Факультатив по Истории магии

За дверью, уже в блаженном тепле, Драко стягивает с себя мантию застывшими, словно деревянными, пальцами, и швыряет на руки появившемуся Топси:

- В моём кабинете камин разожги. И плед мне… И виски.

- Хозяин, вам нужно в горячую ванну… - робко пищит эльф.

- Поговори ещё, - беззлобно отзывается Драко.

Эльф исчезает. Драко натыкается взглядом на своё отражение в большом настенном зеркале и с трудом подавляет желание грохнуть по нему кулаком. Посиневшее от холода лицо, распухшая губа, кровь на подбородке… Совершенно непонятно, как Поттер смог устоять перед такой красотой.

Поттер, с-скотина… Теперь даже отравить Нотта по-тихому не получится - господин Главный Аврор первым делом рванёт в Мэнор, да и Паркинсон без внимания не оставит. Не нужно было вообще говорить с ним об этом, а уж о его сопляках - и подавно… Драко дотрагивается пальцами до разбитой губы и тихо шипит… Ерунда, сейчас согреется и залечит.

В кабинете уже горит камин, в кресле ждёт плед, а на столике рядом с креслом - графин с виски и стакан. Можно отогреваться, напиваться и жалеть себя. Возможно, и полегчает - ненадолго. Завтра всё равно придётся вылезать на поверхность и искать выход. И помнить о хлёстких обвинениях Нотта. И помнить об оплеухе, полученной от Поттера. И о том, как предлагал ему себя - сам, снова! - а тот ещё и отказаться посмел… Мало ему было унижений, ещё захотелось? Вот и получил…

Драко наливает виски в низкий толстостенный стакан - да не на дно, а больше половины. Но глотает осторожно, только горло согреть…

Негромкий стук, и сразу же дверь приоткрывается. Астория несмело заглядывает в кабинет:

- Дорогой, ты здесь?.. Топси сказал, что…

- Топси это не касается,- резко отвечает Драко.

«И тебя тоже», добавляет он мысленно.

- У тебя кровь на лице.

- Я знаю. Оставь меня, пожалуйста.

Повторять Астории не нужно, она скрывается за дверью. Завтра, конечно, придётся горячо и искренне извиняться, но сейчас Драко не в состоянии объясняться ещё и с ней. Сорвётся, накричит… Будет только хуже.

Согреться никак не удаётся. Хотя кабинет небольшой, горящий камин прогревает его очень быстро. Но холод - он внутри, и его не выгнать ни наружным теплом, ни виски…

Дверь опять открывается. На этот раз - без стука. Это заставляет Драко нервно дёрнуться: никто и никогда не имеет права входить к нему в кабинет без стука!..

- Хм, - ирония редко звучит в этом голосе, и потому производит впечатление. - Его светлость изволят надираться в одиночестве… Должно быть, и повод есть?

Драко только прерывисто вздыхает…

С Флинтом бесполезно спорить. Ругаться, возмущаться, - как со стенкой. Астория прекрасно знает об этом, и можно даже не сомневаться, что это она вызвала сюда подкрепление.

Флинт садится на пол рядом с его креслом, деловито снимает с него ботинки и носки:

- У тебя ноги ледяные, ты знаешь?.. Ты решил трагически умереть от воспаления лёгких?

Драко мотает головой. Разговаривать не хочется. Хочется, чтобы обнимали и утешали. Флинт согревает его ступни в ладонях: не особо нежно, щекотно, жарко…

- Вызови эльфа, - велит Маркус, и Драко щёлкает пальцами.

Домовикам давно уже велено слушаться Флинта, если только его приказы не встречают возражений хозяев, но вызывать их он всё-таки не может.

- Топси, будь любезен, шерстяные носки и горячее вино для лорда Малфоя, - командует Маркус.

Топси исчезает, а Драко наконец-то открывает рот.

- Я не хочу горячего вина!

- Будешь капризничать - отшлёпаю, - обещает любовник.

Драко знает, что это - не пустая угроза. Кто-кто, а Флинт совсем не постесняется стащить с него штаны, перекинуть через колено и украсить бледную задницу красными отпечатками своей ладони. Ещё и удовольствие от этого получит…

- Тебе потом будет стыдно, - бурчит он, без особой, впрочем, уверенности.

- Не исключено. Потом и посмотрим, - отзывается Маркус. - Но я бы на твоём месте просто выпил вино.

Придётся давиться этой дрянью… Подогретое вино Драко не переносит ещё с тех самых пор, как Снейп поил им семикурсника Малфоя после наказания.

Но Маркуса это не интересует. Он сам подносит чашку к губам Драко, и не опускает до тех пор, пока вино не выпито до капли. Сам натягивает тёплые носки на ноги Драко. А потом стаскивает плед на пол перед камином и тянет туда же Малфоя.

- Давай, рассказывай теперь, по какому поводу траур?

Драко привычно приваливается спиной к его груди, затылком - на плечо Флинта, а его ладони складывает у себя на животе.

- Ходил к Поттеру в любовники предлагаться, а он сказал, что я для него слишком старый. Ещё и в морду дал…

- Обидно, - соглашается Маркус, немного подумав. - Хочешь, я схожу и объясню ему, насколько он не прав? Могу ещё пару его зубов принести, тебе в подарок.

- Не-а… - Малфою совсем не хочется, чтобы он уходил. - Не сейчас…

Ладони Маркуса забираются ему под рубашку и гладят живот. Ладони намного теплее, чем живот Драко.

Маркус выдыхает прямо в ухо Драко:

- А сейчас что хочешь?

- Погреешь меня?..

- А как же Поттер? - уточняет Флинт невозмутимо.

- К дементорам Поттера…

- Согласен.

- Так, как я люблю, - просит Малфой, потянувшись пальцами к пуговицам на рубашке.

- Так, как ты захочешь, - заверяет Флинт.

* * *

- Ну так что за история с Поттером? - интересуется Маркус в тот самый момент, когда Драко больше всего хочется, чтобы его оставили в покое и дали поспать.

- Ммм… Потом…

- Нет, Малфой, в кабинете на полу ты спать не будешь, - уверенно заявляет Флинт. - Камин вот-вот догорит, ты опять замёрзнешь.

- А ты меня опять согреешь… Отстань.

Драко сейчас так тепло и хорошо, что просто не верится, будто он может замёрзнуть. Он поглубже кутается в плед.

- Бодрящего? - предлагает Маркус.

- Ммм…

- А холодной воды за шиворот?

- Ммм…

- А носом в пол и ещё раз?..

- Ммм? - на этот раз интонация явно заинтересованная.Но, после недолгого раздумья, Драко отказывается. - Н-не… Не хочу носом в пол.

- Вот именно, - кивает Маркус. - И вообще, Малфой, меня твоя жена практически из-за стола выдернула. Я бы поужинать не отказался.

Драко опять вызывает эльфа, лениво командует:

- Топси, перенеси нас с мистером Флинтом в спальню. Мистеру Флинту туда же подай ужин. Астории скажи, чтобы ужинала без нас.

- Простите, хозяин, - пищит эльф, на всякий случай прижав уши. - Хозяйки нет дома. Она сказала, что вернётся только завтра.

Драко и Маркус переглядываются.

- К сестре, наверное, отправилась, - предполагает Флинт.

- Учитывая, что Дафна с мужем вторую неделю на континенте… - тянет Драко. - Думаю, лучше нам не знать, где она.

- И с кем, - хмыкает Маркус.

Позже, в постели, Драко рассказывает любовнику про письмо Паркинсон, про оправдания сына и беседу с Ноттом. И про сегодняшний визит в Аврорат, в подробностях.

- Новый контракт? - переспрашивает Флинт. - Отлично, просто отлично. Вы мне только сообщите, ваша светлость, когда нужно будет место в постели освободить…

Драко испуганно хватает его за руку:

- Флинт, не уходи. У меня есть веское оправдание. Даже два. Нет, три!..

- Н-ну?.. - требует Маркус насмешливо.

Драко облегчённо вздыхает, поняв, что уходить он и не собирался.

- Во-первых, это только из-за Скорпиуса. Если бы я видел другой выход… И потом, он же всё равно отказался!

- Дальше…

- В-вторых, я дурак, - признаётся Драко, искоса поглядывая на Маркуса.

Тот с трудом сдерживается, чтобы не улыбнуться:

- И в-третьих?

- В-третьих, я тебя люблю.

Маркус опрокидывает Драко на спину и нависает над ним на руках:

- Малфой, когда ты мне в последний раз это говорил?

- Когда?..

- Да после собственной свадьбы. Напомнить, сколько лет назад это было?

- Ох… - Драко недоверчиво таращится на него. - Что, правда?

- Правда, правда, - безжалостно подтверждает Флинт.

Драко тянет его на себя и шепчет в небритую щёку:

- Ну я же говорю, что дурак…

Глава двадцать шестая. Скорпиус.

Это ужасно несправедливо, я считаю. После этой своей нелепой выходки Поттер ходит по Хогвартсу, как ни в чём ни бывало. А меня каждый раз, когда я встречаю его, бросает в жар, и запястье начинает зудеть. Может, он и впрямь больной какой?.. Лишайный, или ещё что?..

Но, сколько я ни рассматриваю своё запястье в том месте, где его касался язык Поттера, ничего необычного рассмотреть не могу. Чистая, гладкая кожа. Ну, может быть, покрасневшая, если я только что её нервно расчёсывал…

Я никак не могу понять: что это было? Какого чёрта? Почему он это сделал? И почему он так спокоен, а я - наоборот, дёргаюсь и психую?..

Первой совместной парой с Гриффиндором выпадает История магии. Но я даже не могу слушать привычный размеренный голос декана, когда всего-то в нескольких метрах от меня сидит этот ненормальный… То и дело мельком поглядываю на него. И когда в очередной такой быстрый взгляд натыкаюсь на ответный - спокойные зелёные глаза вопросительно смотрят на меня, - то резко отворачиваюсь, снова начинаю царапать ногтями запястье и надолго утыкаюсь в свою тетрадку. Минут на пять, наверное. А потом опять принимаюсь за прежнее занятие…

Я ведь даже не могу сказать, будто со мной впервые приключилась такая глупость.

Его звали Патрик Кармайкл. Он был загонщиком в нашей команде и учился на последнем курсе, когда я был на третьем и первый год играл ловцом. Высокий - старшекурсники все мне тогда казались ужасно высокими, - широкоплечий, да других в загонщики и не берут. Но, если честно, больше я о нём и не знал ничего. Ну, подумаешь, загонщик.

