Фашизм в Западной Европе (1918-1945 гг.)

1. Подготовка и нападение фашистской Италии на Эфиопию

Некоторая стабилизация внутриэкономического положения страны, упрочение позиций фашистского режима и благоприятная международная ситуация подтолкнули Муссолини и его окружение к началу реализации основной задачи фашистского движения — осуществлению внешней экспансии.

К 1934 г. Муссолини определился с жертвой своей первой агрессии. Ей предстояло стать государству в Северной Африке — Эфиопии. В 1934 году итальянские фашисты начали непосредственную подготовку к захвату Эфиопии, которая с давних пор привлекала их природными богатствами, рынком сбыта товаров и дешёвой рабочей силой, а также важным геостратегическим положением. В декабре 1934 года итальянские армейские подразделения организовали ряд провокаций на границе Эфиопии и Итальянского Сомали. Эфиопия обратилась с жалобой в Лигу Наций, однако, представители Англии и Франции посоветовали ей не настаивать на этой жалобе. Поддержка Англии и Франции воодушевила фашистскую Италию на новые акты агрессии. Лишь в мае 1935 года, после неоднократных жалоб Эфиопии, была создана комиссия Лиги Наций, которая после расследования на месте, вопреки очевидным фактам, доложила, что «_ виновников инцидента обнаружить не удалось». Не встречая поддержки со стороны Лиги Наций, Эфиопия в июле 1935 года обратилась к правительству США с просьбой помешать Италии в дальнейшем развязывании конфликта, но правительство Соединённых Штатов, ссылаясь на закон о нейтралитете, отклонило просьбу Эфиопии. В то же время Англия и Франция заключили соглашение, в соответствии с которым решили не мешать действиям Италии в Эфиопии.

В начале октября 1935 года фашистская Италия начала войну против Эфиопии. Готовясь к нападению, Италия сосредоточила вблизи эфиопских границ армию численностью 500 тыс. человек, 400 самолётов, 400 танков, 800 орудий. 3 октября 1935 г. две итальянские армии вторглись в Эфиопию. Лига Наций, несмотря на сопротивление Англии и Франции, объявила Италию агрессором и приняла решение о применении к ней экономических санкций, которые, впрочем, большинством стран не выполнялись, и Италия через третьи страны получала всё необходимое ей для войны.

Эфиопия, в силу феодальной и племенной раздробленности, не имела даже единой армии. Её основные силы состояли из племенных ополчений. У страны не было современной боевой техники. Тем не менее, фашисты встретили ожесточённое сопротивление народа Эфиопии. Англия и Франция после начала войны, 9 декабря 1935 года, заключили так называемое соглашение Хора-Лаваля (Хор — министр иностранных дел Англии, а Лаваль — премьер-министр Франции), по которому предусматривался раздел Эфиопии между Италией, Францией и Англией на зоны влияния. При этом Италия должна была получить половину всей территории Эфиопии. Однако правительство Муссолини, рассчитывая на захват всей страны и объединение итальянских владений в Африке в сплошную территорию, отвергло англо — французские предложения. Соглашение Хора-Лаваля получило огласку и вызвало возмущение во всём мире. Хор вынужден был уйти в отставку, а в январе 1936 года ушло в отставку и правительство Лаваля.

США, прикрываясь нейтралитетом, отказало Эфиопии в продаже оружия. Вместе с тем, Италия периодически закупала у США оружие: в 1934 г. — на сумму 25 тыс. долларов в месяц, в 1935 г. — на сумму 367 тыс. долларов в месяц, а после нападения Италии на Эфиопию сумма закупок достигла 584 тыс. долларов в месяц.

