Феникс

Глава 9

Вскочив, я оглядел невеликое пространство стакана, у стены полупустой Абдуллинский пакет, то, что не вместилось в хранилище, под ногами обглоданный крысиный скелет, это не подруги её постарались, точно знаю, сам всё скальпелем срезал. А вокруг россыпи белых пилюль.

Эко меня вырубило! И ведь не помню всего ничего, так мне почему-то казалось. Тело затекло не сильно, в голове сонная муть, видать, переутомился.

Заглянул в хранилище, провёл небольшую инспекцию. Нашёл пилюли, все третьего уровня, первого и второго я уже давно употребил. Вот эти с хорошими статами:

Большое Зелье

Уровень 3

Капсулы 3 штуки

Сила + 3

Выносливость + 3

Скорость атаки + 3

По мне, так супер! Но вот хоть убей, не помню, момент его сотворения… Что это к хренам за провалы и где крысиные потроха?

Послышался шум в коридоре, задребезжала решётка, вошли два человека, две разные походки, привычный топот армейских берцев и мягкая, практически покорная поступь, но шаги последнего отпечатывались чётче.

Кто это может быть?

Задав вопрос самому себе, я глянул под ноги и едва не чертыхнулся в голос, ладно крысиный скелет, который я тут же пнул в сторону дыры в полу, получилось удачно. Но эти россыпи таблеток, очень не хотелось подставлять Абдуллина, единственный охранник, который относится ко мне по-человечески.

Пока подходили посетители, я лихорадочно собирал пилюли и поглядывал на пакет, прикидывая его габариты, войдёт ли в дыру.

Когда открылся смотровой лючок, я уже стоял напротив, и смотрел заинтересованным взглядом.

— Сазонов, к тебе посетитель! — Абдуллин придирчиво меня оглядел, затем отошёл в сторону, открывая вид на человека в черной одежде.

Сразу понял, кто это. Немолод, но довольно крепок, аккуратная седая борода, взгляд цепкий в то же время умиротворённый.

— Здравствуй, сын мой!

— Здравствуйте, батюшка, на плаху пришли проводить?

Старик по-доброму улыбнулся.

— Меня зовут отец Никадим. А пришёл я поговорить о грехах наших, о жизни… есть желание?

— Отчего же не поговорить, спешить мне некуда.

— Вот и хорошо… попросим нашего охранника, доброго и душевного человека, открыть твою камеру, — священник повернулся к Абдуллину.

Я про себя усмехнулся, откроет он, как же. К моему удивлению, старшина подошёл к стальной двери и принялся возиться с замком, тот с хрустом провернулся, дверь открылась.

Что происходит⁈ Я смотрел на мир вне камеры с лёгким шоком. Охранник не выражал никакой озабоченности, хитрые татарские глаза выдавали усмешку. Дескать, не верил, а я вот открыл!

— Выходи, мил человек, камера-то, должно быть, опостылела.

Я и вышел. Священник передо мной, Абдуллин стоит в стороне. Сил столько, что могу завязать обоих морским узлом и даже не вспотеть при этом, организм буквально пышет энергией.

Батюшка перехватил поудобней чёрный свёрток средних размеров, только заметил, что он пришёл с каким-то гостинцем.

— Грешен? — вопрос не был неожиданным, скорее непривычно как-то.

— А кто не грешен? — ответил вопросом.

— Здесь таких нет, — отец Никадим скорбно окинул головой пространство коридора. — Эти стены пропахли грехами людскими, зависть, ненависть, смертоубийство!

Он помолчал, глядя на меня с немым вопросом, будто я знал, что на это сказать.

— Ты знаешь, что каждую секунду в мире убивают несколько десятков человек?

— Догадываюсь, батюшка, но таких подробностей не знал… И незачем мне знать, для чего? Я могу что-нибудь сделать?

— Ты можешь не убивать!

Я на это усмехнулся. Есть ли смысл говорить о жизни? Со священником, может, и да.

— Ты не поверишь, батюшка, но я не убийца! Никого ещё жизни не лишил… наказывать наказывал, заслуженно. Но чтоб убить… не было такого!

Священник смотрел на меня не мигая, как и я на него, старик что-то решал. Будь на месте Абдуллина другой охранник, скажем Кондратьев, как минимум посмеялся бы, и я сильно сомневаюсь, что он станет слушать просьбы священника.

— Тогда почему ты здесь?

Я общался со многими зэками, большинство из них винят прокуроров и адвокатов, я так не поступлю, было время подумать.

