Газета День Литературы # 124 (2006 12)

Иона МОЗАИКА МИРА

АФОРИЗМЫ

Жизнь – это экзамен, который мы каждый день сдаем Богу.

Мера поступка – намерение.

Ложные ценности для человечества – магнит под компас.

В закоулках памяти прячутся чудовища.

Многие пытаются выполнить свой долг чужими руками.

Радость – чувство не терпящее одиночества.

Нас держит только то, что нам противодействует.

Жизнь есть неопределенность.

Хороня близких, мы частично хороним и себя.

Многие предпочитают вместо возделывания своего поля, вытаптывание чужого.

Чем меньше слов, тем весомей поступки.

Государство, это организованное насилие.

Наши поиски, это часто бегство от самих себя.

Бывает, что отказаться от победы труднее, чем победить.

Если тебя шлифуют – значит ты драгоценный.

Человек есть переработанная информация.

В плохой стране каждый житель, хотя бы в душе, путешественник.

Где бы ни валялся на земле камень, он от разрушенной стены, отделявшей добро и зло.

Страх перед неизбежным есть малодушие.

Фальшивый друг может стать только настоящим врагом.

Большинство наших развлечений, это – забавы мертвецов.

Для многих знания приносят не мудрость, а лишь изощренность.

Чтобы солгать, людям пришлось научиться говорить.

Победа обеспечена тому, кто соединит новые способы с новыми возможностями.

Если за преступление не платит тот, кто его совершил, значит оплачивают все остальные.

Народ, как косяк рыбы, легко улавливается политиками в телевизионные сети.

Едущий по колее не собьется с пути, но и никогда не откроет ничего нового.

Маленькое зло рядом с большим, может показаться добродетелью.

Самоуспокоение – сон, из которого можно и не проснуться.

Немногим людям платят за слова, большинству оплачивают молчание.

Демократия – фиговый листочек, за который во все века прятался властвующий капитал.

Мысль без веры в Бога есть порождение падшего разума.

Главная из наук – умение здраво мыслить, главное из искусств – умение искренне сострадать.

Проблемы растут как дети, повзрослев, они часто становятся неуправляемыми.

Жизнь, не имеющая цели, не имеет смысла.

Трусость – уродливое дитя осторожности.

Путь к совершенству в этом мире потому так тяжек, что проходит по колено в грязи.

Свобода нужна большинству людей для того, чтобы безнаказанно творить зло.

Жизнь человеческая – это сновидение, длящееся до тех пор, пока мы не проснемся в другом мире.

Копить имеет смысл только то, что можно забрать с собою в другой Мир.

Ответственность подобна куску льда – пока его дробят, он испаряется.

Нынешние борцы за свободу – завтрашние рабы своих прихотей.

Изобретя колесо, человечество стало не идти, а катиться.

Не умеющий созидать – только разрушает.

Качество души измеряются ее желаниями.

Мизерные умственные успехи многих людей объясняются не столько слабостью интеллекта, сколько его неверной направленностью.

Человечество не становится лучше, просто ложь становится утонченней.

Страдание – это холст, на котором рисуется картина жизни.

Чтобы познать истину, нужно остаться наедине с Богом.

Наивысший подвиг совершается там, где он малозаметен.

Святость собирается по капле, как Миро с чудотворных икон, зато порок хлещет как канализация.

Радость, которая приходит к нам, это часто горе, замаскировавшееся в красивые одежды.

Тому, кто победил себя, побеждать других уже незачем.

Род человеческий заблудился между Богом и кесарем.

Дельный совет нужнее долгих упреков.

Самое распространенное преступление – бездействие.

Чаша терпения обычно наполнена слезами.

Чтобы придти к Богу, нужно перешагнуть через дьявола.

От слепой любви глохнут остальные чувства.

Рождающийся никогда не одинок, одинок – умирающий.

Настоящая дружба потому редка, что это союз чистоты, а не сообщество грязи.

Враг тогда распознается, когда речь заходит о главном.

Наши органы чувств, это – гвозди, которыми мы приколочены к этому миру.

У многих любовь даже к чему-то постороннему, в итоге, все равно оборачивается любовью к себе самому.

