У Терри Расселла созрел план, по его мнению, весьма удачный.
Насвистывая, он повязал шелковый галстук, поправил воротничок бледно-голубой рубашки и придирчиво оглядел себя в зеркале.
Придумал он следующее. Хьюстон сказал ему, что он не должен пытаться понять Аннабеллу, потому что женщины совершенно особые существа. По совету друга, чувства Терри должны быть сконцентрированы на нем самом и его отношении к Аннабелле. Прекрасно. Но он пойдет дальше.
Подъезжая к дому Аннабеллы, Терри еще раз в деталях обдумал свой блестящий план. Если он решился заглянуть в свою душу и выяснить истинные причины внезапного сильного влечения к Аннабелле, то будет только справедливо, если и она узнает о своих чувствах к нему.
«Возможно, влечение, которое толкало нас в объятия друг друга, было чисто физическим, — подумал Терри. — Но, возможно, это было нечто большее». Поэтому они оба должны помочь себе обрести уверенность в своих чувствах. Для этого он и собирался осуществить намеченное. Терри не хотел потерять Аннабеллу, не мог допустить, чтобы она снова скрылась от него за оболочкой невзрачной тихой библиотекарши.
Терри был убежден, что самой Аннабелле пришлись по душе перемены, происходящие в ее жизни, — нравился он, его объятия и поцелуи. Но она напугана и готова обратиться в бегство, так как события разворачиваются с невероятной быстротой. Но он не позволит ей исчезнуть, не разобравшись как следует в своих чувствах.
— Отличный план, — похвалил себя Терри, сворачивая с дороги к дому Аннабеллы.
Убедить Аннабеллу не возвращаться к прежнему образу жизни было далеко не простым делом, поскольку она обладала упрямым, решительным характером. Но тем сильнее разгоралась в нем страсть, доводя его до безумия. Аннабелла Эбрахам казалась ему прекрасной жемчужиной, спрятанной меж створок раковины. Эта драгоценность будет принадлежать Терри, если он сумеет извлечь ее из прочной, надежно охраняющей ее перламутровой раковины.
Аннабелла Эбрахам разработала план, как ей казалось, абсолютно безупречный.
Приняв душ, расчесав волосы и перевязав их желтой атласной лентой, она смогла наконец расслабиться и успокоить расшатанные нервы. Сидя в своей уютной гостиной, она прокрутила в памяти все события дня, особенно реакцию Терри на ее новое платье.
Аннабелла в сотый раз мысленно повторила, что выбрала это платье с единственной целью подчеркнуть загар и свой свежий вид. Ее решение не имело ничего общего с Терри или его попытками убедить ее начать новую жизнь.
Каждый раз, рисуя в воображении грядущие перемены в жизни, отказ от спокойного, размеренного существования, к которому она привыкла, Аннабелла неизменно видела рядом с собой Терри. Она представляла, как он ласкает и целует ее. Аннабелла даже позволяла себе фантазировать о занятиях любовью с Терри Расселлом. Покачиваясь в кресле-качалке, она оживляла в памяти часы, проведенные с Терри на озере, и с радостью предвкушала предстоящий вечер в уютном ресторане наедине с ним. В ее жизни действительно происходили перемены, но они касались не только Аннабеллы, они касались их обоих. И это больше всего смущало ее.
Аннабелла прекрасно знала, что Терри приехал домой лишь на короткое время — набраться сил, отдохнуть и навестить родителей. Он появился ненадолго в ее одинокой жизни и скоро уедет, вернется в свой большой деловой мир. А она будет продолжать работать в библиотеке, посещать городской клуб, печь сахарные кексы для очередного конкурса. Все останется по-прежнему, вернется в свое привычное русло. Она останется Аннабеллой Эбрахам, скромной библиотекаршей из Хармони, штат Оклахома. И она будет одна.
