Форпост (СИ)

Глава 8. Уравнение с десятью неизвестными

…Вот он, близко совсем!

Ярким солнцем светит Шар,

Пламя выжгло чёрный круг — это знак.

Обезумев, бежишь,

Зона смотрит не дыша.

Ты же сталкер, так держи себя в руках!

Каждой тени движенье лови,

Ты не знаешь секрета даров богов!..

Группа "Catharsis", "Сталкер"

…Сегодня группа охотников, воспользовавшись начавшейся в начале апреля оттепелью, решила отправится в степь подальше. Снега за зиму выпало немного, а сейчас он ещё и подтаял, образуя плотный наст. Идти по такому — одно удовольствие! Стадо бизонов никак не желало приближаться к охотничьему лагерю, и только дежурившие на наблюдательной вышке подростки смогли разглядеть у самого горизонта скопления темных точек. Так продолжалось уже третий день, и это было странно — обычно животные подходили намного ближе к границе лесного массива…

Венд, возглавивший после смерти Рауга род Черного Камня, вел свой отряд вперёд по кратчайшему пути между двумя точками — по прямой. Мужчинам пришлось тащить с собой несколько саней, чтобы потом увезти добычу, и группа растянулась в длинную цепочку. Так прошли уже больше двух километров, размеренно шагая по ровной местности, пока лидер отряда, вырвавшийся немного вперёд, вдруг не стал всё сильнее отклонятся влево.

— Венд, что случилось?

Тот не ответил. Огромный мужик, прекрасно одетый и вооруженный, успевший за свою жизнь убить сотни различных, порой не самых безобидных животных, сцепив зубы, изо всех сил пытался заставить себя вернуться на прежний курс. Вся его натура бунтовала, но преодолеть необъяснимый страх, появляющийся, стоило только сделать пару шагов правее, он не мог. Голова начинала кружиться, накатывалась необъяснимая слабость и звон в ушах, от ощущения невидимой опасности хотелось сбежать — куда угодно, лишь бы в другую сторону.

— Драная гиена!.. Попробуйте сами идти прямо, с этим местом что-то не так — я не вижу опасности, но оно меня пугает сильнее бешеного большезуба!

Двое охотников, пожав плечами, повернули вправо, но не прошли и пару метров — с криками и ругательствами они отбежали назад.

— Венд, там сидит злой дух, из тех, невидимых! Нужно срочно Диму сказать, он энной, духи по его части!

— Сейчас я в этого духа копьё кину! Если все, что он может — это только нагонять страх и прятаться под снегом, значит, он сам нас боится!

Венд, прислушиваясь к своим ощущениям, пошёл вдоль невидимой границы, всё сильнее отклоняясь влево. И через двадцать метров тревога отступила… Вернулся назад — нет, злой дух на месте, просто остался за спиной. Мужчина вдруг понял, как найти невидимое существо. Теперь он стал забирать все правее, пока вновь не почувствовал нарастающий страх, но на этот раз не отступил — его следы описали на снегу окружность около пятидесяти метров в диаметре, и охотник вернулся к своему отряду.

— В центре этого круга и скрывается злой дух!

Венду потребовалось всего несколько секунд, чтобы оценить расстояние — и вот уже тяжёлое копье с граненым наконечником со свистом рассекает воздух, нацелившись в ничем не отличающееся от остальной степи место. Что произошло следом, так никто не понял — воздух задрожал, словно в летнюю жару возле реки, и оружие исчезло, не пролетев и трех метров. Как в воду кануло…

Больше ничего сделать ни Венд, ни другие охотники не успели. На них накатила волна настоящего ужаса — руки и ноги мелко задрожали, заложило уши, перед глазами все поплыло, а сердце болезненно сжалось… Бросив сани, мешки и копья, люди, пошатываясь и хватаясь друг за друга, побрели прочь. Только когда жуткое место осталось далеко позади, мужчины без сил повалились на землю. Одних тошнило, весь съеденный утром завтрак остался на снегу, другие пыталась унять ноющую боль в области сердца, расстегнув куртки и потирая грудь.

Подождав пока отряд хоть немного придет в норму, Венд решил, что дальше испытывать судьбу слишком опасно.

— Возвращаемся в лагерь! Охоты сегодня не будет…

Я сидел за "учительским" столом, и пытался понять, что же мне только что рассказали эти люди. В то, что охотники просто соврали, чтобы оправдать отсутствие добычи, не верилось. Такое бывало до этого много раз, удача дама ветренная — сегодня она пошлет целое стадо прямо в руки, только успевай копья бросать, а завтра в степи окажется пусто.

В "невидимого злого духа" поверить тоже было сложно. Меня воспитали в традициях материализма, когда любое непонятное природное явление объясняли с научной точки зрения. Попав сюда, в каменный век, отдаленный от привычного мне мира больше, чем на сорок тысяч лет, я не изменил этому подходу. Даже феномен Говорящих с огнем можно было объяснить с точки зрения науки — наличием особого участка мозга, практически полностью утраченного кроманьонцами в ходе эволюции. Иногда он проявлялся как атавизм, и тогда появлялись колдуны, ясновидящие и пророки.

Но как объяснить безотчетный страх и паническое бегство пятнадцати взрослых мужчин, так и не увидевших никакой опасности — ни зверей, ни других людей, ни даже их следов на снегу не было?

— Венд, вы проходили в том месте раньше?

— Да, летом там даже траву косили.

— Ясно… Выходит, это "злой дух" сидит там не так давно. А животные? Подходят к нему?

— В том то и дело, что нет! Бизоны это место теперь обходят очень далеко, группы Ленга и Канга прошли в стороне и видели следы копыт. Они поворачивают назад еще в десяти полетах стрелы!

Значит, не подходят ближе километра… Вообще животные намного чувствительнее к запахам, перепадам давления и колебаниям различных полей, чем люди. Так, большинство зверей и птиц чувствуют приближение грозы, землетрясения или извержения вулкана, про чутье собак и кошек слышали все, а канареек и мышей шахтеры брали с собой под землю, чтобы определять по их поведению концентрацию метана.

— А запахи?

— Дим, рядом с этим местом голова шла кругом, не до запахов было… Многих моих людей стошнило, но из-за чего, они и сами не знают.

Нужно туда сходить самому, посмотреть на "невидимого духа", может на месте я смогу понять больше. Чтобы это ни было, оно не агрессивно, раз не убило сразу метнувшего копьё Венда. Отряд охотников сначала мягко, а затем пожестче "попросили" убраться подальше.

