Гарем стервозных мажорок 2

Глава 9

Пока девушки продолжили перекидываться колкими фразами, Виктор ушёл на кухню — сумку он вчера оставил там, на подоконнике. Как оказалось, пропущенный звонок был от Лизы, и у парня даже немного быстрее забилось сердце.

«Может, что-то случилось? Или она просто звонила узнать, как дела?» — Виктор набрал её номер, но после семи гудков она не ответила.

На часах было без двадцати одиннадцать. Виктор поднял и бросил валяющиеся на полу халаты на диван, подошёл к электроплите и поставил нагреваться чайник — пора было позавтракать и идти по делам, и поэтому пошёл в ванную — чистить зубы и умываться. Параллельно он припоминал произошедшее вчера вечером, а также свои размышления и сомнения по вновь открывшимся фактам.

«Ещё несколько дней — и все, кому не лень, будут знать о том, что я — это младший Колчак, которого подвергли родовому ритуалу и сбрендили учиться в одну из московских шараг, на самое социальное дно. А за что подвергли, зачем это всё — хер его знает. И Стелла эта — тоже большой вопрос: узнала ли она меня вчера или нет? А если нет, то что будет, когда узнает?» — настроение от таких мыслей радостнее не становилось. — «Нахера мы так вчера напились? Я — понятно, душа желала расслабона после обретения новых ощущений, а Энджи — тоже была в шоке, что ли? И с ней теперь как быть, раз брак явно повисает в воздухе?!»

Виктор вернулся на кухню, одел свои джинсы и футболку, заварил себе крепкий чай и поискал в холодильнике еду — как оказалось, по сравнению с вчерашним утром её ощутимо прибавилось.

«Наверно, горничная этим занимается, поскольку принцесса Анжелика себя явно не утруждает подобными бытовыми мелочами», — усмехнулся он, намазывая себе пару бутербродов с маслом и сыром, и отрезая треть палки салями. Через пару минут, когда Виктор, стоя возле второго стола, отхлебывал горячий, сладкий чай, краем уха он услышал, что лежащий на подоконнике рядом с сумкой планшет вибрирует. Виктор вытер пальцы о полотенце, висящее возле умывальника, и бросился к подоконнику — звонила Лиза.

— Алло! — ответил он, улыбаясь.

— Привет, мой милый, — это был голос Лизы — немного уставший. — Извини, не могла ответить, была занята.

— Ничего. Как твои дела?

— Да нормально, как обычно, — сказала Лиза, потом на несколько секунд замолчала, вздохнула и продолжила: — Вит, милый, ты сегодня когда будешь свободен?

— Для тебя — в любое время!

— В любое, допустим, не надо, — засмеялась она, — а вот часика через два сможешь быть возле вчерашнего ресторанчика?

— Да, могу.

— А почему ты не спрашиваешь — зачем? — невинно поинтересовалась Лиза.

— А зачем мне это спрашивать? — Виктора умиляла её милая непосредственность.

— На самом деле, у меня есть для тебя кое-что интересное, дорогой мой братец, только я буду не одна, — ощутимо стесняясь, заявила Лиза — парень понял это по её голоску.

— Звучит загадочно. Что же у тебя такое интересное и с кем ты будешь?

— Я буду с Ирой, — быстренько произнесла девчушка.

Виктор даже закашлялся.

— В смысле — с той самой Ирой? — Виктор очень эмоционально подчеркнул эту фразу.

— Да, только она тоже не знает, что ты придёшь на встречу…

— Не понимаю, — перебил парень.

— Блин, не перебивай, — голос девчушки знакомо задрожал.

— Хорошо!

— Она утром ненадолго вернулась с учений по делам казармы, и мне пришла мысль попросить у неё торсионный спектролимбометр — только она, имея связи в корпусе, может его позаимствовать ненадолго, — начала говорить Лиза, и Виктор не стал её перебивать.

— И?

— Короче, приходи в ресторан в час дня, я хочу замерить твои магопоказатели — ложные и реальные. Прибор это позволяет сделать дистанционно, без обращения к реестрам — военная разработка.

— Так, стоп! — Виктор даже глубоко вздохнул. — А Маркову ты зачем вообще в это всё посвящаешь?

