Фантастика и Детективы, 2013 № 09

Случайная подруга Пётр Любестовский

Пётр Любестовский

18 января 1947 г.

Утренняя оперативка была короткой. Прокурор района Юрий Константинович Реутов первым делом довел до сотрудников криминальную обстановку за сутки:

— В городском парке «Соловьи» сегодня рано утром дворник обнаружил труп молодой девушки со следами насильственной смерти.

И обращаясь к следователю Станиславу Стрижевскому, сказал:

— Убийство, совершенное в праздничный день — очередную годовщину освобождения города от фашистов, наверняка получит широкий общественный резонанс. А посему прошу вас, Станислав Сергеевич, сделать все возможное, чтобы в короткий срок выйти на след преступника. В помощь вам выделяются опытные сыщики и эксперты. Мне уже звонил мэр города, интересовался личностью погибшей. Подчеркнул, как важно найти убийцу, чтобы избежать различных слухов и кривотолков, чтобы люди не боялись по вечерам гулять в парке. Вы выезжали в составе следственно-оперативной группы. Доложите результаты осмотра места происшествия и трупа.

— Труп был найден в овраге, за коммерческим ларьком, который стоит на самом краю оврага. По этой причине погибшую никто до утра не обнаружил. На вид девушке 18–20 лет. На теле и голове множественные кровоподтеки и ссадины. Признаков, что жертва оказывала сопротивление, не выявлено. Устанавливаются личность погибшей, очевидцы и свидетели происшествия.

— Какие рабочие версии выдвигаете? — спросил прокурор.

— На мой взгляд, наиболее вероятны две: убийство совершено либо из хулиганских побуждений, либо из чувства мести.

Прокурор вопросительно посмотрел на следователя и тот продолжил:

— На первую указывает то обстоятельство, что и цепочка, и сережки, и сумочка с деньгами, принадлежащие погибшей, остались при ней. О второй свидетельствуют множественные травмы на теле жертвы, судя по всему нанесенные как руками, так и ногами.

— Подготовьте план следственных действий. Постоянно держите меня в курсе. Обо всех результатах докладывайте немедленно, — поднялся из-за стола прокурор, давая понять, что оперативка окончена.

Ближе к полудню, когда план следственных действий был готов и согласован с прокурором, Стрижевскому позвонил оперуполномоченный уголовного розыска капитан Косарев:

— Станислав Сергеевич, только что в городской отдел милиции позвонила женщина, представилась Ангелиной Витальевной Веретенниковой и сообщила, что ее дочь Виктория не ночевала дома. Вечером Вика отправилась в городской парк «Соловьи» на праздничное торжество и до сих пор не вернулась. Ей девятнадцать лет. В парк пошла одна, никуда после танцев не собиралась. Ранее нигде на ночь не оставалась. По внешним признакам ее дочь похожа на погибшую.

— Позвони Веретенниковой, пригласи ее в отдел. Я заеду за вами, и мы вместе отправимся в морг на опознание трупа, — распорядился следователь.

Приятной наружности женщина, которой на вид нельзя было дать больше тридцати пяти, предчувствуя большое горе, всю дорогу тихо плакала. Стас, как мог, успокаивал несчастную, хотя нелегко было найти для нее слова утешения — слишком велика была утрата.

Ангелина Витальевна, едва взглянув на погибшую, покачнулась и стала падать. Стрижевский успел подхватить ее под руки, тотчас вывел на свежий воздух и, передав в руки врача, велел отвезти домой на машине скорой помощи.

Там же, в больнице, судебно-медицинский эксперт ознакомил следователя с актом экспертизы. Из документа, подписанного авторитетными экспертами, следовало, что причиной смерти потерпевшей явились травмы головы, нанесенные твердым тупым предметом. Экспертиза установила также, что Веретенникова скончалась не сразу — около трех часов она была в сознании. Однако девушка все это время находилась в беспомощном состоянии: не только не могла встать, но даже не в силах была позвать на помощь.