Народ Эфиопии мужественно сражался, но соотношение сил было исключительно неравным. При этом итальянские войска не останавливались перед применением таких варварских методов войны, как применение газового оружия, которое было запрещено международной конвенцией. К маю 1936 года итальянские войска захватили столицу страны Аддис-Абебу. Король покинул страну. Императором Эфиопии провозгласил себя король Италии Виктор-Эммануил. Уже в июле 1936 года Лига Наций приняла решение об отмене санкций против Италии, а США сделали это на месяц раньше. Военные действия итальянской армии в Эфиопии не принесли боевой славы фашистским генералам, тем не менее, эфиопская кампания вызвала в Италии невиданный взрыв воинственного национализма. По всей стране прокатилась волна шовинистических демонстраций, а решение Лиги Наций было представлено фашистским режимом Муссолини как «кара богатых плутократий бедной стране». Итальянское общество после этих событий заметно консолидировалось вокруг Муссолини, замолчали даже противники режима. Деятельность антифашистов была в значительной мере затруднена. Разгром эфиопской армии и объединение Сомали, Эфиопии и Эритреи в Итальянскую Восточную Африку расценивались в итальянском общественном мнении как торжество военного гения дуче, чему немало способствовал аппарат фашистской пропаганды. Империалистическая внешняя политика итальянского фашизма толкала его к сближению с нацистской Германией, стремившейся перекроить карту Европы. Определённую роль в начале этого процесса сыграла изоляция режима Муссолини в мире после эфиопской авантюры.

Муссолини мало что знал о зарождающемся нацистском движении в Германии и во время визитов в эту страну в 20-х гг. с последователями Гитлера контактов не имел. Несмотря на то, что сам Гитлер неоднократно выказывал восхищение неутомимой деятельностью дуче, тот называл пивной путч в Мюнхене трагикомедией, а самого фюрера продолжал упорно игнорировать. Когда в 1925 г. в Рим, по заданию Гитлера, для установления связей с руководством итальянской фашистской партии приехал Г. Геринг, Муссолини его даже не принял. Ситуация изменилась после сентября 1930 г., когда на выборах в рейхстаг нацисты получили более 6 миллионов голосов и стали открыто претендовать на власть. В те дни дуче впервые заговорил об универсальности фашизма, однако и после этого авантюризм и непредсказуемость Гитлера продолжали беспокоить фашистскую верхушку Италии.

Тем не менее, постепенно во взаимоотношениях между итальянским фашизмом и германским нацизмом начал формироваться новый климат. После прихода Гитлера к власти состоялась первая встреча дуче и фюрера, но договориться о чём-либо в ходе этой встречи им не удалось. Муссолини раздражал не только пангерманизм Гитлера, но и его малограмотность и неотёсанность. Отношения между двумя диктаторами стали меняться только после италоэфиопской войны. С одной стороны, дуче почувствовал вкус победы, и ему нужно было современное оружие, которое могла поставить Германия. С другой стороны, и Гитлер всеми силами разогревал агрессивные аппетиты возомнившего себя великим полководцем дуче. Большую роль в этом сближении сыграла совместная интервенция двух фашистских государств в Испании.