— Милый, ну а какой смысл скрывать? Узнает она сегодня или через пару дней, а так мы приобретём хорошего друга.

— С чего такая уверенность, Лиза?

— Просто поверь мне на слово — я её неплохо знаю, она очень порядочная и умеет хранить секреты, и ты ей нравишься! Веди себя вежливо и приветливо, только и всего, братец!

— Ты уже договорилась? — Виктор сжал губы и еле сдержался, чтобы не ударить кулаком по подоконнику — вся затея сестрицы выглядела авантюрой в чистом виде.

— Да. Ты не злишься? Я ведь звонила сказать, — в голосе Лизы появились интонации раскаяния.

— Уже нет смысла об этом говорить. Хотя впредь я бы хотел от тебя знать о подобных серьезных вещах заранее, — Виктор постарался произнести это без злости.

— Ну извини, я хотела как лучше, правда, — голос Лизы стал явно расстроенный.

«А получилось — как всегда!» — Виктор испытывал острое чувство досады.

— Хорошо, не расстраивайся, малая — раз сделала, то сделала — я буду в час дня возле «Триумфатора», — заявил Виктор без охоты — ему не хотелось подставлять Лизу перед Марковой.

— Хорошо, буду ждать, — Лиза чуть повеселела. — Пока-пока, — она сбросила вызов.

«Ну писец просто — не одно, так другое. Маркову вот зачем впутывать во всё это дело — мало мне этих двух подружек?» — Виктор вернулся к столу и уже без аппетита продолжил жевать бутерброд. Пришла мысль выпить стопарик, но он решительно её отмёл, хотя голова ощущалась тяжеловатой.

Послышался шорох в коридоре, и Виктор подошёл посмотреть — оказалось, это Анжелика помогала идти Арине в ванную. Обе выглядели совершенно не блестяще.

— Есть хотите, красавицы? — поинтересовался Виктор, покрутив кистью, в который был бутерброд.

— Конечно, хотим, — кивнула Анжелика, задержав внимание на бутербродике.

— Не хочу я ничего, оставьте меня в покое, — простонала Арина.

«А она очень бледная — настолько траванулась алкоголем или это последствия атаки такие?» — нахмурился Виктор, наблюдая, как брюнетка заводит еле стоящую на ногах рыжую в ванну. — «Непонятно — вроде как Арина и Стелла — одной стихии, поэтому, если верить словам Энджи, должен быть некий иммунитет. Хотя хер его знает, что оно вообще такое», — Виктор вернулся к чаю.

Закончив завтракать, Виктор сложил посуду в мойку из нержавейки, потом пошёл умыться в ванную — она уже была свободная, хотя весь пол был мокрый, а зеркало — в потёках. Потом он одел свою джинсовую куртку, которая показалась ему странной смесью между знакомым дизайном и какой-то специализированной робой — Виктор даже рассматривал её добрую минуту перед надеванием, и сложив планшет в сумку, пошёл в комнату.

Анжелика сидела на краю кровати, Арина — уже лежала, из-за синенькой шторы-занавески была видна её стопа.

— Милый, ты уходишь? — Анжелика сейчас выглядела растерянной и уставшей.

— Энджи, милая — мне надо сходить по делам.

— По каким это? — в её голосе появились плаксивые нотки, и Виктор недовольно поморщился.

— По важным.

— Ты меня бросаешь, да? — брюнетка обняла себя за плечи.

«Вот умеет она надавить на жалость», — оценил её вид парень.

— Нет. Твоя задача — позавтракать, потом собраться с мыслями и начать заниматься теми компонентами, которые так и лежат на столе.

— Ах, компоненты, — Анжелика скривила своё красивое личико и вздохнула.

— Давай, милая — приходи в себя, и не вздумай лезть до водки — ты меня поняла?

— Да, — она взглянула парню в глаза и покивала.

— Когда я вернусь — хочу видеть порядок. И насчёт рыжей — она херово выглядит, поэтому надо что-то делать.

— Слышишь, ты на себя посмотри, — послышался глухой, ослабевший голос Арины из-за занавесок.

— Рот свой закрой и делай, что тебе говорят врачи — поняла, рыжая? — повысил голос парень.