Я в тот день задержался на поле после тренировки - умудрился упустить уже пойманный снитч, когда нужно было положить его в ящик с остальными мячами. Нет, если бы хоть кто-то видел!.. Я поймал его меньше, чем за три минуты! Но никого на поле уже не оставалось…

В общем, когда я пришёл в раздевалку, почти все ребята были уже в душевой. Только Патрик ждал меня, чтобы дверь закрыть. И, когда я стянул изрядно пропотевшую за тренировку форму, он подошёл ко мне и сделал очень странную вещь: провёл языком по моей шее, от ключицы до уха…

Облизнулся хищно:

- Солёный… Вкусный.

Я так шарахнулся от него, что ударился плечом о шкафчик для формы. (Синяк потом долго болел - сам я залечить его не мог, не дотягивался, а попросить кого-нибудь стеснялся. Будто кто-то мог догадаться…) И только от боли очнулся и сообразил, что бояться-то мне нечего: за хлипкой дверью душевой все наши ребята, и не посмеет он меня тронуть. Ну, то есть по-настоящему тронуть…

Вот если бы на его месте был Гордон, я бы, пожалуй, всерьёз перепугался. Ну, из-за этой старой дурацкой шутки про ловца и капитана… Хотя сейчас, вспоминая про отца и мистера Флинта, я предполагаю, что, это может быть и не совсем шутка. Может, и была раньше такая традиция…

Но тогда я не знал про их отношения. Да и не думал об этом. Прижимался спиной к шкафу, не отводил испуганных глаз от Патрика.

Тот неловко усмехнулся:

- Ну, извини, козявка. Не удержался…

И ушёл в душ. А я остался стоять на ватных ногах, прислонившись к шкафчикам и едва не сползая на пол. Пока вышедший в раздевалку капитан не загнал меня, голого и замёрзшего, под горячую воду.

Нет, больше Кармайкл меня не трогал. И не пытался даже. Но, может быть, на высоких и крепких ребят я начал засматриваться именно после того случая. Во всяком случае, до этого я на Джимми внимания не обращал.

Чего ж мне на Поттеров-то так везёт? Или наоборот, не везёт?..

Я опять украдкой бросаю взгляд на Альбуса.

- Мистер Малфой!.. - раздаётся над самой моей головой.

Я вздрагиваю. Поднимаю голову. Профессор Нотт стоит рядом с моей партой и укоризненно смотрит на меня. Кажется, я что-то пропустил?..

- Простите, сэр… - бормочу я на всякий случай.

- Мистер Малфой, я был бы вам весьма признателен, если бы вы на моих уроках слушали, о чём идёт речь, а не витали в облаках, - довольно резко говорит декан, и я опять дёргаюсь.

Он никогда не разговаривал со мной таким тоном. Я в чём-то провинился? Ну, помимо того, что прослушал обращённый ко мне вопрос?..

Нотт продолжает, уже гораздо более миролюбивым тоном:

- Мисс Уизли спросила, для чего нужна аристократия в наши дни, когда правительство магической Британии не наследуется, а избирается. Я думаю, вы сможете ей ответить?..

Я мотаю головой, не разжимая губ и не глядя на него. Вот сам пускай и отвечает, а я обиделся. Может даже баллы снять, если хочет.

Нотт негромко вздыхает… Вероятно, кому-нибудь другому на моём месте уже давно стало бы стыдно за своё поведение, но я обычно обижаюсь долго и со вкусом.

- Ну что ж… Тогда, может быть, кто-то другой? Мисс Монтегю?

И Хлоя охотно рассказывает, в чём заключается основная функция аристократии в наши дни.

…Да никакой романтики, всё дело, как всегда, в деньгах. Хогвартс, Мунго, любая другая организация, которая не способна сама себя финансировать - всё это оплачивает Благотворительный Фонд. Нужно ли уточнять, что деньги в Фонд поступают не из чахлых зарплат Уизли и им подобных? Насколько я знаю, больше десяти процентов средств Фонда обеспечивает мой отец. Но мисс Уизли, разумеется, проще считать аристократию бесполезным пережитком древности.

- Но ведь за наше обучение в Хогвартсе платят наши родители!.. - эхом моих мыслей отзывается возмущённый голосок Розы Уизли.

Я, не удержавшись, фыркаю.

Тёплые пальцы Нотта - он всё ещё стоит возле нашей с Хлоей парты - на миг касаются тыльной стороны моей ладони. Я замираю… Если ему было нужно, чтобы я замолчал, то он своего добился. Если же он хотел, чтобы я успокоился, то эффект получился прямо противоположным.

- Мисс Уизли, - в его голосе слышна улыбка, хотя лицо остаётся серьёзным. - Боюсь, если бы не совет попечителей школы, нам бы сейчас пришлось заниматься в холоде, темноте и сырости. Тех средств, которые платят родители учеников, могло бы хватить, пожалуй, только на еду. Содержание такого большого замка требует серьёзных средств, а ведь стоит ещё учесть, что преподаватели и другой персонал получают жалованье, которое тоже составляет определённую сумму.

На это утверждение Роза Уизли возражений не находит.

…После урока мистер Нотт просит меня задержаться.

Каким бы обиженным я себя ни чувствовал, мне хватает мозгов сообразить, что эту просьбу лучше расценить как распоряжение. Я стою возле своей парты и жду, когда все остальные студенты покинут класс.

Декан подходит ко мне и сам кладёт свою ладонь поверх моей, спокойно лежащей на парте.

Они что, сговорились все довести меня до нервного припадка своими прикосновениями?..

- Скорпиус, извините меня, - вполголоса говорит мне Нот. - Я не должен был на вас срываться.

Я опускаю голову ещё ниже.

- Я на выходных имел беседу с вашим отцом. Мы довольно сильно поругались… Я понимаю, что меня это не оправдывает, просто хочу сказать, что я не хотел бы вас обидеть.

Я тоже на выходных имел беседу со своим отцом. И она тоже была весьма неприятной…

- Вы из-за меня поругались? - спрашиваю я.

- Большей частью, - кивает Нотт. - Но не только. Боюсь, что я… вёл себя не слишком достойно. Мне сейчас крайне неловко. И я не хотел бы, чтобы этот конфликт сказался на наших с вами отношениях.

- Он не хочет, чтобы мы с вами общались… - бормочу я.

Я не планировал когда-либо говорить ему это: на мой взгляд, с декана вполне сталось бы заключить, что не стоит мне нарушать запреты отца, и на этом наши уютные вечерние посиделки за чашкой чая и увлекательной беседой завершились бы. Но теперь его рука уверенно лежит на моей, и хочется верить, что ему эти вечера так же дороги, как и мне.

Ну, пусть не так же. Пусть хотя бы вполовину…

Глава двадцать седьмая. Драко.

- Сегодня к ужину будут гости, - предупреждает жену Драко, допивая кофе.

- Если ты про Маркуса, то он давно уже не считается гостем, - отвечает Астория. - Или ты ему изменяешь?

- Мерлин упаси, - отказывается Драко, улыбнувшись. - Маркус тоже придёт. Но ещё я пригласил к нам на ужин Паркинсон.

- Ну, если Маркус придёт, то можно не ревновать, - прагматично замечает супруга. - Будет, кому за тобой присмотреть. Думаю, что с ужином ты справишься и без меня, а у меня другие планы на вечер.

Драко переспрашивает:

- Ты уйдёшь?..

- Не навсегда, дорогой, и не надейся, - обнадёживает его Астория. - Только до завтра.

- Но ты хотя бы скажешь, кто этот таинственный счастливец?

- Не скажу.

- Ну-у? Почему? - настаивает Драко.

- Ты будешь смеяться…- смущённо говорит Астория. А потом, не выдержав, сознаётся. - Бэддок. И попробуй только хоть слово!..

- Какая-то нездоровая страсть к спортсменам в этом семействе, - удручённо хмыкает Драко. - Будто ничего другого, кроме квиддича, в Англии так и не придумали.

Астория недоверчиво смотрит на мужа. Кажется, более язвительных комментариев не будет. По крайней мере, сейчас.

- Я скажу эльфам насчёт ужина. А ты постарайся сам не опоздать. Иначе некому будет встречать гостей, - предупреждает она.

- Ничего, Флинт и без меня справится, - уверяет Драко. - Он никогда не опаздывает.

* * *

Так и получается.

Когда Драко выходит из камина в зале, то первым же звуком слышит смех Пэнси из-за приоткрытой двери гостиной… Видимо, Паркинсон и Флинт не скучают и в отсутствие хозяина.

- …И что она сделала? - доносится до него заинтересованный голос Флинта.

- Стащила у меня зелье Сна-без-сновидений и подлила этому обормоту в сок за завтраком. А у семикурсников первым уроком как раз Зельеварение… Так он захрапел прямо на уроке, чуть головой в котёл не нырнул! - опять хохочет Пэнси. - А когда Деб узнала, что я ему пять отработок за это назначила, то пошла ко мне и сама призналась, что это - её рук дело. Видимо, тоже хотела взыскание заработать…

- И как? Заработала?

- Разумеется, - отвечает Паркинсон. - Десять. Только не у меня, а у завхоза…

На этот раз смеются оба.

Драко даже обидно становится. Оттого, что едва знакомым между собой Паркинсон и Флинту может быть так весело и без него.

Он входит в гостиную:

- Добрый вечер. Извините, я опоздал…

Пэнси приветливо улыбается ему. Они с Флинтом сидят в креслах рядом, и разделяет их только хрупкая преграда в виде чайного столика. Драко подходит к Маркусу.

Он, вообще-то, не планировал посвящать Паркинсон в то, что их с Флинтом связывает не только старая дружба. Но сейчас так нестерпимо хочется заявить свои права на него, что он наклоняется к Маркусу и целует его. Собирается - в щёку, но тот успевает подставить губы.

- Здравствуй, - улыбается Флинт после поцелуя. - Устал? Зови своих эльфов, ужинать пора.

- Сейчас… О ком это вы так интересно беседуете?

- Представляешь, Малфой, - гордо заявляет Паркинсон, решив не обращать внимания на демонстративный поцелуй, - в меня влюбился семикурсник. Приятель твоего племянника, они за одной партой сидят...

Своего племянника, Кристиана Дени, сына Дафны, Драко видит от силы несколько раз в году. А уж о его приятелях и вовсе не осведомлён. Однако ничего экстраординарного в сообщении Паркинсон не видит - влюбился и влюбился, чего необычного.