Пока сыщики и эксперт-криминалист продолжали работать на месте преступления, пытаясь найти хоть малую зацепку или слабый намек, указывающий на личность преступника, Стрижевский принял решение отправиться домой к Веретенниковым. Следователь понимал, что родителям, потерявшим единственную дочь, сейчас как никогда тяжело, но понимал он и другое, что без их показаний ему едва ли удастся раскрыть преступление по горячим следам.

Веретенниковы жили на окраине города, в двухэтажном доме, с двух сторон укрытом могучими соснами. Следователь поймал себя на том, что осенний воздух здесь, в сосновом бору, особенно чистый, лечебный. Хотелось вздохнуть полной грудью, расслабиться, но не давала покоя мысль о погибшей в самом расцвете лет красивой девушке-студентке. Кому она могла перейти дорогу? У кого и чем она вызвала такой страшный гнев? Ведь убийца выместил на ней всю свою злость — бил пока жертва подавала признаки жизни…

Стрижевский отыскал нужную дверь, нажал кнопку звонка. Дверь открыла женщина в черном платье и таком же платке. Следователь показал служебное удостоверение, и женщина пригласила его в квартиру.

— Я тетя погибшей Вики, зовут Кира Витальевна, а мать с отцом в зале. Проходите туда, — указала она рукой в сторону комнаты, со стеклянной дверью.

Просторная комната была светлой и уютной. Стас отметил, что обставлена она просто, без излишеств, но со вкусом.

— Это мой муж, Александр Александрович, — тихим голосом сказала Ангелина Витальевна — предприниматель средней руки.

Веретенников был молод лицом, но его густые темные волосы, подернутые проседью, выдавали его уже далеко не молодой возраст.

Стрижевский выразил убитой горем супружеской паре свое сочувствие и пояснил цель своего визита:

— Очень важно получить от вас интересующие нас сведения, что называется, по горячим следам. Опыт показывает — стоит упустить время и следствие надолго затянется.

— Мы все понимаем, — сказал Александр Александрович. — Нам тоже очень важно узнать, кто и ради чего загубил нашу дочь, которая за свою жизнь ничего кроме добра никому не делала.

— Вот об этом я и хотел бы услышать подробнее. Кто ее подруги, с кем встречалась, как поводила время?

— В народе говорят, что о покойниках либо хорошо, либо ничего. Но поверьте на слово, — доверительным тоном сказал Александр Александрович, — о лучшем ребенке мы не смели мечтать. Вика успешно окончила школу, училась на втором курсе финансово-экономического института. Домоседка. Добрая, отзывчивая. В институте близких подруг не было, но со всеми поддерживала ровные отношения. Встречалась одно время с парнем по имени Никита. Но примерно месяц назад что-то у них расстроилось, и Вика очень переживала, что друг не приходит, не звонит. Мы успокаивали, говорили, что это своего рода испытание — если ваши чувства настоящие, то все рано или поздно наладится. А если нет, тогда и переживать не стоит. Вика, похоже, прислушалась, немного воспрянула духом и снова пошла в парк на дискотеку, куда раньше ходила с Никитой…

— Кто этот Никита? Где живет, чем занимается? — заинтересовался следователь.

— Никита Черкасов. Он тоже студент, но технического вуза. Живет на улице Софьи Перовской, 23.

— А причину ссоры случайно не знаете?

— Можем только предполагать: Никита ревнив и вполне возможно приревновал Вику к какому-то парню.

— Вы не заметили, у Вики ничего не пропало?

— Нет, она всегда выглядела скромно, — вступила в разговор Веретенникова. — Цепочка и сережки, не очень дорогие, которые когда-то мы подарили ей на день рождения, остались при ней. Денег у нее с собой было немного…

— Вика случайно не говорила вам, что у нее появились недруги, что ей кто-то угрожает?

