Фальшивый игрок

49

Местное время 12.00. Первый день ивента.

5 Реп

— Казнят. Меня завтра казнят, — причитал перепуганный сокамерник. Он уже и не думал меня троллить, похоже то что ждало впереди испортило его настроение надолго. Я смотрел на него пытаясь сообразить. К старости мозги уже не так варят.

— Казнят и что? Это же игра. Ты всё равно воскреснешь. Зачем так убиваться?

— Ну во-первых это больно, — прошипел сквозь зубы сокамерник и пнул стену ногой, — во вторых унизительно. Никто не любит проигрывать, тем более так позорно. Ну и поговорим о деньгах, блин! За такой проигрыш огромный штраф полагается. А у меня ипотека, кредиты…Уволить не уволят, но по жопе надают. Да кому я говорю — ты же и сам всё знаешь. Ты из какого филиала? Не Москва, я бы знал тебя. Чукотка? Минск? Киев? Откуда ты, дядя?

Я молчал. Раз уже не начинал, то не стоит и продолжать.

— Да ладно? И сейчас не признаешься? А как же последнее желание приговорённого к смерти?

— Это не ко мне. Казнить тебя другие будут, я просто наконец окажусь в одиночке.

Мужик вдруг заплакал, вытирая слёзы рукавом.

— Какой позор. Попасться школоте и проиграть с таким разгромным счетом. Свои бросили, разбежались как крысы, а новый знакомый не рыба ни мясо.

— Почему разбежались? Много вас было?

— Много.Только школота устроила облаву. Как-то узнали, что мы обитаем в канализации. Пришли ночь, перекрыли все выходы и начали штурм, когда народ отдыхал не готовый к бою. Это была бойня, чувак. Они навалились как летучие мыши огромной толпой. Со своими сетками, сачками, петлями на палках, арканами, зажигательными и ослепляющими гранатами, нервно-паралитическим газом. Не знаю откуда у них было столько богатства в этой игре невозможно получить оружие в таком количестве. Игроки здесь мрут как мухи — это выживалка в мире зомби, а не Мир розовых пони с татуировками на задницах. Двадцать дней продержаться не умерев от заражения крови — уже рекорд. Вот ты сколько максимально продержался? Хотя ты не скажешь, Штирлиц.

— Сутки. Наверное меньше.

— Ты вообще отрицательный лидер. Даже спрашивать не буду и мне пох. Многих перебили тогда — всех, кто сопротивлялся. Остальных в плен взяли.

— Ты значит сдался?

— Ты пошутить решил? Не зли меня, мразь. Я женщин выводил из под удара. Правда неудачно. Нашли секретный люк, тот о котором школота не знает — он на заднем дворе торгового центра выходит и вроде бы радости полные штаны. Только какой-то мудак машину колесом прямо на него поставил, заблокировал нам выход. Так мы с девчонками и долбились в него, пока за нами не пришли. Девок убили, а меня в плен взяли.

— Женщины сопротивлялись, — уточнил я, — всегда были сильнее мужиков.

— Пошел ты, — смачно отрезал сокамерник и отвернулся к стене. Я сидел на стуле и смотрел ему в спину, пока двери опять не открылись.

Охранники приказали встать и встать лицом к стене — ноги на ширине плеч. Сами тем временем гремели подносами.

— Последний обед приговоренного на смерть и ты тоже ешь.

Двери опять хлопнули и я ахнул. Чуваку реально накрыли отличный горячий стол. Супчик, пельмешки, картошка-пюре с сардельками. Вазочка с хлебом и салфетками. Морс в огромном ледяном стакане. Чай в чайничке и одна кружка плюс вазочка с печеньками. Гроздь бананов прилагалась для хорошего пищеварения.

На моей половине стояла тарелка с разогретой перловой кашей. Кормят меня моей же консервой. Щедро.

— Что-то знают, — буркнул сосед, — просчитали, что нужно казнить накормленным или типа того. Хрен им, не буду из принципа есть.

Он уселся на своё место и отвернулся, скрестив руки на груди.

— А я не гордый. Если не возражаешь?

— Смотри-ка и говорить научился. Да жри на здоровье, меня и жена неплохо кормит.

Но только я уселся и подумал, что нужно пойти руки вымыть, как дверь открылась.

— Не трогай его еду. Ты. Ешь!

— Я не голоден.

— Хуже будет. Накормим силой. А ты не смотри на чужие печеньки, жри кашу.

— А компот? -пошутил я и дверь опять закрылась. Сосед уже вставал.

— Не долго забастовка продлилась?

— Пошёл ты. Просто связываться не хочется. Злые они и жестокие. На казни отыграются.

Я пододвинул свою тарелку и взялся за ложку. Стального цвета с длинной ручкой, логотип какого-то города. Наверное этого когда он ещё был живым.

— И что за казнь?

— Слушай, не порть аппетит.

Он ел сосредоточенно и пробовал всё. То, что не влезало осторожно пододвигал мне,так что и я попробовал весь стол. Закончив мы развалились оттопырив животы, каждый в свою сторону.

— Тебя как зовут в реале?

— Почти также как и здесь.

— Так не бывает, обманщик, — улыбнулся он, — такого имени как Изяслав нет. Изя… Ты еврей, что ли?

— Нет.

— Это хорошо, я евреев не очень. Не хочешь, не говори. Я Фёдор. Как в игре, сам видишь по табличке.

Честно говоря я не видел и не знал, как посмотреть, но постеснялся спросить. Просто руку протянул улыбаясь:

— Мама Изя.

— Ишь ты. А я Сурфулин. Такое погоняло дали на ивент. Они думают, что так мутанты друг друга называют. Сурфулин, Сурфулина, твою мать. Ты про казнь спрашивал. Сейчас поймёшь, почему я так её боюсь. Это будет не просто расстрел — выстрел в затылок и улетел на перерождение. Так репу не заработать. Это должно быть шоу. Массовое шоу. Будет очень много народу присутствовать, в основном живого. Больше наблюдающих глаз — больше репы. Чем изощреннее и длительнее казнь тем больше репы заработают игроки. Поэтому будет нелегко. Будет страшно и больно. Но ты не переживай — тебя тоже поведут смотреть, я думаю. Больше глаз — больше…

— Я понял.

— Гечевару спустили в клетку прямо посреди Орды. Крановщика где-то нашли вместе с краном для такого шоу. Клетку не открыли, но вся она была в крови обмазана, как и наш герой. Три часа зомбаки ломали сталь прутьев, а все наблюдали за шоу через дроны.

— Здесь есть дроны?

— Первый и последний раз видел, как и онлайн трансляцию в игре. Было круто — зомбаки прорвались и Гечевара сопротивлялся. Правда недолго. Сейчас лечится, антидепрессанты пьёт.

Стёпку Сотню разорвали на куски привязав руки и ноги к танкам, которые поехали в разные стороны. Хлестало кровью как в корейских фильмах ужасов. Во все стороны, чёрт. Говорят, что там не только его кровь хлестала, но и моча жёлтой струёй била. Стёпка сразу уволился по собственному наплевав на все бонусы. Сказал, что ноги его больше в этой игре не будет. Другими словами сказал, более грязно, но и честнее. Мы на работе — нам так нельзя.