Но, видимо, для Пэнси тот факт, что в неё вполне способен влюбиться семнадцатилетний мальчишка, является новостью.

- …Раздолбай полный, в предмете ничего не смыслит, зато букеты под дверь таскает - хоть цветочный магазин открывай! Ну, а мисс Флинт такое положение дел совсем не устраивает, она желает быть единственной любимицей у преподавателя. Хотя она-то умница, а тому великовозрастному балбесу я ни разу ничего выше «удовлетворительно» поставить не могла.

- Может, потому он букеты и таскает? - интересуется Драко. - А не ради твоих прекрасных глаз?

Пэнси тут же надувается:

- Малфой, что бы тебе стоило промолчать хоть раз?.. Разве не может женщина потешить себя иллюзиями?

- Ну, извини, - виноватым Драко себя не чувствует. - Ладно, давайте ужинать.

…За едой Драко рассказывает Пэнси о своём визите к Поттеру. Ничего не скрывает, даже самые неприятные моменты.

Паркинсон недовольно морщится:

- Драко, да ты совсем хватку потерял. Зачем ты к нему с этой сделкой полез?

- А что нужно было делать? - уточняет Драко, уже не сомневаясь, что у Паркинсон нашлась бы более продуктивная идея.

- Нужно было соглашаться на постель безо всяких условий!

Драко смотрит на бывшую однокурсницу, как на ненормальную.

Но та, нимало не смутившись, продолжает:

- Ну, ты сам подумай, Драко, - он же тебя послал, когда ты ему договор предложил. Вот он и психанул. Очкарику-то, Герою нашему, должно быть, большого и светлого чувства в жизни не хватает. У него, может быть, никогда романтических историй в жизни не было. Все его хотели исключительно в корыстных целях. Как он с этой Уизли живёт, боюсь даже представить… А ты, как всегда, цинично растоптал его благородные устремления.

- Ты считаешь, что он до сих пор имеет на меня какие-то виды? Не одноразовый секс, а что-то более серьёзное? - недоумённо переспрашивает Драко, равнодушно кромсая вилкой цветную капусту в своей тарелке.

- А зачем, по-твоему, он к тебе постоянно какие-то дела находит? То заказ ему, то волос… Нет, Малфой, Поттер определённо к тебе неровно дышит. Да он бы потом сам тебе на блюдечке принёс всё, что захочешь!

- А если бы не принёс? - уточняет Малфой.

- Ну и не рассыпался бы ты от одного-то раза, - категорично заявляет Пэнси. - Прости, Флинт, но и впрямь ничего бы с ним не случилось…

По мрачному выражению лица Маркуса легко заметить, что он так не считает. И вообще предпочёл бы закрыть эту тему, чтобы никогда больше её не поднимать.

- Ну да поздно сейчас об этом говорить, - милостиво заключает Пэнси. - Давайте исходить из того, что у нас есть…

- Ничего у нас нету, - хмуро говорит Малфой. - И даже не прибить его, если Герой теперь в курсе, что Нотт мне мешает.

- А ты и этот вариант успел рассмотреть? - смеётся Паркинсон. - С тобой опасно ссориться, Малфой.

- Опасно. Лучше не стоит, - подтверждает Драко.

- Значит, Поттер теперь считает, будто Тео неравнодушен к твоему сыну?.. - Пэнси задумывается. Делает глоток вина. - Ну, связь с учеником - тоже какой-никакой компромат…

- Никакой, - фыркает Драко. - Поттер в этом ничего плохого не видит.

- А вот старая кошка увидела бы, - возражает Паркинсон.

- Будь у меня какие-нибудь доказательства, я бы первым делом пошёл к ней. Но мне совершенно нечего ей сказать.

- Драко, по-моему, у Пэнси есть какая-то идея, - впервые открывает рот Маркус.

Да, что-то, а хорошая идея сейчас просто необходима. Потому что у самого Драко идеи кончились ещё где-то в середине разговора с Поттером.

- Поделись своими мыслями, Паркинсон, - просит он. - Если придумаешь что-нибудь хорошее, попечительский совет к рождеству так проспонсирует тебе школьную лабораторию, что сможешь гомункулусов выращивать в промышленных масштабах.

- Это, конечно, приятно, - соглашается Паркинсон. - Только неприятно, что ты почему-то считаешь, будто мне плевать на Скорпиуса. Я за него тоже очень переживаю. Я-то, наверное, лучше всех вас знаю, какой отменной сволочью может быть мой бывший муженёк…

Глава двадцать восьмая. Паркинсон.

- Сегодня, - говорит Дебора. - После ужина.

- А вам откуда это известно? - уточняет Пэнси на всякий случай.

- Я его попросила помочь мне вечером с работой по Гербологии, - поясняет Дебора обстоятельно. - Скорпиус сказал, что только завтра, а сегодня у него назначены дополнительные занятия с деканом.

- Спасибо, мисс Флинт, - улыбается тогда профессор Зельеварения. - Вы мне будете нужны ещё вечером, не забудьте.

Дебора уходит, а Пэнси в третий раз проверяет, всё ли на месте.

Право слово, хуже секретных агентов каких-нибудь… Почему с этими Малфоями всё время какие-нибудь проблемы, да такие, что без дюжины хитрых планов не разгребёшь?

Удлинители ушей. Детская игрушка - кажется, её продавали в магазинчике Уизли, когда Пэнси только начала преподавать в Хогвартсе. Одно ухо, побольше размером, кладётся туда, где хочешь услышать не предназначенный для этого разговор. Второе - маленькое, прижимаешь к своему и слушаешь. Говорят, раньше между ними ещё трубки какие-то были, но с тех пор конструкцию значительно усовершенствовали. Да и что это за конспирация - с проводами?..

Года два Удлинители ушей пользовались чрезвычайной популярностью среди учеников, а потом как-то вышли из моды. Наверняка в Аврорате на основе этой игрушки разработаны уже хитрые подслушивающие устройства, но Пэнси, шпионке доморощенной, сойдут и игрушечные.

Конечно, Паркинсон целиком и полностью уверена в том, что во время этих «дополнительных занятий» декан Слизерина ведёт со своим студентом опасные разговоры. Но вдруг именно сегодня Нотт решит обойтись с младшим Малфоем без провокационных бесед и многозначительных намёков? Было бы нелепо испортить весь план, провалившись на такой мелочи. Последствия могут быть… очень неприятными для всех участников спектакля. Лучше подстраховаться.

А ещё Пэнси решается испробовать на бывшем муже дьявольски дорогие духи с афродизиаком, получаемым из семян месопотамской двукрылки. Стоимостью в две её месячных зарплаты. Она бы вряд ли когда-нибудь решилась на это приобретение, но в прошлом году одному безалаберному шалопаю очень нужно было сдать экзамен на высший балл, чтобы его приняли в академию. Шалопай получил нужную оценку в аттестате, Пэнси - коробочку с дорогим подарком. А вот подходящего кандидата для того, чтобы проверить на нём действие этих духов, никак не попадалось.

А сегодня этот пузырёк ей может очень помочь. Паркинсон, конечно, с большим энтузиазмом взялась участвовать в этом представлении, но надо признать, что актриса она ещё неопытная. И как знать, получится ли у неё незаметно сунуть под кресло Нотта Удлинитель, если не отвлечь его на какую-нибудь мелочь - ну, вроде тех же духов. Всё-таки, когда в голове кровь шумит от возбуждения, то даже у самого скользкого слизеринца наблюдательность несколько снижается.

* * *

- Тео, у тебя же один сын, - печально говорит Пэнси, сжимая в ладони два конверта. А врождённое ехидство тут же добавляет, - во всяком случае, насколько мне известно. Тебя никто не заставляет близко общаться с её родственниками, но хотя бы прийти на свадьбу ты можешь?..

- Нет, - отрезает Нотт. Впрочем, голос его уже не так суров - Пэнси сидит в полутора метрах от него, а месопотамские двукрылки распространяют свой коварный аромат по всей комнате. - Я не желаю общаться с магглами, и благословения на этот брак Алекс у меня не просил.

…Чем бы его отвлечь? Пэнси хватило бы пары секунд, чтобы вытащить из-под мантии Удлинитель и сунуть его под кресло. Но ведь невозможно сделать это под неотступным взглядом Нотта. А духи, между прочим, действуют не только на бывшего мужа, но и на неё. Может быть, с посторонним человеком это было бы и не так гнетуще - если знать, что вожделение вызвано сторонним фактором. Но губы и ладони Нотта Пэнси когда-то знала наощупь. Интересно, они изменились за эти годы?..

Тягучие мысли прерывает стук в дверь. Нотт встаёт из кресла и идёт открывать дверь. Вот и драгоценные секунды, думает Пэнси, быстро переправляя подслушивающее устройство на предназначенное ему место и принимая прежнюю позу.

В кабинет входит Скорпиус.

- Добрый вечер, профессор…

- Здравствуйте, Скорпиус, - улыбается ему Паркинсон немного сочувственно. Поднимается из кресла, - боюсь, что мне уже пора. Мистер Нотт, надеюсь, что наш разговор ещё не окончен.

- Всего доброго, - дипломатично отзывается Нотт.

…В своём кабинете Пэнси решительным жестом опрокидывает в рот полную склянку Трезвящего зелья. Ясность рассудка ей сейчас необходима - а с этим, кажется, большие проблемы.

Дементор тебя побери, Нотт, какое отвратительное ощущение… Кажется, предложи ей Теодор перебраться в постель для окончательного решения вопроса со свадьбой сына - и она бы не задумалась о том, зачем на самом деле пришла к нему в кабинет. Чёртовы двукрылки…

Пэнси быстро, но тщательно смывает духи с кожи. Страшная штука, оказывается, эти афродизиаки. И только потом приникает ухом к Удлинителю.

- …Так вы не сердитесь на меня, Скорпиус? - низкий голос Нотта звучит, словно в самое ухо. Но после протрезвляющего зелья Пэнси уже не страшны эти бархатистые интонации.

- Нет, почему вы вдруг решили… - смущённо бормочет Скорпиус.

- Но в прошлый раз мне показалось, будто вы были сильно расстроены.

- Нет, я не расстроился. Я просто… Вы же сказали, что я не должен говорить с вами об этом.

- О чём? - переспрашивает Теодор.

- О наших отношениях, - почти шепчет Скорпиус, и Паркинсон словно иголкой тычут.

