способные защитить воинов от наших стрел.

За ними ехали маги. Они резко выделялись из основной толпы воинов своими яркими балахонами. Каждый цвет обозначал стихию, в которой наиболее преуспел волшебник. Красный – огонь, синий – воздух, зеленый – вода. В белых одеждах были маги, в совершенстве овладевшие всеми стихиями. Таких было всего несколько человек.

В плотном кольце волшебников ехала повозка Императора – большая крытая телега, запряженная шестеркой лошадей. Она обогнула нас, но вслед за воинами не поехала. Вместо этого она отвернула к лесу и забралась на холм. К шатру Султана, который вышел встречать Императора. Как оказалось, правителем искарцев был юноша, лет пятнадцати. Худой и нескладный, хоть и малорослый. Он сердечно обнял Ясилиуса, помогая тому сойти на землю.

Маги расположились вокруг правительственных шатров.

Затем мимо нас прошел батальон воинов с сурхаками на веревках. Могучие волки рвались с привязей, но люди держали их крепко. Этим ребятам отвели место у остатков леса, чтобы было где привязать зверей. Если сурхаки сорвутся с ремней и цепей, они перегрызут глотки всем присутствующим. Этого, по понятным причинам, не хотелось никому.

Замыкали шествие конные воины и обозы, тянувшиеся от горизонта бесконечной линией.

В лагере сразу стало шумно. Образовывались костры – сразу же стали бегать молодые солдаты туда-сюда, за дровами. Стоявшие у нашего огня, начали переглядываться между собой. Как-то так получилось, что мы молча опустились на свои места и снова в круг разлили по кружкам чай. Что еще оставалось делать в этом гвалте? Магам и солдатам, курирующим нас, сейчас нашлось занятие поважнее, чем организация нашего досуга.

Глава 15

– Что им нужно, ты уже выяснил? – Император устроился на мягком кресле, и сцепил руки.

– Они твердят о мире между нашими народами, – маг скривился.

– Что за чушь? Наши народы никогда даже не встречались.

– Ваше Сиятельство позволит пригласить сюда одну из них? Мои скромные силы не позволяют мне разобраться в этом вопросе. Возможно, только ваша мудрость способна на это.

Император улыбнулся уголком губ.

– Веди. И еще пригласи сюда генерала.

– Да, о светлейший! – маг поклонился и исчез. Вскоре он появился вновь, с обозначенными лицами. Не иначе, как они ждали за пологом.

Генерал и маг склонили головы перед правителем. Девушка смотрела на него спокойно, гордо выпрямившись. Император поерзал в кресле. От этого взгляда ему стало не по себе.

– U mak plos umu, – девушка говорила громко и властно. Скорее всего, она и была капитаном отряда насоров.

– Это я уже слышал, – Император не дослушал перевод мага. – Здесь нет и не может быть мира. Мы находимся на поле будущей битвы. Здесь война. О каком мире может идти речь?

Маг перевел его слова обратно. Из уст девушки речь лилась, словно вода, а из уст мага – катилась, будто камни. Девушка спокойно выслушала то, что ей перевели и продолжила:

– Вы правы. Здесь нет мира. Мы пришли за него бороться. Если вас всех убьют, купцы не будут возить товар по нашей земле. Мы умрем от этого, – маг запнулся, переводя последнюю часть фразы. То ли не знал, как точно передать смысл на сумолтирском, то ли насора имела ввиду нечто другое.

– Останутся нувасцы, – Император не обратил на это внимания.

– Они сильные воины. И они никогда не делятся. Мы их ненавидим больше, чем вы.

Ясилиус улыбнулся:

– В это я могу поверить. Что вы просите за помощь?

Девушка снова не выказала никаких эмоций, словно была статуей:

– Признание насоров как нации. И возможность торговли между нашими народами. Маг, услышав предложение, вновь запнулся, но все же взял себя в руки и перевел. Император тоже удивился:

– У вас есть, что нам предложить?

– Поверьте, это так, – маг не спускал с девушки недоверчивого взгляда.

– Я хотел бы получить гарантии.

Девушка помолчала с минуту. А затем медленно произнесла:

– Мы обещаем мир каждому вашему купцу и приют для тех, кто хочет учиться нашей магии.

– Учиться?

– Мы готовы преподавать вам и вашим детям вместе с нашими. Мы откроем врата в наш город.

– Хорошо, считайте, что мы заключили договор, – Император поспешил скрыть свое возбуждение. Попасть в город насоров? Обучать своих детей вместе с ними? Невероятно! – Сколько у вас воинов?

– Здесь – две сотни. Еще шесть может подойти в течении суток.

– Хорошо. Я предлагаю сразу же перейти к вопросу о том, где ваши силы будут нужнее всего. Генерал?

День 15

У костра было холодно. Гораздо уютнее было бы находиться сейчас в шатре, но сотня магов не поместится ни в один, а мне было важно, чтобы к работе подключилось как можно больше людей. У каждого были с собой книги на всякий случай. Теперь нашей задачей было найти в них знание.

Совет магов я провел еще вчера. С позволения Махамера, мы расположились в его шатре. Он сел в углу и откинулся на спинку стула. Лирра, шедшая со мной от палатки Тутома, попрощалась у костров наемников. Она сказала, что у нее там дела и забрала с собой Аркани. Я не стал возражать – на совете им делать было нечего.

Горст и Гантори вошли вместе. За ними шли и новые магистры школы – Костр, Прим, Вито, Маел и Шунс. Все преступно молодые – двое из них закончили школу всего с десяток лет назад.

Я долго ждал этого момента, надеясь на встречу с Итореном, который почему-то до сих пор не навестил меня, и даже знака не подал, что знает о моем возвращении. Но мой друг отсутствовал. Позже, когда я задал этот вопрос Гантори, он рассказал мне, что Рен был убит практически сразу после моего исчезновения, и обвинен в пособничестве опальному архимагу и организации моего побега. Приговор зачитали на следующий день на площади и заклеймили моего друга посмертно. Все эти годы я надеялся, что он выжил и прячется точно так же как и я. А на самом деле он был давно мертв. И его место, а так же место старика заняли молодые.

Но с этими людьми я не работал и чего от них ждать, не знал.

Когда они расселись за небольшим столом в центре помещения, я встал во главе стола – стульев больше не осталось.

– Уважаемые магистры, я рад приветствовать вас. Пускай со многими из вас я и не знаком лично, – я сделал паузу и оглядел молодых людей. – Но я уверен, что мы сработаемся. Сейчас у нас есть одна общая беда и мы должны вместе подумать, как приступить к ее решению. К сожалению, у нас очень мало времени. Разведка сообщает, что армия Императора на подходе.

– Господин архимаг, – Гантори кивнул мне, по праву верховного магистра. – Прежде всего, позвольте мне от имени всех собравшихся, поздравить вас с возвращением. Мы очень рады, что вы выжили и смогли вернуться к нам.

Я нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Магистр в свое время поддерживал Тутома, хоть и не слишком открыто, а теперь же выказывал свое расположение мне. И я отлично понимал, что это просто слова. Что он и все присутствующие обо мне думали на самом деле, я никогда не узнаю. И, полагаю, что не хочу этого.

– Мне приятно, – наконец выдавил из себя я.

Магистр внимательно посмотрел на меня, прежде чем продолжил:

– Следующее, что мы хотели бы вам сообщить, так это то, что артефакт утерян. К сожалению, совет не располагает информацией о его местонахождении.

Я выпрямился и вынул камень из-за пазухи:

– Зато, я знаю, где он.

Магистры охнули, увидев тоже, что и я в шатре Тутома – Хрохстишзник был пуст.

– Что нам делать? Как его снова наполнить? Неужели придется ехать?

Магистры загомонили все разом. Я ждал. Пока я мерил помещение широкими беспокойными шагами, в ожидании, когда магистры соберутся вместе, я успел поразмыслить. И ход моих мыслей мне не нравился. Дождавшись, когда маги поутихнут, я произнес:

– Нам придется открыть телепорт для одного из нас и отослать его в Рейхест.

Тишина была мне ответом. Магистр Горст медленно поднялся и посмотрел на меня:

– Господин архимаг должно быть не совсем верно понимает слова – военное положение…

– К чему вы клоните магистр?

– В городе анархия. Солдат нет, охраны нет. Надзора тоже. Градоправитель и тот у восточного костра сидит.

Я задумчиво потер подбородок.

– Вы предполагаете, что потребуется охрана?

– Мы не сможем открыть телепорт для нескольких человек с помощью одних только амулетов, – он сел.

Я скрестил руки на груди и стал задумчиво ходить от одного края стола до другого. Так мне было легче думать.

Если телепорт открыть с помощью припасенной на всякий случай магии, то отправиться сможет только один. Рисковать своей головой мне не хотелось, но остальным я и вовсе не доверял. Хорошо бы прихватить с сбой Лирру, чтобы быть спокойным. Может быть, нам все же хватит на двоих? Мои размышления прервал Гантори:

– Есть другой способ.

Я остановился и посмотрел на него:

– Я слушаю.

Магистр положил руки на стол и сцепил их:

– Я читал о том, что древние маги совершали ритуал возрождения камня на крови.

– Крови? Чьей?

– Собственной. Описание ритуала есть в книге Моххора Шмесского – «Сборник преданий». Там есть все, кроме подробного описания места, где необходимо это делать.

– Это какое-то особое место?

– Оно называется «Аттор». Известно, что их несколько в нашем мире. Но больше о них ничего не сказано.

Я провел рукой по волосам. Нам придется выбрать, каким способом воспользоваться. И времени у нас очень мало.

– У вас с собой эта книга?

– Да.

– Хорошо. Тогда попробуем выяснить все про «Аттор». Соберите всех магов, пусть возьмут все свои книги. Зажжем костер подальше от всех, чтобы нам не мешали. Никто не будет отдыхать или есть, пока мы не найдем все, что нас интересует.

Магистры закивали и поднялись. Поклонились королю и мне, и стали расходиться.

– Магистр Гантори, я жду вас здесь, с книгой.

– Да, господин архимаг.

И вот теперь мы сидели у костра и попеременно дышали на коченеющие пальцы. Я отложил очередной том и потянулся. Привычка магов, всюду таскать с собой дорогостоящие фолианты, наконец-то обернулась чем-то полезным. Мы уже нашли кучу информации о самом обряде и могли хоть сейчас его воспроизвести. Осталось только решить, где. И вот это «где», постоянно от нас ускользало.

Такое чувство, что «Аттор» был настолько обыкновенным делом до недавних пор, что о нем и писать не требовалось. К сожалению, как ни старались наставники в школе, знания постепенно утрачивались. Простые адепты второй или третьей ветви в древности знали гораздо больше, чем магистры сейчас. И даже больше, чем я.

И если юные маги тянулись к знаниям, как цветы к солнцу, то дать им их было зачастую уже некому. Все, что не входило в стандартную школьную программу, редко доходило до молодежи.

Я оглядел согбенных магов. Почти все из них моложе сорока лет. С возрастом увеличивались не только знания, но и болезни. А вот магический запас начинал иссякать. Природа предпочитала одаривать молодых, не забывая забирать свои подарки обратно, как жадный бывший любовник.

Оставшись без поддержки магических сил, волшебники умирали – от болезней, от разбойников или еще каких напастей.

Я всегда считал, что это правильно. Но теперь, приблизившись к среднему возрасту, задумался о том, что станет со мной через десяток лет? Одной Русоништ известно.

Я потянулся за очередной книгой, когда меня позвал один из сидящих в отдалении юношей.

– Господин архимаг, можно к вам подойти? Я что-то нашел.

Я поднял на него голову и кивнул. Несколько магов оторвались от своих книг и проводили его взглядами. Юноша немного смутился и присел рядом со мной, показывая мне разворот тяжелого, рассыпающегося прямо в руках фолианта.

Я не стал брать его в свои руки, а просто наклонился к парню, вглядываясь в неровные строчки старого языка на желтых страницах. Причем это был даже не нуваский.

– Ты читаешь на старосумолтирском? – я с уважением посмотрел на парня. Тот еще больше покраснел.

– Нет. Просто мне попались на глаза вот эти строки, – он провел пальцем черту. Я взглянул туда и улыбнулся. Для того, чтобы привлечь всеобщее внимание, я кашлянул и зачитал весь абзац:

– «И шел он тропою темную подо льдами могучими, в храм древнейших. И была цель его – знания великие, стражами хранимые. „Аттотр“ говорили тогда. Храм знаний нареченный».

Я оторвался от книги. Маги, сложив свои фолианты смотрели на меня.

– Спасибо, ты нашел все, что нам нужно, – я положил руку на спину засмущавшегося паренька. Он улыбнулся.

– Так ли это? – Гантори первым подал голос. – «Под льдами могучими» – это, скорее всего географическая отсылка сюда, на земли Султаната. Но где именно этот храм древнейший? На этих просторах его можно искать очень долго, особенно, если он подземный. Подледный, то есть.

Остальные согласно закивали. Я немного подумал.

– Это верно. И мы одни, никак не справимся. Нам помогут наемники.

– Наемники, – на лице магистра отразилось презрение.

– Именно, – я намеренно не обратил на это внимание. – Как тебя зовут, юноша?

– Шорти, господин архимаг.

– Шорти, сбегай к лагерю наемников. Найдешь его? – я дождался утвердительного ответа. – Спроси там мою жену, Лирру. Приведи ее.

– Хорошо, – он поднялся и поспешил выполнить поручение.

– Ничего хорошего из этого не выйдет, – Горст скептически нахмурился.

– У вас есть другие предположения? Или, быть может, вы знаете точное расположение «Аттора»?

Магистр замолчал и плотнее запахнул плащ.

– Я прошу совет магистров пройти в шатер. Остальные могут быть свободны.

Как только я кивнул последнему из магов, появился Шорти с Лиррой.

– Ты звал меня? – она обеспокоенно оглядывалась на удаляющихся магистров.

– Да, пойдем внутрь. Шорти, ты свободен.

Маг поклонился и ушел. Мы вошли в большой совещательный шатер, в котором было теплее, из-за того, что он не пропускал этот вездесущий ветер.

Жена села на стул возле меня и поежилась под хмурыми взглядами магистров.

– Зачем ты позвал меня? – она старалась не смотреть на магов.

– Да. Это нам тоже интересно, – Горст снова принялся возражать, не дав мне и рта раскрыть.

Лирра вскинула голову:

– Вы что-то имеете против меня?

– Да, ибо я не слышу уважения в твоем вопросе, – Горст намекал на обращение «господин маг».

– Я в ваших словах тоже, – парировала она.

– Юная леди всегда такая смелая с бессильным противником?

– Что?! – она вскочила и выхватила кинжал. – Не угодно ли повторить?

– Охотно. Я лишь сказал то, что думал. Наемнице легко махать оружием перед носом бессильного мага.

Лирра оскалилась и попыталась броситься на магистра. Я схватил ее за руку и спокойно произнес:

– Перестань.

Она вырвалась и недоуменно посмотрела на меня.

– Ты что, не видишь, что магистр Горст тебя просто провоцирует?

Лирра повернула голову к магу:

– Мы поговорим, когда ты обретешь свою силу, – она медленно спрятала кинжал обратно и села. Горст побледнел. Честно признаться, я ему уже не завидовал. Лирра предпочитала не забывать оскорблений и не прощать врагов. Так она была спокойна за свою спину, в отличие от меня. Я сел вслед за женой и заговорил сразу о главном.

– Лирра, нам не обойтись без твоей помощи. Как хорошо ты знаешь эти края?

– Караванов двадцать провела, – пожала плечами она.

– Одним маршрутом?

– Нет, – она качнула головой. – Страна дикая и опасная. Путь всегда немного другой.

– Хорошо. Слушай… – я зачитал ей отрывок. – Знаешь, где это может быть?

Она поставила локти на стол и положила подбородок на сцепленные пальцы. Я ждал.

– Да… я знаю. Два, нет три. Нет, – она задумчиво провела пальцем по носу. – Четыре входа.

– Четыре? Ты была внутри? Спускалась?

– Нет, – она резко мотнула головой. – Никогда. Это… опасно, что ли…

– Опасно? – Гантори сложил руки на груди.

– Я не уверена. Такое ощущение… – она немного помолчала. – Это было одиннадцать лет назад. Я тогда вела сразу два каравана – один из моих приятелей сломал ногу у Арки Мохот и, увидев меня, передал мне своих купцов. Вести такое количество народа всегда опасно, а тут еще и насоры прицепились, спустя сутки после границы.

Когда еще и спереди я увидела движение, то решила свернуть дальше на север. Нас преследовали, мы спешили, как могли. Наконец, нас настигли в древних развалинах. Там был спуск под лед – небольшое здание с покосившимися стенами. Абсолютно черным тоннелем, уходящим круто вниз. Я хотела загнать туда караваны и встать на входе, сдерживая натиск, но не смогла заставить лошадь войти внутрь. Оттуда веяло жутью. Кошмаром древности. Затхлый воздух, поднимавшийся на поверхность, лишь усиливал впечатление. Лошади, как будто взбесились.

Тогда мы потеряли пять человек убитыми. Все из-за того, что караван не смог зайти в это жуткое место.

Она замолчала. Я смотрел в костер и думал. Назвать Лирру боязливой у меня язык бы не повернулся, но очень хотелось думать о том, что она испугалась своей тени.

– Покажешь место? И нам нужны твои ребята и девушки. Человек двадцать. Для обряда нужно пять магов и артефакт. Если место правильное, спустимся сами.

Она провела рукой по волосам.

– А если нет? Остальные такие же. Они ничем друг от друга не отличаются.

– Значит поедем к другому входу. Далеко они друг от друга?

– Два там, – она махнула рукой. – А два в другой стороне. Чтобы объехать все, нужно пару дней. Это если без приключений.

Я понял на что она намекала. Насоры.

– Хорошо. Кинь клич среди своих. Сегодня уже поздно куда-то ехать. Отправимся завтра с утра.

– Тебе придется тщательно выбирать себе помощников, – она наклонилась ко мне и понизила голос.

– Я вызову добровольцев. Постараюсь брать знакомых.

– Это не всегда помогает. Не бери слишком рьяных.

Она отстранилась:

– Хорошо, – встала и кивнула магам. – До встречи, господа.

Она все-таки произнесла это, особо выделив последнее слово. Что происходит с моей женой?

– Магистр Гантори – вы возьмете на себя обязанность главнокомандующего магами в мое отсутствие и в случае, если я не вернусь. Позаботьтесь о том, чтобы вы лично или ваш представитель регулярно посещали собрания в королевском шатре. А так же о том, чтобы маги начали тренироваться в строю. Наметьте два плана действий – если магия вернется, и на случай, если мы останемся лишь с мечами и луками.

– Хорошо, господин архимаг, – Гантори не стал спорить и лишь кивал в такт моим словам. Я не хотел, чтобы он был моим заместителем, но остальным я и вовсе не мог довериться. И в особенности Горсту, стиснувшему губы так, что они побелели. – Но постарайтесь вернуть, и магию, и артефакт, и себя, в особенности.

Я лишь рассеянно махнул рукой и соглашаясь и распуская совет одновременно. Магистры уходили, кивая мне на прощание, но я не обращал на них внимания. Я думал о том, как бы мне успеть наполнить артефакт силой и не умереть раньше времени.

В лагере стоял невообразимый шум. Как ни странно, больше всего шумели рыцари, непривыкшие к столь аскетичным походам. Они возмущались по любому поводу. Им было холодно, у них ржавели доспехи, у них не было отдельных шатров для каждого, каша пригорала, костер не грел, оруженосцы выпивали все вино… Поток жалоб не прекращался. Но самое продуктивное, что они предлагали для решения всех своих проблем – это поскорее начать бой.

Маги только отмахивались. Начать войну до сбора всех союзных сил мы не могли, это и я понимал. Рыцари скрипели горелой кашей на зубах, но терпели. Умирать им тоже не хотелось.

Количество работы нам уменьшили, дав больше времени на отдых и сон. Паек урезали, но мы не жаловались. Теперь нас называли «штрафной батальон». Это наименование открыло нам все «двери». Теперь можно было запросто сесть к костру магов или рыцарей. Но их компании я предпочитал стрелков.

Это были простые ребята, в мирное время выполняющие роль личной охраны Императорского дворца, а так же главных поставщиков свежей дичи на стол Его Светлости. Настоящего боя они еще не видали, оттого живо сошлись с нами, разбойниками, расспрашивая о том, что их может ждать.

Уже ближе к вечеру, когда я собирался выпить с новоприобретенными приятелями, заметил, что в лагерь вошли новые воины. Это были остатки союзных войск в сопровождении широкоплечих и длинноволосых воинов. Дайны. Только их тут и не хватало.

Ботис уже ждал нас, сохранив нам два места. Я помог Оленсис сесть – в последнее время она жаловалась на слабость и тошноту. Я посоветовал ей сходить к лекарю. Она вернулась от него еще утром, но на мои расспросы не отвечала, сохраняя загадочный вид. Я не стал сильно настаивать – захочет, сама скажет.

Я принял кружку с вином от Арга и поблагодарил его. Это был командир стрелков – типичный дикарь. Раньше он жил в Рейхесте, но денег его семье сильно не хватало, отчего он принял решение покинуть родину. И, несмотря на свое самое низкое происхождение, он добился почета и уважения среди своих ребят. Ему всегда полагалось почетное место у общего костра, кружка лучшего вина и первый кусок, только что убитого животного. И не потому, что он был капитаном. Просто человеком он был хорошим. В меру благородным, в меру храбрым и не в меру улыбчивым и открытым.

– Ну, что, – он встал, и разговоры мгновенно стихли. – Выпьем за наших новых друзей – лесных и морских разбойников.

– Ура, ура! – закричали и стрелки и разбойники.

Мы выпили и снова наполнили наши кружки.

– Арг, ты мог раньше подумать, что заведешь дружбу с разбойниками?

– Я раньше не мог представить себя даже рядом с сумолтирцами, о чем ты говоришь! – он рассмеялся. – Жизнь, штука непредсказуемая. Никогда заранее не знаешь, что тебя ждет.

– Это верно, – я согласился и мы «чокнулись».

Оленсис потянула меня за рукав. Я отставил кружку и наклонился к ней:

– Что ему тут надо?

Я посмотрел туда, куда она указывала. В свете костра, прямо напротив нас появился дайн. Это был благообразный старец с гордой выправкой и мечом у пояса. Я не видел его уже лет десять, но узнал тотчас. Это был Зотис.

Оленсис охнула, тоже узнавая, и вцепилась мне в руку.

– Давай уйдем, – ее голос был полон мольбы.

– Спокойно. Не привлекай внимания. Мы выросли, он не узнает.

Она меня не отпустила. Дайн остановился у костра.

– Вечер добрый, молодые люди. Не угостите вином старика? – мне показалось, что смотрел он только на меня.

– Конечно, господин дайн, присаживайтесь, – капитан сделал знак ребятам и священнику поднесли кружку.

– Меня зовут Зотис, – я не ошибся. Это был действительно он. – Я уже не молод, а дорога так утомительна…

– Остановитесь у нашего костра, сделайте милость, – никогда еще простая человеческая вежливость не шла в такой разрез с моим мнением. Я глянул на капитана, но он, очевидно, таких проблем не испытывал, и верил в то, что говорил.

Дайн поблагодарил и с удовольствием протянул руки к огню. Я старался не смотреть в его сторону, но все равно ощущал на себе его взгляд. Мы выпили еще по одной, когда Оленсис потянула меня за рукав.

– Пойдем отсюда, мне не хорошо.

– Ладно, – я кивнул и поблагодарил Арга за гостеприимство.

– Уже уходите? Что-то случилось?

– Олен не здоровится.

– Отведи ее и возвращайся.

– Я подумаю.

Мы отошли во тьму, и только тут любимая слегка ослабила свою хватку.

– Тебе действительно плохо?

– Нет. Просто я больше не могла там сидеть.

– Да. Я тоже не ожидал, что он еще жив.

– Это плохо. Он может заявить о своих правах на нас.

– Нет. Император обещал нам свободу, – я почесал переносицу.

– Да. Но стоит дайну намекнуть, что мы являемся его собственностью, как нас снова закуют в кандалы.

– Не драматизируй. Все будет хорошо.

Глава 16

– Ты уверен, что следует именно так расположить? Не передерутся?

– Им будет не до этого, Ваше Величество. И это предварительный план. Если господину архимагу не удастся восстановить магию, то придется все переделать.

Махамер прошелся туда-сюда.

– Может, усилить один из флангов?

– Мы не знаем точно, куда именно Император перебросит свои основные войска. Его военный гений славен внезапностью.

– Если он прорвет один из флангов, то зайдет в спину центру. Это плохо. Он у нас ослаблен.

– Быть может, отправить туда союзников? Девушек, например?

– Надо подумать над этим, – король кивнул. – Соберем совет из командиров всех частей. Озвучим наш план и выслушаем замечания.

Ирник провел рукой по бороде и покивал:

– Да, Ваше Величество, это будет разумно.

День 16

– Вставай! – пинок ногой. – Живо! И женщину свою бери!

Солдат еще раз пнул меня и благоразумно отошел. Я поворочался для приличия, хотя уже не хотел спать, и нехотя встал. Оленсис рядом не было – похоже, что ее опять подняли ни свет, ни заря, на стирку. Вечерами она приходила ко мне и жаловалась на боль в спине. У нее чесались руки от щелока и облезала кожа, обнажая мясо. Все это болело и зудело, но поделать ничего было нельзя. Оставалось только уповать на предстоящий бой, который разрешит все наши проблемы.

В сопровождении солдат я пошел к широкой проруби, которую каждое утро приходилось прорубать заново. Здесь, на коленях стояло около двух десятков женщин. Около каждой была куча грязного белья и свободные пруты для чистой. Через равные промежутки времени приходили молодые воины и забирали мокрую одежду к огню, для сушки.

Я подошел к Оленсис – ее рыжие волосы были приметны издали, несмотря на густые сумерки.

– Олен, пошли.

– Куда? – она разогнулась.

Я посмотрел на воина. Он нехотя признался:

– Главный советник, милорд Акриастус, хочет вас видеть.

Она кивнула и пошла вместе с нами, оставив грязную кучу на попечение других женщин, проводивших нас не слишком дружелюбными взглядами.

Я попытался припомнить, где уже слышал имя милорда. Мы с ним никогда не встречались, это было совершенно точно, но я знал его. Может быть, он посещал храм?

В палатке советника было тепло – даже жарко, хотя огня я не приметил. За столом, погрузившись в работу, сидел старик с острым, неприятным лицом и мрачным взглядом черных глаз.

Я пригляделся к этому человеку внимательнее. Скрюченные пальцы дрожат, удерживая лист бумаги, бескровные губы едва заметно шевелятся. Но, несмотря на это, старик не был жалким. От него исходил заряд энергии и мрачной силы, сквозившей в каждом движении, в наклоне головы.

Главный императорский советник. Милорд Акриастус. Сюзерен Нарижча, убитого мною давным давно, еще в лесу. Вот что это был за человек.

Он никак не выдал, что заметил нас, не оторвав взгляда от своих бумаг, но лишь мы приблизились, он громко произнес:

– Я позвал вас для передачи воли Его Императорской Светлости варварам.

У меня подкосились ноги. Я уже и думать забыл, что вследствие неудачного покушения на магов, нам выпала такая честь!

Оленсис же никак не показала, что чем-то удивлена. Может, она догадывалась, куда мы идем?

– Говорить будешь ты, – он ткнул в меня пальцем. Корявый и длинный, как перст моей судьбы.

Я посмотрел на Олен.

– Нам обязательно идти вдвоем? – я увидел, как брови советника сошлись на переносице. – Я имею в виду – зачем вести девушку? Она отлично владеет саблей и больше пригодится на поле…

– Молчать! – старик встал. – Вы пойдете вдвоем не потому, что так хочется мне или вам. Сам Император повелел отправить двоих, а значит так тому и быть. Или ты хочешь оспорить его волю?

Я сильно сомневался, что Ясилиусу было до нас хоть какое-то дело и слова советника не могли убедить меня в обратном. Но почему со мной должна идти Оленсис? Что еще мы должны сделать, помимо передачи условий?

– Нет. Не хочу, – едва выговорил я.

Советник сел на место и сложил руки на столе.

– Итак, Император решил предложить варварам сдаться…

– Сдаться? – я не вполне его понял.

– Это простая милость сильного к более слабому. С нашими союзниками мы стали могущественнее, а значит можем себе позволить такие жесты. Поверженные без войны, конечно же, будут сопротивляться, но это мы решим с помощью пьяной колоды. Пара голов в корзине и за Императором закрепится звание «Властитель мира».

– Это хорошо, если удастся обойтись без войны, – теперь я понимал, что на мне лежит огромная ответственность.

– Безусловно. Поэтому ты предложишь им еще кое-что. Запоминай.

Он выложил условия Императора. Я старался запомнить слово в слово. В итоге оказалось, что варварам после сдачи оружия, спокойной и вольной жизни не гарантировалось. Им полагалось в добровольно-принудительном порядке покинуть свои города и уйти в горы, на бесплодные земли. Вернуться они могли только в качестве рабов или чернорабочих.

Когда советник закончил, я посмотрел на бледное лицо Оленсис. Она ничего не говорила, но мне все было и так понятно. Единственное, что меня волновало в данную минуту, что смогу ли я договорить, прежде чем варвары отрубят мне голову?

– Запомнил?

– Да, – я с трудом сглотнул. Во рту было сухо, как в пустыне Тирера.

– Хорошо. У вас есть полчаса, чтобы попрощаться с друзьями, если таковые имеются. Затем стража проводит вас до границы лагеря. И еще… Запомните все, что увидите, как знать, что может случиться в варварском стане.

У меня перехватило дыхание. Уже? Попрощаться…

Мы поклонились советнику и вышли. Я вдохнул свежий морозный воздух полной грудью. Опять шел снег, но ветра не было. Руки дрожали, и я поспешил сунуть их в карманы. Парламентеры… Соглядатаи… Смертники?

– Надо сказать Ботису, – голос Олен был странно глухим.

– Да. Пойдем. Хорошо бы еще с Уфусом попрощаться, может быть, он прибежит…

Мы вернулись к нашей стоянке, в самой дальней точке лагеря. В такую рань основная часть солдат еще спала. А вот мальчишки, проходящие обучение уже сновали у костров, разжигая потухшие за ночь и кипятя воду для завтрака.

Наш огонь горел, но возле него сидел только Ботис. Остальных опять забрали на различные работы. Кто-то говорил вчера, что армия привезла с собой пушки и нужно будет установить их в нескольких местах. Может быть, ребят забрали делать помосты?

Старпом повредил руку вчера – ему сделали перевязку, и дали отдых. Рука слушалась плохо, и он всерьез переживал, как будет держать топор.

– Привет, – я сел поближе к огню и протянул к нему ладони.

– Привет. Где вы были? Все уже давно работают.

– Мы пришли попрощаться, – я не стал отвечать.

– Пора? Может, все еще обойдется? – он встрепенулся и посмотрел мне в глаза. Я покачал головой. Он опустил взгляд в огонь.

– Я хочу тебя попросить… – я расстегнул верхнюю пуговицу на куртке. – Присмотри за Уфусом. Расскажи ему… Он поймет.

– Ладно, – его голос был глухим.

Оленсис подкинула дров в огонь и тихо произнесла:

– А мне так хотелось в последний раз увидеть море…

Я поежился. Она хотела увидеть воду, а я хотел снова оказаться в лесу, в то беззаботное время, когда мы с сурхаком добывали себе еду, грабя купцов на тракте. Но теперь я живо представлял себя на пару с Олен. И знал, что этому не бывать никогда. Ботис больше не сказал нам ни слова. И я его понимал. Как выразить словами то, что у тебя на душе? То чувство, когда твои друзья идут умирать, а ты остаешься?

Стражники проводили нас до противоположного края лагеря и сразу же развернулись обратно.

Пока мы шли к варварам, я все высматривал волка. Он как всегда охотился и я даже не представлял где.

– Я хотела сказать… Я люблю тебя… – она шла рядом и держала меня за руку. Я сжал ее ладонь.

– Я тоже тебя люблю. Я тоже… – я улыбнулся ей, несмотря на ужас всей ситуации.

– Ой, смотри! Уфус! – она показала вперед.

– Где? А, вижу. Эй дружище! Иди сюда.

Сурхак поднял голову и потрусил к нам. Он подошел ко мне и потерся головой о штанину. Я потрепал его за ушами и присел рядом с ним. Взял его за голову обеими руками и посмотрел в глаза.

– Мы больше не увидимся, друг… – я помолчал. Волк, не моргая, смотрел на меня. – Слушайся Ботиса. Теперь он будет о тебе заботиться.

