Газета "Своими Именами" №45 от 06.11.2012

ИСТИНА В ПОСЛЕДНЕЙ ИНСТАНЦИИ

Лавина материалов о Сталине и о его эпохе заполнила огромную часть информационного пространства. Похоже, что только ленивый, имеющий доступ к СМИ, не пишет, не говорит, не снимает что-нибудь об Иосифе Виссарионовиче.

И всё равно, каждая новая информация о вожде пробуждает надежду: а вдруг на этот раз не ложь, не полуправда, а именно то, что так необходимо знать – истина о великом человеке и его великих делах.

Вот поэтому с такой надеждой я раскрыла книгу Л. Гурджиева, случайно обнаруженную на лотке распространителя патриотической литературы, которая была издана ещё в 2010 г.

Раскрыла с особым интересом, так как в её названии было долгожданное слово «сталинизм». За долгие годы общения со сталинцами я неоднократно просила их объединить усилия и написать такую нужную для нашей борьбы за Родину, за Сталина книгу.

Просмотрев содержание работы: «Сталинизм - спасение России», я поняла, что с автором этой книги, взявшим псевдоним «Гурджиев», я давно знакома. Именно ему первому я предлагала систематизировать все сталинские теоретические разработки, проверенные практикой, и написать книгу «Основы сталинизма» как дань уважения вождю и в качестве пособия в борьбе за социализм.

Кроме того, попросила его, как опытного журналиста, посмотреть мою брошюру, написанную на основе семи ранее не публиковавшихся работ Иосифа Виссарионовича, которые я обнаружила в РГАСПИ (Российский государственный архив социально-политической истории), работая над трехтомником избранных произведений И.В. Сталина.

Гурджиев (сохраняю его анонимность), посмотрев мой материал, через некоторое время предложил соавторство, написав новое предисловие и послесловие к моей брошюре. Прочитав предложенное, я отказалась, так как была не согласна с его точкой зрения.

Моя брошюра не была опубликована, а все семь неизвестных работ Сталина были использованы Гурджиевым в его книге. Но не присвоение чужого труда Гурджиевым стало поводом для этой рецензии, а то, что его работа, как и все публикации со словами «сталинизм» (а в «Ленинке» их более 80-ти, хотя автор утверждает, что его – единственная), «сталинизмом» являются только по названию.

Основной недостаток работы Гурджиева, на мой взгляд, в том, что он даёт ошибочное определение «сталинизма». По аналогии со сталинским определение ленинизма как марксизма в современных условиях, он дает подобное: сталинизм – это ленинизм сегодня. Но это не совсем точно. Несмотря на то, что Сталин внёс огромный вклад в революционное движение и победу социалистической революции, основные его разработки, то есть дальнейшее развитие ленинизма, приходились на период после социалистической революции, на период построения социалистического общества.

Поэтому сталинизм правильнее было бы определить как теорию и практику построения социализма и коммунизма вообще и в отдельно взятой стране в частности.

А сегодня, после победы контрреволюции (а не завершения эпохи демократии, как пишет автор, так как демократия – понятие классовое), снова на повестке дня стоит вопрос о власти и для этого необходимы наработки всех революционных классиков: Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина. И попутно – всем ревизирующим, развивающим и углубляющим марксизм следует помнить, что классики – это те, чьи работы общепризнанно имеют непреходящую (т.е. неисчезающую, вечную!!) ценность.

Неточное определение сталинизма привело к расплывчатому изложению материала как по форме, так и по содержанию. По форме – это непропорциональные по значению объёмы разделов книги: из 635 страниц текста 28 – неизвестные работы И.В. Сталина, 190 – гурджиевские комментарии к ним, часто очень отвлечённые, а 275 и 122 – составляют, соответственно, предисловие и послесловие автора. По содержанию – это не теоретические сталинские разработки, проверенные практикой строительства социализма, а изложение автором своего взгляда на исторический процесс, начиная от первобытно-общинного строя и кончая теорией космократии.

Считая классический марксизм архаикой, Гурджиев отходит от классовых позиций в революционном движении, заменяя их на национальные и религиозные.