А Драко, оказывается, в разговоре с Поттером угадал! Пацан и в самом деле совсем не против поиграть со своим деканом во взрослые игры! Впрочем, у Нотта должно хватать благоразумия не ввязываться в это…

Но Тео тоже понижает голос до вкрадчивого шёпота. Теперь их разговор разобрать почти невозможно.

…Чёрт! Чёрт, дьявол, как же она не сообразила! Нотта ведь никто трезвящим не поил! А сколько длится действие этих двукрылок, Паркинсон как-то забыла поинтересоваться. Тоже мне, зельевар, злобно думает она, пытаясь хоть что-то расслышать в негромком бормотании.

Но, когда в наушнике раздаётся настойчивое «ещё…» томным голосом Скорпиуса, Пэнси понимает, что их хитрая игра зашла куда-то не туда. Интересно, каким из долгих и мучительных способов Драко предпочтёт убить свою бывшую подругу, если по её милости Нотт трахнет его сына?..

…Хорошо, что никто из студентов не видит, как профессор Зельеварения Пэнси Паркинсон, едва не ломая каблуки, бежит по коридору к кабинету слизеринского декана и громко колотит в дверь кулаком.

Дверь открывается не сразу. Видимо, там, за дверью, невольным участникам шоу требуется некоторое время, чтобы прийти в себя и принять более-менее пристойный вид.

Когда Нотт возникает на пороге, у него разве что слегка растрёпаны волосы и расстёгнут воротник. Пэнси быстро прикидывает, до чего они могли успеть добраться. По всему выходит, что никак не дальше нескольких поцелуев.

- Пэнси?.. - голос Нотта звучит удивлённо, и дыхание только самую малость учащённое. - Ты что-то забыла?

Паркинсон бросает взгляд за его плечо: там взъерошенный мальчишка одёргивает на себе мантию, прижимает ладони к горящим щекам…

- Ой. Извините, дверью ошиблась, - бодро рапортует Паркинсон, широко улыбаясь.

Нотт наверняка сейчас должен принять её за идиотку. Что ж, посмотрим, дорогой, кто из нас окажется дураком в финале… А этой передышки должно оказаться вполне достаточно, чтобы у Нотта включились мозги, одурманенные двукрылками, и он понял, что валить мальчишку в койку - крайне небезопасно.

Но, возвратившись к себе, Пэнси на всякий случай дослушивает по Удлинителю слегка невразумительные извинения и скомканное прощание декана со студентом.

Отправил спать. Не вышло сегодня беседы…

Паркинсон нервно хихикает, представив себе Нотта, ломающего голову в попытке понять: как так вышло, что он едва не совратил собственного студента, который на несколько лет моложе его сына?!

Ладно, смех смехом, однако ни слова на запретные темы Нотт произнести не успел. Хотя, размышляет Пэнси, страстные поцелуи с несовершеннолетним учеником - ничуть не меньший компромат. Если не больший… Пожалуй, не стоит ничего менять в утверждённом плане.

Через пару минут в дверь тихо скребутся. Паркинсон впускает в кабинет Дебору.

- Скорпиус только что вернулся к себе в спальню, - сообщает мисс Флинт слегка обеспокоенно. - Выглядит так, будто алихоции* наелся.

- Это пройдёт, - отмахивается Пэнси. - Дебора, вы всё помните?

- Помню.

- Тогда нам пора.

* * *

* Алихоция или Гиеновое дерево (англ. Alihotsy, Hyena tree) - это растение, листья которого содержат в себе фермент, способный вызывать сильную истерию («Фантастические звери и места их обитания» («Fantastic Beasts and Where to Find Them»), Джоан Роулинг).

Глава двадцать девятая. Нотт.

Проводив Скорпиуса за порог, Теодор прислоняется спиной к двери и задумчиво трёт ладонями щёки с отросшей за день щетиной…

Он не собирался целоваться с этим мальчишкой. Никогда не собирался. Как же это могло получиться?..

Вот Пэнси он бы с большим энтузиазмом и зацеловал, и уложил в постель, и, может быть, даже согласился бы в конце концов пойти на эту дурацкую свадьбу - всё равно Алекса уже не переубедить.

Тео не ожидал, что общение с бывшей женой так на него подействует. Кровь в голове бурлит, как шампанское, и места для разумных мыслей там уже не остаётся. Вот если бы она так возбуждала его, когда они были ещё женаты… Но тогда Нотт воспринимал её как что-то само собой разумеющееся, как законную добычу, отбитую у Малфоя. А потом Паркинсон забрала трёхлетнего Алекса и ушла. И если по сыну Тео искренне скучал, то его энергичная и порой чересчур экспрессивная мамочка у него таких чувств не вызывала.

И только в этом году, каждый день встречая Пэнси в Большом зале и коридорах Хогвартса, Нотт смог наконец увидеть в ней не давнее воспоминание, а яркую, эффектную и интересную женщину. А на недавнем балу, танцуя с Паркинсон, Нотт осознал, что был бы совсем не против познакомиться с ней заново.

Но одно дело - Пэнси. А пятнадцатилетние сопляки его не интересовали даже тогда, когда он сам был пятнадцатилетним сопляком.

Так чего же он на мальца-то так набросился? Что за внезапная всеядность: не удалось с желанной женщиной, так любое тёплое тельце подойдёт? Тем более, что тот сам так и напрашивается…

Нет. Не складывается что-то. Тео и в школьные годы не отличался взрывным темпераментом - в отличие, например, от того же Забини. А в сорок лет это и вовсе должно быть для него нехарактерно.

Предположим, что Паркинсон с какой-то только ей ведомой целью ухитрилась подсунуть ему Амортенцию… Но при чём тут тогда Скорпиус?

Над этим стоит серьёзно подумать. Но сперва нужно успокоиться - в голове до сих пор словно хлопушки взрываются.

Тео идёт в ванную, долго умывается холодной водой, пытаясь причёсать растрёпанные мысли. Потом выходит обратно в кабинет и открывает небольшой секретер. Пожалуй, глоток коньяку ему сейчас не повредит. Или даже два…

Но, едва Тео успевает опрокинуть в себя рюмку обжигающего нутро алкоголя и удобно устроиться в кресле, в дверь опять стучат. Да что же за проходной двор сегодня сделали из его кабинета… Ну, и кто на этот раз решил почтить его своим присутствием? Кому вздумалось навестить Теодора Нотта в двенадцатом часу ночи?

Может быть, Пэнси решила вернуться и продолжить беседу, успевает понадеяться он, выбираясь из кресла и направляясь к двери.

…Вот так сюрприз. На пороге его кабинета стоит директор МакГонагалл. Чуть позади - так ожидаемая им профессор Паркинсон, а из-за её спины выглядывает мисс Дебора Флинт.

- Вот это неожиданный визит, - только и может выдавить из себя Тео.

Но, наткнувшись на мрачный, ничего хорошего не предвещающий взгляд МакГонагалл, предпочитает замолкнуть. Отходит от двери и пропускает эту странную процессию в кабинет.

* * *

- Я надеюсь, это шутка?.. - недоверчиво переспрашивает Нотт, переводя взгляд поочерёдно с одной незваной гостьи на другую. - Впрочем, это совершенно не смешно. Я приставал к мисс Флинт с непристойными предложениями?.. Вы это всерьёз?

- Вы правы, мистер Нотт, это совсем не смешно, - сухо подтверждает директриса. - А вот насколько это серьёзно, я хотела бы узнать у вас.

- Да это… полная чушь! - не выдерживает он. - На что мне может быть нужна эта пацанка? Третьекурсница!..

Но он тут же замолкает, пожалев о своей вспышке. МакГонагалл недобро хмурится и раздувает ноздри: кажется, запах коньяка от неё тоже не укрылся.

- Не стоит кричать, мистер Нотт, - предостерегающе говорит она. - У меня пока нет оснований для того, чтобы обвинить вас в подобных действиях. Но если вы всё же замешаны в чём-то подобном, вам придётся покинуть школу. Я не потерплю в Хогвартсе таких вольностей.

Теодор, устало вздохнув, откидывается на спинку стула. Оба кресла пришлось уступить дамам. Дебора, исподлобья поглядывая на Нотта, сидит на краешке другого стула - в углу комнаты, за столом.

- Но… если мисс Флинт предъявляет мне такие нелепые обвинения, - медленно начинает он, - то она наверняка может предоставить и доказательства? Или же вы, директор МакГонагалл, готовы выгнать меня из школы и лишиться преподавателя, а целый факультет оставить без декана просто на основании слов этой мисс?

Директор МакГонагалл бесстрастно сообщает:

- Я надеялась, вы мне сможете доказать, что не делали этого. Я понимаю, что презумпция невиновности на вашей стороне. Но безопасность учеников для меня на первом месте.

- Что я должен сделать для того, чтобы вы мне поверили? - уточняет Нотт. - Выпить веритасерум? Пожалуйста, я готов, совершенно добровольно.

- Профессор Паркинсон, у нас есть веритасерум? - не отводя взгляда от Нотта, интересуется старшая из дам.

- У нас есть веритасерум, - соглашается Пэнси, тоже неотрывно разглядывающая Тео. - А у моего бывшего мужа есть к нему устойчивый иммунитет. Да, я об этом ещё помню, дорогой… Какая жалость, правда? Но попытка была хороша.

- Какой иммунитет?!. - яростно взвивается Теодор. - Что за чушь? Ты это сама придумала?..

- А напоить веритасерумом мисс Флинт мы просто не имеем права, - не слушая его, продолжает Паркинсон. - Что же нам остаётся?

Тео тоже это интересует. Он никак не может понять: что за игру затеяла его бывшая жена? Неужели она всерьёз надеется, что это надуманное, ни на чём не основанное обвинение сможет убедить МакГонагалл?

- Мисс Флинт, - директор поворачивается к сумрачной Деборе, бесшумно сидящей в своём углу. - А когда, вы говорите, мистер Нотт делал вам подобные предложения?

- Сегодня вечером. После ужина, - коротко говорит бессовестная лгунья.

- Сегодня вечером, после ужина, у меня было дополнительное занятие с мистером Малфоем, - возражает Тео. - Если вы пожелаете, директор, он сможет вам это подтвердить.

Пэнси демонстративно смотрит на круглые часы над камином.

- Я полагаю, мистер Малфой уже давно спит. И я не вижу оснований его будить. Думаю, мы вполне можем обойтись думосбором. Покажите профессору МакГонагалл ваши последние два часа после ужина, и этого будет вполне достаточно.

