Фрилансер. Повелитель ареала

Глава 13 Повелитель Ареала

Глава 13. Повелитель Ареала

В ночь великих костров, в ночь священных огней,

У реки Змеелов начинает свой путь.

Мне важна только правда, но ни слова о ней:

Молча и хладнокровно я ловлю змей!

(«Калевала» — «Ловец змей»)

Всего сутки в городе, но вымотался, как будто грузовой модуль космолёта вручную разгрузил. Некогда было не то, что присесть — мысли остановить невозможно.

— Хуан!

Очнулся от прикосновения Каррераса.

— А? — встрепенулся, понимая, что отрубился. Присел в операторское кресло, временно пустующее, чтобы заценить происходящее поближе, и, глядя в интерактивную карту с закраской города цветными пятнами, улетел в иные выси и дали.

— Хуан, сигнал из дворца. Тебя какой-то выкормыш Ортега хочет. Твои сказали срочно запросить инструкции, соединять или нет.

Ну да, напрямую мне таким, как Ортега, не дозвониться — перевёл все личные звонки на дворец, чтоб не отвлекали. А во дворце штаб мух не ловит, реагируют оперативно, это хорошо.

— Да, конечно, — кивнул я и нацепил на голову снятый на время навигатор. — Снежок, как там? Что дворец?

Марта, стоящая рядом и почти не отходящая всё это время, бегло пожала плечами.

— Ничего. Фрейя запрашивала какой-то код по протоколу «Кленовый сироп». Но я попросила подождать хоть полчаса-час, что ты не железный. Она прониклась и согласилась.

Мать его не железный…Там война, проблема, от которой как от прокажённой шарахается королева Лея, а тут «он не железный»! Представляю ох… балдение Фрейи на такое. Но ругать не буду, у Марты и девочек своя правда, глобальная политика им фиолетова. А «Кленовый сироп» и правда подождёт, пусть «партнёры» глядя на бои в нашей столице ещё больше расслабятся.

Но подхалимаж Ортеги важнее. И первым включил входящий из дворца.

— Кедр, на связи. Давай срочную линию. — И после щелчка переключения. — Слушаю!

— Сеньор Ши-ма-нов-ский! — по слогам выговорил непривычное имя аристократ. — Вообще-то вместе со мной на проводе вас ждут несколько десятков человек. Непоследних в этом городе и на этой планете. Можно и побыстрее отвечать.

— Сеньор, понимаете, в городе бои. — Я был сама доброжелательность. Я ОЧЕНЬ доброжелателен, когда кончики пальцев сжимаются в жажде удавить оппонента. — Ополчение, призванное главой государства и ДОБРОВОЛЬНО пришедшее на сборные пункты, чтоб навести порядок в городе, ведёт с вашими коллегами и их «шестёрками» из диаспор войну. Я как бы… Занят. Ваши «непоследние» люди, если они и правда непоследние, должны понять и сделать скидку.

— Да-да, занят, юный сеньор. Разных зарвавшихся бедолаг расстреливаешь. Вся планета это видела.

Он ухмыльнулся, но я не понял иронии. Да, убил. Но я выполнял боевую задачу, выполнял приказ. Но и по-человечески, сказать по чести, не жалею, что сделал это.

— Есть претензии, сеньор? Или проблемы? — Кажется, я научился, наконец, вливать в голос достаточно стали, так как собеседник сдулся и пошёл на попятную:

— Что вы, сеньор Ши-ма…

— Шимановский.

— Именно. Нет проблем. Но сейчас вас слушает примерно четыре десятка офицеров генерального штаба самых различных специальностей. Те, кому не нашлось места в Большом Тетраэдре. Как обещали, мы собрали людей, кого отстранили от работы, и обеспечили безопасность разговора, хотя, по-честному, прошу не затягивать, так как нас могут перехватить, и будет плохо.

«Большой Тетраэдр» — собственно здание генерального штаба. Оно такой формы. И купол над ним также непривычный полукруг, а угловатый треугольник. Впрочем, такое чувство, что и тетраэдр, и купол над ним — части одной большой системы безопасности, созданной вояками над своим главным оплотом, и слой пустоты между ними тоже носит какую-то функцию, и в случае чего чем-то заполняется.

— Конечно. — Я хмыкнул. — У меня только звук. Картинка будет?