В связи с этим он даёт и ряд новых определений, например капиталу и революции.

Так, капитал по Гурджиеву – «это не только деньги, валюта, но и целый комплекс материальных и умственных богатств с определенными политэкономическим характеристиками. А революция – это массовый, контролируемый (кем? С.Б.) и направляемый (кем? С.Б.) процесс ограбления крупных частных собственников – эксплуататоров в интересах бывших эксплуатируемых с предшествующим либо последующим приходом последних к власти для утверждения антикапиталистической системы (антисистемы)».

Наряду с новыми определениями Гурджиев использует и новую терминологию, навязываемую нам буржуазными политологами для увода от классического определения империализма как последней стадии капитализма и кануна социалистической революции. Вместо империализма он применяет термин глобализация, вместо капиталистическая система – просто система, вместо социалистическая система – антисистема.

Поэтому и революции, и другие антисистемные действия по Гурджиеву ещё предполагается осуществлять в глобальном (т.е. мировом, как у Троцкого) масштабе. Хотя Ленин доказал, что неравномерность экономического и политического развития капитализма в условиях империализма ведёт к разновременности революций в различных странах.

Однако Гурджиев вот так видит ход революционной борьбы: «Имея в тылу талибский Кабул, а на передовой линии огня иранских и арабских радикалов, антисистема при поддержке образуемого славянскими патриотами союзнического моста создала бы гигантскую геополитическую удавку на шее отечественного и международного капитализма – от вершин Гиндукуша до Геркулесовых Столпов (Гибралтарский пролив)».

Её завершение для нашей страны он видит так:

- Присоединение Аляски.

- Суверенитет на Аляску.

- Воссоединение Азербайджана, Армении, Грузии.

- Возвращение Порт-Артура и Дальнего.

Уйдя от марксизма и его самой главной части – учений о пролетарской революции под руководством единой революционной партии и о диктатуре пролетариата, Гурджиев предлагает и свои методы борьбы.

В качестве тактических – теракты и демонстрации с погромами и поджогами банков, магазинов, офисов и т.д., а в качестве идейных – сохранение советского имени, флага, герба, советской конституции, самопровозглашение советских органов власти, отмену отдельных решений КПСС, награждение воспроизведёнными советскими орденами и т.д. и т.п.

Что касается тактики, предлагаемой Гурджиевым, то В.И. Ленин в своё время дал ей оценку, сказав после казни брата-народовольца: «Нет, мы пойдём не таким путём». И пошёл и привёл массы к социалистической революции. Относительно перечисленных автором идеологических форм борьбы, то все они уже задействованы подсадными лидерами оппозиционного движения. Они только отвлекают народные массы от реальной борьбы, а идеологию надо давать в процессе политучёбы и конкретных действий.

Вместо традиционного союза рабочего класса и крестьян автор предлагает союз всех антисистемников и религиозных фанатиков (в том числе талибов).

Вообще в своей книге Гурджиев очень большое место уделяет религии: христианству, иудаизму, буддизму и исламизму. Предпочтение автор отдает последнему, так как считает, что исламизм «очень гибкое вероучение, которое дальше, чем христианство, отстоит от иудаизма. В нём меньше идеологии, больше рационализма. Исламисты-фундаменталисты перехватили из рук коммунистов инициативу в антисистемном сопротивлении.

Они успешно проводят массовую мобилизацию людей и целых народов против системы и её иудейского ядра, превращая в глобальный фактор, тревожащий нашего общего врага…

Если исходить из критической массы соприкасающихся целей и задач, то не было у этих сил (сопротивления) в истекшие 90-е годы ближайшего и лучшего союзника, чем протестный ислам вообще и афганские талибы в частности. И талибы, и родственные им силы востребованы коммунистической борьбой».

Через всю книгу Гурджиева проходят религиозные мотивы: начало порабощения человека человеком он сравнивает с переходом «с языка бога на язык дьявола», «Сталин был политиком от бога, т.е. проводником истины, её посланником, «взрослый мужчина» «должен осуществлять модель бога на земле» и т.д. и т.п.

