Форпост «Надежда»

3

Часа через два Грант в первый раз остановился, осматриваясь. По его расчетам, он уже должен был дойти до того места, где ночью водили хоровод огоньки. Собственно говоря, что он хотел здесь увидеть? Вот этого Грант и сам не знал, и более того, в глубине души даже не верил, что обнаружит в долине какие-то следы. Впрочем, и само место, где происходило нечто, найти было не так-то просто: чернильная тьма скрывала ночью все ориентиры и расстояния.

И все-таки он пришел сюда снова. Пришел, потому что это было лучше, чем просто сидеть у «Арго», и потому, что сил у него осталось больше, чем у его товарищей.

Вокруг, во все стороны, видно было одно и то же: плоская равнина, окаймленная скалами. Единственная в этом неприветливом скалистом мире ровная поверхность, в чем трое землян убедились, когда накручивали вокруг неизвестной планеты виток за витком. Правда, и в долине этой тоже были разбросаны камни, большие и маленькие, но все-таки здесь можно было совершить посадку. Здесь и сели они на «Арго». И здесь же этой ночью сел, а потом снова улетел неизвестно чей корабль.

Грант присел на ближайший камень и потер колено. Под каблук попался какой-то странный круглый предмет. Быстро наклонившись, Грант схватил его и тут же разочарованно отбросил в сторону. Камень, обычный круглый камешек, бесполезно искать здесь что-то. Неизвестные корабли садятся на эту планету так, что не оставляют никаких следов: ни камней, опаленных огненными языками посадочных двигателей, ни каких-либо ненужных экипажу вещей, например, пустых консервных банок…

Грант подставил лицо Солнцу Матроса Селкирка. Теперь, когда он сидел на камне в самом центре долины, им овладело странное спокойствие. Наверное, причиной стал небывало роскошный обед. Хорошо было просто сидеть, отдыхая перед обратной дорогой, и не думать ни о чем. Вернее, думать обо всем понемногу.

Об этой планете Хуан-Фернандес, ранее неизвестной. О двух его спутниках, лежащих сейчас возле «Арго», двух земных людях, за которых он в ответе. О будущей книге журналиста Клода Мартелла, которая, видимо, будет пользоваться успехом, потому что речь в ней пойдет о приключениях не совсем обычных. Редки в космосе приключения, давно ушли в прошлое героические времена первопроходцев, все обычно и обыденно, особенно на туристских рейсах, вроде тех, что выполняет комфортабельный лайнер «Антарктида». И все-таки приключения закрутили в своем вихре второго штурмана «Антарктиды» и двух пассажиров, выбросив их в конце концов на необитаемый берег…

Грант встал, пора было отправляться в обратный путь. Прихрамывая, двинулся к темной, едва приметной точке «Арго», а память, раз вернувшись к тому, что было пережито до посадки на этой планете, заново выстраивала всю цепь событий, в результате которых они оказались здесь. И он окунулся в них, вдруг удивившись тому, что, по сути, впервые - а ведь сколько времени прошло! - припоминает все по порядку.

Под ногами Гранта сухо скрипел крупный песок, перед глазами были разбросанные по долине камни, большие и маленькие, но видел и слышал он сейчас совсем другое.

…«Антарктида» с двумя сотнями пассажиров на борту совершала обычный туристский маршрут, включающий несколько планетных систем. Туристов ждали археологические раскопки на четвертой планете системы МВ-33, открытая экспедицией Бориса Меричисинова, уникальная планета, представляющая собой по составу сплошной изумруд, несколько цивилизаций разных ступеней развития, но не вышедших пока в космос, - за ними можно было понаблюдать издали, не высаживаясь на планетах.

Еще одной достопримечательностью была Голубая Дымка - неизученное космическое образование, мимо которого «Антарктида» должна была пройти на приличном расстоянии. Природа Голубой Дымки была неизвестна, можно сказать, что о Дымке вообще ничего не было известно, хотя открыли ее уже довольно давно. Внешне она и была просто Голубой Дымкой - пульсирующим облаком солидных размеров, а что скрывалось в ее недрах? Ни один из разведывательных зондов, посланных к ней, не вернулся: все словно бы растворились в Голубой Дымке, Вместе с тем никаких признаков опасности она вроде бы не таила, по крайней мере внешне. Голубую Дымку продолжали изучать, неподалеку от нее была развернута постоянная исследовательская станция, работа которой пока не дала никаких результатов.

В чем не было недостатков, так это в гипотезах. О Голубой Дымке спорили, она интересовала не только специалистов, а всех, потому что любого человека всегда тянет к неразгаданной тайне. И не было ничего удивительного в том, что всемирно известный историк Стив Дуглас из Монреаля и репортер из Нанта Клод Мартелл, двое туристов с «Антарктиды», жившие в одной каюте, загодя стали упрашивать капитана Здравко Танева подойти к Голубой Дымке возможно ближе. Не было ничего удивительного и в том, что капитан им наотрез отказал, и отказывал еще долго, пока наконец не распорядился выделить в распоряжение ученого и журналиста крошечный катер «Арго» и второго штурмана Диму Гранта. Этого не случилось бы, если б в душе капитан не питал глубокой слабости к древней истории. И эта слабость дорого обошлась капитану Таневу; несмотря на все тяготы вынужденного робинзонства, Грант не хотел бы оказаться на его месте - капитан, бесспорно, сейчас ночей не спал, хотя уже знал, что все кончилось сравнительно благополучно. Впрочем, еще не кончилось.