— Не у всех есть возможность её включить. — Незнакомый голос. — Сеньор, меня зовут… — Голос представился. Офицер ВВС, генерал-майор, никогда его имя не слышал, даже краем уха. — Сеньор Шимановский, — этому моя фамилия далась легко, — соизволите объяснить свои цели, ради чего предлагаете фактически нарушить приказ главкома и перейти на сторону узурпаторов власти?

— Минуточку, с какого боку мы — узурпаторы? — сделал вид, что не понял, я — нехорошее начало разговора. Может зря это всё, и без них справимся?

— Прошу прощения. Не «вы». Её королевское высочество, конечно, лично она и только она. С момента расстрела ею сенаторов, разумеется. С вами на связи много офицеров и генералов, и всем интересно знать, за какие ценности вы стоите и можно ли вам доверять.

— Ценность… — Я усмехнулся. — Ценность одна. Сохранение нашего общего государства. Я в отличие от вас верен своей присяге и делаю для спасения страны всё, что в моих силах. Вы же вместо того, чтобы поддержать законную власть, спрятались под крылышками тех, кто ввёз в город оружие, раздав его бандам и диаспорам.

— Это голословное обвинение! — Голос сеньора сух, но чувствовалось, его задело.

— Сеньор, вы представляете ВСЕХ офицеров? — пошёл ва-банк я, планируя послать их на хрен и разорвать соединение.

— Нет, не всех. — Другой голос. — Сеньор Шимановский, меня зовут… — Чел тоже представился — нет, и этого не знаю. — Бригадный генерал, ПВО. Прошу, не надо нас огульно обвинять — здание Большого Тетраэдра было захвачено клановой пехотой Сальвадоров ещё до вашего десантирования на купол Ортега. И это чудо, что никто не погиб — Сальвадоры приказали действовать мягко, и кто им не нравится, просто выгнать в «резерв министра обороны». Продолжайте, сеньор. Вы остановились на том, кто вы, какие силы представляете и за что воюете. И что предлагаете нам.

Я усмехнулся. М-да. И эти, которые «умеренные», пытаются нагнуть.

— Что предлагаю… Исполнить свой долг. Вы все давали присягу. Ваш верховный главнокомандующий…

Я хотел сказать «её высочество принцесса Фрейя», но в последний момент сдал назад, мысленно отпрыгнув от этого сочетания слов. Ибо понял, оно похоронит мою стратегию. Это служивые, «сапоги». А «сапоги» совсем по-другому устроены, и им совсем другая нужна аргументация.

— Сеньор Шимановский? — Это Ортега. Даже фамилию не исказил, надо же!

— Да-да, продолжаю. — Вздохнул я, прогоняя мысленно новую стратегию. Слишком мало времени было её обмыслить, но поздно пить минералку — думать некогда. Только кавалерийской атакой на доты. — Ваш верховный главнокомандующий — королева Лея! — зло выдавил я. — Она не в сознании, врачи борются за её жизнь, но перед уходом её величество подстраховалась и оставила инструкции на случай, если что-то пойдёт не так. Она подозревала заговор и удар в спину, и с самого начала, с захвата школы вводила для подстраховки в город войска, если вы не забыли.

— А теперь, сеньоры, для вашего понимания, — продолжил ещё злее, чувствуя, как трясутся кончики пальцев, -я — ответственное назначенное ЕЮ лицо, глава специальной операции по обезвреживанию террористов и мятежников, которую вы, может быть, слышали, как «протокол 'Абсолютный хищник». Слышали такое?

Послышались различные голоса. И были те, для кого оное словосочетание не было пустым звуком. В частности сам Ортега-связной подтвердил, что слышал об этом назначении, хоть и не понимает границ мне дозволенного.

