Фэйсмагория, или Гениальный манипулятор

Автор рецензии: Наталья Гаврилюк.

* * *

* * *

* * *

ЗДРАВСТВУЙТЕ!

Большое видится на расстоянии. При этом каждый видит то, что видит. Эти мысли первыми пришли мне в голову, когда я прочитала множество откликов, читательских рецензий, а также комментариев на книгу «Театр мистера Фэйса» Андрея Ангелова. Всё, что я прочитала, можно было разложить на две «стопки»: отрицательные и положительные впечатления.

Теперь мне предстояло отринуть чужие мнения, взгляды и составить собственное впечатление о книге, постаравшись максимально стать объективной, насколько это возможно. Идеально объективными никто из нас быть не может, даже литературные критики. Ни в коем случае не посягая на «хлеб» профессионалов, вам, уважаемые читатели, представлено будет одно из мнений читателя, не претендующего на истину в последней инстанции. Моё субъективное мнение может быть оспорено и подвергнуто критике, как и любое иное субъективное мнение.

Итак, ниже — мои и только мои знания и ощущения.

1. История создания

«Театр мистера Фэйса» — это первый авторский роман Андрея Ангелова на бумаге.

— В 2005 г. написана короткометражка «Игра» (изначально одна из новелл в составе повести «Апокриф»).

— В 2006 г. по сценарию «Игры» режиссёр А. Ангелов снял короткометражный любительский фильм (24 мин). Успех фильма на местном фестивале в Сибири натолкнул писателя на развитие истории.

— В 2008 г. написан полнометражный сценарий, драматургической точкой отсчета которого явилась «Игра» (The Game).

— В 2013 г. киносценарий «Театр мистера Фэйса» был переработан в роман «Театр мистера Фэйса». Впервые он был опубликован на «ЛитРес» 28 апреля 2013 г. Текст увеличился в 2 раза.

— В 2017 г. роман был отправлен в «Эксмо» на рассмотрение и одобрение редактора.

— В 2018 г. роман вышел отдельной книгой в издательстве «Эксмо».

2. Жанр произведения

Проект «Театр мистера Фэйса» написан в содружестве многих стилей. Здесь есть и сюрреализм, и чёрный юмор, и чёрный фарс. Какой же тогда это жанр?

Жанр произведения — метамодерн, который следует за постмодерном. В то же время метамодерн — это время, период поиска, который неизбежно завершится, дав толчок для развития новой литературы.

* * *

Метамодерн — это попытка расширить человеческое восприятие. Дать человеку взглянуть на мир по-новому, увидеть неоднозначность природы явлений и вещей, научиться вдумчивости и открытости. Цель метамодерна — найти некоторые ответы на вопросы о сути бытия. Например, о человеческой душе (что с ней стало в нашу эпоху), о смысле и высшей цели Мироздания и каждого человека (в чём смысл и цели, можно ли их найти и тому подобные).

* * *

Метамодерн — это новая русская литература XXI века. Точнее самого автора «Театра мистера Фэйса» невозможно определить жанр его произведения: это театр мистера Фэйса. И это интересно. Новация. Поскольку преобладающими в романе являются стили чёрный фарс, гротеск и фантасмагория, я посмею назвать такой стиль — фэйсмагория.

Примечание. Н. В. Гоголь «Мёртвые души» назвал поэмой. Он — автор. Имел право. И критики согласились.

Цитата про гармонию — подтверждает концепцию метамодернизма (прим. Н. Г.).

Жанр «Театр мистера Фэйса», определяемый как метамодерн, возникший на основе постмодернизма, характеризуется иронией, сатирой и сарказмом. Для него характерен цинизм, доминирование хаоса над порядком. Кроме того, — смешение и комбинирование самых разных художественных стилей (фантасмагория, гротеск, чёрный фарс, сюрреализм, триллер, мистика и другие) делает его универсальной художественной палитрой, которую читатели могут видеть и в других произведениях Андрея Ангелова.

