Газета "Своими Именами" №1-2 от 01.01.2013

АНТИКУЛЬТУРНОЕ НАШЕСТВИЕ

Когда я слышу слово «культура»,

моя рука тянется к пистолету.

Фашистское изречение 30-х годов

Пусть читателя не коробит ссылка в эпиграфе на то ли кредо одного из главных нацистских людоедов (Г. Геринга), то ли цитату нацистского драматурга Йоста, – так или иначе, но приведённый ненавистнический словесный выброс в публицистике существует и воздействует на людское сознание. Об этой мировоззренческой позиции забывать нельзя, поскольку в разных трансформированных видах она живёт в делах его явных и скрытых последователей. Сие особенно заметно в нашем Прикамье, где за восемь лет чиркуновского правления закрыто – как топором вырублено! – 273 клуба, 214 библиотек, 308 киноустановок, о чём убедительно, неотразимо рассказала Л. Сычёва в статье «Гельман как «зеркало души» нашей контрреволюции» («Наш современник», №4-2012, с. 198-205). Одновременно антикультурными агрессорами мильграмо*-гельмановского альянса и их наёмниками расхищены умопомрачительные суммы бюджетных средств – причём хищение осуществляется вызывающе, нагло, с полным осознанием ворами своей безнаказанности и под аккомпанемент велеречивых призывов к борьбе с коррупцией. Всё это вполне сопоставимо с решительностью оккупационных властей на захваченных русских землях в годы величайшего в истории мирового побоища. Она после далеко не добровольного ухода с поста «швейцарско-подданного» губернатора-мультимиллиардера О. Чиркунова никуда не делась и сегодня остаётся яркой приметой нашего бытия.

Современные политические и прочие русофобствующие изуверы извлекли уроки из весьма неприглядных форм и методов насаждения в мире фашистского нового порядка, именуемого красиво звучащим термином – Ordnung. Там все окрашенные кровью ужасы дичайшей жестокости выпирали наружу и с захватнической спесью даже снимались на фотоплёнку и киноленты. Сейчас же всё происходит иначе: уничтожение производится под камуфляжем реформ; убийство – под видом лечения; геноцид – как комплекс государственных программ, разрушающих промышленность, здравоохранение, образование, культуру; депопуляция – под видом планирования семьи и с поощрением гомосексуализма; растление малолетних – в форме познавательных школьных уроков – и т.д. и т.п. Людей преследуют не за фактический экстремизм, выражаемый и проявляемый конкретными действиями, а за словесное осуждение экстремизма (и прежде всего – государственного), выражаемое гражданами на основе конституционной свободы слова, а также – за естественную самозащиту от воинствующих и бандитствующих русоненавистников, бесконтрольно наползающих несчитанными массами на землю русскую с благословения либо при попустительстве властей. Так называемые правоохранительные органы гоняются не за реальными бандитами, ворами и предателями, а обшаривают карманы у стариков и сумочки у женщин на праздничных горе-митингах. Народ запуган и деморализован прочно вошедшими в полицейскую практику пытками и даже убийствами – просто так, по прихоти садистов, осознающих надёжное прикрытие «сверху». Результат давно известен: богатая и мощная страна, Вторая Мировая Держава, превращена в руины – торчащие из земли остовы промышленных гигантов, духовный мир огромных масс – в пепелище, и народ теряет – по самым скромным, заниженным подсчётам – 1 миллион (!) человек ежегодно.

Морально-нравственная деградация, а попросту – одичание огромных людских контингентов прогрессирует, и закрывать на это глаза не просто недопустимо: это опасно для будущего нашего народа и потому – преступно.

Агрессивное, массированное наступление на русскую культуру в Пермском крае, со сладострастным извращением советского периода новейшей истории, о котором была опубликована статья в №41 «СИ», не прекратилось: скандально известный Гельман и его присные, все очернители и осквернители остаются непотопляемыми. Властей всех уровней, их карманную прокуратуру и иные следственные структуры не заинтересовали убийственные цифры хищений, совершённых обнаглевшей гельмановской арт-камарильей, которые опубликованы Л. Сычёвой не только в «НС», но и в региональной «Звезде».