— А потому что наказания без вины не бывает!

— Поясни, — батюшка знал ответ, по мудрым глазам видно, просто хотел услышать от меня, как и Абдуллин, больно уж смотрел пристально.

— Грешен я, признаюсь… недоглядел и не стремился особо. Работал без выходных, думал только о прибытке, считал, что этого достаточно. А нужно было заниматься семьёй, небольшая она… — я замолчал, стараясь сдержать гнев. — Надо было прислушиваться и присматривать за племянником, не разбрасываться оружием по дому и вообще, надо… — я замолчал, боясь сорваться на крик. — Грешен я, признаюсь, нет мне прощения!

Священник показал рукой, чтоб я наклонил голову, возложил ладонь на мои давно не мытые волосы.

— Дмитрий, каешься?

— А куда деваться, — я даже хмыкнул.

— Отпускаются грехи… — отец Никадим стал шептать слова молитвы, затем осенил меня крестным знамением.

— А как же он? — я посмотрел наверх, на белёный потолок. Я знал, что священники могут отпускать грехи, но сам исповедовался впервые, поэтому не мог осознать.

— Поговоришь с ним, когда придёт твой час… Господь милостив, направит твою душу на истинный путь! Главное не забывай о нём.

Я кивнул, соглашаясь, перевёл взгляд на Абдуллина, тот смотрел на меня странно, будто впервые увидел.

— Это тебе, сын мой. Негоже божьему человеку в рванье ходить, — батюшка кивнул на мою изодранную робу, и протянул свёрток.

Я принял, тот оказался увесистым, тёмная ткань, внутри что-то твёрдое, но неметалл, озадаченно посмотрел на священника.

— Одёжка да обувка, кое-что для гигиены, чистота идёт вслед за верой, сын мой, ступай, я помолюсь за тебя.

— Спасибо батюшка, — развернулся и вошёл в камеру.

Охранник незамедлительно захлопнул стальную дверь.

— Сутки, Сазонов. Затем тебя переведут! — окошко закрылось.

Зачем он это сказал? Думает я сбегу? Нет, я, разумеется, сбегу, иначе мне конец! Но кем нужно быть, чтобы выбраться из карцера? Гудини?

В свёртке оказалась чистая роба, комплект нательного белья, простые кроссовки и упаковка влажных салфеток.

Вот за это спасибо, батюшка.

Разделся до наготы и начал обтираться приятно пахнущими салфетками, закончил с процедурой минут через десять и напялил на себя чистую одежду, кроссовки оказались чуть великоваты, но это не беда, главное, что не жмут.

— Аж жить захотелось!

Взбодрившись, по-быстрому перекусил картошкой с мясом, хотел было взяться за крафт, но тут вспомнил, про крысиные потроха и задумался.

Куда они подевались? Сожрать не мог, однозначно… неужели выбросил?

Подошёл к дыре, заглянул, словно все ответы там, оттуда только вонь и шуршание.

Почему я ничего не помню? Неужто переутомился? Чёрт, вот же тормоз старый, Абдуллин же подсказал, сутки! Получается, я сутки проспал, или больше? А как же его слова о батюшке, то, что он будет завтра? Непонятно.

Тут я догадался взглянуть на свои параметры.

Человек имя Феникс

Уровень 8 прогресс ( 100%)

Свободный опыт 153020

Жизненная энергия — 130

Тёмная материя — 100

Интеллект — 10

Сила — 13

Ловкость — 13

Выносливость — 13

Меткость — 130

Удача — 1

— Сколько — сколько? — мозг пока не до конца осознавал увиденную цифру.

Около тысячи крафтов… получается, я всё-таки вырубился, в процессе работы. Вот только не спать лёг, а так и продолжил крафтить, как долбанная сомнамбула!

Ещё раз проверил хранилище, таблетки, поднос, скальпель и мелочёвка. Подозревая, что потрохами дело не ограничилось, вернулся к дыре, посмотрел на стенки. Так и есть, на самом верху очищен целый кусок, пятнадцать на пятнадцать сантиметров, раньше так точно не было — голый бетон.

Вот это я, вот это дал! Самое приятное, после заработанной цифры, разумеется, то, что я не помню, как ковырял протухший край дыры, — вот бы повторить это состояние… Ладно, это лишь мечты, мне ведь кое-чего не хватает!

А не хватало пятидесяти с лишним тысяч опыта, у меня есть сутки, пора приступать и начну, пожалуй, с живности.