3. Форма

Это не роман в привычном понятии. И не киносценарий. Это — нечто среднее. Фильм в формате книги, по мнению автора. Своеобразный и уникальный литературный перфоманс. Такого проекта ещё не было, насколько мне известно. Новация.

4. Язык

Языковый гротеск — намеренное пренебрежение правилами русской словесности, который использует автор, оправдан одним из стилей произведения — чёрным юмором. Стёб (насмешка, издёвка) как манера повествования нуждается в авторской пунктуации. Этим приёмам не стоит удивляться. Они возникли, благодаря веяниям, так называемой, Интернет-культуры (антикультуры?), которая не придерживается грамотного письма. Использование мессенджеров, общение на сайтах в сети Интернет неизбежно накладывает отпечаток на манеру составления текстов. Короткие рубленые фразы. Отсутствие знаков препинания (пунктуации).

Как я уже сказала выше, автор выбрал непривычную форму произведения — фильм в формате книги. Без языкового решения осуществить задуманное было бы невозможно. Реальные актёры на сцене подают реплики, делают паузы, восклицают. Диктор за кадром также расцвечивает свою речь с помощью эмоций и пауз. Отразить эти действия в тексте можно только с помощью многоточий и восклицательных знаков.

Автор придаёт большое значение формированию текста. Прослеживается чёткий ритм: короткие фразы, длинные — рубленные на части. Продолжительные монологи отсутствуют. Много диалогов. Используются повторы для усиления эффекта (например, при описании интерьера, костюмов персонажей). Автор не стремится к гармонии. Он использует элементы абсурдного составления текста, что напоминает своеобразный литературный перфоманс — литература без условных рамок, вернее, выход за рамки привычных условностей. Предложения рубит в совершенно немыслимых местах! Это вызывает удивление. Шок. Но автор именно этого и добивается. Не сразу каждый читатель способен воспринимать такой текст. Но постепенно начинаешь понимать писателя.

Мне показалось, что текст по стилю соответствует компьютерной игре. Язык игроков какой-нибудь «стрелялки», когда много эмоций, восклицаний, пауз. Какой к черту русский язык с его правильностью?! Его съедает экспрессия игры! Азарт делит предложения на части там, где они не должны делиться. Многоточия и восклицательные знаки, которых не в меру, усиливают нервозность и напряжение обстановки. Текст кричит восклицательными знаками, создавая ощущение игры, или фильма.

* * *

А. Ангелов использует в тексте слова и фразы на английском языке. В жанре метамодерн такой приём логичен и оправдывает желание автора создать своеобразный литературный перформанс, тем более, напомню, театр действий разворачивается в Лос-Анджелесе.

Не могу привести ни одного писателя, который бы делал это так, как делает Ангелов. Его можно критиковать за это, раздражаться, но можно и восхищаться. И уж точно, что он первый и единственный в своём роде, кто осмелился «хулиганить» в тексте. Хотя справедливости ради следует отметить, что подобный языковый беспредел в большей степени характерен для начала произведения, после — повествование становится более ровным, спокойным и текст воспринимается легко, без экспрессии.

* * *

Можно ли считать такое «хулиганство» графоманией? А это уж, как кому вздумается. «На каждый роток не накинешь платок!» Но. Лично я с подозрением отношусь к тем критическим замечаниям, авторы которых употребляют это понятие — графомания. В силу объективных причин.

Во-первых, графомания — это медицинский термин, заимствованный из области психиатрии. Возможно те, кто его употребляют, никогда не встречали больного графоманией. Таким критикам я бы посоветовала (знаю, что давать советы — дело неблагодарное: можно к ним прислушиваться, а можно и нет) хотя бы немного углубиться (посмотреть в сети) в суть этого заболевания. Возможно, тогда они поймут, что использовать этот термин к психически здоровым людям, не имеющим медицинского заключения в анамнезе, по крайней мере, — грубо и бестактно. Звучит, как прямое оскорбление, ругательство. Поэтому я не могу с уважением относиться к тем критическим замечаниям, в которых кто-то употребляет совершенно не к месту и несправедливо эти термины — графомания, графоман.