По–Гурджиеву, «вера в церковь – это религиозность. Быть преданным церкви – помеха антисистемному сопротивлению. Быть преданным богу – помощь. Церковь может быть контрреволюционна, бог – никогда. Акт его творения и есть вселенская революция и т.д. и т.п.»

Особенно удивляет непоследовательность Гурджиева в оценке некоторых сталинских позиций. Так, на стр. 344 Гурджиев повторяет вслед за буржуазными демократами, что по мере строительства социализма «классовая борьба не только не затухает, но в определённые периоды обостряется», приписывая эти слова Сталину.

Однако Иосиф Виссарионович после убийства троцкистами С.М. Кирова говорил вот что: «Надо помнить, что чем безнадёжнее положение врагов, тем охотнее они будут хвататься за крайние средства, как единственные средства обречённых в их борьбе с Советской властью».

И далее на пленуме ЦК ВКП(б) 3-5 марта 1937 г. в докладе «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников» он говорил: «…чем больше будем продвигаться вперёд, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы, как последние средства обречённых».

Неверно и представление Гурджиева о «Ленинградском деле», если он трактует его как проявление национализма. В действительности проведённое следствие по «Ленинградскому делу» и делу «Госплана», несмотря на саботаж троцкистских единомышленников в следственных органах и в партийном руководстве, особенно в части установления связей врагов народа с зарубежными разведками, позволило вскрыть новый этап перманентного троцкистско-сионистского заговора.

Внутри страны «ленинградцы» были связаны с «госплановцами», «саковцами (еврейскими националистами)», «врачами-убийцами» и т.д. и т.п., а за рубежом, судя по косвенным уликам (основные следственные материалы были врагами «смазаны» или изъяты), заговорщики выходили на англо-американские силы, готовившие уничтожение Советского Союза, в том числе и с помощью вновь создаваемого агрессивного военно-политического блока, в состав которого должны были войти Югославия, Греция, Турция при участии Италии, других средиземноморских стран и Австрии.

Легковестно и заявление Гурждиева по поводу того, что «мы в предвоенную пору оказались единственной страной, где международный фашизм не имел никакой агентуры в «верхах». Только шизофреник может предположить, что в сталинском Политбюро сидели масоны. Отсутствовал там и тот тип руководителей, которых много лет спустя окрестят агентами влияния Запада».

А как же быть с тем, что члены сталинского Политбюро не оказали умирающему вождю своевременной медицинской помощи, досрочно деля портфели, а сразу же после его смерти отменили его и свои же собственные решения по репрессиям врагов народа – и в первую очередь своим родным и близким?

Процесс реабилитации начали с жён Молотова, Калинина, брата Кагановича, а далее – врачей-убийц, Лозовского (ЕАК), мингрельских националистов, Яковлева Н.Д. (зам. военного министра, маршала артиллерии), Шахурина А.И. (наркома авиации) и т.д. и т. п.

Так когда соратники не двурушничали: при Сталине, поддержав репрессии, или после его убийства, отменив их? А закончили они XX съездом партии, открывшим прямую дорогу к ползучей контрреволюции.

Хотелось бы от сталинца Гурджиева более чёткой позиции по всем затронутым им вопросам. Например, совершенно непонятна такая фраза на стр. 257: «Немцы неизбежно вернутся к идеям реванша и ещё въедут своим неразборчивым кулаком в разъевшиеся хари иудеев, англосаксонов и, как писал поэт, «всяких прочих шведов».

Следуя логике, под всякими «прочими шведами» автор, видимо, имеет ввиду нас, так как немцы, действительно ведомые и финансируемые преимущественно сионистскими силами и сионистским капиталом, потерпели поражение от нас, русских. Значит и их реванш, и их кулак предназначен нам?

Сложно это понять, но недаром говорится, что восток – дело тонкое. А автор явно тяготеет к исламизму и востоку. Неспроста он приводит изречение Али ибн Аби Талиба (602-661 гг.), одного из четырёх вошедших в историю праведных халифов: «Одни знают и знают, что знают; это умницы, можете находиться рядом с ними. Третьи не знают, и знают, что не знают; это идущие, ведите их за собой. Четвертые не знают, и не знают, что не знают; это невежды, подите от них прочь. Другие знают, но не знают, что знают; это провидцы, ступайте за ними».

