Фагоцит. За себя и за того парня

Глава 7

Двор был довольно похож на тот, где я теперь жил, да и дом был той же самой серии. Только тут он стоял на ровном месте и поэтому весь был восьмиэтажным, а у нашего, стоящего на уклоне, два подъезда имели по девять этажей.

Я вошел в подъезд и поднялся на второй этаж. Постоял, чтобы немного собраться с мыслями, – волновался я если и меньше, чем когда с поезда явился на улицу Строителей, то ненамного. И, решив, что хватит отстаиваться, нажал кнопку звонка.

Открыла мне среднего роста черноволосая женщина на вид лет тридцати с небольшим, довольно миловидная. Так как я готовился к визиту и просмотрел немало фотографий, то опознать ее удалось сразу.

– Здравствуйте, Таисия Иосифовна. У меня очень важное дело к вам и вашему мужу, Ивану Антоновичу.

– Проходите, – не очень уверенно предложила она, – но Ивана Антоновича нет, он будет ближе к вечеру.

– Если вы не возражаете, то тогда я сначала изложу это дело вам.

– Хорошо. Проходите вот сюда и начинайте.

Квартира была почти такая же, как наша, только вывернутая зеркально. И меня пригласили в комнату, аналогичную той, где жили Астаховы.

– Вот, – я выложил на стол смартфон и нажал кнопку сбоку. Так как он уже был включен, то экран сразу засветился.

– Это электронная вычислительная машина, по быстродействию превосходящая лучшие современные примерно в сто тысяч раз. Объем ее памяти где-то раз в сто превосходит таковой суммарный у всех ЭВМ мира, вместе взятых. Она умеет не только считать, но и выполняет множество иных функций.

После чего я быстро продемонстрировал калькулятор, набивку текста, несколько фотографий Джульки, запись видео с последующим воспроизведением, а потом запустил фильм «Туманность Андромеды».

– Да, вы все правильно поняли. В настоящее время таких ЭВМ нет и даже ничего отдаленно похожего быть не может. Я из будущего. Из две тысячи восемнадцатого года. Вот, читайте. Это про вашего мужа, статья в электронной энциклопедии.

Я убрал фильм, вывел на экран статью из Вики и протянул смартфон женщине.

– Текст можно двигать вот так, пальцем.

Она быстро пролистала статью примерно до середины, потом вернулась к началу и долго, минут пять, смотрела в экран.

– Так и знала, – прошептала она. – Всего девять лет…

Но потом подняла глаза и с надеждой спросила:

– Скажите, но ведь вы здесь затем, чтобы это исправить? Да? Вы сможете?

– Да, – подтвердил я. – Смогу. Но вот насколько это получится эффективно, можно будет сказать только после личной встречи с Иваном Антоновичем.

– Значит, его еще помнят…

Женщина помаленьку приходила в себя.

– Не то слово. Иван Ефремов по праву считается классиком советской фантастики.

– Ох, извините, сразу не спросила. Вы не голодны? И это трудно – перемещаться по времени?

Все-таки с женой фантаста проще разговаривать, чем, например, с супругой завмага, подумал я. Как только убедилась в весомости моих доказательств, поверила тут же. И явно не подозревает меня ни в какой афере.

– Нет, для меня не трудно. И я не голоден, но чаю бы попил. И вот к чаю.

Я достал из рюкзака торт в яркой коробке, час с небольшим назад купленный в Елисеевском. Очередь, кстати, пришлось отстоять довольно приличную.

– А это уже из двадцать первого века.

На стол легли два плода киви.

– Что это?

– Киви. Новозеландцы скоро искусственно выведут этот фрукт из какого-то китайского крыжовника и назовут в честь птицы, которая является символом их страны. Попробуйте.

– Нет, я, если можно, подожду Ивана Антоновича. Но чего мы здесь-то сидим, пошли на кухню!

В процессе дегустации торта и запивания его чаем я в качестве ответа на вопрос «Как там у вас живут?» начал просто показывать фото из телефона, иногда их комментируя.