Аннабелла вздохнула. Она убеждала себя, что не испытывает сожаления по этому поводу, а просто реально смотрит на вещи. Она жила в своем маленьком мире, в котором каждый следующий день мало отличался от предыдущего, и ее вполне устраивала такая жизнь. Она была довольна и счастлива. Но все же… Нет, нет, она абсолютно довольна своей жизнью.
Но в ее голове созрел план, который не давал ей покоя.
Он был дерзким и смелым, странно даже, как он мог у нее возникнуть, но тем не менее Аннабелла твердо намеревалась осуществить его. Терри убежден, что в ее жизни наступил переломный момент, и, по всей вероятности, не оставит ее в покое, пока она не признает это. Почему он так стремился к этому, она не имела понятия.
Но Аннабелла решила обхитрить его. Пока Терри пробудет в Хармони, она сделает вид, что действительно становится другой. Те несколько недель, а может, дней, что Терри проведет в родном городке, ей хотелось нежиться в лучах его внимания, вкусить глоток новой жизни и ответить взаимностью на его страсть. Она перестанет быть собой и превратится в ту женщину, что представлялась Терри, а после его отъезда станет прежней «мисс Аннабеллой» и сохранит воспоминания о самых счастливых днях в своей жизни.
Аннабелла понимала, что ее план не совсем честен, но он никому не причинит вреда. Терри уедет в Нью-Йорк, Аннабелла вернется к своему привычному образу жизни, и с ней останутся воспоминания. Перемены будут лишь временными, как и пребывание Терри в Хармони, и, когда их пути разойдутся, жизнь пойдет своим чередом, словно ничего особенного не случилось. Она решила сделать себе подарок. Она станет такой, какой Терри хотел ее видеть, чтобы на короткое время побыть частичкой его жизни.
Аннабелла понимала, что ее затея слишком рискованная, но намеревалась осуществить ее, не задумываясь, правильно ли она поступает.
Услышав звук подъезжающей машины, Аннабелла затаила дыхание. Она страшно нервничала. Но у нее была причина для этого. Она готовилась сыграть роль, чего никогда не делала прежде. Аннабелла без конца повторяла себе, что ничьи чувства не будут задеты ее обманом, потому что он лишь отчасти был таковым. Ее притворство никому не причинит вреда, а лишь немного развлечет Терри во время его короткого отпуска и подарит ей воспоминания о днях, проведенных с ним.
Раздался стук в дверь. Аннабелла постаралась принять независимый вид и пошла открывать.
Исполнение плана началось.
Она открыла дверь.
Аннабелла собиралась кокетливо поприветствовать Терри, но слова застряли у нее в горле, когда он возник на пороге ее дома. В галстуке и нарядной рубашке он выглядел немного непривычно, но был все так же невероятно привлекателен.
— Привет, Аннабелла! — Терри посмотрел ей прямо в глаза. «Как она красива!» — подумал он. — Могу я войти?
— Что? — Аннабелла не сразу сообразила, что загораживает ему дорогу. — Да, конечно. — Она отступила назад, пропуская его в дом. — Ты прекрасно выглядишь.
— Спасибо, и ты тоже. Я рад, что ты надела это платье. Ты готова?
— Разумеется. Только возьму сумочку. — Аннабелла взяла со столика в прихожей сумочку. — Теперь мы можем идти. — Она ослепительно улыбнулась.
Терри с недоумением и недоверием посмотрел на нее, улавливая какую-то фальшь в ее поведении.
— С тобой все в порядке?
— Почему ты об этом спрашиваешь? Конечно, все в полном порядке. Я… я проголодалась, так как не успела пообедать сегодня. Я просто умираю от голода. Можно сказать, голодная как волк, — выпалила Аннабелла на одном дыхании.
— Если так, — Терри еще раз взглянул на нее, — тогда нам следует поторопиться.
— Хорошая идея. — Аннабелла пулей вылетела из дома.
Терри в некотором недоумении последовал за ней, ломая голову над тем, была ли ее взвинченность лишь плодом его воображения или Аннабелла действительно вела себя несколько странно. Возможно, причина ее нервозности в том, что она идет на свидание в ресторан, в платье, которое разительно отличалось от ее прежнего гардероба, а ее волосы не стянуты в обычный тугой узел. Терри надеялся, что Аннабелла постепенно сможет расслабиться и получить удовольствие от предстоящего вечера.