2. Итало-германская интервенция против республиканской Испании

В 1936 г. армейская верхушка испанской армии во главе с генералом Ф. Франко подняла мятеж против республиканского правительства Народного Фронта, который одержал на выборах в кортесы убедительную победу над правыми силами. Уже в ходе развернувшихся боёв к мятежникам присоединились члены фашистской партии Испании «Испанская фаланга и ХОНС», созданной в 1934 г. В это время почти всё руководство Фаланги во главе с её председателем Мигелем Примо де Ривера было арестовано за террористическую деятельность и находилось в заключении. С первых дней мятежа события стали развиваться вопреки пунктам плана, выстроенного его главарями. Республиканское правительство выдало оружие трудящимся в ответ на их требования, и заговорщики вынуждены были, вместо празднования молниеносной победы, держать оборону. Во многих городах мятеж был подавлен через несколько дней после выступления. Основная часть войск мятежников находилась в Испанском Марокко, и её необходимо было перебросить на материк через Гибралтарский пролив. Однако военный флот и авиация Испании отказались участвовать в мятеже. В этой ситуации на помощь франкистам пришли фашистская Италия и нацистская Германия. Муссолини направил на помощь Франко свои самолёты и корабли. Более 50 тыс. «добровольцев» составили итальянский экспедиционный корпус в Испании. Италия, только по официальным данным, поставила мятежникам около 2 тыс. орудий, 7,5 млн снарядов, около 241 тыс. винтовок, 325 млн патронов, 7633 автомашины, 950 танков и бронетранспортеров, 1000 самолетов, 5,17 тыс. авиабомб, 2 подводные лодки и 4 миноносца. Она израсходовала 14 млрд лир, что в шесть раз превышало затраты ее партнера — Германии. Тем не менее, Германия также отправила в Испанию новейшее оружие, танки, самолёты и регулярные воинские подразделения численностью 6 тыс. человек в составе «легиона Кондор». Было ясно, что и Гитлер, и Муссолини стремятся использовать войну в Испании для консолидации сил международного фашизма. Однако в Испании, как и в Эфиопии, итальянские части не смогли показать хорошей боевой подготовки. В 1937 г. в битве при Гвадалахаре итальянский экспедиционный корпус был разбит частями республиканской армии и бойцами интербригад. В конечном счёте, именно интервенция Италии и Германии в Испанию обеспечили победу франкистам.

Военное сотрудничество двух фашистских государств, сложившееся в ходе интервенции в Испании осенью 1936 г., было закреплено подписанием германо-итальянского договора, в котором обе страны выразили заинтересованность в установлении нового статуса международных отношений в Европе и пересмотре Локарнских соглашений, которые гарантировали неприкосновенность западных границ Германии. Окончательный выбор в пользу Германии Муссолини сделал в сентябре 1937 г., во время визита в Берлин, где был принят с необычайной роскошью. Во время этого визита, хорошо продуманного Гитлером, дуче посетил многие военные заводы и элитные воинские части. В итоге он вынес убеждение, что Германия лучше других стран подготовлена к грядущей войне, а Гитлер вскоре станет вершителем судеб человечества. В ноябре 1937 г. Италия присоединилась к антикоминтерновскому пакту, и союз фашистских и милитаристских государств: Рим, Берлин, Токио — окончательно оформился.

3. Экономические и внутриполитические мероприятия фашистов по подготовке государства и населения к мировой войне. Оккупация и аннексия Албании

После 1936 года, на волне эйфории победы в Эфиопии, в Италии началась подготовка к дальнейшей внешней экспансии под напором национализма и шовинизма, набиравших силу. В стране была развёрнута масштабная пропагандистская кампания, ставившая своей целью убедить итальянцев в «особой, великой миссии Италии в мире». В ходе этой кампании проводились мероприятия, которые должны были «консолидировать и дисциплинировать» общество, превратить итальянцев в военную нацию, укрепить веру в непогрешимость и всемогущество дуче, по первому приказу которого готовы были бы выступить как один все граждане.

Главная роль в «дисциплинировании нации» отводилась фашистской партии, её положению и авторитету в государстве и обществе. В январе 1937 г. был принят закон, по которому фашистские партийные организации, и партия в целом, приобретали юридический статус государственных институтов. В соответствии с этим же законом секретарь фашистской партии А. Стараче наделялся титулом и правами министра. Одним из методов «дисциплинирования нации» Стараче считал охват членством в фашистской партии всех слоев населения. Государственные служащие были обязаны вступать в фашистскую партию, исполняя специальное правительственное постановление, подобные же административные меры принимались и по отношению к другим категориям. Результатом было резкое увеличение рядов фашистской партии, которая в октябре 1937 г. насчитывала более 2 млн членов, а вместе с подчинёнными ей организациями, не считая профсоюзных, контролировала более 10 млн итальянцев.