Паника, тремор, тошнота — так может действовать звук очень низкой частоты, инфразвук. Его невозможно услышать, но из-за совпадений по частоте и последующего резонанса с альфа- и бета-ритмами головного мозга, других органов и клеток, даже слабое воздействие на организм воспринимается человеком очень болезненно. Если же источник помощнее, то к нему просто нельзя будет приблизится вплотную — или мозг откажет, или сердце не выдержит.

— Завтра проводите меня к этому месту. Заодно сани и свое оружие заберете.

— Ты убьешь злого духа?

— Нет там никакого духа, ни доброго, ни злого.

— А что тогда там есть?

— А вот это мы и попробуем выяснить. Венд, забирай своих людей, сегодня до вечера вы отдыхайте. А мне пока нужно подготовиться.

Когда толпа охотников покинула Храм Мудрости, Эрика, молча слушавшая этот рассказ, тихо спросила:

— Дим, ты уверен, что туда стоит идти? Вдруг там действительно сидит злой дух и ждёт, пока рядом не появится человек?

— Слишком близко от Лантирска это место, нужно хотя бы точно установить его точные границы и определить, движется оно или нет.

— Лучше вообще не ходи… Пусть охотники сами сходят.

— Они там уже были, и мало что поняли. Не бойся, я не повторю ошибку Венда.

— Ты допустишь новую!..

— Любимая, наш род называется Искатели Знаний, и это именно наша задача, изучать все новое. Не волнуйся, мне ещё рано переселятся в Первую Пещеру!

Беспокойство жены имело под собой все основания. Подходить к непонятной аномалии мне и самому не очень хотелось, в первую очередь из-за того, что мозг пасовал в попытках найти ответ о ее происхождении.

В природе инфразвук могут издавать киты, и некоторые другие животные. Но Венд не увидел ничего, кроме ровной заснеженной степи. Также подобные колебания могут возникать вследствии движения литосферных плит, что тоже не выдерживало никакой критики — четкая окружность в полсотни метров не увязывалась с масштабами таких геологических процессов. Это даже не смешно…

Что у меня есть для исследования, кроме своих органов чувств?

Во-первых, можно взять с собой домашних волков, они и инфразвук могут слышать, и непонятные запахи почуют за километр.

Во-вторых, нужно будет огородить границу этой зоны, три десятка колышков и прочной плетёной веревки для этого достаточно.

В-третьих, я мог сделать простейшие детекторы, чтобы определить наличие магнитного и электростатического поля. В качестве первого подойдёт компас — я уже делал его аналог, приспособив для этого глиняную миску, заполненную водой, и намагниченную на куске железной руды тонкую иглу. Такая стрелка, воткнутая в маленький кусочек пористой сердцевины репейника, постепенно разворачивалась под влиянием магнитного поля Земли, и указывала на магнитные полюса. Сейчас эта линия проходила вовсе не в привычном для двадцать первого века направлении север-юг, а почти перпендикулярно ему, с запада на восток… Но если рядом будет мощное магнитное поле, иголка повернется уже к нему.

Второй детектор — закреплённый на тонкой нити листок сухой бумаги, натёртый шерстью. Если рядом будет заряженный предмет, листок отклониться в ту или иную сторону.

Что ещё можно придумать? Мне не давал покоя рассказ об исчезнувшем копьё. Ничего не исчезает бесследно, скорее всего, оружие просто не видно. Но на тяжелый быстро движущийся предмет аномалия среагировала мгновенно. А если попробовать действовать осторожнее? В Храме Мудрости, как в самом высоком здании, в обеих лестничных люках, ведущих на второй этаж, сейчас сохли и выпрямлялись под действием грузов длинные побеги лещины. Потом из них сделаем пару десятков удочек… Но для такого дела одну из них можно и пожертвовать. Останется закрепить на ее конце небольшой стакан, и, положив туда различные материалы, попробовать перенести эти образцы дальше той границы, за которую мне не пройти.

Ну и последнее — все эти опыты нужно провести быстро. Не известно, что там может быть ещё, высокоэнергетическое излучение я не почувствую, а счётчик Гейгера мне на коленке не собрать. Единственный намек на смертельно опасный уровень — запах озона в воздухе. Именно эта подозрительная свежесть должна будет меня насторожить в первую очередь. Если туда кому и идти, то именно мне — я старел намного медленнее других людей. Клетки делились, но ошибки копирования пока вообще не накапливались значит мой организм намного лучше с ними боролся.

Весь вечер вождь племени Солнца потратил на интереснейшее занятие — ловлю мышей. Да, часть этих грызуны ухитрялись избегать лап и зубов камышовых котов, прячась в стенах и на чердаках. Если на пищевом складе и в Храме Мудрости их численность кошки хоть как-то сдерживали, то в жилые дома они заглядывали редко. Здесь уже грызунам было раздолье…

Дом рода Искателей Знаний не был исключением, поэтому к утру сработали все три поставленные мышеловки. Устройства были простейшими — на край высоких глиняных горшков с гладкими стенами ложилась выстроганная из ветки тонкая дощечка. Одним концом она опиралась на подставленную рядом горку дров, а на другом я тонкой ниткой привязал кусочек вкусно пахнущего козьего сыра. Пытаясь добраться до приманки, мышка нарушала равновесие конструкции, и вместе с дощечкой падала внутрь горшка. Назад же по гладким, покрытым глазурью стенкам выбраться было невозможно.

На утро, быстро перекусив, я стал собираться. Сначала сложил в корзину весь "научно-исследовательский" инвентарь, туда же поставил горшок с мышами. Рядом легли кусок свежего мяса, ложка меда и жира, небольшой бочонок с водой. Отдельно — кусочки мела, глины, угля, железной руды, чугуна и стали. Дар подготовил материалы для ограды и захватил тяжёлую кувалду. Земля за время оттепели уже начала оттаивать, так что забить колышки смогу быстро.

Оделся как на войну — новенький доспех из железной чешуи, такие же наручи, поножи и шлем. Железо не свинец, но все равно какая ни есть защита… По началу выход вождя в таком наряде насторожил народ, а некоторых женщин и испугал. Доспех неразрывно связывался с битвами и войной. Но когда вместо оружия я взял удочку, лантирцы не знали что и думать. Ничего, Эрика им все расскажет, никакой секретности в сегодняшнем похоже не было.

Группа Венда тоже шла с нами, мужчины оправились от пережитого страха и теперь стремились хоть как-то реабилитироваться в глазах окружающих. С ними бежали, то и дело рыская из стороны в сторону, несколько "собак". Рядом со мной шагали Дар и Тур, тоже в полном облачении и с арбалетами на изготовку. Стрелять самостоятельно я им запретил, помня, что последовало за броском копья. Но мало ли, что может случиться — пусть лучше мы будем с оружием, чем без него.