По дороге к «Постоялому двору» Терри поинтересовался мнением Аннабеллы о творчестве популярной писательницы, чьи романы неизменно попадали в списки бестселлеров.
«Какие удачные мысли приходят мне в голову», — самодовольно подумал Терри, глядя, как оживилась Аннабелла, заговорив о хорошо знакомом предмете. В ее глазах появился блеск, и она защебетала как птичка. Говорить о книгах она могла бесконечно. Временами Терри просто поражался своей догадливости.
«Постоялый двор» был старым, некогда запущенным зданием, тщательно отреставрированным и отделанным, чтобы восстановить атмосферу тепла и уюта. Ресторан славился в округе отличной кухней, в особенности свиными ребрышками, которые и заказали Терри и Аннабелла, заняв места за уединенным столиком.
Терри выбрал вина, а затем вернулся к разговору, затронув тему, которая волновала Аннабеллу. Он сообщил о первых результатах своих поисков покупателя «Сессны». Аннабелла вновь поблагодарила его за помощь.
— Это чудесный самолет, — восторженно сказал Терри. — Мне было бы жаль расставаться с ним.
— Для тех, кому нравятся самолеты, может быть, и жаль, а лично мне — нет, — улыбнулась Аннабелла.
Заказанные ими блюда вскоре были принесены, и несколько минут они ели в молчании.
— Почему ты так боишься самолетов? Как ты можешь судить об этом, если ни разу не поднималась в небо? — наконец спросил Терри. — Когда мы встретились, ты сказала, что никогда не летала. Может быть, кто-то из твоих знакомых пострадал в авиакатастрофе?
— Нет, ничего подобного, — покачала головой Аннабелла. — Но тем не менее я никогда не летала на самолете. Дело не только в том, что мне еще не приходилось покидать пределы штата. Меня пугает сама мысль о том, чтобы находиться далеко от земли в самолете и не иметь возможности выйти наружу, если что-то вдруг случится.
— Но ты никогда не пыталась ощутить это на себе. Как ты можешь судить, если ни разу не ступала на борт самолета? — Терри подводил разговор к интересующему его вопросу. — Понимаешь?
— Наверное, ты прав. — Аннабелла пожала плечами и перевела разговор на другое: — Обед просто великолепен.
— Аннабелла, я хочу серьезно поговорить с тобой.
— Мы же и так разговариваем. — Она притворилась, что ничего не понимает.
— Я хочу поговорить о важных вещах. Согласна?
— Конечно.
Терри приготовился к решительному шагу. Было очень важно не испугать ее, не заставить забиться обратно в свою раковину.
— Аннабелла, я прекрасно понимаю, что ты не желаешь признаться, почему ты надела это платье сегодня утром, — начал он, пристально наблюдая за выражением ее лица.
— Я…
— Подожди, пожалуйста. — Терри поднял руки, как бы отметая все возражения. — Послушай меня минутку и не перебивай.
— Хорошо. Извини, что перебила тебя. Очень невежливо с моей стороны. Продолжай.
— Я понимаю, что ты не привыкла что-то круто менять в жизни и поэтому скорее всего напугана. Может показаться куда более привлекательным вернуться к прошлому, чем заглянуть в неизведанное будущее, — предположил он.
Терри замолчал, ожидая возражений Аннабеллы. Но их не последовало. Она сосредоточенно перебирала вилкой кусочки салата, потом взглянула на него со странным выражением.
— Я пытаюсь сказать, — продолжил Терри, — что, отрицая любые перемены в своей жизни, ты отказываешься от всего, что она может предложить тебе. Это нечестно по отношению к себе самой и ко мне, Аннабелла. Нам хорошо вместе. Но, пока ты не признаешь, что в твоей жизни наступил новый этап, в ней не будет места для меня.