Я погладил сурхака по голове и встал:

– Иди, – я махнул рукой и пошел вперед, с трудом переставляя деревянные ноги.

Уфус сделал неожиданно резкий выпад и схватил меня за штанину зубами. Несмотря на плотную ткань, я все же почувствовал остроту его клыков.

– Ты что? Отпусти… – я дернул ногой. Волк зарычал, ткань затрещала.

– Уфус! Прекрати сейчас же! – я уже начинал злиться. Перед глазами стояла какая-то пелена, мешавшая видеть. Сурках начал рвать штанину, мотая головой туда-сюда.

Я хотел было ударить его – все-таки мне было уже не до шуток, здоровый волк запросто мог разорвать меня на части, но Олен остановила меня. Она присела рядом с безумствующим волком и принялась спокойно и тихо говорить с ним:

– Уфус, отпусти Кина, ты же все понимаешь. Ты знаешь, что он бросает тебя не просто так, а потому что не хочет, чтобы тебя убили. Кин поручил тебя Ботису, потому что тот действительно будет заботиться о тебе.

Уфус наконец-то отпустил меня. Я тоже присел и положил ему руку на голову:

– Уходи, друг. Не нужно тебе больше думать о нас…

Сурхак лизнул мою руку. Потом сделал выпад и начал с остервенением вылизывать мое лицо. Я услышал, как он начал скулить.

– Похоже, что он привязан к тебе больше, чем ты думал… – Оленсис задумчиво погладила его по спине. Уфус бросился лизаться к ней – любимая засмеялась.

– Ну, мы же не можем его взять с собой!

– Пусть идет. Он сможет за себя постоять, в случае опасности.

– Хорошо. Только ты должен сразу же убежать, как только станет жарко. Ты меня понял?

Сурхак вильнул хвостом.

– Отлично. Пошли.

Во вражеском лагере нас засекли примерно в полутора полетах стрелы. Мы шли, не торопясь, но и не медля, не прячась. Сначала в нас просто тыкали пальцами, но затем, я увидел небольшой отряд из пяти всадников, выехавших нам навстречу. Спустя пару минут они окружили нас плотным кольцом. Мы остановились.

– Что вам нужно? – молодой капитан в легком доспехе, с луком у седла, с трудом удерживал горячего скакуна.

– Переговоры, – я как мог, прикрыл спиной Олен. – Мы посланы к королю Махамеру VI, дабы передать ему волю Императора.

– А-а-а… – капитан закивал. – Это хо-о-ошо. Хлош! Скачи к гене-а-алу, пе-едуп-еди.

– Есть капитан! – мальчишка на вороной кобыле потянул поводья, и послал ее в галоп.

– Мы вас п-о-оводим, – капитан глянул на сурхака. – Зве-й с вами?

– Да, – я кивнул.

– На людей не кидается? Тогда пошли.

Они не спешились – так и ехали шагом до самого лагеря.

Нувасцы провожали нас хмурыми взглядами, но за оружие не хватались. Больше всего их интересовал волк, идущий справа от меня, почти вплотную к ноге.

– Ждите, – капитан сделал знак своим и они оставили нас возле большого шатра.

– Смотри, это наемницы? – любимая потянула меня за рукав, показывая на группу девушек, проходящих мимо.

Они были одеты в сияющие доспехи, явно искарского происхождения. Под броней виднелись теплые куртки и штаны, защищавшие от холода и ветра. Оружием им служили мечи и щиты. Девушки весело смеялись, не замечая никого вокруг.

– Похоже на то, – я проводил их взглядом.

Они прошли в ту сторону, где находилось то, что я никак не ожидал увидеть здесь, в ледяной пустыне.

Это были цветы. Огромные – больше, чем можно было себе представить. Я даже не смог бы сходу подобрать достойное сравнение, передающее их размер. Разве что дом какого-нибудь богатея, из окраин Комирсоона.

Они не были вызывающе красными или кричаще желтыми. Нет. Они практически сливались с листвой и были лишь чуть бледнее ее. Да и сами листья были скорее цвета зеленой воды, чем насыщенной летней зелени. Полупрозрачные, но оттого не менее прекрасные.

И почему я не заметил их еще на подступах к лагерю? Может быть, дело было в особой маскировке? Волшебные цветы, открывающиеся перед самым носом путника?

В том, что здесь поработала магия. У меня не было никаких сомнений.

– Смотри, Олен.

Я указал любимой на них. Она охнула и широко открыла глаза. Чудо, как оно есть.

К нам подошел солдат.

– Следуйте за мной.

Нас подвели к шатру, но не к главному, а тому что был поменьше. Откинулся полог и мы вошли вместе с двумя солдатами. Здесь был только один человек – седовласый крепкий мужик, с военной выправкой. Он сидел за столом совершенно прямо, будто пику проглотил и внимательно оглядывал нашу группу.

Мы остановились в двух шагах от стола, не делая попыток поклониться или другим способом проявить уважение. Это был не король.

– Что вам здесь нужно? – спокойный, но тем не менее, властный голос.

– Мы пришли по приказу Императора. Дабы передать его волю…

– Это я уже слышал от своих солдат. Я спа-ашиваю вас об истинной пе-еичине.

– Это она и есть, – Оленсис нахмурилась.

– Вы хотите, чтобы я пове-и-ил вам? – он встал, его плотный плащ распахнулся и нам стал виден не только его вычищенный до блеска искарский доспех, но и тяжелый меч.

Я сглотнул:

– Прошу вас, поверьте. Это важное донесение может предотвратить войну!

– Ну, это исключено, – он подошел к нам. – Механизм битвы запущен и не вам, без-о-одным, его останавливать.

Он помолчал немного и продолжил:

– А что если я допущу вас в ко-а-олевский шатер, а вы задумали п-е-ичинить в-е-ед моему повелителю?

– Каким образом? Мы безоружны.

– Это еще нужно па-а-аверить. Обыскать! – он махнул рукой.

Меня тут же начали охлопывать, с особым тщанием проверяя рукава и внутренности куртки.

– Чисто.

– Хо-а-ошо, – воин перевел свой взгляд на Уфуса, стоящего неподвижно.

– Су-а-ахак не войдет в королевский шатер.

– Вы не сможете не допустить его, – я пожал плечами.

– Почему это?

– Вы же не хотите подвергнуть опасности своих солдат? Когда он останется один, он может внезапно проголодаться.

Воин вплотную приблизился ко мне. Уфус зарычал, но никто не обратил на него никакого внимания.

– Ты смеешь уг-о-ожать мне?

– Нет, – я не отвел взгляда. – Но я могу гарантировать, что если мой друг пойдет со мной, то окружающие пострадают, только если мне будет грозить смертельная опасность.

Воин хмыкнул. Скосил глаза на волка и долгим, оценивающим взглядом осмотрел его. Наконец, он принял решение.

– Хо-а-ошо. Будь по-твоему. Но помни, – он чуть отошел и Уфус расслабился. – Если ты, твоя девица, или твой пес, только подумают о том, чтобы п-и-ичинить в-е-ед королю, вы все будете тут же убиты.

В горле тут же пересохло. Ладно я или Оленсис, но как контролировать волка? Надо было его прогнать.

– Обещаю, что мы не причиним ему никакого вреда, а вам хлопот.

– Хо-а-ошо. Итиш, п-а-веди их на улицу. Я должен доложить Его Величеству.

– Слушаюсь, гене-е-ал.

Генерал? Я удивленно обернулся на мужика, выходящего следом за мной. Он потерял к нам интерес и быстрым шагом направился в большой шатер. Кто бы мог подумать, что это тот человек, от которого зависит судьба всей варварской армии?

Нас заставили ждать на морозе, в трех саженях от королевского шатра. В него никто не входил, кроме генерала и никто не выходил, что было несколько странным.

Вокруг нас кипела обычная жизнь военного лагеря. Воины чистили доспехи, точили мечи и пили вино. Были слышны смех и песни. Я даже увидел одного лютника – он живо играл какую-то бойкую мелодию. Вокруг него собралось много солдат, которые не стеснялись подпевать ему и даже притопывать в такт мелодии.

Чуть дальше, в проходах между шатрами я увидел тренирующихся наемников. Они махали мечами, алебардами и даже глефами. Этим было не до пьянки. Суровые воины.

Магов я не приметил. Их костры были гораздо дальше от королевского шатра, чем даже у наемников. А у нас все было наоборот. Император больше доверял магам и дайнам, чем рыцарям и стрелкам.

Наконец, о нас вспомнили и пригласили войти. Как раз вовремя, а то я уже начал изрядно подмерзать, стоя на морозе и ветру без движения.

Оленсис вошла в шатер первой, затем я, а уже потом Уфус. Я оглядел присутствующих, и хотя никогда не видел еще короля, безошибочно его узнал. Это был высокий, темноволосый мужчина, с внимательным взглядом карих глаз. Он был широкоплечим и с развитой мускулатурой. Видно было, что этот человек умеет держать в руках меч и доспех носит не просто для красоты. А у нас о нем отзывались крайне негативно. В том числе и я сам.

Рядом с королем стоял генерал. Он был ниже правителя – приземистый и крепко сбитый. Дальше были еще двое – мужчина средних лет, с сединой на висках, в балахоне мага и молодая женщина со светлыми волосами в доспехах.

Эту пару я уже видел – они выскочили в наш лагерь из снежной бури во главе небольшого отряда.

Интересно, что они здесь делают? Большие шишки? А нашим магам едва не удалось их поджарить. Я поклонился королю, он кивнул в ответ, и я заговорил:

– Ваше Величество, – я сглотнул нервный комок в горле. – Его Сиятельство, отец просвещенных и наместник Богов на земле, Великий Император, прислал нас, дабы передать свою волю.

– Гово-и-и, – Махамер кивнул.

– Великий Император, показывая свою милость и любовь к ближнему своему, посылает нас, смиренных слуг своих к Вам и предлагает вам сдаться в три дня, и привести войска под императорский штандарт.

Король помолчал и повернул голову к магу. Тот усмехнулся:

– Его Сиятельство желает усидеть на двух стульях однов-е-еменно.

Махамер кивнул и произнес:

– Жадность и алчность Импе-а-атора мне тоже уже по-а-ядком надоела.

– Император обещает не притеснять народ вар… – я запнулся, в ужасе осознав, что ляпнул то, что не полагалось. Это слово настолько прочно вошло в обиход, что всплыло чисто автоматически, против моей воли. По мгновенно напрягшимся лицам присутствующих, я понял, что мою ошибку заметили и оценили по достоинству. Теперь мне отрежут язык прежде чем убить. – …нувасцев и гарантирует им свободное проживание на территории в пятьсот квадратных верст на землях, принадлежавших им, согласно историческим хроникам.

– Что? И-зева-ация? – маг сжал кулаки и надвинулся на меня. – В го-а-ах?

Король остановил его движением руки и спокойно произнес:

– А-а-химаг О-ост-ив-тон-Висский, возьмите себя в у-уки. Мы не п-и-инимаем возмутительных условий Импе-а-атора. Не затем мы шли сюда через всю ста-ану.

Затем он хлопнул в ладоши. Сзади меня послышался шум. Я обернулся и увидел ворвавшуюся в палатку стражу. Они мгновенно окружили нас, выставив вперед себя мечи.

– Убить.

Все, это конец! Я дернулся, пытаясь закрыть собой любимую от окруживших нас воинов, и взял ее за руку. Хотя прекрасно понимал, насколько это бесполезно. Даже если мне удастся первым встретить удар меча, на ее убийство стража потратит просто на несколько секунд больше. Уфус ощерился, готовый защищать нас обоих. Его шерсть встала дыбом, отчего он сразу стал казаться больше в полтора раза. Стража не испугалась. Они занесли мечи, я прикрыл глаза, ища рукой верный ятаган. Бесполезно. Его не было.

– Погодите, – голос мага заставил меня открыть глаза. Он подошел к Оленсис и взял ее за руку, отогнув край рукава. Там все еще находился браслет.

– Что это? – король сделал жест и стража расступилась. Но оружия они не убрали. Уфус пристально следил за ними, готовый в любой момент сорваться в атаку. Удивительно, как он не отгрыз магу руку.

– Это чудо сумолти-иской техники. Следящий ба-аслет. В свое ве-емя я па-осил у Вашего Величества се-едства на то, чтобы мои поду-учные смогли изобе-ести нечто подобное. Помните? А вы отказали мне.

– По-още купить технологию у соседей, чем изобе-етать ее с нуля самим.

– Эти не по-одадут, – маг сокрушенно поцокал языком.

– Вы можете их снять? Я бы отдал за это все, что у меня есть. Даже свою жизнь, – я подался вперед, ловя взгляд мага. Терять нам было уже нечего и я должен был попробовать спасти от гибели хотя бы Оленсис.

– Снять? – маг внимательно осмотрел браслет, водя над ним рукой. Вроде бы ничего не делал, а зловещему украшению это совсем не понравилось. Оно задрожало на руке любимой.

– Нет. Пожалуй, что мне это не удастся. Они настроены на определенного хозяина и в моих руках просто вспыхнут. Сожалею.

Я коротко глянул на Олен. Она была явно огорчена. А я просто разбит. За те несколько секунд, что маг изучал браслет, я уже успел подумать о том, куда мы сможем спрятаться с ней, если все удастся. Мы могли бы не возвращаться, а просто уйти от лагеря в другую сторону. Если бы нас отпустили варвары, конечно же. Но теперь об этом и думать не стоит.

– Такие ба-аслеты одевают на тех людей, что не должны сбежать.

– Пе-еступники? – генерал подал голос.

– Скорее всего, – маг кивнул и посмотрел в глаза Оленсис. – Во-оы?

Она улыбнулась своей прекрасной и неповторимой улыбкой, даже, несмотря на то, что рука, которую я все еще держал, была мокрой от пота и слегка подрагивала.

– Пираты.

– О! – маг обрадовано улыбнулся. – Тем более мы должны соха-анить им жизни. Пи-иаты сейчас – исчезающий вид.

Я удивленно посмотрел на него, пытаясь понять, шутит он или говорит серьезно. По его лицу ничего нельзя было понять.

– Ты еще скажи, что они должны особо оха-аняться госуда-аством. Впо-очем, делай, как знаешь, – король пожал плечами.

– Отпустить их, – маг кивнул стражникам. – По-оводите их до ка-ая лаге-ея и по-оследите за тем, чтобы их никто не то-онул.

– Да, господин а-ахимаг.

– Лиа-а-а, по-оводи, – король выразительно посмотрел на молчавшую до сих пор наемницу.

Она приложила руку к груди и поклонилась, не сказав не слова. Стража вложила оружие в ножны и нехотя потянулась наружу. Я удивленно посмотрел на любимую. Она лишь пожала плечами, выражая тем самым, что тоже не в состоянии понять действия мага.

Мы покинули шатер, и двинулись следом за солдатами, не слишком охотно двигавшимися впереди. Странно, неужели приказ короля не является для них должной мотивацией? Случись им служить при Императоре, их бы уже разжаловали, за то, что они смеют иметь собственное мнение, идущее вразрез с правительственным. Правда, насколько сильно они не совпадали, мне довелось увидеть на несколько минут позже.

Я повернул голову назад, пытаясь вновь увидеть таинственные цветы. Бесполезно. Они исчезли, словно их тут никогда и не было. Привиделось? Но нет, Олен тоже их видела.

– Почему нас отпустили, Кин? – прошептала Оленсис, потянув меня за руку.

Похоже, что я знаю ответ. Меня только что осенило.

– Помнишь, три дня назад, когда в наш лагерь выскочил тот отряд? – я покосился на девушку, идущую за моей спиной. Даже если она и слушала нас, то не была заинтересована – ее взгляд обшаривал спины солдат и лагерь вокруг нас. – Она и маг были там. Я показал им дорогу.

– Зачем?

– Я не знаю. Быть может, потому что они не хотели нас убить. Они были напуганы и растеряны и спешили поскорее убраться. А может, потому что с ними был ребенок.

– Ребенок? – Оленсис непроизвольно скользнула рукой по животу, но почти сразу же ее убрала.

– Да, девочка. Лет семи… О нет! Уфус! Иди ко мне! – я хлопнул себя по бедру, показывая сурхаку, что недоволен им.

Мой друг остановился и недовольно махнул хвостом. Кровь убитых животных, которая так привлекла его, почти касалась его лап. Дурманящий запах свежего мяса даже я чувствовал, а уж волку и подавно было трудно с собой совладать. Мы проходили мимо бойни, где солдаты разделывали добычу охотников, и Уфус решил воспользоваться тем, что я на него не смотрел.

– Живо! – я остановился, дожидаясь, когда волк переборет свои инстинкты и послушается.

Он прижал уши, но не подошел ко мне, а напротив, потрусил вперед. Мне оставалось только вздохнуть.

– Не очень-то он тебя слушает, – женщина ухмыльнулась.

– Он не мой раб, а друг, – я взглянул на нее.

– Ду-уг? Лучше бы ты с людьми ду-ужил. Глядишь и не оказался бы здесь.

– Что ты знаешь о моей жизни? Думаешь, надела латы и можешь свысока смотреть на других? Наемница… – я постарался вложить в последнее слово все свое отношение к ее насмешке. Я не позволю женщине варваров себя учить!

– Смешно слышать пе-езрение в голосе пиа-ата, – она улыбнулась во весь рот, но глаза так и остались серьезными.

– Да ты… – во мне закипала злость.

– Прекрати, – Оленсис взяла меня за рукав и потянула на себя. – Ее маг оставил нам жизнь. Ты должен быть благодарен, Кин.

Могла бы и не напоминать. Что может быть хуже, чем быть обязанным варвару?

– Мой маг? – женщина слегка повернула голову направо, как будто ей что-то почудилось.

– Разве я не права? Ты так на него смотрела… – любимая улыбнулась.

Ответа не последовало. Внезапно, со всех сторон на отряд начали нападать солдаты. Послышалась ругань и звон доспехов. Наемница выхватила меч.

– Пи-иказом ко-о-оля, эти люди непи-икосновенны.

Это не возымело должного эффекта. Воины сражались со своими же людьми, в отчаянных попытках добраться до нас. Я взял Оленсис за руку и приготовился отбиваться. Уфус был по другую сторону от дерущихся и помочь нам ничем не мог.

Одному из солдат удалось прорваться, и он бросился на меня, потрясая кулаками. Убьет! В его глазах свирепствовала ярость и, заглянув в них, я сразу понял, что этот варвар способен на все. Он приблизился на расстояние удара, и в тот момент, когда он готов был его нанести, между нами возникла наемница с обнаженным мечом.

– Отойди, – он остановился.

– Согласно пи-иказу ко-о-оля, они должны покинуть лаге-й неве-едимыми, – женщина не двинулась с места.

– Отойди.

– Еще один шаг и ты покойник.

– Ты зае-ежешь меня из-за сумолти-йцев? – воины перестали драться. Теперь все взгляды были устремлены на наемницу.

– Да, если я этого не сделаю, то меня повесят вместе с вами.

– Что?

– По закону военного ве-емени.

Повисла пауза. Воины не шевелились и только начали тихо расступаться, когда она повела нас вперед. Нас провожали взглядами, но препятствий уже не чинили. Удивительные люди. Наемников слушают больше, чем приказ собственного короля.

Уфус присоединился к нам спустя минуту. Его морда была в красных каплях – похоже, что он тоже сражался, хотя я этого и не заметил.

Вскоре мы вышли на границу лагеря. Стража нас больше не провожала, и поэтому мы остановились тут вчетвером. Женщина вздохнула, и наконец-то убрала меч в ножны.

– Спасибо, – Олен посмотрела на нее с благодарностью.

– Еще один день жизни, – она печально ухмыльнулась. – Я надеюсь, что мы не всте-етимся.

– Я первым не ударю. Запомни ее, Уфус, – я пригласил сурхака ознакомиться с ее запахом.

Тот подошел к ней и обнюхал. Наемница заинтересованно следила за ним, не одергивая руки. Может, ей и было страшно, но виду она не подала – только погладила волка, неловким движением.

– Удачи, Лирра! Пусть Нравус будет благосклонен к тебе, – я кивнул ей на прощание.

– Удачи, Кин. Благословение У-усоништ пусть найдет тебя на поле боя.

– Господин архимаг, Его Величество ждет вас у себя. Срочно! – юный солдат ввалился в нашу половину шатра, даже не кашлянув у входа. Я уронила склянку, которую держала – по счастью она не разбилась, упав на ковер, и обернулась. Воин исчез так же быстро, как и появился.

– Что-то случилось, – Ростон, валявшийся до этого времени в постели, стал быстро одеваться.

Аркани спала и даже не пошевелилась во сне. Вчера она допоздна сидела у костра наемников и просто влюбилась в этих суровых воинов. Даже уходить не хотела.

– Можно с тобой? – сидеть здесь и смотреть, как дочка спит, мне показалось чрезвычайно скучным занятием.

– Конечно.

Я кивнула и надела на себя доспех. Стоило принять более приличный вид.

Махамер ждал нас, нетерпеливо расхаживая по комнате. С ним был Ирник. Король, увидев нас, остановился и тихо произнес:

– Генерал доложил, что в лагерь прибыли парламентеры.

– Будут переговоры? – Ростон удивился. – Неужели Император решил пойти на мировую?

– Это не его стиль, – Ирник покачал головой. – Скорее, он предложит нам сдаться.

Ростон провел рукой по волосам, но не успел ничего сказать, как на пороге возник все тот же воин:

– Ваше Величество, когда прикажете привести сумолтирцев?

– Впусти, – Махамер кивнул воину.

Я встала у стены, отмечая про себя, что здесь я единственный человек с оружием.

Полог откинулся и вошли трое. Девушка с огненно рыжими волосами в теплом полушубке и меховых штанах – явно искарского происхождения, хотя по лицу – типичная сумолтирка. За ней вошел светловолосый парень, в потрепанной теплой одежде. При нем не было топора, но я и без него его узнала.

Последним вошел волк. Ослепительно белый, матерый самец сурхака. Опасный зверь. Настолько опасный, что мой меч вмиг показался мне никуда не годным куском стали.

Парочка поклонилась, волк уселся у ног юноши. Он оглядел нас и задержался взглядом на мне. Похоже, что зверь был натаскан на врагов хозяина. А то, что я ему враг, говорили не только мой взгляд, но и доспех с оружием.

– Ваше Величество, – заговорил юноша. – Его Сиятельство, отец пр-росвещенных и наместник Богов на земле, Великий Импер-ратор, пр-рислал нас, дабы пер-редать свою волю.

– Говори, – Махамер коротко кивнул.

Девушка оглядывала нас с живым интересом. Я не видела ее тогда, когда мы выскочили в сумолтирский лагерь – скорее всего ее там не было.

Ее большие зеленые глаза задержались сначала на короле. На лице не отражалось никаких эмоций, в отличие от лица юноши – в то время, как он говорил, он успел оглядеть всех нас. Когда он увидел Ростона, а затем и меня, его брови поползли вверх – он нас тоже узнал.

Девушка перевела взгляд на меня. Наши глаза встретились. Она чуть улыбнулась. Я удивленно вскинула бровь. Что ее насмешило?

– … и пр-редлагает вам сдаться в тр-ри дня, и привести войска под импер-ратор-рский штандар-р-т.

Юноша замолчал. Махамер посмотрел на своего главного советника. На Ростона.

Муж усмехнулся и качнул головой:

– Его Сиятельство желает усидеть на двух стульях одновременно.

Король кивнул и произнес:

– Жадность и алчность Императора мне тоже уже порядком надоела.

– Импер-ратор обещает не пр-ритеснять нар-род вар… – юноша запнулся, а мне захотелось вытащить меч и отрезать ему язык. – …нувасцев и гар-рантирует им свободное пр-роживание на тер-р-ритории в сто квадр-ратных вер-рст на землях, пр-ринадлежавших им, согласно истор-рическим хр-роникам.

– Что? Резервация? – Ростон сжал кулаки. – В горах?

Махамер успокоил мужа движением руки.

– Архимаг Рост-ив-тон-Висский, возьмите себя в руки. Мы не принимаем возмутительных условий Императора. Не затем мы шли сюда через всю страну.

Король хлопнул в ладоши, и в палатку ворвалась стража.

– Убить, – скучающе бросил он.

Сурхак вскочил и ощерился, готовый дорого продать свою жизнь. Стражу это не испугало. Они выхватили мечи и окружили парламентеров.

– Погодите, – муж мгновенно остыл и подошел к девушке, разрывая круг стражи. Он взял ее за руку и отогнул край рукава. На руке у нее был браслет.

– Что это? – король сделал жест страже отойти. Волк чуть расслабился, но пристально следил взглядом за солдатами. А в особенности за Ростоном.

– Это чудо сумолтирской техники. Следящий браслет. В свое время я просил у Вашего Величества средства на то, чтобы мои подручные смогли изобрести нечто подобное. Помните? А вы отказали мне.

– Проще купить технологию у соседей, чем изобретать ее с нуля самим.

– Эти не продадут, – Ростон сокрушенно поцокал языком.

– Вы можете их снять? Я бы отдал за это все, что у меня есть. Даже свою жизнь, – с отчаянной и внезапной надеждой подался вперед парень.

– Снять? – муж еще раз осмотрел браслет со всех сторон. Медленно провел рукой чуть выше него, отчего металл задрожал и как будто бы зазвенел. Ростон отнял руку и задумчиво произнес:

– Нет. Пожалуй, что мне это не удастся. Они настроены на определенного хозяина и в моих руках просто вспыхнут. Сожалею.

Парочка переглянулась, и девушка тихо вздохнула, опустив печальные глаза вниз.

– Такие браслеты одевают на тех людей, что не должны сбежать, – опять подал голос муж, повернувшись к королю.

– Преступники? – Ирник поморщился.

– Скорее всего, – Ростон кивнул и посмотрел на девушку. – Воры?

Она улыбнулась – ровным рядом белоснежных зубов.

– Пир-раты.

– О! – Ростон улыбнулся. – Тем более мы должны сохранить им жизни. Пираты сейчас – исчезающий вид.

Я улыбнулась и переменила позу. Я готова была выхватить меч и помогать солдатам, сейчас же в этом уже не было необходимости.

– Ты еще скажи, что они должны особо охраняться государством. Впрочем, делай, как знаешь, – король пожал плечами.

– Отпустить их, – Ростон кивнул стражникам. – Проводите их до края лагеря и проследите за тем, чтобы их никто не тронул.

– Да, господин архимаг.

– Лирра, проводи, – король выразительно посмотрел на меня.

Я приложила руку к груди и поклонилась. Я и сама хотела предложить это. Ибо солдаты были совсем не в восторге от возложенной на них миссии, и явно собирались просто показать нашим «гостям» куда им следует идти.

Не скажу, что их обязательно должны убить по дороге обратно, но лучше доглядеть. Уж если мы их отпустили, то они должны дойти в целости. Хотя, честно признаться, мне было непонятно, почему Ростон не позволил их убить. И причем тут следящие браслеты? Или ему девушка понравилась? Ох, не уйти ему от разговора.

Мы вышли из шатра. Воины, не слишком довольные приказом, еле-еле шли впереди. Юноша с девушкой тихо переговаривались. Я не слушала. Сумолтирский выговор хоть и не сильно, но все же отличался от нашего. Для того, чтобы не возникало недоразумений, приходилось очень внимательно слушать собеседника.

Я оглядывалась по сторонам. Воины провожали нас хмурыми взглядами, но за оружие не хватались.

– Уфус! Иди ко мне! – юноша оборвал разговор и хлопнул себя по бедру.

Сурхак остановился в шаге от места, где солдаты разделывали туши убитых животных. Лед в этом месте пропитался кровью, а среди всякой требухи еще лежали две туши. Вот к ним-то и потянулся волк.

– Живо! – юноша остановился и сурово посмотрел на своего питомца.

Сурхак прижал уши и повиновался. Он демонстративно проигнорировал приказ подойти и пошел вперед. Юноша вздохнул и пошел следом.

– Не очень-то он тебя слушает, – я ухмыльнулась.

– Он не мой р-раб, а др-руг, – молодой человек с интересом посмотрел на меня.

– Друг? Лучше бы ты с людьми дружил. Глядишь и не оказался бы здесь.

– Что ты знаешь о моей жизни? Думаешь, надела латы и можешь свысока смотр-реть на др-ругих? Наемница… – последнее слово он выплюнул, как горький плод.

– Смешно слышать презрение в голосе пирата, – я улыбнулась шире.

– Да ты…

– Пр-рекр-рати, – девушка тряхнула роскошными волосами. Я даже залюбовалась. – Ее маг оставил нам жизнь. Ты должен быть благодар-рен, Кин.

Юноша насупился, но промолчал.

– Мой маг? – я рассеянно следила за каким-то движением боковым зрением.

– Разве я не пр-рава? Ты так на него смотрела… – она улыбнулась.

Я не ответила. Вскочивший воин, в легком кавалерийском доспехе, прыгнул на воина шедшего впереди. Как по команде, еще трое бросились на солдат с разных сторон. Я выхватила меч.

– Приказом короля, эти люди неприкосновенны.

Воины не слышали. Они старались добраться до пары любыми способами – оттого и тумаков не жалели. Стража не сильно сопротивлялась, но когда один из них прорвался в кольцо, перед ним возникла я. С обнаженным мечом.

– Отойди, – он остановился.

– Согласно приказу короля, они должны покинуть лагерь невредимыми.

– Отойди.

– Еще один шаг и ты покойник.

– Ты зарежешь меня из-за сумолтирцев? – даже драка остановилась. Не иначе как от возмущения.

– Да, если я этого не сделаю, то меня повесят вместе с вами.

– Что?

– По закону военного времени, – я была абсолютно серьезна.

Воины застыли. Быть зарезанным или повешенным из-за возможности убить пару сумолтирцев? Я думаю, им это не понравилось. Через несколько дней, или быть может даже часов, их можно будет убивать в неограниченном количестве.

Я пошла вперед. Пара тоже. Их проводили суровыми взглядами, но препятствий больше не чинили. Стража осталась там – дальше мы шли втроем, не считая волка.

Кстати, не считала я его зря. Во время потасовки он смог укусить как минимум двоих, защищая своего хозяина.

Спустя пару минут мы вышли за пределы лагеря. Отсюда был хорошо видна вражеская стоянка с необозримым количеством воинов. Все они пребывали в неком движении, но подробностей отсюда видно не было. Нас разделяло примерно полверсты. Я остановилась и глубоко вздохнула, глядя на далеких врагов. Юноша и девушка замерли рядом.

– Спасибо, – рыжеволосая повернулась ко мне лицом.

– Еще один день жизни, – я печально ухмыльнулась. – Я надеюсь, что мы не встретимся.

– Я пер-рвым не удар-рю. Запомни ее, Уфус, – юноша посмотрел на волка.

Тот подошел ко мне и обнюхал. Его горячее дыхание обожгло мою ладонь. Рука сама поднялась погладить жесткую шерсть. Волк снисходительно разрешил мне неловко потрепать его по голове и отошел к хозяину.

– Удачи, Лир-р-ра! Пусть Нр-равус будет благосклонен к тебе.

– Удачи, Кин. Благословение Русоништ пусть найдет тебя на поле боя.

Глава 17

– Переговорщики вернулись от варваров, Ваше Сиятельство.

Император оторвался от бумаги, что просматривал:

– Он их пощадил? Это на него не похоже. Он принял наше предложение?

– Нет, – советник замотал головой.

– На это я и не рассчитывал. Что же, раз уж они вернулись, допроси их. Пусть расскажут о том, что видели. Какова численность армии, какой состав… Ну, ты знаешь, что делать.

– Да, Ваше Сиятельство, – советник кивнул.

– Хорошо. У нас есть уникальная возможность оценить силы противника. Надо ей воспользоваться. Иди.

Советник поклонился и выскользнул из шатра.

День 17

После ухода сумолтирцев я приступил к решительным действиям. По их словам, у нас было три дня. Будем рассчитывать на два. За это время надо обыскать все входы в подледные залы и найти место, которое нам подойдет. Будем надеяться, что нам не придется очень долго блуждать по подземным лабиринтам.

Я сказал Лирре, что на рассвете жду ее с наемниками у южного края лагеря. Сам же я отправился к магам. Вчера я сказал Гантори, чтобы он выбрал шесть магов, которые поедут со мной. Я специально взял чуть большее число, чем было необходимо, чтобы избежать любых неожиданностей. Мы беззащитны и рассчитывать можем только на свою охрану.

Добровольцы ждали меня полностью экипированными и держа в поводу лошадей. Гантори подошел и склонил голову:

– Ваш приказ выполнен, господин архимаг.