— За мою кандидатуру и за введение протокола проголосовал Совет Безопасности в полном составе при воздержавшемся сеньоре Борхесе, МИД, — продолжал я. — С тех пор выполняю обязанности по подготовке к освобождению заложников и по связям с террористами. А также, что главное, поиском тех, кто это организовал, и главное, помог осуществить подобное на Венере, на нашей территории. Веласкесам ударили в спину, провалив их красивую безвредную для города операцию, и сделали это свои. Те же люди, кто ввёл в столицу войска и направил на штурм дворца. Сеньоры, ЭТО Я, своей отмерянной королевой властью приказал убивать сенаторов. Не её высочество — она лишь согласилась и не стала возражать. — А теперь яд из меня так и лился. Звёздный мать его час. — Вы можете относиться к этому как хотите, но я верен своей присяге, и выполняю инструкции королевы, какими бы жёсткими они ни казались со стороны. Это сделал я, Хуан Шимановский! — специально повторился, для лучшей усваиваемости. — В рамках всё того же протокола, с целью вернуть продажную зарвавшуюся колду сенаторов со звёзд на поверхность и объяснить им, что их должность кроме прав подразумевает и ответственность. Стране нужна глава государства, особенно в лихое время, и нужно было утвердить её, пока не стало хуже на арене внешней политики. Её высочество принцесса Фрейя не узурпатор, как вы думаете, она лишь назначенное мною лицо на пост главы государства в отсутствии матери. И сейчас, подняв на борьбу народ и раздав оружие резервистам, я также выполняю приказ её величества, в рамках всё того же протокола — ни больше, ни меньше.

— А не слишком ли крутой протокол? — Усмешка генерала ВВС. И я был с этим согласен, с первого дня — сам такой футуристический проект запросил.

— Сам в шоке, если честно. Планировалось, что я со свежим взглядом и нетрадиционным подходом буду лишь копать и отдавать ценные указания ответственным людям, главам министерств и ведомств, которые будут мои рекомендации выполнять, как специалисты и профессионалы в своей деятельности. Но так случилось, что отдавать оные указания стало некому — страна в раздрае, министерства и ведомства не работают. Но с меня мою работу никто не снимал, сеньоры! И я ВЫНУЖДЕН сам лопатить то дерьмо, что должны были по моим наводкам разгребать другие. Я не лезу в политику, не лезу в экономику, не сажаю кого-то на трон и никого с оного не свергаю; я просто делаю так, чтобы люди, стоящие за всем этим, начиная с захвата школы и заканчивая попыткой переворота и штурмом дворца, пожалели о своём проекте. И пока что, заметьте, сеньоры, у меня и у её высочества получается.

— И мы будем давить гадину! — скатился я на рык, — пока не раздавим. И скажу неприятное, но я и не обязан говорить красиво, моя задача всего лишь озвучивать правду. А правда в том, что все вы вышли со мной на связь только потому, что понимаете, что, несмотря на то, что у сеньоров мятежников в городе несколько полнокровных бригад с тяжёлым вооружением и реактивной артой, они покойники. В долгосрочке им всем хана. И вы решили переметнуться первыми, чтобы потом вас не покрошил маховик следствия по госизмене, который её величество, когда вернётся, обязательно запустит. Мне можете врать, сеньоры, но себе не врите, не стоит. А осложняется ситуация тем, что мы, верные присяге воины, не нуждаемся в вас, таких опытных и тяжеловесных генералах. С вами победим быстрее, значительно быстрее! Но система гражданской обороны заработала, и без вас всё равно рано или поздно добьёмся своего. Просто потому, что там — горстка упившихся властью потерявших связь с «землёй» вырожденцев, а здесь — вооружённый и готовый драться организованный НАРОД. ОРГАНИЗОВАННЫЙ народ! — повторился я, сместя акценты. — Скажите, если не так?

— Не надо всех под один гребешок! — оскорблённый неизвестный голос. — Кто-то — возможно решил переметнуться, пока можно. Но кого-то, юный сеньор, отстранили, и этот кто-то верен её величеству и народу. Не все такие гадкие и корыстные юный сеньор с непроизносимой фамилией!

— Хорошо, беру свои слова обратно — НЕ ВСЕ, — с улыбкой согласился я. Что ж, есть там и патриоты — приятный бонус. — Но некоторые — определённо. Да и по остальным со стороны выглядит так, и с этим трудно спорить.

— И что теперь? — ещё один голос. — Вышвырнуть нас в шлюз?

