Форпост (СИ)

Глава 3. Северный гамбит

Древние рощи полны голосов

Шёпота трав и камней

К северу тянется дым от костров

Враг рыщет в той стороне

Духи грозы бьют в барабан

Из молний куют нам мечи

Мы принесём жертву богам

Кровью своей напоим…

Группа "Ария", "Крещенье огнем"

Весна все больше запаздывала, дневная температура окончательно поднялась выше нуля только в середине мая. На смену снегопадам пришли затяжные дожди. Вода пропитывала грязную рыхлую корку образовавшегося наста, превращая все вокруг в непролазное болото. Впервые на нашей памяти уровень Аркаима поднялся настолько, что вода пошла поверх настила мостов. Серая мгла, хоть и стала немного светлее, все так же продолжала скрывать за собой солнце, лишая природу долгожданного тепла.

За северными воротами, где ещё не успели срубить отдельные крупные деревья, мы стали строить новую наблюдательную вышку, по той же схеме, что и в лагере охотников. Когда земля хоть немного просохнет, и дороги станут проходимыми для телег, такие же нужно будет построить и на обеих рудниках, и на полпути к ним, расширяя сигнальную сеть.

— Дим, сена осталось на месяц, великие звери едят его больше, чем десять лошадей..

— Делайте порции поменьше, но подкармливать мамонтов не прекращайте, это очень важно!

Лтар горестно вздохнул — огромные стога под стенами, ещё с осени укрытые шкурами, казалось, таяли быстрее, чем сходил последний снег.

Мамонты так и остались у города, привыкнув к подкормке. Конечно, ее не хватало для таких массивных животных, и они, побродив немного по вырубке, вновь перебрались через приток Аркаима. Теперь все семейство усиленно прореживало заросли кустарников на противоположном берегу, подчас просто ломая или выворачивая с корнем небольшие деревья.

Я не стал идти в Первую Пещеру, и проверять, там ли сейчас Варг. Опытнейший энной, он на голову превосходил и меня, и тех выживших из ума призраков, обитавших во тьме. Их одиночные и совместные атаки раньше не смогли причинить мне вреда. Но если Варг станет лидером большинства Предков, боюсь, что Дима просто размажут по той самой кирпичной кладке, недавно появившейся на месте одной из стен. Арика, Сенг, Ника и остальные союзники пока молчат, надеюсь, с ними все в порядке…

Костры рода Большезуба некоторое время оставались на месте, но вскоре сместились к востоку. Кто бы не захватил там власть, плевать он хотел и на традицию кочевать у границы ледника, и на остальные правила, так тщательно оберегаемые Варгом и его предшественниками. Периодически отдельные искорки зажигались в стороне от основной стоянки, охотники расходились за добычей далеко в стороны. До них сейчас больше полутысячи километров — если я верно представляю масштаб, все эти люди остановились в районе будущего Чернигова. Но головной боли и мне, и Кругу Воинов они добавили изрядно — кроме строительства новых вышек, нам теперь придется ещё больше увеличивать все отряды, выходящие за ворота.

Последний снег растаял в конце мая, и из земли стали пробиваться первые зелёные ростки. На деревьях набухали и лопались почки, прямо на глазах разворачивались листья. Пшеница и рожь перезимовали хорошо, но, как и все растения вокруг, были бледными и вытянутыми.

Мы разметили большой участок под вторую стену, которая должна будет по дуге прикрыть нас с северо-запада, но пока вместо нее собрали высокий плотный забор. Коз, лошадей и ослов вскоре выпустили из загонов, и они с удовольствием щипали молодую траву, отрастающую на месте обширной просеки. Десяток "собак" постоянно вертелась рядом, и л'тоа учили их загонять стада вечером обратно. Да и других хищников волки почуют намного раньше людей, если те надумают напасть на животных…

С приходом лета, такого же серого и мокрого, мы решили начинать заготовку продуктов, не дожидаясь осени. Строительство домов остановили — сушить кирпичи и черепицу при такой погоде невозможно, и свободных рук было множество. Рыба ловилась плохо, сказался зимний замор, съедобных растений тоже находили намного меньше обычного.

Тогда охотники стали выбивать вокруг все живое. Три стада кабанов уничтожили полностью, пощадили только поросят — их переловили и принесли в город. Та же участь постигла и подошедших слишком близко к Лантирску гиен, волков, лисиц и нескольких саблезубых кошек. Ряды их пушистых шкур теперь пытались высушить под длинными навесами. Наш зоопарк пополнился "тигренком", на этот раз самцом, а к "собакам" добавили десяток щенков, приучая более взрослых волков к тому, что эти малыши не конкуренты, а новые члены их стаи.

В степь вернулись туры и бизоны, на окраинах леса появились олени. Охотники перебрались в южный лагерь, за более весомой добычей, сменяясь каждые несколько дней. Луки и особенно арбалеты творили чудеса — мяса стало хватать и на ежедневную еду, и на заготовки. В этом году никаких дальних походов не планировалось, уводить много мужчин на длительное время было слишком опасно. Кроманьонцы, как я и предполагал, осели вдоль левого берега Днепра, и нас не беспокоили. А вот род Большезуба медленно двигался на юго-восток, россыпь точек становилась всё ближе…

Нас все же застали врасплох. По моим расчетам, до родичей Варга было ещё три сотни километров, когда на вышке лагеря охотников зажгли сигнал тревоги. В городе раздались частые удары молотов по большим чугунным пластинам, подвешенным у ворот. Люди спешно возвращались из-за стен, л'тоа загоняли животных в загоны, от реки бежали рыбаки, бросив на берегу и лодки, и улов…

Хуже всего было то, что основной отряд охотников вернулся сегодня утром, привезя десяток туш убитых животных. Мужчины собирались отдохнуть в Лантирске несколько дней, вместо них после обеда должна была выйти новая смена. За невысоким частоколом лагеря остались пятеро взрослых во главе с Раугом, и два подростка-наблюдателя, дежуривших на вышке.