– Отлично, – я погладил свою кобылу по морде, разглядывая магов.

Четверо юношей, старшему из которых было на вид около тридцати, а младший только закончил обучение. И две девушки. Одна – темноволосое, хрупкое создание, лет двадцати трех, а вторая… Я удивленно вскинул брови. Я знал это лицо, эту фигуру, эту улыбку, слишком хорошо.

Но как это возможно? Да нет. Не может быть. Я зажмурился, открыл глаза, но смотреть на женщину не стал. Вместо этого сразу вскочил в седло.

Маги тоже залезли на лошадей. Я повернул голову к магистру:

– Гантори… – я помолчал, подбирая слова. – Если мы не вернемся через два дня…

– Постарайтесь вернуться, – он поежился.

– Так или иначе – вы поведете магов в бой, вместо меня. Сегодня состоится совет у короля, где решатся основные позиции – будьте там и пусть маги посетят тренировки. Это в любом случае пригодится.

– Хорошо.

– Поехали, – обратился я к своему отряду, стараясь не смотреть в его сторону, и мы выдвинулись к южной части лагеря.

Там нас уже ждало два десятка наемников. Я подъехал к Лирре, с трудом удерживающей горячего жеребца.

– Ростон, Хист и Навст тоже знают, как добраться до спусков. Они помогут мне не сбиться с курса.

– Хорошо. Поехали?

– Да. Я… – она замерла, углядев кого-то за моей спиной. И я даже догадываюсь кого. Меня тоже разбирало любопытство, но я решил оставить выяснения на потом. И не прогадал. Лирра сжала губы и прищурила глаза. Ох, что же сейчас будет?

– Что ты здесь делаешь?

– Магистр Гантори сказал, что поехать может любой желающий. Разве это не так? – женщина поравнялась со мной. Я взглянул на нее. Улыбка не сходила с ее губ.

– Это так, – я решил прервать гневную тираду, готовую сорваться с губ жены. – Как тебя зовут?

– Литрисс, – она улыбнулась еще шире и посмотрела на меня. Только теперь до меня дошло, что они были близнецами. И почему Лирра никогда не говорила мне о сестре?

Я кивнул ей и дернул лошадь за повод:

– Лирра, нам пора. Мы должны успеть до битвы.

– Мы успеем, – она кивнула своим ребятам, и они окружили магов плотным кольцом. Так мы и поскакали на юг. Лирра с Хистом и Навсом скакали впереди, указывая дорогу. Я с Литрисс сразу же за ними. Волшебница оглядывала спину сестры с какой-то задумчивой полуулыбкой. Мое любопытство перевесило:

– Лирра никогда не говорила о тебе.

– Мы не виделись с ней больше двадцати лет, – женщина взглянула на меня. – И расстались тогда не слишком дружелюбно.

– Почему?

– Ваша жена лучше ответит на этот вопрос.

Она замолчала, а я не стал настаивать. Действительно, Лирра сама расскажет, если захочет.

Мы скакали по прямой, все больше удаляясь от лагеря. Сегодня метели не было, зато мороз щипал за щеки сильнее обычного. Несмотря на две пары штанов и две рубашки под курткой и плащом, я ощущал себя не слишком комфортно.

Пейзаж вокруг не слишком радовал глаз. Снег. Лед и ничего больше. Даже лесок остался позади, бросив нас один на один с белоснежной пустыней. Если бы сегодня была такая же метель, как и вчера, нам пришлось бы несладко. На открытой местности можно плутать до бесконечности.

– Удивительно, как вы сошлись. Сестра ненавидела магов, – подала голос Литрисс.

– Она и сейчас их не любит.

– А вы?

– А я архимаг, – я пожал плечами, а она рассмеялась. Мы ехали уже несколько часов – давно уже надо было устроить дневку и дать отдых лошадям, когда Лирра обернулась ко мне:

– Рост, вон первый спуск, – она махнула рукой вперед.

Я приподнялся в седле и покачал головой из стороны в сторону, пытаясь рассмотреть что-то впереди.

Вход был ничем не примечателен – небольшое возвышение с темным провалом. Ни украшений, ни каких-либо элементов архитектуры на версту вокруг. Я подъехал вплотную и спешился. Отряд встал чуть поодаль.

Я подошел к спуску и остановился. Только тут я почувствовал. Это было дуновение, предчувствие. Нечто эфемерное, едва уловимое и… жуткое. Я потоптался на пороге, не решаясь зайти. Лирра подъехала ко мне, держа в руке лук.

– Возьми. давай стрелу подожгу и посмотрим.

– Хорошая мысль, – я искренне надеялся, что голос мой не дрожал, ибо натянуть тетиву оказалось для меня довольно непростым делом.

Стрела взвилась в воздух и огненной змеей очертила темный проем. И со стуком воткнулась в лед, покрывавший каменный завал в десяти шагах от входа. Огонь погас.

– Минус один, – Лирра дернула за повод жеребца. – Поехали. Второй осмотрим, прежде чем поскачем в другую сторону.

Я кинул последний взгляд на спуск и вскочил на лошадь. Во время осмотра она вела себя довольно спокойно – скорее всего не чувствовала того же, что и я. Иначе бы бежала, куда глаза глядят.

Второго спуска мы достигли через три часа. Скоро должно было смеркаться, так что я сразу же взял лук и пустил еще одну стрелу внутрь. Она улетел во тьму и погасла где-то в дали. Резкий порыв затхлого ветра чуть не сбил меня с ног. Кобыла заржала и взвилась на задние ноги. Я повис на узде, пытаясь удержать ее на месте. Среди отряда прошло волнение – кони ржали и рвались в разные стороны.

Литрисс вскрикнула – ее белоснежный конь взвился на дыбы и скинул ее на лед. Попытался бежать, но был схвачен одним из наемников. Женщина поднялась при помощи Хиста – ее плащ порвался, но сама она была цела.

Я усмирил бунт кобылы и взглянул на жену:

– Лирра, нам придется спуститься.

– Всем разом идти не зачем, – она спрыгнула на землю. – Навс!

Мужчина подъехал к нам.

– Я пойду с Ростоном, а вы останьтесь здесь. Пригляди за оставшимися магами.

– Хорошо. Чтобы лошади не сошли с ума, мы чуть отъедем. Возьми с собой троих ребят.

– Хорошо. Держи, – она передала ему повод жеребца. Все оружие уже было на ней, а лук с колчаном она отдала мне. Я тоже передал кобылу наемнику. Тот кивнул ребятам и от отряда отделились трое – вооруженные до зубов, в сверкающих доспехах.

Литрисс подошла ко мне.

– Я хочу пойти с вами.

– Останься. Ты упала и наверняка ушиблась, – я не хотел ее брать из-за Лирры, которая смотрела на сестру, пробуя заточку меча на пальце.

– Со мной все в порядке, – она отогнула полу плаща и продемонстрировала мне изящные ножны. Конечно же, не пустые. – Я смогу за себя постоять.

Лирра громко фыркнула, но мы не обратили на нее никакого внимания.

– Хорошо. Мне понадобится помощь мага, – я застегнул колчан над плечом. Лук я оставил в левой руке.

– Ты пойдешь только в том случае, если будешь слушаться меня и не полезешь вперед, – Лирра не подняла глаз.

– Ты знаешь… – Литрисс порывисто обернулась к жене.

– Я полагаю, что тебе нужно подчиниться. Или остаться.

Волшебница взглянула на меня. Я кивнул Лирре в знак того, что готов к спуску.

– Лирра, Хист нашел старые факелы. Сейчас ребята пытаются их разжечь, – Навс вклинился между нами.

– Отлично. С огнем будет намного лучше.

В этот момент как раз подошел Хист и еще один парень. Они держали по два факела.

– Вот, держите. Пропитка мне неизвестна, но она все еще цела и горит ровно.

– Большего и не требуется. Ждите нас… полдня. Если не вернемся, то уезжайте.

– Мы отправимся на поиски.

– И только зря положишь ребят. Без двух магов ничего не выйдет.

Хист промолчал.

– До встречи! – она отсалютовала отряду факелами. Нас проводили кивками и серьезными лицами.

Меня и Литрисс заключили в кольцо. Лирра распорядилась, чтобы позади шел самый опытный из наемников. Им оказался Хайнл – высокий, широкоплечий воин, в тяжелом доспехе пехоты с широким мечом и щитом.

Факелы несли Лирра, Литрисс, Хайнл и Борни – еще один меченосец. Последний оставшийся наемник – Коржчи – был вооружен луком и парой связок метательных ножей.

Мы спускались все ниже и ниже, но несмотря на это, становилось все светлее. Коридор закручивался под лед по широкой дуге, ветер трепал волосы и язычки пламени на факелах.

Внезапно, Лирра остановилась:

– Слышите?

Мы замерли. Где-то за стеной то возникал, то вновь пропадал какой-то гул. Я не мог понять, что же это такое.

– Пойдем, посмотрим, – предложил Борни.

Мы пошли вперед, ступая с еще большей осторожностью, чем до этого. Литрисс по привычке стала нашептывать заклинание огненного дождя, но сама же себя одернула и замолчала, смущенно взглянув на меня. Я указал ей на ее меч, а сам положил стрелу на тетиву.

Коридор вильнул и мы вышли в большой зал. Здесь было светло и без факелов. Зеленый свет пробивался через толщу льда, служившую потолком. Шум, который мы услышали в коридоре, и которые стал гораздо громче здесь, издавала подземная река, бурным потоком изливающаяся в пропасть под нашими ногами.

Зал представлял собой круглое помещение с каменной площадкой в центре. К ней, от тропинки вел подвесной мост, а под ногами зияла черная пропасть. В центре площадки располагался алтарь. Я убрал стрелу обратно и укрепил за спиной лук. И первым ступил на старый мост.

– Подожди, давай я, – Лирра схватила меня за руку.

– Какая разница? – я посмотрел на нее.

– Без тебя маги лишатся не только главы, но и надежды на возвращение силы. А без меня вы просто пойдете дальше.

– Не говори глупостей! – я вырвал руку, даже излишне грубо, но меня сильно возмутили ее слова. – Без тебя отряд вообще никуда не пойдет! И закончим на этом!

Она серьезно кивнула, хотя конечно же осталась при своем мнении. Как и всегда.

Я прошел по мосту и с облегчением ступил на площадку. Он был старым и таким не надежным, что по нему хотелось не идти, а бежать.

Алтарь представлял собой возвышение, на котором было пять мест для сидения. От них шли небольшие бороздки к углублению в центре. В котором не хватало какого-то предмета. Поперек всего алтаря шла широкая трещина.

Отряд рассредоточился по площадке и молча осматривался.

– Мне кажется, что эта трещина лишняя, – Борни присел и коснулся пальцами острого края излома.

– Похоже, что храм пережил разграбление, – я потер переносицу. – Это место нам не подходит. Придется ехать дальше.

– Хорошо. Тогда не будем тратить время зря. До темноты мы успеем сделать с десяток верст.

– Да, надо убираться. Мне здесь так же не по себе, как и моей кобыле. Нечего испытывать судьбу.

Мы вышли на поверхность гораздо быстрее, чем спускались. Темное и душное дыхание древнего храма подстегивало нас лучше, чем самый опасный противник. Наш отряд расположился чуть поодаль, разведя костер и терпеливо дожидаясь нашего возвращения.

– По коням! Поедем к другому спуску.

– Всю ночь будем скакать? – вскинулся Навс.

– Нет, – Лирра уже была в седле. – Отъедем на сколько получится до темноты и остановимся.

Кто-то закидал костер и он с шипением погас. Люди оседлали своих коней и с легким ворчанием поехали за Лиррой. Я их понимал – у костра было гораздо лучше, чем верхом. Но оставаться у темного входа на всю ночь, никому тоже не хотелось.

– Присаживайтесь. Угощайтесь фруктами. Хотите вина?

Я присел в кресло и с удивлением принял от советника кружку с красной жидкостью. Напротив расположилась Оленсис. Она вежливо отказалась от спиртного и взяла яблоко. Оно было большим и красным. И сладким даже на вид.

Я отпил терпкой жидкости и приготовился к тяжелому разговору. В конце концов, не пить же нас сюда позвали.

– Это хороший букет. Виноград для этого вина, был собран в год коронации Императора на трон свободного Сумолтира…

Не дурно. Я еще никогда в своей жизни не пил вина тридцатилетней выдержки. Я пригубил еще и попридержал дивный напиток на языке.

Оленсис катала в руках яблоко. Ее мысли были более прагматичны:

– Господин советник, зачем мы вам понадобились?

Мужчина посмотрел на нее и сцепил руки под подбородком.

– Вас девушка, просто так не возьмешь… – он улыбнулся. – Я хочу, чтобы вы рассказали мне о том, как вас приняли нувасцы. Начните с того момента, как вы покинули наш лагерь.

Олен взглянула на меня. Я чуть качнул головой, призывая ее к молчанию. Начал говорить сам. Я поведал ему все, кроме того, как нувасцы проводили нас обратно. И про Лирру я ничего не говорил.

– Почему маг решил, что вас стоит отпустить? Как ты считаешь?

– Я не уверен, что знаю истинную причину. Но ему не понравились наши браслеты.

– Он их видел? – советник привстал.

– Да. Еще и спросил, чем мы провинились перед Императором. Он сказал, что уже видел такие.

Мужчина сел и снова сплел пальцы. Нахмурил брови и погрузился в глубокую задумчивость. Я отпил еще из кружки, не собираясь отвлекать его от дум.

– Хорошо. Это мы оставим. Теперь поведайте мне о том, каких воинов вы видели.

– Каких? – я недоуменно посмотрел на него.

– Да. Роды войск, количество, расположение, боеспособность.

Я почесал жесткую бороду. Смотреть по сторонам мне было особо незачем – тогда нас больше волновала собственная судьба, а наказ старика вылетел из головы, Но даже если я скажу об этом, вряд ли он так просто отстанет.

– Солдаты вооружены в основном мечами, доспех так себе, я бы такой не одел, – я скривился. – Дальше… наемники. Вооружены по-разному. Доспех в основном искарский. Серьезные ребята. А больше я никого не видел.

Я пожал плечами. Советник покачал головой.

– Этого мало. Такие сведения доступны любому ребенку.

Я молчал. Сказать мне было нечего, о чем я ему и сообщил.

– Значит, это все? Печально…

Он хлопнул в ладоши и в шатер мгновенно вбежала стража. Я отставил кружку и подобрался.

– Допросите их. Девчонку первую, – он махнул на нас рукой.

– Нет! – я вскочил, роняя кресло. Я прекрасно понимал, что нас сейчас ждет. Пытки.

– Ты хочешь что-то добавить к своим воспоминаниям? – холодный взгляд, насмешливая улыбка.

И я начал врать. Все, что угодно, лишь бы они не трогали Оленсис. Она сжалась в своем кресле и испуганно смотрела на меня.

– Воинов много. Они составляют основную часть армии. Наемников – всего около десяти сотен. Есть лучники и кавалерия. Стрелки одеты в легкие доспехи и луки у них стандартные, но тяжелые. У кавалерии из оружия – легкие доспехи и дрянные мечи. Лагерь организован хуже нашего. Воины плохо слушают командиров, – я сказал им все, кроме того, что было действительно важно. Что за цветочное чудо мы видели?

– Это уже лучше. Вы свободны, – стража вышла. – Теперь я смогу сделать доклад Императору. Вы можете идти. Но будьте готовы к тому, что вас в любой момент могут вызвать для уточнения деталей.

Мы вышли. Мои ноги и руки дрожали. Оленсис взяла меня под локоть и прислонилась. Я обнял ее. Мы отошли на несколько шагов, под пристальным вниманием стражи.

– За… зачем… ты? – она не смогла сформулировать вопрос полностью, но я ее понял.

– Чтобы они тебя не тронули. Я бы этого не пережил.

– Рано или поздно, но кто-то до меня дотронется. Ты не сможешь этого предотвратить. Грядет война.

– Мы будем рядом. Я не знаю причин, по которым нас могли бы разлучить.

– Это смерть. Единственная причина, – она задумчиво остановилась.

– Не говори так, – я развернул ее лицом к себе. – Мы с тобой выживем.

– Ты не можешь этого знать.

– Но я знаю. И еще я знаю, что мы всегда будем вместе. На этом свете и на том. Выходи за меня!

– Что? – она опешила.

– Выходи за меня замуж, – мне было трудно произнести это в первый раз, но во второй я уже почти не волновался. Я хотел услышать ответ.

Оленсис остановилась и заглянула мне в глаза. Я взгляда не отвел. Мне показалось, что я даже перестал дышать, ожидая заветных слов. Наконец, она улыбнулась и опустила глаза:

– Я выйду за тебя.

Страх, переживания и беспокойство о будущем вмиг исчезли. Все в этом мире перестало существовать, кроме меня, ее и наших сомкнувшихся губ.

Мы стояли посреди лагеря и целовались на глазах разбойников и командиров. И плевать нам было на всех них.

– Теперь осталось найти дайна, – эти слова дались мне нелегко.

Она поморщилась.

– А без него нельзя?

– А как же иначе Боги узнают о нашем решении? Если мы не совершим этот ритуал, то не получим защиты, как молодая семья…

– В бою нас защитит только сталь.

– Да. Но еще много дает удача. А ее даруют Боги.

Оленсис промолчала, явно соглашаясь. Я взял ее за руку и пошел направо. Туда, где расположились священнослужители со своей охраной. Но пройти на их территорию нам не дали.

– Стоять! – нас остановил один из воинов храмовой охраны. – Что вы здесь забыли?

– Нам нужен дайн, который согласится обручить нас, – я был серьезен внешне и отчаянно нервничал внутри. Все-таки священнослужители вызывали у меня безотчетный страх.

– Обручить? – охранник опустил оружие. Его брови взметнулись вверх от крайнего удивления.

– Да, – я был серьезен.

– Вы в курсе, что война идет?

– Да. И еще мы в курсе того, что ты не можешь препятствовать священному обряду, – Оленсис сжала кулаки.

Охранник смутился и отступил:

– Я провожу вас к дайну Олтируссу. Он решит, что делать.

– Веди, – я кивнул.

Дайн Олтирусс оказался молодым человеком, едва ли не младше Оленсис. Он внимательно посмотрел на меня.

– Вы понимаете, что военное положение не самое лучшее время для заключения брака?

– Для нас это единственное подходящее время.

– Почему вы так считаете?

– Завтра я могу погибнуть в бою, к чему уже готов. Но мне будет легче знать, что умер я любимым. Женатым на той, что прекраснее всех.

Дайн склонил голову:

– Я согласен с вами. Брак меж двумя любящими сердцами есть наиболее желанное видение для Богов. Я передам вашу волю верховному дайну похода.

– Какое время это займет?

Он помолчал с минуту.

– Подойдите сюда через час.

– Хорошо.

Мы вернулись позже. Нас встретил Олтирисс в компании старшего дайна – Зотиса. Я заскрипел зубами, но уходить было уже поздно.

– Господин дайн, – я поклонился со всей вежливостью, на которую был способен в сложившейся ситуации.

– Кинсорис, Оленсис, – Зотис улыбнулся. – Я рад, что вы смогли найти дорогу в лоно истинной веры.

– Наша вера – в наших сердцах, – Оленсис тряхнула волосами. Эту фразу я частенько слышал от людей, отрицающих не столько веру в Богов, столько шумиху вокруг них. Не саму веру, а ритуалы придуманные смертными.

– Зотис, вы… Помните нас?

– Мои чада уже все взрослые люди. Но я помню каждого. Зачем ты убил кухарку?

– Я не хотел. Это была случайность.

– Надо было покаяться, сын мой.

– Чтобы провести остаток дней в храмовых застенках?

Зотис хмыкнул.

– На все воля Богов, – он сложил руки. – Теперь что касается вашего желания. Я готов представить вас Всевышним только если вы твердо решили связать себя священными узами и согласны пройти последнее испытание любовью.

Испытание. Я что-то слышал о свадебных обрядах, но никогда в них не участвовал. Свадьбы справляли не в храмах, а на специально отведенных для этого площадках, куда приглашали дайнов из ближайшей обители.

– Мы готовы, – сказала Оленсис. Я лишь согласно кивнул, не отрывая от нее счастливого взгляда.

Глава 18

– Армия готова. Последние приготовления проведены, – Ирник сверился со свитком. – Осталось определить местоположение основных сил. Для этого я созвал глав всех подразделений на этот совет.

– Хорошо, – король оглядел капитанов, преисполненных важности от удостоенной им чести. – Огласите предварительные итоги.

– Ваше Величество, согласно плану, центральный фланг займут солдаты и лучники. Здесь их будет основное число. Левый фланг обеспечат часть сил магов и конница. Их задача – максимально продвинуться вглубь вражеской армии.

И основные силы мы определим на правый фланг, где будут сражаться наемники и основные силы магов. Их задача заключается в прорыве вражеского фланга, с последующим наступлением.

Ирник замолчал. Люди тихонько переговаривались между собой.

– Вы ставите на наемных воинов, – король задумчиво погладил карту, разложенную на столе перед ним. – А если не справятся?

– При всем уважении, Ваше Величество, – из-за стола встал крепкий воин в тяжелом красном доспехе. – Наемники всегда выполняют поставленную задачу. И если есть приказ прорвать фланг, значит это будет сделано.

– Я нисколько не сомневаюсь в вашей преданности, но возможно вам будут противостоять рыцари. Основная боевая единица Сумолтира.

– Нам помогут маги.

– А если нет?

– Значит Русоништ примет нас в свое царство. Но, ни один из нас не убоится врага и рука его не дрогнет.

Король кивнул, явно довольный подобной преданностью.

– Ваше Величество! Делегация союзников требует аудиенции! – в шатер ворвался один из охранников.

– Союзники? – Ирник недоуменно приподнялся.

– Делегация…– король встал. – Впусти их.

Солдат ретировался, а на его месте через минуту оказались главы союзных войск.

Первым вошел гунн. Низкорослый, коренастый. Он был темноволос и гладко выбрит. Его раскосые глаза внимательно оглядывали присутствующих.

За ним вошел представитель риатов. Могучий самец, чуть больше полусажени в холке и ярко красного цвета. Он шел как обычно, на всех четырех лапах, слегка выворачивая наружу длинные передние, но в шатре это смотрелось нелепо.

Последней возникла девушка-филора. Как всегда – в зеленом платье и в окружении лепестков огромного цветка.

Двое непримиримых врагов отгородились гунном, и поклонились королю. Махамер учтиво склонил голову, приветствуя их как равных, что очень понравилось воинам:

– Приветствую, друзья! Что привело вас на поле брани?

Посетители переглянулись. Заговорила филора.

– Ми помош хотеть вам величества, – человеческая речь давалась ей с большим трудом.

– Б-р-рыться б-р-рудем с в-р-рагами п-р-ротив д-р-ругих л-р-рюдей, – прорычал риат.

Гунн молчал и только согласно кивал. Махамер оперся руками о стол:

– Грядет война. Жестокая и кровопролитная. Но это не ваша битва. Почему вы хотите помочь?

– Император хотеть убивал ваши. Он приходит на ваш земля. Он бить всех. И гунн, и зверушка, и цветочка, – гунн показал руками на разом поморщившихся риата и филору.

– Скорее всего, так и будет, – Ирник подал голос. – Армия победителя с огнем и мечом пройдет по завоеванной земле. И уничтожит все живое, или загонит в особые зоны. Точно так же, как они распорядились сделать с трошшами – лесными гуннами.

– Император плохо мои братья! – гунну не хватало слов, зато жестикулировал он за троих. – Ты не верить в наш ятаган?

Махамер постучал пальцами по столешнице.

– Что скажешь, генерал?

– От такой помощи не отказываются, Ваше Величество.

Король покивал – не столько словам генерала, сколько своим мыслям.

– Сколько у вас воинов?

– Три душ тысяш.

– П-р-рять т-р-рысяч.

– Два тысяча нас.

– Десять тысяч славных воинов, – Махамер улыбнулся. – И каждый готов умереть ради победы?

– Да, – тут они были единодушны.

– Тогда придется выделить им место в строю. Ирник! Составьте новый план битвы. И распорядитесь, чтобы наши союзники были размещены в соответствующих условиях и с надлежащим комфортом.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

– Располагайтесь господа. Нас ждет долгая беседа.

День 18

Третий спуск нас разочаровал. Мы смогли найти только несколько обломков опорных колонн под слоем снега и льда. Сам вход был намертво завален и так скован морозом, что мы лишь разочарованно потыкали в него мечами, вскочили на лошадей и поехали к нашей последней надежде.

Я ехала за Хистом – он знал, где вход лучше меня. Я старалась в эти края не наведываться. Это была земля насоров и все наемники это знали, и подтянули оружие поближе.

Я сняла из-за спины щит и поставила его перед собой, уперев в луку седла. Он непривычно болтался в руке – ему не хватало Арки. Я так привыкла везти ее подобным образом, что мне уже было не комфортно без нее.

– Маги, мы вторглись на вражескую территорию насоров. Не расслабляться, не ломать строй. В случае нападения, вы замираете в центре отряда. Защищать вас, это наша задача. Вопросы?

– От насоров легче убежать, чем сражаться! Зачем принимать бой? – Литрисс ехала сразу за мной. На ее губах играла улыбка, как и всегда. Даже в тот момент, когда я сломала ей нос при нашей последней встрече. Ее едкие замечания и подтрунивания из-за нашего классового различия, просто выводили меня из себя. Когда ее приняли в школу магов, я ушла к наемникам. Литрисс высмеяла меня перед всеми нашими друзьями, за что я ударила ее и оставила в луже собственной крови. И навсегда вычеркнула сестру из своей жизни. С тех пор я редко улыбалась, каждый раз представляя ее лицо в тот момент, когда мои губы растягивались.

– Верно. Но убегать хорошо на пересеченной местности, там где можно скрыться. На этом проклятом льду мы как на ладони. Тем более, мы не просто куда-то едем, а ищем спуск. Делать это с насорами за спиной – не слишком удобно.

Она кивнула и возражать не стала. Я взглянула на Ростона. Тот переводил взгляд с меня на сестру, и качал головой. Его распирало от любопытства. Но я не собиралась его удовлетворять.

– Жмырк тебя подери, Лирра! – Навс указал вперед. – Эти твари уже здесь.

– Везение кончилось. Оружие к бою! – я выхватила меч. – Сколько их?

– Десятка три, – глазастый Хист тоже выхватил оружие.

Наемники уплотнили строй и снизили скорость.

Насоры тоже нас заметили и рассыпались по местности, в надежде взять нас в кольцо. Мы особо не сопротивлялись, понимая, что это выгоднее всего. Держать круговую оборону гораздо проще в наших условиях.

Маги тоже схватились за оружие, но я на них особо не рассчитывала. В ком была более-менее уверена, так это в Ростоне, неплохо владевшим луком.

Помимо него, оружие дальнего боя было еще у четверых наемников. Коржчи выхватил сначала его. Ножи у него были для более ближней дистанции.

Стрелы посыпались на противника, когда до него осталось около сорока саженей. Били наверняка, но самым точным оказался все же муж. Он выпускал стрелы из-за моего плеча и их полет мне был виден хорошо.

Насоров оказалось больше, чем сказал Хист – около четырех десятков. До наших мечей добежали чуть больше двух.

– Хей! – я не стала дожидаться того момента, как до нас добегут и закидают магическим огнем. Послала коня вперед, а за мной точно так же поступили и другие. Подошедшие вплотную насоры убьют коней, а без них мы никуда не попадем.

Истосковавшиеся по серьезному бою, воины выкашивали противника. Я подскочила сразу к двум девушкам. Жеребец поднялся на задние ноги и чуть развернулся. Я взмахнула мечом, снося голову одному, но второй увернулся и ударил меня огнем. Верный доспех спас жизнь, но из седла я вылетела.

Насор кинулась на меня с коротким мечом. Я поставила блок, не поднимаясь с земли. Перед глазами у меня все плыло – неудачно ударилась головой. Девушка отбила мой клинок и занесла меч для удара. В глазах у меня прояснилось, но уклониться я уже не успевала. Только и смогла, что подставить наруч, прекрасно понимая, что это клинок задержит, но не остановит.

Насор внезапно пошатнулась и упала назад. Я повернула голову и отсалютовала Ростону за удачную стрелу, поднятым мечом. Он кивнул и выпустил последнюю свою вестницу, в насору, за моей спиной.

Навс подъехал ко мне, спрыгнул с коня и подал руку:

– Командир падает первым?

– Да уж, засиделась я в мире и спокойствии.

– Не бойся. Скоро мир кончится, – он улыбнулся.

– Это точно. Где мой конь? – я покрутила головой.

– Здесь, – Литрисс протянула мне повод.

– Спасибо, – я вскочила в седло, – Потери?

Отряд собрался вокруг меня. Тяжело дышавшие кони, люди. Все вокруг было в парках – морозец теперь не так сильно щипал мне лицо.

– Похоже, что все живы, – Хист оглядел ребят.

– Хорошо. Поехали. Долго еще?

– Нет, скоро уже должен показаться, – Хист махнул рукой вперед.

– Ладно. Посмотрим.

Но пришлось проскакать еще несколько часов, прежде чем мы увидели долгожданную цель. Были уже сумерки.

Мы чуть притормозили, дабы не загнать совсем лошадей.

– Ну, наконец-то, – Ростон отчетливо вздохнул. – Теперь уже займемся чем-то полезным.

– Да. Если храм цел, – я не разделяла его оптимизма. – А иначе придется откапывать предыдущий.

– Интересно, кто это будет делать? – Хист ухмыльнулся.

– Маги, конечно, – я была невозмутима. – А вдруг бой? Кто его примет?

– Что? – возопило за мной сразу несколько колдунов. Я усмехнулась, не поворачивая головы. На полном серьезе – я бы лично заложила свой доспех, чтобы увидеть мага, машущего киркой или лопатой. Особенно если это будет Ростон или Лит.

– Насоры! – Навс показал куда-то вправо.

– Опять? – я приподнялась в седле. – Придется бежать. Хей!

Я пнула коня, посылая его с места в галоп. Отряд последовал за мной. Насоров было в этот раз слишком много. Около двух сотен лавинообразно возникало из снежной пелены. С таким количеством противника, нашему отряду не справиться, это было ясно всем.

Мы гнали лошадей, торопясь к спуску, где держать оборону было гораздо удобнее. Пока маги будут заняты своим обрядом, наемники смогут встать плечом к плечу в нешироком коридоре в несколько рядов. Такую защиту просто так, с нахрапа не возьмешь.

– Не успеем! – Хист прижался к холке своего коня, пытаясь максимально уменьшить сопротивление воздуха и помочь своему битюгу держать скорость наравне со всеми.

– Должны, – Навс то и дело оглядывался на преследующих.

Я назад не смотрела. Впереди, в десятке саженей маячил спуск, к которому я подгоняла своего жеребца.

– Маги, внутрь! – Хист рванул повод своего коня вправо, я – влево. Наемники пропустили колдунов внутрь, залетевших в тоннель на полном скаку. Воины развернули лошадей и заехали следом.

– С коней! Живее, живее! – я спрыгнула и обнажила меч. – Ростон, заберите их и уходите!

– Давай повод, – Ростон затормозил кобылу. – Быстрее, маги, хватайте коней, поехали!

Мы выстроились в два ряда. Впереди я, Хист, Навс и Борни. Во втором ряду расположились Киржч, Сонки, Ромни и Тринв – лучники. Остальные – в двух последних рядах – если убьют нас, они смогут выиграть для магов еще немного времени.

Первый ряд упал на колени, второй вложил собранные после прошлого обстрела стрелы на тетивы.

В этот раз страшное дыхание подземного храма заметили не мы, взмыленные и испуганные превосходящими силами противника, а сам противник.

Насоры внезапно остановились, за три сажени от нас – как раз в тот момент, когда я хотела было скомандовать стрелять. Они рычали и что-то кричали нам на своем языке, но не подходили. Спуск пугал их точно так же, как и нас самих, но мы все же смогли в него войти, и даже загнать туда лошадей. А они не смогли.

– Ага, испугались! – Навс встал и вложил меч в ножны.

– Может, решатся еще? – Хист тоже поднялся.

– Что их так сильно испугало? – мне было не до шуток.

– Сейчас узнаем. Отходим внутрь, – Хист не решился отвернуться от насоров и шел вперед спиной, пока проход не скрылся за поворотом.

Этот тоннель был светлее, так что факелы, прихваченные с собой, были совсем не нужны. Но, в отличие от предыдущего, этот спуск был длиннее. Мы нагнали магов только через пятнадцать минут. Наши лошади были слева – в небольшом ответвлении, а маги справа – у навесного моста.