— Зачем? — пожал я плечами и усмехнулся, осознавая иронию ситуации. Я не убеждаю их присоединиться, а совсем наоборот, выкручиваю руки. — Я готов приветствовать тех, кто примет верное решение выполнить долг. И готов закрыть глаза… И я, и её высочество, и в будущем её величество, у меня есть полномочия говорить за них… Мы закроем глаза на тех, кто сделает это с корыстными расчётами, примем, как истинных патриотов, потому, что главное не мотивы, а поступки, и поступите вы ПРАВИЛЬНО. Но при этом, сеньоры, — снова добавил в голос злость, — не собираюсь никого уламывать, упрашивать, что-то доказывать, переубеждать, как и обещать выгоды и золотые горы. Да, вы готовы встать с нами и выполнить свой долг — и я организую вашу эвакуацию — нам нужны офицеры-профессионалы. Нет — катитесь к чертям, к вашему текущему главнокомандующему, понятия не имею кто это в данный момент. Да, кстати, самого авторитетного вашего военного, министра обороны Бруно, мы «выключили» ударом по святому — его семье. И все, кто продолжит его дело, под прицелом. Но не думаю, что об этом стоит напоминать, вы грамотные люди и сами всё понимаете. У меня всё.

— Сеньор Шимановский, — голос генерала ПВО. — Вы сказали присяга… В ваши двадцать лет? У не служившего полугодичку?

— Я ангел, сеньор. — Я снова расплылся в улыбке, благословив день, когда решил идти стучаться в корпус. — У меня была годичка, даже чуть больше годички. Я присягал королеве. ЛИЧНО королеве. И только ей подчиняюсь, и только её инструкции выполняю в отсутствие.

«Я не вру! Сильно не вру! Просто недоговариваю, — убеждало моё собственное „я“. — Ибо то, что мою присягу ПОКА не приняли — ничего не значит. Я просто „зелень“, ещё не прошёл нужный курс, только и всего. Но королева обязательно оную присягу примет… Просто не буду уточнять, какая королева это будет (надеюсь что всё же Лея Филипповна)».

— А она жива? — Ещё один незнакомый голос.

— Да. — А теперь добавить в голос честности и искренности — они почувствуют. Не надо врать СЕЙЧАС, хуже будет в перспективе. — По данным на сутки назад, в тяжёлом, но стабильном состоянии. Врачи сказали, это хорошая новость, хоть ничего и не обещали.

— А что вы будете делать и кому служить в случае… Если её не станет? — снова незнакомый голос. На том конце чуть более четырёх десятков человек в семи различных куполах, как выяснил потом. И все были на прямой линии без картинки.

— Посмотрим. Скорее всего, присягну её наследнице. Она способна на тяжёлые, но нужные для страны решения. Никакая республика на данный момент в моих глазах не продемонстрировала адекватную программу развития, за которой стоило бы пойти. И ещё, сеньоры, я присягал королеве, и могу с её смертью уйти на гражданку, если что. Вы же давали присягу стране и народу. Не понимаю, о чём мы в данный момент пререкаемся и чем меряемся.

— Сеньор, организовывайте эвакуацию, — подвёл итог бригадный генерал от ПВО. — Наша группа из пяти человек находится в куполе…

Дальше привычная отработанная за эти дни рутина. Шесть конвертопланов под прикрытием беспилотников эвакуировали шесть же групп военных. Одну не смогли — кто-то сдал их; на палубу, где нас ждали, напали неизвестные без опознавательных знаков в балаклавах, и даже жахнули по подлетающей машине ручной ракетой. Хорошо, что ракета ручная — конвертоплан разгерметизировался, один движок «пошёл отлить», но пилот на волевых отлетел и сел за преградой — конструкциями другого купола. Пилота эвакуировали (в барокамере, но живой), но семерых ожидавших нас военных прямо по месту покрошили в фарш неизвестные бойцы. А также покрошили людей Ортега, кто помогал им убраться из контролируемых «красными» территорий. Ещё один конвертоплан сбили в полёте на обратном пути, но тоже, слава богу, чем-то мобильным, ручным — всё тяжёлое и стационарное мы с Зевсом задавили. Пилот успел дотянуть до ближайшей контролируемой палубы, где просто рухнул в причальный стакан. Все выжили, пусть и натерпелись на всю оставшуюся жизнь. Их вскоре их забрал ещё один летун, и он, наконец, доставил пасажиров всем, во дворец, где Фрейя в моё отсутствие сформировала наш генштаб, пафосно названный «штабом контртеррористической операции по столичному округу». Потеряли по итогу эвакуации четыре беспилотника и два конвертоплана, но, имхо, оно того стоило, так как прилетев, добравшись до бункера (чего мудрить, она использовала тот самый, внизу, где мы принимали первый бой), генералы и полковники развили бурную деятельность, и наши разрозненные группировки стали вдруг перемещаться по карте столицы осознанно, выполняя одновременно кучу планов, дублирующих друг друга, в смысле замещающих и подстраховывающих один другого на случай различных итогов той или иной операции. Мы больше не ломились в конкретный купол, чтобы просто его занять — теперь мы точно знали, какая цель стоит у того или иного перемещения. Через шесть часов после эвакуации офицеров в городе открылось ещё четыре мобилизационных пункта, в том числе благодаря грамотному планированию движения войск, а к исходу вторых суток (и третьих от начала мобилизации) численность бойцов суммарно, включая и полугодичников, перевалила за двести пятьдесят тысяч. Это всё ещё была лёгка пехота, но зелёного цвета в Альфе теперь было больше, чем бесцветных районов. Красные же пятна оставались вокруг Сената, в районе космодрома и на нескольких окраинах, где сеньоры держали купола с домами аристократии, то есть собственные родные дома.

