Фантастика 2004. Выпуск 1

Галина Полынская. Семья

Мама сказала:

— Чувствуешь, какой интересный запах?

— Это трава, — ответила я, не отрываясь от ноутбука.

— Благовония, что ли? — принюхивалась мама.

— Вония — да, но не совсем благо.

— В каком смысле?

Я подняла на нее измученные монитором глаза.

— Это марихуана, мама, ну что такого непонятного?

— Как так? — присела мама на табурет. — Почему в нашей квартире пахнет марихуаной?

— О, Господи, — я глотнула остывший кофе, — это снизу тянет, с четвертого этажа. Коренные москвичи из солнечного Азербайджана запалили косячок, и не один, судя по густоте аромата.

— В одиннадцать утра? — изумилась мама.

— Ма, мне осталось два абзаца до конца раздела, можешь еще сделать кофе и оставить меня в покое минут на… на полчаса?

— Да, да, конечно.

Мама поставила джезву на плиту и примостилась на табурет у окна, созерцать летний пейзаж. Минуты через две маме стало скучно, она тихонько вздохнула и исчезла. Секундой позже в комнате за стеной включился телевизор. Когда я переезжала на эту планету, чтобы спокойно довести до конца свой наиважнейший заказ на книгу, разве я могла предположить, что за мною потащится семья, и надежды на быструю плодотворную работу так безобразно рухнут?

— Мама! Ну, неужели трудно просто встать со стула, выйти из кухни и нормально перейти в комнату?!

— Извини, — раздалось над ухом.

— И перестань посылать голос! Можно же встать, придти на кухню и сказать?! Или хотя бы крикнуть погромче, как все нормальные люди?! Сколько можно просить об одном и том же!

— Извини!!! — эхо разнеслось на весь район, заорали автомобильные сигнализации.

Я медленно закрыла и медленно открыла глаза. Кофе выкипал. Чертыхаясь, я бросилась к плите. Из комнаты доносилось: «… а то транклюкируют!». Этот фильм она смотрела уже, наверное, в пятидесятый раз, я его уже знала наизусть, до тошноты, до судорог в коленках. Поневоле перед глазами стали возникать кинокадры, это раздражало и отвлекало от поставленной задачи.

— Мама, ты не хочешь пойти, погулять с собакой?

— У нас нет собаки, — раздалось над ухом.

— О, Господи! Ну, пойди на улицу, отыщи какую-нибудь собаку и погуляй с ней!

— Хорошо, — вздохнул мамин голос и, прямо передо мной, в воздухе возникло ее лицо. — С большой собакой гулять или с маленькой?

— С какой хочешь, — процедила я. — Пожалуйста, дай мне хоть немного поработать, у меня весь заказ рушится. И прекрати это всё! Неужели нельзя…

— Но это долго, — возразила мама, — мне приходится то и дело ходить туда сюда…

— Мама, если ты намотала слишком большой километраж по квартире, почему бы тебе просто не отправиться домой?

— И оставить тебя здесь? Ни за что. Разве хорошая мать оставит своего ребенка одного на какой-то чужой, глупой планете?

— Тогда будь как все остальные! Раз мы на Земле, то и вести себя надо соответствующим образом, иначе можем в такие проблемы вляпаться — не выберемся!

— Хорошо, — снова вздохнула мама, и ее воздушный образ исчез.

Я разложила на столе очередные бумаги и, сверяясь с собственными пометками, зашуршала клавиатурой.

Мама не успела уйти гулять с собакой — явился братец.

— Чуете, какой запашок? — начал он с порога.

— Да, — со знанием дела кивнула мама, — это марихуана.

— Да уж понял, — хмыкнул братец, и полез в холодильник. — На четвертом?

— Угу. Отдыхают, — ответила я, не поднимая головы.

— Интересно, отчего ж они так сильно устали, что так беспощадно отдыхают?

Из холодильника он извлек тарелку с копченой курицей и пепси.

— Не знаю. Ты не мог бы побыстрее поесть и уйти отсюда? Ты мешаешь мне работать.

Курица с тарелки мгновенно исчезла, братец довольно икнул.

— Да не в этом смысле! — взвыла я. — Я имела в виду, не мог бы ты быстрее поесть, двигая челюстями?!

— Быстро двигать челюстями — это долго, — он глотнул пепси. — А салата никакого нет?

— Нет! Нет! Обойдешься без салата! И отойди от стола со своей бутылкой, еще нальешь на карты!

— Слушай, — миролюбиво начал братец, — а почему ты работаешь на кухне? Шла бы в комнату…

— В какую? — трясясь от бешенства выдавила я. — В какую именно из этих двух крошечных комнат? Куда я могу пойти работать, если там везде, абсолютно везде, повсюду вы?! Даже на кухне вы не можете оставить меня в покое!