– И чего вы замерли? – я протолкалась к Ростону.

– Вы уже всех убили?

– Нет. Они чего-то испугались.

– Я догадываюсь чего, – он перевел взгляд на зал.

Я тоже оглядела помещение. Оно было немного другим. Здесь был все тот же алтарь, тот же мост, тот же зеленоватый свет с потолка. Только водопадов стало больше – целых восемь. По два потока воды, обхватывающие каждую руку четырех статуй.

Это были громадные каменные люди, поддерживающие потолок. Стекающая вода полностью заполняла пропасть под ногами, скрывая ее глубину от наших взоров.

– Интересно, куда ушли статуи из того храма? – мой вопрос породил почти звенящую тишину.

– Надеюсь, что они ушли не в буквальном смысле, – Ростон почесал переносицу. – В любом случае, надо поторапливаться. Вдруг, насоры предупреждают? Пошли.

– Погоди, – я остановила его. Здесь все было по-другому, и мне это внушало опасение.

– Ребята, – я обернулась к воинам. – Девять вперед, рассредоточиться по площадке. Остальные здесь, на случай появления насоров.

Я пошла замыкающей по мосту – за мной потянулись маги. Мост раскачивался и скрипел, но оказался все еще крепким.

Воины заняли свои позиции, а колдуны замерли перед алтарем. Внезапно, Литрисс вскрикнула, привлекая всеобщее внимание. Я обернулась и увидела, что один из магов схватил сзади сестру и приставил к ее горлу нож. Все замерли.

– Отдавай мне артефакт, Ростон.

– Ты забываешься, Прини, – муж был растерян. – Что ты делаешь?

– Я продолжаю дело своего господина, истинного архимага Нувасиии, – Ту-томиса-Арнаутского!

– У него были далеко идущие планы, насчет магов страны, не так ли?

– Его планы совпадали и императорскими. Маги готовы были пожертвовать своей силой ради общей цели.

Судя по выражению лиц остальных колдунов – они явно не разделяли его уверенности.

– Я в этом не уверен…

– Я не спрашивал твоего мнения! Дай мне артефакт! – Литрисс вскрикнула от того, что нож чуть сильнее надавил на ее горло.

– Не отдавай, Ростон, – муж уже был готов отдать реликвию психопату, когда его остановил мой голос. Все, включая Прини, повернули головы ко мне.

– Какого жмырка, ты тут голос подаешь? Я убью твою сестру и рука моя не дрогнет!

– Убивай, – я была спокойна, несмотря на расширившиеся глаза Литрисс. – Она не нужна нам. Нужна только ее кровь.

Я тянула время, зная что маг обречен. Киржч слева ждал удобного момента, крутя в руке нож, невидимый колдуном.

– Да, неужели? – он оскалился. – Грязная наемница будет рассказывать нам о том, как проходит обряд!

– Я знаю поболее тебя, – я начинала злиться, но была внешне совершенно спокойна.

– Так научи нас, как… – он сделал ошибку, оторвав нож от горла Литрисс, отчего вдруг забулькал кровью и упал в воду. Она на пару секунд окрасилась в красный, но сразу же вернула свой цвет, из-за быстрого течения. Что стало с телом мага, мы не видели. Он не всплыл.

Литрисс коснулась шеи, убедилась, что крови на ней совсем немного, вдруг кинулась на меня с кулаками.

– Убить? Меня? Вот как ты ко мне относишься?

– Да, – я была спокойна. – Точно так же, как и ты ко мне.

– Перестань, Литрисс, – Ростон подошел к ней и взял за плечи. – Лирра спасла тебе жизнь. Какая разница, что она при этом говорила приспешнику Тутома?

Она взглянула на меня, на него и снова на меня.

– Ты могла говорить, что угодно, но почему?

– Я ненавижу колдунов.

– Я твоя сестра!

– Это ничего не меняет. Никогда не меняло.

– Да если бы у меня была сила, то я…

– Отлично, – я хмыкнула. – У меня свидание с магистром… как там его?

– Горст, – подсказал Ростон. – Перестань Лирра.

– Да, Горст. После встречи с ним, можем встретиться с тобой.

– Самонадеянно, Лирра, – Навс вклинился между нами. – Перестаньте ссориться. Эту силу еще нужно вернуть. Господин архимаг, займитесь делом.

– Да, ты прав, – Ростон развернул Литрисс к себе лицом, – Сядешь рядом со мной.

– Хорошо, архимаг.

– Рассредоточьтесь, – я разрешила Навсу командовать. Сама я была не в состоянии. В горле першило, а перед глазами стояла какая-то пелена. – Киржч! Хочешь и сам искупаться? Что ты там забыл на краю? Борни, если ты перережешь перило моста, завяжем вместо него тебя!

Ребята отвлеклись от своих занятий и замахали руками на Навса, мол все, прекратили. Я отошла к краю платформы и встала напротив статуи, разглядывая крупное, странное лицо.

Статуя изображала мужчину, лет сорока, с острым, неприятным лицом. Без бороды и с полуулыбкой на сомкнутых губах. Глаза открыты и смотрят на площадку. Лысая голова, обнаженный мускулистый торс. Все статуи были похожи друг на друга, как капли воды, которая стекала по их рукам.

Маги начали читать заклинание. Согласно обряду, артефакт установили в центре алтаря, а люди расселись вокруг. Ростон попросил у Киржча нож, и теперь маги по очереди полосовали себе левые ладони острым лезвием. Крови требовалось много – тут одним пальцем не обойдешься.

Красная жидкость текла в центр алтаря и напитывала артефакт. Тот тускло светился, но пока не отзывался на мольбы магов. Я отвернулась и вновь поглядела на статую. Что-то изменилось. Она стояла на том же месте, в той же позе, но… широко улыбалась! И смотрела прямо на меня. Я замерла.

Каменный великан медленно поводил головой туда-сюда, отрывая ее от стены. Затем настала очередь руки, второй, а после и торса. И тут я поняла, что нужно что-то делать. Для начала предупредить остальных.

– Ребята! – на большее меня не хватило, но этого оказалось достаточно, чтобы все обратили внимание. Кроме магов. Их речитатив не должен быть прерван, или артефакт будет уничтожен и все труды пойдут насмарку. Когда Ростон сказал мне об этом, я пообещала ему, что все колдуны будут под защитой, несмотря ни на что. Теперь я в этом была уже не так уверена.

Послышались предупреждающие крики – все статуи отрывались от стен, неотрывно следя за нами.

– Оружие к бою! – я плохо представляла себе, как следует бороться с подобным противником, но стоять и просто смотреть, было тем более глупо.

– Хист! Сюда! – Навс подбежал к мосту. – Вы нужны здесь!

Ребята похватали оружие и ринулись к нам на помощь. Статуи уже ожили и спрыгнули на помост. Он дрогнул под нашими ногами.

– Лирра, что будем делать? – Навс подбежал ко мне. – Как с ними бороться?

– Не знаю… я… Берегись! – мы отпрыгнули в разные стороны, а огромная рука загребла пустоту. Теперь, когда статуи стояли на площадке, можно было прикинуть их рост – около двух саженей. У них не было оружия, но и без него они были опасны. Удар рукой одной из статуй только что отправил Римси в полет в бездну. Его крик эхом разнесся по залу.

Я вскочила на ноги.

– Держать строй! Отвлечь тварей от магов!

Как бороться с камнем, мы не представляли. Лучники выстрелили, но стрелы отскочили. Ножи Нарижча тоже не нанесли урона – лишь высекли искры, как будто статуи были сделаны их гранита.

Мы закружили по залу, пытаясь оградить колдунов от смертельных ударов. Получалось неплохо, пока хватало бойцов. Но, то и дело слышались крики боли, и кто-то отправлялся в полет, а кто-то оставался лежать на площадке.

– Нам не справиться! – Навс ударил великана по ноге, но меч его отскочил. Статуя обернулась к нему, готовя руку для удара. – Им бы поторопиться.

– Без нас разберутся! – я ударила великана по поднявшейся было руке. – Отвлекаем их! Не стойте на месте! Наша задача не убить их.

Статуи нас определенно не понимали, иначе бы они не продолжали гоняться за нами. Воины разобрались в том, что нужно делать и потери прекратились.

Мы «кусали» великанов, словно сурхаки крупную добычу – выматывая и не нанося никакого урона. Все это сопровождалось монотонным многоголосым чтением заклинаний.

Внезапно, Хист закричал, а затем послышался жуткий хруст. Я повернула голову – великан уже откинул его в сторону. Со сломанным позвоночником.

– Соберитесь! – Навс был дружен с Хистом и голос его дрогнул. – Мы справимся!

Я перекатилась под рукой великана и ударила его щитом по спине – мечом я старалась не пользоваться, дабы не оставить на нем зазубрин.

Статуя развернулась в мою сторону, но меня там уже не было. Я вновь ударила ее со спины и отскочила назад. На мое место встал Борни. Я начала уставать.

Наемник был тут же сбит с ног. Я замешкалась и была схвачена могучей рукой.

– А-а-а! Жмырк тебя дери! – я силилась вырваться, но меня держали крепко. Вторая рука схватила за ноги, доспех сдавил тело.

Ребята снизу пытались мне помочь, но у них ничего не получалось. Меч выпал из моей руки. Щит смялся и упал в воду. Все. Мне конец.

Великан улыбнулся и начал растягивать меня, как и Хиста. Позвонки затрещали, а я закричала от боли…

Внезапно, зал наполнился ярким светом. Статуя отпустила меня и я упала спиной на площадку. Великаны закрыли лица руками и отошли на шаг назад. Новая вспышка заставила их еще отодвинуться. В наступившей тишине, без звона оружия и криков людей, громко и отчетливо прозвучал голос Ростона:

– Hhastint issin! Hhastint issin!

В его руках так ярко сиял артефакт, что на него было больно смотреть. Великаны спрыгнули с площадки и зацепились за стены.

– Hhastint issin! – повторил муж и повелительно взмахнул рукой. Когда я снова посмотрела на статуи, они стояли на том же месте, что и до нашего прихода. И в наступившей тишине прозвучал усталый голос Навса:

– Жмырк вас подери, колдуны! Да сколько можно ваши головы защищать?

Я откинула голову назад, коснувшись затылком пола, и рассмеялась. Напряжение боя сказалось на всех – смех вокруг стоял скорее нервный. Даже маги присоединились к всеобщему «веселью». Когда мы выдохлись, ко мне подошел Ростон.

– Вставай, храбрая воительница, не время отдыхать! – он протянул мне руку.

– Отнеси меня к жеребцу, будь добр… – я притворилась умирающей.

– Не симулируй. Нас еще ждут сумолтирцы.

Я хмыкнула и встала.

– Я представляю их рожи, когда они увидят, что сила к вам вернулась. Она ведь вернулась?

– В полном объеме, – он улыбнулся. – Сумолтирцы будут очень удивлены. Похоже, что Император планировал будущий бой, с учетом нашего бессилия.

– Теперь мы немного повысим наши шансы на выживание. Навс! Потери?

– Девять убиты, трое ранены.

– Проклятие…

– Надо уходить, – воин подошел к нам. – Господин архимаг, мы можем рассчитывать на вашу помощь?

– Против насоров? – муж провел рукой по волосам. – Думаешь, они не ушли?

– Твари упорны. Нельзя исключать возможность засады.

– Или они просто ждут нас у входа и едят жареное мясо, – я бегло осмотрела свой доспех. Юбка была погнута в двух местах, и правый наплечник потерял свою форму. Щита больше не было, но зато меч валялся рядом.

– Сейчас узнаем, – муж спрятал артефакт в сумку, и первый пошел на мост.

– Выдвигаемся! Помочь раненным! Всех свободных лошадей с собой.

Я пошла последней, проверяя, не забыли ли мы чего. Все лишнее оружие было собрано. Тела мы оставили там, где они лежали – те, что не были сброшены в пропасть великанами. Мертвые не обидятся на живых – если выживем, то вернемся и совершим погребальный обряд, как и положено. Так было заведено еще нашими далекими предками.

Выезжали мы из тоннеля верхом – потолок был высокий на всем его протяжении, что позволяло не пригибаться.

– Берем разгон! Построение прежнее! – я решила, что если нас ждут, то проще всего будет врезаться в них на полном скаку.

Мы выскочили наружу и не сбавляя хода, поскакали вперед. У входа насоров не было, но не успели мы расслабиться, как они появились из-за спины и стали преследовать.

Маги начали читать заклинания прямо на ходу, а мы прикрывали их от магического огня щитами и собственными доспехами.

Насоры хорошо держали наш темп, но на точности это отразилось существенно.

Через несколько секунд девушек накрыла магия. Колдуны продемонстрировали нам все разнообразие боевых заклинаний. Проще говоря, полное отсутствие дисциплины и слаженности действий.

Ростон использовал любимую молнию. Литрисс полила противника огнем. Остальные тоже не отстали – кто вызвал лед, кто огонь…

– Ростон, дай нам щит!

– Сейчас, – он не стал хлопать себя по лбу за забывчивость, а сразу приступил к чтению заклинания.

Насоров выкосило хорошо. Из двух сотен, нас осталось преследовать около полутора. Постепенно они начинали нас обгонять и зажимать в клещи.

Щит засветился вокруг нас. Я кинула свой, подобранный у одного из убитых, за спину, и дернула лук с седла Ростона. Стреляла я так себе, но тут и при желании не промахнешься. Стрел у него было не много – всего пять.

Я прицелилась и спустила тетиву – насор упала. Следующая стрела сняла еще одну.

Наемники тоже начали стрелять, помогая магам. В итоге, когда нас все же зажали, насоров осталось чуть меньше восьми десятков.

– Держать строй! – я махала мечом на гарцующем жеребце. – Ростон, держи щит!

– Литрисс, обеспечь воинов защитой! Мне некогда!

– Сейчас, – сестра поколдовала, и упавшая было магическая преграда, засиял снова.

Насоры перестали забрасывать нас бесполезным огнем и перешли на короткие клинки. Воины свешивались с седел то вправо, то влево и косили неумелых в ближнем бою бойцов, словно сочную летнюю траву.

Меня окружили с десяток девушек. Я вошла во вкус, но поворачиваться не успевала – меня стащили на снег и попытались тут же заколоть. Но не тут-то было. Искарский доспех стоил своих денег – клинки не причинили мне никакого вреда. Я перекатилась и полоснула мечом по ногам самых ретивых. Насоры отпрянули, а я вскочила и завертела мечом.

Выпад, вскрик, выпад, промах, блок. Выпад, блок, контрудар, вскрик… Снег вокруг меня стал скользким от синей крови.

Я упала и загремела на лед. Две оставшиеся насоры кинулись на меня. Одна прыгнула сверху, метя клинком в лицо. Я вскинула меч, блокируя ее удар. Вторая в это время ударила меня по запястью, как раз в том месте, где заканчивалась перчатка. Я вскрикнула и выронила оружие. Следующий удар был опять в лицо – первая насора снова замахнулась.

Внезапно, их охватила молния. Они закричали и закорчились, словно в каком-то модном придворном танце. Разряд прошел и через меня – тело начало неконтролируемо дергаться, так что я даже закричать не смогла от боли. В глазах потемнело, но в тоже время я все видела и слышала. Просто все, что происходило вокруг не достигало моего сознания. Мне стало сначала трудно, а потом и просто невыносимо дышать. Легкие сокращались вместе с телом и воздух перестал поступать. Когда я уже начала терять сознание, все закончилось. Я вдруг поняла, что мои противники мертвы, я лежу рядом с ними, а бой закончен.

Около меня лежало два обугленных тела, а у меня были лишь ожог на руке, да небольшая красная полоса – ранение от короткого клинка. Тело больше не болело, но вставать совсем не хотелось.

Отряд собирал испуганных лошадей, выпущенные стрелы и прочее снаряжение. Наемников осталось всего пятеро, не считая меня: Навс, Борни, Денс, Лекс и Митор. Маги потеряли одного убитым.

– В последнее время, ты слишком много лежишь на земле, – Ростон подал мне руку.

– Уйди, мерзкий колдун! – я ударила его по руке, хоть мне и далось это с трудом. Рана была неглубокая, но болезненная.

– Вот еще новости! За что ты так со мной? – он явно обиделся. Но мне было хуже.

– Будешь знать, как своих молнией бить. Ты чуть не убил меня!

– Я спас тебе жизнь! – он надулся.

– Да лучше бы я умерла… ох… – я еле-еле встала, опираясь на свой клинок.

– И так ты мне говоришь спасибо? – он задохнулся от возмущения.

– А что ты хочешь от меня услышать? Мне больно. Если так ты спас мне жизнь, то лучше бы этого не делал! – мне было еще и обидно.

– Ах, вот как? – его тон стал ледяным. – Ты думаешь только о себе, Лирра. А что сказала бы Аркани, если бы я дал им убить тебя?

– Да я теперь не смогу повернуться к тебе спиной – каждый раз буду ожидать удара молнии! – я была возмущена до предела и уже практически кричала.

– Благодарность, Лирра, выражается совсем не так… – он взбесился не на шутку, несмотря на то, что голос его был ровным и тихим, а эмоции на лице совершенно нейтральные. Но это не могло обмануть меня. Я смотрела на руки, а не на лицо. Кулаки сжимались и разжимались. Пальцы были белыми. По моей спине пробежал холодок.

Из-за плеча Ростона появилась Литрисс и обеспокоенно посмотрела на нас. Я прикрыла глаза, успокаиваясь:

– Прости, Рост. Конечно же, ты спас мне жизнь. Но больше не делай этот так.

Он подошел и обнял меня, мгновенно остыв:

– Хорошо. В конце концов, у меня еще остались лед и огонь.

Мне захотелось ударить его, но больной руки для этого было жалко, а здоровая опиралась на меч. Ладно, пусть живет.

Решено было разбить лагерь чуть далее – в версте от места сражения.

Темень не давала нам сориентироваться, в какую сторону ехать. От того и заплутать не долго.

Огонь мы разжигать не стали. От части, из-за того, что так нас легче найти насорам, от части, из-за того, что мы просто устали. День выдался тяжелым и богатым на впечатления. Лишь коснувшись головой одеяла, я сразу же уснула, несмотря на холод и ветер. Похоже, что мы стали привыкать к землям Султаната.

Я проснулся поздним утром. Костер уже догорел – некому было за ним присмотреть. С недавних пор нас с Оленсис освободили от работы, так что мы отсыпались про запас. Но сегодня, на стоянке я был один.

Я точно помнил, что засыпали мы вместе. Обнявшись, как и всегда. Одеяло еще хранило ее запах, но вот самой Оленсис нигде не было. Я убрал лежак и пошел по направлению к толпе, которая собралась у леса – там, где раньше велись работы. Деревьев мы срубили много – мне пришлось довольно долго идти. Хорошо хоть снег был утоптан множеством ног.

– Эй ребята! Никто Оленсис не видел? Рыжая такая… – я не был уверен, что стоило их спрашивать. Тут были в основном воины, маги и только небольшая часть разбойников. Все, как будто чего-то ждали, но стоило мне подойти ближе, как толпа расступилась, пропуская меня вперед. Там стояли дайны. Я подошел к ним и Зотис выступил навстречу.

– Страшное известие, сын мой! Твоя невеста похищена! – громогласно произнес он.

Удивительно, как в его старческом теле могло поместиться столько звука.

– Что? – я еще не понимал отчего все вокруг улыбаются и глазеют на меня. Да и почему тут так много народу? Обычно воины заняты тренировками, а разбойники работой. И им некогда вот так просто стоять.

Зотис обнял меня в отеческом жесте. Я ненавидел его с детства, так что это мне совсем не пришлось по вкусу. Хорошо хоть что было чем занять руки.

– Она похищена! Но не время горевать. Мы поможем тебе в поисках. Милостью десяти, ты готов пройти этот путь?

И тут я все понял. И тоже заулыбался. Никто ее не похищал. Это был свадебный обряд. Каждый раз дайны, прежде чем соединить узами брака два любящих сердца, «похищали» одного из влюбленных, а второму предлагали пройти по «Пути Десяти». Как я мог забыть об этом?

Это был особый ритуал из нескольких не сложных заданий. Выполнение их посвящалось конкретному Богу и в конце, на основании действий испытуемого, они возвещали свою волю. Угоден или нет им этот союз. В этот раз пройти путь уготовано было мне. Посмотрим, что они мне приготовили.

– Я готов!

– Он согласен! – дайн вознес руки. – Боги, ваш верный раб, дайн Зотис призывает вас взглянуть на этот морозный клочок земли и обратить свое внимание на смелого юношу, стоящего перед Вашими очами. Да начнется испытание!

Он бросил что-то мне под ноги и перед глазами поплыл густой едкий дым. Я прикрыл их руками, чтобы не так жгло. Когда он растаял, я увидел что передо мной остался лишь один дайн. То ли от внимания Богов, то ли – толпы, которая никуда не делась, а как будто и увеличилась мне стало не по себе.

– Сын мой, Кинсорис. Я дайн Бога Дралиса и я могу помочь тебе. У меня есть информация о том, как легче всего пройти испытание. Ты желаешь купить ее?

Он хитро улыбнулся. Я хмыкнул. Дралис – покровитель торговцев, ничего никогда не делал бесплатно. К тому же привыкли и его служители. В свое время его статуя спасла нас с Оленсис – за ней находилась та тайная каморка и я этого не забыл.

– Желаю, – я подкинул в руке увесистый кошель.

– Откуда у тебя деньги, сын мой?

– Я стащил их у дайна Зотиса, – я выдержал паузу. – Во славу Гонсора, конечно же.

Толпа засмеялась и захлопала. Я уверен, никто из них не заметил, как я украл кошелек, но всем это понравилось. За столько лет я еще не растерял хватки – я собой гордился.

– Бог Гонсор примет решение на твой счет, – дайн протянул руку и я отдал ему деньги. – Бог Дралис открыл мне секрет твоего пути. Тебе нужно помочь моим братьям по вере и показать Десяти смелость, решительность и находчивость. Тебе направо, сын мой.

Я посмотрел туда. Там, за головами любопытных, я разглядел еще одну фигуру служителя.

– Спасибо, – я кивнул дайну и повернул в указанную сторону. Толпа расступилась передо мной, но сомкнулась сзади.

– Ох, сын мой! Помоги мне, во славу Бога Нравуса! – запричитал седовласый служитель.

– Что сделать для тебя? – дайн и впрямь выглядел несчастным.

– У меня похитили сумку с травами, и я не могу помочь страждущим. Будь добр, добудь для меня шишку.

– Шишку?

– Да, – он указал себе за спину. – Только мне нужна не просто шишка, а самый лучший плод.

– И где же я его достану? – мне это уже не нравилось.

– На самой верхушке дерева. Ты поможешь мне?

А, жмырк! Похоже, что Зотису, который устроил все это представление, кто-то рассказал о том, что я был пиратом. Но сравнить сосну с мачтой, мог только человек, который обладает изящным чувством юмора. Похоже, что мое отношение к старику начинает меняться.

– Помогу, – я махнул рукой. Гулять, так гулять! Это даже будет интересно.

Толпа расступилась, и я подошел к ближайшему дереву. Верхушка его терялась где-то высоко в небе – слепящее солнце не давало ее разглядеть. А рядом было небольшая сосенка, с меня ростом. Под громкий хохот толпы, я обошел вокруг нее, тщательно выискивая шишки.

И как ни странно, нашел. У дайна глаза на лоб полезли, когда я сорвал ее и покрутил в пальцах. Подумав, что шутка затянулась, я размахнулся и выкинул ее в толпу. Завязалась потасовка за право обладания ею, но победителя я уже не видел. Поплевал на ладони и высоко подпрыгнул.

Лезть было даже удобно. До середины. Дальше ветки пошли тоньше, и отчаянно прогибались под моим весом. В итоге я остановился, не дойдя до вершины пару локтей. Ветер трепал мне волосы. Я продрог до костей за несколько секунд и пожалел о том, что не догадался захватить с собой еще одну куртку.

Сосна раскачивалась, а я пытался дотянуться до примеченной шишки, что было весьма трудно. В итоге мне пришлось подпрыгнуть и ухватиться за нее правой рукой. Вниз мы летели наперегонки – я, сломанные ветки и мой крик.

Затормозить удалось лишь в полусажени от земли. Я больно ударился животом о толстенный сук – последний над землей. Только спустя пару минут, пока я ловил ртом воздух, я увидел что снизу. Ребята реально пытались меня поймать. Я качнулся назад и упал на толпу.

Пока меня несли обратно к дайну, то успели изрядно намять бока – так сильно толпа радовалась моему спасению. Меня поставили на землю перед служителем и расступились.

Тот спокойно смотрел на меня:

– Вот, – я высоко поднял шишку над головой. Воины взревели. Послышались крики: «Молодец!».

– Спасибо тебе, сын мой. Бог Нравус проследит за твоим дальнейшим путем. Но он не может помочь тебе с ответом на твой вопрос. Дайн Фашнора знает больше меня. Возьми, это пригодится тебе в дальнейшем.

Вместо шишки он дал мне кольцо. Серебряное и изящное. Для женской руки. Я сжал его в кулаке. Я прожил в храме почти восемь лет, но ни разу не слышал о том, что церемонию и дары Богов для обряда, молодожены получали бесплатно. Неужели, Зотис расстарался?

– Спасибо, – я кивнул ему и пошел дальше. Живот болел, но ходьбе это не мешало. Просто синяк. Фашнор был Богом мира и плодородия. Даже не знаю, что меня могло бы ждать дальше…

Служитель встретил меня приветливо, улыбаясь:

– Здравствуй, сын мой. Я дайн Бога Фашнора. Я вижу, что ты ищешь свою невесту. Я могу тебе помочь.

– Что ты хочешь взамен? – я уже предчувствовал некий подвох. Дайны никогда не улыбаются тебе просто так.

– Ничего особенного. Мне не нужно от тебя денег или покорения вершин. Я хочу испытать твое сердце.

– Измерить, за сколько я пробегу сотню саженей? – воины засмеялись. Издалека послышалось: «За девкой!».

– Нет! Я хочу, чтобы ты простил врага своего.

Наступила тишина. И пока я пытался сообразить, шутит ли он или говорит серьезно, я увидел, как воины начали расступаться.

Из толпы, позади дайна вышел Дормус. Я собрался для прыжка.

– Верный сын Богов, Дормус, попросил меня помочь ему достучаться до твоего сердца.

– Я сейчас до его печени достучусь!

«Врежь ему!», «Давай, не тушуйся!».

– Выбор за тобой, сын мой, – дайн не стал меня уговаривать поступить благородно. Мало того, даже в сторону отошел, дабы не мешать.

Я зарычал, намериваясь впустить предателю кровь, но тем не менее, не двинулся с места. Что-то меня удержало.

Я призадумался. С одной стороны – после драки, мне вряд ли разрешат продолжить испытание и никакой свадьбы не будет. Без благословения Богов семью не создашь. И как бы мне не хотелось разбить это нагло ухмыляющееся лицо, я себя сдержал.

Что даст мне победа над Дормусом? Опустим вариант, в котором я лежу на земле и хнычу от боли, как девчонка, и поговорим серьезно. Победа даст мне удовлетворение. Одно только представление его окровавленной рожи заставляет меня облизываться, как кот, нашедший жбан со сметаной. А уж увидеть это все воочию…

Но если подумать и взглянуть с другой стороны, то ничего хорошего я в итоге не получу. Когда Верховный дайн будет решать достоин ли я руки Оленсис или нет, то будет учитываться голос каждого служителя. Если чаша весов качнется не в мою сторону, то попробовать пройти новое испытание, я смогу только через год. Как и жениться. А этого года у нас может и не быть.

А! жмырк с ним, с Дормусом! Чтоб ему пусто было! И нашел же момент…

– Ты ошибся дайн, – мой голос был сначала хриплым, но быстро вернул себе твердость. – Этот человек мне не враг.

Дормус вскинул голову, не веря своим ушам. Затем улыбнулся. Низко и ехидно.

– Это мерзкий предатель и не мне его судить, а Богам. В моем сердце нет зла на него.

Улыбка потухла, а вместо нее появился оскал. Дормус бросился на меня с ревом. Но не добежал. Посох дайна заставил его растянуться на снегу.

– Бог Фашнор видит чистоту в твоем сердце, – служитель смотрел только на меня. – Но он не может помочь тебе с ответом на твой вопрос. Дайн Рубитош знает больше меня. Возьми, это пригодится в дальнейшем.

Он отдал мне пояс. Я затянул его поверх штанов, стараясь ничему не удивляться. Зачем он мне нужен, я не вполне понимал, но не стал отказываться от хорошей вещи.

– Спасибо, – и пошел дальше. Богиня Рубитош покровительствовала лекарям и врачевателям всех мастей. Богиня здоровья. И главная, после Протоса в ряду остальных. Богиня Зотиса. Богиня двух голодных ребят – Кинсориса и Винтори.

Встретил меня сам старик. Он стоял, опираясь на свой посох возле небольшого столика. На нем было десять пузырьков с жидкостями разных цветов.

– Здравствуй, сын мой. Готов ли ты пройти мое испытание во славу Богини Рубитош?

– Да. Только если статую натирать не придется, – я улыбнулся.

Зотис засмеялся. Похоже, что ему тоже запомнился тот случай. Люди не поняли, но на них наша шутка и не была рассчитана.

– Нет. Я предлагаю тебе увеличить свою силу и выносливость. Но выбрать флакон ты должен сам. Слушай внимательно:

«Я дарую тебе жизнь. Я близок к желтому, но далек от черного. Слева от меня зеленый, а смерть по другую сторону».

Я посмотрел на флаконы. Они стояли в следующем порядке:

Прозрачный, зеленый, красный, красный, желтый, черный, прозрачный, зеленый, красный, желтый.

Зотис предлагал мне задачу на логику. Честно признаюсь, лучше бы мне дали самому смешать какой-нибудь настой. Вместо этого мне предоставили возможность поломать голову – единственное место, не страдавшее до недавнего времени.

– Потрогать можно?

– Флакон, которого ты коснешься, является твоим выбором.

– Понятно, – я огорчился. – А можно еще раз подсказку?

Он повторил.

Теперь, внимательно осмотрев, стоящие передо мной флаконы, я понял, что мое зелье находится именно в красном. Но их было три. «Я близок к желтому». И слева и справа, желтые флаконы. Оба – соседние к тем, что я выбрал. «… но далек от черного». В этом тоже было мало полезного, ибо черный был шестым слева, практически равноудаленным от всех красных.

«Слева от меня зеленый». Это было верно для двух из трех флаконов. Теперь можно было мысленно вычеркнуть красный, стоящий четвертым. Он не подходил под описание.

«А смерть по другую сторону». Слева от красного, тоже был красный, который я отмел. Справа – желтый. Это была последняя подсказка и я крепко задумался.

На первый взгляд, она не давала мне ничего. Смертью мог быть и красный и желтый. Но если я выберу один из двух, что я получу? Что, кроме силы содержащейся во флаконах. Я не знал.

«Смерть по другую сторону». Желтый, красный… желтый… но ведь желтый уже упоминался! Как я мог забыть? «Я близок к желтому». Два раза намекнули на один и тот же сосуд? Я сомневаюсь. А, была не была!

Дальше думать мне уже наскучило, и я потянулся за красным флаконом. Третьим слева. Взял его, отвернул крышку и в два глотка осушил. А затем посмотрел на Зотиса, ожидая реакции дайна, и организма одновременно.

– Ты сделал правильный выбор, – толпа вместе со мной выдохнула. – Богиня Рубитош будет следить за твоим испытанием. Но помочь тебе, она не может. Дайн Дарилы знает больше меня, иди к нему. А пока возьми вот это.

Он протянул мне простой, но изящный браслет. Чтобы не нести его в руках я защелкнул его на своем поясе.

– Спасибо, – я махнул рукой старику и пошел дальше.

Дарила – покровительница всех животных. Самая любимая Богиня всех крестьян – при всевозможных болезнях скота или массовом падеже, люди шли на поклон к ней.

Ее дайн была девушкой, чуть старше двадцати лет. Весьма симпатичной.

– Здравствуй, Кинсорис! Я дайн Богини Дарилы. И я прошу тебя помочь мне.

– Что сделать для тебя, прекрасная дайн?

Воины одобрительно загудели, девушка зарделась.

– Дай ответ на один вопрос. Но только помни, отвечать тебе предстоит под бдительным оком самой Богини, которая знает все твои помыслы и чувства. Ты готов?

Я уже достаточно прошел испытаний, и в любом случае, Боги обратили на меня внимание. Поэтому я не слишком серьезно отнесся к ее словам. Да и общий градус веселья, тоже приободрил меня. Какие, жмырк их дери, серьезные вопросы?

