Гаран вечный

11

Нейл прислонился к корню дерева, осторожно примостил руку в лубке на колене и задумался.

Они откликнулись на призыв Эшлы, объединили свои ифтянские воспоминания, но выяснили, что воспоминания эти были настолько разными, что почти не имели общей почвы. Их ифтянские личности, видимо, пришли не только из разных мест, но и из разных эпох, далеко отстоящих друг от друга. И ключа от их тюрьмы они так и не нашли. Чтобы пройти через Белый Лес и окружающую его пустыню, требовалось надеть космические костюмы, потому что нечего было и думать преодолеть этот путь за одну ночь. Космический костюм… Нейл отбросил все ифтянские воспоминания и вызвал в памяти то, что знал Нейл Ренфо, совсем юный Нейл Ренфо. Сколько ему было тогда? Шесть? Семь? Восемь? Родившийся и выросший в космосе, он знал, что в его детстве планетное время не учитывалось. Тогда у Нейла был костюм, сделанный по его росту. И он помнил, что инструкции по его использованию он получил в гипносне. Он два раза надевал его: когда выходил с отцом на жаркую пустынную планету и когда выходил в открытый космос вокруг корабля, что составляло часть его обучения и тренировки. Да, он отлично помнил этот костюм, как он работал, как управлялся и как был экипирован. Здесь есть костюм, подвижный, но пользовалось им что-то неземное — в этом вся разница. Пусть нельзя захватить этот костюм и существо, что пользовалось им, — все равно костюм означал, что здесь был какой-то корабль. И Нейл был уверен, что ни один инопланетник не стал бы разгуливать далеко от корабля в этом громоздком снаряжении, да еще в стороне от космопорта. Это было ясно. Кроме того, в порту не знали о существовании этой пустыни и о том, кто управляет ею. От поселенцев Нейл ничего на этот счет не слышал. Эти пленники были захвачены лишь тогда, когда они. появились в пустыне. Кто бы или что бы ни правило тут, оно не старалось искать добычу, оно ждало, когда жертва сама подойдет поближе. Следовательно, космический костюм означает, что корабль где-то поблизости. А для Нейла корабль означал также и возможность иметь оружие, надежду на защиту и нападение. Пусть Эшла и Сейшене пользуются ифтянскими методами против врага, этого так и не определенного врага, — однако должны быть и другие средства. Но если это так, то здешние люди наверняка уже обыскали все. Сейшене утверждал, что он перворазведчик. Эти исследователи Инспекции славились эластичностью ума, способностями к импровизации и к эксперименту. А Монро был астропилотом, и все его внимание должно быть сосредоточено на кораблях.

Мысль об этих двух вещах — костюме и корабле — продолжала занимать его мозг. Нейл приводил старые аргументы — что такой корабль, если он существует поблизости, давным-давно разграблен. Костюм был старой модели, очень старой.

— Как твоя рука? — Торри вывел Нейла из задумчивости, присев рядом, — Болит?

— Время от времени побаливает, — Нейл вдруг осознал, что за последнее время не чувствовал боли, но все-таки рука в лубке, туго завязанная — серьезное неудобство.

— Дай-ка я посмотрю. Ты знаешь, мы поправляемся намного быстрее с тех пор, как сменили кожу. Мы стали крепче во многих отношениях. Хотел бы я знать побольше о том, что с нами случилось…

— Ты ведь из порта? — спросил Нейл. — Как ты подхватил Зеленую Болезнь?

— Тем же путем, что и все мы. Я был слишком любопытен. Пошел на прогулку, хотел сорвать какое-то местное растение для изучения, а нашел спрятанное сокровище и свалился, не успев дойти до своих. Я решил, что у меня что-то исключительно заразное, и решил сначала поправиться. А потом было уже поздно — я изменился и не захотел возвращаться обратно.

— Какова же цель этих тайников и перемен? — спросил Нейл, глядя, как врач разбинтовывает его руку.

— Больно? — пальцы быстро, но с нажимом пробежали по руке.

— Нет.

— Я бы сказал, что кость срослась. Береги руку, но все остальное можно выбросить. А насчет цели тайников — ты и сам видишь. Вербовка рекрутов.

— Для кого и зачем?

— Этого мы не знаем, у нас только основная идея. Сейшене был захвачен первым и с тех пор помогал с вербовкой: В определенное время года мы чувствовали необходимость ставить ловушки и ничего не могли с этим поделать. Насколько мы можем судить, на Янусе с давних времен была своя цивилизация. Они работали с природой, не стараясь подавлять или управлять ею. Машин у них не было. Настало время, когда эта раса стала клониться к упадку и в конце концов была разорена и уничтожена.