Гурджиев явно относит себя к провидцам, знающим как надо было поступать в то далёкое сталинское время. На стр. 315 он пишет: «После того как теория и практика сталинизма в нашей стране восторжествует, мы должны будем по-настоящему разобраться в ошибках человека, продолжавшего дело коммунизма, и дать ему взвешенную, кое в чем нелицеприятную оценку.

Мы можем схематично спрогнозировать черты той оценки. Тов. И.В. Сталин лично ответственен за недостаточную решительность и массовость некоторых действий по подавлению в нашей стране враждебных коммунизму и Советской власти элементов и групп. Тов. И.В. Сталин лично ответственен за неоправданный гуманизм и либерализм, проявленный в целом ряде случаев при свержении капиталистического строя в освобожденных странах Европы.»

Не мог Иосиф Виссарионович быть вездесущим и лично оперативно раскрывать многочисленных закамуфлированных врагов и решительно подавлять их. А по малоэффективности экспорта революций он был солидарен с Владимиром Ильичём.

Ревизуя сталинизм, Гурджиев без ложной скромности определяет своё лидерство, говоря: «Мы имеем одну единственную безошибочную уверенность: истина в последней инстанции существует, и мы не участвуем в конкурсе претендентов на звание этой инстанции, а давно ею являемся».

Да, конечно, истина в последней инстанции на определённом историческом этапе существует. Для революционного движения – это непреходящее учение Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина, а не гурджиевское «соединение научного антикапитализма с научным антииудаизмом».

И ещё рискну «носителю истины в последней инстанции» заметить, что многие его оценки событий и гипотезы скороспелы и неверны.

Это и положительное отношение к Китаю, как к якобы коммунистическому, и странная оценка российско-грузинской войны, где Гурджиев осуждает Кремль за недоведение событий до логического конца – захвата Грузии.

И ещё, опять же относительно Сталина, вернее, его псевдонима. Гурджиев предполагает или утверждает, что псевдоним вождя связан с его фамилией, так как на одном из грузинских диалектов «Джугашвили» и есть сталь. Однако ему, как знатоку сталинских работ, должно быть известно, что 12 сентября 1937 года в газете «Правда» (№252) появилась статья без подписи «Илья Чавчавадзе (к тридцатилетию со дня смерти)». В ней Иосиф Виссарионович писал: «Тридцать лет назад, 12 сентября 1907 года, трагически завершилась жизнь Ильи Чавчавадзе, одного из крупнейших писателей Грузии, основоположника новой грузинской литературы. Виднейший деятель национально-освободительного движения Грузии, пламенный борец против крепостничества и самодержавия, он был предательски убит шайкой наемных бандитов… Горячая любовь к родному народу всегда являлась источником поэтических вдохновений Чавчавадзе. Он твёрдо верил, что настанет день, когда его родная страна, сбросив угнетателей, развернет свои могучие силы, расцветет буйным цветением и просияет улыбкой».

В знаменитом стихотворении «Базалетское озеро» поэт высказал заветные думы народа о грядущей свободе. В стихотворении, обращенном к Грузии - « Моя славная родина, отчего ты уныла?», в бодрой песне грузинских студентов звучит та же непоколебимая надежда на «лучезарное грядущее», которое завоюют «сыновья из страны».

Эти «сыновья из страны» взяты Иосифом Виссарионовичем из стихотворения И. Чавчавадзе «Стальной человек», которое звучит так:

Пусть воспитывает мать

Сыновей из стали,

Чтоб народу помогать

Вечно не устали.

Мы за брата в годы бед

Станем без вопросов.

Пригодится и поэт,

И сухой философ.

Пусть же вскармливает мать

Сыновей из стали,

Чтоб народу помогать

Вечно не устали (1860 г.)