— Хуан, ТАМ ты нужнее, — никак не отцеплялся от меня Каррерас. — Мы здесь справимся. Ты сам видишь, люди с опытом. УЖЕ с опытом. И новые проблемы встретим во всеоружии — знаем, как решать.

Я качал головой, не в силах перебороть себя и согласиться.

— Сеньор Каррерас, нужен кто-то следить за этой хренью. Новые отряды «зелёных» сами собой…

— Да хватит тебе Гомеса вспоминать! — вспылил он, но я видел, наигранно, специально — я его просто достал. Эмоции полковник контролировал. — Долдон он, тупой! Думаешь, просто так его в Аврору отправили? Аристо не может быть простым работягой, надо на руководящую должность ставить, но на серьёзном месте от него больше урону будет, чем толку. А уволить его я не мог — сам понимаешь, чьим врагом мгновенно бы стал. Вот и держал его в маленькой Авроре, чтобы не натворил бед. И кто, как не глава филиала должен был возглавить их отряд при перемещении и командировке личного состава? Только теперь, Хуан, ВСЕ «зелёные» вообще без вопросов на нашу сторону переходят. Мы показали силу, показали, что мы АРМИЯ, мощная единая организация, и все склонили головы, даже возглавившие оборону разные преступные капитаны и команданте. И не обижайся, но я — полковник ВКС, я людьми командовал, когда ты в колыбельке писался. Здесь, на поверхности, — топнул ногой, — я куда больше твоего сделаю. А тебе во дворец надо, чтобы одна очень энергичная крышелётка ничего не испортила — женщины такие женщины. Давай, Хуан, делай свою работу, а нашу оставь нам, специалистам своего дела.

Сделал, чертяка, по всем фронтам.

— Сердце не на месте, сеньор Каррерас, — признался я. — Как подумаю, что что-то пропущу, что из-за моего отсутствия с чем-то не справитесь…

— Это война, сынок. Но генерал должен командовать армиями из штаба. А мы, полковники, будем ходить по нарисованным вами стрелочкам и выполнять указания. Давай уже, молодец, повоевал — ни у кого претензий нет. Но там ты реально нужнее.

И я улетел. Двадцать минут, пока Папа Кондор найдёт и подаст очередную номерную Птицу, восемь беспилотников, окруживших летающую машину со всех сторон, и совсем не долгий полёт с жуткой трясучкой до дворца. Странно, но добрались без приключений — ни один беспилотник не пострадал, не то, что конвертоплан. Хотя вроде бы росчерки ракет с какого-то дальнего купола были.

В дороге смотрел интерактивные кадры боя, захвата ударной группой нескольких домов, эдакого мини-квартала, где живёт вьетнамская диаспора. Бойцы собственно Каррераса этот мини-район и штурмовали, ведя трансляцию по всем частотам и соцсетям.

— Полковник, прикажи им отключить камеры и прекратить слив информации! — не выдержал я картинки зверств и набрал-таки сеньора.