Не успев произнести эти слова, Терри подумал, что совершает бессмысленный поступок. Он чувствовал себя полным идиотом, философствуя за столиком ресторана в обществе прекрасной женщины. Реакция Аннабеллы на его речь была непредсказуемой. Она спокойно продолжала есть, поглядывая на него непроницаемым взглядом.
— Поэтому, — вновь заговорил Терри, чувствуя, как на спине выступили капли пота, — я прошу тебя дать нам обоим шанс. Надеюсь, ты признаешь, что начинаешь меняться, и я очень прошу тебя не отвергать новых перемен, если они наступят. Не убегай от нового к старому, не испробовав его.
Аннабелла улыбнулась.
— Хорошо. Подай соль, пожалуйста, — как ни в чем не бывало попросила она.
— Что? — Терри не поверил своим ушам.
— Соль. Солонка стоит возле твоего локтя.
Терри передал солонку Аннабелле, удивляясь ее холодному безразличию.
— Что означает твое «хорошо»?
Аннабелла пожала плечами.
— Это значит, что я сделаю все, как ты просишь.
— Повтори.
— Ты плохо слышишь?
— Я хочу быть уверен, что мы говорим об одном и том же.
«Конечно, мы говорим об одном и том же», — подумала Аннабелла. Он как будто читал ее мысли. Разница состояла лишь в том, что Терри не понимает, что перемены будут только временными.
— Аннабелла!
— Что? Ах, да. Я согласна с твоим утверждением, что в моей жизни происходят перемены, и я буду их только приветствовать. Возможно, мне будет немного не по себе, но я не спасусь бегством, как последняя трусиха, а буду смело и отважно смотреть им в лицо.
Аннабелла произнесла обещание ровным безразличным голосом.
Терри откинулся на стуле.
— Будь я проклят, если понимаю, что происходит, — пробормотал он.
— Передай мне перец, пожалуйста. Он у другого твоего локтя. Терри, ты слышишь меня?
Он передал ей перец, не переставая удивляться ее самообладанию.
— Не могу поверить, что ты так легко согласилась на мое предложение. Я думал, что потребуется целый вечер, чтобы убедить тебя в моей правоте. Это невероятно, Аннабелла. Мы замечательно проведем время вместе.
«Чтобы я смогла накопить воспоминания», — грустно подумала Аннабелла. Она уже пожалела, что пошла ему навстречу. Терри выглядел таким радостным, а она знала, что играет роль. Но отступать было уже поздно. Он скоро уедет, и ее маленький обман не причинит ему боли. Терри ничего не потеряет, а у Аннабеллы останется масса приятных воспоминаний.
— Спасибо, Аннабелла, — тихо сказал Терри. — Спасибо тебе.
Их взгляды встретились, и Аннабелла уже не смогла отвести глаз. Теплота и нежность, светившиеся в его голубых глазах, заставили замереть на миг ее сердце, а потом забиться в бешеном темпе. В ней проснулось желание, и она боялась, что оно, как в зеркале, отразится в ее глазах.
Ей захотелось, чтобы Терри сию же минуту поцеловал ее, прижал к себе, чтобы она могла ощутить его горячее сильное тело, ласковые и одновременно властные руки.
Ей хотелось заняться с Терри Расселлом любовью. Прямо сейчас.
Взгляд Аннабеллы, казалось, загипнотизировал Терри.
«Интересно, — подумал Терри, — кто-нибудь из присутствующих обратит внимание, если я перегнусь через стол и поцелую ее?» Он бы вложил в поцелуй всю страсть, которая кипит в нем и требует выхода. А потом он увез бы ее из ресторана в тихое, уединенное место и до рассвета занимался с ней любовью. Прекрасная Аннабелла. Она согласилась на его предложение, и он будет неотступно следовать за ней на каждом шагу ее перевоплощения. Ее глаза, в глубине которых можно было утонуть, сводили его с ума. Если она произнесет хоть слово своим чарующим чувственным голосом, он не сможет больше сдерживаться.