— Ларшами! — перебил Нейл. — Я помню!

— Помнишь? Дерек тоже помнит, а Пит, я и Монро — нет. Мы из более раннего периода, Во всяком случае, после падения Ифткана выжило очень мало. Однако в этой горсточке оставшихся в живых, по-видимому, были ученые. Они сконструировали сундучки с сокровищами, закопали некоторые из них и оставили ждать. Они наверняка надеялись или предполагали, что либо возникнет, либо придет из космоса другая раса и включит эти устройства. Тот, кто возьмет в руки особо приглянувшийся ему предмет, принимает изменение личности и тела в соответствии с особенностями тайника. Мы не знаем, каким образом это срабатывает, но есть какая-то связь между нашедшим и одним из предметов этой коллекции.

— Но если Пит Сейшене был перворазведчиком Инспекции, то он должен был высадиться здесь… — Нейл уставился на Торри.

— Примерно сто двадцать лет назад? — Торри кивнул. — Да.

— Но он же… он же молодой! — возразил Нейл.

— Мы не имеем понятия о продолжительности жизни Ифта и не знаем, что случилось с нашими телами во время Зеленой Болезни. Можно только сказать, что после изменения мы почти не стареем. Я нахожусь здесь почти семьдесят пять планетарных лет. Но число измененных растет очень медленно, потому что не все спрятанное находится и не на всех людей действует.

Нейл пытался переварить мысль о нестареющем организме. Он знал, что некоторые чуждые расы стареют неизмеримо медленнее, чем земное племя. Но каким образом такое изменение сработало в земном организме?

— Тайники притягивают только определенный тип людей, — продолжал Торри. — Но методы отбора таких привлеченных и контроль над ними — опять-таки неразгаданная тайна. Нас всего чуть больше сотни, из них тридцать — женщины. Родилось пятеро детей, они — изначальные Ифты, и воспоминаний у них поэтому нет. Мы все еще обязаны ставить ловушки. Сейшене и я как раз выполняли эту миссию, когда нас взяли в плен.

— Вы жили в Ифткане?

— У нас там база. Именно там Пит нашел первый клад, с которого начался путь всех нас. Но наш новый дом на западе, за морем. Пока мы не узнаем побольше, мы должны терпеливо ждать и делать все, что можем, для восстановления нашего рода.

— До каких пор?

— До тех пор, пока мы снова не станем нацией. Ты знаешь Первый Закон: мир, населенный разумными аборигенами и имеющий цивилизацию, имеет право выбора — присоединиться к Федерации или отказаться от всяких контактов. Со временем Янус будет нашим, и инопланетники не смогут удерживать эту планету против нашей воли.

— Но поселенцы…

— Они не аборигены. И они хотят изменить Янус по образцу своей родины, образцу узкому, бесплодному, смешному. Они мало увеличиваются в численности, потому что все больше их уходит к нам. Этот мир для них неприветлив, и они радуются, когда находят тайник и оказываются в наших рядах, как это было с тобой и Эшлой. Какая часть клада привлекла тебя настолько, что ты взял ее в руки и оставил себе?

— Трубка, — тут же ответил Нейл. — Ее цвет… ее узоры. Что-то тянуло меня, только не могу объяснить.

— А меня — статуэтка, — улыбнулся Торри. — Когда я ее нашел, я держал ее в руках чуть ли не всю ночь. Те, кто не может устоять перед этими вещами, становятся одним из нас. И в каждом — форма и поступки древнего Ифта. Я — Торри, но также и Килмарк из Ифтленсера. Я ухаживал за молодыми деревцами и изучал травы и другие растения.

— Никто из вас не пытался вернуться в порт, в поселок?

— А ты пытался?

— Да, но это был участок, у них суеверный страх перед лесом и всем, что приходит из него. А Зеленая Болезнь, по их понятиям, наказание за грехи. Естественно, они охотились на меня.

— А ты сам, когда туда пришел, хотел остаться? Эти люди были твоим народом?

— Нет. — Мы думаем, что это тоже была часть плана: став Ифтами, мы впитали в себя отвращение к своему бывшему племени. Итак, если планирующие имели целью восстановить их расу независимых, настоящих Ифтов, то они считали, что мы должны быть в стороне от племени, к которому принадлежали раньше. И чем дольше мы живем в лесу, тем сильнее наше отвращение к иноземцам. Мы делаем набор среди них, но не смешиваемся с ними.

— А это? — Нейл указал на окружение. — Какую роль это играет?

— Мы знаем только то, что удалось собрать по крохам из воспоминаний. Твоя Эшла, похоже, знает больше, чем мы. Ее ифтянская часть была не то — жрицей, не то пророчицей в древние времена. Здесь есть силы, издавна враждебные Ифтам. Они снова зашевелились, потому что Ифты возродились через нас. Но что это и почему держит нас здесь — мы абсолютно не знаем.