Тео приоткрывает рот, ещё не сообразив, что на это ответить, но директор успевает раньше него. Стальным тоном, не терпящим возражений, старуха выдаёт:

- Это вполне разумно.

- Но… это невозможно! Это - мои личные воспоминания, и они не имеют никакого отношения… - лепечет он, ещё на что-то надеясь.

- А вот как раз это мы и желаем выяснить, - голос МакГонагалл леденеет ещё на пару градусов. - Обещаю вам, мистер Нотт, - если я увижу в ваших воспоминаниях что-то такое, чего мне не следовало бы видеть, вы сможете собственноручно наложить на меня заклятие забвения. Или мы попросим об этом профессора Паркинсон.

Теодор внезапно чувствует, как душно стало в комнате.

Придумать сколько бы то ни было убедительный повод для отказа, хоть убей, не получается. Это будет выглядеть исключительно как признание своей вины. Но уж то, в чём его обвиняют, Тео и в голову прийти не могло!

Он не может выполнить требование МакГонагалл. Поцелуи со Скорпиусом он сам себе объяснить не в состоянии. И глупо было бы надеяться, будто их в принципе возможно объяснить директрисе. Тот факт, что Малфой сам уже не первый месяц романтически вздыхает по своему декану, ничуть не уменьшает его вины.

- Мистер Нотт, вам есть, что скрывать? - напрямик интересуется профессор МакГонагалл.

- Я… я не могу показать вам эти воспоминания, - резко отвечает Теодор. - Вы можете понимать это, как вам будет угодно. Но я и не думал трогать эту лживую девчонку!

Директриса в упор смотрит на него:

- Что ж, мистер Нотт. Боюсь, я могу понять это только единственным образом. Мне очень жаль, что приходится это говорить, но вам придётся оставить должность преподавателя и покинуть школу. Если вы предпочитаете обойтись без скандала…

Старуха некоторое время ожидает ответа, но Нотту нечего ей сказать. Тогда она неторопливо, с достоинством, начинает подниматься из кресла. Тео даже кажется, будто он слышит скрип её суставов.

Паркинсон улыбается ему со сдержанно-торжествующим видом:

- Дорогой, я бы советовала тебе убраться отсюда побыстрее, пока мистер Флинт не успел узнать об этом возмутительном происшествии. Думаю, для тебя теперь было бы небезопасно с ним встретиться.

…Мстительная дрянь, в бессильном бешенстве думает Нотт. А когда соображает, что теперь он уже не является преподавателем и ничто больше не мешает ему высказать это вслух, дверь за тремя его гостьями успевает закрыться.

Глава тридцатая. Маркус.

Мимо поттеровской секретарши Флинт проходит, не останавливаясь. Её робкое возмущённые писки несутся ему вслед, когда он уже открывает дверь кабинета главы Аврората.

Поттер поднимает голову от документов и недовольно хмурится:

- Почему без стука?..

- Ты написал - в одиннадцать, - напоминает Флинт, подвигая к столу стул для визитёров и садясь.

- Сейчас десять минут двенадцатого, - уточняет Поттер.

- Вот именно. Мог бы уже и отложить свои бумажки.

- Так, - с металлическим лязгом в голосе произносит Поттер. - Или ты сейчас заканчиваешь мне хамить и говоришь, что тебе нужно, или отправляешься за дверь.

Маркус небрежно прикрывает глаза, откинувшись на спинку стула:

- А я думал, ты грамотный… Ты прочитал, что я тебе отправил?

- Ты мне отправил какую-то идиотскую записку. Я так ничего и не понял. Что это за бред?.. - пожалуй, слишком нервно для такого утверждения говорит Главный аврор.

- Это не бред, - неприятно улыбается Флинт. - Ты и сам знаешь. Только ты думал, что следов не осталось. Колдокамеры побили, плёнки уничтожили, память тем ребятам потёрли… Хастлеру, надо думать, тоже?

- Что ты несёшь? Какому ещё хастлеру?..

- Да тому самому, Поттер. Которого ты обороткой поил с малфоевским волосом. Да, да, и как ты его потом в койке валял и Малфоем звал, те ребята из борделя тоже засняли. Решили, наивные детишки, шантажировать самого Гарри Поттера. Это они ещё дёшево отделались - Obliviate, а не чем-нибудь похуже. Интересно, что только ты своим подчинённым сказал по поводу этого погрома... Неужели правду?

Поттер довольно быстро успокаивается:

- Флинт, у тебя есть что-то конкретное? Или ты просто поговорить решил?

- Есть, - кивает Флинт. - Видеозапись.

- Какая ещё?.. - начинает Поттер, но Маркус перебивает его.

- Маггловская. Не подумали? У тебя же, говорят, тесть просто помешан на маггловской технике. Мог бы и догадаться. Среди тех предприимчивых ребят тоже нашёлся такой… любитель. А скрытые видеокамеры у магглов очень хорошо наловчились прятать. Хочешь полюбоваться?..

Поттер напряжённо молчит, просчитывая варианты.

Маркусу не нужно владеть легилименцией, чтобы понять, какие мысли сейчас мечутся в лохматой голове Героя.

Вся эта история случилась не так давно, четыре года назад. С тех пор маггловская техника, и в частности - видеосъёмка, получила некоторое распространение в магическом мире, - впрочем, не особое: маги всегда были консерваторами, к тому же, в Англии, - и сейчас Главный аврор уже не совершил бы такой оплошности. Но тогда он и не подумал о том, что, кроме колдокамер, у развязных и не вполне трезвых парней, заснявших его приключение в борделе, может быть ещё какой-то сюрприз.

Честно говоря, те шантажисты-любители, получившие вместо денег отряд авроров с проверкой, разбитую технику и по Obliviate в лоб, вряд ли когда-нибудь снова посмели бы напомнить Поттеру о себе. Кое-как им удалось сообразить, что произошло, когда они просмотрели запись с пропущенной бдительными аврорами видеокамеры. Но второй раз испытывать границы милости Мерлина парни не решились, предпочтя спрятать эту запись подальше. Однако не уничтожили…

Каким образом Люциусу удалось выйти на них, Маркус не знал. Оставалось только удивляться, как мистер Малфой успел раскопать всё это за время своего последнего визита в Англию. Чего-чего, а деловой хватки за годы спокойной жизни Малфой-старший не потерял. Письмо от него пришло уже из Франции: короткое описание этой истории и ключ от сейфа в Гринготтсе, где хранилась копия записи.

Из того факта, что письмо Люциус отправил не сыну, а его любовнику, Маркус заключил, что Драко об этой истории знать не нужно. Навряд ли он бы обрадовался, услышав о подобном. Ну… хотелось бы надеяться.

- Послушай, - наконец открывает рот Поттер. - Это было сто лет назад…

- Четыре, - уточняет Маркус.

- Да неважно. Твоего обожаемого Малфоя в этой истории никто пальцем не задел. И я не вижу оснований…

- А я вижу, - опять прерывает его Флинт. - Мой обожаемый Малфой несколько дней назад вернулся домой с разбитым лицом!..

Он со всей дури шарахает кулаком по столу. Поттер с трудом удерживается, чтоб не отшатнуться.

Тв-вою мать… Будь они не в Министерстве, Флинт и впрямь принёс бы сегодня Малфою в кулаке пару зубов Поттера в подарок. Увы, в кабинете начальника Аврората такой фокус не пройдёт. Сперва защитные чары сработают, а потом Флинта запихнут в камеру на пару дней - чтоб успокоился, да штраф сдерут пожирнее.

Маркус опять откидывается на стул и цедит уже спокойнее:

- Ты можешь сколько угодно лупить по морде своих любовников под оборотным, но трогать Малфоя я тебе не позволю, будь ты хоть Министром. Кстати, я слышал, что ты как раз собираешься занять его место. Это правда, Поттер?

- И чего ты хочешь? - спрашивает Поттер, игнорируя вопрос.

- Ничего сверхъестественного. Ты никогда больше не трогаешь Драко. Вообще забываешь о его существовании. Никаких больше сов с письмами, заказов и частных просьб.

Главный аврор вопросительно смотрит на Флинта, ожидая продолжения. Не дождавшись, спрашивает:

- Это всё? Больше тебе ничего не нужно?

- Мне хватит, - уверяет Маркус.

- А если я откажусь? - интересуется Поттер. Без особого, впрочем, гонора - видимо, просто для того, чтобы обладать полной информацией.

Маркус неопределённо пожимает плечами:

- Ну, если ты полагаешь, что твоей предвыборной кампании пойдёт на пользу пикантный скандальчик с участием оборотного зелья и бывшего Упивающегося смертью, то почему бы и не попробовать. Да и отношения с женой не помешало бы освежить, верно?..

Поттер молчит. Считает и взвешивает, надо полагать. Даже видеозапись для просмотра не требует, поверив на слово. Стыдно ему, что ли?..

Флинт негромко барабанит пальцами по столу. Терпеливо ждёт и не мешает ему думать. Хотя чего тут думать - непонятно. Его же не о каких-то глобальных уступках просят, а об одной простой и совершенно естественной вещи: оставить Драко в покое. Давно пора…

- Хорошо, - спокойно сообщает Поттер полученный в результате напряжённых вычислений результат. - Никаких гарантий, я полагаю, ты дать не можешь?

- Какие гарантии? - искренне удивляется Флинт. - У тебя - полномочия, у меня - запись. Все при своих.

- Договорились, - кивает Поттер. - Что-то ещё у тебя?

Больше у Флинта для него предложений нет. Поэтому он молча поднимается и идёт к выходу.

Уже дойдя до двери, вспоминает кое-что и оборачивается:

- А, совсем забыл! И волосы Драко тебе тоже никто больше поставлять не будет. Я ещё не выяснил, кто именно это делает, но могу обещать, что очень скоро и это узнаю.

Поттер морщится, но возражать не пробует…

Прекрасно. Вообще-то, в этот раз Флинт бил наугад. И попал в точку. Значит, Герой до сих пор продолжает эти шалости с обороткой, а волос на Благотворительный бал у Драко просил только для прикрытия, в комплекте с приглашением.

Но тут даже гадать особо не нужно: кроме Мэнора, Драко регулярно бывает только у Флинта и в своей лаборатории. Асторию и Дэйзи можно не принимать во внимание - значит, волосы с одежды Драко аккуратно собирает и передаёт начальнику Аврората кто-то из подмастерьев. Корнер или Джонс. Или помощник, мистер Фабер. Теперь выяснить это не составит особого труда…

* * *

Визит в лабораторию Малфоя Маркус наносит в отсутствие владельца, в самом конце рабочего дня. В Опере сегодня модная премьера, а у Астории в шкатулке ещё с сентября скучают новые бриллианты. Так что Флинт почти не сомневался в том, что провести сегодняшний вечер на работе Драко не позволит любящая супруга.