Стоит нам совершить поступок, как он начинает предъявлять на нас свои права.

Душевная пустота тоже может служить поплавком.

Поскольку мы не можем не грешить, надо совершенствовать умение каяться.

Человек обычно сам сводит себя с ума, позволяя одним мыслям доминировать над другими.

Нередко наука оказывается лишь квалифицированным заблуждением.

Грех покинет землю только с последним человеком.

Звездное небо, это – машина времени.

Упорство должно быть соединено с разумом, иначе оно превращает человека в пиявку.

Долгая старость дается людям, чтобы они, на собственном опыте убедились, что тело у человека – не главное.

Зло, развиваясь, только ускоряет свою гибель.

Одних людей горе сгибает, другим указывает дорогу.

Человека легко убедить, стоит только подтолкнуть в направлении его собственных желаний.

Чтобы увидеть дорогу к Богу, нужно выйти из лабиринта страстей.

Уму для совершенства нужны энергичность, и знания.

Чем уже тропа, тем нужнее одиночество.

Общество живущее без Бога, мертво в своей основе.

Доверие нередко основывается на отчаянии.

Человек всегда не готов к тому, чего он не хочет и боится.

Настоящая мудрость покупается у Бога ценой святой жизни.

Назначение денег – иметь свою долю в чужом труде.

Жизнь такова, потому что большинству людей ближе и понятней порок, нежели святость.

Многие потому не могут поверить в Бога, что давно поклоняются только себе.

Ум без Бога, что сила без направления.

Две вещи дороже даже самой жизни, это Вера и Честь.

К СЛАВЯНАМ

Российский Дух витает над страною,

Ее создали князи и цари,

И веской поступью своею,

Наметили для нас пути.

С дороги верной уходили,

Шагали топью и в тумане,

Десятилетья проходили –

Но нас спасли родные камни.

Святые алтари Отечества

И дым домашних очагов,

Как путеводною звездою,

Собрали нас под общий кров.

Сплотили князи и цари

Союз сердец славянских вольный –

Владимир, Мономах и Калита,

И Грозный Иоанн четвертый.

А Первый русский император,

В Европу прорубил окно –

Он полководец и новатор,

Но много дряни с ним пришло.

Иосиф Сталин был хозяин –

Рукой железной собирал,

Все то, что воры растаскали,

Все то, что Ленин пороздал.

А Горбачев и Ельцин скопом,

Опять губили наше Древо –

И смыло словно как потопом –

Людей направо и налево.

Враги препоны громоздят,

И подлостью бередят раны.

К нам саранчой они летят

И набивают здесь карманы.

Прошли века, но Запад сытый,

Вновь доверяет только силе,

Славянской кровию омытый –

Россию видя лишь в могиле.

Отпор должны мы дать врагам,

Но в нас расколоты усилья,

И цепь златая по ногам,

И водка только от бессилья.

России нужен Новый Царь,

И с Ним увидим вновь рассветы –

Раскроет будущего Ларь,

И воспоют Его поэты.

Он будет светел, будет мудр,

Он разобьет во прах злодеев,

Законы даст, как царь Ликург,

Пронзит копьем заморских змеев.

В России Государь – отец,

И Самодержец неподкупный,

На голове Его венец,

Но путь пред ним святой и трудный.

Молитвой в храме мы попросим –

Господь, пошли – настало время!

Страна Царя под сердцем носит –

Нам роды принимать скорее!

АКВАРИУМ

Бликует гладкая поверхность.

И серебрится грань у куба,

Я закушу до крови губы,

Желая выйти за трехмерность.

Как надоело быть мне рыбкой,

Блестеть жемчужной чешуею,

И плыть, и плыть все под водою –

В прохладе голубой и зыбкой.

Ударом мощным и отчаянным,

Разбить стеклянные препоны,

И взять судьбы своей купоны –

Всё счастье козырем случайным.

Недолги радости утехи,

Я лишь плескаюсь в грязной луже,

Сейчас мне стало много хуже,

Но испытанья – только вехи.

НОВЫЙ ГОД

В вечерний час, что полночью зовется,

Под шелест ветра, холодом гоним,

Из дома в дом, как вор, тайком крадется

В лохмотьях рваных странный пилигрим.