На полдороги отряд наткнулся на семейство мамонтов. Животные вели себя странно — они вышли в путь к охотничьему лагерю раньше нас, ещё с рассветом, но встали на пол дороги.

Завидев людей, Дамб'о приветственно затрубила, но когда мы, похлопав ее по мохнатому боку, прошли мимо, она сделала вслед несколько шагов и снова подала голос. Вторая мамонтиха тоже вела себя беспокойно — ей явно хотелось последовать за нами, она переступала с ноги на ногу, с шумом втягивала хоботом воздух.

— Бинб'о, пошли. Никто на твоих детей не нападет, мы любого Большезуба подстрелим!

Животное, ещё немного поколебавшись, все же двинулось вперёд. Какое то время мамонты переговаривались друг с другом то трубным ревом, то низкими звуками, больше похожими на рычание. Наконец, и остальные гиганты пошли за нами. Волки тоже перестали отходить от отряда, насторожились и бежали рядом с людьми.

Зверей что-то явно беспокоило. Хищников они не боялись, я помнил, как Вит, каждую неделю занимавший пост на наблюдательной вышке, рассказывал мне о летней стычке "наших" мамонтов с небольшим прайдом саблезубых кошек. Эти хищники пришли с юга, и пока охотники, услышав о ценном мехе и клыках, спешно готовили арбалеты, Дамб'о в считаные секунды разогнавшись, успела поддеть бивнями замешкавшегося большезуба. Одного удара хватило, старый самец упал с переломанными ребрами. Остальные хищники разбежались во все стороны, где большинство из них и поймали арбалетные болты.

В будущем слоны не только слышали инфразвук, но и могли сами его воспроизводить, общаясь с другими стадами на расстоянии в несколько километров. Так они часто ставили в тупик браконьеров — те не могли понять как после единственного бесшумного выстрела и смерти одного животного все остальные слоны в округе уходили от места гибели сородича на десятки километров. Мамонты, похоже, в этом плане ничем не отличались. Интересно, что они сейчас слышат такого, что могло напугать столь крупных животных?..

Лагерь охотников жил обычной жизнью, разве что за добычей сейчас уходили в стороны, на восток и на запад, держась как можно дальше от места обитания "злого духа". Один из отрядов только что вернулся, с трудом дотащив загруженные сани по размокшему и начавшему хлюпать под ногами снегу.

— Как вы тут? Все спокойно?

— С нами — да, но снова какие-то странности творятся. Вит, давай вниз, расскажешь, что тебе померещилось!

Ответивший нам мужик громко свистнул, и вскоре наверху замелькала фигурка парня, быстро спускающегося с двадцатиметровой высоты.

— Дим, я это правда видел!

— Что видел?

— Как гиена летела по воздуху!

Это заявление, хоть и вызвало смешки у стоявших вокруг охотников, заставило меня опереться на одну из опор. Твою же дивизию!..

Это не похоже на технологии денисовцев, кроманьонцев или даже их далёких потомков из двадцать первого века. Последние остававшиеся у меня сомнения в искусственном происхождении аномалии рухнули. Теперь можно быть уверенным на все сто процентов, что она — дело рук разумных существ. Если они, конечно, у них имеются, эти руки…

— Вит, гиена сама летела, как птица?

— Нет… Она стояла в воздухе на задних лапах, под ними даже немного снега и земли было, а передними скребла перед собой. А другие гиены бежали за ней следом, внизу!

— Это та стая, что остатки после разделки подъедает?

— Да, они совсем рядом с лагерем живут, мне их хорошо видно сверху. Вчера, после обеда там такая грызня и визг поднялись!.. Я услышал, дай, думаю гляну, из-за чего переполох — обычно они смирные. Вот и заметил, как гиена над кронами деревьев поднялась.

— Вит, если заметишь ещё что-то похожее, или наоборот, совсем непохожее на этот случай — сразу сообщай.

Надо бы для парня и остальных наблюдателей подзорные трубы сделать. Первую двояковыпуклую линзу я уже получил, ее можно использовать как объектив, осталось получить двояковогнутую линзу для окуляра и собрать раздвижной тубус для фокусировки. При метровой длинне вполне возможно добиться даже двадцатикратного увеличения, это сильно расширит возможности моих людей, особенно в свете планируемых дальних экспедиций.

Вит шустро полез наверх, а мы отправились в степь, к виднеющимся вдали брошенным саням. Мамонты остались у лагеря, часто поворачиваясь в нашу сторону и тревожно трубя, волки пока сопровождали нас, но держались позади и все больше отставали. Вчерашний след группы Венда был виден вполне отчётливо, кое-где на этой тропе проступила талая вода, превратив ее в пунктир, завершающийся широкой окружностью.

Вот и сани… Пока охотники быстро собирали разбросанные на снегу пожитки, я медленно, буквально по нескольку сантиметров за шаг, пошел к очерченной границе аномалии. И вскоре почувствовал все наростающее беспокойство. Мне стало реально страшно!.. Отступив немного назад, я вбил первый колышек, и, периодически проверяя свои ощущения, обозначил весь периметр. На вершины колышков натянул верёвку с обрывками ткани.

Охотники уже собрали вещи и оружие, и, погрузив его на сани, отошли подальше. Рядом остались только Дар с Туром, они стояли метрах в двадцати и внимательно наблюдали за мной. Нужно спешить…

"Компас" уверенно показал наличие магнитного поля, причем сильного — железная игла повернулась почти мгновенно. Для того, чтобы подстроиться к направлению магнитного поля Земли у нее уходило около минуты.

Электростатика тоже имелась в наличии — листочки бумаги отклонялись от невидимого объекта. Тут можно было обойтись и без них — волоски на руке вставали дыбом, стоило подойти чуть ближе.