Для привития итальянцам фашистского стиля: «быстроты, решительности и динамизма» — проводились различные мероприятия, среди которых особое место занимали «фашистские субботы». В соответствии со специальным постановлением совета министров, все итальянцы должны были посвящать это день военной, политической и спортивной подготовке. Газеты печатали фотографии Муссолини и его приближённых, совершавших заплывы в море или соревнующихся в беге с барьерами. Это должно было вдохновлять итальянцев, побуждая их следовать примеру руководителей. Военная подготовка нации и физическая культура стали излюбленными темами фашистской пропаганды.

Пропаганда через все средства массовой информации трубила, что «Италия Муссолини подобна Риму времён цезарей и может стать его преемницей в Европе и во всём мире». Если в начале 30-х гг. Муссолини говорил, что фашизм это не товар для экспорта, то теперь в его речах всё чаще стала звучать мысль об исторической неизбежности распространения фашизма на весь мир. Очевидная разница в идеологической базе и политической структуре итальянского фашизма, с одной стороны, и германского национал-социализма — с другой, заставляла Муссолини искать возможно более приемлемых для гитлеровского режима формулировок. Так в своей газете «Пополо д'Италиа» он писал: «Каждая нация будет иметь «свой» фашизм, т. е. фашизм, приспособленный к особым условиям определённой нации. Не будет фашизма, который можно экспортировать в готовой форме, но будет комплекс учений, методов и особенно достижений, которые постепенно охватят все государства Европы и явятся новым фактом в истории цивилизации».

Особое внимание обращалось на подрастающее поколение, из которого должен был формироваться «человек эпохи Муссолини». В 1937 г. все массовые детские и молодёжные организации: «Дети волчицы», «Баллила», «Авангардисты», «Молодые фашисты» и т. д. — были объединены в Итальянскую ликторскую молодёжь — ДЖИЛ. Это была организация военного типа, задачей которой было обучать молодёжь «жить в фашистском коллективе» и осуществлять её военную подготовку. Лозунг ДЖИЛ гласил: «Верить, повиноваться, сражаться».

В шесть лет маленькие итальянцы давали клятву служить фашизму, «не жалея собственной крови», и становились «Сыновьями волчицы», с восьми до одиннадцати они принадлежали к организации «Баллила», с одиннадцати до пятнадцати они были «Баллила-мушкетёрами», вооружёнными деревянными карабинами и т. д.

Помимо детских и молодёжных организаций активно действовали и другие «приводные ремни»: школа, армия, женские, спортивные, профессиональные и другие организации. Фашистским университетским группам (ГУФ), начиная с 1934 г., было поручено проведение ежегодных «ликторских конкурсов». Это были конференции, на которые все высшие учебные заведения присылали победителей отборочных конкурсов для участия в обсуждении предложенных тем по политике и культуре (доктрина фашизма, корпоративизм, театр и кино и т. д.) Победители национального конкурса получали звание «ликторов» по данной специальности сроком на один год. Ликторские чтения, по мысли фашистских руководителей, должны были служить для отбора фашистской интеллектуальной элиты.

Среди многочисленных «кампаний» и «битв», которые проводились фашистским режимом в рамках «имперской политики», видное место занимала кампания за высокую рождаемость. Увеличение населения в стране было возведено в принцип государственной политики и стимулировалось всеми средствами. Была введена специальная награда за наивысший процент прироста населения. К большому неудовольствию руководителей фашистской партии и самого Муссолини, её чаще всего выигрывали наиболее бедные южные провинции, наименее поддававшиеся фашизации.

В попытках консолидировать народ накануне большой войны фашистские пропагандисты доходили до совершенно нелепых призывов и идей. Так, в рамках кампании борьбы с иностранными привычками, появлялись лозунги: «Пить чай — ослаблять нацию»; «Петь иностранные песни — потакать врагу» и пр., был введён запрет на целый ряд книг, в том числе Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого и, разумеется, на всю марксистскую литературу. Но в то же время в армии был введён прусский шаг, который использовался в германской армии. В действительности гораздо более широкий отклик и далеко идущие последствия вызвало заимствование у нацистов Германии расистской идеологии и антисемитского законодательства. В стране началась антисемитская кампания.