— Ну, ты же сама выбрала эту квартиру…

— Да, но я выбирала ее для себя одной! Для одной! Для одной меня места предостаточно!

— Можно переехать, — пожал плечами братец, выуживая из морозилки пачку пельменей, а из холодильника кочан капусты.

— Я никуда не собираюсь переезжать! — завопила я. — Мне надо работать! До сдачи готового материала осталось меньше пяти дней! Вы что, не понимаете, что это главный проект в моей жизни, если я его провалю…

В прихожей хлопнула входная дверь — явился дядюшка с полными авоськами продуктов.

— Вы представляете, — азартно начал он.

— Да, да, — обреченно кивнула я, — пахнет марихуаной.

— Чего?

— Ничего, забудь. Так что мы должны представить? — Я все равно ничего не собиралась представлять, я смотрела на дядюшку в полглаза и слушала его в пол-уха, шурша клавиатурой.

— Я выяснил, что, оказывается, «армян» — это не блюдо, — оживленно рапортовал дядюшка, выкладывая из сумок продукты, — армян это тот, кто сам может приготовить блюдо!

— Не армян, а армянин, — поправил братец, хрустя мороженными пельменями и кромсая капусту для салата.

— Какая разница!

Мне сделалось дурно от нехорошего предчувствия.

— Дядюшка, — прошептала я, — ты что, опять кого-то съел?..

— Да ну что ты! — замахал он на меня пачкой макарон. — Я уже отсидел своё за поедание представителя иной цивилизации. Вы все знаете, что я ни в чем не виноват и это была роковая ошибка! Разве же я мог предположить, что это — разумное существо? Выглядело оно как самая настоящая, отличная еда! Да, совсем забыл сказать, сегодня вечером приезжают папа с тетушкой, по этому случаю я приготовлю исключительный ужин! Кстати, чем это так пахнет?

— Марихуаной, — хором ответили мы.

Дядюшка принялся щебетать о чем-то постороннем, делясь своими впечатлениями от трехдневной прогулки по городу, но я его не слышала и, практически не видела — перед глазами было темным темно. Вот это был реальный конец света… Еще мне только папы с тетушкой не хватало! Все, работе крышка, я ни за что на свете не успею сдать книгу в срок. Допив остывший кофе, я принялась собирать со стола бумаги.

— Ты куда? — мгновенно материализовалась на кухне мама.

— На Луну! — отрезала я.

— Ни в коем случае! Там дурной климат!

Выдернув шнур из розетки, я убрала ноутбук в сумку, туда же сунула пачку документов.

— Нет, а кроме шуток, — братец плюхнул в миску с капустой майонез, — куда ты?

— Куда-нибудь, — я обула легкие босоножки без каблуков и, перед тем как хлопнуть дверью, крикнула: — Я вас всех транклюкирую когда-нибудь!

На улице было тепло и шумно, в лесопарке — многолюдно. Не без труда я отыскала в каких-то кустах небольшую полянку с серым деревянным столиком и двумя лавочками. На лавочке, положив руки на столик, а голову на руки спал какой-то дядя. Дядя спал тихо, поэтому я присела напротив, достала из сумки ноутбук и поставила его на стол. Открыв монитор, я принялась набирать текст по памяти, не вытаскивая из сумки бумаг. Если что, потом поправлю…

— Чего пишем? — неожиданно изрек дядя, не поднимая головы и не глядя в мою сторону.

— Да так, — неопределенно ответила я, — книгу на заказ.

— Книги на заказ это плохо, нельзя заказывать книги.

— Угу, — я быстренько перескочила на следующий абзац. — Это не обычная книга, в смысле, не художественное произведение.

— А что?

Дядя поднял давно немытую голову и посмотрел на меня мутноватыми карими глазами.

— Дорожный атлас с комментариями и цветными картами, расширенный и дополненный. Работа нудная, но заплатят хорошо.

— А посмотреть можно?

— Да, пожалуйста, — я развернула к нему ноутбук.

Мутноватые карие глаза уставились на испещренную разноцветными линиями карту звездного неба.

— Вот здесь и здесь не правильно, — ткнул он в экран пальцем с обломанным черным ногтем.

— Что? — удивилась я.

— Неверно углы вычерчены, траектория не та.

Я встала со скамейки, обогнула стол и присела рядом с дядей. Да, действительно, небольшое отклонение от градуса.

— Удивительно, — я поспешно принялась исправлять ошибку, — как Вы это обнаружили?

— Так видно же, — зевнул дядя. Он вынул откуда-то из кармана, вроде бы брюк, бутылку пива, открыл ее ударом о край стола и предложил мне. Я не отказалась от пары глотков — в мою душу уже закралась счастливая догадка.