– Да.

– Богиня покровительствует всем животным на земле, даже тем, что враждебны к человеку. Она знает, что ты убивал ее детей во многом количестве, но что ты сделал в своей жизни такого, что сейчас поможет тебе заслужить ее милость?

Повисла гнетущая тишина. Каждый из стоящих здесь, был повинен хотя бы в одном преступлении против Дарилы. Враждебный мир окружал наши города и села. И каждый день был вызовом трантам, трошшам, кара, морстам, сурхакам. Сурхаки? Кажется, я знал ответ на ее вопрос.

Я протяжно свистнул. В общей тишине этот звук оказался достаточно громким, чтобы пара десятков ребят подпрыгнули от неожиданности.

Еще один свист. Я не знал, получится у меня или нет, но очень старался.

Через минуту, с задних рядов послышались возгласы удивления. А затем белоснежный волк просто вспрыгнул на спину одного из солдат и оттолкнулся. Дальше он уже скакал по плечам, раскидывая людей, как кукол. Последним длинным прыжком он пролетел почти две сажени и приземлился рядом со мной.

Я присел и потрепал его за ушами. А затем, посмотрел на девушку.

– Вот мой ответ на твой вопрос. Этот сурхак был изгнан из своей стаи за то, что отличался от других. Когда я нашел его возле храма Десяти, он умирал. А теперь, – я взглянул на волка, ткнувшегося мордой в мою ногу. – Мы лучшие друзья.

Девушка улыбнулась и кивнула:

– Твой ответ угоден Богине. Но помочь тебе она не может. Спроси совета у Трудаса. А пока, возьми вот это.

Я принял от нее красивый шелковый платок и затолкал его в карман.

Меня ждал Трудас – Бог ремесла. А так, как руками я никогда не работал, то считал его испытание самым трудным.

Дайн встретил меня, как и все до этого, в окружении толпы. Перед ним был столик, на котором лежал всякий мусор.

– Здравствуй, сын мой. Я дайн Бога Трудаса. И ты уже знаешь, что я смогу помочь тебе, только если ты окажешь милость моему покровителю.

– А ты точно сможешь помочь? Остальные только задания давали, да к следующему посылали.

Дайн хитро улыбнулся, но отвечать не стал.

– Я прошу тебя поработать руками, – я застонал. – И сделать подношение Богу. Для этого ты можешь взять все, что видишь перед собой.

Я еще раз оглядел стол. Камешки, солома, кусок какой-то грязи и моточек тонкой веревки. И что со всем этим делать? Я почесал в затылке.

– Я никогда прежде ничего не создавал сам.

– Ты даже не хочешь попытаться?

«Давай!», «Ты сможешь!», «Пираты все умеют!».

Кто-то из тех, с кем я подружился за это время, а может и сам Ботис, но я не различил его по голосу. Тем не менее, мне было очень приятно, что разбойники пришли поддержать меня. С ними я чувствовал себя гораздо увереннее.

Я совсем не знал, что мне предпринять со всем этим мусором. Разве что… Терять было нечего, и я решил поразвлечь толпу и посмеяться сам.

– Ребята! Кто хочет мне помочь? Этот мусор явно не годится в дар Богу. Как вы считаете?

«Да!», «Верно!», «Долой грязь!».

– Кто со мной? – я закрутился вокруг своей оси.

Воины и разбойники один за другим выходили вперед, готовые помогать. Дайн стоял молча и не возражал.

– Что делать? – вызвалось в общей сложности около трех десятков человек.

– Мы будем лепить статую Трудаса, в полный рост!

– Из чего? – молодой воин развел руками.

– Из снега! А ну, разойдись!

Толпа расступилась, а я со своими помощниками принялся собирать утоптанный снег. Лепился он плохо, но кто-то догадался принести воды. На таком морозе она застывала мгновенно, цементируя снег. Получалось нечто среднее между льдом и густой кашей. И оно становилось все тверже. Нам потребовалось с полчаса, чтобы вылепить некое подобие человека. Осталось добавить деталей.

– Мне нужен нож. Дайте мне нож.

– Лови! – один из воинов, что помогал мне, кинул свой запасной.

Я взвесил его в руке и принялся обтесывать лишнее. Под одобрительный гул ребят, я добавил нашей статуи окладистую бороду, лицо, вполне годное, если особо не приглядываться, и большие руки ремесленника. Таким я запомнил Трудаса в зале статуй в храме.

– Такое подношение я считаю достойным Бога.

– Ты славно потрудился, сын мой. Трудас оценит твои старания. Он сообщил мне, что конец твоего пути близок. Следуй далее. А пока возьми вот это.

Он протянул мне нож. Я принял его и отдал другой воину.

– Спасибо.

Я пошел дальше, к поджидавшему меня молодому дайну с щегольской бородкой и хитрым прищуром глаз. Служитель Кипешуса. Как будто специально такого искали.

– А-а-а! Кинсорис! Я ждал тебя, – он шагнул мне навстречу и приобнял за плечи. – Знаешь, Бог Кипешус единственный, кто может тебе помочь.

– Да? – я не разделял его энтузиазма.

– Совершенно верно. Твоя невеста не была похищена. Дайны скрыли от тебя правду. Она просто передумала.

– Передумала?

– Да. Она всегда сомневалась, стоит ли связывать свою жизнь с тобой, когда на ее горизонте всегда был мужчина, гораздо лучше тебя. Сильнее, мужественнее…

Я не хотел верить ему, но мозг сам услужливо вывел перед глазами лицо ухмыляющегося Ботиса. Я вдруг почувствовал укол жгучей боли в области сердца. Что-то такое наверняка отразилось и на моем лице, отчего дайн прямо просиял:

– Ты знаешь его. Уже легче. Я подскажу, как вернуть себе любовь Оленсис. Ты должен убить конкурента. У тебя есть нож – примени его.

Я нащупал рукой рукоять. Она была холодной и непривычной.

Ботис? Он не всегда был с нею, но дольше, чем я. Он сильнее, выше и… Жмырк его раздери! Да он во всем лучше меня! Закаленный в боях, подкопченный на солнце, с развитой мускулатурой и копной светлых волос – это ли не мечта каждой девушки?

– Не медли. Избавься от него! Ничто не должно мешать тебе!

Но она согласилась… Согласилась выйти за меня. Только ли потому, что Ботис не звал? Нет. Я же видел, как она на меня смотрела. И как старпом смотрел ей вслед. Без сожаления, без надежды. Просто симпатия. Они не любят друг друга. Она не любит его. Оленсис любит меня.

Люди вокруг меня молчали. Они, конечно же слышали, что говорил мне дайн, но не вмешивались, предоставив мне право решать самому. Я погладил рукоять ножа, но так его и не вытащил. Я вспомнил, что Кипешус – Бог козней.

– Нет, – я разрезал ладонью воздух и юноша отпрянул. – Ты лжешь мне, дайн! Они никогда бы со мной так не поступили, я знаю. А за твои лживые речи, я вырежу твой язык, – я выхватил оружие.

– Остынь воин, – он выставил вперед ладонь. – Я испытывал тебя во славу Кипешуса. Ему по нраву твой трезвый ум и твердая рука. Дайн Протоса готовит тебе ловушку. У него твоя невеста. Поспеши!

Он протянул мне второе кольцо. Я одел их на разные пальцы, дабы освободить ладонь и сухо поблагодарил скользкого дайна.

Служитель Протоса разговаривать со мной не стал. Как только я показался в поле его зрения, он махнул рукой и от толпы отделились пятеро бойцов с ножами:

– Убить.

Я опешил, но нож все-таки выхватил. Бойцы были выше и тяжелее, чем я, что давало им неплохое преимущество. Они окружили меня и, не дав опомниться, пошли в атаку. Я подставил нож под один удар, отпрыгнул от второго, но третий разорвал рукав на куртке. Укола я не почувствовал, но дернулся и едва не пропустил еще один удар. Ножи мелькали с разных сторон и я не успевал от них уворачиваться. В итоге, когда на меня замахнулись сразу трое, я просто упал на снег и откатился в сторону. Послышался крик – двое из трех не успели остановить замаха и ранили друг друга. Я вскочил на ноги. На меня медленно шли трое. Раненные вогнали ножи в ножны и смешались с толпой.

Значит, такие правила? А я уж и вправду подумал, что бой пойдет до смерти. Но нет, жертв наши Боги не требовали. Только крови. И как удачно, что меня не ранили. Иначе бы бой уже был закончен.

Меня вновь попытались окружить, и я с удивлением обнаружил, что мне стало труднее двигаться – сказывалось падение с дерева. Началась одышка, а внизу, под ребрами начала разрастаться боль.

И снова они напали одновременно. Я уклонился от одного замаха, полоснул ножом по плечу второго бойца, а от третьего ушел не менее красиво, чем в прошлый раз – банально поскользнулся и проехал на спине у него под ногами. Он не успел отскочить, и я воспользовался своим преимуществом – ударил клинком его по ноге.

Последний противник бросился на меня, намереваясь не дать мне подняться. Его нож сверкнул надо мною, но я в последний миг подставил свой. Он напирал, с каждой секундой усиливая нажим. Я же наоборот, старался отпихнуть его от себя, но у нас обоих плохо получалось и клинки не двигались. Только вздулись от напряжения вены, да горящие непонятной злобой глаза приблизились к моему лицу.

Руки начали ныть, живот болел. Я проигрывал по волоску в секунду и мы оба это видели. Воин оскалился.

Не в силах больше терпеть, я изловчился и пнул распластавшегося по мне противника в пах. Он охнул и на миг ослабил нажим. Этого как раз хватило, чтобы мой нож бросился ему в лицо. Воин дернул головой и вместо того, чтобы перерубить ему переносицу, его клинок лишь срезал полоску кожи над бровями.

Кровь хлынула из разверзнутой раны и он ослеп. Я без труда отпихнул воина от себя и встал. Но я недооценил своего противника.

Даже раненный, он кинулся на меня, разгоряченный битвой. Ослепленный кровью и яростью.

– Довольно! – дайн попытался его приструнить, но это было не так-то просто.

Воин снова напал, я увернулся и отскочил. Меж нами возник служитель и ткнул посохом моему противнику в грудь. Тот охнул и отступил.

– Остынь! Заберите его, други.

Из толпы вышли поцарапанные мною парни и подхватили своего товарища, поспешив скрыться с глаз. Дайн обернулся ко мне:

– Ты славный воин, сын мой. Ты достоин руки прекрасной Оленсис. Твоя награда ждет тебя – он кивнул куда-то мне за спину.

Я обернулся и увидел… пять девушек. Все они были в балахонах, явно одолженных у магов. Капюшоны были глубоко надвинуты на головы, руки спрятаны в длинных рукавах. Я посмотрел на шестую девушку, держащую посох.

– Здравствуй, Кинсорис. Я дайн Богини Элиссты. Ты оказался самым достойным и прошел все испытания и поэтому, награда тебя ждет драгоценная. Среди этих девушек находится и твоя невеста. Им запрещено говорить, двигаться и оголять какую либо часть тела. И вот тебе вопрос от Богини, сможешь ли ты найти свою любовь?

Я провел рукой по волосам. Это было, пожалуй, самое сложное задание от Богов. Даже предыдущее не казалось мне чем-то особенным. Как же мне узнать свою любимую?

«Бери всех, не тушуйся!», «Давай я пощиплю, а ты под капюшоны заглянешь!». Воины не страдали от отсутствия хорошего настроения и охотно делились им со мной. Но мне уже было не до шуток.

Я решил не спешить. Медленно приблизился к первой девушке и не спеша пошел вдоль ряда.

На первый взгляд, все они были одинаковыми. Но, при внимательном осмотре оказалось, что они совсем разные. Отличались фигуры, осанка и даже рост.

Проблема была в том, что я всегда видел Оленсис не в такой строгой одежде и на каблуках. Даже местные зимние сапоги, она постаралась выбрать с небольшим подъемом, отчего я даже не представлял себе ее истинный рост. Меньше моего, но насколько?

Я пошел обратно. То же самое с фигурой. Девушки все были, как на подбор – было на что глаз положить, но каких-то особых примет все же видно не было. Что же делать?

Разве что осанка. Привыкшая гордо держать голову, широко расправив плечи, она отличалась от других женщин. Все-таки положение капитана пиратского брига накладывало свои отпечатки. Она была свободной и независимой – даже удивительно, что же во мне было такого, чтобы я смог приручить ее. Или она это сделала?

Я отошел на пару шагов и окинул девичий ряд внимательным взором. И почти сразу же нашел то, что искал. Едва-едва опущенную голову, прямую спину, развернутые плечи. Первая справа! Та, к которой я подошел изначально.

Я приблизился к ней, но не коснулся:

– Вот моя невеста!

– Ты уверен?

Я еще раз окинул взором выбранную девушку. Легкий ветерок прогулялся по открытому пятачку и моих ноздрей достиг знакомый запах. Ее духи. Сладкие, но не раздражающие. Я улыбнулся:

– Да. Абсолютно.

Дайн подошла к девушке и откинула капюшон с ее головы. Рыжие волосы разметались по плечам. Широкая улыбка заиграла на ее губах.

– Оленсис, – я заключил ее в объятия и поцеловал.

Воины взревели и принялись хлопать меня по плечу, поздравляя.

– Как ты меня узнал? – она посмотрела на меня.

– Это было просто, – я почти не солгал. Сложнее всего было не послать всех дайнов разом, с их испытаниями.

– Готовы ли вы выслушать волю Богов? – Зотис привлек всеобщее внимание. Дайны образовали круг, центром которого были мы с Олен.

Я посмотрел на любимую. Она прижалась ко мне и прошептала: «Пусть будет, что будет».

– Готовы, – я кивнул Зотису. Тот обвел взглядом остальных.

– Что скажете, служители Великих?

– Бог Гонсор доволен своим сыном, – сухонький старичок с острым взглядом цепких глаз, покивал в такт своим словам. Я улыбнулся, признав коллегу по ремеслу. Бывшего, разумеется.

Сыном Богов меня называли не просто так. Если бы за мной стоял отец, мать, или хотя бы старший брат, то меня называли бы их сыном. Или по имени моего рода. Но, сбежав из дома, я стал сиротой, стал принадлежать улице. И до самой своей смерти я считался чадом Десяти.

– Бог Дралисс получил свою прибыль, – плутоватый старикан подмигнул мне.

– Бог Нравус оценил смелость сына своего.

– Бог Фашнор считает, что ответ на его вопрос не был получен, – мужчина был серьезен. – Но, отказавшись судить другого человека, этот юноша проявил свои лучшие качества.

Минус один. Я не знал, сколько я мог иметь против себя слов, но надеялся, что их не будет. Зотис ударил посохом в лед, обозначая мнение дайна.

– Богиня Рубитош, благословляет этот союз, – Зотис кивнул мне.

– Богиня Дарила довольна своим сыном, – девушка улыбнулась мне.

– Бог Трудас не оценил твоей попытки вылепить его из снега, – мужчина хмыкнул. – Это следовало сделать со всем старанием.

Я огорчился. И что стоило мне вылепить коня? Почему мне пришло в голову сделать статую самого Бога? Еще один стук.

– Бог Кипешус прошептал мне о том, что этот юноша чист душой. Он достоин.

– Бог Протос увидел честный бой. Он благословляет эту пару.

– Богиня Элисста присоединяется к большинству Богов и поздравляет этих замечательных людей.

Воины взревели. К крикам и поздравлениям присоединились звуки ударов рукоятей мечей о доспехи. Поднялся ужаснейший шум, отчего дайны не могли больше произнести ни слова. Наконец, Зотису удалось навести относительный порядок.

– Тише господа, тише. Согласно велению Богов, эти молодые люди могут отныне и во веки веков считаться супругами. Кинсорис, преподнеси своей невесте дары, полученные тобой во время испытания.

Я снял с пояса браслет и защелкнул его на тонком запястье. Затем отдал ей платок. Она повязала его на шею. Последним я надел на ее палец кольцо. Мое было и так уже на верном пальце.

Зотис благословил нас, прочтя длинную молитву на древнем языке. Его слова разносились далеко окрест. Люди стояли в тишине, почтительно опустив головы, и только ветер трепал их волосы. А после, дайны стали расходиться. Торжество состоялось и официальная часть была закончена.

Я смотрел вслед редеющей толпе, когда к нам подошли несколько человек. Это были разбойники, с которыми мы делили хлеб последнее время.

– Это вам от нас всех. Мы подумали, что от такого подарка вы не откажетесь.

На вытянутых руках нам преподнесли то, что я никогда не надеялся получить – оружие.

Ятаган был точно таким же, как и мой, утраченный, но более дорогой. Его рукоять украшало не просто дерево, но легкая и добротная кожа, а в месте, где она переходила в клинок, была сделана гарда для защиты пальцев – красиво украшенная затейливой резьбой. Такой же рисунок шел по не заточенной части клинка. Само лезвие было выгнуто так, как я любил – от рукояти вниз, а затем широкой дугой наверх. Большая редкость. Обычно, гунны делали наоборот – дугой наверх.

Сабля тоже была не простая. Рисунок – такой же, как и у меня, с широкой гардой в виде бросающегося в атаку левиафана. Сделанная явно на заказ – для женской руки.

А вот ножны у сабли и у ятагана были простые, кожаные и неброские. Зато с мехом внутри. Натереть кончик клинка жиром – смажется по всей поверхности равномерно и прослужит гораздо дольше.

– Откуда это? – я был просто ошеломлен, рефлекторно покачивая ножны в руках.

– Это все Вариус расстарался, – ребята вытолкнули вперед смущающегося разбойника. Хороший парень, я давно его приметил.

– Как тебе удалось достать такую красоту? – Оленсис закончила любоваться оружием и подвязала его к поясу.

– Это не я. Это все принц Ясилиус, – парень перестал смущаться и начал рассказывать. – Я увидел его после тренировки. Сначала решил, что не буду беспокоить. Но потом подумал – я же не для себя, для вас стараюсь. Да и ребята давно головы ломали, что подарить. Хотели уже сделать скульптуры изо льда… Фривольные…

Я засмеялся и ребята подхватили. Представляю себе наши с Оленсис лица, когда нам вручили бы такой подарок. Хе…

– … а потом решили оружие подарить. Да только взять его, конечно не откуда. А тут принц. Ну, я к нему. Подойти мне не дали – рыцари из его окружения живо схватили, да руки вывернули. А я только и кричу: «Спросить! Я только спросить!».

«Отпустите его!».

Они клещи свои разжали, а я и говорю:

«Ваше Высочество, как верный раб Империи, смиренно прошу выслушать меня».

«Говори, уж», – смеется. По нраву, значит пришелся.

«Свадьба у нас тут намечается. Аккурат завтра…».

«И кто же женится», – удивился очень.

«Кинсорис. Он из наших. Разбойников».

«И что же ты хочешь от меня? Чтобы я пришел на свадьбу?».

«Об этом я и не смел просить вас. Да только подарка к торжеству от нас нет. У нас же всего богатства – сапоги, да куртки…».

«А что же ты подарить ему хочешь?».

«Замыслили мы с ребятами оружие в его руки вернуть. Оно в бою всегда пригодится».

«Небось Императорское? Золотое?», – смеется.

«Зачем золотое? Оно в битве бесполезно – престижу много, а урона мало. Нет. Обычное ему нужно. Самое простое. Посему и прошу Вас, Ваша Светлость, дозволить мне к обозу пройти, да выбрать пару клинков для молодых, из тех, что мы везли».

«А каким же оружием они владеют?».

«Сам Кинсорис – ятаганом. Ну, а голуба его – сабелькой. Таких там много должно быть».

«Хорошо. Вечером ты получишь мой ответ».

Так и ушел я ни с чем. А как стемнело, приходит ко мне рыцарь и говорит:

«Я от принца. Велел передать».

И достает вот эти клинки.

– Спасибо, ребята. Это лучшее, что мы могли пожелать.

– Спасибо, – любимая поцеловала Вариуса, отчего тот сделался пунцовым.

Ребята еще раз поздравили нас и стали расходиться.

К нам подошел капитан батальона стрелков и пригласил к своему костру. Я принял его приглашение, но не торопился за ним. Только отпустил замерзшую Оленсис. Сам же остался рядом с Зотисом.

Дайн опирался на свой посох и провожал взглядом расходившихся людей. На его лице было странное, печальное выражение.

– Что случилось? – я встал рядом, не забывая кивать и улыбаться, расходившимся ребятам.

– Грустно. Женитьба – это всегда грустно.

– Почему? Неужели ты надеялся заполучить меня в дайны?

– О нет! Наш старый храм не выдержит второго пришествия Кинсориса! – он рассмеялся и я вслед за ним. Странно, но я никогда не думал, что смогу так веселиться в присутствии служителя. Похоже, что время вылечило мои раны и развеяло воспоминания.

– Тогда почему грустно?

– Потому что сегодня прежний Кинсорис умер.

Я вздрогнул, а дайн продолжил:

– Ты умер и родился заново. Теперь ты муж. Глава семьи, опора и надежда своей жены. Теперь ты отвечаешь не только за свою жизнь. Боги помогут тебе сохранить свою семью от врагов, но мир в ней ты должен сберечь сам.

От такого напутствия и мне стало грустно. Чтобы побороть это чувство, я задал ему вопрос, который волновал меня с самого начала испытания.

– Сколько я должен тебе, Зотис? – пожалуй, я впервые назвал его просто по имени.

– Если выживешь, сорок монет пожертвуешь храму.

– Хорошо, – дороговато, но что делать? Скорее всего, старик заплатил за все из своего кармана. В который я еще и залез так нагло.

И, может быть, Боги оставят меня в живых, раз уж я им должен?

– Пойдем, вином погреемся. Мои старые кости не выносят такого холода.

– Да, скорее бы в битву. Уж там не замерзнешь.

– Только не спеши умирать. Гулять на похоронах не так весело, как на свадьбе.

Я рассмеялся и пригласил его к костру стрелков. Думаю, воины будут рады священному вину, которое Зотис наверняка прикажет выкатить. Уж об этом я ему не премину напомнить.

Глава 19

– Великий Император приказал не беспокоить его…

– Отойдите. Его приказы на меня не распространяются.

– Но, принц…

– Довольно! Торимсис, займись!

Без лишних разговоров, из свиты принца отделилось шестеро бойцов. Они отвели стражников в стороны. Что там происходило дальше, юношу не интересовало. Убили должно быть. Он лишь передернул плечами и вошел в шатер. Верные люди окружили его, но остались снаружи, повинуясь приказу.

По пути принцу попались на глаза несколько рабов. Они замерли, склонив головы. Убирайтесь, – юноша даже не взглянул на них и прошел дальше, в основное помещение, служившее отцу спальней.

Император сидел на кровати и снисходительно наблюдал за тем, как верный раб одевал на него белоснежные, отделанные золотом сапоги. Остальные части парадного доспеха еще покоились на специальной подставке и ждали своей очереди. Насколько знал юноша – броню пришлось изготавливать заново в рекордные сроки. Благодаря большой привязанности отца к спокойному образу жизни и любви к широким застольям, прежний доспех оказался серьезно мал. Стройный и высокий юноша, без намека на лишний вес, лишь презрительно скривился, видя эту золотую подделку. Прежняя броня вызывала восхищения, эта – только жалость.

Император с улыбкой поднялся навстречу принцу:

– А-а-а, сынок. Ты уже готов? Где же твой доспех?

– Я надену его перед самой битвой. Когда ты планируешь начать?

– Полагаю, что нет надобности и дальше оттягивать начало. Я дал варварам достаточно времени. Что там искарцы?

– Уже готовы и ждут приказа.

– Хорошо. Не так туго, Корг, – Ясилиус поморщился, когда раб слишком сильно перетянул наруч.

– Позволь мне, отец. Убирайся, – юноша махнул рукой на слугу и тот почтительно отступил в угол.

– Спасибо, сынок. От этих новых рабов, никакого толку. То ли дело Прин. Гордый был до безумия, но свое дело знал. Даром, что варвар.

– Вот и не надо было его с пьяной колодой знакомить. Где еще такую замену найдешь? – юноша ловко завязывал тесемки брони, обнаруживая хорошее знание предмета. Очень часто ему приходилось облачаться самому, из-за отсутствия дисциплины среди рабов. Отец был слишком мягок с ними, и они расслаблялись. Правда, это не мешало ему казнить слишком уж зарвавшихся.

– Да, теперь-то я понял, как был неправ. Похоже, что все? – Ясилиус повел плечами. Броня непривычно сковывала движения – за столько лет мирной жизни, он отвык ее носить. Но ничего. Это только на сегодня.

– Нет, погоди. Я забыл кое-что еще, – ловкие пальцы принца коснулись шеи Императора и нашли тесемку наплечника. Чуть ослабили.

– Вот, похоже и все, – принц быстро вытащил из рукава острый короткий клинок и вонзил его в шею отца. Тот захлебнулся вдохом, и из его рта брызнула кровь. Юноша придержал тело, пока не вытащил второй нож. Резко повернулся и метнул его в ту сторону, где все так же неподвижно стоял слуга, рассматривающий узор на ковре.

Раб рухнул, не издав ни звука. Юноша обернулся к отцу. Его взор уже потух, а кровь почти перестала течь. Она измазала руки и куртку принца, отчего тот небрежно откинул от себя тело, позволив ему с грохотом упасть на пол.

Вот теперь ему уже ничего не будет мешать. Вместо вялого и невразумительного правителя, Нувасия получит справедливого и мудрого. И им станет вовсе не Тиграсиус, а он. Он не допустит до престола своего труса братца, лишь по нелепой случайности называющегося наследным принцем.

Наконец-то, Ясилиус получит награду за все годы унижения и презрения. Даже жалость матери всегда казалась ему какой-то грязной игрой Императора. Но теперь, когда с ним покончено, юноша сможет рассчитывать на все, что им сегодня удастся завоевать. И пора отправляться за этим.

Принц скинул верхнюю одежду, и быстро вышел из шатра. Там его уже ждал Торимсис.

– Уничтожь все следы. Вели подать мне доспех и моего коня. Мы начинаем.

– Слушаюсь, Император Ясилиус.

День 19

Мы проснулись поздним утром. Вымотанные изнурительными боями, мы упали практически там же, где и стояли, и провалились в тяжелый и беспокойный сон.

При пробуждении меня больше всего развеселила перепалка Лирры и Литрисс, неожиданно для себя, проснувшихся в обнимку. Вроде и засыпали в нескольких локтях друг от друга, а ночью скатились вместе, видимо от холода. Ни одной, ни второй это не пришлось по вкусу и проснулся я от возмущенного вопля. Пока девушки выясняли, кто из них чего стоит, остальные только посмеивались и собирали вещи.

– Лирра, когда закончишь, подойди ко мне, я тебе хлеба с мясом дам.

Любимая закрыла рот и укоризненно посмотрела на меня. Литрисс только улыбнулась. Она вообще была очень веселой, в противовес Лирре. Та всегда была серьезна и собранна. Разные школы, несходная друг с другом жизнь. И теперь легко можно было отличить их, даже если бы им вздумалось одеться одинаково.

– Когда едем? Нужно как можно быстрее попасть в лагерь. Возможно, что битва уже идет… – я передал жене ее порцию завтрака и спрятал руки в широкие рукава балахона.

– Есть проблема, Рост, – она вгрызлась в хлеб.

– Какая?

– Мы заблудились.

– Нет, не может быть, – я оглядел горизонт. Мы находились на открытой местности. Со всех сторон нас окружал заснеженный лед. – Я помню, что насоры напали из-за подлеска…

– И где он? – она серьезно смотрела на меня.

– Я не знаю, – я покрутился на месте. – Ты же умеешь читать следы. Откуда мы приехали?

– Видишь, как снег движется? Ветер уничтожил все следы. Вчера мы все так устали, что никто не подумал не только выставить стражу, но и лечь ногами по направлению движения.

– Что же делать теперь?

– Стоять на месте глупо, – она проглотила последний кусок и зачерпнула немного снега. Вытерла пальцы. – Навс!

– Да? – воин уже был верхом. Его коню не терпелось в бой.

– Покружи вокруг нашей стоянки. Возможно, не все следы уничтожены.

– Хорошо, – он поехал вперед, а затем по широкому кругу.

– Седлайте коней! – Лирра пошла к жеребцу.

Люди зашевелились активнее. Я вскочил в седло и тяжело вздохнул. Если мы не успеем, то исход битвы будет предрешен.

Присутствие магии никак не ощущалось, и если магистры не удосужатся проверить ее наличие, то все маги выйдут на поле боя с мечами и луками. А против них будет магический орден Сумолтира во всей красе. Они выкосят нашу армию, как молодую траву. А рыцари довершат дело. Об этом и мечтал Тутом, но Русоништ знает, что он бы получил взамен!

Все люди погибнут, ибо Махамер скорее зарежется, чем подпишет мирный договор с Императором, на его условиях. И я поступил бы так, хотя это и не правильно. Правитель должен думать, прежде всего, о благополучии подданных, а не о своих амбициях.

Навс вернулся и на вопрос Лирры только помотал головой. Теперь уже ей предстояло выбрать направление. Она закрутила головой, выискивая хоть какие-то ориентиры. Кольцо в ее пальцах не прекращало движения.

От выбора дальнейшей дороги зависело очень многое. Лишь один путь из множества приведет нас к лагерю. Остальные же могут быть смертельно опасными. Это была территория насоров, а чужаков эти твари не любили и переговоров не вели.

– Рост, посмотри вон туда. Что видишь?

Я глянул направо, по направлению ее жеста и всмотрелся в снежную даль.

– Там ничего нет.

– Внимательнее, – она настаивала. Ребята тоже стали вглядываться вдаль, дабы разглядеть нечто неведомое.

– Я вижу… – Литрисс тоже махнула вперед рукой. – Это дымок от костра.

– И даже не один, – Лирра хмыкнула. – Поехали туда.

– Думаешь, наш лагерь? – я с сомнением покачал головой.

– Нет. Слишком близко. Посмотрим, кто это. Может, дорогу вызнаем.

– Или на насоров нападем…

– Они костров не жгут.

Мы направились к дымкам, стараясь не спешить и внимательно смотреть по сторонам. Навс выехал вперед.

Местность была ровная, далеко просматриваемая, но вновь поднялся ветер, взметнувший ввысь легкий снег, устилавший ковром тысячелетний лед.

Я то видел воина, то он вновь пропадал, пока не исчез совсем. Лирра это заметила и остановила жеребца.

– Что-то здесь не чисто. Оставайтесь на месте, я погляжу.

– Погоди, – я перегородил ей дорогу. – Если его схватили, то тебе пригодится помощь магов.

– Предлагаешь поехать всем? А если это ловушка? – она нахмурилась.

– Скорее всего, так и есть. Но поодиночке нас быстро переловят, а отряду, пускай и такому небольшому, есть что сказать противнику.

Жена оглядела людей. Нас было всего девять человек, но и это могло быть грозной силой в руках опытного командира.

– Хорошо. Поехали. Приготовьте заклинания. Воины – достать оружие.

Мы заметили друг друга одновременно. Ветер хлестнул в последний раз нам в лицо снегом, и перед нашими взорами предстала поляна, на которой уютно расположились люди – воины, женщины и дети. Всего около двух сотен человек. Все раскосые и низкорослые. Искарцы.

А чуть в стороне сидел связанный Навс, которого допрашивали трое.

При нашем появлении люди оживились и вскочили со своих мест.

– Отпустите нашего воина и мы не причиним вам вреда! – Лирра бесстрашно выехала вперед.

– Вы ест разнюх наша стоянка! Мы убивать ваш! – воины кинулись к нам, повинуясь жесту командира. Жена посторонилась, пропуская меня вперед.

– Маги, огонь!

Мы завершили заклинания. Что готовили по дороге и первые ряды искарцев упали, пронзенные льдом. Гораздо уместнее было бы по команде выдать пламя, но увы, мы, не сговариваясь сошлись на глыбах.

Мы приготовились читать следующие заклинания, но этого не потребовалось. Воины остановились. Кое-кто даже оружие обронил.

– Отпустите нашего воина, – Лирра настаивала.

Вперед вышел один из тех, что допрашивал Навса. Командир.

– Вы есть посланцы король? Смотреть наш?

– Нет, – Лирра тряхнула головой. – Плевать мы на вас хотели. Мы ищем наш лагерь.

– Блуждаться… Ыраврав силидулбаз!

Послышался смех. Как мне показалось, перемешанный с облегчением. Да, что у них тут? Засада в тылу нашей армии? Если так – это будет очень интересно Махамеру.

– Отпустите нашего воина!

– Етитсупто оге! – из-за спин воинов вышел старик, облаченный в меховую одежду – никакого доспеха.

