Газета День Литературы # 61 (2001 10)

Андрей Езеров СВЯЩЕННЫЙ ЯЗЫК

Иногда некий случай или книга, лицо оказывают такое впечатление, что заставляют взяться за перо. Так и на сей раз. Грубое и хамоватое поношение священного языка славянского ("НГ-религии" за 26.01.2001) неким "историком" Дмитрием Поспеловским (Канада) заставило меня хотя бы кратко высказаться на тему "Священные языки сакральных текстов и метаязык человечества" (см. также текст лекции Александра Дугина "Метаязык Традиции и парадигмы современных наук").

Не только христианские, церковные экзегеза (исследование и уразумение Священного Писания), патристика (изучение Предания Святоцерковного), литургика, аскетика, но и эстетика служат одному и тому же, строго подчинены единой цели: это — Спасение. В этом и есть смысл и всего богословия, и церковной эстетики, да и всего человеческого существования. Поэтому и слащавая псевдорелигиозная живопись или деревенский примитив вместо традиционной иконы, и выспренние псевдоцерковные партесные напевы вместо правильного и подлинно церковного знаменного пения, и чувственные страдания Терезы Авильской вместо строгой и трезвой аскетики не только оскорбляют чувство Прекрасного (хотя и это тоже), но и не содействуют нашему спасению, а значит, в "лучшем" случае бессмысленны, если даже не вредны. То же самое можно (и нужно!) отнести и к сакральным (священным) языкам, как не только наиболее адекватно передающим высокий смысл священных текстов, но и наиболее значительным и действенным сотериологически (спасительно, от "Сотер" — спасение, и "Логос" — слово). Кстати, вряд ли кто будет спорить, что в смысле церковной эстетики славянский язык не только более церковен и красив, чем новорусский или же украинская мова, но... Но г-да архиепископ Михаил (Мудьюгин), известный о. А.Борисов, о. Г.Чистяков, Игнатий Лапкин, ультралиберальный историк и идеолог Дм. Поспеловский и целый ряд иных новообрядческих деятелей сильно, зло и едко критикуют его за будто бы неясность и непонятность. Есть и такие (о. М.Козлов, например), которые предпочитают постепенную, мягкую и тихую "тактичную" эволюционную "русификацию" и прочие реформы "кавалерийскому наскоку" о. Г.Кочеткова. Интересно, что убежденным сторонником постепенной и осторожной "русификации" был известный еп. Феофан (Говоров) Затворник.

Их не устраивает сакральность, но вполне удовлетворяет профанность. Почему?

Их не устраивает традиционность и священных текстов (с ними должна "разобраться" пресловутая "библейская критика"), и их языков (иврита, сирийского-пешито, геэз (древнеэфопского), коптского, древнегреческого, армянского, латыни, славянского, древнеирландского, классического английского Библии короля Якова). Мир религиозной традиции должен быть нарушен ради либеральных реформ.

Им не нравится сакральность, высокое, небесное великолепие священных языков, их в буквальном смысле таинственность, которые должны уступить место профанности, приземленности, "усредненности", а иногда и кощунам новоязов, так как им необходимо ослабить содержание через упрощение, стандартизацию, измельчание и профанацию конкретных языковых форм Слова. Кстати, с позиции эстетики вопрос, как правило, не рассматривается.

Необходимо превратить выдающееся, незаурядное и возвышенное в заурядное и профанно-бытовое, благородное в земляное.

И, наконец. Как правило, гиперэкуменисты, они, например, не требуют от узбеков или татар перевести арабские молитвы на их родные национальные языки, а от индусов санскритские тексты заменить хинди и бенгальскими. И это свидетельствует: им важен не сам принцип и его истинность, а тенденция: их тенденциозность очевидна. Справедливости ради даже можно отдать должное их откровенности. Помнится, в частной беседе с одним таким "либералом" я было заикнулся о том, что персы-де должны, стало быть, слушать Коран на фарси, а не арабском, на что в ответ услышал, что для него, оказывается, "...персы всякие там вообще не являются людьми в полном смысле слова..." Очевидно, людьми являются представители так называемого "золотого миллиарда"? Но турки-то уж точно являются "избранными". Жаль, что сразу не догадался турок привести в пример...

Пожалуй, самое-то главное: отдалить образ от Первообраза, притупить Его остроту, пригасить Его свет, приглушить Его звучание. Все дело в том, что сакральные языки (санскрит, иврит, сирийский-пешито, геэз, коптский, арабский, зенд (древнеперсидский), древнегреческий, латынь, армянский, старогрузинский, славянский, древнеирландский, "классический" (Библии короля Якова и Шекспира) английский, возможно — и ассирийский и т.п. и проч.) значительно и существенно ближе к языку-первообразу, к Едемскому сакральному (священному) языку праотца Адама и Еввы — к праязыку человечества. Вот почему антитрадиционалистам-реформаторам-эволюционистам от Арсения Грека до Поспеловского не дают покоя сакральные (священные) языки! А, точнее, тот пра- или метаязык, что стоит за ними, что является их прообразом, "матрицей".

Ненависть к метафизике ("язык как икона" — окно, выход в инобытие их не устраивает) как таковой из-за слепой приверженности к материализму и аналитике.

Многие серьезные ученые (такие, как блаженный Иероним, Константин-философ — впоследствии св. Кирил, а с ним и св. Мефодий, учителя Словенские, Иероним Пражский, Ф. де Соссюр, Р.Генон, Г.Вирт, Р.Барт, ранний Лосев, А.Дугин и др.) пытались и пытаются сквозь толщи созвучий и смыслов достигнуть этого вожделенного метаязыка. Кого-то из них больше интересовали собственно языковые факты (Константин-философ) праязыка, а кого-то (Р.Генон) концепция метаязыка, но в любом случае это бесит антитрадиционалистов. Почему? Да потому, что они, эволюционисты, вслед за Тейяр де Шарденом, хотят видеть движение от многих и "примитивных" языков обезьяноподобных доисторических людей к единому (на базе "инглиш") будущему метаязыку Нового мира, Нового мирового порядка, а не напротив — от общего праязыка "мифических" (по их понятиям) Адама и Еввы к древним сакральным, а затем и новым языкам и говорам.

Спору нет, художественная беллетристика, научная и даже популярная литература и журналистика могут осуществлять (хоть, увы, далеко не всегда) функцию адаптации, "перевода" священных текстов, сакральных терминов и метафизических понятий на активный разговорный язык. По меткому замечанию Эрнста Юнгера (Э.Юнгер. Рабочий. — СПб, 2000, с. 90), "чем больше мы предаемся движению, тем глубже приходится убеждаться в том, что под ним скрыт бытийный рокот и что всякое увеличение скорости есть лишь перевод с непреходящего праязыка". Великая русская литература (Аввакум, Державин, Гоголь, Достоевский, Платонов, Мамлеев) дает сему немало примеров... Но эта литература не претендует как раз на "новое прочтение" и обновление священных текстов.

Довольно многие из критиков церковных (славянских) языка и богослужения руководствуются не научными посылами, а (либеральной, прогрессистской и эволюционной) идеологией. Их идеологическая пристрастность очевидна.

Профанная, секулярная, апостасийная реальность дает "социальный заказ" на профанацию языков, текстов, человеческих отношений.

Но стоит ли исполнять заказ сей, если мы хотим быть причастными высшей реальности?