Уже кое что, пора приступать к самым опасным опытам — я закрепил на конце удочки деревянный стакан, положил в него кусочек глины и осторожно стал подавать его вперёд. Вот он отдалился на метр, другой, я почувствовал лёгкое сопротивление, словно упёрся в желе, и конец ореховой палки стал исчезать. Выждав секунду, потянул ее назад. Стакан был на месте, он только потемнел немного, да и глина выглядела целой. Но запах!.. От образца воняло кошками, в самом плохом смысле этого слова. Концентрированный удар по обонянию был настолько сильным, что заслезились глаза. Ещё бы, аммиак является главным компонентом нашатырного спирта, приводящего человека в сознание, даже если он в обмороке…

Мне показалось, или ощущение страха усилилось? Точно, я отодвинулся назад ещё немного, но опыты продолжил. Мел остался целым, на железной пластинке появился слабый буроватый налет, а поверхность угля стала пористой и крошащейся. В общем-то, уже и так ясно, что скрытая за невидимым полем среда не имеет с обычным воздухом ничего общего, и смертельно опасна для человека. Появившейся на органических веществах — мёде, жиру налет тоже говорил об этом, а цвет розового мяса стал ярче, практически красным. Посадив едва живую от страха мышь в размягчившийся и подающийся под пальцами деревянный стакан, провел последний опыт, вполне закономерно закончившейся гибелью грызуна. Оставшихся двоих зверьков я вытряхнул на снег, и они, словно потеряв способность ориентироваться в пространстве, побежали в разные стороны, то и дело останавливаясь и падая.

Моя возня, похоже, стала раздражать аномалию. Давление на мозг все усиливалось, а после опыта с мышью стало и вовсе нестерпимым. Телохранители тоже отступили подальше, и я отбежал к ним, переводя дыхание и успокаиваясь. Ну что ж, раз нас пока вежливо просят уйти, не будем раздражать хозяев…

— Дим, прекращай. Посмотри лучше на этого зверя!

Дар поддел ногой закоченевший на морозе труп гиены. Немного дальше лежал ещё один.

— Все, сейчас уходим. Что с ним не так?

— Шкура целая, ему попали в голову. Там маленькая ранка, и крови почти нет.

— Заберём с собой, в лагере осмотрим внимательнее.

Пока подзывали охотников и грузили мертвое животное на сани, терпение аномалии стало заканчиваться. Снова появилось желание бежать отсюда со всех ног.

— Уходим! Тур, в чем дело? Опусти арбалет!

Парень отступал, пятясь назад, в его расширившихся глазах застыл страх. К нам медленно приближался сгусток дрожащего воздуха. Словно мыльный пузырь, только без четких границ.

— Тур, брось оружие! Все назад, быстро!

Мой телохранитель, послушавшись, бросил арбалет на землю. Мы, то и дело оглядываясь, отбежали подальше от непонятного явления. Нас прекратили преследовать — "мыльный пузырь" опустился к самой земле, мигнул, и вот уже арбалет, поднявшись в воздух, неспешно заскользил прочь. Вместе с ним в воздух поднялся и небольшой участок почвы со снегом, на земле осталась идеально круглая вмятина, с отблескивающей, словно стекло, поверхностью. Ещё несколько секунд — и и странный объект вместе со своей добычей исчез.

Больше мы не задерживались, и, не теряя времени, быстрым шагом вернулись в лагерь. Исследовательская миссия завершилась, если не полным провалом, то потерей оборудования — точно. Хорошо хоть сами исследователи живы остались… Волки, довольные, что больше не нужно ждать глупых двуногих так близко от опасного места, носились по всему лагерю, путаясь под ногами и выбегая на дорогу к Лантирску. "Собаки" всем своим видом показывали, что будет ещё лучше, если мы тут не остановимся.

Выслушав наш рассказ, другие охотники прониклись. Южное направление стало запретным, теперь к этому месту никто, ближе чем на километр, не подойдёт.

Осмотр и вскрытие черепа мертвой гиены я провел подальше, за частоколом. Смерть животного наступила недавно, ее причиной стало небольшое, около трёх миллиметров в диаметре, отверстие в черепе над глазницей. Шкура гиены в этом месте была обуглена, да и сама рана была практически стерильной — кровь запеклась по ее краям, и даже оттепель не смогла нарушить эту корку. Внутри картина была намного непригляднее — через несколько сантиметров раневой канал заканчивался выжженной полостью, разрушевшей часть мозга животного. Спина покрылась холодным потом. А если бы в нас тоже выстрелили? Судя по месту, куда попал заряд неизвестного оружия, с меткостью у стрелка никаких проблем не было, а толку от нашей брони было бы не больше, чем от листа бумаги.

В искусственном происхождении аномалии я убедился, как-то повлиять на нее или тех, кто ее создал, у меня не было никакой возможности. Любопытство уже сгубило кошку, точнее, гиену. И сгубит Дима с его неандертальцами, если не прекратить туда лезть…

— Дииим!! Посмотри в степь!

Громкий крик Вита заставил меня вздрогнуть и выронить нож. Вытирая окровавленные руки о снег, я поднял голову, чтобы увидеть очередное "чудо" — метрах в ста от нас над поверхностью степи медленно плыло небольшое дерево. Его корни были в почве, аккуратно обрезанной в виде полусферы…

Скорее всего, это исследовательская миссия, иначе зачем бы понадобилось дерево и гиена? Может, даже полностью автоматическая, в пользу такого предположения говорило то, что защита невидимого объекта не сразу уничтожала нарушителей, а пыталась сначала их отпугнуть инфразвуком.

Собирают материал для лаборатории или зверушек для зоопарка? Все может быть, вон даже у меня в Лантирске уже есть зверинец — целых три саблезубых тигра и куницы. Мы ведь тоже особо не церемонились, добывая детёнышей этих животных.

С другой стороны, запах аммиака… Если там такая атмосфера, долго в ней это дерево не проживет. Впрочем, те, кто создал подобные технологии, лучше меня должны это понимать, и обеспечить сохранность образца им вполне по силам.

Образца… Неприятное слово, особенно если применить его к себе. Пока мы отделались потерей копья и арбалета, но что, если изделия дикарей в каком-нибудь музее будут смотреться неполными без стоящих рядом чучел своих создателей? Лантирск всего в семи километрах, и противопоставить что-либо "мыльным пузырям", если они захотят получить образцы неандертальцев, л'тоа или кроманьонцев мы ничего не сможем. От слова "совсем".

Череп гиены с прожженным в височной части отверстием заберем с собой, позже его выварим и сохраним как неопровержимое доказательство того, что мы не одни во вселенной. Само это знание уже дорогого стоит — из него следовало, что межзвездные перелеты не только возможны, их уже совершают. То, что в двадцать первом веке люди не смогли выйти за границы Солнечной системы, ничего не доказывает — скорее всего, мы просто не успели из-за начавшейся Третьей Мировой войны.

