Газета Завтра 331 (14 2000)

Владимир Бушин “СЕМЬ СОРОК” и “ИНТЕРНАЦИОНАЛ”

В ВЕЛИКУЮ НОЧЬ с 26 на 27 марта, перескакивая с одного телеканала на другой, я не спал до трех часов... Какие личности, какие страсти, какие умы прошли перед нами за это время! ..

А когда лег спать, удовлетворенный исходом выборов, то всю ночь меня терзал кошмар. Снилось, будто через Кутафью башню и Троицкие ворота въезжает в Кремль на белом коне человек, жутко похожий на Григория Явлинского. Над его головой развевается червонная хоругвь со словами, шитыми золотом: "В первом туре я победил коммунистов, во втором — Путина. Явлинский знает рецепт спасения России!" А впереди в шутовских камзолах и в колпаках с бубенцами — два человека.

Один очень похож на Сванидзе, другой — на Новодворскую. Они то лихо отплясывают "семь сорок", то по очереди выкрикивают:" Дорогу нашему новому президенту, победителю коммунистов!", "Расступись народ перед верховным главнокомандующим, сокрушителем Путина!"

А за триумфатором — его дородная супруга Елена Анатольевна несет штандарт со словами: "Мы никому не отдадим нашу страну!", а за ней, закованные цепью и с вервием на вые пленных — Путина, Зюганова и всех остальных вчерашних претендентов на Кремль, включая Джабраилова. И у каждого на лбу выжжены полученные ими проценты голосов избирателей: у Жириновского — 2,72, у Титова — 1,50, у Памфиловой — 1,02, у Говорухина — 0,45, у Подберезкина — 0,14 и т. д. На Иване Великом беснуется и наяривает в колокола те же "семь сорок" Борис Немцов... Я несколько раз просыпался в холодном поту и хватал записи, сделанные этой ночью. Может, что-то напутал? Нет-нет, Явлинский так и остался со своими перманентными 5-6 процентами. Не может он въехать в Кремль, не может...

А ведь как страстно уверял: "За меня проголосует вся небандитская, вся некоммунистическая Россия!" Пожалуй, именно этот лозунг его и погубил. И то сказать, ведь у него и батюшка, и матушка были правоверными коммунистами, каждый день на сон грядущий они читали "Коммунистический манифест" и клали его под подушку, а он, сыночек-то, вон как выражается...Правда, есть слушок, что известная эсерка, а позже лютая антисоветчица Брешко-Брешковская (1844-1934),создательница "Союза возрождения России" (это вроде программы "500 дней"), каким-то образом приходится Явлинскому прабабушкой. Возможно, именно её антисоветские и коммунофобские гены взыграли в жилах потомка. Как знать! Много на свете, друг Горацио, такого, что и не снилось нашим мудрецам...Как бы то ни было, а, пожалуй, именно из-за своего упертого антикоммунизма Явлинский остался с хроническими, как язва желудка, 5-6 процентами… Не утверждаю, конечно, но не проголосовала ли за него как раз только бандитская, точнее, вся грабительская Россия? Однако от моих страшных сновидений обратимся к помянутым мудрецам.

И на РТР у Сванидзе, и на НТВ у Киселева были собраны "круглые столы" знаменитых политологов и других великих мудрецов, к сожалению, уже несколько траченых молью. На РТР — ископаемый Сатаров, непотопляемый Ципко, вездесущий Бунин, несокрушимый Кувалдин, музейный Горбачев и кто-то еще из запасников музея ельцинской эпохи. На НТВ тоже сосредоточились звезды первой гильдии: Малашенко, Кириенко, Минкин, обтерханный возвращенец из Америки Коротич, изобретательница перпетуум-мобиле для непрерывного производства статей и книг о кознях КГБ Альбац и другие замечательные личности. Потом нагрянули Хакамада, Немцов, Явлинский, Говорухин и т.д.

Вначале всё шло весьма чинно, как на последнем заседании Временного правительства, описанном Маяковским. Помните? А в Зимнем в мягких мебелях с бронзовыми выкрутами сидят министры в меди блях и пахнет гладко выбритыми...

Голос — редок. Шепотом, знаками.

— Керенский где-то?

— Он? За казаками.

И снова молча. И только под вечер:

— Где Прокопович?

— Нет Прокоповича...

Но чинная обстановка решительно изменилась, как только поступило сообщение, что Зюганов набирает 28-30 процентов, а Явлинский, знамя и надежда демократии, топчется со своей замусоленной пятеркой даже позади Тулеева. Кто -то сразу встал из-за стола и бочком, бочком...

Где Абрамович?

Нет Абрамовича...