Вот поэтому, отдавая дань борцу и поэту И. Чавчавадзе, Иосиф Виссарионович взял псевдоним «Сталин» и завоевал для своей родной Грузии и всей России «лучезарное будущее»

Что же касается работы Л. Гурджиева «Сталинизм – спасение России», следует сказать, что автор под прикрытием термина «сталинизм» пытается увести нас с проверенного пути освобождения на тупиковый, запутав в дебрях многословия и красноречия.

Так что анализ и обобщение сталинского опыта строительства социализма по-прежнему стоит на повестке дня. Истинные сталинцы – дерзайте!

С.А. БОНДАРЕВА

КАВАЛЕРГАРДА ВЕК НЕДОЛОГ!..

За 200 лет, минувших после Отечественной войны 1812 года о ней, казалось бы, сказано всё. Вот только это «всё» сужено до одного ролика в большом подшипнике, и ролик этот крутится вокруг одних и тех же событий и лиц: Наполеон, Кутузов, Бородино, Москва, сожжённая пожаром, партизаны и ещё нескольких эпизодов. Вот и вся история «великой войны» 1812-1814 годов.

Порой даже кажется, что все исследования и художественные произведения словно под копирку слизаны друг с друга, а ряд героев будто навека утверждён свыше…. И батальные сюжеты вращаются по бесконечному кругу вокруг Бородино. А ведь были и другие бои «местного значения», которые не менее истощили Великую армию, чем то же Бородинское сражение. Всего же до Бородино, если верить «Боевому календарю-еженедельнику», за первые 89 дней войны состоялось порядка 270-300 боевых столкновений различного масштаба, от перестрелок до крупных сражений. Одних лишь пленных до Бородинского сражения было взято не менее 10 тысяч человек – это при отступлении-то и арьергардных боях! Стоит ли удивляться, что до Москвы дошла лишь треть армии вторжения? Да и наши потери были немалые.

До сих пор Бородинское сражение, наверное, из-за идеологического заказа, считается главным событием наполеоновской эпопеи, заслонив собою все остальные, например, Тарутинское сражение, которое длилось 18 часов и поставило крест на «великой армии Наполеона».

Но даже о Бородинском сражении приводят зачастую одни и те же штампы – события, которые заставляют забыть обо всём остальном, например, о многих полках русской армии, участвовавших в нём. Вспомним хотя бы об одном, самом привилегированном лейб-гвардии Кавалергардском полку - мало что известно об его участии в наполеоновских войнах. Ведь дворцовую гвардию берегли для парадов, а не для военной мясорубки. А между тем…

Кавалергарды относятся к полкам тяжёлой кавалерии, то есть кирасирам. История славных кавалергардов, самой привилегированной воинской части русской армии, идёт с 12 апреля 1724 года, когда к коронации императрицы Екатерины I, состоявшейся 6 июня 1724 года, в качестве её почётной стражи был сформирован Кавалергардский корпус. Это формирование комплектовалось из представителей знатных фамилий и почётных дворянских семейств. 24 января 1800 года Павел 1 переформировал Кавалергардский корпус в трёхэскадронный лейб-гвардии Кавалергардский полк на одинаковом положении с другими гвардейскими полками без сохранения привилегии набора в полк исключительно дворян.

После большой реорганизации армии, проведённой Александром I, полк получил пятиэскадронный состав, определённый новым штатом полка. Форма кавалергардов отличалась особой красотой: лосиные панталоны в обтяжку и высокие ботфорты, белые двубортные колеты. Головным убором для строя служила каска из толстой кожи с пышным плюмажем, она надёжно защищала голову от ударов холодным оружием. Кирасы, давшие название тяжёлой кавалерии, были отменены в 1801 году, но летом 1812 года кавалергарды их получили вновь.

Шефом Кавалергардского полка был назначен генерал Фёдор Петрович Уваров, остававшийся в этой должности до самой смерти (1824). Не имея прямых наследников, Уваров завещал 400 тысяч рублей (по тем временам огромнее деньги) на содержание памятника «в знак признательности подчинённым – гвардейцам». На эти деньги и были сооружены в Петербурге Нарвские триумфальные ворота, открытые 31 августа 1834 г. Деньги пошли не по назначению, как бы сказали сегодня. С 1803 по 1823 год полковым командиром кавалергардов был Николай Иванович Депрерадович, боевой генерал, участвовавший во всех сражениях во время войны с наполеоновской Францией. Два его сына служили в этом же полку. Портреты обоих генералов сегодня можно видеть в Военной галерее Зимнего дворца.