Разрушители культуры не дремлют. Недавно по очень странному стечению обстоятельств на Пермский государственный институт искусства и культуры вдруг обрушилось мощное бюрократическое цунами: этот известный и авторитетный вуз объявлен не соответствующим неким особым стандартам и подлежит реорганизации (то есть – технически изощрённому уничтожению). Причём «оценщики» настолько вошли в ликвидаторский раж, что, не задумываясь, свалили с больной головы на здоровую претензию относительно несоответствия учебной площади на одного студента неким шибко строгим нормам. А уж им-то следовало бы помнить афоризм, принадлежащий Конфуцию: «Глупость – дар божий, но ею нельзя злоупотреблять». Как в воду глядел великий философ! Ибо за этот недочёт надо не институт терзать и травить, а гнать со своих насиженных и весьма доходных мест прежде всего руководителей региональной культуры и тех господ, от которых зависит финансирование строительства объектов культурной сферы – разве не так?! Кто виноват в том, что строительство театра для института превращено в многолетний долгострой, тогда как в соседних областях на подобные цели деньги были найдены и проблема решена? Не потому ли, что туда ещё не простёрлись мохнатые конечности мильграмов-гельманов, издевающихся над всеми культурными направлениями на просторах Прикамья? Заведомая ангажированность этой вредоносной рейдерской атаки видна невооружённым глазом. Руководство и преподавательский коллектив данного вуза, не согласившиеся подчиниться вредительским патологическим фантазиям мильграмо-гельмановского дуэта, явно попали в немилость, а ветхозаветная мстительность названных посрамлённых особей, за которыми стоят могущественные внешние силы, материально и идеологически обеспечивающие их абсолютную неуязвимость, не составляет секрета.

И что же дальше? Наш славный город – со столь же славными культурными традициями – так и останется заложником распоясавшихся русофобов, оставляющих свой грязный, зловонный след антикультурных экскрементов на всём, к чему они прикасаются? Залётные сластолюбивые осы и гельминты будут и дальше паразитировать на уничтожении русской культуры, её научного и учебного центра в нашем городе – или всё же когда-нибудь найдутся здоровые силы для противостояния расхитителям и осквернителям? Этот вопрос я пытался задать местным СМИ, однако там сие не велено печатать. Понятно и другое: было бы странно, если бы случилось обратное.

Но неужели сегодня некому защитить институт культуры от заезжих дипломированных вандалов, готовых крушить всё, что составляет культурную основу нашей жизни?

А мне хотелось обратиться ко всем мыслящим, небезразличным людям нашей краевой столицы. Мы-то почему молчим? Да, в актив интеллигенции яркой строкой вписан антимильграмовский (да и антигельмановский) митинг, проведённый прошлогодним летом по инициативе неравнодушных горожан. Но он был один! В нём приняли участие 500 человек – цвет городской интеллигенции – но ведь только раз! И потому митинг не сработал. Получилось, что собрались уважаемые люди, сбросили пар негодования и разошлись с чувством исполненного долга. По принципу: «Прокукарекал – а там хоть не рассветай». Прошу никого не обижаться, но борьба требует последовательности и ясности цели. И если бы активные участники митинга избрали какой-либо инициативный координирующий орган и не поленились, при необходимости, и пять, и десять раз собраться под губернаторскими или мэрскими окнами, названный дуэт при такой температуре уже давно бы испарился, как и его «культурный» помёт, рассеянный по краевому центру.

Интересно бы узнать, какую думу по этому поводу вынашивает Пермская городская дума и как намереваются поступить «народные избранники» Законодательного собрания края? И не уподобляются ли министерства культуры и образования РФ умникам, которые самозабвенно, залихватски рубят сук, на котором сидят?

Может быть, им следует ввести в практический обиход звание «заслуженного» или, лучше, «главного декультуризатора Пермского края», а потом распространить такой опыт, увековечивающий имена прохвостов и невежд, на всю нашу многострадальную Россию? Это будет вполне соответствовать направлению деятельности и законодательной, и исполнительной ветвей современной власти.