А Сванидзе буквально перекосорылило. В его небольших, близко, как у хомяка, поставленных глазках как будто поселилась великая тоска вавилонского пленения. Он был бледен, говорил сбивчиво и время от времени делал шеей такие движения, словно хотел сбросить невидимую нам удавку. Альбац была в истерике: "Мы своими руками похоронили демократию. "Союз правых сил" обманул, предал избирателей. Вы, Кириенко, отказались от борьбы! Вы, Хакамада, легли под сильного. Из-за вас, капитулянты, многие лучшие умы демократии не пошли голосовать. Мы своими руками отдали либеральную демократию! Мы своими руками привели в Россию тоталитарный режим! И теперь своими ногами придется..."Зная, что перпетуум-мобиле надо остановить, Малашенко возопил: "Охота на ведьм может начаться завтра, если уже не началась! "Сванидзе подошел к окну и посмотрел на улицу: не стоит ли у подъезда студии "черный ворон"? Выпучив белые глаза, загромыхал Говорухин: "У меня нет претензий к Путину. Но я обвиняю народ: он по-холопски согласился с его назначением!" Кто-то жалобно вякнул: "А где же вы были в это время со своей думской трибуной?" Раздался стук в дверь. Малашенко: "Я говорил... Это уже за нами!.."

НА НТВ обстановка была несколько спокойней. Киселев выглядел бодрее, чем Сванидзе. И даже так сказал: "Что-то я не вижу здесь Зюганова? Ведь он давеча обещал прийти. А Путин вообще ни разу давеча не был на НТВ. Боятся они меня теперь как боялись и давеча, ох, боятся..."Однако Зюганов появился. И что тут началось!.. Ведь публика-то была подобрана сплошь киселеобразная. Она клокотала, пузырилась и лопалась от ненависти и презрения к 30 процентам Зюганова, а потом и от страха перед ними. Как, мол, так? В компартии всего тысяч пятьсот членов, а голосуют за её лидера раз в 12-15 больше. Где демократия? А тут еще появился на экране в своем штабе Путин и напомнил, что у коммунистов доступ к средствам массовой информации был несравнимо беднее и несколько уже, чем кое у кого. В самом деле, например, у Явлинского. Как справедливо заметил Говорухин: включишь утюг — и там Явлинский, заглянешь в унитаз — и там Григорий Алексеевич...

Дождавшись наконец сладкого момента, на Зюганова кинулся Чубайс Второй, еще более рыжий, свирепый и лихой, чем Чубайс Первый. Он возопил:

— Как вы смеете! Как они смеют за вас голосовать, если недавно одно официальное лицо официально заявило, что коммунисты уничтожили 42 миллиона человек. Это вам не Солженицын, а официальное лицо!..

Тут Второй показал себя не только еще большим демагогом, чем Первый, но, пожалуй, и превзошел его по мощи нахрапа. Не так давно в передаче "Глас народа" этот Первый встретился со Светланой Горячевой. И среди множества его клинически— юмористических аргументов против советской власти и коммунистов блеснул, например, и такой: "Перед войной у Франции была оборонительная линия Мажино, у Германии — линия Зигфрида, у Финляндии — Маннергейма...И все они, естественно, были обращены во вне — против вероятного противника. А оборонительные сооружения Советского Союза были направлены вовнутрь — против своего народа, чтобы миллионы граждан, жаждавших удрать за границу, не могли это сделать...Так что же это за страна, я вас спрашиваю, Светлана Петровна, что за власть, если строят оборонительные сооружения против своего народа, чтобы он не сбежал, допустим, в Израиль!..

"При этом он сослался на каких-то очевидцев: то ли на папу — политрука, прошедшего-де всю войну со своим политорганом, то ли на маму, верную дочь родины, подарившую ей двух Чубайсов, один другого краше. Горячева сидела напротив довольно близко. Ей надо бы встать, подойти к рыжему, и от имени советского народа врезать ему оплеуху, а потом немедленно вызвать "скорую помощь" для срочной транспортировки психа в сумасшедший дом. Действительно, ведь такой вид полоумия очень опасен для общества. Это был бы поступок настоящей коммунистки. А Светлана Петровна, сиделица парламентская, лишь плавно хлопала ушами...