Он властно оглядел своих земляков, а затем смерил наш отряд презрительным взглядом.

– Еиксраврав игам тюбу сан аз огеовс аниов. Игеребс йетед Берканш.

Командир недовольно передернул плечами и подал знак своим.

Навсу перерезали веревки и подвели коня.

Слишком охотно они согласились. Испугались магического огня? Или просто уверены в том, что мы ничего не скажем?

– Ехать прямо. Там большой битва.

– Битва уже началась? – Лирра не стала скрывать удивления. – Быстрее, ребята!

Мы помчались вперед, не обращая больше внимания на искарцев. А они не стали нам препятствовать. Когда через минуту я обернулся, они были заняты упаковкой вещей. Похоже, что будут менять стоянку.

Я вновь посмотрел вперед. Мы мчались со всей доступной скоростью. Туда, где нас ждала самая величайшая в нашей жизни битва. И судя по молчанию отряда, каждый сейчас думал о чем-то своем. О доме, семье, детях…

Я открыл глаза и яркий свет ударил по ним, как кнут. Стон вырвался против моей воли. Пришлось снова закрыть их. Рядом послышалась какая-то возня и знакомый голос произнес:

– Просыпайся, Кин! Капитан Нишус приказал нам явиться к южному костру.

– Зачем? И кто все эти «мы»?

– Штрафной батальон. Нас теперь иначе и не зовут. А зачем, я не знаю.

– Тогда пошел он в… без меня разберутся.

– Вставай.

– Не могу. Ай, не тряси меня!

– Меньше пить надо!

– Вчера надо было это говорить.

– Я говорила. А ты меня слушал?

– Нет, – я осторожно сел. Голова трещала нещадно. Меня слегка мутило. Если бы у меня спросили, сколько было вчера выпито, я бы затруднился ответить. Я перестал считать после пятого бурдюка. Зотис действительно предоставил всем желающим доступ к храмовому вину, и воины напились до такого состояния, что в конце вечера капитан стрелков побратался со мной и Ботисом. Это было последнее, что я еще смутно припоминал.

– Вот видишь. А если бы слушал, то сегодня не было бы так плохо.

– Мы с тобой женаты меньше суток, а ты уже командуешь, – я кисло ухмыльнулся.

– Раньше надо было думать, с кем связываешься, – она рассмеялась. Я обнял и вдохнул запах ее волос.

– Пойдем, Кин. Капитан будет зол.

– Идем, идем, – я поежился, но все же расстегнул куртку. Надо чтобы хмель быстрее вышел.

Нишус встретил нас не в самом добром расположении духа.

– А, сладкая парочка! И долго мы тут на морозе вас должны ждать?

Я хмуро посмотрел на него, но ничего не сказал. Он хмыкнул.

– Каким оружием владеете?

– Ятаган и сабля, – Оленсис прижалась ко мне, пытаясь согреться.

– Возьмите щиты из кучи, – он махнул рукой на груду оружия. Там были только большие прямоугольные. Держать такой раньше мне не приходилось.

– Отлично, а теперь, встали в шеренгу по двадцать. Это ваше боевое построение. Копейщики вперед, лучники – второй ряд. Мечники назад. Быстро!

Мы толкались, шипели друг на друга, выстраиваясь согласно военному уставу. Капитан Нишус расхаживал вдоль первой шеренги, нетерпеливо хватаясь за меч. Наконец, все устроилось. Мы замерли на местах. Слева от меня был Ботис, справа Оленсис.

– А теперь заткнулись все! – он подождал, когда последние разговоры стихнут. – Согласно нашим сведениям, армия противника состоит из трех основных боевых единиц… – о да! Я знал, что это были за сведения. – Это маги, наемники и солдаты. Регулярная армия варваров, почти не участвовала в битвах – они вам не противники. Главную опасность для вас несут маги. Вы пойдете в бой первыми, по велению Великого Императора. Именно в тот момент, когда магическая сила будет свирепствовать над нашими головами. Ваша задача – подойти к противнику на расстояние удара, не сломав строй. Тем, кто дойдет, предстоит вести бой против солдат, либо же, если вам сильно не повезет, против наемных воинов. Это серьезные ребята, отлично владеющие своим оружием и закаленные в боях.

Помните только одно – вы не герои. Вы – передовой, штрафной батальон. Ваша задача не переломить ход сражения, а выжить и постараться убить, как можно больше противников.

– Смертники… – послышалось слева от меня.

Нишус не обратил никакого внимания:

– Если же вы посчитаете свое присутствие на поле боя не нужным, то помните, сзади вас будет батальон копейщиков. Им все равно, кого принимать на оружие…

Договаривать он не стал. Но вам и так было ясно, что просто так удрать не получится. Свои же убьют.

– А теперь начнем тренировку. Пикинеры, упали на одно колено. Быстрее! Эй ты! Держи строй! Хорошо. Пики вперед, уперли их в лед. Я сказал в лед! Я что, непонятно сказал? – Нишус пинком отбросил пику, скользившую по льду, и поднял парня. – Твоя жизнь зависит от того, как ты держишь оружие. Ты – покойник!

Он оттолкнул его от себя:

– Повторить! Уже лучше. Лучники – стрельба навесом. Стрелы не доставать! Кто выпустит хотя бы одну – побежит ее искать!

После сигнала к атаке, вы все вместе побежите на противника. Как только между вами и ними останется расстояние в полет стрелы – вы все останавливаетесь, в той же позиции, что и сейчас. У лучников будет три выстрела.

Противник также будет стрелять. На этот случай, каждому из вас выдали щиты. Копейщики, снять их со спин! Ставим против навесного удара – рука на уровне глаз. Вы защищаете не только себя, но и второй ряд. Третий ряд под защитой четвертого. Мечники! Шаг влево. Щит вперед. Каждый раз, после выстрела противника вы закрываете себя и товарища, стоящего впереди. Потом делаете шаг в сторону – даете выстрелить своим. И так три раза. Вернуться обратно.

Внезапно, капитан перестал ходить и кинулся на копье одного из бандитов. Но не на острие, а просто схватился за древко. Тот, не ожидая такого хода, выронил оружие. Нишус ударил его кулаком в зубы. Разбойник упал, теряя алые капли на снег.

– Встать! Кто так держит? Пока лучники стреляли, противник успел добежать до вас! Твоя задача – наколоть его на пику! И пока он дергается, успеть вытащить меч и встретить следующего!

Разбойник встал в прежнее положение и взял пику. Его лица я не видел, но думаю, что кровь придала ему особое выражение.

– Упри древко в лед. Так. Держи двумя руками. Крепко держишь? Ну, смотри.

Он снова прыгнул на копье, но в этот раз разбойник был готов. Он удержал оружие, хоть это и стоило ему больших трудов.

– Отлично, – Нишус остался доволен. – Хотя бы один меня понял. Итак, запомните основные правила боя. Первое – вы всегда работаете в команде. Вместе бежите, вместе сражаетесь, вместе отступаете, если был дан соответствующий приказ.

Второе – вы не ломаете строй до того момента, как не достигните противника.

Третье – у вас должны быть всегда открыты глаза и уши. Если вашему товарищу нужна помощь, вы ее оказываете. Если слышна команда «отступить» – вы отступаете. Если вы увидите, что фланг проваливается внутрь, значит вы нужны там. Вы пехотная единица и вами командует ваш капитан.

Вам не повезло – этим капитаном являюсь я. На поле боя вы слушаете мои команды и выполняете их быстро и четко. Если команд нет, значит пришло время думать самим. Вопросы?

– С нами все ясно, – я подал голос. – Мы разбойники и убийцы. А за что вас к нам сослали?

В наступившей тишине было слышно, как снежная туча ползет к нам с севера.

– Кто это спросил?

– Я, – не убьет же он меня, в самом деле?

Капитан обошел строй и приблизился ко мне вплотную, встав лицом к лицу. Мне было приятно осознавать, что я был выше его на голову.

– Это не твое дело, – он процедил каждое слово так, словно эти буквы жгли его язык.

– Да мне просто интересно бы…

Он ударил меня в живот, и я согнулся пополам, хватая ртом воздух.

– Кому еще тут интересно?

Тишина была ему ответом.

– Отлично. А теперь посмотрим, как вы бегаете. Вперед!

Ботис и Оленсис как могли подхватили меня под руки и потащили вперед. Сначала я не мог и шагу ступить, а потом все же разогнулся и поковылял вслед за остальными. Нишус бежал рядом, успевая не только командовать, но и раздавать оплеухи. День предстоял быть тяжелым.

День 20

– Маги! К своим!

– Воины – наши на правом фланге.

Мы подъехали сзади армии, со стороны обозов. Отряд разделился. Несмотря на усталость, люди поспешили занять свои места. Судя по всему, битва должна вот-вот начаться.

Тут я сразу приметила две одинокие фигуры, высматривающие что-то в толпе снующих туда-сюда людей.

– Рост! Аркани, – я указала мужу вперед.

– Где? А, вижу! Поехали.

– Господин архимаг, мы должны доложить магистру Гипрису?

– Разумеется! Найдите его. Скажите обо всем. Я догоню вас! – муж махнул магам рукой. Они уехали и Литрисс вместе с ними. Мне подумалось, что я скорее всего, в последний раз ее видела, но пришлось отогнать эту мрачную мысль.

– Мама! Папа! – дочка бросилась к нам, едва не угодив под копыта лошадей.

Я спрыгнула и сжала ее в объятиях:

– Аркани, как хорошо, что я нашла тебя!

– Теперь ты не уедешь? Мне так страшно… – я заглянула в ее испуганные глаза. Она хваталась за меня, как утопающий за бревно, а я не знала, как донести до нее то, что мы снова должны расстаться.

– Аркани, выслушай меня, – я чуть отстранила ее, глядя прямо в озера страха. – Мы с папой должны уехать.

– Нет! – она больно сжала мои руки. Острые ноготки врезались в кожу.

– Тише. Выслушай. Нас ждут там, – я махнула рукой на людскую толпу. – Им не справиться без нас.

– Я поеду с вами! – она цеплялась за меня, словно тонула в реке, а я была единственным бревном на поверхности.

– Нет. Тебе с нами нельзя. Ты еще не потеряла свой кинжал? – мне пришлось потрясти ее, чтобы смысл моих слов дошел до ее сознания.

Она неохотно, будто двигалась в густом тумане, взялась за клинок. В ее ладони он выглядел, как меч.

– Хорошо! – я взяла ее за руку с оружием. – Я хочу, чтобы ты ничего не боялась. Будь твердой и спокойной. Если к тебе подойдет кто-то чужой, ударь его по любой открытой части тела своим клинком.

– Мама? – она не понимала. В ее глазах стояли слезы отчаяния. Мне пришлось закусить губу, чтобы не заплакать самой. Сейчас я не могла ничем помочь, ни ей, ни себе, ни Ростону. Еще несколько минут и наша жизнь будет принадлежать Русоништ и Игосеку.

– Мы на войне, Аркани. Здесь всякий, кто подошел к тебе ближе, чем на полсажени, является твоим врагом. Особенно, если ты его не знаешь. Понятно?

– Я… я… – она всхлипывала и вытирала нос рукавом рубашки. На мои глаза все же навернулись слезы.

– Понятно? – я потрясла ее, обхватив за плечи.

– Да, – она зарыдала. – Я не хочу! Не уходи!

Мое сердце разрывалось, но мне нужно было, чтобы она осталась здесь.

– Лирра, это Янтри. Он прислуживает принцессе, – муж подвел к нам мужчину, вооруженного мечом. Я помнила его.

– Янтри, ты присмотришь за ней?

– Принцесса приказала мне отвести ее сюда и не спускать с нее глаз.

– Хорошо, – я кивнула, вставая. Аркани рыдала, но не делала попыток меня удержать. – А где она сама?

– Не ведаю, – он не слишком уверенно развел руками. Знал, конечно. Но получил приказ не говорить.

– Ты сможешь увести ее в лес, если станет жарко? – Ростон схватил Аркани на руки и крепко прижал к себе. Она уже не плакала, находясь в каком-то оцепенении.

– Да. Я сберегу ее.

– Хорошо. Нам пора, Рост.

– Да. Аркани, мы встретимся позднее. Слушайся Янтри. Он позаботится о тебе. А если будешь вести себя хорошо, после боя, то я позволю тебе покататься на моей лошади. И даже научу стрелять из лука.

– Хорошо, – она не сопротивлялась, когда муж передавал ее слуге. Только вскинула голову и пронзительно посмотрела на меня, отчего у меня вновь защемило сердце.

– Кто командир? – я подъехала к своим. Это было не так-то просто – наемники стояли на передовой и мне пришлось пробираться по узкой полосе между магами и солдатами.

– Жувс. Знаешь его?

– Да. Он впереди?

– Ага, – воин махнул рукой. – Перед всеми.

Я поскакала дальше. Построения еще не было, оттого и трудно было проскочить в первые ряды фланга. Туда, где отдавал последние приказы человек-легенда. Жувса знали все. Он был старейшим наемным воином во всей Нувасии – в свои шестьдесят семь, он все еще крепко сжимал свой меч и мог дать по зубам любому юнцу, усомнившемуся в его силе. Тысячи проведенных караванов, десятки тысяч убитых врагов. Сотни ранений, а так же собственный особняк в центре Орта.

Все это было про Жувса. Я с ним никогда не пересекалась на тракте, но всегда с интересом следила за его победами.

– Жувс! – я подъехала к нему. – Мы вернулись из храма.

– А-а-а… напомни, как… – пробасил он из недр своего роскошного доспеха.

– Лирра, – я сняла шлем и утерла лоб.

– Да. Лирра, у вас все получилось? – он махнул рукой своему помощнику и тот поскакал к солдатам.

– Да. Маги обрели силу. Но мы потеряли четырнадцать наших.

– Мы были готовы заплатить эту цену. Хочешь остаться со мной?

Это была большая честь.

– Для чего мне предлагали пику? – когда я собралась занять свое место, то меня поймал один из прислужников, помогающих воинам облачаться в доспех. Во время боя эти ребята должны будут прислуживать лекарям.

Он стал настойчиво предлагать мне пику, но я отказалась. Взяла лишь лук, да колчан.

– Напротив нас рыцари. Пика, единственный способ сбить его на землю. Без коня он – труп. Зря не взяла.

– Тогда, я пожалуй встану в последний ряд, – я с сомнением потеребила повод.

– И пропустишь все веселье? – он рассмеялся. – Я слышал о воительнице Лариссэ совсем другое.

Я улыбнулась. Он обо мне слышал?

– Вы правы. За спинами других людей мне не уютно.

– Хорошо. Тогда поезжай в центр. Там тебе самое место, – дважды он не предлагал, да я и не хотела воевать вместе с ним. Так мне ни одного врага не достанется.

– Почему не в первых рядах?

– Впереди сражаются только те, у кого детей больше трех. Ты не подходишь.

– Это не справедливо! – я попыталась протестовать.

– Первые ряды заполняют смертники. Наш фланг основной ударный. Убирайся с глаз моих! – он потерял терпение, и я решила ретироваться. В конце концов, врагов хватит на всех.

Я посмотрела вперед. Спины наемников загораживали почти весь обзор, но все же мне удалось разглядеть вражескую армию. Людское море заполняло собой горизонт от края до края. Прямо напротив нас перемещались сияющие люди – с ног до головы, упакованные в сталь рыцари. Холодок пробежал по моей спине. Только сейчас на меня нахлынуло ощущение всей серьезности ситуации.

Бой. Смертный бой ждет нас. Не за деньги, или же за короля. И даже не за страну – за родину. За воинскую честь. За будущее нашего народа. За предков, что славно сражались в далекие времена. Сегодня решится наша судьба.

Я поудобнее уселась в седле – жеребец стоял спокойно, будто предчувствовал что-то – и покрутила головой. Воины вокруг меня готовились к битве. Кто-то подтягивал ремни на доспехах, кто-то проверял, как скользит меч из ножен. А кто-то и вовсе спешился и ощупывал коня. А ну споткнется во время наскока? Свои же затопчут, не в силах остановить собой лавину.

Мое внимание привлекла девушка в простом шлеме и недорогих, но добротных доспехах. В ее руке был не меч, а глефа с укороченной рукоятью. Именно этот странный выбор клинка и привлек мое внимание.

В школе нас не ограничивали выбором оружия. Каждый будущий наемник, месяцами подбирал себе клинок, с которым он будет сражаться всю свою жизнь. Наставники заставляли нас пробовать все, прежде чем разрешали интенсивные тренировки с тем или иным видом оружия.

Я помню, как впервые взяла в руки глефу. Ее выбирали лишь десять из сотни – она была тяжелой, не сбалансированной, но невероятно острой и мощной. Под ударом этого клинка сминались доспехи и ребра. В умелых руках, глефа превращалась в безжалостное и смертоносное оружие, пострашнее меча. Тем более, мне было странно видеть его в руках девушки.

Я перевела взгляд на ее лицо. Что-то смутно знакомое шевельнулось в памяти. Девушка улыбнулась, а я открыла рот.

Она прижала палец к губам. Я закрыла рот и укоризненно покачала головой. Вот уж свезло, так свезло. А еще думала, почему Арка одна и где же принцесса. Лучше бы мне было этого не знать.

Послышался звук рога и людской гомон вокруг меня мгновенно стих. Впереди я разглядела Жувса, проезжающего вдоль строя. Его могучий голос был хорошо слышен даже здесь:

– Воины! Собратья по стали! Сегодня день великой битвы и мне выпала честь вести вас к победе! Вы доказали свое мастерство не словом, но делом. Вы – надежда и опора короля. Вы – элитные части армии. Вы принесете своей родине мир и процветание. Долой разделение долины! Долой общие поля! Долой тиранию Сумолтира!

– Долой! – подхватил весь строй, потрясая оружием.

Я стоял и смотрел, как холодное солнце борется с мраком ночи. Тучи заполонили все небо, но я все равно чувствовал, что светило выплывает из-за горизонта. С каждой минутой становилось все светлее и светлее.

Нас растолкали и построили еще два часа назад. Мы оставили свой костер, похватали оружие и пошли вслед за Нишусом. Он остановил нас лишь, когда мы отдалились от лагеря на полверсты. Вражеская стоянка, с ее кострами, была отсюда прекрасно видна.

Я принял решение не одевать куртку. В бою она будет стеснять мои движения, а когда мне станет жарко, скинуть ее мне не удастся. Поэтому я предпочел померзнуть сейчас, чтобы чувствовать себя комфортно потом. Но о своем решении, я пожалел уже через час. Руки онемели, меня трясло, а уши и нос и вовсе грозили отвалиться. Глядя на мои мучения, Ботис стянул с себя свой тулуп и накинул на меня:

– Согрейся. Потом отдашь.

Я благодарно покивал и поспешил как можно плотнее закутаться, не оставляя ни единой лазейки холоду. Старпом только хмыкнул.

Когда начало светать, стали подтягиваться солдаты. Они выстраивались позади нас, образуя мощную преграду для отступления. Передние ряды сжимали в руках пики. Нас не растягивали вдоль строя, а так и оставили – восемь рядов по шестьдесят человек. Первые три – пикинеры – в основном из провинившихся солдат, которым не доставляло никакого удовольствия стоять рядом с нами, за ними два ряда лучников, преимущественно мальчишек, и еще три мечников. Получался небольшой кулак. Если мы не разрушим строя и не разбежимся, то сможем врезаться в ряды противника и нанести им значительный урон. Только бы наемников не было.

При одной только мысли, что мне придется сражаться против кого-нибудь вроде Лирры, становилось дурно. Перед глазами до сих пор стояло это каменное лицо в тот момент, когда ей пришлось направить меч против одного из своих. Это же не человек – воин, созданный убивать. Несмотря на то, что женщина.

Во вражеском лагере тоже началось движение с рассветом. Первые батальоны начали выстраиваться с левого фланга. Это были конные воины, но отсюда мне было не видно, солдаты они или нет. Затем подтянулись еще и еще, и все верхом. Наш отряд был пешим, за исключением капитана, что мне сильно не понравилось.

Мы не устоим против верховых. Они успеют разогнать коней и смять нас, словно хлипкий забор.

– Эй, Нишус! А не пора ли нам оседлать лошадей? Конные из нас котлету сделают, – это подал голос один из пикинеров. Похоже, что возникшая проблема волновала не только меня одного.

– Заткнись! – капитан огрызнулся. – Твоя жизнь принадлежит Императору, а он решил, что конь тебе не положен.

Я только хмыкнул. Моя кобыла была продана за ненадобностью на том берегу. Пустить ее на мясо для волка, у меня тогда рука не поднялась.

Сейчас Уфус стоял рядом со мной, чуть сдвигая наш ряд относительно впередистоящих. Нишус косился на меня и сурхака, но пока что молчал. Попробовал бы он мне что-нибудь сказать о ненадлежащем месте для волка, я бы вызверился на него почище самого Уфуса.

Внезапно послышались звуки и солдаты передали приказ: «На колени!»

Нишус повторил его для нас, одновременно спешиваясь:

– На колени! Верховный дайн прочтет молитву.

Вся армия, как единое целое, преклонила колени и опустила головы. Я не видел дайна и плохо представлял, как пройдет молитва, поэтому просто прикрыл глаза и постарался как можно искренне попросить Богов:

«Позволь мне, Оленсис, Уфусу и Ботису пережить этот день. За это можете требовать с меня любой платы».

Послышался перестук копыт – я чуть поднял голову и повернул ее на шум. Это был Зотис собственной персоной – верхом на белоснежном жеребце, в белых одеждах, с развевающимися седыми волосами. Он был похож скорее на какого-то Бога, чем на его служителя. Его жеребец замер прямо перед нами.

– Чада мои! Да благословен будет каждый из вас! Да не убоится он сегодня ни огня, ни меча. Да ниспошлют Боги мир в ваши души и сердца. Все вы – любимые дети наших милостивых Богов, сегодня очищены от ваших грехов. Каждый, кто погибнет на поле брани, испив варварской крови, нынче же будет пировать в высших чертогах! Не усомнитесь в бою и да простятся вам все ваши прегрешения, во веки веков. Слава десяти!

– Слава! Слава! Слава!

На левом нуваском фланге царило беспокойство. В основном, из-за ящеров, стоящих среди солдат. Им не нравился снег, не нравился лед, по которому нельзя было ступать так же уверенно, как и по земле, и им не нравилось соседство с риатами. Звери рычали, размахивали хвостами и норовили сбежать с поля боя.

А капитану Морину не нравилась его позиция. В самом центре фланга, за мощными хвостами ящеров, стоящих вперемешку со всадниками. Его конь фыркал и все порывался податься вперед и наступить на толстый коричневый хвост. Приходилось его осаживать.

Впереди виднелись стройные ряды воинов в белых одеждах – дайны, как кто-то признал позади него.

Они были совсем не похожи на служителей Русоништ, которые приехали вместе с магами. Они не спрятались в обозах, читая молитвы, а взялись за оружие. Капитану лишь оставалось надеяться, что владеют они им из рук вон плохо, и их спокойствие – лишь видимость.

Сам же он сейчас думал о том, что ему так и не довелось больше увидеть Лирру. После того, как они приехали в лагерь, Морина загрузили работой. Ему и капитану Лонту поручили обучение и тренировку юнцов, заканчивающих последние курсы в школе. Им нужно было объяснить тактику, рассказать о возможных противниках и построить согласно их умениям – самых слабых в центр, сильных – по краям.

Все это отнимало много времени и сил, и Морин лишь краем уха слышал о том, что Лирре и Ростону доверили какое-то ответственное задание и они опять покинули лагерь.

Ящер хлестнул хвостом, напугав и Морина и его коня. Жеребец попытался было взбунтоваться и встать на задние ноги, но капитан ударил его кулаком между ушами, заставив замереть на месте. Этот бунт напомнил ему о его семье. Ведь именно из-за нее, он и оказался сейчас в центре, а не впереди фланга.

На передовую ставили только тех, кто уже обзавелся тремя и более детьми, или вырастил сына до того возраста, когда бы он смог уверенно держать в руках оружие – приказ короля. У Морина было двое детей. Красавица Иришта – маленькое, хрупкое создание с серыми глазами и рыжими волосами. И смелый Алекши – гордость матери. Они совсем не были похожи на Лирру, или же Аркани – чего больше всего хотелось самому Морину. Это были копии матери – дочери королевского пекаря. Его жена была красавицей и лучшей для него партией – об этом говорили все. Но сам Морин был уверен, что гордая блондинка с острым взглядом и волевым подбородком подошла бы ему больше.

Небо разверзлось и посыпал снег. Он был еще мелким, но с каждой минутой его в воздухе становилось все больше. Я отстегнул от седла лук и снял с него тетиву. Если она намокнет, толку от нее не будет никакого. Те маги, что тоже владели этим видом оружия, повторили мои действия.

Я чуть приподнялся на стременах, пытаясь разглядеть в толпе наемников единственную, интересную мне сейчас фигуру. Но мне это не удалось. Воинов было около десяти тысяч и разглядеть среди них Лирру не представлялось возможным.

Литрисс же осталась со мной. Она заняла место позади меня, в ряду магистров. Когда я удивленно посмотрел на нее, она чуть расстегнула ворот и показала жетон. Я улыбнулся и покачал головой. Хорошо, что я не поинтересовался о ее ранге раньше – Лирра бы ее убила.

– Магистр Гантори, где Махамер?

– На центральном фланге.

– Распорядитесь отправить к нему поддержку из пятидесяти магов. Это будет его личная охрана.

– Они привлекут к нему излишнее внимание.

– Пусть оденут доспехи, из тех, что свободны и скинут плащи. Их задача – щиты, а не боевые заклинания.

– Слушаюсь, господин архимаг.

Магистр отъехал от меня, а я развернул кобылу мордой к строю. Пора было сказать речь.

– Друзья! – я постарался, чтобы мой голос звучал достаточно громко. – Сегодня свершится бой, к которому мы давно готовились. Вы все – надежда и опора Нувасии. Вы ее мощь и сила. Сегодня от вас нужно немногое. Сохранить хладнокровие и веру в себя и свои силы. Ваши знания и опыт – бесценны для сражения. И от слаженности ваших действий будет зависеть исход битвы. Я призываю вас успокоиться и четко следовать намеченному мной плану. Мы будем читать заклинания вместе – в один голос. И поражать противника усиленным ударом.

Литрисс, ты встанешь на другом конце полка и будешь передавать мои приказы для тех, кому плохо слышно отсюда. Гантори – вы в середину. Возьмите себе еще пятерых помощников.

– Хорошо, – они без лишних слов отправились в разные стороны. Магистр просто ткнул пальцем в ближайших магов и они поехали за ним.

– А теперь, я хочу обратиться к тем из нас, кто еще не закончил свое ученичество. Ничего не бойтесь. Сражайтесь так же яростно, как Унож и помните – все вы уже сдали свой главный экзамен. Все вы настоящие маги и среди вас уже нет вчерашних адептов.

Послышался одобрительный гул. Для того, чтобы усилить армию, Махамер распорядился забрать из школ учеников, способных владеть своим оружием.

У наемников это были дети четырнадцати – пятнадцати лет, у солдат – пятнадцати-шестнадцати, у магов – шестнадцати-семнадцати. Эти юноши и девушки составляли восьмую часть от всего количества волшебников. И за них я переживал больше всего.

Выдернутые из родных стен, оторванные от привычной обстановки, на поле боя они могли повести себя как угодно. Они могли перепутать заклинания, или вовсе забыть слова. Они могли неправильно послать свою силу, или же вовсе струсить и сбежать. Впрочем, я не был уверен, что всего этого не смогут сделать и остальные. Успокаивало лишь одно – впереди нас стоял полк наемников и основной удар вражеской армии они примут на себя.

Как сказал мне Гантори, король усилил правый фланг не случайно. Он сделал ставку на связку наемники-маги, для того чтобы мы смяли оборону противника и зашли в тыл основным силам Императора. Если взять его армию в клещи – битва будет выиграна. Поэтому нашей задачей было предоставить огневую поддержку наемным воинам.

– Ваше Величество! Согласно приказу архимага Рост-ив-тон-Висского, мы прибыли для вашей охраны.

Махамер посмотрел на юношу, возглавлявшего небольшой отряд.

– Ростон вернулся? Как все прошло?

– Ему удалось вернуть силу. Подробности мне не известны.

– Вы – маги?

– Да, Ваше Величество. Архимаг велел нам переодеться.

– Хорошо. Генерал! Я полагаю, что можно начинать. Маги проинструктированы и теперь, когда их сила с ними, я спокоен.

– Да, Ваше Величество. Стин, Хорн! Трубите в рога. Сигнал к атаке.

Зазвучал сигнал. Командиры войск скомандовали готовность.

Король поднял руку в кожаной перчатке. Его конь переступил с ноги на ногу. Армия замерла, ожидая приказа. Ладонь в стальной перчатке резко опустилась. Первая линия ожила и подалась вперед. За ней вторая, третья… Медленно и грузно воины начали брать разгон.

Противник заметил движение, когда первые воины уже перешли на быстрый шаг. Они выровняли строй и покрепче перехватили оружие, но остались на месте.

Затрубили рога и у меня внутри все сжалось. Острое предчувствие, что вот-вот разыграется битва, схватило меня за горло. Руки вспотели. Пришлось вытереть о юбку доспеха и поудобнее перехватить меч.

По строю прокатилось нервное напряжение. Кони заржали, доспехи зазвенели. Я осадила жеребца, дожидаясь, когда до меня дойдет очередь. Первые ряды начали брать разгон. И только через две минуты я пнула коня, посылая его тяжелым шагом. Тысячи людей вокруг пришли в движение, и вдруг стало тесно. Настолько, что показалось даже, что я больше никогда не смогу поднять меча. Что мои руки будут скованы соседями, а Игосек только улыбнется, глядя на мои мучения.

Это чувство отпустило так же внезапно, как и накатило. Мы поехали быстрее и свобода частично вернулась ко мне.

Отсюда я уже могла вполне сносно разглядеть противника. Рыцари в сияющих доспехах, припорошенных сыплющим снегом. Полностью закованы в доспех, с тяжелыми мечами и щитами. Их кони тоже были одеты в сталь, поверх теплых попон.

Похоже, что их проще было выбить из седла, чем атаковать мечом. Вот и пика пригодилась бы. Но не было ее у меня.

У меня затряслись колени. Но на этот раз не от холода, хоть я и отдал куртку Ботису. Людская лавина пришла в движение, взяв разгон. Я вдруг остро почувствовал, что мне нужно отлить. Но, обернувшись назад, встретил мрачные взгляды пикинеров регулярной армии и передумал. Жмырк их знает, может и вправду свои же убьют?

– Держать строй! Уткнули пики! Стоим! – Нишус командовал из первого ряда. Конь под ним гарцевал, порываясь сбежать, но хозяйская рука твердо удерживала его на одном месте.

До противника оставалось все меньше и меньше. Я чувствовал, как вибрирует под несущимися лошадьми лед. Как ржут кони. И как кричат варвары, подгоняя друг друга.

Нам повезло в одном. Впереди были не наемники, а солдаты. По словам Нишуса, с ними мы должны были справиться легко. Да вот только одна проблема – вся варварская армия решила пойти в бой верхом.

Император же отправил нас всех пешком, за исключением рыцарей. И этот ход мог перечеркнуть все наше преимущество.

Внезапно, откуда-то сзади послышались крики боли. Я повернул голову, но ничего не заметил. Однако, очень многие испуганно вытягивали шеи, чтобы разглядеть, что же происходит. Снова посмотреть на поле боя меня заставил голос командира:

– Стрелки! Готовсь! Локоть от горизонта. Пли!

Арбалетчики выстрелили. Практически одновременно с ними заговорили пушки. Их было десять. По две на каждой из площадок. Около каждой из них суетились с десяток человек.

Град стрел, выпущенных навесом, практически не нанес никакого вреда, за исключением пары упавших лошадей. За ними кубарем покатились всадники, не успевшие среагировать. Пошла цепная реакция, которая впрочем, быстро стихла. Строй выправился.

А вот пушки сделали просеки в рядах противника, шириной в десяток воинов. Там, где капсулы врезались в строй, круша доспехи и ломая лошадям ноги, образовалась настоящая мясорубка. Кровь и куски мяса разлетелись на десятки саженей вокруг. Ох, не зря наши маги вчера колдовали над зарядами!

– Стрелки! Повторить. Залп! – Нишус все еще боролся с конем, обеспокоенно глядя на приближавшегося противника. Расстояние между нами стремительно сокращалось.

На этот раз после нашего обстрела, враг ответил. Тысячи стрел заполонили небосвод. Я сделал шаг вперед, укрывая себя и мальчишку, стоящего впереди. Он прижался ко мне.