Пройдя сквозь стены, вдруг здесь рядом станет,

Неслышно стиснет грудь он мягкою рукой.

И сердце защемит, дыханье перехватит,

Но вот его уж нет – и снова здесь покой.

Нельзя его позвать иль повстречать случайно,

Он редкий гость, но все ж прибудет в срок,

И сколько раз придет он – это тайна,

Которую хранит от всех жестокий рок.

Проклял он нас за долгие столетья,

Устал ходить к нам дряхлый пилигрим,

Считая с радостью летящие мгновенья,

И зная, что мы все отправимся за ним.

ХРУСТАЛЬНЫЙ МЕЧ

посвящается Н.Гумилеву

Мой дух сломает все границы,

Уйдя за черный небосклон,

Где звездных россыпей зарницы

Блистают днем со всех сторон.

Взойду один на Никс Олимпик,

Сложу базальтовый алтарь,

И возвещу там панегирик,

Героям тем, что были встарь.

В лучах божественного света

Там запылает ярко горн,

Лишь там забыто слово "вето" –

Из жизни плавят звонкий корн.

Я душу-сердце переплавлю,

И буду меч, а не поэт,

Сомненья, страхи все оставлю,

И Немезиде дам обет.

Хрустальной твердью быть ведь легче,

Она прозрачна холодна,

Удары станут жестче, резче,

Судьба моя теперь – война.

Живые души рассекая,

Окрашу кровью свой кронглас,

И к падшим жалости не зная,

Ни с кем не заключу альянс.

Хрустальный меч – он остр, но хрупок,

Я давней мучаюсь мечтой,

Чтобы из тайных закоулок

Явился новый бы герой.

Пришел бы в панцире железном,

Затменьем солнечного дня,

И я, в ударе том последнем, –

В осколки превратил себя.

БЛАГОВЕСТ

Откуда те слова берутся,

Что в рифму поместят поэты,

И чувства, мысли встрепенутся,

Пером волшебным лишь задеты.

Но, может, люди – пласт породы,

Огонь бушует вхолостую,

Сердец иных громоотводы

С небес слова разят, ликуя.

И в сладком трансе забываясь,

Душа парит под облаками,

А тело дома оставаясь,

Рукою водит по бумаге.

ПРОБУЖДЕНИЕ

(ESCHATOS - 2)

Поток судьбы течет багровый,

Мой тумблер выведен на ноль,

И яркий, звонкий голос новый,

Принес мне чуждой крови боль.

Вкушу напиток свежей жизни –

Где пятый угол у квадрата,

И соберу хмельные вишни

Сетями нервов у заката.

Здесь чувства бьются и трепещут

Под скользкой поступью сердец,

И, исступленные, скрежещут,

Но строг к ним правящий резец.

Вот ветер легкий и прохладный

Унес туман с далеких гор,

И я увидел необъятный

Вселенной истинный простор.

СНЕЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК

С переменчивостью лотерейно-погодною,

Сухим листом на ветру,

С буйством ли, с ленью покорною

Идем мы к святому Петру.

Мы мучимся, мечемся, маемся

В горнилах грозных годов,

Живем и напрасно стараемся –

Избавиться от оков.

Оковы – законы, скрижали,

Кодексы и конституция...

Даже тем, кто жить не начали,

Готова судьба – проституция.

Сможет ли сердце выстоять

Под натиском бешеных бурь,

Наивность можно высмеять,

А боль – загнать внутрь.

По скользкой и склизкой наклонной

Сползаем мы медленно в вечность.

Гранит лишь выдержит сонный,

В кристаллах храня человечность.

Честность и стойкость скелетом,

Как редкостный феномен,

Хранят все, а мы летом,

Средь зноя, – снежный Мэн.

СИТЦЕВЫЕ ВЁСНЫ

романс

Наша жизнь – это лист на ветру,

Нас уносит осенней невзгодой,

По поляне с тобой я пройду,

Вдохновлённый любою погодой.

С твоих губ улетела зима,

В кружевном хороводе под Солнцем,

И пойдёшь ты за мною сама

В мир зелёных и ситцевых вёсен.

