Феникс по имени Рита.

Глава тридцать первая. Новый год к нам мчится, скоро все случится.

В большой гостиной, упираясь рубиново-красной звездой в высокий потолок, благоухая зеленой, свежей хвоей, красуется великолепная сосна, которую все почему-то называют елкой.

Стеклянную звезду покупала когда-то давно, бабушка Сергея. Та самая смуглая и черноокая цыганка Рада, которую однажды увел из табора простой, советский инженер. Как ему удалось это сделать история умалчивает. Но звезда за свой долгий век повидала немало предновогодней суеты. Помнила она и множество накрытых белыми скатертями столов, которые ломились от обилия блюд и закусок в праздничной, красивой посуде. Она в который раз удивилась неизменности форм, у темно-зеленой бутылки шампанского вина, украшавшей собой новогодний стол.

Звезда любила этот ежегодный ритуал. Она словно оживала купаясь в блеске мигающих гирлянд, благодушно и незаметно улыбалась, сочно переливаясь рубиновыми гранями.

Сегодня я тоже улыбалась ей как своей старой знакомой. А затем вздыхала и опускала глаза. Наверное впервые в моем новом доме за новогодним столом собралось столько людей.

Юля с Антоном и Андрюшкой, Лена со старшими детьми, Сергей который еще вчера собственноручно принес и укрепил звезду на макушку благоухающего свежей хвоей дерева. Взамен он выторговал место за нашим столом в эту новогоднюю ночь. Он был грустным, видимо не ладились у него дела в личной жизни.

Суета, смех, запах хвои и мандаринов. Настоящий запах новогоднего праздника наполнял гостиную. Дети наверное чувствовали эту особую атмосферу и сегодня наотрез отказывались спать. Сейчас они все сидели за столом, кроме годовалой Даши. Кроху еще не волновали такие праздники и она давно сладко спала в своей комнате.

До наступления Нового года оставалось два часа. По давней традиции мы дружно провожали старый год. Наверное каждый из нас, всем сердцем желал счастья, всей душой надеялся на перемены. Что бы все похое осталось позади. Обиды и разочарования, страхи и неудачи. Каждый по детски верил в чудо. Почему-то именно в новогоднюю ночь мы все не надолго превращаемся в детей.

Я смеялась, шутила. Делала вид, что пью вино, а сама осторожно пила холодный компот. Зачем всем показывать, что на душе у меня пусто и горько? Шрек не позвонил даже сегодня. Я несколько раз пыталась набрать его номер, но всякий раз не доводила дело до конца. Злилась на себя за детскую робость и нерешительность. Злилась на Шрека за его непонятное молчание. Неужели так сильно обиделся?

А может быть уже нашел себе новую птичку и сейчас сидит где-нибудь в пафосном и дорогом ресторане среди нужных ему людей. С удовольствием и гордостью демонстрирует своим друзьям новый, красивый манекен для показа драгоценностей и дорогого платья. Улыбается довольно и давно уже позабыл о своей девочке Рите? А возможно уехал на праздники из холодной, промозглой Москвы куда нибудь в теплые края. Греет свое мускулистое тело на золотом песке, любуется лазурью океана и лениво рассматривает шустрых красоток в бикини.

Я с досадой тряхнула головой, отгоняя от себя эти непрошенные видения. Ревность, чувство не самое хорошее, оно способно разъесть душу и мозг не хуже смертельно опасной кислоты. Мне сейчас о своем здоровье думать надо. Нервы поберечь. Я уже настроилась, что к концу августа рожу себе маленькую копию Шрека. Поэтому глубоко дышу и пытаюсь подцепить вилкой скользкий грибочек.

- Рита, ты что такая задумчивая сидишь? - голос Сергея тревожен и участлив. - Владимира куда подевала?

Я поднимаю глаза и пристально вглядываюсь в лицо бывшего мужа. Ищу там скрытую насмешку или же замаскированное злорадство. Но нет, ничего похожего не нахожу. Взгляд Сергея искренне выражает заботу и... сострадание? Именно этот намек на сострадание злит меня сейчас больше всего.