Во-вторых, бывает так, что автор не научился ещё писать хорошо. Бывает так, что и научиться ему не суждено.

А бывает так, что, спустя годы, признают его гениальность, будут ему подражать. В литературе таких примеров достаточно. Так при чём здесь графомания? Но. Я отвлеклась от темы.

* * *

Андрей Ангелов заслуженно признаётся писателем, имеющим собственный уникальный стиль — афористичный. Но этим его оригинальность не ограничивается. Работая над «Театром мистера Фэйса», который, на мой взгляд, написан в жанре метамодерн, он для усиления эффекта эмоционального восприятия книги использует свои словечки, смысл которых понятен всем, но звучит не привычно: «мня» вместо «сминая», «абстрагация» вместо «абстракция», «свёрнутой крови» вместо «свернувшейся крови». А также намеренное коверканье слов: «хитровыдуманным» вместо «хитро выдуманным», «поклали» вместо «положили», «самческий инстинкт» и другие.

Не забывает также и слова-архаизмы, которые призваны усилить сатирический, гротесковый тон повествования. Например, «залихватский», «намедни», «ухарски» и другие.

Ради справедливости следует признать, что со временем стиль автора несколько меняется. Он не остаётся стабильным в силу естественных причин: взрослеет автор — взрослеет писательский стиль. В более поздних произведениях Ангелова читатель почувствует его зрелость. Афористичный стиль становится сдержанным: афоризмы уже не сыплются, как из рога изобилия. «Хулиганить» в текстах автор почти перестаёт, при этом тексты приобретают большую лиричность и плавность повествования.

* * *

В «Театре Мистера Фэйса» читатель сможет оценить горячий гротесковый, афористичный стиль автора, присущий экспрессивной молодости, стремящейся к авангарду, а также чёрный фарс, превалирующий над всей гаммой стилей. Если читатель готов принимать необычный язык и различные стили произведения, выдержанного в жанре метамодерн, намеренный стёб над чистотой русского языка, то тогда книга, как говорится, «зайдёт», ибо «чистенького» здесь почти нет ничего и чистоплюям здесь делать нечего.

5. Сюжет книги

Фабула романа — главный антигерой, являющийся воплощением Зла, обладающий деньгами и властью, устраивает смертельные представления в Лос-Анджелесе, который становится сценой для его кровавых представлений. Всё происходящее подаётся автором с «пряностями»: жгучим перцем, горькой полынью, кислым барбарисом. Есть также немного ванильного сахара. Цветовая гамма произведения — от розового, ярко-красного, багрового до серого и грязно-чёрного. На слух воспринимается от шепота до крика и визга. За всем происходящим на сцене м-ра Фэйса наблюдает Бог. Он же — Садовник Дивного сада. Это — немаловажное обстоятельство!

Дивный сад. Здесь читатель знакомится с 7-летним мальчиком (Малышом), которому предстоит сыграть главную роль — антигероя мистера Фэйса в его же собственном кровавом шоу. Автор показывает истоки Зла. Что может взрастить Зло — мамка-проститутка (Дороти) и папка-сутенёр (мистер Котик)?! Подчёркиваю, взрастить — не породить. Автор приводит читателя к Священному Писанию: «— Малыш! В начале было Слово…» А мы с вами знаем, что «… Слово было у Бога. И Слово было Бог». Поэтому в начале был Дивный сад. И были Ангелы. И Отец — садовник Дивного сада. А потом появилось Зло.