— Нет, у нее врагов не было, — твердо ответила Ангелина Витальевна.

Уходя, Стрижевский предупредил супругов Веретенниковых, что в случае необходимости будет вынужден побеспокоить их еще раз.

Не теряя времени, следователь решил увидеться с Никитой Черкасовым. Тот жил в трех остановках троллейбуса, ближе к центру города. Черкасова он застал дома. Парень уже знал о гибели Вики и собирался отправиться к родителям девушки, чтобы выразить им соболезнование и предложить свою помощь. Выглядел Никита угнетенным и глубоко расстроенным. Приход следователя его ничуть не удивил. Он знал, что в поисках убийцы, будут отрабатываться все связи и знакомства погибшей. Однако полагал, что очередь до него дойдет гораздо позднее, поскольку он далеко не главный фигурант среди знакомых Вики. Об этом он прямо сказал следователю и тот счел необходимым уточнить:

— Почему вы так считаете?

— У Вики были знакомые до меня, к примеру, в институте, возможно и после меня. Мы ведь не встречались уже более месяца.

— По словам родителей Вики, вы встречались довольно долго. Что же послужило причиной разрыва ваших отношений?

— Прежде чем ответить на этот вопрос я скажу, что не нахожу себе места. Все думаю, что если бы не поссорился с Викой, она была бы жива. Казню себя и боюсь показаться на глаза ее родителям.

— Так в чем же заключается причина ссоры?

— Я приревновал ее к одному парню, который пригласил ее на танец в парке «Соловьи», где мы часто бывали с Викой.

— А что, были серьезные основания? — спросил Стрижевский.

— Как вам сказать. Вика была увлекающаяся натура. Новый знакомый наговорил ей комплиментов, и она весь вечер находилась под впечатлением от этого знакомства, как под гипнозом. Девушки, как известно, любят ушами.

Мне это не понравилось. Я предложил ей уйти с дискотеки пораньше, погулять по городу. А она воспротивилась — только в парке. «Ну что же, если ты предпочитаешь другую компанию, тогда оставайся здесь», — вспылил я. Повернулся и пошел на выход. И услышал в ответ: «Глупый ты, у него есть девушка». Я вернулся, но Вика не захотела больше разговаривать со мной. Она попросила, чтобы я не провожал ее домой. Села в троллейбус и уехала. И молчок. Залегла на дно. Видно, ждала, что я позвоню. А я молчал, все ждал, что позвонит Вика.

— Как выглядел тот парень?

— Брюнет чуть выше среднего роста, худощавый, нос прямой. Зовут Руслан.

— Вы могли бы опознать его?

— Я запомнил его хорошо.

— Где вы находились в тот вечер, когда погибла Вика?

— Я был у друга на дне рождения.

— Кто этот друг?

— Его зовут Артем Трошкин.

— Где он проживает?

— Орловская, 47, квартира 16.

— И последний вопрос: как вы узнали о гибели Вики?

— Я не помню. Кто-то из знакомых сообщил…

Артем Трошкин подтвердил, что его день рождения отмечали именно в праздничный день — очередную годовщину освобождения города от фашистов. Засиделись допоздна. Это же подтвердили и другие участники торжества — друзья Артема и его родители.

На обратном пути Стрижевский заехал в городской отдел милиции и поручил оперуполномоченному Юрию Косареву приложить все силы, чтобы в кратчайший срок разыскать парня по имени Руслан.

Со слов Никиты Черкасова сыщик составил фоторобот Руслана и первым делом показал портрет обслуживающему персоналу парка «Соловьи».

Первой опознала Руслана продавец продовольственного ларька Лариса Гомонова.

— Он у меня сигареты «Мальборо» регулярно покупает. Общительный такой. В тот вечер, когда здесь произошло убийство, он тоже был в парке.

— Один или с девушкой, — спросил Косарев.

— Один. Никакой девушки рядом не было.

— Что он покупал?