— Вы, должно быть посланы мне Космосом! — прерывающимся от счастья голосом произнесла я. — Вы знаете, что если чего-нибудь очень сильно хочешь, то вся Вселенная работает над осуществлением твоего желания!

Дядя кивнул.

— Вы где живете?

— Там, за гаражами.

— Один?

— С котом.

— Кот тихий?

— Конечно, тихий, с чего ему быть громким.

— Пожалуйста, прошу, можно я поживу у Вас пару дней? У меня есть деньги, я заплачу! Вдвоем мы эту работу, глядишь, за сутки и закончим! Вы согласны?

Дядя кивнул, допил пиво и сунул пустую бутылку в карман.

За гаражами обнаружился какой-то то ли разрушенный, то ли еще недостроенный дом — это не имело принципиального значения. Я воодушевленно полезла в эти руины вслед за отягощенным пакетами с пивом, рыбой и еще какой-то едой, дядей. Я купила ему провизии на все средства, что имела при себе. Он привел меня в довольно чистую и практически целую комнату. Матрац в углу, три деревянных ящика.

— Прекрасно! — одобрила я. — То, что нужно! А куда можно присесть?

— Куда угодно. За столом, думаю, будет удобнее, — он указал на ящики.

На один я поставила ноутбук, на другой села сама.

Невероятно, но к полуночи атлас был готов! Я даже глазам своим не поверила, когда поняла, что написала комментарии к последней карте. Надо же, а я была уверена, что работы минимум на неделю! Вот, что значит поработать в спокойной обстановке!

— Прекрасно, — удовлетворенно улыбнулась я, выключая компьютер.

— Все, да? — дядя приподнялся на матрасе и сел, отставляя в сторону недопитую бутылку пива.

— Да, работа спасена, — я убрала ноутбук в сумку и принялась складывать карты. — Вы даже не представляете, как я Вам благодарна. Скажите, пожалуйста, что я могу для Вас сделать?

— Да ладно тебе, — зевнул дядя, — мелочи.

В окно бесшумно запрыгнул тощий, облезлый черный кот.

— Это Ваш?

— Ага, — он оторвал голову рыбе и бросил коту.

— Как его зовут?

— Скот.

— Оригинальное имя. И все-таки, что я могу для Вас сделать? Вы просто не догадываетесь, насколько важна эта работа и для меня и для заказчиков, мы столько катастроф и столкновений предотвратили, Вы не представляете! Я просто обязана Вас отблагодарить, Вы спасли всё дело.

— Да ничего мне не надо, — снова зевнул дядя, — у меня все есть, я всем доволен. Ты иди домой, уже поздно, семья заволнуется.

Семья… у меня прямо все зубы зачесались. Как-то я о них и забыла совсем. Уже и папа с тетушкой, наверняка, приехали, доедают исключительный дядюшкин ужас… то есть ужин… О-о-о-х-х-х-х-х…

— Да, действительно, — пробормотала я, — мне пора домой, а то такое начнется… В последний раз спрашиваю, чем я могу Вас отблагодарить?

— Всего хорошего, — он поудобнее устроился на матраце.

— Ну, ладно, — вздохнула я, и произнесла: — Спать.

Дядя замер, кот насторожился.

— И ты иди к своему хозяину, ляг под бок и тоже спи.

Скот все аккуратно исполнил.

— Вы не понимаете, — покачала я головой, — я обязана вас отблагодарить, иначе нельзя, иначе будет против законов Космоса.

Я подошла к неподвижно лежащему дяде и присела на корточки рядом.

— Ну, не может быть, чтобы Вам совсем, совсем ничего не нужно было, какая-нибудь мечта у Вас обязательно должна быть. Непременно.

Над головой спящего вспыхнул ореол лилового свечения, быстро замелькали картины. Я внимательно вглядывалась в них, допивая остатки пива из бутылки. Когда ореол исчез, мне оставалось только развести руками и покачать головой. Ну, надо же, какая ужасная мечта у человека! Ну, что поделать, она была единственной, и мне пришлось её исполнить. Взяв с ящика свою сумку, я сказала на прощание коту:

— А тебе не мешало бы стать покрасивее. Пока, привет хозяину.

Дмитрий проснулся внезапно, резко, будто кто-то ударил его под дых. Еще плохо соображая спросонок, он сел на кровати, озираясь по сторонам. Слышались приглушенные голоса. Отбросив одеяло, он бросился к этим голосам и замер на пороге кухни, будто натолкнулся на невидимую стену.

— Доброе утро, Димочка, а я уже тебя будить хотела. Даня, скажи папе доброе утро.

— Доброе утро, па!

Без сил привалившись к дверному косяку, он смотрел, как Алла готовит завтрак, как сидит за столом, болтая ногами Данька.