Гордо вскидываю голову, поправляю жестом царицы свои пышные кудри.

- Меня жалеть не надо! У меня все чудесно и все по плану идет! Ты Сереженька себя жалей, а еще лучше к Лене присмотрись. Юлька тут на днях утверждала, что ваши нити уже связаны! - последние слова я говорю достаточно громко и резко. Они звучат именно в тот неудачный момент когда за столом на секунду виснет тишина.

Укоризненно качает головой Юлька. Краснеет и вспыхиват алым маком, Лена. Она сегодня очень красивая. Хрупкая, большеглазая, нежная.

Ее старшие дети тревожно переглядываются между собой. Они всегда очень чутко улавливают малейшие флюиды взрослой агрессии.

Мне становится невыносимо стыдно. Я хочу исправить положение и начинаю говорить. Поспешно и преувеличенно ласково.

- Ой, а на часы вы смотрели? Детям наверное уже спать пора. И нашим мальчишкам и нашим девчонкам! Завтра под елкой подарки будут. Но для того, что бы их найти, сегодня непременно надо лечь спать. Иначе Дед Мороз, не придет!

Именно в конце моей речи, в холле слышится какой то неясный шум. Через минуту напрочь опровергая мои слова, в гостиную вваливается здоровенный Дед Мороз. Красная шуба туго облепила мощные плечи и готова лопнуть по швам. Шапка с белой опушкой лихо сдвинута набекрень, серебристый посох переломлен пополам, а внушительный мешок с подарками облепил свежий снег.

- А вот и я! - грохочет веселым громом, такой знакомый голос. - Рита, ты там калитку открой, я то через забор перелез, а Снегурочка на улице мерзнуть осталась. Не хорошо, Снегурку морозить!

От громадного Деда Мороза, от его раскатистого баса, в комнате мгновенно становится тесно. Дети боязливо замолкают. Сонный Андрюшка, уже скривил губы и приготовился плакать. Даня с Настей потрясенно таращат огромные глаза и пытаются спрятаться за спиной своей мамы. Лена тоже застыла испуганной ланью, готовая в любой момент бежать.

- Владимир Павлович! Дед Мороз, вы наш дорогой! - приходит на выручку Юлька. Ее голос звучит весело и радостно, что успокаивает наших пугливых гостей.

Она встает из-за стола и держа Андрюшу на руках, устремляется к нежданному Деду Морозу. Шрек бросает свой сломанный посох, отодвигая ногой мешок с подарками, протягивает руки в красных рукавицах к Андрюшке. Мой внук замирает на секунду, а затем доверчиво протягивает ручонки навстречу. Все разом вдруг отмирают. Громко смеются, говорят, гремят стульями. Суматоха, восклицания, шутки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Одна я, неподвижно сижу за столом и смотрю поверх голов на Шрека, чувствуя как ползет по щеке предательская слеза.

Поймав мой взгляд, Шрек окруженный толпой, кивает мне в сторону выхода.

- Снегурочка! - губами шепчет он.

В прихожей я накидываю шубку, обуваю удобные валенки в которых чищу снег и беру ключи от калитки.

Сердце бьется часто, дыхание срывается от ревности. Шрек посмел привезти сюда свою Снегурочку! Видимо хочет стать мне вторым братом после Сергея. Конечно же, а что тут такого?

Со злостью поворачиваю ключ в железном, стылом замке. Визжит открываясь замерзшая калитка. Я поспешно надеваю на лицо маску приветливого радушия.

На улице светло от фонарей и белого снега. Огромная, черная машина застряла в сугробе не доехав до моего дома считанные метры.

Возле калитки притопывая от холода и нетерпения коротенькими, толстыми ножками в прозрачных колготках, топчется Снегурка. Голубая шубка топорщится на ее талии, маленькая рука на пальцах которой сверкает множество перстней, поправляет высокий кокошник на голове. Цепкие глаза под тонкими ниточками черных бровей смотрят на меня. В них читается удивление.