— Как всегда: сигареты и баночку пива.

— А когда ушел из парка, вы случайно не видели?

— Нет. Дискотека еще продолжалась, когда я закрыла ларек.

Вечером Стрижевский зашел к прокурору на доклад. Руднев пригласил его присесть и тотчас спросил:

— Станислав Сергеевич, что известно по делу Веретенниковой?

— Сведения очень скудны. Родители погибшей показали, что их дочь долгое время встречалась с неким студентом по фамилии Черкасов, но незадолго до своей гибели они поссорились. Мы проверили Черкасова — у него алиби. Есть еще один фигурант в деле — парень по имени Руслан. Он познакомился с Веретенниковой в парке «Соловьи» и настоятельно добивался внимания со стороны девушки. По этой причине и произошла ссора между погибшей и ее другом Черкасовым.

— Надо разыскать этого Руслана немедленно. Если удастся установить, что он был в тот вечер с погибшей, то задержать его и допросить, сделав акцент на том, что он последний видел Веретенникову живой.

— Юрий Константинович, я думал об этом, но мы потеряем много времени — надо ждать до следующей субботы. Дискотеки проводятся в парке только по выходным.

— Ждать не надо — надо действовать. Попробуйте пойти другим путем — наведите справки о нем через учебные заведения. Если он молод, то не исключено, что, как и погибшая, тоже студент. Второе направление — показать по местному телевидению фоторобот Руслана и передать соответствующую информацию. Возможно, кто-то опознает, или он узнает себя и явится сам.

— А если этот парень действительно причастен к гибели Веретенниковой, и узнав, что вышли на него — бросится в бега? И тогда ищи ветра в поле, — усомнился следователь в совете прокурора.

— Тогда будут все основания объявить его в розыск. Но замыкаться только на этом парне ни в коем случае нельзя. Вполне возможно, что это направление поиска совершенно бесперспективное. Надо вновь встретиться с родителями погибшей, с Черкасовым. Возможно, кто-то из них вспомнит что-то важное, что было упущено в первой беседе. И последнее. Надо продолжать кропотливо работать в парке, искать невольных свидетелей происшествия.

Прокурор на мгновение задумался и неожиданно спросил:

— Станислав Сергеевич, а ваши личные соображения относительно версии убийства не изменились?

— Интуиция подсказывает мне, что здесь пахнет местью, причем со стороны девушки, — сказал следователь. — Об этом свидетельствует характер травм на теле погибшей. Они мелкие и их слишком много. Так обычно рассчитываются со своими конкурентками девушки. Вполне возможно, что девушки не поделили какого-то парня. Не исключено, что того же Руслана. Словом, есть у меня предчувствие, что к убийству прямо или косвенно причастна какая-то девушка. Какая? Быть может подруга Руслана. Правда, родители Веретенниковой утверждают, что ей никто не угрожал. Но ведь это могло произойти и спонтанно…

Руслан Туманов позвонил в прокуратуру и сказал, что его мать увидела по телевизору фоторобот очень похожий на него и пришла в ужас, что ее сына разыскивают в связи с тяжким преступлением в парке «Соловьи». «Мои заверения, что произошло какое-то недоразумение, что я ни сном, ни духом не знаю об этом, ее не убедили и, чтобы успокоить мать, я вынужден обратиться к вам», — признался он.

Стрижевский попросил его приехать в прокуратуру немедленно. Туманов тотчас прибыл и выглядел довольно уверенно, четко отвечал на вопросы.

— Когда и где вы познакомились с Викой Веретенниковой? — спросил следователь.

— На дискотеке в парке «Соловьи» пару недель назад.

— При каких обстоятельствах?

— Я пригласил ее на танец и сказал, что если действительно существует любовь с первого взгляда, то это как раз тот случай.

— Вы всегда так оригинально знакомитесь с девушками? — поинтересовался Стрижевский.