Мы пойдём по траве босиком,

По жемчужной росе перволетья,

И под радугой, как под шатром,

Поцелую тебя на рассвете.

А журавль, серебристым крылом

Разрезая алмазные своды,

Нас одарит любовью – вдвоём –

На чудесные долгие годы.

Но ведь жизнь – это лист на ветру,

Разметает осенней невзгодой,

Без тебя я один пропаду

В гати чёрной, унылой, холодной.

Вновь завьюжит метель по земле,

Белым саваном скроет поляну,

Я скитаюсь один, как во сне,

Перед Богом пока не предстану.

Улетит вновь на север зима

В кружевном хороводе под Солнцем,

Но искать буду снова тебя

В мире ласковых ситцевых вёсен.

МАЛАЙЗИЯ

Хребтами древних ящеров

Окружена столица,

И небо о Петронасы,

Здесь может зацепиться.

Тропические кущи,

На райском Тиомане,

И воздух здешний гуще,

Особенно в тумане.

Малайзия жемчужная,

Малайзия далекая,

Она всегда желанная,

Мечта сладко-лимонная.

А оловом и нефтью

Диктуются законы,

С духовною же смертью –

Защелкнутся оковы.

Здесь многое неведомо,

А многое забыто,

Но доллары, заведомо,

Из воздуха добыты.

Малайзия цветущая –

Тропические кущи,

Здесь солнце днем на севере,

Картины ярче, лучше.

И горы вулканические

В экватор громоздятся,

Пейзажи идиллические

Нам не дают расстаться –

С чистейшими лагунами,

С лазоревой водою,

С волшебными закатами

И духотой ночною.

Тропические ливни –

Чернеет небо быстро,

И увядают жизни

Совсем бескомпромиссно.

Малайзия жемчужная,

Малайзия зеленая,

Она средь моря стелется –

Мечтою воплощённою.

ЗЕБРА КЛЕЙНА

Зеброю жизнь мне приходится –

Белые, черные полосы,

Мой механизм не заводится –

Спутались длинные волосы.

Вот замолчала гитара –

Звуки замёрзли в тиши,

Все, что найду, мне – не пара,

Все, что беру, – не взыщи.

Снежною тихой порою,

В сонном дурмане земля,

Шепотом нежным открою,

То, что узнать вам нельзя.

Небо простёгано птицами,

В даль я хочу улететь,

В душу впивается спицами

Всё, что зовет умереть.

Мы пережили Историю,

Кончились все письмена,

В зеркале бледной химерою,

Стаяли их имена.

С небес заструилась сюита,

В мозаику время легло,

И все, что держало поэта,

Куда-то зачем-то ушло.

Писать или с кем-то сражаться?

Уйти далеко – навсегда?

В постели с любимой валяться?

Печататься здесь иногда?

Всегда и везде перепутье,

Всегда и везде есть вопрос,

В какую ты сторону, путник,

Пойдешь как израненый пес?

И вой среди ночи раздастся,

Звук колокола – и тогда

Заливисто засмеется

На небе больная Луна.

И чувствую, что я здесь лишний,

С людьми я развёлся давно.

Живу, потому что привыкший,

Живу, пока светит окно.

Мне в доме, где божии люди

Молитву за всех принесли,

И путь их святой неподсуден,

Ведёт на вершину горы.

Но кто-то сорвется обратно,

А кто-то лишь ввысь воспарит.

А мне подниматься приятно,

Хоть тело нещадно болит.

В душе поселилась тревога,

Предчувствий волнующих сонм,

Но робко спрошу я у Бога –

Жизнь кончилась, или всё сон?

Как выключить мне свой компьютер,

Иль празден наивный вопрос,

С судьбою сыграл я адюльтер,

Но он ничего не принес.

С небес заструилась музыка,

И громы, и гласы, звук труб,

И взгляд светоносного ангела,

И Слово, слетевшее с губ.

Смущеньем внезапным охвачен,

Почувствовал наверняка,

Что огненным вихрем подхвачен –

И это есть Божья рука.

Я снова вернулся на землю,

Теперь мне ее не узнать –

Свою запоздалую песню

С конца мне придётся начать.