Флоренс Аравийская

Глава тринадцатая

Стук в дверь раздался не совсем посреди ночи, но достаточно близко к двенадцати, чтобы Флоренс ощутила драматизм момента. Часы на стене показывали 23:35.

Посмотрев в глазок, Флоренс насчитала трех мужчин. Даже в своих двусмысленно белоснежных тхобах они выглядели как полицейские. Или даже как сотрудники какого-нибудь «эскадрона смерти». Через домофон они представились как «инспекторы Мухаммед, Рама и Азбекир из министерства внутренних дел, мадам».

Флоренс немедленно нажала кнопку автодозвона на мобильном телефоне, который ей оставил Бобби. Теоретически это должно было поднять по тревоге кавалерию.

– Господа, – сказала она в домофон. – Сейчас уже поздно. Вы меня разбудили.

Она говорила по-английски, хотя прекрасно могла общаться с ними на арабском.

– Это очень срочно, мадам.

– А по какому вопросу?

– Мы насчет вашего коллеги. Мистера Те-ти-бу.

– Его здесь нет.

– Мы знаем, мадам. Именно поэтому для нас это так срочно.

– Если это так срочно, то вам лучше поговорить с ним самим.

– Но его же здесь нет.

– Ну тогда это не срочно.

– Однако… мадам, вы должны нас впустить. Мы из полиции.

Флоренс начала беспокоиться – долго ли еще она сможет морочить им голову. Наконец запищал телефон. Голос в трубке явно принадлежал десантнику из 101-го парашютно-десантного полка:

– У вас все в порядке, мэм?

– Похоже, у моей двери стоят полицейские.

– Они сказали, что им надо?

– Задают вопросы о нашем друге.

– Мы уже рядом.

– Что мне делать, если они заберут меня с собой?

– Сохраняйте спокойствие. Без паники.

– А кто вы такой вообще?

– В настоящий момент не могу сказать, мэм.

– Я сама с ними разберусь. Мне тут еще стрельбы не хватало.

– Мадам! – настойчиво повторил инспектор Мухаммед в домофон. – Вы обязаны нас впустить! Это официальный визит. Прошу вас, оденьтесь подобающим образом.

Флоренс открыла дверь и предстала перед тремя мужчинами с лицом примерной арабской женщины, которую отвлекли от молитвы в неурочный час.

– Что все это значит? – спросила она.

– Нам нужно поговорить с вами о вашем коллеге, мистере Ти-бу… Ти-бо…

– О мистере Бобби. И что вы хотите узнать?

– Он покинул королевство, – встревоженным голосом сказал инспектор Мухаммед.

– Ну и что? Это делают сотни и даже тысячи людей ежедневно.

– Но тут есть неувязка.

– Какая еще неувязка?

– Несколько человек видели его в Амо-Амасе пятнадцатого числа этого месяца.

– Ну и что?

– Но в посольстве нам сообщили, что он уехал четырнадцатого. Этого не может быть.

– Я не помню, когда он уехал. Но думаю, за день до тех автогонок.

– Нет, мадам, этого не может быть.

– А в чем, собственно, проблема?

– Проблема в том, что мы хотим задать ему несколько вопросов.

– Зачем?

– Вопросы здесь задаем мы, мадам. Мы разговаривали с ним по телефону, и он сообщил нам, что вылетел из Амо-Амаса на самолете «Эр Франс» четырнадцатого числа, однако в документах этой компании нет квитанции на его билет.

– А что говорят в иммиграционном департаменте? Он должен был пройти их контроль в аэропорту.

Инспектор Мухаммед поморщился.

– Это правда. Вы совершенно правы, да.

– Ну тогда в чем дело?

– Неувязка. Информация иммиграционного департамента не соответствует данным из «Эр Франс».

– Послушайте, кому вы доверяете больше? – сказала Флоренс, повышая голос. – Своему собственному правительству или какой-то там французской авиакомпании?

– Тем не менее проблема не решена, мадам, – не сдавался инспектор Мухаммед.

– Но решать вы будете ее не здесь и не в такое время. И знаете, что я вам скажу? Я лично подниму этот вопрос в разговоре с эмиром, да хранит его Аллах тысячу лет.

– С эмиром?

– Да. У меня завтра на девять утра назначена аудиенция. Если, конечно, мне позволят перед ней хоть немного поспать.

– Благодарю вас, мадам, – заметно скиснув, сказал инспектор Мухаммед.

На следующее утро ровно в девять часов Флоренс и Лейла предстали перед эмиром. На повестке дня было обсуждение последних (разумеется, сногсшибательных) прибылей от рекламы на канале ТВМатар.

Еще до начала разговора о деньгах Флоренс удалось мимоходом упомянуть об агентах тайной полиции, которые ломились к ней ночью в дверь. При этом Флоренс наблюдала за реакцией эмира и его жены. Лейла была явно удивлена и недовольна.

– «Матарские львы», – усмехнулась она. – Тоже мне подобрали девиз. Львы! Любой страус победит их в схватке.

– Лейла, – сказал эмир, – ты не должна говорить о них в таком тоне. Они крайне профессиональны и бдительны.

– А ты забыл про ту группу наемных убийц, присланных из Ирака три года назад, чтобы совершить на тебя покушение? Кто тебя о них предупредил? ЦРУ. И где, интересно, была бдительность этих «Матарских львов»?

– Наши люди знали об иракских киллерах. Они работают рука об руку с ЦРУ.

– Дорогой, они все просто дебилы. Начиная с их шефа, твоего кузена Фахима. – Лейла повернулась к Флоренс: – У эмира семнадцать единокровных братьев, и половина из них полные идиоты.

– Лейла!