– Это Москва? – удивилась Таисия, глянув на фото Москва-Сити. – И много в ней стало таких мест?

– Всего одно.

– Ну, тогда ладно…

Потом, глянув на фото храма Христа Спасителя, женщина спросила:

– Вы были и в более далеком прошлом?

Но потом пригляделась и уточнила:

– Нет, это, похоже, ваше время.

– Да, храм построили заново на месте бассейна.

– Ну, может, и правильно… бассейн-то там точно не к месту.

Я ждал, когда же она начнет спрашивать про коммунизм, и был готов начать оправдываться – мол, увы, это оказалось далеко не так просто, как вам обещал Никита… но, похоже, Таисии на этот самый коммунизм было начхать. Зато ее почему-то заинтересовали снимки Виктора Антонова на моноколесе.

– На чем это он?

Я кратко объяснил.

– И трудно на таком ездить?

– Не очень. Примерно как на велосипеде, и учиться столько же.

– Вы тоже умеете?

– Да.

– Нравится?

– Ага, первое время вообще было впечатление, что я не еду, а лечу над дорогой. Потом, правда, привык. И вообще, это же очень удобный индивидуальный транспорт, полностью совместимый с общественным. Доехал до метро, взял его с собой, как чемоданчик, а потом вышел и снова едешь куда надо.

– У вас метро в каждом поселке?

– Нет, но в поселках такая штука и не нужна, разве что как спортивный снаряд. Она для мегаполисов.

– Простите, чего?

– Очень крупных городов.

Таисия глянула на часы и заметила:

– Иван скоро уже должен прийти.

Я кивнул и начал еще раз прокручивать в памяти то, что придумал к сегодняшнему визиту. Дело было в том, что у меня, разумеется, имелся ответ на вопрос «А как вообще осуществляются межвременные переходы?». Но, к сожалению, он, хоть и был абсолютно точным, даже меня не совсем удовлетворял. И уж тем более он вряд ли удовлетворит Ефремова. Этот ответ – «да хрен же его знает!». Да, но ведь у меня могут быть гипотезы о сути происходящего, и я вполне смогу их изложить, уточнив, что это именно гипотезы. Все хорошо, но вот только в чем они могут заключаться? То, что это господня воля, конечно, может быть, но никаких конкретных выводов не подразумевает. А вот если то же самое изложить несколько по-другому?

Я читал про ноосферу Вернадского и с самого начала считал, что его теория может быть немного расширена. С моей точки зрения, ноосфера имеет все шансы обрести разум. Более того, вполне возможно, что она его уже давно обрела.

В микропроцессоре порядка двух миллиардов логических элементов. Каждый из них прост до примитивности как схемно, так и по алгоритму работы, но вместе они образуют мощную систему. Искусственный интеллект уже не чистая фантастика.

В мозгу человека около восьмидесяти миллиардов нейронов. Алгоритм взаимодействия нейронов между собой неизмеримо сложнее, чем между ячейками в процессоре. Поэтому человеческий мозг способен на значительно большее, чем самый навороченный искусственный интеллект. Правда, работает он куда медленнее.

Сколько на Земле живых организмов, никто, по-моему, не знает. Но их уж всяко не миллиарды, а как минимум триллиарды – или что там после них. И взаимодействуют они между собой по более сложным алгоритмам, чем нейроны в мозгу человека. И, значит, потенциальный разум ноосферы может оказаться настолько же мощнее человеческого, насколько наш интеллект мощнее искусственного. Увы, и настолько же медленнее.

Человек живет в трех измерениях, где может сравнительно свободно перемещаться. В четвертом – времени – ему доступно только равномерное прямолинейное движение. Но почему ноосфера не может выйти за эти ограничения? С таким-то интеллектищем! Я бы на ее месте смог. Что ей мешает существовать, например, сразу в пяти измерениях – три пространственных координаты, время, слои мироздания. И более или менее свободно перемещаться по ним, примерно как мы в пространстве.