Боевое крещение, и славное, и трагическое, кавалергарды получили 2 декабря 1805 года под Аустерлицем. Тогда союзные войска против Наполеона рассчитывали на победу, но получили поражение. В этом сражении удар Кавалергардского полка позволил достойно отступить союзным войскам, но сам полк понёс значительные потери – погибло 13 офицеров и 226 нижних чинов.

Один эскадрон, попав в окружение, продолжал героически сражаться. Все были ранены, а затем пленены. Некоторые ещё держались на ногах, и их подвели к Наполеону:

- Кто старший? – спросил император. Ему назвали князя Репнина.

- Вы командир Кавалергардского полка императора Александра? – задал вопрос Наполеон.

- Я командовал эскадроном, - ответил Репнин.

- Ваш полк честно выполнил свой долг!

- Похвала великого полководца есть лучшая награда солдату.

- С удовольствием отдаю её вам. Кто этот молодой человек рядом с вами?

- Это сын генерала Сухтелена, он служит корнетом в моём эскадроне.

- Он ещё слишком молод, чтобы драться с нами, - заметил Бонапарт.

И юный Сухтелен (ему было 17 лет) воскликнул:

- Не нужно быть старым для того, чтобы быть храбрым!

Этот диалог я привёл потому, что он как нельзя лучше характеризует личный состав полка. Следует подчеркнуть, что все офицеры и многие нижние чины полка были удостоены наград за то сражение.

В апреле 1806 г. полк возвратился домой. Его парадная служба прервалась в феврале 1807 года участием в так называемом Прусском походе, где он выступал на вторых ролях, но несмотря на это одним из первых Знака отличия военного ордена, учреждённого 26 февраля 1807 г. был удостоен гвардеец полка – унтер-офицер Митюхин Егор Иванович, знак №1.

Через некоторое время после заключения Тильзитского мира (25.6.1807) полк вернулся в Петербург. Вновь потекли дни, насыщенные парадами, караулами, учениями… Убыль нижних чинов компенсировалась в основном переводом из армейских полков лучших, «заслуженных храбростью, поведением и образованием» солдат.

Служба на виду у высокого начальства и господ была трудной, донимала муштра, постоянные заботы о поддержании имущества в образцовом порядке, но и льгот у гвардейцев было немало, некоторые из них ввёл ещё Пётр I. Так, рядовые имели денежное содержание до 25 рублей, большие деньги по тому времени.

Близость ко двору порой ввергала офицеров полка в самые невероятные, зачастую неприятные истории. Как говорят в армии и сегодня – «близость к начальству не всегда есть благо!», поэтому многие офицеры полка в 1825 году оказались в рядах декабристов.

Полк после 1807 г. оставался в Петербурге до 1812 года. Слухи о предстоящей войне всё более распространялась по столице. После недолгих сборов 30 марта полк выступил в поход. Гвардейские кирасиры прошли на запад до Вильно. С началом войны в составе 1-й западной армии Барклая де Толли отходили назад. Элитные полки сберегались командованием, и им не пришлось принимать активного участия в боях до дня Бородинского сражения. Под Бородино полк находился в составе 1-й кирасирской дивизии генерал-майора Н.И. Депрерадовича. Командиром бригады, в которую входил кроме кавалергардов и лейб-гвардии Конный полк, был генерал-майор И.Е. Шевич. Кавалергардским полком, насчитывавшим 559 человек, командовал К.К. Левенвольд.

Полк вступил в сражение во время третьей атаки французов на батарею Раевского, когда центр русской позиции по существу был прорван и бригада осталась единственным препятствием на пути врага. Кавалерия французов врубалась в батарею Костенецкого. Кавалергарды, уничтожив россыпь передовых французских всадников, двумя линиями эскадронов двинулись рысью под огнём на строившиеся колонны французской кавалерии.