Из огромного для этого времени количества жителей Лантирска — восьмисот тридцати, взрослыми мужчинами можно было назвать, и то с натяжкой, только сто девяносто семь человек. Все они были вооруженны железными копьями, но те же "старые люди" пользоваться оружием практически не умели. Многим тяжёлые копья были не по руке, парни ещё не доросли до пропорций Утара, Зенга или Рауга.

За зиму собрали десяток арбалетов и в два раза больше луков. С учетом изготовленных осенью, Круг Воинов сейчас мог выставить больше сорока стрелков. Стрелы и болты до сих пор изготавливались вручную, их успели сделать всего по пять штук на каждую единицу оружия. Я так и не успел довести до ума оба станка — они уже кое-как работали, но из-за сильного биения заготовок при обработке пришлось дожидаться новой плавки и замены части деталей.

С броней дела обстояли ещё хуже — хоть какая-то защита была только у вождя, четверых моих телохранителей и десятка охотников, не пожалевших на оплату труда мастеров целое состояние. К созданию шлемов я приступил всего месяц назад, изготовив из дерева и толстой кожи несколько вариантов, которые только предстояло воплотить в металле…

Триста пятьдесят женщин и подростков обеих полов составляли резерв, их вооружили копьеметалками. В случае непосредственной опасности штурма города они поднимутся на стены вместе с мужчинами, и отправят в сторону противника сотни дротиков. Без регулярных тренировок о какой-либо особенной меткости говорить не приходилось, но массовость броска должна была сыграть свою роль.

Полсотни мужчин сейчас были на руднике, поэтому в Лантирске осталась треть копейщиков и половина стрелков. До лагеря охотников всего пять километров, и даже если в наше отсутствие произойдет нападение, мы успеем вернуться и помочь, стены задержат врагов.

Собрались всего за полчаса — длинная колонна воинов вышла из южных ворот, быстрым шагом добралась до моста, и, очутившись на другом берегу, перешла на бег.

Только когда вдалеке показался частокол, мы притормозили, и, переводя дыхание, собрались в более плотный строй. Столб дыма на вышке все ещё подымался в воздух, но сквозь него я разглядел маленькую фигурку, взобравшуюся на навес и отчаянно размахивающую руками.

— Тур, что этот мальчишка показывает?

— Не пойму… Вроде что "враг близко!", нужно быть осторожнее!

— Давай стрелков внутрь колонны, всех, кто в броне — в первые ряды! Смотрим по сторонам!

Мы быстро перестроились. Частокол приближался, но никого видно не было. Большой щит, заменяющий ворота, лежит на земле, у подножья огромного дуба ещё дымиться прогоревший костер. Теперь я уже могу расслышать крики наблюдателя:

— Враги рядом!

Вокруг лагеря уже расчистили приличный кусок площади, за зиму мамонты растащили все мелкие ветки, и укрыться тут крупному мужчине особо негде. Противник или притаился за частоколом, или на границе леса.

— Задние ряды — копья к лесу, стрелки — все внимание на заросли! Вперёд!

До входного проема осталось совсем немного, и я командую атаку. Ну, с богом!

Мы вбегаем за частокол, выставив перед собой копья, ожидая увидеть прячущихся за стеной врагов. Пусто… На земле разбросаны осколки глиняной посуды, все юрты повалены и сломаны, на выбеленной от времени поверхности шкур видны грязные отпечатки огромных ступней. У корней дуба лежат два моих охотника, мертвые. Руки и ноги мужчин стянуты ремнями, глотки перерезаны, вытекшая кровь пропитала и одежду, и землю вокруг. Чуть дальше — странно изломанное тело подростка-л'тоа. Рядом, с пробитой грудью лежит огромный светловолосый воин. После смерти его обезображенное шрамами лицо разгладилось, он всматривается застывшими навсегда льдисто-голубыми глазами в хмурое небо и улыбается…

Но самое ужасное было впереди — к каждой из четырех опор наблюдательной вышки привязаны тела моих людей. Руки вывернуты, в зубах кляпы из обрывков одежды. Только по валяющимся среди окровавленных полос человеческой кожи костяным медальонам можно опознать мертвецов.

Рауг!.. Обезображенное лицо друга, с которым мы бок о бок прожили пять лет, не раз стояли плечом к плечу, прошли сотни километров, сейчас почти невозможно узнать. Пришедшие сюда люди рода Большезуба знали толк в пытках…

За спиной раздаются крики боли, и моих людей, и чужие. Слышны щелчки арбалетов и хлопки тетивы, стрелки вбегают вслед за нами, прячась за стенами, спешно перезаряжают оружие. Мы пропускаем их за спины, пробиваясь вперед, ко входу. Шум битвы нарастает, в рев моих воинов вплетаются не менее яростные голоса врагов. Грубые мужские затихают, перейдя в хрип, остаются ломающиеся, звонкие и… детские?..

В бок прилетает чувствительный удар, но броня выдержала, не пропустив к телу острый кусок кремня. Мои воины выстроились полукругом, за ними на земле лежат четверо, крича от боли. Не так давно отданное нами оружие обернулось против своих создателей — железные наконечники копий глубоко ушли в тела охотников. Вряд ли они выживут, с такими ранами их бы не вытянули и в двадцать первом веке, когда к услугам хирургов и врачей были все достижения науки и техники…

Впереди продолжается бойня — на ощетинившихся копьями мужчин, дико крича, бросаются подростки и дети. В расширеных, безумных глазах нет и намека на страх — вот один подросток, буквально нанизывается на копьё, но все равно успевает метнуть тяжёлый дротик с каменным наконечником. Устаревшее для нас оружие не перестает от этого быть менее смертоносным, и ещё один мой воин падает на землю, зажимая рукой пробитое плечо. Рядом невысокий мальчишка, совсем ещё ребенок, уже умирая, всаживает нож в ступню противника. Дети пытаются добраться до нас любой ценой. И падают, получая короткие точные удары…

Ни один из них не попытался убежать с поля боя, увидев смерть товарищей. Худые, жилистые тела, большинство вообще без одежды — все они остались лежать на размокшей от крови земле.

Лучники и арбалетчики, успевшие точными выстрелами убить пятерых взрослых, самых опасных врагов в начале боя, водят оружием из стороны в сторону, но целей больше нет, все уже закончилось.