— Нет, Вика действительно мне очень понравилась, и я сказал то, о чем подумал в ту минуту.

— Как отреагировала Вика на ваш комплимент?

— Она сказала, что у нее есть парень — с ним она пришла на дискотеку. Я в свою очередь заметил, что у меня тоже есть девушка, но я готов расстаться с ней, ради нее. «У меня все серьезно», — сказала в ответ Вика. Это еще больше заинтриговало меня. Я подарил ей на прощание еще несколько комплиментов и сказал, что готов ждать сколько угодно, хоть всю жизнь. Она улыбнулась в ответ: «Тогда жди». «А предпосылки есть?», — спросил я. «Предпосылки есть всегда», — ответила она. Через неделю Вика на дискотеке не появилась. А еще через две недели пришла одна. Я обрадовался и вновь пригласил ее на танец. Но в тот вечер она была очень грустной, все молчала и о чем-то напряженно думала. Я предложил помощь в решении ее проблем, но она сказала: «Вряд ли кто-то сможет мне помочь». Прошло немного времени, я отлучился за сигаретами в ларек, а когда вернулся, Вики уже не было. Я решил, что она уехала домой. А почему вы интересуетесь ею? Неужели с ней что-то случилось?

— В тот вечер Вики не стало, — спокойно сообщил следователь.

— Этого не может быть? — изменился Туманов в лице. — Как же это произошло?

— Ее жестоко избили и сбросили в овраг позади того самого ларька, в котором вы покупали сигареты, — пристально посмотрел следователь на Туманова.

Тот был бледен, как полотно и совершенно растерян.

— Когда и с кем вы ушли с дискотеки? — спросил Стрижевский.

— Сразу после полуночи. Со мной была моя девушка Настя Ярошенко.

— Где она живет?

— Здесь недалеко, в центре города. Улица Советская, 42, квартира 14.

Стрижевский позвонил Юрию Косареву, сообщил координаты девушки и попросил немедленно побеседовать с ней.

Настя Ярошенко подтвердила сыщику, что на праздничной дискотеке она была со своим другом Русланом Тумановым, студентом пединститута. К полуночи она немного устала, ей стало скучно. Руслан заметил это и предложил проводить ее до дома. Они пошли пешком и, дойдя до ее подъезда, тотчас расстались. Во время дискотеки Руслан постоянно был с ней, никуда не отлучался. Только один раз станцевал с девушкой по имени Вика. И еще ненадолго отлучался в ларек за сигаретами и пивом.

— Сколько он примерно отсутствовал? — уточнил Косарев.

— Не более десяти минут, — уверенно ответила Настя.

— Вы ничего странного за ним не заметили, когда он вернулся?

Настя задумалась и сказала:

— Нет. Разве что немного прихрамывал.

— Как он объяснил это вам? — насторожился Косарев.

— Сказал, что упал в темноте…

Косарев связался по телефону со Стрижевским и сообщил о том, что удалось узнать у Ярошенко. Тот, выслушав его, дал указание немедленно задержать Туманова.

Не прошло и двух часов, как Туманов вновь сидел напротив следователя и давал показания.

— Где вы получили травму в тот вечер, когда погибла Веретенникова?

— Я возвращался от ларька и споткнулся в темноте. В руках у меня были сигареты и банка пива, и я упал неудачно, что называется, всем прикладом.

— Почему вы скрыли этот факт при первой беседе?

— Я полагал, что это не столь важно.

— Вы достаточно взрослый человек и должны отдавать себе отчет, что речь идет об убийстве, поэтому для нас важна каждая деталь. Кто-то видел, как вы упали?

— Я не обратил внимание. Мне было стыдно, что я так нелепо приземлился. Я быстро встал, но рядом проходили какие-то девушки, и я услышал, как они рассмеялись.

— Вы можете описать их?

— Нет, я только мельком глянул на них.

— Мы вынуждены задержать вас, так как вы последний, кто видел Веретенникову живой, — строго взглянул следователь на Туманова.