— Терри?
Терри вздрогнул, возвращаясь к реальности.
— Что с тобой, Терри? — обеспокоенно спросила Аннабелла.
Он слабо улыбнулся.
— Ничего. Все нормально.
— Но…
— Вы будете заказывать десерт? — Перед ними внезапно возник официант.
«Благослови тебя Бог!» — подумал Терри, с благодарностью глядя на официанта, ждущего заказа.
— Пожалуй, я попробую малиновый шербет, — сказала Аннабелла.
— А вы, сэр? — официант повернулся к Терри.
— Пирог. Любой. Если есть, шоколадный, — назвал Терри первое, что пришло в голову.
— Прекрасно. Кофе?
— Без кофеина, пожалуйста, — попросила Аннабелла.
— Мне то же самое.
Когда официант исчез так же бесшумно, как и появился, словно растворившись в воздухе, Терри решился посмотреть на Аннабеллу.
— Значит, ты любишь малиновый шербет, — сказал он, чтобы заполнить хоть чем-то наступившую паузу. — Говорят, лакомки узнают друг о друге, когда они… забудь об этом, я говорю что-то не то.
— Терри, ты ведешь себя очень странно.
Официант вернулся с заказанным десертом, и Терри подумал, что его нужно наградить медалью за быстроту обслуживания клиентов.
— Принимайся за свой шербет, Аннабелла, — сказал Терри, когда официант ушел, — а меня ждет шоколадный пирог. Нет, вы только посмотрите, он даже с шоколадной глазурью!
— Мистер Расселл, в чем дело? — нахмурилась Аннабелла, которая все меньше понимала, что же происходит с ее спутником.
Терри наклонился, накрыл ее ладонь, лежащую на столе, своей, и сказал хриплым шепотом:
— Я скажу, в чем дело, мисс Аннабелла Эбрахам. Когда ты смотришь на меня своими огромными карими глазами, говоришь со мной фантастически сексуальным голосом, мне кажется, что я схожу с ума. Так случилось и в этот раз.
— Сексуальный голос? — Аннабелла никак не ожидала услышать подобное.
— Да, леди. Все дело в том, что ты не имеешь ни малейшего представления о том, как ты красива, как выразительны твои глаза. А твой голос? Он заставляет изнывать от желания. Я хочу заняться с тобой любовью, Аннабелла. И чем скорее, тем лучше.
— Господи, — прошептала она, высвобождая из его руки пальцы. — Ты не должен такое говорить в ресторане.
Терри сузил глаза.
— Я только что сказал это.
— Слышала, не беспокойся. — Аннабелла помолчала, а затем внезапно улыбнулась: — Так ты сказал, что у меня сексуальный голос?
Терри усмехнулся и, немного расслабившись, откинулся на спинку стула.
— Сексуальный, соблазняющий, потрясающий голос. — Он хмыкнул. — А ты забыла свое заявление о том, что я пытаюсь использовать тебя? Я только что сказал, что хочу тебя, и сказал это в ресторане, где полно посетителей.
Аннабелла кивнула и невозмутимо продолжила есть десерт.
— М-м… как вкусно. А что касается твоих слов, то мы живем в свободной стране, где каждый человек имеет право говорить то, что ему нравится.
Терри забыл о куске пирога, поднесенном ко рту.
— Ты разыгрываешь меня.
— Нисколько. — На ее лице играла улыбка. — То есть я бы могла сказать, что хочу заняться с тобой любовью, если бы испытывала влечение к тебе.
— А ты испытываешь влечение ко мне? — Терри чуть подался вперед, с волнением ожидая ответа.
— Да.
Кусочек пирога сорвался с его вилки и упал прямо на скатерть.
— Правда? — с недоверием переспросил он.
Аннабелла не спеша проглотила еще одну ложечку шербета и медленно кивнула.
— Удивительно вкусно. О чем это я говорила?
— О том, что испытываешь влечение ко мне, — напомнил Терри, не обращая внимания на шоколадное пятно на скатерти.