Противник сделал свой первый ход, и пока его гамбит не увенчался успехом. Отданные на убой пешки так и не смогли стать ферзем…

… Воины рода Большезуба напали внезапно. Десятки стремительных теней выскользнули из зарослей, в считанные секунды преодолели расчищенное пространство, и, словно и не заметив двухметровый частокол, очутились в лагере. Рауг успел убить одного из нападавших, но на этом схватка закончилась. Взрослых охотников избивали до тех пор, пока те не перестали сопротивляться, затем связали. Парнишку-л'тоа, попытавшегося незаметно спуститься, заметили, перехватили на полпути и сбросили вниз…

Вит, бывший в этот день вторым наблюдателем, сообразил забраться на навес над площадкой, прикрывавший дозорных от дождя. Это спасло мальчишке жизнь, его не заметили с земли. Сейчас надышавшийся дымом парень, непрерывно кашляя и хватая ртом свежий воздух, пытался рассказать нам о том, что здесь произошло.

… Дальше к частоколу подошёл целый отряд — и взрослых воинов, и подростков с детьми. Не сумев понять ответы захваченных охотников, двоих из них зарезали сразу, а остальных стали пытать. Тщетно, ни Рауг, ни другие не понимали северное наречие неандертальцев, и вскоре отправились в Земли Вечной Охоты.

Обыскав лагерь и попутно разрушив все, что только можно, пришельцы забрали себе найденную еду, воду и оружие. Долго варили на костре отвар из принесенных с собой листьев, мха и грибов. Затем все сделали по нескольку больших глотков, и через некоторое время основная часть взрослых скрылись в лесу. Оставшиеся стали прятаться вокруг частокола — пятеро белокурых гигантов засели в зарослях, а дети зарылись в листья и хворост, поджидая нас. Вит сумел дотянуться до горшка с тлеющими углями, и поджечь охапку дров, щедро политую дегтем. Оставшееся время он прятался, распластавшись на шатком навесе и пытаясь не задохнуться от поднимающихся вверх клубов густого черного дыма. Вит просил добрых Предков и энноя Дима скрыть его от врагов…

Не знаю, подействовала ли эта молитва, или воины рода Большезуба просто не захотели лезть наверх, но парень продержался до нашего появления. Увидев большой приближающийся отряд, Вит осмелел и попытался предупредить нас о засаде. Остальное я видел сам.

Снова отправляю парня наверх, мне не хочется пропустить новое нападение. Мы спешно разбираем обломки юрт, сооружая носилки. Десять человек с лёгкими ранениями смогут идти, но пятеро тяжёлых — нет. Они, скорее всего, не выживут, раны очень серьезные, но это не повод бросать их здесь.

Сообщение о большом отряде врагов набатом стучит в висках, меня начинает потряхивать от выплеснувшегося в кровь адреналина. За стенами осталось всего тридцать семь копейщиков и двадцать стрелков. Смогут ли они продержаться против неизвестного числа закалённых и отлично тренированных убийц до нашего возвращения?… Вит не сумел точно сосчитать врагов, но по его словам их было больше восьмидесяти. Шестеро из них уже никогда не смогут забрать чужую жизнь, но остальные ушли в лес явно не ягоды и грибы собирать…

Нервы сжимаются в тугую пружину, мы наскоро перевязываем раненых кусками полотна, и укладываем часть из них на носилки. Воины вновь выстраиваются в колонну, готовясь возвращаться. Они не хуже меня понимают, что единственная достойная цель для рода Большезуба в этих краях — Лантирск. И, словно в подтверждение этих мыслей, сверху доноситься крик Вита:

— Над городом дым!

Конечно, это не сам город горит, и даже не стена. Поджечь отсыревшие от постоянных дождей бревна и крытые глиняной черепицей крыши, без наличия нефти или хотя бы спирта — задача совершенно невыполнимая. Сигнал тревоги подали с наблюдательной вышки, заметив приближающихся врагов.

Рассудив, что от раненых сейчас толку в бою не будет, и в Лантирск сквозь толпу противников мы их пронести не сможем, оставляю с ними пятерых копейщиков и двоих стрелков. Если подымут щит на воротах и займут хорошие позиции, врасплох их не застанут.

Так мы дойдем быстрее, и ударим в спину воинам рода Большезуба. Какими бы тренированными и ловкими они не были, с ходу преодолеть пятиметровую стену не смогут, это не хлипкий частокол…

— Возвращаемся! Бегом!

Второй рывок дался намного тяжелее, чем предыдущий, но люди выкладывались по полной. Сейчас все понимали важность каждой секунды, и когда вновь показался южный мост, вряд ли прошло намного более получаса…

Лантирск держался вполне уверенно — даже отсюда было видно, что на стенах много народа.

— Все кто в доспехах — в первый ряд! Стрелки — в центр и зарядить оружие! Копейщики — прикрывают нас сбоку и сзади. Вперёд!

Дорога от моста до города хорошая, ее неоднократно выравнивали. Мы переходим на быстрый шаг, ещё плотнее сбивая ряды.

Триста метров до стен, двести, сто … Уже отчётливо видны десятки неподвижных фигур, лежащих на земле. Но не меньшее количество врагов пытается взобраться на стену, а некоторые — подбирают вонзившиеся в землю дротики и бросают их в защитников.

— Всем — стоять на месте! Арбалетчики — залп! Лучникам приготовиться!

Пятеро противников упали и не двигаются, двое пытаются вырвать болты из ран… Теперь нас заметили — навстречу бросились последние два десятка северных воинов. Со стены им вслед продолжают лететь стрелы и дротики, вот один упал на бегу, второй…

— Лучники — залп! Копейщики — держим строй, у них не осталось железных копий!

Несколько дротиков отскакивают от доспехов, не причинив вреда, но один из стоящих рядом со мной падает, получив смертельный подарок в неприкрытую защитой голову…

— Стрелять по готовновности!