— Ладно, милый, я разберусь. Позвонишь мне? — перебила их брюнетка.

— Конечно, зая. Пойдём, дверь закроешь.

Анжелика хоть и нехотя, но встала, непроизвольным жестом поправила прическу и двинулась вслед за Виктором.

Возле порога он приобнял её, поцеловал в щеку и сказал:

— Ты ещё не говорила рыжей про меня?

— Пока нет.

— Энджи, пока не говори, ладно?

— Почему?

— Потому! — Виктор чуть повысил голос. — Давай скажем ей вдвоём, когда она придёт в себя, хорошо?

— Ну ладно, — вздохнула Анжелика, которая была какая-то вялая. — И горничная опаздывает, блин.

— Угу, непорядок, — усмехнулся Виктор. — До встречи, милая Энджи, — он ещё раз поцеловал девушку в щёчку и вышел из квартиры.

Быстро спустившись вниз, из подъезда Виктор повернул в сторону шоссе, которое было в трех минутах ходьбы. Район сам по себе был тихий, зеленый и достаточно убранный, машин возле дома Анжелики было всего четыре, включая её «Daimler-Benz».

Когда парень вышел к шоссе, то посмотрел время — было десять минут двенадцатого, а потому спешить было особо некуда — до «Золотого полиса» можно было дойти менее, чем за четверть часа, если даже идти прогулочным шагом, а там относительно недалеко был и ресторанчик.

Виктор двинулся в путь, с удовольствием вдыхая немного прохладный, почти уже летний воздух — погода сегодня была довольно облачная, и солнышко лишь на несколько мгновений показывалось из-за плотных облаков, которые ветер гнал куда-то на запад.

Он не стал переходить на ту сторону шоссе, где располагался торговый центр, а двинулся по этой стороне тротуара, менее просторного по сравнению с противоположной. Виктор шёл и рассматривал дома, скамейки, пару магазинчиков и киосков — все очень отличалось от привычной ему Москвы и было вроде бы и современным, но с каким-то налетом стиля из семидесятых или даже ранее. Люди выглядели аналогично, хотя в них чувствовалось меньше спешки, обычно присущей москвичам в такое время, но больше какой-то напряженности — это если говорить о лицах.

Погрузившись в собственные ощущения — эндейс уже воспринимался Виктором почти как естественная и неотъемлемая часть тела, постепенно его мысли перешли с оценки окружающего пейзажа, машин и людей на те события, которые произошли с ним за эти пару дней.

«Если вдуматься, то все это совершенно потрясает — начиная от моего попадания практически в меня же молодого и заканчивая самим миром победивших белых, в котором есть самая натуральная магия неизвестного происхождения и девушки, которые сами тебя пытаются соблазнять и клеить. Дочка президента мною увлеклась, на минуточку», — ещё раз глубоко удивился этому факту Виктор, огибая «Золотой полис» справа — там было людно и он не хотел нарваться на очередной ретивый патруль.

Перешел на другую сторону дороги он метров через пятьдесят, когда уже пересек перекресток — движение машин было довольно интенсивным, а сами машины тоже поражали воображение, когда он начал в них всматриваться — совершенно поразительная смесь всех дизайнов и стилей, знакомых ему за последние полсотни лет, как минимум — и очень гармоничные тем не менее.

Парк тоже впечатлял своей растительностью и размерами, поэтому Виктор решил не идти по незнакомой аллейке вглубь, а прошел обратно полсотни метров в сторону торгового центра и свернул на тротуар боковой дороги — той самой, которая вела к «Эскрайму» и где чуть дальше виднелся знакомый пешеходный переход.

«Лиза, Лиза — вот зачем она втянула эту Маркову? Может быть, она и хотела, как лучше, но скоро моя тайна станет общеизвестна, и тогда вообще непонятно, что со мной будет и какой будет мой правовой статус — я вроде и жертва, а вроде и хрен знает кто на самом деле — это вполне можно подвести под статью, если очень захотеть, а моё семейство может и захотеть, мне так думается. В лучшем случае — скандалы неизбежны, какие-то семейные разборки и дрязги, или опять меня захотят наказать каким-то ещё более изощренным способом», — размышляя о своём статусе, Виктор приближался к знакомой аллее, которая как раз и вела к ресторанчику. В его памяти еще было много серьезных лакун, и это его очень беспокоило, поскольку четкая и ясная картина его положения и перспектив в этом мире пока что не складывалась — несмотря на пласт информации, который он узнал за эти пару дней и постоянно всплывающие в памяти мелкие факты, которые уже непроизвольно использовал в своих раздумьях.