— Ах, да. Понимаешь, существует огромная разница между тем, что мы говорим и что мы делаем, — с важным видом заявила Аннабелла. — Я могу сказать, что хочу ограбить банк, но это не значит, что я действительно это сделаю.
— Аннабелла, нельзя сравнивать секс и ограбление банка, — возразил Терри, не понимая, куда она клонит.
Она пожала плечами.
— Наверное, нет. Я просто привела пример.
— Ведь ты еще ни разу… ты еще не… правда? — наконец сдался Терри, не в силах задать прямо такой интимный вопрос.
— Ни разу не грабила банк? — невинно спросила Аннабелла, прекрасно понимая, что он имеет в виду.
— Нет! Ни разу не занималась любовью. Не была с мужчиной, — в лоб спросил Терри, отбросив всякую дипломатичность.
Аннабелла нахмурилась.
— Разве прилично задавать подобные вопросы леди?
— Понятия не имею, прилично или нет, просто жду твоего ответа. Впрочем, догадываюсь, что ты скажешь.
— Неужели?
— Да. Ты ведь ждешь первой брачной ночи? — Он покачал головой. — Не могу поверить, что принимаю участие в подобном разговоре. В наши дни никто не дожидается свадьбы, хотя… — Терри помолчал, затем продолжил: — Возможно, именно ты будешь хранить девственность до замужества. Я прав?
— Нет… — тихо ответила Аннабелла. — Я… впрочем, неважно. Зачем говорить об этом?
— Почему нет?
— Потому что я не собираюсь замуж. Ты будешь доедать пирог?
Терри бросил взгляд на остатки пирога.
— Нет. Разве ты не хочешь иметь мужа, семью, детей?
«Да!» — крикнуло ее сердце.
— Наши желания не всегда совпадают с реальностью. Ты сам говорил, что, возможно, проведешь жизнь в одиночестве, хотя это будет не твой выбор.
Терри кивнул.
— Нельзя сидеть и ждать, пока тебе поднесут счастье на серебряном блюдечке. Нужно искать его, бороться и не сдаваться.
— Но иногда, — тихо возразила Аннабелла, — результат бывает таким же — ты остаешься в одиночестве. Мы должны принимать то, что имеем, и быть благодарны судьбе за это.
— Но ты согласилась попробовать изменить свою жизнь. Ты не забыла, Аннабелла?
— Нет, не забыла.
Она изменит свою жизнь, но на какое-то время. А потом вновь станет прежней.
— Конечно, не забыла, — снова повторила она. — Я выполню все, что обещала.
— Я рад.
Аннабелла сосредоточенно заканчивала десерт, старательно отводя взгляд от изучающих глаз Терри. Она вспомнила, как он назвал ее глаза выразительными, и не хотела, чтобы Терри догадался, что она не до конца откровенна с ним.
«Выразительные глаза», — повторила она про себя. У нее? Сексуальный, чувственный голос? Разве такой голос принадлежит ей? Подумать только. Невозможно себе представить ее, Аннабеллу Эбрахам, сидящую за столиком в ресторане с безумно привлекательным мужчиной и обсуждающую с ним вопрос — собирается ли она хранить девственность до свадьбы. Как это на нее не похоже! Прежняя Аннабелла Эбрахам никогда бы не позволила вовлекать себя в подобные разговоры. Ужасно, до чего она докатилась.
«Не так уж и ужасно», — подумала Аннабелла в следующий момент. Она совершенно не чувствовала смущения или неловкости в обществе Терри, даже когда они задевали щекотливые темы в разговоре. Они с Терри честно обменялись своими взглядами на определенные вещи. Их беседу нельзя было просто назвать разговором о сексе. Это было откровение двух… друзей, немного приоткрывших завесу над личной жизнью друг друга. У Аннабеллы никогда не было по-настоящему близкой подруги, которой она могла бы доверить самые сокровенные мысли и чувства. Возможно, Терри Расселл стал ее другом?
