Феникс. Начало

Глава 16

Глава шестнадцатая. Баллада о оружии.

Не успел я задуматься о странных извращениях местной юриспруденции, как смартфон вновь завибрировал.

Абонент «Вадик Стеблов» вновь жаждал пообщаться со мной.

— Говори. Соскучился?

— Здорово, можешь во двор спустится? — тон моего приятеля? — наверное, это будет правильное определение наших с Вадиком отношений, явно, был не настроен на шутливое общение.

— Сейчас спущусь. — я вышел в коридор: — Мама, папа, я во двор спущусь, никуда не пойду без вашего разрешения.

— Иди ненадолго- отец на этот раз переписывался с кем- то по телефону.

— Саша, до магазина дойди, посмотри, может быть его открыли… — мама, закончив с нижней полкой, ревизовала верхние шкафчики кухни.

— Да, ма…

Стеблов сидел на желтой лавочке на детской площадке. Неожиданно, он был не один. Рядом, как воробьи на жердочках, расселись Стигов Женя и Хромов Миша, причем у Мишы была разбита губа.

— Опа! Что случилось? О косяк ударился?

Сегодня мне решительно не удаются шутки юмора. Вместо того, чтобы бодро ответить, что-то типа «Пусть не лезут», Миша бросил на меня мрачный взгляд и отвернулся, уткнувшись тяжелым взглядом в землю.

— Мы с Мишкой только во двор вышли, как к нам пятеро подошли. Один из них Мага, из нашего класса. Они у нас деньги и телефоны забрали. Я попытался дернуться, один из них, я его раньше не видел, нож показал. Сказали, чтобы завтра, по двадцать евро, к двенадцати часам дня во двор вынесли. А Мага, когда они уже уходили, вернулся и Мишку по лицу ударил.

— Что я могу сказать вам? Сочувствую. А ко мне зачем пришли?

— Саша, давай что-то делать. Они сейчас во всех дворах сидят, как шакалы. Мы пока сюда шли, через дворы побоялись идти, по берегу прошли. У вас только двор пустой, а в остальных…- Женька горестно махнул рукой.

— Ладно, давайте до магазина дойдем ближайшего, а то мама просила посмотреть, открылся он или нет.

Мы перепрыгнули через забор и двинулись в здания магазина «Мошна». Магазин был по-прежнему закрыт, возле заднего крыльца стояла старый, ободранный фургон «Кефаль». Между машиной и зданием, как челноки, сновали несколько человек, загружая фургон какими-то ящиками. Мы подошли поближе. Двух мужчин были мне знакомы, я неоднократно видел из в продуктовом магазине, они работали там продавцами на все руки, и при встрече мы здоровались.

— Добрый день. Скажите, магазин откроется?

Один из знакомых продавцов, глядя сквозь меня, чуть не задел меня ящиком с печеньем. Второй притормозил, и, отведя глаза, буркнул:

— Магазин не откроется. Вон, возле желтого дома базар открыли. Туда идите. Больше на нас внимание не обращали, люди сновали, как муравьи, забивая машину под крышу продуктами.

— Пошли. — я, не глядя на одноклассников, двинулся прочь.

— Так что вы хотите? — я качался на качелях, поглядывая на, усевшихся рядком на бортик песочницы, приятелей.

— Я не знаю, что я хочу. — быстро ответил Стеблов: — Я знаю, чего я не хочу. Я не хочу, чтобы меня встречали у подъезда разные уроды. И чтобы меня не грабили. И чтобы меня безнаказанно никакой Мага не смел бить по лицу. Это как минимум.

— А вы? — я требовательно уставился на Женю с Мишей.

— Знаешь — Миша впервые за сегодня подал голос: — когда мне сегодня какой-то урод показал в моем же дворе нож, я просто представил, как меня сейчас ткнут в живот, или, как они пообещали, горло, как барану, перережут. И я просто почувствовал, как я лежу на грязном асфальте, пытаясь зажать рану руками, а моя мама бежит ко мне с двенадцатого этажа, ломая ноги, и кровь, вместе с жизнью, из меня вытекает, а эти твари, наверное, даже убегать не будут. Просто встанут в сторонке, и будут смеяться, глядя, как я рану руками затыкаю. Я уже на все готов. Если мы ничего не придумаем, просто возьму дома нож и буду драться.

— Ну а ты, Женя?

— Я не как вы, не могу себе представить, как ножом кого-то тыкая. Но и по морде я получать не хочу, а чувствую, что это вопрос уже завтрашнего дня.