Тот опустил голову, сжался весь и сказал:

— Я не виноват, товарищ следователь. Я действительно влюбился в Вику с первого взгляда. Разве мог я поднять на нее руку?!

— От любви до ненависти один шаг, — заметил Стрижевский.

Стрижевский понимал, что задержание Туманова — чистой воды блеф. Оснований для этого у него кот наплакал. Пройдет трое суток и тогда его либо придется отпустить, либо предъявить ему обвинение. Допустим последнее, но что может служить доказательством его вины? В тот вечер танцевал с Викой, видел ее одним из последних. Но последним ли? Получил в тот вечер травму ноги? Но вполне мог упасть в темноте — конь о четырех ногах да спотыкается. Умолчал о полученной травме. Но я ведь его об этом не спрашивал. Туманов был возле ларька в полночь — покупал сигареты и пиво. Вика была избита примерно в это время, ибо была жива еще более двух часов и умерла примерно около трех часов ночи. Вроде все совпадает, но похож ли будущий учитель Туманов на убийцу? Пожалуй, нет. Нужны стальные нервы, чтобы до смерти избить одну девушку и как ни в чем не бывало вернуться к другой, танцевать с ней, пить пиво. Ну и самое главное — не просматривается мотив. За что Туманов мог так жестоко расправиться с девушкой, с которой познакомился всего пару недель назад? А если он сделал это по просьбе своей Насти, которая приревновала его к Вике? Нелепо конечно, а вдруг? Тогда они должны быть в сговоре. А ведь именно Настя проговорилась о травме полученной Тумановым. Клубок какой-то из хитросплетений, да и только. Но распутывать-то его придется. Для начала не мешало бы найти этих девушек, которые видели, как упал Туманов? А может, их и не было вовсе?

Размышления следователя прервал резкий стук в дверь. В кабинет вошел капитан Косарев. Посмотрел на погруженного в раздумья следователя и спросил:

— Над чем ломаем голову?

— Да вот, задержать-то задержали Туманова, а предъявить толком нечего.

— Действительно, материала у нас с гулькин нос, — согласился сыщик.

— Главное не в количестве, а в качестве. Для следователя, как для бухгалтера, избыток страшнее, чем недостаток, — заметил Стрижевский.

— Ну что же, тогда сообщаю приятную новость — Туманов сам изъявляет желание увидеться еще раз со следователем. Похоже, сообщит что-то важное.

Едва переступив порог кабинета Стрижевского, Туманов выпалил:

— Вы сказали, что я видел Вику последним, но это не так. Когда я шел к ларьку, то заметил, что под деревом неподалеку от ларька стояла Вика, а рядом какая-то девушка. Она что-то доказывала Вике, сильно жестикулируя руками.

— Присаживайтесь и спокойно все по порядку, — сказал Стрижевский. — Что за девушка, вы ее раньше видели?

— Да, видел раньше на дискотеке.

— Как она выглядела?

— Блондинка, волосы прямые, распущены. В джинсовом костюме. На лбу небольшая родинка, как тика у индианок.

— Почему вы не сказали об этом сразу?

— У меня что-то заклинило в голове. То ли от горя, то ли от страха, а может от того и другого. Представьте, что вы знакомитесь с красивой девушкой, положили на нее глаз, строите серьезные планы, и вдруг… она погибает, а вас подозревают в ее убийстве. Каково вам?

— Не знаю, — ответил Стрижевский. — Мне в такие ситуации попадать не приходилось. Я предпочитал встречаться с одной, а не метаться от одной к другой, сравнивая, какая лучше.

— Значит, вам повезло — вы сразу встретили ту, о какой мечтали…

— Ладно, не будем разводить сантименты — отложим их в сторону, и если вы не против, примемся за фоторобот, — предложил Стрижевский.

— Я к вашим услугам, — немного взбодрился Туманов, видя, как заинтересовали следователя его показания.