— Не могу, Хуан, — усмехнулся тот. — При всём желании. Не забывай, это не армия. Это добровольцы, пришедшие взять оружие, чтобы защитить свой дом. Или отомстить. Или зачистить потенциального врага, пока он не обидел их близких. Они не послушаются, и ничего мы не сделаем. Спасибо, что никого не насилуют и не бьют просто так, на запрет поиздеваться — тут нашего авторитета хватает.

— Но так же нельзя! Там женщины и дети, и их на весь мир, даже не только на одну Венеру…

— Хуан, парни на войне! — отрезал он. — Перед ними враг — их диаспора участвовала в налёте на город. Кстати обрати внимание, там мало мужчин, где они? В каком куполе? — Усмешка. — Мой друг, который недавно гостил у нас в штабе, только что произнёс фразу, что он не ассенизатор, разбираться в сортах дерьма. Хуан, они — тоже не ассенизаторы! — воскликнул сеньор. — И ничего ты не сделаешь. Как и кто-либо ещё, если он не господь бог.

М-да, не ассенизаторы. Я рассказал сеньору про вояж в дом Ортег и «выключение» из борьбы пяти кланов сооснователей, коллег участников переворота. Вспомнились умелые руки вьетнамской диаспоры, пошившей нам реквизит для столкновений в городе в апреле-мае. Снова «м-да». Кстати, там где-то Конг. Мой Конг, бывший подчинённый, как и подчинённый полковника. И его семья. Где они? Пострадали? Смогла ли миновать чаша сия конкретно их? Кто знает. И Чжан Бэй тоже где-то там. И полковника совесть спросить не позволяет — у него сейчас много о чём более важном голова болит.

На самом деле ничего эдакого с точки зрения ведения боевых действий на кадрах в эфире не происходило. Парни штурмовали помещение за помещением по науке, поддерживая и прикрывая друг друга, забрасывая перед собой гранаты, паля в любое свободное пространство из ракетницы. А то, что в помещениях были женщины и дети — не их проблемы. Из некоторых, каких-то отдельных помещений стреляли? Стреляли. А значит рисковать никто из наших не планировал, и пространство перед собой затапливали огнём, и только потом разбирались, кто внутри… Был. Лучше так, чем куча похоронок на ровном месте.

Причальный стакан дворцовой палубы, ставшей такой родной за последнее время. На сей раз никто не встречал, и я двинулся вниз, в штаб, по накатанной. Первый лифт, второй — теперь без спешки. Давление во всех помещениях уже нормальное, как и температура, но воздух пока кислый — без маски кашляешь. Но маска это не шлем среднего скафа, потерпеть можно. А вот и нижний этаж. Опа, обе противоатомные створки подняты — значит, Зенит настолько всё контролирует, что не боится разгерметизации дворца в принципе. Вошёл внутрь… Нормально. Суета, но какая-то органичная. Ввиду отсутствия стен и перегородок, разные отделы штаба были просто разнесены в пространстве столами и терминалами. Ко мне, увидев, подлетел «мальчик» в полковничьих погонах. «Мальчик» потому, что отдуваться послали — не сомневаюсь, это коллективный вопрос. А вопрос касался освобождения их коллеги, пресловутого генерал-майора ВВС, который назвал меня и Фрейю узурпаторами. Я не злопамятный, помните, говорил как-то? Я просто злой. А память у меня генетически прокачана, если Алиса не врёт. Я его по прибытии приказал арестовать, прямо на палубе, как он сошёл с эвакуировавшего их с коллегами конвертоплана. Зачем мне такой в штабе упырь нужен? Может он специально так говорил, провоцировал меня, и на самом деле ничем от коллег не отличается — вон, Моралес тоже либерал, но патриот же! Но не хочу рисковать. Как всё закончится — пусть Лея Филипповна разбирается с ним… Или Фрейя, без разницы.