— Ладно, и чего вы от меня хотите?

— Саша, хорош ломаться! — Вадик вспылил: — я уже понял, что ты можешь что-нибудь придумать. Вот и придумай.

— Хорошо. Я придумал. Вопрос только один — либо мы вместе до конца и делаем все, даже то, что считается преступлением. Либо уходите прямо сейчас, никакого разговора не было, и, после этого каждый сам за себя.

— Мы останемся.

— Хорошо. Тогда первое задание. Мне надо к пятнадцати часам детскую коляску, мопед, два баллончика с «слезогонкой», презервативы и укромное место, где посторонних не бывает.

— Ох, е…прст! — Вадик в восторге хлопнул себя по костлявым ногам: — Может еще чего тебе надо? Нет, ты только скажи? Что мелочится?

— Пацаны, мне лично от вас ничего не надо. Я был рад вас видеть, но у меня еще дела. Все, разбегаемся?

— Вадик, заткнись, я тебя прошу! — рявкнул Миша и у него вновь потекла кровь из разбитой губы: — Говори, что надо делать, и я сделаю все, что смогу.

— Ладно, извини. Командуй. — Вадик примирительно выставил вперед раскрытые ладони.

— Еще один вопрос, но не менее важный. Вопрос о связи. Нам надо или левые телефоны с левыми картами, или рации. Что удобнее и проще достать?

Родители приехали с свеж организованного рынка очень злые. Рынок представлял собой десяток фургонов, с которых бойко шла торговля. Товар имел маркировку ныне закрытых сетевых магазинов. Отгадайте, как выглядели продавцы? Все правильно, все выглядели как приезжие. Ну а цены оказались выше в два-три раза больше позавчерашних. Совпадение? Не думаю. Отец пришел в ярость, покупать, что-либо, оказался. В результате они с мамой поругались. Пользуясь тем, что родители, фыркая друг на друга, расползлись по углам, я опять смылся на улицу, до вечера оставалось еще много важных дел.

Начальнику отдела полиции № 6 «Граничный»

Полковнику в/с Сидорко М. П.

Р А П О Р Т

Докладывая, что……….года около 11 часов утра, в составе экипажа МП-24, совместно с водителем сержантом Яровенко, поступил в распоряжение начальника инспекции по оружию ОП №6 майора полиции Семенова, для оказания практической помощи при изъятии зарегистрированного оружия у граждан, проживающих в жилых комплексах по улице Счастливый берег. В ходе работы, личный состав инспекции по оружию, в количестве трех человек, самостоятельно работали в адресах, а мы, совместно с сержантом Яровенко осуществляли охрану приданного группе грузового автомобиля, цвет желтый, модель «Фотон», регистрационный номер «двенадцать –двадцать восемь klm регион шестнадцатый», под управлением гражданского водителя.

Около семнадцати часов наша группа прибыла к дому тридцать пять по вышеуказанной улице. Но момент прибытия, въезд в жилой комплекс был заблокирован, домофон был отключен. Попытки открыть ворота с помощью физической силы и имеющихся у нас инструментов (монтажка и лопата), положительного результата не дал. Инспектора отдела оружия стали звонить по телефонам владельцев оружия, проживающих в указанном доме, но все телефонные номера были отключены.

Старший от группы инспекции капитан Крамер собирался вызвать отряд полиции спецназначения, чтобы вскрыть ворота, но я возразил, так как до окончания рабочего времени оставалось чуть более часа, а нам было необходимо еще сопроводить грузовик с изъятым огнестрельным оружием в спец хранилище.