Когда фоторобот был готов, Стрижевский попросил капитана Косарева показать его Никите Черкасову. Едва Черкасов взглянул на снимок, как тут же заявил:

— Очень похожа на Ингу, подругу Вики. Только нос у нее чуть тоньше. Вика познакомилась с ней в парке «Соловьи», причем совершенно случайно. У Инги не хватило денег на обратную дорогу домой, и Вика одолжила ей необходимую сумму. Прошло немного времени, и Инга познакомила меня и Вику со своим парнем по имени Геннадий. Иногда мы встречались на дискотеках, вместе проводили время. Инга с Геннадием однажды даже ночевали у Вики, когда ее родителей не было дома. А потом Вика и Инга что-то не поладили…

Получив новую информацию от Черкасова, Косарев тотчас довел ее до Стрижевского. Следователь вызвал машину и отправился к Веретенниковым.

Его встретила хозяйка дома. Стрижевский едва узнал ее — после похорон единственной дочери Ангелина Витальевна почернела от горя и стала выглядеть значительно хуже. Да и в квартире был уже далеко не тот порядок, как прежде.

— Вы еще не нашли изверга, который загубил нашу Викушу? — с укоризной посмотрела Веретенникова на следователя и расплакалась.

— Ищем и уверен, что найдем. Но нам нужна ваша помощь, — успокоил ее Стрижевский. — Посмотрите, пожалуйста, вот на этот портрет. Он вам никого не напоминает?

— Эта девушка похожа на бывшую подругу Вики. Ее зовут Инга.

— Нам известно, что последнее время они поссорились и не поддерживали никаких отношений. В чем причина этой ссоры?

Ангелина Витальевна тяжело вздохнула, немного собралась с мыслями и сказала:

— Я с самого начала говорила Вике, что от случайных подруг надо держаться подальше. Но она меня не послушала, говорила, что Инга надежная и очень порядочная девушка. Но, как показало время, я была права.

Дело в том, что однажды нас обокрали. Это случилось спустя месяц после того, как мы с мужем отлучились на выходные в деревню, чтобы помочь больным родителям. Вика оставалась дома одна. И вот тогда она привела домой эту парочку — Ингу и ее сожителя Гену. Им якобы негде было переночевать, вот Викуша их и пригрела. А я уверена, что они сделали это умышленно. Узнав о том, что нас нет, прикинулись казанскими сиротами и напросились к простушке, зная заранее, что не откажет, а заодно присмотрели, чем можно поживиться.

Утащили из квартиры все ценное и малогабаритное: деньги, золотые украшения, дорогой фарфор, кинокамеру. Дверь не была взломана, и у нас возникло подозрение, что кто-то воспользовался нашим ключом. Но кто мог это сделать? Только тот, кто уже побывал в квартире раньше, приметил, что можно утащить, и сделал слепок с ключа.

Своими подозрениями мы поделились со следователем, который вел дело о краже. И ему удалось раскрутить это дело. Вскоре состоялся суд, и Геннадий Старовойтов получил пять лет лишения свободы с учетом того, что ранее был судим за аналогичное преступление. Инге, как его сообщнице, чудом удалось уйти от наказания. На суде показания давала и Вика. Вот тогда Инга и сказала ей, что именно Вика виновата в том, что ее муж оказался за решеткой, и пригрозила Вике, что она за это поплатится.

— Она угрожала Вике при личной встрече или по телефону?

— По телефону. После этого Вика долго сидела дома — то ли оттого, что боялась, то ли оттого, что разочаровалась в людях. Ведь она нередко помогала Инге, давала деньги, когда та остро нуждалась, причем безвозвратно…

— Почему вы не рассказали мне об этом раньше? — спросил Стрижевский.

— Я никогда бы не подумала, что она может исполнить свою угрозу и так жестоко отомстить моей дочери за ее доброту, — всплакнула Ангелина Витальевна.