Хотя для такой цели лучше всего подошла бы большая, броская «Доска позора» на центральной площади – причём не только в Перми.

В.М. Ковалёв

*Б. Мильграм – бывший министр культуры, а потом вице-губернатор Пермского края, числившийся куратором культурной сферы.

О ТАК НАЗЫВАЕМОЙ «СЛАНЦЕВОЙ РЕВОЛЮЦИИ» В США

С недавних пор либеральная пресса стала наполняться радостными комментариями по поводу «потрясающего» события - целой «сланцевой революции» в США. Оказывается, в последние годы США усиленно наращивали добычу нефти и особенно газа из природных сланцев, да так здорово, что в 2011 году эта страна впервые за много лет отказалась от импорта газа и даже вот-вот сама начнёт продавать его по-крупному на мировом рынке, спутав тем самым все карты российскому «Газпрому».

Сообщается, что в 2011 году США добыли около 320 миллионов тонн нефти, из которых примерно десятая часть – сланцевая нефть; газа в том же году в США добыто 625 миллиардов кубометров, в том числе сланцевого газа – свыше 80 миллиардов кубометров. Сразу оговоримся, что данные по сланцевому топливу публикуются в США в таком виде, что объективно проверить их невозможно. То есть публикуются многочисленные прогнозы на будущее и суммарные объёмы добычи. А вот данные по отдельным штатам, компаниям, скважинам (которые только и позволяют проверить достоверность суммарных данных) засекречены и явно не случайно. Поэтому приходится пока принимать суммарные данные на веру.

Есть ещё один повод для буйной радости либералов: оказывается, в 2011 году США (впервые за 49 лет!) стали чистым экспортёром нефтепродуктов.

Радостные либеральные визги по поводу этой «революции» то и дело сопровождаются злорадно-сочувственными похлопываниями по плечу «Газпрома»: дескать, что ж вы, ребята, проспали целую «сланцевую революцию» в Америке? Теперь вам, газпромовцам, придётся отказаться от разработки Штокмановского газоконденсатного месторождения, газ которого предполагалось продавать именно американцам. И действительно, совсем недавно «Газпром» объявил об остановке работ по Штокмановскому месторождению в Баренцевом море.

Что же такое «сланцевая революция» в США, и почему нынешние либералы радуются ей, как убогие – витрине магазина?

Прежде всего нужно знать, что ни в сланцевом топливе, ни в его промышленной добыче ничего нового, а тем более «революционного», нет. Они известны очень давно. Стоит напомнить, что ещё в сороковых годах прошлого века вскоре после того, как Красная Армия под командованием самого страшного врага нынешних либералов И.В. Сталина разгромила гитлеровцев, в Ленинград, быстро восстанавливавшийся после блокады, были впервые организованы регулярные поставки газа по трубопроводу. Это был именно сланцевый газ, который добывался в Эстонии. Но уже тогда определились недостатки этого газа. По сравнению с обычным природным газом он намного дороже, а кроме того обычно содержит в себе различные примеси, требующие его очистки. В целом по всем стоимостным, техническим, энергетическим, экологическим показателям сланцевый газ значительно уступает обычному природному газу (кстати, это так же справедливо и для сланцевой нефти относительно нефти обычной). Поэтому вскоре – ещё при И.В. Сталине – поставки эстонского сланцевого газа в наш город были прекращены, и Ленинград перешёл на использование дешёвого и чистого природного газа из Саратовской области. Ещё в ту эпоху освоение в каком-либо районе месторождения природного газа сопровождалось закрытием местных сланцевых шахт.

Позднее в СССР были освоены крупнейшие месторождения природного газа, полностью обеспечивающие и внутреннее потребление, и внешнеторговые поставки, а сланцевый газ попал в число резервных видов топлива и в нашей стране (так же, как и во всём мире) широко не используется.

Вот этот факт, о котором глухо молчат сегодняшние либералы, следует подчеркнуть особо: сланцевый газ - это именно резервный вид топлива, широкое применение которого оправдано только в чрезвычайных условиях – при катастрофической нехватке обычного топлива (нефти, природного газа, качественного угля). Это прекрасно известно и в США. Потому и не спешили американцы запускать это топливо в массовое производство, хотя давным-давно могли это сделать.