— А скафандр?

Торри помолчал.

— Я много думал об этом. Не думаю, чтобы нормальный человек ходил здесь в этой штуке, хотя она из другого мира и такого типа, как я сам носил.

— Каковы границы этого места?

— У нас здесь самая узкая полоса леса, идущая на большое расстояние на север и юг. Кругом стена, через которую ты перелез, а за ней хрустальный лес. Мы делали разведки ночью, но не нашли ничего, кроме лестницы и стен с коридорами, и так и не поняли, куда они ведут и зачем они.

— Только? А где же то, что всем этим управляет?

— Мы не смогли установить место ЭТОГО. Мы обнаружили, что хрустальные деревья простираются на большое расстояние, но мы не могли далеко заходить из опасения, что там нас застанет день.

— Значит, вы так и согласились остаться в плену? — Нейл все больше и больше удивлялся недостатку предприимчивости со стороны пленников.

Торри криво улыбнулся.

— Ты думаешь, Ренфо, что мы полностью бездеятельны? Нет, не совсем. Выход не всегда бывает открытым настежь. Со временем увидишь сам.

— Айяр! — вошла Эшла, держа в руках свернутый лист.

— Смотри, ягоды сансан. Спелые! — она показала три грозди темно-красных плодов. Ее глаза затуманились. — Ах, как сладко пахнут их цветы в сезон Нового Листа!

— Иллиль, — спросил Торри, — ты вспомнила о Великой Цели?

— Многое, но еще недостаточно, — глаза ее вновь прояснились, но выглядела она несколько печально. — Я была уверена, что все вместе мы пробьемся, найдем потерянное. Тем более, что здесь Джервис, который был Мастером Зеркала. Но он оказался не столько Джервисом, сколько Питом, и мы ничего не смогли сделать. А остальные все из разного времени, разной власти. Может быть, в этом виновато Превращение Листьев?

— Превращение Листьев, Иллиль? — Сейшене вошел следом и взял Эшлу за руку. — Что это такое?

Эшла нетерпеливо поморщилась.

— Когда мир был юн и Ифты сильны и мощны, здесь был Голубой Лист. Тогда на это место пришел Кимон, сражался с ТЕМ-ЧТО-ЖДЕТ, и две Силы дали друг другу Клятву. Никто из нас не жил в то время, те могучие люди давно исчезли, так давно, что и не вспомнить. Потом пришел Зеленый Лист, и в это время жил ты, Джервис, хотя ты, похоже, не помнишь об этом. И настало Испытание Клятвы. Слово еще держали. Со временем оно ослабело, но все-таки еще связывало. Третьим был Серый Лист. Это было время конца, и в то время жила Иллиль, тот, кто сейчас Дерек, — тогда он был Локатат, Повелитель Моря, и Айяр, Капитан Первого Круга в Ифткане. Это было мрачное время, потому что людей осталось мало, дети родились все реже. И тогда выступили Ларши. Настал конец, и Листья опали. И вот мы пришли из разного времени, из разной жизни и не смогли объединить силу и власть, как я надеялась.

Все эти люди старше меня, размышлял Нейл, и, судя по воспоминаниям Иллиль, все они были когда-то важными лицами в Ифткане. И он, Нейл Ренфо, бездомный скиталец, позднее — купленный рабочий. Однако что-то поднялось в нем, и он сказал:

— У нас не одна наследственная сила, — он сделал паузу и был слегка озадачен, что все на него уставились. — У нас есть двойное наследство. Здесь есть скафандр, сделанный нашим собственным народом. Скафандр мог появиться только с корабля. Пусть этот корабль и попорчен теперь, но он тоже наш!

Пит Сейшене улыбнулся.

— Все правильно. Торри, как у него с рукой? Может он путешествовать?

— С разумной осторожностью. Вообще-то зажило быстро, как обычно.

— Тогда я думаю, нам пора идти, — он взглянул на ствол дерева, вокруг которого была сделана хижина. — Ифткар, видимо, является естественной изоляцией от проснувшегося ЭТОГО, — он указал на полосу леса. — Но сегодня там движение, я чувствую его. ЭТО мало знает о нас, но что-то ощущает. ОНО встревожено и просыпается.

— Да! — вмешалась Иллиль. — Это правда! ОНО шевелится. ОНО знает свою силу и умеет пользоваться ею.

Она и Пит как-то умели улавливать в воздухе то, чего другие не замечали, но никто не сомневался в их искренности.