О том, что удалось узнать, Стас Стрижевский проинформировал прокурора города, и тот распорядился немедленно арестовать Ингу Назаренко, подозреваемую в нанесении Виктории Веретенниковой тяжких телесных повреждений, повлекших за собой смерть потерпевшей.

Капитан Косарев выехал по месту жительства Инги Назаренко. Ему удалось застать ее дома и доставить в прокуратуру.

На первом допросе подозреваемая отрицала, что была в тот вечер в парке «Соловьи», что ранее угрожала Веретенниковой расправой. Стрижевский провел очную ставку Назаренко с Тумановым, и последний без каких-либо колебаний признал в ней девушку, которую видел в тот вечер с Викой у киоска. Затем он дал послушать подозреваемой запись ее телефонных разговоров с Викторией Веретенниковой.

— Я сотру тебя в порошок за своего гражданского мужа, которого ты со своими родителями упрятала за решетку, — с металлом в голосе произносила Назаренко. — Недавно я была на свидании с Геной и сказала ему, что поквитаюсь с тобой. Гена сказал, чтобы я не пачкала о тебя руки — он вернется и сам разделается с тобой. Но я не намерена ждать — сделаю это сама…

— Да я угрожала, но только ради того, чтобы напугать ее как следует, — призналась Назаренко.

— А в тот вечер, когда Веретенникова была убита, о чем вы говорили с ней?

— Я всего лишь сказала ей, что мои и Генины страдания на ее совести. Все можно было уладить мирным путем. А она ответила, что каждому надо отвечать за свои поступки. В ответ я сказала, что и ты рано или поздно тоже ответишь за свой поступок.

— Что было дальше? — спросил следователь.

— Сразу после разговора с ней я уехала домой на троллейбусе, а она осталась в парке.

— Кто может подтвердить это?

— Не знаю. Я не готовила себе алиби.

— Где вы находились дальше в ту ночь?

— Там, где снимаю комнату — улица Медведева, 76.

— В какой одежде вы были на праздничной дискотеке, когда погибла Веретенникова?

— В джинсовом костюме.

Обыск на квартире, где жила Назаренко производился одновременно с ее допросом. Капитан Косарев на одежде подозреваемой обнаружил пятна бурого цвета. Сыщик изъял джинсовый костюм и отправил на экспертизу. Вскоре заключение было получено и из него явствовало, что кровь на брюках Назаренко и кровь Веретенниковой — одной группы, причем с кровью самой Назаренко не совпадает.

— Что вы можете сказать на это? — протянул Назаренко акт экспертизы Стрижевский.

Инга ознакомилась с актом и неожиданно сказала:

— Я не собиралась ее убивать. Я хотела только проучить ее, чтобы впредь держала язык за зубами. Это было своего рода справедливое возмездие…

— О каком возмездии вы говорите? — возмутился следователь. — Ведь это вы ее обокрали, а не она вас. Она же была вашей подругой, не раз выручала вас, сочувствовала и доверяла вам, — напомнил следователь, — пока вы не поступили в отношении ее подло. Так что справедливым возмездием здесь даже не пахнет — налицо явная месть…

— Я ее просила: мы вернем ваши цацки, только не поднимайте шум. Но она послушалась своих родителей и поплатилась за это. Гена сказал мне, чтобы я проучила эту тихоню как следует. И я намеревалась сделать только это. Затащила ее за ларек и ударила ногой в живот. Она упала, сжалась в комок и покатилась в овраг. И тут меня взяла страшная злость: «Решила отделаться легким испугом». Я спустилась в овраг и била ее ногами до тех пор, пока у меня хватило сил. И все же я думала, что она полежит и оклемается. Но она окочурилась…

«Да, — подумал следователь, — одна такая подруга и врагов не надо». Стрижевский снял трубку телефона, вызвал охрану и распорядился:

— Выезжаем в парк «Соловьи» на следственный эксперимент…