И вот в умственное состязание с братцем теперь вступил Чубайс Второй. Я не помню, что ответил ему Зюганов — заспал в ту беспокойную ночь, но сам я ответил бы так:

— А кто именно это "официальное лицо? Где и когда была названа им приведенная цифра? Нельзя же, любезный мыслитель, швырять такие булыжники в историю родной страны, не указывая их происхождения. Ведь этак я при желании могу на всю страну сказать, например, так: "Одно официальное лицо в Министерстве здравоохранения недавно заявило, что почти весь клан Чубайсов — наследственные кретины (cre`tinisme — слабоумный).У отца легкая форма врожденного слабоумия — дебильность (debilis — cлабый), у матери — тяжелая форма врожденного слабоумия — имбецильность (imbecillus — немощный), у старшего сына Игоря — олигофрения (oligos — малый, phren — ум), и только у младшего сына Анатолия слабоумие приобретенное — деменция (dementia — безумие), он свихнулся на политическом поприще, когда из торговца тюльпанами на Кронверкском Ельцин вдруг сделал его вице-премьером". Тут и любой свихнется.

Что на это ответил бы Чубайс Второй? Ведь если у него было имя "официального лица", он, конечно же, сразу им козырнул бы, а у него ничего нет, кроме персональной злобы и фамильного невежества, и теперь он только корчился бы да дергался. А я еще и вот что сказал бы:

— 26 апреля вам, милок, исполнится уже 53 годочка. Многие ваши коллеги-философы до этих лет и не дожили по причине умственных перегрузок. А вы? Сколько надо иметь извилин и какого качества, чтобы до 53 лет — возраст Ленина! — не понимать, не соображать, что всегда, а уж в наше-то время особенно, официальные лица врут гораздо охотнее, легче и больше, чем неофициальные. И зачем далеко ходить за доказательством? Оно у вас под вашим чубайсовским носом — роднёхонький братец Толик. Вот уже сколько лет он — официальное лицо, притом чрезвычайно высокопоставленное. И что же? Постоянно врет, как рыжий мерин. Ему сам Явлинский однажды сказал даже так: "Анатолий Борисович, вы уникальный лжец. Вы лжете каждую секунду! "И это святая правда. А если старший брат не видит, что младший превратился в мерина, то не подтверждает ли это приведенное выше заявление товарища из Минздрава, пожелавшего остаться неизвестным.

Под конец я бы еще вот что сказал мыслителю Чубайсу:

— Что ж, допустим, зверюги-коммунисты истребили 42 миллиона, да еще война унесла 27, да естественная смертность за годы их правления составила не один миллион, да еще были два голода. Даже при такой грубой прикидке получается что-то близко к 100 миллионам. Чем же объяснить, что за время коммунистического правления население страны выросло примерно со 150 миллионов до 300, то есть в два раза? Назовите, мыслитель, еще хоть одну достаточно развитаю державу с таким темпом роста. Америка? Так ведь там за всю эту пору не было ни гражданской войны, ни страшного чужеземного нашествия, ни разрухи и голода. И все-таки известный демограф С.И. Брук пишет: "До середины 1960-х годов США имели один из самых высоких приростов населения среди развитых капиталистических стран. Затем положение существенно изменилось — США попали в группу стран с низким приростом населения... И это, несмотря на большую роль в общем приросте иммиграции!" Вот такие пироги...

ЕСТЬ ЛИ У БРАТЬЕВ ЧУБАЙСОВ среди их высоколобых единомышленников конкуренты в борьбе за первое место по мощи интеллекта? Вестимо. Как не быть!.. Однажды точили лясы на глазах всего народа Евгений Киселев и Григорий Явлинский, два туземца-долгожителя телеэкрана. И вдруг первый говорит:

— А вы знаете, коллега, какие ужасные дела творились во время Отечественной войны? Взятие городов приурочивали к советским праздникам. Киев, например, взяли 6 ноября, в канун 26-й годовщины их, видите ли, Великой Октябрьской революции.

— Да-да, — живо подхватывает второй. — И это, коллега, вело к страшным жертвам. Вот ведь и Берлин взяли 2 мая. Что им стоило! Мне папа рассказывал...

Вылили по ведру нектара на советскую историю, на Красную Армию и вихляющей походкой ПЦБ пошли дальше...Они же не имеют понятия и никогда не задумывались о масштабах, о характере Великой Отечественной войны, им это просто неинтересно. Откуда им знать, что Красная Армия освободила тогда 727 советских городов и 484 города девяти европейских стран, а также Китая и Кореи. Это в сумме 1211 городов. Да еще 55 городов дважды переходили из рук в руки, а некоторые, как Барвенково и Лозовая, пришлось освобождать трижды. Это одно из убедительнейших свидетельств такой ожесточенности войны на советско-германском фронте, какая нашим союзникам на западном фронте просто неведома: там было лишь одно крупное контрнаступление немцев — в Арденнах, где немцы во второй половине декабря 1944 года стремительно вновь заняли несколько городов , и союзникам после того, как Сталин, по слёзной мольбе Черчилля, на восемь дней раньше плана начал широкое наступление, удалось вторично отбить эти города. Приведенные цифры, кстати сказать, дают представление о том, какого объема восстановительные работы пришлось выполнить после войны немцам и какого нам. А это во многом объясняет и различие в уровнях послевоенной жизни в СССР и в ФРГ...