И тогда мы – Антонов и Скворцов – вполне можем быть эмиссарами ноосферы внутри ее самой. Кстати, есть и ответ, почему именно мы.

И тот, и другой экстрасенсы. Наверное, это очень редкий вид. Во всяком случае, ни один из нас ни разу не встречал себе подобных. Вот ноосфера нас и связала. Зачем? И тут мы возвращаемся к исходному постулату, с которого и стартовали рассуждения. Да хрен же ее, ноосферу, знает!

Кстати, это вполне соответствует принципам диалектики. В своих логических построениях я прошел по спирали и вернулся к тому, с чего начал, но на более высоком уровне.

В общем, как только я убедился, что помню основные положения своей не то гипотезы, не то ахинеи, из прихожей раздался звук открываемой двери, а за ним вопрос:

– У нас гости?

То есть пришел хозяин и увидел мои кеды.

Мы вышли в прихожую. Таисия попыталась что-то сказать, но получилось у нее только:

– Вань… к нам… э…

Ефремов шагнул вперед и, протянув руку, представился.

– Виктор Васильевич Скворцов, – сообщил в ответ я и, пожимая протянутую руку, почувствовал, что ее обладатель почти наверняка «девятый». Что ж, это упрощает. Правда, такого скоротечного контакта маловато для уверенной идентификации, но, с другой стороны, это по опыту Антонова. А Скворцов как экстрасенс все же сильнее.

– Я прибыл к вам из будущего, из две тысячи восемнадцатого года. Вашей супруге я уже представил необходимые доказательства, сейчас и вам представлю. Это займет всяко меньше времени, чем решение вопроса – жулик я или просто псих, – который вы наверняка себе уже задали.

– Нет, еще не успел, – усмехнулся Ефремов, – так что давайте, показывайте.

– Хорошо, тогда пошли на кухню, там еще и торт есть, помимо нескольких артефактов.

– Убедительно, – хмыкнул Иван Антонович по завершении краткого показа возможностей смартфона. – Я вам верю, на мистификацию это не похоже.

Кстати, дата собственной смерти в статье из Вики его не заинтересовала совершенно. Или он смог это очень хорошо скрыть. Первый вопрос, который он задал, был для меня совершенно неожиданным.

– Вам есть где остановиться в этом времени?

Несколько секунд я хлопал глазами, но потом сообразил, что, явись сюда Антонов в своем материальном воплощении прямиком из двадцать первого века, это действительно был бы самый актуальный вопрос.

– Спасибо за участие, но я тут нормально устроился. У меня есть все необходимое – паспорт, комната в коммуналке, велосипед с мотором и даже невеста. И, кстати, я несколько старше, чем выгляжу. Мне шестьдесят шесть или шестьдесят семь лет, это смотря как считать.

– Вы неплохо сохранились, – усмехнулся Ефремов. – В будущем все так или вы – исключение?

– Второе.

Я решил сразу не говорить, что вообще-то Скворцов и Антонов – это разные люди, хоть и тезки. Они же мысленно вместе, так что это не только не ложь, но и не такое уж серьезное умолчание.

Иван Антонович тем временем продолжил расспросы:

– Вы употребили слово «артефакты» во множественном числе. Один мы видели, это ваша ЭВМ. А остальные?

– Еще два – вот.

Я показал на два плода киви и еще раз объяснил, что это такое.

– Ой, мужчины, да вы садитесь к столу, торт же остался! И чай еще горячий, – спохватилась Таисия. – Вот только хлеба нет, в магазин на Губкина не завезли, а в «Москву» я не ходила.

Все правильно, подумал я, уже потихоньку начались перебои с продуктами.

Ефремов откусил киви.

– А ничего, на вкус довольно приятно у новозеландцев получилось. Но все же, если вы не против, мы с Таей еще бы вас послушали. Про то, сбылось ли обещание Никиты построить коммунизм к восьмидесятому году, я даже и спрашивать не буду, тут все очевидно. Наверняка и у вас его не только нет, но и непонятно, когда же он наступит. Но вот что вместо него – мне, честно говоря, интересно, во что мог развиться социализм по Хрущеву.