Стрелы застучали по щитам. Оленсис вскрикнула. Я повернул голову, но оказалось, что это всего лишь ее мальчишка, не слишком удачно съежившийся под защитой и получивший стрелу в шею.

– Накрой Уфуса, – я попытался перекричать стук вестниц смерти.

Она кивнула и притянула волка к себе. Сурхак не возражал.

– Стрелки! Последний удар! Залп!

Арбалетчики выскочили из-за наших щитов и выпустили стрелы. А затем повесили оружие за спину и выхватили мечи.

Варвары сделали еще один выстрел. Туча стрел пролетела мимо нас и накрыла солдат.

Но по какой-то нелепой случайности, то ли от напряжения, то ли от волнения, один из варварских лучников выпустил стрелу не навесом, а прямо.

Нишус упал, выбитый из седла. Из его горла торчала кривая вестница. Отныне мы были сами по себе, но никого это не обрадовало.

Пушки заговорили уже в третий раз. Снаряды выкосили приличный кусок вражеской армии, но остановить натиск не смогли. Последнее, что я увидел перед тем, как две армии слились в одну – это огненный дождь, вызванный нашими магами, прошедшийся по последним рядам врага.

Всадники врезались в нас, словно молот в раскаленный металл. Они легко смяли первые четыре ряда, но увязли в пятом-шестом, потеряв скорость. От наших пикинеров осталось лишь воспоминание и встречать варваров пришлось нам – мечникам.

Я поднял вверх руки. Дождался, когда мой жест повторят и громко скомандовал:

– Стена огня!

«Стена огня», «Стена огня» – повторило за мной эхо человеческих голосов.

Мои слова потонули в гуле. Одно и тоже заклинание, прочитанное всеми магами одновременно, по силе было равноценно стихийному бедствию. Словно тысяча Лакосфани взорвались одновременно, выплеснув свой огонь на землю. Широкая кроваво-красная полоса прошлась по центру вражеской армии, неся боль и смерть. Порядка пяти сотен людей перестали существовать в единый миг.

Я опустил руки. Прикинув в уме количество оставшейся маны, я посчитал, что нам хватит еще на четыре-пять подобных ударов. Затем придется, либо пить зелья, но насколько я помнил – они были не у всех, либо использовать амулеты. С последними тоже было не густо.

Я снова поднял руки.

– Повторяем!

Опять, как один, мы выдохнули заклинание. И снова стена пошла собирать кровавую жатву.

Враг тоже времени зря не терял. В бой вступили лучники и пушки. Последние стали для меня полной неожиданностью. Я и не думал, что корабельные орудия можно так ловко приспособить для условий полевых сражений. И не лень же им было их тащить!

Армии сближались и у нас оставалось все меньше времени для совместных заклинаний. Как только воины перемешаются, тактику придется изменить.

Вражеские маги тоже начали действовать. Но, на их беду, они были ограниченны точечными ударами. В силу своей особенности, они не смогли бы повторить наш фокус. Напротив, они разделились по классам и, судя по ударам, расположились вдоль всей армии. Поэтому даже на нас, спустя пару минут опустился ледяной дождь. Мы были надежно укрыты щитами, так что не пострадали. А вот шаманам досталось хорошо.

Когда в королевскую палатку вошли представители гуннов, филор и риатов, я подумал, что сплю. Эти трое вместе, да еще и предлагающие помощь? Но, как оказалось, это вовсе не сон.

Филоры пришли почти всем цветником. Риаты привели всех взрослых самцов. Гунны прискакали всем городом. С детьми и стариками. Как сказал вождь – они настолько не хотели жить бок о бок с сумолтирцами и подчиняться их законам, что предпочли бы умереть.

Король не стал отказываться от помощи. Он расставил союзников в разных частях армии, усилив тем самым все фланги. Гунны попали на правый, вместе с нами и наемниками. Тем самым получился кулак, который, как надеялся Махамер, выбьет зубы Императору.

Гунны сражались верхом, как и все. Их низкорослые лошадки неплохо брали разгон, отчего их решено было оставить для решающего удара.

А вот их колдуны, или как они сами себя называли – шаманы, встали в наш строй. Они плели свои заклинания, куда-то били и что-то делали – их не было видно и слышно до тех пор, пока они не закричали от боли, попав под дождь. Одного удара было достаточно, чтобы лишить армию гуннов сразу половины их волшебников. Так бездарно терять людей я не мог и приказал прикрыть их щитами. Не знаю, почему они не сделали этого сами. То ли забыли, то ли не умели.

Первая линия врубилась в ровный строй рыцарей и замерла, будто врезавшись в стену. Зазвенели мечи, закричали люди.

Наемники попытались откатиться назад, для того, чтобы получить место для маневра, но следующие ряды напирали, и им этого сделать не удалось. В воздухе начал разливаться до боли знакомый запах – железный и острый.

Рыцари шли уверенно. Тяжелые доспехи защищали их от удара, а полуторные мечи позволяли прокладывать себе дорогу вперед, немного успешнее, чем наемники.

Я осадила жеребца и остановилась вместе со всеми. Теперь только оставалось ждать своей очереди.

Я отстегнула лук от седла и быстро его собрала. Видимость была плохая, но линию схватки различить можно было. Осталось лишь взять чуть повыше.

Рядом со мной ребята тоже собирали луки. Они были не у всех, так что свободным воинам оставалось лишь завистливо провожать взглядом стрелы.

Я стреляла навесом и опустошила весь колчан. Попала в кого-нибудь или нет, я не знала – полет вестниц скрывался в снежной пелене, а вскрики убитых или раненых тонули в шуме боя.

Я подвесила лук обратно, не став разбирать. Теперь уже не было разницы, отсыреет тетива или нет.

Бой постепенно приближался. Линия смещалась неравномерно. По краям – в нашу сторону, в центре – во вражескую.

Внезапно, небо над нами сгустилось, и прежде чем, я сообразила, что бы это могло значить, прямо из туч на нас посыпал ледяной дождь. Смертоносные, острые как иглы, глыбы льда, размером с голову прошивали доспехи, как нож масло. Я вскрикнула и подняла руку над головой, прекрасно понимая, что это не поможет. Но дотянуться до щита я уже не успевала.

Армия Нувасии врезалась в противника на полном скаку, что дало ей большое преимущество. Даже выставленные пики не смогли полностью остановить этот сияющий молот. Неопытные разбойники, никогда не державшие в руках такого оружия, были растоптаны лошадьми в тот момент, когда они не смогли удержать древки на весу.

Солдаты оказались крепче и пик не бросили, но они пали жертвой мощного удара. Первые ряды были сломлены, вторые начали сопротивление, но тоже быстро уступали всадникам.

Верховые застряли только спустя еще два ряда и здесь начали нести потери. Пешие солдаты окружали их, подныривали под руки, подрезали сухожилия лошадям. Нувасцы падали и, либо их придавливали их собственные кони, либо они умирали на мечах своих врагов.

Богатую жатву собрали арбалетчики Сумолтира и маги Нувасии. Первые, из-за скорострельности своего оружия и более качественной системы прицеливания. А вторые из-за слаженности действий.

Огненная стена, гулявшая по врагу четыре раза, нанесла тому невосполнимые потери среди рыцарей и солдат.

Филоры не дали пехоте врага встретить их в первом ряду – цветы сразу же переместились в середину батальона и начали рвать людей на куски.

Риаты, поставленные королем не в центральный, а на левый фланг, опередили лошадей нувасцев и ящеров, и врезались в сумолтирцев первыми. Их острые когти и крепкие зубы пробивали доспехи, ломали мечи и отгрызали головы. Кровь здесь лилась рекой.

Сумолтирские маги, получив приказ от Императора, сосредоточить свои силы на правом фланге, оставили наемников в покое и занялись ненавистными макаками. Переводить сюда же насоров было уже поздно – они сражались на левом фланге. Не слишком успешно, из-за искарских доспехов нувасцев, отражающих магию ледяных существ.

Макаки первыми достигли врага – из-за ящеров солдаты долго не могли доскакать до линии сшибки. Они не хотели бежать вперед. Поэтому левый фланг оказался последним, который сошелся с противником.

Риаты собрали здесь кровавую жатву – их остановили лишь маги, обильно поливающие линию обороны огнем. Гибли и свои и чужие, но им похоже было некогда разбираться.

Перед тем, как солдаты сошлись с остатками дайнов, заговорили пушки, умело скрытые до поры. Весь удар здесь приняли на себя ящеры, надолго смешав строй. Они метались в агонии, падали и придавливали собой солдат. Даже кусали своих, в приступах неконтролируемой ярости.

Только теперь Морин понял, как ему повезло, что он оказался в центре. По мере того, как маги и пушки приканчивали ящеров и риатов, он все ближе продвигался к передовой и все отчетливее понимал, что сражаться ему предстоит с искарцами. Этих трусливых воинов на лохматых лошадках он и его ребята боялись меньше всего.

Я оттолкнул меч от себя, поднырнул под руку солдата и отпрыгнул от следующего удара. Третий солдат попытался направить на меня коня, но тот отказался топтать меня и попятился. Я рубанул воина по ноге и продвинулся дальше. Весь мой бой был похож на повторение однообразных действий. Поднырнул под удар, рубанул с плеча, увернулся от следующего. И так до бесконечности.

Щит скорее мешал, чем помогал. Я выставлял его под удары каждый раз, но то ли не умел этого делать, то ли он сам по себе был плохого качества, но из него уже торчали отдельные доски. А железная окантовка и вовсе упала, еще три сажени назад. Зато холодно мне уже не было. Даже наоборот.

Оленсис не останавливала своего стремительного движения. Она успевала не только отражать удары, но и подрезать лошадям сухожилия. Сзади нас образовалась свалка из людей и коней. Ботис рубил своими топорами с такой яростной силой, что его и вовсе старались объезжать.

Получилось так, что мы находились на острие атаки. Солдаты и остатки разбойников шли за нами, добивая наших врагов, или перепрыгивая через их тела.

Уфус кусал лошадей, не размениваясь на людей. Он метался между мной и Оленсис, стараясь защищать обоих. Его морда была по самую холку в крови, что выглядело для противника крайне устрашающе.

Запас маны подходил к концу. Наемники все еще держали рыцарей и даже кое-где прорывались вперед.

Мы помогали им по мере сил. После первого удара, я разделил батальон волшебников на две части. Первая – защищала короля и солдат центра, выжигая противника, а вторая целилась в рыцарей. Закованные в латы, они плохо поддавались мечам наемников, но отлично горели.

Когда ледяной дождь прошелся по рядам воинов, рыцари продавили линию обороны и стали постепенно брать верх. Наемники, то ли потеряли уверенность, то ли удачу, но все больше и больше уступали противнику.

Я сжал кулаки. Я совсем не имел понятия о том, какую позицию выбрала Лирра и жива ли она. Вполне возможно, что именно в этот момент она получила смертельную рану и лежит на поле боя, теряя остатки сил и крови. Перед глазами встало бледное, измученное лицо. То самое, что я видел ежедневно, в течении полугода после полученной ею раны. Я отогнал мрачные мысли и сосредоточился на битве. Гантори что-то кричал мне, но я только сейчас смог разобрать, что именно:

– Мы должны им помочь! Если их сметут, весь королевский замысел летит в чертоги Игосека!

Он говорил, конечно же, об ослабленном левом фланге, на котором никого не было, кроме солдат и риат. Я согласно кивнул:

– Бери пять сотен и скачите туда. Возьмите все амулеты, что сможете найти. Пять сотен! Остальные нужны здесь.

– Слушаюсь, – он уже мчался в конец батальона.

Я снова поднял руки и опять начал читать заклинание огненной стены. Мы прошлись по рыцарям последней, ослабленной волной. Стоны и крики давно затихли, а я все сидел и размышлял, что делать с остатками силы. Сжигать до конца всю ману было нельзя, маги могли навсегда потерять свои способности, а вместе с ними и разум.

В конечном итоге, я приказал всем достать луки, а магию использовать только для поддержания щитов.

Не все волшебники владели оружием дальнего боя, но всех им снабдили. Умение на поле боя не главное. Лишь бы смогли тетиву натянуть, да сами не убиться.

Я собрал свой лук и принялся выпускать стрелы по одной.

Снежная пелена стала гуще, ветер гонял снежинки по полю, словно волки добычу. Я уже довольно смутно видел линию схватки, хотя она приблизилась к тому месту, где я находился на добрые шестьдесят саженей. Ровно половина наемников уже успела отдать свою жизнь за короля.

И в этот момент появились гунны.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что я еще жива. Магический щит сверкнул от соприкосновения с ледяной глыбой и испарил ее без следа. Ну, Ростон, ну, попадись же ты мне! Мог бы предупредить о щите, а то тут недолго не от глыбы, так от сердечной муки умереть.

Еще большей неожиданностью для меня стал тот факт, что я оказалась на передовой. Убитые наемники образовали свалку, через которую на меня лезли рыцари и насоры. Сзади пробирались свои на подмогу.

Справа от меня поднимались выжившие и раненые. Я выхватила меч и взяла в руки щит.

Рыцарей оставалось не так много. Жувс и ребята, оказавшиеся рядом с ними, хорошо их потрепали. Сам герой войны все еще был на коне, с ног до головы перепачканный своей и чужой кровью, но вполне живой.

Я вступила в бой с насорами. Сознательно повернув коня, я врубилась в их строй и начала косить их направо и налево, как молодую траву. Они почти не сопротивлялись. Ближний бой всегда давался им с большим трудом, а магию они не использовали потому что это было бесполезно. Мой магический щит, в купе с доспехами искарских мастеров, делал меня абсолютно неуязвимой для их атак.

Вскоре мне стали помогать ребята, пробравшиеся сзади. Часть занялась рыцарями, а часть – насорами.

Но ледяные девушки были лишь прикрытием для тех, кто был призван продавить наш фланг обратно. Эти скоты притащили за собой Туросов!

Великаны напали на нас и солдат, что были слева, пытаясь выбить из седла своими огромными дубинками. Им это легко удавалось, а насоры подбегали и добивали упавших, но их везение кончилось быстро.

Взявшиеся словно бы ниоткуда филоры, оплели ближайших Великанов и повалили на землю. Затем исчезли и появились вновь уже около других. Я лишь хмыкнула, посылая коня вперед – теперь насоры и вовсе перестали сопротивляться и падали одна за другой.

«Железяк» теснили, они несли большие потери. Былое преимущество испарилось в единый миг. Как только мы очнулись после магической атаки, обнаружилось, что с одной стороны латников уже бьют прискакавшие гунны. Их подмога оказалась как нельзя кстати.

Не появись они сейчас, рыцари добили бы нас в два счета. А так им пришлось откатиться назад и занять глухую оборону.

Быстрые и легкие гунны не имели возможности всецело противостоять тяжелым воинам, поэтому бросались в атаку, делали по два-три удара и отскакивали назад, увлекая за собой небольшие группы всадников. Затем, они окружали их и добивали все вместе. И снова шли в атаку. Благодаря этому, ряды рыцарей таяли буквально на глазах.

Внезапно, строй солдат уплотнился. Передо мною предстали воины, закованные в тяжелый доспех с полуторными мечами и массивными щитами. Их кони тоже были одеты в сталь, словно во вторую кожу. Эти ребята не были похожи на регулярную армию. Скорее, элитные войска. Но почему здесь? Посреди обычных солдат?

Мы остановились. Встречная атака захлебнулась, разбившись об эти крепости. Отойти назад, мы не имели никакой возможности, поскольку оттуда напирали императорские солдаты. Которые, к слову, были гораздо лучше подготовлены, чем варварские.

Тяжелый меч обрушился на меня, я подставил щит и почувствовал, как руку пронзила боль. Меч расколол деревяшку на щепки – в руке осталась лишь ручка. Острие клинка распороло кожу на локтевой части, а сила удара была настолько велика, что плечо едва не выскочило из сустава. Я упал и зашипел от боли.

Рядом вскрикнула Оленсис. Я повернул голову, но не увидел ее в переплетении тел и лошадиных ног.

Воин попытался достать меня мечом, но его конь вдруг заржал и скинул седока. А затем упал сам. Я вскочил и не дал солдату подняться. Уфус прекратил мучения лошади.

Дорогу мне преградил очередной воин, но и ему не повезло отправить меня к Богам. Прилетевший из-за моей спины топор, сбил с него шлем и застрял во лбу. Солдат упал, а я схватил его коня под уздцы. Мне пришло в голову, что неплохо бы покататься, и я вскочил в седло. Обернулся, оглядывая поле боя.

Оленсис и Ботис поспешили проложить себе путь поближе ко мне. Я хотел было посадить любимую к себе в седло, но оно оказалось настолько узким, что усидеть вдвоем мы бы не смогли, а она управлять конем отказалась наотрез.

Солдаты огибали меня и рвались вперед. Многие были верхом. Они так же, как и я, использовали бесхозных лошадей на свою пользу.

Конь никак не воспринял смену седока. Он позволил себя развернуть и небрежно похлопать по шее, в разрезе между стальными пластинами. В армию обычно забирали спокойных, флегматичных коней, от которых добивались полного повиновения. У меня даже возникло подозрение, что у варваров вообще все лошади были общие, уж больно спокойны они были.

Только я хотел двинуться вперед, как прямо передо мной вспыхнуло пламя и с ревом прокатилось по варварским рядам. Люди падали и горели заживо, и больше не вставали. Заклинание поразило порядка двух сотен человек.

А у меня сразу же возник вопрос. И где это наши маги были раньше?

В самом центре, непораженными остались несколько человек – они сразу же привлекли всеобщее внимание. Это был небольшой отряд из пяти десятков человек. Похоже, что они были накрыты магическими щитами. Но почему? На колдунов вроде не похожи. У них были обычные солдатские доспехи, мечи и щиты. А так же немного растерянные лица. Они оглядывались на кого-то в центре группы, но мне не было видно, кто именно там находится. Вдруг, я услышал громкий приказ:

– Атаковать!

Наши солдаты уже подобрались на расстояние удара, но все еще медлили. Это их и погубило.

Воины все же оказались магами. Они ударили одновременно, но разными заклинаниями. Мы ничего не успели предпринять, да и вряд ли смогли бы. Мимо меня пронесся огненный пульсар, обдав горячим дыханием. Еще один пульсар попал в моего коня и я упал на землю.

Оленсис вскрикнула. Я повернул голову и увидел, как ее охватило магическое пламя.

В одно мгновение я забыл, где я нахожусь, что творится вокруг, и какое отношение я к этому имею. Я забыл, как кричать, как дышать.

Я выпустил еще одну стрелу. Наши одиночные выстрелы приносили мало толка, но больше мы ничем не могли помочь.

Наемники и гунны почти истребили рыцарей – за основными силами ордена располагались оруженосцы, которые не смогли удержать напора разгоряченных воинов. У них не было такого же прочного доспеха, оттого и падали они, словно груши с ветки.

В конце концов, наемникам пришлось спрыгнуть с лошадей и пробираться вперед на своих двоих – горы трупов уже не позволяли лошадям идти вперед.

Я все больше и больше переживал за Лирру. От воинов осталась лишь треть, а навстречу им выступили сурлоты – воины, сражающиеся бок о бок с сурхаками.

Злющие волки были спущены с поводков, на которых находились до этого момента. Сами воины сражались с помощью двух топоров, летающих в их руках с невероятной скоростью. Она достигалась за счет облегченного доспеха, прикрывающего лишь плечи и область живота.

Снежная пелена чуть рассеялась, и я увидел, как один за другим начали погибать наши люди. Волки сбивали наемников с ног, а воины добивали.

Наш фланг рассыпался и прорвался. Наемники еще сопротивлялись, но уже были смяты. Фактически они уже были мертвы. Теперь вся надежда только на нас и гуннов, которые вновь отскочили на безопасное расстояние.

Я прикрыл глаза и постарался выровнять дыхание. Теперь уже не было смысла бояться.

Наемников оставалось еще около десяти сотен. Они сражались группами в разных частях фланга, а центр оставили неприкрытым. Сурлотам до нас оставалось три ряда воинов.

– Маги! – я развернул лошадь к неровному строю. Волшебники нервничали, а это передавалось их коням, отчего те гарцевали под седоками. – Я был счастлив сражаться бок о бок с вами. Вы все знаете, что нас ждет. Вы знаете, что мы должны сделать. Королю нужна только победа. Вытаскивайте свои мечи – добудем ее!

Искарцы оказались крепче, чем думал капитан. Ему и его мальчишкам пришлось туго, когда эта бесчисленная лавина хлынула на них, окружая со всех сторон. Маленькие лошадки были быстры и маневренны, что позволяло их хозяевам появляться ниоткуда и исчезать никуда столь стремительно, что солдаты падали на лед, не понимая, кто или что их убивает. И еще – их было много. В несколько раз больше, чем солдат на этом фланге.

Эта кричащая и быстрая лавина просто снесла первые ряды нувасцев и отступила, оставив после себя лишь изломанные куклы, некогда бывшие людьми, на красном от рек крови льду.

Остался лежать здесь и сам Морин – пронзенный чьим-то копьем, в окружении своих мальчишек. И последнее, что он увидел – это белоснежные мухи, летящие на разгоряченное лицо и обжигающие его, словно каленое железо.

И последнее, что он произнес, перед тем, как убегающий с поля боя ящер наступил ему на лицо, ломая череп, это было имя единственной и любимой.

Лирра.

Насоры бежали с поля боя.

Мы разбили рыцарей и прорубились в ряды оруженосцев. Мальчишки гибли под нашими мечами, почти не оказывая никакого сопротивления. Один из пареньков, попавшийся мне на пути был всего на три-четыре года старше Аркани. Он уронил свой меч под копыта моего жеребца и в страхе закрыл лицо руками. Он так же, как и все мы не хотел умирать. Но разница была в том, что он, в отличие от меня, еще и не начал жить.

Моя рука на него так и не поднялась. Его убил Жувс, с которым нас свела битва. Получилось так, что мы вдвоем, словно острие кинжала прорывались вперед, уводя за собой армию. Его красные доспехи были видны на расстоянии и манили за собой.

Я услышала рычание слишком поздно. Вопль Жувса, тоже запоздал:

– Лирра, берегись!

Воины с сурхаками бросились на нас в атаку. Мой жеребец испуганно заржал, встал на задние ноги, скидывая меня на землю, развернулся и припустил обратно, раскидывая наших воинов. Надо мною пролетел один из волков. В сапог вцепился второй, я дернула ногой и ударила его мечом наотмашь. Сурхак отскочил, а его место занял воин с двумя топорами. Я перекатилась в сторону и подставила под его оружие щит. Один из топоров врезался в него и застрял. Второй лишь скользнул в бок.

Свежие силы противника продавили наш фланг обратно и атака захлебнулась. А мы уже так устали…

Жувс тоже оказался на земле, но он уже успел положить трех волков.

Я снова отклонилась от удара, и в этот момент мой враг лишился головы. Меня забрызгало кровью, но на общем фоне ее уже не было видно. Я обернулась – Олирия все еще была на коне, хоть и давалось ей это с трудом. Ее шлем упал на лед, и теперь густые волосы развивались на ветру. Она снова взмахнула глефой и сурхак, нацелившийся на ее коня упал замертво.

Я скинула топор со щита – и без дополнительного веса мне было тяжело.

– Лирра, давай сюда. Эй ребята! Прикрывайте сзади!

Жувс встал справа и чуть впереди от коня принцессы. Я подбежала и встала слева. Трое наемников прикрыли сзади.

– Вперед! – мы пошли в атаку.

Как только мы сплотились, стало легче. Мы стали прорубаться вперед – я и Жувс атаковали сурхаков, не давая им перелететь через нас и порвать коня, а Олирия старалась держать врагов на расстоянии, чтобы они не опрокинули нас числом.

Все закончилось, когда на нас выскочил чудом уцелевший отряд рыцарей на свежих лошадях. Их было около сотни и они в миг окружили нас.

Они остановились, не атакуя, но и не уезжая. За их спинами кипело сражение. Вперед выехал рыцарь в богатом доспехе на большом рыжем коне, точно такой же масти пес бежал рядом с ним. Он снял шлем. Принцесса охнула.

Я лично ничего особенного в юноше не заметила. Типичное сумолтирское лицо. Светлые волосы, волевое лицо, голубые глаза. Высокого роста, широкоплечий, что было заметно даже в доспехах. Лет двадцати пяти.

– Сдавайтесь, принцесса, – его голос был спокоен, а лицо бесстрастно.

Я сжала меч. Откуда он знает, что перед ним именно принцесса? Значит ли это, что он тоже благородного происхождения? А может быть он принц?

Я взглянула на Олирию. Она смотрела на меня. Ей предстояло решить судьбу нашего фланга. Если мы будем сопротивляться, то наверняка погибнем – как только наемники полягут, то считай, что фланга и не было. Маги не выстоят против сурхаков. Если мы сдадимся, возможно нас пощадят. Но я не могла ей ничего подсказать.

На мне лежала ответственность только за три человеческие жизни. А на ней судьба тысяч. Я лишь отрицательно покачал головой. Моя душа воина требовала вырезать всех захватчиков.

Она перевела взгляд на рыцаря, но ничего не успела сказать. Страшное известие раскололо нашу армию, и сотни голосов испуганно передали:

– Король убит!

Олирия закрыла глаза. Я испуганно посмотрела на Жувса. Могучий воин спокойно смотрел вперед так, словно его это сообщение не тронуло вовсе. Мне же стало плохо. Без Махамера мы уже не сможем так сплотиться. Я буквально кожей почувствовала, как фланги разваливаются, а воины испуганно бросают оружие. И смерть настигает их.

– Сдавайтесь принцесса. Я обещаю жизнь всем вашим людям. Армия Сумолтира не станет преследовать тех, кто добровольно признает свое поражение.

Принцесса оглядела поле боя.

Там, где совсем недавно она стояла, осталась лишь горстка пепла. Я выронил ятаган и он со звоном подскочил на льду. Перед глазами стояла пелена. Я ничего не видел и не слышал. Прикрыл глаза и осел на лед.

Оленсис была для меня всем. Моим миром, моей жизнью. Моей любовью. Единственной, ради которой стоило жить и сражаться. Если бы не она, я бы повернул в лес еще когда мы шли к замку с телепортом. И плевать на огонь, пожравший бы меня всего. Это лучше, чем медленная смерть здесь. Умирать без нее… Оленсис…

От нее осталась лишь сабля, которую она до последнего момента сжимала в руке. Я поднял ее, не обращая внимания на толчею вокруг и подвязал к своему поясу. На меня кто-то налетел, я услышал проклятия сквозь лязг оружия и ржание лошадей.

– Кин, вставай! – я посмотрел на лицо Ботиса и отметил на нем дорожки от слез. – Мы должны отомстить этим отбросам!

Я тряхнул головой и махнул на него рукой. Что-то вновь пронеслось мимо меня. Кто-то вскрикнул. Мне было все равно.

– Кин, – он ударил меня по щеке, приводя в чувство. Я зарычал и кинулся на него, но он лишь развернул меня к магам:

– Туда!

Я отпихнул его и схватил ятаган. Пелена с глаз исчезла, на ее месте расползалось кровавое пятно, от закипающей ярости. Я снова взревел и пошел в атаку.

Я не знал, кто именно пустил тот роковой пульсар, но досталось всем. Видя мое рвение, ребята пошли за мной, но угнаться не смогли.

Я резал, колол, уклонялся. Скидывал всадников с лошадей, вспарывал животы ни в чем неповинным животным. Я был безжалостен. И я шел вперед.

Маги не успевали ничего мне противопоставить – я ударял раньше, чем они дочитывали свои заклинания. Воздух вокруг них дрожал – из-за действия щитов, скорее всего, но мне это не мешало. Ятаган легко входил в плоть и пускал кровь.

Передо мной возник воин в дорогих доспехах, с ярким шлемом и тяжелым мечом. Его мощный конь развернул ко мне морду и попытался укусить – я ударил его клинком. Жеребец был упакован в доспех не хуже хозяина, поэтому я лишь испугал его. Он попятился и встал на задние ноги. Всадник удержался и взмахнул мечом в мою сторону. Я увернулся и пропустил его оружие. Пока он возвращал меч, я ударил его по руке, выбивая клинок. Его кисть окрасилась кровью, но меча он не потерял.

Следующий удар я встретил ятаганом и немного повернул его, чтобы направить лезвие вскользь и дальше. Силы воин был необыкновенной, отчего мой маневр не удался. Я упал, сраженный его рукой.

Я грохнулся и ударился головой. На несколько секунд я даже потерял сознание, а когда пришел в себя, всадник уже завершал свой очередной удар. Он целился мне прямо в грудь, но топор Ботиса остановил его. Старпом разобрался со своим врагом и поспешил помочь мне. Как раз во время.

Я вскочил и атаковал с другой стороны. Воин подставил щит под мой удар, предпочтя встретить мечом топор.

Ботис откинул от себя клинок, и, пользуясь тем, что воин отвлекся на меня, поднырнул под брюхо коня и подрубил тому сухожилия.

Жеребец жалобно заржал и рухнул на лед.

Воин откатился в сторону, и тут же ударил меня по ногам. Я засмотрелся на Ботиса, переместившегося за спину противнику и размахнувшемуся на уровне его головы, отчего слишком поздно заметил росчерк меча.

Боль пронзила все мое тело и вырвалась наружу криком. Я упал, ударившись головой о лед, и провалился во тьму.

Впереди что-то происходило. Я не мог разобрать, что именно, но определенно что-то важное. Продвижение сурлотов замедлилось – воины все больше оборачивались назад. Волки шли вперед, но без поддержки людей с наемниками им справиться было не так-то просто.

Я не знал, что предпринять. Быстро меняющаяся обстановка, заставляла меня принимать такие же быстрые решения, что в условии ограниченности выбора оружия и тактики было не просто.

Сурлоты наконец-то прорвали линию обороны наемников и хлынули на нас.

– В атаку! – я взмахнул мечом. Оружием, которым сражался впервые. Как и многие из нас.

Мимо меня пронесся испуганный жеребец без всадника. Точнее – всадницы. Я знал, что это был конь Лирры – слишком уж приметен. Он был забрызган кровью, а на луке я приметил несколько больших зарубок. Мое сердце сжалось. Неужели? Как же…

На меня наскочило сразу же два волка, пользуясь тем, что я отвлекся. Кобыла всхрапнула, споткнулась, сделала несколько неровных скачков, и вдруг рухнула на бок. Я не успел выпутаться из стремян, и ее туша придавила меня ко льду. Я задергался, пытаясь высвободить ногу. Сурхаки побежали дальше, потеряв интерес ко мне, а вот молодой воин, вооруженный двумя топорами, увидел мою беспомощность и поспешил к кобыле.

Я задергался сильнее, и даже положил обе руки на седло, пытаясь оттолкнуть от себя тушу. Никто из своих не спешил мне помочь – были слишком заняты волками.

Я услышал свист топоров и в последнюю секунду отклонил голову назад. И мир мгновенно потух.

Нувасцы, деморализованные смертью своего короля, все в большем количестве гибли от рук сумолтирцев. Гунны и солдаты из задних рядов, так и вовсе развернулись и попытались бежать. Боевой дух испарился – поднять во второй раз армию в бой, было бы невозможно, и принцесса колебалась не долго:

– Оружие в ножны! Армия Сумолтира победила.

Воин улыбнулся, а Олирия продолжила, но уже тише, не обращая внимания на передаваемый во все стороны приказ:

– Не забудьте своего обещания, принц Ясилиус. Теперь мой народ в вашей власти.

Принц! Я снова взглянула на воина. Он приложил руку к закованной в латы груди:

– Я гарантирую жизнь всем вашим воинам. Великий Император милостив со своими врагами.

Да. Слышала я, какую милость он предлагал нам, прислав ни в чем не повинных ребят в наш лагерь.

– Прекратить атаку! Всем вернуться в лагерь!

Под пристальными взглядами, я вогнала меч в ножны и сплюнула под ноги. Мы проиграли. Что же нас теперь ждет?

Принц взял коня Олирии под уздцы и поехал назад, к своему лагерю, на ходу бросив своему оруженосцу:

– Собрать всех глав подразделений. Привести их в императорский шатер через час.

Я устало развернулась и пошла в сторону нашего лагеря. Надо найти Ростона, Аркани и моего жеребца. Пора было убираться отсюда. Но вот куда?

Победившие сумолтирцы поедут вглубь страны, устанавливая свои порядки в каждом селе и каждом городе. Где-то на них не обратят внимания – одна власть, другая власть, какая разница крестьянину на кого гнуть спину? Для него в конечном итоге ничего не меняется.