До нас добежали семеро. В могучие тела впились уже по нескольку стрел и болтов, но этого оказалось недостаточно, чтобы остановить таких гигантов. Вот один в прыжке метает в нас тяжёлую дубину, и поймав грудью сразу две стрелы, падает. Второй на бегу отклоняет в стороны острия копий, и, размахнувшись, бросает в меня топор. Вонзаю в противника оружие, пытаюсь отклониться… Не успел. В левое плечо врезается тяжёлый кусок металла, костяная чешуя с треском разлетается кучей осколков. Рука немеет, я оставляю копьё в теле врага и отступаю внутрь строя. Прямо над ухом громко щёлкают арбалеты, некоторое время слышно отрывистое хеканье моих людей, раз за разом вонзающих копья в противников. И все стихает…

Бой завершён, род Большезуба прекратил свое существование. Сильные, выносливые северные воины, закалённые в многочисленных схватках с дикими животными, потерпели сокрушительное поражение от "слабых людей". Они никогда не сталкивались с дальнобойным оружием, и весь их опыт предыдущих сражений с западными родами неандертальцев, вооруженных только копьями, сейчас не сработал.

Южные ворота распахнулись, к нам спешат наши женщины. С радостью замечаю живую и невредимую Эрику, слегка прихрамывающего Утара, тенью двигавшегося за ней. Кое-как обнимаю жену одной рукой, рядом другие уже поднимают раненых и уносят в город. Вскоре к лагерю охотников отправляется несколько телег в сопровождении большого отряда воинов. Вряд ли кто-то из противников выжил, но пока мы не обыщем все окрестности, лучше не рисковать.

Трупы северян стаскивают в одну кучу, их позже вывезут. Эрика и ее телохранитель, перебивая друг друга, рассказывают о прошедшей битве.

… После нашего ухода некоторое время все было спокойно. Город ждал нападения черных людей, ведь первый сигнал тревоги был с юга, а не с севера. Поэтому, когда шестьдесят семь огромных воинов рода Большезуба попытались атаковать Лантирск с двух сторон, наблюдатели на вышке очень удивились. Впрочем, подать сигнал тревоги им это не помешало. И так настороженные люди были на стенах, врасплох никого застать не удалось. Да и саму стену никто из подбегающих противников так и не смог преодолеть — враги изо всех сил цепляться за бревна, пытались лезть наверх, но их легко сбрасывали на землю прямыми ударами копий.

Понеся первые потери, воины Большезуба стали метать свои копья в ответ, поверх стены. Тут потери понесли уже мы — восемь защитников не успели увернуться, и получив смертельные ранения, сорвались с настилов. Четыре копья нашли своих жертв за стеной, попав в готовящихся к обороне женщин, столпившихся у лестниц. Остальные застряли в земле и стенах ближайших юрт, не причинив вреда.

Тут уже свое слово сказали луки и арбалеты, выбивая из толпы нападающих одного воина за другим. Несколько сотен дротиков, за считанные минуты выпущенные подростками и "слабым полом", довершили разгром. Когда я привел свой отряд назад, в помощи уже не было особой необходимости. Единственный плюс от моего поступка — никто из врагов не ушел живым.

Во "дворце" Эрика помогла мне снять доспех — его придется долго восстанавливать. Свою функцию он выполнил на сто процентов — вождь отделался небольшим синяком под ребрами и огромным кровоподтеком во все плечо. Ноющая боль в левой руке теперь сопровождала каждое движение. Но без брони лезвие топора разрубило бы кожу и мышцы до кости, и вряд ли бы я вообще выжил после такой раны…

К вечеру мы подсчитали потери. За смерть семидесяти трёх взрослых, трех десятков подростков и детей бывшего рода Большезуба племя Солнца заплатило жизнями двадцати двух мужчин, четырех женщин и одного подростка-л'тоа. Род Черного Камня лишился своего главы, многие семьи стали неполными. Высокая защитная стена и наличие метательного стрелкового оружия спасли Лантирск, но выводы из множества допущенных ошибок я сделал.

Первый мой промах — понадеявшись на то, что россыпь костров северян была ещё далеко, неопытный энной и военачальник Дим не принял во внимание то, что закалённые и выносливые воины вполне могут обойтись и без огня, тем самым приблизившись вплотную и ничем не выдав свое присутствие.

Второй ошибкой стало слабое укрепление охотничьего лагеря. Если бы мы не спешили, и сделали такую же пятиметровую стену, как и в городе, то она бы задержала нападающих. Тогда мои люди смогли бы отсидеться на вышке и дождаться помощи — заняв верхние площадки, удерживать неширокие лестницы было не сложно. Да и пересменка отныне будет проводиться по-другому — только когда новые охотники занимают лагерь, предыдущие уходят в город.

Третья ошибка — недостаток доспехов, полное отсутствие шлемов и крепких ростовых щитов. Сегодня бы эти вещи могли спасти немало жизней, не один из тяжелораненых воинов не выжил…

Четвертая — практически полное отсутствие разведки. Нужно расширять сеть наблюдательных вышек, чтобы контролировать дальние подступы к нашей территории. Полностью перекрыть огромный лесной массив на севере не получиться, под сенью деревьев можно незамеченными провести и десять тысяч воинов, но в степи на юге — другое дело.

Ну и пятая, главная ошибка — я полез в битву лично, рискуя своей гибелью разрушить все, что было создано. Не думаю, что после моей смерти жители Лантирска сразу начнут убивать друг друга или вновь разобьются на мелкие группы. Скорее всего город выживет, но весь наметившийся прогресс остановится на десятилетия, а то и на века — нормальной системы образования ещё не существует. Да и создание листов бумаги, хранящих записанные мною знания из будущего, мало того что не завершено — их прочесть сейчас могут единицы, не говоря уже о том, чтобы понять смысл прочитанного…

Наутро, впервые за много дней, небо почти полностью очистилось. Теплое июльское солнце на глазах высушивало грязь и непросыхающие лужи вдоль дорог. Большая часть незанятого населения вышла за стену — собирать разбросанное оружие, разыскивать стрелы, болты и готовить огромный погребальный костер. В сторону степи потянулся караван телег, загруженных трупами северян.