Послал «мальчика» подальше. Вроде не обиделись. Переговорил с марсианами. Мухабаев сиял — под его началом кроме двух дивизий во дворце находилось почти три в городе, вокруг марсианского квартала, и те три хоть и отличались качеством вооружения, но всё же обладали тяжёлыми экземплярами техники в бОльшем количестве, чем наши соединения Моралеса, Каррераса и других глав соединений в городе. А главное, были укомплектованы прошедшими марсианскую срочку бойцами, и могли прямо сейчас идти в бой, без занудного слаживания. Кстати поэтому и техники тяжёлой было больше — нашлось немало спецов с подходящей ВУС, в отличие от наших. Его дивизии согласно плану медленно двигались в сторону космодрома, отсекая от основных городских кварталов тяжеловооружённых наймитов разведки Союза и пару наших, поддерживающих мятежников, оторванных от их «коллектива» полков. Переговорили по общей стратегии, что будем делать — в том числе с новоприбывшими, отнёсшимися ко мне с подчёркнутым уважением, несмотря на молодые годы. Многое из их слов не понял, кроме того, что ПОКА войска в целом не готовы к противостоянию с регулярной армией Венеры, и мы будем придерживаться той же стратегии, что и Моралес — движение и маневрирование вокруг бригад противника, не вступая в бой на его условиях.

— Пока не сформируем достаточно соединений, способных управлять тяжёлой техникой, — пояснили офицеры. — Техника есть, но в этом бардаке надо вначале понять, кто у нас под рукой, а после уже будем принимать решения, что и как делать.

Эта стратегия не касалась легковооружённых, пусть и имеющих серьёзное переносное оружие, бойцов Союза, не важно, диаспор, засланных, прошедших обучение и слаживание или набранных из мирных местных. Их мы локализовывали и теснили, с ошибками, несли потери, но учились, перегруппировывались и снова теснили — на войне сие неизбежность, без потерь войн не бывает. Особенно когда активируешь протоколы ГО раз в семьдесят лет, и ни у кого нет опыта.

В общем, штаб покинул с лёгким сердцем — все при деле. «Красные» со штабом у Сената организовывали уже третье контрнаступление, но все их телодвижения ничем не заканчивались — они просто занимали какой-то купол без боя, стояли там для галочки, а после уходили. Главные бои сейчас велись в трёх районах города с местными бандами, почуявшими безнаказанность. Изредка попадались орлы из диаспор, но ситуация изменилась, и они пытались прятаться, раствориться в городе, благо под куполами и в подземельях полно места. Но теперь, имея тысячи бойцов со спецтехникой, генералы и полковники организовывали плотные фильтры и проводили тотальные зачистки, и все обнаруженные лежбища и гнёзда диаспор выжигались без жалости. Раствориться среди местных сеньоры мигранты и бывшие мигранты не могли, только прятаться, а это стало делать сложнее, чем планировалось их штабом, планировавшим операцию изначально. Жалко ли мне было этих парней различной восточной наружности? Нет. Возможно, это неправильно, что ополченцы множили их на ноль, вообще не разбираясь, кто перед ними и какая вина конкретно этих лиц. Всё же нужно определять личность, суд, доказательства, всё такое. Да, убить прямо там, игла в затылок, но только после подтверждения от наших баз данных, что да, мордаха того или иного персонажа засветилась в погромах. Но, как сказал Каррерас, они не ассенизаторы. И после зверств диаспор в адрес наших граждан, моё «я» молчало, не пытаясь осуждать, пусть и понимало неправильность. Да, пострадает много невинных, и сейчас мы принесём диаспорам куда больше горя и слёз, чем принесли нам они… Но с другой стороны, их сюда никто не звал, а прилетели — соблюдайте законы и правила, а не устраивайте тут свои порядки, указывая нам, как правильно жить. Может мы и слабые, и ленивые, и развращённые по сравнению с вами… Но не нравится — на выход, а если подняли оружие — огребайте, пусть даже коллективно.

— Хуан, о, великий господин! Присоединяйся к обсуждению! Мы без тебя, великого, не смели начать эту операцию, ждали ваше императорское величество для подтверждения… — встретила меня Фрейя гневной отповедью, и глаза её расширились от ярости.

— Фрейя, я…

— Все вон! Позову! — рявкнула она, и все, кто находился в организованном уже мной верхнем штабе, на этаже её кабинета, а тут было хоть и не столько народу, как внизу, засобирались на выход. Когда спина последнего сотрудника штаба скрылась в проёме, она голосом задраила створку… Быстро подошла и двинула пощёчину мне по лицу.

— Значит, ты у нас уже ставишь королев! — лился из её уст яд. — Назначаешь глав государств! Круто! Быстрая карьера, да? Всем бы такую!