Мне в голову вдруг пришла ещё одна мысль. Вернувшись в лагерь, я выбрал корзину покрепче, взял лопату, и, позвав телохранителей, отправился к стае сидевших на опушке гиен. Звери недовольно заворчали — чего мол нас тревожите, если еды не принесли, — но при нашем приближении отбежали подальше. Опытные, знают, что бывает с теми, кто пытается напасть на двуногих существ, умеющих убивать издали…

Я искал след — такой же, как и тот, что остался в степи после изъятия нашего арбалета. Стая облюбовала это место давно, а Вит говорил, что перед тем, как гиена полетела на юг, тут было шумно. Стараясь не наступить на отходы жизнедеятельности этих не самых чистоплотных животных, мы по спирали обследовали поляну совсем недолго.

След первым заметил Дар — на земле была такая же, покрытая "стеклянной" коркой вмятина. Диаметр на глаз около двадцати сантиметров, глубина — вряд ли больше одного, и ровнехонькая, словно ее циркулем чертили… Поставив корзину рядом, разрыхлил землю вокруг, и осторожно, чтобы не повредить, поддел пласт почвы с отпечатком лопатой. Тот поддался легко, и ещё одно доказательство существования НЛО пополнило нашу коллекцию.

На следующий день, рассматривая блестящую поверхность сквозь линзу, я смог с уверенностью сказать — это не просто ровный срез. Мельчайшие кристаллики спекшегося грунта образовали тонкий, отблескивающий на солнце мириадами граней, слой — нечто вроде полурастаявшего сахара или внезапно застывшей пены. Что могло вызвать такой эффект? Всплеск температуры, давления, химическая или ядерная реакция? Этого не знал никто, поэтому я на всякий случай поместил находку в большой глиняный горшок, плотно закрыл его, обмазав крышку смолой для гарантии, и прикопал подальше, обозначив место столбиком с вырезанным на нем знаком опасности — человеческим черепом. Такими знаками в Лантирске были помечены горшки с самым опасным на сегодня из полученных веществ — каменноугольной смолой, и их значение все уже хорошо усвоили.

Несколько недель город жил в постоянном напряжении, ожидая визитов "чужих" — так я, а затем и остальные стали называть все связанное с обнаруженной аномалией. Но время шло, дни быстро сменяли друг друга, и ничего не происходило. Единственными новостями были несколько сообщений Вита и его напарника о новых летающих деревьях, да отправившиеся за котятами подростки нашли в лесу пенек с ровно срезанной вершиной. Его потом спилили и принесли в город — он в точности походил на прикопанный ранее отпечаток, только слой вспененных кристаллов выростал прямо из древесины.

Логова лесных котов они кстати тоже нашли, как и самих котят — теперь девять пушистых малышей активно пили козье молоко, ели варёную рыбу и прочно заняли лидерство в списке домашних питомцев.

Весна давно уже вступила в свои права, и люди постепенно успокоились. Огромное количество работы оставляло мало времени для посторонних мыслей — начали возводить вторую стену, готовили стройматериалы для новых домов и общественных зданий, заканчивали насыпь для конной лесопилки. Саму крестовину и передаточный механизм к зубчатым полотнам уже собрали, и даже опробовали, несколько раз провернув центральный вал вручную.

Кроманьонцев переселили на двадцать километров восточнее, в новый охотничий лагерь. Там же будет третья наблюдательная вышка, два десятка коптилен, несколько ульев и большие навесы для сушки сена. Гамбе и его людям будет чем заняться после завершения строительства, а я на всякий случай уберу их пока подальше и от Лантирска, и от возможного маршрута движения "черных крестоносцев". Они ведь обязательно придут, шаманы не зря промывали племени Бинадаму мозги рассказами о злом белом колдуне…

Мамонты теперь старались держаться у стен города, лишь изредка отправляясь вместе с охотниками к краю степи. Чтобы оградить от этих прожорливых животных расширившиеся поля, сад, огород и уже сопоставимый по площади опытный участок, где высевались обработанные колхицином семена, рядом с оградой расставили ульи с пчелами. Идею подсказал Ч'чонг, заметивший, что огромные звери очень не любят этих насекомых, а мамонтята так вообще их побаивались. Метод сработал — и пасеку, и возделываемые участки животные теперь обходили стороной.

В этом году у нас, кроме козлят, впервые появились свои поросята, еще и диких охотники наловили. Пришлось снова и загоны расширять, и сараи новые строить. Подумав, я дал добро на ловлю лошадей и ослов, нам нужно намного больше этих животных. На время этого похода лучше оставить в городе шахтеров и рудокопов — запаса железа на складе кузнецам хватит года на два, даже если пропустим одну сезонную плавку, не беда. А сотня высвободившихся рабочих рук — это ускорение строительства минимум в три раза.

С приходом тепла каждую неделю стали проводить военные тренировки женского и подросткового состава — учили использовать дротики, копьеметалки, обычные ременные пращи и "детские" луки. И через месяц результат значительно улучшился — слитный бросок дротиков со стен или град камней уверенно накрывал размеченную площадку, а стрелки, хорошо набившие руку на птицах прошлой осенью, уверенно поражали цели размером в десяток сантиметров с двадцати шагов. На самих стенах находится стало намного безопаснее — десятки тяжёлых башенных щитов, обтянутых толстой мамонтовой, носорожьей или бизоньей кожей, укрепленные вместо зубцов, давали защитникам дополнительные укрытия.

Мужчины тоже тренировались — это охотники привыкли к лукам и арбалетам, ежедневно практикуясь в стрельбе, остальные такой возможности были лишены. Сейчас они ежедневно посвящали этому занятию часть предназначенного для отдыха времени, собираясь у стен с укрепленными мишенями. Под руководством опытных наставников процесс шел быстро, и пусть не в центр, но хотя бы в край мишени попадали уже почти все.

Подрастающее поколение разбили на несколько возрастных групп, сформировав пять классов. В дальнейшем их количество возрастёт до девяти, но пока должно хватить и этого. Здание будущей школы сейчас представляло собой деревянный каркас на недавно заложенном фундаменте, поэтому занятия проводили на улице. Детей возрастом от шести до девяти лет учили самые способные из лантирских женщин, освоившие алфавит, чтение, цифры и простейшие арифметические действия. С десятилетними и старшими подростками занимался я с Эрикой. Жена не только уверенно пересказывала тексты записанных мною на листах бумаги упрощённых версий учебников, но и неплохо понимала большую часть этих знаний. География, основы химии, физики и биологии, начальные сведенья по медицине, сельскому хозяйству, животноводству и строительству дополнялись учебной практикой от всех трёх Кругов. Подросткам показывали, как оказывать первую помощь себе и другим, готовить еду, шить одежду, ухаживать за растениями и животными, работать с металлом, камнем и деревом, обращаться с различным оружием. Ант и несколько пожилых мужчин продолжили обучение плаванью, различным упражнениям для увеличения силы и выносливости, а Ч'чонг с несколькими определенными ему в помощь женщинами так и остался заведовать детским садом…