А где-то вспыхнут восстания. Император будет подавлять их огнем и мечом, желая подчинить себе гордый народ. Возможно, ему это удастся, а возможно, все это приведет к новой войне. Лет через пятьдесят, когда позабудется поражение, а на смену измученным, израненным солдатам, придут молодые.

Среди них будет и Аркани, или ее дети. Но уже не я и не Ростон. Наша битва закончилась сегодня.

Я шла по полю битвы, стараясь не ступать по телам. Это было трудно – трупов было много. Они лежали грудами там, где была особенно жаркая битва.

Меж ними рыскали сурхаки, иногда вгрызаясь в тех, кто еще шевелился. Воины с двумя топорами ловили своих зверей, но не слишком быстро – волки продолжали разбегаться по полю, находя новых жертв. Те, что могли стоять на ногах, отмахивались от них, а вот у лежащих на земле, шансов не было.

Я сама успела убить уже троих сурхаков – не смогла пройти мимо. Представить страшно, что могут натворить подобные твари, если их не приструнить. До ближайших искарских деревень не так уж далеко. А там дети, старики…

Я дошла до места, где стояли маги. Мимо меня проезжали рыцари и оруженосцы, выискивая командиров, и пытающихся навести порядок. Сами колдуны уже успели уехать – надо было сворачивать лагерь и ждать приказа Императора.

Мимо меня проехал воин из свиты принца, сопровождающий старого мага. Тот был перемазан кровью, но держался хорошо. Он глянул в мою сторону и отвернулся. Я проводила их взглядом. Принц приказал собрать предводителей. Причем тут Гантори? Чем таким занят Ростон, что не смог поехать сам, а отправил старика?

Нет. Ничто не было важнее, чем выяснение судьбы своего народа. Рост не смог бы пренебречь своими обязанностями. Значит, имелась другая причина. И мне было страшно думать – какая. Я поспешила вперед, обшаривая взглядом поле боя.

Почти сразу же я заметила то, что искала. Муж лежал на земле, придавленный тушей своей кобылы, которую уже ел один из сурхаков. Я поспешила на помощь.

Рост был, казалось без сознания, но когда я подошла ближе, он повернул ко мне голову и улыбнулся:

– Пришла прекрасная Денрея – освободительница душ. Я готов испить.

Сурхак тоже заметил меня. Я пропустила мимо ушей его замечание о прислужнице Игосека, подносящей мужьям чашу с орлоном, после которой они все, как один начинают посматривать на пышнотелых соседок и бегать к ним по три раза на дню, и сосредоточилась на волке. Тот весь подобрался для прыжка, но не сдвинулся с места.

Я начала медленно обходить его справа. Голова с горящими глазами поворачивалась за мной.

Он прыгнул в последний момент. Я сделала лишний шаг в сторону и подставила меч. Клинок распорол незащищенное брюхо и хищник рухнул на лед. Поскреб когтями и затих.

Я подошла к кобыле и попыталась сдвинуть ее с места. Туша не поддавалась. Я поискала глазами, что бы можно было использовать, как рычаг. Как назло, никто из воинов не использовал пики на этом участке.

– Дай мне испить, что же ты медлишь?

– От, кабель… – я взглянула на него и осеклась. Отчаяние остротой молнии поразило мой мозг. Теперь мне стало понятно, почему он говорит такие странные вещи. Не от усталости или же из-за того, чтобы пошутить. Вовсе нет. Мой муж сошел с ума.

Я прикрыла глаза, боясь поверить в то, что увидела. Но открыв их, я узрела все то же самое.

У него не было обеих кистей. Ровные культи и зарубка на седле мертвой лошади, давали мне примерное представление о том, как это произошло.

Скорее всего, он потерял сознание от боли, когда это произошло. За это время его основательно засыпало снегом. Очнулся он, скорее всего не так давно. Увидел, что произошло и все понял. Я глубоко вздохнула.

Он как-то говорил мне, что потеря способностей для мага хуже смерти. Если он не сможет колдовать, то предпочтет убить себя. Без рук он никогда не сможет использовать магию. Его сумасшествие, это тоже своего рода смерть.

– Девушка! Подайте мне чашу – я не могу дотянуться… Ты не скажешь моей жене? Она… Ой-ей… она, как кара беспощадна… ой-ей…

Послышался перестук копыт. Вокруг нас не было никакого народу – пока я плелась сюда, пока разбиралась с волком – армия успела отойти в лагерь. Уставшие, разочарованные люди, даже не обратили внимания на чужую беду. А помощь мне не помешала бы.

Всадница подъехала к нам и спешилась. Это была Литрисс. Никогда я еще не была так рада ее видеть.

– Лит! Помоги мне.

– Что с ним?

Ростон смеялся. Заливисто и искренне, как могут только, либо очень счастливые, либо сумасшедшие люди. Я пожала плечами. А что тут скажешь? И так все видно.

– Я не смогла найти вашу дочь. Лирра, меня это беспокоит.

– Она самостоятельная. Не потеряется. Может быть, уже трофеи собирает.

– Вокруг полно сурхаков. Я видела их даже у обозов. Сумолтирцы не спешат их забирать.

– Что? – я оторвалась от крупа лошади, и муж снова скользнул на место. Мы с сестрой пытались растащить Ростона и кобылу в разные стороны, но пока что это плохо получалось.

– Да. Волков много. Ты куда?

– За дочерью! Останься с ним. Найди палку! – я вскочила в седло ее лошади и развернула ее к лагерю. Подстегнутая кобыла взвизгнула и помчалась вперед, прижав уши.

Я очнулся и долго лежал без движения, пытаясь понять, где я. Рядом со мной кто-то стонал и все время просил пить.

Я лежал на спине и разглядывал своды белого неба, сходящиеся над моей головой. Нет. Не неба, а шатра. Снаружи шел снег и завывал ветер, а я лежал на спине в тепле и думал о том, что у меня сильно болит нога.

Я вздохнул и попытался сесть. Тело содрогнулось от боли, а я едва не потерял сознание. Изо рта вырвался стон.

– Эй, Кин! – я услышал знакомый голос. – Лежи смирно. Я попросил лекаря не привязывать тебя к койке, потому что пообещал, что ты будешь лежать тихо.

– Лекаря? Что со мной?

– Ты практически цел. Большей своей частью.

– Что? – я откинул одеяло и посмотрел вниз. – Жмырк раздери этого варвара! Он мне ногу отрубил!

– А я ему голову. Так что ему хуже. Кстати, это был не просто варвар, – Ботис почесал свежую повязку на голове.

– А кто?

– Король.

– Король чего? Батальона? Ну, у них и названия для командиров…

– Король Махамер, Кин! Приди в себя! Мы убили короля и переломили ход сражения!

У меня отвисла челюсть. Неужели это правда и тот воин в дорогом доспехе… Поверить не могу.

– Это невозможно.

– Возможно, дружище! – Ботис хлопнул меня по плечу. От его привычки у меня там образовалась уже изрядная мозоль. – И как только лекарь отпустит тебя, мы пойдем в первый попавшийся трактир и пропьем все деньги, какие только у нас будут.

– И заодно помянем… Оленсис, – я снова откинулся на подушку, своей формой больше напоминающую лепешку.

– Это само собой, – после недолгого молчания, старпом все же согласился. – Женщины не должны так умирать, ты согласен?

Я ничего не ответил. Перед моим взором мелькали сцены из моей прошлой жизни.

Я вспоминал хрупкую рыжеволосую девочку, подошедшую ко мне в наш первый день на площади. На ней был такой же балахон, что и на мне, и точно так же он свисал с ее костлявых плеч бесформенным мешком. Она была напугана, пыталась предупредить. Но разве я слушал?

Даже когда она стала приходить обрабатывать мои раны, я почти не разговаривал с ней. Старался скрыть волнение за безразличием. А сам думал: «Надо же, настоящая девчонка! Ходит ко мне. А может, мы подружимся?». Я отчаянно желал этого, потому как никогда не видел до этого девочек на улицах. Мне хотелось лучше узнать ее. Понять, что же это за люди такие – девчонки.

Возможно ли, что я не слушался наставников из-за вероятности получить порку? Для того, чтобы она снова пришла ко мне? Чтобы ее нежные руки касались израненной спины? Да, это походило на правду.

Вскоре я узнал, что мазь эту она украла у своей наставницы и использовала тайком. Откуда она узнала о ее целебных свойствах трудно сказать. О некоторых вещах она никогда не говорила.

Например, о том, как попала на улицу. Я догадывался о том, что ее избивал отец, но никогда не расспрашивал. К чему это?

Зато знал, что ее выучили воровать мальчишки из банды на окраине. Ее тонкие и ловкие пальцы высоко ценились в их кругу, пока им не пришло в головы залезть в дом одного из богатеев. Там-то ее и поймали. Одну из всей банды. И отвечать ей пришлось тоже самостоятельно. У меня хотя бы был Вин, а у нее никого.

Когда мы подросли, то меня потянуло к Оленсис еще сильнее. Она стала выше, округлилась в некоторых местах, кои притягивали мое внимание и заставляли бешено колотиться сердце.

Тогда мы с Вином стали соперничать уже всерьез. Он всегда старался оттеснить меня от нее, занимая все пространство собой.

Я понимал, что не соперник ему. Во-первых, мы друзья. Мы знали друг друга с малых лет, и никакая девушка не должна была встать между нами.

А во-вторых, он был успешным учеником мага. Любимцем всех наставников. Перспективным сыном своего храма. А кем был я? Злобным, колючим подростком, впоследствии посаженным на цепь, словно опасный пес.

Я долго оставался в тени, понимая, что теряю обоих. Скоро они уже перестанут обращать на меня внимание, и мне только останется, что уйти.

Но вскоре, перед тем, как моя решимость уйти окрепла, я поймал на себе полный мольбы взгляд. Он длился всего секунду, но уронил зерно сомнений в благодатную почву. С тех пор я все больше убеждался, что Вин ей не нравится. Она смеялась над его шутками, охала в нужных местах, когда он рассказывал о своих победах, но поглядывала на меня.

В те краткие моменты, что мы оставались с ней наедине, мы много молчали. Просто сидели обнявшись, чувствуя странное единение наших душ и сердец.

Именно поэтому я и предложил ей бежать. Кто же мог знать, что это разлучит нас на долгие годы?

Когда я встретил ее с пиратами, то почти сразу же решил, что уже не брошу ее никогда. Предложить ей пожениться сразу я не мог. Я не был уверен, что она любит меня. Все-таки с ней был Ботис. Опять же, мой соперник, как я считал. Но я ошибся. Такого верного друга я в свое время потерял, и вот обрел в новом лице.

И вот когда у меня наконец-то было все – два друга, любовь всей моей жизни – Боги решили так жестоко меня наказать. Почему она? О Боги, как вы жестоки… Как же вы жестоки со мной! Зачем вам понадобилась моя любимая? Зачем вам молодые и красивые в то время, как они нужны здесь? Боги, Боги…

Ботис не дождался от меня ответа и вышел из шатра. Полог хлестнуло ветром и на меня посыпались мокрые снежинки. Парень, который очень хотел пить, заскулил и наконец-то умолк. А я провалился в беспокойный сон, полный неприятных воспоминаний и боли.

Я стояла рядом с лошадью и невидящим взором смотрела вдаль. Туда, где за снежной пеленой скрывался сумолтирский лагерь…

Я побежала вперед. На пути мне попадались люди, вернувшиеся в лагерь. Кто-то был занят своими ранами, кто-то просто бродил туда-сюда. Я грубо расталкивала всех, в попытках скорее добраться до обозов. Меня ругали, но я лишь быстрее устремлялась вперед.

И вот я выскочила к телегам. Тут образовалось пустое пространство и взгляд сразу же зацепился за два одиноких тела на льду возле одной из ближних повозок. Это был слуга Янтри и… Я остановилась, не в силах пошевелиться. Кто-то толкнул меня. Послышались голоса. Мне было не до них.

Их тела лежали в луже собственной крови в десяти саженях от телег. Королевский слуга попытался спасти мою дочь, но ему это не удалось. Следы мощных лап уже припорошило снегом, но я смогла их различить.

От слуги осталось мало. Очевидно, он защищался, поэтому волк не оставил на нем живого места. У Аркани было перегрызено горло.

Не в силах больше терпеть эту муку, я упала на колени, разбив их в кровь, и закричала. Ужасная боль терзала мою душу, и не было от нее спасения.

Аркани… Нет! Это неправда! Это невозможно! Нет! Аркани… доченька моя… Нет!

Моей девочки больше нет… Ее губы больше никогда не растянуться в улыбке при виде меня. Она больше никогда не будет смеяться! О нет, нет! Русоништ, почему ты так жестока ко мне? За что? Я все бы отдала, чтобы вернуть ее к жизни… Забери меня! Я готова! Нет, нет… Аркани!

Перед глазами все плыло. Я закрыла их руками. Нет… я не могу…

Как сурхаку удалось проделать весь этот путь? Почему из тысяч людей он выбрал именно моего ребенка? Почему?

Аркани! Аркани!

Я кричала до тех пор, пока был голос. Слезы душили меня…

Кто-то трясет меня, я слышу голос, но ничего не вижу. Да и какая разница? Аркани… Моя жизнь… Моя дочь…

Все, кого я любила, умерли сегодня. Все, ради чего я жила и боролась. Ростон, хоть и жив, но… Возможно, он уже никогда не узнает меня. Не обнимет. Не пошутит так, что я не буду знать, смеяться или обижаться. Но, конечно же, рассмеюсь. Я же знаю, что он не со зла.

Из голенища выпал кинжал и со звоном упал передо мной. Я взяла его в руку, не особо заботясь, попала ли по рукояти. Редкие капли упали на лед.

А может, это единственный выход? Закончить здесь и сейчас и пусть Русоништ даст утешение моей израненной душе? Я встречу там Аркани. Живую, улыбающуюся и без рваных следов на шее. Я встречу там всех, кого знала и любила когда-то. Я подожду там Ростона. Я…

Опять меня кто-то трясет. Кинжал выпадает из слабой руки. На этот раз мне удается сфокусировать взгляд на человеке и даже различить голос. Это Лит.

– Даже не думай, слышишь! Лирра! Лирра, ты нужна мне! Ты нужна Ростону! Кто будет с ним? Кто будет его любить, так как ты?

Мне все равно. Я тянусь к кинжалу, но получаю удар по руке.

– Отпусти меня…

Голос сиплый. Внутри все саднит. Сорвала…

– Вот еще! – она отвесила мне оплеуху. Сознание стало возвращаться. – Перестань! Вставай. Надо ехать.

– Зачем?

– Надо увезти его отсюда! Да вставай же! Ты должна мне помочь. Неужели ты думаешь, что тебе больше не для кого жить?

Не для кого? Это неправда. Есть. Моя рука сама движется к животу. Да. Мне есть ради кого жить.

– Вставай!

– Уже-уже… – я оперлась на ее руку и поднялась. Колени подкосились. Похоже, что я сильно ударилась об лед. – Куда мы идем? Где Рост?

– Здесь, – она указала мне на лошадь, стоящую у телеги. На ней сидел Ростон. Его руки были связаны, а сам он качался из стороны в сторону.

– Где мой конь?

– Не знаю. Зачем он тебе? Вон табун – любого возьми и поехали. Я уложу Аркани.

– Нет. Я сама.

Жеребца оказалось найти очень просто – он сам выбежал ко мне навстречу, лишь я приблизилась к табуну. На нем были следы крови – понятия не имею, откуда, но он не хромал и был бодр. За это время он успел отдохнуть.

Я вскочила в седло и рванула с места. Люди меня услышали, стали кричать, привлекая внимание, но я подумала о том, что у нас с Литрисс будет неплохое преимущество, когда за нами начнется погоня.

Я догнала сестру и резко затормозила рядом с ней. Она помогла мне водрузить тело дочери, завернутое в промасленную ткань – я узнала ее сразу. Такую ткань везли с собой солдаты, дабы выжившие завернули их тела и подожгли, исполняя ритуал Игосека. Похоже, что у магов она тоже была с собой.

– Тебе не обязательно ехать с нами, – я подхватила поводья жеребца мужа.

– Я не отпущу тебя одну! – она упрямо вскочила в седло. – Давай мне повод.

Я не стала с ней спорить – перекинула повод ей и рванула с места. Сзади уже собралась погоня, и чем дальше мы сможем от них уехать, тем больше вероятность, что нам удастся затеряться в снежной круговерти.

Мы понеслись прочь от лагеря. Я держала в руках тело Аркани, прижимая его к себе. Сверток постоянно сползал, мне было неудобно, но я бы не выпустила его ни за что в жизни.

Литрисс было не легче. Ростон все время норовился свалиться с седла и ей приходилось постоянно оборачиваться и придерживать его. В конце концов, она повела обеих лошадей бок о бок и обхватила мужа за пояс. Это снизило нашу скорость, но шанс быть растоптанным под копытами, у Ростона резко уменьшился.

– Давай свернем, – Литрисс обернулась ко мне. – Из-за этого снега они проскочат мимо и мы оторвемся!

– Если мы не затеряемся с первого раза, то они пустят авангард во все стороны и мы уже не вырвемся.

– Да брось, сколько их там? Ты так говоришь, будто за нами целая армия погналась.

– Я не знаю, сколько их. Давай еще проедем с пять минут, а потом свернем налево.

– Почему налево? Там же горы!

– А что ты предлагаешь? Затеряться в землях насоров? Или быть может, самого Сумолтира?

– А что нам делать в горах?

– Бросим лошадей и пойдем пешком. Перелезем на сторону Нувасии. А там найдем глухую деревеньку и затаимся.

– Лирра, это бред. Если нас будут искать, то такие места обшарят в первую очередь. И потом, у нас совсем нет провизии!

– Тем более, нечего соваться к насорам. Лошади без еды долго не протянут, а я не могу сражаться с сотней тварей. У нас нет выбора, Лит! Мы полезем в горы и разделаем лошадей, чтобы прокормиться первое время. Возьмем столько, сколько сможем унести.

Она замолчала, обдумывая мои слова. Мы мчались вперед со всей доступной скоростью, а сзади в пределах слышимости, раздавались крики всадников. Слишком далеко, чтобы увидеть нас, и слишком близко, чтобы потерять.

– Ладно! Попробуем по-твоему.

– Тогда сворачиваем. И постарайся не шуметь.

– Ростону это скажи, – она дернула повод влево, пристраиваясь рядом со мной.

Я лишь взглянула на мужа что-то тихо напевавшего себе под нос и вздохнула. Нам предстоит еще много испытаний, и главная опасность для нас – его невменяемое состояние.

Порывистый ветер рвет пологи палаток, бросается, словно тигр на людей, швыряя колючую снежную крошку им в лица. Но никто не отворачивается. Не закрывает красные от усталости и яростных атак глаза. Не слышно музыки и разговоров. Лагерь притих. Ночная мгла больше не тревожится из-за воинской стоянки.

Молчаливые люди упрямо смотрят на большой помост, на котором стоят несколько человек.

Один из них – пожилой маг с несколькими кровоподтеками на лице. Он молча потирает запястье правой руки и старается не смотреть в сторону людей. Он устал и едва не валится с ног, но упрямо продолжает стоять. Рядом с ним Верховный дайн. Он не сражался сегодня и его лицо резко контрастирует со всеми остальными – он свеж и бодр, а его одеяние ослепляет белизной.

Чуть в стороне молча стоит принцесса Олирия. В ее руках отцовская корона. Уже через несколько минут она будет покоиться на другой голове.

Сзади нее, на самом краю стоит принц Ясилиус. Многие бы не хотели видеть его здесь, в этот час, но никто не говорит ни слова. Сейчас он тих и незаметен ровно настолько, чтобы не раздражать толпу, но и тем не менее, показать свое присутствие. На нем простая куртка и меховые штаны – рыцарский доспех он оставил в своей палатке.

И вот, по рядам воинов проносится ропот. Толпа расступается и к помосту идет процессия из шести. Впереди Жувс – командир наемников в очищенном от крови доспехе; рядом – генерал Ирник. Сразу за ними магистр Горст и Бралти – командир лучников. Замыкают шествие гунн и филора. Все они держат на руках тело Махамера VI, облаченного в сияющий доспех. Сзади вышагивает могучий риат – его роста не хватает, чтобы поддерживать короля, да и идти бы так он все равно не смог.

Погибшего властителя кладут на возвышение на помосте. Командиры спускаются вниз и замирают в первом ряду.

Дайн начинает молитву. Это древний язык – его слова, словно звуки музыки льются в уши присутствующих. Непонятный, но чрезвычайно красивый напев.

Будто подчиняясь некой команде, воины выстраиваются в очередь и поднимаются на помост – у каждого в руке по небольшой сухой ветке. Их складывают вокруг тела, затем просто на помост, а потом и возле него.

Принцесса Олирия до последнего не сходит на землю, поправляя, то сползший меч, то криво надетый шлем. В конце концов, она уходит вслед за Ясилиусом, мягко обхватившим ее за плечи.

Молитва заканчивается. Положены последние ветки. Дайн умолкает и отходит в сторону, к командирам. Пришло время магистра Гантори. Он воздевает руки к небу и читает короткое заклинание.

Огонь вспыхивает и моментально обегает помост по кругу. Воины делают несколько шагов назад – пламя такое жаркое, что начинает топить вечно мерзлый лед под ногами. Наконец, огонь взвивается вверх и поглощает тело короля. Доспехи плавятся в этом горниле, обнажая плоть, быстро тающую в пламени.

Олирия не выдерживает и закрывает лицо руками. Ее длинные волосы треплет ветер, принося то жаркое дыхание погребального костра, то холодные течения ледяного простора.

Когда пламя чуть опадает, то тела уже не видно. Ясилиус дает знак Верховному дайну и тот немедленно приступает ко второй части. Взяв корону из рук Олирии он встает спиной к помосту и высоко поднимает ее над головой. Все воины вмиг обращают на нее свои взоры.

– Властью данной мне Богиней Русоништ, Богом Игосеком и славным королем Махамером I Завоевателем, я короную на трон Нувасии нового монарха. И отныне и вовеки веков, да не будет пустовать место Властителя нашего, повелителя земель наших и помазанника самих Богов. Принц Ясилиус, согласен ли ты принять ношу такую и заботится о людях своих так же, как и о самом себе, чтить законы наши и Богов наших, словно родных?

– Согласен, – принц преклонил колено перед дайном и склонил голову.

– Я нарекаю тебя королем Махамером VII – Властителем Нувасии! – дайн опустил корону на светлую голову.

Махамер встал и обернулся к своим поданным. К нему подошел магистр Гантори и поклонился:

– Маги клянутся в верности своему повелителю. Да не оставит он их без своей величайшей мудрости.

Король кивнул и магистр освободил место следующему. Все командиры, включая гунна, филору и раита поочереди присягнули новоиспеченному монарху. Последней подошла Олирия.

– Мой повелитель, – она чуть склонила голову, дабы не было видно, как глаза ее блестят от слез.

– Моя королева, – Махамер притянул ее к себе и обнял. И только тут все присутствующие воины встали на одно колено, прижимая руку к груди. Король Махамер снова взошел на престол свободной Нувасии.

Эпилог

– Взвесьте мне вот эти, пожалуйста.

– Конечно, госпожа, прекрасный выбор.

Я кивнула и расплатилась. Яблоки были нового урожая. Сладкие и сочные. Подняв увесистую корзину, я не спеша отправилась к дому.

Дом.

Большой и просторный, он находился в самом центре Орта – это было даже больше, чем я мечтала в свое время.

Мир изменился. Император скончался. Принц Ясилиус III влюбился в свою пленницу, принцессу Олирию и женился на ней, став королем Нувасии. Он принял трон, наш народ и даже нашу религию, предав своих Богов. И стал зваться он Махамером VII. А предыдущий получил прозвище – Храбрый.

Единственное, от чего он не смог отказаться, так это его отряд рыцарей. Он поселил их во дворце, позволив вытеснить прежнюю армию. Впрочем, народ возмущался недолго. Спустя пару лет, в рыцари стали набирать местное население и споры сами собою сошли на нет.

Это оказалось сильным ударом для Тиграсиуса, ведь рука принцессы принадлежала ему практически с ее рождения. Он обиделся на брата. Но воевать с ним не стал. Просто забрал своих послов и умчался в Сумолтир, затаив злобу до поры.

Я думала, что мы надежно спрятались в искарских горах, но как оказалось, это было не так.

Мы предстали перед королевским троном спустя год, после битвы. Ростону стоило больших трудов вести себя нормально, я видела это. Оттого он почти все время молчал.

Король наградил нас. Несмотря на то, что действия мужа привели к большим потерям со стороны рыцарей, среди которых воевал сам Ясилиус, он по достоинству оценил «мужество архимага и его спутницы – до и во время сражения», так он сказал.

Нам отдали прежний дом Ростона. Муж даже расплакался от счастья, едва мы переступили его порог.

С тех пор мы так и живем в Орте. Я, Ростон и Арсом – наш сын. Он родился через несколько месяцев после сражения – еще когда мы жили в горах. И его появление на свет очень хорошо повлияло на состояние мужа.

Я часто вспоминаю об Аркани. Сравниваю ее с Арсомом. Они похожи. Сын такой же любопытный, улыбчивый и так же легко заводит новые знакомства. Теперь уж я точно знаю, что это у него от отца. Но Арсом более независим, чем Аркани. Больше времени проводит вне дома. Я каждый раз неохотно расстаюсь с ним. Мне хочется, чтобы он всегда был рядом со мной, хоть и понимаю, что это невозможно. Нет ничего хуже, чем вырастить мужчину, цепляющегося за женскую юбку. Но… Я всегда так волнуюсь, когда его нет. Сначала другие матери, воспитывающие таких же мальчишек, лишь посмеивались. Но после пары грубых слов, перестали. Делать мне нечего, оправдываться перед дураками.

Уже через три года, Ростон стал почти прежним. К нему вернулся разум, исчезли перепады настроения. Да только рук его, как не было, так и нет. Но ничего, он уже научился с этим жить.

Я воспитывала Арсома, как будущего воина, лелея мечту отдать его в Вито-скот-нор. Но ему исполнилось семь лет, и через пару дней у него открылся магический дар.

Ростон был абсолютно счастлив и объявил сыну о скором зачислении в Итерр-стехт. Арсом тогда расстроился, оттого, что наши с ним занятия прекратятся, но я не собиралась сдаваться. Я спросила Ростона, сможет ли наш сын и дальше совершенствовать искусство владения мечом и муж сказал, что это вполне осуществимо. Я решила, что занятия продолжатся, а когда придет время нам расставаться, я напишу письмо к учителям школы и попрошу уделить внимание и силовым тренировкам.

Литрисс недавно вышла замуж за рыцаря. Они влюбились друг в друга во время нашего исхода с гор в Орт.

Теперь она живет на соседней улице и мы часто видимся. Прошлые обиды позабылись, смещенные новой и яркой жизнью.

Новым архимагом стал Гантори. Поначалу было разгорелись жаркие споры, местами с применением силы, но королю это быстро надоело. Он назначил старика главой над всеми магами, до тех пор, пока не найдется более достойная кандидатура.

Единственное, с чем я пока не смирилась, это с тем, что мне пришлось оставить профессию наемника.

Со времен битвы эта работа стала еще опаснее. Наемных воинов оставалось меньше трети от былого количества и они были просто нарасхват.

Но в отсутствии опытных бойцов, нечисть, что населяла леса и равнины Нувасии особенно расплодилась. И теперь ни один караван не мог выйти за пределы города без трех-четырех наемников в отряде. Школа объявила о дополнительном наборе, но время, когда ее выпускники смогут что-то противопоставить тварям, придет еще не скоро. А мне же нужно воспитывать сына, а не прыгать по лесам.

Таким стал мой мир. Он изменился, и будет меняться и впредь, но мне это по душе. Пока моя семья со мной, пока я могу держать в руке меч, лелея надежду вернуться в профессию, или же меня и вовсе примут на королевскую службу. Буду надеяться, что прежние заслуги помогут мне. Когда сын подрастет, я буду сражаться за свою страну, свою свободу и свое будущее. Это мой мир.

Я стоял у штурвала корабля и вдыхал свежий морской ветер. Мы неслись на всех парусах, догоняя императорский трехмачтовый, везший часть добычи пирата Тортуса. Они потопили его корабль неделей раньше и теперь пытались удрать от нас.

Бриг «Оленсис» был быстрее и гораздо маневреннее, так что у них не было шансов.

Новый корабль мы строили вместе с Ботисом, на общие награбленные деньги.

Конечно же, и Император дал нам некоторую сумму «на честное дело», но ее едва хватило на лошадей.

Как только битва закончилась, выжившие разбойники предстали пред светлым ликом нового Императора Тиграсиуса I – таковых оказалось всего с десяток. Его отец скоропостижно скончался во время битвы от самой распространенной болезни его предков – ножа в горле.

Сам ли принц отдал приказ убить отца, или же у Ясилиуса и без него было полно врагов, то нам не ведомо.

Я знал лишь то, что младший брат Тиграсиуса, «увел» от него невесту и сам сел на Нуваский престол. Он поссорился с братом, принял варварскую религию, и всем сразу захотелось узнать – а для чего нужна была эта война, если все осталось по-прежнему?

Так или иначе, нам дали обещанную вольную. Мы наконец-то освободились от этих ненавистных браслетов, успевших стереть кожу до глубоких шрамов.

Что изменилось в стране, так это продовольствия стало больше и цены на него упали. Нувасия выплатила нам контрибуцию – теперь половина их урожая на равнине Урукес уходила в сумолтирские закрома на ближайшие пятьдесят лет.

Не знаю, как это восприняли варвары, но простые сумолтирцы были довольны. Теперь не нужно было работать от рассвета и до заката на тяжелой работе, чтобы просто накормить свою семью. За это люди полюбили нового Императора, хоть он был и ни при чем. Да и вообще не заслуживал народного признания.

Он взял страну в железный кулак и постепенно начал вводить новые суровые законы.

К примеру, теперь всех, а не только детей отправляли в серебряные шахты. Лишь стоило стражнику заподозрить тебя в бродяжничестве, как твоя судьба была предрешена. Суды по этому делу упразднились. Добыча серебра выросла, улицы очистились, а новое искарское оружие хлынуло на наши рынки полноводной рекой.

Народ стал поговаривать о новой войне, но пока о ней ничего слышно не было.

Мы с Ботисом продолжили наше пиратское дело. Он занял свое привычное место старпома, а я стал капитаном нового судна. Команду мы набрали частью на берегу, а частью на Лакосфани.

Пираты смогли откупиться от императорских шпионов, проникших несколько лет назад в пролив. Половина судов была потоплена, а остальные взяты в заложники. За то, чтобы Император и дальше понятия не имел о том, где находится база пиратов, разбойники заплатили полновесным серебром. Хотя по мне, так проще было всех прирезать.

Но, может пиратский совет и прав – тогда бы к нам хлынули императорские корабли с войсками и магами и уничтожили бы нас, как класс.

Уфус же занял свое любимое – на носу корабля. Теперь он является неотъемлемой частью нашей жизни – нас узнают только благодаря его белоснежной шерсти и мертвой хватке. А еще, пока мы промышляли купцов на берегу, он подружился с очаровательной, но дикой волчицей. Мне удалось увидеть ее лишь мельком – она сторонилась людей. Позже, когда пришло время уплывать, Уфус привел к нам молодого волка – такого же белоснежного, как и он сам, но более высокого.

Пришлось брать на борт и его. Шефство над ним взял Ботис и назвал его Крости. Оказалось, что сын Уфуса еще смышленее и сильнее своего отца. Правда, ему больше по душе был камбуз, а не открытая палуба. Но разве это недостаток, если волк любит покушать?

На палубу вышла красотка Катрисс. Она подмигнула мне и пошла на нос брига. Я проводил ее взглядом. На нашем корабле она была коком. Причем, отменным. Готовила сытные каши, супы и когда надо, очень быстро пряталась за печкой. А еще она всегда мило улыбалась, когда меня видела.

А я… я лишь вздыхал, и все время вспоминал свою Оленсис. Моя рана уже затянулась, но перед глазами все еще стояло ее лицо. И лишь деревянная нога напоминала мне о том дне, когда я потерял все, чем дорожил.

Ветер снова растрепал мои волосы. Я улыбнулся. Несмотря ни на что, мне нравилась моя жизнь и мое занятие. Мой мир изменился, но и я поменялся вместе с ним. Я наконец-то нашел свое призвание.

Я стоял за штурвалом своего корабля. Меня окружали только проверенные и преданные мне люди.

И я все чаще думаю о том, чтобы улыбнуться в ответ Катрисс. Все-таки, я еще не слишком стар для нее.