Видимо, с зачисткой очка, я себя заранее настроил, это отложилось в воспалённом мозгу и будучи в беспамятстве именно им и занялся. Почему я так решил? Да потому что помимо соляных отложений, хватало мокриц и ещё каких-то жучков. После потопа, устроенного вертухаями — садистами, насекомые нашли пристанище на стенах и потолке, сейчас постепенно спускались, а может это сезонная миграция, я тот ещё ботаник.

Импровизированная лаборатория в виде алюминиевого подноса, могла много чего вместить, составляющие крафта мизерные, места занимали мало. Чуток кладочного раствора из шва, пальцем расковырял, немного ржавчины с двери, соляные отложения, куда без них и свежая нарезка из наловленных мокриц — отвратительный состав. Но ничего не поделаешь, у меня тут не склады гособоронрезерва. Всё приходится выскабливать, вымучивать, я уже чувствовал себя торчком — психопатом, лишь бы что-нибудь намутить и пустить по хилым венам. Но результат не нравился.

Большое Зелье

Уровень 3

Капсулы 3 штуки

Ловкость + 3

Ловкость + 2

Ловкость + 2

Недотянуло малость, но плюс семь — это плюс семь, вкупе с такими же пилюльками на силу и выносливость, много чего стоит.

Или вот, с остатков аспирина и мокрицы скрафтил.

Большое Зелье

Уровень 3

Капсулы 3 штуки

Интеллект +3

Скорость восстановления Т. М + 3

Скорость восстановления Т. М + 1

Для крафта просто бомба, страшно подумать, что буду получать на более высоких уровнях.

Время шло быстро, а значит, незаметно, я был из тех счастливчиков, что часов не наблюдали. Вот так, час за часом, шкрябал, собирал и крафтил, порой забывая о еде. В один прекрасный момент я услышал возню у коридорной двери, клацнул замок, послышался обрывок тихого разговора.

…– по-любому лучше усыпить.

— Да норм всё будет, руки — ноги скуём, никуда не денется.

Ага, значит, пора!

Всё, что влезло, в том числе и остатки еды, я упаковал в хранилище, остальное полетело в дыру на радость крысам.

— Сазонов⁈ — знакомый голос, тот самый капитан.

— Что, начальник? Пожрать принёс?

— Экий ты наглец! — клацнул замок, стальная дверь распахнулась.

Я стоял смирно, слегка расслаблено, руки вдоль тела, взгляд на капитана. А в ответ мне полдюжины стволов и не абы каких, автоматы.

— Голодающим ты не выглядишь, — выдал вердикт капитан. — А глаза почему блестят?

— Так, людей рад видеть, совсем тут одичал.

Что-то его во мне смущало, я прямо чувствовал терзающие сомнения. Наверное, слишком уверенно себя веду, сказываются полученные уровни, старый конвоир или кто он там, может бывший вояка, видит во мне угрозу. Остальные тоже не в восторге, пальчики на спусковых крючках подёргиваются, того и гляди пальнёт кто-нибудь и вряд ли моя крепость тут поможет.

— Значит так, Сазонов, вот документы о твоём переводе, — капитан показал и тут же спрятал в разгрузку, какую-то бумагу. — Жратвы не обещаю, но, если начнёшь чудить, гарантирую долгую и неповторимую поездку… Вопросы?

— Нет вопросов, начальник! — я решил помалкивать и быть покладистым, до поры до времени. Потому свёл и вытянул перед собой руки, ладонями вверх.

— Осуждённый, пять шагов вперёд! — капитан решил не рисковать, хочет, чтоб я сам из камеры вышел, логично.

Я пошёл на выход, считая про себя шаги, часть бойцов расступилась, отойдя в стороны, оружие от меня не отводили. На руках сомкнулись наручники, ноги обрамили их подобием, с цепью, чтобы я мог сделать неполный шаг. Бойцы заметно расслабились, парочка взялась за обследование камеры.

Я же, прикинул крепость оков, неявно, не хватало ещё огрести прикладом, слегка потянул в стороны, звенья напряглись, я почувствовал слабость металла. Нет, это не те наручники, что смогут меня сдержать, а ведь я ещё силы добавлю, сутки без сна прошли не впустую, опыта хватает на три уровня, так что ждём удобного момента.

— Что это? — брезгливо произнёс один из бойцов, обследовавших камеру. Действие происходило за моей спиной, а крутиться сейчас противопоказано.

