Фрося. Часть 2

Глава 52

В середине августа, как раз за неделю до свадьбы Фрося получила телеграмму от Аглаи:

«Встречайте Московским семнадцатого днём»

У Фроси вновь бешено заколотилось сердце: едет, едет её подружка, как она по ней соскучилась, как там её девочки, хоть бы поступили, ведь у их матери было столько на это надежд, не хотела Аглая, чтобы дочери оставались прозябать в той глуши.

Хотя Фросе казалось, что она могла бы запросто там жить, а может быть ей всё же это кажется, ведь там теперь не будет Семёна.

И, вот в определённый час прибытия поезда, Фрося с волнением высматривала свою подругу среди редких пассажиров выходящих из прибывшего из Москвы поезда и вдруг увидела Аглаю спускавшуюся по ступенькам из вагона на перрон, а за ней двух взрослых статных девушек.

Забыв про всё на свете, Фрося бросилась в объятья значительно погрузневшей за годы разлуки долгожданной подруге.

Сумки из рук Аглаи полетели на землю, две женщины кинулись в объятия друг к другу и какое-то время не могли разомкнуть кольца рук, непрестанно по-бабьи всхлипывая, и повторяя, как они соскучились.

Поезд уже отошёл от их станции, когда Фрося, наконец-то, оторвалась от Аглаи и притянула к себе смущённых девушек, которые почти не уступали ей в росте.

К ним подошёл, стоявший не далеко Стас и взволнованная мать познакомила сына с гостями:

— А, вот и мой старшенький, вон какой вымахал, сибирякам не уступит…

И все дружно рассмеялись.

Аглая притянула к своей пышной груди засмущавшегося парня:

— Ну, гляньте, совсем не похож на Андрея, ни лицом, ни статью, а жених хорош, что ж мы подружка проморгали, могли бы и родственницами стать.

Подруги расхохотались, а молодые люди от слов развеселившейся женщины, не знали куда глаза спрятать.

Стасик, обменявшись наскоро рукопожатиями с девушками, подхватил тяжёлые сумки и пошёл на выход в город, к поджидавшей их возле маленького Поставского вокзала — своей гордости, личной «Победе».

Вечером справившись с работами по хозяйству Стасик с Ниной и примкнувшие к ним юные гостьи, поехали на озеро искупаться, благо погода вполне позволяла.

Лето хоть и подходило к концу, но жара в этом году пока не отпускала.

И подруги остались одни в доме, и как было задумано, уселись на кухне, но вместо чая на столе стояла бутылка водки и разная снедь, за приезд надо было выпить, а потом можно и разговоры говорить.

Когда-то почти семь лет назад они точно также сидели за столом вдвоём под бутылочку водочки и закуску.

Только это происходило за много километров отсюда, в далёкой Сибири.

На этот раз хозяйничала Фрося:

— Давай подружка за встречу, за Лидочкино поступление, жаль, конечно, что Наташка провалила, но ей ведь только семнадцать, подготовится и обязательно поступит в следующем году.

И подруги лихо опрокинули рюмочки, аппетитно захрустев малосольным огурчиком.

После того, как смахнули и по третьей, Фрося поинтересовалась:

— А, как там мой Андрейка, как он тебе…?

— Ах, Фросенька, это уже не тот Андрей шестилетней давности, парень красавец, умница каких ещё поискать, но с червоточиной.

Ты, конечно, в письмах описывала его закидоны, а мне честно сказать не верилось, но как говорится, лучше один раз увидеть… в нём стало столько от его папаши, мы для него примитивное быдло, деревенщина не отесанная, мне то наплевать, а вот за девчонок обидно.

— Да, знаю, знаю Аглашенька, он и семью свою ни во что не ставит, Стас для него — чурбан, Аня — наивная дурочка, а Сёмка, вовсе будто сбоку-припёку.

Ай, что там говорить, родная мать для него мало что значит, иногда мне кажется, если бы не мой кошелёк, так и вовсе забыл бы о моём существовании.