Так вот, если учесть, что освобождение советской земли проходило в основном с начала 1943 года, после Сталинградского побоища, и длилось два с половиной года, то нетрудно сообразить, как много за это время было радостных дней, когда гремели салюты, и нередко такие дни совпадали с нашими достаточно многочисленными советскими праздниками, как, впрочем, и с праздниками церковными, — куда от этого было деваться! Да и что плохого в том, если была реальная возможность именно в праздник порадовать родной народ освобождением очередного города. Али у Явлинского и Киселева есть доказательства, будто в том или ином случае войска получали приказ освободить город любой ценой к 8 марта или к Дню физкультурника?.. Между прочим, у вас когда день рождения, Григорий Алексеевич? Ага, нашел в справочнике: 10 апреля. Так вот, любезный, наш верховный главнокомандующий, будучи провидцем, знал еще в 1944 году, что вы родитесь через восемь лет именно в этот день и приказал сделать вам подарочек — освободить к 10 апреля Одессу-маму. И она была освобождена. Да-да, специально для вас. А на следующий год в канун вашего дня рождения 9 апреля мы взяли Кенигсберг. Между прочим, в этом я принимал личное посильное участие, за что удостоен памятной медали, на которой красуется эта дорогая для вас дата. А когда родился Киселев? Ах, да катись они к чертям, умники...

МОЖНО БЫЛО БЫ еще много поведать об этих соискателях золотой медали, но нельзя объять необъятное. А вот не менее увлекательный персонаж с такими же призовыми поползновениями: генерал Степашин! Ведь он прославился и заслужил приз не только тем, что просидел в кресле главы правительства 82 дня и З часа, и не тем лишь, что, став премьером, тотчас рванул в США и там — уж лучше бы по подобно обожаемому им Ельцину помочился принародно у статуи Свободы — каркнул во все воронье горло: "С коммунизмом в России покончено навсегда! Не будь я Степашин!" (Интересно, как он проглотил сейчас 30 коммунистических процентов? Не случился ли заворот кишок?)

Степашин знаменит еще и тем, что несколько раз, в том числе в недавней телебеседе с известным Урмасом Оттом, очень настойчиво просил не путать его с Лениным, который тоже, как и я, дескать, был главой правительства. Разница между нами в том, говорит, что антипатриот Ленин во время войны с Германией требовал поражения своего правительства, а я — патриот, я за победу своего правительства, что и доказал личным генеральским участием в первой чеченской войне, увы, не только кровавой, но и бесславной.

Справедливости ради надо заметить, что в этой клевете на Ленина генерал не одинок. Вот, скажем, известный автор исторических романов и любимец Солженицына писатель Дмитрий Балашов. Он перед президентскими выборами счёл необходимым на страницах "Завтра"(№10) помочь избранию Зюганова тем, что обрушился на "ленинское требование (от кого?) разгрома своей армии в мировой войне". И не только вождь, но и вся партия большевиков, говорит, выдвигала "требование разгрома собственной армии". Да что Степашин, что Балашов! В предвыборные дни февраля сам товарищ и.о. главнокомандующего заявил на всю страну: "Вспомните пораженчество большевиков, они желали поражения России в Первой мировой войне, рассчитывая на то, что режим падёт и они придут к власти".

Ну, во-первых, расчет их с точностью сбылся: прогнивший режим пал и большевики пришли к власти. В отличие от нынешних генералов, писателей и президентов, они, большевики-то, были не пальцем деланы, учиться у них надо, а не глумиться с высоты своего банкротства. Это, во-вторых, генерал Власов, с его умом, мог надеяться и даже рассчитывать, что если немцы разгромят Красную Армию, одержат полную победу, то в России будет установлен какой-то приемлемый русский режим во главе с ним. А Ленин-то с его умом ясно понимал, что победа Германии превратит Россию в колонию.

Поразительно, в-третьих, что никто из названных обличителей не задумался даже: мыслимое ли дело, чтобы русские люди (а большевики-то, в отличие от меньшевиков, были в основном русскими!) во главе с русским дворянином Ульяновым желали разгрома своей армии и победы Германии? Ну, конечно, в подлунном мире всё возможно, и среди дворян сволочей хватало. Но, однако же, хоть бы на миг задумались, хоть на секунду усомнились. Ведь у них же профессия такая — думать! Они же не прочь порой блеснуть афоризмом Декарта: "Cogito, ergo sum". Нет...