Что ж, она где-то слышала, что любимый человек должен быть также и лучшим другом. Любимый человек? Терри? «Аннабелла, допивай кофе и ни о чем подобном не думай», — приказала она себе.
Терри сидел, скрестив руки на груди, и молча наблюдал, как Аннабелла с жадностью пила кофе, как будто ее мучила сильная жажда.
Он напряженно размышлял над тем, как ему действовать дальше. Терри не сомневался, что Аннабелла тоже испытывает к нему влечение. Подтверждение тому, что раньше он читал в ее глазах во время их пылких поцелуев, теперь он услышал из ее уст. Сравнение секса с ограблением банка было не самым удачным и, возможно, не слишком возбуждающим, но она действительно чувствовала влечение к нему и хотела заняться с ним любовью.
Терри потер пальцем подбородок и пристально взглянул на Аннабеллу, словно желая проникнуть в ее мысли. Она была девственницей. Как он мог надеяться… Но она же взрослый человек, двадцатипятилетняя женщина, которая в состоянии принимать собственные решения и делать выбор. Терри не собирался соблазнять ее, но если она сама хочет близости с ним, то… Господи, он понемногу терял рассудок.
— Все было необыкновенно вкусно, — сказала Аннабелла, отвлекая Терри от сумбурных мыслей. — Ужин мне очень понравился. Спасибо, Терри.
— Мне было приятно побывать здесь с тобой. Не хочешь пообедать со мной у Гасси?
— Завтра? Боюсь, что нет. Видишь ли, я собиралась попросить миссис Перби отработать завтра полный день вместо меня, а если она не сможет пропустить очередную серию своей любимой «мыльной оперы», то ничего страшного, пусть закроет библиотеку пораньше. Ральфу Ньюберри придется найти какое-нибудь другое место на один день.
— Да? А где будешь ты?
— Я уже забыла, когда брала выходные. Завтра я собираюсь съездить в Талсу.
— Можно спросить зачем? — не сдержал своего любопытства Терри.
— Мне нужно купить кое-что из одежды.
Терри вновь подался вперед и положил локти на стол.
— Не шутишь?
Аннабелла засмеялась.
— Ты же сам хотел, чтобы я преобразилась. Правда, не знаю, чем это кончится. Сейчас я кажусь очень уверенной, но, возможно, от моей смелости не останется и следа, едва я переступлю порог магазина.
— Я поеду с тобой, — тут же вызвался Терри. — Я немного разбираюсь в дамской одежде.
— Что?
— Не спеши отказываться от моего предложения, Аннабелла. Ты хочешь подобрать новый стиль и цвета. Тебе не кажется, что мнение со стороны может пригодиться? Я предлагаю тебе помощь. Пожалуйста, не отказывайся от нее.
— Эта идея не кажется мне удачной, — покачала головой Аннабелла, продолжая стоять на своем.
— Почему?
— Тебе будет скучно.
— Поверь мне, Аннабелла, поездка с тобой за покупками не сможет наскучить. Я получу удовольствие, помогая тебе выбирать новую одежду.
— Если ты действительно хочешь поехать… — нерешительно начала Аннабелла. Глубоко вздохнув, она более уверенно продолжила: — Мы отправимся в Талсу на моей машине. Я заеду за тобой в восемь, ладно? Тогда мы прибудем на место к десяти.
— Прекрасно, у нас в запасе будет много времени, — усмехнулся Терри.
— Если тебе надоест таскаться со мной по магазинам, обвинять придется только себя.
— Мне не надоест. — Терри, казалось, не терпелось отправиться в Талсу прямо сейчас. — Посидим еще или уйдем? Мы можем погулять после ужина.
— Погулять? Даже в Хармони небезопасно гулять после наступления темноты, потому что… Я забыла, что ты будешь со мной. Я так привыкла быть одна и… Да, давай погуляем.
— Аннабелла! — Голос Терри стал низким, ласкающим. — Не забывай, что я рядом, хорошо?