— В последний раз мы были очень близки к тому, чтобы пробиться, — заметил Монро. — А сейчас вечер только начинается, так что у нас в запасе вся ночь.

Они собрали кое-что из оборудования дома, наполнили водой кожаные фляги, упаковали сушеные ягоды и орехи. Видимо, они не собирались возвращаться сюда. Нейл взял одну из сумок и повесил на Плечо, не задавая вопросов. Он решил, что у них какой-то давно задуманный план. Если судить по запасам воды и пищи, путешествие должно быть достаточно длительным. Сейшене шел впереди. Эшла за ним. Она редко отходила от человека, которого называла Джервисом и Мастером Зеркала. За ней шли Дерек, Торри и Нейл, а Монро замыкал шествие.

Вооружение их состояло из трех мечей и двух копий. Нейл был несколько удивлен уверенностью, с которой Сейшене шел впереди. Тень от деревьев падала на тропу в открытом месте. Стена не была одета в стекло, а поднималась белой скалой с проломом, в который лился поток воды. Сейшене зашел по колено в воду и пролез в пролом. За ним последовали остальные. Русло было гладким. Сильное течение толкало их назад, так что им пришлось выбраться на закраину. Стало так темно, что даже их ночное видение не помогало, и Нейл удивился, как они еще находят свою тропу. Затем они вышли на широкое пространство, освещенное тусклым серым светом. С двух сторон были гладкие хрустальные стены. Остальная часть ограды была из грубого и попорченного то ли взрывом, то ли землетрясением камня. Через узкую щель в хрустальной стене пробивался свет. Щель эта была затянута каким-то прозрачным веществом. По выступу на каменной стене можно было добраться до этой трещины, но между ней и выступом оставалось пространство. Сейшене забрался на выступ с легкостью, свидетельствовавшей о том, что он делал это не впервые. Добравшись до самой высокой точки выступа, он обвязал вокруг талии фибровую ленту, закинул петлю на острие каменного рифа и откинулся назад на этой хрупкой опоре. Он вытянулся наружу и налево под устрашающим углом и принялся за работу. Инструментом ему служил меч. Раскачиваясь, он нацеливал острие меча на нижний конец трещины и бил по заклеенному месту. Четыре взмаха… пять… После десятого он сделал передышку.

— Поддается? — окликнул его Монро. — Может, сменить тебя?

— Вроде поддалась при последнем ударе. Попробую еще раз.

Видно было, как ходили его мышцы под лохмотьями лес ной куртки. Острие меча глухо стучало и наконец прошло насквозь. Раздался громкий треск. По поверхности стены пошли трещины. Кто-то в восторге закричал. Сейшене ударил еще раз и уже не встретил сопротивления. Вниз полетел дождь осколков, и в пробитое отверстие ворвался свежий ветер.

— Веревку! — коротко приказал Сейшене.

Дерек уже был готов карабкаться наверх с тяжелым мотком свитой из лозы веревки. Долгое время они проверяли ее на прочность, и наконец Сейшене отвязал поддерживающую его лямку и заменил ее веревкой. Затем он прыгнул и ухватился за нижний край щели. В следующий момент он подтянулся, сел на край и выглянул наружу.

— Ну, как там? — спросил Монро.

— Насколько я могу судить, чисто, — он повернулся и взглянул на Нейла. — Твой корабль ждет там, Ренфо.

Он спустился на ту сторону, а Дерек и Монро вытравили веревку. Следом пошел бывший пилот, затем по очереди Торри, Эшла, Нейл, а Дерек держал веревку и смотрел на них сквозь щель. За стеной была другая долина, но там не толпились хрустальные деревья, там были только песок и камень. И на песке стоял корабль, прямой, высокий, с виду не поврежденный. Люк открыт, и трап спущен. У подножия трапа намело песку, так что опоры не были видны. Группа осторожно подошла к старому кораблю. «Странник-5». Это значило, что ему по меньшей мере сто лет. Видимо, он переходил из рук в руки, и, когда его сочли устаревшим для внутренних линий, для границы он еще представлял некоторую ценность. Может, это был Свободный Торговец. На его корпусе не было опознавательных знаков. И он был слишком мал для транспортного или регулярного грузового судна.

— Мертвый, — сказал Монро, остановившись у трапа.