Можно назвать и другие виды резервного топлива, широкое использование которых имеет смысл лишь при катастрофической нехватке обычного топлива, - различные виды биотоплива (в том числе торф), всевозможные так называемые альтернативные источники энергии и т.д.

Итак, США в последние годы перешли к широкому использованию такого значительно более дорогого и менее эффективного (по сравнению с обычными нефтью и газом) топлива как сланцевый газ и сланцевая нефть. Поэтому так называемая «сланцевая революция» на самом деле является сланцевой контрреволюцией. И сделали её американцы совсем не от хорошей жизни.

Когда-то, ещё в 50-х гг. прошлого столетия, США были крупнейшим производителем нефти и газа, являясь в то же время крупным экспортёром энергоресурсов. Но с 60-х гг. положение изменилось. Огромный рост потребления нефти и газа, связанный с развитием электроэнергетики и химической промышленности, а так же с насильственной тотальной автомобилизацией (при одновременном уничтожении общественного транспорта), привёл к тому, что США превратились в крупнейшего в мире импортёра нефти и крупного импортёра природного газа.

Другой важнейшей причиной превращения США в крупнейшего импортёра энергоресурсов стало постепенное, но неуклонное истощение месторождений нефти и природного газа в этой стране. В 80-х гг. добыча нефти в США составляла 400-450 миллионов тонн в год. А в 2005 году США добыли всего 256 миллионов тонн нефти. А между тем неуклонно растущее потребление нефти в США достигло к этому времени уже одного миллиарда тонн в год и в последующие годы не уменьшилось. Это четверть добычи нефти во всём мире. США, где проживает лишь около 5% населения Земли, добывали около 6% нефти, но потребляли 25% всей нефти в мире, причём три четверти потребляемой нефти импортировали.

К 2011 году добыча нефти в США увеличилась примерно до 320 миллионов тонн, то есть более чем на 60 миллионов тонн. Это очень маленькая величина по сравнению с огромными объёмами потребления нефти в США. Но и такой небольшой прирост был получен с большим трудом. Ради него в США впервые начали вскрывать месторождения, не подлежавшие эксплуатации (в том числе на территории заповедников), пытаться извлекать нефть с больших морских глубин (следствием чего стала невиданная катастрофа в Мексиканском заливе в апреле 2010 года, последствия которой не преодолены до сих пор). Ещё один источник этого прироста – увеличение добычи неконкурентоспособной сланцевой нефти.

Подобное положение (хотя и не столь катастрофичное как с нефтью) сложилось у США и с природным газом. Несмотря на поддерживающийся высокий уровень его добычи, потребление газа значительно превысило добычу, и США стали крупным импортёром природного газа.

Но хотя крайне неблагоприятный энергетический баланс стал складываться у американцев уже очень давно, США на протяжении полувека практически ничего не делали, чтобы как-то изменить его в лучшую сторону. Вместо этого они в течение многих лет выбрасывали в обращение всё новые триллионы ничем не обеспеченных долларов и расплачивались ими за нефть и газ, а также за другие товары. А кроме того, они брали эти доллары в долг в других странах и опять расплачивались ими за нефть, газ и другие товары.

Американцев вполне устраивало такое многолетнее глобальное паразитирование на чужих богатствах, хотя оно ввергло США в беспримерную в истории долговую кабалу и наполнило весь мир чудовищной массой ничем не обеспеченных долларов. Но это паразитирование не могло продолжаться бесконечно. Когда в 2007-2008 гг. начался невиданный по силе со времён Великой депрессии и продолжающийся до сих пор экономический кризис, США оказались в положении старухи у разбитого корыта. При огромных размерах энергопотребления собственных нефти и газа им катастрофически не хватало; приобретать иностранное топливо за свои реальные товары они не могут, ибо уничтожили за последнее десятилетие большую часть своей реальной экономики; выбрасывать в обращение всё новые и новые триллионы необеспеченных долларов для оплаты импортных нефти, газа и других товаров сегодня намного сложнее, чем раньше, из-за постоянной угрозы обвального обрушения доллара в любой момент; продолжать занимать чудовищно огромные суммы в долг в период кризиса так же стало намного сложнее.