Гибель Левенвольда, на виду полка сражённого картечью, лишь на мгновенье смутила кавалергардов, придав им злости – полк врубился в колонну неприятеля, сминая её. По воспоминаниям очевидцев, «рукопашный бой между массами смешавшихся наших и французских латников представлял необыкновенное зрелище, в своём роде великолепное, напоминавшее битвы древних рыцарей…». Враг был опрокинут и обращён в бегство. Стреляли и рубили до тех пор, пока сигнал «Аппель!» не заставил прекратить преследование и собраться к своему штандарту. Увлекшаяся преследованием группа кавалергардов не сразу восприняла сигнал. Около сотни всадников остановились, лишь увидев перед собою строй французской кавалерии. Гвардейцы мгновенно образовали строй. Старший в этом строю, поручик П.С. Шкурин, оказался в затруднении: стоять нельзя – противник накапливается и вот-вот атакует; развернуться тоже – ударят в спину; атаковать самому – нарушить полковой приказ (продолжал звучать сигнал «Аппель!»). Сомнения разрешил оказавшийся поблизости дивизионный адъютант М.П. Бутурлин, приказавший атаковать. Противник боя не принял, и отряд смог присоединиться к полку.

Около полутора часов провели кавалергарды в огне сражения. Но какое жаркое это было время!

Всего из состава полка за время Бородинского сражения выбыло 14 офицеров и 93 нижних чина. Оставшиеся в живых офицеры были награждены орденами, а 63 нижних чина – Знаками отличия военного ордена.

По окончании кампании 1812 года полк получил передышку, пополнился людьми. Приведя себя в порядок, армия снова вышла в поход. Кавалергарды сражались при Кульме, Лейпциге, Фершампенуазе, дошли до Парижа, где закончился их боевой путь. Домой полк вернулся в октябре 1814 года.

Ровно через сто лет кавалергарды вновь проявят себя в боях с неприятелем уже на полях другой войны – первой мировой.

Успехи полка в борьбе с Наполеоном были отмечены пожалованием Георгиевских штандартов с надписью «За отличие при поражении и изгнании неприятеля из пределов России 1812 года» и 15 Георгиевских труб с надписью «Кавалергардского полка». 16 портретов бывших кавалергардов можно видеть и сегодня в Военной галерее Зимнего дворца в Петербурге.

С 1 января 1817 года всем войскам гвардии, армии, гарнизонов и внутренней стражи было повышено жалование ввиду «возвышения цены на все предметы жизненных потребностей и желания соразмерить жалование с существенными надобностями и тем явить новую признательность к заслугам победоносного воинства в последнюю, благополучно оконченную войну».

Этот небольшой материал хочу закончить словами Наполеона, который часто рисковал своей жизнью, но никогда напрасно. Его выражение – «Гусар, не убитый в 30 лет, не гусар, а дрянь!» своего рода бравада. Но в этом есть и смысл, о котором остаётся сказать только одно, что «нам решать за себя не дано!..». В этом была и вся судьба кавалергардов!

Вадим КУЛИНЧЕНКО

НЕ ГЕРОЙ

На Украине вышел в свет сборник научных статей западных ученых, разоблачающих представление о бандеровцах как героях. Историки цитируют мифы, согласно которым ОУН-УПА – «плюралистические» организации, спасавшие евреев во время холокоста. На самом деле «Бандера преследовал цель сделать из Украины однопартийную фашистскую диктатуру без национальных меньшинств».

«Западные ученые сделали по этому поводу свои четкие выводы, а в нашем государстве странным образом стала формироваться новая точка зрения, новые политические веяния, которые коллаборационистские движения, с моей точки зрения, стали превозносить как подвиг украинского народа. А это, с точки зрения Совета Европы, является недопустимым», – сказал, выступая в агентстве «Интерфакс-Украина», народный депутат от Партии регионов, сопредседатель Международного антифашистского фронта Вадим Колесниченко.

Депутат напомнил, что Европарламент в своей резолюции от 25 февраля 2010 года «высказался однозначно относительно героизации Шухевича и Бандеры в Украине, в связи с тем что они сотрудничали с нацистами». «И Европарламент по этому поводу выразил своё сожаление», – сказал парламентарий.

