Евреи и пророк

15.

Исаак упорно работал над своими духами. Сидел на даче в Нардаране, смотрел в окно, усиленно трудился. До их изготовления уже осталось мало.

Перебирал, наливал, смешивал в склянках, ставил их в микроволновку, потом опять спаривал, смешивал, смотрел под микроскопом. Потел, пыхтел, слишком усердно работал.

Он взглянул в сторону моря, вышел на веранду. На него пахнул морской бриз. Вдруг Исаак резко вспомнил своего деда Меера. Помнится, как после войны, сидя на этой веранде, дед ему рассказывал про один случай, который с ним приключился в конце 70 годов. А точнее, случилось это весной 1978 года.

Дело было так. Однажды дедушка Меер шел по городу Баку. Озираясь по сторонам, он с удивлением смотрел, как сильно изменился родной город с того времени, когда он в нем был последний раз. Старик был не похож на своих ровесников.

Он выглядел моложе своих лет, осанка еще была гордой, да и одет он был не в пример нашим старикам. Старик был необычным, больше походил на иностранца, но еврейские черты лица его выдавали. Проборчик, аккуратно стриженая бородка клинышком (как у Ленина), усы вразрез, дорогой костюм, шляпа-котелок.

Он прогуливался по праздничному городу, по главной его улице, но девятое мая старик за праздник не считал. Он с иронией смотрел на то, как праздновали этот день. В основном это была молодежь, которая пришла на площадь, чтобы познакомится и выпить. В ушах стоял звон разбитого бутылочного стекла, кое – где шли драки. «Нет уж, это не для меня, – подумал немолодой мужчина. – Пойду в Нагорный парк, на фуникулере. Давно я не был там». Это был Меер Елизарович.

Как все-таки в его стране жизнь изменилась. Там где он жил сейчас, у него была своя машина, да и на такси ему хватило бы денег, но все же решение было принято ехать на фуникулере. Меер Елизарович дождался «своего автобуса» и тихо доехал до нужной остановки. Потом на фуникулере поехал наверх.

Пахло клево от него. Он весь хрустел, лощенным был. Пассажиры оборачивались на него, и в фуникулере и в автобусе. Так он и доехал до парка.

Парк был немного запущен, но его аллеи остались на своих местах, осталась такой же самая первая планировка. Даже каменные лавочки были на тех местах, где были. Вот только они были тяжелые и без спинок.

Дойдя до нужной лавки, на которой он любил сидеть с друзьями, сел. Рядом сидел один мужик, читал газету. Увидев Меера Елизаровича, он принюхался, потом удивился, вытаращил глаза, и ушел оттуда прочь.

Закурив, Меер Елизарович достал из кармана деревянный футляр и вынул из него пистолетный патрон. Пристально всматриваясь в него, старика потянуло в воспоминания. Патрон рисовал в его мыслях картины прошлых лет

***

Меер Елизарович открыл глаза, в горле стоял ком. Сглотнув воздуха, старик сделал глубокий вздох. Выдохнув, он услыхал приближение какой-то шумной компании. Шло человек десять, девушки и парни. Они громко галдели, увидев старика, переглянулись и направились в его сторону.

Скамейка была достаточной, чтобы разместить на ней всю компанию и Меера Елизаровича.

Молодежь смеялась громко, и делали все, для того чтобы разозлить какого-то незнакомого деда. Дед не обращал на них внимание, а потом и вовсе встал и собрался уйти, как вдруг к всеобщей радости встал их заводила.

Он подошел к деду со спины и плюнул ему на шляпу. Меер Елизарович не мог поверить, что его так унизили. Спокойно сняв свой котелок, он выбросил его в урну, стоявшую возле лавки. Затем достал из кармана жилетки золотые часы, поглядел на них и быстрой походкой зашагал в глубь парка.

– Бля, часы золотые!!! – просиял недоносок, плюнувший на деда.

– Намек понял, – сказали еще двое, слезая с лавки.

Девушки пытались уговорить их не делать глупостей, но все же они поспешили догнать деда, пока тот не скрылся из виду. Странное дело, как только они его догоняли, он исчезал, как только теряли из виду – появлялся. Погоня продолжалась около двух минут.