Поэтому (и только поэтому!) США после начала кризиса перешли с 2009 года к широкому применению сланцевого топлива, всё время наращивая его добычу. При желании они могли это сделать давным-давно, хоть полвека назад. Но в том-то и дело, что такого желания у США не было. Они с удовольствием предпочитали просто паразитировать на всей планете, скупая нефть, газ и другие импортные товары за практически ничего не стоящие долларовые бумажки. И только тупиковая хозяйственная ситуация, сложившаяся с началом нынешнего кризиса, вынудила США сделать то, чего они долго и упорно не хотели, - приступить к широкому использованию резервных видов топлива – сланцевого газа и сланцевой нефти. Переход к широкому использованию сланцевого топлива – яркий показатель неплатёжеспособности США, то есть их банкротства.

В принципе природные условия благоприятствуют США в разработке этих видов топлива – они располагают самыми большими в мире запасами сланцев. Однако те, кто наивно верит в бравурные рассказки про «сланцевую революцию», просто не знают, что такое сланец и что такое сланцевые газ и нефть. Сланец - это весьма плотная порода, бурить которую намного тяжелее и дороже, чем песок, глину и многие другие породы. У сланца гораздо более низкая пористость и так называемая «округа дренирования». А значит газ и нефть из сланцевых пород поступают в скважину слабо и недолго. Поэтому срок службы сланцевой скважины всего несколько месяцев (редко 1 год). Для сравнения: газовые скважины в Уренгое дают газ по 10-15 лет при гораздо более высоком дебите. Как следствие, сланцевое топливо обходится чрезвычайно дорого, и американцы дотируют его добычу из бюджетов разных уровней. В США добыча сланцевого газа реально стоит по разным оценкам 212-283 доллара за 1 тысячу кубометров; «Газпрому» добыча обычного газа обходится всего в 19 долларов за 1 тысячу кубометров. Поэтому широкое использование сланцевого газа подразумевает кроме прочего два условия: близость конечного потребителя к месту добычи (не далее 250-300 км) при уже готовой инфраструктуре (дороги и т.д.) и непрерывное массовое бурение новых сланцевых скважин. Последнее означает нанесение колоссального ущерба природе.

Широкое использование сланцевого топлива в США уже привело к значительному росту цен на бензин вообще. Только за лето 2012 года они выросли более чем на 20% и продолжают расти. Американцы сегодня массово отказываются от поездок на личных автомобилях и пересаживаются на общественный транспорт. Тамошние автобусные компании процветают.

Бессмысленно говорить о том, что США смогут когда-нибудь организовать рентабельный экспорт сланцевого газа. Для этого как минимум нужно, чтобы весь остальной мир перешёл на преимущественное использование сланцевого газа. Однако никто в мире переходить на широкое использование гораздо более дорогого сланцевого газа не собирается. США остаются в этом вопросе в полном одиночестве. Но тогда что даёт им переход к широкому использованию сланцевого газа и сланцевой нефти?

В СМИ совершенно справедливо указывают, что нынешний рост добычи сланцевого газа и прекращение импорта газа в США весь Запад пытается использовать как средство давления на «Газпром» и Российскую Федерацию. Но это, так сказать, текущая задача. Только из-за этого Запад (и особенно США) не стали бы проявлять столь большое внимание к сланцевому топливу. Чтобы ответить на поставленный вопрос, надо вспомнить, был ли когда-нибудь в прошлом широкий переход крупной капиталистической страны на резервные неконкурентоспособные виды топлива. Оказывается, да, был.

В 30-х гг. двадцатого века гитлеровская Германия, полностью обанкротившаяся во время Великой депрессии, неспособная покупать за рубежом в необходимых количествах нефть, массово перешла на использование искусственного бензина из угля (так называемый «синтин»), который хуже и дороже нефтяного бензина. Этот резервный вид топлива сейчас всё более актуален и для американцев.