Колесниченко рассказал, что в изданный сборник вошла статья «ОУН, УПА и холокост: исследование о создании исторических мифов» шведа Пера Андерса Рудлинга, который уже несколько лет занимается исследованием европейской истории, в особенности деятельности ОУН (Организации украинских националистов) и УПА (Украинской повстанческой армии) в Европе.

Туда же вошли: работа «Фашистский герой в демократическом Киеве» американца Тимоти Шнайдера, который является профессором Йельского университета, конспект лекций на тему «Степан Бандера: жизнь украинского революционного ультранационалиста и память о нём» молодого немецкого историка, аспиранта Гамбургского университета Гжегожа Россолински-Либе.

Депутат процитировал фрагмент из работы Рудлинга, в котором порицается решение президента Виктора Ющенко объявить Романа Шухевича и Степану Бандеру героями Украины. «Легитимизированные Виктором Ющенко историки презентовали ОУН-УПА как плюралистические и открытые организации, которые не только спасли евреев во время холокоста, но и пригласили их в свои ряды для того, чтобы сражаться плечом к плечу против Гитлера и Сталина».

Рудлинг в книге напоминает о том, как официозные историки в годы правления Ющенко работали в архивах КГБ в Киеве при полном содействии главы Службы безопасности Украины того времени Валентина Наливайченко. «Эти мифические повествования опирались на оуновские собственные послевоенные фальшивки, нацеленные на прикрытие проблематичного прошлого организации. Так как сотрудники украинской спецслужбы работали в офисе бывшего КГБ, легитимизированные историки иронично отталкивали научную критику как советские мифы», – написал Рудлинг.

Также Колесниченко привёл цитату из работы Шнайдера, который пишет следующее: «Бандера преследовал цель сделать из Украины однопартийную фашистскую диктатуру без национальных меньшинств. Во время Второй мировой войны его последователи убили много поляков и евреев. Почему президент Ющенко, лидер демократической «оранжевой революции», хочет реабилитировать такую фигуру?»

«Учёные, чьи материалы вошли в этот сборник, имеют, конечно же, свои взгляды на эти страницы украинской истории, и в некоторых моментах с ними достаточно сложно согласиться. Вместе с тем заслуживает глубокого внимания и уважения логичность, последовательность и аргументированность этих исследований, глубина изучения вопроса», – указал депутат.

Данный сборник статей является вторым изданием из серии «Историческая правда», основанной Международный антифашистским фронтом в 2011 году. Тираж издания достигает 10 тыс. книг на украинском и русском языках, распространяется бесплатно, доступен в электронном виде на сайтах данной организации и объединения «Русскоязычная Украина».

Бандеровские «вылазки»

Симпатии к Бандере всё еще заметны на Украине, особенно на западе республики. Первый секретарь Киевского горкома Компартии Андрей Медведев утверждает, что около 90% населения страны осуждают тех, кто превозносит Бандеру. Тем не менее он уверен, что нынешние власти предпринимают недостаточно усилий, чтобы снизить националистическую риторику.

«В связи с тем, что власть поддерживает националистов для раскола в обществе и использует это для своей власти, такие тенденции процветают. Не редкость, когда выставляются книги со свастикой и так далее», – сказал Медведев газете «Взгляд».

Коммунист указал, что в стране по-прежнему в открытую пропагандируются идеи Бандеры. Подобные «националистические вылазки», по словам Медведева, «надругательство над нашей историей, нашими отцами и дедами».

«Это надругательство над нашей памятью. История искажается потомками тех, кто служил фашизму. К сожалению, они сегодня есть на Украине. Это печально для всего нашего общества», – сказал Медведев газете «Взгляд».

Ранее профессор Гамбургского университета Франк Гольчевский, научный руководитель одного из авторов сборника – аспиранта Россолински-Либе, заявил в интервью газете «Взгляд», что «при Януковиче «Свобода», правая, приближённая к идеям фашизма партия, стала очень сильной». Немецкий историк констатирует, что на Западной Украине по-прежнему процветает национализм.

Андрей РЕЗЧИКОВ, www.vz.ru