Капитан Крамер принял решение прекратить процедуру изъятия и выдвигаться в сторону спец хранилища. Он, как старший группы, определил следующий порядок следования — в грузовике, вместе с водителем, оружие сопровождал лейтенант Сидоров. Капитан Крамер, и старший лейтенант Власов сели в нашу машину. Водителю МП −24 Яровенко дали команду, двигаясь впереди грузовика, проследовать по маршруту -улица Счастливый берег –улица отца Радио — улица Проточная –улица Дорожная, до здания два «Б». До дома двадцать пять по улице Счастливый берег мы двигались в указанном порядке, соблюдая дистанцию между нашей автомашиной и грузовиком «Фотон» около двадцати метров. С двора указанного дома внезапно на проезжую часть перед нашим автомобилем выехал мокик, неустановленного производителя, цвет темный, на котором сидели двое несовершеннолетних в худи красного цвета. Пассажир мокика бросил нам на лобовое стекло какой-то пакет с пищевой краской красного цвета, после чего они на большой скорости стали удаляться в сторону дома двадцать пять. Сержант Яровенко с помощью «дворников» очистил залитое краской лобовое стекло и по собственной инициативе, с молчаливого одобрения старшего группы капитана Крамера устремился в погоню за мопедом. У дома двадцать пять подростки на мопеде проскочили во двор указанного дома через неплотно прикрытые ворота. Так как на требования открыть ворота через домофон у ворот, нам никто из жильцов не ответил, я был вынужден преследовать мопед пешим ходом. Добежав до противоположного конца двора, я увидел, что несовершеннолетние на мокике въехали на территорию строящегося комплекса «Сибирская Зима», и расстояние между нами составляет не менее двухсот метров. В этих условиях я принял решение погоню прекратить. Вернувшись к стоящему у ворот автопатрулю, я обнаружил сидящих в машине офицеров из инспекции по оружию и сержанта Яровенко. Никаких мер к преследованию хулиганов они не принимали. Кроме того, мы обнаружили отсутствие в прямой видимости грузовика «Фотон» желтого цвета. Вернувшись к дому двадцать три по улице счастливый берег, мы обнаружили лежащих на асфальте проезжей части водителя грузовика и лейтенанта Сидорова. Они имели химические ожоги слизистых глаз, носа и рта, а также покраснение мягких тканей лица. Пояснить, что случилось они ничего не смогли, так как находились в шоковом состоянии. Грузовик «Фотон» обнаружен не был. Так как капитан Крамер самоустранился, мной были предприняты следующие розыскные мероприятия:

Грузовик был выставлен в розыск.

Пострадавшим была вызвана «скорая помощь»

Силами нашего экипажа была организовано патрулирование прилегающей территории.

Через дежурную часть был запрошено целеуказание на грузовик, так как организация — владелец транспортного средства могла отследить его местонахождение через GPS — трекер. На основании полученных данных грузовик был обнаружен через сорок минут, брошенный поперек моста по улице Дорожной, без ключей и с боковыми порезами на левых покрышках. Оружие в кузове отсутствовало. Выставить похищенное оружие в розыск не представилось возможным, так как вся документация была похищена у лейтенанта Сидорова.

Считаю, что совершению данного преступлению способствовало самовольная погоня за мопедом со стороны сержанта Яровенка и преступное бездействие со стороны старшего группы капитана Крамера.

Дата.Подпись.

Когда колонна охотников за оружием остановилась у ворот нашего жилого комплекса, я наблюдал за ними с расстояния двести пятьдесят метров. Из машин вышло несколько полицейских, подергали ворота, сделали несколько звонков, после чего, развернулись и двинулись обратно, к выезду с микрорайона. Я отправил на телефон Вадика смс –сообщение с веселым смайликом.

Через минуту мимо меня, подходящего к пешеходному переходу, неторопливо проехал полицейский вездеход. Через две секунды я ступил на «зебру» перехода. Раздался скрип тормозов и желтый грузовичок дисциплинированно остановился перед черно-белой полосой.

По причине жаркой погоды боковые стекла в кабине были опущены по максимуму. Я выпустил ручку старой, темно-синей, коляски, с поднятым верхом, что час назад притащил с какой-то помойки Миша Хромов, натянул на голову зеленую резиновую маску противогаза и взял в руки баллон.

Сделав шаг назад я встретился взглядом с, до крайности изумленным, полицейским лейтенантом в форме, поднял на уровень глаз цветастый баллончик и нажал кнопку. С противоположной стороны кабины аналогично действовал Хромов. Облако перечного газа наполнил небольшую кабину, после чего я распахнул дверцу и вытащил за плечо, полностью дезоориентированного, зажимающего лицо руками, полицейского. Резко ударив стража порядка по щиколотке, я уложил его на асфальт и запрыгнул в кабину. Хромов выбросил из кабины водителя, сел рядом со мной и нажав на какой-то рычаг, тронулся с места, сбив бампером пустую детскую коляску.

Проскочив через пару строительных площадок, замерших несколько дней назад, мы, проехав поднятый шлагбаум, пустуя будку охраны и подкатили к длинному ряду зеленых мусорных контейнеров.

— Вон к тем правь, что с открытыми крышками стоят.