Перформансы. Кровавое представление начинается. Автор знакомит своих читателей с основными действующими лицами. Положительных персонажей, на мой взгляд, здесь нет. Даже монаршая особа — мистер Принц, который воспринимался мной, как уснувшая совесть мистера Фэйса, положительным героем не является, несмотря на то, что он однажды осмелился дать «в морду» Королю кукол, театралу, режиссёру — мистеру Фэйсу. Он инфантилен, как и положено детской, неразвитой совести злодея. Не способен противостоять ему и дать отпор. Возможно, именно поэтому в кинопробе (сцена мистер Фэйс и мистер Принц) человек Мира, мистер Эксцентрик кричит, доказывая свою правоту. Крик, гнев, как известно, — это проявление слабости человека. Мистер Принц, на мой взгляд, не занял в романе ни место одного из главных героев, ни сколько-нибудь значимого персонажа. Но. Он нужен, как я уже сказала выше, ибо является спящей совестью, а значит и частью самого м-ра Фэйса. Без м-ра Принца образ м-ра Фэйса не был бы полным. Благодаря этому обстоятельству м-р Режиссёр сохраняет жизнь Игроку Принцу, а не потому, что тот является монаршей особой. Вот так и следует м-р Принц за м-ром Фэйсом по пятам, как приклеенный.

* * *

Появляются множество второстепенных персонажей, назначение которых участвовать в театрализованном представлении м-ра Фэйса. Их миссия либо быть убитыми, либо исполнять роль сподручных кровавого убийцы.

* * *

Вообще крови в романе много. Гораздо больше, чем грязи. Поэтому всё произведение и воспринимается в кроваво-багряном цвете. Но это не хоррор. Тем более, — не русский хоррор!!! Страшно не будет. Автор не смакует сцены убийства. Его убийства — это Цинизм. Именно, Цинизм с прописной буквы. Он воспринимается, как фантасмагория и гротеск. Убийства нужны для того, чтобы показать глубину падения человеческой души, растоптанной жизненными обстоятельствами. Не повезло Малышу родиться в здоровой семье. Уже в 7-летнем возрасте, когда он тянется к пиву, которое пьёт Дороти, он получает не правильное воспитание, а воспитание эгоиста, собственника:

Поэтому, что выросло, — то выросло, когда ребёнок никому не нужен и его воспитанием не занимается никто.

Перформансы №1 и №2 — это два акта в постановке м-ра Фэйса. Гениальный убийца ведёт свою кровавую игру. Раскрывать содержание романа запрещено, интрига произведения должна сохраниться. Читателям позволено делиться с другими читателями своими впечатлениями и чувствами. Что я и пытаюсь делать.

6. Мои чувства и домыслы

Не думаю, что это банальная история о противостоянии Добра и Зла, как было заявлено в аннотации к книге. Автор противоречит сам себе. В Романе нет представителей Света — Добра. М-р Принц, как я уже сказала, не в счёт. Книга не стала бы гениальной, если бы соответствовала аннотации.

* * *

Гениальность Андрея Ангелова в этом произведении проявляется в том, что он выдвигает новую концептуальную схему борьбы со Злом. У него в романе Зло пытается бороться со Злом. К чему приведёт такой парадокс? Станет ли это новой парадигмой в борьбе со Злом? Я не могу здесь дать ответы на эти вопросы. Читатель должен об этом узнать сам, прочитав «Театр мистера Фэйса». А я свои выводы сделала.

* * *

Меня поражает парадоксальность и нестандартность мышления Ангелова. Такому писателю, как он, сам Бог велит развивать свой творческий потенциал, чтобы будоражить читателей. Мы должны спорить с ним, думать, благодаря ему, развиваться. Вот в чём миссия литературы XXI века. А то, что Андрей взбудоражил читательское сообщество, стало очевидным давно. Его обожают настоящие читатели и ненавидят псевдочитатели, которых не много. Главное, у каждого есть шанс понять автора и перейти в разряд понимающих — настоящих.

* * *

Андрей Ангелов — яркий представитель метамодернистской литературы. Как известно, метамодернизм призван заставить человека обратиться к своему внутреннему «Я»: увидеть своё человеческое в себе и в каждом из окружающих. Любой из нас должен найти утраченное, обрести своё виденье Мироздания. Понять, что оно существует и Законы его незыблемы, ибо работают. И их не 5, не 8 и даже не 12, — их больше. Сколько — не знает никто. Мы должны научиться использовать накопленный багаж знаний, как своих собственных, так и общечеловеческих. Наконец, мы должны научиться взаимодействовать, как с иными мнениями, так и отголосками чьих-то мнений. Произведения Андрея Ангелова, как и знаменитый «Театр мистера Фэйса», так и весь творческий литературный путь автора, учат нас этому.