Сегодня, третьего июня, произошло сразу два эпохальных события. Во-первых, наконец заработала пилорама, и рабочие начали распиловку бревен на доски. Спрос на этот строительный материал в разы превышал предложение, и теперь появилась реальная возможность использовать их для внутренней обшивки помещений, полов и перекрытий домов. Во-вторых, мы торжественно открыли первую в Лантирске школу. Ее построили в виде кольца, разделенного на двенадцать сдвоенных помещений — во внешней части будут находиться классные комнаты, во внутренней — специализированные кабинеты с учебными пособиями. Один сектор займут преподаватели, там будет учительская и хозяйственная подсобка, два других — столовая и спортивный зал. Внутренний двор в дальнейшем засыпем щебнем и песком, там будут проходить тренировки и собрания учащихся в летнее время.

А вечером я решил немного расслабиться и устроить себе настоящий отдых. Не дожидаясь наступления темноты, мы вместе с Антом и Утаром отправились на берег Аркаима, и выбрали многообещающий заливчик недалеко от пляжа. Здесь река резко поворачивала, образуя на дне глубокие ямы, в которых часто ловились крупная рыба — лещи, сазаны, щуки и даже сомы. Вот на этих подводных обитателей мы и нацелились…

Донная снасть с наживкой из обжаренных на костре мелких птиц и лягушек отправилась в воду, концы плетёной лески привязали к вбитым в берег колышкам. У нас были даже миниатюрные колокольчики, выкованные кузнецами по моей личной просьбе.

Я занимался приготовлением настоящего шашлыка! Мангал был тяжеловат, толщина стенок литых чугунных пластин доходила до пяти миллиметров, его пришлось перевозить на тележке. Были изготовлены и железные шампуры, начищенные Антом до блеска. На них и нанизал мясо, заранее замаринованное по нескольким рецептам — с использованием кефира, черемши, дикого чеснока, мяты, шалфея и горчицы-сурепки. Вина у меня не было, но имелись несколько вариантов ягодных настоек — черника, малина, смородина, рябина и терен. Все они отличались уникальными вкусами, и вполне годились для периодического обрызгивания жарящегося мяса, делая его сочным и придавая вкусу пикантные нотки. Теперь вся эта вкуснятина испускала умопомрачительный аромат, томясь и доходя до готовности над раскаленными углями…

На берегу развели большой костер, он давал достаточно света, чтобы рыбаки могли видеть снасти, ну а я — следить за готовкой. Ветер стих, над спокойной водой Аркаима разносилось стрекотание ночных сверчков, хоровое пение лягушек и редкие крики филинов. Противоположный берег терялся в темноте, там густой стеной возвышались деревья, но позади, в километре от нас, светилась цепочка огней на стенах Лантирска.

Такое удивительное сочетание близости к дикой природе и цивилизации всегда привлекало меня ещё в той, прошлой жизни. Летом мы с друзьями, взяв с собой семьи и детей, выбирались на ближайшие реки и озера. Особенно мне нравились небольшие базы отдыха, разбросанные по берегам Северского Донца, дающие гостям минимальный комфорт и, вместе с тем, отличный отдых на природе. Как же давно это было…

От воспоминаний меня отвлек громкий звон колокольчика. Вот и первая поклёвка! Утар подсек рыбу и стал подтаскивать ее к берегу. Ант вооружившись ещё одной новинкой — широкой подсакой, замер у самого уреза воды, готовясь подхватить добычу, как только она покажется из глубины. Через несколько минут метровый сомик оказался пристегнут на кукан, а мы отметили удачное начало рыбалки порциями нежнейшего шашлыка и крохотными рюмками наливки. Даже сильно разбавленная, содержащая максимум два-три процента спирта, на неандертальцев она действовала ничуть не слабее, чем водка на потомков кроманьонцев в будущем. Впереди ещё вся ночь, как бы не напиться… Впрочем, поклёвки случались редко, и мы, сытые и умиротворённое, стали по очереди дремать у огня.

Перед рассветом вновь зазвенел колокольчик, и мне пришлось будить остальных — этот сом был намного крупнее. Только через полчаса я смог подтащить его ближе к берегу, и совместными усилиями мы вытащили рыбину на берег. Таких гигантов сетями никогда ещё не ловили — добыча в длину превышала два метра, и весила как бы не больше самого вождя.

Пока мы грелись после вынужденного купания в прохладной с ночи воде, в светлеющем небе пронеслась сначала одна, а затем и другая яркая звёздочка. Их путь оканчивался далеко на севере…

После обнаружения аномалии такие явления перестали казаться безобидными — это могли быть как простые метеориты, так и следы от незваных гостей. На небо теперь поглядывали и наблюдатели со всех трёх вышек, и все дружно утверждали, что падающих звёзд стало намного больше, чем раньше. Словно подтверждая их слова, появились ещё группы огней, все они тоже двигались на север — и с юга, и с запада, и с востока. Нет, это точно не метеориты — когда Земля пересекает пылевые шлейфы, оставленные кометами, сгорающие в атмосфере частицы падают в одном и том же направлении.

Вскоре рассвело окончательно и спокойное утро, безоблачное голубое небо и теплые лучи солнца быстро прогнали все тревожные мысли. Поймав ещё двоих сомят, мы затушили костер и пошли к пляжу, окунуться. Мимо медленно проплыли несколько лодок, это рыбаки Пратта отправились проверять установленные с вечера сети. От города спускалась телега водовозов — строящие колодец рабочие хоть и углубили сруб на добрые десять метров, до воды ещё не добрались.

Сделав пару кругов, я уже выбрался на берег и натягивал одежду, поджидая Утара с Антом, отплывших подальше, когда со стороны Лантирска донесся частый металлический звон. Мельком глянул на вершину башни — там все спокойно, дыма не видно. Это не кроманьонцы, что-то случилось в самом городе, настолько серьезное, что часовые подняли тревогу. И мы бросились к стенам, захватив только оружие.

Причину переполоха разглядели ещё с полдороги — высоко над землёй неспеша плыли четыре "мыльных пузыря". За их практически невидимыми стенами беззвучно кричали и пытались вырваться дети…

Из южных ворот выбежали уже несколько десятков взрослых, к погоне с каждой секундой присоединялось все больше людей. Вот группа мужчин остановилась, они вскинули арбалеты, и замерев на мгновение, вдавили спусковые крючки. Мне показалось, что я даже различил короткие чёрточки болтов, ударившие в едва различимую оболочку "пузырей". В это мгновение по ней пробежали волны искажений, словно в кривом зеркале… Реакция последовала незамедлительно — шесть ослепительных росчерков впились в головы стрелков, оставив на дороге неподвижные тела, а чуждые объекты с пленниками внутри, словно и не заметив атаки, продолжили движение.