Мамонты, напуганные вчерашней битвой, вернулись, и с удовольствием уничтожали охапки свежескошенной травы и тростника. С козами, лошадьми и ослами эти гиганты уживались отлично, на домашних волков просто не обращали внимания, не считая их опасными. Трое детенышей, по размеру уже приближающихся к микроавтобусу, часто устраивали игры, толкаясь лбами и обливая друг друга речной водой. "Старые люди", все наши дети и подростки, души в них не чаяли. Они откапывали для своих любимцев вкусные корешки, приносили охапки молодых веток с вкусными листьями, самую сочную траву. И мамонты отвечали им взаимностью, не только разрешая свободно ходить рядом с собой, но и гладить протянутые за угощением хоботы и покрытые грубой коричневой шерстью ноги и бока.

Род Черного Камня, посовещавшись, избрал на место погибшего Рауга его товарища, Венда. Он, и ещё двое мужчин — вот и все, кто остался от той пятерки охотников, что помогли мне в свое время создать племя Солнца…

Главы родов выдали пострадавшим семьям компенсацию, и право участвовать в ближайшей свадебной церемонии. Все вещи погибших оставались у их супругов, детей до появления нового отца или матери обязывались воспитывать родичи.

Я сидел у своей резиденции, и осторожно срезал крепления разбитых костяных пластин с доспеха, стараясь не повредить саму основу.

Запасные "чешуи" были, заменить этот участок можно быстро. Вокруг сновали люди, занимаясь повседневными делами, на солнце выбежали десятки детей, гоняющих по тесным улочкам сшитый из обрывков старой одежды мяч.

— Дим… Я теперь такая же жительница Лантирска, как и остальные?

Рядом со мной присаживается темноволосая девушка, одна из тех, кого этой зимой привел Варг.

— Конечно. Не важно, кто где жил до этого, вы все — племя Солнца.

— Тогда можно тебя попросить о помощи? Я буду говорить за всех женщин, которых ты спас от людей Вечного Льда.

— Я слушаю. Если твоя просьба важна и не навредит другим людям — она будет исполнена.

Девушка всхлипывает, но быстро берет себя в руки. Вытерев проступившие слезы, она начинает быстро говорить, словно опасаясь, что я передумал и не стану ее слушать

— Дим, когда северные люди пришли к стоянке нашего рода, они забрали с собой не только пары мужчин и женщин с детьми. Их энной выбрал двоих женщин, высоких, крепких, хорошо сложенных. Их мужчин и детей убили, а самих забрали к себе. Так бывало и раньше, две зимы назад они увели мою сестру…

— Варг выбирал самых сильных женщин для своих мужчин. Так поступали многие поколения его предков, и ты видела результат — дети и воины рода Большезуба намного крупнее и выносливее наших.

— Это случилось не только с моим родом. В других происходило тоже самое! Дим, твои воины убили всех пришедших сюда людей Вечного Льда, но женщины из наших родов, которых они забирали, живы и все ещё там, на севере! Они сильные, летом смогут выжить и без мужчин, но зима их убьет. Наши мужья могут отправиться за ними и привести их сюда, в город! Мы все просим тебя разрешить это сделать!..

Я думал не долго — кроме оставшихся женщин и грудных детей, несущих в себе ценнейшие генетические линии, стоянка наших бывших противников могла хранить огромные ценности. Это и остатки ранее переданных Варгу железных изделий, и трофеи самих северных охотников. Мамонтовая кость, бивни моржей, клыки саблезубых тигров, рога гигантских оленей, шерстистых носорогов и эласмотериев — причем отборные экземпляры, абы что они возить с собой не будут. Бывшие пленники в разговорах не раз упоминали множество волокуш, которые мужчины рода Большезуба не доверяли тащить никому. Именно эти свидетельства удачной охоты определяли статус и положение своего владельца среди других воинов. Они составляли едва ли не половину всей поклажи, и упускать такое богатство было никак нельзя!

— Я разрешаю этот поход, пусть собираются. Отберите по два человека из каждого рода с закатных земель, хорошо знающих местные наречия. Остальных воинов назначу сам. Отряд отправится завтра.

— Спасибо!

Девушка, светясь от радости, убегает, а я ведь даже имя ее не спросил… Это раньше вождь знал каждого жителя, теперь всех запомнить просто невозможно.

Круг Воинов, услышав о возможности получить ценную добычу, собрался сразу. Недавно вернулись отсутствующие мужчины, притащив несколько тонн руды, и гарнизон Лантирска существенно увеличился.

— Тинг, это нужно сделать быстро. Стоянка максимум в пяти переходах от нас, больших рек по дороге не будет, вы легко найдете броды. Телеги не берите, они застрянут.

— Если там много трофеев, мы все не унесем.

— Возьмите рамы с колесами для ловли лошадей, они весят немного.

— Арбалеты брать?

— Да, и луки тоже. Двадцать опытных стрелков вам хватит, чтобы без проблем прокормить и себя, и женщин на обратном пути. Взрослых мужчин там быть не должно, Варг раньше хвастался, что их у него сотня. Большинство убили мы, остальные, скорее всего, погибли при смене власти.

— Дим, а если нет?

— Тогда даже не думайте вступать в переговоры. Друзей среди воинов рода Большезуба вы не встретите, стреляйте сразу, как только их увидите. В ближний бой первыми не лезть!

— С женщинами не возникнут проблемы?

— Их положение там хуже рабов. И помогать своим хозяевам они точно не станут. С вами пойдут люди из уничтоженных Варгом закатных родов, они легко найдут с женщинами общий язык. Родичи всё-таки…

— Сколько тогда воинов брать?

— Половину. Город будет ждать вашего возвращения, охота и заготовки временно отменяются.

Мужчины расходятся, им теперь нужно много успеть — оповестить всех участников похода, проверить оружие, собрать припасы в дорогу… Если все пройдет удачно, они получат огромное по нынешним меркам вознаграждение, достаточное, чтобы приобрести полный доспех. Просто так добавлять новые чайбы в оборот нежелательно, а так ещё и Круг Мастеров будет обеспечен работой на год вперёд.

Пока никакой инфляции не наблюдалось, единственная валюта все больше прибавляла в стоимости — в первую очередь из-за огромного притока новых людей. В эту плавку я хотел сделать более мелкие чайбы, весом около пяти грамм, помощники Слава всю зиму изготавливали формы под них. Введение нового номинала, равного одной десятой от предыдущего, существенно упростит расчеты между людьми.