Зайдя на аллею, он увидел идущих ему навстречу трёх девушек и парня в марковской форме, и внутренне напрягся, но те явно были увлечены разговором, смеялись, активно жестикулировали и прошли мимо, не обратив на него внимания.

«Какое-то полицейские государство, если называть вещи своими именами — огромная каста силовиков с полномочиями, которые к тому же явно осознают себя привилегированной кастой и ведут себя соответствующе. Аристократия, блядь. Самая важная задача — понять правовой режим и взаимоотношения органов между собой — кто, кого и как контролирует и уравновешивает», — Виктор мысленно повторил это три раза, поскольку именно в этом ему виделось некое успокоение от той тревожности, которая его накрывала при виде черной формы.

Раздумывая таким образом, он прошёл до конца аллеи и вышел к «Триумфатору». Посмотрев на время — было без пяти двенадцать, Виктор решил посидеть на открытой площадке, попить кофе и скоротать время чтением новостей. На площадке был занят всего один столик — там сидела какая-то пара, довольно богато одетая, Виктор поднялся по левой лестнице, с любопытсвом осматривая и сам ресторан, и площадку, и окружающую природу — ресторан находился как бы в середине большого круга из кустов сирени и многолетних каштанов, к которому с четырех сторон под прямым углом вели аллеи.

«Не хватает только фонтана», — констатировал Виктор общее приятное впечатление от пейзажа, садясь за столик таким образом, чтобы держать в поле зрения хотя бы две из четырёх аллей.

— Приветствую вас, — подошла девушка-официант в униформе заведения, лет около тридцати и невысокая.

— Здравствуйте. Можно меню?

— Пожалуйста, — как показалось Виктору, девушка с некоторыми колебаниями положила перед ним красивую, тисненую папку коричневого цвета.

«Недурственно и стильно — кожаные папочки для меню. Она думает, что у меня нет денег, наверно?» — предположил Виктор, открывая папку — внутри был лист меню.

— Мне завтрак «юнкерский» и «маленький двойной» кофе, — заказал Виктор, несказанно удивившись тому, что здесь «эспрессо» назывался именно так, по старинке.

Официантка стояла и неловко улыбалась, глядя на него.

— Что не так? — недовольно спросил Виктор, которого это начало немного раздражать.

— Вы же не юнкер.

— И что? — начал прозревать Виктор.

— Ну, для студентов у нас есть «студенческий» завтрак, — с неуверенностью в голосе произнесла официантка.

«Вот же телка — она думает, что у меня денег нет на „юнкерский“, точно так и есть», — от этой мысли Виктор начал ещё больше злиться.

— Девушка, денег у меня достаточно — выполняйте заказ и не морочьте мне голову, — сказал он как можно спокойнее и выдержанно.

— Как пожелаете, — кивнула официантка, забрала меню и ушла в помещение.

«Из-за несчастных тридцати четырех рублей за завтрак и двенадцати — за кофе, они готовы отказать в обслуживании студенту из местной шараги? Хороший же у нас, простых студентов типа Кентавра, имидж», — даже немного развеселился Виктор, доставая планшет.