«Арго» отошел от «Антарктиды» в глубокой тайне от всех других пассажиров. И вроде бы капитан Здравко Танев ничем не рисковал, потому что инструкции, данные им Гранту, были строки и определенны: оставаться от Голубой Дымки на безопасном расстоянии. Во всяком случае, постоянная исследовательская станция находилась гораздо ближе к Дымке, чем строго определенная капитаном граница. Мартелл и Дуглас могли вволю поснимать космический феномен, вволю налюбоваться им с этого безопасного расстояния.

Что касается журналиста, его любопытство было вполне понятным. К тому же он жил в городе, где некогда родился великий фантаст Жюль Верн. Но почему Дымка так притягивала к себе историка, специалиста по античным временам? Этого Грант не мог уразуметь. Сам он не проявлял к Дымке особого интереса: уже трижды проходил рядом с ней, был знаком с гипотезами и даже с некоторыми из людей, работавших на станции возле Дымки.

Но случилось так, что Голубая Дымка проявила интерес к крошечному катеру «Арго», это было совершенно неожиданно и невероятно. В конце концов, если ее заинтересовали земляне, совсем рядом и уже давно висела исследовательская станция. Как бы то ни было, Дымка вдруг протянула в сторону «Арго» длинный голубой язык-протуберанец. Все произошло мгновенно: катер оказался в голубой мгле.

Грант даже поежился, припоминая первые минуты после этого. Связь с «Антарктидой» мгновенно прервалась, приборы словно обезумели. И почти сразу же мгла исчезла. Исчезла и вся Голубая Дымка. Но не было больше поблизости и ни «Антарктиды», ни исследовательской станции. Приборы продолжали показывать нечто несусветное. И далеко не сразу штурман Дмитрий Грант сумел понять, что каким-то чудом «Арго» оказался совсем в другом месте Вселенной, причем там, где еще никогда не пролегали маршруты земных кораблей.

Как и что произошло - это для гипотез. Возможно, Голубая Дымка - некая непространственная структура, непостижимым образом связывающая самые разные точки Вселенной. Но меньше всего о гипотезах помышляли в первое время трое землян на борту крошечного катера, занесенного неизвестно куда. На борту был лишь аварийный запас продуктов и воздуха для дыхания. Катер двигался наугад, конец трех людей был предрешен, Однако, словно героев старинного морского романа, их выбросило на неизвестный и необитаемый берег, каким оказалась планета Хуан-Фернандес, - планета, воздухом которой можно было дышать. Это было чудом. Еще во время беспорядочных скитаний на «Арго» удалось наладить связь с ближайшей, но все-таки очень далекой звездной системой, освоенной людьми. Не будь чуда, спасти их не успели бы. А теперь - помощь оттуда уже летит и, если б было достаточно продуктов…

Под ноги Гранта попался еще один круглый камешек. Форма его была идеальной… Повертев камешек в руках, Грант со вздохом отбросил его. Нет, те, что были ночью в долине, не оставили никаких следов. Что им понадобилось все-таки на планете Хуан-Фернандес, какой смысл был садиться на несколько часов? Это было словно насмешкой - сесть совсем рядом с лагерем полумертвых от голода людей и тут же улететь.

Мысли Гранта вернулись к его спутникам. С ними ему повезло. До последней возможности он таил от них правду, пользуясь тем, что оба не разбирались в приборах. Потом убедился: Мартелл с Дугласом интуитивно поняли, что произошла не просто катастрофа, а что-то страшное, и сами, как могли, старались подбодрить юного второго штурмана. Твердые, мужественные люди!

Грант вдруг представил: вот где-то сейчас продолжает рейс «Антарктида». А в другом месте Вселенной ведет свой «Торнадо» на помощь робинзонам капитан Карел Стингл. У каждого в космосе есть какое-то дело, и только они трое обречены на мучительное бездействие. И должны вдобавок как можно меньше двигаться, сохраняя силы. Было в этом что-то обидное и унизительное. А ведь их пребывание на Хуан-Фернандесе могло бы стать изумительно деятельным, если б он успел добраться до чужого корабля. Это была бы встреча с цивилизацией, по меньшей мере равной земной. Исключительное событие!

Не случилось…

Надо было себе в этом признаться: он устал. Все-таки уже несколько часов бродит по долине. И снова его терзает голод, не утоленный до конца. Когда все останется позади, он обязательно будет сам готовить пищу, потому что нет наслаждения выше - видеть, как, например, румянится на твоих глазах цыпленок, сдобренный чесноком, слышать, как шипит на масле тонко отбитое мясо, вдыхать запахи, способные свести с ума, все время «подправлять» блюдо, добавляя того и этого, и только потом сесть за стол с крахмальными салфетками, хрусталем и фарфором…

Мысли Гранта беспорядочно прыгали, и нога болела все сильнее. Наверное, зря он пошел в долину, ведь наперед был почти уверен, что ничего не найдет. Но катер был уже почти рядом, Грант видел неподвижных Дугласа и Мартелла.

Подумалось: вот он делает один шаг, а за это время «Торнадо», приближаясь, одолевает совершенно не укладывающееся в голове расстояние. И на душе у Гранта стало легче.