В июле 1938 г. был опубликован манифест, подготовленный группой фашистских «учёных», официально определявший отношение фашизма к «проблемам расы». Важнейшие положения этого манифеста, состоявшего из 10 пунктов, гласили, что итальянцы «в своём большинстве» относятся к арийской расе и существует «чистая итальянская раса», которую следует всячески оберегать от чужеродных элементов. Однако следует отметить, что антисемитизм в Италии, в отличие от Германии, не нашёл активной поддержки населения и не получил широкого распространения. Не был убеждённым антисемитом и сам дуче. Достаточно сказать, что одна из многочисленных любовниц Муссолини была еврейкой. Однако в деятельности своей партии и государственного аппарата он политику антисемитизма проводил достаточно последовательно. В сентябре 1938 г. были приняты первые антисемитские законы: людям еврейской национальности запрещалось преподавать в школах, а члены академий, институтов, различных научных и культурных организаций лишались своих постов. В ноябре Совет министров, по представлению Большого фашистского совета, одобрил новую серию законов, которые по сути дела исключали евреев из национальной жизни: им запрещалось служить в государственных учреждениях, евреи не подлежали призыву на военную службу, и их права на недвижимую собственность существенно ограничивались. Для детей евреев в школах организовывались отдельные классы, а браки между итальянцами и всеми «неарийцами» запрещались.

Гонения против евреев в Италии не приняли, тем не менее, характера физической расправы, как это было в гитлеровской Германии. По официальной статистике, дискриминации подверглись 3,5 тыс. еврейских семей, проживавших в Италии. Однако антисемитские законы вызвали волну эмиграции из Италии и рост вражды к фашизму среди лиц еврейской национальности.

Путём усиленной идеологической обработки и принудительной организации масс фашистскому режиму удалось подчинить своему влиянию некоторую часть населения. Однако в том, что итальянцы, казалось, были готовы по первому зову собраться в «океанскую толпу», чтобы прослушать очередную речь Муссолини, способствовало широкое разветвление в стране полицейско-репрессивного аппарата. Перед войной в Италии существовало до 20 видов полицейских организаций. Наряду с обычными полицейскими органами, министр внутренних дел Буффарини-Гуиди завёл собственную сеть осведомителей. Секретарь фашистской партии Старче создал «специальный отдел фашистской милиции», который конкурировал с органами Министерства внутренних дел. Неким аналогом германского гестапо стала специальная политическая полиция, детище фашистского режима — ОВРА, подчиняющаяся непосредственно Муссолини. При малейшем признаке враждебного отношения к существующему режиму ОВРА передавала дела арестованных ею людей в «особый трибунал», учреждённый фашистским режимом ещё в 1926 г. Рассмотрение дел в этом трибунале, как правило, заканчивалось приговорами к максимальным срокам тюремного заключения, предусмотренным фашистским законодательством.

В 1939 г. фашистское правительство Муссолини предприняло новый шаг внешней агрессии. 7 апреля 50-тысячный корпус итальянской армии был введён в Албанию, и к 10 апреля Италия аннексировала её территорию. 12 апреля правительство Албании оформило унию с Италией. Премьер-министром переходного правительства стал Шефкет Верладжи. Однако на деле страной управлял наместник итальянского короля вице-король Франческо Якомони ди Сан-Савино, которому подчинялась албанская национальная администрация.

Контрольные вопросы

1. Какие причины обусловили акт первой агрессии фашистской Италии именно против Эфиопии?

2. В чём заключались тактические и стратегические цели режима Муссолини при принятии решения о поддержке испанских фашистов в период их мятежа против республиканского правительства?

3. В чём выражалась помощь франкистам со стороны Италии?

4. Какие мероприятия осуществлялись фашистскими властями Италии в области экономики и в работе с населением в рамках подготовки к «большой войне»?