…И я понял ещё одну вещь — с нею, как и с военными, стандартная тактика не сработает. Она привыкла к определённому обращению, определённой аргументации. И просто чтобы переубедить её, нужно лебезить, пресмыкаться и оправдываться. А я, видит бог, просто хочу спасти свою страну. Не хочу ни оправдываться, и тем более не буду пресмыкаться.

А потому от моей ответной пощёчины, в которую вложил силу, её прекрасная головка отлетела, а сама высочество, разинув рот и выкатив глаза в недоумении, обиженно схватилась за пострадавшую щёку.

— Успокоилась? — просто и незатейливо спросил я.

Неуверенность в глазах, страх, ужас, что такое произошло С НЕЮ. Чего с наследной принцессой и главой государства не может произойти по определению. Я решил ускорить процесс принятия:

— Если пришла в себя — давай работать. Нет, если бьют эмоции — давай быстро решим эту проблему. Я зверски устал, но от хорошего секса не откажусь. — Шаг навстречу, и она, ожидаемо, опасливо отпрыгнула.

— Хуан, что ты себе позволяешь? Что позволяеь, сукин сын? Я охрану позову!

— Ну и дура. — Усмехнулся. — Позволяю себе вернуть тебя на грешную землю. Ты должна быть холодной расчётливой королевой. У тебя враг только что дворец штурмовал. А ты завелась из-за какой-то фигни, позволила эмоциям обуять себя. Непорядок! — Последнюю фразу воскликнул, добавив в глаза весёлые искорки.

— Но я… — Растерянность. — То, что ты сказал военным… Там…

— Я сказал то, что они должны были услышать. — Есть, я даже голос при этих словах не повысил. Наоборот, небрежно пожал плечами, как будто говорю о чём-то незначащем. — Они должны были услышать именно это — и услышали. И сразу пошли следом, без пререканий и торга. Где твоя похвала, где ободряющий поцелуй? Чего дерёшься?

— Но они подумают… — Растерянность. После страха это большой прогресс.

— Что подумают? — Кисло скривился. — Наверное, подумают, что женщина не может на самом деле править Венерой без мужчины, и ты это полностью осознала и не плывёшь против течения, не споришь с объективной реальностью. Твоя мать попыталась — видишь, чем кончилось? — махнул в сторону. — За окно посмотри. На три расхреначенных купола, один из которых пришлось долбануть конвенциональным оружием. При твоём деде такой фигни быть не могло! — повысил я голос, наезжая. — И прадеде. И при всех других королевах, не пытавшихся заявлять, что они феменино и эмансипе. — Подошёл, и, подавив лёгкое сопротивление, сгрёб её в охапку. — Я — твой человек, Фрей. Твой генерал, твой защитник, твой представитель. С тобой они не смогут разговаривать — ты для них неизвестная планета. А со мной общий язык найдут, и договорятся. Сейчас я представился мужчиной твоей матери, завтра стану твоим, ия идеальный переговорщик. Вы же наверху сделаете так, как мы договоримся, но им не придётся долбаться о стену непонимания. Что не так?

— Продуманный сукин сын. — Она прыгнула на меня и обняла, обхватив ногами — я от неожиданности чуть не свалился. — Боже, Шимановский, как я за тебя боялась! Как молилась! Не улетай больше никуда, я не знаю, что буду без тебя делать одна!..

Потом мы целовались — инцидент исчерпан.

— Надо работать, — отстранился я через время. — Давай чуть-чуть подождём, разгребём самое основное дерьмо… Как раз твоя спальня от кислоты проветрится.

Фрейя покачала головой.

— Наши комнаты выдержали, наш этаж не разгерметизировался. — Тяжкий вздох. — Но ты прав, надо работать. Зову этих лодырей, надо обсудить «Кленовый сироп». Президент Андерсон пришёл в себя после взрыва корабля Союза и вывел своих на акции протеста перед нашей военной базой. — Она раскрыла створку и выглянула. — Зови всех. — Это кому-то из ангелов на часах. Повернулась назад. — Как мама очнётся, скажу ей, чтобы сразу приняла у тебя присягу. Ты всё сказал и сделал правильно, но врать не хорошо. Кстати, почему она до сих пор это не сделала, если ты прошёл по заданию корпуса не один, а целый десяток Полигонов?

На это лишь пожал плечами. А что тут сказать?