— Возможно, — согласился Сейшене. — Но ограблен ли? Если нет…

Если нет, то есть и еще скафандры, в которых можно будет пересечь пустошь, есть оружие, лучшее, чем мечи и копья. Монро уже поднимался по трапу, остальные вереницей растянулись позади. Поразило ли это всех сразу или кто-то был более стоек, чем другие? Эшла вскрикнула, остановилась, вцепившись в перила, покачнулась и чуть не упала. Знакомое Нейлу по посещению участка отвращение, но стократно усиленное, ударило по всем. Двигаться вперед — означало бороться с протестующим нутром за каждый дюйм. Это было не просто отвращение, но отвращение, дошедшее до предела, до ужаса! Они качались, держась за перила. Эшла на коленях сползла обратно. Монро тоже повернул назад. Сейшене спотыкался позади. Теперь Нейл был первым в линии и крепко держался за перила, глядя в открытое отверстие люка. Его воля боролась с телом, он заставлял себя двигаться — не вниз, а вверх!

Он был Нейлом Ренфо. В нем не было ни Айяра, ни Ифта. Он был Нейлом Ренфо, и это был всего лишь космический корабль, похожий на тот, что принадлежал его отцу.

Вешалка для скафандров была пуста. Под ногами — мягкая пыль. Запах древнего, столетнего запустения… Он, Нейл Ренфо, осматривает старый корабль. Итак, космических скафандров нет. Но, может быть, осталось еще что-то, что может им пригодиться? Нейл пошел дальше, твердо держа в мыслях свое человеческое инопланетное прошлое и те вещи, которые ему необходимы. Оружейный отдел тоже пуст. Второе разочарование. Как видно, из этого отсека было вытащено все, что могло помочь экипажу выжить. Возможно, это была вынужденная посадка, команда вышла со снаряжением и не вернулась. Ни оружия, ни скафандров.

Нейл прислонился к стене и пытался вспомнить склады на отцовском корабле, их местоположение. Это было трудно, поскольку приходилось бороться с ужасом, разрывающим мозг, выворачивающим желудок.

Не там ли? Нейл с трудом потащился. Надо проверить еще одно место. Нейл был уверен, что у него не хватит сил идти по другим отсекам, подняться на другой уровень. Здесь! Он вздохнул и нажал панель. Здесь должны быть инструменты и припасы для наружного ремонта. Внутреннее устройство кораблей не слишком изменилось, даже если сами корабли делались по разным образцам. Нейл открыл панель. По коридорам разнесся его торжествующий крик. Он взял в руки защитные очки, которые надевают при сварке. Вот их ключ к свободе! Нейл крепко прижал их к груди, шатаясь, прошел по коридору в открытый люк и спустился по трапу.

— Ну, что? — встретил его Сейшене.

— Вот… — у Нейла было только начало плана, и он показал очки бывшему работнику Инспекции. — С ними солнце нам не помеха.

— Всего одни, а нас шестеро, — возразил подошедший Торри.

— Их оденет ведущий, — объяснил Нейл. — А остальные завяжут глаза и обвяжутся одной веревкой. Очки можно надевать по очереди.

Сейншенс примерил очки.

— Сработает! Как по-твоему, Торри?

Бывший врач в свою очередь надел очки и посмотрел на Сейшенса.

— С уверенностью сказать не могу, надо попробовать. Пользоваться не подолгу, меняться, как советует Ренфо… Знаете, лучшей возможности не будет. Хотя, кто знает, сколько нам придется идти на запад, пока мы не найдем приличное укрытие.

— Не на запад! — сказала Эшла так выразительно, что все повернулись к ней. — В западном направлении нас будет ждать ЭТО… будет ждать, как только узнает, что мы убежали.

— Значит, на юг, к реке? — неуверенно спросил Дерек. Девушка, казалось, так уверена была в своих словах, что эта уверенность подействовала на всех.

— Нет! — столь же твердо сказала она. — На восток!

— Обратно в Ифткан? — спросил Монро.

Нейл внимательно смотрел на Эшлу. Она была в том странном состоянии, в каком он не раз видел ее в течение их совместного бегства. Как он упирал на свое человеческое наследство, корабль, так она теперь тянулась в свою ифтянскую личность.

— Не в Ифткан, — покачала она головой. — Дни Ифткана сочтены. Лес высох, листьев больше не будет. Мы должны идти к Зеркалу. Это наш долг! — с силой выкрикнула она, обращаясь к Сейшенсу. — Мы обязаны идти к Танту.

— А я считаю, что нам надо идти на запад, — протестовал Дерек.

— Она права в одном, — перебил его Торри. — Они, кто бы ни управлял этим местом, будут думать, что мы пойдем именно на запад, чтобы не делать большой круг. Если же мы пойдем на восток, а затем на юг, к реке, это будет, пожалуй, как раз ближе.

— Мы пойдем к Танту! — повторила Иллиль, и теперь Сейшене согласился с ней, хотя и не полностью.

— На восток… сначала.