Всё жду, остепенится, образумится и поймёт, что семья всегда останется семьёй, одному в этой жизни тяжело.

Я вот, одна так и мыкаюсь, а иногда так хочется голову кому-то положить на плечо, хорошо ещё, что у меня Анютка есть, повзрослев, для меня стала настоящей подружкой, но она далеко и кто знает, как у неё жизнь повернётся…

— Фрось, ещё немножко и я тебя жалеть начну, можно подумать, что вокруг меня одна родня живёт, вот девчонки разъедутся и буду со своим Колькой жизнь коротать, а тот, то на работе, то на охоте или рыбалке.

— Ну, давай будем жалеть друг друга и сопли пускать.

— Нет уж, наливай, выпьем и поведай про поездку свою в Ленинград, а то Андрей своими намёками доконал.

Фрося неожиданно зарделась, как же ей рассказать подруге о своём безрассудном поведении.

Вела себя так, словно она не взрослая женщина, а какая-то распутная девка.

Ей было крайне неловко, но она решилась, а как же могло быть иначе, ведь кому, как не Аглае она могла поведать всё то, что произошло три с лишним месяца назад в Ленинграде.

Фрося бросилась в свой рассказ, как в омут головой.

Подробно поведала, каким образом встретилась в поезде с Виктором, как бравый морской капитан сразу же произвёл на неё невообразимое впечатление.

Она описывала подруге красивое ухаживание кавалера, такое она раньше только в кино могла увидеть.

Со смехом рассказала, как она чуть не умерла от страха в ресторане от всей этой роскоши и огромного количества приборов на столе…

Тут уже они вместе залились смехом, у Аглаи даже слёзы выступили:

— Фросенька, я бы от страха точно, ещё больше, чем ты испугалась, даже в трусики могла бы наделать.

Ты ещё молодчинка, справилась с этим.

— Какой там справилась, просто Витя настоящий кавалер, не дал мне полностью ударить в грязь лицом.

— Ну-ну, продолжай, у тебя такая жизнь и кино не надо.

— Аглашенька, мне даже самой до сих пор не понятно, как я смогла в первый же вечер после знакомства, отдаться чужому мужчине.

Даже не знаю, что со мной произошло, но не потому же, что я какая-то изголодавшаяся баба, ты ведь знаешь, я ведь без этого годами жила и даже не задумывалась о мужиках.

В Таёжном после двенадцатилетнего перерыва в одной постели с Алесем лежала, а не подпустила к себе, потому что не люб был, а тут…

— Да, ладно тебе себя корить, ты же не мужняя, а тут такой мужик, тебя послушаешь и завидки начинают брать.

И за столом опять покатился смех…

— Как вы там кувыркались, можешь не рассказывать и так чувствуется, что за три дня он выдал тебе за годы воздержания, но я тобой горжусь, в нашем возрасте и так заморочить мужику мозги.

— Да, не морочила я, он сам шторм мне устроил, какие нежные слова наговаривал, как ласкал… я думала, что после Семёна никогда ничего подобного не смогу почувствовать и испытать.

Фрося решила дальше эту тему не развивать и переключилась резко на другое:

— Ай, хватит об этом, я же тебе не рассказала о нашей нежной встрече с Андреем, а потом ещё и с дочкой Виктора.

И Фрося опять с жаром стала описывать события не столь далёкого прошлого.

Аглая слушала и качала головой, то сокрушаясь, то негодуя, то жалея, а то и гордясь подругой:

— Фросенька, мне думается, что ты всё делала правильно, хотя ты ужасно отчаянная, мне кажется, что я бы так не смогла…

— А, что надо было им в зубы смотреть, слава богу, они нас не кормят.

— Да, интересно будет посмотреть на твоего кавалера…

Аглая быстрым движением наполнила рюмки и со звоном они чокнулись.

Уже закусывая она как бы, между прочим, произнесла:

— Фрось, вначале я не хотела тебе говорить, но всё равно узнаешь, ведь Андрей разыскал Алеся…