Конечно, он выглядит очень опечаленным, не застав хозяина на месте, и предлагает усердным работникам промочить горло принесённым с собой вином.

Мистер Флинт в лаборатории Малфоя - особый клиент, обидеть его отказом было бы недопустимо. Тем более, что до конца работы - считанные минуты. Так что Корнер идёт в последний раз за день проверить готовящиеся зелья, мистер Фабер трансфигурирует мензурки в изящные бокалы, а Флинт раскупоривает вино.

Веритасерум, стоит отметить, уже в бутылке.

- …Мы же не будем огорчать мистера Малфоя из-за такой мелочи? - веско говорит Флинт, обводя глазами всех окружающих. - Если он узнает о том, что один из его сотрудников продавал его волосы Министерству, он очень расстроится. А мистер Корнер себе до конца жизни работы в Британии не найдёт. Не то, что в лаборатории - его же и посыльным в аптеку никто не возьмёт…

Корнер часто шмыгает носом, не отнимая от лица окровавленного платка.

Фабер и Джонс молча кивают.

Спорить с мистером Флинтом по-прежнему никому не хочется.

Глава тридцать первая. Драко.

Жаль, что в подземельях нет окон. В такие моменты удобнее всего смотреть в окно, а в комнате Скорпиуса совершенно не на чем остановить заинтересованный взгляд.

Драко дотянулся до коробки, которую сам же привёз сыну, и стащил оттуда ещё одну конфету. Несколько секунд на то, чтобы развернуть фантик; минута, чтобы шоколад растаял на языке… Всё это время можно потратить на то, чтобы придумать ответ на вопрос сына.

- Ты в чём-то прав, Скорпи. И твой бывший декан тоже прав. Есть вещи, которые нельзя прощать…

Он с силой потёр лицо сухими ладонями. На подобные вопросы отвечать нелегко, если их задаёт давний противник. А если это делает сын - кажется, что ответа и вовсе не существует.

- Но ты простил?..

Скорпиус смотрел не на него, в сторону. Но застывшая спина сидящего на краю кровати мальчишки выдавала напряжённое ожидание.

- Он спас мне жизнь, - сообщил Драко в эту спину. - Не в том смысле, что он всю Британию спас от Тёмного лорда. Он меня вытащил из огня. И потом, во время битвы, не дал меня убить одному из Упивающихся…

Скорпиус резко обернулся. Недоверчиво уставился на отца, но промолчал.

- А ещё позже, после войны, Поттер вступался за слизеринцев перед Министерством и перед всей Британией, - продолжил Драко неторопливо. - Если бы не его заступничество, - да ещё мистера Снейпа, но он хотя бы тоже был слизеринцем, - ты бы учился не на Слизерине, а на каком-нибудь другом факультете. Потому что такого факультета, как Слизерин, сейчас бы просто не было. У меня не было бы лаборатории, профессор Паркинсон не могла бы преподавать в Хогвартсе. И столь любимый тобой профессор Нотт, кстати, тоже…

При упоминании Нотта Скорпиус болезненно поморщился. Но спросил только:

- Почему?

- Потому что всех слизеринцев отправили бы в Азкабан. А это, знаешь ли, не лучшая рекомендация для преподавателя… Но дело даже не в этом. Поттер предложил мне организовать побег для отца из камеры Аврората. У меня был выбор, - чуть усмехнулся Драко. - Или оскорбиться и мстить, или согласиться на его предложение.

Сын задумался. Потряс головой:

- Не понимаю… А Поттеру это зачем?

- Он же Герой, - хмыкнул Драко. - Видимо, привычка спасать всех, кого только угораздило попасть в его поле зрения, неистребима.

- Идиотизм какой-то… Спасать собственных врагов. Зачем?

- Упаси меня Мерлин от того, чтобы понимать логику Поттера, - ушёл от ответа Драко.

О том, как он сам когда-то старательно не узнавал Поттера и его приятелей в Малфой-мэноре, вспоминать не хотелось. Потому что тогда пришлось бы признать, что «логика Поттера» не чужда и ему самому.

- Может, он не считал вас врагами? - предположил Скорпиус. - Тебя и деда?..

- А ты считаешь Поттеров врагами? - опять не ответив, поинтересовался Драко.

Сын вновь ушёл в глухую задумчивость, почёсывая запястье. Аллергия у него, что ли? Шоколада слишком много лопает?..

- Врагами - нет, - отозвался он наконец. - Но…

Продолжения так и не последовало.

Драко подождал ещё немного, а потом позвал:

- Скорпи… Я понимаю, мне стоило это всё тебе раньше рассказать. Но это не так-то легко.

- А зачем? - бесцветным голосом спросил сын. - Я и без этой информации прекрасно обходился.

Драко дёрнул плечом:

- Одно дело - получить информацию из первых рук. Совсем другое - тщательно обработанную, урезанную и перевранную. Сам видишь, мистер Нотт постарался сделать всё, чтобы ты ненавидел Поттеров, Уизли, а заодно и всех остальных гриффиндорцев.

- Зачем? - настойчиво повторил Скорпиус. - Я не понимаю… Зачем мистеру Нотту могло потребоваться, чтобы я… кого-то ненавидел?

- Должно быть, затем, чтобы тебе захотелось что-то изменить, - мягко подсказал Драко. - Он не сомневался, что у тебя это получится. Ты же Малфой.

- Он мне тоже всё время это говорил… Всё дело в фамилии, да?

Хороший вопрос. Знать бы ещё ответ на него.

Но Скорпиусу ответ нужен уже сейчас. А если Пэнси права и мальчишка действительно успел увлечься своим бывшим деканом, то сомневаться не стоит.

- Наверное, да. В фамилии.

…Перед его уходом Пэнси не преминула в очередной раз напомнить:

- Малфой, не забудь, ты обещал мне лабораторию не хуже, чем у тебя!

- Если я забуду, ты же мне горло перегрызёшь, - улыбнулся Драко мимолётно. - Ладно, мне пора. Кстати, меня неделю не будет в стране. Если вдруг возникнет что-то срочное - сообщай Астории. Но лучше, чтобы ничего экстренного в эту неделю не было.

Новый декан Слизерина - на этот раз профессору Паркинсон не удалось-таки увильнуть от этой тягостной обязанности, - горестно вздохнула:

- Отдыхать едешь?.. Завидую. Кто бы мне дал такую возможность… Ладно, удачного тебе отдыха. Маркусу привет!

- Ничего подобного, - пробормотал Драко себе под нос.

Но Пэнси, разумеется, услышала.

- Вредина ты, Малфой. Даже привет от меня жалко передать?.. Я и не думала приставать к твоему Флинту. Хотя, конечно, подумать стоило бы…

- Думай лучше про лабораторию, Паркинсон, - посоветовал Драко искренне.

* * *

Жаркое дыхание в щёку:

- Драко, ты хотя бы к ужину встанешь? Или мне опять есть одному? Я и так тебя к обеду не стал будить, но ты же весь день дрыхнешь…

Драко неохотно разлепил глаза:

- Не встану… Может быть, сяду. А что на ужин?

Флинт плюхнулся на кровать рядом с ним, отдёрнул одеяло:

- А чего бы тебе хотелось? Мясо, овощи, вино. Сыр и яблоки.

- Хочу осьминога. И апельсин.

- Малфой… - укоризненно протянул Маркус.

- А ещё кружку светлого пива… - мечтательно заявил Драко, снова натягивая одеяло на себя.

- Тогда тебе придётся встать, одеться, умыться… - Флинт мазнул губами по щеке любовника, - побриться… И мы отправимся в какой-нибудь ресторанчик, где подают осьминогов с апельсинами. И пиво.

Драко потянулся следом за губами Маркуса. Поймал. Поцеловал - вкусно, не хуже осьминога... И даже апельсина.

Зевнул. Мотнул головой в сторону окна, за которым плескались густые, без сливок и сахара, сумерки:

- А там снег, да?.. Не хочу никуда идти…

- Драко, на свете существуют камины, портключи и аппарация.

- Всё равно не хочу. Вставать, одеваться и бриться…

- Тебе сюда принести?

- Не-а… Не уходи.

- Малфой, ты капризный, как беременная барышня.

- Ага…

- Ну так чего ты хочешь-то? - уже теряя терпение, уточнил Маркус.

- Тебя. Прямо сейчас. Можно?..

- Куда тебя денешь, - Маркус стащил с себя футболку, швырнул куда-то, не глядя. - Зачем же ещё я тебя сюда притащил…

…Флинт горячий, как печка, и такой… Он повсюду - пальцы, плечи, губы, длинные ноги, широкая спина… Невозможно удержаться от того, чтобы несколько раз поцеловать его между лопаток и в загривок. И ладонями широко огладить плечи.

Маркус чуть слышно фыркнул, наверное, от щекотки. Не возразил. У него, должно быть, за эти годы выработалось железное терпение, думает Драко. Маркус такой надёжный и спокойный… Как спокойное море.

- В следующий раз на море поедем, - заявил Драко и снова зевнул.

- И ты будешь целыми днями спать на пляже?.. - выдохнул Маркус, переворачиваясь на спину.

- Именно. Но ты не бойся, - заверил Драко, дотянувшись и лизнув его в живот, - тебе меня и по ночам хватит…

Глава тридцать вторая. Альбус.

За слизеринским столом второй день так тихо, что Альбус то и дело поднимает глаза - неужели Малфой опять исчез?

Да нет, вот же он - светлое пятно его макушки видно издалека. Да и весь он выглядит как-то бледнее обычного. И подбородок заострился ещё сильнее, и нос печально поник. И вместо того, чтобы толстым слоем мазать джем на тосты, так, чтобы он едва не капал на стол, Малфой уныло размазывает овсянку по тарелке, но, кажется, ещё ни разу ложку до рта не донёс.

Да и остальные слизеринцы тоже не слишком радуются. Позавчера директор МакГонагалл объявила, что профессор Нотт вынужден покинуть Хогвартс по семейным обстоятельствам, а сегодня в расписании снова появилась История магии - видимо, будет новый преподаватель. Но, как бы то ни было, своего декана слизеринцы любили.