Метамодернистская литература формируется сейчас на Западе. Теперь понятно, почему «Театр мистера Фэйса» получил одобрение и своеобразный карт-бланш у них. У нас же в России писатели делают первые робкие шаги к метамодернизму. Вот ещё один из Законов Мироздания: всё новое всегда воспринимается в штыки. Нужно время, чтобы осмыслить и привыкнуть. Андрей Ангелов не просто делает робкие шаги в жанре метамодернизм, — он уже творит в нём. Не привычно. Без стремления к гармонии. Вне правил. Отражая хаос в умах и современной жизни.

* * *

В мире, где всё смешалось, нелегко сделать выбор нравственный и повседневный. Главная миссия литературы XXI века, на мой взгляд, стать отражением жизненных стремлений и духовных устремлений — внутреннего хаоса человека и общества, когда ирония и цинизм проникают в самые жизненно важные и светлые чувства. Стать путеводной нитью, чтобы попытаться преодолеть этот хаос и вырваться из лабиринта. Ангелов, как Данко, освещает новый путь в литературе.

7. В чём смысл книги

Во-первых, произведение с глубоким социально-философским смыслом: проникновение хаоса во внутренний мир персонажей, в том числе священнослужителей, (разброд в умах, бездуховность, множественные пороки современного общества, жесточайший цинизм, обесценивание жизни человека, размытие границ между Добром и Злом).

Во-вторых, — это образец нового жанрового направления в современной литературе — метамодернизма. Ангелов интуитивно почувствовал свой путь. Он не задумывался, в каком жанре пишет. Анализ и определение — дело литературных критиков. Но он, как говорится, попал в нужное русло.

В-третьих, — нестандартный сюжет, основанный, как на библейских взглядах, так и вступающий с ними в противоречие (абсурдизм). Острая психологическая основа романа, подающаяся автором в стиле гротеска, чёрного фарса.

В-четвёртых, — увлекательнейшее чтение, благодаря лихому сюжету, пикантным моментам, нелинейному и динамично развивающемуся повествованию.

8. Что мне дало прочтение романа

Не могу сказать, что интереснее — чтение романа «Театр мистера Фэйса», или его анализ. Скорее, всё-таки — второе. Письмо упорядочивает мысли. Мысли, овеществлённые с помощью записанного слова, приобретают вес и ценность. Андрей Ангелов говорит об этом с присущей ему гениальностью:

Анализируя «Театр мистера Фэйса», я переосмысливала произведение, давала ему оценку в плане своего интеллектуального развития. Произведение дало мне возможность немного глубже изучить метаморфозы, которым подвергается наша отечественная литература. Я узнала, что такое метамодернизм. Какой может быть современная литература. Какой она бывает сегодня.

Книга крутая по содержанию. Чтение, наверно, больше «зайдёт» мужской читательской аудитории, но мне тоже было интересно.

9. В заключение

О сложностях и недопонимании современной русской литературы имеется много публикаций. Каждый пытливый и любознательный читатель при желании может найти, если захочет, любую из них.

Бывают претензии на интеллектуальность. А бывают оправданные претензии на интеллектуальность… Чувствуете разницу?

* * *

«Театр мистера Фэйса» — гениальное произведение по современным меркам, поскольку по сути своей является новацией. Оно в силу своей новизны, не укладывающейся в рамки никаких стандартов, не может быть понято сразу всеми.

Для понимания и осмысления нужно время. Так было со всеми гениальными произведениями, со временем становящимися классикой и мировыми бестселлерами. Время покажет…

Но уже сегодня можно утверждать, что Андрей Ангелов — уникальный писатель нашего времени, который творит неповторимую литературу.

2020 год