И они пошли от заброшенного корабля на восток, стараясь пройти как можно большее расстояние за оставшиеся ночные часы. Долина, в которой приземлился старый корабль, замыкалась утесом. Перебравшись через него, они оказались в пустыне с хрустальным песком, а в нескольких ярдах стоял Белый Лес, где отражался и горел лунный свет.

— Здесь нет пути, — сказал Монро, указывая на лес. — Как мы узнаем, что действительно идем на восток?

— Те ветки, — Сейшене указал на ближайшее «дерево», — все под прямым углом и растут по определенному образцу. Посмотри на это и вон то. Мы будем смотреть на третью ветку каждого второго дерева и постараемся пройти до восхода солнца.

Странный способ прокладывать тропу в прозрачной дикой местности, но Разведчик Инспекции, тренированный, замечающий всякие такие странности, был совершенно прав. Третья ветка каждого второго дерева указывала то же самое направление — длинный сверкающий палец был обращен на восток. И они поочередно смотрели сквозь очки на этот палец, а остальные прикрывали глаза от яркого блеска. Была очередь Нейла вести группу, когда он увидел на стволе ближайшего дерева отражение темного пятна и резко остановился. Несмотря на искажение, можно было безошибочно узнать космический костюм. Беглецы собрались кучкой и уставились на ломаное отражение. Они не знали, где находится оригинал отражения.

— Он не движется, — нарушила молчание Иллиль.

— Это верно. Может, он ждет, когда мы подойдем, и снова схватит нас, — прокомментировал Монро.

— Не думаю, — покачал головой Сейшене и перевел взгляд с отражения на другие деревья. — Он позади нас и, возможно правее. И он совершенно неподвижен.

— Скоро рассветет, — сказал Торри. — Может, эта штука считает, что ей незачем торопиться, поскольку нас можно поймать и утром. По-моему, нам надо поторапливаться.

Все ускорили шаги. Время от времени они оборачивались к отражению, но оно по-прежнему не шевелилось. Может быть, предположение врача не было лишено справедливости — страж Белого Леса имел основание не торопиться.

Беглецы снова остановились, чтобы окончательно подготовиться к восходу солнца. Торри объявил, что он первый по ведет, чтобы как следует проверить очки. Остальные завязали глаза лоскутками одежды, а затем обвязались одной веревкой. Они шли медленно, чуть ли не ползли, а Торри снабжал их описанием дороги, предупреждая от неверного шага. Но, конечно, и падали, и ушибались, и натыкались на хрустальные деревья. Вообще это была отчаянная попытка, и только ободряющая уверенность Торри помогала им продвигаться вперед. Солнечные лучи уже обжигали тело, и свет в какой-то мере проникал через повязки на глазах.

— Как очки? — хрипло спросил Сейшене.

— Не хуже, чем идти в лунном свете, — ответил Торри.

Значит, они могли идти. Но что, если их ждет впереди стая вайтов? Сражаться вслепую нельзя. Да еще костюм — может, он лениво тащится за ними, готовый схватить их с такой же легкостью, с какой взял Нейла и Эшлу на границе пустоши?

— Лес кончился, — сказал Торри. — Впереди открытое пространство. Я буду говорить насчет рельефа.

Но наступила очередь Нейла. Он протянул руки за очками. Через несколько минут он уже смотрел в утренний свет; очки превратили его в нечто вполне терпимое. Нейл поспешил помочь Торри завязать глаза и повернулся лицом к открытой местности. Там были только скалы и песок. Песок непрерывно двигался потоками, как вода. Один из этих песчаных потоков шел на восток. Нейл погрузил в него ноги и пошел, ведя за собой цепочку товарищей. Время от времени он оглядывался, каждый раз ожидая увидеть часового в скафандре, появляющегося из слепящего сияния Белого Леса, и заодно прислушиваясь, не раздастся ли рычащий вопль вайтов. Песчаная река, которая могла оказаться неплохой дорогой от леса, не могла долго служить им, поскольку повернула на север, и Нейл встал перед фактом, что им придется взбираться вверх по краю. Они отдохнули, поели орехов и сушеных ягод, выпили немного воды.

— Сейчас моя очередь, — сказал Монро, но Эшла резко сказала:

— Подождите! — она стояла лицом к Белому Лесу, который теперь был только блестящим пятном. — ОНО шевелится! ОНО знает! Размышляет! Скоро двинется!

Ее руки сжались в кулаки. Нейл видел только ее губы из-под повязки.

— Иллиль права, — сказал Сейшене. — Начинается погоня.

Мы не можем бежать или лететь. Похоже, что нам конец. — сказал Монро.

— Нет! — протестующе вскричала девушка и повернулась к Нейлу, словно видела его через повязку. — Сейчас поведу я!