Новым деканом вполне ожидаемо назначили профессора Паркинсон, которая пользовалась на своём факультете чуть меньшей любовью - видимо, потому, что сварить приличное зелье было значительно труднее, чем выучить несколько имён и дат. Во всяком случае, с точки зрения Альбуса - ему всего пару раз удалось получить на Зельях высший балл. Правда, у Розы это дело обстояло намного лучше, а о Малфое и говорить не приходилось.

Чего о нём говорить, правда?.. Его бы на руках таскать, как Джеймс в тот раз. Целовать бы его, чтобы глаза горели, а щёки румянились. Волосы бы его так, между пальцами… чтоб текли…

- Ал!.. - Роза толкает его в бок. - Долго ещё мечтать будешь? Опоздаем, и ещё неизвестно, как новый преподаватель к этому отнесётся.

Да. Первым уроком у пятикурсников как раз История магии, и опаздывать не стоило бы.

Альбус бросает ещё один осторожный взгляд за слизеринский стол - а вот Малфой на урок не торопится, хотя его весёлой компании рядом уже нет, - и направляется к двери вслед за Розой.

Нового преподавателя Истории магии зовут Питер Финч. Он моложе, чем был профессор Нотт, а когда улыбается, то выглядит совсем молодым. Улыбается же профессор Финч часто.

Он рассказывает, что поступил в Хогвартс в первый послевоенный год, учился на Гриффиндоре, так что в военных событиях ему участвовать не довелось, но со многими из героев той войны удалось познакомиться лично на первом курсе. Так что событиям тех времён, ещё недостаточно далеко ушедших в прошлое, он не только современник, но даже почти очевидец.

- Впрочем, начнём мы с тех событий, которые предшествовали войне, - говорит мистер Финч, и студенты открывают тетради, готовясь записывать лекцию.

Альбус слушает невнимательно. Место за партой рядом с Хлоей Монтегю до сих пор пустует. Интересно, Скорпиус решил совсем не ходить на этот урок, или он просто так непозволительно опаздывает?..

…Он появляется, когда от начала урока проходит уже не меньше десяти минут.

- Извините за опоздание, сэр, - чётко и громко говорит он от двери. - Я могу войти?

- Да, вы можете войти, - отвечает профессор Финч, непонятно чему улыбаясь. - Мистер Малфой, я полагаю?

Скорпиус даже вздрагивает слегка.

- Да, - слегка вопросительно отзывается он.

- Я когда-то имел честь знать вашего отца, - поясняет профессор. - Вы очень на него похожи… Хотя, должен отметить, он не так вольно относился к школьной дисциплине. Не подобает префекту приходить на урок с таким опозданием.

Малфой опускает глаза на свой значок на мантии. Он уже успел дойти до своей парты, но не решается сесть, пока разговор с преподавателем не закончен.

- Садитесь, мистер Малфой, - предлагает мистер Финч. - Постарайтесь больше не опаздывать, хорошо?

Малфой молча кивает. Профессор не делает замечания, его устраивает и такое неформальное согласие.

- Итак, - продолжает профессор Финч, - именно в этот отрезок времени организация, называющая себя рыцарями Вальпургии, перестала существовать, и появились Упивающиеся смертью…

* * *

- Зачем они тебе? - недовольно спрашивает Джеймс, пока они идут в спальню семикурсников.

Вряд ли ему жалко отдавать брату эти сокровища - скорее всего, просто лень отрываться от весёлой компании однокурсников, играющих сейчас в гостиной в фанты, и тащиться вверх по крутой лестнице.

И вправду, зачем? Перед сном полюбоваться на надпись «Скорпиус Малфой» в одной из комнат далёкого от гриффиндорской башни подземелья? Вряд ли брат в состоянии оценить такую романтику.

- А тебе зачем? - спрашивает Альбус вместо ответа.

- И мне ни к чему, - неожиданно соглашается Джеймс. - Ладно, может, хоть тебе польза будет, всё равно у меня пылятся без дела.

В спальне он долго копается в сундуке. Успевает найти много полезных и не очень вещей, которые успел уже признать навсегда утраченными, прежде чем разыскивает наконец старую, потрёпанную, местами до дыр протёршуюся карту и невесомую, шелковистую на ощупь мантию.

- Пользуйся с толком, - шутливо желает он. - За девчонками подглядывать очень удобно. Хотя - ты же не по девчонке сохнешь…

Альбус награждает брата тяжёлым взглядом, в котором, при желании, можно увидеть и благодарность, и пожелание немедленно заткнуться.

Джеймс явно распознаёт только второе, потому что немедля начинает ворчать на чёрную неблагодарность.

- Два галлеона хочешь? - спрашивает Альбус. - Больше у меня нет. Подаришь своей Мэг что-нибудь…

Это предложение Джеймса и вовсе возмущает: чем он заслужил, чтобы родной брат считал его вымогателем, способным отобрать у младенца тщательно сэкономленные на конфетах и мороженом карманные деньги!

- Ну, тогда большое спасибо, - Альбус и не настаивает.

… - Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, - бормочет он, когда полог кровати задёрнут, касаясь карты кончиком палочки.

Старый пергамент тут же оживает, наполняется именами. Попробуй, разыщи в этой куче имён нужное… Так, где тут подземелья?..

Конечно, эта карта может выдать много секретов - вот, к примеру, имена Кристиана Дени и Оливии Уоррингтон находятся в такой непосредственной близости друг от друга, что остаётся только догадываться, чем могут быть заняты носители этих имён вдвоём в комнате…

Но Альбуса это не интересует . Он ищет одно определённое имя.

Странно... Альбус разве что носом не водит по карте подземелий, но Малфоя найти никак не может. И где же его носит в такое время?..

Время, кстати, движется к полуночи.

Убедившись, что в подземельях Малфоя нет, Альбус ищет его имя на других этажах. Уже почти отчаявшись, всё же находит - в одной из безымянных маленьких башенок, чуть в сторону от библиотеки…

- И что тебя только туда понесло? - шёпотом ругается Альбус, напряжённо вглядываясь в карту. - Не спится?..

Буквы на пергаменте не двигаются. Других имён рядом с Малфоем нет. И поблизости тоже нет. Альбус тщетно старается придумать, что может делать пятикурсник Слизерина ночью в пустой башне. И хоть бы свидание у него там было…

Может быть, свидание назначено, а девушка не пришла? Это можно было бы принять за вариант, если бы на месте Малфоя был кто-нибудь другой. Но Альбус не в силах представить себе Малфоя, терпеливо ожидающего какую-то загадочную девушку, не пришедшую на свидание к нужному часу. Посмотрел бы на часы, пожал плечами, развернулся и ушёл.

«Это же Малфой», - голосом Джеймса прозвучало в голове.

А вдруг… с ним там плохо? Да, глупость, наверное, но мало ли что…

Альбус быстро, но бесшумно одевается. Поверх тёплого свитера натягивает мантию-невидимку. Кто бы мог подумать, что она пригодится ему так скоро. Вот не взял бы у брата карту - и мантия бы не потребовалась…

Выбраться из гриффиндорской башни не составляет особого труда - гостиная пуста, все давно разбрелись по спальням. Альбус торопливо, но стараясь не шуметь, идёт по коридорам, подсвечивая себе неярким Lumos.

Заминка происходит уже почти у самой цели - на лестнице, ведущей к библиотеке.

Декан Слизерина профессор Паркинсон и новый преподаватель профессор Финч стоят на самом верху лестницы, и нет никакой возможности пройти мимо них. Приходится подождать, пока они не отойдут. Другого места, что ли, не нашли?..

- Мисс Паркинсон, а вы меня, наверное, не помните? - спрашивает профессор Финч.

Профессор Паркинсон щурится:

- А мы знакомы?

- Вы заканчивали Хогвартс, когда я был на первом курсе. Вы тогда ещё были префектом школы.

- Н-нет… Я вас не помню.

- Старшие никогда не замечают мелкоту, - понимающе улыбается профессор Финч.

- Неприлично напоминать даме о её возрасте, - хмурится декан Слизерина.

- А я вас хорошо помню. Вы и тогда уже были очень красивой девушкой, - мистер Финч и не думает извиняться. - Мисс Паркинсон, я могу пригласить вас на свидание?

- Нет.

- Почему? - кажется, ничуть не расстроившись, интересуется тот.

- Мне сейчас несколько не до свиданий. На меня, помимо обычных дел, вдруг свалилось руководство целым факультетом, - довольно дружелюбно поясняет профессор Паркинсон.

- Хорошо, - соглашается мистер Финч. - Обещаю на свидании говорить исключительно об учениках вашего факультета.

Профессор Паркинсон фыркает и уходит, не обеспокоившись ответом. Мистер Финч смотрит ей вслед, а потом сбегает вниз по лестнице - Альбус едва успевает отодвинуться, чтобы не попасться ему под ноги.

…В башенке крутые ступеньки и гулкое эхо. Альбус ступает мягко, бесшумно. И где-то с середины лестницы до него доносятся тихие всхлипы.

Малфой сидит на верхней ступеньке, прислонившись плечом к стене. Покрасневшие глаза и распухший нос намекают, что он уже довольно давно предаётся скорби в таком вот неудобном месте.

Альбусу чертовски неловко подглядывать за ним, оставаясь невидимым. Ну что, удостоверился? В порядке твой драгоценный Скорпиус - если не душевном, так хотя бы физическом. И вряд ли ты ему сейчас поможешь. Шёл бы лучше обратно…

Альбус коротко вздыхает - Скорпиус напряжённо вскидывает голову, - и стаскивает с себя мантию.

Глава тридцать третья. Скорпиус.

Раздался непонятный странный звук, будто тихий вздох, а потом из пустоты, запихивая в карман какую-то серебристую накидку, эффектно появился Поттер. Младший. Альбус. Я машинально потёр запястье… Впрочем, выражение его лица сводило весь эффект на нет - растерянно-виноватое и до невозможности сочувственное. Как в первую нашу встречу, на распределении.

Я глухо кашлянул, прочищая горло.

- В этом замке есть хоть один уголок, где можно спокойно пореветь в одиночестве?.. - сипло спросил я скорее в пространство, чем у Поттера.

- У тебя в спальне, наверное, - отозвался он без насмешки. - Разве тут лучше, чем там?

Я всхлипнул и торопливо вытер нос рукавом. Совершенно неприлично, ну да и фиг с ним.

- Там… душно.

Дурацкое объяснение. Но другого у меня нет. Не станешь же рассказывать Поттеру, как тесно мне теперь в стенах комнаты, где ещё два дня назад я сам себе казался до невозможности счастливым… Душно. Невозможно дышать. И стыдно, так стыдно, что реветь на глазах у Поттера - пустяк по сравнению с этим.