«Я-то этого не забуду», — подумала она. Сейчас она может позволить себе прогулку под луной с Терри. Так зачем же упускать такую возможность?
Вечер был теплым, на небе сияла полная серебристая луна, и мириады звезд посылали свой загадочный свет влюбленным на Земле, любующимся им в тихие вечерние часы.
Рука об руку они пошли по улице, и Терри начал рассказывать Аннабелле о своем детстве и юности, проведенных в Хармони. Вид того или иного дома вызывал у Терри воспоминания об удачной проделке или о шумной вечеринке, и вскоре Аннабелла весело смеялась над его рассказами.
Аннабелла с удивлением заметила, как комфортно чувствует себя рядом с ним, хотя каждой клеточкой ощущала волнующую близость этого сильного красивого мужчины. Она вдыхала аромат, присущий только ему, и в ней проснулось безотчетное желание испытать прикосновение его губ на своих губах. Ее еще никогда не целовали при луне.
Они шли по маленькому городскому парку, обычному месту гуляний горожан в воскресные дни. Терри остановился возле огромного старого дуба.
— Когда мне было восемь лет, — сказал он, улыбаясь своим детским воспоминаниям, — я поцеловал Пэтти Сью Мэйфилд под этим самым деревом и она ударила меня в правый глаз. После этого я целую неделю ходил с синяком и поклялся больше никогда не целовать девчонок старше себя — Пэтти Сью было десять, и по сравнению со мной она казалась совсем взрослой.
Аннабелла расхохоталась.
Терри повернулся к ней и медленно снял желтую ленту с ее волос.
— Скажи мне, Аннабелла Эбрахам. — Он запустил руки в струящийся каскад каштановых волос, перекинув несколько шелковистых прядей на грудь. — Если бы я поцеловал тебя под этим большим дубом при лунном свете, ты бы ударила меня в глаз?
— Нет, — ответила она.
— Я счастлив это слышать.
А Аннабелла была счастлива знать, что он сейчас поцелует ее.
И Терри осуществил ее желание.
Их поцелуй был долгим и страстным, чувственным и сладким. В нем пылал огонь, томилось желание. Их языки переплелись, а тела тесно прижались друг к другу, чтобы в полной мере наслаждаться близостью. Сердца забились сильнее, дыхание стало прерывистым. Поцелуй стал обещанием того, что могло произойти между ними, если только страсть выпустить на волю. Их свидетелями были лишь луна, далекие звезды и старый могучий дуб.
— О, Аннабелла… — прошептал Терри, поднимая голову. — Все, что я могу сказать, это «О, Аннабелла», потому что ты уже знаешь, что я безумно хочу тебя.
— Я…
— Лучше молчи… Пойдем, я провожу тебя домой, пожелаю спокойной ночи и поцелую на прощание. Ты подарила мне особенный вечер.
— Такие вечера, как этот, часто приходят потом в воспоминаниях.
— Мне нравится, как звучат эти слова.
— Терри, который час?
Терри взглянул на часы, отчетливо видя циферблат в серебристом свете луны.
— Половина двенадцатого.
Аннабелла улыбнулась.
— Не помню, когда я в последний раз ложилась спать позже десяти.
Терри засмеялся и обнял ее за плечи, крепче прижимая к себе.
— Еще одна перемена, мисс Аннабелла.
— Вы абсолютно правы, мистер Расселл, — в тон ему отозвалась она.
«Скоро перемены закончатся», — подумала она с внезапной грустью. Нет, она не станет поддаваться печали. Ничто не могло испортить чудесные часы, проведенные вдвоем с Терри, и омрачить радость их встреч.
На выходе из парка Терри оглянулся на старый дуб.
— Должен признаться, что целовать тебя было гораздо приятнее, чем Пэтти Сью Мэйфилд.
Аннабелла весело засмеялась. Услышав ее заразительный смех, Терри не удержался и тоже рассмеялся.
Внезапно налетевший ветерок зашумел кронами деревьев, и шелест листьев вторил их смеху.