К вечеру у реки сложили огромную кучу дров, намного выше человеческого роста. На нее уложили всех погибших во вчерашней битве, и я поджёг погребальный костер.

— Сегодня мы прощаемся с теми, кто отдал свои жизни ради нас! Многие из вас потеряли своих близких, но их жертва не была напрасной — Лантирск выстоял в битве с сильнейшими воинами этого мира! Сейчас они в Землях Вечной Охоты, и только от вас зависит, сколько продлится их жизнь в мире духов! Аарх!..

— Аархх!!..

— Мы создали Стену Памяти, где стоят урны с прахом людей, покинувших этот мир. Приходите к ней почаще, каждое ваше воспоминание придаст им сил! Вечная память героям! Ааррх!!..

— Аааррх!.. Аааррх!!..

Вчера наши воины защитили город от живых врагов. Но только ваша вера в новую жизнь, свободную от воли и запретов злых Предков, может защитить нас от других энноев и их призраков, таящихся во тьме! Ааррхх!!!..

— Ааррхх!.. Ааррхх!!.. Ааррхх!!!..

Негромкие возгласы постепенно затихают. Высоко взметнувшиеся языки огня освещают сотни лиц, на многих из них блестят слезы. Люди по очереди подходят к гудящему пламени, и бросают в него небольшие кусочки сухой древесины.

Лантирск прощается со своими защитниками…

Солнце радовало нас целых три дня, воздух заметно прогрелся, и растения вокруг стали терять нездоровую бледность, оживая на глазах.

Я стоял у огороженного поля, засеянного рожью и пшеницей, и все гадал — успеет ли она вызреть? Кустики были уже большими, но стебли и листья сильно вытянулись, а колоски только начали намечаться. Шансы получить хоть какой-то урожай ещё оставались — все зависело от того, как быстро осядет поднятый в стратосферу пепел. Участившиеся в последнее время разрывы в серой пелене вселяли некоторый оптимизм.

Остальные садово-огородние культуры тоже отставали в развитии — если на щавле и черемше недостаток света отразился мало, то принесенные из леса кустарники только завязали ягоды, и было их совсем немного.

Меда тоже будет мало, трудолюбивые насекомые постепенно наполняли соты, но ослаблять пчелиные семьи перед зимовкой мы не будем. Несколько пасечников вооруженные дымарями, периодически осматривали ульи, и срезали появляющиеся маточники, чтобы не допустить роения. Теперешние два десятка больших колод, утеплённых саманом, укрытых от дождя навесом из коры, уже второй год снабжали нас и воском, и медом. Дальнейшее расширение пасеки станет возможным только с изготовлением более лёгких переносных ульев, которые можно будет вывозить далеко в степь.

Тинг вел большой отряд на север, и уже успешно преодолел ту самую реку, где мы встречались с Варгом зимой. Брод был всего в километре от этого места. Далеко в сторону от цели они не отклонялись, и пока мое участие в корректировке маршрута не требовалось.

Чтобы не терять время зря, свободные от работы люди стали свозить глину от реки к стенам. Даже если в этом году мы не сможем изготавливать кирпичи и саманные блоки, большой запас сырья пригодится в следующем. Предоставленные новым жителям юрты были не хуже их предыдущих убежищ, но ведь рядом уже стояли ДОМА. Переполненные, но все равно более комфортные. Это со временем могло перерасти в ссоры между "старожилами" и "понаехавшими", что меня совершенно не устраивало. Извержение вулкана на Балканах сильно подпортило график строительства, да и Варг своей смертью подложил мне большую свинью…

Ближе к забору, огораживающему пастбище, стали свозить и штабеля бревен. Новой стене однозначно быть, я уже прикинул ее длину — немного больше шести километров. На осуществление такого масштабного проекта силами пятидесяти человек, работающих все теплое время, уйдет приблизительно два года. Кроме того, дополнительная нагрузка ляжет на кузнецов и землекопов. Первым придется выковать тысячи гвоздей, а вторым — тщательно выровнять огромную окружность диаметром в два километра, и вырыть траншею под основание.

Вечером большинство людей собралось у костров, разожженных на площади перед дворцом. Обсуждали недавнее сражение, понесенные потери, высказывали предположения о том, когда придут новые враги.

— Дим, черные люди могут так же незаметно подкрасться?

— Да, им это будет сделать намного проще — костры их не выдадут, сколько бы они не смотрели на огонь.

— Но как тогда их обнаружить? Может, отправим на запад большой отряд, чтобы следил за их стоянками у Великой Реки?

— Большой отряд они быстро обнаружат… Нам нужно расчищать пространство за Аркаимом и лес на северо-западе, много мужчин я отпустить не смогу, даже когда Тинг вернётся. А вот небольшую группу опытных охотников и л'тоа отправить можно. Возьмут с собой пеммикана на месяц, и разведают, что твориться на землях рода Выдры! Ну, кто хочет попробовать себя в роли "старого человека"?

Вызвались трое неандертальцев во главе с Тенаком, и семеро л'тоа. Ч'чонг, перекинувшись со своими сородичами несколькими фразами, подошёл к нашей компании "великих стратегов", и присел рядом со мной.

— Дим, черные люди жить не только на закат. Когда прийти большая вода, л'тоа уйти на север. Л'тоа идти две, три луны. Нет пустые земли, без люди. Везде есть черные люди, много. Есть большие люди, мало. Только за большая река нет! Тут холодно и жить много большие люди, Дим и племя Солнца. Теперь тут жить и л'тоа!

Часть из этого мы уже знали из рассказов Мтан и ее подруг. Земли между Кумо-Манычской впадиной, сейчас затопленной, и Доном были заселены кроманьонцами и редкими малочисленными семьями неандертальцев. Но вот о том, что именно это затопление привело к Лантирску остатки "старых людей", прячущихся на обширных просторах Закавказья, раньше не слышал никто.

— Ч'чонг, и как они живут?

— Не как племя Солнца. Мало черные люди одна стоянка. Только когда с теплых земель приходить новые черные люди, собираться вместе. Вместе они отгонять новые черные люди назад.