И вот что самое знаменательное: кто первым-то обрушился с этой клеветой на Ленина? Да, конечно же, он, несравненный и приснопамятный Лев Давидович! В августе 1915 года Ленин писал: "Троцкий запутался в трех соснах. Ему кажется, что желать поражения России — значит желать победы Германии...Чтобы помочь людям, не умеющим думать, Бернская резолюция (конференции РСДРП) пояснила: во ВСЕХ империалистических странах пролетариат должен теперь желать поражения своему правительству. Буквоед (псевдоним Д.Б.Рязанова, настоящее имя которого Давид Борисович Гольдендах. — В.Б. ) и Троцкий предпочли обойти эту истину... "Как обходят её ныне и три названных продолжателя идеи Троцкого: будто Ленин имел в виду не всех, а только одну Россию. А ведь в этом вся суть. Если пролетариат всех стран, да еще бы одновременно выступил по призыву большевиков, то война оказалась бы просто невозможна. Такую форму в тех конкретных исторических условиях приняла и оказалась возможной борьба против войны. "Но это вовсе не значит, — писал Ленин, — что надо "взрывать мосты", устраивать неудачные военные стачки и вообще помогать революционерам нанести поражение правительству."

Я не думаю, что Степашин читал "Тихий Дон". Зачем? Ельцин ему и без "Тихого Дона" генерала дал и пять раз министром назначал. Но уж писатель Балашов-то наверняка читал. Так вот там есть хорунжий Бунчук, большевик. Однажды, в октябре 1916 года, на фронте под Нарвой в офицерской землянке случился такой разговор. Бунчука, только что вернувшегося из Петрограда, спрашивают, как там дела.

— Отрадного мало, — взвешивая слова, заговорил Бунчук, — не хватает хлеба. В рабочих районах голод, недовольство, глухой протест... Русско-японская война породила революцию 1905 года, эта война завершится новой революцией. И не только революцией, но и гражданской войной.

Листницкий заговорил со сдержанной злобой.

— Меня удивляет то обстоятельство, что среди нашего офицерства есть такие вот, — жест в сторону ссутулившегося Бунчука, — субъекты... Однажды в разговоре он выразился очень туманно, но всё же достаточно ясно для того, чтобы понять, что он стоит за наше поражение в этой войне. Так я тебя понял, Бунчук?

— Я — за поражение.

— За каким же чертом вы добровольно отправились на фронт и даже дослужились до офицерского чина? — вмешался есаул Калмыков. — Как это совместить с вашими воззрениями. Удивительно! Человек против войны… хе… хе… против уничтожения этих...классовых братьев — и вдруг... хорунжий!

— Сколько вы немецких рабочих извели со своей пулеметной командой? — спросил Листницкий.

Дело, как помним, кончилось тем, что их благородие есаул Листницкий сразу после теоретической дискуссии написал донос их благородию командиру полка на неблагонадежного хорунжего... Вот такое было сложное, противоречивое, переломное время.

ОДНАКО, ПОСКОЛЬКУ ПРИЗЫВ "варварской лиры" большевиков к миру не был услышан и война разгоралась всё жарче, то Ленин выдвинул лозунг превращения войны империалистической в войну гражданскую. Ах, как ужасно! Да? Братоубийство! Вы за "гуманизм без границ"? Недавно мы получили образчик такого "гуманизма" на страницах "Нашего современника". Там Станислав Куняев приводит в своих воспоминаниях такие строки одного ныне почившего поэта об Отечественной войне:

Навеки неизбывна, дорога.

Печалит душу всякая утрата.

Не хвастайся, что убивал врага,

— Ты убивал обманутого брата...

Вот оно что. Оказывается, это брательники в 1941 году нагрянули к нам с танками, самолётами и душегубками, это несчастные жертвы обмана почти четыре года терзали и грабили нашу Родину, насиловали наших жен и сестер, убивали младших братьев. Написано это было в феврале 1988 года, в дни самого лихого разгула демократии, сбивавшего с ног и вышибавшего мозги даже у иных фронтовиков, среди которых, кстати, я лишь однажды встретил такого, который хвастался тем, что убивал. Это был Виктор Астафьев: "Я из карабина в Польше врага убил..."И тут же легко и просто рассказал, как это произошло, при каких обстоятельствах, кем был убитый, как выглядел. Сам рассказал при всем честном народе, никто его не понуждал: "Котелок у него на спине под ранцем был...Цель заметная. Под него, под котелок, я и всадил точнехонько пулю..." В спину. Со смаком: "точнехонько"... И уж вовсе не встречал я фронтовиков, которые, как уверяла Юлия Друнина, говорили бы, что на войне не страшно. А если Ахматова писала "Не страшно под пулями мертвыми лечь", то ведь это о другом.