— Но твоя очередь…

— Дело не в очереди, а в знании. А у меня есть знание, понятно? Как раз время!

— Дай ей очки, — сказал Сейшене, и тон его приказа победил протест Нейла.

Его повязка была уже на месте, когда Эшла сказала: — Я готова. Теперь мы возьмемся за руки, не надо веревки.

Ее пальцы крепко сжали руку Нейла. Он осторожно вложил другую руку в ладонь Монро. А затем…

У Нейла не было слов, чтобы описать дальнейшее, а Айяр туманно называл это потоком Силы. Нейл как бы видел — не физически, а мысленно, — что через него течет сознание окружающего, идущее не от его собственных ощущений, но от девушки, и проходит по всей цепочке людей, держащих друг друга за руки. Связанные таким образом, они вышли из песчаной реки и перешли через гребень. Нейл почувствовал такое напряжение и подъем, идущий от Эшлы, что, как и другие, пошел гораздо быстрее, чем раньше.

ОНО узнало! — сказала Эшла. — Теперь ОНО двинется по-настоящему. ОНО собирает своих слуг.

И Нейл услышал далекий бездушный плач вайтов.

— Соединяйтесь с моей волей! — взмолилась Эшла. — Воины Ифта, Мастер Зеркала, Повелитель Моря, все вы однажды подняли меч и силу против ТОГО-ЧТО-ЖДЕТ. Объедините свою волю с моей, боритесь с чужой волей, как сражались мечами в давно прошедшие времена.

Нейл не знал, что ответили ей остальные, но в нем поднялась полна ярости и жестокой решимости встать против Врага. Он издал давно забытый боевой клич, даже не сознавая этого, потому что он был теперь не с группой беглецов, а выступил во главе своих воинов из Первого Круга Ифткана. И его радость и вера были теперь светлыми и чистыми, как зеленая вспышка, что была на кончике его меча на Сторожевом Пути Зеркала. Ифткан и зрелище пустоши слились для него в одно, так что голые скалы как бы покрыла растительность, на песок легла плодородная лесная почва. И он, Нейл, был Айяром, таким, каким тот был в самые великие дни своей жизни.

— Круг Зеркала… О, мои братья, это Круг Зеркала! — голос Иллиль вторгся в мысли Нейла, и то, что она теперь видела, накрыло видение деревьев-башен Ифткана — серая гора с облаками над ней, прорезаемыми солнечным светом. Люди побежали, хотя не видели глазами землю.

И Враг ударил. Жар, свет или что-то похожее плеснуло в лицо. Тот страх, что ожидал за стенами Дороги, теперь навалился на Нейла. Плач вайтов слышался уже рядом, и прежнее поле битвы Нейла-Айяра уже было здесь. Сам не зная, зачем, он откинул голову, поднял лицо к небу и закричал — не только голосом, но и обеими частями мозга:

— Хуууруурр! — и эхо многократно повторило его призыв.

— Вперед, вперед! — требовала Иллиль. Она вела их, проецируя им дорогу, собирала их волю и силы.

С неба слышались раскаты бормочущих звуков. Порыв ветра ударил им в лицо, закрутил песок, только это был не раскаленный ветер пустыни, а прохладный, пахнущий лесом ветер. И с ветром появились пернатые. Свистящие, возмущенные, закружились над головами бегущих. На зов Нейла откликнулся не один Хурурр, а весь его род, который жил в тенях и на прогалинах Ифткана. Беглецы не могли видеть птиц, но ощущали их мысли, слышали сквозь ветер свист их крыльев. Птицы сделали три круга над бегущими людьми и спикировали на вайтов, воющих над свежим следом. Жар вокруг бегущих тел был жаром ярости. Слишком много времени прошло с тех пор, как ЖДУЩЕЕ принимало участие в каком-либо сражении, и теперь ОНО опоздало, не сумев своевременно собрать древнюю силу и власть. Это спасло людей. Ударь ОНО раньше теми силами, какими располагало, — и люди уже превратились бы в пыль.

— Вперед — вверх! — голос Иллиль прозвучал, как рыдание. Она спотыкалась и едва держалась на ногах. Но перед ними была Стена Дороги к Зеркалу, то место, где скалы были выше человеческого роста.

Иллиль вырвала свою руку из руки Нейла и исчезла из его мозга. Между ними как бы упал занавес.

— Сюда! — позвал он остальных и нарисовал в своем мозгу изображение барьера, каким его помнил. Он помог товарищам перебраться через стену.