Капитан, всё это время не сводивший с меня серых глаз, сместил наконец взгляд, прищурился, боец, недолго думая подтащил интересующий предмет ближе, использовав для этого лезвие ножа.

— Похоже на кусок плоти, — ничуть не смутившись вида окровавленного огрызка, выдал капитан. — Это чьё? — он посмотрел на меня.

Я скосил глаза.

— Копытова, а может, и Ципина, не знаю.

Надо отдать должное капитану, зрачки размера не изменили, а лица я не видел, маска скрывала всё, вплоть до переносицы.

— Да ты больной! — не выдержал один из бойцов.

— Психопат! — добавил другой.

Они бы и дальше продолжали, капитану хватило одного взгляда, и все заткнулись.

— Выглядит свежим, а ведь почти неделя прошла, где ты его хранил? А может, просто лапшу нам вешаешь?

— Может, и лапшу, — ответил я на последний вопрос. — Копытову с Ципиным виднее.

Тот не стал продолжать допрос, не его это юрисдикция, достал из кармана пакетик, сунул в него находку и скомандовал движение. Бойцы держали меня на прицеле, словно дикого зверя, это даже льстило.

Вышли в общий коридор, двойка конвоиров поспешила вперёд, один открыл решётчатую дверь, второй вышел и встал по левую сторону. Таким образом, миновали несколько постов и очень скоро оказались в тюремном дворе, где было многолюдно.

В тюрьме содержались не только убийцы и маргиналы всех мастей, также наказание отбывали воры, мелкие грабители, виновники аварий и просто любители помахать кулаками. Контингент из последних, те, что содержались под ослабленным надзором, могли свободно перемещаться между блоками, чем они, в общем-то, и занимались, когда на белый свет вывели меня, убийцу и психопата.

Тюрьма — сообщество тесное, все друг дружку знают, слухи расползаются быстрее, чем в общаге, меня сия известность тоже коснулась. Узнавать начали сразу, хотя большинство никогда меня не в глаза не видело, понеслись реплики.

— Сазон — красава!

— Сазон — монстр! — плюгавый мужичонка, показал мне большой палец и засветил отсутствие передних зубов.

Зэки останавливались, каждый считал своим долгом выкрикнуть что-нибудь ободряющее или хотя бы махнуть рукой. Конвоиры никак этому не мешали, их задача состояла в другом, доставить меня до автозака, сидельцы прекрасно это понимали и потому старались сильно не приближаться. Особо ретивые крикуны оказались за решёткой окон, на втором этаже одного из бараков.

— За Ципу не парься, Сазон, с него спросят!

— На пику гниду!

— Благодарствую за Копыто, малорик!

— Копыто теперь Безухов!

И ещё много чего услышал, пока меня вели к автозаку.

— Смотри не зазвездись, — бросил капитан, подводя меня к стальным ступеням.

— Боюсь, не успею!

Ножные кандалы перед подъёмом отстегнули, я поднялся сам, рано обрадовался. Подгоняемый в спину, проскочил через клапан охраны и упёрся в решётку. Кунг не пустовал, там уже был сиделец, пристёгнутый по рукам и ногам, его физиономия не внушала доверия, от слова совсем.

Конвоир загремел ключами, решётка отворилась, меня буквально впихнули внутрь, едва не воткнулся головой в грудь соседа. Здесь главное не переигрывать.

— О, братуха, как житуха? А меня зовут Петруха! — окинув меня мутным взглядом, поздоровался сосед.

— Заткнись, Голованов! А то щас прилетит!

Конвоир оттащил меня к стене, пока другой держал на прицеле, он пристегнул меня быстрыми заученными движениями. Теперь перемещение строго ограничено, можно только встать и собственно сесть обратно. В принципе, меня это устраивало. Решётка захлопнулась, конвоиры устроились в своём тесном клапане, чтобы увидеть нас, им придётся выглядывать в узкую арку, ну или находиться там постоянно. Я сомневался, что конвоиры будут сильно беспокоится, мы за решёткой, пристёгнуты — никуда не денемся.

— Как зовут-то, братан? А то я чёто везде потерялся никаких новостей… дня три уж.

— Сазонов я, можешь звать дядей Димой!

— Дядя хах… погоди, как? Сазонов? Это ты Копыту ухо отъел? Да ты, стопудово! Мля уважуха, братан, наконец-то козла наказали, а Ципу в третьем бараке держат в подвале, сука, гасится.

Пока Петруха рассказывал последние новости, я занялся своими характеристиками, пришло время показать, на что они способны.