В конце концов, как показалось им, старик был окружен. Он стоял, держа руки в карманах на остатках какой-то беседки.

– Дед, отдавай часы, – грозно сказал обидчик. – Останешься цел. Бля, как от тебя шикарно пахнет! Чем это ты надушился?

Меер Елизарович стоял с каменным лицом, буравя взглядом троицу. Наглой походкой обидчик пошагал в сторону деда. Следом направились двое его друзей.

Вдруг дед полез во внутренний карман, что вызвало у недоносков улыбки.

Они остановились. Но вот бывший разведчик вытащил не то, что они ожидали. Это были не часы, а старый трофейный «маузер». Западня была что надо!

Парни боялись. Дальнейшие события длились две секунды. Старик выстрелил два раза. Первые пули попали не в обидчика, а в его друзей, которые стояли по бокам. Дружки упали на сырую землю, схватившись за развороченные колени.

Старик быстрой походкой почти вплотную подошел к обидчику и выстрелил еще два раза. Он уже действовал открыто, нараспашку. На этот раз друзья обидчика, валялись на земле с простреленными головами. Взглянув в ему глаза, Меер Елизарович, рявкнул:

– На колени, гнида!!!

– Простите – выпалил он, опуская голову.

– Хочется быть добрым, а из-за таких как вы, ничего не получается – выпалил Меер Елизарович.

Паренек остолбенел от страха, и не мог пошевелиться и на колени не встал. Бывший разведчик посмотрел на парня с омерзением, как будто наступил он на что-то мерзкое. Но он продолжал смотреть на него каменным лицом. О жалости не шло и речи, просто из густой от гнева крови старика выкипала ярость. Грянул еще один выстрел. С простреленным животом на землю упало еще одно тело. Меер Елизарович достал футляр и вынул пулю.

Парень был все еще жив.

***

Парень открыл глаза. Уже почти стемнело, шел дождь. Застрявшая у него в позвоночнике пуля, не успела остыть. Он попытался встать, но тело не слушалось, работала только правая рука. Тело жгло ужасной болью. Помимо боли в области живота, жутко болела голова. По типу боли он понял – у него ожог возле виска. Решив потрогать больное место, Сергей (его звали именно так) поднял руки и стал осторожно ощупывать голову.

От осязаемого у парня похолодело в груди, еще сильней забилось сердце.

Возле виска величиной с ладонь была ужасная рана. Была раздроблена правая височная кость. От жалости к себе парень завыл, он рыдать не смог, боли еще больше причиняли ему рыдание. Дождь смывал с лица слезы и растворял их в грязной луже. Рядом валялись, тела его лучших друзей. Он понял, что находится в совершенно безлюдном месте.

«Так спокойно, возьми себя в руки», попытался он успокоить себя. «Как так получилось, как я тут оказался?»

Но до самой смерти он так и не смог догадаться, что их заманил сам дед, и те самые золотые часы были приманкой. Не все то пуля, что в голове.

Меер сидел в госпитале со своим лучшим другом. Уже прошло 3 недели после того, как закончилась война, и неделя, после того как, попал их отряд в засаду на остатки фашистских войск. Перед ними стояла задача остановить военного преступника, бежавшего с остатками своих солдат из Европы.

Они задачу выполнили, но ценой многих друзей Меера. И вот сидел он возле койки своего друга. В результате перестрелки он был ранен в ногу. Только через три дня вернулся их отряд, и время на то чтобы обработать ранения просто не было. В результате, его друг Манахим потерял ногу, но гангрена продолжала точить его тело.

– Никогда я, САМ, не верну тебе долг – хрипло произнес сухими губами Манахим.

– Не говори глупостей, у тебя еще будет время.

– Я знаю, что умру, и свыкся с этим. И я уже придумал, как мне расплатиться за тот случай. Вот тебе пуля, – вынув из кармана, и положив в ладонь Мееру, он сказал. – Я нацарапал на ней свое имя, не потеряй ее, если тебя кто-нибудь когда-нибудь обидит, то убей ею этого человека. И моя душа успокоится. Сам знаешь, долг – платежом красен. А еще через три дня Манахим умер.