- Ритка?! - оторопело выдыхает Снегурочка. - Ритка, опять я тебя не сразу узнаю! Ну давай же, веди скорее в дом, чего застыла!

Я замираю, а затем шагаю навстречу Снегурочке.

- Тетя Люба! - кажется, что мой голос замерзает на лету и падает на синие сугробы прозрачными, звонкими льдинками.

Я обнимаю женщину, царапая себе щеку высоким кокошником. Мы стоим обнявшись, а затем тетя Люба начинает копошиться, вырывется из мох объятий и поспешно бежит по расчищенной от снега дорожке к дому.

- Извини, Ритка, но мне срочно надо попасть в одно очень нужное помещение.

Она оборачивается уже на пороге и строго кивает мне головой. Сияющий тысячами огней кокошник, плавно сползает ей на лоб. Тетя Люба, поправляет его одной рукой, а другой уже открывает входную дверь в дом.

- Ну, давай догоняй хозяюшка! Чего застыла?

Она скрывается за дверью, а я все еще стою на улице под голубым светом фонарей. Поднимаю глаза и смотрю в ночное небо. Неисчислимые полчища больших и маленьких звезд подмигивают мне с темно-синего бархата. Почему-то мне совсем не хочется идти в дом. Я вдыхаю морозный воздух, чувствуя себя усталой и лишней. Возможно это уже начинают беситься мои гормоны?

Душа требует простора, а сердце обиженно стучит в груди. Я бреду по едва заметной тропинке к лугу. Туда где снежные заносы укрыли белой периной травы и кусты.

- Рита!

От густого и громкого баса за моей спиной, кажется дрогнули и всполошились звезды на небе и испуганно зажмурились фонари на столбах.

Я иду упрямо вперед, не оборачиваюсь. Скрипит повизгивая снег под быстрыми шагами, сильные руки ловят меня и прижимают к широкой груди. Мы стоим тесно прижавшись друг к другу у самой кромки высокого сугроба. Дальше идти нельзя. Я вздыхаю и разворачивась в крепких объятиях. Теперь мы стоим и смотрим друг другу в глаза.

- Ты почему мне не позвонил?! - отчаянно шепчу я, чувствуя соленую, холодную влагу на губах.

- Рит, я очень спешил. Мне нужно было сдать дела сыновьям. Подписать документы. Я ведь к тебе не просто так приехал. Я свататься приехал. Вон даже маму на подмогу привез!

Шрек торопливо достает из кармана красной, нелепой шубы маленькую коробочку. Пытается ее открыть своими крупными пальцами, но коробочка упорно сопротивляется. Тогда он резко сжимает ее. Раздается ломающийся треск. Останки строптивой коробки летят в сугроб, а Шрек опускается передо мной на одно колено и протягивает мне сверкающее камнем кольцо.

- Маргарита, ты выйдешь за меня замуж? - его голос торжественно гудит.

Я незаметно улыбаюсь. Стараюсь не рассмеяться. Наверное это что-то нервное. В эту новогоднюю ночь, сам Дед Мороз, делает мне предложение руки и сердца. Отворачиваюсь, кусая губы.

- Выйду! - я почти кричу. - Куда же мне деваться, то? Считай, что тебе повезло. Потому как, по залету мне за тебя выходить приходится! - мстительно добавляю и оборачиваюсь к коленопреклоненному Шреку.

Мужчина резко поднимается на ноги. Большой, красной глыбой нависает надо мною. Его глаза вглядываются, приближаются к моему лицу очень близко.

- По какому залету? - неуверенно бормочет он.

По какому залету? - злюсь на его непонятливость. - По большому залету! По тому залету, который мне упорно две красные полоски показывает!

Шрек замирает, а затем громко и счастливо смеется, подняв лицо к небу.

- Она согласна! - объявляет он звездам. - Беру вас в свидетели, она согласна!

Холодный ободок кольца жалит мой палец. Далекие звезды кивают нам с высоты.