Пустые контейнеры я нашел заранее, пробил в крышках дыры и приготовил навесные замки. На то, чтобы перегрузить пятьдесят единиц охотничьих ружей и такого же количества целлофановых пакетов с патронами у нас с Мишей ушло десять минут. Бросив поверх оружейных стволов папку с документами на Накинув замки на крышки контейнеров, чтобы никто случайно не заглянул в боксы с нашими сокровищами и влезли в машину и погнали ее в сторону многочисленных домов коттеджного поселка. Машину мы бросили, развернув ее поперек небольшого мостика, выдернув из замка ключи от машины и распоров покрышки. Папка с кипой актов изъятия полетел в узкий быстрый ручей, журчащий под мостиком. Даже, если папку полицейского лейтенанта и найдут, в чем я сильно сомневаюсь, уж слишком быстрым было течение, к тому времени все бумажные акты на изъятое оружие размокнут и расползутся в грязной воде.

Ноги в медицинских бахилах, к моему удивлению, скользили даже по глинистой поверхности тропинки, но мы благополучно добежали до линии однопутной железной дороги, где и расстались. Я пошел, старательно ступая по пропитанным вонючим креозотом, шпалам, на восток, а Миша зашагал, старательно вытягивая ноги, на запад. Бахилы, медицинские перчатки и старое тряпье, что годами валялось на лоджии, потому что носить стыдно, а выбросить жалко, вдруг будет какая-нибудь грязная работа, я выкинул в одну из многочисленных куч мусора, что встретилось мне по пути. Сделав большой круг, я вышел к берегу Реки и свернул к нашему жилому массиву. Дело было сделано.

Через шесть часов.

В два часа ночи мы встретились у будки охраны, на въезде на контейнерную площадку. Из дома я сумел выйти после того, как родители, наконец, угомонились. После сегодняшней ссоры на рынке, они, как дети, подули губы друг на друга, а в полночь, убедившись, что я «уснул», папа с мамой стали мирится. Через полчаса после того, как возня и стоны в спальне родителей прекратились, пришло время мне удостоверится, что родители спят. Дыхание, доносившиеся из спальни в щель под дверью, куда я почти засунул свое любопытное ухо, было спокойным и размеренным, поэтому я потихоньку оделся и очень осторожно закрыл за собой дверь в квартиру. Соблюдая все правила конспирации, что я вдалбливал внуку, выходим мы через крышу, из крайнего подъезда, глубоко натянув на голову капюшон худи, а на ноги надев старые мамины розовые джинсы от «Глории», что уже давно лежали в старых тряпках по причине общей потертости. В таком странном для мальчика виде легкое покачивание бедрами под объективом висящей над подъездом видеокамеры, было вполне уместно. Перемахнув через забор, я, периодически замирая и слушая-нюхая воздух, двинулся к оговоренному месту встречи.

— И ничего смешного…- ворчал я на задорное ржание, веселящегося в наше голове, внука: — ты сам видел, что творилось под окнами вечером. Тут никакие меры предосторожности лишними не будут.

Вечер в нашем районе действительно удался. Примерно в тоже время, что я подошел к дому со стороны берега, в наш микрорайон въехал полицейский десант. Тридцать машин, в спец окраске и без оной, но с синими номерами, засновали, но улочкам поселка. Базар у желтого дома закрылся через пять минут. Группы приезжих, что заполнили большинство дворов, рассосались почти мгновенно. Тех ребят, что не успел спрятаться, отлавливали на улице, грузили в автобусы, с закрытыми частой решеткой окнами, и куда-то увозили. Группы оперативных работников в штатском, но в тяжелых бронежилетах с надписью «Полиция», ходили по домам, иногда выводя кого-то из подъездов. Судя по всему, главными версиями расследуемого преступления было две: преступление совершено мигрантами и преступление совершено владельцами изъятых ружей.

Но все когда-нибудь кончается. Ближе к полуночи с улиц исчезли блокпосты, потом уехал последний автобус с задержанными. Количество вездеходов с мигалками, курсирующих по улицам, стало сокращаться, пока не уменьшилось до одного, что встал на выезде из поселка, возле освещенных фонарями главных ворот.

Ну, а сейчас, мы с Вадиком толкали нагруженные зеленые контейнеры из-под бытовых отходов по разбитой дороге, когда –то, много лет назад, сложенной из квадратных бетонных плит. Колеса контейнеров периодически попадали в щели между плитами, грохоча в ночи, мусорные баки постоянно стремились съехать с заданной траектории. Впереди, где-то в ста метрах от нас, по дороге шел наш передовой дозор — Мишка и Женька, в теории, должны были предупредить нас о возможной засаде громким свистом или криком, ну, или еще, как-нибудь.