— Не стреляйте! Не стреляйте по ним!!

Мы уже рядом, и я кричу изо всех сил, заметив, как бегущие за похитителями люди вновь вскидывают оружие.

— Дим, там… Мой… Сын!..

Темноволосый мужчина, задыхаясь от быстрого бега, направляет арбалет вверх, и я слышу громкий щелчок спущенной тетивы. Чуть в стороне раздается ещё один. Вспышка! Раздался тонкий, ни на что не похожий шипящий звук, волосы опалило жаром от промелькнувшего в полуметре огненного сгустка. В воздухе появился резкий запах паленого мяса…

— Не стреляйте! Мы не сможем им навредить!!

— Что нам делать?!

Рядом уже большая часть мужского населения, одни люди в ярости, другие напуганы последовавшей только что расправой…

— Только наблюдать! Мы для тех, кто создал эти "мыльные пузыри" значим меньше, чем для нас муравьи. Понимаете? Если продолжим их кусать, они могут просто наступить на весь муравейник!..

— Но дети… Их нужно спасать!

— Как? Выложив всю дорогу трупами до самой аномалии? Восемь мужчин уже погибли…

Мы перешли на быстрый шаг, НЛО невозмутимо летели на юг, в направлении лагеря охотников и аномалии.

— А сила Первой Пещеры?

— Она влияет только на нас, даже "старые люди" или сородичи Мтан ей уже не подвластны. А они такие же люди, как и мы!

— Но поговорить с детьми ты сможешь? Хотя бы с нашими?

— Детей л'тоа значит тоже похитили?

— Да, мальчика и девочку…

— Попробую… Сколько им лет?

— Всем прожили по пять зим.

— Маловато, в детские сны очень трудно попасть, у меня это ещё ни разу не получалось. Но небольшой шанс есть, главное, чтобы рядом с ними был огонь. И… я не знаю, разорвется ли связь с расстоянием или нет. Звёзды от нас так далеко, что и сотни жизней не хватит, чтобы до них добраться.

Мы подошли к охотничьему лагерю, там уже тоже заметили "мыльные пузыри" и заключённых в них детей. Очередная вспышка, кто-то из охотников не выдержал и выстрелил. Ещё один труп…

— Не стреляйте!!

Мой крик заглушили десятки других, люди указывали на юг:

— Смотрите! Злые духи перестали прятаться!

Рядом с лагерем тревожно затрубили мамонты, повернув головы в сторону аномалии. К ней со всех сторон слетались "пузыри", и пустых среди них не было. Разнообразные деревья, кустарники, животные, птицы и насекомые стали их добычей.

Да и сама аномалия предстала во всей своей пугающей красоте. Посреди степи возвышалась исполинская башня, напоминающая из-за облепивших ее "мыльных пузырей" кочан брюссельской капусты. Только высота ее была, в отличии от безобидного овоща, минимум в километр, вершину мешал разглядеть поднимающиеся клубы пара. Если это испаряется аммиак, там сейчас не продохнешь…

— Идём следом?..

— Да, но будьте готовы по моей команде упасть на землю, закрыть глаза и не дышать. Видите этот пар? Ветер западный, но если он хоть немного изменится и мы будем в этот момент слишком близко, умрем все. Или ослепнем и останемся инвалидами на всю жизнь…

Люди шли, все больше отставая от "пузырей". Как не горько это понимать, тут мы бессильны, и можем просто погибнуть зря. Уже через километр я почувствовали знакомое чувство тревоги.

— Стойте!.. Дальше идти нельзя.

Мои спутники и сами это поняли. Несколько человек по инерции прошли ещё пару метров, стиснув зубы, но не смогли перебороть накатывающие волны страха. Теперь мы могли только наблюдать…

Тысячи "мыльных пузырей" заполнили собой весь воздух вокруг, они напоминали огромный рой насекомых, возвращающихся к гнезду. Из размеры были самыми разными — вот мимо пронесся прозрачный шарик с заключённым внутри пауком не больше чайбы размером. В стороне движется двухметровый "пузырь" с молодым черным медведем внутри, рядом — шар с здоровенный лиственицей. А на самой башне видны настоящие пузыри-гиганты, если глазомер меня не обманывает, они больше полусотни метров в диаметре!

Так продолжалось до полудня — солнце уже поднялось высоко и хорошо прогрело воздух, когда поток "мыльных пузырей" окончательно иссяк. Земля под ногами мелко задрожала, а вокруг башни стали распускались ажурные… Крылья? Лепестки? Я не мог подобрать слова, чтобы описать происходящее.

Нечто полупрозрачное, похожее на морские лилии или сросток сетчатых крыльев насекомых, абсолютно чуждое всему земному — и вместе с тем завораживающее совершенством фрактальных форм. Один такой лепесток вытянулся в нашу сторону, и я почувствовал ледянящий, пробирающий до костей холод.

— Назад!..

Голос прозвучал хрипло, но в моей команде никто не нуждался — мы все в едином порыве бросились к лесу. За спиной исполинские "крылья" закрыли большую часть горизонта, по ним пробегали все ускоряющиеся волны радужного сияния.

— Дим… Оно взлетает!

НЛО поднимался в воздух, окутанный клубами пара и ослепительным сиянием слившихся в сплошное мерцание переливов света. Его движение ускорялось все больше, пока принесшая моему народу столько горя аномалия не скрылась окончательно. Ветер сдувал в сторону быстро тающие клубы пара…

— Надеюсь, "чужие" убрались отсюда надолго… Идём в город, больше вам тут делать нечего.

— А ты?

— А я потом схожу к тому месту, где эта дрянь пряталась. Для нас любой их мусор может оказаться бесценным.

— Мусор?

— Да, они могли оставить что-то после себя. Вот представь, идёшь ты с охоты домой, и бросаешь рядом с муравейником обёртку от порции пеммикана. Нож обронишь случайно. Или арбалет забудешь…

— Чтобы я арбалет на привале забыл? Дим, кто тебе сказал такую чушь?

— Ленг, это я образно, для примера. Муравьи не смогут сразу понять, что свалилось с неба рядом с их домом. Могут и вообще никогда не понять… Но шанс, Ленг, шанс понять у них будет! Понимаешь?