Угля у Германии много, в том числе и высококачественного. Она освоила массовый выпуск искусственного бензина из угля и вполне могла бы в больших количествах его вывозить, решая заодно свои экономические проблемы. Однако за пределами Германии немецкий синтин спроса не имел и иметь не мог, ибо он гораздо дороже и хуже обычного нефтяного бензина. Немецкий синтетический бензин – это продукт лишь для собственного выживания, и не более того. Перейдя на такой бензин, немцы фактически совершили угольную контрреволюцию, подобную нынешней сланцевой контрреволюции в США. Однако это на какое-то время позволило им ослабить зависимость от импорта топлива.

Но переход на резервные виды топлива рассматривался гитлеровцами вовсе не как отказ от обычных нефти и газа, а как промежуточно-подготовительный этап к началу борьбы за получение нефти и газа иным – военным – путём.

Широкое использование синтина стало одним из наиболее ярких проявлений политики автаркии (самоудовлетворённости) в нацистской Германии. Другим ярким проявлением автаркии было заключение гитлеровцами договоров о так называемом «хозяйственном сотрудничестве» с соседними европейскими странами. После начала войны и насильственной оккупации этих стран они уже открыто становились германскими колониями и служили базой военного хозяйства Германии. Вообще в условиях империализма автаркией, как известно, прикрываются попытки империалистов к захвату соседних или близлежащих стран под предлогом создания обособленного «хозяйственного пространства», фактически в целях подготовки к войнам за мировое господство. Называться это может разными словесами: «крепость Европа» у гитлеровцев, «сфера совместного процветания Восточной Азии» у японцев, Европейское Экономическое Сообщество (более сложный пример групповой автаркии при определяющей роли Франции и ФРГ) и т.д., но суть при этом одинакова.

То же самое мы видим сейчас и в США. Широкое использование сланцевого топлива позволило США отказаться в 2011 году от импорта газа и несколько уменьшить чудовищно огромные дефициты платёжного и торгового балансов. Этому же способствовало и начавшееся в США сокращение потребления нефтепродуктов. Потребление нефти пока не снижается – нефтеперерабатывающие заводы продолжают работать, но со сбытом их продукции внутри страны возникают большие трудности, которые пока компенсируются ростом вывоза нефтепродуктов за рубеж. То есть в целом США при Обаме продолжают своё многолетнее падение в пропасть, но с несколько меньшей скоростью, чем это было при Буше младшем. И как в 30-е гг. прошлого века нацистская пропаганда взахлёб превозносила «достижения» гитлеровского рейха, так и сегодня либеральная пресса бурно радуется этим «достижениям» США, хотя радоваться ей, по большому счёту, просто нечему.

В то же время при Обаме в политике США всё больше определяется тенденция перехода от многолетнего безоглядного накопления хозяйственных проблем, ведущих страну к полному краху, к попыткам их разрешения (разумеется, лишь в меру собственного понимания и желания это сделать). На деле такие попытки выливаются в ту же самую автаркию, что и в гитлеровской Германии. С одной стороны, США значительно увеличивают производство и использование резервных видов топлива (не только сланцевого) при одновременной экономии на нефтепродуктах. При этом под вопли о развитии глобального сотрудничества либеральная пропаганда внушает всем мысль о том, что якобы не существует никакого мирового рынка нефти и газа, а есть только рынки региональные (североамериканский, европейский и т.д.); кроме того, провозглашается создание североамериканской зоны свободной торговли под эгидой США в составе США, Канады и Мексики. С другой стороны, США резко активизируют агрессивную внешнюю политику, нацеленную на захват ресурсов во всём мире (и в первую очередь, энергетических). Очевидно, что такая политика (так же, как и в 30-е годы) ведёт к новой мировой войне.

Вот что такое нынешняя «сланцевая революция» (на самом деле – сланцевая контрреволюция) в США, и какие грозные события она предвещает всему миру.

Что же касается Штокмановского месторождения, то очень хорошо, что работы на нём сегодня свёрнуты и его оставили в покое. Пусть оно без помех продолжает накапливать газ. Придёт время, и оно ещё послужит тем, кто его открывал, а не каким-то американцам за их никчёмные бумажки.

И.А. Пухов, Ленинград