Фальшивый игрок

31

— Не обиделся? — паренёк посматривал на меня исподлобья, — вон те лекарства, что справа вывалились на пол из упаковки. Эти тебе нужны, забирай.

Он бросился помогать, будто я старик какой.

— Ну не обижайся, брат! Ты чего? Сам потом будешь смеяться над новичками, когда подрастешь. Традиция такая. Ты кем по жизни работаешь?

— Какая разница.

Получено Лекарство (х10)

— Точно обиделся, — расстроился парень, — продуктов набирай, сколько влезет. Хотя у тебя в сумку много не войдёт. За рюкзаками нужно в другой магазин идти, я тебе покажу. Давай мой набьем продуктами и тебе на квартиру отнесём, пока не разграбили склад, а потом вернёмся и поищем хороший рюкзак.

Идея была неплохая и я согласился, забыв на время обиды. Сам я буду таскать три дня то, что он перенесет в своём рюкзаке за раз.

Взялись собирать самое нужное то, что не портится — консервы, сухие наборы, гречку, муку. Для детей взяли соки и леденцы. Для жены лекарства косметику, туалетную бумагу и мыло. Для себя взял фонарик на аккумуляторах, фонарик на лоб, охотничий нож в чехле, парочку подозрительно красивых топориков, спички, зажигалку, газовую горелку. По совету нового друга насыпал шоколадных батончиков не жалея места, как он сказал «шоколад здесь ценнее патронов». Книг не было, но друг обещал отвести меня в библиотеку и на книжный рынок, но позже — там опасно.

Да, привыкаешь здесь хватать что плохо лежит и чуть ли не физическое удовольствие от вида набитой сумки получаешь. Это даже лучше чем секс. Хотя может я просто забыл, как оно там.

— О чем задумался, друг? Погнали, пока нас не окружили твари. Ты помнишь? В этой игре на месте не стоят. Островок безопасности — твоя стартовая локация — запомни.

Объясняя всё это паренек уже с трудом поднял рюкзак, который теперь был толще и выше хозяина.

— Ты идёшь?

Я тоже постарался. Набил сумку с зеленым логотипом так, что ручки трещали и замок не закрывался.

— Иду.

Далеко мы уйти не смогли.

Сначала я подумал, что мне послышалось. Напарник тоже слушал и заметно напрягся. Я прислушался. Не может этого быть! На улице шумела свадьба!

— Что за…

— Тихо, — Северный Мурлок поднял руку предостерегая и осторожно выглянул наружу. Потом метнулся назад и посмотрел на меня. Лицо у него посерело и глаза бегали, как у ребенка пойманного на краже в магазине. Человеку было реально страшно. Потом он еле слышно выругался, да так грязно, что захотелось ватными палочками пройтись по ушам, вычищая смрад и серу.

— Ты что? — только и нашелся я, чтобы спросить.

— Тихо! У нас проблемы. Это — цыганская свадьба.

И тут до меня дошло, только после его слов я осознал, что слышу там на улице. Весёлые крики, звуки клавишных, барабанов, трели аккордеона, щелканье браслетами и странные песни с акцентом «Барышня, барышня, ай, какой красивый. Половина шнобель красный, а половина синий».

— Ай на-не, дорогой? Какие еще цыгане? Откуда они здесь?

— Ивент, — он приложил палец к губам и заговорил еле слышно, — Слышал о таком? Знаю, что не слышал. А цыганская свадьба — это один из самых жестоких, сложных и массовых ивентов. Повезло тебе, нуб, а мне рядом с тобой. Ай-дума-дума-дай.

Последнее уже не не он произнес, а кричали весело где-то на дороге рядом с ТЦ.

Мурлок даже не стал прикрывать дверь склада, а просто скользнул по стене и мне махнул «не стой» в проёме. «Подождём когда они уйдут».

Я встал рядом не выпуская сумку, свой огромный рюкзак он тоже поставил рядом.

Весёлый шум и гам приближался и становился с каждой секундой громче. Цыгане неспешно но очень громко и весело шли по центральной дороге. Мы затаили дыхание не сговариваясь, я даже сглотнуть боялся и как назло сильно хотелось чихать.

Свадьбы приближалась всё ближе и кажется веселые люди заполонили парковку перед торговым. Шум уже оглушал. Они заняли всю дорогу, пели, плясали, гремели, били тарелки и тарелками, и кричали грубо какие-то цыганские бабы на непонятном языке.

— Тихо, — отчаянно простонал Мурлок.

— Сам тише будь, — огрызнулся я и шум перетёк дальше, начал удаляться, становиться все тише и тише, глуше и дальше. Они гремели где-то у школы, а потом всё совсем затихло. Тишина стала осязаемой, капли пота тяжёлыми и твёрдыми градинками скатывались с шеи на грудь.

— Подождём, — прошептал малой, — быстро прошли. Может не заметили.

Не отрываясь от стены он сел и развязал шнурочки на рюкзаке. Осторожно вытянул из недр саперную лопатку в чехле и сунул мне.

— Пользоваться умеешь? Пользуйся. Голову мертвяка сносит одним ударом — уникальная вещь.

Я отказываться не стал, не тот случай. Да и заразился я уже крохоборством, не спорю. А тут такая заточенная до блеска штучка. Острая как моя шальная молодость.

Паренёк достал мачете и короткий меч, который повесил на спине. В ножнах приспособил на бёдра два длинных зелёных кинжала.

— Что смотришь? Есть у меня огнестрел, но пользоваться им вредно для здоровья, если не подготовился. Это тебе совет на будущее.

Он прислушивался напряженно к местной тишине и наконец решился:

— Ты первый! Я прикрываю. Осторожно и без шума.

Я не стал спорить. Пакет Ikea в одной руке (интересно они приплачивают за рекламу?),мачете во второй. Прокрался к двери и осторожно выглянул. На меня смотрел почти в упор мужчина лет пятидесяти в белой рваной рубашке, на шее толстая с палец золотая цепь, грудь волосатая до безобразия и в волосах застряли амулеты. Всё это не сочеталось с красными спортивными штанами и чёрными, но серыми от грязи туфлями. Он как раз присел на корточки и вглядывался в дверной проём, когда я появился и сказал: «Опа!»

У цыгана были мёртвые глаза и мощная глотка с острым кадыком, скачущим вверх-вниз. А ещё вся его семейка стояла рядом, покачиваясь. Когда он завыл, мёртвые цыгане обернулись и уставились на меня мёртвыми глазами. Гитары с грохотом упали на брусчатку. Невеста подняла фату и тоже смотрела на меня пустыми глазами. Слёзы потекли по грязным коричнево-красным щекам. Кажется я испортил ей праздник.

— Беги! — напарник уже летел по складу. Невеста завыла, открывая черно-красную глотку с рядами кривых клыков и бросилась на меня. Как и вся её мёртвая родня.

Я бежал за игроком, перепрыгивая через разбросанные коробки и огибая палетты. За нами бежало завывая не меньше десятка гнилых «бандитов», падая они поднимались, перескакивали через лежачих и продолжали погоню. С жутким грохотом лопнули витринные стёкла и потемнело от влетающих в помещение тел.

— Охренеть! — закричал я почти в экстазе. — Я сумку оставил у стены!

— Забудь! Потом вернешься заберёшь! Зомбикам шмот не нужен!

Мы ворвались в хозяйственные помещения, какой-то коридорчик с дверьми по бокам. Я даже не стал останавливаться и запирать за собой, потому что волна снесла бы меня вместе с дверью. Топот за спиной не давал ни оглянуться, ни притормозить. Страх пульсировал адреналином в висках.