У Толстого в "Казаках" есть такая сцена. Старый казак Ерошка, в прошлом сорви-голова, зашел к юнкеру Оленину. Сидят они вдвоем, беседуют, пьют водку, крепко уже набрались. Гость, облокотившись на руку, задремал. Вдруг послышалась веселая песня.

"Это знаешь, кто поет? — спросил старик, очнувшись. — Это Лукашка-джигит. Он чеченца убил. То-то и радуется. И чему радуется? Дурак! Дурак!

— А ты убивал людей? — спросил Оленин".

Да, служилый казак Терской линии Ерошка не мог не убивать врагов. Но вот какое действие произвел на него вопрос любопытствующего юнкера: "Старик вдруг поднялся на оба локтя и близко придвинул свое лицо к лицу Оленина.

— Черт! — закричал он на него. — Что спрашиваешь? Говорить не надо... Прощай, отец мой, и сыт, и пьян, — сказал он, вставая".

И ушел Ерошка, видимо, опасаясь новых расспросов... То, что когда-то понимал неграмотный казак, теперь не способен понять прославленный беллетрист. Как не понимают и наши телеидиоты, которые на дню сто раз допытываются у офицеров и корреспондентов в Чечне: "Сколько вчера было убито? А сколько сегодня? Пожалуйста, поточней..." И ведь им отвечают! Где, в какой войне вы видели, чтобы в ходе военных действий сообщали о своих потерях. Это прежде всего ценнейшая информация для врага.

Молодой Симонов еще до войны писал:

Когда на броневых автомобилях

Вернемся мы, изъездив полземли,

Не спрашивайте, сколько мы убили.

Спросите прежде, сколько мы спасли...

Так нет же, спрашивают, пытают, выматывают: "Сколько вчера?.. А сколько сегодня?.. Сколько у нас?.. А сколько у них?.." И никто не бросит им в лицо: "Черт!.. Что спрашиваешь!" И только генерал Трошев в воскресенье жалобно взмолился Киселеву: "Не терзайте душу". Как о хоккейных матчах… Симонов и все советские писатели в годы войны вдохновляли нашу армию и народ на борьбу за изгнание и уничтожение фашистов, за свободу и независимость Родины. И вот что читаем теперь в подаренном русской публике письме помянутого стихотворца: "Все эти эренбурги, симоновы, полевые, все они — преступники. Ты знаешь стихотворение Симонова "Убей его!" Ну, коли преступники те, кто лишь вдохновлял на борьбу, то уж сверхпреступники те, кто руководил этой борьбой, — все офицеры, генералы, маршалы и, конечно же, сами солдаты, исполнявшие преступные приказы командования по борьбе за спасение Родины. Ведь это прямая поддержка латышей, которые сейчас объявили преступником советского партизана Василия Кононова и осудили его на шесть лет.

А что до стихотворения "Убей его!", то надо знать, что оно написано в июле 42-го, после приказа Сталина 227, в те самые дни, о которых тот же Симонов тогда писал:

Опять мы отходим, товарищ.

Опять проиграли мы бой.

Кровавое солнце позора

Заходит у нас за спиной.

Так вы что, гуманисты солженицынской выпечки, хотите, чтобы в те дни русский советский поэт писал стихи "Пожалей обманутого брата!"? Нет, не случайно "Наш современник" целый год печатал Солженицына. Такое бесследно не проходит...

А что касается призыва Ленина к гражданской войне, то я вам скажу, троцкистские последыши, что, когда во время первой чеченской войны у нашей армии буквально из-под носа московские предатели уводили победу, и было это, по недавнему заявлению генерала Куликова, восемь раз, то я каждый раз молился: Господи, надоумь их повернуть свои танки и орудия против московской банды, против главного виновника этой войны, против его резиденций, его банков и офисов...Это о чем же я молился-то?

А вы, Балашов? Помнится, читал я в той же "Завтра" вашу статью, где вы писали, что у вас, кажется, десять сыновей и все они вместе с вами готовы взять оружие и пойти на войну. На какую войну — на третью отечественную, как у нас кое-кто любит говорить? Ничего подобного! Ведь никаких интересов нет. Вы готовы идти на вторую гражданскую.

Такую же готовность выражал, помнится, и Василий Белов. Так чего ж осуждать Ленина, который призывал к такой именно войне. Ведь тогда народ бедствовал не горше ли, чем теперь. Россия была полуколонией. Назову только одну цифру: перед войной 72% металлургии, насущного хлеба всей промышленности, находились в руках немцев, французов и бельгийцев. Надо ли напоминать, в чьих руках сейчас 75 % нашей алюминиевой промышленности?