Вайты кричали совсем близко. Их охотничий вой перемежался рычанием и щелканьем челюстей — они сражались. Нейл догадывался, что кваррины сильно мешали этой части вражеских сил. С невидимой силой обстояло хуже. Нейла толкало назад, оттягивало от дороги, означавшей для них спасение. Еще шаг назад, и он потеряется со всей своей слепотой. Жар ударил в мозг, нервы и мышцы оцепенели. Неизвестно откуда появилась веревка — петля упала на плечи Нейла, больно стянула руки и потащила — но не в пустыню, а к стене. Нейл не мог дышать и почти потерял сознание.

Сказал он это или подумал? Откуда это вообще взялось? Как раз в тот момент давление, ставшее нестерпимым, ослабело, и его тело больно ударилось о каменную стену Дороги. Он взобрался на стену и упал в быстрый поток прохладного воздуха и в ожидающие руки товарищей. Загремел гром. Нейл снял с глаз повязку и пошел по дороге вместе с друзьями. Над ними тянулась серая лента облаков, край мощного тента, идущего с востока, будто он родился над умершим Ифтканом. Ворота Сторожевого Пути. Символ на Ключевом Камне горел сейчас зеленым светом. Они стали терпеливо подниматься по лестнице и остановились только на выступе перед Зеркалом. Началась гроза, такая же, как была, когда Нейл искал убежища в Ифтсайге. Ветер не достигал бассейна Зеркала, но вода в нем заволновалась. Рябь на ней пошла кругами, и с каждым кругом вода поднималась все выше. Здесь собрались силы, о которых Нейл не слыхал, которые держали Айяра в страхе. Иллиль чуть отодвинулась от других. Очки она сняла и теперь следила за движениями воды.

— Здесь был посев. Теперь рост, скоро придет пора Листа. Но без семян не будет Листа! Если Лист нужен — защити семена и ростки. Дай нам теперь твой приговор. Выдержат ли семена до времени появления листьев?

Вряд ли это заклинание было чем-то, совершенно, противоположным тому, от чего они бежали, чего-то, что было настоящей жизнью Януса. Нейл подумал, что это так и есть. И они стали свидетелями ответа, который просила Иллиль. Вода поднималась все выше и выше, дошла до краев обрамления Зеркала, лизала край выступа, где они стояли, но никто из них не отошел. Нейл не чувствовал страха. Ему казалось, что он на пороге великого открытия. Может быть, время еще не настало, но скоро оно придет, и он, Нейл, станет частью этого! Первая волна коснулась козырьков, прикрывающих Зеркало, лизнула их и перелилась через верх. Она кружилась все быстрее и быстрее. На ней появилась зеленая пена. Этот поток полился по десяткам каналов и залил пустошь далеко за пределами Круга Зеркала. Завыл ветер, из туч полился второй поток. В этом наводнении беглецы задыхались и шатались, но не искали убежища.

Это был хороший дождь для подрастания семян — новой жизни. Молнии хлестали по западной части неба. А здесь была ответная вспышка: белый свет пронесся по небу и будто тут же высушил тучи. Страшная ярость била в людей даже с такого большого расстояния, как волна разлившейся энергии. Затем дождь прекратился, но Зеркало продолжало изливать свою субстанцию. Долго ли это продолжалось — разлив Зеркала; тучи, освободившиеся от дождя? Несколько часов? День? Нейл не мог бы ответить. Он знал только, что ярости пришел конец. Тучи ушли. В ясном небе показались звезды. Люди все еще стояли на выступе над спокойным теперь Зеркалом, чуточку оробевшие перед силой, величины которой они даже не могли себе представить.

— Нам надо многому учиться, — сказал Джервис, бывший Пит Сейшене.

— И много надо сделать, — сказал Торри, теперь Килмарк.

— На этот раз ОНО проиграло, — Нейл-Айяр держал руку на мече, когда глядел на запад.

Тот, кто был раньше Монро, а теперь полностью стал Райзеком, улыбнулся, а Иллиль тихо запела.

Нейл-Айяр знал эту песню. Слова падали в его мозг одно за другим. Песня была очень старая — старше Ифткана, потому что деревья-башни Ифткана росли из молодых саженцев под это пение. Это была Песня Первой Посадки.

— Там снова будет город, — Иллиль оборвала песню пророчеством, пришедшим из прошлого, и они все его знали. — Он поднимается там, где было запустение. И Клятва снова будет произнесена, потому что Ифты посажены снова, и вырастет Нация, хотя семена ее и не из этого мира. Была сделана оценка и вынесено решение. Мы увидим Четвертый Лист в полную величину. Но все растет медленно, и садовнику всегда приходится бороться с разрушением извне. — И она снова запела — песню, предназначенную только для Хозяйки Посадок. Остальные жадно слушали.

Она стала спускаться по лестнице на равнину, в ночь. Все радостно шли следом.

Перевод с английского Несмеловой H. H.