Чуть ли не единственным источником информации здесь были новости, которые автоматически подгружались на главный экран, если ты пять секунд не заходил в какое-либо приложение или телефонную книгу. Совершенно очевидно, что это был проправительственный портал, потому что иначе и быть не могло в таких условиях — Виктор углубился в чтение, ожидая заказа:

«Экстренно! Премьер-министр Финно-Эстонии Рюти сегодня утром заявил, что если Россия немедленно не прекратит сосредоточение пехотных и механизированных войск на всём протяжении границы Федерации, то он немедленно обратится в „Высший военно-политический совет „Антанта-Центр“ и запросит помощь английских, шведских и датских войск, предоставив им военные базы в районе Петсамо, Карельского перешейка, Ханко и Эзель.“

Реакция министра иностранных дел РКДР Май-Маевского последовала незамедлительно: „Если вместо проведения законного во всех отношениях, морально безупречного плебисцита „О присоединении ФЭФ к РКДР“, трижды утвержденного постановлением Совета Лиги Наций, Финно-Эстония пойдёт на эскалацию ситуации, мы оставим за собой право принять не только дипломатические меры — мы к этому готовы“, — заявил министр»;

«Продолжается давление Польши на Литовскую Республику по вопросу присоединения — потерявшая разум клика Магдалены Пилсудской грозит оккупировать южные уезды республики, взяв их „под охрану“, как издевательски заявляет потерявший всякий стыд официоз польского правительства. Польша, приставив штык к горлу Литвы, требует от неё провести незаконный плебисцит о присоединении, мотивируя это „правом польского меньшинства на защиту“ — это будет вопиющим актом агрессии, невиданным со времен колониального кризиса середины восьмидесятых. Ожидается, что уже в этом месяце Литва официально обратится в Лигу Наций по вопросу признания РКДР её протектором и ввода российского контингента „мира и защиты“ на её территорию, что гарантирует независимость и экономическое процветание гордому и самобытному государству. Президент Корнилов уже отдал соответствующие распоряжения профильным ведомствам»;

«Новости из Веймарского Рейха — на прошедшем вчера съезде Национальной Партии Германских Радикальных Феминисток 96 % голосов делегатов Верховной фемофюрерин избрана Урсула фон дер Зейсс-Вальдек. В своём выступлении она поклялась, что в ближайшие пять лет партия получит абсолютное большинство в рейхстаге: „Время работает на нас, наша стратегия безупречна, а наши ценности разделяет большинство населения Германии, даже мужчины, которые знают и понимают своё место“, — заявила она. Рейхсфемофюрерин „Свободных отрядов“ избрана Генриетта-Луиза Цирайс. Из достоверных источников известно, что в недавнем прошлом она являлась высокопоставленным офицером в одном из отделов „Абвер-Заграница“, и была уволена со службы по личному указанию рейхспрезидента, которого она в своей публичной речи после избрания пообещала отправить „пинком на свалку истории вместе с его кликой пропахших нафталином маразматиков“. В Германии по прежнему продолжаются столкновения сторонников и противников досрочных парламентских выборов, ситуация накаляется, курс рейхсмарки нестабилен. Сообщается, что соединения рейхсвера приводятся в боеготовность».

Прочитав это, Виктор расстроился и спрятал планшет — его очень огорчила информация о напряженности между Финно-Эстонией и Россией.

«Хрен я так куда уеду, с такими международными делами, и плакала моя карьера и мои денежки в таком случае. И что тогда делать?», — он сидел и рассматривал парк, отдавая себе отчёт в том, что кроме брака с Анжеликой вариантов практически не оставалось.

Официантка через пару минут принесла заказ — чашку ароматного кофе и две тарелки с едой — одна с салатом и хлебцами, вторая — с обжаренной в яйцах картошкой с кусочками мяса. Молча расставив перед ним тарелки и приборы, она довольно небрежно поклонилась и ушла к другому столу.

«Вот же сука», — подумал про неё Виктор, отрезая ножичком кусочек от блюда — оно запеклось в однородную, очень аппетитную и ароматную массу, с пылу с жару.

Поскольку картошка была очень горячей, сначала Виктор сделал глоточек кофе, потом начал неспешно поедать салат из парниковых огурцов и редиски с зеленым луком, и только потом принялся за основное блюдо — оно немного остыло. Ел он довольно медленно и долго, стараясь отвлечься от всех тех тревожных мыслей, которые роились у него в голове. Запив завтрак кофеечком, он откинулся на спинку стула и хотел было достать планшет, но передумал и стал просто смотреть в сторону той аллеи, откуда пришёл. Именно поэтому он и не услышал шагов сзади — ему на глаза легли две нежных, теплых ладошки, и голос-колокольчик произнёс:

— Угадай, кто пришёл?