— Всегда отгоняют?

— Нет, руку… да, руку и один зима назад много злые черные люди пройти дальше, на восход. Они есть другие черные люди. Они хорошо уметь драться!

Не о том ли племени черных людоедов, с которыми столкнулся сначала род Гремящей воды, а затем и мы с покойным Раугом, говорит этот старик? По времени похоже…

— Может, попробуем сами прогнать черных людей за Великую Реку? Мы же победили род Большезуба?

Я, конечно, понимаю желание Ленга поквитаться с обидчиками, но сейчас он явно торопится

— Мы победили их, сидя за надёжными стенами. Сколько воинов выставили черные люди? Пять сотен?

— Наверное, я не очень хорошо считаю..

— Даже если чуть меньше, пока мы будем перезаряжать оружие, большая часть этой толпы добежит до нас. И что тогда?

— Ну, если мы пойдем с верховьев реки вниз, то можно будет уничтожать каждую их стоянку по отдельности.

И далеко мы так дойдем? Черные люди не глупее нас, они сначала отступят, а позже соберут все силы вместе, и задавят числом. Нет, Лэнг, пока у нас не будет сотни стрелков, ни о какой освободительной войне можешь и не мечтать.

— Но мы же пойдем к ним, пусть и позже?

— Обязательно!

К нам подсаживаются женщины, их больше интересует не наступление, а защита.

— Дим, нужно перенести юрты дальше от стен. Много копий пробили стены, только чудом не задели детей.

— И куда? Все доступное место уже застроено. Даже на площади сейчас устанавливают юрты для людей, которых приведет Тинг. Если к городу вновь подойдут враги, всем детям на это время нужно будет просто укрыться в домах. Они намного крепче.

— А взрослым как укрыться?..

Вопрос справедливый, чего уж там… На нашей стене нет зубцов, укрыться от броска копья можно только резко присев или пригнувшись

— Завтра я покажу мастерам как делать щиты. Нет, не те маленькие, для защиты от волков. Большие, в рост человека, они защитят от копий воинов.

— Копья убили женщин за стенами, мы даже подняться ещё не успели!

— Стоять нужно рядом со стеной, под настилом. Все, кто метнул дротики, должны спуститься и пропустить наверх других, а сами отбежать под защиту домов! Нельзя сбиваться в толпу!

Завтра же дам задание Кругу Мастеров сделать длинные навесы на подходах к лестницам, ведущим на стену. И нужно будет проводить тренировки, хоть раз в месяц. Тогда не будет бестолковой суеты, наука там не хитрая, но потери среди населения сведутся к минимуму…

Разошлись мы далеко за полночь, но эти посиделки помогли выявить многие слабые места в обороне, и на следующий день люди начали их активно исправлять.

Солнечные дни вновь сменились серой мглой, но теперь в ней появились большие разрывы. Пепел постепенно оседал ниже, и дожди вымывали его из атмосферы. Самого худшего — длительной вулканической зимы — не случилось, погода постепенно возвращалась в привычные рамки.

Пока плотники модернизировали стену, я занялся изготовлением ростового щита. За основу взял широко известный скутум, представляющий собой слегка изогнутую прямоугольную пластину, охватывающую тело воина, с одной горизонтальной ручкой и умбоном по центру. Такие щиты хорошо зарекомендовали себя на протяжении сотен лет истории Римской Империи, став важнейшей частью экипировки легионеров. Они хорошо защищали воинов от копий, стрел и болтов, а при построении "черепаха" — и от обстрела со стен крепостей и возвышенностей. Позже их опыт переняли византийцы, слегка изменив форму — закруглив края и сделав щиты более плоскими.

Каркас я набрал из тонких дубовых и берёзовых дощечек, формируя из них три слоя с продольным и поперечным расположением. Толщина щита увеличивалась от кромок к середине, где составляла полтора сантиметра. Затем все тщательно проклеил между собой, и оставил сохнуть в изогнутом положении.

Пока каркас сох, вырезал крепкую ручку, за нее боец будет удерживать щит кулачным хватом. Для обшивки сначала использовал кусок шкуры шерстистого носорога, выбрав самый тонкий участок. Более толстые, со спины, достигали четырех сантиметров, и были слишком тяжёлыми. Этот материал, как и большая часть шкуры мамонта, мог подойти только для изготовления стационарных башенных щитов. Не намного хуже получился вариант со сложенной вдвое кожи туров и бизонов, он у нас и станет основным для массового производства. Умбон выковали в кузне, впоследствии его закрепили напротив рукоятки, он должен будет защитить кисть руки воина при прямом ударе копья.

Готовый щит получился метр сорок в высоту и восемьдесят сантиметров в ширину, весом в пятнадцать килограмм.

Литые шлемы на манер древнерусских шоломов изготовить пока не было возможности, чугун для этой цели не годился, а меди или бронзы у меня не было. Сделать металлические клепанные шлемы из нескольких частей кузнецы Лантирска пока тоже были не в состоянии, хоть и двигались в этом направлении.

Поэтому я принял единственное возможное решение — сделать шлемы составными. Достав изготовленные ранее прототипы, выбрал самый удачный из них, слегка его доработав. Теперь больше всего мой вариант напоминал западноевропейские или византийские шпангельхельмы.

Основная деталь — толстая кожаная шапка, плотно облегающая голову, подшитая мехом изнутри. Сзади к ней пришита "юбка", по бокам — широкие нащечники, спереди — наносник. На нее сверху крепилась сплошная полусфера из железа, а на остальные части в дальнейшем предполагалось нашить пластины из того же материала, или заменить дефицитное железо костью.

Получившие от меня новое задание, кузнецы самостоятельно придумали осаживать раскалённый железный лист между двумя деревянными формами. Так мы доросли до горячей штамповки…

Конечно, при первой же плавке деревянные матрицу и пуансон заменим чугунными, но пока люди справились и так, разве что сажу от обуглившихся форм пришлось оттирать. За внедрение "нового" метода в производство я вручил каждому мастеру хорошую премию, и сообщил всем, что отныне такая награда будет выдаваться за любое полезное изобретение. Нужно всеми силами стимулировать в неандертальцах развитие смекалки и творческой жилки, так они смогут и сами двигать прогресс!