- Не сиди на камнях, задницу отморозишь, - неловко сообщил Поттер.

Смешной какой… Он что, про согревающие чары не слышал?

Впрочем, мог и не слышать. Не помню, чтобы про них рассказывали на занятиях. Слизеринцев-то всех учили накладывать согревающие в первые же дни в Хогвартсе в наших подземельях, иначе там не особо тепло.

- А тебе какое дело до моей задницы? - вполне ожидаемо спросил я.

Он опять вздохнул и сел рядом.

- Давай ты уже примешь как факт, что мне есть дело и до твоей задницы, и до всего остального Скорпиуса Малфоя.

Это было непонятно. Но я честно попытался проанализировать. Несколько раз попробовал, и каждый раз получалось что-то странное.

- Влюбился, что ли? - наконец спросил я то, что мне пришло в голову уже несколько дней назад.

- Ага, - согласился Поттер.

Так мы сидели и молчали, наверное, с минуту.

- Погоди, - спохватился я наконец. - У меня-то на мантии согревающие чары, а вот ты себе точно отморозишь что-нибудь!

Альбус встал. Посмотрел на меня сверху вниз.

- Малфой, шёл бы ты спать уже, а?.. Поздно, тут холодно, сквозняки гуляют. Преподаватели по коридорам шатаются.

Я передёрнул плечами, гордо отворачиваясь:

- Вот сам и иди, если хочешь. Я тебя сюда не звал.

Он посопел немного у меня за спиной. Потом присел на корточки, осторожно тронул меня за плечо:

- Скорпиус… У тебя что-то случилось?

Я молчал и не поворачивался. Случилось… Или не случилось. Сам себе придумал, сам реву теперь. Дурак какой-то.

- Ничего особенного, - ответил я наконец внимательному сопению и тёплой руке на плече. - Меньше… фантазировать надо.

Голос всё-таки предательски сорвался, и пришлось ещё раз вытереть лицо рукавом. Рука Поттера при этом соскользнула с моего плеча, и мне на мгновение даже стало жалко, что её тепло больше не согревает меня.

Альбус ещё немного потоптался за моей спиной.

- Если я мешаю, я могу уйти, - неохотно предложил он. - Только как ты потом к себе в подземелья пойдёшь?.. Может, тебе мантию-невидимку оставить? А я по карте…

Я помотал головой. Не хотелось, чтобы он уходил. Всё-таки, он прав - холодно здесь. А с ним уже вполовину не так холодно.

- Не уходи, Поттер, - сдавленно попросил я. - Я сейчас… успокоюсь. И ты мне всё расскажешь.

У Поттера нашёлся даже чистый носовой платок, и он протянул его мне.

Так всё странно сегодня в этой выстывшей башне над библиотекой… Почему со мной сейчас не Юджин, Стив или даже Дебора? Почему из всех моих знакомых именно этому ненормальному гриффиндорцу есть дело до того, где я и что со мной?..

Ах, да. Он же сказал, что влюбился.

Я кое-как вытер глаза и нос предложенным мне платком, небрежно скомкал его и сунул в карман мантии. Потом встал на ноги, обернулся к Поттеру и кивком предложил ему подойти к окну.

- Ну, рассказывай, - выдохнул я, облокотившись на узкий подоконник. - Как ты меня нашёл тут?

- У меня карта есть, - он вытащил из кармана брюк какой-то потрёпанный пергамент и протянул мне. - Она всех, кто сейчас в замке, показывает.

- Ладно, карта подождёт… - мотнул я головой. - А зачем ты вообще сюда пришёл?..

Он всё-таки слегка смутился. Мне-то уже начало казаться, что Поттера вообще ничем не пробьёшь.

- Я ведь уже сказал… Я за тебя переживаю. То есть, я понимаю, что тебе мой брат нравится, но… так получилось, - нелепо закончил он, пару раз махнув ресницами.

Хм. Джимми мне, конечно, нравится… Или нравился? Я в последние пару недель о нём и не вспоминал ни разу.

- И тебе есть до меня дело? - переспросил я.

- Ну да.

- И давно?..

- С первого курса, наверное, - не задумываясь, ответил Альбус.

Забавно. Я и не замечал.

- А ты целоваться умеешь? - зачем-то спросил я, против воли вспоминая позавчерашний вечер и настойчивые, уверенные губы профессора Нотта.

Альбус пожал плечами:

- Я не пробовал.

А потом качнулся ко мне и прижался губами к моему уже призывно приоткрытому рту…

…Целоваться он, конечно, не умел. Как и я. Но за проявленное рвение можно было смело ставить «выше ожидаемого». Во всяком случае, я от него такого точно не ожидал. А нос у него был холодный, как у щенка.

- Поттер, ты замёрз.

- Это у тебя мантия с подогревом, а у меня только свитер…

И точно. От окна ощутимо дуло, и у Альбуса губы успели посинеть. Пришлось обнять его и укутать полами расстёгнутой мантии.

- Так теплее?

- Ага… Скорпиус…

- Чего?

- А можно ещё раз?

Я рассмеялся и сам ткнулся губами ему в лицо.

* * *

Идиотизм… Сказочная глупость. Такая, что и рассказать никому нельзя - глухой осенней ночью, под завывание ноябрьского ветра, целоваться в башне с Альбусом Поттером. Но почему-то от этой глупости саднящая боль под рёбрами рассасывается и колючий кусок льда в горле тоже понемногу тает.

Потом мне наконец приходит в голову, что на свитер Поттера тоже можно наложить согревающее, и его губы почти сразу же перестают дрожать от холода, но я всё равно продолжаю прижимать его к себе.

- Мы спать-то пойдём? - приглушённо интересуется он, закопавшись носом в воротник моей мантии.

- Угу… Непременно, - отвечаю я.

- Мы завтрак проспим…

- И на уроки опоздаем.

- А если нас тут застукают…

- …То уйму баллов снимут, - продолжаю я.

Честно говоря, до прихода Альбуса мне уже практически хотелось, чтобы кто-нибудь из преподавателей застал меня здесь. Отругал бы, снял баллы и назначил наказание. Жизнь снова стала бы привычной и осмысленной; по крайней мере, был бы реальный повод для огорчения, а не мои наивные фантазии… Да я и на Историю магии по той же причине опоздал. Совершенно намеренно опоздал, между прочим. Только у профессора Финча оказалось невероятное терпение. Ну, или это из-за знакомства с моим отцом.

Но теперь появление кого-нибудь из преподавателей было бы явно лишним.

Альбус опять шевелится, щекоча своей чёрной лохматостью мою щёку и нос:

- А ты в Хогсмид со мной пойдёшь?

- Нет. Я с Деборой пойду, - отзываюсь я.

Деб совсем какая-то хмурая и молчаливая последние дни. Если бы дома что случилось, отец наверняка бы мне сказал. Видимо, сердечная драма. Не я один такой наивный романтик… Придётся вести её в субботу в Хогсмид, развлекать, угощать и радовать.

Альбус поднимает голову и смотрит на меня в упор. А глаза у него… Понимающие и тоскливые, хоть плачь.

- А завтра ты будешь делать вид, что ничего не было?

Хороший вопрос… Что я буду делать завтра?

Наверняка Альбус в перерывах между поцелуями успел уже придумать счастливый финал для этой истории. Совсем как я два дня назад… Вот только я совсем не вижу, на какое бы место в моей совершенно слизеринской жизни можно было определить стопроцентного гриффиндорца Поттера. Пусть даже несмелая нежность его губ окончательно отогревает меня изнутри.

- А ты чего хотел? - спрашиваю я насмешливо. - Свадьбу в Амстердаме? Дом в Ницце?..

Альбус, словно закаменев, выбирается из кольца моих рук.

- Ничего я не хотел, Малфой. Спокойной ночи…

Прислонившись спиной к стене, я слушаю, как стук его ботинок по ступенькам постепенно затихает внизу лестницы. Меня не оставляет ощущение, что я только что сделал очередную глупость, о которой буду потом жалеть. Но что, чёрт побери, что я должен был ему ответить?..

И тут снизу до меня доносится голос профессора Паркинсон. Слов не разобрать, но, судя по интонации, Альбус Северус Поттер всё-таки вляпался в неприятности.

Это же надо… Имея в кармане мантию-невидимку и карту, которая показывает всех обитателей замка, умудриться ночью в коридоре попасться на глаза преподавателю. Для этого надо обладать особым талантом.

Я тяжко вздыхаю, мысленно закатив глаза, и торопливо сбегаю вниз.

* * *

- Добрый вечер, мэм. Вернее, доброй ночи, - поправляюсь я.

- Скорпиус, - укоризненно говорит мне профессор Паркинсон. - Вот уж от вас я не ожидала… Что вы оба делаете здесь после полуночи?

Я уверенно беру за руку Альбуса - тот пробует отодвинуться, но так я ему это и позволил!

- У нас было свидание.

- С мистером Поттером? - переспрашивает декан.

- Да, конечно.

- Ну, что ж. Тогда, я полагаю, перспектива совместных отработок в течение недели вас не слишком огорчит. У меня накопилось изрядное количество нечищеных котлов и немытых пробирок. Завтра после ужина жду вас обоих.

Я перевожу взгляд на Альбуса, но тот молча разглядывает свои ботинки.

- Слышишь, Поттер? Я приглашаю тебя завтра на свидание в кабинет зельеварения. Придёшь?..

- Приду, конечно, - отзывается он, не поднимая головы. - Куда я денусь.

- Пойдёмте, мистер Малфой, я провожу вас в спальню, - говорит мне профессор Паркинсон. - Надеюсь, мистер Поттер найдёт дорогу в гриффиндорскую башню самостоятельно?

Альбус кивает.

Спорить могу, он и не надеялся обойтись меньше, чем парой десятков потерянных баллов для своего факультета. Впрочем, так бы оно и вышло, если бы не моё вмешательство. Всё-таки, за один и тот же проступок мы с Поттером должны понести равное наказание, а снимать баллы со Слизерина профессору Паркинсон очень не хочется.

- Подождите минуту, - прошу я декана, и она не возражает.

Обнимаю Альбуса, целую в щёку и шепчу:

- Поттер, я вёл себя, как идиот. Я себя часто так веду. Но ты же привыкнешь?..

- Целая неделя впереди, - отвечает он, всё-таки улыбнувшись. - Наверное, привыкну.

Конец