Однако Ленин предупреждал: "Превращение империалистической войны в гражданскую не может быть "сделано", как нельзя "сделать" революцию, — оно вырастает из целого ряда многообразных явлений, сторон, черточек, свойств, последствий империалистической войны. И такое вырастание невозможно без ряда военных неудач и поражений тех правительств, которым наносят удары их собственные угнетенные классы". Или вы не видите, голуби, вокруг себя никаких угнетенных классов, а одни только свободные да процветающие счастливцы?

В 1918 году гражданская война выросла не из империалистической, а из сопротивления буржуазии Октябрьской революции. Недавно Б.Березовский философствовал: "Почему случилась гражданская война после революции 1917 года и нет никакой войны в текущей революции? (Так он называет ограбление народа. — В.Б. ). В 1917 году собственность отбиралась у конкретных людей. На этот раз она была отобрана у государства, безличной сущности, никто не считал эту собственность своей". Можно подумать, что армии Деникина и Колчака состояли из таких "конкретных людей", как Рябушинский или Путилов, у которых народ отобрал собственность. И не спешите радоваться, Борис Абрамович, что не началась гражданская война. Еще не вечер...

А МЕЖДУ ТЕМ шел подсчёт голосов. Накал страстей достиг предела. Вот к Евгению Киселеву препожаловал и Явлинский.

Диво дивное, оказывается, он вполне удовлетворен результатами: "Цель, которую я ставил, достигнута". Как так? Ведь клялся же, что цель — в первом туре разнести в пух коммунистов, а во втором — не оставить камня на камне от путинской крепости и стать президентом. А он опять: "Меня поддержали миллионы. Мою программу приветствуют миллионы. Я и миллионы моих избирателей не видим разницы между Зюгановым и Путиным..." Ну да, миллионы, но ведь всего 5-6 процентов. Если цель — миллионы, а не победа, то тогда надо ехать в Китай и там баллотироваться, ибо в Китае даже один процент — это, поди, миллионов десять, так что с пятью процентами Явлинский имел бы там миллионов 50-60 обожателей. Теоретически, конечно.

Право, Григорий Алексеевич самая трагическая фигура прошедших выборов. Ведь сколько он положил сил, энергии, изобретательности! Начал свою кампанию еще летом. И как оригинально! Подал в суд. Требовал, чтобы я и газета, где довелось мне оплошно выступить с критикой столь лучезарной личности, заплатили ему 350 тысяч. Неужто на избирательную кампанию не хватало? Это ж вся моя пенсия лет на сорок вперед. Ну, взял бы и ответил мне такой же статьей, Киселев прочитал бы ее по телевидению, землячок Виктюк (они оба изо Львова, иностранцы) поставил бы по ней оперу. Так нет, ему непременно засудить человека нужно, шкуру с него спустить. Вот он, истинный лик демократии!

И это при том, православные, что доход самого Явлинского за два последних года составил, как было объявлено в прессе, 2,5 миллиона рублей, его очаровательной супруги Елены Анатольевны — 502320 рублей, сына Алексея — 500 тысяч, да еще у кого-то из них лежит в сберкассе 900 тысяч. А что у меня, кроме компьютера да трех милейших собак! Уж заодно поведаю здесь, что ведь и Степашин подавал на меня в суд. Вызывает главного редактора ленинградской "Народной правды" профессора ЛГУ М.В.Попова прокурор и сокрушенно говорит.

— Что ж это такое, Михаил Васильевич? Куда это годится? У вас печатается некто Бушин. Какова его сексуальная ориентация?

Профессор в недоумении.

— Что за вопрос? Разумеется, ориентация у него твердая — марксистско-ленинская. Это однозначно.

— А не мог он хотя бы по ошибке, по слабости зрения изнасиловать генерала?

— Генерала?! — профессор в шоке. — Побойтесь Бога, товарищ прокурор...

Тогда тот подает бумагу. Это исковое заявление генерала Степашина, он просит привлечь меня к ответственности и указывает статью именно за изнасилование. Профессор Попов так и грохнулся на пол. Когда пришел в себя, прокурор взял с него подписку о невыезде и отпустил пока.

По дороге домой профессор растерянно шептал про себя: "Да как же так? Ведь Степашин был министром юстиции, и все эти кодексы, статьи должен знать наизусть, как "Отче наш". Вот такой он и генерал, как министр юстиции..."