Ночью заглянул в сон Тинга, и глава рода Горностаев рассказал мне о своих приключениях

… На высокий берег большой реки передовой отряд, двигающийся чуть впереди от основного состава, вышел рано утром. Впереди, в каких-то сотне метров, расположилась большая стоянка, и ее хозяева их уже заметили. Огромные, не человечески быстрые фигуры шестерых неандертальцев бежали к ним, занося копья для броска. И только команда подоспевшего Тинга спасла им жизнь.

— Ложись!

Мужчины без колебаний падают в траву, и тяжёлые копья со свистом проносятся над ними.

— Стрелкам — залп!

Слитные щелчки арбалетов и спущенных тетив луков остановили последних воинов рода Большезуба. Все шестеро упали, и были без жалости добиты подбежавшими копейщиками. Эти враги были уже в возрасте, их длинные светлые волосы окончательно выбелила седина. Может, поэтому они и не пошли в набег к Лантирску, оставшись здесь, вместе с женщинами.

То, что им доверили охрану всего имущества — и живого, и трофеев, говорило о высоком статусе этих стариков. Трупы обыскали, у каждого оказался железный топор на поясном ремне и нож в грубых самодельных ножнах, болтавшихся на шее. Ожерелья из десятков разнообразных клыков и когтей никого не заинтересовали, их и после битвы под стенами города никто не брал.

Дальше просто так идти было нельзя — между юртами показались десятки крепко сложенных женщин, сжимающих в руках копья с каменными наконечниками. Лица измученные, но решительные, под глазами то ли мешки от усталости, то ли следы от ударов. Часть из них выглядели старухами, но некоторые ещё не растеряли былой красоты.

— Все знающие закатные наречия — ко мне!

Вскоре завязался разговор, а когда опознали четверых мужчин как родичей, все оружие разом полетело в сторону. Некоторое время слышны были только отдельные фразы, на разных языках

— Мы пришли забрать вас домой!

— Нет, мы не пойдем на запад, ваших родов там нет… Но они есть в Лантирске!

— Город — это место, где живут десятки родов, и так много людей, что легко перебили воинов Вечного Льда!

— Дим — очень сильный энной, он бросил вызов злым Предкам! И они его не трогают, потому что слабее!

— Все к огню, сейчас мы вас накормим!

— Пратт, тащи мешок с пеммиканом!

Постепенно первые эмоции от встречи схлынули, и разговор перешёл в более конструктивное русло. Женщин было много — сто пять человек, половина из них беременны, остальные с грудными детьми.

— Мы шли сюда шесть дней — много времени ушло на поиск бродов через реки. Назад пойдем по оставленным знакам, уже быстрее.

— Нас примут в "городе"?..

— Если бы Дим не хотел вас принять, он бы не отправил нас сюда.

— Мы правда теперь свободны? А как нам жить без мужчин?

— Свободны. С мужчинами у нас не очень, вы ещё попробуйте найти себе мужа… Думаю, на свадебной церемонии вам всем предоставят право стать вторыми женами.

— А первые жены… они не будут против?..

— Решения Дима и трех Кругов обязательны для всех. Не бойтесь, не побьют они вас, вон вы какие вымахали, сами кого хочешь побьете…

Пока собеседницы обдумывают полученную информацию, Тинг задаёт не менее важный вопрос

— Лучшие части от добычи охотников рода Большезуба здесь?

— Да, они все ушли налегке, забрали только оружие. И сыновей… Наши дети живы?

По враз помрачневшим лицам мужчин ответ стал ясен и без слов.

— Их напоили отваром грибов, да? Он помогает не чувствовать боль и страх, не чувствовать ничего кроме желания выполнить приказ старших.

— Да…

— Варг не разрешал поить им детей… Но когда его убили, все запреты объявили выдумкой.

— Варг был очень сильный энной. Как он умер?

— Они долго готовились. А потом ночью задушили всех, кто был верен вождю, и его самого. Тогда многих убили, две руки сильных воинов.

— Я считал, что энной увидит заговор заранее

— Он и видел его… Но считал, что так, в постоянной борьбе, мужчины рода становятся сильнее.

— Глупо…

— Варг ошибся, но он жестоко отомстил за свою ошибку. В первую же ночь после его смерти в Земли Вечной Охоты отправились все заговорщики. Две руки людей сразу, и ещё одна — к вечеру, пролежав неподвижно весь день.

— И что случилось потом?

— Старшие охотники, те, которых вы сегодня убили, сказали, что во всем виноват энной Дим. Он дал мало железного оружия, значит, его и всех слабых людей нужно убить, а железные вещи — забрать.

— Поэтому род Большезуба не пошел к Вечному Льду, и остался здесь?

— Не только… Мужчины больше не хотели жить как раньше. В теплых землях много лёгкой добычи, так зачем усложнять себе жизнь? Так решили старшие…

— Понятно. Их поход провалился, хоть эти люди и успели причинить немало вреда.

Наутро обследовали стоянку. Ожидания оправдались — найденные трофеи с трудом поместили на принесенных с собой колёсных рамах. Каждую нагрузили так, что прогинались несущие жерди…

Кроме ожидаемой мамонтовой кости, рогов и бивней нашли и оружие самого Варга — и топор, и тот самый "меч", совсем недавно переданный энною. Он вообще оказался запасливым стариком — в свертках шкур, тщательно упакованные, лежали сушеные грибы, полоски необычного мха странного фиолетового оттенка, пучки трав и корней. Их оставили на месте, а вот тяжёлые жёлтые камни, так ценимые Димом, забрали все…

Рассказ Тинга меня обрадовал — прежде всего потому, что он сберёг своих людей. Всё-таки я не был уверен до конца в том, что Варг сказал мне точное число своих воинов…

Теперь им предстоял обратный путь, с тяжёлым грузом он растянется на долгие две недели. Лантирская неделя хоть и короче обычной — в ней всего пять (одна рука) дней — но все равно, без половины воинов, покинувших город, я чувствовал себя неуютно.

Но удар нам нанесли совершенно с другой стороны…