– Не успеет он ни во что развиться, или, если точнее, выродиться, через год с небольшим лысого придурка отправят на пенсию верные соратники. Достанут их его постоянные закидоны. Социализм будет брежневский, он же развитой. И вот ему уже хватит времени выродиться по полной.

– Похоже, у вас Никиту не очень уважают? Возможно, зря, все-таки он сделал немало полезного.

– Но наворотил фигни намного больше. И теперь я, как вы и хотели, расскажу, что произошло в нашей стране и в мире в последующие полвека с хвостиком…

– Интересно, – задумчиво сказал Ефремов, – явный реакционный переворот, но внешние проявления – как у Французской революции. Сначала – энтузиазм широких масс, полное отрицание «темного прошлого», там разрушили Бастилию, у вас низвергали памятники. Потом – неспособность новых властей навести порядок и, как следствие, разгул преступности. Но это всем надоело, и создались условия для прихода к власти представителей нарождающейся крупной буржуазии, во Франции это называлось Директория. Мелкую преступность быстро прижали, она мешала воровать по-крупному. Ну, а потом пришел Бонапарт. Как там у вас с кандидатами в Наполеоны?

– Да так себе. Есть, конечно, и не один, но все какие-то больно уж мелкие и неубедительные.

– Значит, у вас все еще впереди.

– Возможно. Во всяком случае, за последние годы популярность Сталина в народе сильно выросла. И, кстати, я вам не показал еще один артефакт. Захватил его на всякий случай, если смартфон покажется вам не слишком убедительным, но вы мне и без того поверили.

– А вдруг не до конца? – потер ладони Ефремов. – Доставайте, чего уж там.

Я вытащил из рюкзака замотанный в упаковочную пленку квадрокоптер. Хоть он был и маленький, но в исходном виде в прошлое все равно не проходил, его пришлось разобрать и переправлять в четыре захода, а здесь снова собрать.

– Детская игрушка, к тому же недорогая, – пояснил я, включив приложение и укрепив смартфон в зажиме пульта управления, – летать может минут пятнадцать, дальность связи пятьдесят метров.

Дрон с негромким воем взлетел, и я, ориентируясь на картинку в телефоне, сначала вывел его в прихожую, потом в ту комнату, куда меня сначала пригласила Таисия, затем вернул на кухню и после двух кругов над супругами посадил его на стол.

– Настоящие дроны-разведчики способны держаться в воздухе часами, а некоторые – и десятками часов. И передавать изображение на сотни километров. Самые крупные из них могут нести вооружение.

– Вы собираетесь выйти на связь еще и с военными? Вот их такая игрушка действительно впечатлит посильнее смартфона.

– Сейчас – нет. До четырнадцатого октября следующего года я точно не собираюсь контактировать ни с кем, кроме вас. Ну, а потом посмотрим.

– А с чем связана именно эта дата?

– Хрущева скинут в тот день, и мешать этому я совершенно не желаю. Если же проявить активность, то можно случайно и помешать, там ведь все будет висеть на волоске.

– Ваше право. Но все же не можете ли вы рассказать о технических деталях путешествия во времени?

– Они не технические, во всяком случае в общепринятом значении этого слова. И более того – до конца мне самому непонятны. Но себе все это я представляю так…

Где-то минут за пятнадцать я изложил Ефремовым то, что придумал про ноосферу. Под конец меня осенило, и я в порядке импровизации выдал:

– Вот только сейчас подумал – ведь придуманное вами Великое Кольцо, оно ведь трагически медленное только для людей, а для сущностей, живущих как минимум сотни тысяч лет и способных перемещаться во времени не только равномерно и прямолинейно, это не критично. Вдруг оно действительно есть, только связь по нему осуществляется между ноосферами?

– Да уж, фантазии вам не занимать. Значит, говорите, Земля как организм, а мы в нем выполняем функции клеток? Но вы тогда скорее не эмиссар, а, скажем… фагоцит?