— Ты хочешь понять, что это "мусор" из себя представляет и как его изготовили?..

— Именно! Не получиться у меня — это попытаться сделать наши внуки. Не выйдет у них — следующие поколения учёных. Это будет вызов нам всем, пройдут сотни, тысячи лет — и Храм Мудрости решит эту загадку!

Пусть даже я рискую схватить там дозу радиации или какой химии, риск того стоит. Поэтому, вернувшись в Лантирск, я взял теплую зимнюю одежду, доспехи, маску и защитные очки. Погрузил пока вещи на небольшую телегу — все это надену уже в степи, по жаре в таком наряде пройти семь километров будет очень тяжело. Туда же поставил несколько пустых горшков и один полный, со смолой, положил пару лопат, моток прочной веревки, мешки и большие куски кожи.

Эрика провела меня до моста, с трудом сдерживаясь, чтобы не разреветься.

— "Чужие" улетели, любимая. Там сейчас никого не осталось.

— Тогда зачем ты взял с собой доспехи?

— Чтобы то, что они могли оставить после себя, не смогло мне навредить.

— Я боюсь… Черные люди рассказывали о проклятье, передаваемом через камни. Радиация, верно? Она убьет тебя!

— Сильный фон я смогу почувствовать по запаху озона и ухудшении самочувствия. Я тогда сразу уйду, обещаю! Все, прекращай реветь, а то он почувствует…

Я погладил сильно выпирающий под лёгкой накидкой живот жены. Второй ребенок будет крупнее Ингвара…

— Она!.. Я хочу, чтобы у нас появилась дочь!..

— Вот и не расстраивай ее. Все со мной будет хорошо, возвращайся в город.

Эрика с Утаром пошли назад, а я, в сопровождении нескольких человек, во второй раз за сегодня пошел на юг.

Степь была пуста. Напуганные разразившимся в этом месте событиями, все животные, птицы и насекомые погибли, разбежались или спрятались. Вокруг повисла настолько непривычная для этого времени года тишина, что становилось не по себе и без всякого инфразвука.

Переоделся. Телохранители остались за спиной, а я неспешно покатил тележку по почерневшей, ставшей ломкой и хрупкой траве. Поддел ногою кротовую кочку — земля рассыпалась сухой пылью, несколько дождевых червей и жуков рассыпались вместе с ней. Словно какая-то злая сила выпила всю жизнь вокруг…

Вот и вбитые нами ещё по снегу колышки. Они тоже почернели, странно изогнулись и оплыли, словно были вытесаны не из твердой березы, а из мягкого пластилина. Осторожно вытащил один — та же история, что с травой, древесина крошилась под закрытыми кожаной перчаткой пальцами. Положил добычу в мешок, и, стараясь унять колотившееся от волнения сердце, перешагнул отмеченную границу. Здесь все ещё чувствовался запах аммиака, но ветер сносил едкую вонь в сторону. Земля под ногами окрасилась в бурый цвет, она стала рыхлой и пористой, как пемза — толстые кожанные подошвы проваливались в нее по щиколотку.

Первый явно искусственный предмет, который я нашел, был практически невесомым — длинная полоса прозрачной пленки. Похожая на обычный кусок пластика, какие в будущем можно встретить на любой свалке, но ровно до тех пор, пока я не попытался ее сложить поплотнее. На пленке тут же проступила сеть волокон, напоминающая кровеносные сосуды, золотистого цвета. Они постоянно двигались внутри материала, меняли свою форму и размер, словно и вправду были живыми… Бррр, неприятное зрелище! Странный материал отправился в мешок, потом буду гадать, что это может быть. Таких кусков нашел много, больше полусотни, но в сжатом виде места они заняли совсем чуть-чуть.

Второй артефакт я обнаружил в самом центре этой области — длинный матово-черный стержень, наполовину утопленный в пыль, был настолько тяжёлым, что я с трудом смог дотащить его до стоявшей на твердом грунте тележки. Закинуть на нее такой груз стало настоящим испытанием для рук и спины, но я кое-как справился. Холодный, зараза, даже сквозь перчатки пальцы мёрзнут…

Рядом с ним лежали две вполне земного вида металлические банки, восьмигранные, с завинчивающимися крышками на обеих торцах. Ёмкости были пусты, но на стенках остались следы густой синеватой жидкости. Банки закрыл, накинув на них крышки и повернув против часовой стрелки. Если эта тара раньше предназначалась для хранения непонятной субстанции, она и дальше справиться со своей задачей.

Добыча отправилась в новый мешок, и я быстро пошел по расширяющейся от центра спирали. Вот кусочек изогнутой трубки, на вид — словно из полированного камня. В мешок! Вот россыпь желтовато-белых гранул, больше двух десятков. И их заберу, мало ли что это может быть — от дерьма инопланетян до высокоэнергетического топлива…

Последней находкой стал треснувший полупрозрачный бублик, около пяти сантиметров в диаметре. Внутри угадывалась сложная начинка, переплетение блестящих металлических волокон и грозди кристаллов. Скорее всего эта штука сломана, раз ее выбросили. Ничего, дорастем до рентгена или ультразвука, отсканируем и разберемся, что там внутри!

Чувствовал я себя неплохо, разве что из-за жары пот стекал по всему телу, да стекла очков запотели, снижая обзор. Поэтому, секунду поколебавшись, взял в руки лопату, и стал копать рассыпающуюся в пыль почву внутри зоны посещения. Ветер быстро сдувал эту невесомую взвесь, такими темпами тут скоро ничего не останется… С трудом наполнил ею один из горшков, и быстро закрыл его крышкой, чтобы не разлеталась.

Мои телохранители, завидев вождя, отошли подальше. Пока я отсутствовал, здесь, за границей круга мертвой степи, они уже вырыли глубокую яму. В нее и сложил все находки, стараясь поплотнее закрыть и промазать смолой упаковку и крышки горшков. Насыпав сверху полуметровый слой земли, я стал раздеваться. В могильник отправились лопата, маска, очки, обувь, перчатки, зимняя одежда, и, хотя внутренняя жаба душила немилосердно, а хомяк вообще упал в обморок — весь комплект доспехов. Оставшись голышом, окончательно забросал яму землей, вторую лопату мне оставили. Позже сюда придут рабочие, насыпят сверху небольшой курган и поставят знак, предупреждающий об опасности.

Хорошенько выкупавшись в протекающем неподалеку Аркаиме, я с грустью подумал, что теперь мне предстоит прожить целый месяц в карантинном поселке. Скукотища…