– Хвала Всевышнему, что он так щедро наделил умом моего дорогого мужа. И не только умом.

– Ну почему ты не проявляешь ко мне должного уважения, да еще в присутствии Флоренс? Ты смущаешь ее.

– Нет, дорогой. Я смущаю тебя.

Лицо эмира потемнело.

– Мое терпение на исходе. Покажите мне отчет о прибылях.

Пока он изучал бумаги, лицо его прояснялось.

– О-о… Хм-м… Хвала Всевышнему… Ну что же, должен признать, все это выглядит очень и очень мило.

– Я счастлива, что мой повелитель так высоко оценивает наш скромный труд, – сказала Лейла.

Эмир повернулся к Флоренс и томно сказал:

– С тех пор как моя жена начала работать с вами, у нее появилось то, что у себя на Западе вы называете «предубеждением». Боюсь, как бы кто-нибудь не назвал это инфекцией Запада.

– Единственная инфекция, которую можно здесь обнаружить, – сказала Лейла, – попала в Матар вовсе не из-за Флоренс.

– Я не позволю разговаривать с собой в таком тоне! – взорвался Газзи. – Неужели эмиру Матара не обрести покоя даже в своем собственном шатре?

Когда Флоренс осталась с Лейлой наедине, она деликатно ее упрекнула:

– Ты все-таки подзуживаешь его.

– Я тоже имею право поразвлечься. Поверь мне, для него это всего лишь игра. Теперь он с чистой совестью сможет умчаться зализывать раны в свой Ум-безир, где стоит его огромная кровать, а в ней эти русские киски. Если он когда-нибудь соберется писать автобиографию, то назвать ее следовало бы «Семь подушек мудрости».

– Может, нам лучше сделать ТВ-шоу с таким названием? – улыбнулась Флоренс.

– Нет, я уже достаточно этого насмотрелась, – ответила Лейла.

Новый комедийный сериал канала ТВМатар под названием «Мукфеллахи», в котором рассказывалось о глуповатых и при этом жестоких сотрудниках отдела религиозной полиции, стал настоящей сенсацией во всем арабском мире. Известный телевизионный критик из Каира дал ему шутливое название «Друзья из ада». Первая серия начиналась с эпизода в служебном кабинете, где шестеро сотрудников отдыхают после тяжелого рабочего дня. С самого утра они в поте лица бичевали женщин за разнообразные проступки, а теперь жалуются на то, как сильно у них болят руки, и передают друг другу таблетки ибупрофена.

– Последняя так сопротивлялась! Зато будет теперь знать, как гулять по улице без сопровождения мужчины.

– Мы живем в мире, где нет стыда, братья. Если бы не мы, в аду уже яблоку было негде упасть.

– О, как болит рука! Сегодня я нанес пятьсот ударов плетью. А завтра запланировано три побивания камнями.

– Нет, вы послушайте Мансура! Он причитает, как та женщина у магазина сегодня!

– О Господь всемогущий, – вдруг восклицает один из них. В руках у него коробочка с ибупрофеном. – Эти таблетки произведены компанией «Фитцер»!

– Ну и что?

– Это еврейская фамилия, дурак!

– Да нет. Немецкая.

– Ты что, станешь подвергать себя такому риску?

Мужчина засовывает два пальца в рот и выбегает из кадра, издавая утробные звуки.

Остальные переглядываются, а затем тоже суют пальцы в рот и тоже выбегают из кадра.

– Неплохо, – сказала Флоренс. – К тому же прошлись по проблеме антисемитизма.

– Ага, – сказал Рик. – Мне это тоже понравилось.

Великий имам Мука, являющийся высшим духовным лицом во всей Васабии, призвал к убийству («и чем больше крови, тем лучше в глазах Всевышнего») всего штата сотрудников канала ТВМатар. Этот призыв, опубликованный в центральной газете Васабии «Аль-Кук», содержал также информацию о том, что любому мужчине, который совершит это святое деяние, будет гарантировано не только вечное блаженство в райских садах, но и удвоение обычного количества полагающихся за гробом прекрасных дев с глазами как у лани до общей суммы (тут, правда, некоторые ученые столпы ислама расходились во мнениях) более чем в сто сорок штук, чего должно было с лихвой хватить на то, чтобы занять делом любого мужчину, даже самого крепкого и выносливого, на протяжении всей вечности.

Реакция министерства иностранных дел Васабии на новый телепроект тоже была весьма однозначной. Чиновники объявили эту трансляцию «актом грубого вмешательства во внутренние дела Васабии» и «откровенной провокацией».

Министерство контроля за технологиями получило задание глушить спутниковый сигнал канала ТВМатар на территории Васабии. Правда, выполнять это задание им удалось всего несколько часов. Их сигнал был в свою очередь заглушен еще более мощным сигналом, исходящим из Тель-Авива, где сериал «Мукфеллахи» успел снискать завидную популярность даже среди ультраортодоксов, которые телевидение вообще отрицали. Васабийское министерство всеобщего и постоянного неодобрения Израиля быстро вынесло этот прецедент на обсуждение в Совете Безопасности ООН. Несколько дней в Совбезе раздавались приглушенные кудахтающие звуки, поскольку протест Васабии одновременно переводился на 196 языков. Это позволило делегату от США заметить, что вообще-то в мире нет такого количества стран. В конце концов, постоянный представитель Соединенных Штатов в Совете Безопасности почесал лысину, поднял над головой карандаш и наложил вето на все, на что его только можно было наложить. После чего все дружно отправились на вечеринку, посвященную презентации очередной книги Генри Киссинджера, в отель «Времена года». Ситуация в Амо-Амасе тем временем все более накалялась.