— Дима? — Алла накрыла сковороду с яичницей крышкой. — Дим, что с тобой?

— Да так… — хрипло ответил он и откашлялся, — что-то сердце прихватило…

— Сердце? — заволновалась Алла. — Даня, ну-ка иди к себе, кровать убери.

— Ну, ма-а-а-а!

— Иди, иди.

Малыш нехотя выбрался из-за стола.

— Дим, садись скорее. Тебе помочь? — Алла спешно распахнула окно. — Сюда, к воздуху, я сейчас валокордин…

Дмитрий тяжело присел на стул и жестом показал, что ничего не надо.

— Надо скорую вызвать, ты белый, как стена!

— Алусь, — прошептал он, — не надо, сядь, сядь пожалуйста.

Она опустилась на краешек стула, с беспокойством вглядываясь в лицо мужа. Минуты три прошли в молчании.

— Может, чаю налить?

— А? — очнулся Дима. — Что? Чаю? Да, чаю… с удовольствием выпью чаю.

Жена поставила перед ним желтую чашку с дымящимся черным чаем, сверху плавала долька лимона.

— Алла, мне такой сон ужасный приснился, кошмар самый настоящий, да такой реальный — не передать словами.

— И что приснилось? — она налила чаю и себе. — Если сон дурной, то надо рассказать его кому-нибудь до обеда и он ни за что не сбудется.

— Ты знаешь, мне никогда не снились сны, ну, может быть, они конечно и снились, а я их не запоминал, а тут… — глотнул крепкого сладкого чая. — Представляешь, приснилось, что мы все вместе поехали за город, и на трассе нас подрезала какая-то пьяная сволочь. Вы с Данькой погибли, а на мне ни царапины. Я вас похоронил и запил, да так запил, что из института меня выгнали, не сразу конечно, сначала из завлаба перевели в рядового сотрудника, потом в лаборанта, а после и совсем вышибли. Все пропил, даже квартиру, бомжем стал, не смог с болью справиться, понимаешь? Хотел умереть, но одним махом всё никак не получалось, так и жил, каждый день умирая.

Он замолчал, глядя на желтую чашку.

— Господи, Боже мой, — выдохнула Алла, — и вправду кошмар… А дальше что?

— Ничего, проснулся.

— Мне прямо не по себе, — повела плечами Алла и, обернувшись к плите выключила газ. — Давай не поедем сегодня за город.

— А… собирались? — поднял на нее взгляд Дмитрий.

— Ну, да, на дачу к Вельяминовым грибы собирать.

Он выскочил из-за стола и бросился к окну. На стоянке перед домом мирно стояли зеленые Жигули.

— Дим, — подошла и обняла его за плечи жена, — ну, что ты, это же был всего-навсего сон, да, согласна, ужасный, но — сон. Только и всего. Я сама от него под впечатлением, поэтому сегодня никуда не поедем, поедем в другой раз.

— На электричке… — почти беззвучно пошептал Дима.

— Что? Я не расслышала.

— Поедем, говорю, на электричке, а это, — он ткнул пальцем в стекло, — продам. Завтра же дам объявление.

— Ма! Па! — донесся голос Даньки. — Глядите, чего у меня есть!

Едва удерживая, Данила тащил на кухню огромного лохматого черного кота. Толстый котище не сопротивлялся, он покорно висел в объятиях мальчика и сонно жмурился.

— Ох, какой красавец! — воскликнула Алла. — Ты где его взял?

— У нас тут был.

— В квартире? — удивилась Алла.

— Да.

— Как же он сюда попал? Может, в окно залез… а дверь входная закрыта?

Даня кивнул.

— Ма, па, мы же оставим его себе, а?

— Даничка, скорее всего, это чей-то кот, смотри, какой он пушистый, упитанный, он явно не уличный, хозяева будут его искать.

— Ну, ма-а-ам! — заныл мальчик. — Ну, пожа-алуйста! Давай оставим, я назову его Черныш!

— Я не против, но что скажет папа?

Папа молчал и, не моргая, смотрел на кота.

— Дима? Дим!

— Что?

— Оставим кота? Смотри, какой красавец! Если, конечно, найдутся хозяева, вернем зверя, а пока пусть у нас живет, ты не против?

— Нет, — медленно качнул головой он, — не против.

— Ура! — обрадовался Даня и опустил кота на пол. — Ма, дай молока, Черныша пора кормить!

Улыбаясь, она достала из холодильника пакет молока и протянула сыну.

— Алла.

— Что, Дим?

— Иди сюда.

Он крепко обнял ее.

— Если бы ты только знала, как же я вас с Данькой люблю, — прошептал он ей на ухо.

— И мы тебя любим, — шепнула она в ответ. — А как же иначе? Ведь мы же семья.