Степашин очень осерчал на меня за то, что я назвал его генералом армии, когда он лишь генерал-полковник. Я хотел, дескать, показать его карьеризм. Ну, извините, голубчик, однако дело совсем не в карьеризме, а в ельцинской манере изготовления генералов. Ну, сопоставьте, как стали генерал-полковником вы и, допустим, Рокоссовский. Он начал службу еще в царской армии рядовым и только спустя двадцать лет, в течение коих принял участие в нескольких войнах, был дважды ранен, а в январе 1943 года, когда победно завершалась Сталинградская битва, где он сыграл выдающуюся роль командующего фронтом, в возрасте сорока шести лет получил звание генерал-полковника. А вам лишь недавно исполнилось сорок шесть, но вы уже давно в этом звании. А где ваши двадцать лет службы? Где победы, боевые ордена, раны? На сравнении вас и Рокоссовского убийственно ясно видно, что такое советский генерал-коммунист и что есть демократско-ельцинские сардельки в лампасах. Так вот я и хочу дать вам совет как фронтовик Великой Отечественной: не бегайте вы по судам, а напишите прошение президенту о добровольном отказе по моральным соображениям от своего генеральского звания. Ну, напишите, например, что клялся освободить генерала Шпигуна, но не смог. И совесть меня заела.

АЧТО ТОЛЬКО НИ ВЫТВОРЯЛ ЯВЛИНСКИЙ! Неожиданно изрек, что надо уважать родную историю; объявил, что он верующий и 19 марта, в Прощеное воскресенье, с безгрешным ликом нагрянул в Елоховский собор; в передаче "Без галстука" порадовал русских людей тем, что ужас как любит картошку, селедку и водку; запустил в предвыборный оборот родную супругу; сдал кому-то 200 граммов своей голубой крови; посетил воинскую часть и военный госпиталь, заявив там, что "Явлинский знает рецепт русского чуда!.." А еще он принял участие в передаче "Глас народа", во время которой был произведен опрос пользователей Интернета. Так 69 процентов сих пользователей (а мы знаем, кто это в нашей многонациональной стране) проголосовали за избрание президентом Григория Алексеевича. Лихо!.. Но в итоге — 5,85.

А однажды был такой случай. Кто-то спросил Явлинского, почему он препожаловал к развалинам взорванного на Каширке дома. "Да как же! — воскликнул он. — Я был уверен, что в этом доме жили мои избиратели!" Непонятно, откуда такая уверенность, но ответ, возможно, растрогал представителей его электората. Однако же остальные должны были сделать вывод, что если будут гореть или тонуть, а рядом окажется Григорий Алексеевич и кинется их спасать, то ни в коем случае нельзя признаваться, что на последних выборах голосовал за Зюганова или Путина, Говорухина или Памфилову. Отвернется, плюнет и уйдет...

Как истинный боец, Григорий Алексеевич сражался буквально до последней секунды. Когда он уже опустил бюллетень в урну, кто-то из обожателей спросил его: "Что теперь будет с Россией?" И он моментально ответил с сияющей улыбкой на лице: "Что будет? Сегодня день Григория святого. Вот это и будет!" Ах, как красиво! Конечно, это многих почитателей вдохновило...

Но, дорогой Григорий Алексеевич, простите меня за мою стариковскую несуразность, а ведь никакого Григория в этот день в святцах нет. Хоть обыщитесь. Этот день календаря знаменателен более всего, пожалуй, тем, что в 1820 году Александр I запретил деятельность ордена иезуитов во всей Российской империи. Правда, был в VI веке Григорий Двоеслов, святой. Так он же не имеет к России и к православию никакого отношения. Он был римским папой. Пусть католики его и чтят на здоровье. А нам-то какое до него дело? Или вы в католичество перешли? А если нет, то, право, негоже бороться за голоса православных с помощью римских пап и подделанных святцев. Тут, пожалуй, поневоле можно поверить Жириновскому, который уверяет, свистун, будто вы получаете зарплату в посольстве одной католической державы. Негоже...

ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ ПОСЛЕ ВЫБОРОВ мне опять приснился очень содержательный сон...Будто опять я в Кремле, на Ивановской площади. Вижу, какая-то суета у Царь-пушки. Что такое? Подхожу. Вижу, что-то запихивают в ствол. Пригляделся: батюшки, это ревматические старушки из "Трудовой России" суют в пушку связанного, хорошо упакованного, но, как всегда что-то доказывающего Григория Алексеевича с клеймом на лбу "5,85". А на Иване Великом сам Виктор Анпилов, харизматический лидер ревматических старушек, наяривает на колоколах "Интернационал": "Вставай, проклятьем заклейменный..." Но вот Явлинского уже засунули, кто-то сыпанул пороху, другой поднес фитиль и — бабах! Всё вокруг содрогнулось. А Григорий Алексеевич полетел.

Я спросил у близлежащей старушки: "Это куда ж вы его фуганули?" "Как, куда? — ответила она. На Запад, а точнее — в Ватикан”.

Я проснулся в неплохом настроении.

В компании Mazur вы можете сделать заказ автобуса 5 большой вместимости